Поражение Германии
Немецкие оборонительные планы. — Выбор дня «Д» и часа «Ч». — Планирование военно-морской части операции. — Удары авиации по железным дорогам. — Накануне вторжения. — Высадка в Нормандии. — Сражение за Нормандию. — Операция «Драгун» — высадка в Южной Франции. — Поражение Германии.
После конференции в Касабланке в январе 1943 года английский генерал Морган получил распоряжение сформировать объединенный штаб для планирования предстоявшего вторжения союзников в Западную Европу. Являясь начальником штаба верховного союзного главнокомандующего, пока еще не назначенного, Морган создал большую и деятельную организацию, которая изучила возможные районы высадки от Норвегии до Португалии, обращая особое внимание на французское побережье Ла-Манша, поскольку оно ближе всего находилось к исходным районам союзников в Англии. При высадке здесь десантные корабли и транспорты могли быстро возвратиться в исходные порты и, таким образом, ускорить судооборот. Штаб Моргана рассмотрел множество различных проблем, таких как руководство стратегической авиацией в Англии и накапливание десантно-высадочных средств. Солидные разработки генерала Моргана во многом способствовали успеху операции «Оверлорд», как впоследствии стали называть вторжение через Ла-Манш.
Ко времени Тегеранской конференции (ноябрь 1943 года) начальник штаба верховного союзного главнокомандующего сделал все, что мог, ожидая назначения командующего. В Тегеране главы правительств согласились с плановой датой операции «Оверлорд» — 1 мая 1944 года. Но вопрос о назначении верховного главнокомандующего [262] все еще оставался открытым. При предварительном планировании, в 1942—1943 годах, объединенный англо-американский штаб пришел к выводу, что командовать любой крупной операцией должен человек той национальности, к которой принадлежит большинство участвующих в операции войск. Поначалу казалось, что английские силы неизбежно будут преобладать, поэтому Черчилль обещал пост командующего фельдмаршалу Алану Бруку. Но когда стало ясно, что к маю 1944 года американские войска по численности превзойдут английские, Рузвельт и Черчилль решили, что верховным главнокомандующим должен стать американец. Вначале президент хотел назначить на этот пост генерала Маршалла, но адмирал Кинг и другие официальные лица заявили протест, считая, что Маршалл не может покинуть США и выйти из состава объединенного англо-американского штаба. В начале декабря 1943 года Рузвельт наконец принял решение о назначении генерала Эйзенхауэра верховным главнокомандующим в операции «Оверлорд». Командующими военно-морскими силами, сухопутными и воздушными силами, подчинявшимися Эйзенхауэру, были назначены англичане: адмирал Бертрам, Рамсей, генерал Монтгомери и главный маршал авиации Лей-Мэллори.
Эйзенхауэр получил самые широкие полномочия. В данной ему директиве говорилось: «Вы вступите на континент Европы и совместно с другими объединенными нациями предпримете операции, направленные в самое сердце Германии и имеющие своими целями уничтожение ее вооруженных сил. Вторжение на континент произойдет в мае 1944 года. После захвата достаточного количества портов в Ла-Манше усилия следует направить на овладение такой территорией, которая будет способствовать развитию сухопутных и воздушных операций против Германии».
Наиболее важным моментом директивы было то, [263] что она предусматривала доведение войны до конца. Все предыдущие английские и американские операции в Европе преследовали более ограниченные цели, поскольку союзные главнокомандующие понимали, что решающих результатов можно достигнуть, только наступая на Германию с запада. Операция «Оверлорд» была задумана в таком масштабе, который позволял добиться этой конечной цели, В отличие от высадки на Сицилию, когда в состав дивизии первого эшелона входила большая часть наличных боевых сил и средств, дивизии, которым предстояло высадиться в Западной Европе, являлись всего лишь передовыми отрядами; за ними должны были последовать главные силы. Планами предусматривалась переброска сюда до наступления зимы более 50 дивизий,
Разработка планов операции «Оверлорд», была, пожалуй, самой сложной в истории войн. Все проблемы должны были решаться с двух точек зрения: стратегической необходимости и возможности их материально-технического обеспечения. Иными словами, планирующие органы союзников должны были решить, когда и где вторгаться, а также можно ли выделить и перебросить в намеченный район технику, личный состав и снабжение для выполнения поставленных задач.
Основным вопросом был выбор района высадки. Генерал Морган предложил участок побережья между устьем реки Орн и полуостровом Котантен. Объединенный англо-американский штаб принял это предложение. Выбранный район высадки не был идеальным; офицеры штаба союзных экспедиционных сил признавали это с самого начала. Форсирование Дуврского пролива с высадкой в районе Па-де-Кале обещало самый короткий морской путь к плацдарму, а следовательно, и самый быстрый судооборот. Район Па-де-Кале имел наиболее благоприятные для высадки условия и, кроме того, был расположен близко к датским и бельгийским портам, а также к Рурской области — [264] индустриальному центру Германии. Но офицеры союзной разведки понимали также, что немцы ждали высадки именно в этом районе, и, конечно, тщательно подготовились к тому, чтобы сбросить десант обратно в море. Более того, район Па-де-Кале был слишком мал, чтобы обеспечить развитие операции в планируемом масштабе,
Побережье Нормандии имело немало удобных для высадки участков и до некоторой степени было защищено от штормов и ветров полуостровом Котантен. Эти участки располагались в пределах радиуса действия истребителей, базировавшихся на Англию, Условия местности на побережье были довольно трудными, но зато на обоих флангах района имелись возможности для прорыва в глубь территории, занятой противником. На правом фланге, выйдя к морю, союзники могли отрезать немецкие силы на полуострове Бретань; обходный маневр на левом фланге позволял захватить важные порты Франции, и прежде всего Гавр, Учитывая, что на захват портов с суши потребуется определенное время и что немцы уничтожат оборудование портов перед уходом из них, союзники решили построить искусственные гавани на участках высадки с целью ускорения разгрузки войск и техники.
Генерал Морган предложил одновременно с высадкой в Нормандии произвести отвлекающую высадку на южном побережье Франции. Объединенный англо-американский штаб вначале принял это предложение, считая, что вторжение во Францию со стороны Средиземного моря не только явится отвлекающим маневром, но и обеспечит окружение немецких войск в Юго-Западной Франции, а также захват порта Марсель для доставки снабжения и подкреплений южному крылу союзных войск, наступающих на Германию. Проект высадки на юге Франции первоначально получил условное наименование «Энвил».
Генерал Морган предложил также (при условии, [265] если будет выделено достаточное количество десантных кораблей и десантно-высадочных средств) расширить фронт высадки в Нормандии, включив в него участки на восточном побережье полуострова Котантен. Высадка в этом районе позволила бы быстрее изолировать и захватить порт Шербур, расположенный на северной оконечности полуострова. Вступив в командование войсками, выделенными для операции «Оверлорд», Эйзенхауэр принял идею Моргана о расширении фронта высадки в Нормандии и командировал Монтгомери в Лондон, чтобы тот потребовал увеличения сил первого эшелона с трех до пяти дивизий. Поскольку десантные корабли и средства для расширения фронта высадки в операции «Оверлорд» могли быть получены только за счет ослабления сил в операции «Энвил», последнюю следовало отложить до середины августа. Это решение вместе с переориентацией планов наращивания сил на Тихом океане позволяло довести количество десантных кораблей для операции «Оверлорд» до приемлемого минимума. Наличие десантных кораблей было настолько ограниченным, что с потерей трех больших танкодесантных кораблей в результате атак немецких торпедных катеров во время учебной подготовки резерв танкодесантных кораблей был сведен почти к нулю. Строительство десантно-высадочных средств и десантных кораблей временно было сокращено, во-первых, из-за необходимости ускорить строительство противолодочных кораблей, столь необходимых в битве за Атлантику, и, во-вторых, вследствие неуверенности в том, сумеют ли вообще США преодолеть нежелание Англии готовиться к вторжению в Западную Европу. Отсрочка операции «Энвил» означала, что она не станет отвлекающим маневром для операции «Оверлорд». Однако, учитывая преимущество, которое получил бы Эйзенхауэр с захватом крупного средиземноморского порта на правом фланге вторжения, высадка на юге Франции была исключительно желательной. [266]
Когда наступление союзников у Анцио и на линии Густава было остановлено, судьба операции «Энвил» окончательно повисла в воздухе. Это объяснялось тем, что войска для вторжения в Южную Францию предполагалось взять из Италии. Даже после того как 5-я и 8-я армии прорвали немецкую линию обороны весной 1944 года и начали быстро продвигаться вверх по «итальянскому сапогу», Черчилль и английские генералы продолжали настаивать на отмене операции «Энвил». За счет нее они хотели развить наступление в Италии, провести высадку в Триесте на Адриатическом море и выйти через горный проход у Любляны в Австрию. Предложение наступать через Любляны преследовало скорее политические, чем военные цели. Однако весьма сомнительно, что союзные войска сумели бы пройти через этот труднодоступный горный район, преодолеть сопротивление находившихся здесь 25 немецких дивизий и подойти к Дунаю раньше русских. Эйзенхауэр продолжал настаивать на операции «Энвил», которая в целях секретности была переименована в операцию «Драгун». Поддержанный Рузвельтом, считавшим наступление через Любляны военной авантюрой, Эйзенхауэр в конечном счете добился своего.
Окончательные планы операции «Оверлорд» предусматривали высадку трех воздушно-десантных дивизий ночью, накануне дня «Д». Затем, после восхода солнца, в день «Д» две американские и три английские дивизии должны были произвести почти одновременную высадку с моря. Были выбраны пять участков высадки: «Юта» и «Омаха» — для американских дивизий, «Гоулд», «Юно» и «Суорд» — для английских. Перед высадкой участки и оборонительные сооружения на них должны были подвергнуться мощному комбинированному воздушно-артиллерийскому налету. К этому времени никто из армейских офицеров, даже наиболее скептически настроенных, уже не возражал против [267] высадки в светлое время суток и корабельной огневой поддержки.
Хотя высадка в Нормандии была самой крупной морской десантной операцией в истории войн, она являлась только частью общего стратегического замысла, предполагавшего разгром Германии, 5-я и 8-я армии в составе 25 дивизий были скованы противником в Италии, и забрать их оттуда было невозможно. На Восточном фронте, где разбитые немецкие армии отступали назад к Германии, против русских действовало 212 дивизий. Хотя силы антигитлеровской коалиции в Италии и России намного превышали силы, которые должны были быть использованы при вторжении в Северо-Западную Францию, они по отношению к операции «Оверлорд» являлись силами сдерживания, позволявшими высаживающимся в Нормандии войскам использовать всю свою мощь против части германской военной машины.
Немецкие оборонительные планы
Считая, что союзники рано или поздно предпримут попытку вернуться на континент с запада, Гитлер приказал своим армиям в Западной Европе приготовиться к тому, чтобы сбросить их в море. Одновременно он дал указание главнокомандующему группой армий «Запад» фельдмаршалу Рундштедту создать «Атлантический вал» — пояс укреплений, насыщенных артиллерией, которая могла держать под обстрелом любой возможный пункт высадки от Испании до Норвегии. Но поскольку внимание Гитлера было приковано к России, он лишь изредка задумывался над обстановкой на Западе. Этот район оставался пасынком вермахта.
Немцы единодушно считали, что вторжение союзников в Западную Европу последует не раньше весны [268] 1944 года, но относительно места высадки мнения были разные. Армейское руководство полагало, что наиболее вероятное место — район Па-де-Кале, потому что он ближе всего к Англии. По этой причине здесь и возводились стартовые площадки для запуска нового оружия — беспилотных самолетов-снарядов Фау-I и ракет дальнего действия Фау-2. Немцы считали, что, как только союзники узнают об этих сооружениях и осознают их угрозу для Англии, они, без сомнения, любой ценой предпримут наступление именно на этом участке. Германская военная разведка утверждала, что союзники не выберут для высадки побережье Нормандии, так как местность здесь благоприятствовала обороне. Офицеры же германской военно-морской разведки пришли к противоположным выводам. Изучив характер союзных бомбардировок, траления и постановки минных заграждений, а также проанализировав активность союзников в различных портах Англии, они утверждали, что высадка произойдет к западу от Па-де-Кале. Между прочим, однажды и сам Гитлер предсказал, что вероятными районами, высадки будут полуостров Котантен и полуостров Бретань. В результате немцы организовали очень сильную оборону на побережье в районе Па-де-Кале и менее сильную — на берегах Нормандии.
Рундштедт между тем совсем разочаровался в идее статической обороны «Атлантического вала». Изучив опыт высадки союзников в Салерно, он пришел к выводу, что у его армий мало шансов на разгром десантов союзников непосредственно на берегу в условиях мощной огневой поддержки с кораблей. Поэтому все надежды он стал возлагать на подвижную артиллерию и танковые дивизии, размещенные в ключевых пунктах, достаточно удаленных от побережья, откуда их можно быстро вывести к любому участку побережья.
В начале 1944 года Гитлер подчинил фельдмаршала Роммеля Рундштедту, возложив на него ответственность [269] за оборону атлантического побережья от устья Шельды до устья Луары и подчинив ему немецкие 8-ю и 15-ю армии. Это назначение привело к путанице в разделении сфер ответственности. Роммель, исходивший в своих предположениях из собственного опыта в Северной Африке, пришел к выводу, что военно-воздушные силы союзников не дадут подвижным резервам Рундштедта возможности вовремя выйти к побережью, чтобы добиться решающих результатов. Он настаивал -на размещении танковых резервов не дальше чем в 5 милях от берега. Исход сражения, доказывал он, должен быть решен на побережье, и если высадившиеся силы не будут сброшены в море в течение первых суток, над Германией нависнет угроза поражения. Гитлер, поставленный перед необходимостью разрешить этот спор фельдмаршалов, принял половинчатое решение. Он передал Роммелю часть танковых сил, которых было явно недостаточно для выполнения его плана. Большая часть резервов по настоянию Рундштедта оставалась в глубине континента.
Не получив сил, которые, как он полагал, были ему необходимы, Роммель предпочел остановиться на позиционной обороне. Он даже пренебрег боевой подготовкой своих войск, используя их только в качестве рабочей силы. Он энергично взялся за укрепление «Атлантического вала», делая основной упор на строительство дотов. Он потребовал большое количество мин, морских и сухопутных, и собирался поставить плотные минные поля на берегу и на подходах к нему. Но немецкие заводы смогли дать ему только 4 процента от запрошенных им 100 миллионов мин. Роммель планировал возвести на берегу несколько рядов препятствий, которые должны были сдержать десантно-высадочные средства, К счастью для союзников, два ряда препятствий, которые были бы эффективны при малой воде, не были установлены вовремя. Все препятствия следовало заминировать, но сделать это ко дню «Д» не удалось. [270] На второй линии обороны, позади позиций береговых орудий, Роммель затопил все низины. В качестве препятствий против парашютных десантов и планеров он установил на открытых участках местности частые остроконечные надолбы («спаржа Роммеля»). Из-за нехватки мин он планировал поставить на надолбах осколочные артиллерийские снаряды и соединить их взрыватели с колючей проволокой, при контакте с которой они подрывались бы. Этот план провалился главным образом из-за того, что снаряды поступили слишком поздно и установить их не удалось.
Роммель, будучи специалистом по ведению маневренной войны, не мог всецело положиться на позиционную оборону. Поэтому он сделал все возможное, чтобы обеспечить быструю переброску к берегу пехотных и танковых дивизий, которые Рундштедт расположил в тыловом районе. Но у него не было достаточного количества автотранспорта, а предыдущие налеты союзных бомбардировщиков и саботаж на железных дорогах лишили его возможности использовать даже то, чем он располагал. По иронии судьбы, изобретателям «блицкрига» пришлось передвигаться в основном пешком или на велосипедах.
Выбор дня «Д» и часа «Ч»
Плановая дата вторжения во Францию — 1 мая 1944 года — была установлена с учетом того, что фактическая дата определится в зависимости от приливо-отливных условий, условий видимости, погоды и от наличия всех необходимых средств. Чтобы получить дополнительные десантно-высадочные средства, Эйзенхауэр с согласия объединенного штаба перенес начало высадки на 1 июня. Эта дата была, пожалуй, самой поздней, поскольку для закрепления достигнутых успехов союзникам было необходимо все лето с его благоприятными [271] для ведения военных действий метеорологическими условиями.
Для высадки парашютных десантов штаб союзных войск предложил выбрать одну из лунных ночей перед днем «Д». Военно-морские силы и конвои союзников должны были пересечь Ла-Манш в темное время суток и прибыть в назначенные районы с расчетом, чтобы до высадки оставалось 30—90 минут светлого времени. Это было необходимо для того, чтобы подготовительные удары бомбардировщиков и огонь кораблей по оборонительным сооружениям противника были более эффективными. Решающим условием, к которому привязывались все остальные, было состояние приливо-отливных течений. В начале высадки вода должна была подниматься; это позволяло десантно-высадочным средствам разгружаться и отходить от берега без риска сесть на мель. Из-за рифов и илистого грунта на английских участках высадка при малой воде была невозможна. Но в то же время уровень воды должен был оставаться достаточно низким, чтобы партии подрывников могли уничтожить подводные препятствия. Все это заставляло начать высадку по крайней мере через час после самой малой воды. Требуемое сочетание природных условий могло иметь место лишь в течение трех дней каждого месяца. Самым ближайшим периодом, когда сочетались все указанные условия, были 5, 6 и 7 июня. В соответствии с этим Эйзенхауэр в качестве дня «Д» выбрал 5 июня, назначив час «Ч» на 06.30—07.55, в зависимости от различных приливо-отливных условий у пяти участков высадки.
Планирование военно-морской части операции
Большую ответственность за вторжение в Нормандию несли военно-морские силы, главным образом английские. Они должны были перебросить десантные [272] войска к участкам высадки и выгрузить их там вместе с техникой, а также выделить суда для непрерывной доставки через Ла-Манш огромного количества предметов снабжения из расчета по 600—700 т в день для каждой дивизии. Предполагалось, что, до тех пор пока на плацдарм не будет доставлена полевая артиллерия, корабли флота должны выступать в роли плавучих артиллерийских батарей. Военно-морские силы должны были обеспечить организованное и своевременное прибытие войсковых подкреплений вместе с их техникой и предметами снабжения, принять меры по эвакуации раненых, а также не допустить прорыва в Ла-Манш немецких военных кораблей. Им предстояло также протралить фарватеры через минные поля и очистить побережье от препятствий, которые могли помешать высадке и развертыванию войск на берегу.
Нормандское ударное соединение адмирала Рамсея в составе 2700 кораблей, в том числе и десантных, было разделено на западное оперативное соединение, состоявшее в основном из американских военно-морских сил под командованием контр-адмирала Керка, и восточное (английское) оперативное соединение под командованием контр-адмирала Вайена. Западное ударное соединение в свою очередь расчленялось на оперативные группы «Ю» и «О», высаживающиеся на участках «Юта» и «Омаха» соответственно, а восточное ударное соединение — на оперативные группы «Джи», «Джей» и «Эс», высаживающиеся на участках «Гоулд», «Джуно» и «Суорд», Начиная с декабря 1943 года флот активно участвовал в боевой подготовке к операции, которая завершилась в апреле — мае 1944 года крупными учениями. В ходе этих учений каждая из пяти оперативных групп высаживалась на южном побережье Англии в обстановке, полностью имитирующей военно-морскую фазу операции «Оверлорд».Эта фаза получила наименование операции «Нептун». Интересно, что, несмотря на полную отработку всех деталей в учениях, [273] в боевых условиях в ходе самой операции «Нептун» различные оперативные соединения пришлось составлять не так, как предусматривалось планом. Эта задача была далеко не легкой, так как суда поступали из таких далеко отстоящих друг от друга пунктов, как устье Темзы и Северная Ирландия. Для доставки к участкам высадки всех соединений потребовалось тщательное согласование действий по времени; любой срыв плана мог повлечь за собой катастрофу.
Удары авиации по железным дорогам
Объединенный англо-американский штаб на конференции в Касабланке в январе 1943 года издал директиву о том, что американская и английская стратегическая авиация, базирующаяся на Англию, должна принять участие в совместных бомбардировках объектов на территории противника в целях «дальнейшей дезорганизации военной, индустриальной и экономической системы Германии и подрыва морального духа немецкого народа, пока окончательно не ослабнет его воля к сопротивлению». В качестве основных объектов для нанесения ударов были выбраны судостроительные верфи, на которых строились подводные лодки, предприятия авиационной промышленности, транспорт, нефтеперерабатывающие заводы и другие объекты военной промышленности. Американские бомбардировщики совершали дневные налеты, чтобы добиться большей точности бомбовых ударов; англичане, считая дневные налеты слишком опасными, предпочитали вести ночные бомбардировки по площади.
Трудно сказать, могли ли эти «стратегические бомбардировки» заставить противника сдаться. Потребности Средиземноморского театра задержали их развитие до поздней весны 1943 года. К этому времени немецкая авиация получила достаточное количество истребителей [274] и сделала план «стратегических бомбардировок» весьма дорогостоящим для союзников. Попытки уничтожить германскую промышленность быстро превратились в борьбу за превосходство в воздухе, и союзникам пришлось сосредоточить свои удары главным образом по авиационным объектам: авиационно-ремонтным заводам, самолето- и моторостроительным заводам, по заводам-поставщикам авиационного оборудования, аэродромам и т. п. Тем временем немцы усиленно переводили свои ведущие предприятия на юго-восток, за пределы эффективных ударов бомбардировщиков, базировавшихся на Англию. В конце 1943 года, когда союзная авиация уже почти достигла превосходства, фоторазведка обнаружила стартовые площадки для запуска самолетов-снарядов и ракет в районе Па-де-Кале и в других местах, расположенных близ Англии. Уничтожение этих площадок стало первоочередной задачей. Генерал Эйзенхауэр, вступивший на должность главнокомандующего союзными экспедиционными силами, был полон решимости покончить с отсутствием взаимодействия, которым отличались операции ВВС союзников на Средиземноморском театре. Поэтому он потребовал права контролировать действия союзной стратегической авиации. Получив это право, он принял план «транспортных бомбардировок» главного маршала авиации Лей-Мэллори. Этот план состоял в том, чтобы отвлечь часть союзных ВВС на разрушение железных дорог во Франции и Бельгии. Никто не отрицал необходимости нарушения системы немецких сухопутных перевозок, ибо для успеха операции «Оверлорд» требовалось, чтобы союзники после относительно легкой высадки могли подбрасывать подкрепления с большей скоростью, чем противник мог ввести силы обороны в район вторжения. Но командование стратегической авиацией полагало, что удары бомбардировочной авиации по железным дорогам принесут лишь незначительный эффект и что эта попытка приведет к бесполезному [275] расходу самолетов и бомб, которые с большей пользой могли быть использованы для решения других задач. Точку зрения командования стратегической авиации поддерживали Черчилль и его военный кабинет. Они опасались, что в ходе «транспортных бомбардировок» будет уничтожено слишком много французских и бельгийских жителей. Помня о Мерс-эль-Кебире и Дакаре, они больше не желали превращать потенциальных союзников во врагов.
Несмотря на эти возражения, в середине апреля 1944 года Эйзенхауэр приступил к выполнению плана «транспортных бомбардировок». Бомбардировщики союзников вначале подвергли систематической обработке сортировочные железнодорожные станции. В начале мая они начали наносить удары по мостам, причем настолько успешно, что к концу мая на реке Сене, например, между Парижем и Ла-Маншем, не осталось ни одного целого моста. 21 мая истребители-бомбардировщики союзников произвели бомбардировку и обстрел с бреющего полета железнодорожных путей, сооружений и поездов. За один день из строя было выведено больше сотни паровозов. Французы и бельгийцы быстро поняли значение этих налетов союзной авиации на их собственную территорию и, поддерживая их, начали проводить широкий саботаж на местах. Большое количество подвижного состава оказалось выведенным из строя. На дорогах по тем или иным причинам происходили многочисленные серьезные аварии.
План Лей-Мэллори оказался более эффективным, чем ожидали даже самые ярые его сторонники. Ко дню «Д» железнодорожные перевозки в районе вторжения сократились примерно на 50 процентов. Попытки немцев восполнить недостаток железнодорожных перевозок более интенсивным использованием автодорожного транспорта потерпели поражение главным образом из-за недостатка бензина и автомашин. Успех накопления [276] сил союзников на плацдарме в Нормандии был обеспечен тем, что авиация союзников завоевала ко дню «Д» почти полное господство в воздухе.
Накануне вторжения
За несколько недель до дня «Д» вся южная часть Англии превратилась в вооруженный лагерь, изолированный от остальной части страны и от мира. Без специального пропуска никто не мог перейти границу лагеря в любом направлении. Склады были до отказа заполнены предметами снабжения всех видов. И если бы немецкие бомбардировщики появились здесь хоть раз, эти склады могли стать для них весьма соблазнительными объектами. Посадку на транспорты и десантные корабли войска начали еще 30 мая. На следующий день 54 судна, подлежащие затоплению в качестве волноломов искусственных гаваней на участках высадки, вышли из портов Западной Шотландии. Вслед за ними в Ла-Манш направились 150 тральщиков, которым предстояло протралить проходы для конвоев. К 3 июня посадка войск закончилась, и корабли групп огневой поддержки вышли в море из Скапа-Флоу, Белфаста и устья Клайда. В море у портов Южной Англии начали формироваться конвои. Операция «Нептун-Оверлорд», самая сложная и наиболее точно спланированная военная операция в истории, началась. Учтено было все. Единственным неопределенным фактором оставалась погода, а от нее зависело многое.
Начиная с 1 июня Эйзенхауэр по два раза в день встречался с высшими армейскими и военно-морскими командующими в штабе адмирала Рамсея близ Портсмута, чтобы узнать метеорологические прогнозы. С утра 3 июня сводки погоды стали неблагоприятными, а к концу дня — тревожными. На специальной конференции, проведенной в 04.00 4 июня, метеорологи доложили, что на 5 июня ожидается плохая погода, В районе [277] высадки предполагались сильные ветры, низкая облачность и высокая волна. Воздушная поддержка оказывалась невозможной, а высадка войск — весьма опасной. Нельзя было полагаться и на артиллерийскую поддержку кораблей. Взвесив все эти факторы, Эйзенхауэр принял решение об отсрочке вторжения на 24 часа.
Сжатая мощная пружина, которая уже начала раскручиваться, была остановлена, потом заведена снова и подготовлена к развертыванию на следующий день. Надо отметить высокое мастерство всех тех, кто играл какую-либо роль в данной операции и сделал все, чтобы предотвратить серьезные последствия. В воскресенье 4 июня командующие вновь встретились в штабе Рамсея. Настроение у всех было мрачное. Казалось невероятным, что к утру 6 июня, нового дня «Д», погода может проясниться, а тогда придется снова отложить высадку, и на этот раз — на целые две недели. За это время скрытность операции была бы полностью потеряна, а моральный дух союзников оказался бы серьезно подорванным.
К радости командующих, эксперты-метеорологи доложили об ожидавшемся изменении погоды. Эйзенхауэр снова привел в действие силы вторжения и по настоянию Лей-Мэллори назначил еще одно заседание, чтобы принять окончательное решение. Когда командующие собрались вновь, ночное небо стало проясняться. Метеорологи сообщили, что ясная погода будет наблюдаться по крайней мере до полудня 6 июня. В 04.15 Эйзенхауэр принял окончательное решение: «О'кей, мы выступаем!»
А в это время по другую сторону Ла-Манша фельдмаршал Роммель садился в свою штабную автомашину, чтобы покинуть Францию и день 6 июня, день рождения его жены, провести в Германии. Он и другие высшие немецкие офицеры на Западе были предупреждены об ожидающемся вторжении союзников, но командующие, которым уже изрядно надоели эти [279] тревожные сигналы, отнеслись к очередному предупреждению недостаточно серьезно. Высадку в условиях наблюдавшейся в то время погоды они считали совершенно невозможной, а из-за отсутствия метеостанций западнее Европы они даже не предполагали об ожидавшемся прояснении погоды.
После решения Эйзенхауэра операция «Нептун» начала осуществляться полным ходом. Из портов южного, восточного и западного побережья Англии, из Северной Ирландии, Шотландии и с Оркнейских островов в море вышли корабли и суда величайшей в истории флота армады. Большинство их направилось в район «Зебра» — пункт сбора юго-восточнее острова Уайт. Несмотря на сильный ветер, тысячи участвовавших в операции кораблей и судов одновременно прибыли в район «Зебра» и пересекли пролив в темноте почти в соответствии с графиком. На середине пути через пролив каждый протраленный фарватер разделялся на два: один — для быстроходных, другой — для тихоходных конвоев. Многочисленные истребители обеспечивали воздушное прикрытие кораблей и судов, тральщики шли впереди, обозначая протраленные полосы освещенными тральными буями. Большинство немецких береговых радиолокационных станций было уничтожено англо-американскими бомбардировщиками, а работе оставшихся удалось создать сильные помехи, поэтому немцы не сумели обнаружить конвои в проливе. Англо-американские корабли огневой поддержки прибыли к назначенным для них якорным стоянкам у побережья Нормандии в 02.00 6 июня. Войсковой десантный транспорт «Бейфилд», являвшийся штабным кораблем оперативной группы «Ю», встал на якорь точно напротив участка высадки «Юта» в 02.30. Двадцатью минутами позже на якорь у участка «Омаха» встал десантный штабной корабль «Энсон», флагманский корабль оперативного соединения «О». [280]
Высадка в Нормандии
Первыми в Нормандской операции были высажены три воздушно-десантные дивизии, сброшенные на парашютах около 01,30 утра 6 июня. 6-я английская воздушно-десантная дивизия высадилась между Каном и Кабуром с целью захвата мостов через реку Орн и Канский канал, чтобы лишить немцев возможности подбрасывать подкрепления с северо-востока. Американские 82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии выт садились позади участка высадки «Юта». Им была поставлена задача захватить дамбы, ведущие от берега в глубь страны через затопленные немцами луга, а также захватить мосты вблизи Сент-Мер-Эглиза и Карантана. Парашютисты вначале встретили довольно слабое сопротивление противника, так как немцы, считая, что основной удар союзников будет направлен по району Па-де-Кале, приняли высадку парашютистов в Нормандии за ложную высадку десанта. К рассвету 6-я и 101-я воздушно-десантные дивизии подошли к назначенным им объектам, а 81-я дивизия сковала немецкую пехотную дивизию около Сент-Мер-Эглиза.
Союзные транспорты, встав на якорь на некотором расстоянии от побережья Нормандии, сразу же начали спуск на воду десантно-высадочных средств и в 04.00 приступили к выгрузке первого эшелона десанта. Волны десантно-высадочных средств должны были следовать вдоль полос подхода высадочных средств к исходной линии, дойдя до которой они должны были совершать круги в ожидании сигнала «К берегу!». Между районом разгрузки транспортов и береговой полосой на флангах полос подхода высадочных средств стояли корабли огневой поддержки: линейные корабли и крейсера — на расстоянии 10000 м от берега, эсминцы — на дистанции до 4500 м. Огневая поддержка на американских участках высадки осуществлялась старыми линейными кораблями «Техас», «Невада» и «Арканзас», которые [281] вели огонь по долговременным оборонительным сооружениям противника. Американские тяжелые крейсера «Тускалуза», «Куинси» и «Огаста», пять английских и два французских легких крейсера, голландская канонерская лодка и 22 эсминца взяли на себя задачу обстрела менее укрепленных целей на участках высадки. В английском секторе английские линейные корабли «Уорспайт», «Нельсон» и «Рэмиллис» вели огонь по крупным целям орудиями главного калибра, а для уничтожения менее важных целей были выделены пять английских крейсеров и многочисленные эсминцы. С выходом головных волн десантно-высадочных средств от исходной линии канонерские лодки и малые танкодесантные корабли LCT, оборудованные реактивными установками, должны были сопровождать их и вести плотный огонь непосредственно перед подходящими к берегу судами.
Вскоре после 03.00 одна немецкая радиолокационная станция наконец доложила об обнаружении крупных кораблей у побережья Нормандии. После этого весь личный состав береговых батарей занял свои боевые посты и приготовился к ведению огня. Вскоре после 05.00, когда стали видны очертания силуэтов союзных кораблей, стоявших ближе к берегу, батареи противника открыли огонь. Некоторые корабли немедленно ответили своим огнем, и к 06.00 разразилась мощная артиллерийская дуэль.
Корабли огневой поддержки участка высадки «Юта» вскоре прекратили огонь, так как над побережьем появились 276 союзных средних бомбардировщиков В-26, которые сбросили свыше 4000 бомб. Из-за облачности и использования визуальных прицелов многие бомбардировщики сбросили бомбы в воду, не причинив противнику никакого ущерба. Тем не менее 26 волн десанта 4-й американской пехотной дивизии высадились на берег на участке «Юта», встретив лишь слабое сопротивление. Первые волны подошли к берегу точно по [282] графику — в 06.30. Из-за отсутствия ориентиров на берегу и из-за южного приливного течения высадку на этом участке пришлось произвести на три четверти мили южнее запланированного рубежа. Как потом выяснилось, это случайное перемещение участков высадки оказалось счастливым для американцев, поскольку береговые препятствия здесь были более слабыми, чем в районе, предусмотренном планом операции «Нептун», Более того, войска, оборонявшие берег на участке «Юта», были взяты из «позиционной» дивизии, состоявшей из зеленых юнцов и призванных на военную службу иностранцев, которые не были склонны умирать за рейх. К концу дня «Д» на берег на участке «Юта» были высажены войска численностью 21300 человек и выгружено 1700 машин и 1700 т различных предметов снабжения. Союзные войска потеряли при этом около 200 человек, 4-я дивизия захватила плацдарм до 6 миль глубиной и в 6 миль по фронту, установила связь со 101-й воздушно-десантной дивизией и была готова наступать через полуостров и соединиться с 5-м корпусом в районе устья реки Вир. Как стало известно позднее, самые тяжелые потери в этот день американцы понесли в море на некотором расстоянии от районов высадки. На необнаруженных минах подорвались и затонули эсминец, два пехотно-десантных катера и три малых танкодесантных корабля.
В отличие от участка «Юта» на участке «Омаха» американцы встретили самую сильную оборону и самые мощные укрепления за все время войны. Роммель уделил этому району особое внимание и создал здесь оборону, подобную обороне побережья в районе Па-де-Кале. Оборонительные сооружения на участке «Омаха» начинались на расстоянии 100 м от линии малой воды в виде ряда стальных конструкций размером 2x2 м, установленных наподобие ворот. Позади них находились заостренные, наполовину скрытые водой и грунтом надолбы, наклоненные в сторону моря. Затем следовал [283] ряд «ежей», каждый из которых состоял из трех почти двухметровых железных брусьев, соединенных под прямым углом. Многие из этих препятствий были заминированы. На берегу за линией полной воды находились дамбы, частично железобетонные, частично свайные, позади которых были возведены заграждения из колючей проволоки. За линией дамб лежала полоса ровной местности шириной от 90 до 270 м, сильно заминированная и пересеченная противотанковыми рвами. На противоположной стороне этой полосы возвышалась линия утесов, слишком крутых даже для гусеничных машин. Через эти утесы в глубь побережья вели четыре узких и глубоких прохода. Везде- были установлены орудия, некоторые — на открытых позициях, некоторые — в казематах. Покинутые владельцами каменные и кирпичные виллы у подножия утесов были превращены в укрепленные пункты. На утесах были вырыты окопы для пехоты. Здесь находились также пулеметные гнезда, артиллерийские орудия калибром до 88 мм и минометы калибром до 90 мм. Некоторые орудийные позиции на утесах были устроены так, чтобы с них можно было вести продольный обстрел берега. На некоторых оборонительных сооружениях располагались подразделения такой же «позиционной» дивизии, как и на участке «Юта», но основную часть оборонявшихся составляли подразделения 352-й немецкой дивизии. По настоянию Роммеля в марте они были переведены из тыловых районов на побережье.
В 05.30 береговые батареи противника на участке «Омаха» открыли огонь по линейному кораблю «Арканзас». В ответ некоторые корабли группы артиллерийской поддержки начали вести огонь по указанным им целям. По побережью этого сектора предполагалось нанести удар 480 тяжелыми бомбардировщиками с большой высоты. Но бомбардировщики, вынужденные из-за большой облачности сбрасывать бомбы вслепую, на [284] несколько секунд задержали бомбометание, опасаясь попасть в свои корабли или высадочные средства. В результате 1285 т бомб разорвались на расстоянии до 3 миль от берега. В секторе «Омаха» на оборонительные сооружения не упала ни одна бомба, и даже войска десанта не знали, что над их головами пролетели бомбардировщики В-24. Бомбардировщики мало способствовали прорыву «Атлантического вала», зато истребителям союзников в течение дня «Д» удалось полностью нейтрализовать немецкую авиацию, не допустив ни одного налета на американские участки высадки.
Артиллерийская обработка побережья на участке «Омаха» продолжалась всего 35 минут. Затем с подходом к берегу первой волны десантно-высадочных средств все корабли перенесли огонь в глубь побережья. Время, выделенное для артиллерийской подготовки, без сомнения, было слишком коротким, в особенности, если учесть, что многочисленные цели не были заблаговременно обнаружены воздушной разведкой, а с самолетов-корректировщиков, кружившихся над пляжами, многие цели вообще не просматривались. Несмотря на это, кораблям удалось уничтожить примерно половину орудий противника.
Впереди первой десантной волны шли малые танкодесантные корабли с танками на борту и танки-амфибии, часть которых двигалась своим ходом. Большинство этих танков-амфибий не сумело справиться с бурным морем и затонуло. Дошедшие до берега танки-амфибии попали под сильный артиллерийский обстрел. Несколько танков было остановлено и подожжено. Подходившие вслед за ними десантные катера начали получать попадания еще на расстоянии 400—500 м от берега. К тому времени, когда они опустили сходни, а это случилось примерно в 06,30, немцы уже вели с утесов интенсивный ружейно-пулеметный огонь. Под градом пуль и снарядов солдаты вынуждены были прыгать в воду на расстоянии примерно 70 м от берега и [285] потом еще 200 м пробираться по пояс в воде через препятствия под сомнительное прикрытие дамб. Многим это не удалось.
Пока первая волна десанта беспорядочно топталась у дамб, на берег высадилось 16 команд водолазов-подрывников. Они приступили к проделыванию проходов в препятствиях, чтобы последующие волны десанта могли подойти ближе к--дамбам. Командам удалось пробить пять широких проходов. Более половины личного состава команд было убито или ранено во время этих подрывных работ. Волны пехоты, высаживавшиеся после 07.00 с десятиминутными интервалами, вначале просто пополняли массу распростертых тел, устилавших берег. Вскоре после 08.00 к берегу направились пехотно-десантные катера с артиллерией и плавающие бронетранспортеры. Почти все бронетранспортеры были захлестнуты волной или повернули обратно из-за бурного моря, а три пехотно-десантных катера получили прямые попадания и затонули. В день «Д» на участке «Омаха» артиллерии было выгружено очень мало. Но армейским саперам удалось проделать несколько проходов в проволочных заграждениях позади дамб; затем на дамбах были установлены пулеметы, и под руководством уцелевших офицеров небольшие группы солдат начали перебегать через полосу между дамбами и преодолевать утесы. К полудню американцы стали просачиваться в глубь побережья.
Что позволило десантным войскам, почти не имевшим полевой артиллерии, добиться успеха на сильно обороняемом участке «Омаха»? Разумеется, большую роль сыграла храбрость солдат. Некоторую помощь оказали танки. Но основным фактором успеха был огонь корабельной артиллерии. Линейные корабли «Техас» и «Арканзас», два английских и два французских крейсера, используя базировавшиеся на Англию самолеты «Спитфайр» в качестве воздушных корректировщиков, изолировали плацдарм кольцом огня и не [286] дали немцам возможности подбрасывать сюда подкрепления или передислоцировать свои силы. Непосредственную огневую поддержку, в результате которой был очищен путь высаживавшимся войскам, вели девять американских и три английских эсминца. Подойдя к берегу на расстояние около 900 м н рискуя сесть на мель, эти эсминцы начали вести огонь по вызовам береговых партий корректировщиков или стрелять по самостоятельно выявленным целям. Утесы, явившиеся непреодолимой преградой для машин, стали для эсминцев своего рода тиром. В течение дня «Д» только один американский эсминец — «Кармик» — израсходовал 1127 107-мм снарядов. Примерно столько же израсходовали и другие эсминцы. При такой поддержке на берег на участке «Омаха» к ночи 6 июня было высажено около 34000 человек из состава пяти полков 1-й и 29-й американских дивизий. Они преодолели оборону противника, захватили проходы, ведущие в глубь побережья, и закрепились на рубеже примерно в миле от берега. Потери десантных войск составили около 2000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. По сравнению с высадкой на участке «Омаха» высадка на английских участках побережья была довольно легкой. Препятствия в английском секторе оказались менее мощными и плотными, а расчеты немецких береговых батарей были укомплектованы неопытными резервистами и иностранцами. В этом секторе артиллерийский обстрел побережья был более продолжительным, чем в американском, потому что англичанам пришлось ждать примерно полтора часа, пока прилив не покроет рифы и грунт у берега, К концу дня «Д» 50-я английская, 3-я канадская и 3-я английская дивизии, высадившиеся соответственно на участках «Гоулд», «Джуно» и «Суорд», продвинулись на 4 мили в глубь побережья, а 3-я английская дивизия соединилась с 6-й воздушно-десантной дивизией. Хотя англичане в своем секторе продвинулись в глубь побережья намного дальше, [287] чем американцы на участке «Омаха», они не вышли к Кану, как это предусматривалось планами. Англичанам в течение нескольких недель пришлось вести упорные бои, прежде чем они вступили в Кан.
Вторжение союзников застигло немцев врасплох. Из-за плохой погоды накануне дня «Д» повышенная боеготовность на участке 7-й немецкой армии, оборонявшей Нормандию и Бретань, была отменена, Роммель, узнав о вторжении, поспешил обратно во Францию. Он прибыл в свой штаб 6 июня, незадолго до полуночи. Выслушав доклады о ходе боевых действий в течение первого дня, он сказал своему адъютанту: «Если бы силами союзников командовал я, войну можно было бы закончить через две недели».
Между тем ставка Гитлера, все еще убежденная в том, что высадка в Нормандии — ложный маневр и что основной удар последует в районе Па-де-Кале, задерживала основные силы 15-й немецкой армии во Фландрии. Распоряжением ставки во Фландрии были задержаны и две танковые дивизии, которые могли прибыть на плацдарм еще утром 6 июня. Позднее одна из этих дивизий была введена в сражение, и именно она помешала англичанам захватить Кан. Гитлер к этому времени уже понял, что наступление союзников к югу от Кана изолировало бы его 7-ю армию от 15-й, которая продолжала оборонять район Па-де-Кале. Поэтому он приказал Роммелю и Рундштедту бросить имевшиеся у них резервы в район Кана и превратить его в ключевой пункт обороны. Таким образом, Гитлер, сам того не желая, оказал большую услугу Монтгомери, чьей задачей и было сковывание возможно больших немецких сил у Кана.
Перед американцами на этом этапе стояла задача захватить порт Шербур, чтобы обеспечить снабжение своих войск, а затем нанести удар в общем направлении на Сен-Ло. Таким образом, войска союзников, сделав Кан центром поворота, должны были развернуться [288] на восток для обороны своего тылового района и наступления по направлению к Германии.
Вечером 6 июня из портов Южной Англии вышло самое странное соединение, которое когда-либо выходило в море из любой гавани мира. В его состав входили изношенные старые торговые суда (условно они назывались «гузбери» — «крыжовник»), огромные железобетонные кессоны («фениксы»), громадные крестообразные стальные плоты («бомбардоны») и большое количество буксиров и других вспомогательных судов. Так началась операция «Малбери», целью которой было создание искусственных гаваней на участках высадки «Омаха» и «Гоулд».
Искусственная гавань «Малбери-А» была прибуксирована в район участка «Омаха» на рассвете 7 июня. Строительные работы начались после полудня того же дня затоплением торговых судов. Затем были затоплены кессоны, при этом их плоские поверхности остались над водой. За пределами этой искусственной гавани на бочки были поставлены стальные плоты, которые образовали плавучий волнолом. Внутри гавани, со стороны берега, были установлены понтонные пирсы, концы которых, обращенные к морю, могли подниматься и опускаться во время прилива и отлива.
К 17 июня гавань «Малбери-А» была готова принять первые суда. Здесь, как и во второй искусственной гавани «Малбери-В» в английском секторе, сразу же началась разгрузка транспортов. А через два дня с северо-востока налетел шторм, самый сильный в этом районе за предшествовавшие 50 лет. Он настолько разрушил гавань «Малбери-А», что от использования ее пришлось отказаться. Гавань «Малбери-В», которая до некоторой степени была защищена рифами и находилась с подветренной стороны мыса Антифер, оказалась менее поврежденной. До вторжения многие считали, что потеря одной из искусственных гаваней привела бы союзников к катастрофе. Но теперь военно-морским [289] силам удалось обеспечить подход больших танкодесантных кораблей вплотную к необорудованному берегу во время полной воды и разгрузку их после спада прилива. Благодаря этому разгрузка судов, несмотря на вывод из строя гавани «Малбери-А», была даже ускорена. К концу июня только на участке «Омаха» на берег ежедневно выгружалось 15000 т различных грузов и войска численностью до 15000 человек.
Сражение за Нормандию
К 18 июня один корпус 1-й американской армии пересек полуостров Котантен и вышел к бухте Сен-Мало, отрезав немцам путь с полуострова. Затем американцы развернулись на север и к 24 июня окружили немецкую группировку (40000 человек), оборонявшую Шербур. Затем командование 1-й армии обратилось к [290] военно-морским силам с просьбой подавить тяжелые береговые батареи, прикрывавшие порт и город. Эти батареи (калибр орудий 280 мм) имели дальность стрельбы порядка 35-36 км и находились в основном в мощных казематах. Некоторые из них были установлены во вращающихся бронеколпаках и могли вести огонь и по суше и по морю. Согласно существовавшим правилам, корабли флота не должны были подставлять себя под удар береговых орудий, калибр которых был близок их главному калибру. И все же соединение американского флота под командованием контр-адмирала Дейо взялось выполнить просьбу армии. С 12.00 до 15.00 25 июня линейные корабли «Невада», «Техас» и «Арканзас», американские тяжелые крейсера «Тускалуза» и «Куинси», 2 английских крейсера и 11 эсминцев вели сосредоточенный огонь по береговым батареям противника, в то время как американские войска штурмовали Шербур с суши. Корабли, огонь которых корректировался главным образом береговыми партиями управления огнем и самолетами-корректировщиками, серьезно ослабили оборону города. Применяя дымовые завесы и быстро меняя позиции, большинство кораблей удачно избежало прямых попаданий. Однако два эсминца получили попадания, а на линейном корабле «Техас» 280-мм снарядом был разрушен ходовой мостик. На следующий день немецкий генерал, возглавлявший оборону города, объявил о сдаче гарнизона, К 1 июля полуостров перешел в руки американцев. Как и обычно, немцы сделали все, чтобы превратить порт в развалины, но разрушения были произведены настолько неумело, что в течение двух недель американским и английским инженерно-саперным частям удалось восстановить часть гавани.
Англичане, продолжая осуществлять на левом фланге нажим на Кан, 8 июля вошли в город. Огнем артиллерии и бомбардировкой с воздуха он был превращен в руины. В ходе бомбардировки было сброшено 2500 [291] бомб. Удерживаемый немцами Сен-Ло, на который был обрушен такой же удар, 18 июля заняла 1-я американская армия. После этого 1-я армия, поддерживаемая слева частями 2-й английской армии, начала наступление на юг в обход фланга 7-й немецкой армии. Это наступление позволило вновь созданной 3-й американской армии генерала Паттона прорваться у Авранша и развернуться веером на юг, юго-восток и юго-запад. В результате этого маневра полуостров Бретань был отрезан и армии союзников могли наступать на восток в направлении Рейна, Благодаря маневру Паттона 7-я немецкая армия оказалась почти окруженной. Здравый смысл подсказывал немцам как можно быстрее отступать на восток, чтобы избежать полного окружения, но Гитлер приказал наступать на запад и перерезать коммуникации Паттона у Авранша. Этот маневр помог 1-й и 3-й американским армиям 19 августа завершить окружение противника. Немцы, окруженные в районе Авранш—Фалез, подверглись мощным ударам авиации и артиллерии, но 20 августа им удалось прорвать фронт канадской армии и удержать достаточно широкий коридор, чтобы вывести по нему из окружения на восток свои войска численностью свыше 40000 человек. 50000 немцев не смогли вырваться из окружения и были захвачены в плен. Кроме того, немцы потеряли около 10000 человек убитыми. Союзные силы, насчитывавшие уже около 1500000 человек, тем временем начали наступление на Париж.
Большинство высших немецких офицеров давно пришло к выводу, что Германия проиграла войну и что дальнейшее сопротивление приведет «фатерланд» к окончательной гибели. 1 июля, когда англичане начали наступление на Кан, фельдмаршал Кейтель позвонил по телефону из ставки Гитлера в штаб группы армий «Запад» и спросил в отчаянии: «Что нам делать?» — «Заключите мир, дураки! — ответил Рундштедт. — Что вы еще можете сделать?» После этого разговора Гитлер [292] освободил Рундштедта от должности и назначил вместо него фельдмаршала фон Клюге. Прибыв во Францию, фон Клюге вскоре сам убедился, что дальнейшее сопротивление безнадежно и что командование на западе должно само добиваться заключения перемирия с Эйзенхауэром. 15 июля Роммель, руководивший боевыми действиями на подступах к Кану, предпринял последнюю попытку убедить Гитлера в необходимости заключить мир. Двумя днями позже Роммель получил серьезную травму, когда огнем союзного истребителя с бреющего полета был убит шофер его машины и она на полном ходу врезалась в дерево.
Тем временем приближенные к Гитлеру высшие офицеры, видя, что их фюрер намерен превратить Германию в погребальный костер, приняли решение убить его. В портфель, положенный под стол, у которого стоял Гитлер и вместе со своим штабом изучал обстановку, была положена бомба замедленного действия. Она взорвалась. Четыре офицера были убиты, но Гитлера только слегка ранило. За это поплатились жизнью почти 5000 человек, виновных и безвинных. Крепко досталось и «пораженцам». Гитлер отстранил фон Клюге от должности и приказал ему вернуться в Германию. Опасаясь худшего, фон Клюге в дороге покончил с собой, Роммелю, находившемуся на излечении у себя дома, Гитлер предоставил выбор: либо тайно принять яд, либо быть осужденным на открытом процессе и тем самым запятнать свою честь.
К 1 сентября 1944 года союзники уже освободили Париж и пересекли Сену, Сомму и Маас. На правом фланге союзных сил действовала 12-я группа армий генерала Брэдли в составе 1-й и 3-й американских армий, а на левом — 21-я группа армий фельдмаршала Монтгомери в составе 1-й канадской и 2-й английской армий. Поскольку в середине июня немцы начали запускать из Северной Франции и Бельгии .по Лондону свои самолеты-снаряды Фау-1 и Фау-2, встал [293] вопрос о быстром продвижении армий Монтгомери в северо-восточном направлении с целью исключить эту опасность. Эти самолеты-снаряды и ракеты развивали сверхзвуковую скорость, и организовать против них какую-либо оборону было невозможно. К тому же союзники боялись, что немцы применят на этих снарядах атомные боевые заряды, к созданию которых они уже были близки. Поэтому захват немецких береговых стартовых площадок ракетного оружия стал самой первоочередной задачей.
Операция «Драгун» — высадка в Южной Франции
Через некоторое время после занятия союзниками Рима (а оно, как мы помним, почти совпало с вторжением в Нормандию) три американские и две французские дивизии были отозваны с итальянского фронта для участия в операции «Драгун» — высадке в Южной Франции. После высадки в Нормандии большое количество десантных кораблей было направлено из Ла-Манша на Средиземное море. С падением Шербура в конце июня 1944 года корабли огневой поддержки также стали уходить на юг. В результате через некоторое время в составе 8-го флота США на Средиземном море было уже пять линейных кораблей: американские — «Арканзас», «Невада» и «Техас», английский «Рэмиллис» и французский «Лоррэн», а также свыше 20 крейсеров и много эсминцев. Эти корабли были включены в западное военно-морское оперативное соединение под командованием вице-адмирала Хьюитта, на которое возложили задачу поддержки вторжения. Первая группа десанта под командованием американца генерал-майора Траскотта состояла из шести полковых боевых групп (по две от каждой из трех американских дивизий). Три остальные полковые группы этих дивизий [294] были выделены в резерв. Две французские дивизии должны были высадиться в составе второго эшелона десанта. День «Д» был назначен на 15 августа 1944 года.
Районом высадки был избран участок побережья между Тулоном и Каннами шириной по фронту до 30 миль. Ближайшей задачей высадки был захват плацдарма и соседних портов — Тулона и Марселя. Затем, после высадки второго эшелона и доведения сил вторжения до 21 дивизии, войска союзников должны были наступать вверх по долине реки Рона и соединиться с 3-й армией генерала Паттона в окрестностях Дижона, обеспечив правый фланг общего фронта наступления на Германию.
Операция «Драгун» была намного легче операции «Оверлорд». Обстановка на южном побережье Франции оказалась куда более благоприятной для вторжения, чем в Нормандии. Сравнительно крутой уклон дна и небольшая амплитуда прилива затрудняли постановку подводных заграждений; районы высадки были надежнее защищены от ветров и штормов, чем на севере, да и время года обещало хорошую погоду. Берег на участках высадки был плотно заминирован, и противник имел здесь мощные батареи, но войск у немцев в этом районе было немного, и состояли они в основном из иностранцев, охотно сдававшихся в плен. Тем не менее операция «Драгун» выделяется как одна из наиболее четко проведенных десантных операций Второй мировой войны. Это объясняется отчасти тем, что командный состав, накопивший большой опыт десантных операций, предусмотрел почти все вероятные трудности. Планирование операции началось в Алжире ранней весной 1944 года. На заключительном этапе разработки планов и проведения тренировок-репетиций вице-адмирал Хьюитт, генерал-лейтенант Пэтч — командующий 7-й американской армией, высаживавшейся в составе первого эшелона, генерал-майор Траскотт, бригадный генерал Сэвилль, командовавший сухопутной [295] авиацией поддержки, располагались со своими штабами в Неаполе, по соседству, и постоянно консультировались друг с другом.
Когда в середине августа западное военно-морское оперативное соединение подошло к берегу, на позиции противника, оборонявшего берег, было уже сброшено 12500 т авиационных бомб. Ночью накануне дня «Д» на острова Леван и Пор-Кро были высажены диверсионные группы для захвата батарей, которые могли подвергнуть обстрелу западные участки высадки. Другие диверсионные группы были высажены на флангах района вторжения с задачей блокирования дорог. На правом фланге диверсионные группы были сброшены в море, но на левом им удалось закрепиться и оседлать дороги, ведущие из Тулона. Перед рассветом позади побережья были высажены 5000 английских и американских парашютистов с целью помешать немцам перебросить сюда любые подкрепления с севера и северо-запада.
В этой десантной операции адмиралу Хьюитту удалось настоять на проведении артиллерийской подготовки. Час «Ч» был назначен на 08.00 15 августа. Это позволило оперативному соединению избежать сумятицы, возникающей при высадке десанта ночью. У Хьюитта оставалось более двух часов светлого времени для авиационной и артиллерийской подготовки участков берега перед высадкой, а у войск — достаточно времени, чтобы прочно закрепиться на плацдарме до наступления ночи. Оперативное соединение было разделено на три ударные группы — «Альфа», «Дельта» и «Кэмел». На борту десантных кораблей и транспортов каждой ударной группы находилось по одной американской дивизии. Десантные силы вместе со своими десантно-высадочными средствами подходили к берегу на больших танкодесантных кораблях, а резервы — на транспортах.
Штурм начался вскоре после 06.00, когда первые [296] эскадрильи воздушной армады в составе 1300 бомбардировщиков, вылетевших из Италии, с Сардинии и Корсики, появились над участками высадки в сопровождении истребителей. Бомбардировка с воздуха почти не прекращалась до 07.30. Затем самолеты ушли, и в действие вступила корабельная артиллерия. Корабли, используя в качестве воздушных корректировщиков разведывательные самолеты с крейсеров, вели точный огонь по выявленным воздушной разведкой целям. Во время подхода десантно-высадочных средств к берегу линейные корабли и крейсера прекратили огонь, а эсминцы перенесли огонь в глубь побережья. Пехотно-десантные катера, возглавлявшие первую волну, вели стрельбу реактивными снарядами непосредственно по участкам высадки с целью подрыва сухопутных мин. Войска первого эшелона высадились на берег на семи назначенных участках на фронте шириной 30 миль. Высадка на всех участках производилась строго по графику. Ни одно десантное соединение не встретило сколько-нибудь серьезного сопротивления.
Высадка на участке «Кэмел ред» в бухте Фрежюс оказалась сложнее. Но трудности были предусмотрены. Высадку здесь назначили на 14.00, чтобы войска, высадившиеся на участке «Кэмел грин», расположенном восточнее, смогли за это время подавить оборону противника. Однако и в 14.00 огонь противника оставался еще настолько сильным, что минные тральщики не могли начать траление в бухте. Командующий оперативной группой «Кэмел» контр-адмирал Льюис попытался связаться по радио с командиром дивизии генерал-майором Далкуистом, который был уже на берегу. Но бесполезно. Тогда он, взяв ответственность на себя, приказал перенести высадку на участок «Кэмел грин». Генерал Далкуист, узнав об этом, одобрил решение Льюиса. Четкая работа системы материально-технического обеспечения позволила направить все предметы снабжения через соседний участок высадки. [297]
В течение всей операции в море у побережья находилось соединение в составе семи английских и двух американских эскортных авианосцев, направлявших свои самолеты для корректировки артиллерийского огня кораблей поддержки, а также в глубь побережья для нарушения коммуникаций противника и рассеивания скоплений войск противника. Немецкой авиации удалось предпринять всего лишь один эффективный налет на десантные силы, в ходе которого у участка «Кэмел грин» был потоплен большой танкодесантный корабль. В дальнейшем ни в день «Д», ни в течение трех дней после него не было замечено ни одного самолета противника.
Французские дивизии, высадившиеся во втором эшелоне, между тем быстро продвинулись на запад в направлении Тулона и Марселя. Парашютисты в это время нанесли удар в противоположном направлении и вышли к Каннам и Ницце. Для захвата Тулона и Марселя потребовались объединенные наступательные действия сухопутных и авиационных сил при поддержке кораблей флота. Гавани обоих городов оборонялись мощными батареями, подавление которых оказалось довольно трудным делом. 28 августа немецкие гарнизоны обоих портов капитулировали. В тот же день при огневой поддержке кораблей парашютисты вошли в Канны, а 30 августа заняли Ниццу.
Основная группировка вторгнувшихся в» Южную Францию союзных войск к этому времени продвинулась далеко на север. Семь французских дивизий образовали ядро вновь сформированной 1-й французской армии. Американские войска второго эшелона были объединены с ударными частями 7-й американской армии. Французская и американская армии вместе составили 6-ю группу армий под командованием генерал-лейтенанта Деверса. 11 сентября группа армий Деверса соединилась в районе Дижона с частями 3-й армии Паттона, наступавшей из Нормандии. Так образовался [298] единый фронт, отрезавший все немецкие силы в Юго-Западной Франции. 6-я группа армий затем повернула на восток и вышла к германско-французской границе.
Поражение Германии
Осенью 1944 года, быстро пройдя Северную Францию и Бельгию, союзные армии под командованием генерала Эйзенхауэра вышли к границе Германии, а в районе Ахема проникли на ее территорию. На этом рубеже вследствие усилившегося сопротивления немцев, ухудшения погоды и затруднений в доставке снабжения наступление союзных войск почти остановилось. В Италии 5-я и 8-я армии союзников после наступления на север от Флоренции фактически остановились перед так называемой готской оборонительной позицией немцев. На Восточном фронте русские, продолжая наступать в северном и южном секторах, остановились на центральном фронте перед Варшавой.
В середине декабря Рундштедт, снова назначенный главнокомандующим группой армий «Запад», предпринял последнее контрнаступление. Воспользовавшись преимуществами плохой погоды, которая мешала действиям авиации союзников, он бросил последние немецкие стратегические резервы в массированное наступление в Арденнах. Войска Рундштедта углубились в расположение союзных сил на 50 миль, но поставленной им задачи — расчленения союзных сил на две части — не выполнили. Эйзенхауэр, знавший о существовании стратегических немецких резервов, был рад возможности разгромить их на открытой местности, а не на укрепленных позициях. Действия авиации, возобновившиеся в связи с улучшением погоды, и мощные контратаки союзников вскоре вынудили войска Рундштедта отойти назад с большими потерями.
В середине января 1945 года русские возобновили наступление и за 30 дней продвинулись на запад на 250 [299] миль, выйдя к Одеру и создав непосредственную угрозу Берлину. Однако Гитлер отказался покинуть его. На юге наступление русских на Будапешт заставило немцев поспешно вывести войска из Греции и с Балкан.
В марте 1945 года армии Эйзенхауэра все еще стояли на Рейне, который из-за быстрого течения и крутых берегов оказался для них весьма трудным барьером. Генерал Брэдли, правильно предположивший, что немцы попытаются уничтожить все мосты через Рейн, еще зимой обращался к военно-морским силам с просьбой оказать помощь в формировании реки. Адмирал Старк охотно выделил армейцам десантно-высадочные средства, 96 десантных катеров для пехоты и автотранспорта и 45 десантных катеров для перевозки боевой техники, а также другие плавсредства, которые были переброшены к фронту по суше. К счастью, немцы не успели уничтожить мост у Ремагена на участке 1-й американской армии, и 7 марта Брэдли быстро переправил через него пять дивизий с целью захвата плацдарма на восточном берегу. Когда 10 дней спустя мост у Ремагена был разрушен огнем немецкой артиллерии, на реке уже действовали десантно-высадочные средства, присланные командованием ВМС. К концу марта они переправили через Рейн 14000 человек и 400 автомашин 1-й армии и помогли инженерным частям армии навести понтонный и пешеходный мосты. Больших успехов в использовании десантно-высадочных средств для переправы через Рейн добилась и 3-я армия генерала Паттона. Пока наводились мосты, Паттон с помощью высадочных средств быстро накопил силы в четырех пунктах на восточном берегу Рейна между Майнцем и Кобленцем и продолжил наступление в глубь Германии.
К концу марта все англо-американские армии на Западном фронте форсировали Рейн. На левом фланге 1-я канадская и 2-я английская армии устремились к немецким портам на Северном море. 1-я и 9-я американские [300] армии осуществили давно запланированное Эйзенхауэром двойное окружение Рурской области, отрезав этот индустриальный район от остальной части Германии и окружив там немецкие войска численностью около 325000 человек. 3-я армия Паттона, продолжая наступление через Германию на правом фланге, вступила в Чехословакию и продвигалась вниз по Дунаю, чтобы встретиться с русскими, которые только что освободили Вену. 7-я американская армия генерала Пэтча, фланг которой прикрывала 1-я французская армия, прошла «через Южную Германию, овладела Мюнхеном и повела наступление через перевал Бреннер в Северную Италию.
В апреле 1945 года союзные 5-я и 8-я армии в Италии наконец прорвали готскую линию. Разойдясь веером, они разбили немецкую группу армий в Северной Италии и Французской Ривьере, соединились с французскими войсками, наступавшими в восточном направлении от Ниццы, а в Альпах — со своими бывшими товарищами по оружию в Итальянской кампании, наступавшими на юг через перевал Бреннер.
Война в Европе близилась к концу.
Немецкие армии, превратившись в толпы напуганных дезертиров, начали сдаваться в плен англичанам и американцам, В 23.01 8 мая 1945 года Вторая мировая война в Европе официально закончилась подписанием в Берлине акта о капитуляции.