Глава четвертая.

Танкисты в обороне и наступлении

В Синявинской и Любанской операциях

В Великой Отечественной войне на бронетанковые и механизированные войска возлагались ответственные задачи. Большую роль они играли в операциях и Волховского фронта. Но у армий, оборонявшихся на тихвинском и волховском направлениях в начале октября 1941 г., танков не было. Яростные атаки врага им приходилось отбивать силами пехоты и артиллерии при поддержке авиации. Лишь после того, как 16 октября противнику удалось прорвать нашу оборону на р. Волхов, под Тихвин была переброшена из резервов Ставки 60-я танковая дивизия под командованием генерал-майора танковых войск А. Ф. Попова и включена в состав 4-й армии, которая тогда защищала непосредственные подступы к Тихвину.

Части 60-й танковой дивизии, имея небольшое количество танков, во взаимодействии с 92, 292 и 4-й гвардейской стрелковыми дивизиями нанесли ощутимые удары по правому флангу наступавшей ударной группировки врага и на некоторое время затормозили ее наступление. Однако наши войска 8 ноября оказались вынужденными оставить Тихвин. В связи с этим 11 ноября на тихвинское направление из 7-й отдельной армии, оборонявшейся на р. Свири, была переброшена 46-я танковая бригада под командованием Героя Советского Союза генерал-майора танковых войск В. А. Копцова, которая также вошла в 4-ю армию{334}. Совершив двухсуточный марш, бригада с ходу вступила в смертельную схватку с врагом. Она широко использовала тот богатый боевой опыт борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, который получила еще в начале Великой Отечественной войны в Прибалтике, особенно под Даугавпилсом.

Командованием армии перед 46-й танковой бригадой была поставлена задача — во взаимодействии с пехотой и артиллерией выбить противника из населенных пунктов Кайвакса и Березовик{335}. Для поддержки наступающих стрелковых батальонов командир танкового полка майор Н. Г. Косогорский, которому было поручено выполнение этой задачи, создал две танковые группы: из 11 танков (ее возглавил адъютант старший 1-го танкового батальона старший лейтенант М. Е. Пятикоп); из 10 танков (под командованием старшего лейтенанта К. Г. Ласмана).

Утром 18 ноября 1941 г. после артиллерийской подготовки началась атака. Первым в Кайваксу ворвался экипаж Пятикопа. Неожиданно корпус машины содрогнулся от прямого попадания вражеского термитного снаряда. Танк загорелся. Открыв верхний [165] люк, Пятикоп стал сбивать пламя. К машине подбежало несколько вражеских солдат. Пятикоп метнул в них гранату. Он бился с фашистами до тех пор, пока вражеская автоматная очередь не сразила героя. Только на несколько минут опоздали товарищи Пятикопа. Мстя за смерть своего боевого друга, они почти полностью уничтожили вражеский гарнизон.

После освобождения Кайваксы, танкисты и стрелковый батальон старшего лейтенанта Губанова двинулись к Березовику и с ходу ворвались в него. Как ни цеплялся противник за рубежи к северу от Тихвина, ему не удалось удержаться. 1067-й полк и части 44-й стрелковой дивизии, взаимодействуя с 46-й отдельной танковой бригадой, отбросили врага к югу. 2 декабря войска Северной оперативной группы 4-й армии прорвали неприятельскую оборону на северных подступах к Тихвину, форсировали р. Тихвинку и завязали бой за ст. Лазаревичи.

В боях с врагом танкисты 46-й танковой бригады дрались, не зная страха и устали. Так, экипаж танка комсомольца младшего лейтенанта В. М. Зайцева в бою на подступах к Лазаревичам, возвращаясь с разведки, радировал: «Попали в засаду, ведем огонь до последнего снаряда и патрона, врагу не сдаемся». Командир батальона капитан А. Д. Марков немедленно направил несколько танков на выручку. Но они подошли, когда машина Зайцева уже была охвачена пламенем. Радиостанция героического танка, перед тем как навсегда замолкнуть, передала в эфир последние слова командира: «Горим, но врагу не сдаемся!». В. М. Зайцев, стрелок-радист А. И. Ращупкин и другие члены экипажа до конца выполнили свой воинский долг перед Родиной.

Высокую доблесть проявил в этом бою политрук танковой роты 46-го танкового полка М. К. Кузьмин. Он уничтожил два вражеских дзота, минометную батарею и несколько десятков фашистов. Гитлеровцы направили на его танк огонь целой батареи. Передав в эфир: «Все убиты. Танк горит. Выполняю задачу», — отважный воин также до последнего дыхания сражался с врагом.

Благодаря героическим усилиям наших войск, в том числе и танкистов, на следующий день наши подразделения заняли Лазаревичи. Противник, засевший в Тихвине, оказался почти окруженным.

Командир 61-й пехотной немецкой дивизии, оборонявшей Тихвин, собрал все оставшиеся силы — танки, пехоту, саперов, понтонеров, дорожников — и бросил их в бой в надежде расширить почти закрывшуюся горловину. Наши танковые и стрелковые подразделения держались стойко. Даже раненые не выпускали из рук оружия. Но силы оказались неравными. Нашим войскам пришлось оставить Лазаревичи. Однако противнику прорваться к переправе через Тихвинку не удалось.

Преследуя разбитого противника, 46-я отдельная танковая [166] бригада вместе со стрелковыми частями заняла разъезд Заленец и населенный пункт Безово, превращенный противником в сильный узел сопротивления, оборудованный многочисленными дзотами и другими средствами инженерного обеспечения. Были заняты и другие населенные пункты. В бою за Дуняково, Витку, Рысино, Пчеву были захвачены трофеи, в том числе несколько исправных танков.

За успешное выполнение боевых заданий командования в районе Тихвина 46-я танковая бригада 17 декабря 1941 г. была награждена орденом Красного Знамени, а 16 февраля 1942 г. преобразована в 7-ю гвардейскую{336}.

18 декабря 1941 г. состоялось первое награждение отличившихся в боях: орденами Ленина были награждены 7 человек, Красного Знамени — 41, Красной Звезды — 25, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» — 10 человек{337}. За героизм и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, младший лейтенант В. М. Зайцев, политрук М. К. Кузьмин, старший лейтенант М. Е. Пятикоп и младший сержант А. И. Ращупкин 17 декабря 1941 г. были удостоены высокого звания Героя Советского Союза{338}.

После освобождения Тихвина войска фронта продолжали вести наступательные боевые действия. По-прежнему важная роль в них принадлежала 7-й гвардейской танковой бригаде. Действуя теперь уже в составе 2-й Ударной армии, она приняла активное участие в Любанской операции. В конце марта 1942 г., когда войска 2-й Ударной армии оказались в окружении, на бригаду была возложена задача нанести удар по противнику из кольца окружения — из района Новой Керести на восток, с тем чтобы очистить от врага коммуникации армии.

Действовать бригаде приходилось в трудных условиях лесисто-болотистой местности и против сильного врага. Справа — Замошское болото, на направлении действий бригады — две небольшие реки — Глущица и Полисть. Толщина деревьев в лесу доходила до 40 см. С наступлением весны большие участки местности покрылись водой и оказались заболоченными. На направлении действий бригады находились эсэсовская дивизия «Адольф Гитлер» и 58-я пехотная дивизия, усиленная частями 20-й моторизованной дивизии.

27 марта 7-я гвардейская танковая бригада совместно с 24-й отдельной стрелковой бригадой перешла в наступление. Умелыми и внезапными действиями пехота и танки в этот день прорвали кольцо блокады 2-й Ударной армии, освободили северную дорогу, а на следующий день и южную и очистили тем самым от противника коммуникации 2-й Ударной армии. Врагу был нанесен ощутимый урон, захвачены большие трофеи. Зенитная батарея бригады сбила 5 самолетов противника{339}.

В этих боях в танковой бригаде особенно проявили себя роты капитана Ф. З. Семенного и старшего лейтенанта И. Я. Олейника из 2-го танкового батальона 46-го танкового полка, которым [167] командовал капитан П. П. Тезиков. Своими стремительными, смелыми действиями они наводили ужас на гитлеровцев. За отличные боевые действия капитан Ф. З. Семенной и старший лейтенант И. Я. Олейник были награждены орденами Ленина, а капитан П. П. Тезиков — орденом Красного Знамени{340}.

Через несколько месяцев бригада вновь участвовала в боях по прорыву блокады 2-й Ударной армии, на этот раз удар она наносила уже с востока. Ведя непрерывные боевые действия в течение пяти суток, бригада танковым тараном прорвала кольцо вражеского окружения.

В этих боях отличились командир 2-го танкового батальона майор И. П. Цешковский и его заместитель по политической части старший лейтенант В. Ф. Дугин, а также рота автоматчиков старшего лейтенанта А. А. Гревцова.

Таким образом, 7-я гвардейская танковая бригада, находясь на Волховском фронте, продолжала свои замечательные боевые традиции, прочно заложенные еще в начале Великой Отечественной войны. За образцовое выполнение боевых задач, за доблесть и мужество были награждены более 170 солдат, сержантов и офицеров бригады.

В тяжелую пору под Ленинград прибыла и 16-я танковая бригада, сформированная в августе — сентябре 1941 г. Большинство танкистов, пришедших в ее состав, уже имели боевой опыт. Командовал бригадой полковник И. Г. Цыбин, начальником штаба был майор Н. К. Макаров. Основу бригады составлял танковый полк, имевший три батальона тяжелых, средних и легких танков. На вооружении полка были 46 машин, в том числе KB — 7, Т-34–22. Командовал полком один из опытнейших танкистов — подполковник К. И. Иванов. Впоследствии он командовал этой бригадой и завершил войну генералом. В бригаде были сильные партийная и комсомольская организации, насчитывавшие 225 членов партии, 113 кандидатов в члены партии и 475 комсомольцев. 16 сентября 1941 г. бригада была отправлена под Ленинград. Выгрузилась она на станциях Званка и Войбокало, где поступила в распоряжение командующего войсками 54-й армии Ленинградского фронта{341}.

Первая ее встреча с противником произошла еще в пути. При разгрузке пятого эшелона танкисты подверглись бомбардировке с воздуха, в результате сгорело несколько колесных машин и были раненые. 23 сентября, едва успев разгрузиться, 1-й танковый батальон получил приказ: через два часа сосредоточиться на исходных позициях и совместно с частями 4-й гвардейской стрелковой дивизии нанести удар по противнику, прорвавшемуся в районы Гонтовой Липки и пос. Синявино{342}.

Вскоре батальон вступил в бой. Вместе с ним действовал и 16-й мотострелковый батальон, выполняя задачу десанта, охраны танков и эвакуации. С этого боя начался боевой путь бригады. Танкистам впервые приходилось воевать в условиях лесисто-болотистой местности, полного бездорожья, среди однообразных [168] перелесков, затруднявших ориентирование. Тем не менее личный состав сразу же хорошо проявил себя.

2 октября бригада получила новый приказ совместно с частями 310-й стрелковой дивизии продвигаться в направлении Тортолово, пос. 1-й Эстонский{343}.

В командование бригадой вступил полковник И. Н. Барышников. В рядах Советских Вооруженных Сил он служил с 1918 г., был танкистом с самого зарождения этого рода войск. Знакомиться с подчиненными ему пришлось уже в ходе боя.

Выполняя боевую задачу, танкисты совместно с частями 4-й гвардейской стрелковой дивизии ворвались в Тортолово и начали уничтожать огнем и гусеницами боевую технику, вооружение и живую силу противника. В итоге месячных боев в районе Тортолово, Гонтовая Липка противник потерял свыше 700 солдат и офицеров, 3 танка, 6 самолетов, 4 орудия полевой артиллерии, 28 противотанковых орудий, 34 миномета, 22 пулемета, 16 блиндажей{344}.

В боях танкисты всюду проявляли высокое боевое мастерство и массовый героизм.

Во время атаки на Гонтовую Липку танки комсомольца старшины Н. Я. Чепелева и старшего сержанта Ситникова, глубоко вклинившись в оборону противника, вышли из строя: первый оказался подбитым снарядом противотанковой пушки, второй подорвался на минах. Под сильным огнем врага экипаж Н. Я. Чепелева восстановил танк и буксиром эвакуировал танк Ситникова в расположение своих войск. Личный состав и машины были спасены. В этом бою экипаж комсомольца Чепелева уничтожил два противотанковых орудия.

В боях отличились также командир роты лейтенант В. В. Антонюк, комиссар батальона старший политрук А. В. Почепаев и экипаж братьев Каганец: Александр — старший лейтенант, командир танка; Алексей — старший сержант, механик-водитель; Иван — рядовой, командир орудия. Все они (в числе 49 бойцов и командиров бригады) за храбрость и мужество были награждены правительственными наградами{345}.

Когда фашистские войска в конце октября сделали попытку прорваться к Ладожскому озеру с юга и занять крупную железнодорожную станцию Волховстрой, 16-я танковая бригада, взаимодействуя с 6-й бригадой морской пехоты и частями 311-й стрелковой дивизии, должна была остановить противника, действовавшего по обе стороны р. Волхов.

Первая группа танков под командованием капитана М. А. Кудрявцева, взаимодействовавшая с 311-й стрелковой дивизией, предприняла атаку на дер. Андреево. После разгрома врага в этом бою успешным оказался и удар в направлении дер. Панково, где немецко-фашистские войска угрожали обходом фланга 285-й стрелковой дивизии.

В то же время вторая группа танков под командованием капитана Н. Н. Юренкова, выйдя в район дер. Никифорово, вместе [169] с 6-й бригадой морской пехоты уничтожила группу гитлеровских автоматчиков и заняла оборону на северной окраине дер. Замошье. Танки были зарыты в землю и вели огонь с места.

На этом же участке в начале ноября противник силой до батальона пехоты, поддержанной минометами и ротой танков, занял дер. Журбино и стал продвигаться в северо-западном направлении. Отряд из двух рот 6-й бригады морской пехоты при поддержке танка КВ и двух танков Т-26 перешел в контратаку, нанес противнику большой урон и отбросил его в исходное положение. В бою отличился экипаж танка KB лейтенанта А. М. Мартынова, который за два с половиной часа нанес врагу тяжелый урон. За совершенные подвиги лейтенанту А. М. Мартынову было присвоено звание Героя Советского Союза{346}.

Противник, не сумевший пробиться к южному побережью Ладожского озера в районе Волхова, перенес усилия на другое направление с целью захватить Тихвин и выйти на соединение с финнами в районе Лодейное Поле, Свирь.

16-я танковая бригада, передавшая к этому времени боеспособные танки 122-й танковой бригаде и несколько усиленная, получила распоряжение перейти к обороне на широком фронте. Став «пешей», она продолжала надежно оборонять полученный участок, обеспечивая правый фланг 4-й армии от возможных ударов противника{347}.

В ходе оборонительных боев бригадой совместно со стрелковыми частями были уничтожены свыше 400 солдат и офицеров врага, а также большое количество вражеской боевой техники{348}.

Находясь в обороне, бригада получила приказ овладеть горой «Пушечная», сохранившей свое название со времен Петра I. Гора «Пушечная» являлась командной высотой, сильным опорным пунктом немецкой обороны. С ее овладением открывалась возможность развивать наступление на населенный пункт Карбусель.

Командир бригады поручил выполнить эту задачу отряду капитана Н. Н. Юренкова численностью около 250 бойцов. Комиссаром отряда был назначен старший политрук И. Г. Кириченко.

В ночь на новый 1942 год отряд проник в тыл противника. Ряд успешных боев, поддержанных ударами остальных сил бригады, завершился взятием центра горы «Пушечная». Было уничтожено много солдат и офицеров противника и захвачены большие трофеи{349}.

Бои за гору «Пушечная» показали, что танкисты также хорошо владеют винтовкой и дерутся в пешем строю, как и в своих боевых машинах. В дни боев на Волхове, под Тихвином и в районе горы «Пушечная» в бригаде родилось снайперское движение, которое возглавил старший лейтенант А. Г. Кирьяшин, уничтоживший из винтовки 208 фашистов и воспитавший большую группу молодых снайперов, на счету которых был не один десяток уничтоженных фашистских захватчиков. Член Политбюро секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Жданов в день 24-й годовщины [170] Советской Армии на фронтовом снайперском слете вручил Л. Г. Кирьяшину орден Ленина{350}.

На исходе января 1942 г. 16-я танковая бригада продолжала вести бои «по-пехотному», в основном отражая контратаки противника в районе горы «Пушечная». Часть ее личного состава была отправлена на заводы Ленинграда для сборки, ремонта и переправы танков через Ладожское озеро по льду. Это было в самые тяжелые дни ленинградской блокады. В городе не хватало топлива, рабочие голодали. Танкисты 16-й танковой бригады никогда не забудут героического труда рабочих Кировского завода и ремонтной базы № 4.

Большую трудность представляла переправа танков по льду Ладожского озера. Приходилось снимать броню, вооружение, башни, чтобы как можно больше облегчить машины. И несмотря на все трудности, танки один за другим поступали в бригаду, где в это время проходила усиленная подготовка экипажей и танковых подразделений.

В последний день февраля 1942 г. 16-я танковая бригада, имея уже 7 KB, 17 БТ-7, 6 Т-26, 21 бронеавтомобиль и одну самоходно-артиллерийскую установку, вновь возобновила боевые действия.

В полосе действий бригады противник, занимая продолжительное время железнодорожное полотно юго-восточнее и северо-западнее ст. Погостье, сумел построить блиндажи с прочными перекрытиями, артиллерийские и пулеметные дерево-земляные огневые точки. Таким образом насыпь была превращена в сильный огневой рубеж. Просеки и опушки леса простреливались хорошо организованным противотанковым и автоматным огнем.

Перед бригадой была поставлена задача поддерживать действия частей 80-й стрелковой дивизии в направлении Погостья. После рекогносцировки и уточнения вопросов взаимодействия танковые подразделения перешли в атаку. В результате упорных четырехдневных боев врагу был нанесен серьезный урон, уничтожено много гитлеровцев, вооружения и боевой техники, в том числе один танк и 15 противотанковых орудий. Было захвачено 6 противотанковых орудий, 23 миномета, 4 огнемета, 16 станковых пулеметов и много боеприпасов{351}. Задача была выполнена.

В боях за Погостье отличились экипажи старшего лейтенанта В. В. Антонюка, старшего лейтенанта В. Н. Галанина, лейтенанта В. И. Зимонина и политрука А. Н. Бабича{352}.

Осуществив перегруппировку сил и средств, командующий 4-й армией нацелил 16-ю танковую бригаду на направление главного удара, поставив ей задачу: совместно с 294-й стрелковой дивизией прорвать оборону противника и овладеть населенным пунктом Шала, в последующем действовать в направлении дер. Зенино{353}.

Передний край обороны немецко-фашистских войск в районе Шалы проходил по железнодорожной насыпи. Развитая сеть инженерных сооружений сочеталась с артиллерийским и противотанковым [171] огнем. На основных направлениях противотанковые орудия и станковые пулеметы были установлены в дерево-земляных сооружениях. Противник не ожидал здесь сильного танкового удара.

В расположении наших войск дорог совсем не было, продвижению вперед мешал сплошной густой лес, большую площадь занимало болото Соколий Мох, толщина снежного покрова которого достигала 80–85 см. Саперы день и ночь работали, прокладывая дороги и колонные пути.

В ночь с 10 на 11 марта 1942 г. 16-я танковая бригада скрытно сосредоточилась в лесу, в трех километрах севернее Шалы{354}. Преодолев железнодорожную насыпь высотой до 3 м, по обе стороны которой простиралась заболоченная местность, танки повернули на восток вдоль железной дороги. Используя элемент внезапности и замешательство в стане врага, они обрушились на его огневые точки и укрепления.

Взвод старшего лейтенанта И. Л. Ярцева, приблизившись к позициям противника, открыл огонь с места. Остальные танки роты под командованием политрука Горчакова обошли опорный пункт «Казарма» с юга и разгромили его гарнизон. Враг усилил сопротивление бомбежками с воздуха. Тем не менее система его огня была нарушена. Огонь велся только отдельными орудиями и минометами.

День был на исходе. В сумерках командир танкового батальона майор М. А. Кудрявцев вместе с командирами стрелковых батальонов организовал взаимодействие танков с пехотой в ночном бою. Было решено, что один стрелковый батальон с первым танковым эшелоном под командованием политрука Горчакова будет наступать с севера, второй стрелковый батальон с танками второго эшелона под командованием лейтенанта П. А. Непорады пойдет с юго-востока, а третий стрелковый батальон будет прикрывать фланги наступающих подразделений.

Маневр удался. Через час после атаки Шала в основном была освобождена. В эту же ночь и на другой день гитлеровцы предприняли несколько контратак, но к этому времени подошел еще один стрелковый батальон и шальский узел обороны врага был полностью разгромлен. Враг потерял большое количество солдат и офицеров, а также вооружения и боевой техники. В боях за Шалу отличились командиры танковых батальонов майоры М. А. Кудрявцев и А. Е. Калинин, командиры танковых рот старший лейтенант В. В. Антонюк, командиры танков старший лейтенант М. З. Зельдович, лейтенанты П. А. Непорада, В. А. Макаров и их экипажи{355}.

Узнав об успешных действиях танковой бригады, рабочие Кировского завода Ленинграда прислали на имя командира бригады полковника И. Н. Барышникова и командующего войсками 2-й Ударной армии генерал-майора И. И. Федюнинского поздравительное письмо, в котором говорилось:

«Братцы, товарищи, друзья! [172]

Вчера по радио мы услышали радостную весть о ваших славных боевых делах.

Если вся наша страна необъятная слушает известия с Ленинградского фронта с особым вниманием, то мы, трудящиеся города Ленина, затаив дыхание, ловим каждое слово. Последнее сообщение о прорыве линии обороны у деревни Шалы наполнило трудящихся нашего завода такой радостью, таким восхищением, что передать на бумаге невозможно.

И тем более велика наша радость, товарищи, что свою скромную долю в достижение этой победы вложил и коллектив нашего завода!

... У нас в цехах эта весть вызвала громадный подъем, который несомненно выльется в новые производственные победы, поднимет новую волну социалистического соревнования за еще лучшее выполнение задач, поставленных нашей партией и правительством по изготовлению для фронта танков, самолетов, орудий, минометов, пулеметов, винтовок, автоматов, боеприпасов.

Дорогие товарищи!

Мы уверены в вас. Мы убеждены, что вы удесятерите свои силы по прорыву блокады вокруг города Ленина... А мы клянемся вам честью трудящихся родного Ленинграда, клянемся своей преданностью дорогой Отчизне и родной партии Ленина работать еще лучше, еще продуктивнее, до полного разгрома проклятых оккупантов»{356}.

Продолжая наступательные бои, бригада во второй половине марта 1942 г. получила задачу совместно с частями 198-й стрелковой дивизии уничтожить противника, пытавшегося задержаться на дороге Зенино — Дубовик западнее Киришей. Гитлеровцы здесь не успели создать прочной обороны, но компенсировали этот недостаток активными действиями авиации и танков{357}.

Наши коммуникации удлинялись, представляя собой колонный путь, проходящий по лесисто-болотистой местности, трудный не только для колесного, но и для гусеничного транспорта. Осложнилась доставка боеприпасов, горючего и продуктов питания. Командование бригады вынуждено было выделить боевые машины для «проталкивания» тылов к действующим войскам. Части 198-й дивизии имели большой некомплект в личном составе, который к тому же был сильно переутомлен. В полках насчитывалось не более 200 человек{358}.

Но и при этих условиях дивизия при поддержке танков бригады захватила дорогу Зенино — Дубовик, нарушила связь между малуксинской и киришской группировками вражеских войск, которые, отойдя на 3–4 км в юго-восточном направлении, закрепились в роще в 3 км западнее дер. Дубовик. В последующие дни бои были менее успешными, продвижение замедлилось, наша пехота отстала. Противнику удалось подтянуть резервы, и успех первого дня не был развит. Танки с десантом мотострелкового батальона лишь незначительно углубились в оборону противника и без пехоты подошли к дер. Дубовик. [173]

Первым к деревне прорвался танк KB под командованием старшего лейтенанта П. П. Бачилова. Несмотря на то что у танка была выведена из строя пушка, он, маневрируя по дороге Липовик — Дубовик, нарушал связь между частями противника, его пулеметный огонь и гусеницы уничтожили вражеский обоз. Возвращаясь на сборный пункт, танк подорвался на фугасе. Его начали окружать автоматчики противника. Экипаж выбрался из машины и, спрятавшись под ней, подготовил гранаты и личное оружие для самообороны. Командир по радио передал свои координаты и потребовал открыть огонь по танку шрапнелью, которая не дала бы возможности врагу подойти к нему. Этот огонь велся до тех пор, пока не подоспели высланные на помощь танки Т-34 старшего лейтенанта Голева, а затем еще два БТ. За этот подвиг все члены экипажа были награждены боевыми орденами.

В начале апреля танкисты совершили дерзкий налет на дер. Дубовик. Ворвавшись в нее с небольшой группой автоматчиков, танк старшего лейтенанта П. А. Непорады расстреливал фашистов в упор, уничтожил вражеский средний танк, три противотанковых орудия. Когда противнику удалось поджечь героическую машину, старший механик-водитель Кравченко, резко дав задний ход, сумел сбить пламя и подавил при этом окруживших танк гитлеровцев. Получивший ожоги Непорада и в кольце окружения продолжал вести бой. Подожженная термитным снарядом машина остановилась. Героический экипаж с боем вышел из окружения и присоединился к своим. За эти подвиги все члены экипажа танка были награждены орденами Отечественной войны I степени{359}.

В апреле интенсивное таяние снега привело к тому, что многочисленные ручьи с заболоченными берегами и топким дном превратились для танковых войск в непроходимые препятствия. Гати и мосты, проложенные для выхода танков на исходные позиции, после прохода по ним трех-четырех машин разрушались.

Пути подвоза и эвакуации оказались в таком состоянии, что ни автомобильный, ни гужевой транспорт, ни даже тракторы не могли двигаться. Боеприпасы и горючее подвозили только на танках, а продовольствие — на вьючных лошадях, что создавало большие перебои в снабжении.

Боевые действия тяжелых и легких танков стали невозможными. Только средние танки Т-34 сохраняли свою боеспособность и не переставали действовать на дороге Дубовик — Мягры.

Тем временем противник продолжал инженерное и огневое укрепление своих позиций.

20 апреля части 11-й стрелковой дивизии, сменив обескровленную 285-ю стрелковую дивизию, при поддержке шести танков Т-34 предприняли наступление. Отбросив противника на 1–2 км, они застряли в болоте и прекратили продвижение. В этих боях отличились экипажи многих танков.

28 апреля 1942 г. по приказу командующего 54-й армией из оставшихся боевых экипажей был создав сводный батальон. [174]

Остальной состав 16-й танковой бригады занимался восстановлением материальной части{360}. В командование бригадой вступил полковник В. Г. Петровский, служивший в Вооруженных Силах с 1919 г. и к началу войны окончивший Военную академию имени М. В. Фрунзе. Он сменил полковника И. Н. Барышникова, назначенного на должность командующего бронетанковыми войсками 8-й армии{361}.

Сводный батальон вместе с 32-й отдельной стрелковой бригадой 4-го гвардейского стрелкового корпуса получил задачу овладеть дорогой Дубовик — Липовик и дер. Липовик. Для ее выполнения предстояло форсировать болотистую р. Тигоду в направлении дер. Малиновки.

В течение 7 и 8 мая 1942 г. пехота и танки, взломав оборону фашистских войск, продвинулись на глубину 3–4 км и достигли р. Тигоды. Здесь они встретили упорное сопротивление врага: автоматный и артиллерийский огонь, а также большое количество мин и фугасов большой мощности в воде, обнаружение которых представляло большие трудности, так как миноискатели их не брали. Кроме того, противник усилил свою оборону танками, истребителями танков и массированными налетами бомбардировочной авиации. Тем не менее, найдя брод через Тигоду, танки вместе с пехотой переправились на другой берег.

Первым форсировал реку экипаж танка KB старшего лейтенанта П. П. Маттисяна. Дерзкими действиями он уничтожил несколько артиллерийских орудий и до 30 фашистов{362}.

Бригада потеряла в этом бою много боевых машин. Оставшиеся по приказу командующего армией были переданы 122-й танковой бригаде, а мотострелковый батальон в полном составе включился в 4-ю армию для выполнения боевой задачи в районе Киришей, где он в конце мая в составе частей 310-й стрелковой дивизии героически оборонял переправу через р. Волхов. 14 ожесточенных атак врага выдержал мотострелковый батальон. Не отойдя ни на шаг с занимаемых позиций, он уничтожил большое количество гитлеровцев. Смертью храбрых погиб командир батальона капитан А. Г. Кирьяшин. Командование принял капитан В. Л. Рябиков.

Выполнив боевую задачу, мотострелковый батальон прибыл в распоряжение бригады, находившейся в Оломне, где танковые батальоны и другие ее части усиленно готовились к будущим боям. Особенно большое внимание было уделено подготовке экипажей, взаимозаменяемости между членами экипажа. Занятия проводились по политической подготовке, тактике, огневому делу, военной топографии, по химической, инженерной и строевой подготовке. В районе Оломны бригадой был оборудован учебный полигон, состоявший из противотанкового и противопехотного рубежей с дзотами, противопехотными гнездами, окопами полного профиля, стрелковыми ячейками, пулеметными и орудийными площадками. Подступы к оборонительному рубежу были оснащены проволочными заграждениями, надолбами и противотанковыми [175] рвами. Все создавалось так, как это было обычно у противника.

Вместе с этим партийно-политический аппарат бригады заботился об отдыхе личного состава, был оборудован клуб, организована солдатская самодеятельность, демонстрировались кинофильмы, проводились встречи с летчиками, связистами и медиками.

В августе бригада была передана из состава 54-й армии в 8-ю армию. Приближалась Синявинская операция. Немецко-фашистские войска готовились к новому штурму Ленинграда. 8-я армия получила задачу активными действиями уничтожить резервы противника и сорвать таким образом план вражеского наступления.

В ночь с 30 на 31 августа бригада получила задачу совместными действиями с 32-й отдельной стрелковой бригадой атаковать противостоящего врага, уничтожить его живую силу и боевую технику и наступать в направлении пос. Михайловского{363}. В результате их удара противник потерял 9 танков, 9 орудий противотанковой артиллерии, 30 пулеметов и свыше 325 солдат и офицеров.

8 сентября, действуя уже совместно с 259-й стрелковой дивизией, 16-я танковая бригада вступила в бой в районе севернее оз. Синявинского в направлении совхоза «Торфяник». В 10 час. 40 мин. первый эшелон танков совместно с 1-м батальоном 944-го стрелкового полка, а за ним и второй эшелон танков с разведывательным батальоном 259-й стрелковой дивизии пошел в атаку{364}. У рощи «Круглая», превращенной в сильный опорный пункт, насыщенный противотанковыми минами и закопанными танками, наши части встретили сильный огонь и были вынуждены приостановить движение. Противник предпринял несколько контратак, пытаясь восстановить положение, но они были отбиты с большими для него потерями. 12 сентября, взаимодействуя с пехотой 1242-го стрелкового полка 374-й стрелковой дивизии, танки снова атаковали противника в роще «Круглая». На максимальной скорости они преодолели рощу и перерезали дорогу в западной ее части.

В этих боях отличились экипажи танков KB старших лейтенантов И. П. Новожилова, В. М. Немеца и лейтенанта А. Т. Яковлева, а также политрука Н. А. Дедюкина.

Политрука Н. А. Дедюкина накануне боев медицинская комиссия списала из действующей армии в запас, но он с еще не полностью зажившими ранами все же пошел в бой. Его стрелок-радист старший сержант М. С. Власов после боя рассказывал, как их KB, ворвавшись на оборонительную линию противника под градом пуль, снарядов и мин, не остановился. Танк вел старшина Ф. Н. Даниленко. Уверенно и точно посылал снаряд за снарядом по вражеским дзотам и блиндажам лейтенант Л. П. Шемиряев.

«Я видел, — рассказывал Власов, — как взлетали на воздух [176] один за другим дзоты. По танку из-за укрытия начали бить две противотанковые пушки. Даниленко повел тяжелую машину на них, и через минуту они оказались расплющенными. Затем огнем и гусеницами были уничтожены полевое орудие, танк и 45 фашистов...»

«Во время боя, — продолжал Власов, — я вспомнил, как час назад политрук Дедюкин говорил лейтенанту Шемиряеву: «Знаешь, Шемпряев, сегодня ровно год, как я, раненый, вывел с поля боя танк. И вот сегодня я снова в бою. Ты представляешь, с какой ненавистью я сейчас бью фашистов за все, за нашу поруганную землю, за свои раны, за свою кровь...» « и далее: «Еще один дзот взлетел на воздух от снаряда, выпущенного Шемиряевым. Гитлеровцы сопротивлялись все яростнее. Они выставили десятки орудий и танков, чтобы отбиться. Тяжелый снаряд врезался в наш танк. Машина вздрогнула и загорелась.

«Товарищи! — крикнул Дедюкин. — Вспомните Гастелло! Вперед!» И горящая, как факел, машина помчалась на врага. Сидеть в танке становилось все труднее, внутри горела краска, расползлась удушливая гарь, огонь обжигал лицо и руки. «Экипажу оставить машину!» — раздался приказ Дедюкина. Танк остановился. Я выскочил из люка и залег возле машины. В это время вражеский снаряд ударил в люк и заклинил его. Теперь выйти из машины остальным моим товарищам не было никакой возможности. Всю машину охватило пламенем — она стала похожей на огненный шар.

И вот на моих глазах пылающий танк, в котором находились мои боевые друзья, рванулся вперед, снова заработали его пулеметы и пушка. Я не выдержал и заплакал. Я видел, как мои товарищи, погибая, громили фашистов... Я видел, как умирают герои, как они не сдаются и до последнего дыхания сражаются с врагом»{365}.

В сентябре 1941 г. под Ленинград прибыла 122-я танковая бригада имени Наркомата среднего машиностроения, сформированная на средства, полученные от перевыполнения производственного плана предприятиями этого Наркомата. 6 сентября 1941 г. она прибыла на ст. Войбокало{366}. Бригадой командовал подполковник М. И. Рудой.

Первое боевое крещение бригада получила в бою за Рабочий поселок № 7, где она совместными действиями с частями 128-й стрелковой дивизии нанесла большой урон противнику, вынудив его отказаться от наступательных действий и перейти к обороне.

После неудачной попытки наступления фашистских войск на синявинском направлении, где они были остановлены 128-й стрелковой дивизией и 122-й танковой бригадой, им удалось прорвать нашу оборону в районе деревень Вороново, Хандрово, Марково, окружить несколько дивизий 54-й армии и создать угрозу перехвата Волховского шоссе.

Бригада была переброшена на хандровский участок и 12 сентября 1941 г. вместе с частями 1-й отдельной стрелковой бригады [177] нанесла уничтожающий удар группировке противника, остатки которой были отброшены в Вороново. За 50 мин. боя были уничтожены несколько немецких танков и бронемашин, 9 орудий, машина с боеприпасами{367}. Благодаря высокому мастерству танкистов, бригада в этом бою не потеряла ни одного танка. Хандровский удар танкистов положил конец наступательным операциям и массированному применению танков противника на синявинско-мгинском направлении и стабилизировал здесь положение.

На другом участке фашисты сумели потеснить части 310-й стрелковой дивизии занять Гайтолово. Попытки восстановить положение силами частей дивизии не имели успеха. Тогда сюда была направлена 122-я танковая бригада. 24 сентября она решительным ударом выбила врага из Гайтолово и отбросила его на 1,5 км за р. Черную{368}. Успешное проведение этого боя дало возможность 310-й стрелковой дивизии продвинуться вперед и закрепиться на новом рубеже{369}.

Предпринятая в конце октября 1941 г. наступательная операция немецко-фашистских войск на Тихвин и Волхов создала серьезную угрозу образования второго кольца блокады Ленинграда. Приказом Военного совета 54-й армии 122-я танковая бригада в числе других соединений была переброшена в район Волхова. 15 ноября танковая группа бригады во взаимодействии с частями 1-й стрелковой бригады заняла дер. Хотовская Горка и прочно закрепилась на этом рубеже, захватив большие трофеи.

Противник предпринял наступление вдоль р. Волхов, занял некоторые населенные пункты и подходил к г. Волхову. Танковый полк 122-й бригады и части 3-й гвардейской стрелковой дивизии в боях 17–20 ноября приостановили наступление врага и вынудили его перейти к обороне на рубеже деревень Бор — Вячково{370}.

В декабре, в самый трудный для 54-й армии период, противник занял совхоз «Красный Октябрь» и угрожал ударом в направлении населенных пунктов Шум, Кобона с целью разрезать армию на две изолированные части и окружить дивизии на синявинско-мгинском направлении. 122-я танковая бригада во взаимодействии с 311-й стрелковой дивизией нанесла врагу сокрушительный удар, заняла совхоз «Красный Октябрь», уничтожив до двух батальонов 505-го пехотного полка гитлеровцев, танк, 8 пушек, 4 противотанковых орудия, 6 минометов. Были захвачены большие трофеи{371}. Разгром этого сильного опорного пункта вызвал у противника панику. Используя достигнутый успех, наши части перешли в наступление, закончившееся полным разгромом всей войбокальской группировки немецко-фашистских войск.

В это же время происходили тяжелые бои за овладение сильно укрепленным опорным пунктом, созданным врагом в районе деревни и ст. Погостье. Попытки прорвать вражескую оборону силами трех стрелковых дивизий не дали положительных результатов. Тогда 16 января в этот район была переброшена 122-я танковая бригада. Она оказала решительную помощь 3-й гвардейской [178] стрелковой дивизии в прорыве укрепленной позиции гитлеровских войск, нанесла им большой урон и обеспечила захват железнодорожной насыпи, а в дальнейшем станции и деревни Погостье.

В боях за Погостье были уничтожены 3 танка, 10 орудий разного калибра, цистерна с горючим и более 300 солдат и офицеров противника.

В начале апреля 1942 г. враг, занимая Посадников Остров и рубеж северо-западнее железной дороги, угрожал перехватить узкую горловину прорыва 54-й армии, ведущей в то время наступление на Любань.

Левофланговая 115-я стрелковая дивизия получила задачу расширить и закрепить прорыв. Для усиления в ее состав была включена 122-я танковая бригада. Части дивизии и бригады в боях 7 и 8 апреля смяли врага и отбросили его на 6 км в юго-восточном направлении, выйдя за рубеж р. Кусинки.

История оборонительных боев 122-й танковой бригады на синявинско-мгинском направлении, под Волховом и Погостьем изобилует множеством примеров героизма, стойкости и большого боевого мастерства.

В бою под Хандрово командир танкового батальона капитан П. А. Шелудько, поставив задачу своим ротам, сам возглавил отставшую пехоту 1-й стрелковой бригады. Оказав ей помощь, он догнал ушедшие вперед танки. Огнем и гусеницами его машина уничтожила десятки гитлеровцев.

В бою за Гайтолово капитан Шелудько первым ворвался в расположение врага и увлек за собой весь батальон. Хотя противник вел сильный противотанковый огонь, его оборона была взломана. В этом бою Шелудько был ранен в голову, но, несмотря на настойчивые требования отправиться в тыл, остался в строю и продолжал выполнять боевую задачу. Капитан Шелудько участвовал и в последующих боях. В одном из них он пал смертью храбрых. За свои боевые подвиги герой был награжден орденом Ленина.

Танковый взвод младшего лейтенанта Ф. У. Ульянова в бою за Хандрово быстрыми, решительными и умелыми действиями огнем уничтожил несколько танков. Кроме того, были уничтожены четыре пулемета, три миномета и два противотанковых орудия. В трудный момент боя, когда наша пехота залегла, Ульянов вышел из танка и с криком «Ура!» увлек за собой пехоту. В этом бою он героически погиб. Его подвиги были отмечены орденом Ленина{372}.

В бою за Рабочий поселок № 7 у танка, где механиком-водителем был П. Н. Селищев, оказалась поврежденной пушка. Однако Селищев не растерялся. Искусно маневрируя, его машина гусеницами давила противника и обеспечивала движение других танков батальона.

Поистине геройски сражался разведчик комсомолец В. К. Хайдуков в бою за дер. Лодва. У танка Т-34 вышли из строя прицелы. [179] Чтобы выйти из этого трудного положения, отважный разведчик вылез из танка и из-за башни под огнем врага продолжал корректировать огонь своего танка. Даже будучи дважды раненым, он не покинул опасной позиции и до конца выполнил свой долг{373}.

Много героических подвигов было совершено и другими воинами 122-й танковой бригады.

27 мая 1942 г. под Кириши на ст. Будогощь прибыла 195-я танковая бригада под командованием полковника С. В. Леви{374}. На ее вооружении имелась новая материальная часть: 30 танков Т-34 и 20 Т-60. Личным составом она была укомплектована полностью, но боевого опыта танкисты не имели{375}.

В начале июня 1942 г. бригада вступила в бой. В первый же день, несмотря на сильное сопротивление противника и наличие минных полей, танки, успешно увлекая за собой пехоту, ворвались в Кириши, Новинка и Плавницу. Огнем и гусеницами машин, а также поддерживающей артиллерией было уничтожено много гитлеровцев, пулеметных огневых точек, взяты в плен 38 человек и захвачены три орудия и два станковых пулемета{376}.

Командир первой танковой роты 424-го танкового батальона лейтенант Дубасов со своим экипажем в составе механика-водителя Купшина, заряжающего Иванова и стрелка-радиста Медведева уничтожил два дзота и один танк противника. Этот экипаж дважды под огнем врага восстанавливал выведенные из строя гусеницы танка. Комсорг радист Медведев трижды вылезал из танка, чтобы произвести разведку с целью обнаружения огневых точек и минных полей противника.

Экипаж танка лейтенанта Огурцова уничтожил дерево-земляную огневую точку и корпусом своей поврежденной машины закрыл амбразуру другого дзота, создав этим условия для продвижения пехоты. Машина сгорела. Погибли механик-водитель П. Е. Солдатенко, заряжающий сержант Шапиро, стрелок-радист младший сержант И. Л. Миллер. Спастись удалось только раненому Огурцову.

195-я танковая бригада недолго находилась на Волховском фронте. Но и за это время она проделала большую боевую работу и нанесла врагу немалый урон. За боевые заслуги на Волховском фронте 64 человека были представлены к правительственным наградам{377}.

В начале марта 1942 г. в состав Волховского фронта влилась 98-я танковая бригада{378}, которой командовал подполковник И. Г. Гордеев. С 15 марта по 1 апреля бригада вела совместные бои с 3-й гвардейской стрелковой дивизией, 83-й отдельной стрелковой и 137-й отдельной гвардейской бригадами 4-го гвардейского стрелкового корпуса за населенные пункты Зенино, Кондуя и Добрая. Танкисты в общем действовали успешно. Бригада вместе с пехотой продвинулась на 25 км, оказала огромную помощь в освобождении этих населенных пунктов и нанесла врагу большой урон{379}. [180]

В первой половине мая бригада совместно с 32, 140-й отдельными стрелковыми бригадами участвовали в боях за населенные пункты Липовик и Дубовик и успешно выполнила свои задачи. Во время Синявинской операции 98-я танковая бригада должна была уничтожить противника и овладеть дорогой Торфяник — Келколово, захватить треугольник железной дороги западнее Синявина с последующим выходом на восточный берег р. Невы для соединения с войсками Ленинградского фронта. Бои были исключительно жестокими. Противник предпринимал контратаку за контратакой. С 1 по 11 сентября зенитчики бригады сбили два пикирующих бомбардировщика Ю-88, а танкисты уничтожили один тяжелый и два средних танка, много полевой артиллерии, минометов, пулеметов, автомашин, два тягача. Было истреблено немало солдат и офицеров противника{380}.

За боевые заслуги в период с марта по декабрь 1942 г. в бригаде были награждены 179 человек, в том числе орденами Ленина — 7 человек, Красного Знамени — 37, Красной Звезды — 49, медалями «За отвагу» — 42, «За боевые заслуги» — 44 человека{381}.

С февраля 1942 г. на Волховском фронте вела боевые действия 124-я тяжелая танковая бригада, которой командовал полковник А. Г. Родин. Она имела в своем составе 46 тяжелых танков KB{382}. 13 февраля бригада была передана в состав 54-й армии Волховского фронта{383}. Перед бригадой встала сложная задача — переправа большого количества тяжелых танков по льду Ладожского озера. Бригада успешно прошла 32-километровый путь. Это был беспрецедентный для танковых войск случай.

По мере сосредоточения в районе Коккорева батальоны приступали к подготовительным работам, которые слагались из нескольких элементов: демонтажа танков, оборудования и подготовки саней для буксирования башни танка; подготовки трассы переброски; сбора и восстановления машин после переправы через озеро в районе сосредоточения.

Демонтаж танка заключался главным образом в подготовке и снятии с корпуса башни, броневой укладки, боеприпасов и задней брони. После того как отвинчивались болты, соединяющие броневую укладку с башней и заднюю броню с корпусом, танк своим ходом подводился под установленный блок, при помощи которого башня, охваченная тросами, поднималась кверху, а танк выходил из-под висящей башни, одновременно под башню подвозились сани, которые предварительно прикреплялись к танку сзади.

Подготовку саней для установки на них башен с танков осуществляла саперная рота. Особое внимание обращалось на то, чтобы башня была поставлена на сани ровно, а маховики поворотного механизма не попадали на балки саней, так как в противном случае поворотный механизм от тяжести башни неизбежно был бы поврежден. Установленная на сани башня прочно прикреплялась тросами к саням, а они прицеплялась к танку [181] тросами сечением до 30–40 мм и длиной до 50 м. Боевая укладка, боеприпасы, задняя броня танка перевозились на транспортных машинах. При хорошей организации работы экипаж демонтировал танк в течение 5–6 час.

Для перехода через Ладожское озеро было подготовлено три трассы шириной 10 м каждая. Часть пути была расчищена от снега, что облегчало движение танка. На нерасчищенном участке дороги (начиная с 11-го километра) движение замедлялось, нередко перегревался мотор. На каждой трассе было пять телефонизированных постов, и диспетчеры регулярно сообщали на пункт отправления о движении танка.

На каждый переправляемый танк выделялся проводник-офицер, хорошо знавший трассу. Командир танка находился на верху корпуса и отдавал команды механику-водителю. На санях с укрепленной башней всегда был один из членов экипажа для наблюдения во время движения за устойчивостью башни.

Движение по льду требовало строжайшего соблюдения ряда правил. Во избежание обрыва тросов, заваливания башни и поломки саней надо было двигаться без рывков, плавно. Недопустимы были остановки — мог не выдержать лед. Обгон разрешался только в том случае, если впереди идущая машина останавливалась, и совершался он не ближе 300–400 м. Требовались тщательный осмотр и проверка танка перед началом движения. Особое внимание обращалось на поддержание правильного ритмичного режима работы мотора, так как без брони и башни резко нарушалось охлаждение танка, что приводило к перегреву двигателя.

Начав движение в Коккореве, после прохода через Ладожское озеро танки сосредоточивались в пункте сбора — в районе Кобоны. Всего по льду Ладожского озера было переправлено тогда 23 тяжелых танка КВ. Их переброска через Ладогу осложнялась действиями противника. Необычность задачи вызывала также трудности и чисто технического порядка (например, не хватало торцевых ключей).

Все это вместе взятое превращало труд танкистов на марше в настоящий подвиг. Их воля, невероятное напряжение сил, решимость во что бы то ни стало выполнить задачу и как можно быстрее вступить в бой с врагом заслуживают самого искреннего восхищения. В организации и осуществлении этого исторического марша особо отличились экипажи танков лейтенанта Ф. И. Муравьева, героически погибшего в неравном бою 26 марта 1942 г., и младшего лейтенанта К. С. Прокопнева.

14 февраля бригада во взаимодействии с 198-й стрелковой дивизией получила задачу овладеть населенным пунктом Виняголово{384}, закрепиться в нем в готовности развить успех на дер. Костово. К началу наступления противник имел в этом районе хорошо организованную оборону, насыщенную артиллерией и минометами, большим количеством дзотов и действиями отдельных танков из засад. [182]

Вслед за мощным огневым налетом наши танки и пехота пошли в атаку. Первый эшелон, взламывая вражескую оборону, прорвался на ее передний край. Вслед за ним в бой вступил второй эшелон в составе 10 танков KB под командованием командира 2-го батальона майора З. Г. Пайкина. Танкисты действовали совместно с 3-м и 1029-м стрелковыми полками и наступали в западном направлении. Пехота противника, покидая дзоты и блиндажи, панически бежала. Но сильное огневое воздействие артиллерии и авиации врага задержало нашу пехоту. И все же, несмотря на исключительно тяжелые условия наступления, пехота и танкисты за первый день боя уничтожили много огневых точек, вооружения и до трех пехотных батальонов противника, захватили 3 танка, бронемашину, 5 пушек, 5 мотоциклов, 1600 мин, 1400 ручных гранат, 150 ящиков снарядов, секретные документы и другое имущество{385}.

Противник, подтянув резервы, перешел в контратаку, но она была отбита с большими для него потерями.

С обеих сторон наступило затишье. Танкисты использовали его для эвакуации подбитой и застрявшей техники. С утра 18 февраля танковая бригада совместно с частями 198-й стрелковой дивизии вновь перешла в атаку с целью захватить Виняголово. Противник контратаковал, но был разгромлен и отброшен на исходные позиции.

20 февраля командующий 54-й армией уточнил бригаде задачу, которая сводилась к тому, чтобы совместно с 6-й бригадой морской пехоты в стыке 11, 311-й стрелковых дивизий нанести удар в общем направлении на западную окраину Шалы, уничтожить противостоящего противника и к исходу дня овладеть стыком дорог, наступая в дальнейшем на Кондую{386}.

9 марта совместно с 3-м и 1027-м стрелковыми полками 198-й стрелковой дивизии бригада возобновила атаки на прежних направлениях. Удар на этот раз оказался ошеломляющим. Противник оставил на поле боя оружие, боеприпасы, продовольствие. Повсюду видны были следы паники и бегства{387}.

1-й танковый батальон майора Н. М. Рыбакова вместе с пехотой в этом бою подавил несколько дзотов, подбил 6 танков, уничтожил много гитлеровских солдат и офицеров, разгромил штаб полка{388}. Воины 2-го танкового батальона майора З. Г. Пайкина уничтожили до батальона пехоты противника, подавили несколько блиндажей, подбили танк, 85-мм самоходное орудие и минометную батарею, захватили 20 ручных пулеметов, 15 автоматов, склады с боеприпасами и снаряжением{389}.

В течение всего дня 10 марта танкисты отражали контратаки превосходящих сил противника из района Шалы. Продолжая взламывать оборону фашистов и уничтожать их живую силу и боевую технику, они медленно продвигались вперед, ведя за собой пехоту. Правильный расчет удара с фронта по наиболее уязвимым местам врага в сочетании с ударом по флангу вынудил его покинуть занимаемые позиции и отойти на новый рубеж. [183]

В конце марта бригада во взаимодействии с частями 11-й стрелковой дивизии наступала в направлении Кондуи с целью перерезать дорогу Кондуя — Макарьевская Пустынь и действиями из засад встретить подход резервов противника из района Кондуи. Задача была выполнена, противник понес большие потери. К исходу дня 28 марта Кондуя была освобождена. Подтянув резервы, немецко-фашистские войска предприняли контратаку, но успеха не имели. Перед бригадой встала новая задача — овладеть Макарьевской Пустынью. И эта задача с успехом была выполнена{390}.

На прорыв блокады Ленинграда

В начале 1943 г. Волховский фронт имел 7 танковых бригад (7-я гвардейская, 16, 29, 98, 122, 124, 185-я), 2 отдельных танковых полка (32-й гвардейский и 25-й) и 2 отдельных танковых батальона (107-й и 502-й). Из состава фронта убыли: 60-я танковая дивизия, преобразованная в январе 1942 г. в бригаду, а также 195-я танковая бригада. Вновь на фронт прибыла 185-я танковая бригада и отдельные танковые полки и батальоны. В прорыве блокады Ленинграда приняли участие 98, 29 и 16-я танковые бригады и оба танковых полка. Танковые бригады были введены в бой в полосе 2-й Ударной армии.

Первоначально 98-я танковая бригада действовала с 372-й стрелковой дивизией. В полосе наступления дивизии и бригады находился Рабочий поселок № 8, который был превращен врагом в сильный опорный пункт, прикрывавший подступы ко второй полосе обороны противника, оборудованной на линии Рабочие поселки № 1, 5 и Синявино. На расстоянии двух километров от железной дороги проходила промежуточная позиция его обороны, носившая круговой характер и имевшая хорошо организованную систему огня.

В течение всего дня 12 января 1943 г. части дивизии и бригады вели упорные бои с противником, но продвинуться вперед им не удалось. Сохранив за собой основные узлы сопротивления, враг имел возможность оказывать сильное огневое воздействие на фланги наших наступающих частей и сдерживать их продвижение. Вследствие этого к исходу дня 372-я стрелковая дивизия и 98-я танковая бригада лишь полуокружили Рабочий поселок №8.

Действовать приходилось в крайне тяжелых условиях. Карьеры бывших торфоразработок были совершенно непроходимы для танков. Да и на остальной местности почва даже в зимнее время и при сильных морозах не промерзала и танки вязли в болоте.

Эти обстоятельства не только не позволяли танкам широко маневрировать, но и принять развернутый боевой порядок. Открытая местность торфоразработок просматривалась с Синявинских высот и окружающих опушек леса, занятых противником. Единственно, где можно было как-то наступать, так это по полотну [184] узкоколейной железной дороги, проходившей через южную окраину Рабочих поселков № 8 и 5. Ее и было решено использовать{391}.

Командир дивизии принял решение: выставив заслон против Рабочего поселка № 8, двумя стрелковыми батальонами уничтожить противника на промежуточном оборонительном рубеже и ударом с востока и юга овладеть Рабочим поселком № 5. Оба танковых батальона придавались стрелковому батальону, наступавшему вдоль узкоколейки.

В ночь на 13 января 98-я танковая бригада получила задачу действовать уже с частями 18-й стрелковой дивизии, вводимой в бой из второго эшелона армии. Дивизия и бригада получили задачу, обходя Рабочий поселок № 8 с юга, нанести удар в западном направлении, прорвать промежуточный рубеж вражеской обороны и овладеть Рабочим поселком № 5, имея в виду в дальнейшем наступать на Синявино{392}.

13 января в 11 час. танки вместе с пехотой пошли в атаку. Основные силы прорвались к намеченной цели, вышли к южной окраине Рабочего поселка № 5, но потери в машинах были велики, так как они действовали на виду у обороняющегося противника. Два танка застряли в болоте и вынуждены были вести огонь с места.

У промежуточного рубежа командир головного танкового батальона развернул часть сил. Три танка Т-34 и два Т-60 сошли с дороги и, подавив несколько блиндажей противника, проложили путь пехоте, но сами застряли в карьерах и больше участия в бою не принимали.

Не доходя до Рабочего поселка № 5 300–400 м, танковые батальоны развернулись. Но основная масса танков могла поддерживать пехоту только огнем. Они медленно маневрировали среди карьеров, канав и воронок от разорвавшихся бомб. Часть танков, действовавших вдоль дороги, ворвались в Рабочий поселок № 5, однако, попав под сильный огонь и оказавшись без пехоты, вернулись обратно. Противник продолжал огонь из закопанных в поселке тяжелых танков и из-за укрытий в развалинах кирпичных и каменных зданий.

Трое суток части 18-й стрелковой дивизии и 98-й танковой бригады вели тяжелые бои за поселок. Положение танков было чрезвычайно невыгодным, так как им по-прежнему приходилось вести бои на открытой местности и в условиях стесненного маневра. Однако, несмотря на это, они выполнили свою задачу. 18-я стрелковая дивизия овладела Рабочим поселком № 5 и вышла на соединение с частями 67-й армии Ленинградского фронта, наступавшими с запада{393}.

Ведя боевые действия в сложнейших условиях, личный состав 98-й танковой бригады проявил исключительное мужество и отвагу. Танкисты уничтожили 14 дзотов, полный состав минометной батареи, 6 орудий полевой артиллерии, большое количество солдат и офицеров противника.

Действия 98-й танковой бригады в прошедших боях получили [185] высокую оценку военных советов армии и фронта. Командир 18-й стрелковой дивизии генерал-майор М. Н. Овчинников в письме командиру бригады отметил, что бригада дралась хорошо, оказала большую помощь и поддержку пехоте и объявил благодарность танковым экипажам. В боях при прорыве блокады Ленинграда смертью храбрых погибли оба командира танковых батальонов — майоры М. X. Артюх и Сажин, четыре командира танковых рот — капитаны А. А. Каманин, М. П. Сергиенко, Тузик и старший лейтенант Филиппов, смертью храбрых пали многие командиры танков, механики-водители, заряжающие и стрелки-радисты{394}. За боевые успехи в бригаде были награждены 99 человек, из них орденами Отечественной войны I и II степеней — 7 человек, Красной Звезды — 17 и медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» — 75 человек{395}.

После соединения войск Волховского и Ленинградского фронтов враг, отброшенный на юг, закрепился на рубеже Рабочий поселок № 6, северо-западные скаты Синявинских высот и далее вдоль шоссейной дороги до рощи «Круглая». Особое внимание противник уделял обороне Синявина, так как его потеря открывала нашим войскам дорогу на Мгу и выход на его тылы и коммуникации.

Бои носили крайне напряженный характер. Противник, неся большие потери в живой силе и технике, вынужден был отступить, но подошедшие ему на помощь резервы приостановили наше продвижение.

В боях под Синявином от тяжелых ран скончался заместитель командира бригады по политической части полковник И. П. Перевалов. С болью в душе танкисты провожали в последний путь своего боевого комиссара и друга.

С 12 января по 2 февраля 1943 г. 221 человек из 98-й танковой бригады получил правительственные награды, из них 170 рядовых и сержантов и 51 офицер. Орденами Кутузова II степени были награждены 2 человека, Красного Знамени — 2, Красной Звезды — 41, Отечественной войны I и II степеней — 22 человека, многие были награждены медалями{396}.

В осуществлении прорыва блокады Ленинграда активно участвовала и вновь прибывшая 29-я танковая бригада под командованием подполковника М. В. Попова. Командующий 2-й Ударной армией поставил бригаде задачу ценой любых усилий пробиться к войскам Ленинградского фронта, освободить северную дорогу, а затем совместно с частями фронта продолжать разгром врага. Воины бригады с успехом выполнили эти задачи, проявив при этом также высокий наступательный порыв и массовый героизм.

Принимая участие в прорыве блокады Ленинграда, 16-я танковая бригада действовала совместно с частями 239-й стрелковой дивизии, также введенной в бой из резерва армии. Дивизия и бригада наступали южнее Рабочего поселка № 5.

Противник всеми силами удерживал этот поселок, стремясь [186] сохранить коридор для отвода войск из районов Шлиссельбурга и Липки. Осложняла действия наших танков и местность. При попытке развернуться из походной колонны в боевую линию два танка сразу же затонули в болоте, три — застряли. На южной окраине поселка возникли новые препятствия — искусственный водосток, преградивший дальнейшее движение. В связи с этим танкам пришлось поддерживать дивизию огнем с места. И все же в бою за Рабочий поселок № 5 ими были уничтожены 4 противотанковых орудия, 4 дзота, 17 пулеметов, 12 блиндажей и около 250 солдат и офицеров противника{397}.

С утра 20 января бригада приступила к выполнению новой задачи. Теперь она действовала с частями 147-й стрелковой дивизии, наступавшей на Рабочий поселок № 6. Овладев им и перерезав шоссейную дорогу Синявино — Ленинград, дивизии и бригаде предстояло выйти в район юго-западнее и южнее Синявина и перейти здесь к обороне.

После отхода из Рабочего поселка № 5 противник занял выгодный рубеж обороны по высоткам и лесным массивам, имея перед собой только недоступное торфяное болото. Единственная узкоколейная железная дорога, по которой могли двигаться танки, была заминирована и интенсивно простреливалась.

И в этих сложных условиях танки, дерзко атакуя, ворвались в Рабочий поселок № 6 и в течение суток удерживали его северную окраину, пока не подошли части 239-й стрелковой дивизии.

В результате упорных двухдневных боев частей дивизии и бригады Рабочий поселок № 6 был взят. При этом враг понес большие потери в людях, вооружении и боевой технике.

Замечательные качества советского воина показал механик-водитель старший сержант В. П. Ткаченко. Беспощадно громя врага, его танк первым ворвался в поселок. Хотя фашистам и удалось поджечь танк, но и на пылающей машине отважный танкист продолжал уничтожать врага и сеять в его рядах панику. Когда в раскаленной машине уже было невозможно оставаться и другие члены экипажа погибли, он выбрался из танка, с боем вышел из окружения и возвратился в свое подразделение.

В одном из боев остался невредимым лишь командир взвода старший лейтенант А. Я. Горбунов: механик-водитель погиб, башенный стрелок и радист были тяжело ранены. Горбунов, оказав первую помощь своим товарищам, эвакуировал их с поля боя и под сильным огнем врага вернулся к танку, у которого была перебита тяга газа и отказал бортовой фрикцион. Горбунов привязал к рычагу подачи топлива обрывок телефонного провода, натягивание которого обеспечило подачу топлива. Неисправность фрикциона вынуждала производить сложные маневры. Но воля и настойчивость победили. Мужественный офицер привел танк в расположение своей части.

Самоотверженно дрались с врагом экипажи старшего лейтенанта Ф. А. Крюковского и лейтенанта Абрамова. Они вслед за машиной старшего сержанта В. П. Ткаченко ворвались в Рабочий [187] поселок № 6, уничтожили несколько блиндажей, два орудия полевой артиллерии и до сотни вражеских солдат и офицеров{398}.

С 25 января по 4 февраля 1943 г. бригада совместно с частями 239-й стрелковой дивизии обороняла Рабочий поселок № 6, успешно отбивая атаки фашистов.

С 5 февраля 16-я бригада, как и другие танковые бригады, начала готовиться к новым решающим боям за окончательное снятие блокады города Ленина. Выступая на одном из митингов, старшина Иванов из 2-го танкового батальона сказал: «Мы в долгу у своих боевых товарищей, освободивших города Орел и Харьков. Нет более почетной задачи, чем освобождение города Ленина — колыбели пролетарской революции — от вражеской блокады... Мы готовы идти в бой, наши танки исправны, мы ждем сигнала! Я заверяю командование, что личный состав нашей роты выполнит поставленную задачу»{399}.

Многие бойцы и командиры получили письма от родных из районов, освобожденных от немецких оккупантов в результате летнего наступления наших войск в 1943 г. Описания злодеяний фашистов вызывали еще большую ненависть к немецко-фашистским захватчикам. Механик-водитель старший сержант Драчев, получив письмо от родителей, о судьбе которых он ничего не знал в течение двух лет, заявил: «В прошлых боях я бил фашистов, но это ничто по сравнению с тем, как буду их бить теперь. За свои злодеяния им от ответа не уйти»{400}.

18 июля 1943 г. в бригаду прибыл командующий бронетанковыми и механизированными войсками Волховского фронта генерал-лейтенант танковых войск И. В. Кононов. По поручению Военного совета фронта он вручил бригаде боевое Красное знамя. Принимая его, командир бригады полковник К. И. Иванов заверил Военный совет фронта, что бригада с честью пронесет знамя в боях и будет еще яростнее громить врага до полного его истребления на родной земле. В этот же день 400 танкистам были вручены медали «За оборону Ленинграда».

В октябре 1943 г. в командование бригадой вступил полковник К. О. Урванов. Бывший командир бригады генерал-майор К. И. Иванов был назначен на должность командующего бронетанковыми и механизированными войсками 54-й армии{401}.

На новгородском и лужском направлениях

Как и в предыдущие годы, в начале 1944 г. Волховский фронт крупными силами танковых войск не располагал. Имевшиеся танковые соединения и части в большинстве своем находились в подчинении 59-й армии, которой в операции по окончательному снятию блокады Ленинграда отводилась главная роль. Об этом свидетельствуют данные табл. 1.

Танковые соединения и части использовались как средства поддержки пехоты в тесном взаимодействии с ней. [188]

Армия	Танковые соединения и части
8	33 гв. и 185 отп
54	124 отп, 107 и 501 отб{~1}
59	16, 29 и 122 отбр, 32, 35 и 50 гв. отп, 1433, 1434 сап, 500, 502 и 503 отб
Резерв фронта	7 гв. отбр

Как известно, наступление войск Волховского фронта в заключительной операции началось утром 14 января 1944 г. Вместе с пехотой дружно атаковали противника танки непосредственной поддержки пехоты.

16-я танковая бригада, составляя подвижный отряд 6-го стрелкового корпуса (бригаде были приданы стрелковый полк, артиллерийский дивизион и саперная рота), к 15 час. вышла к р. Питьбе, т. е. на тот рубеж, с которого и имелось в виду ввести ее в бой. Здесь бригада встретила ожесточенное сопротивление врага и сплошные минные заграждения. Движение приостановилось. Часть танков застряла в болоте, несколько танков подорвалось на минах{402}.

Не теряя времени, командир корпуса повернул бригаду для действий на правом фланге 239-й стрелковой дивизии с целью развития наметившегося успеха на участке 511-го стрелкового полка. Танковые батальоны с десантами автоматчиков вышли на исходные позиции и в 18 час. начали атаку. Впереди танков первого эшелона находились отряды обеспечения дивизии для наведения переправы через р. Питьбу.

Мотострелковый батальон первым форсировал реку, захватил плацдарм и своими действиями обеспечил переправу танков. Успеху переброски их во многом способствовал саперный взвод старшего лейтенанта А. Е. Баусова, осуществивший разминирование проходов и подготовку переправы.

Прокладывая дорогу танкам, Баусов вывел их на шоссе Новгород — Чудово, и они быстро достигли намеченного рубежа, не потеряв ни одной машины от вражеских мин. 15 января части бригады овладели населенным пунктом Тютицы. Дорога на ст. Подберезье была открыта{403}.

Еще до рассвета 16 января танковые батальоны с десантом обходным путем по лесу и болотам двинулись к ст. Подберезье. Офицеры-танкисты показали высокую выучку в ориентировании [189] в лесу ночью. Особенно отличился начальник танковой разведгруппы командир взвода 2-го танкового батальона коммунист старший лейтенант Н. М. Горохов, проложивший путь танкам до самого объекта атаки. В этот же день танковая бригада, взаимодействуя со стрелковыми частями, достигла железнодорожной линии и стремительной атакой с северо-запада овладела ст. Подберезье — важным опорным пунктом противника{404}.

Первым на станцию ворвался танковый взвод старшего лейтенанта Горохова (механик-водитель Прошев, командир башни Гришин, радист Шишкин). Вражеский гарнизон был застигнут врасплох. Поднялась паника, гитлеровцы пытались удрать, бросая технику, но меткие выстрелы и послушная машина настигали убегающих. Гусеницами танков и губительным огнем Горохов и его экипаж уничтожили до 100 фашистов{405}. Их действия были дерзкими, смелыми и решительными.

Наступление танковой бригады было неожиданным для врага, и он оказался отрезанным в опорных пунктах — Андрюхиново, Подберезье и Малое Водское. Гитлеровское командование было вынуждено начать поспешный отвод своих частей из этих районов через ст. Подберезье, не предполагая, что она уже занята нашими войсками, а шоссейная дорога Подберезье — Некохово перерезана.

Танкисты капитана П. Д. Лобанова, находясь в засадах в районе Подберезья, пропустили колонну противника, состоявшую из автомашин и вездеходов с прицепленными к ним орудиями, и перекрестным огнем с хвоста и головы колонны разгромили ее. Были уничтожены 23 автомашины, из них 12 — с прицепленными 75-мм противотанковыми пушками, до 300 солдат и офицеров. Захвачены 25 исправных автомобилей и тягачей, несколько десятков мотоциклов и много другого военного имущества{406}. С этого дня 28-я немецкая легкопехотная дивизия по сути дела перестала существовать.

Произведя дозаправку танков горючим и боеприпасами и разведку маршрутов, бригада двинулась в направлении платформы Болотная — дер. Вяжищи. По сложной лесисто-болотистой местности еще до наступления темноты по пути она достигла железнодорожной станции Татино, где встретила сопротивление врага. Преодолев его, основные силы бригады продолжали продвижение в направлении платформы Болотной{407}.

В это же время 29-я танковая бригада, действовавшая с 65-й стрелковой дивизией, составлявшей второй эшелон того же 6-го стрелкового корпуса, продвигалась вдоль железнодорожного полотна на Сиверцово с целью атаковать Вяжище с юга. К полуночи совместной атакой 16-й и 29-й танковых бригад и стрелковых частей сильный опорный пункт Вяжище был взят. Противник понес большие потери в живой силе и боевой технике.

В боях за Вяжище особо отличился 16-й мотострелковый батальон 16-й танковой бригады под командованием майора В. Л. Рябикова. Командир разведвзвода этого батальона лейтенант [190] Е. В. Страканов со своим комбатом Рябиковым вывели основные силы бригады в точно намеченный район{408}.

Разбитые части 1-й авиаполевой и 28-й легкопехотной дивизий противника пытались уйти по железной дороге на разъезд Нащи. Дозаправив танки боеприпасами и горючим, 16-я танковая бригада начала рейд по маршруту Вяжищи — разъезд Нащи. Сплошной лес с деревьями толщиной от 30 до 50 см, топкое болото не позволяли танкам двигаться в голове наступающей колонны. Тогда командир бригады полковник К. О. Урванов решил пустить в голове колонны самоходно-артиллерийский полк и мотострелковый батальон, с тем, чтобы перехватить этими силами железную дорогу и держать ее до выхода танков из болот.

16-й мотострелковый батальон в течение ночи отбил восемь яростных контратак противника со стороны Новгорода. Личный состав батальона показал образцы стойкости и упорства, обеспечил 20 января 1944 г. успешный выход танков на железнодорожное полотно.

В боях за овладение разъездом Нащи отличился командир расчета станкового пулемета парторг роты старший сержант Я. А. Леонидов. Из пулемета он буквально косил наседавших гитлеровцев. Кончались патроны — Леонидов отползал и собирал их, где было возможно, у раненых и убитых. Три сильные контратаки отбил Леонидов. Его серьезно ранило дважды, но он не покинул поля боя. Превозмогая боль, стиснув зубы, Леонидов безжалостно мстил врагам за кровь, пролитую его товарищами и им самим. Тогда гитлеровский офицер решил разделаться с отважным пулеметчиком и стал скрытно подползать к нему. Однако Леонидов заметил врага, мгновенно выскочил из окопа и прикладом автомата уничтожил гитлеровца. Вскоре Леонидов был ранен в третий раз и уже в бессознательном состоянии эвакуирован в тыл. За мужество и стойкость, проявленные в бою, Я. А. Леонидов был награжден орденом Красного Знамени{409}.

Комсомольцы мотострелкового батальона старший сержант В. А. Смирнов, рядовые А. В. Воронин, А. М. Мартынов, В. А. Щербаков, В. М. Шестаков и другие, находясь в первых рядах батальона, подпускали гитлеровцев на 15–20 м и расстреливали их в упор. Когда кончались боеприпасы, они собирали трофейное оружие и продолжали им разить врага.

Преодолев 4-километровое болото и сплошной лес, танкисты 16-го мотострелкового батальона вышли на железную дорогу в 2 км восточнее разъезда Нащи, выставили заслоны, подтянули машины, застрявшие в болоте, собрали мотострелков и на максимальных скоростях двинулись по маршруту Дмитриевское общество — Горынево — Мясокомбинат, где соединились с частями, действующими со стороны Новгорода{410}. Так блестяще была выполнена поставленная задача.

20 января радио Москвы известило о победе наших войск под Новгородом. Верховный Главнокомандующий объявил благодарность всему личному составу бригады{411}. [191]

А бои тем временем не затухали. Форсировав р. Веронду, танки и пехота глубоким обходом вышли во фланг и тыл опорных пунктов Акатово, Фарафонтово, Домилино, Большое и Малое Подсопье, Борки.

С десантом мотострелкового батальона танки форсировали еще три водные преграды и овладели совхозом «Чайка». Их атака была стремительной и внезапной. Противник, начавший было выкатывать противотанковые и зенитные пушки на прямую наводку, в панике побросал всю технику и имущество и даже не успел расставить подготовленные на железнодорожном мосту и на шоссейной дороге мины.

В ночь на 24 января танки заняли станцию Борок и перерезали железную дорогу Новгород — Шимск.

Таким образом, по бездорожью и сплошным болотам с преодолением пяти водных преград, в непрерывных боях танки продвинулись на 16 км, отрезали фашистские войска в опорных пунктах Акатово{412}, Фарафоново, Большое и Малое Подсопье, а затем и разгромили их.

24 января сведенные в одну группу боеспособные танки под командованием заместителя командира 1-го танкового батальона капитана Подлисецкого и оставшийся личный состав мотострелкового батальона под командованием старшего лейтенанта Потапова неотступно преследовали разбитые части противника по шоссейной дороге на Шимск{413}.

Действия 29-й танковой бригады, как и 16-й танковой бригады, по освобождению Новгорода проходили в трудных условиях. Свой рейд в тыл врага она совершала с боями по сплошному болотистому грунту, казавшемуся совершенно непроходимым. Однако благодаря самоотверженности танкистов и умелому руководству командиров и политработников основная масса танков день и ночь двигалась вперед, на запад. Передовую роль в бою играли коммунисты и комсомольцы, которые личным примером воодушевляли воинов на выполнение боевой задачи.

Штабные офицеры показывали высокое мастерство и оперативность в управлении боем частей и подразделений бригады. Заместитель начальника штаба бригады по оперативной работе майор М. А. Гусев четко передавал частям и подразделениям решения командира бригады, своевременно информировал старшие штабы и своих соседей. Помощник начальника штаба бригады по разведке капитан Ф. Г. Пантелеев хорошо организовывал разведку, обеспечивал командование точными данными перед принятием решения на бой. Офицер связи штаба бригады капитан И. Т. Дубинин в районе ст. Подберезье во время выполнения боевой задачи в критический момент вступил в бой с батареей противника, уничтожил противотанковое орудие с расчетом. Находясь в танке, который имел уже шесть пробоин, он получил тяжелое смертельное ранение в обе ноги. И. Т. Дубинин посмертно был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Командиры батальонов гвардии майор И. А. Власюк, капитан [192] П. Л. Балясников, майор В. А. Колченко показали умение управлять боем и проявили при этом большую отвагу.

Командир 2-го танкового батальона майор Власюк задолго до начала боя учил личный состав батальона, как лучше уничтожать гитлеровских оккупантов. В боях батальон Власюка полностью выполнил боевые задачи, умелыми маневрами танкисты перерезали коммуникации противника и выходили на его тылы. Комбат Власюк руководил разгромом артиллерийского дивизиона противника в районе Подберезье — Некохово, неоднократно водил в атаку танки и пехоту{414}. За успехи в боях майор И. А. Власюк был награжден орденом Александра Невского.

Командир 1-го танкового батальона майор В. А. Колченко стремительно вывел свой танк вперед колонны, увлек ее за собой, в результате была перерезана железная дорога Новгород — Любань. Весь личный состав его батальона, преисполненный ненависти к врагу, дрался с исключительным мужеством{415}. Комбат был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Командир мотострелкового батальона майор П. Л. Балясников показал высокое мастерство, большую силу воли, умение руководить батальоном в сложных условиях боя. Личный состав его батальона воевал по-суворовски — «не числом, а умением». Действуя в тылу противника, мотострелковый батальон обеспечил успех 2-му танковому батальону. Майор Балясников также был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Бесчисленны примеры мужества и отваги танкистов в этой операции.

16 января разведка донесла, что гитлеровцы, спешно погрузившись в районе ст. Подберезье на автомашины, стремятся уйти на запад. Надо было во что бы то ни стало отрезать им пути отхода. Два легких танка Т-60 старших сержантов комсомольцев Придатько и Свиридова первыми вышли на дорогу Подберезье — Некохово и обнаружили движущуюся колонну вражеского противотанкового артиллерийского дивизиона со штурмовым орудием впереди. Свиридов начал из пушки расстреливать колонну. Снарядом самоходного орудия его танк был подожжен. Тогда механик-водитель развернул горящую машину поперек дороги. Движение колонны противника остановилось. Помогая товарищу, танк старшего сержанта Придатько разбил несколько машин, но и сам был раздавлен штурмовым орудием врага. К этому времени подоспели танки лейтенанта А. А. Кобзева, старшего лейтенанта П. А. Ханина, старшины М. И. Дмитриева, сержанта Т. Ф. Аристова, старшего лейтенанта И. П. Петрова и др. После двухчасового боя на дороге остались более 200 гитлеровских солдат и офицеров, были взяты в плен 70 человек и захвачены 45 автомашин, 10 орудий, 8 мотоциклов и 3 радиостанции.

29-я танковая бригада во взаимодействии с частями 65-й стрелковой дивизии приняла активное участие в освобождении ст. Подберезье и дер. Вяжищи, а затем, совершив трудный путь по болотам и бездорожью, уничтожая разрозненные и деморализованные [193] группы противника, взяла с боем разъезд Нащи. Немецко-фашистским войскам здесь был нанесен большой урон в живой силе и боевой технике{416}.

Ведя встречные бои, бригада прошла маршем по сплошному болоту и лесным массивам, считавшимися непроходимыми для танков. Воодушевленные боевыми успехами бойцы и командиры рвались в бой. Стремительность стала характерной чертой в действиях наших танкистов и мотострелков.

Под Новгородом бригада сыграла важную роль в боях 6-го стрелкового корпуса. Путь, по которому она прошла, представлял собой кладбище разбитых орудий и техники, уничтоженной живой силы врага. За 14 дней бригада с боями по лесам и болотам продвинулась на 130 км, освободила от противника 8 крупных населенных пунктов, две железнодорожные станции. За боевые заслуги бригада была награждена орденом Красного Знамени.

Большие задачи при освобождении Новгорода выпали также на долю 7-й гвардейской танковой бригады, которой были приданы 1434-й самоходно-артиллерийский полк и 2-й гвардейский инженерный батальон.

Бригада, находившаяся в резерве фронта, 20 января получила приказ следовать по маршруту ст. Подберезье — Новгород — Мясокомбинат с задачей окончательно очистить от противника это направление и, овладев районом: Мясокомбинат, Николаевское общество, Богданово, Сутоки, Дубня, — обеспечить сосредоточение в этом районе войск 7-го стрелкового корпуса{417}.

21 января части бригады вели разведку танками и мотопехотой в западном направлении. В это время 1-я танкодесантная рота мотострелкового батальона, усиленная взводами танков, противотанковых ружей и саперами, закрепилась на рубеже Богданово — Сутоки — Дубня.

Попытки с ходу выбить противника из дер. Сутоки и навести переправу через р. Веронду не удались. Видя, что выполнение задачи затягивается, командир бригады принял решение искать переправу в районе Богданова.

В 13 час. 1-й танковый батальон, усиленный двумя ротами самоходной артиллерии, с танкодесантной ротой на броне под командованием гвардии майора В. В. Платицына с ходу преодолел вброд две реки — Змейку и Веронду, броском вышел к населенным пунктам Кшентицы, Видогощь и на максимальной скорости атаковал врага. Удар был настолько неожиданным и стремительным, что гитлеровцы растерялись и не смогли сразу оказать организованного сопротивления.

Но затем, обнаружив, что они атакованы только танками и небольшим танковым десантом, стали приводить свои части в порядок. Разгорелся ожесточенный бой за Кшентицы, который закончился к полуночи полным разгромом противника. К этому времени в этот район подошел 1-й батальон 937-го стрелкового полка 239-й стрелковой дивизии, который был брошен на поддержку 1-го танкового батальона. Как потом оказалось, в Кшентицах [194] находились штаб немецкого пехотного полка 8-й пехотной дивизии, пехотный батальон, 8-й саперный батальон и рота связи. В обороне стояли 15 противотанковых орудий и около 6 минометных батарей.

После сокрушения врага в Кшентицах 1-й танковый батальон с переданными ему остатками танков 2-го батальона на второй день разгромил противника в Видогощи и перерезал шоссейную дорогу Луга — Медведь, лишив гитлеровцев возможности подбрасывать подкрепления из Луги, а затем успешно выполнил и другую задачу — перехватил железную дорогу Ленинград — Дно и овладел важными населенными пунктами в тылу врага — Мельковичи, Дедино, Великое Село, что способствовало успешному наступлению войск Волховского фронта и разгрому северной и южной группировок врага под Новгородом{418}.

Огромное мужество и героизм в боях за Кшентицы проявили многие воины.

Танк командира 1-й танковой роты В. Г. Литвинова был подожжен, а сам командир ранен в ногу. Перевязав раны и пересев в другую машину, Литвинов вновь вступил в бой. Он атаковал противотанковую батарею и прямым попаданием разбил два орудия. Третье — успело пробить броню танка. Все члены экипажа были тяжело ранены. Машина загорелась. Напрягая последние силы, Литвинов сделал еще один выстрел. В окуляр прицела было видно, как опрокинулась пушка вражеской батареи. С трудом он открыл люк башни и с помощью башенного стрелка-радиста Н. В. Баженова вылез из охваченного пламенем танка. Идти он уже не мог. Баженов подхватил командира поясным ремнем под мышки и, отбиваясь от гитлеровцев, пополз к своим. В этом бою Литвинов погиб смертью героя.

В это время 2-я танковая рота капитана Г. Г. Телегина неудержимо рвалась вперед. Вся дорога, где наступала рота, была завалена разбитой вражеской техникой, на снегу чернели трупы гитлеровцев. На пути в Кшентицы капитан Телегин заметил приближение колонны вражеских тягачей с пушками. Он приказал атаковать их, и тотчас завязался бой. Танки огнем и гусеницами быстро разгромили колонну, а затем продолжали движение в район Кшентицы. Когда танк Телегина подходил к Кшентицам, впереди внезапно грянул орудийный выстрел, и вражеский снаряд разорвался внутри танка. Двое были убиты, а Телегин и его башенный стрелок Г. Ф. Пирогов ранены. Не успел Телегин сделать ответный выстрел, как в танк один за другим попали еще два снаряда. Оставаться в машине было нельзя. Телегин открыл люк и вместе с тяжелораненым Пироговым выскочил наружу. Укрываясь за танком, он увидел скопление гитлеровцев в сарае, у которого стояла пушка. В это время пуля сразила Пирогова. Метнув в фашистов подряд две гранаты, Телегин кинулся к сараю{419}.

«Сдавайся!» — крикнул он. Часть гитлеровцев подняли руки. Но в этот момент из глубины сарая раздалась автоматная очередь, [195] и Телегин был убит. Враг дорого заплатил за жизнь героев. При подсчете на месте боя были обнаружены 28 разбитых противотанковых и зенитных орудий, уничтоженных тягачей, автомашин, мотоциклов. Всюду валялись трупы.

Мужество и героизм в боях за Кшентицы проявил экипаж танка младшего лейтенанта Н. Н. Томашевича. При форсировании р. Змейки, глубины которой никто не знал, механик-водитель танка старшина Я. С. Сергеев осторожно спустил машину на лед. Лед не выдержал, и она почти полностью погрузилась в воду. С большим трудом, преодолевая нагромождение льда, опытный водитель настойчиво пробивался к противоположному берегу. Танк Томашевича оттеснил гитлеровцев от места переправы и с боем стал быстро продвигаться вперед. Далеко оторвавшись от своих и преодолев смертоносный шквал огня, танк первым ворвался в Кшентицы. На огромной скорости он промчался по улице, оставляя позади горящую и разбитую вражескую технику.

Большинство гитлеровцев в панике бросились бежать из села к глубокой р. Веронде в надежде, что советские танки не смогут переправиться через нее. Заметив это, Томашевич решил не дать противнику возможности уйти за реку и приказал Сергееву форсировать ее. На предельной скорости танк проскочил по льду и оказался в самой гуще бежавших врагов{420}.

В горячке боя никто не заметил вырвавшегося вперед танка, оказавшегося в опасном положении. Члены экипажа были ранены, и танк, охваченный пламенем, с каждой минутой терял скорость. Томашевич приказал Сергееву погрузить танк в воду. Пламя было сбито, а оказавшийся в ледяной воде экипаж продолжал расстреливать из пушки и пулемета удиравших из Кшентиц гитлеровцев. Долго пришлось отважным танкистам вести бой, пока не подошли на помощь свои.

За проявленный героизм и высокое боевое мастерство в боях за Кшентицы, Видогощь командир 1-го танкового батальона гвардии майор В. В. Платицын, командиры 1-й и 2-й танковых рот гвардии капитаны Г. Г. Телегин и В. Г. Литвинов и командир танка младший лейтенант Н. Н. Томашевич были удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Коммунисты — герои Г. Г. Телегин и В. Г. Литвинов получили это звание посмертно{421}.

В 17 час. 30 мин. 23 января передовой отряд бригады подошел к р. Луге, форсировал ее и в 19 час. ворвался в Теребони. Как показали пленные, их командование располагало данными разведки о подходе танковой бригады и готовило войска к бою, но удар танкистов оказался настолько стремительным, что выдержать его противник не мог.

Развивая наступление в последующие дни, бригада освободила многие населенные пункты и к 27 января вышла на подступы к Великому Селу, которое она должна была занять совместно с 372-й стрелковой дивизией с целью перехвата Псковского шоссе.

Топливо в танках и самоходках было на исходе, личный состав трое суток не имел регулярного питания, боеприпасов оставалось [196] около половины боекомплекта. Тылы отстали. В этих условиях было решено со всех машин слить горючее, сформировать передовой отряд с десантом и выслать его с целью захвата Великого Села.

К исходу дня 28 января 1944 г. передовой отряд под командованием гвардии майора В. В. Платицына стремительным ударом захватил не только Великое Село, но и дер. Заречье, организовал оборону и удерживал деревню до подхода главных сил бригады{422}.

* * *

Танковые войска, хотя их было немного, сыграли важную роль в оборонительных и наступательных операциях Волховского фронта. Несмотря на исключительно трудные условия лесисто-болотистой местности, они в тесном взаимодействии с пехотой и артиллерией наносили мощные удары по врагу и причиняли ему большой урон в людях и боевой технике. Танкисты, поддерживая пехоту, всегда были на решающих участках фронта, там, где обстановка оказывалась наиболее сложной. Их боевые действия характеризовались стремительностью, гибким маневрированием, взаимовыручкой, умением найти слабые места у противника и массовым героизмом личного состава. Накопленный боевой опыт имел большое значение для дальнейшего совершенствования боевых действий танковых войск. Некоторые танковые бригады приобрели большой опыт в переправе большого количества танков по льду через Ладожское озеро, в том числе и тяжелых. [198]