Боевые действия в декабре

Разгром отряда Райта убрал с пути «экспрессов» самую действенную преграду — числено превосходящие силы надводных кораблей, которые при умелом руководстве ими могли бы полностью сорвать японские планы и уничтожить их исполнителей. И снова, как уже было ранее, блокада японского гарнизона легла исключительно на авиацию и торпедные катера. При всей «дешевизне» этих средств борьбы и их возможности добиваться отдельных значимых успехов реальная эффективность слишком сильно зависели от времени суток и погодных условий. Таким образом, адмиралу Хэлси не приходилось всерьез рассчитывать на то, что движение конвоев прекратится раньше, чем японцам это надоест. Японское командование Юго-восточного района, в свою очередь, планировало отправку «экспрессов» по четырехдневному циклу до наступления полнолуния, т.е. в течение всей первой половины декабря.

Очередной конвой (10 эсминцев 4, 15, 24, 27 и 31-го дивизионов под командованием Танаки) 3 декабря был замечен австралийскими береговыми наблюдателями почти сразу после выхода из Шортленда. Вызванному самолету-разведчику удалось незадолго до сумерок навести на транспортный отряд ударную группу из 15 SBD и TBF. Поскольку японские эсминцы обладали истребительным прикрытием, точно сбросить свои бомбы и торпеды американцам не удалось. Лишь эскадренный миноносец «Макинами» незначительно пострадал от близких разрывов. На вопрос, почему у острова конвой не был атакован торпедными катерами, историки победившей Америки четкого ответа не дают — видимо его просто «прошляпили». В результате, сбросив без помех 1500 контейнеров с продовольствием, японские эсминцы направились на базу. Насмешка судьбы — ослабевший личный состав островного гарнизона смог вытащить на берег лишь 310 из них. Многие из канатов и контейнеров цеплялись за различные прибрежные препятствия и обрывались. Все емкости, что не успели вытащить до рассвета, были расстреляны американскими истребителями и катерами.

Спустя четыре дня все повторилось: после выхода из Шортленда японский отряд (10 эсминцев под началом командира 15-го дивизиона эскадренных миноносцев капитан 1 ранга Торадзиро Сато) сразу же обнаружили с берега. Последовавшая атака с воздуха оказалась более результативной — близкий разрыв бомбы настолько повредил эсминец «Новаке», что его пришлось отправить на базу в сопровождении трех кораблей. Успех дорого обошелся американцам. Оборонявшим конвой «Зеро» удалось сбить самолет лучшего «бомбардира» авиации морской пехоты, командира эскадрильи VMSB-132 майора Джозефа Сейлера.

Оставшись с шестью эсминцами, Сато продолжил движение вперед. У острова его уже ждали восемь американских торпедных катеров. Две пары находились в дозорах у наиболее вероятных мест выгрузки, а остальные четыре катера дежурили у западного побережья острова Саво в готовности атаковать в любом направлении. Американцам удалось обнаружить эсминцы противника достаточно рано и нанести по ним сильный удар еще в момент подхода к району сброса контейнеров. Не выдержав натиска врага Сато, приказал своим кораблям возвращаться на базу. Сам же бой с катерами окончился безрезультатно, если не считать легких повреждений на «РТ-59». Они оказались настолько незначительны, что уже две ночи спустя этот катер, будучи в ночном дозоре, потопил японскую подводную лодку «I 3», пытавшуюся доставить снабжение на остров.

Следующим походом руководил лично адмирал Танака. Он держал свой флаг на одном из новейших японских эсминцев — «Терудзуки» — водоизмещением 2500 т. Вечером 11 декабря конвой, состоявший из 11 эскадренных миноносцев, подвергся атаке 14 «Даунтлесов», но потерь не понес. Корабли беспрепятственно подошли к берегу и сбросил 1200 контейнеров у мыса Эсперанс. И лишь когда эсминцы отходили, американские катера обнаружили их и атаковали торпедами. Первым около 01:00 успеха добился катер «РТ-45» (командир — лейтенант Лестер Гэмбл). Обе выпущенные им торпеды попали в «Терудзуки», на котором возник пожар. Танака был контужен сильным взрывом, но ранений не получил. Ориентируясь по проблескам пламени, другой американский катер — «РТ-44» — попытался добить японского флагмана, но не тут-то было. Остальные японские эсминцы обнаружили и обстреляли катер, который уже после первых попаданий взорвался. Остальным катерам также не удалось прицельно выпустить торпеды из-за сильного заградительного огня.

Тем временем оставшиеся в живых члены экипажа «Терудзуки» тщетно пытались справиться с огнем. Танаке пришлось отдать приказ оставить корабль. Японским эсминцам удалось снять с флагмана 138 человек, после чего спасательные работы были прекращены из-за непрекращавшихся атак американцев и угрозы взрыва на самом «Терудзуки». Эти опасения были не беспочвенны — в 04:40 на корабле взорвались кормовые погреба и он моментально скрылся под водой, унеся жизни около 150 членов экипажа. Остальным эсминцам удалось достичь Шортленда без дополнительных потерь.

Прибыв на базу, Танака получил новый приказ. В нем говорилось, что на период светлых ночей главной задачей 2-й эскадры эсминцев являются воинские перевозки в Мунау и Вилу. В соответствии с этим указанием между 15 и 25 декабря эсминцы совершили еще шесть рейсов к этим пунктам, которым теперь суждено было стать новым оплотом обороны империи на юго-восточном направлении. Эти походы оказались последними для контр-адмирала Танаки — 27 декабря он получил назначение на новую должность в генеральный штаб ВМФ. В должности командира 2-й эскадры его сменил контр-адмирал Томидзи Коянаги{56}.

Таким образом, единственным средством доставки снабжения японским войскам на Гуадалканале во второй половине декабря оставались подводные лодки. Американцы развернули на них настоящую охоту и добились в этом деле определенных успехов. Кроме уже упоминавшейся «I 3» в декабре была потоплена еще одна транспортная лодка — «I 4». Успеха добилась субмарина Тихоокеанского флота США «Сидрэгон». Попытки снабжать гарнизон в период с 20 по 26 декабря, сбрасывая грузы на парашютах также не увенчались успехом. Поскольку осуществлять полеты можно было только ночью, точность выброски была крайне низкой. Японские радиомаяки глушились более мощными американскими станциями, в результате чего большая часть грузов падала либо на позиции морских пехотинцев США, либо в отдаленные районы джунглей, где отыскать их было практически невозможно.

Как ни хорошо было положение американцев по сравнению с их противником, им тоже начал надоедать «экваториальный рай». Почти весь личный состав 1-й дивизии морской пехоты уже переболел к тому временем малярией и другими «экзотическими» болезнями. Не избежал тяжелого заболевания и генерал Вандегрифт — командир дивизии и командующий сухопутными войсками на острове. С точки зрения цивилизованных американцев четырехмесячное пребывание в подобных условиях находилось на грани человеческих возможностей. Используя затишье в боевых действиях, американское командование приняло решение произвести полную замену войск, недостатка в которых теперь, слава Богу, не было.

В конце ноября — начале декабря на остров были переброшены остававшиеся подразделения 147-го, 182-го и 132-го пехотных полков дивизии «Америкэл», ее штаб и 2-й полк с управлением 2-й дивизии морской пехоты. Произошли изменения и в командовании. Вместо больного Вандегрифта с 9 декабря в командование всеми войсками на острове вступил командир дивизии «Америкэл» генерал-майор Александр Пэтч{57}.

Пэтч решил воздержаться от активных действий на период смены частей. В начале декабря подразделения морской пехоты прочесали район нижнего течения реки Матаникау. Ответным шагом японцев стал ночной рейд на «Файтер № 2» (введенный в строй в начале декабря второй аэродром истребительной авиации). В результате него американцы лишились одного «Уайлдкэта» и склада с горючим. Этот рейд, а также непрекращавшиеся обстрелы ВПП Хендерсон-Филд японской артиллерией вынудили Пэтча 17 декабря отдать приказ на штурм главной господствующей над местностью высоты — горы Оустен. 132-й пехотный полк, поддержанный активными действиями артиллерии и авиации, смог выполнить эту задачу в течение суток.

Попытка сходу взять близлежащую гору Гифу, предпринятая 26-го числа, провалилась, несмотря на то, что в этот раз кроме всего прочего наступление поддерживали эсминцы «Мостин» и «Перкинс», выпустившие по японским позициям 2000 пятидюймовых снарядов. Понеся чувствительные потери, американцы отложили дальнейшее наступление до середины следующего месяца.

В воздухе и на море американцы придерживались более активной тактики. Одержав решительную победу в борьбе за обладание небом Гуадалканала, они сразу перенесли действия в воздушное пространство противника. Возросшей эффективности в решении наступательных задач способствовала реорганизация органов управления ВВС армии США- 5 декабря командование ВВС в Южной части Тихого океана было преобразовано в 13-ю воздушную армию под командованием генерала Твининга. Используя Хендерсон-Филд в качестве аэродрома подскока, американские В-17 и В-26, новозеландские «Хадсоны» и «Вентуры» наносили постоянные беспокоящие удары по японскому судоходству и якорным стоянкам от Рабаула до Шортленда. Ночь также перестала быть надежным союзником японцев. 15 декабря на Хендерсон-Филд перебазировалась эскадрилья VP-12 (летающие лодки-амфибии PBY5A), специально оснащенная и подготовленная для атак судоходства противника в ночных условиях.

Результаты не замедлили сказаться. Так, 10 декабря в Шортленде «летающие крепости» тяжело повредили танкеры «Тоа-Мару « и «Фудзисан-Мару», 16 декабря «Даунтлесы» у Мунды эсминец «Кагеро», а 27-го бомбардировщики В-26 надолго вывели из строя «Арийке». Очень эффективными оказались налеты «летающих крепостей» 5-й воздушной армии Макартура на Рабаул, произведенные по просьбе Хэлси. В течение недели в конце декабря им удалось потопить там один транспорт и повредить три других. Попаданием бомбы эсминцу «Тачикадзе» оторвало носовую часть. Ввести корабль в строй японцам так и не удалось.

Воздушную блокаду района боевых действий очень удачно дополняли действия подводных лодок. Действуя на японских коммуникациях между Труком и Шортлендом, только в декабре 1942 г. они потопили пять торговых судов общим тоннажем 24.653 брт. 18-го числа действовавшая у берегов Новой Гвинее субмарина «Альбакор» потопила еще одного участника боя у острова Саво — легкий крейсер «Тенрю». Сутками раньше другая лодка — «Драм» — торпедировала на выходе из Японского внутреннего моря новейший легкий авианосец «Рюха», помешав ему тем самым присоединится к главным силам Объединенного флота.

Единственными, кто рвался в бой и не находил применения своим силам, были летчики истребительной авиации. Между 15 ноября и 31 декабря 1942 г. они заявили только о 31 воздушной победе, что ранее вполне могло сойти за результаты трех дней. Японская авиация полностью отказалась от борьбы за обладание небом над Гуадалканалом и теперь, если и появлялась, то лишь ночью. Единственным «отвлечением от скуки» были воздушные бои над редкими японскими конвоями и начавшиеся с 9 декабря систематические налеты на Мунду. Об этом хотелось бы рассказать поподробнее.

Впервые американские воздушные разведчики обнаружили следы земляных работ, напоминающие расчистку территории под ВПП, в этом районе 24 ноября. Убедившись в том, что намерения японцев получить аэродром под носом у противника (195 миль от Хендерсон-Филд) вполне серьезны, они начали производить систематические налеты: В-17 бомбили Мунду днем, а «Каталины» из VP-12 ночью. Эти атаки не помешали упорным японцам в середине месяца ввести аэродром в строй. Тогда американцы пошли на изменение тактики.

Днем 24 декабря внезапно у аэродрома появилось большое количество «Даунглесов» в сопровождении «Уайлдкэтов» и «Аэркобр». Четверка охранявших Мунду «Зеро» была сбита в ту же минуту, когда обнаружила противника. Еще десяток был расстрелян, едва успев подняться в воздух или на взлете. Пилоты SBD, атаковавшие ВПП с пикирования, почти в полигонных условиях (зенитную артиллерию японцы еще видимо не успели завезти) записали на свой счет еще дюжину уничтоженных самолетов врага. В дальнейшем японцы были более осторожны и лучше защищали свой новый аэродром. Тем не менее постоянные налеты препятствовали дальнейшему наращиванию японских воздушных сил в этом районе, как это планировала императорская ставка. Если на Гуадалканале американцы донимали своих противников голодом, то личный состав, находившийся в Мунде, видимо, больше всего страдал от невысыпания. Бомбардировки не прекращались ни днем, ни ночью причем, когда у летчиков США заканчивались бомбы, они сбрасывали на головы своих врагов пустые пивные бутылки, которые в полете издавали страшный вой, во многом напоминающий свист крупнокалиберных бомб.

События декабря 1942 г. произвели тяжкое впечатление на императорскую ставку. Видимо впервые взглянув правде в глаза японское высшее командование поняло, что дальнейшее удержание Гуадалканала если и не невозможно, то по крайней мере связано с огромными потерями при крайне невыгодном соотношении сил и военно-географическом положении. 31 декабря 1942 г. на очередном совещании ставки было принято решение за которое давно ратовал адмирал Ямамото и главный штаб ВМФ — в самое ближайшее время эвакуировать войска с Гуадалканала.

Боевые действия в январе

На основе принятой оценки 4 января императорская ставка издала директиву для главнокомандующего Объединенным флотом и командующего 8-м фронтом. Эта директива имела кодовое наименование «КЕ» и являлась руководящим согласованным решением армии и флота на эвакуацию Гуадалканала. Содержание данного решения сводилось к следующему: после срочной подготовки и осуществления атаки на Гуадалканале сразу же перейти к форсированному выводу войск; в период до начала эвакуации всеми возможными способами продолжать усиленное снабжение и пополнение находящихся на острове частей. Одновременно с этим армия и флот, тесно взаимодействуя, спешно приводят в готовность авиабазы на Соломоновых островах и в соответствующее время вводят в действие все возможные воздушные силы для усиления нажима на противника. Саму эвакуацию планировалось осуществить в последнюю декаду января — первую декаду февраля.

Впервые за войну японской армии предстояло осуществить отступление по морю. Успех отхода в условиях воздействия превосходящих морских и воздушных сил противника, а также преследования на суше был весьма сомнителен. С точки зрения штаба Объединенного флота, план, предусматривавший использование в качестве средства эвакуации более чем 30 наличных эсминцев, был не самым удачным, однако единственно возможным.

В то же время противник Японии оценивал перспективы ведения боевых действий не менее скептически. Командующий американскими сухопутными силами на острове генерал Пэтч{58} докладывал в вышестоящие инстанции, что сможет приступить ко второй фазе операции «Уотчтауэр» (дальнейшее наступление на Рабаул) не ранее чем 1 апреля, т.е. он не рассчитывал сломить сопротивление японцев на Гуадалканале раньше этого срока. Американцы оставались в туманном неведении относительно дальнейших планов противника и не исключали того, что в ближайшие месяцы японцы вновь введут в бой за обладание островом крупные силы флота, в т.ч. и тяжелые авианосцы с вновь пополненными авиагруппами. Исходя из этой оценки, штаб Хэлси старался планировать дальнейшие действия с таким расчетом, чтобы избежать крупных потерь в накопленных с таким трудом силах, а не нести потерь, при примерном равенстве, можно было, только избегая решительных действий.

Одним из беспроигрышных вариантов воздействия на врага являлась морская блокада японского гарнизона на острове. С наступлением новолуния возобновилось движение «токийских экспрессов». Первый из них был обнаружен американской разведкой почти сразу после выхода из гавани Шортленда вечером 1 января. Последовательные атаки В-17 и SBD имели результатом повреждение одного из 10 эсминцев — «Судзукадзе». Отправив его на базу в сопровождении еще одного корабля, командир 2-й эскадры эсминцев императорского флота контр-адмирал Томидзи Коянаги продолжил выполнение задачи. Возле острова его отряд был атакован 11 торпедными катерами. Бой закончился безрезультатно для обеих сторон, но японцам удалось прорваться к побережью и осуществить сброс контейнеров. Мужество японского адмирала не было вознаграждено успехом — и на этот раз личный состав островного гарнизона смог извлечь лишь незначительную часть «улова». Подавляющее большинство груза уничтожил противник.

Последнее обстоятельство заставило японское командование отдать приказ о доставке грузов обычным, швартовочным способом. Как ни странно, новый поход, произведенный в ночь на 5 января, завершился полным успехом. На остров было доставлено не только 1200 5-кг сеток с рисом, но и 1200 человек маршевого пополнения, причем без всякого противодействия со стороны противника! Ответ на немой вопрос о причинах подобной удачи мы должны искать, видимо, в том, что в этот момент внимание американского командования было приковано к действиям совсем другого корабельного соединения.

В первых числах января Хэлси, наконец, удалось избавиться от находившегося на должности командира крейсерского соединения TF 67 неудачника Райта. Взамен него из Штатов прибыл контр-адмирал Уолден Эйнсворт. Уже через несколько дней его пребывания на новом посту один из матросов соединения дал газетному репортеру следующую оценку нового командира: «В мирное время мы бы его ненавидели за любовь к дисциплине, но черт меня побери, если бы я хотел идти в бой под командой любого другого парня!» Эйнсворт буквально в течение нескольких суток успел не только «вправить мозги» подчиненному личному составу, но и осуществить первую после Тассафаронги наступательную акцию американского флота.

Из предыдущей главы читатель уже знает о том внимании, которое уделяли американцы подавлению новой японской авиабазы в Мунде. В ночь на 5 января действия авиации наконец-то дополнили корабли — соединение Эйнсворта в составе крейсеров «Нэшвилл», «Сент Луис», «Хелена», эсминцев «Флетчер» и «О'Бэннон» выпустило 3000 шестидюймовых и 1400 пятидюймовых снарядов по вражескому аэродрому. Никогда ранее американские надводные силы не углублялись настолько глубоко в водное пространство противника, как в этот раз. Нужно ли говорить о том огромном внимании, которое уделяли американские штабы этому эксперименту!

Японцы с удовольствием приняли бы этот вызов, но их силы были уже не те, что прежде. Лишь в 09:00, после тою, как отряд соединился с группой прикрытия (крейсера «Гонолулу», «Каламбия», «Луисвилл», «Акиллес» (новозеландский), эсминцы «Дрейтон», «Лэмсон» и «Николас») и находилось южнее Гуадалканала он подвергся атаке четырех пикирующих бомбардировщиков «Вэл». Несмотря на наличие у кораблей истребительного прикрытия всем самолетам противника удалось прицельно сбросить бомбы и добиться трех близких разрывов у борта крейсера «Гонолулу» и одного прямого попадания в «Акиллес». Взрывом была разрушена артиллерийская башня, из-за чего крейсеру пришлось уйти на ремонт в Англию. Да, японскую авиацию было еще рано сбрасывать со счетов!

Собственные потери нападавших составили два пикировщика, один из которых был сбит зенитной артиллерией. По-видимому, его уничтожение принадлежало крейсеру «Хелена», который впервые применил в этом бою для поражения воздушных целей снаряды главного калибра с дистанционными взрывателями.

Обстрел аэродрома был приурочен по времени к окончанию смены частей 1-й дивизии морской пехоты. 4 января на остров прибыл 6-й полк 2-й дивизии, а обратным рейсом транспорта вывезли подразделения 7-го полка. Несколько дней потребовалось генералу Пэтчу для организации нового наступления. 10-го числа после короткой артиллерийской и авиационной подготовки американские войска приступили к штурму высот Си Хос, Гэлопин Хос и Гифу. Двумя первыми удалось овладеть сравнительно быстро — 13 января пал Гэлопин Хос, а 16-го Си Хос, хотя при его штурме подразделения 35-го пехотного полка оторвались от своих баз и несколько дней снабжались по воздуху.

Гораздо сложнее проходил штурм наиболее удаленной от моря горы Гифу. Первые два дня боев не принесли американцам никаких успехов. 12-го числа эсминец «Рейд» выпустил по японским позициям 360 снарядов, но новая атака была отбита огнем четырех десятков хорошо замаскированных огневых точек, многие из которых американцы даже не смогли засечь. Гарнизон высоты, который, к тому времени находился на грани полного истощения от голода и дизентерии, воз- главляемый майором Инегаки отклонил предложение о сдаче. Морская пехота США не могла продолжать наступление вдоль побережья до тех пор, пока у нее на фланге находился сильно укрепленный опорный пункт врага, тем более что за время, истекшее с начала наступления, противник сумел провести на остров два очередных «экспресса» и наверняка получил подкрепления.

Сведения о движении нового конвоя (8 эсминцев 4-й эскадры под командованием контр-адмирала Такама) были получены от береговых наблюдателей вечером 10 января, однако позднее время суток не позволило произвести атаку авиации. Тогда навстречу врагу из Тулаги вышло десять торпедных катеров. Вскоре противник был обнаружен одним из четырех катеров дозорной группы — «РТ-43». Командир катера смело ринулся в атаку, но, видимо, не обладал необходимым мастерством, т.к. обнаружил себя и попал под сосредоточенный огонь эсминцев. Нанеся «РТ-43 «тяжелые повреждения, японцы перенесли огонь на нападавшие «РТ-40» и «РТ-112». Оба катера были поражены снарядами, «РТ-112» взорвался и затонул, но одна из выпущенных торпед все же попала в борт эсминца «Хацукадзе». Малая мощность американской 18-дюймовой торпеды свела на нет результаты самоотверженной атаки катерников. Команде японского корабля удалось быстро остановить поступление воды и практически полностью восстановить боеспособность эсминца. Несмотря на последовательные нападения еще трех подошедших катеров (всего в этом бою американцы выпустили 21 торпеду), отряд Такамы достиг точки сброса контейнеров и выполнил поставленную задачу. С рассветом японскому отряду удалось без дополнительных потерь отразить все атаки вражеской авиации, но 250 — примерно половина от числа сброшенных контейнеров были уничтожены торпедными катерами. Поврежденный «РТ-43» был признан непригодным для восстановления, после чего его потопили артиллерией патрульного корвета.

Следующий поход в ночь на 15 января стал первым, выполненным по плану операции «КЕ». Девяти эсминцам 4-й эскадры кроме новой партии снабжения предстояло доставить 600 человек отряда Матсуда (сформирован из тыловых подразделений 230-го пехотного полка 38-й дивизии). По мнению командования 8-м фронтом, удержать наступление противника без введения в действие свежих сил было просто невозможно! Вместе с отрядом на Гуадалканал должен был прибыть представитель штаба фронта подполковник Имото Кумао, от которого командарму 17-й армии генералу Хякутакэ предстояло получить приказ об эвакуации. У командующего 8-м фронтом генерала Имамуры возникло сомнение: захочет ли Хякутакэ так легко оставить Гуадалканал, ведь за полгода боев армия затратила столько сил, энергии и потеряла столько людей?

Японцам вновь удалось пройти значительный участок пути незамеченными, что исключило вечерний налет авиации. Из высланных навстречу им 13 катеров найти и атаковать противника смогло только семь (выпущено 17 торпед). И на этот раз американцы не воспрепятствовали прорыву японских эсминцев к месту выгрузки. Единственным результатом боя стало тяжелое повреждение катера «РТ-45».

Время нахождения японского отряда в водах острова несколько затянулось из-за высадки личного состава. С рассветом отходивший конвой подвергся ожесточенной штурмовке 15 «Даунтлесов» и большом го числа «Уайлдкэтов». Надо отдать должное пилотам японского воздушного эскорта — несмотря на значительное неравенство сил, они сумели предотвратить прицельное бомбометание по своим кораблям. Лишь эсминец «Араси» получил легкие повреждения от близкого разрыва бомбы, и еще несколько кораблей пострадали от пушечно-пулеметного обстрела. В ходе боя американцы потеряли пять истребителей и один бомбардировщик, потери же японской авиации оказались более тяжелыми.

В этот же день американская авиация нанесла еще два сильных удара по противнику. Благодаря модернизации подкрыльевых узлов теперь на F4F морской пехоты могли подвешиваться дополнительные топливные баки, что существенно повышало их радиус по прикрытию ударных машин. Утром самолеты «Сил Кактуса» атаковали конвой у острова Ныо-Джорджия, причем в воздушном бою было сбито около 20 японских истребителей, и вечером — другой конвой северо-западнее Мунды. В результате последнего общий счет летчиков США увеличился еще на семь воздушных побед, хотя платой за это стала гибель одного из ведущих асов VMF-121 старшего лейтенанта Уильяма Маронгэйта (13 побед). Его «Уайлдкэт» столкнулся в воздухе с вражеским «Зеро» и потерял крыло. В целом же у американских пилотов не было поводов для огорчений. По их донесениям, только VMF-121 сбила за этот день 30 японских самолетов. Три из них приходились на счет капитана Джозефа Фосса, что доводило его персональный результат до 26 сбитых самолетов врага ровно за три месяца боев!

Описание японских попыток оказать помощь блокированному гарнизону Гуадалканала было бы неполным, если не упомянуть о многочисленных походах подводных транспортов. К сожалению, автор не располагает полными данными об объеме этих перевозок, но надо полагать, они были велики. В короткое время японским инженерам удалось разработать и запустить в серию производство специальных самодвижущихся грузовых труб, которые могли выстреливаться через торпедные аппараты и некоторое время плыть в заданном направлении. Первое применение подобных устройств для снабжения гуадалканальского гарнизона состоялось 25 января.

Изобретение устройства, позволявшего осуществлять доставку снабжения из подводного положения, оказалось очень своевременным, поскольку старый способ становился все более опасным. Так, 29 января одна из транспортных субмарин — «I 1», пытавшаяся переправить грузы на шлюпках, была обнаружена и потоплена новозеландскими корветами «Киви» и «Моа».

В 21:05, патрулируя в районе мыса Эсперанс, «Киви» установил гидролокационный контакт с лодкой, находившейся в надводном положении, а некоторое время спустя обнаружил ее визуально. Командир корвета Бридсон приказал дать полный ход и попытался таранить лодку в левый борт. Экипаж «Киви» поливал огнем вражеский корабль из всех видов оружия. Находившиеся в кормовой части лодки высадочные средства загорелись, и японские матросы стали прыгать за борт. Посчитав один удар недостаточным, командир корвета вторично таранил вражескую субмарину. Вскоре в бой вступил «Моа». Видя безнадежность создавшегося положения, командир «I 1» посадил лодку на мель. Японский экипаж бежал с корабля столь стремительно, что даже забыл уничтожить секретные документы и шифроматериалы. На следующий день все это стало достоянием американской разведывательной партии.

В противоположность своим японским коллегам, американские подводники, продолжавшие действовать по прямому назначению, добились заметных успехов. В течение января только в районе моря Бисмарка и Соломоновых островов подводные лодки США пустили на дно 10 вражеских судов общим тоннажем 47487 брт. Единственным успехом противолодочной обороны противника стало потопление японскими эсминцами 10 января в районе Лаэ субмарины «Аргонот». Месть американцев была жестокой. Подлодка «Гуардфиш», действуя у Кавиенга, 13 января потопила эскортный корабль «№ 1» (быв. эсминец «Симакадзе»), а спустя десять дней однотипный эсминец «Хакадзе». 19 января лодка «Наутилус» торпедировала эскадренный миноносец «Акидзуки», который при переходе на ремонт в Японию потерял носовую часть. Петля блокады продолжала затягиваться.

Тем временем на суше не прекращались жестокие бои. 15 января состоялся очередной штурм Гифу — и снова неудача. Спустя двое суток подтянутые американцами 155-мм и 105-мм гаубицы обрушили на позиции солдат майора Инегаки 1700 снарядов, но и это не помогло сломить сопротивление японцев. По приказу адмирала Хэлси 19 января для непосредственной поддержки сухопутных войск был образован специальный отряд кораблей — «Ударные силы Кактуса». В этот же день входившие в него эсминцы «Николас», «О'Бэннон», «Рэдфорд» и «Де Хейвен» выпустили по противнику 600 снарядов. И снова никакого результата! Лишь 21 января американцы смогли овладеть позициями «упрямого майора». К этому времени генерал Хякутакэ имел уже не только приказ об эвакуации (которому он, вопреки опасениям командующего фронтом, с удовольствием подчинился), но и план организованного отвода войск к местам посадки на корабли. 22 января японцы начали отход, а их противник приступил к преследованию. Уже на следующий день американцы вошли в деревню Кокумбона. Осторожное продвижение войск генерала Пэтча продолжалось до конца месяца, пока 1 февраля они не достигли мыса Тассафаронга. Здесь японцы ввели в бой отряд Матсуда, чем на некоторое время стабилизировали сухопутный фронт.

Параллельно японское командование продолжало выполнять осталь- ные части плана «КБ». Пытаясь создать видимость активности в других районах, подводные лодки произвели обстрелы нескольких второстепенных островов в южной части Тихого океана, С 14 января японские самолеты почти каждую ночь производили бомбардировки Хендерсон-Фиод, чему американцы никак не мости воспрепятствовать. В течение последней дека- ды месяца летающие лодки Н6К произвели пять ночных налетов на Эспи- риту-Санто. На активизацию действий японской авиации американское командование решило ответить новым обстрелом авиабаз огнем корабель- ной артиллерии. В этот раз объектом нападения стал аэродром в Виде (остров Колом- бангара). За полчаса (02:00-02:30) 24 января входившие в соединение Эйн- сворта крейсера «Нэшвилл», «Хелена» и эсминцы «Ударных сил Кактуса» обрушили на спящих японцев 2000 шести- и 1500 пятидюймовых снарядов. Как ни странно, контратака вражеской авиации последовала уже через полчаса. Для обнаружения целей в условиях темноты японцы впервые при- менили специальные осветительные ракеты. Хотя их нападение окончилось безрезультатно, для американцев это должно было послужить предупрежде- нием о том, что теперь ночь не может считаться временем, безопасным от угрозы с воздуха. К сожалению, таких выводов сделано не было... Данная акция американцев, как и предыдущая, являлась составной частью более крупной операции флота США, в ходе которой штаб Хадси пытался решить сразу несколько задач, в т.ч. и доставки новых крупных пополнений на остров. В состав сил дальнего прикрытия конвоя входил недавно отремонтированный авианосец «Саратога». Около полудня тех же суток его авиагруппа, совершив промежуточную посадку на Хендерсон- Филд, нанесла по Виде новый удар. 24 SBD и 17 TBF в сопровождении 18 F4F сбросили на базу врага 23 тонны бомб и без потерь вернулись на палубу своего авианосца. Прибывший 23 января в Нумеа командующий Тихоокеанским фло- том США адмирал Честер Нимиц был вполне доволен действиями своего подчиненного Хэлси. Вместе с тем он указал, что по его сведениям в на- стоящий момент в этом регионе наблюдается новое сосредоточение япон- ских сил. Кроме вновь пополненных частей базовой авиации ВМФ в бой введены силы 12-й авиагруппы ВВС армии Японии. Крупные силы япон- ского флота, включавшие авианосцы «Дзуйкаку», «Дзуйхо» и «Дзуньё», вновь сосредоточены в гавани острова Трук. Интенсивная перевозка японских войск в Рабаул (реально войска доставлялись для нужд новогвинейского направления) заставляет сделать предположение о предстоящей новой по- пытке японцев отвоевать остров. В качестве ответной меры Хэлси предло- жил отправить на остров новый конвой с артиллерией, боеприпасами и снабжением для морской пехоты. Нимиц одобрил принимаемые меры, но обратил внимание на возможность столкновения с пивными силами вра- жеского флота. 27 января американская операция началась. Спустя двое суток японский флот также вышел в море для обеспечения заключительной фазы операции «КЕ». Силы противников стремительно сближались.

Воздушно-морское сражение у острова Реннел

Утро 29 января застало американский флот развернутым семью группами в водном пространстве южнее и юго-восточнее Гуадалканала. Организация сил, привлеченных к операции, как обычно, была излишне сложной и включала в себя конвой (4 быстроходных транспорта), его ближнее охранение (TF 18 в составе 3 тяжелых и 3 легких крейсеров, 2 эскортных авианосцев и 8 эсминцев), а также группы дальнего прикрытия — две авианосные (TF 16 во главе с «Саратогой» и TF 11 во главе с «Энтерпрайзом»), одну линкорную, одну крейсерскую (TF 67) и одну миноносную («Ударные силы Кактуса»){59}. Рассосредоточенные в различных направлениях от конвоя они, по замыслу Хэлси, должны были прикрыть суда от любых возможных атак японцев и в то же время не привлекать к себе излишнего внимания противника.

В течение дня операция развивалась в соответствии с планом, но к полудню выяснилось, что ближнее охранение конвоя, которым командовал контр-адмирал Роберт Джиффен, не успевает прибыть в точку рандеву с эсминцами «Ударных сил Кактуса». Оставив с транспортами эскортные авианосцы «Суони», «Шенанго» и два эсминца, силы Джиффена на 24-узловой скорости устремились к юго-западной оконечности Гуадалканала, где должна была состояться встреча. По оценке американского адмирала, наибольшую опасность в данном районе представляли японские субмарины, вследствие чего авиагруппы обоих эскортных авианосцев осуществляли не только воздушное сопровождение кораблей TF 18, но и противолодочный поиск.

Первые основания для тревоги появились у Джиффена незадолго до заката солнца, когда крейсерское соединение находилось примерно в 50 милях севернее острова Реннел. На экранах радиолокационных станций кораблей появились отметки многочисленных воздушных целей, баражировавших в нескольких милях юго-восточнее отряда в темной стороне горизонта. Самолеты не улетали и не приближались, и хотя они не отвечали на запросы аппаратуры «свой-чужой», низкое качество самой аппаратуры не позволяло сделать решительный вывод относительно их принадлежности. Несмотря на внутренние колебания, Джиффен не стал отдавать приказ истребителям воздушного патруля выяснить обстановку, т.к. не хотел нарушать радиомолчание. После 19:00 солнце село, и американские истребители улетели на свои авианосцы. Спокойное состояние моря и низкая облачность в целом могли быть стать благоприятными условиями для атаки авиации противника, но впервые участвовавший в боевых действиях на Тихом океане Джиффен (крейсер «Уичита» и оба эскортных авианосца под его командованием только что прибыли с Атлантического ТВД, где участвовали в североариканской высадке) не представлял, как противник собирается осуществить нападение в условиях быстро сгущающейся темноты.

Для японского авиационного командования атака обнаруженного вражеского соединения являлась составной частью плана общей активизации действий и усиления давления на противника в районе Соломоновых островов. С этой точки зрения лишенное истребительного прикрытия TF 18 являлось идеальной целью. Американские корабли были еще днем обнаружены подводными лодками, что позволило японцам заблаговременно подготовить к вылету несколько ударных авиагрупп.

Сомнения американского адмирала рассеялись уже в 19:20, когда неизвестные самолеты решительно сблизились с соединением и были опознаны, как торпедоносцы G4M. Готовые к такому обороту дела крейсера и эсминцы TF 18 встретили атакующих шквальным зенитным огнем. Небо расцветилось вспышками ракет, которые вражеские самолеты запускали для освещения поля боя.

Вначале казалось, что атаку удастся отбить. Первое звено потеряв один «Бетти», сбросило торпеды на очень большом удалении от кораблей. Следующее звено, атаковавшее в 19:31, сумело прорваться через плотную завесу огня. Одна торпеда попала в борт крейсера «Луисвилл», но не взорвалась. И на этот раз американцам удалось сбить один G4M, который, ярко пылая, упал в воду неподалеку от крейсера «Чикаго». В следующей атаке, начавшейся уже спустя семь минут, именно этот крейсер, шедший последним в правофланговой колонне, стал основным объектом внимания японских пилотов.

На этот раз атакующих было не менее десятка. Не считаясь с плотным огнем противника (в ходе этой атаки американцы насчитали как минимум три сбитых торпедоносца), они продолжали рваться к кораблям. Наконец, в 19:45 одному из самолетов удалось добиться попадания в «Чикаго». Взрывом, произошедшим в центре корпуса, было затоплено два отсека, в т.ч. и заднее котельное отделение, выведено из строя рулевое управление и заклинены гребные валы трех винтов. Не успел командир крейсера кэптен Ральф Дэвис принять доклад о состоянии корабля, как «Чикаго» содрогнулся от нового попадания. Вторая торпеда словно додершила дело первой. Теперь вода затопила переднее машинное отделение, котельное отделение № 3 и вывела из строя последний винт. Спустя несколько минут крейсер окончательно потерял ход и застыл в центре поля боя с креном в 11?.

Все это время атака авиации противника продолжалась. По докладам сигнальщиков, в течение почти часового сражения соединение Юаковал 31 торпедоносец противника. Еще одна торпеда стукнулась в борт флагманского «Уичита» но, как и в случае с «Луисвилом», не взорвалась. Чуть только наметился перерыв в волнах атакующих, как Джиффен приказал резко изменить курс и, для уменьшения фосфоридрфующих бурунов за кормами кораблей, замедлить ход. Эти меры, а также сгустившийся мрак помешали противнику вновь обнаружить соединение и продолжить нападение.

Даже после прекращения налета положение американцев продолжало оставаться достаточно сложным. Надежды на то, что «Чикаго» сумеет восстановить ход не было никакой. Джиффен приказал «Луисвиллу» взять на буксир поврежденный крейсер и следовать под прикрытием всего соединения в Эспириту-Санто. С рассветом над кораблями появилось 20 «Уайлдкэтов», на этот раз не только с «Суони» и «Шенанго», но и с «Энтерпрайза», который по приказу адмирала Хэлси срочно выдвинулся к месту событий. Однако появлявшиеся периодически в районе соединения воздушные разведчики противника продолжали держать нервы американцев в напряжении.

Тем временем буксировка продолжалась. С 08:00 30 января ее производил океанский буксир «Наваджо». В 15:00 Хэлси приказал группе Джиффена продолжить прерванное выполнение задачи по сопровождению конвоя, а буксировочной партии изменить пункт назначения на тыловую базу в Эфате. Теперь с «Чикаго» и «Наваджо» осталось лишь пять эсминцев и десяток истребителей с «Энтерпрайза».

Противник словно дожидался этого. Спустя час радары американских кораблей обнаружили групповую воздушную цель, находившуюся в 77 милях северо-западнее «Энтерпрайза» и всего в 28 милях от группы «Чикаго». Судя по первоначальному курсу самолетов врага, целью их атаки должен был стать авианосец. Находившийся над поврежденным крейсером воздушный патруль срочно вылетел на помощь своему «плавучему аэродрому». Три пытавшихся выйти в атаку на «Энтерпрайз» G4M были сбиты истребителями, однако обилие отметок на экранах радаров от своих и чужих самолетов помешало своевременно засечь приближение новой группы из девяти «Бетти» к «Чикаго». Бросившиеся обратно «Уайлдкэты» опоздали и смогли осуществить перехват только после того, как самолеты врага сбросили торпеды.

Моментально разобравшись в обстановке, японские пилоты атаковали крейсер с правого борта, где находился лишь эсминец «Ла Валетт». В 16:20 эскадренный миноносец открыл огонь по самолетам с дистанции в 50 каб. и, по-видимому, сбил при этом два торпедоносца. Зенитки «Чикаго» смогли повредить несколько «Бетти» еще до того, как они легли на боевой курс. Вскоре один G4M пылая рухнул в воду близ правого борта крейсера, а другой врезался в море, успев перед этим пролететь над кораблем. Подоспевшие истребители сбили еще три ранее поврежденных торпедоносца.

Два оставшихся японских самолета уже улетали, когда с правого борта «Чикаго» заметили следы пяти идущих на корабль торпед. Лишенный возможности маневрировать крейсер стоически ожидал удара. В 16:24 четыре торпеды одна за другой разорвали борт корабля. «Наваджо» обрубил буксирный трос, а кэптен Дэвис немедленно отдал приказ экипажу оставить крейсер. Это оказалось весьма своевременной мерой. В 16:43 корабль опрокинулся и затонул. Так закончился боевой путь «Чикаго» — единственного крейсера союзников, который пять месяцев тому назад уцелел в бою у острова Саво и только что вступил в строй после ремонта.

Почти одновременно с «Чикаго» взрыв прогрохотал на «Ла Валетт». Отражая огонь зенитной артиллерией всем бортом, эсминец не сумел избежать попадания торпеды. В результате, оказались затопленными оба котельных отделения. Благодаря тому, что уцелела вспомогательная силовая установка команде удалось пустить в ход насосы и откачать воду после того, как была заделана пробоина. Эсминец сумел вновь дать ход, но не надолго, т.к. оказалась повреждена система питания котлов водой. В результате «Ла Валетт» был доставлен в Эспириту-Санто на буксире у «Наваджо» лишь 3 февраля.

Тот натиск, с которым японские самолеты в течение двух дней нападали на сильные в противовоздушном отношении корабельные соединения, не мог не произвести впечатления на американское командование. Хотя потери флота США сильно отличались от декларируемой японцами цифры (3 линкора, 2 крейсера потоплено, 1 линкор поврежден) двухдневное сражение у острова Реннел следует признать серьезным успехом «Страны Восходящего солнца» и, в первую очередь, в психологическом плане. Так же, как впоследствии страх перед атаками «камикадзе», боязнь новых атак торпедоносцев сковала активность американского флота в конце гуадалканальской кампании и помешала оказать энергичное противодействие разворачивавшейся японской эвакуации.

Ряду других, спланированных 30 января японским командованием налетов помешала плохая погода. Ответная реакция американцев была молниеносной. В ночь на 31 января их авиация атаковала вражеские аэродромы на всем протяжении от Рабаула до Мунды. На земле было уничтожено и повреждено около 50 японских самолетов — примерно четверть от того числа, которое собрало командование Объединенного флота для обеспечения операции «КЕ». Чистые потери японских ВВС в небе над Соломоновыми островами за три последних дня января составили 36 машин.

Непогода и вражеская бомбардировка помешали действиям японской авиации и 31-го числа. В отличие от своего противника американцы действовали решительней. В эти сутки взлетевшие с Хендерсон-Филд SBD и TBF атаковали японский конвой у острова Коломбангара. Шесть сопровождавших ударные самолеты «Уайлдкэтов» из VMF-112 ввязались в бой с японским воздушным эскортом и нанесли ему большие потери. Неувядаемой славой покрыл себя лейтенант Джефферсон Де Бланк, который сумел сбить в ходе столкновения два «Зеро» и три «Руфи». Выпрыгнув из поврежденного истребителя с парашютом, он приземлился на остров Велья-Лавелья и был спасен береговым наблюдателем. За мужество, проявленное в бою летчик, сбивший с учетом предыдущих побед восемь самолетов врага, был награжден Почетной медалью Конгресса. Он стал одним из последних из 118 американских пилотов, спасенных береговыми наблюдателями в ходе кампании.

Эвакуация японских войск

В начале февраля операция «КЕ» вступила в свою завершающую фазу. Утром 1-го числа из Рабаула вышел первый эвакуационный отряд — в составе 20 эскадренных миноносцев под общим руководством командира 3-й эскадры эсминцев контр-адмирала Хасимото. В течение светлого времени суток японское соединение прошло вдоль острова Бугенвиль и почти миновало пролив Слот, когда уже в вечерних сумерках подверглось воздушной атаке. Около 40 американских самолетов с яростью атаковали японские корабли, но, сдержанные воздушным эскортом смогли только нанести тяжелые повреждения эсминцу «Макинами». Отдавая себе отчет, что остановить стремительно продвижение противника не удается и в этом случае, Хэлси отдал приказ о постановке маневренного минного заграждения у Гуадалканала, прямо по ходу японского отряда. Минные заградители «Пребл», «Монтгомери» и «Трейси» выполнили эту задачу, постановив около 300 мин юго-западнее острова Саво. Тем не менее американский адмирал не решился приказать соединению Эйнсворта перехватить вражеский отряд — слишком уж свеж был в памяти разгром у Тассафаронги.

Противодействовать японцам должны были только торпедные катера и эсминцы «Ударных сил Кактуса». Не известно, чем бы мог закончиться ночной бой, если бы три вышедших из Тулаги эсминца не были бы отогнаны с пути конвоя ночной атакой японской авиации. Командир «Ударных сил» кэптен Бриско не стал проявлять излишней настойчивости, возможно потому, что в его памяти была еще свежа гибель эсминца «Де Хейвен». Этот корабль из группы Бриско затонул в дневное время этих же суток при следующих обстоятельствах.

Рано утром 1 февраля эсминцы «Ударных сил Кактуса» обеспечили высадку батальона 147-го пехотного полка в заливе Бофорта — на западном побережье острова, всего в нескольких милях южнее мыса Эсперанс. Высадка прошла без противодействия врага, и вскоре десантный отряд, (5 катеров «LCT» и быстроходный десантный транспорт «Стрингхэм») разбитый на две группы в сопровождении эскадренных миноносцев направился в Тулаги. Около полудня первая группа была обнаружена японскими самолетами-разведчиками, производившими поиск впереди по курсу своего конвоя. Вторую группу, куда входили «Флетчер», «Рэдфорд», «Стрингхэм» и 2 «LCT» японцы не заметили.

Наличие надводных сил противника в районе острова Саво не устраивало японское командование. В 14:57 над американскими кораблями на высоте 1500 м появилось 14 пикирующих бомбардировщиков D3A. Не обратив никакого внимания на порожние «LCT», самолеты спикировали на эсминцы. Интенсивный зенитный огонь не остановил нападавших. Восемь «Вэлов» с яростью атаковали «Николас», и лишь чудо спасло корабль от прямых попаданий. Эскадренный миноносец «Де Хейвен» оказался менее удачлив. Из шести напавших на него D3A три сумели положить свои бомбы прямо в корабль. Одна бомба прошила корпус в районе форштевня, а другая уничтожила мостик вместе со всеми, кто на нем находился. Куда попала третья, никто точно сказать не мог, т.к. объятый пламенем эсминец погрузился в водш пролива Железное дно в течение считанных минут. Больше половины экипажа «Де Хейвена» погибло. Японцам эта атака стоила пяти «Валов».

Принимая во внимание тот натиск, с которым японская авиация атаковала флот противника, не удивительно, что когда «экспресс» адмирала Хасимото незадолго до полуночи достиг острова, ему пришлось встретиться лишь с торпедными катерами. Завязался ожесточенный бой. К несчастью для американцев, только пять из 11 вышедших из Тулаги катеров смогли отыскать и атаковать противника. Ни одна из выпущенных ими 19 торпед не достигла вражеских кораблей, в то время как три торпедных катера («РТ-37», «РТ-111», «РТ-123») были потоплены сосредоточенным огнем оборонявшихся. Легким утешением для Хэлси могла стать лишь гибель японского эсминца «Макигумо», который уклоняясь от атак катеров попал на минное поле.

В течение ночи на борт эсминцев взошло 4935 человек, входивших в 38-ю пехотную дивизию, некоторые части центрального подчинения а также раненных. С рассветом конвой успел достаточно далеко отойти от Гуадалканала, отразить без потерь все атаки вражеской авиации и доставить погруженные части на остров Шортленд. Первый поход японских эсминцев к Гуадалканалу завершился полным успехом.

В американских штабах царило настроение близкое к панике. Обстановка оценивалась приблизительно следующим образом: уже почти сломленный вражеский гарнизон Гуадалканала вновь получил подкрепление и снабжение. Даже при полном отсутствии тяжелого вооружения хорошо обученные действиям в джунглях японские солдаты смогут затянуть сроки завершения первой фазы плана «Уотчтауэр» на неопределенный срок. Японский флот, с 31 января находящийся в море севернее острова Онтонг-Джава, в составе авианосцев «Дзуйхо», «Дзуньё», 6 тяжелых и 2 легких крейсеров и дюжины эсминцев, очевидно только и ждет случая нанести удар по американским силам на Гуадалканале{60}. Японская авиация фактически вытеснила флот США из вод прилегавших к острову с севера.

В этой ситуации Хэлси решил отразить дальнейшие агрессивные действия противника упорной обороной на море и в воздухе, в то время как на суше продолжать осторожное наступление в направлении мыса Эсперанс, насколько это будет возможно. Одновременно к острову подтягивались все новые подкрепления. Кроме уже упоминавшегося конвоя силы американцев на Гуадалканале были пополнены тремя смешанными эскадрильями авиации ВМФ (VGS-11, -12, -16), перелетевшими 2 февраля с эскортного авианосца «Альтамаха», эскадрильей VF-72 и двумя эскадрильями авиации морской пехоты (VMSB-234 и VMF-123). В Эспириту-Санто прибыла 307-я бомбардировочная группа ВВС армии США, имевшая на вооружении новейшие бомбардировщики «Либерейтор». Она заменила ветерана гуадалканальской компании — 11-ю группу «Летающих крепостей». 2 февраля пять транспортов очередного конвоя вышли из Нумеа с задачей доставить войскам генерала Пэтча новую партию боеприпасов и других материальных средств крайне необходимых дня продолжения наступления в течение ближайших месяцев.

Несмотря на то, что предыдущий «экспресс» забрал почти половину войск, находившихся в распоряжении генерала Хякутакэ, данное обстоятельство никак не отразилось на состоянии сухопутного фронта. Японцы медленно продолжали планомерный отход и еще 1 февраля оставили деревню Тассафаронга. Все это создало условия для спокойной эвакуации второй группы.

Днем 4 февраля американская воздушная разведка обнаружила очередной конвой. На этот раз его силы состояли из крейсера «Исудзу» (флаг командира 2-й эскадры эсминцев контр-адмирала Коянаги) и 22 эскадренных миноносцев{61}. До наступления темноты авиация с Хендерсон-Филд успела нанести по конвою два удара, в которых приняло участие в общей сложности 64 самолета. В ходе первого налета американцам удалось тяжело повредить эсминец «Майкадзе» (отправлен в Шортленд на буксире у «Нагацуки»), легко «Сирануи» и «Кавакадзе»{62}. И снова, как это бывало уже не единожды, эффективной атаке помешали истребители японского воздушного патруля. Видимо, им удалось прорваться к ударным самолетам, т.к. потери нападавших составили 4 TBF и 1 F4F. Во второй раз потери японцев ограничились легким повреждением эсминца «Куросио». По результатам обоих воздушных боев американские летчики донесли об уничтожении 17 вражеских самолетов, завысив реальный результат почти в шесть раз (реально 3 А6М). Собственные потери «ВВС Кактуса» в течение дня составили 10 машин.

С наступлением темноты японский конвой успешно обогнул минное поле, уклонился от торпедных катеров, которые, по-видимому, не очень-то рвались в бой, и без помех снял с берега 3921 военнослужащего. Во этой партии эвакуировались штаб армии, остатки 2-й дивизии и большая часть войск армейского подчинения. На следующий день конвой высадил всех эвакуируемых на побережье острова Бугенвиль, где им предстояло не только восстановить боеспособность, но и приступить к созданию нового «неприступного рубежа на юго-восточной границе империи». Достаточно любопытный факт: в то время, как японские эсминцы снимали с берега войска, всего в нескольких милях к юго-востоку, у устья реки Лунга находился очередной американский конвой. Ни один из противников не сделал ни малейшей попытки предпринять какие-либо действия наступательного характера.

Воодушевленное предыдущими успехами японское командование 7 февраля отправило в поход последний эвакуационный отряд. На этот раз он состоял из 18 эсминцев 4-й эскадры, которой командовал контр-адмирал Такама. Вечерний налет 35 американских самолетов смог нанести серьезные повреждения эскадренным миноносцам «Хамакадзе» и «Исокадзе», причем последнему пришлось прервать выполнение заданй и убыть на базу. В течение ночи, опять-таки избежав дополнительных нападений и потерь, японцы сняли с Гуадалканала и острова Рассел 1796 солдат, входивших в части прикрытия эвакуации. Утренний рассвет застал в джунглях острова лишь несколько сотен японцев, которые не нашли, либо не пожелали взойти на палубы кораблей.

Американские войска продолжали медленное продвижение вперед в течение всего дня 8 февраля и лишь утром следующих суток, когда они встретились с высаженным в тылу у японцев батальоном, генерал Пэтч понял, что клетка пуста, а птичка давно улетела. Сомнения генерала, который все еще опасался подвоха, развеялись после перехваченного в тот же день заявления токийского радио. В нем говорилось, что японское высшее командование, считая, что остров Гуадалканал не представляет особой ценности, отвело с него все свои войска в полной сохранности без всяких помех со стороны сильно потрепанных американских сил. Кампания продолжавшаяся ровно полгода закончилась для американцев настолько же внезапно, как нападение врага на Перл-Харбор!

* * *

Никому не нужный клочок земли был захвачен, но какой ценой! За эти полгода флот США и его союзники лишились 2 авианосцев, б тяжелых и 2 легких крейсеров, 15 эсминцев. 28 боевых кораблей от эсминца и выше получили тяжелые повреждения. Боевые потери авиации с учетом морских сражений составляли никак не менее 350 самолетов, а общие потери, видимо, выражались в два раза большей цифрой. По сравнению с утратами флота потери морской пехоты и армии США были каплей в море, но и они представлялись американцам весьма серьезными. Из 60.000 американских солдат, которые принимали участие в боях за Гуадалканал, 1600 было убито и 4200 ранено. Только морская пехота потеряла на Гуадалканале убитыми и пропавшими без вести 1242 человека. Число раненых, не считая выбывших из строя по болезни, составляло 2655 военнослужащих. Очень немногим, из числа находившихся на Гуадалканале, удалось избежать малярии, тропической лихорадки или дизентерии. Большая часть личного состава 1-й дивизии морской пехоты не могла поправиться в течение почти целого года.

И все же американские потери намного уступали японским. После боев за обладание Гуадалканалом Объединенный флот не досчитался 2 линкоров, 1 авианосца, 3 тяжелых и 1 легкого крейсеров, 12 эсминцев и 7 подводных лодок. Суммарные потери японской морской авиации на всех театрах за август 1942 — февраль 1943 гг. составили 1688 самолетов, из которых примерно 1100 погибло в боях на гуадалканальском направлении. Несравненно более тяжелыми по сравнению с американцами были потери сухопутных сил. Из 31358 человек, высаженных на острове в течение всей кампании, удалось вывезти лишь 10652{63}. Все остальные, за исключением примерно тысячи пленных, погибли, причем около 9.000 от ран и болезней. Потери личного состава ВМФ в действиях на море составили примерно 3800 человек.

Причины поражения Японии в борьбе за Гуадалканал достаточно очевидны. Победы в конце 1941 — первой половине 1942 года, в результате которых империя захватила контроль над западной частью Тихого океана, где проживало население около 150 млн. человек вполне удовлетворяли японское командование. Стратегические цели войны были достигнуты, и теперь нужно было всего лишь заключить выгодный мир. Однако типично японский вариант войны с ограниченными целями, который так удачно осуществился в 1904-1905 гг. по отношению к России, в этот раз дал сбой. США были не чета царской России ни в политическом, ни в военном отношении. Американцы смогли в короткое время развернуть на Тихоокеанском ТВД значительные сил и постепенно остановить продвижение противника на всех направлениях. Уже то обстоятельство, что в июле 1942 г., т.е. всего через месяц после Мидуэя, американцы спланировали первую наступательную операцию — «Уотчтауэр» — свидетельствовало о том, что империи не удастся отсидеться за тысячемильными океанскими просторами в то время, как ее европейские союзники принудят к капитуляции Россию и Англию. Вынужденные вступить в длительное противоборство с такой мощной державой как США, японцы убедились, что их победа в войне становиться более чем проблематичной.

Стратегическая внезапность, благодаря которой были одержаны все победы первого полугодия, перестала играть свою роль. Решающим становилось экономическое противоборство и здесь японцы не имели шансов на победу. В течение 1942 г. ВМФ Японии смог ввести в строй 1 линкор, 6 легких и эскортных авианосцев, 1 легкий крейсер и 9 эсминцев против 4 линкоров, 1 тяжелого и 10 эскортных авианосцев, 8 легких крейсеров и 81 эсминца у американцев. К концу года ВВС армии США насчитывали 33304 самолета (в т.ч. 11.607 боевых). ВВС ВМФ располагали 5000 машин «всех типов, и уже эта цифра была больше численности ВВС армии и флота Японии, которые насчитывали всего лишь 4600 самолетов! Как бы подводя итог сказанному, хочется привести фразу из мемуаров небезызвестного адмирала Танаки, который после войны писал: «Операция по доставке подкреплений на Гуадалканал продолжалась более пяти месяцев и закончилась поражением, что было равносильно проигрышу войны на истощение, в которой японцы понесли серьезные потери на Гуадалканале и в прилегающем к нему районе... Несомненно, что судьба Японии была решена с окончанием битвы за Гуадалканад, которая продемонстрировала военное превосходство американцев и обнаружила слабость Японии и отсутствие надлежащего планирования, что и привело к ее поражению».

Здесь мы подходим к другой не менее важной группе причин обусловившей победу США — чисто военной. Была ли у японцев возможность выиграть битву за остров? Теоретически, да. Неверная оценка обстановки и пренебрежение к не раз битому противнику помешали императорской ставке своевременно придать Гуадалканалу то значение, которое он приобрел впоследствии. Можно с большой долей уверенности предположить, что если бы в августе или начале сентября японцы предприняли комбинированную операцию против американцев на острове наподобие октябрьской или ноябрьской, войска генерала Вандегрифта были бы сброшены в море. Ошибочное решение не привлекать крупные корабли к борьбе за господство на море в водах острова позволило американцам многократно увеличить свой силы в эти самые критические месяцы борьбы. Мнение Танаки:

«Обычным [в планировании операций — прим. автора] было преувеличение наших возможностей и постоянная недооценка возможностей противника. Это было хорошо для того, чтобы подогревать самолюбие, но было совершенно недостаточным, чтобы одержать победу». Впрочем даже если бы японцам удалось вернуть остров, вряд ли это могло бы отразиться на ходе и исходе войны.

В свою очередь американцы имели шанс закончить оккупацию острова значительно раньше, чем это произошло в действительности. То парадоксальное положение, при котором 11000 американцев оборонялись против 1000 японцев в начале кампании, не может быть оправдано ни отходом авианосцев Флетчера сразу после высадки, ни досрочным уходом транспортов со снабжением, ни поражением в морском бою у острова Саво. Парадоксально, но американскому командованию нужно было дождаться десантирования на остров еще 30.000 японских солдат, чтобы перейти в решительное наступление. Устранение флота от борьбы с морскими перевозками противника в конце кампании позволило японцам избежать разгрома и закончить кампанию без психологического ощущения полной катастрофы. Тактический замысел ночных боев и его реализация американскими адмиралами зачастую удивляет своим примитивизмом и неумением реализовать качественное и количественное превосходство.

В заключении хотелось бы остановиться на еще одном принципиальном моменте: явилась ли победа в борьбе за Гуадалканал поворотным моментом в войне на Тихом океане? Безусловно, да. Первые признаки в повороте общего хода войны на данном ТВД можно отметить уже после сражения у атолла Мидуэй. Однако эта победа американцев никак не отразилась на положении войск сторон на других направлениях и в первую очередь на новойгвинейском, где японцы продолжали развивать стратежческое наступление на Австралию. Высадка морской пехоты на Гуадалканале сначала явилась для них не более чем неприятным ударом во фланг. Однако вскоре остров и прилегающее к нему водное пространство стало настоящей мясорубкой для армии и флота Японии. Там же было перемолото большинство сил, предназначавшихся в соответствии с первоначальным планом, для развития успеха на Новой Гвинее. В боях за Гуадалканал империя потеряла не только подготовленные военные кадры, не только значительное количество кораблей и массу самолетов, которые в отличие от сухопутного европейского ТВД играли первостепенное значение. В сипу принципиального различия театров некорректно сравнивать основные цифровые показатели Сталинградской битвы и сражения за Гуадалканал (это все равно, что рассуждать о том, что лучше — пушка или пистолет), но роль их, каждого на своем ТВД была одинаковой: противник раз и навсегда утратил стратегическую инициативу, единственная разница заключается в том, что Красной армии потребовалась еще Курская дуга, чтобы нанести поражение противнику «играя от обороны», а вооруженные силы США после Гуадалканала на Тихом океане только наступали: сначала применяя стратегию «шаг за шагом» (февраль — ноябрь 1943 г.), а затем уже решительно совершая «прыжки по островам» прорывая один за другим оборонительные рубежи империи. После ноября 1942 г. уже ни один морской бой или операция не закончились победой Японии. Нужно ли еще приводить доказательства?

Уважаемые читатели, хочется верить, что данная работа вызовет Ваш живой интерес и привнесет что-то новое в Ваши знания о «неизвестной войне на Тихом океане». Если наше предположение верно, то ждем Ваших писем. От Ваших запросов и пожеланий будет зависеть дальнейшее развитие тихоокеанской тематики на страницах «Ретроспективы войны на море».