События к северу от Парижа в январе

К началу нового 1871 г. значительная часть 1-й германской армии была занята блокадой крепости Перонн, представлявшей обеспеченную переправу для выхода [266] противника на левый берег Соммы. Эту небольшую крепость, которая до сих пор наблюдалась только кавалерией, но теперь приобрела особую важность, генерал Барнеков обложил 3-й рез. дивизией и 31-й пех. бригадой. Остальные наличные силы 8-го корпуса стояли для прикрытия блокады к северу, по широкой дуге от Амьена до Бапома.

Расположенный близ Руана 1-й корпус сначала имел только три бригады, четвертая находилась на марше туда, после смены ее у Перонна.

Усиления 1-й армии не произошло. После взятия Мезьера и вскоре затем Рокруа 14-я дивизия получила из Версаля новую задачу на другом театре войны.

Генерал Федерб собрал свои войска с широких квартир южнее Арраса за р. Скарпой и 2 января перешел в наступление. Он двигался с 22-м корпусом через Бюкуа для освобождения Перонна. 23-й корпус следовал по большой дороге в Бапом. Из состава первого дивизия Деройя уже в 10 1/2 час. утра заставила 3-ю германскую кав. дивизию с приданными ей батальонами 32-й бригады отойти к Миромон, но последовала за ней лишь до Аше-ле-Пти.

Другая дивизия генерала Бесоля только после полудня выступила по направлению на Аше-ле-Гран. Там две роты 68-го полка,, взвод гусар и два орудия оказывали сопротивление несколько часов и лишь вечером отступили к Авен. Французы за ними не пошли, а выставили охранение у Биюкур.

Дивизия Пайена 23-го корпуса развернулась на большой дороге у Беаньи, открыв из своих батарей огонь по Сапиньи, где генерал Струбберг собрал пять батальонов. Последние, отбив атаку, в 2 час. пополудни быстрым натиском ворвались в Беаньи, взяли 240 пленных и приспособили деревню к обороне. Неприятель отошел к Эрвилер, развернулся там снова, но более не предпринимал атаки.

Другая дивизия 23-го корпуса, состоявшая из мобилизованной национальной гвардии под командой генерала Робина, свернула влево на Мори. Ей могли быть противопоставлены только один батальон и один [267] гусарский эскадрон, которым удалось, широко развернувшись на высотах у Беньятр, скрыть от противника свою слабость. Последний передвигал свои войска взад и вперед, выдвинул также артиллерию, но не предпринял атаки и остался у Мори.

На ночь немцы сосредоточили 30-ю бригаду и 3-ю кав. дивизию в Бапоме и окрестностях. 29-я бригада заняла ближайшие селения по сторонам дороги из Арраса.

Генерал Федерб подвел 3 января свои войска к самой позиции, прикрывавшей осаду Перонна. В его четырех дивизиях было 57 батальонов, против которых стояло всего 17 германских. Он решил 3 января наступать четырьмя колоннами: на Гревилер, на Бьевилер, по большой дороге и восточнее мимо Фаврейль. Однако генерал Гебен не намеревался оставлять свою позицию у Бапома. Удерживая Фаврейль, генерал Куммер утром собрал 30-ю бригаду впереди города и 29-ю бригаду позади его, от которой все-таки 3 батальона остались в селениях справа и слева. Далее позади, у Транслуа был образован резерв, куда направлен 8-й егерский батальон с двумя батареями. Генерал Барнеков получил приказ, не снимая блокады Перонна, держать наготове у Сайли три батальона и 2-й тяжелый артиллерийский дивизион. Наконец, отряд принца Альбрехта (сына) — три батальона, восемь эскадронов и три батареи — был притянут к полю сражения в Бертинкур. В таком расположении при сильном холоде и пасмурной погоде нужно было выждать атаку французов.

Генерал Гребен еще утром выслал 7-ю кав. бригаду против правого фланга противника, но она не могла проникнуть через селения, занятые его пехотой.

На правом крыле немцев у Беньятр два батальона 65-го полка с двумя притянутыми из Транслуа конными батареями встретили дивизию Робина таким сильным огнем, что она вернулась в Мори.

Гарнизон Фаврейль также был усилен двумя батальонами и двумя батареями, которые развернулись к востоку против наступавшей по большой дороге дивизии Пайена. Первое, вышедшее из Сапиньи французское [268] орудие тотчас же было сбито, но вскоре несколько батарей развернулось по обеим сторонам, и французы ворвались в Фаврейль и Сент-Обен.

В полдень против этих пунктов перешел в наступление от Бертинкур 40-й полк, овладел ими после горячего боя, но затем должен был опять их очистить, заняв вместе со 2-м гвардейским уланским полком и одной конной батареей позицию сбоку Фремикур, обеспечивавшую правое крыло дивизии.

На левом крыле дивизия Бесоля вытеснила небольшую часть, занимавшую Бьевилер. Произведший контратаку 1-й батальон 33-го полка ввязался в столь горячий бой, что потерял всех офицеров, кроме трех, и должен был отойти к Авен. Дивизия Деройя также приняла участие в этом бою. Французы выдвинули сильную артиллерию и протянули свои стрелковые цепи почти до дороги в Альбер.

Вследствие этого в полдень генерал Куммер решил ограничиться обороной одного лишь Бапома. Артиллерия самоотверженно прикрывала отход туда пехоты. Снявшаяся с позиции последней 1-я тяжелая батарея! потеряла 2 офицеров, 17 солдат и 36 лошадей; ее орудия можно было вывезти лишь с помощью пехоты.

В Бапоме 29-я бригада приготовилась к упорной обороне старой городской ограды; 30-я бригада собралась за городом; французы, не напирая, вступили в предместье. Затем в ходе боя настала продолжительная пауза.

Генерал Федерб надеялся взять город дальнейшим обходом, не подвергая его ужасам бомбардировки, подготовляющей штурм. Одна бригада дивизии Деройя пыталась наступать через Тилуа, но встретила там упорное сопротивление егерского батальона и двух прибывших от Перонна батарей. Одновременно 24 орудия отведенных за Бапом батарей открыли огонь по наступавшим колоннам, которые около 3 1/2 час. опять отошли через дорогу, ведущую в Альбер. Но вскоре они возобновили наступление и действительно проникли в Тилуа. Против этой деревни был направлен огонь всех стоявших вблизи батарей. Генерал Мирус, [269] оставленный при наступлении 3-й кав. дивизии в Миромон. не видя перед собой неприятеля, но слыша бой у Бапома, двинулся с запада, а генерал Струбберг — от города, для новой атаки. Французы отошли, не выждав ее, и были также вытеснены из предместья и из Авен.

Французские дивизии ночевали в Гревилер, Биюкур, Фаврейль и Беньятр, охватывая Бапом с трех сторон.

День стоил немцам 52 офицеров и 698 солдат, французам — 53 офицеров и 2 066 солдат.

Однако, лишь посредством ввода в дело всех наличных сил 8-му корпусу удалось выдержать атаку численно превосходящего противника. Боевые припасы еще нельзя было пополнить, и генерал Гебен решил прежде всего перенести поле боя за Сомму. Во время выполнения этого приказа дозоры донесли, что противник также очищает ближайшие селения.

Не имевшие еще военного опыта французские войска крайне пострадали от боев предшествовавшего дня и от сильного мороза ночью. Генерал Федерб мог ожидать, что блокирующие Перонн германские части будут притянуты к Бапому и что, усилившись ими, немцы перейдут в наступление. Ближайшая цель — снятие осады — была в таком случае достигнута, и генерал счел нецелесообразным рисковать этим успехом в новом столкновении. Он отвел свои корпуса по направлению к Аррасу. Из числа следовавших за ним германских кавалерийских частей 8-му кирасирскому полку удалось ворваться во французское каре. 15-я дивизия отошла за Сомму непосредственно ниже Перонна, а саксонская кавалерия у Сен-Кантена примкнула к правому крылу.

Одновременно на нижней Сене другой корпус 1-й армии также находился в бою.

На правом берегу французы ничего больше не предпринимали, но на левом они удерживали близлежащие лесистые высоты Буа-де-ля-Лонд, запирающие выход из полуострова Гран-Курон, образуемого рекой. Генерал Бентгейм, желая и в этом направлении выиграть пространство, сосредоточил половину 1-го корпуса и 4 января двинулся на Мулино. [270]

Подполковник Гюллесем еще до рассвета внезапно напал на сторожевые посты неприятеля, взял штурмом конусообразную гору замка Роберта-Дьявола и захватил в плен французов, скрывшихся среди развалин замка. Под сильным огнем неприятеля немцы поднялись также на высоты Мэзон-Брюле, причем овладели двумя орудиями. Французы, оказав снова сопротивление у Сент-Уэн, после полудня отступили за Бурга-шар, преследуемые еще с 6 час. вечера полуэскадроном драгун, двумя орудиями и посаженной на повозки ротой; последняя взяла у них два нарезных 12-фунтовых орудия, поставленных у входа в Ружмонтье, и один зарядный ящик.

В небольшом бою неприятель был вытеснен также из Бургтерульд и отброшен по направлению на Брион. Но французское правое крыло у Эльбёф еще в течение ночи, благодаря поспешному отступлению, вышло из опасного положения, создавшегося вследствие ухода остальных отрядов.

Успех стоил немцам 5 офицеров и 167 солдат. Потеря французов была, примерно, такая же, но они отдали 300 пленных и 4 орудия.

Генерал Руа собрал свои войска за р. Риль на линии Понт — Одмер-Брион, а немцы теперь сильно занимали Бургашар, Бургтерульд и Эльбёф, имея для поддержки три батальона у Гран-Курон. Остальные войска вернулись в Руан.

Сделанная французами в тот же день попытка наступать на северном берегу Сены была остановлена уже перед Фовиль, откуда они опять отошли к Арфлер.

Между тем, в 8-м корпусе было замечено, что на этот раз французы не отошли под защиту северных крепостей, а остановились к югу от Арраса, что указывало на их намерение вскоре возобновить наступление против войск, блокирующих Перонн.

Вследствие этого генерал Гебен решил для прикрытия блокады снова перейти на северный берег Соммы, но занять там фланговую позицию, перед фронтом [271] которой неприятелю пришлось бы двигаться в случае его наступления.

После дневки и пополнения боевых припасов 6 января 30-я бригада передвинулась в Брэ, 29-я бригада — в Альбер. Ближе всего к неприятелю стояла 3-я кав. дивизия у Бапома и позади ее гвардейская кавалерийская бригада. Для обеспечения левого фланга подполковник Пестель занял Аше; от блокадного корпуса 3-я рез. дивизия перешла к западу от крепости в Фельер. Корпусная артиллерия первоначально осталась на левом берегу Соммы, так как возникло предположение, что неприятель может наступать на Амьен.

Однако, в ближайшие дни французы ничего серьезного не предприняли, а 9 января крепость Перонн пала.

Маленькая крепость блокировалась в продолжение 14 дней одиннадцатью батальонами, шестнадцатью эскадронами и десятью батареями. Затопленные луга с одной стороны, каменные стены со средневековыми башнями — с другой обеспечивали ее от внезапного нападения; впрочем, вблизи ее со всех сторон находились командующие высоты.

Несмотря на это, огонь из 58 полевых орудий не дал серьезного результата; кроме того, его пришлось очень скоро прекратить по недостатку боевых припасов. Обстрел из взятых французских орудий также не имел успеха. Крепость все время продолжала свой огонь, и гарнизон, состоявший всего из 3 500 чел., даже пытался делать вылазки.

В день сражения при Бапоме, как уже сказано, часть блокирующих войск должна была двинуться на поддержку 8-го корпуса, и при неизвестности относительно исхода этого боя пришлось предусмотреть меры для опасения осадного парка. Оставшиеся войска стояли в сборе, готовые к походу, и часть тяжелых орудий была отведена назад. Но гарнизон крепости держался выжидательно.

Два дня спустя прибыл сформированный в Ля-Фер осадный парк из 55 тяжелых орудий. Второй парк в [272] составе 28 французских орудий находился в пути из Мезьера. Приготовления к правильной осаде были сделаны, и 8 января, когда, наконец, прибыл большой транспорт боевых припасов, коменданту Перонна было предложено прекратить сопротивление, с этого времени ставшее безнадежным.

10 января генерал Барнеков вступил в крепость, широко снабженную оружием, боевыми и съестными припасами.

7 января король призвал генерала Мантейфеля на другой театр, вверив командование 1-й армией генералу Гебену.

Освобожденный от заботы о Перонне, он мог теперь исключительно заняться задачей обеспечения блокады Парижа. Для этого Сомма, где все переправы находились в руках немцев, представляла естественный барьер, за которым можно было выждать наступление даже превосходящего в числе неприятеля. Кроме того, 8-й корпус получил теперь некоторые подкрепления. Спокойствие, наступившее на нижней Сене, позволило направить оттуда в Амьен еще два пехотных полка с двумя батареями. Затем главная квартира предоставила маасской армии одну пехотную бригаду для перебросок в случае надобности по железной дороге.

Оставалось неизвестным, куда будет направлен удар противника. Вследствие этого генерал Гебен развернул свои силы за Соммой на значительном протяжении в 10 миль, но все же прочно занял удобные пункты впереди, для перехода в наступление, смотря по обстоятельствам. В середине месяца подчиненные генералу Гебену части 1-го армейского корпуса заняли Амьен, Корби и линию р. Алю во фланкирующем положении. Удерживая Брэ, 15-я дивизия расположилась на квартирах к югу от этого селения. Ближе всего к ней стояли: слева от Перонна 3-я рез. дивизия; справа 16-я дивизия и 3-я рез. кав. бригада, которые занимали впереди Руазель и Верман. У Сен-Кантена находилась 12-я кав. дивизия.

Французская армия вскоре начала движение по большой дороге из Камере, оттеснив своим 22-м корпусом [273] 3-ю кав. дивизию сначала из Бапома, а потом из Аль-бера за р. Алю. По той же дороге следовал 23-й французский корпус, и казалось, что целью противника был действительно Амьен. Однако, разведка обнаружила трудность наступления в этом направлении, кроме того телеграмма военного министра сообщила, что в ближайшие дни парижская армия сделает последнее крайнее усилие для прорыва блокадной линии и что Северная армия должна отвлечь от столицы возможно больше неприятельских сил.

Ввиду этого генерал Федерб решил безотлагательно наступать на Сен-Кантен, куда уже была двинута бригада Инара из Камбре. Наступление против правого крыла немцев, занятого тогда только кавалерией, угрожало одновременно их сообщениям, а близость северных крепостей обеспечивала тыл французской армии, давая ей большую свободу операций.

Но генерал Гебен предусмотрел это движение противника влево и для парирования его сосредоточил все свои силы.

Выздоравливающие, годные для службы были возвращены. В Амьене остались лишь небольшие части, и благодаря подходу 13-го корпуса от р. Сарт к нижней Сене стало возможно притянуть оттуда к Сомме 3-й гренадерский полк с одной тяжелой батареей.

Вскоре кавалерия выяснила отход французов из Альбера и движение их корпусов на Комбль и Сайли. Вновь сформированная бригада Поли заняла Бапом, и бригада Инара вступила в Сен-Кантен, откуда генерал Цур-Липпе, согласно приказа, отошел на Ам. Теперь и генерал Гебен выступил в восточном направлении, притом по дорогам на обоих берегах Соммы, чтобы своевременно настигнуть неприятеля.

17 января 12-я кав. дивизия пошла далее вправо по направлению на Ля-Фер, 16-я дивизия — в Ам. 3-я рез. дивизия и гвардейская кавалерийская бригада достигли Нель, 15-я дивизия и корпусная артиллерия — Вилер-Карбонель. Из войск, прибывших напоследок из Руана, был образован резерв армии, который следовал до [274] Арбоньера. На северном берегу отряд Гребена дошел до окрестностей Перонна.

Четыре французские дивизии наступали по направлению к Верман таким образом, чтобы на следующий день иметь возможность соединиться у Сен-Кантена.

18 января на германской стороне 16-я и 3-я рез. дивизии двигались по южному берегу Соммы в Жюси и Флави, армейские резервы — вслед за ними до Ам. В Вандейль 12-я кав. дивизия нашла местность к востоку от Уазы еще свободной от неприятеля. Для того чтобы установить соприкосновение с подходившими французами, 15-я дивизия должна была перейти Сомму у Бри и наступать на Верман и Этрейлер вместе с войсками генерала Гребена. Генералу Куммеру указывалось: если он найдет французов на позиции, то ограничиться наблюдением; в случае их отхода на север — последовать за ними, а при возможном движении противника в южном направлении немедленно атаковать его всеми силами.

Уже по ту сторону Тертри в 10 1/2 час. утра 29-я бригада встретила арьергард 22-го корпуса и его обозы. Гусары рассеяли один батальон прикрытия и отогнали обоз в величайшем беспорядке на Коленкур, но должны были оставить добычу и пленных вследствие огня подходившей пехоты. Французская бригада сделала поворот и перешла в наступление на Трефкон. 65-й германский полк и три батареи сопротивлялись до 2 час, когда прибывший на место боя генерал Бессоль приказал французам продолжать марш на Сен-Кантен. Французский 29-й корпус также прервал свое движение и выслал бригаду против левого фланга 15-й дивизии. Эта бригада у фермы Ковиньи натолкнулась на два немецких батальона, которые после длительного огневого боя пошли вслед за отступавшим противником, ворвались около 3 час. пополудни в Коленкур, взяв там 100 пленных и 14 продовольственных повозок.

Между тем, генерал Гребен поспешил на шум боя и увидел, что самой действительной помощью будет, если он двинется напрямик к Верман. Против занятой неприятелем деревни Пейли выехали четыре батареи, [275] и когда 4-й гренадерский полк пошел в атаку, французы отступили, оставив пленных; много мобилен было разогнано уланами. Но так как у Верман стоял весь 23-й корпус, производивший развертывание, то Гребен собрал свои войска за долиной Пейли, причем отходившие тотчас же отбивали каждый натиск. 15-я дивизия расположилась на квартирах у Бовуа и Коленкура.

Повидимому, единственной целью французских генералов в этот день было достижение Сен-Кантена. Они не воспользовались случаем обрушиться обоими корпусами на одну 15-ю дивизию. 23-й корпус ночевал в Сен-Кантене и западнее его, 22-й корпус, перешедший Сомму у Серокур, — к югу от города. Теперь, когда немцы приблизились вплотную, дальнейшее продвижение Северной французской армии как к Парижу, так и против германских коммуникационных линий зависело от исхода сражения под Парижем, и потому генерал Федерб решил выждать результата у Сен-Кантена.

Было важно дождаться там успеха вылазки парижской армии. Местность представляла некоторые выводы: высоты перед городом давали хороший обстрел и позволяли укрыто расположить резервы. Правда, Сомма разделяла армию пополам, но мост у Сен-Кантена облегчал взаимную поддержку. Противник также находился по обеим сторонам реки, и, наконец, 40 тыс. французов, считая присоединившиеся бригады Инара и Поли, имели перед собой меньшие неприятельские силы. Фактически немцы насчитывали всего 32580 бойцов, из которых почти.6 тыс. кавалеристов.

Сражение при Сен-Кантене 19 января

Генерал Гебен назначил на 19 января общее наступление.

По южному берегу Соммы наступал генерал Барне-ков с 16-й и 3-й рез. дивизиями от Жюси через Эсиньи, заняв слева Серокур; по дороге от Ля-Фер шла 12-я кав. дивизия. [276]

Французские колонны еще двигались в походном порядке, чтобы расположиться на своей позиции тылом к Сен-Кантену, но Грюжи было уже ими занято. В то время как 32-я германская бригада развертывалась к северу от Эсиньи, а резервная дивизия остановилась позади этой деревни, 31-я бригада в 9 3/4 часа утра перешла в наступление против Грюжи.

Это наступление фланкировалось слева французской бригадой Жислена, занявшей тем временем Конткур и Кастр. С фронта против немцев выступили бригады Ферстера и Питье. На огонь выехавших сначала германских батарей энергично отвечала французская артиллерия от Мулен-де-Ту-Ван. В 11 час. 2-й батальон 69-го полка в ротной колонне двинулся в атаку по совершенно открытой местности на высоту по эту сторону Грюжи, но попытка, повторенная четыре раза, окончилась неудачей под губительным перекрестным огнем противника. Батальон израсходовал почти все патроны, и только с прибытием шести Свежих рот 29-го полка удалось в ожесточенной рукопашной свалке оттеснить французов, которые все-таки удержались впереди Грюжи на сахарном заводе.

На правом крыле наступала 12-я кав. дивизия вдоль дороги из Ля-Фер; навстречу ей бегом выдвинулась французская бригада Айнеса, до тех пор стоявшая в резерве. Так как генерал Цур-Липпе имел в своем распоряжении из пехоты только один батальон, то движение 12-й кав. дивизии пока приостановилось у Корне-Дор. Но около полудня, когда подошло подкрепление из Тернье, саксонские егеря взяли штурмом парк у шоссе, а шлезвиг-голштинские фузилеры — Ля-Невиль. Потеряв много пленных, французы поспешно отступили, энергично преследуемые, в предместье Сен-Кантена.

Тем временем 31-я германская бригада вела горячий огневой бой впереди Грюжи, по обеим сторонам железной дороги; за ее правым крылом в долине у шоссе-стояла 32-я бригада, где она все же несла значительные потери от неприятельских гранат; слева германскому отряду, подошедшему из Серокур, не удалось [277] проникнуть в Конткур. Теперь превосходные силы французов произвели из Грюжи такую сильную контратаку, что 16-ю дивизию пришлось отвести назад до Эсиньи.

После полудня, когда генерал Федерб отправился к 23-му корпусу, он имел полное право рассчитывать, что 22-й корпус удержит свою позицию. Правда, решение должно было последовать в северной части поля сражения.

Там дивизия Робена заняла позицию между Файе и Франсильи. Слева от нее вдвинулась в боевую линию бригада Инара, а из дивизии Пайена бригада Лагранжа распространилась до Соммы. В резерве оставалась бригада Мишле и для обеспечения тыловых сообщений бригада Поли у Грикур.

На левом крыле немцев уже в 8 час. утра генерал Гребен с восемью батальонами при 28 орудиях выступил из Пейльи и двинулся вдоль римской дороги. Кавалерийская бригада сопровождала его марш слева. Вскоре пруссаки вытеснили французов из Ольнон и Селанси, двинулись против Файе и поднялись на высоту Мулен-Кут. При этом у неприятеля было взято одно стрелявшее орудие с зарядным ящиком и много пленных.

Мало-помалу все 28 орудий выехали на высоту у мельницы и вступили в бой с артиллерией дивизии Робина, но через полчаса обнаружился недостаток снарядов, потому что зарядные ящики, отправленные накануне к транспортам 8-го корпуса за пополнением, еще не вернулись. Батареи, терпевшие, кроме того, от ружейного огня, должны были отойти в Ольнон, и так как неприятель продолжал занимать Франсильи непосредственно на фланге и в тылу, дальнейшее наступление пока приостановилось.

Справа генерал Куммер с 15-й дивизией выступил из Бовуа и около 10 час. достиг Этрейлер. Королевские гусары производили поиски до Лэпин-де-Даллон, отбрасывая неприятельских всадников, а 29-я бригада заняла Сави. К северу от этого пункта три германские батареи начали бой с артиллерией дивизии Пайена, и [278] 65-й полк пошел в атаку на находившиеся впереди рощи. Меньшая южная роща была взята, но и тут, как во Франсильи, бригада Инара удержалась в большой северной роще.

Потом, около полудня, против меньшей рощи перешла в наступление бригада Лагранжа, вторглась в нее на короткое время, но была опять вытеснена 65-м полком.

На угрожаемом правом фланге 29-й германской бригады был выдвинут 33-й полк, и рядом со стрелявшими уже батареями выехали на позицию две тяжелые батареи только что прибывшей к Сави корпусной артиллерии. Затем правее 29-й бригады подошла также 30-я бригада через Рупи.

Между тем, на левом крыле, продвинувшемся гораздо далее вперед, полковник Массов в 1 час пополудни снова начал наступление. Шесть рот 44-го полка вытеснили французов из Файе. Две батареи последовали за ними и еще раз вступили в бой с большой артиллерийской позицией неприятеля у Мулен-де-Сепи.

Генерал Польз-д'Ивуа, видя столь близкую угрозу сообщениям своего 23-го корпуса с Камбре, уже притянул к себе из резерва бригаду Мишле и со свежими силами двинулся на Файе. Находившиеся там прусские части пришлось отвести назад к Мулен-Кут, но дальнейшее наступление неприятеля против этой высоты было остановлено фланговым ударом от Селанси; одновременно взята штурмом ферма Буа-де-Роз. Французы опять отошли к Файе.

Там, во Франсильи и в северной роще, они удерживались еще в 1 час. 30 мин. пополудни, тогда как в это время со стороны немцев все три бригады находились в боевой линии. Хотя армейский резерв двинулся из Ам на Руни, но генерал Гебен, который оттуда наблюдал незначительные успехи 16-й дивизии, послал его уже в 11 час. на поддержку последней через Серокур.

Оттуда полковник Бекинг со своими тремя батальонами, тремя эскадронами и двумя батареями пошел по направлению на Конткур. [279]

Поспешив вперед с кавалерией, он сначала ввел в дело свою артиллерию. Затем 41-й полк тотчас же после прибытия перешел в наступление и совместно со стоявшим уже там батальоном 19-го полка в 1 час пополудни оттеснил неприятеля из названного селения и из Кастр с захватом большого числа пленных к высоте у Грюжи. Против последней направился теперь огонь артиллерии, постепенно возросшей до 30 орудий.

Чтобы тут удержаться, генерал Лепуант, командир 22-го корпуса, притянул на усиление бригады Жислена несколько батальонов бригады Питье и даже бригады Энеса. Несмотря на это, восточнопрусскому полку удалось в 2 1/2 часа охватывающей атакой сбросить противника в долину перед Грюжи.

Энергичные действия полковника Бекинга оказали влияние на весь боевой фронт.

Желая возобновить общее продвижение вперед, генерал Барнеков вытребовал от Эсиньи свои последние части, но в 3 часа французская бригада Питье неожиданно перешла в наступление вдоль железной дороги. Справа от Кастр она была обстреляна германской артиллерией, а слева из долины от Урвилер против нее внезапно вышли пять эскадронов резервной кавалерии. Одновременно двинулся вперед полковник Герцберг с 32-й бригадой и оттеснил Питье обратно к Мулен-де-Ту-Ван.

К югу от Грюжи французская бригада Ферстера еще стойко держалась, несмотря на серьезную угрозу справа от Жифекур и неменьшую угрозу с левого фланга со стороны 12-й кав. дивизии. Но теперь, когда отступление бригады Питье совершенно обнажило ее левое крыло и ее последние силы были истощены в длительном бою, она должна была решиться на очищение долго обороняемой позиции. Германская 31-я бригада продвинулась вдоль железной дороги до сахарного завода, и полковник Бекинг вытеснил последние французские части из Грюжи. Потом он подготовил атаку Мулен-де-Ту-Ван своей артиллерией. Эту высоту концентрически атаковали: 41-й полк, вызванные еще из Эсиньи батальоны и 32-я бригада. Французы сопротивлялись [280] недолго, они уже отходили. Вся боевая линия немцев с 12-й кав. дивизией на правом крыле двинулась по направлению к городу, до которого теперь уже достигали артиллерийские снаряды от Гоши. Кавалерия неоднократно врывалась в отходившие французские части; (вокзал и предместье, в котором был найден лишь арьергард 22-го французского корпуса, были заняты после короткого боя.

В то время как на южной половине поля сражения бой принял описанный оборот, на северной половине атаки тоже продолжались.

Уже в 2 часа 28-й полк, наступая от Рупи, взял штурмом ферму Лэпин-де-Далон (на дороге в Ам), и почти одновременно пехота Гребена снова перешла в наступление.

Тогда как оправа несколько рот 4-го и 44-го полков отбивали вышедшие из большой рощи французские части, майор Эльпонс с шестью гренадерскими ротами перешел в наступление из Олькон и Селанси на Фронсильи, ворвавшись, несмотря на сильный огонь защитников, в эту упорно обороняемую деревню, где было взято много пленных. Но когда пруссаки Двинулись дальше к югу от римской дороги, они в свою очередь подверглись серьезной атаке.

Для прикрытия своего угрожаемого пути отступления против них опять выдвинулась бригада Мишле из Файе, и, кроме того, бригада Поли из Грикур к Мулен-Кут. Последняя позиция, усиленная тем временем артиллерией, стойко оборонялась 44-м полком, и при захождении гренадерских рот налево против римской дороги атака французов и тут была отбита.

В это время 29-я бригада, за которой следовала 30-я, выступила уже по направлению на Сен-Кантен, справа 33-й полк, слева 65-й. Последний вполне овладел большой рощей, и 48 орудий выехали на позицию по обеим сторонам дороги из Сави. Вследствие сильного гранатного огня французов, пехота наступала дальше в ротных колоннах и даже развернутым строем. Но бригады Лагранжа и Инара не выждали удар и в 4 часа отступили к Сен-Кантену, оставив одно орудие. [281]

Хотя их артиллерия и заняла еще раз позицию у Рокур, но должна была уже в 5 час. ее оставить; французы ограничились обороной забаррикадированных входов в предместье Сен-Мартен.

Против последнего развернулись шесть прусских батарей, и 29-я бригада в течение некоторого времени обстреливала с места сильно занятые строения и сады, но потом несколько рот от Рокур ворвалось в предместье. Бой на улицах еще продолжался, когда подполковник Гюллесем через мост на канале проник в самый город.

Генерал Федерб уже в 4 часа пополудни пришел к убеждению, что 23-й корпус, вероятно, не сможет удержаться. В этом случае оставалось на выбор: или отступить ночью, или подвергнуться блокаде в Сен-Кантене. Федерб еще не решил этого вопроса, когда встреченный в городе генерал Лекуант сообщил, что он отказался от обороны на южном берегу Соммы. Благодаря сопротивлению, которое 23-й корпус еще оказывал на северном берегу, 22-й корпус мог беспрепятственно начать отступление на Ле-Като.

Командующий армией приказал командиру 23-го корпуса отходить туда же, но последний получил приказ только в 6 час. вечера, когда бригады правого крыла (Поли и Мишле) уже сами выступили в Камбре. Чем упорнее обе оставшиеся бригады обороняли предместье Сен-Мартен, тем более роковым должен был сделаться этот бой для них самих. Атакованная с тылу батальонами полковника Бекинга, большая часть этих бригад попала в плен. Лишь один 41-й полк взял 54 офицера, 2 260 солдат и 4 орудия. Сам Федерб избег плена только при помощи жителей.

Бой окончился в 6 1/2 час. вечера; войска ночевали в городе и взятых деревнях.

С трудом одержанная победа стоила немцам 96 офицеров и 2 304 солдат. На поле сражения были найдены 3 тыс. раненых французов, а число нераненых пленных превзошло 9 тыс.

По теории победа должна непосредственно завершаться преследованием. С этим требованием соглашаются [282] все, особенно профаны, и все-таки на практике оно редко выполняется. Военная история дает мало примеров, подобных знаменитому Ватерлоо. Нужна очень сильная, беспощадная воля, для того чтобы на войска, двигавшиеся, сражавшиеся и голодавшие в течение 10–12 час, возложить новые усилия и опасности вместо желанного отдыха и насыщения. Но даже при наличии такой воли преследование зависит еще от тех условий, при которых одержана победа. Оно будет трудно выполнимо, если все войсковые части на поле сражения настолько перемешаны (как при Кениггреце), что нужны часы для восстановления тактических соединений, или же если в бой введены решительно все войска (как при Сен-Кантене), так что в распоряжении не имеется ни одной нетронутой, цельной пехотной части. Одна кавалерия без поддержки пехоты редко разрешит задачу, особенно ночью, когда ее задержат все местные препятствия и самые незначительные охраняющие части противника.

Генерал Гебен начал преследование разбитого неприятеля только на следующий день. Высланная йперед кавалерия производила поиски до предместья Камбре и до гласиса Ландреси, не встречая сопротивления, но она захватила лишь несколько сот отсталых. Пехотные дивизии подошли к Камбре на 1 милю. За отсутствием осадного парка нельзя было ничего предпринять против этой крепости, но, кроме того, в военном отношении представлялось нежелательным распространяться далее на север. Из полученных донесений следовало, что значительная часть французской Северной армии отошла на Лиль, Дуэ и Валансьен. Так как новых предприятий со стороны противника не предвиделось, то генерал Гебен опять отвел свои войска к Сомме, где они в конце января расположились на широких квартирах между Амьеном и Сен-Кантеном.

На нижнюю Сену 25 января прибыл в Руан герцог Мекленбургский с 13-м корпусом, встретивший во время своего марша преимущественно франктиреров. Хотя генерал Луазель с прибывшими из Шербурга [283] подкреплениями довел свои силы почти до 30 тыс. чел., он все-таки оставался в выжидательном положении.

Ввиду этого генерал Гебен намеревался притянуть стоявшие еще у Руана части 1-го корпуса к армии на Сомме, но это было воспрещено телеграммой главной квартиры, которая из политических соображений распорядилась оставить их там.

События на юго-восточном театре войны до 17 января

На юго-восточном театре войны под прикрытием 14-го корпуса лишь постепенно собрались войска, назначенные против Бельфора.

Город заключен в крепостную ограду бастионного начертания. На высокой скале, командуя на далеком расстоянии, подымается цитадель, для усиления огня окруженная укреплениями, расположенными на террасах. Предместье и вокзал на левом берегу р. Савурез были защищены вновь выстроенными укрепленными линиями. На гребне высот, близко подходившем с северо-востока, форты Де-ля-Миот и Де-ля-Жюстис со своими линиями, примыкавшими к главной крепостной ограде, образовали обширный укрепленный лагерь. Крепости могла бы угрожать высота обеих Перш, которая с юга отстоит от цитадели всего на 1 тыс. м, причем оттуда можно обстреливать даже верки на левом берегу реки. Но на этой высоте еще до прихода немцев были закончены два форта с каменными одеждами, и, кроме того, соседние рощи и селения, особенно Перуз и Данжутэн, были укреплены.

В крепости было достаточно безопасных от бомбардировки помещений. Вооружение состояло из 341 тяжелого орудия; продовольствием она была снабжена на 5 месяцев.

В самом начале войны, когда Эльзас был очищен 7-м французским корпусом, в Бельфоре остались только 5 тыс. мобилей, но призывом национальной гвардии гарнизон был увеличен до 17 тыс. чел. [284]

Осмотрительный комендант полковник Данфер обратил главное внимание на энергичную оборону впереди лежащей местности. Передовым охраняющим частям было приказано ежедневно производить поиски, которые крепостная артиллерия поддерживала с самых больших дистанций.

С другой стороны, генерал Тресков в первое время располагал только двадцатью слабыми ландверными батальонами, пятью эскадронами и шестью полевыми батареями, всего 15 тыс. чел. Сначала он должен был ограничиться простой блокадой. Войска укрепились в окружающих деревнях, и им пришлось отражать много вылазок.

Главная квартира отдала приказ приступить к правильной осаде крепости. На генерала Мартенса была возложена инженерная атака, на подполковника Шелиа — артиллерийская.

Трудность предприятия была очевидна. Скалистый грунт затруднял все земляные работы, и надвигалось суровое время года. Атаку можно было вести успешно только с юга против главного укрепления сильной цитадели. В это время в распоряжении имелось лишь 50 тяжелых орудий и пехоты нехватало даже для действительного обложения крепости.

При таких условиях на рассмотрение генерала Трескова было предоставлено попытаться овладеть Бельфором посредством одного бомбардирования. Для этого всего удобнее была атака с запада, где, после вытеснения неприятельского гарнизона из Вальдуа, германская пехота взяла Эссер и Базильер, а также прилегающие лесистые высоты. На плато между обеими деревнями под прикрытием двух батальонов 3 тыс. чел. 2 декабря выстроили семь батарей. Сильно промерзшая почва затрудняла работы, но, несмотря на светлую лунную ночь, они, по-видимому, не были замечены осажденными. На следующее утро, когда солнце разогнало туман и цели стали видны, был открыт огонь.

Крепость сначала отвечала слабо, но потом участила огонь со всех укреплений, даже на дистанцию в [285] 4 тыс. м с фортов Де-ля-Миот и Де-ля-Жюстис, и немцы понесли в траншеях значительные потери.

Затем были вооружены еще четыре новые батареи впереди Бавильер, и германская пехота, взяв Ля-Тюиль-ри, продвинулась на дистанцию 150 м к внешним укреплениям противника. Удалось также произвести пожары в городе, но вскоре обнаружился недостаток в снарядах, тогда как высокий замок продолжал непрерывно свой действительный огонь и постоянно нужно было отражать вылазки гарнизона. Пришлось убедиться, что решительного успеха нельзя достигнуть избранным способом, а только постепенной атакой.

На юге 13 декабря полковник Островский отбил у французов Адельнан, поросшие лесом высоты Ле-Бомон и Ля-Брос. На восточном выступе последних были выстроены две батареи, а на северной опушке — еще четыре, с большими трудностями в почве, размокшей от оттепели, и 7 января был открыт огонь из 50 орудий. Вскоре артиллерия атаки приобрела перевес, форт Бельвю был сильно поврежден и совершенно подавлен огонь с Нижнего Перш.

Дальнейшему наступлению прежде всего мешала сильно занятая неприятелем укрепленная Данжутен. В ночь на 8 января семь рот атаковали эту передовую позицию с севера, причем одновременно заняли железнодорожную насыпь. С незаряженными ружьями бросились ландверисты на энергично стрелявшего неприятеля и проникли по улице до церкви. Подоспевшие из крепости подкрепления были отражены у железнодорожной насыпи, но бой за строения в южной части деревни все-таки продолжался до полудня. Из защитников 20 офицеров и 700 солдат попали в плен.

В Бельфоре появились тиф и оспа, но и среди осаждающих войск, вследствие тяжелой работы и холодной погоды, число заболеваний возрастало в опасной степени. Большинство батальонов могло вывести в строй только по 500 чел.; к тому же генерал Тресков должен был употребить половину своих сил для обеспечения блокады с юга. По достоверным сведениям французы имели у Безансона около 62 тыс. чел. Если до сих пор [286] они держались совершенно пассивно, то теперь, казалось, желали серьезно наступать вдоль р. Дуб для освобождения блокированной крепости.

К югу от Бельфора замок Монбельяр был приспособлен к обороне, занят одним батальоном и вооружен тяжелыми орудиями. К западу от него между р. Дуб и швейцарской границей стоял генерал Дебшиц с восемью батальонами, двумя эскадронами и двумя батареями у Дель, и генерал Вердер собрал 14-й корпус к востоку от Везуля у Норуа, Айльван и Атезан, чтобы всеми силами противодействовать каждой попытке помешать блокаде.

С 5 января завязался ряд боев перед Везулем, во время которых французы с юга и севера придвинулись к городу на расстояние 1 мили. Не подлежало сомнению, что тут наступали очень значительные силы. К востоку от р. Оньон через Ружмон также продвигались неприятельские отряды, но меньшей численности. В этих боях было взято 500 пленных, и одновременно выяснилось, что они принадлежат не только 18-му корпусу, но также 24-му и 20-му корпусам, т. е. армии Бурбаки, и это обстоятельство вдруг бросило свет на совершенно изменившуюся обстановку.

В главной квартире в Версале рассуждали правильно, ожидая в начале января преднамеренного взаимодействия генералов Шанзи и Бурбаки. Как мы видели, наступление первого было встречено Фридрихом-Карлом еще на р. Луар, а второй фактически также начал свое движение через Монтаржи для выручки блокированного Парижа. Но у него выполнение затянулось до 19 декабря, когда 2-я германская армия уже вернулась из своего похода на Ле-Ман. Генералу Бурбаки приходилось теперь опасаться, что, в случае его дальнейшего наступления, она нападет на него с фланга, и он тем охотнее согласился на другой план, составленный делегатами Фрейсине и одобренный диктатором Гамбеттой.

По этому плану 15-й корпус должен был оставаться у Буржа, прикрывая этот город на укрепленной позиции у Вьерзон и Невер; напротив, 18-й и 20-й корпуса [287] безотлагательно перевозились по железной дороге в Бон, чтобы, соединившись с Гарибальди и Кремером, составить армию в 70 тыс. чел. и овладеть Дижоном. Точно так же по железной дороге следовало подвезти вновь сформированный 24-й корпус из Лиона в Безансон, где он должен был усилиться стоявшими уже там отрядами до 50 тыс. чел. Предполагалось, что при совместной операции с «победителями Дижона» будет легко «даже без выстрела» снять осаду Бельфора. Одного присутствия этой массы гораздо более 100 тыс. чел. окажется достаточным, чтобы прекратить все атаки немцев на северные крепости. Во всяком случае все коммуникационные линии германских армий будут перерезаны, а впоследствии можно также рассчитывать на совместные действия с Федербом.

Железнодорожная перевозка от Луары к Саоне началась уже 23 декабря. Правда, при отсутствии подготовки происходили многочисленные задержки и перерывы движения, причем войска сильно страдали от больших морозов и недостаточного продовольствия. По достижении Шаньи и Шалона (на Саоне), когда стало известно, что немцы уже очистили Дижон, было решено снова погрузить корпуса в вагоны, чтобы подвезти их ближе к Безансону; вследствие этого произошла новая остановка, и только в начале нового года Восточная армия собралась между Дижоном и Безансоном в готовности для действия. Теперь был также вызван 15-й корпус, но для перевозки его требовалось 14 дней.

Далеко идущему плану Фрейсине с его сангвиническими надеждами значительно благоприятствовало то обстоятельство, что передвижение крупного войскового соединения на отдаленный театр войны могло быть скрыто в продолжение 14 дней как от 2-й армии, так и от 14-го корпуса, а следовательно, и от главной квартиры.

Хотя слухи и газетные статьи уже несколько раньше намекали на это, но все-таки лишь телеграмма генерала Вердера от 5 января явилась первым действительно надежным донесением о существенно [288] изменившейся стратегической обстановке. В Версале были тотчас же отданы соответствующие распоряжения и приступлено к образованию новой Южной армии.

Для последней имелись 2-й корпус в Монтаржи и половина 7-roi корпуса генерала Цастрова в Оксер на р. Ионне, который в период неизвестности неоднократно был передвигаем между Саоной и Ионной по разным направлениям, в зависимости от того, откуда угрожала кажущаяся опасность. Начальство над обоими корпусами, к которым впоследствии присоединился 14-й корпус, было вверено генералу Мантейфелю. Непосредственной поддержки генералу Вердеру нельзя было дать, и пока 14-й корпус должен был ограничиться собственными силами.

Между тем, несмотря на численное превосходство, французы занялись не столько наступлением, сколько маневрированием.

Генерал Бурбаки хотел охватить левое крыло 14-го корпуса и таким способом совершенно оттеснить его от Бельфора.

Хотя 5 января 18-й корпус через Гранвель и 20-й корпус через Эшено наступали на Везуль, но, как мы видели, встретили там сопротивление; когда же посланный вправо на Эспрель 24-й корпус узнал, что Вилерсексель занят немцами, то командующий армией решил предпринять еще более дальний обход на восток. Оба корпуса левого крыла двинулись 8 января вправо; 18-й корпус — к Монбозон, 20-й корпус — к Ружмон. Что касается 24-го корпуса, то он возвратился в Кюз. Одновременно было приказано генералу Кремеру наступать от Дижона на Везуль. Затем 9 января 24-й и 20-й корпуса вышли у Вельшеврё и Вильаржан на дорогу Арсей — Вилерсексель, тогда как 18-й корпус достиг последнего пункта и Эспрель своими головными частями.

Генералу Вердеру оставалось лишь как можно скорее следовать за этим боковым движением. Он послал ба-денскую дивизию в Атезан, 4-ю рез. дивизию — в Эльван и бригаду генерала Гольца в Норуа-ле-Бур. Обозы были направлены на Люр. [289]