Восточная армия генерала Бурбаки

В то время как французские вооруженные силы на севере (на Сене и Сомме) и на юге (на Луаре и Саоне) участвовали в постоянных боях, армия генерала Бурбаки нигде себя не обнаруживала. С тех пор как [234] 6-я кав. дивизия 8 декабря установила присутствие этой армии у Вьерзон, далее след ее был потерян. Для германского верховного командования было чрезвычайно важно знать, где находится это крупное войсковое соединение. Такое сведение могла доставить только 2-я армия, и потому 22 декабря ей было приказано выяснить вопрос посредством разведок.

С этой целью на правом берегу Луары генерал Ранцау двинулся от Монтаржи к Бриару, нашел тамошнюю позицию оставленной французами 25 декабря, но в ближайшие дни ввязался в неудачные бои.

Гессенский отряд усилился на три батальона, четыре эскадрона и шесть орудий, но все-таки 1 января был оттеснен к Жиену. Неприятель обнаружил несколько тысяч мобилей, двенадцать орудий, а также морскую пехоту. Было важно, что часть взятых пленных принадлежала к 18-му корпусу, входившему в состав 1-й луарской армии.

Полк 6-й кав. дивизии, посланный также для рекогносцировки в Солонь, возвратился с известием, что большие неприятельские колонны наступают на Обиньи-Биль. Напротив, взятые в плен обозные показали, что из Буржа войска уже вывезены по железной дороге; подобные сведения находились и в газетных статьях. Но при наличии вышеприведенных донесений слухам нельзя было придавать серьезного значения; в Версале должны были притти к заключению, что 1-я луарская армия еще находится близ Буржа и что по восстановлении ее боеспособности генерал Бурбаки будет действовать в согласии с генералом Шанзи.

Обе армии могли атаковать немцей у Орлеана с двух сторон или же одна армия могла их там занять и задержать, тогда как другая армия двинулась бы для выручки столицы.

Действительно, таково и было намерение генерала Шанзи. Последний с 21 декабря стоял на отдыхе по квартирам в Ле-Мане и окрестностях, куда железные дороги облегчали подвоз подкреплений по четырем направлениям. Прайда, войскам приходилось бороться с серьезными затруднениями. При недостатке помещений [235] для таких масс часть их должна была бивакировать в палатках на снегу, сильно страдая от холода. Госпитали были переполнены ранеными и больными оспой. С другой стороны, такое сосредоточенное расположение благоприятствовало поддержанию порядка в частях и восстановлению их боеспособности. При этом известия из Парижа побуждали к возобновлению действий. Генерал Трошю сообщил, что Париж не в состоянии освободиться собственными силами. Даже в случае удачи прорыва нельзя будет вывезти с собой средства, необходимые для продовольствия армии; только одновременное появление армии извне могло бы помочь в этом отношении. С своей стороны генерал Шанзи был вполне готов итти на Париж, но для этого ему требовалось точно знать, что предпримут генералы Бурбаки и Федерб.

Разумеется, для объединенного действия трех армий было необходимо руководство свыше. Ввиду этого Шанзи отправил 23 декабря офицера своего штаба в Лион с поручением передать Гамбетте, что только совместное и скорое наступление может предотвратить падение столицы. Однако, министр полагал, что он знает лучшее средство. До генерала Шанзи 29 декабря дошло первое известие о совсем другом использовании армии Бурбаки, которое уже приводилось в исполнение. Впрочем, ответ не заключал в себе ни точных приказов, ни достаточных сведений. «Вы уничтожили мекленбуржцев, баварцы более не существуют, остальная армия охвачена беспокойством и усталостью. Будем тверды — и мы прогоним эти орды с нашей земли с пустыми руками». Правительственная делегация осуществляет такой план, который «наиболее деморализует германскую армию».

При столь неясных выражениях верховного командования генерал Шанзи, доверяя собственным силам, решил предпринять поход на Париж без посторонней помощи, но вскоре он сам подвергся серьезнейшему нападению.

Немцы не должны были терять времени, в случае если желали воспользоваться выгодами своего [236] положения между двумя неприятельскими армиями, пока еще не сблизившимися. Одновременные атаки 31 декабря у Вандома на р. Луар и у Бриара на р. Луаре, повидимому, указывали, что обе армии уже действуют сообща.

Ввиду этого Фридрих-Карл 1 января получил приказ по телеграфу немедленно двинуться через р. Луар против генерала Шанзи как ближайшего и самого опасного противника.

Для этой цели 2-я германская армия была усилена 13-м корпусом герцога Мекленбургского (17-я и 22-я дивизии), а также 2-й и 4-й кав. дивизиями. Кроме того, 5-я кав. дивизия должна была при наступлении обеспечивать правый фланг.

Против генерала Бурбаки должна была остаться в Орлеане только 25-я (гессенская) дивизия, наблюдая и дальше у Жиен. Однако, для того чтобы отразить в случае нужды наступление 2-й луарской армии, генерал Цастров с 7-м корпусом был вызван в Армансон и, кроме того, из блокадной линии 2-й корпус направлен в Монтаржи.

Фридрих-Карл намеревался три своих корпуса сосредоточить до 6 января на линии Вандом — Морэ, а 13-й корпус выслать от Шартра по направлению на Бру.

Поход 2-й армии к Ле-Ману

Немцы могли надеяться застать неприятеля на зимних квартирах, но генерал Шанзи обеспечил себя от внезапностей сильными передовыми отрядами, Слева дивизия генерала Руссо и многочисленные добровольческие части занимали Ножан-ле-Ротру; далее стояли отряды на линии через Вибрэй и Сен-Кале до ручья Брэй, где остановился генерал Жуфруа после своей неудачной атаки на Вандом 31 декабря; оправа находились генерал Барри у Ля-Шартр и дивизия Куртена у Шато-Рено.

Оба крыла наступавшей германской армии натолкнулись на эти передовые отряды уже 5 января. [237]

Слева генерал Баумгарт собрал у Сент-Аман три батальона, два кавалерийских полка и две батареи. По направлению на Шато-Рено 57-й полк захватил Вильпорш, затем очистил его перед четырьмя наступавшими французскими батальонами и, наконец, взял его опять и утвердился в нем. При этом выяснилось, что значительные неприятельские силы стоят на левом фланге наступающей на запад германской армии. Следуя в ее составе, генерал Баумгарт должен был принять на себя обеспечение слева, для чего был усилен 6-й кав. дивизией и 1-й кав. бригадой.

На правом крыле наступавшая на Ножан-Ле-Ротру 44-я бригада также выдержала упорный бой. Она взяла штурмом позицию противника у Ля-Фурш, захватив, кроме многочисленных пленных, три орудия. Главные силы корпуса достигли Бомон и Бру, но кавалерия не могла проникнуть в лес к северу от Ножана.

Утром 6 января авангард отряда генерала Баумгар-та выступил к Пришей, но главные силы его не могли последовать за авангардом, так как в 9 1/2 час. были энергично атакованы. Для наблюдения за противником пехота стояла на широком протяжении от Амблуа до Вильпорш небольшими частями, имея лишь один слабый резерв у Ля-Ну.

Вскоре бой принял значительные размеры, и только с трудом немцы удерживались на линии Ле-Э-Пиа, серьезно угрожаемые охватом их левого крыла; правда, туда подошла 6-я кав. дивизия, но она вступила в бой лишь своей конной батареей. Напротив, резерв продвинулся по большой дороге к Шато-Рено и отбросил вторгшихся уже в Ле-Э французов. Но затем, когда последние снова перешли в наступление, развернув против деревни четыре батареи, немцам пришлось отойти за р. Брен.

Тем временем 16-й полк, двигавшийся к Вандому и прибывший уже в Амблуа, вернулся для поддержки к Сент-Аман. Собравшаяся теперь 38-я пех. бригада развернулась между Нев-Сент-Аман и Сент-Аман, имея многочисленную кавалерию на крыльях. Но так как город был по недоразумению очищен, то начальник [238] 6-й кав. дивизии приказал отступать дальше. Однако, пехота остановилась уже у Хюиосо, расположившись на квартирах. Авангард вернулся к Амблуа, кавалерия отошла туда же и к Вильромен.

Во время боев у Сент-Аман 10-й корпус наступал двумя колоннами на левом берегу р. Луар по направлению на Монтуар, оставив оправа один батальон впереди Вандома для обеспечения прохода 3-го корпуса через этот город.

В 1 час пополудни, когда 20-я дивизия подошла к Сен-Римэ, она нашла высоты на другом берегу Луар занятыми войсками генерала Бари. Все батареи ее выехали на эту сторону долины и вскоре прогнали противника с широкой низины, но с фронта теснина у Ле-Рош была совершенно неприступна. Поэтому саперы восстановили ниже по раке разрушенный мост у Лавардина. Тем временем туда прибыла также 19-я дивизия, несколько батальонов двинулись с юга на Ле-Рош и без труда вытеснили противника. Так как сумерки мешали дальнейшему наступлению, то корпус стал на квартирах в Монтуар и окрестностях.

Командир 3-го корпуса предполагал в этот день остановиться впереди Вандома, выдвинув только авангарды к ручью Азей, но они вскоре натолкнулись на такое сопротивление, что на поддержку им должны были двинуться главные силы. Для выручки генерала Куртена генерал Жуфруа предпринял новое наступление на Вандом. Вследствие этого авангард 5-й германской дивизии в 1 1/2 час. у Вилье застал 10-й егерский батальон, сопровождавший марш своего корпуса, на правом берегу Луар, в горячем бою, продолжавшемся уже 4 часа. Авангард выдвинул свои две батареи на плато севернее деревни, и 48-й полк продвинулся до нижнего течения ручья Азэ, широкая луговая низина которого находилась под огнем дальнобойных французских ружей и, кроме того, продольно обстреливалась артиллерией. Тут противник сам перешел в: наступление густыми стрелковыми цепями.

Сначала был притянут на поддержку 8-й полк, овладевший на левом крыле, после короткого боя, деревней [239] Ле-Гэ-дю-Луар, затем подошло подкрепление от 10-й пехотной бригады, и постепенно число прусских, орудий возросло до 36. Французская артиллерия не могла выдержать их огонь, и через полчаса его можно было перенести на пехоту. В 4 1/2 час. пополудни германские батальоны перешли долину, овладели виноградниками и фермами на противоположной высоте и, наконец, взяли штурмом Мазанж. Под покровом темноты французы отошли к Люней.

Далее вправо авангард 6-й германской дивизии при выходе из Вандома в 11 час. нашел батальон, оставленный 10-м корпусом у Куртира, в ожесточенном бою с сильно превосходящими неприятельскими силами. С немалыми потерями 11-я бригада наступала дальше к рубежу Азей, а когда в 3 1/2 час. подошла еще 12-я бригада, а также артиллерия оказала свое действие, немцам удалось взять штурмом Азей и утвердиться на противоположных высотах. Повторные контратаки французов были с успехом отражены, и около 5 час. вечера бой окончился отступлением французов.

Германский 3-й корпус расположился на квартирах между ручьем Азей и р. Луар. Вверх по реке отдельный отряд занимал Данзе. Корпус потерял 39 офицеров и 400 солдат, но взял у противника 400 пленных.

Не встречая сопротивления, 9-й корпус в этот день перешел верхний Луар у Фретваля и Сент-Илер и продвинулся по большой дороге на Сен-Кале до Бк>с~ лу. 13-й корпус оставался на месте у Унвер, Бомон и Ля-Фурш.

Наступление французов на Сент-Аман и упорное сопротивление их у Азей не отклонили Фридриха-Карла от его замысла. Он приказал на 7 января: 13-му корпусу дойти до Монмираля, 9-му корпусу до Эпьюзей, 3-му корпусу продолжать наступление против рубежа Брэй. Однако, после неудачного исходя боя у Сент-Аман все-таки нельзя было оставлять без внимания присутствие сильного неприятельского отряда на левом фланге. В штабе армии в Вандоме герцог Вильгельм получил словесный приказ — с 6-й кав. дивизией безотлагательно вернуться в Сент-Аман. Кроме того, [240] генералу Фохтс-Рецу было приказано поддержать генерала Баумгарта в случае надобности даже всем корпусом.

Страна между pp. Луар и Сарт, которую немцам предстояло пересечь, представляет для вторжения неприятеля крупнейшие затруднения, а обороне дает решительные преимущества.

Многочисленные реки с широкими и глубокими луговыми долинами пересекают перпендикулярно все дороги, ведущие в Ле-Ман. Рощи, деревни, замки с парками и каменными стенами покрывают тщательно обработанную холмистую местность; виноградники и фруктовые сады окружены изгородями, рвами и валами.

При таких условиях вся тяжесть предстоящих боев должна была лечь на одну пехоту; нигде не было места для развертывания кавалерии, действие же артиллерии, которая в чрезвычайно пересеченной местности могла выступать лишь отдельными орудиями, было стеснено до крайнего предела. К неприятельской центральной позиции можно было приблизиться только по четырем главным путям, а связь между колоннами, которым вначале приходилось двигаться на фронте в 6 миль, могла поддерживаться лишь по немногим поперечным дорогам, почти непроходимым в суровое время года, и при враждебном отношении жителей. Взаимная поддержка колонн сначала совершенно исключалась.

В подобной обстановке операциями можно было руководить только посредством директив, предоставляя частным начальникам свободу действий по собственной инициативе. Специальные приказы на каждый день, которые, конечно, отдавались, во многих случаях не могли исполняться. В штабе армии нельзя было предусмотреть, как сложатся обстоятельства в отдельных корпусах под влиянием происшедших за день боев. Донесения о них получались по большей части поздно ночью, а составленные еще раньше распоряжения зачастую приходили уже тогда, когда при краткости зимних дней войска уже начали свои движения. [241]

Согласно указанию штаба армии генерал Фохтс-Рец послал 7 января прибывшие уже в Вандом части 19-й дивизии обратно в Сент-Аман на поддержку.

Уже утром туда прибыла опять 38-я бригада, и генерал Гартман, принявший начальство, перешел с ней в наступление по большой дороге на Шато-Рено.

Только в полдень у Вильпорше колонна натолкнулась на неприятеля. Густой туман препятствовал действию артиллерии, и лишь со значительными потерями удалось взять названное селение, а также Пиа и различные другие фермы. Но Вильпорше и соседние деревни оказались заняты французами, которые около 2 час. в числе некоторых батальонов сами перешли в наступление по шоссе. Между тем, погода прояснилась, и вскоре обнаружилось, что это наступление служило лишь прикрытием начавшегося отступления противника в западном направлении.

Войска заняли квартиры там, где стояли, а посланные к ним подкрепления остановились в Сент-Аман.

Ожидая возвращения последних, сам 10-й корпус оставался на своих квартирах близ Ля-Шартр, только 14-я кав. бригада продвинулась к Ля-Ришардьер для установления связи с 3-м корпусом, но ей не удалось взять это селение спешенной частью.

Генерал Альвенслебен надеялся настигнуть неприятеля, еще не доходя рубежа Брэй, и, охватив его левое крыло, оттеснить на 10-й корпус, обещавший содействие. Оставив одну бригаду у Мазанж, 3-й корпус двинулся по направлению на Эпьюзей; когда же на марше было получено известие об очищении французами Люней и Фортан, эта бригада также пошла вслед за корпусом через названное селение.

Эпьюзей оказался крепко занятым французами; тем временем туда подошел также авангард наступавшего от Бюслу 9-го корпуса. Но только около 1 1/2 час. пополудни французы были вытеснены из забаррикадированного городка; по эту сторону Брэй они снова оказали упорное сопротивление в многочисленных деревнях и фермах. Против них в густом тумане начался продолжительный огневой бой, но, в конце концов, [242] около 4 час. 12-я бригада продвинулась до края долины. Савиньи было занято 9-й бригадой без особого противодействия и Сарже взято штурмом в темноте.

Корпус потерял 45 чел. и взял 200 пленных. Он расположился на квартирах за Брэй, выставив сторожевое охранение по ту сторону этого ручья.

9-й корпус разместился в Эпьюзей и окрестностях так что два корпуса попали на одну из немногих имевшихся дорог. Справа 2-я кав. дивизия для связи с 13-м корпусам выдвинулась по направлению к Мон-дубло. Французы отступили к Сен-Кале.

Приказ командования армии о марше 13-го корпуса на Монмираль был отдан в предположении, что последний уже 6 декабря занял Ножан-Ле-Ротру, тогда как в действительности, как сказано выше, он остался стоять у Ля-Фурш, Бомон и Унвер. Герцог, предполагая встретить сильное сопротивление, только 7 декабря начал наступление на Ножан. Когда 22-я дивизия прибыла туда, она нашла все селения в долине верхней Юин очищенными и в 2 час. пополудни без боя вступила в город. Там она заняла квартиры, 4-я кав. дивизия стала у Тирон-Гардэ, и только один авангард последовал за французами. Он нашел лес у Ле-Жибе сильно занятым, и лишь с наступлением сумерек удалось его взять. Французы отступили к Ля-Ферте-Бернар.

Сначала 17-я дивизия следовала за 22-й дивизией в качестве резерва. Но вследствие полученных донесений герцог уже в 1 час пополудни приказал ей свернуть на юг к Огону; кроме того, желая, по возможности, выполнить указания командующего армией, он выдвинул отряд из двух батальонов, двух кавалерийских полков и одной батареи, под командой генерала Рауха, к Монмиралю.

Утром 8 января, когда неприятель не повторил своего наступления на Сент-Аман, генерал Гартман уже в 9 час. отправил обратно присланные ему на поддержку войска. В 10 час. он получил приказ также присоединиться к 10-му корпусу, но французы все еще занимали Вильпорше и расположенный позади лес, [243] находясь на дороге в Шато-Рено совсем близко, на выгодной позиции за рубежом Брена. Генерал сознавал необходимость и дальше тут удерживаться, для чего избрал наилучшее средство, а именно сам перешел в наступление. Шесть рот 60-го полка, поддержанные огнем батареи и сопровождаемые с обеих сторон кавалерией, перешли в наступление на Вильпорше, отбросили бежавших французов в лес Шато-Рено и взяли у них 100 пленных. Слева 9-й уланский полк гнал перед собой африканских конных егерей. Только в сумерках генерал Гартман двинулся по направлению на Монтуар.

Оттуда генерал Фохтс-Рец выступил уже рано утром. От ночного мороза дороги покрылись гололедицей, что крайне затруднило все движения войок. Дорога на правом берегу р. Луар во многих местах была испорчена. Она проходит через ряд теснин, и при выходе и.3 них авангард встретил 1 тыс. мобилей, занявших позицию перед Ля-Шартр-сюр-ле-Дуа. Их митральезы были вынуждены к поспешному отступлению огнем двух германских орудий, но только после продолжительного боя, около 4 час. пополудни удалось с трудом двигавшейся пехоте проникнуть в город, где она заняла квартиры. Два батальона, выдвинутые дальше, сначала должны были овладеть своими квартирами и в течение всей ночи перестреливались с близким противником, у которого, впрочем, было взято 230 пленных. Выступившая из Амблуа до полудня 39-я бригада могла последовать за корпусом только до Суже.

Для установления связи с 3-м корпусом генерал Шмидт с 14-й кав. бригадой был послан вправо. Перед Вансе она была встречена частым огнем. Шедший в голове колонны эскадрон очистил место конной батарее, и картечь первого орудия прогнала засевших за изгородью спешенных французских кирасир. После того как удалось выдвинуть на позицию еще два орудия, их гранатный огонь рассеял по всем направлениям длинную кавалерийскую колонну противника. [244]

Полковник Альвенслебен с 15-м уланским полком преследовал неприятельскую конницу, пока она не укрылась за ручьем Этансор, занятым пехотой. Бригада осталась в Вансе, выведя у французов из строя около 100 чел.

Из 3-го корпуса б-я дивизия наступала через Сен-Кале. Противник пытался защищать рубежи на испорченной во многих местах дороге, но нигде не выжидал серьезной атаки, а отступал преимущественно на заранее приготдаленных повозках. Наступавшая на одной линии слева 5-я дивизия не встретила никакого сопротивления, но состояние дорог повсюду чрезвычайно затрудняло марш. Корпус остановился, не доходя до Будуара. Позади него 9-й корпус вступил в Сен-Кале.

В 13-м корпусе герцог направил обе дивизии к Ля-Ферте-Бернар. Они встретили на пути лишь отсталых, но нашли дороги настолько поврежденными, что только около 4 час. пополудни достигли этого селения, где и расположились на квартирах. Французы отошли на Коннере. При дальнейшем наступлении 4-я кав. дивизия должна была прикрывать правый фланг, но она не смогла продвинуться до Белем. Напротив, отряд генерала Рауха, высланный влево по направлению на Мон-мираль, внезапно напал на неприятеля у Вибрэй и овладел мостом через Брэй.

Вечером этого дня (8 января) фланговые корпуса стояли на одинаковом расстоянии от Ле-Мана на единственной большой дороге, пересекающей страну поперек от Ля-Ферте-Бернар, через Сен-Кале и Ля-Шартр. Далее впереди, на расстоянии одного большого перехода от них, находился 3-й корпус. Более тесное сосредоточение сил могло быть достигнуто лишь дальнейшим наступлением по сходящимся дорогам. Ввиду этого в 10 час. вечера Фридрих-Карл приказал на следующий день: 10-му корпусу наступать к Паринье-л'Эвек, 3-му корпусу — к Арденей, 13-му корпусу — на линию Монфор, авангардам — выдвинуться еще дальше. За центром должен был следовать 9-й корпус, а генералу Гартману с 38-й бригадой и [245] 1-й кав. дивизией предписывалось попрежнему прикрывать Вандом.

Уже судя по расстояниям, крылья армии из Ля-Шартра и Ля-Ферте не могли достичь указанных целей марша. Кроме того, 9 января метель, гололедица и густой туман чрезвычайно затрудняли движение.

Генерал Гартман повел 39-ю пех. бригаду на Шато-Рено и в 1 час пополудни вступил в этот город. Дивизия Куртена уже с утра отступала на Сен-Лоран.

Неполный 10-й корпус выступил в этот день двумя колоннами. Отряд генерала Война должен был от Пон-де-Брэй через Вансе идти к Гран-Люсе. Остальные силы корпуса были направлены туда же от Ля-Шартра через Брив.

На этом пути, когда 20-я дивизия вышла из Ломм, она была уже встречена гранатным и митральезным огнем. Тут в виде исключения имелось место для развертывания трех батарей; но при сильном снегопаде нельзя было различать целей. Тем временем пехота постепенно оттесняла французов из различных деревень и ферм за ручей Брив. Для преследования их на другом берегу нужно было сначала с затратой времени выстроить мостки из подручного материала, а затем взять Шаэнь.

Между тем, в узкой долине, которую предстояло перейти, можно было рассчитывать на серьезное сопротивление. Свойства дороги были таковы, что артиллерия и кавалерия должны были спешиться и вести лошадей в поводу. Командир корпуса ехал на передке, штаб шел пешком. Падавшие впереди лошади задерживали всю колонну. При таких условиях пришлось корпусную артиллерию отправить назад; на следующий день она должна была попытаться пройти через Вансе.

Для облегчения марша 20-й дивизии было приказано генералу Война свернуть со своего пути и наступать против левого фланга французов. Когда он приблизился к долине, бой там уже прекратился, и его отряд, вернулся к Вансе, но в 3 1/2 час. у Брив главная колонка корпуса снова встретила сопротивление. Она была [246] встречена частым огнем с высоты, находившейся к северо-востоку от селения. Даже пехотинцы не могли двигаться вне дороги, и потому оставалось лишь фронтальное наступление по ней. Однако, решительная атака 39-й бригады заставила неприятеля отойти,

В 6 1/2 час. утра, еще в полной темноте, полковник Валентини с четырьмя батальонами продолжал марш до Сен-Пьер, где захватил у французов 100 пленных и обоз из 100 нагруженных повозок.

В 10-м корпусе только головные части ночевали в Брив и Вансе, позади же квартиры простирались почти до долины Луара. Также и 14-я бригада не могла продвинуться дальше.

Из 3-го корпуса б-я дивизия с корпусной артиллерией двигалась по большой дороге через Булуар, 5-я дивизия — левее по боковым дорогам.

Авангард первой в горячем огневом бою вытеснил неприятеля из его позиции впереди Арденей, но в 2 час. пополудни натолкнулся у деревни на сильное сопротивление.

После отступления генерала Жуфруа из Сен-Кале на юг генерал Шанзи выдвинул для обеспечения большой дороги, ведущей оттуда в Ле-Ман, дивизию Пари. Последняя расположилась на позиции у Арденей, заняв справа замок и поставив слева у Ля-Бют четыре пушки и две митральезы. Против них на дороге нашлось место только для двух германских пушек, которые все-таки в течение получаса заставили митральезы замолчать и стойко продолжали неравный бой. В 4 час. пополудни пять рот 12-й бригады взяли штурмом замок Арденей, тогда как правее другие роты перешли луговую долину и продвинулись через рощи к Ля-Бют. С наступлением темноты французы пытались произвести общую атаку вдоль шоссе, но она не удалась, и теперь бранденбуржцы под сильнейшим огнем с криками «ура» без выстрела бросились на Ля-Бют и Арденей. Противник с потерей многочисленных пленных был отброшен в долину Наре.

Справа отряд из одного батальона, двух эскадронов и двух орудий сопровождал марш 6-й дивизии. Он [247] гнал перед собой франктиреров, но встретил упорное сопротивление перед Ля-Бель-Инютиль. Позиция была все-таки взята 24-м полком, захватившим тут 100 нераненых пленных и большой обоз с боевыми и продовольственными припасами. Генерал Линар организовал оборону деревни.

5-я дивизия не встретила никакого сопротивления, но свойства дорог в высшей степени затруднили ее марш. Только после полудня она достигла своей головной частью ручья Наре и Гюэ-де-л'Аню и заняла квартиры оттуда назад до Сен-Мар-де-Локенэ. Что касается авангарда дивизии, то он продолжал движение до Ля-Бюзардьер, образовав как бы передовой отряд всей армии. На его левом фланге Паринье-л'Эвек оказалось занятым французами.

9-й корпус последовал за 3-м корпусом к Будуару.

Приказы из штаба армии еще не были получены в Ля-Ферте, когда в 9 час. утра герцог уже двинул 13-й корпус по шоссе на Конере. Вскоре после полудня 17-я дивизия у Ссо столкнулась с неприятелем и в медленно развивавшемся бою вытеснила его из деревень, расположенных на дороге и близ нее. Французы, отступившие форсированным ночным маршем в Конере, все-таки потеряли в этих небольших боях более 500 пленных. Но короткий день был уже на исходе, и в сумерках авангард остановился в Дюно. Отряд, наступавший дальше, обнаружил, что Конере занято неприятелем, а в долине р. Дю были видны многочисленные бивачные костры. Главная масса пехоты расположилась на квартирах в Ссо и вокруг него.

Вытребованный обратно к корпусу отряд Рауха занял Ле-Крозе, овладел впереди мостом через Дю и вытеснил неприятеля также из Тюринь.

Французы удерживали Конере только до вечера, а затем, оставив там несколько рот, продолжали отступление. С левого берега Юин французам пришлось отступать через квартирный район войск 3-го корпуса, вследствие чего последние, даже штаб дивизии в Нюи-ле, в течение всей ночи не имели покоя от блуждавших неприятельских отрядов. [248]

На крайнем правом фланге 4-я кав. дивизия дошла до Белем, после того как приданный ей батальон вытеснил противника из этого селения.

Итак, в этот день центр 2-й армии пробился к Ле-Ману на расстояние до 2 миль, тогда как оба крыла значительно отстали.

Так как французы, повидимому, желали принять сражение за Юин на подготовленной позиции, то немцам представлялось выгодным выждать раньше подхода 10-го и 13-го корпусов, но, с другой стороны, французы за это время также усилились бы. Напротив, при немедленном наступлении немцев две французские дивизии, стоявшие у Шато-Рено и Ля-Шартр, едва ли могли поспеть к Ле-Ману, а остальные французские отряды, концентрически оттесняемые туда, повсюду были запутаны в неудачные бои.

Ввиду этого Фридрих-Карл приказал: 3-му корпусу наступать дальше, через Арденей; 10-му корпусу выдвинуться к Паринье; 13-му корпусу — к Сен-Марс-ля-Брюйэр. Однако, от тех пунктов, где последние два корпуса фактически находились вечером, они вряд ли могли в 1 переход достигнуть указанных целей марша.

Мы видели, что собранная у Ле-Ма»а армия еще 6 января действовала наступательно, причем генерал Жофруа наступал на Вандом, а генерал Куртен — на Сент-Аман. Но уже 7 января на всем фронте протяжением в 10 миль французы были вынуждены перейти к обороне. На левом крыле генерал Руссо очистил Ножан-ле-Ротру и затем ночью, никем не теснимый, продолжал отступление до Конере. В центре генерал Жофруа потерял рубеж Брэй. От Сен-Кале он отступил не на Ле-Ман, а на юг — ближе к генералу Бари. Справа генерал Куртен отошел на Шато-Рено и, не будучи преследуем, направился через Шато-дю-Луар.

Для согласования движений трех дивизий своего правого крыла генерал Шанзи поручил главное начальство над ним адмиралу Жорегибери. Затем он выдвинул дивизию Пари к Арденей на главную дорогу, обнаженную генералом Жуфруа. Наконец, на левом крыле Шанзи усилил генерала Руссо, выставив еще три [249] дивизии по обеим сторонам его пути отступления. Генерал Жуфруа должен был отходить на Паринье-л'Эвек, и навстречу ему была послана одна дивизия туда и к Шанже.

Генералу Куртен удалось 9 января у Шаэнь задержать на некоторое время наступление левого германского крыла, но дивизия Пари была отброшена за Арденей, а генерал Руссо, охваченный в Конере, очистил это селение еще вечером. Обе дивизии правого крыла стояли назади до Жюпиля и Нейле-Пон-Пьер.

При таких обстоятельствах генерал Шанзи приказал на 10 января: дивизии Жуфруа подтянуться к Паринье-л'Эвек, а дивизии Пари снова наступать по направлению на Арденей. Навстречу генералу Руссо он послал остальные три дивизии 21-го корпуса с задачей взять скова Конере и Торинье.

Из предложенных с обеих сторон наступательных движений развились упорные бои, в которых от германской армии участвовал один 3-й корпус, без поддержки остальных.

Сражение под Ле-Маном 10, 11 и 12 января

Так как по особым свойствам местности глубокие колонны могли развернуться лишь с большой потерей времени, то генерал Альвенслебен 10 января наступал широким фронтом небольшими расчлененными частями. В центре шли 9-я и 11-я пех. бригады от Гюэ-де-л'Аню и Арденей на Шанжэ (1/2 мили восточнее Ле-Ман). Справа двигалась 12-я бригада по большой дороге на Ле-Ман. Слева должна была итти 10-я бригада из Вольней также на Шанже, причем после ухода неприятеля из Паринье ей было указано пройти мимо этого пункта, оставляя его влево.

Между тем, Паринье, действительно оставленное французами, еще до рассвета снова было занято бригадой дивизии Депланка, и еще раньше, чем германские войска выступили, их полевые заставы, выдвинутые [250] к лесу Лудон, были энергично атакованы. Постепенно пришлось развернуть между выступом леса и с. Блиньэр большую часть 9-й бригады, но только семь орудий могли действовать против многочисленной французской артиллерии. Генерал Штюльпнагель решил сберечь свои силы для боя у Шанже, а перед Блиньэр вести лишь затяжной бой, который должен был закончиться сам по себе, как только слева появится 10-я бригада.

Задержанная состоянием дорог, она лишь в полдень подошла через Шалль и усилила двумя батареями германскую артиллерию, которая теперь стала деятельно подготовлять пехотную атаку на Паринье, расположенную на высоте. Через полчаса батальоны с криком «Ура, Бранденбург!» бросились на деревню, причем взяли одно оставленное орудие и две стрелявшие митральезы. Контратака французов была отбита и у них взято еще одно орудие, два знамени и несколько повозок. Потеряв 2150 пленных, они спешили укрыться позади в лесах Рюоден.

Для наблюдения за этим пунктом генерал Штюльпнагель оставил два батальона в Паринье и немедленно продолжал движение двумя колоннами на Шанже. Впереди этого селения около 3 час. пополудни 11-я германская бригада натолкнулась у ручья Гюе-Перей на сильное сопротивление другой бригады дивизии Депланка. В горячем бою у Ле-Гар 2-й батальон 35-го полка потерял 9 офицеров и более 100 солдат. Присутствовавший командир корпуса выделил части для действий против обоих флангов сильной неприятельской позиции, и слева двум ротам удалось перейти ручей у Ля-Гудриер.

Тут в 4 час. пополудни они встретили уже авангард 9-й бригады, приведенный полковником Гребен из Паринье и овладевший замком Жирардри. Когда одновременно роты 11-й бригады, посланные вправо, достигли Аминье, оттуда раздался сигнал «Все вперед!» Аминье было взято штурмом, мост севернее Гюе-Ля-Арт перейден, и это селение также занято после [251] ожесточенного боя. У поспешно отступавшего теперь не-лриятеля было взято еще более 1 тыс. пленных.

Стало уже темно, а цель боя, деревня Шанже, не была еще достигнута. Между тем, после взятия баррикады перед селением оказалось, что оно уже занято 10-й германской бригадой. Последняя, наступая по шоссе от Паринье, встретила сопротивление в замках Шеф-Резон и Пелльри. Имея всего два орудия, нельзя было принудить неприятельскую артиллерию к молчанию, но генерал Штюльпнагель, оставив тут только один батальон для наблюдения, поспешил с частью бригады на поддержку боя у Гюе-ля-Арт, а с остальными силами — к самому Шанже. Там французские войска были уже отчасти разведены по квартирам, но быстро собрались и оказали энергичное сопротивление. Произошел ожесточенный уличный бой, который через час окончился тем, что столпившийся на рыночной площади гарнизон в числе 800 чел. положил оружие.

Наконец, 12-я бригада только в 11 час. выступила из Арденей и по большой дороге беспрепятственно дошла до Сен-Гюбера, где захватила оставленный продовольственный обоз. Она остановилась там на привал на одной линии с остальными частями корпуса. Затем, когда после 1 час. пополудни бригада подверглась артиллерийскому обстрелу и французы несколько раз выдвигались по шоссе, генерал Буденброк в свою очередь перешел в наступление и отбросил противника из Шампанье, частью через Юин, частью на высоты за деревней. После того как два орудия подавили огонь неприятельской артиллерии у Люн-д'Овур, германская пехота и тут вытеснила французов.

Далее вправо один батальон после небольшого боя взял Сен-Марс-ля-Брюйэр, где потом к нему присоединился отряд генерала Линара. Таким образом, искусно и успешно веденный бой хотя и причинил 3-му корпусу потерю в 450 чел., но зато дал более 5 тыс. пленных и ценные трофеи.

В этот день 10-й корпус, двигаясь от Вансе и Брив, без помехи со стороны противника, но по трудным [252] дорогам, только в 2 час. пополудни дошел до Люсе, где расположился на квартирах.

9-й корпус остался у Нюиле.

Из 13-го корпуса 17-я дивизия продолжала наступление на левом берегу Юин и нашла Конере уже очищенным французами. Наоборот, на другой стороне реки высоты Коэрниер, железнодорожная станция и лес к северу от нее оказались занятыми 2-й дивизией 21-го французского корпуса. Против нее наступал с юга генерал Раух с двумя батальонами, а с востока 22-я дивизия, перешедшая Юин у Ссо и взявшая на правом берегу направление на Бейле. Французы оказали энергичное сопротивление, и бой с переменным успехом продолжался до наступления темноты. Хотя замок Кулеон и различные селения у подножия лесистой высоты были взяты, но на самой высоте, а также у Коэр-ньер французы удержали свою позицию.

Тем временем 17-я дивизия продолжала свой марш и по обледенелому шоссе дошла до Ля-Бель-Инютиль; 22-я дивизия ночевала в Бейле.

От последней еще утром был выслан боковой отряд к Бонетабль, куда теперь двинулась 4-я кав. дивизия. 12-я кав. бригада следовала до Белем. Затем полковник Бекедорф продолжал движение до Шантелу, откуда он прогнал неприятеля, несмотря на энергичное сопротивление.

Генерал Шанзи решил принять сражение впереди Ле-Мана. Правда, ему нехватало еще дивизии Куртена, и прибыла только часть дивизии Барри, зато из лагеря Конли к армии подошли 10 тыс. чел.

Французская позиция примыкала правым крылом к р. Сарт у Арнэ, шла на протяжении 1 мили по Шмен-о-Бёф и затем небольшим загибом влево упиралась в Юин. Ослабленная уже неудачными боями дивизия Барри и плохо обученная и вооруженная национальная гвардия генерала Лаланда стояли на наименее угрожаемом правом крыле; в центре и слева находились дивизии Депланка и Рокбрюна, бригада Деме-зона и дивизия Жофруа, — последняя прежде всего против генерала Альвенслебена. Позади этой линии [253] дивизия Буедека и отряд полковника Марти составляли резерв.

Всего под командой адмирала Жорегибери от 50 до 60 тыс. чел. заполняли означенный, в важнейших местах укрепленный фронт между обеими реками. Другие пять дивизий, под начальством генерала Коломба, находились на правом берегу Юин, распределенные на пространстве до 2 миль: дивизия Пари — у Ивре; дивизия Гужара, которая еще удерживала высоты по ту сторону Овура, — к северу от Шампанье; затем дивизия Руссо у Монфора и Пон-де-Жен; наконец, дивизия Коллина — на загибе позиции у Ломброна. Кроме того, дивизия Вильнева стояла совершенно на фланге фронтом к Шантелу.

С германской стороны 3-й корпус стоял 11 января непосредственно против главных неприятельских сил. В первое время он не мог рассчитывать на поддержку фланговых корпусов и должен был ожидать серьезного боя.

Слева 10-й корпус находился утром еще в Гран-Люсе, а справа 13-й корпус был задержан накануне упорным сопротивлением французов. Последние удержались между Коэрньер и Ля-Шапель и занимали перед своим фронтом Ле-Шен.

Только после приведения в порядок частей 22-й дивизии, перемешавшихся в лесном бою, и после разведки, произведенной командирами обеих дивизий, было в 11 час. возобновлено наступление.

От 17-й дивизии два батальона с батареей были оставлены на южном берегу Юин для наблюдения перед Пон-де-Жен; на северном берегу мекленбургские батальоны после полудня взяли штурмом Коэрньер и к 4 час. вместе с гессенцами продвинулись до ручья Гюэ и к Ломброну.

Тем временем правее 22-й дивизии две роты 90-го полка решительной атакой захватили упорно обороняемую Ле-Шен, а 83-й полк после горячего огневого боя взял штурмом фермы Флуре и Гран-Метери. Полковник Бекедорф тотчас же после смены его в Шантелу 4-й кав. дивизией вытеснил французов из Сен-Селерин [254] и подвинулся в Ля-Шапель-Сен-Реми — к правому крылу дивизии, которая расположилась позади захваченных селений на широких квартирах.

Мекленбургские гренадеры довольно долго удерживались у Ле-'Ге и Ля-Брос против превосходных сил, наступавших от Пон-де-Жен, но главные силы 17-й дивизии вечером были опять отведены к Конере.

Чем более генерал Альвенслебен был предоставлен только собственным силам, тем настоятельнее требовалось их тесное сосредоточение.

Между тем, на правом фланге и почти в тылу, на высоте Овур, в значительном числе стоял неприятель, удерживаемый только 12-й бригадой корпуса, которая поэтому сначала не могла быть притянута. Именно там и начался бой. Французы опять заняли Шампанье на Юин и развернули позади на высотах свою артиллерию. После того как огонь ее был подавлен четырьмя орудиями бригады, два батальона перешли в наступление против деревни. Только около 11 час. после упорного боя на улицах удалось отбросить противника на высоты и занять мост через Юин.

Оставив оба батальона для наблюдения и третий батальон у Люн-д'Овур, генерал Буденброк в полдень двинулся с остальными частями бригады на присоединение к своему корпусу. Тем временем перед фронтом последнего бой разгорелся с такой силой, что Фридрих-Карл в 11 час. из Сен-Гюбера послал генералу Фохтс-Рецу приказ — идти с 10-м корпусом кратчайшим путем к месту боя. Одновременно генералу Манштейну было приказано с 9-м корпусом взять высоту Овур.

В 1 час пополудни авангард этого корпуса поднялся по глубоко занесенной снегом ложбине; за ним шли оба батальона 12-й бригады и с величайшим трудом две батареи. Мимо леса, сильно занятого неприятелем, германская пехота наступала прямо на Вилье, стрелки фузилерного батальона 11-го полка взяли три стрелявшие митральезы и, по очищении французами деревни, обратились против леса.

Далее влево около 3 час. пополудни из главных сил 18-й дивизии два батальона 85-го полка обратились [255] против западной части высоты, поддержанные егерями и двумя батареями, выехавшими на позицию у Ле-Этр. Для прикрытия последних двинулись к Люн-д'Овур две роты и задержали сначала наступление противника по большой дороге. Против этих двигавшихся частей французы открыли частый огонь своих батарей, высоко расположенных за Ивре. Все-таки голштинцы атаковали слева одну неприятельскую батарею, захватив на ней три орудия. Справа они овладели ближайшими фермами. После 5 час. французы очистили все плато до западного края.

Однако, еще вечером они произвели с этой стороны сильный контрудар, причем часть дивизии Гужара двинулась от Ивре вверх по склону. Дальнейшее наступление не удалось, но нельзя было помешать тому, чтобы вечером и в течение ночи французы там утвердились. Во всяком случае бой 18-й дивизии прикрывал тыл и фланг 3-го корпуса. Еще вечером она получила приказ обеспечить «а следующий день переход через Юин. Три батальона с батареей тотчас же перешли на северный берег, оттеснив стоявшие там неприятельские части от моста. Дивизия потеряла 275 чел.

Желая выждать подхода 12-й бригады, генерал Альвенслебен отложил наступление 3-го корпуса до 11 час.

Французы еще ночью усовершенствовали укрепления на опушке леса, где они заняли позицию; кроме того, противоположный высокий берег реки был занят многочисленными батареями. Фронтальная атака должна была потребовать больших жертв, а охват длинной линии был невозможен. Вследствие этого генерал Альвенслебен решил сначала наступать только против левого неприятельского фланга, для чего назначил свою 11-ю бригаду. Что касается 10-й и 9-й бригад, то они остались пока в резерве у Шанже и Ге-ля-Арт. Освободившаяся у Монт-Овур 12-я бригада хотя и шла на присоединение, во по кружным путям, так как вся дорога находилась все время под огнем батарей, стоявших на высоте.

Насчитывавшая едва 3 тыс. чел. 11-я бригада наступала вдоль ручья Гюэ-Перей, вокруг северного выступа [256] леса. Для обеспечения от колонн, угрожавших с высоты, 35-й полк должен был образовать заслон у ручья; он занял также замок Лез-Арш. 20-й полк старался продвинуться вдоль Шмен-о-Бёф; удерживая Ле-Нуайе-Шато и мост через Юин, он в горячем бою отбросил противника на Ле-Гранж. Однако, вскоре последний подвел столь значительные подкрепления, что мало-помалу пришлось ввести в боевую линию всю бригаду. Ле-Гранж несколько раз переходила из рук в руки, и бранденбуржцы боролись тут упорно, с тяжелыми потерями, особенно в офицерах.

Тем временем слева от них появилась 10-я бригада, выступившая от Шанже около 1 час. пополудни. 52-й полк после часового кровопролитного боя овладел в 2 час. отдельным двором Ле-Павильон, впереди лежащей лесистой высотой и фермой Гранд-Анно. Наступавшие от Понлье сильные колонны были отражены, две батареи подъехали под огнем Шаспо на дистанцию в 800 м к Ле-Тертр, но все-таки 12-му полку удалось вторгнуться в хутор лишь тогда, когда на подкрепление подошли два батальона 9-й бригады от Шанже. Теперь около 5 час. вечера спорный хутор был взят штурмом с помощью гренадеров 8-го полка.

52-й полк, расстрелявший все патроны, пришлось от — . вести назад, но гренадерские батальоны наступали дальше к Шмен-о-Беф, причем в кровопролитной схватке были взяты два стрелявших французских орудия и все попытки их отбить отражены. Одна неприятельская батарея, выехавшая на позицию к западу от леса, частым огнем была вынуждена к отходу.

После того как для усиления 20-го полка пришлось отозвать от ручья Гюэ-Перей 35-й полк, французы снова заняли Лез-Арш. Около 2 час. туда подошла из Овур 12-я бригада в составе всего трех батальонов. После короткого боя 64-й полк опять овладел замком. Хотя подавляющий орудийный и ружейный огонь с высот по ту сторону реки помешал выезду артиллерии на позицию и сильно поредевшей прислуге лишь с трудом удалось доставить орудия обратно, но все атаки французов от Ивре на замок были мужественно отбиты. [257]

Настала полная темнота, только артиллерийская стрельба еще продолжалась. 3-й корпус взял 600 пленных, но потерял убитыми и ранеными 500 чел. Он вторгся в главную французскую позицию, и его сторожевые лосты стояли в самом тесном соприкосновении с противником. Но теперь, хотя и поздно, подошло сильное подкрепление.

Утром 10-й корпус выступил от Гран-Люсе на запад, чтобы выйти на большую дорогу из Тура в Ле-Ман. Гололедица попрежнему замедляла движение, так что только после полудня немцы подошли к Телош.

Доносившийся с севера гул канонады не оставлял никакого сомнения в том, что генерал Альвенслебен находится в сильном бою. Правда, имел еще силу отправленный в 12 час. из Сен-Гюбер приказ командующего армией, но генерал Фохтс-Рец правильно рассудил, что своим появлением на фланге противника он окажет 3-му корпусу более действительную помощь, чем выходом на поле боя. Вследствие этого, несмотря на сильное утомление войск, которые в пути не могли приготовить пищи, он безостановочно продолжал марш.

Для обеспечения от ожидаемой со стороны Шато-дю-Луар дивизии Куртена один батальон был послан в Экоммуа. Он был встречен выстрелами из домов, окружен в темноте и вынужден уйти из деревни, но все-таки прикрыл дорогу в тылу корпуса.

Головная часть 20-й дивизии нашла Мюльзанн лишь слабо занятым французами и оттеснила их за рубеж Ля-Моннери.

Местность, которую немцам приходилось пройти дальше, давала противнику большие преимущества. Канавы и насыпи служили хорошим закрытием для стрелков, фермы и рощи образовали сильные опорные пункты при обороне. Против французской артиллерии можно было сначала выставить только восемь орудий. Несмотря на это, четыре вестфальских и брауншвейгских батальона оттесняли французов все дальше и в сумерках достигли Ле-Пуан-дю-Жур. Только у Шмен-о-Бёф перед Ле-Морт-Ор наступление приостановилось. [258]

Тут неприятель непрерывно обстреливал всю впереди лежащую местность из нескольких стрелковых окопов, расположенных ярусами.

В течение некоторого времени бой шел с переменным успехом, но вскоре левое крыло немцев одержало верх. Первый батальон 17-го полка бросился на неприятеля, который хотя и продолжал огонь до самой ближней дистанции, но затем отошел в лес. Когда же у Пуан-дю-Жур барабаны 1-го батальона 56-го полка ударили «к атаке», французы убрали свои митральезы и очистили Ле-Морт-Ор. Этому германскому батальону было приказано закончить бой штыковым ударом. Капитан Мон-барт повел его в сомкнутом строю штурмовым шагом; к нему примкнули соседние части, и, несмотря на сильный огонь из леса, около 8 1/2 час. немцы дошли до Ля-Тюильри, где теперь развернулась 40-я германская бригада, тогда как для поддержки ее 37-я бригада стояла наготове впереди Мюльзанн. Французы исчезли в темноте. Продолжительный грохот повозок, шум отъезжавших железнодорожных поездов и беспорядочные крики указывали на отступление противника. Но непрерывно прибывавшие пленные единогласно показывали, что еще большие массы войск бивакируют в лесу. Ночью там ъиднелись многочисленные бивачные костры, и вместо отдыха германским войскам приходилось держаться в готовности для встречи новых атак. В 10 1/2 час. передовые посты действительно донесли о наступлении сильных неприятельских отрядов от Понлье. До сих пор немцы имели тут дело с мало надежной национальной гвардией генерала Лаланда, но теперь адмирал Жорегибери двинул на Ля-Тюильри дивизию Буедека, а генералу Рокбрюну приказал поддержать ее наступление.

Германские батальоны, стоявшие в первой линии, в продолжение целого часа обстреливались с фронта и фланга и осыпались градом снарядов, но до настоящей атаки дело не дошло. По французским отчетам офицеры тщетно старались двигать своих людей вперед — они неудержимо уходили в тыл. Следующая атака мобилен была столь же безуспешна. [259]

Однако, спокойствие еще не настало. В 2 час. утра справа раздался шум нового боя. Эта была французская дивизия Депланка, которую потревожила 40-я германская бригада. Последняя, чтобы быть под рукой, наступала по дороге от Рюодэн к Понлье; не отвечая на огонь противника, она бросилась на гарнизон Эпинет и утвердилась там перед самым Шмен-о-Бёф.

Для предстоявшего на следующий день, 12 января, боя перед Ле-Маном германское командование могло рассчитывать только на 3-й и 10-й корпуса. Оба остальных корпуса (13-й и 9-й) могли влиять только косвенно, задерживая часть неприятельских сил.

Из 13-го корпуса 17-я дивизия должна была наступать через Ломброн на Сен-Корнейль, не ввязываясь в бой с противником, стоявшим еще на р. Юин; 22-й дивизии предписывалось идти от Ля-Шапель на Савинье. Ручей Гэ был слабо занят, и часть артиллерии осталась с 17-й кав. бригадой в Конере.

При наступательном движении оказалось, что Ломброн, Пон-де-Жен и Монфор уже оставлены французами. Брошенное оружие и предметы снаряжения указывали на поспешность отступления. Многочисленные отсталые были взяты в плен, и только в полдень на ручье Мердеро 17-я дивизия встретила сопротивление. Около 4 час. пополудни были взяты охватывающей атакой замок Ир и Сен-Корнейль, причем 500 французов попали в плен. Затем неприятель был еще отброшен за ручей Паранс, где при наступившей темноте германский авангард остановился.

Из 22-й германской дивизии отряд полковника Бекедорфа наступал от Силле через Шантелу и оттеснил противника на Ля-Круа, где стояли значительные неприятельские части. Но после продолжительной остановки, когда подошли главные силы дивизии, они немедленно перешли в наступление. Целые войсковые части французов положили оружие, и 3 тыс. чел. со многими офицерами были отправлены в плен.

Попытка германской кавалерии проникнуть за р. Сарт для разрушения железной дороги не имела успеха. [260]

На 9-й корпус было возложено занятие всей высоты Овур. 35-я бригада развернулась у Вилье, но высланные разъезды вскоре донесли, что французы отошли за Юин.

В полдень, когда донесся шум боя 17-й дивизии у Сен-Корнейль, бригада получила приказ двинуться на поддержку в северном направлении. Наступая через Ля-Комюн, 84-й полк существенно поддержал атаку на Шато-Ир. Вечером сторожевое охранение было оставлено на ручье Паранс, а главные силы 35-й бригады вернулись в Фатин; 36-я бригада заняла квартиры между Вилье и Сен-Марс-ля-Брюйэр.

В прошедших накануне боях позиция французов впереди Ле-Мана была прорвана, но они стояли еще за р. Юин, причем вследствие оттеснения их левого крыла на центр последний значительно усилился. Немцам оставалось еще перейти реку и подняться на террасы высокого края долины, где изгороди виноградников были заняты густыми стрелковыми цепями, а на самом гребне высот показались многочисленные батареи. Слева с особой тщательностью был укреплен переход у Ивре, а перед фронтом лес у Понлье частью прегражден засеками.

Против этой позиции действие артиллерии было крайне ограничено, а кавалерия совсем не могла действовать; что же касается пехоты, то ее наступательные движения затруднялись глубоким снегом.

Ввиду этого генерал Альвенслебен решил на своем правом крыле держаться пока оборонительно, а левым крылом поддержать наступление генерала Фохтс-Реца. Уже около 6 час. утра короткий отдых войск был потревожен. Две французские роты с мешками пороха двинулись к мосту у Ле-Нуайе-Шато, но были вынуждены отойти, оставив взрывчатый материал. Затем в 8 час. французы серьезно атаковали в лесу сторожевые посты 12-го ложа и оттеснили их к Ле-Тертр. Горячий бой снова бушевал на этом хуторе, совершенно засыпаемом снарядами. Тут пришлось мало-помалу ввести в бой последние батальоны 10-й бригады и зато отвести назад части, расстрелявшие свои патроны. Только [261] четыре орудия могли вступить в дело, но около 11 час. огонь французов постепенно ослабел, и вскоре обнаружилось их отступление на Понлье. Батальоны левого крыла последовали за ними, установив на дороге из Паринье непосредственную связь с 10-м корпусом.

Оставив два батальона у Мюльзан в виде заслона со стороны Экомуа, генерал Фохтс-Рец собрал около 7 1/2 час. все наличные (после неизбежных командировок) силы корпуса для дальнейшего наступления к Понлье. На дороге из Мюльзан главные силы 20-й дивизии подтянулись к Ля-Тюильри. Для усиления бокового отряда в Эпинет были собраны три батальона 19-й дивизии у Рюоден, а по дороге из Паринье наступали два батальона с 14-й кав. бригадой и корпусной артиллерией, которую на местности далее влево нельзя было использовать.

Тем временем подошло также подкрепление из Рюоден, и генерал Война беспрепятственно прошел через лес до Ля-Сурс, где около 1 час. пополудни остановился на одной линии с 20-й дивизией.

Последняя уже прогнала огнем тяжелой батареи митральезы, стоявшие впереди Понлье. Оправа выехали на позицию одна легкая батарея 19-й дивизии у Ля-Сурс и десять конных орудий до дороги из Паринье. Правда, погода была столь пасмурная, что огонь можно было направлять только по карте.

В 2 час. генерал Крац двинулся в сомкнутой колонне на Понлье, куда выступил также генерал Война.

Южная часть деревни была взята после небольшого боя, но по ту сторону Юин французы занимали дома, расположенные на берегу, и при приближении немцев мост был взорван. Однако, разрушение не совсем удалось, и передовые батальоны, пройдя по развалившемуся мосту, преследовали неприятеля. Из них два батальона двинулись по главной улице Понлье, а один батальон повернул влево к станции железной дороги, где раздавались сигналы отходивших поездов. Помешать взрыву железнодорожного моста оказалось невозможным, но были захвачены многочисленные пленные, 150 продовольственных повозок и 1 тыс. ц муки. [262]

Теперь огонь артиллерии был направлен прежде всего против города Ле-Ман.

Между тем, перемешавшиеся в лесном бою части 3-го корпуса опять были приведены в порядок. После раздачи войскам мясной порции впервые за 3 дня 10-я бригада продолжала марш. Бранденбургский егерский батальон перешел реку у бумажной фабрики Лэпо, и две батареи от Фюнэ-Шато усилили огонь против Ле-Мана.

Затем, когда пехота ворвалась в город, начался беспорядочный бой на улицах, совершенно запруженных французскими обозами. Доступ к отдельным домам пришлось открывать артиллерийским огнем, большое число французов попало в плен, и много обозных повозок было захвачено. Бой продолжался до вечера, после чего 10-й корпус и половина 3-го корпуса стали в городе на тесных квартирах. 6-я дивизия заняла очищенное неприятелем селение Ивре и выдвинула свое сторожевое охранение на противоположный берег Юин к Ле-Нуайе и Лэз-Арш.

Бои, данные французами в этот день, имели лишь одну цель — выиграть время для отступления армии.

Получив донесение адмирала Жорегибери о том, что все попытки двинуть войска вперед окончились неудачей и что последние резервы разгромлены, генерал Шанзи уже в 8 час. утра отдал приказ об общем отступлении. Последнее должно было направиться к Алансону, куда по обещанию военного министра ожидалось прибытие двух дивизий 19-го корпуса из Карантан.

Поход 2-й армии к Ле-Ману был семидневным рядом беспрерывных боев. Он происходил в самый суровый период зимы. Гололедица и метели затрудняли все движения. Бивакировать было неудобно, и зачастую войскам приходилось искать ночлег в расстоянии мили позади, сбор их по утрам требовал часов, а короткие дни не давали возможности использовать боевые успехи. Для окарауливания пленных требовались целые батальоны. При плохом состоянии дорог обозы не смогли следовать за армией. Офицеры и солдаты шли плохо одетые и при скудном продовольствии. Однако [263] воля, выдержка и дисциплина преодолели все затруднения.

В непрерывных боях армия потеряла 3 200 чел., в том числе 200 офицеров; более половины этой потери приходится на долю одного 3-го корпуса. Многими ротами командовали фельдфебеля.

Французы определяют свою потерю в 6 200 чел., но 20 тыс. пленных, 17 орудий, два знамени и богатое военное имущество составили трофеи победы.

После крайнего напряжения войска нуждались в некотором отдыхе. Директивы главной квартиры указывали не распространять операции дальше известного предела; кроме того, в ближайшем будущем 2-я армия могла понадобиться на Сене или на Луаре.

Ввиду этого Фридрих-Карл решил преследовать отступавшего противника только слабыми отрядами.

С французской стороны, чтобы при отступлении на Алансон предоставить каждому корпусу отдельную дорогу, два корпуса должны были сначала распространиться к западу. Для этого еще вечером в последний день боя, под прикрытием своих арьергардов, 16-й корпус перешел в Шофур по дороге в Лаваль и 17-й корпус — в Конли по дороге в Майен. 21-й корпус был собран на левом берегу Сарт к Баллон. Затем от этих селений следовало взять направление на север. Генерал Шанзи все еще надеялся через Эвре притти на помощь блокированной столице. Но при этом ему пришлось бы двигаться по широкой дуге, на хорде которой неприятель мог его легко предупредить; кроме того, при состоянии его войск им угрожало уничтожение на местности, доступной для действий всех родов оружия. Наконец, разбитая армия уже на Сарт была оттеснена в западном направлении.

Только после раздачи продовольствия и фуража генерал Шмидт с четырьмя батальонами, одиннадцатью эскадронами и десятью орудиями выступил в полдень 13 января и после небольшого боя достиг Шуфур.

Германский 13-й корпус подошел к Сарт, причем 17-я дивизия выдвинула свои сторожевые посты через реку у Невиль, а 22-я дивизия вытеснила неприятеля [264] из Балон, откуда он в полном беспорядке отошел к Бомон. Национальная гвардия Бретани в диком бегстве бросилась к Эврон и затем вернулась на свою родину. К ней присоединились войска, оставленные в лагере Конли, предварительно разграбив его. 17-й корпус также отступил оттуда, не останавливаясь на р. Вегр, как было приказано, а отойдя до Сен-Сюзан. 16-й корпус отошел по направлению на Лаваль, оставив все-таки в качестве арьергарда дивизию Барри у Шасиле. Многочисленные оставленные повозки и брошенное оружие указывали повсюду на состояние разбитой армии.

14 января французы были изгнаны из Шасиле. В 16-м корпусе разложение приняло теперь опасные формы, еще ночью он отошел до Сен-Жан-сюр-Эрв.

В лагере Конли было найдено 8 тыс. ружей, 5 млн. патронов и другая военная добыча.

На правом берегу Сарт немцы взяли направление на Алансон. В Бомоне французы оказали авангарду 22-й дивизии незначительное сопротивление и потеряли 1 400 пленных.

На следующий день генерал Шмидт наступал дальше по дороге в Лаваль, встретил неприятеля, развернувшегося у Сен-Жан с многочисленной артиллерией, стоявшей на высотах за р. Эрв. Хотя ольденбуржцам удалось проникнуть до церкви городка, а брауншвейгцам вытеснить противника из Сен-Сюзан (выше по реке), но потом преследование приостановилось. Несмотря на то, что дивизии Депланка и Бари по французским сведениям насчитывали не более 6 тыс. бойцов, а дивизия Куртена еще не подошла, все же слабый немецкий отряд имел перед собой значительные превосходящие силы. На поддержку его был теперь двинут остаток 10-го корпуса, но он дошел только к Шасиле.

Один батальон, наступавший от Конли, ввязался у Силе в кровопролитный бой с собранным там 21-м французским корпусом. В 13-м германском корпусе 22-я дивизия, уже не доходя Алансона, встретила серьезное сопротивление национальной гвардии и добровольческих отрядов Липовского, вследствие чего отложила атаку города до следующего дня. [265] Однако, утром обнаружилось, что позиции французов у Алансона, Силе и Сен-Жан очищены. Все эти пункты были заняты немцами, и генерал Шмидт продвинулся еще дальше, до самого Лаваля. Многочисленные отсталые французы попали в плен.

За р. Майен, куда подошла также дивизия Куртена, собрались обломки 2-й луарской армии. Потеряв половину своего первоначального состава и морально глубоко потрясенная, она надолго потеряла способность к действиям, и таким образом цель похода к Ле-Ману полностью была достигнута.

Между тем, к северу от Парижа угрожали новые наступления французов. Части 1-й армии, стоявшие на нижней Сене, потребовалось притянуть к Сомме, и из главной квартиры было приказано 2-й армии направить 13-й корпус в Руан.

На верхней Луаре французские отряды также перешли в наступление против гессенского сторожевого охранения у Бриара и оттеснили его на Узуе, а из района Солонь было получено известие о наступлении вновь сформированного 25-го французского корпуса.

Вследствие этого 9-й корпус, очистив лагерь Конли и срыв его, выступил на подкрепление в Орлеан. Остаток 2-й армии, 3-й и 10-й корпуса с тремя кавалерийскими дивизиями, всего 27 тыс. штыков и 9 тыс. сабель при 186 орудиях, Фридрих-Карл собрал вокруг Ле-Мана. У кавалерии, наблюдавшей перед фронтом и на флангах, происходили еще многочисленные мелкие бои, но более серьезных предприятий больше уже не было.

На правом крыле 4-я кав. дивизия заняла Алансон; слева генерал Гартман, не встретив сопротивления, вступил в Тур.