Глава XIX.

Красная Армия

В этой главе я хочу обобщить свои впечатления о Красной Армии. Естественно, с годами ценность опыта, приобретенного немецкими войсками в войне с Россией, будет снижаться, и потребуется новая оценка военных возможностей русских. Тем не менее характер и качества русского солдата, а также типичные для него методы ведения боевых действий вряд ли серьезно изменятся. Поэтому опыт второй мировой войны является надежной основой для правильной оценки военной мощи России.

Психология русского солдата

Можно почти с уверенностью сказать, что ни один культурный житель Запада никогда не поймет характера и души русских. Знание русского характера может послужить ключом к пониманию боевых качеств русского солдата, его преимуществ и методов его борьбы на поле боя. Стойкость и душевный склад бойца всегда были первостепенными факторами в войне и нередко по своему значению оказывались важнее, чем численность и вооружение войск. Это давно известное положение было справедливо и для второй мировой войны; я думаю, что оно будет сохранять свою силу и в будущем.

Никогда нельзя заранее сказать, что предпримет русский: как правило, он шарахается из одной крайности в другую. Его натура так же необычна и сложна, как и сама эта огромная и непонятная страна. Трудно представить себе границы его терпения и выносливости, он необычайно смел и отважен и тем не менее временами проявляет трусость. Бывали случаи, когда русские части, самоотверженно отразившие все атаки немцев, неожиданно бежали перед небольшими штурмовыми группами. Иногда пехотные батальоны русских приходили в замешательство после первых же выстрелов, а на другой день те же подразделения дрались с фанатичной стойкостью. Русские очень непоследовательны: сегодня они не проявляют никакого беспокойства об обеспечении своих флангов, а завтра мысль о том, что их флангам угрожает опасность, приводит их в ужас. Русский солдат с пренебрежением относится к общепринятым тактическим принципам, но в то же время старается полностью следовать букве своих уставов. Возможно, все это объясняется тем, что он не мыслит самостоятельно и не контролирует своих действий, а поступает в зависимости от своего настроения, совершенно непонятного для жителя Запада. Его индивидуальность непрочна, она легко растворяется в массе; иное дело терпеливость и выносливость — черты характера, складывавшиеся в течение многих веков страданий и лишенийх{251}. Благодаря природной силе этих качеств русские стоят во многих отношениях выше более сознательного солдата Запада, который [243] может компенсировать свои недостатки лишь более высоким уровнем умственного и духовного развития.

В толпе он полон ненависти и необычайно жесток, один — бывает дружески настроен и великодушен. Эти качества характерны для русских — жителей азиатской части страны, монголов, туркменов и узбеков, а также для славян, проживающих западнее Урала.

Русский солдат любит свою "матушку Россию", и поэтому он дерется за коммунистический режим, хотя, вообще говоря, он не является политическим фанатиком. Однако следует учитывать, что партия и ее органы обладают в Красной Армии огромным влиянием. Почти все комиссары являются жителями городцв и выходцами из рабочего класса. Их отвага граничит с безрассудством; это люди очень умные и решительные. Им удалось создать в русской армии то, чего ей недоставало в первую мировую войну, — железную дисциплину{252}. Подобная, не знающая жалости военная дисциплина — которую, я уверен, не выдержала бы ни одна другая армия — превратила неорганизованную толпу s необычайно мощное орудие войны. Дисциплина — главный козырь коммунизма, движущая сила армии. Она также явилась решающим фактором и в достижении огромных политических и военных успехов Сталина.

Русский остается хорошим солдатом всюду и в любых условиях. В век атомного оружия все это может иметь очень большое значение. Одним из главных преимуществ России явится ее способность выдержать огромные разрушения и кровопролитные бои, а также возможность предъявить необыкновенно тяжелые требования к населению и действующей армии.

Проблема обеспечения войск продовольствием для русского командования имеет второстепенное значение, так как русским фактически не нужно централизованного армейского снабжения. Полевая кухня, почти святыня в глазах солдат других армий, для русских является всего лишь приятной неожиданностью, и они целыми днями и неделями могут обходиться без нее. Русский солдат вполне удовлетворяется пригоршней проса или риса, добавляя к ним то, что дает ему природа. Такая близость к природе объясняет способность русского стать как бы частью земли, буквально раствориться в ней{253}. Солдат русской армии — непревзойденный мастер маскировки и самоокапывания, а также полевой фортификации. Он зарывается в землю с невероятной быстротой и так умело приспосабливается к местности, что его почти невозможно обнаружить. Русский солдат, умело окопавшийся и хорошо замаскированный, крепко держится за "матушку-землю" и поэтому вдвойне опасен как противник. Часто даже долгое и внимательное наблюдение оказывается безрезультатным — позиции русских не удается обнаружить. Поэтому следует проявлять чрезвычайную осторожность, даже если известно, что местность свободна от противника.

Индустриализация Советского Союза, проводимая настойчиво и беспощадно, дала Красной Армии новую технику и большое число высококвалифицированных специалистов. Русские быстро научились использовать новые виды оружия и, как ни странно, показали себя способными вести боевые действия с применением сложной военной техники. Тщательно отобранные специалисты помогали рядовому составу овладеть современной боевой техникой, и надо сказать, Что русские достигли серьезных успехов, особенно в войсках связи. Чем дольше затягивалась война, тем лучше работали русские связисты, [244] тем с большим искусством использовали они радиоперехват, создавали помехи и передавали ложные сообщения{254}.

До некоторой степени высокие боевые качества русских снижаются их несообразительностью и природной леностью. Однако в ходе войны русские постоянно совершенствовались, а их высшие командиры и штабы получали много полезного, изучая опыт боевых действий своих войск и немецкой армии, Они научились быстро реагировать на всякие изменения обстановки, действовать энергично и решительно. Безусловно, в лице Жукова, Конева, Ватутина и Василевского Россия имела высокоодаренных командующих армиями и фронтами. Командиры младшего и нередко среднего звена все еще страдали нерасторопностью и неспособностью принимать самостоятельные решения — из-за суровых дисциплинарных взысканий они боялись брать на себя ответственность. Шаблон в подготовке командиров мелких подразделений приводил к тому, что они приучались не выходить за рамки уставов и наставлений и лишались инициативы и индивидуальности, что является очень важным для хорошего командира. Стадный инстинкт у солдат настолько велик, что отдельный боец всегда стремится слиться с "толпой". Русские солдаты и младшие командиры инстинктивно сознавали, что, если они будут предоставлены самим себе, они погибнут. В этом инстинкте можно видеть корни как паники, так и величайшего героизма и самопожертвования.

Несмотря на эти недостатки, русский в целом, безусловно, отличный сол-дати при искусном руководстве является опасным противником. Было бы серьезной ошибкой его недооценивать, хотя он, конечно, не полностью отвечает требованиям, предъявляемым к солдатам современной войны. Сила солдата Запада заключается в его личных качествах, высоком уровне умственного и духовного развития и способности действовать самостоятельно. Ветеранам второй мировой войны трудно поверить в то, что рядовой русский солдат окажется способен к самостоятельным действиям. Однако русский настолько полон противоречий, что было бы ошибкой не учитывать даже этого качества, которое, вполне возможно, находится у него в скрытом состоянии. Умелая и настойчивая работа коммунистов привела к тому, что с 1917 года Россия изменилась самым удивительным образом. Не может быть сомнений, что у русского все больше развивается навык самостоятельных действий, а уровень его образования постоянно растет. Вполне возможно, что за долгий период подготовки в мирных условиях у него разовьется и личная инициатива.

Военные руководители, безусловно, будут всячески содействовать такой эволюции. Русское высшее командование знает свое дело лучше, чем командование любой другой армии. Оно полностью отдает себе отчет в слабостях своих вооруженных сил и будет делать все возможное, чтобы устранить имеющиеся недостатки. Есть основания предполагать, что в настоящее время методы военного обучения в России направлены на развитие навыков самостоятельных действий одиночного солдата и на воспитание у младших офицеров творческой инициативы. Конечно, развивать самостоятельность и критическое мышление для коммунистического режима опасно, и поэтому подобную тенденцию трудно увязать с безжалостной и беспрекословной дисциплиной. Но, учитывая длительный период мирного развития, можно полагать, что Красная Армия, по всей вероятности, сумеет найти компромиссное решение.

Тактика русских

Ведение боевых действий русскими, особенно в наступлении, характеризуется использованием большого количества живой силы и техники, которые [245] командование часто вводит в бой безрассудно и упрямо, однако добивается успеха. Русские всегда славились своим презрением к смерти; коммунистический режим еще больше развил это качество, и сейчас массированные атаки русских эффективнее, чем когда-либо раньше. Дважды предпринятая атака будет повторена в третий и четвёртый раз, невзирая на понесенные потери, причем и третья и четвертая атаки будут проведены с прежним упрямством и хладнокровием.

До самого конца войны русские, не обращая внимания на огромные потери, бросали пехоту в атаку почти в сомкнутых строях. Стадный инстинкт и неспособность младших командиров действовать самостоятельно всегда заставляли русских вести атаки массированно, в плотных боевых порядках. Благодаря превосходству в численности этот метод позволил добиться многих крупных успехов. Однако опыт показывает, что такие массовые атаки можно выдержать, если обороняющиеся хорошо подготовлены, имеют достаточное количество вооружения и действуют под руководством решительных командиров.

Русские дивизии, имевшие очень многочисленный состав, наступали, как правило, на узком фронте. Местность перед фронтом обороняющихся в мгновение ока вдруг заполнялась русскими. Они появлялись словно из-под земли, и, казалось, невозможно сдержать надвигающуюся лавину. Огромные бреши от нашего огня немедленно заполнялись; одна за другой катились волны пехоты, и, лишь когда людские резервы иссякали, они могли откатиться назад. Нечасто они не отступали, а неудержимо устремлялись вперед. Отражение такого рода атаки зависит не столько от наличия техники, сколько оттого, выдержат ли нервы.

Лишь закаленные в боях солдаты были в состоянии преодолеть страх, который охватывал каждого. Только солдат, сознающий свой долг и верящий в свои силы, только тот, кто научился действовать, полагаясь на себя самого, сможет выдержать ужасное напряжение русской массированной атаки,

После 1941 года к людским массам русских добавились массы танков. Отбить такие атаки было, конечно, значительно труднее, и стоило это гораздо большего нервного напряжения.

Хотя русские, как мне кажется, не слишком сильны в искусстве создавать импровизированные части, они понимают, как важно в любое время иметь в готовности новые войска для замены разбитых и потрепанных соединений, и в общем умеют это делать. Они заменяли свои обескровленные части с удивительной быстротой.

Выше уже говорилось, что русские подлинные мастера просачивания — формы боевых действий, в которой они не имеют себе равных. Я обращал также внимание на их настойчивое стремление к созданию плацдармов или любых других выдвинутых вперед позиций. Я должен подчеркнуть, что, если вы даже на некоторое время примиритесь с захватом русскими плацдарма, это может привести к роковым последствиям. На плацдарм будут подходить все новые и новые пехотные части, танки и артиллерия, и это будет продолжаться до тех пор, пока с него, наконец, не начнется наступление.

Русские предпочитают совершать передвижения своих войск в ночное время и проявляют при этом большое искусство. Однако они не любят проводить ночью широкие наступательные действия — видимо, они понимают, что младшие командиры недостаточно к этому подготовлены. Но ночные атаки с ограниченной целью (чтобы восстановить утраченное положение или облегчить планируемое на дневное время наступление) они проводят.

В борьбе с русскими необходимо привыкнуть к новым формам боевых действий. Они должны отличаться безжалостностью, быстротой и гибкостью. Никогда нельзя самоуспокаиваться. Все должны быть готовы к любым неожиданностям, так как произойти может все что угодно. Недостаточно вести бой [246]

в соответствии с хорошо проверенными тактическими положениями, потому что никто не может заранее с уверенностью сказать, каковы будут ответные действия русских. Невозможно предугадать, как будут реагировать русские на окружение, внезапный удар, военную хитрость и пр. Во многих случаях русские полагаются на свой. врожденный инстинкт больше, чем на существующие тактические принципы, и следует признать, что инстинкт часто приносит им больше пользы, чем могла бы дать подготовка во многих академиях. На первый взгляд их действия могут показаться непонятными, но они часто полностью себя оправдывают.

У русских была одна тактическая ошибка, которую они так и не смогли искоренить, несмотря на жестокие уроки. Я имею в виду их почти суеверное убеждение в важности овладения возвышенностями. Они наступали на любую высоту и дрались за нее с огромным упорством, не придавая значения ее тактической ценности. Неоднократно случалось, что овладение такой высотой не диктовалось тактической необходимостью, но русские никогда не понимали этого и несли большие потери.

Характеристика различных родов войск

Мои замечания до сих пор касались главным образом действий русской пехоты, которая в ходе второй мировой войны полностью сохранила великие традиции Суворова и Скобелева. Несмотря на огромный прогресс военной техники, русский пехотинец все еще остается одним из наиболее важных военных факторов в мире. Эта сила русского солдата объясняется его чрезвычайной близостью к природе. Для него просто не существует естественных препятствий: в ,непроходимом лесу, болотах и топях, в бездорожной степи — всюду он чувствует себя как дома. Он переправляется через широкие реки на самых элементарных подручных средствах, он может повсюду проложить дороги. В несколько дней русские строят многокилометровые гати через непроходимые болота; зимой колонны в сто шеренг по десять человек в каждой направляются в лес с глубоким снежным покровом; через полчаса на смену этим людям приходит новая тысяча, и через несколько часов на местности, которая у нас на Западе, считалась бы непроходимой, появляется протоптанная дорога. Неограниченное число солдат позволяет обеспечить переброску тяжелых орудий и другой боевой техники по любой местности без всяких транспортных средств. Кроме того, техническое оснащение русских войск отвечает их нуждам. Автомашины отличаются минимальным весом, а их габариты максимально уменьшены. Лошади в русской армии выносливы и не требуют большого ухода. Русским не нужно возить с собой тех огромных запасов, которые сковывают действия войск во всех западных армиях.

Русская пехота имеет хорошее вооружение, особенно много противотанковых средств: иногда думаешь, что каждый пехотинец имеет противотанковое ружье или противотанковую пушку. Русские очень умело располагают эти средства, и, кажется, нет такого места, где бы их не было. Кроме того, русское противотанковое орудие с его настильной траекторией и большой точностью стрельбы удобно для любого вида боя.

Интересно, что русский солдат-пехотинец не отличается пытливостью, и поэтому его разведка обычно не дает хороших результатов. Обладая природными качествами разведчика, он мало использует свои способности. Возможно, причина кроется в его отвращении к самостоятельным действиям и в неумении обобщить и доложить в понятной форме результаты своих наблюдений.

Русская артиллерия, подобно пехоте, также используется массированно. Как правило, атакам русской пехоты предшествовала артиллерийская подготовка, но коротким и внезапным огневым налетам русские не придавали большого значения. У них были пушки и снаряды, и они любили эти снаряды расходовать. При крупных наступлениях русские обычно имели по 200 [247] стволов на каждый километр фронта{255}. Иногда, в особых случаях, это число возрастало до 300, но никогда не было меньше 150. Артиллерийская подготовка обычно длилась два часа, и русские артиллеристы за это время расходовали суточную или полуторасуточную норму боеприпасов. Примерно еще около суточной нормы накапливали для использования на первом этапе наступления, а остальной запас боеприпасов находился в тылу. Такой сосредоточенный огонь быстро разрушал немецкие позиции, не имевшие большой глубины. Как бы тщательно ни были укрыты пулеметы, минометы и особенно противотанковые орудия, они вскоре уничтожались противником. Вслед за этим плотные массы пехоты и танков врывались на разрушенные немецкие позиции. При наличии подвижных резервов сравнительно легко можно было восстановить положение, но у нас, как правило, таких резервов не было. Таким образом, основная тяжесть боя ложилась на плечи оставшихся в живых солдат на переднем крае.

Русская артиллерия уничтожала также штабы и командные пункты в глубине обороны. По интенсивности артиллерийского огня зачастую трудно было определить направление главного удара русских, так как обстрел велся с одинаковой силой по всему фронту. Однако были у русской артиллерии и недостатки. Например, негибкость планов огня бывала иногда просто поразительной. Взаимодействие артиллерии с пехотой и танками было организовано недостаточно хорошо. Орудия перемещались вперед слишком медленно и часто даже оставались на своих первоначальных огневых позициях, в результате чего наступающая пехота, продвинувшаяся далеко в глубь обороны, долго не имела артиллерийской поддержки.

Поэтому стремление немецкого командования упорно удерживать фланги при крупных вклинениях и прорывах русских было серьезной ошибкой, которая часто оказывалась роковой для обороняющихся. Обычно наши войска получали приказ удерживать эти фланги любой ценой с тем, чтобы поспешно стянутые резервы смогли контратаковать прямо во фланг прорвавшихся русских и отрезать их у основания клина. Понятно, что резервы, сосредоточивающиеся на флангах прорыва противника, попадали под удар всей русской артиллерии и через некоторое время уже не могли вести никаких боевых действий. Таким образом, недостаток маневренности русской артиллерии вследствие порочной немецкой тактики превращался в преимущество. Места фланговых ударов против русского клина следовало бы выбирать глубже в тылу и вне досягаемости русской артиллерии. Вместо того чтобы вести на флангах кровопролитные бои, нужно было отводить с них войска. Иногда это успешно осуществлялось, несмотря на приказы сверху, требовавшие прочно удерживать фланги; в таких случаях оказывалось возможным остановить наступавшие без артиллерийской поддержки пехотные и танковые части русских и создать новый оборонительный рубеж. Русские были вынуждены разрабатывать новый план огня и искать новые позиции для своей артиллерии, что позволяло обороняющимся выиграть время.

Лучшим средством против массированного использования русской артиллерии является немедленная контрбатарейная борьба, причем расход боеприпасов не должен быть ограничен. На развертывание огромного количества артиллерии и на создание больших запасов боеприпасов русским требовалось много времени, в отдельных случаях на это уходило несколько недель. Несмотря на отличную маскировку противника, нам обычно удавалось обнаружить подготовку русских к наступлению и следить за ее развитием благодаря нашей воздушной разведке и аэрофотосъемкам. Каждую ночь у русских появляются все новые и новые огневые позиции. Несколько дней они пустуют, а затем в одно прекрасное утро вы обнаруживаете на некоторых из них артиллерию, а примерно за две ночи до начала намеченного наступления уже все орудия [248] будут установлены на своих позициях. В тех очень немногих случаях, когда мы располагали достаточным количеством артиллерии и боеприпасов, мы достигали отличных результатов систематической контрбатарейной стрельбой, которая начиналась как раз в тот момент, когда русские развертывали свою артиллерию. Эффективным средством также оказывались удары с воздуха; иногда нашей авиации удавалось даже полностью срывать развертывание артиллерии русских.

В ходе войны русские совершенствовали и развивали тактику артиллерии в наступлении. Их артиллерийская подготовка превратилась в подлинный шквал разрушительного огня. В частности, они применяли прекращение огня на очень узких участках, иногда не больше сотни метров шириной, ведя огонь на всем остальном фронте с прежней интенсивностью. Благодаря этому создавалось впечатление, что артподготовка еще повсюду продолжается, тогда как в действительности пехота противника уже вела свою атаку, продвигаясь по этому узкому коридору.

Несмотря на известные недостатки, русская артиллерия является очень грозным родом войск и целиком заслуживает той высокой оценки, какую ей дал Сталин. Во время войны Красная Армия применяла больше тяжелых орудий, чем армия любой другой воюющей страны.

Теперь я остановлюсь на русских танковых войсках, которые вступили в войну, располагая большим преимуществом, — у них был танк Т-34, намного превосходивший любой тип немецких танков. Не следует недооценивать также и тяжелых танков "Клим Ворошилов", действовавших на фронте в 1942 году. Затем русские модернизировали танк Т-34 и, наконец, в 1944 году построили массивный танк "Иосиф Сталин", который причинил много неприятностей нашим "тиграм". Русские конструкторы танков хорошо знали свое дело. Они сосредоточили все внимание на главном: мощи танковой пушки, броневой защите и проходимости. Во время войны их система подвески была намного лучше, чем в немецких танках и в танках других западных держав.

В 1941 и в 1942 годах тактическое использование танков русскими не отличалось гибкостью, а подразделения танковых войск были разбросаны по всему огромному фронту. Летом 1942 года русское командование, учтя опыт проведенных боев, начало создавать целые танковые армии, имеющие в своем составе танковые и механизированные корпуса. Задача танковых корпусов, в которых было относительно немного мотопехоты и артиллерии, состояла в оказании помощи стрелковым дивизиям, осуществлявшим прорыв. Механизированные корпуса должны были развить прорыв в глубину и преследовать противника. Исходя из характера выполняемых задач, механизированные корпуса имели равное с танковыми корпусами количество танков, но машин тяжелых типов в них не было. Помимо этого, по своей штатной организации они располагали большим количеством мотопехоты, артиллерии и инженерных войск. Успех бронетанковых войск русских связан с этой реорганизацией; к 1944 году они стали самым грозным наступательным оружием второй мировой войны.

Сперва русским танковым армиям приходилось дорого расплачиваться за недостаток боевого опыта. Особенно слабое понимание методов ведения танковых боев и недостаточное умение проявляли младшие и средние командиры. Им не хватало смелости, тактического предвидения, способности принимать быстрые, решения. Первые операции танковых армий заканчивались полным провалом. Плотными массами танки сосредоточивались перед фронтом немецкой обороны, в их движении чувствовалась неуверенность и отсутствие всякого плана. Они мешали друг другу, наталкивались на наши противотанковые орудия, а в случае прорыва наших позиций прекращали продвижение и останавливались, вместо того чтобы развивать успех. В эти дни отдельные немецкие противотанковые пушки и 88-мм орудия действовали наиболее эффективно: иногда одно орудие повреждало и выводило из строя свыше 30 танков за один час. Нам казалось, что русские создали инструмент, которым они [249] никогда не научатся владеть, однако уже зимой 1942/43 года в их тактике появились первые признаки улучшения.

1943 год был для русских бронетанковых войск все еще периодом учебы. Тяжелые поражения, понесенные немецкой армией на Восточном фронте, объяснялись не лучшим тактическим руководством русских, а серьезными стратегическими ошибками германского верховного командования и значительным превосходством противника в численности войск и технике. Лишь в 1944 году крупные русские танковые и механизированные соединения приобрели высокую подвижность и мощь и стали весьма грозным оружием в руках смелых и способных командиров. Даже младшие офицеры изменились и проявляли теперь большое умение, решительность и инициативу. Разгром нашей группы армий "Центр" и стремительное наступление танков маршала Ротмистрова от Днепра к Висле ознаменовали новый этап в истории Красной Армии и явились для Запада грозным предостережением. Позднее, в крупном наступлении русских войск в январе 1945 года{256}, нам также пришлось наблюдать быстрые и решительные действия русских танков.

Необыкновенное развитие русских бронетанковых войск заслуживает самого пристального внимания со стороны тех, кто изучает опыт войны. Никто не сомневается, что у России может быть свой Зейдлиц, Мюрат или Роммель, — в 1941 — 1945 годах русские, безусловно, имели таких великих полководцев. Однако дело не только в умелом руководстве отдельных одаренных личностей; люди, в массе своей апатичные и невежественные, без всякой подготовки, без всяких способностей, действовали умно и проявляли удивительное самообладание. Танкисты Красной Армии закалились в горниле войны, их мастерство неизмеримо выросло. Такое превращение должно было потребовать исключительно высокой организации и необычайно искусного планирования и руководства. Подобные изменения могут произойти и в других видах вооруженных сил, например в авиации или подводном флоте, дальнейший прогресс которых всячески стимулируется русским высшим командованием.

С времен Петра Великого и до революции 1917 года царские армии были многочисленными, громоздкими и неповоротливыми. Во время финской кампании и в ходе операций 1941 — 1942 годов то же самое можно было сказать и о Красной Армии. С развитием бронетанковых сил русских общая картина полностью изменилась. В настоящее время любой реальный план обороны Европы должен исходить из того, что воздушные и танковые армии Советского Союза могут броситься на нас с такой быстротой и яростью, перед которыми померкнут все операции блицкрига второй мировой войны.

Армия без обоза

Для русских характерно, что их танковые дивизии имеют намного меньше автотранспорта, чем танковые соединения западных держав. Было бы неправильно объяснять это недостаточным производством автомобилей в СССР, так как даже стрелковые дивизии, имеющие конный обоз, располагают небольшим количеством лошадей и повозок. Кроме того, по своему численному составу любой стрелковый полк или дивизия русских значительно уступают соответствующим войсковым единицам западных армий. Однако общий численный состав боевых подразделений любой русской части примерно тот же, что и на Западе, потому что русские имеют намного меньше людей в тыловых подразделениях. Русские ведут учет только офицеров, сержантов и специалистов{257}. Поэтому в заявках на пополнение командир части требует всегда очень много солдат. В Красной Армии органам тыла не приходится беспокоиться [250] об обеспечении войсковых частей обмундированием, палатками, одеялами и другими предметами, столь необходимыми для солдат армий Запада. Во время наступления они могут позволить себе забыть о снабжении войск даже продовольствием, так как войска находятся "на подножном корму". Основная задача частей снабжения сводится к доставке горючего и боеприпасов, но даже в этом случае для подвоза часто используются боевые машины. В русской моторизованной дивизии у солдата нет другого "багажа", кроме того, который он имеет при себе, и он ухитряется передвигаться на автомашинах, взгромоздившись на ящики с боеприпасами или бочки с горючим.

Этот недостаток автотранспортных средств приводит к важным последствиям тактического и психологического порядка. Поскольку количество автомашин в моторизованной дивизии у русских намного меньше, чем в таких же соединениях западных армий, русская дивизия более мобильна. Такой дивизией легче управлять, ее проще маскировать и перевозить по железной дороге{258}. Представляет интерес и психологическая сторона дела. Любой солдат армий Запада. так или иначе связан с тыловыми службами. Они доставляют ему средства к существованию и обеспечивают некоторые удобства, чем скрашивают его тяжелую жизнь. Когда части "здорово всыпят", уцелевшие солдаты обычно собираются у походных кухонь или в обозе, где они, пытаются найти прибежище и утешение. Совсем другое положение в русской армии. У русского солдата, кроме оружия, ничего нет, и тыл его ничем не привлекает. Не существует ни походных кухонь, ни вещевого обоза{259}. Если солдат лишается своей пушки, танка или пулемета, он лишается тем самым своего единственного прибежища; если он уходит в тыл, его задерживают, и рано или поздно он снова оказывается на фронте.

Так небольшое количество штатных автотранспортных средств дает русским важное преимущество. Высшее командование русских хорошо понимает склад ума русского солдата и умудряется так использовать недостатки последнего, что они становятся его сильной стороной.

Советские военно-воздушные силы

В июне и июле 1941 года русская авиация понесла огромные потери и была доведена до такого состояния, что, казалось, ей уже никогда не удастся вновь обрести свою силу. Однако за этим неожиданно последовало возрождение такого масштаба, какое возможно лишь при наличии неисчерпаемых ресурсов огромной страны.

Русская авиация столкнулась с гораздо большими трудностями, чем наземные войска. Авиационные заводы были сильно разрушены, работа авиационной промышленности в результате продвижения немецких войск была дезорганизована. Перемещение авиационных заводов на Урал и в Сибирь привело к серьезной задержке в производстве самолетов, а потери в опытных летных кадрах и штабных офицерах были так велики, что только с огромным трудом удавалось обеспечивать подготовку новых летчиков и авиационных техников. Тем не менее советское государство сумело успешно справиться с этой огромной задачей. Не следует забывать, что в этом большую роль сыграла помощь, оказанная России союзниками.

Русская авиация никогда полностью не прекращала своих боевых действий и даже зимой 1941/42 года сумела нанести несколько эффективных ударов. [251]

В 1942 году германские военно-воздушные силы обладали господством в воздухе, однако весь огромный фронт они контролировать не могли, и русские часто добивались местного превосходства. В 1943 году соотношение сил стало меняться, а уже осенью того же года против 1500 немецких самолетов на фронте действовали 14 тыс. русских машин. Позднее численное соотношение еще больше изменилось в пользу русских{260}.

Следует указать, что эффективность действий русской авиации не соответствовала ее численности. Потери в опытных кадрах, понесенные в первые месяцы войны, так и не были восполнены, а самолеты серийного производства намного уступали по своим качествам нашим самолетам. Старшие офицеры, видимо, не могли усвоить принципов ведения боевых действий авиации в современных условиях.

Русские фактически не имели стратегической авиации, и те немногие удары, которые нанесла их авиация дальнего действия, не причинили нам никакого ущерба. Самолеты-разведчики углублялись иногда в наше расположение на 50 — 100 км, но истребители и бомбардировщики редко залетали за линию фронта больше чем на 30 км. Это было для нас большим облегчением, так как даже в самые тяжелые периоды войны передвижение войск и грузов в тыловых районах проходило беспрепятственно.

Русская авиация использовалась в основном для решения тактических задач, и начиная с лета 1943 года самолеты русских висели с утра до вечера над полем боя. Хорошо бронированные штурмовики русских атаковали главным образом на бреющем полете, и летчики-штурмовики проявляли при этом большую смелость и мужество. Ночные бомбардировщики действовали, как правило, в одиночку, стремясь, видимо, прежде всего помешать ночному отдыху наших частей. Организация взаимодействия между авиацией и наземными войсками непрерывно улучшалась; в то же время качественное превосходство немецкой авиации постепенно исчезало. Но в тактическом отношении русские всегда уступали нам, а их летчики не могли сравниться с нашими пилотами.

Россия была первой страной, где начали широко экспериментировать в области использования парашютных и воздушно-посадочных войск. "Осо-авиахим" подготовил до войны многие тысячи парашютистов. Однако, несмотря на имеющиеся благоприятные возможности, особенно в 1944 — 1945 годах, они ни разу не пытались провести какой-либо высадки десанта{261}. В то же время русские широко применяли авиацию для снабжения партизан и переброски им подкреплений.

Трудно заранее сказать, какова будет роль советской авиации в будущей войне. Но представляется вполне вероятным, что действия наземных войск сохранят главное значение, причем это будут прежде всего действия, направленные на борьбу с танками. Тем не менее было бы неразумно недооценивать силы советской авиации. В 1941 — 1945 годах она продолжала совершенствоваться, и качество самолетов, которые применяли китайцы в Корее, свидетельствует о том, что советские военно-воздушные силы имеют большие возможности. Следует также учесть, что в России стали больше уделять внимания развитию стратегической авиации и что их дальние бомбардировщики не будут бездействовать.

Непобедима ли Красная Армия?

Успехи немецких солдат в России убедительно показывают, что русских можно победить. В конце осени 1941 года немецкая армия была очень близка к победе, несмотря на огромную территорию и осеннюю слякоть на дорогах, [252] а также несмотря на наше несовершенное снаряжение и малочисленность войск. Даже в критические для нас 1944 и 1945 годы наши солдаты никогда не чувствовали, что они в чем-то уступают русским. Но слабые немецкие войска напоминали собой затерянные в океане островки, которые захлестывают бушующие вокруг бесконечные волны пехоты и танков, пока, наконец, не поглотят их навеки. Русских не следует, конечно, недооценивать, нужно оценить спокойно и трезво все их достоинства и недостатки. Безусловно, все может быть, коль скоро речь идет о действиях русских, но все же будет ошибкой считать их непобедимыми, если, конечно, на их стороне не будет фантастического перевеса в силах. Приобретенный в войне опыт свидетельствует о том, что немецкие войска успешно вели боевые действия при соотношении сил 1 : 5, пока участвующие в боях соединения сохраняли до некоторой степени свой боевой состав и имели достаточно боевой техники. Иногда успех достигался даже и при более неблагоприятном соотношении сил. Трудно предположить, что армия какой-либо другой из стран Запада могла бы добиться лучшего{263}.

Наиболее искусно русские вооруженные силы ведут боевые действия на суше; на воде и в воздухе они не представляют такой грозной силы. Несмотря на свои послевоенные достижения, советской авиации будет трудно достичь уровня развития авиации Запада. Не может быть никакого сомнения в том, что советскому военно-морскому флоту еще нужно многому поучиться. В будущей войне основная мощь России вновь будет состоять в ее сухопутных силах и особенно в огромных по численности бронетанковых войсках. Мы должны ожидать глубоких ударов, наносимых с молниеносной быстротой, которые могут сопровождаться беспорядками, вызванными сторонниками коммунистов в странах Западной Европы. Пока еще невозможно сказать, какое влияние на развитие таких операций окажет применение атомного оружия, но обширные просторы России и та тайна, которой покрыты принимаемые ею меры, делают Россию грозным противником в условиях ведения атомной войны.

Никакие воздушные силы, какой бы мощью они ни обладали, не смогут остановить массы русских войск. Западный мир больше всего нуждается в пехоте, полной решимости победить или умереть и готовой отразить своими противотанковыми средствами русское нашествие. Западу также необходимы мощные танковые и механизированные соединения для того, чтобы нанести контрудары и отбросить назад наступающих русских{264}.

Солдат западных армий должен тщательно и постоянно готовиться к этой смертельной борьбе. Планироваться должна не только тактическая, но и физическая подготовка с тем, чтобы мы могли встретить русские войска в равных условиях. Мы должны учитывать особенности ведения боевых действий русскими и проводить соответствующую подготовку в наших войсках. Важными моментами являются отвага, инициатива и готовность принимать ответственные решения. Строгая дисциплина представляет собой еще одно важное условие в борьбе с русскими. Одного спорта, как бы интенсивно им ни занимались, недостаточно для подготовки солдат к предстоящей невероятно тяжелой борьбе. Самым главным фактором является моральное состояние. [255]