Советская зона оккупации Германии
Проблемы большой политики
Окончание войны в Европе выдвинуло на первый план проблемы мирного переустройства на континенте и прежде всего в Германии. Эту задачу должен был решать Контрольный совет по управлению Германией из высших представителей четырех держав: СССР, США, Великобритании и Франции. По решению политических лидеров великих держав, их представителями в Контрольном совете должны были стать главнокомандующие национальными вооруженными силами на Европейском континенте: американский генерал армии Эйзенхауэр, английский фельдмаршал Монтгомери, французский генерал Делатр де Тассиньи.
Представителем СССР в Контрольном совете был назначен Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. В конце мая 1945 года маршал был вызван срочно в Москву. На встрече со Сталиным Жуков узнал о своем новом назначении и получил краткий инструктаж о своих новых обязанностях.
По возвращении в Берлин Г. Жуков начал готовиться к предстоящей церемонии подписания Декларации о поражении Германии, которая должна была состояться в первых числах июня.
5 июня в Берлин прибыли Д. Эйзенхауэр, Б. Монтгомери и Ж. Делатр де Тассиньи. Совместно с Г. Жуковым они приняли участие в церемонии подписания Декларации о поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии правительствами СССР, США, Великобритании и временным правительством Французской Республики{350}. Текст этого документа был подготовлен и единогласно одобрен Европейской Консультативной Комиссией еще 12 мая 1945 года. [317]
В документе четко определялись задачи, принципы и механизм международного контроля над Германией. В нем указывалось, что «в Германии нет центрального правительства или власти, способной взять на себя ответственность за сохранение порядка, управление страной и за выполнение требований держав-победительниц»{351}.
В Декларации определялось:
«Правительства Союза Советских Социалистических Республик, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки и Временное Правительство Французской Республики настоящим берут на себя верховную власть в Германии, включая всю власть, которой располагают германское правительство, верховное командование и любое областное, муниципальное или местное правительство или власть. Взятие на себя такой власти, прав и полномочий для вышеуказанных целей не является аннексией Германии.
Правительства Союза Советских Социалистических Республик, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки и Временное Правительство Французской Республики впоследствии установят границы Германии или любой части ее, а также определят статут Германии или любого района, который в настоящее время является частью германской территории».
В Декларации подробно описывались процедуры военной капитуляции Германии и ее вооруженных сил на земле, на воде и в воздухе.
Отдельными статьями были вынесены проблемы освобождения всех военнопленных и интернированных, содержавшихся на территории Германии, а также процедуры преследования нацистских лидеров и военных преступников.
Декларация о поражении Германии определяла:
«Представители союзников навяжут Германии дополнительные политические, административные, экономические, финансовые, военные и другие требования, возникающие в результате полного поражения Германии. Представители союзников или лица или органы, должным образом назначенные действовать по их уполномочию, [318] будут выпускать прокламации, приказы, распоряжения и инструкции с целью установления этих дополнительных требований и проведения в жизнь других положений настоящей декларации. Все германские власти и германский народ должны безоговорочно выполнять все требования представителей союзников и полностью подчиняться всем этим прокламациям, приказам, распоряжениям и инструкциям».
Декларация о поражении Германии была очень болезненно воспринята населением Германии. В этом смысле характерны два высказывания немецких граждан, приводимые в докладной записке начальника 7-го отдела политуправления Группы советских оккупационных войск в Германии от 23 августа 1945 года:
«Доцент Берлинского университета Браун: «В Декларации говорится, что германский народ не в состоянии обеспечить даже порядка в собственном доме. Неужели народ, который создал индустрию и образцово организовал хозяйство, не достоин управлять страной; раз нет центральной власти и в страну вошли чужие армии, то всякое подобие национальной самобытности ликвидировано».
Ганс Штайн: «Декларация исключает существование нашего национального правительства. Это значит, что мы не будем иметь самых минимальных прав. Державы-победительницы могут сделать с нами все, что хотят. Под видом военной у нас вывезут и всю остальную промышленность. Мы обречены на ручной труд и развитие вспять»{352}.
В тот же день, когда была подписана Декларация о поражении Германии, в Берлине состоялась и первая официальная встреча главнокомандующих оккупационными войсками СССР, США, Великобритании и Франции, на которой обсуждался вопрос о необходимости взаимных консультаций.
Главнокомандующие войсками западных держав попытались «надавить» на маршала Г. Жукова, обязав его как можно скорее создать в Берлине условия для работы Контрольного совета по управлению Германией. Однако последний жестко увязал эту проблему с отводом войск [319] наших западных союзников из тех районов советской зоны оккупации Германии, которые они заняли в ходе боевых действий. В стенографическом отчете встречи главнокомандующих оккупационными войсками говорилось:
«Главное состоит в том, что начало работы Контрольного совета в Берлине должно быть связано с отводом войск союзников за установленную Крымской конференцией демаркационную линию, так как это является необходимым предварительным условием для того, чтобы можно было развернуть работу в соответствующих зонах»{353}.
Сам Г. К. Жуков в своих мемуарах описывает этот сюжет несколько иначе:
«После подписания декларации Монтгомери, обратившись ко мне, сказал:
— Господин маршал, мы решили в ближайшие дни занять в Берлине свою зону, и, видимо, наши друзья американцы и французы также пожелают одновременно с нами занять каждый свою зону. В связи с этим я хотел бы сейчас договориться с вами об установлении коммуникаций для наших оккупационных частей в Берлине.
— Прежде чем решать вопрос о коммуникациях, по которым английские и американские части войдут в Берлин, нужно, чтобы войска союзников расположились в тех районах Германии, которые были предусмотрены решениями Крымской конференции. Поэтому до тех пор, пока американские войска не уйдут из Тюрингии, а английские из района Виттенберга, я не могу согласиться на пропуск в Берлин оккупационных войск союзников, а также размещение персонала административных органов Контрольного совета.
Б. Монтгомери начал было возражать, но тут быстро вмешался Д. Эйзенхауэр:
— Монти, не спорь! Маршал Жуков прав. Тебе надо скорее убираться из Виттенберга, а нам из Тюрингии»{354}.
На своих следующих встречах представители держав согласовали сроки и порядок отвода войск союзников из советской зоны оккупации и вводе туда советских войск. [320]
По свидетельству английского премьера Черчилля, виновником затяжки вывода союзных войск из советской зоны оккупации была сама советская сторона. 17 июня 1945 года Сталин отправил телеграмму в Лондону которой информировал британского премьера:
«...Я должен, к сожалению, сказать, что начало отхода британских и американских войск в свои зоны и ввод британских и американских войск в Берлин 21 июня встречает затруднения, так как с 19 июня маршал Жуков и все другие наши командующие войсками приглашены в Москву на сессию Верховного Совета, а также для организации парада и для участия в параде 24 июня. Они смогут вернуться в Берлин только 28–30 июня. Следует также иметь в виду, что работы по разминированию в Берлине еще не закончены и что разминирование может быть окончено лишь к концу июня...
Ввиду изложенного выше я предложил бы начало отвода и размещение соответствующих войск по своим зонам, как в Германии, так и в Австрии отнести на 1 июля»{355}.
Английские и американские войска начали отводиться 1 июля 1945 года и закончили эту акцию соответственно к исходу 3 и к утру 5 июля. Советские войска начали ввод в западные районы своей зоны оккупации 1 июля. 29 июня главнокомандующий Группой советских оккупационных войск в Германии маршал Жуков разослал оперативные директивы подчиненным войскам, в которых определял:
«...2. 1 июля 1945 года от армий выслать разведку с целью в этот же день достигнуть пунктов: а) 2-я ударная армия — Шверин, Гревесмюлен, Гадебуш, Шенберг, Царрентин, Бойценбург, Демитц; б) 3-я ударная армия — Зальцведель, Стендаль, Гарделеген, Эбисфельде, Нойхальденслебен, Ошерслебен; в) 47-я армия — Гальберштадт, Нордхаузен, Мюльхаузен, Эйзенах, Гота, Галле; г) 8-я гвардейская армия — Эрфурт, Веймар, Лейпциг, Гера, Вейда, Грейц, Плауэн. [321]
Каждый разведывательный отряд выслать в составе не менее 100 человек пехоты на автомашинах. Разведотрядам поставить задачи — установить, какие силы союзников и в каком порядке отходят на запад, какая отходит техника, что уводят и увозят союзники с собой, какие в этих пунктах промышленные предприятия и их состояние, не увозят ли союзники оборудование с этих предприятий. Кроме того, установить количество и состояние, наличие линий проводной связи, количество и состояние проводов.
3. Вслед за главными силами союзников продвигать главные силы наших войск, при этом передовые части пехоты — на дистанции 2 километра, а мото-механизированные части — на дистанции 5 километров от хвоста колонн союзников.
Войска армий продвигать на запад в прежней группировке. На старом рубеже оставить заставы с целью не допустить перемещения отдельных лиц и групп немцев к востоку от этого рубежа.
Приданные армиям танковые корпуса вывести в районы:
1-й гвардейский танковый корпус — Гюстров, Штернберг;
2-й танковый корпус — Веймар.
Штабам армий перейти в районы:
2-я ударная армия — Гольдберг;
3-я ударная армия — Стендаль;
47-я армия — Эйслебен;
8-я гвардейская армия — Иена...»{356}
С 17 июля по 2 августа 1945 года в Потсдаме состоялась последняя заключительная встреча лидеров трех великих держав-победительниц: СССР, США, Великобритании. Эта конференция имела ключевое значение для судеб Европейского континента.
Во-первых, она подвела политические итоги второй мировой войны в Европе. Во-вторых, эта международная встреча стала своеобразной «трибуной», с которой Запад [322] объявил Советскому Союзу о создании атомной бомбы: начиналась эпоха атомного шантажа.
В-третьих, на Дальнем Востоке Советский Союз завершал приготовления к вступлению в войну с Японией. Сталин был верен своему обещанию, данному союзникам на конференции в Ялте, о вступлении в войну с Японией через два-три месяца после разгрома Германии. 9 августа истекали ровно три месяца с момента капитуляции фашистской Германии. На конференции в Потсдаме западные союзники стремились ни в коем случае не дать Сталину повода для изменения своего первоначального обещания. Однако советский лидер и не собирался менять свою позицию. Черчилль в своих мемуарах вспоминает банкет, устроенный британской стороной 23 июня, на котором И. Сталин предложил тост — за последующую встречу трех лидеров в Токио.
Официально советская делегация на конференции состояла из 17 членов во главе со Сталиным. Маршал Жуков формально не входил в состав нашей делегации, однако он участвовал в некоторых встречах и обсуждениях политических военных проблем. Кроме того, именно на маршале Г. К. Жукове лежали все технические вопросы по подготовке и организации проведения конференции в Потсдаме.
Главным итогом встречи на высшем уровне стала достигнутая договоренность об учреждении Совета Министров иностранных дел из представителей пяти ведущих держав союзников: США, СССР, Великобритании, Франции и Китая. Штаб-квартира Совета должна была размещаться в Лондоне.
Решением Потсдамской конференции Европейская Консультативная Комиссия, сыгравшая огромную роль в выработке документов по капитуляции Германии, была распущена.
На конференции было достигнуто Соглашение о политических и экономических принципах координирования политики союзников в отношении побежденной Германии [323] в период Союзного контроля. В нем провозглашалось:
«...Целями оккупации Германии, которыми должен руководствоваться Контрольный Совет, является: ...полное разоружение и демилитаризация Германии и ликвидация всей германской промышленности, которая может быть использована для военного производства, или контроль над ней»{357}.
В Соглашении была подчеркнута необходимость «убедить немецкий народ, что он понес тотальные военные поражения и что он не может избежать ответственности за то, что он навлек на себя, поскольку его собственное безжалостное ведение войны и фанатичное сопротивление нацистов разрушили германскую экономику и сделали хаос и страдание неизбежными».
Крупным блоком проблем, обсуждавшихся на конференции, стали репарации с Германии. Стороны провозгласили тезис о том, что «Германию нужно заставить компенсировать в возможно большей степени ущерб и страдания, которые она причинила Объединенным Нациям и за которые германский народ не может избежать ответственности».
В специальном Соглашении по репарациям определялось, что репарационные претензии СССР будут удовлетворены путем изъятий материальных ценностей из оккупированной Советской армией зоны Германии и из соответствующих германских вложений за границей. Кроме того, СССР получал дополнительные репарации из западных зон оккупации в следующих размерах:
— 15% пригодного к использованию и комплектного капитального оборудования, которое не является необходимым для германского мирного хозяйства и должно быть изъято из западных зон Германии, в обмен на эквивалентную стоимость в продовольствии, угле, поташе, цинке, лесных материалах, глиняных изделиях, нефтяных продуктах и других видах материалов;
— 10% промышленного капитального оборудования, которое не является необходимым для германской мирной [324] экономики и передается СССР без оплаты или возмещения любым образом в счет репараций.
Два пункта в соглашении о репарациях представляют особый интерес. Во-первых, СССР обязался удовлетворить репарационные претензии Польши из своей доли репараций. И, во-вторых, Советское правительство заявило, что «не имеет претензий на золото, захваченное союзными войсками в Германии».
Советская военная администрация
Для осуществления контроля за выполнением Германией условий безоговорочной капитуляции и управления советской зоной оккупации в Германии, т.е. для упорядочения и централизации деятельности советского военного командования в Германии по переводу страны на мирные рельсы, 6 июня 1945 года постановлением Совета Народных Комиссаров СССР № 1326/301 была образована Советская военная администрация (СВАГ){358}.
Главноначальствующим Советской военной администрацией в Германии был назначен главнокомандующий Советскими оккупационными войсками в Германии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Его первым заместителем стал генерал армии В. Д. Соколовский, заместителем по делам гражданской администрации — комиссар госбезопасности 2 ранга И. А. Серов{359}, начальником штаба — генерал-полковник В. В. Курасов.
При Главноначальствующем СВАГ в качестве политического советника действовал политический советник при Главнокомандующем советскими оккупационными войсками.
Таким образом, в Германии в тот период устанавливались как бы две параллельные военные и военно-административные структуры: Советские оккупационные войска и Советская военная администрация. Руководство обеими структурами осуществлял один Главнокомандующий — маршал Г. Жуков. Другими словами, в руках [325] Главнокомандующего в тот период сосредоточивалась фактически абсолютная власть в советской зоне оккупации в Германии.
Для решения конкретных вопросов при Главноначальствующем СВАГ устанавливались должности помощников: по военно-воздушным делам, военно-морским делам и по экономическим вопросам.
Организационно-штатная структура СВАГ, первоначально утвержденная Совнаркомом СССР, выглядела следующим образом:
Штаб
Управление комендантской службы
Военный отдел
Военно-морской отдел
Военно-воздушный отдел
Политический отдел
Промышленный отдел
Сельскохозяйственный отдел
Отдел торговли и снабжения
Транспортный отдел
Отдел топлива
Финансовый отдел
Отдел связи
Отдел внутренних дел
Отдел народного образования
Отдел здравоохранения
Правовой отдел
Отдел рабочей силы
Отдел по репатриации
Отдел по репарациям и поставкам
Для осуществления функций Советской военной администрации в бывших федеральных землях Германии, входящих в советскую зону оккупации, были учреждены должности уполномоченных по СВАГ, на которые назначались старшие офицеры приказом главнокомандующего Советскими оккупационными войсками в Германии. [326]
9 июня 1945 года маршал Г. Жуков издал приказ СВАГ № 1 об организации Советской военной администрации. Следующим приказом 10 июня стал приказ № 2 о разрешении демократических партий и свободных профсоюзов в Германии. Сразу же после приказа Г. Жукова № 2 по СВАГ было выпущено «Обращение ЦК Коммунистической партии Германии» к немецкому народу, где выдвигалась программа преобразований в стране.
С самого начала немецкие коммунисты были опорой советской военной администрации и составляли костяк местных органов власти. С другой стороны, значительная часть местного населения оккупированных районов Германии старалась держаться подальше от всяких политических партий и общественных организаций. Интересно в этом смысле высказывание одного из жителей Берлина: «Увлечение политикой привело нас к национал-социализму, войне и тому, что мы сейчас имеем. Страшно начинать сначала»{360}.
Одной из важнейших задач, которая встала перед Советской военной администрацией в Германии, стала работа по демонтажу ряда немецких промышленных предприятий, которая велась в рамках взыскания с Германии репараций. Эта большая политическая задача, неоднократно обсуждавшаяся и решенная великими державами еще до окончания войны, вызывала естественное недовольство местного немецкого населения. Проблемы большой политики были для простых жителей немецких городов и сел абстракцией, а вот демонтаж предприятия, где они работали многие годы, был для них большой трагедией.
В политдонесениях советских войск встречаются негативные высказывания немцев в отношении демонтажа оборудования и его вывоза в СССР: «Русские утверждают, что они не хотят уничтожения немецкого народа, но разве демонтаж предприятий и вывоз оборудования из Германии не приведут к гибели нашего народа?»; «Увозится оборудование заводов. Среди увозимого [327] оборудования имеется много машин, которые нам потребуются для мирного строительства. Где же мы будем работать, если заводы Сименса и Гольске и другие заводы и фабрики демонтируются?»; «Русские вывезли от нас лучшие заводы и фабрики, а сейчас по решению конференции будут вывозить заводы и из других районов Германии. Германия больше не будет никогда иметь таких заводов, какие имела до сих пор. Многие будут без работы, а специалисты не будут использованы по своему назначению»; «Зачем Россия вывозит столько оборудования? Ведь она в военном отношении и так могучая держава»{361}.
Вполне можно понять немецкое население, высказывавшее подобные мысли в тот момент. Вновь и вновь история с неумолимой правотой подтвердила всеобщую истину, что за ошибки и преступления властей приходится расплачиваться, в конечном счете, простому населению.
Советские оккупационные войска
Окончание войны в Европе потребовало соответствующего преобразования структуры советских войсковых группировок в Восточной Европе. Эти преобразования могли строиться только на основе тщательного и глубокого анализа складывающейся военно-политической обстановки в мире и Европе, с учетом расстановки военных и политических сил на Европейском театре военных действий.
Для советского военно-политического руководства не было секретом, что к концу войны в Европе находилось 8,3 миллиона американских солдат. По планам военного ведомства США, более одного миллиона человек должны были быть демобилизованы сразу после победы на Европейском ТВД. В документах Пентагона указывалось:
«По нашим оптимальным оценкам, мы можем разгромить Японию быстро и полностью силами армии, численность которой через год составит 6 968 000 человек»{362}. [328]
Американская сторона не скрывала намерения сохранять свое военное присутствие в Германии и после урегулирования всех политических вопросов вокруг судьбы этого государства. Однако на повестке дня стояла задача разгрома милитаристской Японии, и вооруженным силам СССР в предстоящей борьбе отводилась не последняя роль в стратегических расчетах США.
Таким образом, лето 1945 года имело критическое значение для определения будущей расстановки военных сил в Европе.
29 мая 1945 года в 3.30 ночи Ставка Верховного Главнокомандования направляет в действующую армию три директивы, имевшие принципиальное значение для послевоенного будущего Европы. Директива Ставки № 11095 определяла преобразование 1-го Белорусского фронта в Группу советских оккупационных войск в Германии. Директива № 11096 преобразовывала 1-й Украинский фронт в Центральную группу войск. Соответственно директива Ставки ВГК № 11097 определяла порядок формирования Северной группы войск на базе 2-го Белорусского фронта. Переименование всех трех фронтов в группы войск должно было быть осуществлено в 24.00 10 июня 1945 года.
Группа советских оккупационных войск создавалась под командованием Маршала Советского Союза Г. К. Жукова. В своем составе она имела: 2-ю ударную армию, 8-ю гвардейскую армию, 5-ю ударную армию, 3-ю ударную армию,47-ю армию, 1-ю гвардейскую танковую армию, 2-ю гвардейскую танковую армию, 16-ю воздушную армию. В состав группы из 2-го Белорусского фронта помимо 2-й ударной армии передавались также 70-я армия и 49-я армия. В состав Группы советских оккупационных войск в Германии входили отдельные стрелковые, артиллерийские, танковые, авиационные и кавалерийский корпуса, а также отдельные соединения и части непосредственного подчинения.
Полевые управления тринадцати стрелковых корпусов и 45 стрелковых дивизий подлежали расформированию. [329] Днепровская флотилия поступала в оперативное подчинение Главнокомандующего советскими оккупационными войсками в Германии{363}.
Общая численность личного состава Группы советских оккупационных войск в Германии с самого начала составляла 380 тысяч человек. Командование Группы разместилось в Вюнсдорфе под Берлином.
Соответствующие преобразования происходили с советскими войсками и в других бывших фронтовых объединениях, из которых также создавались группы войск.
С первых дней существования Группы советских оккупационных войск в Германии серьезное внимание командование группы и Военный совет уделяли вопросам укрепления дисциплины и правопорядка в войсках. Переход с военных на мирные рельсы в жизни войск — процесс достаточно сложный, и не в последнюю очередь психологически. В случае с ГСОВГ эта проблема приобретала отчетливое политическое значение: советские войска в Германии были на самых передовых рубежах формировавшейся системы социализма в Восточной Европе. Они были своеобразной «визитной карточкой советской военной мощи».
Исходя из указаний Москвы и понимая необходимость наведения образцового порядка в войсках, маршал Жуков принимает ряд очень жестких мер, которые даже вызвали нарекания со стороны Сталина.
20 сентября 1945 года И. Сталин направил в Берлин указание об отмене системы огульного наказания командного состава за проступки отдельных военнослужащих:
«Я случайно узнал вчера от СМЕРШ, что Военный совет Группы советских оккупационных войск в Германии издал приказ от 9 сентября с.г., где он, отмечая мародерские действия отдельных военнослужащих, считает необходимым наказать весь командный состав от сержантов и офицеров до командиров рот включительно путем перевода офицерского состава до командиров рот включительно [330] на казарменное положение, с тем чтобы командиры были расположены вместе с подчиненными с обязательством командирам взводов и командирам рот постоянно находиться со своими подчиненными.
Как оказалось, копия этого приказа не была послана в Генеральный штаб.
Я считаю этот приказ неправильным и вредным. Он неправилен ввиду его огульного характера и несправедливости, так как из-за мародерских действий отдельных военнослужащих огульно и несправедливо наказывается весь командный состав до командиров рот включительно. Он вреден, так как он не укрепляет дисциплину, а, наоборот, ломает ее, дискредитируя командный состав в глазах рядовых. Я уже не говорю о том, что, если этот приказ попадет в руки руководителей иностранных армий, они не преминут объявить Красную Армию армией мародеров.
Прошу Вас немедленно отменить этот приказ. Найдите форму для отмены приказа, которая бы не набрасывала тень на командование группы. Я не пишу Вам формального приказа Ставки об отмене Вашего приказа, чтобы не ставить Вас в неловкое положение, но я требую, чтобы:
1. Приказ был отменен немедленно с донесением об этом в Генеральный штаб;
2. Подобные приказы, имеющие серьезный характер, не издавались впредь без предварительного сообщения в Ставку о Ваших соображениях;
3. Копии всех Ваших приказов посылались в Генеральный штаб. Советую Вам усилить политическую работу в войсках группы и почаще прибегать к суду чести, вместо того чтобы пугать людей приказами и таскать офицеров в суд, как проворовавшихся уголовников.
Я думаю, что это будет лучшее средство для ликвидации мародерских действий»{364}.
Своеобразным завершением процесса формирования Группы советских войск в Германии стал парад в Берлине в ознаменование Победы над фашистской Германией. [331]
Жуков еще в конце июня пригласил к участию в параде войска наших западных союзников, которые приняли это приглашение. Согласно договоренности парад войск должны были принимать главнокомандующие войсками Советского Союза, США, Великобритании и Франции. Однако буквально накануне парада главнокомандующие союзных войск под различными предлогами отказались принимать участие в церемонии парада и прислали на него своих представителей в ранге генералов.
Когда Жуков доложил об этом «выверте» союзников Сталину, тот глубокомысленно заметил:
«Они хотят принизить политическое значение парада войск стран антигитлеровской коалиции. Подождите, они еще не такие будут выкидывать фокусы. Не обращайте внимания на отказ союзников и принимайте парад сами, тем более, что мы имеем на это прав больше, чем они»{365}.
Парад войск в центре Берлина состоялся 7 сентября 1945 года. В нем помимо советских войск, отличившихся в боях за овладение столицей немецкого Третьего рейха, приняли участие и контингенты американских, английских и французских войск, прибывших для несения службы в западных секторах Берлина.
С этого времени и вплоть до 31 августа 1994 года на немецкой земле стояли войска Группы советских войск в Германии — самой мощной, мобильной и боеспособной оперативно-стратегической группировки Советских Вооруженных Сил. Им предстояло играть чрезвычайно важную роль фактора сдерживания потенциального противника на западных рубежах Варшавского Договора, но уже в новую эпоху — начавшуюся вскоре эпоху холодной войны.