Битва за Родину
Хотя утром 10 мая 1940 года отношения Королевства Нидерланды с его соседями были, по официальному выражению, «нормальными», события недалекого прошлого настораживали. Это вынудило правительство Королевства Нидерланды отменить все увольнения в вооруженных силах и привести их в состояние полной боеготовности. Был принят ряд других мер подготовки к обороне.
В первых числах мая германский военный атташе в Гааге не раз заявлял, что Берлин не в состоянии понять, почему Голландия сочла необходимым проводить такие чрезвычайные военные приготовления, как возведение заграждений на всех дорогах, ведущих от границ, установление запалов в фугасных зарядах, ранее заложенных в стратегически важных мостах, маскировка летных полей и автодорог и тому подобное.
Вечером 9 мая было получено сообщение о том, что на следующее утро начнется наступление на Западном фронте с целью захвата Голландии и Бельгии.
Рано утром 10 мая пришли сообщения с наблюдательных постов в различных дистриктах, [438] говорящие об усилении активности немецкой авиации над голландской территорией. Все еще оставалась слабая надежда на то, что происходящее было всего лишь еще одним вопиющим нарушением голландского нейтралитета, и что наступление все же не будет начато. Однако через четверть часа поступила информация о бомбардировке военных аэродромов в Шипхоле, Ваалхавене, Бергене и Де Кое. Вскоре после этого немецкие войска получили приказ пересечь голландскую границу в нескольких местах. Главнокомандующий сухопутными и морскими силами Нидерландов дал приказ разрушить мосты и дороги стратегической важности.
Неспровоцированная атака Третьего Рейха против дружественно настроенного Королевства Нидерланды началась без предъявления каких-либо требований.
Германский посол, который прибыл в Министерство иностранных дел через три часа после начала вторжения, представил ноту своего правительства. В ней утверждалось, что Германия узнала о намерениях союзников атаковать Германский Рейх, используя территорию Голландии с согласия голландского правительства. Германское правительство, продолжал он, к сожалению вынуждено оккупировать Голландию — но надеется, что страна не будет сопротивляться.
Это лживое заявление, сделанное через три часа после того, как голландские вооруженные силы начали отражать нападение, получило единственно возможный ответ. Германский посол заявил, что Нидерланды сами решили воевать с Германией.
Германское вторжение началось 10 мая в 3:00 с бомбардировки и пулеметных обстрелов военных аэродромов. Конечно же, в целях предосторожности военные самолеты были убраны из ангаров. Машины стояли рассредоточенные по периметру летных полей, а также вдоль главных шоссе и на запасных посадочных площадках, местонахождение которых держалось в секрете. Поэтому бомбардировка ангаров не имела серьезных последствий. Однако обстрел самолетов, которые к несчастью, открыто стояли на земле, вывел многие из них из строя. [439]
Подразделения охраны аэродромов понесли значительные потери от воздушных атак и германских парашютистов, которые были сброшены в районе аэродромов Валкенбург, Эйпенбург и Окенбург. Летные поля здесь оказались в руках врага, который немедленно убрал препятствия и привел взлетные полосы в рабочее состояние.
Большое количество германских войск было доставлено транспортными самолетами, поэтому Гаага, место пребывания королевы, уже в 5 часов утра была окружена значительными вражескими силами, и сообщения города с остальной страной оказались под серьезной угрозой. Затем немцы попытались запугать население Гааги, но безуспешно. Рано утром множество самолетов, проносившихся над крышами Гааги, сбросили зажигательные бомбы на северную часть города. Фугасные бомбы упали вблизи штаб-квартиры флота в Бадхейс-Веге. Другие самолеты обстреливали жилые дома, пренебрегая военными объектами. Например, изолированный поселочный пригород Марлот подвергся такому количеству атак с воздуха, что многие жители погибли в своих домах.
Были сброшены немецкие листовки, обведенные оранжевой каймой, которые на плохом голландском языке заявляли, что Гаага окружена могучими немецкими силами и потому любое сопротивление будет бесполезным. В 10:00 снова начались сильные взрывы, Вифлеемская больница и новые казармы Александра получили попадания.
Первой задачей голландского Генерального штаба было определить, где же враг нанесет свой главный удар. Собирается ли он захватить и оккупировать всю страну или его намерение — только пройти через южные провинции? Вскоре были получены сообщения, из которых явно следовало, что немцы пересекли восточную границу от Ден Долларда на севере до Маастрихта на юге. Поэтому голландским силам было приказано отразить:
1. Вражеский удар на севере вдоль главной дамбы Зейдер-Зее, который мог угрожать сердцу страны.
2. Вражескую атаку на центральном направлении — на Греббе и далее на оборонительную систему каналов. [440]
3. Немецкий удар через южные провинции Лимбург и Северный Брабант в направлении Бельгии и Зеландии, а также атаки мостов Мойердика.
Единственными войсками, оставленными в резерве, оказалась Первая армия, дислоцированная в Северной и Южной Голландии и удерживающая оборонительную линию вдоль голландского побережья. Она должна была укомплектовать людьми голландские оборонительные сооружения вдоль каналов, если Полевая армия будет вынуждена отступить. Когда это произойдет, Полевую армию следовало переформировать позади так называемой Водной линии, чтобы продолжить бой.
Как показал поворот событий, выполнить эти планы оказалось невозможно. Первая армия увязла в боях с парашютными и воздушно-десантными войсками, которые заполонили все окрестности Гааги и Роттердама. Кроме того, войскам пришлось иметь дело с «пятой колонной», поднявшей голову в этом регионе.
Военные операции с самого начала были затруднены действиями вражеских парашютистов, сброшенных позади главных оборонительных линий. Германские намерения были ясны. Немцы не только хотели захватить резиденцию правительства и Главного командования, но также планировали перерезать коммуникации между подготовленной оборонительной позицией в Голландии и Бельгией, изолировав таким образом голландские войска от сил союзников на юге. Немецкие десантники, высадившиеся рано утром 10 мая с гидросамолетов, захватили два моста в Роттердаме — через Старый Маас и через Голандше Дип. Враг также смог захватить аэродром Ваалхавена, который позволял ему перебрасывать сюда по воздуху значительные подкрепления.
Полная неожиданность воздушной атаки обернулась крупным успехом. Южный берег реки Маас в Роттердаме оставался в немецких руках, хотя Первая армия сумела после ожесточенного боя с большими потерями отбить у противника три аэродрома вокруг Гааги и очистить окрестности города от вражеских парашютистов. [441]
Так как сопротивление в центре страны оказалось сильнее, чем ожидало германское командование, туда были поспешно двинуты подкрепления. Снова были сброшены десанты вокруг Гааги, во время отлива самолеты с войсками начали приземляться на пляжах южнее Катвика (на побережье Северного моря).
Пока все это происходило, эсминец «Ван Гален», который вернулся из Голландской Ост-Индии всего несколько дней назад, направился в Роттердам, чтобы принять участие в обороне города. Однако, заметив приземление вражеских самолетов на пляже Катвика, «Ван Гален» немедленно открыл огонь. В результате вражеские планы были расстроены.
Парашютные войска вокруг Гааги, которые смогли избежать гибели или пленения в первый день, были усилены в ночь 10 мая, а утром 11 мая к ним вновь прибыло подкрепление. Они также получили сильную поддержку от «пятой колонны», которая стала намного активней в этом районе. Но в конце концов военные и полиция смогли уничтожить их всех, используя танки и артиллерию.
Выстрелы продолжали звучать в разных частях Гааги, так что обстановка оставалась тяжелой, однако опасность захвата противником столицы временно отодвинулась.
В Роттердаме итоги борьбы были менее удачными для защитников города. Мосты над Маасом временно удалось отбить с помощью морских пехотинцев, миноносца Z-5 и торпедного катера № 51. Однако вскоре враг снова захватил их. Много вражеских войск было высажено в Ваалхавене. Поэтому требовалось ни в коем случае не позволить противнику воспользоваться этим аэродромом. Но из-за ожесточенных боевых действий в Гааге и окрестностях Первая армия не могла перебросить достаточно артиллерии для обстрела Ваалхавена. Поэтому на помощь призвали флот. Из Ден Хелдера был послан эсминец «Ван Гален».
Корабль на полной скорости двинулся в Хук ван Холланд для того, чтобы успеть в Ньиве Ватервег. Нет нужды объяснять, что при этом эсминец становился мишенью для большого количества немецких пикировщиков. Кораблю не хватало [442] места для маневра в узком канале, и вскоре он пал жертвой немецких бомб.
Голландцы попросили RAF{1} пробомбить Ваалхавен. Англичане выполнила эту просьбу, совершая налеты на аэродром в течение трех последующих ночей. Чтобы сломить сопротивление голландцев, немцы предприняли устрашающую бомбардировку центра Роттердама. Город, который не был эвакуирован, атаковало огромное количество вражеских самолетов, часть его кварталов была буквально стерта с лица земли.
Как только немецкая армия пересекла границу в северном секторе, портовые сооружения в Дельфте были взорваны, а входы в гавань и доки — заблокированы. Выполнив эту задачу, голландские подразделения днем 10 мая отступили в направлении плотины Зейдер-Зее. В ночь с 10 на 11 мая они перешли плотину совместно с другими подразделениями из северных провинций. Затем войска были переформированы внутри оборонительного периметра главной морской базы Ден Хелдера и позднее вступили в бой.
На следующий день враг начал атаки, стремясь прорваться к предмостному укреплению на дороге, соединяющей главную плотину Зейдер-Зее с Фрисландией, — так называемой защитной позиции Вонс. Этот опорный пункт был создан позади затопленных участков уже после мобилизации и удерживался пехотными частями. Однако голландцы имели здесь всего несколько легких зенитных орудий — разумеется, они не могли противостоять силам Люфтваффе. Поэтому оборона была прорвана в тот же день, после чего неприятель смог занять восточную сторону главной плотины Зейдер-Зее вплоть до Корнвердерзанда.
Первая атака на Корнвердерзанд была предпринята 12 мая. После продолжительного артобстрела (вражеский огонь главным образом был направлен на бетонные доты) немецкая пехота попыталась штурмом взять позицию голландцев. Атака [443] была отражена с большими потерями для противника. На следующий день немцы снова атаковали Корнвердерзанд, но опять были отброшены назад. В этих боях приняла активное участие канонерская лодка «Иоган Мориц ван Нассау». Этот корабль, стоявший на якоре в Тексельструме, перекидным огнем подавил немецкую батарею, расположенную на фрисландском конце плотины, в 18 км от него.
Позиция в Корнвердерзанде оставалась неприступной, пока ситуация на юге не сделала дальнейшее сопротивление в Ден Хелдере бесполезным. Успешная защита плотины Зейдер-Зее показала тем, кто в этом сомневался, что голландцы — умелые солдаты, когда имеют современную технику и оружие.
Вскоре после отражения немецкой атаки Корнвердерзанда вражеское подразделение появилось в маленькой гавани в восточной части Зейдер-Зее. Оно начало подготовку к переброске войск в Северную Голландию по воде. Так как у голландцев не было войск для обороны северного фаса так называемой «Крепости Голландия», переправу врага следовало сорвать любой ценой. Флотилия Зейдер-Зее была поспешно усилена, в угрожаемый район отправились 1 миноносец, 3 канонерки типа «Фризо» и 2 тральщика типа «Ван дер Хальст».
Уже существующая здесь флотилия состояла из одной старой речной канонерки и нескольких катеров, вооруженных пулеметами. Эта флотилия была усилена несколькими британскими торпедными катерами, которые прибыли в Зейдер-Зее северным морским каналом ночью 12 мая. Тем временем голландские корабли обстреляли несколько гаваней и затопили паром в Ставорене.
Никто и не ожидал, что эти действия пройдут безнаказанно, а Люфтваффе останутся пассивными. Избежать потерь не удалось, немецкая авиация потопила возле Гельдерше Хук канонерки «Фризо» и «Бринио», но успешные действия флотилии Зейдер-Зее помешали Германии реализовать свои планы атаки открытого восточною побережья Северной Голландии переправой через Зейдер-Зее.
Королевский флот Нидерландов участвовал в боях с противником и на речном театре. Возле Ренена канонерка «Фрейр» [444] оказывала артиллерийскую поддержку флангу армии, который защищал линию Гребе. Когда враг прорвал эту линию, «Фрейр» вернулась в Врисвик, позднее она прошла через канал Мерведер в Амстердам, но из-за известия о капитуляции корабль пришлось затопить в Иннер-Эй возле Оранж Лок.
Сразу после начала вторжения 10 мая немецкие морские самолеты сбросили магнитные мины на всех важных водных путях, ведущих в страну: в Вилингене, Оостгате, Ньиве Ватервеге, гавани Эймейдена, и рейде Ньиведипа Хотя водные пути не удалось полностью блокировать, передвижение по ним кораблей могло происходить только с большим риском. Мины должны были помешать союзникам перебрасывать в Голландию подкрепления. Немцы также надеялись, что многие торговые суда в голландских гаванях не смогут уйти и попадут им в руки. Английские и французские тральщики, которые немедленно были отправлены очищать каналы, прибыли в Флиссинген уже вечером 10 мая. Британские тральщики направились в Роттердам, чтобы попытаться очистить проход через Ньиве Ватервег, — в результате многие ценные корабли, находившиеся в гавани, смогли выйти в открытое море и продолжать борьбу с врагом.
Немцы делали все возможное, чтобы помешать этому. Каждое утро появлялись вражеские самолеты и сбрасывали новые мины. Два судна — голландский лоцманский бот и английское судно с беженцами — стали жертвами магнитных мин, увеличив число препятствий в гавани Роттердама. В Эймейдене пароход «Ренселер» подорвался на магнитной мине, то же произошло и со старым тральщиком М-3.
К несчастью, союзники не могли предоставить Голландии достаточно тральщиков с магнитными тралами, а голландский флот вообще не имел ни одного такого корабля. В результате переход судов из голландских гаваней в Британию был серьезно затруднен, а несколько ценных кораблей с их хорошо обученными экипажами оказались потеряны.
Немцы надеялись, что их наступление на Гаагу парализует правительство Голландии. Если бы это случилось, то последствия не только для Голландии, но и для Голландской Вест-Индии [445] и Голландской Ост-Индии оказались бы серьезными. Поэтому нацистами была предпринята тщательно подготовленная попытка свергнуть королеву Вильгельмину, символизирующую единство Голландской империи. Самолеты обстреливали Хьюз тен Бош — королевскую резиденцию возле Гааги, в ее сады были сброшены парашютисты. Жизнь и свобода королевы оказались под угрозой. Кое-кто советовал ей перебраться во дворец «Ноордейнде» в центре Гааги. Однако и здесь Ее Величество не была в безопасности, так как низколетящие немецкие самолеты обстреливали этот дворец как до, так и после королевского прибытия. Несмотря на это. Ее Величество спокойно продолжала заниматься государственными делами.
Рано утром 13 мая военная обстановка выглядела совершенно безнадежной. Падение «Крепости Голландия» было предрешено. Поэтому требовалось уберечь королеву и правительство Голландской империи от противника. И здесь на помощь пришел Британский Королевский флот. Утром 13 мая 1940 года Ее Величество взошли на борт английского эсминца «Хируорд» в Хук ван Холанде. Несколько часов спустя члены голландского правительства были вывезены из того же порта на борту британского эсминца «Виндзор».
Обстановка на суше на 14 мая ухудшилась настолько, что капитуляцию более нельзя было откладывать. Когда это стало ясно, на командующих армией и флотом рухнули тяжкие обязанности. Адмирал флота Фурстнер сделал все необходимое, чтобы флот и морская авиация не попали в руки врага. Для мобильных голландских морских сил война против Германии не была окончена, несмотря на оккупацию врагом части территории государства — пусть эта территория и была сердцем Голландской империи. Оккупация Голландии дала Германии временное владение клочком суши, но не морем. И этот факт имел огромное значение для исхода войны.
Потеря Нидерландов была катастрофой, но Голландия еще владела огромной заморской империей, а немецкое вторжение автоматически сделало Великобританию союзником Голландии. Голландский Морской Генеральный штаб предвидел [446] возможность оккупации страны Германией, и адмирал Фурстнер, как начальник штаба, изложил свои соображения по этому поводу в меморандуме министру обороны. После оккупации столицы немцы нашли этот документ и использовали его в пропагандистских целях — как подтверждение того, что Голландия на самом деле не была нейтральной. Однако не подлежит сомнению, что первый долг любого штаба — учесть все возможности. В день капитуляции, которая должна была начаться в 17:00, голландский флот покинул европейскую территорию Королевства Нидерланды за несколько часов до того, как немцы полностью захватили ее.
К счастью, цвет морского кадетского корпуса был перевезен в Англию, где кадеты возобновили свои прерванные занятия в загородной усадьбе возле Фалмута. В то время как Флот Ее Величества осуществлял эвакуацию, немецкие бомбардировщики продолжали свои настойчивые атаки. Во время одной из них возле голландского побережья в Калантсоге была потоплена канонерка «Иоган Мориц ван Нассау».
Штандарт королевской морской пехоты Нидерландов, скорее всего, оказался погребен под развалинами ее знаменитых казарм в Оостплейне, Роттердам. Голландская морская пехота доблестно сражалась в Роттердаме и Доордрехте. Этого следовало ожидать от старейшего подразделения вооруженных сил страны, которое было создано в 1665 году. Его крестными отцами были два великих голландца — адмирал Михаэль де Рейтер и его политический помощник Ян де Витт. Личный состав Голландской Имперской морской пехоты являлся подлинной элитой вооруженных сил страны. Его могли послать в любую точку мира, подняв по тревоге. Это были хорошо обученные и подвижные силы, совершенно необходимые для сохранения целостности империи. Морские пехотинцы оказались недостаточно снаряжены к началу войны и должны были идти в бой в своих синих куртках с начищенными пуговицами, вооруженные винтовками образца 1895 года Но они выполнили свой долг и поддержали благородные традиции голландского флота на суше и на море. Они сопровождали принцессу Юлиану и ее двоих детей через районы, кишевшие [447] немецкими парашютистами, в порт эвакуации — Эймейден, где 12 мая принцессу с детьми принял на борт британский эсминец «Кодрингтон».
На военно-морской базе Ньиведипа в первые дни вторжения была очень активна «пятая колонна», усиленная сброшенными здесь парашютистами — но энергичные меры, принятые гардемаринами, помогли уничтожить этот очаг опасности.
Оборона плотины Зейдер-Зее частично должна была осуществляться личным составом механической службы голландского флота, взятым с «Ван Спейка» — старого учебного корабля для кочегаров. Эти люди обучались главным образом своей специфической работе, а не сухопутной войне. Однако они точно так же показали свое умение в бою. Механики с тяжелыми потерями для противника помогли отбить несколько попыток врага захватить главную плотину Зейдер-Зее. Они прекратили огонь только после капитуляции «Крепости Голландии» и Ден Хелдера.
16 мая Ее Величество королева Вильгельмина назначила командовавшего районом Зеландии старшего морского офицера на пост главнокомандующего всеми голландскими силами, оставшимися в провинции Зеландия. Здесь противник встретил отважное сопротивление — особенно на островах Зюд Бевеланд и Валхерен.
Силы защитников состояли из подразделений голландских армии и флота и войск союзников (в основном — французских моряков). Корабли голландского флота оказывали им активную поддержку, несмотря на то, что подвергались постоянным атакам Люфтваффе. Они подходили к самому берегу и обеспечивали артиллерийскую поддержку обороняющихся. 18 мая голландские силы получили приказ эвакуировать острова Ноорд и Зюд Бевеланда и Валхерена — но не раньше, чем они полностью уничтожат все портовые сооружения, доки и нефтехранилища.
Переправляясь с материка на острова, войска некоторое время еще продолжали сопротивляться. Однако против них были брошены значительно превосходящие силы, и голландцы [448] были вынуждены сдать последние клочки голландской территории.
Значительное количество голландских войск было эвакуировано на дружеские берега Великобритании. Они выбрали тот же самый путь, что и «гёзы» в XVI веке, когда орды испанских захватчиков вступили на их землю. Море позволило им бежать, дало возможность переформировать силы и снова вступить в бой.
На 15 мая 1940 года голландский военный флот понес следующие потери:
— Эсминец «Ван Гален». Этот корабль явил собой удивительный образец мобильности морских сил. Он прибыл из Ост-Индии как раз вовремя, чтобы сыграть важную роль в битве за Голландию.
— Канонерка «Иоган Мориц ван Нассау». Это корабль был специально предназначен для службы в Карибском море и долгое время находился в Вест-Индии. Во время гражданской войны в Испании он выполнял конвойную работу в Гибралтарском проливе в рамках действий «Комитета по невмешательству». В сентябре 1939 года, когда европейская часть Голландской империи оказалась под угрозой, корабль был отозван в Голландию.
— Канонерки «Фризо» и «Бринио». Эти корабли были построены в 1912 году для защиты побережья. Они хорошо потрудились своими 105 мм орудиями в бою за Зейдер-Зее. Кроме них голландский флот имел несколько старых речных канонерок, которые за шестьдесят лет службы много повидали. Некоторые из них служили как минные заградители во время немецкого наступления. К этому классу принадлежали «Бальдур», «Брага», «Булья», «Фрейр», «Хефринг», «Тор» и «Видар». «Булья» всегда рождала приятные воспоминания у морских офицеров и механиков, так как на этом корабле они совершали свои учебные плавания, будучи кадетами. Эта старая, но добротно построенная канонерка вместе с однотипными кораблями «Ивер» и «Дас» частенько пробовала [449] на прочность боны и пирсы Зейдер-Зее, управляемая неумелыми руками кадетов.
— Тральщики «Абрахам ван дер Хальст» и «Питер Флориц»{2}. Эти корабли пришлось затопить их собственным командам после финального боя в Зейдер-Зее. Это место было опасным для них с самого начала, так как здесь не хватало места для маневрирования и корабли подвергались интенсивным атакам с воздуха
— Тральщики М-1, М-2 и М-4 также были потеряны. Эти небольшие корабли, построенные во время последней войны, пришлось затопить командам. Та же самая судьба постигла миноносец Z-3{3} и подводные лодки О-8, O-11 и О-12{4}, которые стояли в доке морской базы Ден Хелдера. В Эймейдене был затоплен старичок «Эймейден» (бывший «Хеемскерк»), служивший в качестве плавучей батареи. Для любого моряка очень горько топить свой собственный корабль, но если не осталось другого способа сохранить его от вражеских лап, его судьба может быть только такой.
Потеряны или брошены были несколько прекрасных судов голландского торгового флота, в том числе «Штатендам», «Балоран» и «Ян Питерсзон Коен».{5} Однако гораздо больше пассажирских и грузовых судов, танкеров, буксиров и тральщиков с их обученными командами были спасены от врага. 500 судов [450] всех размеров общим водоизмещением 2 750 000 тонн и с экипажами численностью в 15 000 человек серьезно пополнили морские силы союзников. Их продолжительная служба является важным вкладом Голландии в военные усилия союзников.
И голландские ВВС, и морская авиация, самолеты которых были по большей части устаревшими, понесли тяжелые потери от превосходящих количеством и качеством сил Люфтваффе. Однако героизм и умение голландских пилотов заслужили им уважение товарищей по оружию.
Как только голландский флот прибыл в Британские воды, главнокомандующий Королевским флотом Нидерландов начал реорганизацию своих сил в тесном взаимодействии с флотом и авиацией союзников. Этого совершенно необходимо было добиться в кратчайшие возможные сроки, так как все понимали, что угроза вторжения в Великобританию стала совершенно реальной.
Хотя голландский флот был мал по численности в сравнении с английским, он продемонстрировал замечательные боевые качества. Кроме всего прочего, голландские моряки отлично знали гавани, через которые Германия собиралась осуществить предполагаемое вторжение. Менее чем через 10 дней после эвакуации большинство голландских военно-морских единиц получило новые назначения. 1 июня 1940 года голландская морская авиация вступила в битву над британским побережьем.
Скорость, с которой была проведена реорганизация, явилась результатом преданности голландских моряков своему долгу и их энтузиазм, а также искреннего желания помочь и тесного контакта с Британским Адмиралтейством и Королевским флотом Великобритании. Тот факт, что взаимное приспособление заняло так мало времени, показывает, что Голландия и Великобритания имеют много общего.
Успешное немецкое наступление в 1940 году лишило все другие флоты союзников их баз на континенте. Лондон стал [451] прибежищем штабов нескольких иностранных флотов. Корабли и самолеты различных государств продолжали борьбу против немцев вместе с англичанами. В таких условиях крайне желательно было создать единое централизованное командование морскими операциями. Совершенно очевидным кандидатом на эту роль было Британское Адмиралтейство. Учитывая это, Голландское правительство передало в распоряжение Адмиралтейства все свои военно-морские силы, которые удалось эвакуировать с континента. Этот жест, продемонстрировавший здравый смысл и лояльность Голландии, много сделал для предотвращения разногласий, которые всегда возникают в подобных сборных командах. Что хорошо для одной страны, не является необходимым для общего блага. Чтобы выиграть войну в как можно более короткие сроки, требовалась максимальная концентрация усилий — а это достижимо лишь тогда, когда каждая союзная нация подчиняет свои частные интересы общему благу. Индивидуальный престиж должен быть принесен в жертву интересам большинства.
Экипажи многих кораблей продолжали целиком оставаться голландскими, но действиями их теперь руководило Британское Адмиралтейство. Обеспечение личного состава и материальной части взял на себя штаб голландского флота в Лондоне. Естественно, возникали трудности в снабжении кораблей и самолетов запасными частями и боеприпасами. Теперь большая часть снаряжения поступала из Британии, в то время как до мая 1940 года голландский флот получал основную часть материалов из Германии. Многие приборы и бортовые системы кораблей и самолетов были изготовлены в Германии. Но серьезность ситуации и общее желание Голландии и Британии выиграть войну как можно раньше устраняли трудности, которые при других обстоятельствах выглядели бы неразрешимыми.
Возросшее значение голландского флота было продемонстрировано в июле 1941 года, когда было воссоздано Министерство голландского военно-морского флота Посты главнокомандующего флотом и министра флота совместил адмирал Я. Т. Фурстнер. Министерство ВМФ существовало в Голландии [452] как отдельная структура до 1928 года, когда в интересах экономии оно было соединено с Министерством армии в единое Министерство обороны. Флот счел возрождение его собственного министерства и поста собственного представителя в правительстве запоздалым признанием истины. Лишь полное непонимание значения морской мощи на столь долгий период лишило флот самостоятельного руководства. [453]