Балтийские «касатки» в войне на Хвалынском море (1919–1920 гг.)
Волжскую военную флотилию (ВВФ) сформировали во время Гражданской войны в бассейне р. Волги и на акватории северной части Каспийского моря, где она действовала в период с июня 1918 г. по самый конец июля 1919 г. Из ее состава в октябре 1918 г. выделилась Астрахано-Каспийская военная флотилия (АКВФ). Главной [62] базой АКВФ стала Астрахань. Находясь в составе 11-й армии, вяло проводившей операции в северной части Каспия, АКВФ осуществляла ее поддержку с моря и защиту дельты р. Волги. Как и везде на всех фронтах, сил и средств для ведения боевых действий не хватало, и высшее руководство молодой Советской Республики распорядилось направить на Каспий боевые корабли с Балтики. Среди них оказались и 4 малые подводные лодки: три лодки типа «Касатка» — сама «Касатка», «Макрель» и «Окунь» и еще одна — уникальная «Минога». Если бы политики лучше учились в гимназии или, по крайней мере, посоветовались со спецами, то подводные лодки оставили бы тогда в покое.
Вот что говорится о северном Каспии в Военной энциклопедии издания 1912 г.: «Каспийское море (Хвалынское), величайшее на земном шаре озеро, остаток «Сарматского моря», которое вместе с Черным и Каспийским морями покрывало в начале третичного периода весь юг России. Этот обширный бассейн представляет чрезвычайное разнообразие в климатическом и физическом отношениях.
В гидрографическом отношении Каспийское море линией устье р. Терек — п-ов Мангышлак{6} делится на два обособленных бассейна. К северу от этой границы глубина нигде не превышает 6-ти сажен{7}. Во многих же местах с 6-ти футовой (1,8 м) глубины не видно берега; эта часть Каспийского моря представляет как бы осыхающее солончаковое озеро, обмеляемое постоянно наносами [63] Терека, Кумы, Волги и Урала; наибольшее обмеление замечается в северо-западном углу. <...> Вся северная часть Каспийского моря покрывается сплошным льдом с половины ноября до половины марта. Обмеление является непреодолимым препятствием для развития мореплавания в этой части Каспийского моря. <...> Места базирования в северной части: порты городов Астрахань, Гурьев, Петровск. Места надежных якорных стоянок: дельта р. Волга, Тюб-Караганский залив, дельта р. Терек (Старотеречное), очень маленькая искусственная гавань г. Петровска (нынешняя Махачкала. — Э. К). К остальным местам побережья трудно подойти из-за мелководья даже на шлюпке. Отсутствие приметных природных ориентиров на побережье и его однообразие серьезно затрудняют навигацию».
11 февраля 1922 г., Семенов — Троцкому, справка из Мосотштамора: «С сентября 1918 г. до мая 1919 г. водное пространство Каспийского моря от линии Дербент — зал. Кара-Бугаз (т. е. к югу. — Э. К) находилось в сфере влияния противника (белогвардейский флот, состоявший из русских судов и команд под руководством английских офицеров. — Э. К.).
Таким образом, суда флотилии красных имели возможность развивать свою боевую деятельность в северной части Каспийского моря, базируясь только на Астрахань, выход со стоянок которой по протяженному Волго-Каспийскому каналу (40 миль) и возвращение в порт превращались в отдельные операции. Флотилия нуждалась в новых базах для обеспечения ее продвижения на юг. Такими базами могли стать Петровск, о-в Чечень и форт Александровский. В создавшейся обстановке требовались дополнительные силы, а прийти они могли только с Балтики.
25 августа 1918 г. Сталин (председатель ВС Северо-Кавказского округа) просит центр: «Необходимо в срочном порядке выслать в распоряжение Военного Совета две подводные лодки для нужд охраны Каспийского моря и, прежде всего, для обеспечения нашего влияния в Баку, Астрахани, Туркестане».
Кто присоветовал Сталину использовать лодки на Каспийском море, осталось невыясненным. В подписанном им отношении все-таки просматривается цель, с которой следует направить лодки на [64] Каспий: «для обеспечения нашего влияния». Только политика, и никакого боевого использования. Но любая политика во время войны должна подкрепляться успешными боевыми действиями, обеспеченными в том числе и географическими условиями... Правда, помимо лодок с Балтийского моря позже пришлют миноносцы, которые без особого труда пройдут до Астрахани по внутренним водным путям.
28 августа Сталину, уже в несколько истеричной форме, вторит Ленин: «Т. Альтфатеру. Как стоит вопрос об отправке подводных лодок на Волгу и в Каспийское море? Верно ли, что лишь старые подводки можно отправить? Сколько их? Когда дано распоряжение об отправке? Что вообще сделано?» Уйма вопросов. Возможно, что под влиянием этой записки Ленина балтийское командование, опасаясь обвинения в саботаже (ЧК уже тогда действовала весьма активно), пыталось отправить на Каспий новую и вполне боеготовую лодку «Кугуар», о чем свидетельствует известный подводник Быховский. Ее якобы погрузили на баржу, но еще в Петрограде при проходе под неразведенным Николаевским мостом разбили о его своды. Косвенным доказательством сказанному можно считать то, что в указанное время и «Кугуар», и «Змея» действительно были погружены на баржи для эвакуации в Вологду, а в официальных списках судов Балтийского флота против имени «Кугуар» кто-то из числа оперативного руководства начертал: «готовился на Волгу». По свидетельству начальства Петроградского порта, портовая и буксирная службы в то время оставляли желать лучшего, мосты через Неву не разводились из-за отсутствия специалистов. Впоследствии вполне исправную до той поры субмарину (оставалось только собрать перебранные дизеля) вывели из состава действующих. В 1922 г., ни дня не проплавав, лишь простояв в бесконечном ремонте, она угодила на слом.
29 августа Альтфатер докладывает Ленину, что «выясняется возможность» отправить лодки на Каспий. Ленин в очередной записке выражает недовольство, скрыто угрожает и требует ускорить отправку: «Ибо дело с посылкой подводок не терпит отлагательства ни на минуту», не зная, что еще предстоит закончить ремонт лодок. Потом вождь вовсе забудет о «подводках», и никто ему о них [65] напоминать не станет. А на деле окажется, что лодки вовсе не нуждались в отправке на Каспий.
Осенью две из назначенных к переводу в ВВФ подводных лодок, 6 октября «Минога» (Пуаре) и 9 октября «Макрель» (М. Соколов), прибыли по железной дороге из Петрограда под Саратов, на железнодорожную станцию Увек, где через пару недель их сбросили боковым спуском на воду могучей Волги. Лодки вошли в состав ВВФ, а несколько позже перешли в АКВФ. Еще позже этим путем прибудут подводные лодки «Касатка» (Головачев) и «Окунь» (Якобсон). Эпизод сброса лодок в Волгу описан Сергеем Колбасьевым в рассказе «Туман», где начальник дивизиона и командир «Миноги» Юлий Пуаре фигурирует как «рыжий Антон Сарре».
15 ноября командующий АКВФ военмор Сакс, до 13 октября курировавший в НК по мор делам снабжение ВВФ вооружением и боеприпасами, запросил у Наморси 25 мин Уайтхеда образца 1912 г. и 25 мин Уайтхеда образца 1908 г. для подводных лодок и миноносцев. Уже 16 ноября на АКВФ для «Миноги» и «Макрели» прибыли 12 мин Уайтхеда, но без боевых зарядных отделений.
18 ноября пл «Касатка» (Головачев) прибывает в Саратов и зачисляется в списки АКВФ. К этому сроку подводные лодки «Минога» (Пуаре) и «Макрель» (М. Соколов) прибыли в Астрахань.
27 ноября последняя из состава группы пл «Окунь» (А. Якобсон) прибывает в Саратов.
2 декабря начальником дивизиона подводных лодок Каспийского моря назначается К. Д. Ордовский-Танаевский — в 1908–1912 гг. командир пл «Палтус», в 1917 г. командир пл «Грозящий» и герой битвы за Моонзунд, первый красный командир кр «Адмирал Макаров».
15 декабря командующий АКВФ просит Альтфатера срочно прислать одного командира и двух помощников командира пл. Очевидно, к этому сроку пл «Окунь» лишилась командира, так как Антона Якобсона призвали на Балтику для обучения и последующего назначения командиром на большую лодку.
30 декабря, согласно докладу НШ АКВФ, пл «Макрель» находилась в готовности, пл «Минога» требовала подъема в док для осмотра и исправления горизонтальных рулей, что становилось [66] возможным лишь по весне. «Касатка» и «Окунь» зазимовали в Саратове.
Наступил незабываемый девятнадцатый год.
10 января 1919 г., Сакс — Троцкому: «Операция, назначенная на 26.12.18, состояться не могла за отсутствием мин для лодок и миноносцев». Что за морскую операцию готовил политработник Сакс в каспийских льдах на неподготовленных кораблях, да с необученными командами, осталось неизвестным. Тогда его выручила плохая работа выпестованного им тыла Балтфлота, занимавшегося вооружением и снабжением АКВФ.
С 7 марта начинает формироваться Каспийская флотилия белых под командованием капитана 1 ранга А. И. Сергеева. Своих судов белые пока не имеют, но взаимодействуют малыми силами с англичанами и помогают им своими корабельными командами, надеясь получить вооруженные пароходы, на которых англичане воевали.
Во время подавления мятежа в Астрахани (10–12 марта) убит рулевой пл «Макрель» Федор Казаков. Это говорит о том, что команды подводных лодок, укомплектованные редкими в то время специалистами, тоже привлекались для решения задач не их профиля, а «по революционной необходимости». 13 марта на всех судах красных по приказу Троцкого положен предел разгулявшейся матросской вольнице — упразднены разнообразные комитеты, фактически разложившие и без того распустившиеся команды судов.
Весной, с началом навигации в северной части Каспия, командование АКВФ решило перейти к активным действиям.
В начале апреля командир дивизиона подводных лодок Ордовский-Танаевский бежит из Астрахани в Петровск на моторном баркасе «Успех». 8 апреля он уже в Петровске, оттуда после непродолжительной остановки отправляется на Черное море, где вступает в командование тральными силами белого флота.
29 апреля командующий 11-й армией ставит задачу АКВФ, находящейся в его оперативном подчинении: разведка морских сил белых в Каспийском море и перехват их коммуникации Петровск — Гурьев.
30 апреля суда АКВФ высаживают десант на берегу Тюб-Караганского залива и захватывают форт Александровский с целью [67] использовать его и стоянку в заливе в качестве маневренной базы флотилии. Расположенный на берегу полуострова Мангышлак, форт занимал ключевое положение в центральной части Каспийского моря, но, не имея сухопутных коммуникаций, всецело зависел от морского подвоза.
7 мая отряд судов АКВФ вышел из Астрахани в Тюб-Караганский залив с целью дальнейшего развития боевых действий против сил противника. Навигационно-гидрологические условия не позволяли вести активные боевые действия базируясь на Астрахань, отделенную от моря 40-мильным мелководным каналом, глубина которого при сгонных северных ветрах уменьшалась до 6–7 футов. В составе отряда подводные лодки «Минога» и «Макрель». В мае в командование «Макрелью» вместо больного М. Соколова временно вступил Г. Шредер. В перспективе командующий АКВФ планирует высадить десант в Петровске и захватить его.
По мнению военмора Быховского, 18 мая «Макрель» (Шредер) вышла на боевую позицию к о-ву Чечень, но, якобы из-за атаки англо-белогвардейских кораблей, отошла на рейд форта Александровский и заняла позицию. В тот же день, согласно докладу Начопера штаба АКВФ, в район о-ва Чечень с задачей проведения разведки отправлены два миноносца, которые вернулись, не выполнив задачи из-за сильного тумана, продержавшегося в районе и 19 мая.
20 мая, Сакс — Ленину, Склянскому{8}: «Флотилия находится в море, базируясь на форт Александровский с задачей парализовать коммуникацию Петровск — Гурьев. В Александровском собираются силы для десанта в Петровск».
К 21 мая «две подводные лодки удалось поставить на боевую линию лишь через две недели после выхода в море, так как необходимо было отрегулировать аппарат, проделываются опыты погружения; для дальних пробегов лодки по состоянию механизмов не годятся и несут лишь охранную службу по линии форт Александровский — о-в Чечень» (из доклада Председателя РВС НА Мехоношина Ленину). [68]
21 мая отряд противника в составе шести вооруженных пароходов («Президент Крюгер», «Вентюр», «Воткинский завод», «Слава», «Гаджи Гаджи» и «Азия», укомплектованные английскими офицерами и верхними командами, с русскими машинными командами) во главе с командующим английским флотом на Каспии коммодором Норрисом, шедших в кильватерном строю, в 12.30 подошел к Тюб-Караганскому заливу с W курсом NO и решил атаковать силы красных на рейде форта Александровский. Суммарное артиллерийское вооружение указанных судов составляло (число орудий х калибр, мм): VIII х 120, II х 100 и III x 75. Одновременно на горизонте заметили вторую эскадру из пяти вымпелов, шедшую мористее первой в направлении N и, по-видимому, прикрывавшую ее от возможного удара красных с 12-футового рейда, куда 18 мая ушла часть отряда красной флотилии.
Тюб-Караганский залив вдается в NW часть п-ова Мангышлак. Один из исследователей Каспийского моря и первый гидрограф, описавший уникальный Кара-Бугазский залив, лейтенант И. А. Жеребцов писал: «Отмечу лишь удивительную картину берегов у полуострова Мангышлака, где Азия подымается отвесным черным порогом из-за уральских пустынь. Порог отходит от моря и ровной стеной удаляется на восток, где из-за марева ничего не видно, кроме глины и солнца. Порог неприступен, и, по рассказам кочевников, подняться на него можно только в одном месте — по руслу пересохшего потока. В море порог опускается обрубистой стеной, имеющей местами черный, местами бурый цвет. За многие годы скитаний не видел я берегов столь мрачных и как бы угрожающих мореплавателю». Другой, не менее пытливый человек, К. Г. Паустовский, таким увидел и описал полуостров: «Мангышлак — глинистый, перегоревший от солнца полуостров, окруженный мелководным морем. На востоке, за солончаками, подымаются горы Каратау. Они похожи на сухой человеческий мозг — громадные купола из песчаника, изрытые трещинами». Еще ему запомнилось: «Нигде я не видел таких величественных звездных ливней и такого ослепительного сверкания планет. Оно было настолько ярким, что по ночам казалось, будто планеты летят к нам из космоса, летят в одну точку земного шара — на мертвый полуостров Мангышлак». Таким окружающий мир предстал перед писателем.
С запада Тюб-Караганский залив ограничен одноименной косой и выступающей от нее Тюб-Караганской отмелью, с востока — берегом материка. Залив вытянут по меридиану на длину около 6 миль. Ширина входа в залив между оконечностью косы Тюб-Караганской и мысом Тюб-Караганский около 5 миль. К югу ширина залива постепенно уменьшается и в вершине составляет 8 каб. Западный и южный берега залива низменные и песчаные, [69] окаймлены неширокой полосой осушки. Восточный берег залива гористый и приглубый. У входа в залив глубины достигают 8,5 сажени, к югу они постепенно уменьшаются и на параллели оконечности Тюб-Караганской косы составляют 5 саженей. Берега залива сравнительно приглубы. Грунт — ил, ракушка, песок. Тюб-Караганская коса выступает от гористой части п-ова Мангышлак на 2,5 мили к N. Ширина косы 0,3–8 каб, поверхность ее песчаная и низменная, а потому и мало приметная с моря. Внутри залива на SO от южной части восточного берега косы на 2 каб выступает малая коса, образуя бухточку, служащую гаванью для судов с малой осадкой. У SO побережья залива соляной причал. Оборудован залив двумя маяками: Верхним, установленным на высоком берегу (высота огня 172 м, дальность видимости 27 миль) в 4 милях на NNO от вершины залива, и Нижним, установленным в 2 каб к S от вершины залива (высота огня 14 м). Тюб-Караганская отмель простирается на 3,7 мили к NNW от оконечности Тюб-Караганской косы и имеет ширину 1–2 мили в пределах глубин, не превышающих 3 саженей. На отмели имеется несколько мелководных банок и осушек. В 3 км южнее залива и в 1,5 км от ближайшего побережья Каспийского моря на западе расположен форт Александровский. «Вечер был тихий, светлый. На горизонте чернела длинная полоса моря, на берегу его горели в красноватом свете скалы, а на одной из скал блестели белые стены укрепления. Я невольно залюбовался своей семилетней тюрьмой». Такую запись в своем дневнике в середине XVIII в. сделает ссыльный солдат-художник Т. Г. Шевченко после одной из своих бесчисленных прогулок вокруг стен укрепления Новопетровского, как именовался в ту пору форт Александровский. Другие, более поздние названия форта: форт Урицкий, Форт-Шевченко.
21 мая в Тюб-Караганском заливе на рейде форта Александровский после разделения отряда АКВФ 18 мая на две группы оставались силы красных: вкр «Каспий» — флагманский корабль (флаг командующего отрядом военмора А. В. Сабурова); эм «Москвитянин»; пл «Минога»; пл «Макрель»; 6 истребителей («Смелый», «Счастливый», «Пылкий», «Беспокойный», «Жуткий», «Дерзкий»), плавбатарея № 2, пб «Ревель», зн «Припять» (бывш. «Демосфен»), тр «Баку», тр «Мехти», тр «Алекбер», тр «Туман», тр «Мартын», гису «Красноводск», гису «Николай Зубов», гису «Терек», продбаза «Зороастр», тщ «Ряжск», пс «Гельма», пс «Бакинец», пс «Лейла», пс «Крейсер», водяная баржа «Рюрик», баржа № 2 и шхуна «Рыбачка» с углем. Всего на рейде оказалось 30 разных судов (из них 9 военных и 2 вооруженных парохода) при артиллерии II х 152, VI х 102, IV х 75 и VIII х 47. На берегу в форте Александровский, занятом силами флотилии 30 апреля, находилось до 400 человек десанта. [70]
Обнаружив в 11.30 дымы приближающегося противника, в 12.25 эм «Москвитянин», а за ним зн «Припять» снялись с якоря и вышли из бухты на траверз Верхнего Тюб-Караганского маяка.
Около 13.00 к борту флагманского «Каспия» подошла «Минога», а через некоторое время и замешкавшаяся со сменой травящих воздух торпед «Макрель», вызванные его сигналом. Пуаре доложил, что «Минога» нуждается в ремонте дизелей. Флагман поставил «Макрели» задачу атаковать противника. Пл «Минога», не успевшая закончить ремонт сломавшихся в очередной раз дизелей, возвратилась к борту плавбазы «Ревель» и продолжила ремонтные работы. Пл «Макрель», отойдя от борта вкр «Каспий», удифферентовалась, вернулась к борту «Ревеля», закончила замену неисправных торпед и, следуя под перископом, вышла навстречу противнику вслед за тремя истребителями. Пл «Макрель» по обстановке предполагала нанести удар первой, но малые глубины не позволили ей осуществить торпедную атаку. При стрельбе на малых глубинах (6–7 саженей) следовало ожидать проваливания вышедших из аппаратов торпед на значительную глубину и зарывания в грунт. Малые глубины затрудняли и маневрирование лодки.
В 13.05 эсминец открыл артиллерийский огонь по судам противника, маневрируя между вехами, ограждающими Тюб-Караганскую банку с севера, и входом в бухту. Вскоре «Москвитянин» предположительно добился попадания в один из пароходов противника, после чего все они разом повернули на юг и начали отходить.
В 13.47 5 из 6 кораблей противника вдруг повернули на обратный курс, а в 14.20, вернувшись в исходную позицию, открыли ответный огонь с дистанции более 70 каб. Противнику отвечали эм «Москвитянин», зн «Припять», вкр «Каспий» и стоявшая у Сухой Косы плавбатарея № 2. Но уже в 14.25 артснаряд противника попал в плавбатарею № 2 и вызвал на ней пожар. После того как в нее попали снаряды еще одного залпа, она окончательно замолчала. Одновременно на эм «Москвитянин» вышел из строя последний исправный котел, корабль потерял способность маневрировать, и начальник отряда отправил его в бухту, откуда он продолжал вести огонь из кормовой пушки, ошвартовавшись у Соляного причала. [71]
Выведя из строя плавбатарею № 2 (вооруженную двумя 152-мм пушками) и завоевав полное превосходство в артиллерии, противник пошел на сближение и сосредоточил весь огонь на зн «Припять» и вкр «Каспий», вынудив их отойти в бухту.
В 14.50 от попадания снаряда на пб «Ревель» возник пожар; огонь перекинулся на стоявший рядом зн «Припять», и тот был вынужден прекратить обстрел. Одновременно перестал вести огонь вкр «Каспий», на котором вышло из строя орудие и снарядом повредило котлы.
Вывод из строя всех боевых кораблей, вооруженных среднекалиберной артиллерией, и фактическое занятие противником Тюб-Караганского залива заставили командующего отрядом принять решение приготовить суда отряда к затоплению. Были выброшены за борт орудийные замки и пулеметы, а команды сошли на берег. От пожара на пб «Ревель» и зн «Припять» загорелся и взорвался тр «Туман» и сгорело пс «Гельма». Попавшая в зону пожара пл «Минога» пыталась отойти, но намотала на винт сброшенный впопыхах при отходе стальной швартовный трос и осталась без хода. Усилиями команды и командира лодка была отбуксирована шлюпкой на безопасное расстояние и избежала гибели.
Неприятель, не встречая ответного огня, продолжал движение в сторону бухты и уже примерно к 16.00 (в донесении Сакса время 18.00 указано ошибочно. — Э. К.) оказался на траверзе Верхнего Тюб-Караганского маяка. Не прекращая обстреливать транспорты с дистанции 30–40 каб, он неожиданно повернул на выход из бухты. «Командир «Миноги» в своем донесении высказывает предположение, что отход неприятеля вызван обнаружением им перископа «Макрели», — докладывал Сакс. Ничего определенного. Вот что пишет в своем отчете сам Пуаре: «Чтобы яснее видеть неприятельские корабли, я влез на крышу и увидел, что они отходят. Считаю, что обнаружив «Макрель», они не рискнули войти в бухту». Ни донесения командира «Макрели» (письменного или устного), ни просто ссылки на разговор о ее выходе и плавании нигде не оказалось, хотя командиры лодок к 25 мая (времени написания донесения), возможно, уже встречались. [73]
Разные источники описывают эпизод с «Макрелью» по-разному.
М. Крюков, «Командир «Макрели»: «В мае 1919 г. пл «Макрель» действовала в составе морского отряда в Тюб-Караганском заливе. Сюда подошел морской отряд противника. Имея превосходство, он вступил в бой с нашими судами. До вечера длилась ожесточенная баталия. Потом, увидя перископ «Макрели», вражеские корабли стали отходить курсом на Петровск.
Во время морского боя тяжело заболел помощник командира лодки (Эмилий Рейноян? — Э. К ). Тогда в должность помощника вступил Лашманов. Он умело справился с новыми обязанностями. В 1920 г. принял командование подводной лодкой» (Каспиец. 1963. 23 февр.).
Не ясно только, при чем тут командир «Макрели» и как повлияло на ход боя то, что Лашманов «умело справился с новыми обязанностями», т. е. с обязанностями помощника командира. А вот выдержка из статьи «Подводная лодка «Макрель» (автор неизвестен): «В мае 1919 г. у форта Александровский в момент появления кораблей противника около форта командир «Макрели» сбежал к белым. Тогда боцман М. В. Лашманов взял на себя командование и вышел навстречу врагу. Смелым маневрированием он заставил корабли интервентов повернуть обратно» (Вечерний Ленинград. 1961. 16 сент.).
Командиром «Макрели» оставался военмор Шредер. Как он мог сбежать к белым, если «в момент появления кораблей противника около форта» его окружали одни красные, а до ближайших белых оставалось не менее 10 миль Каспийского моря? И если бы он все-таки сбежал, вряд ли он мог оставаться командиром лодки до июня 1919 г., а позже, оставаясь в Красном Флоте, командовать по крайней мере «Окунем» и «АГ-24». Возможно, ее выхода все-таки оказалось достаточно для того, чтобы противник ретировался? Белые и англичане на этот счет молчат.
Могло оказаться и по-другому: противник, убедившись в разгроме отряда АКВФ (красные перестали вести ответный огонь), посчитал свою задачу выполненной и, имея потери и повреждения, поспешил в Петровск «зализывать раны». [74]
Пройдет 9 лет, и в далеком 1928 г. Лашманов будет награжден орденом Красного Знамени за мужество и стойкость при выполнении служебного долга в бою. Будучи боцманом, он управлял в боевых условиях горизонтальными рулями лодки целых четыре часа. Его действия на фоне бездарного руководства флотилией в революционных верхах оценят только во время празднования 10-й годовщины Красной Армии. Шредера награждать не станут: в 1926 г. его арестуют, приговорят к смерти, вероятнее всего по надуманному обвинению, и расстреляют.
Имя помощника командира «Макрели» Эмилия Рейнояна с тех пор исчезнет из документов флотилии. А в 1924 г. оно промелькнет в списках эстонского Чудского дивизиона как имя командира вооруженного парохода «Ahti», лейтенанта эстонского флота.
После отхода неприятеля деятельно приступили к тушению пожара и предотвращению его распространения на транспортные суда. На совете, состоявшемся на эм «Москвитянин», решили форт Александровский оставить и определить порядок возвращения судов и берегового десанта в Астрахань. Все время нахождения судов АКВФ в Тюб-Караганском заливе самолеты противника продолжали облеты залива и сбрасывали бомбы на корабли флотилии. Всего за 21 и 22 мая противник совершил 6 налетов гидропланов. В результате близких разрывов бомб затонул эм «Москвитянин».
В ночь с 21 на 22 мая пл «Макрель» своим ходом перешла на 12-футовый рейд, куда прибыла в 15.30. 12-футовый рейд представлял собой акваторию к югу от западных рукавов волжской дельты, где на якорях гремел цепями и качался плавучий порт, состоящий из множества судов и плавсредств: посыльных судов, наделенных различными функциями, плавучего госпиталя, дебаркадеров, транспортов — хранилищ топлива, водолеев, лихтеров, буксиров, плавкрана, различных барж, плавбатарей и др. Проходя по рейду, подводные лодки имели под килем всего 2 фута (0,6 м). Долго задерживаться на рейде не представлялось возможным: при сильном волнении лодку било бы о грунт. Среди прочего следует отметить, что с Астраханским рейдом 12-футовый соединялся узким и длинным Волго-Каспийским каналом. При сгоне воды канал мелел и становился непроходимым. [75]
22 мая потерявшая ход пл «Минога» еще оставалась в Тюб-Караганском заливе. Из донесения командира лодки стало известно о бомбардировке оставшихся в заливе судов английскими гидро. Но уже в 21.30, благодаря самоотверженности военмора В. Я. Исаева, который много часов, рискуя своим здоровьем (температура воды была +12 °С), пытался освободить винт от стального троса, «Минога» начала переход на 12-футовый рейд. Двигаясь в густом тумане, она сумела обойти о-в Кулалы с востока и опознать свое место по глубинам на Средне-Жемчужной банке. Помог опыт плавания на Балтике, где часто приходилось пользоваться этим способом. Около 14.00 23 мая лодка самостоятельно прибыла на рейд.
27 мая из-за сгона воды в Астрахань смогли пройти только мелкосидящие суда. В их числе оказалась и «Минога». «Макрель» осталась на рейде, где в ночь на 28-е внезапно выплывшая из тумана лайба атаковала ее миной Уайтхеда. Вот так лайба! В этом нет ничего необычного. Минер-профессионал способен произвести пуск исправной и снаряженной торпеды в нужном направлении без торпедного аппарата, просто положив ее на воду и запустив двигатель. К счастью, мина прошла мимо.
Уже 29 мая все уцелевшие суда вошли в русло Волги и стали на якоря в пределах рейда г. Астрахань.
Примерно так о бое 21 мая 1919 г. в Тюб-Караганском заливе и отходе к Астрахани своих сил официально доносил Коморси Республики Беренсу Сакс. С. М. Киров, руководивший обороной Астрахани, узнав о поражении отряда АКВФ в Тюб-Караганском заливе, назвал его катастрофой.
В разведсводке Каспийской флотилии белых приводится список судов красных, потопленных англичанами 21 мая 1919 г. на рейде форта Александровский: это пб «Ревель», тр «Туман», зн «Припять» и плавбатарея № 2; вкр «Каспий», по докладу разведки, оказался поврежденным настолько, что при возвращении в Астрахань его пришлось разоружить. Согласно справочнику по кораблям ВМФ СССР, в том бою погибли эм «Москвитянин», пб «Ревель», плавбатарея № 2, пс «Гельма», пб «Зороастр», тр «Туман», затоплен своей командой после боя как не подлежащий ремонту зн «Припять» и получил тяжелые повреждения вкр «Каспий». [76]
Судя по приведенным в сводке и справочнике результатам, англичане выполнили поставленную перед собой задачу: максимально ослабили поддержку форта Александровский с моря. Вскоре белые заняли форт, и Каспийская флотилия на целый год обрела господство на всей акватории моря.
Согласно справке, полученной из Мосотштамора 11 февраля 1922 г., Семенов — Троцкому: «В мае 1919 г. наш флот после боя у форта Александровского вынужден был отойти в Астрахань. С этого времени по 18 мая 1920 г. господство флота противника распространялось на все водное пространство Каспийского моря».
24 мая пл «Минога» прибыла в Астрахань с сильно обгоревшей надстройкой и с перегретыми дизелями.
22–27 мая из Саратова в Астрахань перешли «Окунь» (Шредер) и «Касатка» (Головачев), и уже 3 июня все лодки начинают переход в противоположном направлении — из Астрахани в Нижний Новгород. Но только 20 июня судами флотилии с приданным им десантным отрядом будет восстановлено сообщение по Волге.
К 6 июля, по данным разведки белых, подводные лодки красных уведены вверх по Волге, предположительно до Царицына. Две из них точно следовали на буксире.
8 июля состоялась передача англичанами части своих судов под флаг командующего Каспийской флотилии белых. Переданы 5 больших (водоизмещением около 1300 т каждый) вооруженных артиллерией (калибром до 6 дм) пароходов и отряд минных катеров.
22 июля начальник дивизиона пл Пуаре, оставаясь в должности командира пл «Минога», устанавливает дежурство комсостава: Головачев, Марипу, Шредер, Калинин, М. Соколов, Сластников, Пуаре. Согласно списку, Соколов продолжает оставаться командиром «Макрели» спустя два месяца после боя в Тюб-Караганском заливе.
31 июля ВВФ и АКВФ объединились в Волжско-Каспийскую военную флотилию (ВКВФ). Все 4 подводные лодки вошли в состав сформированного дивизиона подводных лодок МС Каспийского моря (Пуаре), который также вошел во вновь созданную ВКВФ. Командовать флотилией вместо не справившегося с задачей политработника Сергея Сакса 4 июня 1919 г. назначен вернувшийся из плена Федор Раскольников. [77]
3 августа все 4 лодки задержаны по пути в Нижний Новгород из-за мелководья под Казанью (спад уровня воды в реке). Там они и останутся зимовать до будущего года, базируясь на Казань близ Паратского затона.
Август. Корабли АКВФ разделены на 5 отрядов (Северный, Верхнеастраханский, Среднеастраханский, обороны дельты Волги, Морской). Все подводные лодки дивизиона вошли в состав Морского отряда.
Сентябрь. Окончание формирования Каспийской флотилии белых. Невысокое моральное состояние офицеров и команд флотилии вызывает серьезную озабоченность начальника флотилии Сергеева.
10 декабря от болезни умирает помощник командира пл «Минога» Августин Марипу.
1920 г. ознаменовался победным шествием красных сухопутных армий по берегам Каспийского моря от Астрахани к р. Урал и от Полторацка (Ашхабада) к морю. Уже 5 января красными взят Гурьев, а 2 февраля — Красноводск.
Тем временем 10 января в районе форта Александровский белые поднимают затопленный эм «Москвитянин», включают его в состав своей флотилии и переводят в Петровск.
По приказанию начальника дивизиона подводных лодок Пуаре 24 февраля для руководства переоборудованием зн «Мартын» в пб в Паратском затоне, расположенном недалеко от места базирования дивизиона, отряжается дивмех Калинин.
А 28 марта, предчувствуя скорую сдачу Петровска, белые топят многострадальный эм «Москвитянин» на глубоком месте близ искусственной гавани порта.
30 марта Петровск освобожден от белых.
Весна. Дивизион пл после завершения ремонта перешел в Астрахань и предположительно несет дозорно-разведывательную службу в северной части Каспийского моря.
4 апреля освобожден от белых форт Александровский и уже 28 апреля — г. Баку. Суда белых ушли в персидский порт Энзели, где 18 мая они будут полностью разгромлены, а точнее интернированы персидскими властями. [78]
Согласно справке, полученной из Мосотштамора 11 февраля 1922 г., Семенов — Троцкому: «18 мая 1920 г. наш флот под командой Комфлота Раскольникова занял порт Энзели, где был захвачен весь флот противника в составе 10 вкр и 10 тр. С занятием Энзели все пространство Каспия было окончательно очищено от противника».
Июнь. Весь дивизион подводных лодок в составе «Миноги» (Пуаре), «Макрели» (Лашманов), «Касатки» (Головачев) и «Окуня» (Шредер) перешел из Астрахани в Баку.
22 июня устанавливается дежурство комсостава: Калинин, Лашманов, Сластников, Шредер, Головачев, Забродский, Пуаре. В списке отсутствует командир «Макрели» Соколов. По-видимому, к этому времени его, больного, уже отправили в долгосрочный отпуск.
1 июля увольняется со службы находившийся в отпуске и разбитый параличом командир пл «Макрель» М. Л. Соколов. Командиром «Макрели» назначается М. В. Лашманов.
10 июля повышается боевая готовность кораблей Каспийской флотилии. Приказано лодки ошвартовать к борту пб «Мартын» носом на выход. И тут же с окончанием боевых действий на Каспийском море все лодки, дислоцированные в Баку, ставят на прикол. Команды лодок во главе с Пуаре, но без командиров, всего 69 человек, отправлены на Черное море в г. Николаев, где ими доукомплектовали строящиеся лодки МСЧМ типа «АГ» и пл «Нерпа». Лашманов, Сластников, Шредер и Головачев также направляются на новые места и в конце концов собираются в ОДнпл МСЧМ.
14 сентября оставшиеся в Баку подводники во главе с новым начальником дивизиона (он же дивмех) В. Н. Калининым приступили к разборке механизмов подводных лодок и отправке их в Николаев.
Весь 1921 г. в дивизионе подводных лодок Каспийского моря продолжалась разборка механизмов и отправка их в Николаев.
9 мая 1922 г. упразднена должность начальника дивизиона подводных лодок. Калинин передал дела заведующему дивизионом завхозу Тимофееву, и уже 25 мая подводные лодки «Касатка», «Макрель», «Минога» и «Окунь» оказались переданными в Бакинский военно-морской порт на хранение, откуда их позже отправили на слом. Так закончилась служба трех «касаток» и «Миноги».
8 июля завхозом сделана последняя запись о сдаче документов дивизиона подводных лодок Каспийского моря в архив. [79]
В заключение можно сказать, что, вопреки замыслам политиков (Ленин, Сталин), отправка подводных лодок на Каспий не принесла пользы и не стоила затраченных средств и усилий. Исход войны на Каспийском море решили армия, лишившая мест базирования флотилию белых, и вооруженные пароходы, но не подводные лодки. Когда в 1920 г. КВФ сумела наконец развернуть боевые действия на море, о лодках и не вспомнили. Вообще, подводные лодки способны действовать эффективно только там, где они могут погрузиться на достаточную глубину, где хорошо налажено их базирование и обеспечение разведданными. Этого-то им и не хватало в северной части Каспийского моря.
И еще. Флаг-капитан штаба белой Каспийской флотилии капитан 1 ранга К. К. Шуберт весной 1919 г. имел в г. Петровске беседу с начальником английской эскадры на Каспийском море коммодором Д. Норрисом. В ходе разговора выяснилось, что англичане, прибыв на Каспийское море, реквизировали до десяти русских коммерческих пароходов, вооружили их артиллерией, укомплектовали их русскими машинными командами, оставив верхние команды (рулевых, сигнальщиков, марсовых и комендоров) укомплектованными английскими моряками, и под общим командованием английских офицеров сформировали эскадру.
Уверенность русского офицера в том, что союзники «прибыли сюда для оказания <нам> содействия в установлении порядка в России» вскоре оказалась поколеблена заявлением Норриса: «Англия поклялась, что не допустит появления вновь на Каспийском море Андреевского флага». Вот уж воистину говорится: «А англичанка нам всегда гадила». Так называемые «союзники» и не собирались поддерживать Белое движение. Шуберт пишет: «...казалось, что англичане хозяйничают в завоеванной стране <...>, и я задавал себе вопрос, кто нам опаснее — большевики или Англия?»
Сказанное выше еще раз подтверждается в статье К. К. Шуберта «Русский отряд парусных судов на Каспийском море»: «Капитан Мусиенко{9} вскоре набрал себе штат секретных помощников; в числе их находилась и русская барышня, отлично говорившая [80] и писавшая по-английски и работавшая на пишущей машинке. Именно благодаря этим качествам ее удалось поместить переводчицей в штаб английского командования в Петровске, где она имела возможность знакомиться со многими секретными бумагами, содержание коих через капитана Мусиенко потом сообщалось мне. Из числа этих бумаг я упомяну лишь об одной. Содержание ее вполне объясняет образ действия англичан повсюду, где во время Гражданской войны они соприкасались с нами. Бумага эта исходила от лорда Сеймура (английского адмирала, руководившего войсками английских интервентов на юге России в 1919–1920 гг. — Э. К), и в ней предписывалось Норрису чинить нам в нашей борьбе с большевиками, по возможности незаметно, всяческие помехи. Если же, доведенные до крайности, наши власти выкажут намерение обойтись с англичанами как с врагами, то в последнюю минуту идти на всякие уступки» (Вахтенный журнал. 1937. №№ 12–14.).
Так же себя поведут англичане, высадившиеся на севере, в Мурманске и Архангельске. Очень знакомая русским имперская политика Британии!
Такой она оставалась и во время Второй мировой войны. Тогда ее суть досконально выразили слова премьер-министра Уинстона Черчилля: «Пусть они как можно больше убивают друг друга». Разговор шел о начавшихся кровопролитных операциях на советско-германском фронте. В ослаблении Советского Союза (союзника Великобритании в той войне) премьер видел залог укрепления своего государства. Продолжая присваивать рыцарские звания, британская корона не позаботилась о сохранении рыцарской чести.
История знала рыцарей без страха и упрека. Англия явила миру рыцарей новой породы — рыцарей без чести! [81]