В небе Белоруссии
Подходил к концу третий год Великой Отечественной войны. Красная Армия, продолжая один на один сражаться с главными силами фашистской Германии и ее союзников, к лету 1944 г. нанесла им тяжелое поражение, отбросив далеко на запад. В результате сокрушительных ударов советских войск была полностью снята блокада Ленинграда, освобождены Ленинградская и Калининская области, часть Белоруссии, Молдавии, почти вся Украина и Крым.
Однако на оккупированной фашистами территории томились еще миллионы советских людей. Гитлеровцы грабили и уничтожали общественное достояние нашего народа, опустошали города. Только из одной Белоруссии они угнали на каторжные работы в Германию 380 тыс. человек, зверски замучили свыше 220 тыс. мирных жителей и военнопленных, в селах сожгли 1 200 тыс. строений, превратили в развалины 7 тыс. школ{47}.
Красная Армия в тесном взаимодействии с партизанами спешила освободить народы Советского Союза, страдающие под пятой немецких оккупантов.
После всесторонней и тщательной оценки общей обстановки Верховным Главнокомандованием было принято решение о проведении стратегической наступательной операции по освобождению Белоруссии под условным наименованием «Багратион».
Для разгрома фашистской группы армий «Центр» привлекались войска 1-го Прибалтийского фронта (командующий [168] генерал армии И. X. Баграмян), 3-го Белорусского фронта (командующий генерал-полковник И. Д. Черняховский), 2-го Белорусского фронта (командующий генерал-полковник Г. Ф. Захаров), 1-го Белорусского фронта (командующий генерал армии К. К. Рокоссовский), Днепровская военная флотилия (командующий капитан 1 ранга В. В. Григорьев), крупные силы партизан, активно действовавших на территории Белоруссии.
Чтобы всемерно ослабить авиационную группировку противника в Белоруссии, авиация дальнего действия за шесть суток до начала наступления провела воздушную операцию по уничтожению самолетов на его аэродромах. В течение четырех ночей (в ночь на 13, 14, 15 и 18 июня) ударам подверглись восемь основных аэродромов, на которых базировалось до 60 процентов самолетов 6-го воздушного флота. Особенно эффективно дальние бомбардировщики действовали по Минскому и Барановичскому аэродромам. В общей сложности было совершено около 1500 самолето-вылетов{48}.
3-му Белорусскому фронту противостояли: 53-й и 6-й армейские корпуса 3-й танковой и 27-й армейский корпус 4-й полевой немецких армий. Эти армии входили в группу армий «Центр». С воздуха их обеспечивали части и соединения 6-го воздушного флота. К началу наступления перед 3-м Белорусским фронтом противник имел около 360 самолетов, в том числе на передовых аэродромах Борисов, Докудово, Балбасово, Могилев до 200 самолетов{49}.
1-я воздушная армия (командующий Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Т. Т. Хрюкин) имела семь авиационных дивизий, в том числе 303-ю истребительную авиадивизию, в которую входил полк «Нормандия», укомплектованный французскими летчиками, и несколько отдельных авиационных полков.
К началу операции 1-я воздушная армия была усилена пятью авиационными корпусами резерва Ставки Верховного Главнокомандования. В воздушную армию влились 1-й гвардейский бак (командир гвардии генерал-лейтенант авиации С. Ф. Ушаков), 3-й шак (командир генерал-майор авиации М. И. Горлаченко), 1-й гвардейский [169] иак (командир гвардии генерал-лейтенант авиации Е. М. Белецкий), 2-й иак (командир гвардии генерал-лейтенант авиации А. С. Благовещенский), 3-й иак (командир гвардии генерал-лейтенант авиации Е. Я. Савицкий).
После усиления 1-я воздушная армия имела 1881 боеготовый экипаж, в том числе бомбардировщиков 459, штурмовиков 528, истребителей 840, разведчиков 54{50}.
1-й гвардейский истребительный авиакорпус по указанию Ставки Верховного Главнокомандования к 20 июня 1944 г. перебазировался на аэродромы 3-го Белорусского фронта. Полки 3-й гвардейской истребительной Брянской авиадивизии расположились на аэродромах Изубри и Жваненки, 4-я гвардейская истребительная авиадивизия заняла аэродромы Большие Орловичи, Коробки, Хлыстовка. Управление корпуса разместилось в деревне Герасименки. Корпус имел 246 исправных самолетов (125 Ла-5, 121 Як-9) и 235 летчиков, подготовленных к ведению боевых действий.
На организацию управления, взаимодействия и решение других вопросов, связанных с обеспечением боевых действий, корпусу было отведено всего лишь двое суток. Это очень жесткий срок. Обычно корпус после перебазирования в прифронтовую зону имел достаточно времени для всесторонней подготовки к боевым действиям. Тем не менее работа велась спокойно и плодотворно. Из штабных офицеров особенно много трудились майоры А. И. Буробин, И. И. Чернышев, Я. Н. Соломин, П. Н. Воробьев, Н. М. Коробков, капитаны В. Г. Чертищев, Л. И. Савилов, В. А. Лаврентьев, И. П. Панков и другие. Офицеры штабов за 21 и 22 июня сумели сделать все необходимое. Всей подготовкой руководил назначенный на должность начальника штаба корпуса в июне 1944 г. гвардии полковник Н. М. Лобахин. Он обладал организаторскими способностями, оперативно-тактическими знаниями и умением руководить в боевой обстановке штабом крупного авиационного соединения.
Несмотря на ограниченное время, тщательно организовывалось управление силами. Для наведения истребителей на самолеты противника были выделены три оперативные группы со средствами связи. На главной станции [170] наведения находился командир корпуса. Вспомогательные радиостанции наведения имели право наводить самолеты на противника только в тех случаях, когда воздушный бой выходил за пределы поля зрения главной станции наведения.
Кроме того, в боевых порядках наземных войск находилась еще одна радиостанция наведения. Возглавлял ее заместитель командира 4-й гвардейской истребительной авиадивизии подполковник В. Л. Бобрик.
В связи с тем что 3-й Белорусский фронт готовил два самостоятельных удара на богушевском и оршанском направлениях, удаленных друг от друга до 200 км, авиация воздушной армии была разделена на две части. На оршанское направление выделялись 1-й гвардейский бак, 3-й шак, 1-й гвардейский иак и 2-й иак. Для управления и осуществления взаимодействия с наземными войсками и между соединениями была создана оперативная группа. Возглавил ее командир 1-го гвардейского бак гвардии генерал-лейтенант авиации С. Ф. Ушаков. Начальником штаба группы был назначен заместитель начальника штаба 1-й воздушной армии полковник Жильцов.
На богушевское направление выделялись 3-я гвардейская бад, 213-й нбад, 311-й шад и 3-й иак. Оперативную группу возглавлял заместитель командующего воздушной армией генерал-майор авиации Богородицкий. Штаб группы возглавлял старший помощник начальника оперативного отдела штаба армии подполковник Чернухин.
Общее руководство боевыми действиями всех авиационных соединений осуществлял командующий 1-й воздушной армией, постоянно находившийся в районе КП фронта.
Боевая задача, поставленная корпусу на первый день операции — 23 июня, — заключалась в следующем. Во-первых, в течение дня летчики корпуса должны были активно блокировать вражеские аэродромы Балбасово, Соколка, Докудово, уничтожать авиацию противника в воздухе и на аэродромах; завоевать и удержать за собой господство в воздухе в полосе наступления 11-й гвардейской и 31-й армий. Во-вторых, эскадрильям истребителей надлежало уничтожить бомбардировщики противника в районе озеро Зеленское, Остров Юрьев, Жабьтки, Горяны. В-третьих, непрерывным патрулированием группами из 6–8 самолетов обеспечить ввод в прорыв и действия в [171] глубине танковых соединений. В-четвертых, «охотниками» из 2–4 отлично подготовленных экипажей на самолетах, вооруженных 37-мм пушками, наносить удары по отходящему противнику на железнодорожных перегонах Хлюстино — Орша, Орша — Толочин.
Таким образом, дивизиям корпуса предстояло выполнять новые задачи — блокирование аэродромов противника и ведение «свободной охоты». Советская авиация готова была навязать противнику многообразную наступательную тактику.
Боевые действия корпусу предстояло вести во взаимодействии с частями и соединениями 1-го бак, 3-го шак и 2-го иак.
Штаб 1-й воздушной армии разработал план боевого использования авиации армии на первые три дня операции.
23 июня 1944 г. вслед за артиллерийской подготовкой началась авиационная обработка вражеских позиций. В воздухе появились одновременно сотни самолетов. На оршанском направлении 162 бомбардировщика нанесли сосредоточенный удар по позициям гитлеровцев.
После удара бомбардировщиков стали действовать штурмовики. Вначале они штурмовали позиции врага парами и звеньями, а когда погода улучшилась, стали вылетать более крупными группами.
В 9 часов утра 23 июня 1944 г. после мощной артиллерийской и авиационной подготовки ударные группировки 3-го Белорусского фронта перешли в наступление. В целом наступление развивалось успешно. Но на левом крыле фронта, на направлении главного удара 11-й гвардейской и 31-й армий, противник, опираясь на хорошо развитую, глубоко эшелонированную оборону, оказывал упорное сопротивление.
Штурмовики и бомбардировщики, поддерживая наступающие войска, непрерывно наносили мощные бомбовые удары по живой силе, боевой технике и узлам сопротивления гитлеровцев в полосах наступления обеих армий.
Перед передним краем наступающих войск 11-й гвардейской и 31-й армий поднимались клубы дыма и огня. Казалось, нет ни одного квадратного метра площади на местности, удерживаемой врагом, который не был бы перепахан бомбами, сброшенными штурмовиками и бомбардировщиками. [172]
1-й гвардейский истребительный авиакорпус группами по 4–12 самолетов блокировал вражеские аэродромы, прикрывал наступающие войска фронта на оршанском направлении и вел воздушную разведку.
Летчики, возвращавшиеся с боевого задания, возбужденно докладывали о результатах успешных действий наших штурмовиков и бомбардировщиков. Авиаторы с удовлетворением восклицали: «Вот и на нашу улицу пришел праздник!»
За 23 июня частями корпуса было произведено 267 боевых вылетов, в том числе 40 самолето-вылетов на блокирование аэродромов, 142 — на прикрытие боевых порядков войск 11-й гвардейской армии и 48 вылетов на разведку. В восьми воздушных боях было сбито семь самолетов противника (пять ФВ-190, один Ме-109 и один Хш-126). Вот как это произошло.
Утром шесть Як-9 65-го гвардейского истребительного авиаполка во главе с гвардии старшим лейтенантом А. Г. Кулиевым вылетели по вызову с КП корпуса в район Хлюстино, Селище. В районе цели они встретили четыре ФВ-190 и два Ме-109. Гвардейцы вступили в бой, в результате которого старший лейтенант Кулиев и лейтенант И. А. Несвяченный сбили по одному «фокке-вульфу».
Немного позже четыре Ла-5 137-го гвардейского истребительного авиаполка с ведущим гвардии капитаном З. В. Банчуковым, прикрывая наземные войска в районе Лобаны, встретили четыре Ме-109. Завязался короткий воздушный бой, в котором гвардии младший лейтенант А. П. Заваденко сбил один «мессершмитт», а остальные самолеты противника ушли на свою территорию.
В 16 час. 30 мин. четыре Ла-5 63-го гвардейского истребительного авиаполка во главе с гвардии майором А. В. Пашкевичем производили разведку войск противника на оршанском направлении. На маршруте гвардии старший лейтенант Н. Ф. Черноусов заметил пролетавшего в стороне немецкого разведчика Хш-126. Лейтенант довернул свой самолет в сторону «хеншеля», атаковал и сбил противника.
За день упорных боев соединения 11-й гвардейской армии продвинулись вперед от 2 до 8 км. Ввиду незавершенности прорыва вражеской обороны в первый день наступления намеченный планом ввод в сражение на оршанском [173] направлении 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса не состоялся. Ударная группировка 31-й армии продвинулись и того меньше — от 1 до 2 км. 24 июня 1944 г. в полосах наступления 11-й гвардейской и 31-й армий больших изменений не произошло. Предполагаемого прорыва тактической зоны обороны противника на оршанском направлении достигнуть не удалось. Не были созданы и условия для ввода в сражение на этом направлении 5-й гвардейской танковой армии, как это предусматривалось замыслом операции.
1-я воздушная армия сосредоточивала свои усилия на поддержке наступающих войск правого крыла фронта. 1-й гвардейский бак, 3-я гвардейская бад и 3-й шак силами 90 бомбардировщиков Пе-2 и 180 Ил-2 под прикрытием истребителей нанесли массированные удары по богушевскому узлу сопротивления гитлеровцев. Удары были настолько эффективными, что вслед за ними войска фронта овладели населенным пунктом Богушевск. Командир 72-го стрелкового корпуса генерал-майор Кондратюк признавал, что исход боя решила авиация.
В небе господствовала авиация 1-й воздушной армии. В течение дня авиаторы корпуса произвели 154 боевых вылета, из которых 107 — на прикрытие боевых порядков наступающих соединений 11-й гвардейской и 31-й армий. Было проведено 10 воздушных боев, сбито 10 самолетов противника.
Советское Верховное Главнокомандование высоко оценило первые успехи войск 3-го Белорусского фронта. В приказе Верховного Главнокомандующего говорилось: «Войска 3-го Белорусского фронта при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации прорвали сильно укрепленную и развитую в глубину оборону витебского укрепленного района немцев южнее города Витебск на участке протяженностью 30 км, продвинулись в глубину за два дня наступательных боев до 25 км и расширили прорыв до 80 км по фронту, освободив более 300 населенных пунктов».
Одновременно на оршанском направлении войска фронта прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника севернее Днепра на фронте протяжением 20 км и продвинулись вперед до 15 км, обойдя Оршу.
Поздним вечером 24 июня Москва от имени Родины [174] салютовала войскам фронта двадцатью артиллерийскими залпами.
Поздравительный приказ личный состав 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса воспринял с большим воодушевлением. В частях прошли короткие митинги, на которых выступали летчики, техники, механики. Авиаторы клялись еще беспощаднее бить врага до полного изгнания с родной земли. Среди летного и инженерно-технического состава царил высокий патриотический подъем, наступательный дух.
25 июня в полосе 11-й гвардейской армии намечался ввод в прорыв 2-го гвардейского танкового корпуса с задачей обойти Оршу с запада и выйти в район Коханово, Лисуны, Погост и тем самым закрыть пути отхода оршанской группировке противника.
Прикрытие с воздуха 2-го гвардейского танкового корпуса было возложено на части 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса.
Кроме того, корпусу была поставлена задача на ведение воздушной разведки. Командованию фронта требовалось установить скопление войск противника, особенно танковых и мотомеханизированных, пути их отхода и подхода резервов. Воздушная разведка выполнялась с особой четкостью и точностью.
К этому времени в каждом полку имелись хорошо подготовленные, имевшие большой опыт ведения воздушной разведки летчики. Это Герой Советского Союза гвардии майор В. И. Гаранин, гвардии капитаны И. Е. Комаров, В. М. Шкуренко, А. Н. Килоберидзе, И. С. Козловский, гвардии старшие лейтенанты П. Л. Смыков, С. С. Хитров, И. Д. Корчаченко и другие. Они в любую погоду, в любой воздушной обстановке добывали нужные войскам разведывательные данные.
25 июня 1944 г. в штаб корпуса поступили две заявки на разведку. Штаб 1-й воздушной армии интересовался аэродромами противника Борисов, Докудово, Орша. Штаб 5-й гвардейской танковой армии просил разведать движение войск на главных коммуникациях противника.
На выполнение этой ответственной задачи с аэродрома Коробки вылетело звено Як-9 под командованием гвардии лейтенанта А. И. Борисова. Разведчики обнаружили на аэродроме Борисов свыше сорока бомбардировщиков и до [175] десяти истребителей. На летном поле Докудово стояло восемь двухмоторных и шесть одномоторных самолетов. Один «мессершмитт» заходил на посадку. Разведчикам не рекомендовалось ввязываться в бой с противником, но на этот раз гвардии лейтенант решил не упускать удобного случая. Он спикировал и атаковал заходившего на посадку фашиста. После первой же очереди «мессер» вспыхнул и врезался в землю.
Передав по радио данные о результатах разведки аэродромов, гвардейцы продолжали обследовать дороги в тылу противника. Только выполнив полностью задание, четверка Борисова вернулась на свой аэродром.
За 25 июня дивизии корпуса произвели 134 самолетовылета. Два воздушных боя закончились победами советских летчиков. Враг потерял три истребителя Ме-109. Бомбардировщики противника почти не появлялись над полем боя. Истребители по-прежнему действовали мелкими группами. Господство в воздухе в этот день принадлежало нашим летчикам.
25 и 26 июня на оршанском направлении наступление развивалось успешно. 2-й гвардейский танковый корпус, введенный 25 июня в прорыв, преодолевая упорное сопротивление противника, продвигался вперед и обходил Оршу с запада. К исходу 26 июня корпус овладел станцией Коханово и населенным пунктом Лисуны в 30 км западнее Орши. 11-я гвардейская армия подошла к городу. Ночью войска армии втянулись в уличные бои и к утру 27 июня во взаимодействии с войсками 31-й армии полностью очистили город и железнодорожный узел Орша.
1-й гвардейский истребительный авиакорпус 26 и 27 июня надежно прикрывал 2-й гвардейский танковый корпус, войска 11-й гвардейской и 31-й армий, вел воздушную разведку войск противника в районе Орша, Шклов, Толочин и прикрывал боевые действия штурмовиков и бомбардировщиков. С целью подавления авиации противника 26 июня силами 32 бомбардировщиков был нанесен удар по аэродрому Борисов.
Для непосредственного сопровождения «пешек» было выделено 18 Як-9 64-го гвардейского иап 4-й гвардейской авиадивизии под командованием Героя Советского Союза гвардии майора П. И. Муравьева. В назначенное время три девятки и одна пятерка пикировщиков Пе-2 стали в круг над аэродромом истребителей. «Яковлевы» организованно [176] взлетели парами и быстро заняли свои места в общем боевом порядке.
Противник не ожидал налета нашей авиации на аэродромы, расположенные на значительном удалении от линии фронта. Поэтому бомбардировщики не встретили серьезного сопротивления ни со стороны зенитной артиллерии, ни со стороны истребительной авиации противника. «Пешки» прицельно нанесли бомбовый удар по вражеским самолетам, складам и аэродромным постройкам.
Летчики наблюдали огромной силы взрыв, много очагов пожара. Противнику был нанесен значительный урон.
На обратном маршруте бомбардировщиков атаковали восемь истребителей ФВ-190. «Фокке-вульфы» атаками сверху пытались нарушить строй бомбардировщиков, чтобы затем уничтожить часть из них без особого труда. Но наши истребители отразили все атаки и не допустили приближения вражеских самолетов к бомбардировщикам. Бой был нелегким. Гвардейцы самоотверженно защищали бомбардировщиков. В этой схватке были сбиты два наших истребителя — гвардии старший лейтенант В. В. Споров и гвардии младший лейтенант С. И. Руднев. Бомбардировщики задание выполнили без потерь.
Вечером 27 июня 1944 г. личный состав частей корпуса собрался у репродукторов. Передавался приказ Верховного Главнокомандующего о присвоении соединениям и частям, отличившимся при освобождении Орши, почетных наименований. Воины 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса с гордостью восприняли сообщение о том, что 4-я гвардейская иад, 64-й и 65-й гвардейские истребительные авиаполки стали называться Оршанскими.
В связи с успешным продвижением советских войск корпус 27 июня 1944 г. начал перебазирование на отбитые у врага аэродромы.
Во второй половине дня 66-й гвардейский истребительный авиаполк перелетел на аэродром Янковщина, 32-й и 137-й гвардейские истребительные авиаполки — на аэродром Соколки.
Вечером того же дня противник нанес штурмовой удар по аэродрому Соколки. Вражеские истребители на бреющем полете внезапно подошли к аэродрому, обстреляли его из пулеметов и пушек и сбросили мелкие осколочные бомбы. [177]
Во время этого налета было ранено несколько летчиков и техников. Так беспечность в организации боевого дежурства и зенитной обороны на новом аэродроме базирования обернулась серьезной неприятностью.
Противник усиленно пытался задержать дальнейшее наступление советских войск. Силами одной танковой дивизии, выдвинутой из резерва, он попытался удержать оборону на реке Бобр. Одновременно вражеская авиация заметно активизировала свои действия на этом направлении. Фашистские бомбардировщики пытались бомбить боевые порядки частей 5-й гвардейской танковой армии.
Пришлось и нашим летчикам увеличить напряжение, чтобы обеспечить непрерывное прикрытие 5-й гвардейской танковой армии и не дать вражеским бомбардировщикам наносить удары по наступающим танкистам.
В 18 час. 50 мин. 28 июня в районе станции Приямино шестерка Як-9 66-го гвардейского иап под командованием штурмана полка гвардии майора И. К. Головатюка на высоте 2000 м обнаружила на пределе видимости две большие группы вражеских бомбардировщиков, шедших под прикрытием «фокке-вульфов». Силы были далеко не равны, но перед нашими летчиками стояла задача не допустить ударов бомбардировщиков противника по наступающим войскам 5-й гвардейской танковой армии, и они преградили путь фашистской армаде.
Головатюк не стал делать сложного маневра для занятия выгодного положения, а лишь набрал высоту, развернул все три пары «яков» фронтом и решительно атаковал бомбардировщики противника сверху. Решительная атака вызвала панику среди «юнкерсов». Строй их нарушился. «Фокке-вульфы» ошалело метались вокруг своих бомбардировщиков, но не могли им помочь. Наши летчики продолжали разить врага метким огнем и закончили бой полной победой. Бомбардировщики противника не достигли цели, сбросили бомбы куда попало и поспешно ушли на свою территорию. Несмотря на более чем пятикратное численное превосходство фашистов, наши летчики сбили семь самолетов, не потеряв ни одного своего. В этом бою отличились гвардии майор Головатюк, сбивший три самолета противника, гвардии лейтенант А. П. Замула, уничтоживший два ФВ-190. Гвардии старший лейтенант Козлов и гвардии лейтенант В. А. Антонов [178] записали на свой боевой счет по одному «фокке-вульфу».
Но радость одержанной победы омрачила гибель при выполнении боевого задания одного из лучших летчиков соединения командира эскадрильи 32-го гвардейского ордена Ленина истребительного авиаполка Героя Советского Союза гвардии майора Михаила Александровича Гарама.
Весь личный состав тяжело переживал гибель Михаила Гарама. Героя знали и любили не только в своем полку и дивизии, но и во всех полках корпуса. Перед Великой Отечественной войной по личному разрешению Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова три брата — Николай, Михаил и Виктор Гарамы — были приняты в Одесскую авиационную школу летчиков. Успешно закончив ее, братья служили во 2-м истребительном авиаполку ВВС Киевского Особого военного округа.
В 1941 г. братья Гарамы — три летчика и один механик, — как и сотни тысяч советских патриотов, ушли на фронт. Верные сыны Отчизны с полной отдачей своих сил и ратного умения защищали родную землю. С каждым днем пребывания на фронте братья Гарамы набирались опыта, пополняли боевой счет.
Но война жестока. В сентябре 1941 г. не вернулся из полета Виктор. Через год в воздушном бою под Сталинградом погиб старший брат Николай, а в феврале 1943 г. сложил голову младший брат механик Павел. Михаил тяжело переживал свалившееся на него горе. И все же эти переживания не сломили волю советского летчика. Сильный духом, до конца верный своему воинскому долгу, беззаветно преданный Родине, Михаил поклялся отомстить немецко-фашистским захватчикам за гибель своих братьев, за страдания и слезы советских людей.
Летчик сдержал свою клятву. В сентябре 1941 г. Михаил в воздушном бою сбил первый бомбардировщик противника Ю-88, экипаж которого нашел могилу на нашей земле. А спустя две недели произошел случай, который вошел в боевую историю советских Военно-Воздушных Сил как пример доблести и героизма.
В памятный день Михаил Гарам в составе пятерки вылетел на боевое задание. Летчикам было приказано нанести штурмовой удар по аэродрому противника. Штурмуя аэродром, Гарам обстрелял из пушек и пулеметов [179] стоянку фашистских самолетов и поджег четыре машины.
В другой раз он встретил девятку истребителей противника. Михаил не растерялся и один вступил в бой против девяти гитлеровских пилотов.
Первым на него ринулся в атаку ведущий Ме-109. Михаил перевел свой самолет в набор высоты и принял лобовую атаку, а это не для нерешительных и малодушных — ее выдерживают люди с сильной волей и железными нервами. И фашистский летчик не выдержал, отвернул первым. Этим мгновением воспользовался Гарам. Оказалось достаточно одной прицельной очереди, и «мессершмитт» камнем пошел к земле.
Два других вражеских истребителя пытались взять самолет Михаила в клещи, рассчитывая разом покончить с русским летчиком, но Гарам умело сманеврировал и вырвался из клещей, а те, кто уже предвкушал легкую победу, столкнулись и грудой обломков рухнули на землю. Но и Гарам был тяжело ранен, самолет получил повреждения, кончились боеприпасы. А враг продолжал наседать. Не подавая виду, что у него нет боеприпасов, Михаил попытался выйти из боя, но машина стала плохо слушаться рулей. Сказывались сильные повреждения и то, что силы покидали Михаила. А фашистов было еще шесть, и атаки их не прекращались. Михаил подумал: если он теперь и погибнет, то не напрасно, враг уже потерял три самолета: один сбит в воздушном бою, два сами столкнулись. Раненый летчик сделал несколько эволюции и, к своему удивлению, оторвался от противника. «Мессеры» прекратили его преследовать — то ли у них горючее было на исходе, то ли они убедились, что с советским летчиком им не сладить. Но для Михаила Гарама бой еще не кончился. Самое трудное испытание было впереди.
Возвращаясь после этого тяжелого неравного боя на поврежденном самолете, временами впадая в полуобморочное состояние, Гарам встретил немецкого разведчика «Юнкерс-88». Михаил вновь ощутил прилив ненависти, руки налились силой. Он решил уничтожить воздушного лазутчика. Но как? Нет ни одного снаряда. И тут пришла мысль — таранить! Михаил собрал последние силы и бросил свой самолет на «юнкерс». Что произошло в следующую секунду, летчик не мог вспомнить. Он только [180] на минуту очнулся и увидел, как быстро приближается земля. Ему удалось вырвать самолет из пикирования и перевести в горизонтальный полет, но сознание опять померкло. Очнулся Михаил только в госпитале. Позже очевидцы рассказывали, что он винтом своего самолета отрубил хвост «юнкерсу». Обе машины стали падать, но у самой земли советский самолет вышел из пикирования и неуклюже приземлился.
Так в одном боевом вылете Михаил Гарам уничтожил четыре самолета противника, при этом один таранным ударом. За этот выдающийся подвиг Михаил Гарам был награжден орденом Ленина.
В дальнейшем мужественный летчик был еще несколько раз ранен, но, едва подлечившись, снова возвращался на фронт. С присущей ему стойкостью и отвагой он бил ненавистных врагов, мстил за своих братьев. К июню 1944 г. он довел счет сбитых немецко-фашистских самолетов до девятнадцати. В феврале 1943 г. одному из первых в корпусе старшему лейтенанту М. А. Гараму было присвоено звание Героя Советского Союза. Кроме Золотой Звезды его грудь украшали два ордена Ленина, ордена Красного Знамени, Отечественной войны I степени и многие медали.
Командуя эскадрильей, Михаил Гарам личным примером учил своих подчиненных побеждать врага.
На траурном митинге при похоронах героя прозвучали такие слова: «Пусть будет земля тебе пухом, дорогой Михаил. О подвигах, совершенных тобою во имя нашей победы, мы будем помнить вечно». В памяти воинов 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса Михаил Гарам навсегда остался верным сыном Коммунистической партии и советского народа.
29 июня 1944 г. 5-я гвардейская танковая армия, продолжая успешное наступление, к исходу дня вышла к реке Березина, но ворваться на плечах противника на противоположный берег не смогла из-за недостатка переправочных средств. Через Березину части и соединения армии переправлялись в течение трех суток.
Находясь в районах сосредоточения для переправы, танковые части армии были заманчивыми объектами для ударов вражеской авиации. Летчики 1-го гвардейского [181] иак, понимая сложность положения своих боевых друзей, надежно прикрывали их с воздуха. Даже при ведении воздушной разведки они стремились не допускать ударов вражеских бомбардировщиков по частям 5-й гвардейской танковой армии.
Так, 30 июня четверка истребителей 65-го гвардейского Краснознаменного истребительного авиаполка, возглавляемая гвардии капитаном А. Н. Килоберидзе, вела разведку войск противника в районе Борисов, Ручашковичи, Дукарь, Смиловичи. Летчики встретили девять Ю-87 под прикрытием четырех Ме-109, шедших к району переправ 5-й гвардейской танковой армии. Бой с бомбардировщиками противника не входил в задачу разведчиков, но разве могли гвардейцы допустить, чтобы вражеские самолеты бомбили наши войска! Килоберидзе принимает дерзкое решение атаковать врага. Подав короткую команду «Атакуем!», он повел свое звено в бой.
С первой же атаки Килоберидзе сбил одного «юнкерса». Два «мессера» попытались атаковать летчика, но ведомый гвардии младший лейтенант Фомичев надежно прикрывал своего командира. Он чуть довернул свой самолет и выпустил длинную заградительную очередь. Первый «мессершмитт» левым полупереворотом вышел из атаки, второй тут же повторил маневр. Фомичев, убедившись, что командиру уже не угрожает опасность, решил атаковать ведомого «мессера». Он тоже произвел полупереворот и быстро догнал фашиста. Тот, очевидно, не замечал у себя в хвосте советского истребителя. Фомичев воспользовался оплошностью гитлеровца, произвел прицельную очередь и поджег его.
Продолжая атаковать, гвардии лейтенант Г. А. Киселев тоже сбил одного Ю-87. В процессе боя два Ме-109 атаковали Киселева, но его напарник гвардии младший лейтенант А. И. Микишков внимательно следил за противником. Отбивая натиск, он с большой дистанции открыл огонь и поразил ближний «мессершмитт».
Четверка гвардии капитана Килоберидзе, уничтожив четыре самолета противника, выполнила одновременно задание по разведке и без потерь вернулась на свой аэродром.
1 июля 1944 г. войска 3-го Белорусского фронта освободили город Борисов и продолжали развивать успешное наступление на минском направлении. В этот день было проведено четыре воздушных боя, в результате которых [182] враг потерял три бомбардировщика Ю-87 и шесть истребителей ФВ-190.
Победы в воздухе одержали гвардии капитан К. П. Донцов, гвардии старший лейтенант Гудаев, гвардии лейтенанты А. Д. Хохлов, А. М. Кобяков, Козлов, гвардии младшие лейтенанты Т. А. Бычков, М. П. Краснопевцев и Г. А. Лончаков.
В конце дня все радиостанции Советского Союза передавали приказ Верховного Главнокомандующего, в котором говорилось: «Войска 3-го Белорусского фронта, развивая успешное наступление, форсировали реку Березина на фронте 110 км и сегодня, 1 июля, штурмом овладели городом и крупным узлом коммуникаций Борисовом — важным опорным пунктом обороны немцев, прикрывающим подступы к Минску».
Диктор называл фамилии командиров, чьи летчики отличились в боях при форсировании Березины и овладении городом Борисов. В числе отмеченных приказом Верховного Главнокомандующего были и воины 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса. За отличные действия всему личному составу была объявлена благодарность. В этот же день одному из лучших летчиков 66-го гвардейского истребительного авиаполка гвардии капитану Александру Петровичу Кондрашову за 15 сбитых самолетов врага и проявленные при этом героизм и отвагу Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза.
Александр Петрович Кондрашов родился в 1921 г. в деревне Андреевка, Подольского района, Московской области, в семье крестьянина. В 1940 г. окончил ФЗУ. Мечтая стать летчиком, поступил в аэроклуб, а в 1942 г. окончил Качинскую военную авиационную школу. В октябре 1942 г. старший сержант Кондрашов прибыл в 875-й иап и с тех пор принимал активное участие в боях против немецко-фашистских захватчиков. Счет сбитым самолетам Александр Петрович открыл в декабре 1942 г. в районе Великих Лук. Прикрывая наземные войска, группа, в составе которой он находился, встретила вражеские бомбардировщики, завязала с ними бой, в котором уничтожила четыре самолета. Один из них сбил старший сержант А. П. Кондрашов. Вскоре молодой пилот уже имел на своем счету пять сбитых лично и один в группе самолетов противника. [183]
Там же, в районе Великих Лук, в одном из боев его самолет был подбит огнем вражеской зенитной артиллерии. Пришлось сажать неисправный самолет вне аэродрома на фюзеляж. Отличная техника пилотирования помогла произвести безукоризненную посадку. Самолет в короткий срок был восстановлен силами технического состава части.
А. П. Кондрашов участвовал в воздушных боях на Северо-Западном, Брянском. 1-м и 2-м Прибалтийских, 1-м и 3-м Белорусских фронтах. За период Великой Отечественной войны Александр Петрович Кондрашов произвел около 300 боевых вылетов, участвовал в 70 групповых воздушных боях, в которых лично сбил 20 и в группе 3 вражеских самолета. Последнюю победу славный воздушный боец одержал весной 1945 г. над Берлином.
Партия и правительство высоко оценили заслуги Александра Петровича Кондрашова. Золотая Звезда Героя, орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, два ордена Отечественной войны, три ордена Красной Звезды и многие медали украсили его грудь.
После демобилизации из армии подполковник запаса Герой Советского Союза А. П. Кондрашов трудился аппаратчиком в цехе № 4 Подольского химико-металлургического завода. Был одним из лучших рабочих на участке. За высокие показатели в труде Александр Петрович был занесен на цеховую Доску почета.
...Утром 2 июля 1944 г. воздушной разведкой было установлено, что противник начал отводить свои основные силы из района Минска. Командующий фронтом генерал [184] армии И. Д. Черняховский поставил 1-й воздушной армии задачу воспрепятствовать отходу противника.
Генерал Т. Т. Хрюкин приказал сосредоточить основные усилия бомбардировочной авиации воздушной армии на нанесении ударов по железнодорожным узлам Минска и Молодечно. По Минскому железнодорожному узлу был нанесен сосредоточенный удар 44 самолетами Ту-2, по железнодорожному узлу Молодечно — 53 самолетами Пе-2. Бомбардировщики Ту-2 сопровождал 66-й гвардейский истребительный авиаполк во главе с командиром полка подполковником Г. А. Пустовойтом. На маршруте к цели и обратно истребители противника неоднократно пытались атаковать бомбардировщиков, но благодаря умелым и решительным действиям советских истребителей эти попытки окончились безрезультатно.
Штурмовики наносили непрерывные удары по артиллерии, танкам и пехоте гитлеровцев, содействуя успешному продвижению 5-й гвардейской танковой армии к Минску.
Истребительная авиация 1-й воздушной армии почти полностью нейтрализовала авиацию противника над полем боя. Войска фронта при активной поддержке авиации преодолевали сопротивление врага и успешно продвигались вперед. К утру 3 июля передовые части 5-й гвардейской танковой армии вступили в Минск, а главные силы армии, обойдя город с севера и продвинувшись северо-западнее Минска, перерезали противнику пути отхода на Молодечно.
В то же утро на восточную окраину города ворвались и завязали уличные бои части 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса. Вслед за передовыми частями танкистов подошли механизированные отряды 11-й гвардейской и 31-й армий.
Четырьмя часами позже войска 1-го Белорусского фронта вступили на юго-восточную окраину Минска. Выходом войск 3-го и 1-го Белорусских фронтов в район Минска было завершено окружение 4-й немецкой армии. В котле к востоку от города оказалось свыше 100 тыс. немецко-фашистских солдат и офицеров. К исходу 3 июля 1944 г. столица Советской Белоруссии была полностью очищена от врага.
Наибольших успехов в боях за освобождение Минска [185] добился 137-й гвардейский истребительный авиаполк под командованием гвардии подполковника В. А. Яманова.
Москва вновь салютовала войскам 3-го и 1-го Белорусских фронтов. В приказе Верховного Главнокомандующего отмечалось, что войска 3-го Белорусского фронта при содействии войск 1-го Белорусского фронта в результате глубокого обходного маневра 3 июля 1944 г. штурмом овладели столицей Советской Белоруссии городом Минск — важнейшим стратегическим узлом обороны немцев на западном направлении.
Среди авиационных соединений, отличившихся в боях за Минск, был назван и 1-й гвардейский истребительный авиакорпус, действовавший в составе 1-й воздушной армии.
В ознаменование одержанной победы корпус и 137-й гвардейский истребительный авиаполк 3-й гвардейской Брянской истребительной авиационной дивизии были представлены к присвоению почетного наименования Минских.
Используя отсутствие организованного фронта противника, Ставка решила одновременно с боями по уничтожению окруженной восточнее Минска группировки продолжать наступление. 4 июля 1944 г. 3-й Белорусский фронт получил новую задачу. Усиленный 33-й армией из состава 2-го Белорусского фронта, 3-й Белорусский фронт должен был частью сил завершить разгром окруженной группировки, а главными силами продолжать наступать в направлении Вильнюс, Каунас.
Войска фронта без паузы продолжали успешно развивать наступление, несмотря на предпринимаемые противником отчаянные попытки задержать их.
Части корпуса, не оставляя без прикрытия успешно продвигавшиеся наземные войска, вслед за ними перебазировались на запад. Уже на второй день после освобождения Минска 3-я гвардейская истребительная авиадивизия расположилась на аэродроме Слепянка. 4-я гвардейская истребительная авиадивизия заняла аэродром Лошица. Штаб корпуса обосновался поблизости от этого аэродрома.
При перебазировании в район Минска воины корпуса наблюдали на всем протяжении от Толочина до Минска по обеим сторонам автомагистрали сожженные и разбитые немецкие машины, танки, орудия и другую боевую [186] технику, а рядом трупы немецких солдат и офицеров. По автомагистрали непрерывными колоннами двигались наши войска, прикрываемые истребителями.
В первый же день базирования на новом месте авиаторам пришлось побывать в Минске. Город, наименование которого с гордостью носил корпус, был неузнаваем. На месте красивых прямых улиц тянулись пустыри и картофельные огороды. Центр был разрушен и походил на кладбище. На перекрестках улиц — доты и проволочные заграждения. Страшными бельмами выглядели замурованные и превращенные в бойницы окна кирпичных домов.
Тяжело было на душе у солдат и офицеров, увидевших, во что превратили фашистские варвары большой и красивый город. Утешением для каждого было сознание, что Минск свободен и над уцелевшим зданием правительства Белорусской ССР развевается Красное знамя.
Фронт откатился далеко на запад, а восточнее Минска бои продолжались. Днем оттуда доносились гул артиллерийской стрельбы и треск пулеметных очередей. Ночью канонада приближалась к городу, стрельба возникала в Минске и непосредственно на аэродромах корпуса. Особенно напряженная обстановка создавалась на подступах к городу с востока и юго-востока. Дело в том, что окруженная восточнее Минска группировка противника стремилась найти выход из котла. Гитлеровские офицеры обманывали своих солдат, заявляя им, что значительная часть Минска по-прежнему находится в руках немецкой армии. Поэтому голодные, озлобленные немецкие солдаты в течение дня скапливались на подступах к Минску, скрываясь в оврагах, лесах и посевах, а с наступлением темноты бросались напролом к городу.
В ночь на 6 июля 1944 г. огнем из минометов и ручного оружия фашисты обстреляли аэродром Слепянка и попытались прорваться через него в город. Летчики, техники, младшие авиаспециалисты 3-й гвардейской истребительной авиадивизии под руководством штабных офицеров и политработников заняли в заранее подготовленных окопах оборону и ответным огнем из винтовок, автоматов, ручных пулеметов отбили атаку противника, заставив его залечь, а затем отойти на исходные позиции.
Бой продолжался с 20 час. 30 мин. 5 июля до 10 час. 6 июля. Фашисты предпринимали одну атаку за другой. [187] Личный состав 3-й гвардейской истребительной авиадивизии проявил стойкость и храбрость, обороняя подступы к аэродрому. Особенно эффективным оказался огонь из самолетных пушек и пулеметов. У всех самолетов (а их было более сотни) были приподняты хвосты и подперты козлами. Летчики запустили моторы (пушка и пулемет истребителя стреляли в те времена через винт) и из кабин самолетов вели огонь по наседающим гитлеровцам.
За ночь было уничтожено 250 вражеских солдат и офицеров и 120 взято в плен.
С рассветом 6 июля полки дивизии использовали для уничтожения противника самолеты Ла-5. Летчики взлетали парами и четверками и с высоты 800–1000 м штурмовали вражеские боевые порядки. Всего был произведен 91 самолето-вылет. Впоследствии пленные немцы показывали, что штурмовка советских истребителей была весьма эффективной. Гитлеровцы понесли значительные потери. Потери же дивизии были незначительными: было ранено всего два человека.
Трудно пришлось 4-й гвардейской истребительной авиадивизии. В эту ночь аэродром Лошица, на который базировались 64-й, 66-й гвардейские истребительные авиаполки и одна эскадрилья 65-го гвардейского истребительного авиаполка, а также полк штурмовиков Ил-2, подвергся мощному сосредоточенному удару бомбардировщиков противника.
Бомбили они всю ночь, до рассвета. Под бомбами погибло 4 человека, 23 было ранено. Сгорело 6 самолетов, а 20 получили различные повреждения.
Нелегко пришлось и офицерам управления корпуса. Здание, в котором размещался командный пункт корпуса, стояло на высоком берегу реки. Внизу струилась; Свислочь, а за домом, на обрыве, обсаженном старыми липами, были вырыты длинные извилистые траншеи, в которых стояли пушки артиллерийского полка, бившие прямой наводкой по подходившим фашистам. И как только день сменялся темнотой, немцы, верившие, что Минск еще оккупирован, открывали плотный огонь и большими и мелкими группами пытались прорваться в город.
Офицеры штаба корпуса днем выполняли свои обязанности и группами по 3–5 человек прочесывали ближайшие лесные массивы, сады и поля, где укрывались [188] немцы. А ночью с автоматами, винтовками и ручными гранатами занимали оборону в траншеях.
Всего за время базирования частей корпуса на аэродромы Минского аэродромного узла авиаторами было уничтожено 603 немецких солдата и офицера (без учета уничтоженных при штурмовке) и 1007 человек взято в плен{51}.
Вот как отзывался об участии в этих боях личного состава корпуса начальник штаба 1964-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, который действовал по соседству с авиаторами:
«Части 1-го гвардейского истребительного авиационного корпуса наряду с выполнением своих специфических авиационных задач во время обороны Минска и уничтожения окруженной группировки противника проявили стойкость и организованность, показали умение вести организованный наземный бой.
Кроме того, большую помощь нашим войскам при уничтожении окруженной группировки немцев восточнее Минска оказали летчики связи на своих фанерных самолетах По-2. Они на бреющем полете летали над расположением вражеских войск и корректировали огонь артиллерии. Немцы злились на наших летчиков и обстреливали их из всех видов оружия. Но бесстрашные летчики Г. А. Бербинец и Н. С. Запевалин, не обращая внимания на опасность, кружили над полями, выискивали скопления немцев и передавали их координаты артиллеристам. Причем связь с артиллеристами поддерживалась своеобразно. Летчик на высоте 200–300 м убирал полностью газ и, планируя, кричал: «Ориентир 5 — скопление немцев», «Ориентир 8 — немецкий обоз» и т. д. Артиллеристы принимали эти данные на слух, наносили на карту, после чего уничтожали фашистов».
Следует теперь рассказать о героических делах женщин и девушек — воинов корпуса.
В частях 1-го гвардейского Минского истребительного авиакорпуса было много летчиц, мотористок, вооруженцев, укладчиц парашютов, радисток и телефонисток, делопроизводителей и машинисток, метеорологов и шифровальщиц. [189]
Летчицы Клава Блинова и Тоня Лебедева наравне с мужчинами летали на боевые задания и не раз участвовали в воздушных боях. В декабре 1942 г. в воздушном бою в районе Великих Лук Тоня Лебедева оторвалась от своего ведущего. Вскоре к ней пристроился летчик другого полка. Тоня, выполняя функции ведущего, решительно атаковала противника. В этом бою Лебедева со своим незнакомым ведомым сбили вражеский самолет. 10 января 1943 г. в воздушном бою в том же районе Тоня Лебедева оказалась одна против двух истребителей противника. Девушка смело вступила с ними в бой и уничтожила один Ме-109. Самолет Тони тоже получил серьезные повреждения. Бесстрашная летчица на подбитой машине искусным маневром ушла из-под атаки и произвела вынужденную посадку на фюзеляж вне аэродрома на своей территории.
В ожесточенных воздушных боях на орловском направлении отважные летчицы принимали самое активное участие, делая по два-три, а иногда и более вылетов в день. Тоня Лебедева погибла в неравном воздушном бою. Клава Блинова также была сбита над территорией противника, попала в плен, но через дыру в полу вагона бежала, возглавив группу пленных летчиков.
Радистки и телефонистки обеспечивали устойчивой связью части и подразделения корпуса в самых различных условиях боевой обстановки. Многим из них приходилось работать на передовых командных пунктах непосредственно у линии фронта, под постоянным артиллерийским и минометным огнем и систематическими ударами авиации противника. И они свято выполняли свой боевой долг.
Дежурная смена находилась на своем боевом посту независимо от обстановки. Била ли артиллерия, окружали ли автоматчики, рвались ли поблизости бомбы — ни одна из девушек-связисток без приказа не оставляла своего рабочего места.
Во время ночного налета на аэродром Лошица личный состав частей укрылся в щелях, окопах и оврагах. Дежурные же связистки не покинули своих мест. В ту ночь погибли Таня Терешкина, Полина Павлова, Женя Зорикова. Получили тяжелые ранения Саша Колосова, Зоя Малышева, Нина Зорькина и другие связистки, но связь дивизии с корпусом не прекращалась ни на минуту. [190]
Девушки-мотористки, вооруженцы, электрики днем и ночью, в суровых зимних условиях вместе с мужчинами готовили самолеты и вооружение, обеспечивая высокую боеготовность летных частей. Нелегко было девушкам на фронте, но они не отступали перед трудностями и выполняли свой долг честно и добросовестно. Летчики и техники с большим уважением относились к ним, помогали преодолевать все тяготы и неудобства фронтовой жизни.
После перебазирования частей корпуса в район Минска образовалась небольшая пауза, которую использовали главным образом для приведения частей в порядок после непрерывных боев. Только 66-й гвардейский Оршанский Краснознаменный истребительный авиаполк получил приказ о перевооружении на новые самолеты Як-3 и теперь вел усиленную подготовку. Комплектовались группы летчиков, отлетавших в тыл на завод. Технический состав передавал оставшиеся самолеты в другие полки. Старший инженер полка гвардии капитан В. В. Грасс разрабатывал программу переучивания технического состава.
5 июля 1944 г. войска 3-го Белорусского фронта возобновили наступление. Начался второй этап Белорусской операции.
Продолжая преследование отступающего противника, наши войска стремительно продвигались на запад. К исходу 8 июля советские воины ворвались в город Вильнюс и завязали бои на его окраине, а 9 июля овладели городом и железнодорожным узлом Лида.
Летчики корпуса занимались привычным, хорошо знакомым делом, прикрывая наземные части и соединений [191] и почти не встречая серьезного сопротивлений со стороны авиации противника.
Гитлеровцы сильно укрепили Вильнюс, сосредоточили в нем большое количество войск и боевой техники. Бои за город приняли затяжной характер. Потребовалась целая неделя, чтобы уничтожить основные силы фашистов. Остатки вражеского гарнизона 13 июля капитулировали.
Стремясь не отстать от быстро продвигающихся наземных войск фронта, части корпуса 13 июля 1944 г. перебазировались на отбитые у противника аэродромы. 3-я гвардейская Брянская истребительная авиационная дивизия перебазировалась полным составом на аэродром Чеховцы в 3 км севернее Лиды, 64-й и 65-й гвардейские истребительные авиаполки 4-й гвардейской Оршанской истребительной авиационной дивизии 13 и 14 июля перебазировались на аэродром Лида. 66-й гвардейский истребительный авиационный полк 11 июля убыл за получением самолетов Як-3.
Самолет Як-3, о котором уже слышали фронтовики, был создан на базе широко применявшегося на фронтах Великой Отечественной войны самолета Як-1.
В результате тщательной ревизии самолета Як-1, как об этом пишет в своей книге «Цель жизни» главный авиаконструктор Александр Сергеевич Яковлев, были изысканы возможности уменьшить полетный вес новой машины, что позволило увеличить максимальную скорость полета и установить более мощное вооружение, а также улучшить аэродинамические качества самолета, что делало его более маневренным. Новый самолет Як-3 был действительно самым легким из всех истребителей, состоявших на вооружении советских Военно-Воздушных Сил. Он обладал рядом преимуществ перед немецкими истребителями «Мессершмитт-109» и «Фокке-Вульф-190» всех существовавших в то время модификаций.
16 июля штурмом был взят последний мощный опорный пункт врага в Белоруссии город Гродно — крупный железнодорожный узел и важный укрепленный район, прикрывавший подступы к границам Восточной Пруссии. И снова в приказе Верховного Главнокомандующего отмечались войска, отличившиеся при освобождении Гродно, в том числе и летчики генерала Е. М. Белецкого.
На этом рубеже 1-й гвардейский истребительный авиакорпус закончил боевые действия в составе 1-й воздушной [192] армии 3-го Белорусского фронта. С 16 июля 1944 г. по решению Ставки Верховного Главнокомандования корпус передавался в оперативное подчинение 3-й воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта. Снова нужно было перебазироваться.
Перебазирование авиационного корпуса — дело весьма сложное. Штаб немедленно разработал необходимые указания и распоряжения по его обеспечению. Штабы соединений и частей по указаниям штаба корпуса тщательно разработали свои планы перебазирования, на основе которых осуществляли твердое руководство перелетом. Полки перелетели на новые аэродромы без происшествий.
32, 63 и 137-й гвардейские истребительные авиаполки и штаб 3-й гвардейской иад заняли аэродром Подбродзе. Управление 4-й гвардейской истребительной авиадивизии, 64-й и 65-й гвардейские истребительные авиаполки и наземный эшелон 66-го гвардейского истребительного авиаполка расположились на аэродроме Данишуны. Штаб корпуса обосновался в Подбродзе.
На новом месте были подведены итоги боевой работы за период Белорусской наступательной операции. Корпус за это время произвел 2384 самолето-вылета, летчики провели 73 групповых воздушных боя и сбили 107 самолетов противника. Потери корпуса составили 13 летчиков и 21 самолет{52}.
Родина высоко оценила успешные действия авиаторов.
За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом доблесть и отвагу корпус удостоился почетного наименования Минского; 3-я и 4-я гвардейские истребительные авиадивизии, 66-й и 137-й гвардейские иап награждены орденом Красного Знамени, 137-й гвардейский иап стал именоваться Минским, 4-я гвардейская иад, 64-й и 65-й гвардейские иап — Оршанскими, 32-й и 66-й гвардейские иап — Виленскими.
79 летчиков, 114 инженеров и техников и 54 авиатора других специальностей были награждены орденами и медалями Советского Союза. Среди них ордена Красного Знамени удостоились Н. М. Лобахин, Г. А. Пустовойт, [193] В. С. Виноградов, В. И. Гаранин, В. А. Орехов, Г. Д. Кудленко, А. И. Максименко, Г. Б. Рябкин, Н. Ф. Жучкин, В. Г. Зотов, И. С. Козловский, А. Г. Кулиев, И. Я. Горобец и многие другие.
За отличные боевые действия Верховный Главнокомандующий шесть раз объявлял благодарность всему личному составу корпуса.
Одновременно с подведением итогов велась подготовка к предстоящим боям на новом направлении. Инженерно-технический состав тщательно осматривал самолеты, моторы, вооружение и проводил необходимые профилактические работы. Летный состав изучал и облетывал район предстоящих боев, наземную и воздушную обстановку, тактику действий авиации противника, а также свой самолет, его вооружение и специальное оборудование. Занятия с летчиками проводились на аэродромах непосредственно у самолетов. С рассвета 19 июля в каждой дивизии было установлено дежурство групп по 4 экипажа в готовности номер один и 4 экипажа в готовности номер два с задачей прикрытия аэродромного узла корпуса и уничтожения разведчиков противника.
В этот же день командир корпуса был вызван к командующему 3-й воздушной армией за получением боевой задачи. В предстоящей наступательной операции надлежало надежно прикрыть подвижную группу фронта — с 3-м гвардейским механизированным корпусом, сосед — (? ошибка печати — OCR.).
По указанию генерала Е. М. Белецкого командование обеих дивизий развернуло подготовку к предстоящим боям. В первую очередь было организовано взаимодействие с 3-м гвардейским механизированным корпусом, соседними авиационными соединениями и внутри своих соединений, а также управление и все виды обеспечения боевых действий полков.
К исходу 21 июля 1944 г. дивизии и полки корпуса закончили подготовку к боевым действиям, о чем генерал Белецкий доложил командующему воздушной армией.
22 июля войска 1-го Прибалтийского фронта перешли в наступление из района Паневежиса в направлении Шяуляя. 3-й гвардейский механизированный корпус имел задачу к исходу 26 июля овладеть городом Шяуляй.
Летчики-истребители надежно прикрывали успешное наступление механизированного корпуса. [194]
За четыре дня 3-й гвардейский механизированный корпус значительно продвинулся вперед. Чтобы не ослаблять его прикрытие, авиакорпус 26 июля перебазировался на передовые, только что освобожденные аэродромы. 32-й и 137-й гвардейские истребительные авиаполки и управление 3-й гвардейской истребительной авиадивизии передислоцировались на аэродром Паневежис (63-й иап убыл за получением новых самолетов Ла-7).
Самолет Ла-7 был создан на базе Ла-5. У новой машины были в значительной степени улучшены летно-тактические данные за счет снижения веса конструкции самолета, улучшения формы, уменьшения потерь на охлаждение и герметизацию силовой установки. Все это позволило увеличить максимальную скорость полета до 650 км/час и установить более мощное вооружение. Вместо двух самолет имел три 20-мм синхронные пушки, стреляющие через плоскость вращения винта. Истребители «лавочкины» отличались легким управлением и хорошей маневренностью, особенно в глубоком вираже. По скорости и вооружению самолеты Ла-7 в значительной степени превосходили вражеские истребители ФВ-190 и Ме-109.
Наши летчики, летавшие на «лавочкиных», не боялись лобовых атак, так как мотор являлся хорошей защитой пилота.
64-й, 65-й гвардейские истребительные авиаполки, технический состав 66-го гвардейского истребительного авиаполка и управление 4-й гвардейской истребительной авиадивизии перебазировались на аэродром Рагувек. Управление корпуса обосновалось в Людине в 8 км юго-восточнее Паневежиса. [195]
Авиация противника первое время на этом направлении оказывала незначительное сопротивление советским штурмовикам и бомбардировщикам, но зато беспокоила наши наступающие войска, все шире используя истребители «Фокке-Вульф-190» в качестве штурмовиков.
27 июля войска 1-го Прибалтийского фронта освободили город Шяуляй. За отличные боевые действия при освобождении города приказом Верховного Главнокомандующего наряду с другими войсками была объявлена благодарность и личному составу авиакорпуса.
Командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал И. X. Баграмян, определив, что противник отводит свои войска на Крустпилс и далее на Ригу и Митаву (Елгаву), повернул главные силы фронта также на Ригу.
3-й гвардейский механизированный корпус на новом направлении увеличил темпы наступления, поэтому противник не сумел достаточно организованно противодействовать ему.
Используя успех 3-го механизированного корпуса, 51-я армия устремилась в направлении Елгавы.
По мере продвижения советских войск к Риге резко возросло сопротивление авиации противника, и начиная с 28 июля нашим летчикам снова пришлось вести ожесточенные воздушные бои. В одном из таких боев летчики 4-й гвардейской истребительной авиадивизии показали свое мастерство, проявили мужество и отвагу и добились блестящих успехов.
В середине дня 28 июля четверка Як-9 65-го гвардейского истребительного авиаполка во главе с гвардии старшим лейтенантом В. В. Кисельковым вылетела на разведку в район Елгава, Бауска, Ауце. Выполнив первую часть задания — разведку в интересах наземных войск, группа направилась к аэродрому противника, где стояло много самолетов. Прежде чем подсчитать их, Кисельков решил осмотреть воздушное пространство над аэродромом, так как здесь, по его мнению, была возможна встреча с патрулирующими истребителями. Так оно и оказалось. С большой высоты шестерка ФВ-190 уже пикировала на звено советских самолетов. Кисельков быстро оценил обстановку: уходить было уже поздно, так как противник имел преимущество в высоте, а значит, и в скорости. И он принял решение контратаковать врага в лоб. Подав команду «В атаку!», он развернулся и с набором высоты [196] пошел навстречу противнику. Дистанция быстро сокращалась, но огонь ни та ни другая сторона не вела. Самолеты продолжали сближаться. С дистанции 150–200 м «яки» по команде дружно открыли огонь. От прицельных очередей В. В. Киселькова и ведущего второй пары М. П. Зыкова вспыхнули сразу два «фокке-вульфа». «Теперь, — подумал Кисельков, — бой должен продолжаться на равных». Фашистские истребители проскочили вниз, а наши продолжали набирать высоту.
Отражая атаку на своего ведущего, гвардии лейтенант С. Я. Горячев сразил третий ФВ-190.
Бой происходил над аэродромом противника, и поэтому Кисельков не выпускал из поля зрения взлетную полосу, понимая, что враг постарается укрепить свои силы для уничтожения наших летчиков.
Вскоре появилась еще четверка ФВ-190, взлетевшая с аэродрома. Образовались два самостоятельных очага боя. Кисельков со своим напарником Горячевым вел бой с оставшейся тройкой ФВ-190, а Зыков и Кокин завязали бой с подошедшей четверкой. Бой был неравным и тяжелым. Наши летчики понимали, что если кого-нибудь собьют, то придется либо садиться, либо прыгать с парашютом на территорию врага в непосредственной близости от его аэродрома. Напрягая до предела силы, выжимая из своих самолетов все, на что они были способны, гвардейцы не только своевременно уходили из-под атак противника, но и успевали выбирать удобный момент и сами атаковали. Вскоре кто-то из наших летчиков подбил одного ФВ-190, и тот вышел из боя. Затем Кисельков сбил четвертого фашиста. Оставшегося в одиночестве стервятника настиг и уничтожил Горячев.
На девятой минуте боя счет сбитых вражеских самолетов достиг семи. На тринадцатой минуте гвардии старший лейтенант Кисельков пушечной очередью повредил девятый ФВ-190. И тут в воздухе появилась свежая шестерка «фокке-вульфов».
Горючее и боеприпасы у гвардейцев были на исходе. Следовало прекращать бой. Кисельков приказал Зыкову выходить из боя, а сам с ведомым отогнал «фоккеров», попытавшихся преследовать пару Зыкова. Следом за ней пара Киселькова на максимальной скорости со снижением ушла на свой аэродром. [197]
Так четыре советских летчика уничтожили семь и повредили два ФВ-190. Эта победа досталась нелегко. Летчики настолько устали в бою, что после посадки долго не могли прийти в себя. И только потом наперебой стали вспоминать детали недавно закончившейся схватки. Характерно, что каждый из них рассказывал не о себе, а о товарище. Да это и закономерно: ведь в бою виднее действия товарища и они лучше запоминаются. Долго еще они обсуждали этот тяжелый, но успешный бой.
О блестящей победе летчиков звена, которое водил в бой коммунист гвардии старший лейтенант В. В. Кисельков, рассказала 11 августа 1944 г. на своих страницах газета «Правда».
1 августа 1944 г. некоторые части корпуса, продвигаясь вслед за наступающими войсками, в который уже раз перебазировались на освобожденные аэродромы: управление 3-й гвардейской истребительной авиадивизии, 32-й и 137-й гвардейские истребительные авиаполки — на аэродром Шяуляй; управление 4-й гвардейской истребительной авиадивизии, 64-й и 65-й гвардейские истребительные авиаполки продолжали базироваться на аэродром Рагувек.
Успешно наступавшие советские войска угрожали вражеским коммуникациям, связывавшим Восточную Пруссию с Прибалтикой. Противник предпринимал отчаянные попытки остановить наступление Красной Армии. Его авиация большими группами истребителей ФВ-190 штурмовала боевые порядки наших наступающих войск и противодействовала штурмовикам и бомбардировщикам. Снова развернулась острая борьба за господство в воздухе над полем боя. Летчики 1-го гвардейского иак, проявляя стойкость в бою, не выпускали инициативы из своих рук. Они всюду атаковали противника первыми и навязывали ему бой.
7 августа 1944 г. шесть Як-9 64-го гвардейского иап под командованием гвардии капитана К. О. Штойко сопровождали шестерку штурмовиков Ил-2. В районе Радзивилишкиса на высоте 1000 м летчики заметили десять Ю-87 под прикрытием шести ФВ-190. Бомбардировщики противника направлялись в сторону наших войск.
Штурмовики к моменту встречи с противником уже отбомбились и уходили от целей. Гвардии капитан К. О. Штойко на всякий случай оставил пару истребителей [198] для прикрытия штурмовиков, а сам во главе звена атаковал бомбардировщиков.
Вражеские истребители оказывали отчаянное сопротивление, но гвардейцы все же вынудили бомбардировщиков сбросить бомбы мимо целей и повернуть обратно. В этом воздушном бою наши асы сбили два бомбардировщика и один истребитель врага. Штурмовики и прикрывавшие их истребители потерь не имели.
Еще один характерный бой произошел 16 августа 1944 г. В этот день гвардии капитан П. Андреев в паре с гвардии лейтенантом С. Пешковым поднимались в воздух восемь раз. На последний боевой вылет командир 3-й гвардейской иад поставил летчикам задачу повторно разведать вражеский аэродром Инстербург.
Вскоре после перелета линии фронта летчикам из-за плотной облачности пришлось снизиться до 200–300 м. Примерно в 20 км от Инстербурга Андреев и Пешков заметили три «фокке-вульфа», летевших на той же высоте встречным курсом. Поравнявшись с самолетом Андреева, летчик ведущего «фокке-вульфа» погрозил капитану кулаком.
«Меня это страшно разозлило, — вспоминает Павел Николаевич Андреев. — Прошли, думаю, те времена сорок первого года, когда вы могли позволить себе такую наглость. Но теперь сорок четвертый год, и мы уже на подступах к фашистским границам. Теперь мы хозяева положения в воздухе и на земле. Свалил я свой «лавочкин» в глубокий вираж, так что в глазах потемнело, и почти мгновенно оказался в хвосте у фашиста. Нажал сразу на все гашетки и в упор расстрелял его. «Фокке-вульф» от взрыва бензобаков и боеприпасов разлетелся [199] на куски. Летчик даже не смог воспользоваться парашютом. Правый ведомый гитлеровец со страху так рванул свой самолет в сторону, что чуть не перевернул его на спину. Не справившись с управлением, фашист сорвался в штопор и врезался в землю.
А тем временем Сергей Пешков расправился со вторым ведомым гитлеровского звена.
Разгоряченные скоротечным успешным боем, мы с Пешковым потеряли друг друга. Пробив облачность, на высоте 3500 м я увидел Пешкова, который тут же пристроился ко мне. Продолжаем выполнение задания.
На вражеском аэродроме мы обнаружили до 40 самолетов: около 20 «Юнкерсов-88» и «Хейнкелей-111» и столько же «фокке-вульфов».
Доложив командованию по радио о результатах разведки и воздушного боя, развернулись и пошли домой, взяв курс на Шяуляй. Через несколько минут лейтенант Пешков заметил сзади ниже нас два «фокке-вульфа», о чем доложил мне. Поскольку задание по разведке было выполнено, я решил атаковать противника. Командую: «Разворот на сто восемьдесят градусов, атакуем в лоб!» Ведомый предостерегающе крикнул: «Боеприпасов-то мало!» Делаю контрольное нажатие на гашетки — пушки и пулеметы молчат. Но своего решения не изменяю, хотя мы имели возможность свободно уйти от «фокке-вульфов».
Стремительно сближаемся на лобовых курсах. Фашисты попались упорные — не отворачивают. Не отворачиваю и я, но все же, чтобы избежать прямого лобового удара, дал немного левую ногу. Самолет пошел со скольжением. Через несколько секунд на страшной скорости правая плоскость «лавочкина» ударилась о ведущий «фокке-вульф». У того отвалилось больше половины правого крыла, и он свалился в штопор, из которого уже не вышел до земли.
Мне повезло больше. У «лавочкина» разрушилось около трети правой плоскости. Самолет сразу бросило вправо, но я громадным усилием удержал его от разворота, а затем, плавно двигая рулями, повел его на свой аэродром.
Пока я мерялся силами и крепостью нервов с протараненным «фокке-вульфом», Сергей Пешков сбил его ведомого». [200]
На сильно поврежденном самолете Андреев все же дотянул до аэродрома и запросил по радио разрешение на посадку. Сажать покалеченную машину, конечно, было небезопасно. Поэтому командир полка Герой Советского Союза гвардии майор В. А. Луцкий садиться Андрееву не разрешил, а приказал ему воспользоваться парашютом. Покинутый летчиком самолет упал за аэродромом.
Так в результате встречи с гвардейцами 32-го иап Андреевым и Пешковым враг потерял пять самолетов.
11 августа 1944 г. 4-я гвардейская иад перебазировалась еще западнее, на новые аэродромы.
В августе 1944 г. газета 1-го Прибалтийского фронта «Вперед, на врага», отмечая боевые дела летчиков, писала: «Громкую славу завоевали на фронтах Отечественной войны гвардейцы-истребители генерала Белецкого. Все подразделения этой части имеют наименования в честь городов, за которые они дрались. На их знаменах сверкают ордена. В их рядах не один десяток Героев Советского Союза. Не одну сотню фашистских самолетов сбили отважные летчики. Только с начала летнего наступления Красной Армии гвардейцы-истребители заслужили восемь благодарностей от Верховного Главнокомандующего».
В середине августа 1944 г. наши войска успешно продвигались с боями к взморью юго-западнее Риги. Они расчленяли мощную фашистскую группировку. Чтобы спасти ее от разгрома, гитлеровцы сосредоточили в районе Шяуляя значительные силы, в том числе большое количество танков, и нанесли мощный контрудар. В результате контрудара с юго-запада на Шяуляй противнику удалось потеснить наши войска. К 17 августа 1944 г. гитлеровцы подошли к аэродрому Шяуляй на 6–10 км.
Управлению корпуса и 3-й гвардейской истребительной авиадивизии угрожали немецкие танки, поэтому они перебазировались на аэродром Паневежис. Перебазировалась восточнее и 4-я гвардейская истребительная авиадивизия. Два полка этой дивизии заняли аэродром Сесава, третий полк оставался на аэродроме Рагувек, которому прорыв танков противника пока не угрожал. Завязались ожесточенные бои по отражению вражеского контрудара. [201]
Части корпуса принимали активное участие в отражении контрудара немецко-фашистских войск. Кроме прикрытия боевых порядков наземных войск и обеспечения действий штурмовиков летчики-истребители наносили удары по живой силе и технике противника на поле боя. Благодаря упорству, мужеству и отваге воинов всех родов войск фронта противник 20 августа был остановлен, а затем отброшен на исходные рубежи.
И снова полки корпуса перебазировались на ближайшие к линии, фронта аэродромы.
К этому времени были введены в строй 63-й и 66-й гвардейские истребительные авиаполки, получившие новые самолеты Ла-7 и Як-3. В первых же боях выявилось превосходство этих самолетов над «фокке-вульфами» и «мессершмиттами» в скорости, времени набора высоты, вертикальном и горизонтальном маневре.
Летчики этих двух полков в воздушных боях только за четыре дня — с 23 по 26 августа — сбили 81 вражеский самолет {53}.
Отразив контрудар противника, войска 1-го Прибалтийского фронта закрепились и стали приводить себя в порядок, пополнять запасы материально-технических средств, проводить перегруппировку, готовиться к решительным боям по уничтожению немецко-фашистской группировки в Прибалтике. По существу, только теперь закончилось наступление 1-го Прибалтийского фронта, начатое 23 июня 1944 г. [202]