X. Оперативные итоги итало-абиссинской войны 1935–1936 гг.

Итало-абиссинская война являлась войной современной европейской армии на горном и горно-пустынном театрах в зоне тропиков против армии, лишенной техники.

Негус вначале склонялся к ведению малой войны, т. е. к партизанским действиям и к ведению на главных операционных направлениях подвижной обороны. Сообразно этому он дал войскам следующие указания о способах ведения боевых действий, учитывал особенности своей армии: «Будьте хитры, сражайтесь с врагом один против одного, двое против двух, пятеро против пятерых, но только не массой. Прячьтесь. Неожиданно наносите удар. Ведите партизанскую войну».

История национально-освободительных движений на Востоке показывает, что там, где армия, дравшаяся за независимость страны, вела партизанскую борьбу, — она держалась долгое время, например в Марокко, где Абд-эль-Керим со своей небольшой армией 4 года вел героическую борьбу с многочисленными технически оснащенными испанской и французской армиями.

М. В. Фрунзе, оценивая действия Абд-эль-Керима, в 1925 г. указывал{27}, что «...преимущественный способ его операции — партизанская война малых отрядов, основанная на быстроте, смелости, внезапности и решительности их действий. И только в исключительных случаях, при наличии особо выгодных тактических целей, эти отряды объединяются и дают подобие правильного сражения».

До начала 1936 г. абиссинцы широко использовали этот метод борьбы на северном фронте, который значительно замедлил темпы продвижения итальянцев.

В начале 1936 г. негус по политическим соображениям (ненадежность некоторых расов-феодалов) и в связи с трудностями снабжения большой армии, использовавшей для транспортировки грузов десятки тысяч носильщиков (ближайшие родственники воинов, их семьи, рабы), по совету иностранных инструкторов отступил от избранного им метода ведения партизанской войны и принял ряд больших боев в надежде ускорить развязку.

В данной национально-освободительной войне время [65] должно было работать на Абиссинию, требуя больших жертв и издержек от агрессора.

В. И. Ленин, указывая в 1916 г. на неизбежность войн в эпоху империализма, отмечал, что «...эта «эпоха» нисколько не исключает национальных войн, напр., со стороны маленьких (допустим, аннектированных или национально-угнетенных) государств против империалистских держав, как не исключает она и национальных движений в большом масштабе на востоке Европы», «...когда рассуждают «с-кандачка»: война маленького государства против гиганта безнадежна, то на это приходится заметить, что безнадежная война есть тоже война; а затем, известные явления внутри «гигантов» — напр., начало революции — могут «безнадежную» войну сделать очень «надежной»{28}.

При условии осуществления всех намечавшихся санкций, вплоть до нефтяных и закрытия Суэцкого канала, эта война могла стать очень «надежной» для Абиссинии.

Экономика и военная промышленность Италии за время войны характеризуются:

а) стоимостью одного дня войны в 11 млн. марок пробив 16 млн. во время первой мировой империалистической войны. Война вызывала обнищание трудящихся масс Италии и стоила ей свыше 30 млрд. лир {29} (лира = 21 коп.).

б) чрезвычайно слабыми ресурсами собственного стратегического сырья, которое могло бы покрыть потребности в военное время. Действительно, приводимые ниже данные{30}, характеризующие процент покрытия собственной продукцией в 1936 г. потребности в важном для войны сырье, дают представление о зависимости фашистской Италии от внешнего рынка:

1) Уголь	5%
2) Нефть и нефтепродукты {31}	0
3) Железная руда{32}	0
4) Медь	0,6%
5) Свинец	72%
6) Цинк	86%
7) Олово	0 [66]
8) Никель	0
9) Каучук	0
10) Шерсть	25%
11) Хлопок	0

Итак, Италия совершенно не обеспечена ни одним видом важного стратегического сырья (углем, железом, нефтью, каучуком, хлопком). Проблема сырья — одна из самых острых проблем в деле подготовки войны Италией, которая располагала накопленными запасами этого сырья в среднем всего на несколько месяцев. Фактически английское правительство сорвало санкции, принятые Лигой наций против Италии, чем оказало последней неоценимые услуги.

Мероприятия, связанные с войной, тяжело отражались во всех отношениях на положении населения, что вызвало пассивно-отрицательное его отношение к войне, которое проникало и в армию. Это вызвало уклонение от явки по мобилизации и дезертирство подлежащих призыву.

В экспедиционной армии была установлена строжайшая цензура, и иностранным корреспондентам было разрешено пребывание лишь в глубоких тыловых зонах фронта. Поэтому сведения о невероятных зверствах, чинившихся над мирным населением Абиссинии, особенно фашистской авиацией, некоторые части которой были «украшены» сыновьями Муссолини и «важными» представителями фашистской партии, — чрезвычайно медленно становились достоянием гласности.

Помимо того, в 1936 г. политическое положение в Италии крайне обострилось, причем для «профилактики» производились массовые аресты подозревавшихся в сочувствии коммунизму.

Итак, все говорило за необходимость для абиссинцев затягивать эту войну партизанскими действиями и за применение подвижной обороны с широким использованием службы заграждения до начала «больших» тропических дождей.

Однако абиссинское командование перешло к действиям крупными оперативными группами, дав сражения с решительными целями, и подставив при этом дважды армии северного фронта по очереди под удары технически оснащенного противника. В итоге, эти армии, технически не оснащенные, но мужественно сражавшиеся с численно и технически превосходным врагом, были разбиты им по частям.

В общем, за шесть месяцев войны итальянцы, наступая от одного оперативного рубежа к другому и постепенно «осваивая» занятую территорию, сковали на р. Такказе [67] главные силы абиссинской армии и втянули их в решительное сражение.

Это позволило итальянцам закончить войну в кратчайший срок, к чему они и стремились. Затягивание войны Абиссинией (больно отзывавшееся на экономике фашистской Италии, не располагающей собственными ресурсами стратегического сырья, при расстроенных финансах и колоссальной задолженности и назревании политического кризиса внутри страны, трудящиеся массы которой были против затеянной авантюры) грозило весьма тяжелыми последствиями для фашистского правительства. Каждый лишний месяц затягивания войны был шагом к крушению этой итальянской авантюры.

Из абиссинских военачальников лишь негус и расы Имру (командующий армией на левом крыле группы армий северного фронта) и Насибу (командующий группой армий южного фронта) имели военное образование; остальные же расы получили лишь «домашнее» образование, что при примитивной штабной службе и отсутствии быстродействующих средств связи на широких горных фронтах сказывалось крайне отрицательно на вопросах оперативного управления. В решительный период операций были отмечены действия различных расов без связи с общей идеей негуса и взаимодействия с соседями.

Над абиссинским верховным командованием тяготела необходимость считаться с сепаратными выступлениями расов, не терпевших подчинения другим расам, возглавлявшим оперативные группы. Иногда наблюдались случаи, когда расы, добросовестно оборонявшие свои провинции, в случае их оставления под натиском врага, распускали свои войска по домам.

Итальянское командование, в предвидении развития абиссинцами широкой партизанской борьбы, применяло в первый период операций глубокое эшелонирование частей. Это позволяло прочнее обеспечивать тыл от ожидавшихся глубоких обходных маневров абиссинцев. Излюбленным маневром итальянского командования являлся двухсторонний охват; однако итальянцам ни разу не удалось осуществить «Канны», так как тактическая подвижность итальянских войск в труднодоступных горных районах была значительно ниже подвижности абиссинцев. Затем, проводимый итальянским командованием крайний методизм в управлении, хотя и давал известную уверенность в победе и гарантировал [68] от повторения разгрома в 1896 г. при Адуа, но тормозил выполнение маневра и подавлял инициативу подчиненных, столь необходимую в условиях действий на горных театрах.

Итальянцы, в общем, выставили против Абиссинии громадные силы с целью не только устрашить противника «военной демонстрацией», но чтобы наверняка обеспечить победу; то же проделали и французы при борьбе в Марокко. В общем, успех дался итальянцам ценой громадных усилий: вместо 13 мобилизованных в начале войны дивизий, к концу ее на театре войны находилось более 21 дивизии. Всего в Восточную Африку было направлено: 14500 офицеров, 350000 солдат, до 60000 рабочих (не считая 80000–100000 человек из местного населения), 56000 вьючных животных, не считая купленных на месте (всего же до 80000 голов), 15000 автомобилей, 450000 винтовок, 11500 пулеметов, 800 орудий, 300 танков, 500 самолетов (из них 60% бомбардировочных, 30% разведчиков и 10% истребителей), 1800 радиостанций, 6000 телефонных аппаратов, 1500 коммутаторов и колоссальное количество огнеприпасов.

Эти силы надлежало питать и снабжать в своеобразных условиях африканского театра. Итальянцам при ведении абиссинцами широкой партизанской войны пришлось бы, судя по опыту действий англичан в северо-западной Индии, выделить для охраны растянутых коммуникаций не менее 50% всех сил. Это, безусловно, значительно отразилось бы на наступлении экспедиционной армии.

Важнейшей проблемой войны для итальянцев явилась организация тыла и дорожное строительство. На последнем принимали участие рабочие, составлявшие по численности до 22% состава действовавшей армии. К концу войны постройкой дорог было занято до 200000 человек, из них 120000 солдат, или до 33% армия.

В общем, итальянская стратегия в Абиссинии в значительной степени явилась «стратегией дорожного строительства», с широким применением сложных дорожных машин, позволявших механизировать наиболее трудоемкие работы.

У абиссинцев слабым местом явилась организация тыла, что было одной из причин проигрыша войны. Недостаток продовольствия в армии, привыкшей питаться местными средствами, приводил иногда к эксцессам в отношении населения. Вместе с тем стихийное опустошение некоторыми [69] расами районов в продовольственном отношения деморализующе отзывалось на войсках и на населении, что было использовано итальянской агентурой.

Что касается подготовки армейского тыла итальянской армии перед началом кампании, то в этом отношении был проведен ряд мероприятий, заслуживающих внимания (как то: расширение портов и их оборудование, постройка новых железных дорог, шоссе, канатных дорог, разрешение сложных проблем снабжения войск водой, сооружение в базах холодильников, а в портах, кроме того, и опреснителей, создание в горах специальных акклиматизационных лагерей, широкой санитарной обработки войск, направлявшихся из Италии, создание обширной аэродромной сети, укрепление пограничной полосы и т. п.).

Вопросам высшего управления при действиях в Абиссинии итальянцы придавали большое значение; оно облегчалось широким использованием мощных, быстро действующих средств связи и прикомандированием к войскам большого количества офицеров генерального штаба. С целью управления в решительный период операций на северном фронте офицеры штаба неоднократно вылетали на решающие участки фронта.

Взаимодействие фронтов — северного (Эритрейского) и южного (Сомалийского), вследствие неожиданного организованного сопротивления южной группы абиссинцев, совершенно не было достигнуто фашистским командованием.

Допущенная абиссинским командованием ошибка, выразившаяся в решении дать генеральное сражение на растянутых горных рубежах в условиях обороны, а не вести подвижную оборону и партизанскую борьбу, немедленно сказалась на внутреннем положении Абиссинии и на исходе войны.

Абиссинское командование, предназначив на главнейший северный фронт до 200000 человек, могло развернуть значительную часть этих сил для действий через горные районы северной Абиссинии и западную зону Эритреи в обход правого фланга и тыла итальянцев, развернувших свои главные силы в приграничной полосе на очень узком фронте. Эта возможность не была учтена иностранными военными советниками, находившимися при негусе и его расах.

Итак, абиссинское командование, в корне изменившее способ действий своих вооруженных сил, неправильно их развернувшее на северном фронте и не обратившее внимания на заблаговременную организацию тыла, сыграло на руку врагу. [70]

Итальянцы, широко используя новейшую технику в период решительных боев в зоне р. Такказе, оказались поставленными в более выгодное положение, доставившее им свободу маневра на флангах абиссинских армий. Это предопределяло успех итальянцев, стремившихся при использовании технических средств придать операциям наиболее быстрый темп. Для увеличения маневренности в труднодоступных горах итальянцы соорудили сотни километров дорог, приспособленных для движения автотранспорта. В данной войне впервые ВВС широко использовались для снабжения, особенно в период решительных схваток, пока прокладывались пути.

Бадальо в своих отчетах утверждает, что протекшая кампания опровергла многие теоретические данные относительно пропускной способности дорог, использования механического транспорта, длительности и скорости маршей и потребностей солдата. Все это, по мнению Бадальо, требует пересмотра и нового изучения. В особенности это имеет отношение к механическому транспорту. Будто бы этот транспорт способен работать при условиях, раньше считавшихся невозможными. С другой стороны, при использовании автомобильного транспорта потребность, например, итальянской пехотной дивизии в подвозе продфуража выражалась вместо сотен вьючных животных, растянувшихся на много километров, всего 32 полуторатонными грузовиками. Это крайне сокращало громоздкий тыл, облегчало его охранение, а следовательно, затрудняло абиссинцам ведение партизанской войны.

Но главный момент, определяющий успешность действий фашистского агрессора, им замалчивается: итало-абиссинская война являлась войной современной европейской армии на горном и горно-пустынном театрах против армии, лишенной техники.