IX. Бои 13 декабря в районе Сарыкамыш

13 декабря Сарыкамыш оборонялся отрядом в составе 588-й и 597-й дружин государственного ополчения, 2 сводных рот туркестанцев, 3-й пешей и 2-й конной сотен пограничной стражи, 2-й кавказской железнодорожной роты, 2 эксплоатационных батальонов, 102-й ополченской сотни, 8 пулеметов и 2 орудий{37}. Ополченские части были малочисленны вследствие убыли и побегов. Затем имелось несколько команд запасных и обозных под командой прапорщиков{38}.

При первом же нажиме турок большая часть ополченцев разбежалась, но туркестанские части, конные и пешие пограничники и другие оказали упорное сопротивление. Два полевых орудия, поставленные на площади, открыли меткий огонь. Турецкая батарея, не ожидавшая встретить у русских в Сарыкамыше артиллерию и потому выехавшая на открытую позицию, скоро потеряла три орудия. После полудня, несмотря на искусную поддержку пулеметов и артиллерии, русский отряд все же не мог остановить наступления превосходных сил турок, пытавшихся охватить оборонявшегося, очистил В. Сарыкамыш и отошел в район железнодорожного вокзала Сарыкамыш, где и вел бой до вечера 13 декабря. В критический момент отхода, около полудня, подошел 1-й запорожский казачий полк, спешивший на выстрелы к Сарыкамышу [63] рысью всюду, где только горная зимняя дорога это позволяла. Казаки, введя в бой свои пулеметы и бывшие с ними четыре конных орудия, подкрепили изнемогавший в неравной борьбе отряд Букретова.

Турецкая атака ослабела и к вечеру прекратилась. В это время к Сарыкамышу подошли 1-й батальон 80-го пехотного кабардинского полка, переброшенный на подводах{39} из Хоросан, рота 219-го запасного батальона и 222-й запасный батальон, переброшенные из Карса по железной дороге.

В итоге к вечеру 13 декабря в бою под Сарыкамышем собралось до 73/4 батальонов (из них до 75% малоподготовленных), 7 сотен, 6 орудий. Части этой импровизированной Сарыкамышской группы в общем проявили в боях упорство и, умело руководимые при обороне в горных условиях Букретовым, отстояли в критический день 13 декабря базу Сарыкамышского отряда, которой пытались овладеть превосходные силы турок — до 18 батальонов, лично направляемые Энвер-пашой. Правда, эти турецкие части были сильно утомлены проделанными маршами в горах и при подходе к Сарыкамышу понесли от морозов большие потери.

«Драма, порожденная Энвер-пашой, завершалась», — как образно указывает в своих мемуарах начальник штаба 9-го турецкого корпуса. Люди с промокшей легкой обувью, пройдя 12 декабря большое расстояние по глубокому снегу, расходились на ночлег после боя с русской колонной в районе равнины Малаган; многие из них замерзли. Трупы аскеров (солдат), почерневшие от мороза, обозначали утром 13 декабря расположение бивуаков, образовывая вокруг потухших костров-широкие круги. Из частей, разбросанных вдоль дороги, было много отставших, которых утром 13 декабря оказалось вместе с замерзшими в лесу около 50% состава 29-й пехотной дивизии.

При наступлении 9-го корпуса 13 декабря направляющей была 29-я пехотная дивизия. Ее один полк был направлен по дороге на Сарыкамыш, а два других обходили его левее. Подошедшая 17-я пехотная дивизия была направлена еще левее для более глубокого обхода.

28-я пехотная дивизия по прибытии предназначалась на правый фланг для захвата господствующего хребта Чамурлы-даг над шоссе из Сарыкамыша на Меджингерт.

Однако с началом этого, наступления в распределение войск лично вмешался Энвер-паша, направивший 29-ю и [64] 17-ю пехотную дивизии несколько правее (южнее) вследст-вие того, что по его расчетам в этот день к району Сарыкамыша должен был подойти 10-й корпус.

С началом наступления этих частей Энвер-паша верхом вместе со своим штабом и штабом 9-го корпуса двинулся вдоль дороги впереди стрелковой цепи. Вскоре на безлесном подъеме в предрассветном тумане над штабами разорвалась первая шрапнель русских. Энвер-паша вместе со своим штабом, круто повернув свою лошадь назад, ускакал в лес.

Этот артиллерийский выстрел убедил командование 9-го корпуса, что вопреки сведениям Энвер-паши у русских в районе Сарыкамыш была и артиллерия, которая затем держала под огнем на выходах из леса растянувшиеся в глубоком снегу утомленные цепи 17-й и 29-й пехотных дивизий{40}. Вскоре со стороны русских был открыт и сильный пулеметный огонь, наносивший большие потери. Особенно пострадал 86-й полк 29-й пехотной дивизии, наступавший на ее правом фланге и попавший под фланговый огонь артиллерии. Командир этого полка был убит, полк приостановился. 17-я пехотная дивизия проникла до вокзала Сарыкамыш, но 50-й полк этой дивизии был атакован русскими во фланг и отброшен назад с большими потерями; 51-й полк этой же дивизии принужден был остановиться, а 49-й был оставлен у Яйля-Бардус для обеспечения операции справа, со стороны перевала Ханский.

Из состава 17-й и 29-й пехотных дивизий только две горные батареи приняли участие в наступлении; остальные горные батареи были в пути, пробиваясь в снегах. Полевые же батареи всего 9-го корпуса по приказанию Энвер-паши были отправлены в Ольты или приданы 11-му корпусу. Лишь ничтожное число батарей могло поддержать наступление турок 13 декабря.

В течение 13 декабря части 9-го турецкого корпуса распространились по отрогам хребта Турнагель к западу от Сарыкамыша и хребта Чамурлы-даг, господствующего над главной коммуникацией русских — шоссе Сарыкамыш — Караурган.

Наступал вечер, а Сарыкамыш все еще не был взят, несмотря на подход двух полков (83-го и 84-го) 28-й пехотной [65] дивизии (правда, один из них — 84-й-имел в строю всего 100 человек, так как остальные отстали).

Энвер-паша не имел решительно никаких сведений о соседних 11-м и 10-м корпусах, несмотря на принятые меры установления с ними живой связи. Связь с 11 -м корпусом возможна была только кружным путем через Бардус-Нориман-Кепри-кей. Проволочная связь имелась лишь через Бардус до Ольт. В итоге разрозненно подошедшие к Сарыкамышу ослабленные части 9-го корпуса уже не представляли грозной силы, а их атаки носили скорее признаки отчаяния, чем планомерного выполнения задуманного плана. Дивизии 10-го корпуса рано утром 13 декабря выступили с ночлегов: 30-я -пехотная дивизия из Арсеняка, а 31-я — из Косора, не отдохнув после предшествовавшего тяжелого перехода. Ненакормленные перед началом выступления, не имевшие теплой зимней одежды и пригодной обуви, бойцы этих дивизий, переваливая через высокий перевал хребта Арсиан, попали в буран при сильном морозе. Для перевозки полевой артиллерии приходилось в передок впрягать 8 лошадей, а орудие тянули 8–10 быков.

Войска утратили дисциплину, разбредались, ложились отдыхать на тяжелых подъемах, засыпали, заносились снегом и замерзали.

Особенно много замерзло бойцов, когда дивизии вышли на широкий водораздел, где войска подверглись пронизывающему ветру, поднимавшему поземку и заглушавшему подаваемые команды. Солдаты растянулись по тропе, которая была показана на имевшихся у турецкого командования картах неправильно. Многие солдаты, оставляя дорогу, самовольно уходили из строя, спускались в боковые ущелья, где пытались найти укрытия от непогоды в летних загонах для скота.

На склонах массива Алла-икпар в этот день турками было потеряно более 10 000 человек замерзшими.

Поздно вечером 13 декабря совершенно деморализованные и поредевшие части 10-го корпуса подтянулись — 30-я пехотная дивизия в Бек-кей, а 31-я — в Баш-кей.

Показанное на турецких картах расстояние от Косора до Баш-кея в 25 км командир 10-го корпуса намеревался покрыть в 5 часов, фактически же войска шли 19 часов.

По прибытии в Баш-кей один из батальонов, чтобы собрать подходивших поодиночке людей, развернул знамя, под которое могло собраться всего 80 человек, тогда как при выступлении в поход он имел 800 человек.

В итоге отход отряда Истомина от Пеняка до Агундира (схема 2) увлек за собой 30-ю и 31-ю пехотные турецкие [66] дивизии, т. е. отвлек их от главнейшей цели маневра-выхода в район Сарыкамыша. Но вместо того, чтобы приостановиться в районе Агундирского перевала и оттуда угрожать сообщениям 10-го турецкого корпуса, повернувшего от Косора на Сарыкамыш, Истомин в панике, без боя, без давления турок, отскакивает к Демур-капу. Между тем, если форсированное отступление отряда Истомина вызвало опоздание на 2 дня с выходом турецких 30-й и 31-й пехотных дивизий в район Сарыкамыша, то нависание отряда на фланге турок в горных условиях еще более замедлило бы наступление 9-го и 10-го корпусов. Наступая по труднопроходимой местности, эти корпуса сильно растянулись, вследствие чего дивизии 9-го корпуса подходили к Сарыкамышу по частям, 10-й же корпус вышел к этому пункту в то время, когда 9-й корпус, понесший большие потери от морозов и боев, оказался уже небоеспособным. С другой стороны, обращает на себя внимание неуменье командира 10-го турецкого корпуса и его начальника штаба Ланге произвести расчет марша в горных условиях, вследствие чего намеченный план выхода 10-го корпуса в полдень 12 декабря в район севернее Сарыкамыша вообще не мог быть осуществлен по условиям горного рельефа и расстояния.

10-й корпус, увлекшийся преследованием Ольтинского отряда, опоздал почти на 2 суток, выйдя к указанному объекту лишь 14 декабря, причем его 32-я пехотная дивизия вышла в район Бардус, т. е. оказалась в полосе наступления 9-го корпуса. При этом отсутствие заботливости у турецкого командования, а у старших командиров, в том числе и у германцев, элементарных представлений о расчетах маршей в горных условиях привело к массовой гибели плохо обутых и одетых турецких бойцов.

Кавалерийский эскадрон, направленный командованием 9-го корпуса с наступлением вечера для разрушения телеграфной линии русских на шоссе из Караурган и наблюдения за возможным подходом с юга русских подкреплений к Сарыкамьгшу, не мог выполнить данную ему задачу, так как лошади эскадрона до того ослабели от перехода в глубоком снегу через горы, что турки не могли спуститься с хребта к дороге, чтобы перерезать телеграфные провода. Это дало русским возможность все время поддерживать связь между Сарыкамышем и штабом отряда в Меджингерт.

13 декабря обстановка под Сарыкамышем начала складываться весьма неблагоприятно для турок, несмотря на продолжавшиеся наступательные попытки 9-го корпуса. К вечеру в этот день русские части, прибывшие со стороны Караургана (батальон 80-го пехотного полка на подводах), [67] начали продвигаться на север, угрожая обходом правого фланга этого корпуса, который вследствие понесенных тяжелых потерь представлял по численности лишь один пехотный полк. Для охраны этого фланга были высланы слабые части конницы и сборные штабные команды, имевшиеся при штабах армии и корпуса.

По подсчету турок 13 декабря 9-й корпус был остановлен 5–6 батальонами русских с 5–6 орудиями. В этот день 11-й корпус находился в 50 км от поля боя у Сарыкамыша, а 2-я кавалерийская дивизия действовала в 80 км южнее р. Араке. Командир 10-го корпуса намечал еще к полудню 12 декабря выйти со своим корпусом на линию Карс-Сарыкамыш, в действительности же 13 декабря головы его колонн находились в 20 км от района Сарыкамыша и связь между 9-м и 10-м корпусами попрежнему отсутствовала{41}.

Отсутствие расчетов со стороны турецкого командования для объединения действий 9-го и 10-го корпусов по достижении ими фронта Бардус — Ольты расстроило выполнение обходного маневра. Энвер-паша, вопреки советам германцев не выждал подхода 10-го турецкого корпуса на фронт Вартанут — Бек-кей и сосредоточения всего 9-го корпуса в районе Бардус. Если бы после этого силами обеих сосредоточенных корпусов он обрушился на Сарыкамыш, то туркам, вероятно, удалось бы овладеть этим пунктом, отрезав путь отхода русских на Карс, тем самым поставить Сарыкамышский отряд в очень тяжелое, а может быть, и в безвыходное положение. Подобный исход не исключался даже в том случае, если бы у русских к этому моменту могли оказаться там более значительные силы.

Войсковые тылы не поспевали за наступающими частями. Колесный обоз по трудным дорогам не мог сопровождать войска. В особенно трудном положении оказался 9-й корпус, наступавший до района Бардус по чрезвычайно трудной горной местности. С 13 декабря этот корпус начал испытывать нужду в продовольствии.

В ночь на 14 декабря солдаты 29-й и 17-й пехотных дивизий оставались на снегу в стрелковой цепи вблизи от противника. Штабы армии и 9-iro корпуса расположились по дороге в 1 200–1 500 м к северо-западу от В. Сарыкамыша, сделав себе шалаши из сосновых веток. События истекшего дня [68] показали Энвер-паше, что обходный маневр уже не удался.

10-й корпус в зимних условиях в 3 суток прошел 75 км, т. е. делал до 25 км в сутки, тогда как 9-й корпус, следовавший по местности, считавшейся до тех пор непроходимой для больших сил, делал в среднем до 15 км в сутки. Однако эти форсированные переходы в горах войска совершали ценой колоссальных потерь обмороженными и замерзшими; этих потерь можно было избежать, если бы войска были одеты сообразно горным и зимним условиям и получали горный паек.

Во время этих событий у Сарыкамыша на других направлениях происходило следующее. На Ардаганском направлении отряд Истомина, оставивший после паники в ночь на 13 декабря позицию у Пеняка, оторвался от противника и без боя форсированным маршем через Мерденек отступил на Демур-капу с целью скорейшего соединения с высланной из Карса колонной Габаева. Истомину было приказано «под страхом быть преданным военному суду» отходить не на Карс, а на Ардаган, чтобы не открыть туркам пути на Ахалцих и далее на Михайлово. Отступление Истомина к Демур-капу было произведено без давления со стороны турок и настолько быстро, что он не знал, какие части действовали против него, и доносил, что из числа преследовавших его двух пехотных дивизий одна была якобы 32-я, тогда как против него были 30-я и 31-я пехотные дивизии, которые от Косор повернули в сторону Сарыкамыша, оставив на Панжуретском и Агундирском перевалах сильные заслоны.

Габаев, направленный из Карса на поддержку Истомина, в ночь на 13 декабря в пути на Демур-капу через коменданта крепости Карс получил следующее приказание от Мышлаевского: «Сообщите срочно Габаеву, что Истомин действует безусловно вопреки отдаваемым ему приказаниям и по совершенно непонятной причине намерен отходить к Карсу. Если бы оказалось, что это стихийное движение происходит потому, что войска выскользнули из рук Истомина, я усердно прошу Габаева сменить Истомина и атаковать турок. Громадной заслугой его было бы перед Кавказской армией, если бы он взял на себя оттеснить турок от Мерденек и прикрыть путь на Ардаган и далее на Ахалцих».

Высланные из Сарыкамышского отряда под начальством Довгирта 18-й туркестанский стрелковый полк и части 17-го туркестанского стрелкового полка вечером 13 декабря сосредоточились у Ханского перевала, образовав заслон со стороны Бардуса.

На фронте главных сил Сарыкамышского отряда турки 12 декабря вели вялые атаки, но 13 декабря перешли в энергичное [69] наступление, охватывая правый фланг отряда, и к вечеру овладели районом Геряк-Али-килиса. Русские части 2-го сводного корпуса остановились восточнее этих селений. Русскими в то же время были установлены сильное ослабление турецких войск и передвижение противника к северу на Ольтинское направление. Разведка русских ошибочно сообщала, что на Ольты прошло около полутора турецких корпусов, одна дивизия продвигалась на Бардус и далее на Сарыкамыш, у которого 13 декабря разведкой было установлено лишь два турецких полка.

Действия 11-го турецкого корпуса, усиленного артиллерией, не отличались энергией и сводились к нажимам на 2-й сводный корпус, на фронте же 1-го кавказского корпуса наступление велось чрезвычайно вяло, что позволило русским черпать резервы для посылки на угрожаемый участок фронта в районе Сарыкамыша из состава этого корпуса.