Контрманевр германцев против наступления руссках на Берлин. Ноябрьская операция на левом берегу Вислы
Общая обстановка на Восточном фронте к ноябрю 1914 г.
Ноябрьская операция на левом берегу Вислы является одной из больших и сложных по своим формам операций (операция глубоких обходов и окружения); с обеих сторон в ней участвовало свыше 600000 чел.
9-я германская армия, потерпев поражение в наступлении на Ивангород и Варшаву в октябре 1914 г., вместе с 1-й австро-венгерской армией отступала к границам Силезии, пытаясь как можно скорее и дальше оторваться от преследующих ее русских войск. В то же время 8-я германская армия в боях с 1-й и 10-й русскими армиями была вынуждена отходить в глубь Восточной Пруссии под прикрытие Мазурских озер.
Таким образом, на Восточном театре накануне Ноябрьской операции обстановка для Германии и Австро-Венгрии складывалась крайне тяжелая.
При своем отходе германцы стремились избегать новых боев с русскими, чтобы скорее от них оторваться, австрийцам же надо было не допустить глубокого вторжения русских на свою территорию через Карпатские горы и сохранить перед народом и союзниками хотя бы небольшой авторитет.
Из трудного положения на Восточном фронте германское командование решило выйти новым наступлением из Западной Пруссии, с целью создать этим перелом в военной обстановке на Восточном фронте и не допустить глубокого вторжения русских в пределы Германии.
Планы, силы и подготовка сторон
Планы и подготовка германцев
Судя по ходу операции, Гинденбург и Людендорф составили свой план без обсуждения его с Конрадом, который, узнав о нем, [285] пытался согласовать с ними свои действия. План Гинденбурга сводился к тому, чтобы произвести глубокий контрудар во фланг и тыл готовящимся к наступлению на Познань 2-й и 5-й русским армиям.
Для выполнения этого 9-я германская армия в составе 3 1/2 корпусов, пополненная и усиленная, должна была совершить быструю железнодорожную рокировку с фронта Ченстохов, Велюнь, куда она отошла от Варшавы, в район Торна (на 300 км), откуда нанести неожиданный фланговый удар 2-й и 5-й русским армиям.
На усиление 9-й армии прибыли 2 кавалерийских корпуса (1-й и 3-й) с запада и перевозились из состава 8-й армии 1-й и 25-й резервные корпуса. Кроме того, из гарнизонов крепостей Познань, Бреславль и Торн формировались 3 сводных корпуса.
Наконец, Конрад, узнав о решении Гинденбурга, начал срочную переброску с юга 2-й австро-венгерской армии в район Крейцбурга с целью обеспечить правый фланг германских войск, направленных на Лодзь с запада, и действовать против 5-й русской армии. Юго-западнее Крейцбурга оставалась германская группа генерала Войрша, предназначенная вместе со 2-й австро-венгерской армией для сковывания русских с запада.
Из Восточной Пруссии против 1-й русской армии должен был действовать на млавском направлении сильный корпус Цастрова.
Таким образом, германское командование в своих руках для осуществления Лодзинской операции имело, даже если не считать 2-й австро-венгерской армии и корпуса Войрша, около 10 пехотных корпусов и 3 корпусов конницы. Из этих войск в районе Торн, Ярочин создавалась мощная ударная армия в составе 5 1/2 армейских и 2 кавалерийских корпусов.
После сосредоточения 9-й армии на фронте Торн, Ярочин Гинденбург считал необходимым развернуть ее на линии Лович, Ленчица, откуда и нанести фланговый удар по русским на Лодзь, Петроков. В это время корпуса «Бреславль» и «Познань» должны были сковать 5-ю русскую армию с фронта. 8-я германская армия должна была перейти к обороне против 10-й русской армии, прикрываясь Мазурскими озерами. 1-я русская армия должна была сковываться корпусом Цастрова, усиленным кавалерийским корпусом Холлена. Австро-венгерские армии в то же время переходили на своих фронтах от обороны в наступление.
10 ноября было назначено окончательным сроком сосредоточения 9-й германской армии. 11 ноября она должна была перейти в наступление. Но к этому времени готова была только 9-я армия, а остальные войска находились еще в стадии срочного формирования и сосредоточения. Кавалерийский корпус Холлена (2-я и 4-я дивизии) мог прибыть с запада на Восточный фронт только 15 ноября. Корпуса «Познань» и «Бреславль» могли закончить свое формирование и развернуться не ранее 16 ноября. 2-я австрийская армия могла закончить свое сосредоточение в районе Крейцбурга не ранее 18 ноября.
Несмотря на все это, Гинденбург, зная, что 14 ноября русские собираются перейти в наступление, приказал начать наступление 13 ноября. Следует подчеркнуть, что германское командование перехватывало [286] и рзсшифровывало все директивы, приказы и сводки русских, посылаемые по радио, и поэтому знало все, что делается на русской стороне, знало все планы и намерения русского командования и знало также, что все приготовления немцев к удару не были разгаданы русскими.
Только этим можно объяснить авантюристический план действий Гинденбурга и Людендорфа против русских, который сводился к вклинению левым флангом 9-й армии в глубокий мешок между 1-й и 2-й русскими армиями.
К началу Ноябрьской операции численность германских сил, непосредственно участвовавших в ней, была следующая:
| Армии и их состав | Штыков и сабель | Пулеметов | Орудий |
| 9-я германская (5 1/2 корпусов и 5 кавалерийских дивизий) | 155000 | 450 | 950 |
| Корпуса Цастрова и Холлена | 58000 | 100 | 120 |
| Корпус «Познань» | 23000 | 50 | 95 |
| Корпус «Бреславль» | 22000 | 50 | 170 |
| Корпус «Торн» | 21000 | 50 | 95 |
| Итого около | 280 000 | 700 | 1440 |
Если к этим силам еще прибавить 2-ю австро-венгерскую армию и корпус Войрша, то силы немцев значительно возрастут.
Планы и подготовка русских
В то время, когда германцы подготовляли сильный удар во фланг и тыл 2-й и 5-й русских армий, не подозревавшее об этом русское командование готовило вторжение в Германию, выполняя требование союзников — привлекать на себя как можно больше германских сил.
Решение было принято русским верховным командованием в тот самый момент, когда германская армия, отступавшая от Варшавы на фронт Велюнь, Ченстохов, оторвалась от преследования и, прикрываясь арьергардами и пограничными частями, производила рокировку в район Торна.
Русская ставка и штаб Северо-западного фронта имели о положении немецких армий противоречивые данные: около четырех германских корпусов отошли к Ченстохову, около двух корпусов — к Велюню, на линии Клобуцко, Жарки — укрепленная позиция, у Калиша — около корпуса, со стороны Торна наступает около двух дивизий, замечена переброска из Восточной Пруссии к Торну.
На основе этого Рузский приказал перейти в наступление для глубокого вторжения, в Германию, сломить сопротивление немцев, если они попытаются его оказать, и утвердиться на линии Ярочин, Кемпен, Каттовице. Для чего: 1) 1, 2, 5 и 4-й армиям занять исходное положение; разграничительными линиями назначались между 5-й и 2-й армиями Белхатов, Пичен, между 2-й и 1-й армиями оставалась [287] прежняя (Яблонна, Кутно, Варта); 2) обеспечение левого фланга возлагалось на 3-й Кавказский корпус, обеспечение правого фланга — на 2-й корпус, которому наступать севернее Ленчица, Унейов, Калиш в связи с остальными корпусами 2-й армии и с левым флангом 1-й армии; 3) наступление начать 14 ноября.
После запроса ставки о задачах 1-й армии Рузский сообщил, что 1-я армия имеет задачу обеспечивать правый фланг армий, наступающих в Германию, для чего 6-й Сибирский корпус должен начать переправу на левый берег Вислы, где уже находился 5-й Сибирский корпус.
Таким образом, из этих распоряжений мы видим, что перегруппировка 9-й германской армии из района Ченстохова на север к Торну осталась для русского командования нераскрытой, что оно продолжало считать 9-ю германскую армию еще в районе Ченстохова и что со стороны Торна вместо целой армии ожидали только около двух дивизий.
Несколько позже ставка обратила внимание генерала Рузского на то, что, по некоторым данным разведки, между Вислой и Вартой находится не две дивизии, а до четырех корпусов. Рузский ответил, что он при наступлении это учтет, однако в действительности не учел и долго не верил этим данным.
Перед самой операцией русская ставка решила провести реорганизацию своей легкой артиллерии, заключавшуюся в том, что вместо 8 орудий в батарее стало 6 орудий, число же батарей в дивизиях не увеличивалось. После такой реорганизации число орудий в русских дивизиях стало вдвое меньше, чем в дивизиях германской армии (36 и 72).
Несмотря на это, политико-моральное состояние частей русских армий было хорошим; многие дивизии, участвовавшие уже в боях с немцами и австро-венгерцами, показали себя в смысле боеспособности выше, чем немецкие части.
Численный состав русских армий:
| Армии и их состав | Штыков и сабель | Пулеметов | Орудий |
| 1-я армия (4 корпуса, 3 1/2 кавалерийские дивизии) | 123500 | 200 | 440 |
| 2-я армия (5 корпусов, 4 кавалерийские дивизии) | 158 500 | 350 | 540 |
| 5-я армия (3 корпуса и 1 1/2 кавалерийские дивизии) | 85 000 | 190 | 320 |
| Всего | 367 000 | 740 | 1300 |
Сравнивая общие планы сторон, подготовку к операции и соотношение сил, следует притти к выводу, что распространяемое немецкими источниками и даже русскими военными историками мнение о значительном превосходстве в этой операции русских сил не соответствует действительности. [288]
Начало наступления немцев
Неудачная попытка окружить 5-й сибирский корпус
Перед началом наступления 9-й германской армии ее силы располагались следующим образом: 3-й кавалерийский корпус Фроммеля восточнее Калиша, 11-й корпус в районе Ярочина и севернее, 17-й корпус в районе Врешена и юго-восточнее, 20-й корпус в районе Гогензальца, 1-й кавалерийский корпус собирался юго-западнее Петркова, 1-й резервный корпус юго-западнее Торна, 25-й резервный корпус в районе Торна, 3-я гвардейская резервная дивизия ожидалась в районе Торна (в резерв). Все корпуса были пополнены и усилены придачей каждому по два батальона тяжелой артиллерии (по 32 орудия), авиаотряда и радиостанции.
Операцией должен был руководить командующий 9-й германской армией генерал Макензен. Как первая цель операции ему было указано «сбить в кучу» 2-ю русскую армию, а затем и остальные части русского фронта. Для обеспечения наступления на правом берегу Вислы на фронте Страсбург, Любич был сформирован отряд генерала Гарраха в составе четырех бригад. 1-ю русскую армию должен был сковывать корпус генерала Цастрова. В районах крепостей Познань, Бреславль, Торн заканчивали формирование крепостные корпуса. В район Крейцбурга срочно перебрасывалась 2-я австро-венгерская армия.
Расположение русских к тому времени видно из схемы 75. Русские армии, вытянувшись в линию на громадном фронте, не имели армейских и фронтовых резервов для развития успеха или для парирования неожиданных ударов противника. Этим в значительной мере и объясняются все затруднения русских и первоначальный успех 9-й германской армии. Из этой же схемы ясно видно, что между 2-й и 1-й армиями существовал большой разрыв, который прикрывался только незначительными частями конницы.
Выдвинутые вперед на внутренние фланги обеих армий 5-й Сибирский и 2-й корпуса были расположены на широком фронте, связи между собой не имели и были оторваны от главных сил своих армий.
Весь русский план сводился к простому движению вперед всех армий, развернутых в линию на широком фронте, без всяких фронтовых и армейских резервов.
Макензен расчленил свой план на этапы: первый — разгромить 5-й Сибирский корпус, потом разгромить 2-й корпус, а после этого попытаться окружить всю 2-ю русскую армию. Макензен, видимо, хорошо понимал, что надо было уничтожить эти два корпуса, а не оттеснить их, так как в противном случае это затрудняло бы ему выполнение основной задачи — выйти во фланг и тыл 2-й русской армии. Наступление 9-й армии было назначено первоначально на 13 ноября, но, опасаясь, как бы русские не разгадали немецкого плана, на что как будто указывало выдвижение 5-го Сибирского корпуса к Влоцлавску, Макензен перенес наступление на утро 11 ноября. Корпуса 9-й германской армии получили приказ наступать: 11-й — на Голина, 17-й — на Клечев, 20-й — на Любранец, [289] 1-й резервный корпус — на Брест-Куявский, 25-й резервный корпус — вдоль левого берега Вислы на Влоцлавск; 1-й кавалерийский корпус должен был содействовать 20-му корпусу.
В это время 5-й Сибирский корпус, в составе 79-й и 50-й пехотных дивизий, занимал растянутый на 30 км участок обороны на фронте Гомбинек, Седлимин, Брест-Куявский, Соколово, Г. дв. Хоцен. Справа корпус прикрывался Вислой, слева у Избицы находилась Сводная казачья дивизия. Корпус не имел полного состава, корпусной артиллерии и конницы не было, 6 батальонов из корпуса были взяты в крепость Новогеоргиевск и на этапную службу.
Расстояние от 5-го Сибирского корпуса до Торна было меньше, чем до ближайшего своего корпуса. Переправ через Вислу на случай помощи для переброски корпусов с правого берега не было.
С утра 11 ноября германцы начали движение. Совершив 40-км марш, немецкие корпуса местами только вошли в соприкосновение со сторожевым охранением 5-го Сибирского корпуса и остановились на ночь перед фронтом русских на линии Устроне, Петрков, Слесин, Голина.
Таким образом, 5-й Сибирский корпус в ночь на 12 ноября имел полную возможность незаметно, без преследования, отойти на новые позиции. Однако командир корпуса генерал Сидорин об этом не думал, он решил на 12 ноября удерживать занимаемый фронт и приказал ночью продолжать укрепление занимаемых позиций.
12 ноября с утра немцы начали атаку русских позиций тремя армейскими и одним кавалерийским корпусами, вводя корпуса в бой по частям, сначала свои авангарды, а потом, по мере подхода, и части главных сил; атака поддерживалась тяжелой артиллерией и бронемашинами.
В результате неравного боя русская правофланговая 79-я пехотная дивизия начала загибать свой фланг назад, на подготовленную заранее вторую позицию.
Во второй половине дня начали подходить и развертываться главные силы 1, 25 и 20-го немецких корпусов. На всем фронте 5-го Сибирского корпуса разгорелся ожесточенный бой.
Местами русские под давлением превосходных сил противника отошли на вторые позиции, но они нигде не позволили противнику обойти фланги или произвести прорыв боевого порядка.
Немцы, видя неудачу своей первой атаки, с 15 час. до самой темноты вели сильную артиллерийскую подготовку.
Командир 5-го Сибирского корпуса, узнав о задержке направленного ему в помощь 6-го Сибирского корпуса на переправе у Плоцка, с наступлением темноты приказал отойти на целый переход на фронт Н. Дунинов, Патрово, Рембов. Отход корпуса прикрывала с юго-запада Сводная казачья дивизия. Утомленные большими переходами с боем 12 ноября немцы почти не преследовали русских.
К исходу 13 ноября 5-й Сибирский корпус занял указанный ему фронт на выгодных позициях и начал подготовку к новой встрече немцев, а с юга на помощь к нему уже двигался 2-й корпус 2-й армии. Левый фланг 9-й германской армии к этому времени [290] занял следующее положение: 1-й резервный корпус в районе Коваль, Брест-Куявский, 25-й резервный корпус в районе Влоцлавск, 20-й корпус в районе Любень, 1-й кавалерийский корпус находился между 20-м и 1-м резервным корпусами.
Этим и закончились события 12 и 13 ноября. Таким образом, попытка Макензена окружить 5-й Сибирский корпус окончилась полной неудачей, несмотря на более чем тройное превосходство сил.
Действия немцев 12 и 13 ноября не отличаются продуманностью и энергией. Против укрепленной позиции немцы действовали, как во встречном бою, дивизии подходили и бросались в бой по частям, разновременно. Все немецкие корпуса наступали в равномерных полосах по всему фронту, поэтому можно сказать, что, по существу, у немцев не было ударной группы в направлении главного удара. От преследования немцы отказались; то, что они позволили противнику благополучно уйти из охваченного положения, надо признать ошибкой.
С русской стороны был правильный учет всей обстановки, правильное решение — глубоким отходом на новую позицию под покровом ночи уйти из-под угрозы окружения, которое немцы готовили 5-му Сибирскому корпусу.
Кутненское сражение
2-й русский корпус являлся следующей помехой для 9-й германской армии: он стоял на путях подхода немцев к линии развертывания на р. Бзура, откуда было намечено Гинденбургом начали энергичного удара по флангу и тылу сначала 2-й, а потом 5-й русских армий. 2-й корпус (26-я и 43-я пехотные дивизии), входивший в состав 2-й русской армии, имел задачу обеспечивать правый фланг армии и располагался уступом за этим флангом.
Командир 2-го корпуса, получив сведения о наличии перед фронтом своего и 5-го Сибирского корпусов значительных сил противника, решил прикрыть пути на Кутно, с захватом которого появлялась угроза тылу 2-й армии, и приказал войскам корпуса в ночь на 14 ноября занять оборонительную позицию на фронте ст. Буды, Жаковец, Ходов.
С утра 14 ноября, согласно директиве Рузского, армии Северозападного фронта должны были начать общее наступление к границам Германии. Гинденбургу это было отлично известно, поэтому он требовал от 9-й армии Макензена более энергичного наступления.
Макензен в приказе по армии выразил свое неудовольствие действиями пехотных и особенно кавалерийских дивизий, считая, что 12 и 13 ноября действия были мало энергичными и поэтому не удалось окружить и уничтожить 5-й Сибирский корпус.
На 14 ноября 9-я германская армия получила приказ: группе Гарраха обеспечивать правый берег Вислы; 1-му резервному корпусу наступать на Гостынин с учетом угрозы также правому флангу 2-го русского корпуса; 1-му кавалерийскому корпусу содействовать [291] 1-му резервному корпусу; 25-му резервному, 20-му и 17-му корпусам разгромить 2-й русский корпус с фронта; 11-му корпусу наступать на Домбе и 3-му кавалерийскому корпусу Фроммеля обеспечивать армию справа. Крепостным корпусам из Познани и Силезии продолжать движение на восток. 3-й гвардейской дивизии, составляющей резерв армии, двигаться за 25-м резервным корпусом. Основной задачей армии на 14 ноября ставилось окружение и уничтожение 2-го русского корпуса в окрестностях Кросневице.
К исходу 13 ноября германские корпуса расположились таким образом: 20-й корпус в районе Ходеч, Любень, 17-й корпус в районе Пржедеч, 25-й резервный корпус, более слабый по сравнению с 1-м резервным корпусом, совершал марш из Влоцлавска на Ковали, т. е. проходил с крайнего левого фланга на середину армии.
Первыми появились перед 2-м русским корпусом части 20-го корпуса на фронте между железной дорогой Кутно — Влоцлавск и д. Ивины. Энергичными контратаками русские отбили атаки немцев. Через некоторое время 17-й корпус главными силами обрушился на левый фланг русских в направлении Кросневице. После горячего боя и наметившегося обхода с юга русские начали загибать фронт на Выхны. Командир 2-го корпуса генерал Чурин подтянул в район Вымыслова свой резерв, и русские удержались здесь до вечера. Только Кавказская кавалерийская дивизия под сильным нажимом германской пехоты стала постепенно отходить из района Соботка на Шамов.
В результате ожесточённого боя 14 ноября 2-й корпус, за исключением частичного отхода левого фланга и Кавказской кавалерийской дивизии, отстоял свои позиции. Немцам в этот день, несмотря на свои большие потери, не удалось не только окружить русских, но даже глубоко обойти их фланг. Неудачу боя 14 ноября Макензен объяснил коротким днем, плохими картами и слабым изучением местности. Мы же полагаем, что главными причинами неудачи немцев 14 ноября являются: ввод в бой своих дивизий по частям и большая устойчивость русской обороны.
На 15 ноября 2-й русский корпус перешел в подчинение 1-й армии и получил задачу с утра 15 ноября перейти в решительное наступление совместно с 5-м Сибирским корпусом и подходящими частями 6-го Сибирского корпуса (пока только два полка) и отбросить немцев на запад.
Решение о переходе в наступление 1-й армии своим левым флангом было вызвано указаниями Рузского, который не верил в наступление вдоль Вислы превосходных сил немцев и все еще полагал справиться с ними двумя корпусами, объединив их действия в руках командующего 1-й армией. Начатое с утра 15 ноября наступление 2-го и 5-го Сибирского корпусов против превосходных сил противника, почти против целой 9-й германской армии, успеха иметь не могло.
5-й Сибирский корпус в течение дня хотя и с трудом, но удержался на своих позициях. К вечеру наметилась угроза обхода обоих флангов корпуса, и командующий 1-й армией разрешил отвести корпус на фронт Поплацин, Щавин-Борове. Утомленные [292] немцы преследовали слабо, поэтому корпус второй раз благополучно отошел на новый фронт.
Положение, создавшееся на фронте 2-го корпуса, и отход 5-го Сибирского корпуса заставили командование 1-й армии отвести на восток и 2-й корпус. Задержав немцев до вечера, 2-й корпус с наступлением темноты стал отходить на фронт Голенске, Шевце-Дольне.
Так закончилась попытка немцев окружить 2-й русский корпус. Оба русских корпуса, несмотря на огромное превосходство противника, сумели под покровом ночи почти без преследования отойти на новые позиции, заставив на 50-км фронте несколько раз развертываться почти всю 9-ю германскую армию.
Со стороны немецких корпусов мы видим неуменье использовать свое превосходство в силах: дивизии вводились в бой по частям, намечаемые обходы флангов начинались без одновременного сковывания с фронта.
В боях с 12 по 15 ноября 5-го Сибирского и 2-го корпусов было ясно установлено, что со стороны Торн, Ярочин наступало пять-шесть корпусов 9-й германской армии и до двух корпусов конницы и что главный удар направлялся в стык между 1-й и 2-й русскими армиями. Однако Рузский даже после отхода 2-го и 5-го Сибирского корпусов не хотел еще верить в надвигающуюся угрозу со стороны Торна.
В сражениях у Влоцлавска и у Кутно Макензен, вследствие тройного превосходства в силах, заставил отойти на два перехода два русских корпуса. Но эта первая неудача попытки окружить два русских корпуса не останавливает Гинденбурга от выполнения своей основной задачи — глубоко врезаться во фланг и тыл 2-й русской армии. Такая настойчивость германского командования объясняется систематическим перехватыванием русских приказов и сводок, из которых было подробно видно положение русских на каждый день. Поэтому Гинденбург снова подтвердил и потребовал от Макензена скорее, энергичнее наступать и окружить 2-ю русскую армию.
Развитие операции с 15 по 18 ноября
Неожиданно начатое 11 ноября наступление немцев со стороны Торна и отход после упорных боев 12–14 ноября 5-го Сибирского и 2-го армейского русских корпусов создавали для русского командования новую обстановку. Надвигалась угроза со стороны Торна, и нужны были решительные меры, но резервов ни у главнокомандующего фронтом, ни у командующих армиями не было. Для организации сопротивления немцам командующий 2-й армией решил сдвинуть к северу, ко 2-му корпусу, два других корпуса, 23-й и 2-й Сибирский.
23-й корпус достиг 14 ноября p. Hep близ впадения ее в р. Варту, где и столкнулся с немцами. К вечеру командир корпуса донес, что его попытка удержать за собой переправы через p. Hep у Домбе не имела успеха. В этот же день, 14 ноября, 2-й Сибирский [293] корпус, двигаясь правее, достиг головными бригадами переправы через р. Бзуру у Ленчицы, где русские были атакованы частями 17-го германского корпуса. До вечера 14 ноября шел сильный бой, но русским продвинуться вперед не удалось.
Таким образом, все правое крыло 2-й армии к исходу 14 ноября вплотную столкнулось с превосходными силами немцев. Корпуса же левого крыла (4-й и 1-й) в течение 14 ноября продолжали свой марш на запад и, не встречая сопротивления, подошли на р. Варту.
4-я и 5-я армии также наступали на запад, не встречая противника. 1-я армия обеспечивала правый фланг фронта со стороны Восточной Пруссии. 6-й Сибирский корпус переправлялся на левый берег Вислы на поддержку 5-го Сибирского корпуса. Следовательно, на 15 ноября обстановка для русского командования Северо-западным фронтом создалась крайне противоречивой и сложной. Левое крыло, 4-я и 5-я армии, не встречая противника, наступало на запад, в то же время в стык между 1-й и 2-й армиями врезался сильный клин противника, чему Рузский не хотел верить. Только 15 ноября он наконец понял, что немцы угрожают стыку 1-й и 2-й армий, что 2-й и 5-й Сибирский корпуса не в силах задержать на 50-км фронте сильного противника.
В этой обстановке Рузский 15 ноября отдал следующее распоряжение: а) 1-й армии перейти в наступление левым флангом с целью привлечь на себя как можно больше сил противника; б) 2-й армии правофланговыми корпусами (23-м и 2-м Сибирским) перейти в наступление и атаковать противника на фронте Ленчица, Домбе, а левофланговые корпуса (4-й и 1-й) сосредоточить в районе Лютомерск, Ласк; в) 5-й армии приостановить наступление и сосредоточиться на фронте Пабянице, Петроков, т. е. отойти назад; г) 4-й армии оставаться на месте.
Таким образом, с вечера 15 ноября все внимание Рузского было перенесено наконец на район между Вислой и Вартой, куда Гинденбург направил 9-ю армию. Только теперь Рузский понял свою ошибку и убедился в том, что еще 12 и 13 ноября надо было принимать решительные меры. Тогда еще было не поздно путем соответствующих перегруппировок корпусов 1, 2 и 5-й армий создать против 9-й германской армии такую силу, которая смогла бы не только задержать ее наступление, но и разгромить.
Правда, когда приходится говорить о планах сторон, не следует забывать, что русские директивы, приказы и сводки попадали в руки немцам скорее, чем в свои войска. Немцы не только читали все радиограммы (а русские все приказы и директивы передавали главным образом по радио), но многое получали от своих шпионов. Вот почему Гинденбург мог быстро находить слабые места у русских и потому действовать «решительно».
Отданные Рузским на 16 ноября распоряжения о перегруппировке армий и о мерах против наступления 9-й германской армии в стыке между 1-й и 2-й русскими армиями были известны Гинденбургу раньше, чем русским войскам, так как германцы русские радиограммы расшифровывали скорее, чем русские штабы корпусов. [294]
О своих частях Гинденбург к этому времени знал, что корпуса «Познань» и «Бреславль» закончили свое сосредоточение и находились: первый — в районе Калиша и второй — между Калишем и Крейцбургом, готовые перейти в наступление против 5-й и левого крыла 2-й русских армий.
Корпуса же 9-й армии находились: 3-й кавалерийский корпус восточнее Калиша, имея одну дивизию (5-ю) западнее Унейова, 11-й корпус на p. Hep у Домбе, 17-й корпус у Ленчицы, 20-й корпус и 25-й резервный корпус на переправах через р. Бзуру, 1-й резервный корпус между Гостынином и Гомбином и, наконец, 1-й кавалерийский корпус: 6-я дивизия у Орлова (на р. Бзуре), 9-я дивизия у Жихлина, корпус «Торн» у Добржиня, корпус Цастрова у Сольдау; к этому времени он был усилен прибывшим с запада кавалерийским корпусом Холлена.
8-я германская армия оборонялась на Мазурских озерах, 2-я австро-венгерская армия, перебрасываемая в район Крейцбурга, заканчивала свое сосредоточение и через несколько дней готова была также перейти в наступление.
Гинденбург в это время оценивает обстановку как очень благоприятную для себя и, предполагая неизбежность общего отступления русских армий, предложил Конраду перейти в наступление всем фронтом австрийских армий севернее Кракова.
В развитие этого приказа Макензен приказал наступать: корпусу «Бреславль» против 5-й русской армии, 3-му кавалерийскому корпусу Фроммеля на Пабянице в обход левого фланга 2-й армии, корпусу «Познань» на м. Варта, 17-му корпусу на Згерж, 20-му корпусу на Брезины, 25-му корпусу и 3-й гвардейской дивизии на Стрыков, 1-му кавалерийскому корпусу на Лазновска-Воля. 1-й резервный корпус должен был прикрывать операцию с востока.
Таким образом, если раньше, до подхода крепостных корпусов, германское командование намеревалось совершить глубокий обход только правого фланга 2-й армии, то на 17 ноября, с подходом этих корпусов, Гинденбург уже ставит себе целью окружить 2-ю армию с обоих флангов и сомкнуть кольцо окружения в районе Лодзи.
Между тем, когда был принят этот план немцев, 5-я и 2-я русские армии, согласно директиве Рузского на 16 ноября, уже начали энергичную перегруппировку своих корпусов в окрестности г. Лодзь. Этот маневр намечалось осуществить в два перехода — 15 и 16 ноября.
Но, не дождавшись окончательного выполнения этой директивы, генерал Рузский, обеспокоенный событиями на флангах 1-й и 2-й армий и за направление на Варшаву, решает воздействовать на ход событий еще более активно, а на 17 ноября дает войскам новую директиву, согласно которой фронт с утра 18 ноября должен перейти в наступление и остановить противника. Армиям эта директива ставила задачи: 1-й армии двумя корпусами наступать в общем направлении на Кутно с целью помешать 9-й германской армии переправиться через Бзуру; 2-й армии развернуть три корпуса на линии Стрыков, Згерж и один корпус направить в район Брезины; 5-й армии развернуть два корпуса на линии Пабянице, Ласк, один корпус сосредоточить в районе Петрокова, откуда по [295] железной дороге направить его в Скерневицы в резерв фронта; 4-й армии овладеть Ченстоховом. Следовательно, этот, по существу, третий план генерала Рузского развивал определенную идею контрманевра против 9-й германской армии с целью не допустить обхода правого фланга 2-й армии. Недостаток этого плана заключался в отсутствии достаточного времени на его выполнение, так как назначенный на 17 ноября план перегруппировки корпусов даже при форсированных маршах не мог быть выполнен во-время.
Развитие сражения по всему фронту
С утра 18 ноября происходят энергичные бои передовых частей сторон почти на всем фронте 1, 2 и 5-й русских армий. В середине дня для обеих сторон складывается следующая очень напряженная обстановка. Русский кавалерийский корпус Новикова после энергичных стычек с 3-м кавалерийским корпусом германцев и частями корпуса «Познань» около Ласка начинает отходить на восток, но 5-я армия, развернувшись на фронте Пабянице, Ласк, энергично переходит своим левым крылом в наступление, останавливает продвижение 3-го кавалерийского корпуса немцев и корпуса «Познань», нанеся им большие потери.
В центре немецкого наступления 11, 17 и 20-й корпуса вплотную столкнулись на фронте восточнее Лодзь, Згерж, Лютомерск с 23, 4 и 1-м армейскими и 2-м Сибирским корпусами 2-й русской армии.
По всему фронту к востоку, северу и западу от Лодзи 18 ноября завязался напряженный бой, но до самого вечера ни та, ни другая сторона успеха не имела.
На правом фланге 2-й русской армии к вечеру этого дня обстановка оставалась крайне серьезной. Обеспечивающий правый фланг 2-го Сибирского корпуса отряд Краузе (усиленный полк) оставил Брезины, вслед за ним начали движение весь 25-й резервный корпус, 3-я гвардейская дивизия и 9-я кавалерийская дивизия 1-го кавалерийского корпуса немцев; 6-я кавалерийская дивизия этого корпуса к исходу 18 ноября продвинулась дальше к югу до Лазновска-Воля и перервала железную дорогу Петроков — Варшава.
1-й русский корпус еще утром получил задачу наступать на Брезины, но мог выйти по расчету времени на этот фронт только к утру 19 ноября. 10-я дивизия 5-й армии, назначенная к переброске по железной дороге в Скерневицы в резерв фронта, вследствие перерыва железной дороги немецкой конницей была вынуждена высаживаться на ст. Бабы и Петроков и, не имея связи со штабом фронта, некоторое время оставалась без определенной задачи. 5-я кавалерийская дивизия продолжала стоять в Ежове и ограничивалась разведкой.
В районе Ловича для прикрытия направления на Варшаву штаб фронта начал собирать Ловичский отряд из частей 63-й пехотной и 6-й Сибирской дивизий, подвезенных по железной дороге.
Против 2-го и 5-го Сибирского корпусов и частей 6-го Сибирского корпуса действовал 1-й резервный германский корпус. [296]
Таким образом, к вечеру 19 ноября у русских оказалось прочное положение на левом фланге и в центре и угрожающее на правом фланге 2-й армии, где все глубже и глубже продолжала вклиниваться обходящая группа немцев генерала Шеффера (25-й резервный корпус, 3-я гвардейская дивизия, 1-й кавалерийский корпус).
В этих условиях командующие 2-й и 5-й русскими армиями Шейдеман и Плеве, обсудив создавшееся положение, решили с утра 19 ноября перейти в наступление всеми силами своих армий и тем самым остановить дальнейший обход немцев.
Командующий фронтом Рузский одобрил это решение и потребовал от 1-й армии войти в боевую связь с правым флангом 2-й армии.
Гинденбург и Макензен, довольные успехами 25-го резервного и 1-го кавалерийских корпусов, глубоко вклинившихся в расположение русских и не встречавших энергичного сопротивления, считали, что теперь уже отход русским на восток отрезан. Но они могут еще отходить на юг, поэтому, чтобы не дать русским отойти в этом направлении, Макензен решает своей обходящей группой (генерала Шеффера) еще глубже продвигаться на юг и захлестнуть 2-ю армию в кольце окружения южнее Лодзи. Его мало беспокоит неудача 3-го кавалерийского корпуса, неудача наступления корпусов в центре и угроза со стороны Ловича. Разумеется, на этот риск Макензен шел в условиях полной осведомленности о положении русских.
Наступило 19 ноября. Это был нелегкий день для обеих сторон. С утра началась холодная, морозная погода с туманом во всем районе. Днем пошел снег, потом холодный дождь. Войска не имели теплого обмундирования и тяжело переносили начавшуюся осеннюю сырую, холодную погоду.
Войска обеих сторон ощущали также недостаток в подвозе продовольствия и огнеприпасов.
3-й кавалерийский корпус Фроммеля и корпус «Познань» развивали наступление на восток, с целью обойти левый фланг 5-й русской армии. Но 19-й и 1-й Сибирский корпуса левого крыла 5-й русской армии не только отбили эту попытку, но энергичным контрударом на фронте Лютомерск, Копысць вынудили немцев к беспорядочному отходу с большой потерей пулеметов, орудий и пленных.
Этот значительный успех вселил бодрость и уверенность среди русских войск и командования, а главное, этим было окончательно сорвано намерение немцев сжать кольцо окружения с обоих флангов 2-й армии.
В центре шли сильные бои. Несмотря на двойное превосходство немцев в артиллерии, русские дивизии дрались упорно и не позволяли немцам прорвать фронт или овладеть своими позициями.
К исходу 19 ноября у русских был успех на левом фланге и прочное положение в центре. Но опять, как и 18 ноября, в этот день на правом фланге 2-й русской армии обходящая группа Шеффера продолжала все дальше и дальше продвигаться на юг, достигнув [297] своей конницей района Крушев, Бендков. Русский отряд Краузе отошел на Рзгов.
Ловичский отряд, не встречая противника, 19 ноября продолжал осторожно и медленно продвигаться вперед в направлении на Гловно.
3-я Кавказская и сводная казачья дивизии, объединенные под командованием генерала Казнакова, достигли Рогова, но, слабо разбираясь в обстановке и не проявляя инициативы, держались пассивно. 1-я русская армия, получившая задачу наступать левым флангом и войти в боевую связь со 2-й армией, продвигалась медленно, ведя бой с 1-м резервным корпусом немцев.
В результате боевых столкновений к исходу 19 ноября резкого перелома обстановки не получилось. У русских был успех на левом фланге, прочное положение в центре и попрежнему тяжелое положение на правом фланге. У немцев — неуспех на правом фланге, неудача в центре и успех на левом крыле, где обходящая группа Шеффера далеко обошла правый фланг 2-й русской армии, но этой группе уже грозил ударом в тыл Ловичский отряд.
Германское командование, систематически перехватывая радиограммы русских, все еще считало свое положение выгодным.
Остановка наступления германцев
20 ноября 1-я русская армия, разделенная на две группы (сковывающую и наступающую), получила следующую задачу:
— сковывающей группе генерала Сидорина (5-й Сибирский корпус, 13-я пехотная дивизия 6-го Сибирского корпуса и бригада 4-й пехотной дивизии 4-го корпуса) оборонять участок Илов, Кернозя;
— наступающей группе генерала Чурина (2-й корпус и Ловичский отряд) наступать с крайним напряжением сил на выручку 2-й армии.
Слева эту группу должна была обеспечить сводная казачья дивизия.
Наступающая группа направлялась 2-м корпусом в тыл 20-му германскому корпусу и Ловичским отрядом в тыл группе Шеффера.
Командующий 5-й армией приказал кавалерийскому корпусу Новикова (8-я и 14-я дивизии) срочно перейти с левого фланга 5-й армии (из района Ласка) на правый фланг 2-й армии (в район Бендкова). Туда же должна была выйти 5-я кавалерийская дивизия, находившаяся в районе Ежова. Кроме того, к району Рзгова подходила 1-я стрелковая дивизия 1-го Сибирского корпуса, брошенная на усиление правого фланга 2-й армии. Наконец, туда же должна была выйти из района ст. Бабы и 10-я пехотная дивизия. Эти распоряжения русского командования на 20 ноября показывают, как оно было обеспокоено за правый фланг 2-й армии и сколько сил направляло к полосе наступления группы Шеффера.
Левому флангу 5-й армии (19-му и 1-му Сибирскому корпусам) [298] было приказано наступать против корпуса «Познань» и 3-го кавалерийского корпуса немцев.
Следовательно, на 20 ноября со стороны русских был принят план — наступлением левого крыла 1-й армии создать угрозу тылу 20-го германского корпуса и обходящей группе Шеффера, переброской сил к полосе наступления этой группы задержать ее с фронта и наступлением левого крыла 5-й армии не позволить корпусу «Познань» и 3-му кавалерийскому корпусу немцев продвигаться вперед и обходить русских с другого фланга.
Следует отметить, что русские и на 20 ноября все еще полагали, что обходят 2-ю армию только 20-й корпус и конница. Гинденбург и Макензен, зная все намерения русских и рассчитывая на их ошибки, на 20 ноября. попрежнему считали обстановку для 9-й германской армии благоприятной, и частям армии было приказано: 25-му резервному, 17-му и 20-му корпусам продолжать наступление самым энергичным образом и атаковать русских там, где они встретятся, 11-му корпусу удерживать занятое положение, корпусу «Познань» и 3-му кавалерийскому корпусу замкнуть кольцо окружения русских у Пабянице.
Посмотрим теперь, как же закончились события 20 ноября, на которые германцы возлагали свои надежды.
Правый фланг 9-й германской армии, корпус «Познань» и 3-й кавалерийский корпус Фроммеля, которым поручалось замкнуть кольцо окружения, наступать не могли, они сами с трудом отбивались от атак частей 5-й русской армии — 19-го корпуса и 2-й Сибирской дивизии.
11-й корпус немцев перешел к обороне; весь день он подвергался атакам 23-го корпуса русских. 17-й и 20-й корпуса немцев также не смогли наступать, потому что встретили энергичное сопротивление русских с фронта и все сильнее чувствовали угрозу своему тылу со стороны Ловича.
В 12 ч. 15 м. штаб 9-й германской армии получил сведения о подходе русских к Стрыкову, в направлении которого 20-му корпусу приказано было выделить сильный заслон. Из обходящей группы Шеффера 3-я гвардейская дивизия пыталась в половине дня обойти правый фланг 1-го корпуса русских восточнее Орехов, но подоспевшими резервами корпуса эта попытка была быстро парализована; 25-й резервный корпус, оставив заслоны в сторону Петрокова из 50-й резервной дивизии и прикрываясь 6-й кавалерийской дивизией на Бендков, 49-й резервной и 9-й кавалерийской дивизиями наступал на Рзгов (схема 80). Однако у Рзгова они были встречены контратакой 1-й Сибирской дивизии, и наступление их остановилось.
К исходу 20 ноября части 10-й пехотной и 5-й кавалерийской дивизий русских вступили в бой у Тушина с немецким заслоном из 50-й резервной и 6-й кавалерийской дивизий. Корпус Новикова подтянулся в район к юго-востоку от Бендкова и вошел в связь с 10-й пехотной дивизией у ст. Бабы.
Ловичский отряд занял Гловно и наступал на Стрыков; оказавшаяся на его левом крыле конная группа Казнакова продолжала ограничиваться разведкой со стороны Рогова. [299]
1-й резервный корпус немцев, остановленный перед Ловичем, на правом своем фланге был атакован русскими со стороны Ловича, к которому продолжали подвозиться войска по железной дороге.
Гинденбург продолжает и на 21 ноября надеяться, что русские не выдержат и начнут наконец отход от Лодзи. Однако командующий 5-й русской армией генерал Плеве, объединивший в своих руках и 2-ю армию, на 21 ноября приказывает обеим армиям наступать по всему фронту, не давая германским флангам сомкнуться к югу от Лодзи.
С утра 21 ноября прежде всего завязывается ожесточенное сражение на левом крыле 5-й русской армии. Подошедшая бригада корпуса «Бреславль», австрийская 7-я кавалерийская дивизия, корпус «Познань» и 3-й кавалерийский корпус Фроммеля обрушились на 19-й корпус и 2-ю дивизию 1-го Сибирского корпуса и пытались обойти левый фланг 19-го корпуса, но последний с подошедшей 7-й пехотной дивизией не только остановил эту атаку, но сам начал теснить немцев.
11-й германский корпус, оборонявшийся накануне за p. Hep, с утра 21 ноября пытался переправиться у Лютомерска на южный ее берег, но контратаками 1-го Сибирского корпуса (2-й дивизией) был отброшен на северный берег. На фронте этих корпусов разгорелся бой за переправы через p. Hep.
17-й и 20-й германские корпуса были атакованы 4-м и 2-м Сибирским корпусами и едва удерживали свое положение — главным образом благодаря огню тяжелой артиллерии.
Группа Шеффера (25-й резервный корпус, 3-я гвардейская дивизия), развернувшись на фронте Орехов, Рзгов, Бендков, пыталась наступать на запад в целях встречи с 3-м кавалерийским корпусом Фроммеля южнее Лодзи. Однако, встретив на этом фронте энергичное сопротивление 10-й пехотной и 1-й Сибирской дивизий, отрядов Краузе и Караулова (резервы 1-го армейского и 2-го Сибирского корпусов), группа Шеффера продвинуться на запад не могла. Бой на этом участке носил ожесточенный характер в течение всего дня, и к концу его русские начали теснить немцев.
Между тем к этому времени в тылу 20-го и 25-го резервного корпусов немцев все сильнее обнаруживалось наступление Ловичского отряда, по своей силе уже доходящего до корпуса. Не встречая сильного сопротивления, отряд наступал на широком фронте Воля-Рагузинска, Брезины. Левее на Колюшки действовал конный отряд Казнакова, сюда же подходил и кавалерийский корпус Новикова. Чувствуя эту угрозу, немцы должны были усиливать свои части прикрытия, выставленные фронтом на восток.
К исходу 21 ноября русские заняли Брезины и этим так подействовали на части 20-го германского корпуса, что последние самочинно прекратили бой на фронте и начали отход на северо-запад.
Положение группы Шеффера к концу дня оказывалось тяжелым, и, чтобы скрыть его от войск, Шеффер не сообщал дивизиям полной обстановки. Гинденбург и Макензен делают последнюю попытку окружения русских под Лодзью. На 22 ноября приказ Гинденбурга [300] гласил: 3-му кавалерийскому корпусу наступать на Петроков; корпусу «Познань» и 11-му корпусу — на Ласк, 17-му корпусу — на Лодзь с севера; 20-му корпусу и 3-й гвардейской дивизии — на Лодзь с востока; 25-му резервному корпусу — в направлении западнее Лодзи; 1-му кавалерийскому корпусу: 6-й кавалерийской дивизией обеспечивать 25-й резервный корпус с юга, а 9-й кавалерийской дивизией ударить частью сил на Петроков, частью на Брезины; 1-му резервному корпусу овладеть Ловичем.
Русские в это время оценивали обстановку тоже благоприятной для себя, и объединяющий командование 2-й и 5-й армиями генерал Плеве на 22 ноября от армий требует: от 5-й армии удерживать свое положение; 2-й армии наступать правым флангом (1-й Сибирской и 10-й пехотной дивизиям, корпусу Новикова) против обходящей группы немцев генерала Шеффера и тем самым совместно с наступающим Ловичским отрядом окружить ее.
Первыми 22 ноября в наступление перешли немцы, но, несмотря на все их усилия, в течение всего дня успеха не имели. На обоих флангах и в центре немцы встретили энергичное противодействие русских, и в половине дня командир 20-го корпуса немцев доносил штабу 9-й армии, что ввиду самочинного прекращения частями боя он с трудом их задерживает и наступать не может.
Группа Шеффера, встретив сопротивление 1-го корпуса и 1-й Сибирской дивизии, продвинуться на запад не могла. На юге наступление 10-й пехотной и 5-й кавалерийской дивизий создало сильную угрозу тылу 25-го резервного корпуса своим нажимом на заслон немцев у Тушина.
Ловичский отряд к исходу дня, овладев Стрыковом и Брезинами, теснил части прикрытия 17-го и 20-го германских корпусов на запад.
Отряд Казнакова и корпус Новикова сосредоточивались между Колюшками и Бендковом, но вместо удара по тылам немцев опять ограничивались разведкой.
Во второй половине дня Макензен начал получать тревожные донесения от корпусов. Командир 20-го корпуса доносил, что положения удерживать не может, и в 15 ч. 30 м. получил от Макензена разрешение отойти на северо-запад.
Еще более тяжелое положение создается для группы Шеффера, которая со всех сторон оказалась в окружении русских. В 16 ч. 34 м. 22 ноября Шеффер получил приказ начать отступление.
Так неудачно закончилась вся задуманная Гинденбургом операция по окружению 2-й русской армии под Лодзью. Уже вечером 22 ноября Гинденбургу приходилось думать не о том, как завершить окружение русских, а как вывести свои войска из окружения русских.
Общее соотношение сил в Лодзинской операции в целом и на отдельных участках было почти одинаковым, хотя в отношении тяжелой и легкой артиллерии всюду превосходство было на стороне немцев. Но захват инициативы, внезапность удара со стороны Торна, лучшее материальное обеспечение войск, а главное, полная осведомленность на каждый день о русских войсках вследствие перехватывания русских радиодиректив и сводок ставили Гинденбурга [301] в более выгодное положение по сравнению с русскими с начала до конца операции.
Прежде всего Гинденбург недооценивал способности русского командования, которое он считал мало энергичным. Однако русские в критические минуты проявили оперативную гибкость и изыскали соответствующие контрмеры, чтобы не только парализовать усилия немцев, но и поставить их самих в тяжелое положение.
В ходе операции оказалось, что русские корпуса дрались хорошо и зачастую не только не уступали немцам по своему упорству в бою, но и превосходили их.
Вторая ошибка и причина немецких неудач заключалась в том, что оба немецких фланга, которые должны были сомкнуть кольцо окружения, оказались для этой цели слабыми. Поэтому корпусу «Познань» и 3-му кавалерийскому корпусу Фроммеля не только не удалось обойти русских, но эти корпуса сами оказались битыми на протяжении всей операции. Что касается главной охватывающей группы Шеффера, которой удалось врезаться в стык 1-й и 2-й русских армий, то успешный результат ее продвижения получился не благодаря мощи и искусству, а только потому, что группа не была своевременно обнаружена и обходила фланг 2-й армии без сопротивления со стороны русских. Наконец, третьей ошибкой Гинденбурга следует считать и недооценку с его стороны силы 5-й русской армии, которая врезалась между заходящими флангами немцев и не позволила им сомкнуться.
В этот период самого решительного сражения русские армии Северо-западного фронта распались на две группы. Группа из 2-й и 5-й армий была отрезана от руководства Рузского и должна была действовать вполне самостоятельно. Однако тяжелое положение этой группы в течение всего сражения не повлияло на правильность оперативного руководства со стороны русского армейского командования.
Корпусам этих армий удалось путем выхода их уступом за свободные фланги и путем поспешного загиба их против обходящих сил противника не допустить смыкания немецкого кольца окружения. Умелым обеспечением со стороны русских своего левого открытого фланга не только решительно парировались эти атаки немцев, но последние вынуждены были сами переходить к обороне или даже отступать, неся большие потери.
Совершенно другой характер имела деятельность 1-й армии. Командующий этой армией Ренненкампф не смог использовать своего сильного левого крыла в районе Ловича, чтобы успешно содействовать им 2-й армии. Действия 1-й армии были весьма медленны и нерешительны, и только вмешательством фронтового командования был создан Ловичский отряд, восстановивший в конце сражения общий фронт 1-й и 2-й армий.
Крушение немецкого плана
Вечером 22 ноября отчетливо выявилась вся серьезность опасности, в которой находилась не только группа Шеффера, но и все левое крыло 9-й германской армии. [302]
Вот как характеризуется в т. VI, на стр. 192, Рейхсархива положение, в котором находился в это время Гинденбург: «Командующий Восточным фронтом не располагал более никакими силами, чтобы помочь находившейся под Лодзью в тяжелом бою 9-й армии, он вынужден был быть простым свидетелем той драмы, которая, казалось, там подготовлялась. Вряд ли можно еще было надеяться на освобождение отрезанных войск генерала Шеффера. В журнале военных действий командующего Восточным фронтом создавшееся положение оценивалось так: в 9-й армии с неослабевающей ожесточенностью идут по всей линии бои; поступающие радиограммы дают понять, что лишь в особо благоприятном случае можно будет спасти от уничтожения или плена окруженное левое крыло».
После же того, как утром 24 ноября поступила русская радиограмма о подготовке эшелонов для эвакуации германских пленных, напряженное состояние германского командования достигло крайнего предела. «Не могу выразить, что я при этом почувствовал, — писал Людендорф в своих воспоминаниях, — все висело на ниточке».
Гинденбург уже принял решение в случае необходимости отвести 9-ю германскую армию в торнском направлении.
Для этой цели германским командованием был принят следующий план действий: 25-й резервный корпус и 3-я гвардейская дивизия должны были прорваться на Брезины, 1-й кавалерийский корпус прикрывал отход с юга в районе Бендков и должен был отходить вслед за 25-м резервным корпусом, 20-й корпус получил задачу сдерживать Ловичский отряд.
С русской стороны было намечено: 5-й армии продолжать наступление с задачей отбросить противника к северу от Лодзи и очистить тыл 2-й армии от германцев; Ловичскому отряду наступать до соприкосновения его с частями 2-й армии и тем самым сомкнуть кольцо окружения для группы Шеффера.
Ход событий 23 и 24 ноября развивался в следующем порядке: 1-я Сибирская и 10-я пехотная дивизии русских с утра 23 ноября начали преследовать немцев с юга, но получили отпор сильных арьергардов 25-го резервного корпуса немцев. Конный корпус Новикова продолжал бездействовать. В районе к юго-западу от Брезины завязался упорный бой между 49-й резервной дивизией немцев и 6-й Сибирской дивизией русских, вскоре сюда же подошли главные силы 25-го резервного корпуса и 3-я гвардейская дивизия. Последняя решила пробиться на север через Брезины любой ценой и развила энергичную атаку по правому флангу 6-й Сибирской дивизии русских на Галков.
Части 1-го корпуса русских, наступая на северо-восток, встретили сопротивление сильных прикрывающих частей немцев у Бедонь и остановились, но командир 20-го германского корпуса под давлением русских все же отвел свой левый фланг на север, поэтому между ним и 25-м резервным корпусом получился большой разрыв, куда устремились русские бригады 43-й и 63-й пехотных дивизий из Ловичского отряда и, не обращая внимания на бой 6-й Сибирской дивизии, вскоре присоединились к частям 1-го корпуса восточнее Лодзи. [303]
Таким образом, 6-я Сибирская дивизия, стоявшая на пути отхода всей группы Шеффера, осталась без всякой поддержки, имея против себя больше чем тройное превосходство противника.
Под давлением передовых частей 25-го резервного корпуса и 3-й гвардейской дивизии немцев к исходу 23 ноября 6-я Сибирская дивизия оттянула свой правый фланг назад, а части группы Шеффера главными силами достигли: 25-й резервный корпус — Борова, Хрусты, 1-й кавалерийский корпус — района Курошце и Лазновска-Воля, 3-я гвардейская дивизия — Галкова.
Ночью на 24 ноября бои продолжались. Прежде всего ночной атакой в 5 час. 24 ноября 3-я гвардейская дивизия захватила Брезины, куда продвигался и 25-й резервный корпус; 6-я Сибирская дивизия, понеся большие потери, отошла на Рогов.
1-й русский корпус ночью вперед не продвинулся, 1-я Сибирская и 10-я пехотная дивизии тоже ночью не наступали, поэтому пути на север для группы Шеффера оставались свободными, а с юга не было никакого давления.
24 ноября утром Шеффер, узнав, что Брезины заняты 3-й гвардейской дивизией, и не чувствуя энергичного давления с юга и запада, окончательно отбросил 6-ю Сибирскую дивизию на Рогов и к исходу дня с остатками своей группы, около 6000 чел., пробился из кольца окружения и вошел в связь с частями 20-го корпуса. В этом же направлении в ночь на 25 ноября ушли от уничтожения и остатки частей 1-го кавалерийского корпуса.
Медлительность преследования русскими группы Шеффера, отсутствие своевременной поддержки 6-й Сибирской дивизии и бездействие русской конницы не дали возможности русским уничтожить эту зарвавшуюся группу.
Заключение об операции
Ноябрьская операция была одной из грандиознейших и сложнейших по своим оперативным формам начального периода мировой империалистической войны. Свыше полумиллиона человек, огромное количество средств вооружения были брошены в это сражение.
Боясь перехода в общее наступление русских и желая создать на Восточном театре перелом в обстановке, Гинденбург, назначенный 1 ноября главнокомандующим Восточным фронтом, и его начальник штаба Людендорф задумали и подготовили неожиданный удар сильной 9-й армии со стороны Торна в стык между 1-й и 2-й русскими армиями, с целью окружить сначала 2-ю армию, а потом и 5-ю армию русских. План был, по существу, авантюристический, так как главная обходящая русский фланг группа Шеффера сразу попадала в мешок русских и сама оказывалась в окружении.
Только выгодное для немцев стечение обстоятельств позволило создать угрозу тылу 2-й русской армии, а потом в виде небольших остатков выйти даже из окружения. Эти выгодные обстоятельства были: систематическое перехватывание русских радиограмм [304] и точное знание на каждый день группировки и намерений русских, а также неудачное развертывание русских корпусов (5-го Сибирского и 2-го армейского) и отсутствие у русских ниже Новогеоргиевска мостов на Висле для переброски правобережных корпусов 1-й армии на поддержку 5-го Сибирского корпуса.
Только этим можно объяснить принятие «смелого» плана Гинденбургом.
Русское же командование, довольствуясь скромными данными наземной разведки, естественно, не могло итти на такую «смелость» и вынуждено было решать и действовать более осторожно. Несмотря на это, как показал ход операций, русское командование, при всех его неудачных методах управления войсками, нашло правильные контрмеры и поставило 9-ю германскую армию и Гинденбурга в тяжелое положение. Гинденбург и Людендорф были уверены, что русские испугаются, не выдержат угрозы обхода фланга и начнут отходить. Но русские не испугались, общий отход делать не думали и на угрозу окружения ответили угрозой окружения левого крыла немцев.
Мы приводили уже выдержку из воспоминаний Людендорфа, где он называл положение 9-й армии висящим на ниточке. Положение всей 9-й германской армии 23 и 24 ноября было действительно тяжелым, и это получилось потому, что у Гинденбурга нехватило сил, что у него было пренебрежение к противнику, что обе его обходящие группы оказались для целей окружения маломощными и что весь его план был авантюрой, стоившей немцам колоссальных потерь и полного разгрома группы Шеффера. [305]