Победоносное наступление левого крыла русских армий Юго-Западного фронта в Галицию
Общее положение сторон к 25 августа
Одновременно с тем как 1-я и 4-я австрийские армии стремились разбить 4-ю и 5-ю русские армии между реками Западным Бугом и Вислой, 3-я и 8-я русские армии в составе 21 пехотной и 7 кавалерийских дивизий, имея перед собой 3-ю австрийскую армию и группу Кевеса в составе 9 1/2 пехотных и 5 кавалерийских дивизий, продвигались до 23 августа без особого сопротивления на запад к Львову, так как австрийцы оказали слабое сопротивление только у Тарнополя, Острова и Черткова.
В связи с тяжелым положением в 4-й армии, которая, как известно, была принуждена отходить к Люблину, командующий фронтом Иванов приказал 3-й армии к 25 августа выйти на линию Каменка, Буск, Дунаюв, а 8-й — на линию Выбудов, Монастержиска. Имелось в виду быстрым выдвижением правого фланга 3-й армии в район Жолкева помочь 5-й армии.
Так как положение 4-й русской армии все ухудшалось, то 25 августа фронтовое командование указало командующему 3-й армии Рузскому большую часть сил армии направить к северу от Львова.
Направление большей части сил армии севернее Львова было продиктовано тяжелым положением в 4-й армии, вследствие чего 5-я армия была направлена ей в помощь с поворотом общего направления ее наступления на запад и юго-запад. Это обстоятельство приводило к разрыву между внутренними флангами 5-й и 8-й армий. Фронтовое командование было заинтересовано созданием в Галиции общего фронта.
В соответствии с этим и 8-я армия направлялась севернее с выдвижением ее на фронт Бобрка, Бржезаны с целью дальнейшего наступления правым флангом на Львов, а левым на Миколаев (схема 67).
В то же время с целью обеспечения операций между Бугом и Вислой командующий 3-й австрийской армией получил 24 августа [243] задачу выступить из района Львова и нанести «серьезный удар» русским в направлении на Броды и Тарнополь.
К 25 августа 3-я австрийская армия занимала фронт Блотня, Перемышляны, Гологуры, Борткув, район в 5 км северо-восточнее Буска, имея для обеспечения левого фланга 44-ю ландверную дивизию у Куликува и 11-ю гонведную кавалерийскую дивизию у Жултанце. Правый фланг армии обеспечивался 11-й пехотной и 8-й кавалерийской дивизиями у Бржезаны. Кроме того, южнее, в районе Станиславова и Стрыя начали высадку головные эшелоны 2-й австрийской армии, перевозимой с сербского фронта.
К вечеру 24 августа 3-я русская армия в составе 12 пехотных и 4 кавалерийских дивизий вышла на линию Радзихов, Соколовка, Сассов, Езерна, а на 25-е была назначена дневка. К этому же времени 8-я русская армия в составе 9 пехотных и 3 кавалерийских дивизий перешла р. Стрыпу на участке Плотыча, Вишневчик, имея на левом фланге впереди и на уступе на линии Курдвановка, Езержаны части 24-го корпуса, а впереди 24-го корпуса конница Павлова (2-я Кубанская и Сводная донская казачьи дивизии) заняла Монастержиска.
На 26 августа 3-й русской армии предстояло занять переправы через р. Буг у Каменки и Буска 21-м корпусом, 11-й корпус должен был выйти на фронт Красне, Скварза-Весь (Скварзава), 9-й — Олыыаница, Вишневчик, а 10-й корпус — овладеть районом Цемержинце, Дунаюв, 8-я армия оставалась на дневке.
Бои на р. Золотой Липе
3-я австрийская армия Брудермана, продолжая выполнение полученной задачи, с утра 26 августа должна была продолжать движение на линию Поморжаны (11-я дивизия), восточный берег р. Золотая Липа, Злочовские высоты, Буш.
Таким образом, день 26 августа приводил к встречному столкновению 3-й русской армии с 3-й австрийской армией.
Здесь уместно сказать, что выдвижение 3-й австрийской армии навстречу русским с целью нанести последним «сильный удар» является крупной оперативной ошибкой. 3-я австрийская армия получила основную задачу — обеспечить операции 1-й и 4-й австрийских армий между реками Бугом и Вислой, поэтому если ей необходимо было для выигрыша времени и пространства выдвинуться вперед, то это нужно было сделать, но отнюдь не для «сильного удара», а для проведения с русскими боя по методу подвижной обороны. Австрийцы столкнулись на марше с русской 3-й армией, превосходящей их в значительной степени в силах. Это привело армию Брудермана к полному истощению уже в первых боях на р. Золотой Липе, вследствие чего она не могла организовать необходимой надежной обороны последующих рубежей и потеряла время, столь необходимое для завершения операций 1-й и 4-й армий.
26 августа правое крыло 3-й русской армии (21-й корпус) завязало горячий бой с австрийцами у Буска. В центре 11-й корпус после упорного боя занял Скварза-Весь, а 9-й овладел высотами [244] юго-западнее Княже и отбил атаки австрийцев на фронте Гологуры, Жуков; левофланговый 10-й корпус выдержал бои за обладание горой Орне и оттеснил австрийцев за р. Золотую Липу, но его 60-я дивизия при наступлении к Дунаюву была отброшена к Поморжанам.
В общем, встретившись с превосходными силами 3-й армии, австрийцы понесли большие потери и принуждены были перейти к обороне уже в этом первом столкновении с противником.
На 27 августа командующий 3-й русской армией генерал Рузский, чтобы выполнить указания фронта, отдал приказ 21-му корпусу с 11-й кавалерийской дивизией занять район Каменка, Мосты-Вельке; однако завязавшиеся 26 августа бои послужили Рузскому предлогом для неисполнения приказания фронтового командования, что заставило последнее настойчивее повторить свое требование, обосновывая его необходимостью вывести 3-ю армию на общий фронт с 5-й и 4-й армиями для дальнейшего наступления на р. Сан.
Но и это повторное приказание фронтового командования Рузским выполнено не было, и 3-я армия попрежнему 27 августа продолжала свое наступление, направляя свои главные силы на Львов, столицу Галиции.
Попустительство фронтового командования в данном случае заслуживает самого сурового порицания, так как в это самое время 5-я армия вела напряженные бои с превосходящими силами противника в районах Замостья и Томашова, а 14-й австрийский корпус Иосифа-Фердинанда, который впоследствии осуществлял обход левого фланга 5-й армии, как раз находился в том районе, куда, по приказанию фронтового командования, должен был быть направлен правый фланг 3-й армии, а именно в районе Бутыни и Мосты-Вельке на р. Рате.
Командующий 3-й австрийской армией Брудерман, несмотря на неудачи 26 августа, продолжает упорствовать и на 27 августа приказывает: усиленному 12-му корпусу одной пехотной бригадой наступать на Поморжаны, Чижов, охватывая левый фланг русских, атакующих центр австрийской армии (3-й корпус); левому флангу (11-й корпус) наступать на Белый-Камень; 14-му корпусу Иосифа-Фердинанда наступать на Каменку; 11-й пехотной дивизии с 4-й и 8-й кавалерийскими дивизиями и 105-й ландштурменной бригадой обеспечивать правый фланг на линии Дунаюв, Нараюв, Рогатин.
В донесении командующего 3-й русской армией так характеризуются бои 26 и 27 августа: «13 и 14 августа 3-я армия вела с противником упорный бой у Каменка, Буск, Красне, Ольшаница, Гологуры, Дунаюв. Первоначальная встреча происходила к востоку от этой линии. Наши войска стойко выдержали первый натиск противника, причем в лесных кряжах Золочовской гряды дело доходило до рукопашных схваток. Развернувшись, наши войска повели наступление и, продвигаясь с боями вперед, заставили неприятеля отойти за указанную выше линию, которую заняли к вечеру 14 (27) августа. Завтра преследую противника. Полагаю дойти до линии Желехов, Глиняны, Перемышляны, Бржуховице... войска готовы на всякие жертвы, рвутся на противника, не выдерживающего [245] даже фронтального натиска. Потери противника до 3 000 пленных. В этот день, подобно тому как и 13 (26) августа, особым упорством отличались бои 9-го и 10-го корпусов».
На правом фланге в результате боев 27 августа австрийский 11-й корпус под натиском 21-го корпуса отошел сначала на линию Желехов, Буск, а затем покинул Буск; в центре 11-й и 9-й русские корпуса вышли на фронт Красне, Борткув, Ольшаница, Вишневчик, взяв у австрийцев до 3 500 пленных и 32 орудия. На левом фланге армии 10-му корпусу только к вечеру удалось сбить части 12-го австрийского корпуса у Цемержинце на р. Золотой Липе.
Для установления связи с 5-й армией 11-я кавалерийская дивизия в этот день направлялась к Мосты-Вельке на р. Рате, а для обеспечения левого фланга и связи с 8-й армией была образована конная группа из трех кавалерийских дивизий в районе Жуков, Вержбов, Дворце, и, вместе с тем, Рузский, считая положение своего левого фланга тяжелым, обратился к командующему 8-й армией Брусилову с просьбой о помощи у Дунаюва.
Эта просьба была подтверждена фронтовым командованием с указанием развивать дальнейшие операции 8-й армии в общем направлении на Бобрку (25 км юго-восточнее Львова).
В то же время 3-я австрийская армия после тяжелых для нее боев 26 и 27 августа отводилась Брудерманом назад, центром на р. Гнилую Липу, левым флангом на Куровице, Жултанце, с выделением в резерв одной дивизии к Львову и полутора дивизий в район Куликув. Правый фланг армии обеспечивался двумя кавалерийскими дивизиями у Рогатина и Подкамень.
Когда 28 августа австрийцы частично уже начали отходить, отход их постепенно стал переходить в бегство, причем правое крыло русских даже потеряло с ними соприкосновение. К исходу дня русские заняли Лиско, Глиняны, а левое крыло их продвинулось до р. Гнилой Липы, на западном берегу которой закреплялись, приводя себя в порядок, австрийцы.
8-я русская армия в течение 28 августа вышла на фронт Дунаюв (7-й корпус), Стратин, Лучинце, Желиборы, имея левофланговый (24-й) корпус растянутым по Днестру от Галича почти до русской границы. Правый фланг армии обеспечивала 12-я кавалерийская дивизия у Нараюва, и три кавалерийские дивизии были расположены в районе Сарнки и Бурштын.
2-я австрийская армия продолжала постепенное сосредоточение у Галича и Рогатина.
В результате боев на р. Золотой Липе русские разбили 3-ю австрийскую армию, нанеся ей крупные потери.
Положение австрийцев стало усложняться тем, что операция между Западным Бугом и Вислой еще была далека от своего разрешения, а силы заслона, который должен был обеспечить эту операцию, были уже надорваны. Несмотря на это, австрийское командование попыталось задержать русских на подступах к Львову и на р. Гнилой Липе. [246]
Бои на р. Гнилой Липе
После боев на р. Золотой Липе командующий 3-й русской армией решил приостановить наступление на 2–3 дня с целью произвести рекогносцировку подступов к Львову, а также привести в порядок тылы; с этим было согласно и фронтовое командование. Но ставка запретила эту остановку и приказала 3-й и 8-й армиям продолжать наступление во что бы то ни стало, чтобы не дать австрийцам передышки, развивая своим правым флангом действия в обход Львова с севера.
В силу этого распоряжения 3-я и 8-я армии продолжали свое наступление.
После отхода от р. Золотой Липы 3-я австрийская армия Брудермана заняла позиции от Ферлеюва до Куровице двумя корпусами (12-м и 3-м), восточнее Львова на линии Миклашов, Пруссы — одним корпусом (11-м). Только что прибывшие с сербского фронта новые части, 7-й корпус с 20-й гонведной дивизией, собрались у Рогатина, с задачей ударить во фланг русским в случае обхода ими правого фланга 3-й армии.
29 августа 3-я русская армия продолжала теснить 3-ю австрийскую армию и к вечеру передовыми частями вышла на линию Сапежанка, Хренюв (21-й и 11-й корпуса), Унтервальд, Гнилая Липа (9-й и 10-й корпуса). Особенным упорством отличались бои в 9-м и 10-м русских корпусах, где 10-й корпус атаковал сильно укрепленные австрийские позиции на возвышенностях между Туркоцином и Кросенко. Южнее на фронт Осталовице, Ферлеюв подошли правофланговые части 8-й армии (7-й корпус и 12-я кавалерийская дивизия).
На 30 августа Рузским было приказано 3-й русской армии разбивать успех в львовском направлении, причем 7-й корпус 8-й армии направлялся на Львов, а прочие войска 8-й армии получили задачу — обеспечить операцию 3-й армии.
Австрийцы, введенные в заблуждение своей разведкой, считали, что южнее железной дороги Тарнополь, Рогатин наступает преимущественно русская конница. На основании этих соображений австрийцы предполагали 30-го перейти в контрнаступление 11-м корпусом вдоль железной дороги Львов, Броды, а армейский резерв в 1 1/2 дивизии (23-я гонведная и 97-я ландштурменная бригады) должны были обойти правый фланг русских от Куликува на Жултанце. Одновременно с этим уже прибывший в Галицию командующий 2-й австрийской армией Бем-Ермоли должен был, сдерживая 8-ю армию с фронта, атаковать русских во фланг со стороны Галича.
Вмешательство командования фронтом в действия Рузского
Группировка 3-й и 8-й русских армий для предстоящих операций по овладению Львовом вызвала протест со стороны командования фронтом, так как распоряжения о направлении большей части [247] сил севернее Львова не выполнялись: «Признаю нецелесообразным, — указывает генерал Иванов, — обратить все войска Брусилова в прикрывающий отряд. Войска эти должны принять участие в действиях против Львова. Считаю также нецелесообразным приковать только к Львову все войска ваши и генерала Брусилова. Этим мы на себя значительных сил не привлечем... Приказываю: 1) 30 августа выдвинуть конный отряд, не менее половины всей вашей конницы, дабы осветить пространство Мосты-Вельке, Рава-Русская, Немиров, угрожая тем тылу неприятеля, действующего против генерала Плеве; 2) 30 августа один корпус должен занять линию Мосты-Вельке, Каменка или Мосты-Вельке, Теодорсгоф... В интересах единства действий общее управление войсками под Львовом будет возложено на вас».
Таким образом, фронтовое командование решительно вмешивается в управление 3-й армией, чтобы заставить Рузского оказать наконец прямую помощь 5-й армии, которая, как мы знаем, в это время вела тяжелые бои с 4-й австрийской армией у Комарова. Вместе с тем фронтовое командование, чтобы добиться выполнения своих указаний, делает Рузского ответственным за действия обеих (3-й и 8-й) армий.
Мало того, 30 августа, в связи с критическим положением на фронте 4-й и 5-й армий, Иванов указывает, что общая задача 3-й и 8-й армий, которые объединяются под командой Рузского, состоит в том, чтобы нанести удар войскам противника, действующим в районе Львов, Миколаев, Городокская позиция, сковать их свободу действий и исключить всякую возможность выделения из них подкреплений против 4-й и 5-й армий.
30 августа 3-я русская армия продолжала развивать наступление, особенно успешно преодолевая сопротивление австрийцев на своем левом крыле. 9-й и 10-й корпуса при содействии 7-го корпуса 8-й армии прорвали фронт противника у Перемышляны и Бржуховице и взяли 28 орудий. Севернее 11-й корпус занял после упорных боев Журавники, откуда 3-й австрийский корпус начал отход на позиции, непосредственно прикрывавшие Львов.
Когда 10-й корпус овладел высотами западного берега р. Гнилой Липы у д. Бржуховице и прорвал фронт австрийцев, в прорыв бросилась 10-я кавалерийская дивизия. Переправившись через Гнилую Липу, кавалерия нагнала отходящих австрийцев и обратила их в бегство по направлению к Свиржу, вслед за тем атаковала в конном строю колонны австрийцев, следовавшие от Бржуховице на Свирж. Развернувшие пять линий пехоты австрийцы не могли устоять против энергичной атаки и побежали на подходящие части 10-го корпуса. В этом бою 10-я кавалерийская дивизия взяла 4 гаубицы и много пленных. Этим действия этой дивизии и кончились, так как не были поддержаны находившимися невдалеке двумя другими дивизиями.
Этот краткий пример может служить доказательством того, что может сделать предприимчивая конница, предводимая энергичным начальником. Вместе с тем этот же пример показывает, насколько недооценивалось значение в бою конницы, так как атаки ее остались [248] без поддержки со стороны двух других кавалерийских дивизий.
3-я австрийская армия еще раз потерпела крупное поражение на р. Гнилой Липе, оставив на поле боя большую материальную часть.
В 8-й армии 12-й корпус овладел Рогатином, а левофланговый 8-й корпус при поддержке частей 24-го корпуса форсировал р. Гнилую Липу, разбил группу генерала Карга у Желиборы, захватив 31 орудие. Здесь австрийцы вынуждены были отойти к Галичу.
На 31 августа Рузский, объединивший действия 3-й и 8-й армий, попрежнему настойчиво продолжал операцию по овладению Львовом, причем правофланговый 21-й корпус получил указание большей частью сил выйти на линию Мосты-Вельке, Туринка для перерыва сообщений между 3-й и 4-й австрийскими армиями. На 8-ю же армию, как и раньше, Рузский вовлекал задачу обеспечить операцию 3-й армии с юга, оказывая поддержку левому флангу последней.
Продвижение 3-й русской армии на запад стало уже делать опасным положение 4-й австрийской армии, скованной боями с 5-й русской армией, и у австрийского командования возник даже вопрос о возможности отвода ее обратно за р. Сан.
Это, казалось, было тем более необходимым, что командующий 3-й австрийской армией Брудерман в ночь на 31 августа отдал распоряжение об отходе армии на линию Львов, Крассов. Однако Конрад этому воспротивился, приказав удерживать Львов как важный политический и административный центр Галиции.
На северном крыле галицийских армий русских боевая обстановка попрежнему была тяжелой. 5-я армия отводилась назад, 25-й корпус — на линию Рейовец, Верховина, а прочие корпуса — на линию Красностав, Грубешов, Владимир-Волынский. На стыке 4-й и 5-й русских армий австрийцами была занята станция Травники, а левый фланг 4-й армии был атакован правым флангом 1-й австрийской армии. На поддержку 1-й австрийской армии спешил корпус Куммера, а за ним и германский корпус Войрша.
Что касается событий 31 августа в южной группе фронта (3-й и 8-й армий), то они здесь протекали для русских весьма успешно. После боя на Гнилой Липе, преследуя отходящего противника, 3-я русская армия выдвинулась на подступы к Львову, заняв линию Жултанце, Ярычув, Баршовице, отбросив севернее Львова своим правым флангом (21-м корпусом) части противника на Куликув. 8-я армия в этот день утвердилась на западном берегу р. Гнилой Липы, закончив серию непрерывных боев, взяв одного генерала, 3 знамени и 70 орудий, а также большое число пленных. Днестровский отряд Павлова продвигался к Нижниову, ведя разведку в юго-западном направлении.
Общее положение южной группы русского фронта 1 сентября было блестящим: передовые части 3-й армии повсюду опрокидывали австрийцев, захватывая тяжелые и легкие орудия, кухни, повозки. 8-я армия беспрепятственно вышла на фронт Бобрка, Ходоров, захватывая многочисленные трофеи и тесня австрийцев [249] к Львову и Миколаеву. Правый фланг 3-й армии (21-й корпус) находился в районе Купичволя и мог непосредственно угрожать правому флангу 4-й австрийской армии, причем этот корпус легко мог быть поддержан частями соседнего 11-го корпуса.
Положение в Галиции ко 2 сентября
Между тем 2 сентября обстановка на правом крыле фронта (4-я и 5-я армии) начала постепенно улучшаться. Собранный на левом фланге 4-й армии под командой командира гренадерского корпуса Мрозовского отряд, куда вошли и первые прибывшие на помощь батальоны гвардии, успешно атаковал из района Гарбзеницы, Пяски австрийские части у Суходолы. Здесь было взято свыше 5000 пленных, 1 знамя и 8 пулеметов. Одновременно с этим поправились дела и на правом фланге армии, который, с боями оттесняя австрийцев, выдвинулся на линию Млынки, Осины, Бораки. Таким образом, на северном крыле фронта начался уже перелом событий в пользу русских, хотя центр 1-й австрийской армии по-прежнему угрожал прорывом к Люблину.
Положение, создавшееся в Галиции после неудачных боев на Золотой и Гнилой Липе и отступления к Львову 3-й и 2-й австрийских армий, сильно встревожило австрийское командование и заставило центр тяжести операции перенести на восток. Отход 5-й русской армии вселил у австрийского командования убеждение, что здесь русские скоро оправиться не смогут, в силу чего было решено преследовать ее только группой Иосифа-Фердинанда, а главные силы 4-й армии повернуть на юг и организовать новую операцию, с целью, сдерживая русских с фронта 3-й армией, 4-й и 2-й армиями ударить в оба их фланга.
В таком решении австрийское командование окончательно утвердилось, когда получило донесение об оставлении 3-й армией района Львова и дальнейшем отходе ее на запад на р. Верещицу.
Занятие г. Львова
На всем фронте 3-й и 8-й армий русские войска победоносно продвигались вперед, тесня австрийские 3-ю и 2-ю армии, причем главное внимание генерала Рузского, объединившего действия 3-й и 8-й армий, было все время приковано к Львову.
Несмотря на неоднократные призывы фронта о возможно скорейшем оказании помощи 5-й армии направлением большей части сил севернее Львова, командующий 3-й армией был к ним глух и преследовал свои цели. Наконец, 3 сентября фронтовое командование вновь подтверждает свое требование, указывая, что решение участи первого периода кампании зависит не от операций против Львова и Днестра, а от исхода сражения на фронте Люблин, Холм, Грубешов, подчеркивая, что каждый лишний корпус, привлеченный в этот район, увеличивает шансы на конечный успех. [250]
«Даже взятие Львова не вознаградит нас за потерю сражения на севере. Создается обстановка тяжелая, она вынудит нас покинуть и Львов», — так писал Иванов Рузскому.
В этот же день, 3 сентября, без боя части 3-й русской армии заняли покинутый австрийцами Львов. Самолюбие карьериста Рузского наконец было удовлетворено — его армия заняла столицу Галиции, но этот успех был достигнут ценой неудачи 5-й русской армии, облегчить положение которой он мог начиная с 26 августа да и не только облегчить, а помочь ей разбить 4-ю австрийскую армию.
Только теперь Рузский начинает организовывать маневр против 4-й австрийской армии; он приказывает двум правофланговым корпусам своей армии (21-му и 11-му) выдвинуться на фронт Пархач, Мосты-Вельке, одному (9-му) — в район Куликув, Бржуховица, а остальные два корпуса (10-й и 12-й) направляет в обход Городокской позиции с севера в район Лелеховка, Страдч, Рженска-Польская. Вместе с тем Рузский обращается к командующему 8-й армией Брусилову с требованием об ускорении движения его армии к Городокской позиции. Помех к этому у Брусилова не было, так как 2 сентября был занят Галич, где были захвачены орудия и пулеметы.
Следующим этапом операций в Галиции явилось Городокское сражение, представляющее одну связную операцию армий всего Юго-западного фронта.
Заключение о действиях сторон на Галич-Львовском направлении
Главной причиной поражения 3-й и 2-й австрийских армий на реках Золотой и Гнилой Липе и оставления Львова было неправильное решение задачи по прикрытию с востока операций между Бугом и Вислой 1-й и 4-й армий. Еще не собравшая всех своих сил 3-я австрийская армия, переоценив свои возможности, решила выполнить свою задачу встречным ударом, но натолкнулась на превосходные силы противника. Наращивая постепенно свои силы в боях на Золотой и Гнилой Липе, командующий 3-й австрийской армией Брудерман по частям растрепал свою армию до того, что она уже перестала быть боевой силой, когда подошла к Львову. Гораздо лучше было бы, если бы, потерпев неудачу на р. Золотой Липе, австрийцы не задерживались на р. Гнилой Липе, так как русские следовали за ними неотвязно, но отошли бы без боев на сильно укрепленную линию Львов, Миколаев и притянули сюда свежие силы.
Главной причиной такой необдуманной операции послужило пренебрежение к противнику и отсутствие достаточно полных сведений о нем, особенно о 8-й русской армии, что явилось следствием дурно поставленной разведки.
Вообще при выполнении задачи, какая выпала на 3-ю австрийскую армию, т. е. для обеспечения фланга главной операции, предпочтительнее операция на выигрыш времени, т. е. подвижная оборона, при возможном сохранении своих сил и при условии не [251] подвергать себя опасности решительного поражения, как это было в данном случае с 3-й австрийской армией.
При оценке операций русских прежде всего надо указать, что здесь русское командование не задавалось маневром обхода или охвата, а ограничивалось чисто фронтальными ударами. Боевой порыв русских войск привел и при фронтальных ударах к успеху, особенно в 3-й армии, где, по сути дела, проходили решающие операции, но стоил не малых потерь и расхода боеприпасов.
Особенное значение в ходе операции приобрел район Белз, Бутынь, Мосты-Вельке, в силу того, что здесь был стык 3-й и 5-й русских армий и именно из этого района могла угрожать австрийской 4-й армии опасность удара в тыл со стороны 3-й русской армии. Это хорошо понимало и австрийское и русское командование. Однако в критические для 5-й русской армии дни, начиная с 26 августа, несмотря на неоднократные требования фронтового командования, Рузский под всякими предлогами уклонялся от направления большей части своих сил севернее Львова и в этот район и приковал свое внимание к овладению столицей Галиции — Львовом. Хотя задачей овладения Львовом мог заняться и правый фланг 8-й армии, но из честолюбия и карьеризма Рузский не хотел этого допустить, требуя в то же время помощи от 8-й армии. Вообще взаимодействие с соседями не входило в круг обязанностей Рузского. Выдвижение 3 сентября части сил на Пархач и Мосты-Вельке было следствием того, что Рузский сам стал опасаться за свой правый фланг в связи с отходом 5-й армии, а не стремился помочь соседу.
Что касается действий 8-й русской армии, то здесь нужно отметить, что Брусилов был слишком чувствителен к мнимой опасности, которая якобы могла угрожать его левому флангу из-за Днестра. Имея многочисленную конницу и будучи сам по роду службы кавалеристом, Брусилов не сумел организовать должную разведку для обеспечения своего левого фланга. Следствием этого было то, что во время всей операции половина сил армии фактически прикрывала другую половину ее со стороны Днестра, где отряд Павлова казался слабым.
Один из молодых офицеров генерального штаба, профессор военной академии, в докладной записке прямо указывал, что наличие сильного кавалерийского корпуса на левом фланге армий Юго-западного фронта поможет более цельному осуществлению идеи охвата австрийцев с правого фланга и в то же время обезопасит левый фланг наступающей 8-й армии. Конечно, такое предложение нужно признать вполне целесообразным, однако высшее командование отнеслось к нему отрицательно.
Русское командование обеих армий не жалело крови и добилось решительных успехов исключительно фронтальными ударами, стоившими больших жертв и не окупившими, как ниже увидим, тех результатов, которые были достигнуты в последующем Городокском сражении. [252]