Творческие дерзания

Советская истребительная авиация с самого начала воздушного сражения на Кубани была грозной силой для врага. Советские летчики накопили немалый опыт в борьбе с сильным воздушным противником. Однако наряду с очевидными успехами в боевой деятельности наших истребителей были и существенные недостатки. В частях, особенно не имевших боевого опыта, слабо был отработан воздушный бой в паре и в группе. Многие летчики применяли в бою на новых самолетах устаревшие тактические приемы и изжившие себя боевые порядки. Отдельные воздушные бои напоминали, «карусель», столь характерную для боев начального периода войны, когда применялись устаревшие типы самолетов — И-16 и И-153.

Эти недостатки были унаследованы от старой тактики, а также являлись следствием слабого знания отдельными летчиками высоких боевых свойств новых советских истребителей.

А воздушная обстановка складывалась таким образом, что только творческое дерзание советских летчиков, их гибкость, умение противопоставить врагу более совершенную тактику могли привести к победе.

«Почти не имея численного перевеса над противником, — пишет в своих воспоминаниях бывший командующий 4-й воздушной армией, ныне Главный маршал авиации, К. Вершинин{22}, — мы должны были добиваться превосходства над ним в боевом мастерстве. [44] Однако здесь у нас не все было гладко. Среди наших летчиков имелось немало опытных воздушных бойцов, но в их тактических взглядах не было единства. Новые тактические приемы недостаточно изучались в частях и соединениях и поэтому не получили общего признания. В авиасоединениях, прибывших на усиление, было много летчиков, вовсе не имевших боевой практики. Их командный состав хотя и обладал боевым опытом, но за время формирования авиационных частей успел уже несколько отстать от изменений в тактике. Оказывало свое влияние на возможности использования авиации в предстоящих боях также поступление на вооружение новых типов самолетов, для которых тактические приемы боя только разрабатывались»{23}.

Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая важную роль авиации, уделяли повседневное внимание оснащению Военно-воздушных сил новейшими типами самолетов. На вооружение истребительной авиации с конца 1941 года начали поступать самолеты талантливых советских авиационных конструкторов А. С. Яковлева и С. А. Лавочкина. Особенно резко увеличился выпуск новых самолетов в 1942 году.

Появление в наших авиационных частях новых, более скоростных самолетов оказало значительное влияние на развитие тактики советской истребительной авиации в годы Великой Отечественной войны. Важную роль в развитии тактики истребительной авиации сыграло также появление радиосвязи между самолетами в полете и с наземными радиостанциями.

С оснащением самолетов приемно-передающими радиостанциями появилась возможность управлять истребителями в полете и в воздушном бою. Это значительно повышало боевые возможности истребительной авиации, но и предъявляло большие требования к летному составу, командирам и штабам. Старые методы использования истребителей становились непригодными. Необходимо было как можно быстрее переходить к новым, более эффективным способам применения истребительной авиации в воздушных боях и управления ею.

К этому времени в тактику истребительной авиации было уже внесено много нового передовыми летчиками, но единства взглядов у всего летного состава на
правильное использование истребителей в воздушном бою еще не было. [46]

Переход от старого к новому в области тактики истребительной авиации был связан с коренной ломкой взглядов на характер воздушного боя. Новое в тактике истребителей часто заставляло их цепляться за старые методы.

Командир 216-й смешанной авиационной дивизии генерал-майор авиации А. В. Борман в своем докладе на имя командующего ВВС фронта писал:

«Я пришел к выводу, что в корне надо менять психологию летчика, которая крепко в него вклинилась, — этот метод оборонительного боя первых дней войны, локтевая или зрительная связь, когда товарищи как будто подбадривают. Для сегодняшнего дня это большое зло. Надо дать летчикам почувствовать свободу маневра, чтобы они больше не ходили «роем и не жужжали, как пчелы». Надо дать почувствовать летчикам их силу в паре. Ликвидировать мнимую боязнь — потери себя в воздушном пространстве. Нужен перелом. Нужно влить уверенность в летчиков...»{24}. [47]

Численное и качественное превосходство вражеской истребительной авиации в начальный период войны вынудило наших летчиков-истребителей долгое время в воздушных боях придерживаться оборонительной тактики. С появлением же в наших частях новых самолетов, превосходивших по летно-тактическим данным самолеты противника, перед летным составом встали другие задачи, и в первую очередь овладение воздушным боем в составе пары, умение вести воздушный бой с применением вертикального маневра одиночно, в паре и группе и сочетать огонь и маневр и научиться применять радио в бою. Все эти сложные задачи получили краткое выражение в классической формуле тактики летчика-истребителя: «Высота — скорость — маневр — огонь», выработанной передовыми летчиками-истребителями на основе всестороннего анализа многочисленных воздушных боев с фашистской авиацией. Но чтобы прийти к этим выводам, командирам и политработникам, партийным и комсомольским организациям потребовалось провести большую работу. Они сумели внести организующее начало в среду летного состава, направить творческую мысль летчиков на создание новой тактики истребительной авиации, на поиски новых тактических приемов борьбы с сильным и опытным воздушным противником.

За основу боевых порядков истребителей была принята пара, как наиболее маневренная единица. Осуществление этого мероприятия позволило успешно решить и другие задачи, которые повысили тактическую выучку и боевое мастерство летного состава, особенно в овладении вертикальным маневром и групповым воздушным боем. Решались эти задачи в условиях ожесточенных воздушных боев.

Преимущество боевого порядка пары было выявлено еще до начала боев на Кубани, но в действиях пар самолетов тогда было много недостатков: не было слетанной пары, так как состав пар был временным, а иногда просто случайным; ведомые часто менялись, а это приводило к печальным последствиям — неоправданной гибели летчиков и потерям техники. [48]

Командующий 4-й воздушной армией после выявления недостатков в боевых действиях истребителей 11 мая 1943 года издал приказ об организации постоянных пар в истребительных частях{25}.

В связи с этим в авиационных частях была проведена большая работа, которая значительно способствовала успешному ведению воздушных боев в составе пары. Командиры всех степеней разъясняли преимущества пары в воздушном бою, наглядно показывали, как вести бой парой самолетов. Так, генерал-майор авиации Е. Я. Савицкий во всех полках подчиненного ему авиационного корпуса провел занятия с летным составом об изменениях в тактике боевых действий истребителей. Лично в паре с летчиком того или другого полка он демонстрировал воздушный бой в составе пары истребителей.

На личном опыте и на опыте таких прославленных воздушных бойцов, как А. Покрышкин, Д. Глинка, Г. Речкалов, К. Вишневецкий и др., летчики убеждались в том, что слетанная, смелая и решительно действующая пара в любых условиях добивается победы. Однако переход к воздушным боям в составе пары положил только начало коренному изменению тактики истребителей, но не решал всего комплекса задач по овладению новыми способами ведения воздушного боя.

Необходимо было научиться вести воздушный бой с применением вертикального маневра, так как бой с применением горизонтального маневра был оборонительным боем. Бой на виражах обрекал летчика на пассивную оборону, сковывал его инициативу и сводил на нет все преимущества скоростных самолетов. Опыт воздушных боев с противником со всей очевидностью показал, что успеха добьется тот летчик, который сумеет обеспечить себе преимущество в высоте.

Но чтобы внедрить вертикальный маневр в способы ведения воздушных атак, необходимо было опровергнуть бытовавшее среди некоторых летчиков устаревшее и ошибочное мнение, что применение вертикального маневра на советских самолетах не принесет желаемого успеха, что это — основной прием фашистских летчиков и в нем они сильны. [50] Поэтому, рассуждали сторонники этой теории, надо использовать слабые стороны противника и противопоставить ему атаки с применением горизонтального маневра.

Первым доказал преимущества воздушного боя с применением вертикального маневра на самолете Як-1 командир звена 42-го гвардейского истребительного авиационного полка И. Горбунов.

Двум четверкам наших истребителей, ведомым И. Горбуновым и Н. Наумчиком, была поставлена задача блокировать аэродром противника на Таманском полуострове. Обе группы скрытно подошли к вражескому аэродрому и блокировали его. Для деблокирования аэродрома пришла группа вражеских истребителей, вызванная по радио. В завязавшейся воздушной схватке наши летчики применили вертикальный маневр. В этом бою они сбили четыре вражеских самолета, два подбили и без потерь вернулись на свой аэродром. После этого летчики 42-го гвардейского истребительного авиационного полка убедились в преимуществе воздушного боя с применением вертикального маневра перед горизонтальным.

Блестящим доказательством преимуществ нового способа ведения воздушного боя послужил следующий эпизод. На аэродром одного полка передали по радио: «Недалеко от вас совершил вынужденную посадку «мессершмитт». Летчик лежит рядом с самолетом, ждет, чтобы его взяли в плен».

Вскоре на аэродром привезли фашистского летчика. На допросе он заявил, что его победил советский истребитель, умеющий драться на вертикалях. После многочисленных маневров фашистский летчик постоянно оказывался у него в прицеле. Ему ничего не оставалось делать, как получить пулю или сесть. И он предпочел последнее.

Советские летчики успешно осваивали воздушный бой с применением вертикального маневра. Обучение новому приему проводилось в перерывах между боями, а затем закреплялось непосредственно в схватках с врагом. Овладев вертикальным маневром, советские летчики резко повысили свое боевое мастерство, что позволило, им сильнее наносить удары по врагу. [51]

Опыт воздушных боев показал, что применение вертикального маневра особенно эффективно при атаках бомбардировщиков врага, имевших мощное оборонительное оружие. Вертикальный маневр давал возможность выполнять атаки внезапно и на большой скорости, что уменьшало вероятность поражения атакующего. Но это в свою очередь выдвинуло задачу овладения мастерством стрельбы на больших скоростях.

С летным составом были организованы занятия по изучению теории воздушной стрельбы, после которых отрабатывались упражнения по стрельбе в полете. В каждом полку были оборудованы полигоны. На них летчики тренировались в стрельбе на максимальных скоростях.

Активный участник кубанского воздушного сражения трижды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации А. И. Покрышкин в своих воспоминаниях пишет:

«...Большим завоеванием советских летчиков был массовый переход на вертикальный маневр. Боевая вертикаль, прочно вошедшая в повседневную практику истребителей, породила множество отличных приемов воздушного боя»{26}.

Воздушные схватки, в которых с обеих сторон участвовало большое число самолетов, стали принимать характер группового воздушного боя. В этом бою требовались исключительно высокое летное мастерство и отличная тактическая выучка. Групповой воздушный бой истребителей применялся и до боев на Кубани. [52]

Однако в новой обстановке встала задача овладеть воздушным боем в большом пространстве, отказаться от тактики замкнутого круга. Только изучив закономерности и особенности группового воздушного боя на скоростных самолетах, овладев новой тактикой группового воздушного боя, можно было успешно вести активные наступательные бои против массированных налетов вражеской авиации.

Изучая тактику врага и творчески анализируя проведенные воздушные бои, передовые летчики — мастера воздушного боя И. Тараненко, А. Покрышкин, В. Семенишин, В. Фадеев, И. Горбунов, Д. Глинка и другие — пришли к выводу, что для активных наступательных действий истребителей большой состав группы неприемлем, так как большие группы сковывают маневр, особенно вертикальный, усложняют самоприкрытие и взаимную поддержку в бою. Исходя из этого, было решено посылать истребители на выполнение боевых задач группами по 4, 6 и 8 самолетов. Группы эшелонировались по высоте. Боевой порядок напоминал «этажерку». Если самолетам противника удавалось уйти из-под удара одной пары, они тут же попадали под огонь другой.

На примерах проведенных воздушных боев летчики-истребители убедились в преимуществах нового боевого порядка, который давал возможность побеждать численно превосходящего противника.

Одновременно с совершенствованием тактики воздушного боя летчики истребительных частей осваивали новые способы нанесения ударов истребителями по наземным целям. В ходе войны истребители часто привлекались для поражения наземных объектов. Они могли нести бомбы небольшого калибра и сбрасывать их с пикирования, а также успешно поражать противника пушечно-пулеметным огнем, не требуя специального прикрытия.

На Таманском полуострове и на косе Чушка фашисты имели порты выгрузки, прикрытые зенитной артиллерией, которая сильно затрудняла действия наших бомбардировщиков. Командование поставило некоторым истребительным полкам задачу разрушить эти порты и уничтожить плавсредства. Выполнение этой задачи затруднялось тем, что на самолетах-истребителях не было прицелов для бомбометания. [53] Выйти из затруднения помогли изобретательность и творческий подход к делу летного состава. Так, летчиками 298-го истребительного авиационного полка бомбы на цели сбрасывались при помощи меток, сделанных на крыле самолета и капоте двигателя.

Много внимания также уделялось совершенствованию такого вида боевой деятельности истребителей, как свободная охота.

Советские летчики-истребители творчески воспринимали передовой опыт, в ходе боев осваивали скоростные самолеты, учились бороться и побеждать врага. В период всего воздушного сражения постоянно рождались новые тактические приемы воздушного боя, которые обобщались и немедленно становились достоянием всего летного состава.

Все новое, что рождалось в тактике истребителей, всегда получало поддержку со стороны командования, политорганов, партийных и комсомольских организаций, повседневно заботившихся о повышении боевого мастерства летчиков-истребителей.

Большую роль в совершенствовании управления боевыми действиями истребительной авиации, в обобщении и изучении ее боевого опыта играли авиационные штабы. В перерывах между боями командиры и штабы организовывали и проводили в частях и соединениях конференции летного состава по различным вопросам тактики истребительной авиации. На этих конференциях обобщалось и пропагандировалось все новое в боевом опыте, что помогало летному составу совершенствовать свое боевое мастерство.

Партийно-политическая работа в период воздушного сражения была направлена на повышение эффективности истребительной авиации в воздушных боях. Она охватывала все стороны боевой деятельности и поднимала боевой дух летчиков. Политорганы, партийные и комсомольские организации полков и дивизий сыграли важную роль в период воздушных боев на Кубани. Неутомимая деятельность политических работников, коммунистов и комсомольцев, их личный пример вдохновляли летно-технический состав на образцовое выполнение боевых задач. [54]

Работа политорганов и партийных организаций по обобщению передового боевого опыта была исключительно плодотворной и дала блестящие результаты. В частях и соединениях истребительной авиации на Кубани проявили себя хорошими организаторами и воспитателями личного состава политработники генерал-майор авиации Ф. Ф. Веров, полковники Ф. И. Жмулев, Д. К. Мачнев, И. Л. Ехичев, Н. И. Иванов, заместители командиров полков по политической части майоры П. Е. Василенко, С. П. Губарев, Ф. Д. Суховерхов и многие другие.

Трибуной передового боевого опыта, неутомимым агитатором была газета 4-й воздушной армии «Крылья Советов», на страницах которой выступали многие летчики.

«Упорная работа командиров над совершенствованием тактики и улучшением подготовки частей встречала активную поддержку со стороны партийных организаций и политических органов.

...Усилия командиров и политработников, направленные на повышение подготовки частей и соединений, оказали очень большое влияние на исход воздушного сражения и явились одним из важнейших факторов, обеспечивших нашу победу в воздухе»{27}. [55]