Развитие морской авиации между двумя войнами
Морская авиация — составная часть ВВС Красной Армии
С переводом Красной Армии и Рабоче-Крестьянского Красного Флота после гражданской войны на мирное положение возникла необходимость сокращения их численности и реорганизации. Это касалось и Красного Воздушного Флота Республики, в составе которого находилась с 1920 г. морская авиация. Партия и В. И. Ленин считали, что громадный опыт, который за время войны приобрели Красная Армия и ее руководители, позволит, при сохранении основного ядра, не только сократить непомерные расходы Республики на ее содержание, но и лучше, чем прежде, обеспечит
"возможность в случае нужды снова поставить на ноги и мобилизовать еще большую военную силу"{82}.
В морской авиации были расформированы 4 гидродивизиона, 5 разведывательных и 2 истребительных авиаотряда{83}. Оставшиеся после сокращения части были переформированы в 1-й и 2-й разведывательные и 1-й истребительный авиаотряды на Балтийском море, в 3-й и 4-й разведывательные и 2-й истребительный авиаотряды на Черном море{84}. К концу 1921 г. в морской авиации насчитывалось личного состава — 622 человека, самолетов — 36 единиц{85}.
С 1924 г. началось плановое развитие Военно-Воздушных Сил Красной Армии, в том числе и морской авиации. [49]
Коммунистическая партия и Советское правительство, неуклонно проводя в жизнь планы социалистической индустриализации страны, принимали меры к восстановлению и расширению старых авиационных заводов. Возводились новые заводы, в том числе и опытного самолетостроения. Совершенствовалась организация производства. Особенно форсировалось создание тяжелых типов самолетов. Начало развертываться строительство аэродромов и ангаров.
29 сентября 1924 г. Реввоенсоветом СССР был принят трехлетний план развития Красного Воздушного Флота на 1924 — 1926 гг. Было признано необходимым закупить за границей новейшие образцы самолетов корабельной и миноносной авиации и приступить к обучению и тренировкам на них летного состава, вооружить морскую авиацию сухопутными истребителями, расширить для нее подготовку комсостава из лиц с высшим морским образованием{86}.
Такое внимание к строительству и развитию ВВС РККА, в том числе и морской авиации, было обусловлено интересами защиты Родины, пониманием роли и значения авиации в войне. Задача строительства воздушного флота стала ударной задачей обороны страны. В этой области перед Советской страной стояли три главных задачи: изыскать средства на строительство воздушного флота и сооружение новых авиационных предприятий; строить самолеты и управлять ими должны были научиться хозяева страны — рабочие и крестьяне; расшить "узкое" место в строительстве воздушного флота — двигателестроение{87}.
ВВС стали четко разделяться на боевые силы (сухопутная авиация, морская авиация и части воздухоплавания) и тыловые части — аэродромы, склады, научно-опытные учреждения и военно-учебные заведения.
Сухопутная авиация стала делиться на стратегическую и корпусную, морская — на разведывательную, истребительную, тяжелую (бомбардировочную) и корабельную авиацию{88}.
| № по пор. | Наименование частей | Личный состав(чел.) | Количество частей | Количество самолетов |
| 1 | Управление ВВС моря | 38 | 2 | 2 |
| 2 | Разведывательные отряды | 1032 | 6 | 48 |
| 3 | Истребительные отряды | 465 | 3 | 36 |
| 4 | Тяжелая эскадрилья | 322 | 1 | 8 |
| 5 | Воздушные посты | 55 | 11 | — |
| Итого: | 1912 | 23 | 94 | |
В апреле 1929 г. состоялась XVI партийная конференция, которая приняла первый пятилетний план развития народного хозяйства страны. В области строительства авиации планом предусматривалось снятие с вооружения всех иностранных типов самолетов и замена их современными самолетами отечественного производства; увеличение количества самолетов бомбардировочной авиации; доведение количества самолетов до размеров, превышающих наличие самолетных парков вероятных противников, вместе взятых{89}.
К началу первой пятилетки на вооружении морской авиации находились: истребители — "Фоккер Д-ХI", "Мартинсайд" и "Балилла"; гидросамолеты — МР-1, "Дорнье-Валь", "Савойя-16". Все они, за исключением МР-1, были куплены за границей или строились по иностранному образцу.
Начало пятилетки совпало с появлением в частях самолетов оригинальной советской конструкции — истребителя И-2 конструкции Д. П. Григоровича, разведчика Р-3 конструкции А. Н. Туполева и летающей лодки РОМ-1 конструкторского бюро морского самолетостроения. С 1925 по 1928 г. были созданы самолеты И-3 и Р-5 конструкции Н. Н. Поликарпова и ТБ-1 конструкции А. Н. Туполева — основные самолеты сухопутной авиации первой пятилетки. Дальнейшее развитие опытного строительства привело к последовательному созданию истребителей типа И-5 и Ми-3, дальнего разведчика Р-6, тяжелых [51] бомбардировщиков ТБ-3 и ТБ-4. В области гидросамолетостроения эти годы ознаменовались созданием отечественных конструкций: РОМ-2, МР-5, ТОМ-1, ТБ-1а, МДР-2, МДР-3 и МБР-2.
Самолетный парк ВВС РККА с 1928 по 1932 г. возрос в 2,6 раза, а количество импортных самолетов сократилось по истребителям с 92 до 4%, бомбардировщикам — со 100 до 3% и морским самолетам — с 72 до 52%{91}.
Серьезное внимание нуждам морской авиации в эти годы уделяло Управление Военно-Морских Сил РККА и его руководители Э. С. Панцержанский, В. И. Зоф, Р. А. Муклевич, В. М. Орлов, М. В. Викторов, а также помощники начальника ВМС по гидроавиации В. К. Бергстрем, Ф. Г. Коробков, начальники ВВС морей (флотов) В. П. Баруздин, М. М. Сергеев, В. К. Лавров, А. М. Миронов, Л. И. Никифоров и другие.
В начале 1932 г. в Морских Силах РККА было уже 208 боевых самолетов, а к 1 июня их количество увеличилось до 299{92}.
Морская тяжелая авиация объединялась в отдельные воздушные бригады, создавались отдельные морские дальнеразведывательные эскадрильи. Отряды и звенья корабельной авиации включались в состав тех соединений, для обслуживания которых они предназначались. Такая организация просуществовала до 1938 г. Позже авиационные бригады стали состоять из полков.
1 марта 1933 г. Штаб РККА обсудил вопрос о развитии морской авиации. В обсуждении приняли участие Я. И. Алкснис, И. М. Лудри, С. А. Меженинов, В. В. Хрипин, В. М. Орлов. В заключение выступил начальник Штаба РККА А. И. Егоров. Он считал, что развитие морской авиации должно идти по тем же принципам, что и сухопутной, что
"строительство морской авиации необходимо выдвинуть на первый план, и не за счет заграничных закупок (кроме образцов), а путем постройки заводов и создания новых конструкций гидросамолетов"{93}.
9 июля того же года Реввоенсовет СССР издал постановление "О минно-торпедном вооружении Военно-Воздушных Сил РККА" и тем самым ускорил внедрение низкого [52] и высотного торпедометания и минометания в практику боевого применения флота и авиации{94}.
В 1934 г. Совет Труда и Обороны принял специальное постановление "О развитии гидросамолетостроения", которым обязал Главное управление авиационной промышленности Наркомата тяжелой промышленности приступить к серийному выпуску самолетов МДР-2, закончить испытание самолета МБР-2 на лыжах и подготовить к госиспытаниям самолеты МК-1 и МДР-42. Вместе с тем признано было необходимым форсировать строительство двух гидросамолетостроительных заводов и начать строительство третьего.
В 1936 г. были закончены государственные испытания самолетов МБР-2 и МДР-4, которые были приняты на вооружение.
К 30-м годам относится появление корабельной катапультной [53] авиации. В 1929 г. у немецкой фирмы "Хейнкель" были куплены катапульта "К-3" и самолеты КР-1. Катапульту "К-3" вначале установили на линкоре "Парижская Коммуна", но в 1935 г. ее перенесли на крейсер "Красный Кавказ".
Для вооружения строящихся боевых кораблей требовались новые, более совершенные катапульты и самолеты. В связи с этим в 1935 г. решением Советского правительства отечественная промышленность обязывалась построить опытные образцы катапульт и катапультных самолетов. Задания на строительство катапульт были размещены на судостроительном заводе в Николаеве и заводе подъемно-транспортного оборудования им. С. М. Кирова в Ленинграде. Ленинградцы в 1939 г. предъявили на государственные испытания две катапульты, которые показали удовлетворительные качества. Они были приняты на вооружение и установлены на двух крейсерах Балтийского и Черноморского флотов{96}.
В 1935 г. на одном из авиазаводов был размещен заказ на постройку опытных корабельных самолетов КОР-1 (конструктор Г. М. Бериев). В 1937 г., после окончания доводочных работ, самолет был испытан, принят на вооружение и изготовлен небольшой серией для тренировка личного состава корабельной авиации{97}.
В связи с захватом японскими милитаристами Маньчжурии и подготовкой их к военному нападению на СССР в апреле 1932 г. началось формирование морских сил Дальнего Востока, переименованных в 1935 г. в Тихоокеанский флот. Одновременно создавались и ВВС на Дальневосточном морском театре.
Первыми авиационными частями здесь стали 19-я тяжелобомбардировочная авиабригада (командир бригады — комбриг Добрележ, начальник политотдела — Ремизов) и 111-я Отдельная дальнеразведывательная авиаэскадрилья (командир — Пармичев, комиссар — Александров){98}. В апреле 1933 г. создается штаб ВВС. Комдив Л. И. Никифоров назначается помощником командующего морскими силами Дальнего Востока по ВВС. [54]
В апреле 1933 г. состоялось решение Советского правительства о переводе части кораблей из Балтийского моря на Север, которые послужили основой для создания Северной военной флотилии. В мае 1937 г. Северная военная флотилия была переименована в Северный флот. В сентябре 1936 г. из Ленинграда в Мурманск по железной дороге прибыло 7-е отдельное авиационное звено в составе 3 гидросамолетов МБР-2 (командир — старший лейтенант В. П. Степанов, комиссар — В. П. Соловьев). В дальнейшем с поступлением новой техники и летного состава авиазвено было преобразовано сначала в 29-ю, а затем в 45-ю ближнеразведывательную морскую авиаэскадрилью.
Тридцатые годы были годами триумфа нашей авиации, советских конструкторов и особенно летчиков, показавших выдающиеся примеры летного мастерства и геройства. Летчики морской авиации в эти годы неоднократно [55] привлекались к выполнению специальных правительственных заданий. Из морских военных летчиков в первую очередь комплектовалась полярная авиация, осваивавшая Северный Морской путь. Еще в 1924 — 1925 гг. балтийский летчик Б. Г. Чухновский, находясь с составе Северной гидрографической экспедиции, совершил несколько полетов с целью разведки льдов в районе Новой Земли. С 1928 г. морские летчики А. Алексеев, Б. Чухновский и А. Волынский начинают систематические полеты в районах Карского, Охотского и Восточно-Сибирского морей.
В 1934 г. советские летчики в чрезвычайно трудных условиях спасли членов полярной экспедиции и экипаж ледокольного парохода "Челюскин". За выполнение этого правительственного задания семеро авиаторов стали первыми в нашей стране Героями Советского Союза, в том числе четыре бывших черноморских летчика — В. А. Ляпидевский, С. А. Леваневский, В. С. Молоков, И. В. Доронин.
В 1935 — 1937 гг. в сложных зимних условиях было выполнено несколько перелетов из Москвы в различные районы Арктики. Летчик В. Л. Галышев перелетел в бухту Тикси, В. С. Молоков — на остров Диксон, М. В. Водопьянов — на острова Врангеля, Рудольфа и первым совершил посадку на льдину на Северном полюсе.
В 1936 г. В. С. Молоков пролетел по всей трассе Северного Морского пути от Архангельска до Берингова пролива. Вскоре летчик С. А. Леваневский совершил дальний перелет Москва — Лос-Анджелес через Аляску.
Весь мир восхищался замечательным подвигом героического экипажа в составе В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова, совершивших два беспосадочных перелета: на остров Удд в 1936 г, и через Северный полюс [56] в США в 1937 г. С задачей установления рекорда дальности беспосадочного перелета 12 июля 1937 г. стартовал из Москвы через Северный полюс в США самолет М. М. Громова, С. А. Данилина, А. Б. Юмашева. В том же году женским экипажем в составе П. Д. Осипенко, В. Ф. Ломако и М. М. Расковой был подготовлен и осуществлен рекордный беспосадочный перелет на морском самолете МБР-2 по маршруту Севастополь — Архангельск.
Авиация Военно-Морского Флота в предвоенные годы
В связи с возрастанием роли флота в общей системе обороны страны Постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 декабря 1937 г. был образован Народный комиссариат Военно-Морского Флота СССР в составе Балтийского, Черноморского, Тихоокеанского и Северного флотов, Амурской, Каспийской и Пинской военных флотилий, береговой обороны с приданными сухопутными войсками и авиацией флота.
С образованием Наркомата ВМФ окончательно определилось положение морской авиации, как одного из основных родов сил Советского Флота. Морская авиация стала именоваться авиацией ВМФ (ВВС ВМФ).
По указанию ЦК ВКП(б) и Советского правительства была разработана программа строительства большого морского и океанского флота. Предполагалось в третьей пятилетке корабельный состав (надводный и подводный) увеличить на 200%, береговую оборону на 150% и авиацию на 100%. Для базирования намеченных к формированию авиачастей планировалось построить 20 постоянных и около 180 оперативных аэродромов{99}.
В Народном комиссариате ВМФ было образовано Управление авиации ВМФ, на которое возлагалась разработка планов развития и систем вооружения авиации ВМФ и использования ее в мирное и военное время.
В июне 1939 г. учреждаются должности начальника и военного комиссара авиации ВМФ, объявляется "Положение о начальнике ВВС и Управлении ВВС ВМФ". Начальником авиации ВМФ назначается комбриг [57] С. Ф. Жаворонков{100}, военкомом — бригадный комиссар В. П. Алексеев. На них возлагалась ответственность за состояние боевой подготовки и мобилизационной готовно сти авиационных частей.
В августе 1939 г. вводится более четкая организационная структура ВВС флотов. Во главе ВВС флота становится командующий, при нем создается штаб. Командующими ВВС флотов назначаются: Северного — А. А. Кузнецов, Балтийского — В. В. Ермаченков, Черноморского — В. А. Русаков и Тихоокеанского — П. Н. Ле-мешко (4 июня 1940 г. всем им присваивается воинское звание генерал-майора авиации).
Нз самолетов, состоящих на вооружении, 68% составляли сухопутные самолеты (И-15, И-16, СБ, ДБ-3, Р-5) и 32 % — гидросамолеты{101}. [58]
Однако флот не имел современных гидросамолетов, что, безусловно, сказывалось на его боеспособности. Несмотря на постройку за предшествующие годы около 40 типов опытных гидросамолетов, на вооружении находился только один — ближний разведчик МБР-2 с невысокими летными данными: скорость — 250 км/час, потолок — 7000 м, радиус действия — 450 км.
20 мая 1939 г. на заседании Главного военного совета ВМФ был рассмотрен план гидросамолетостроения на 1939 — 1940 гг. Для повышения боевой мощи Военно-Морского Флота было признано необходимым
"авиацию РКВМФ, наряду с сухопутными типами самолетов, вооружать морскими лодочными гидросамолетами, с большой мореходностью и дальностью, способными обеспечить тесное взаимодействие с флотом и непрерывность действия"{102}.
Командование ВМФ обратилось в Комитет Обороны при Совете Народных Комиссаров СССР с ходатайством об организации в системе Наркомата авиационной промышленности главка гидросамолетостроения, с подчинением ему всех заводов, строящих морские самолеты и их оборудование, и о создании при Центральном аэрогидродинамическом институте морского отдела.
10 сентября 1940 г. Главный военный совет ВМФ заслушал доклад начальника авиации ВМФ генерал-лейтенанта авиации С. Ф. Жаворонкова "О развитии авиации Военно-Морского Флота". Были определены для строительства основные типы гидросамолетов на ближайшие годы: МБР-317, МДР-301, МДР-288, КОР-2 и КОР-3.
Главный военный совет ВМФ ходатайствовал перед Комитетом Обороны о закреплении за флотом самолетостроительных заводов и конструкторских бюро, возглавляемых Г. М. Бериевым, И. Г. Четвериковым, А. П. Голубковым. В целях обеспечения ВМФ самолетами-торпедоносцами Совет просил Комитет Обороны обязать конструкторские бюро В. Г. Ермолаева и В. М. Мясищева установить торпедное вооружение и поплавки на некоторых типах сухопутных самолетов.
Одновременно разрабатывался план развития авиации ВМФ вплоть до 1947 года.
Принятые решения и планы вызвали творческий подъем [59] людей разных профессий, работающих в самолетостроительной промышленности. Согласно постановлению Комитета Обороны на вооружение авиации ВМФ стали поступать новые и модернизированные типы сухопутных самолетов: ДБ-ЗФ, Ар-2, СПБ, Р-10, И-15бис, И-153, И-16, Як-1, МиГ-1 и МиГ-3, ДС-3, а также морские самолеты — МДР-2, МТБ-2, Че-2, ГСТ, КОР-1. В 1940 г. флот получил 820 боевых самолетов{103}.
На вооружение авиации ВМФ принимаются бронебойные авиационные бомбы, торпеды для низкою и высотного торпедометания, реактивные снаряды, приемо-передающие самолетные радиостанции, ряд химических авиаприборов и другое вооружение и оборудование
В 1939— 1940 гг. из бомбардировочной авиации ВМФ выделилась как новый род авиации минно-торпедная [60] авиация, предназначенная для минных постановок и поражения торпедами кораблей противника. Для этих целей использовались самолеты ТБ-1, ТБ-3 и ДБ-3 в особой (морской) модификации.
В системе Управления ВВС ВМФ был создан Летно-испытательный институт, на который возлагались разработка тактико-технических требований, проведение государственных испытаний опытных и модернизирующиеся самолетов, обучение летно-технического состава строевых частей на новой материальной части, изучение состояния и развития отечественной и иностранной авиационной техники.
С передачей авиации флоту стала совершенней и система подготовки кадров. До 1938 г. летно-технический состав морской авиации готовился в системе военно-учебных заведений ВВС РККА. В составе школ ВВС РККА находилась только одна Военная школа морских летчиков и летнабов, где готовились также авиамеханики, мотористы, оружейники и другие специалисты. Командно-штабные кадры морской авиации готовились в весьма ограниченном количестве при Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского.
2 августа 1936 г. Школа морских летчиков и летнабов в г. Ейске была передана в распоряжение ВВС Морских Сил РККА. Школу посетил помощник начальника Морских Сил по авиации комдив В. К. Бергстрем. Он пришел к выводу, что она нуждается в расширении, материально-техническом обеспечении и благоустройстве, что в последующем и осуществлялось. С поступлением на вооружение самолетов МБР-2 началось обучение летнабов на боевом самолете с полетами в море. Школа установила связь с Черноморским флотом и стала посылать командиров и курсантов в плавание на кораблях.
С образованием Наркомата ВМФ СССР в его состав включаются: Школа морских летчиков и летнабов, Школа морских летчиков Управления полярной авиации Главсевморпути имени С. А. Леваневского и 3-я Военная школа авиационных техников{104}. Первые две переименовываются в Военно-морские авиационные училища, третья — в Военно-морское авиационно-техническое училище. [61]
В ноябре 1938 г. были сформированы объединенные школы младших авиаспециалистов (ШМАС) при ВВС Тихоокеанского Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов{105}.
С развитием Военно-Морского Флота и его авиации ежегодно возрастала потребность в летно-технических кадрах. Наряду с подготовкой и переподготовкой летно-технического состава запаса авиации ВМФ в морские авиационные училища объявлялся дополнительный набор. Количество курсантов в военно-морских авиационных училищах к июню 1941 г. по сравнению с 1938 г. увеличилось в несколько раз. Курсанты морских авиаучилищ стажировались на флотах. Летно-технический состав авиации флота частично проходил переподготовку на открывшихся Курсах усовершенствования начсостава ВВС ВМФ и на Курсах ВВС Красной Армии, изучал новую материальную часть непосредственно на авиационных заводах.
Одновременно велась подготовка старшего и высшего командного состава авиации ВМФ. 1 января 1937 г. был открыт авиационный факультет при Военно-морской академии имени К. Е. Ворошилова. Факультет со сроком обучения 3 года 3 месяца комплектовался командирами авиабригад, полков и эскадрилий. Кроме того, при академии открылись годичные курсы старшего и высшего начальствующего состава авиации, которые в 1941 г. окончили многие авиационные генералы и офицеры.
Экзамен на зрелость. Боевая готовность
1938 год был годом перехода Военно-Морского Флота на самостоятельное материально-техническое обеспечение. Из промышленности на флот стали поступать новые корабли: крейсера, лидеры, эсминцы, подводные лодки. Поступала и новая совершенная авиационная техника. Проектировалось строительство линейных кораблей и авианосцев. Широко развернулось опытное строительство гидросамолетов и вооружения, создавались накопления авиационных боезапасов и горючего на флотах.
С учетом опыта воздушных боев в Китае и особенно в Испании была проведена реорганизация ВВС армии и [62] флота. Из полков и авиабригад были выделены авиапарки и созданы авиабазы. Это сделало летные части более маневренными. Пересматривались программы и курсы боевой подготовки всех родов авиации. Шел процесс формирования авиационных частей и выдвижения молодых кадров на руководящие должности. Жизнь и боевая деятельность авиации ВМФ регламентировалась новыми уставами, наставлениями и инструкциями.
Боевая подготовка личного состава авиационных частей была направлена на освоение вновь поступающих самолетов, вооружения и технического оборудования, совершенствование летного мастерства. Особенно интенсивно в ВВС флотов отрабатывалась групповая слетанность звеном и эскадрильей. Летчики больше стали летать как днем, так и ночью, с оперативных аэродромов, на предельную дальность. Осваивались полеты по приборам и высотные полеты. В 1938 г. 75% летчиков ВВС Тихоокеанского флота освоили высоту в 7 тыс. м с фактическим применением оружия, в ВВС Краснознаменного Балтийского флота — 35 %, в ВВС Черноморского флота — до 50%. Летчик Б. А. Тахтаров поднялся на высоту 10 тыс. м, а Н. З. Павлов достиг 11500 м. Для того времени это была рекордная высота.
В том году добились хороших показателей в боевой подготовке многие авиачасти. В их числе был 40-й бомбардировочный полк ВВС Черноморского флота, которым командовал майор Н. А. Остряков.
К октябрю 1938 г. 40-й полк в полном составе способен был выполнить бомбометание на средних высотах, а три эскадрильи полка эту задачу решили на высотах свыше 8 тыс. м, не имея ни одного летного происшествия.
Командир полка щедро делился с летчиками секретами летного мастерства и своим боевым опытом. Николай Алексеевич Остряков родился 17 мая 1911 г. в семье рабочего. С четырнадцати лет стал работать учеником слесаря на московском заводе "Красный металлист", а затем комсомолец Николай Остряков — на строительстве Туркестано-Сибирской железной дороги. В начале 30-х годов по призыву XI съезда ВЛКСМ, взявшего шефство над Военно-Воздушными Силами, поступил в школу пилотов, стал летчиком и мастером парашютного спорта СССР. [63]
Когда началась гражданская война и итало-германская интервенция в Испании, коммунист старший лейтенант Н. А. Остряков оказался в числе добровольцев-интернационалистов, сражавшихся с фашистами. В небе Испании он совершил более 250 боевых вылетов.
Однажды газеты многих стран опубликовали следующее сообщение французского телеграфного агентства Гавас:
"28 мая 1937 г. в Средиземном море, на траверзе Малаги, самолет республиканской Испании атаковал германский карманный линкор "Дойчланд" и попал в него двумя бомбами. Линкор получил серьезные повреждения: сбита передняя башня главного калибра, сильно разрушены надстройки, взорвался один из котлов. К вечеру "Дойчланд" с трудом дошел до Гибралтара"{106}.
Пронырливые газетчики не знали, что экипаж этою самолета возглавлял советский летчик Николай Остряков. Успех его не был случаен. В своих воспоминаниях Герой Советского Союза генерал Г. М. Прокофьев, тоже воевавший в Испании, писал:
"Мне довелось совершить с Остряковым несколько боевых вылетов. Летал он прекрасно, боевую технику знал отлично... Как штурман летал я со многими. Но таких пилотов, как Николай Остряков... не встречал... Его жизнь — пример для молодежи".
Советское правительство высоко оценило боевые подвиги Н. А. Острякова в Испании, наградив его двумя орденами Красного Знамени. Трудящиеся Северной Осетии избрали героя своим депутатом в Верховный Совет СССР, а коммунисты Крыма — делегатом на XVIII съезд ВКП(б).
Особенно больших успехов в 1938 г. добились ВВС Тихоокеанского флота. В 162 флотских учениях и стрельбах приняли участие 184 самолета, более 40 истребителей вели учебный воздушный бой, а бомбардировщики типа СБ применялись крупными соединениями{107}.
Авиация Тихоокеанского флота в августе 1938 г. принимала активное участие в боях с японскими захватчиками в районе озера Хасан. Организуя провокацию в этом районе, японская военщина стремилась разведать боем прочность наших пограничных рубежей и боеспособность Красной Армии, а также захватить важные в оперативном [64] отношении позиции для последующих действий против СССР и Монгольской Народной Республики. Решительными действиями войск Дальневосточного фронта и Тихоокеанского флота японские войска были выброшены с советской территории. В ликвидации конфликта приняли участие три авиаэскадрильи ВВС Тихоокеанского флота. Эскадрильи вылетали более 20 раз на выполнение боевых заданий, при этом отличились капитан Н. В. Куценко, старшие лейтенанты В. С. Гаврилов, П. И. Сучков, лейтенанты В. А. Никитин, В. Г. Рыбалко, П. Г. Феденко, старшина пилот А. Т. Егоренко и другие.
Кроме того, 1-й и 14-й истребительные полки ВВС Тихоокеанского флота прикрывали переход транспортов между Посьетом и Владивостоком{108} Разведывательная авиация флота в сложных метеоусловиях вела разведку на море.
Боевые действия на озере Хасан показали тактическую выучку и закалку летного состава, умение работать с полевых аэродромов. Командиры приобрели навыки организации противовоздушной и противохимической обороны, перебазирования и маскировки. Повысилась боеготовность частей. Стало больше внимания уделяться полетам в облаках, использованию летчиками кислородного прибора.
Еще более интенсивно проводилась боевая подготовка авиации ВМФ в 1939 — 1940 гг. Она осуществлялась в период сложной международной обстановки и частично в условиях боевых действий ВВС Краснознаменного Балтийского и Северного флотов в советско-финляндском конфликте с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г., повышенной оперативной готовности ВВС Черноморского флота.
По условиям договоров, заключенных с прибалтийскими буржуазными республиками — Эстонией, Латвией, Литвой, — Краснознаменный Балтийский флот в 1939 г. получил выход на морские просторы Балтики. Заново пришлось создавать военно-морские базы в Таллине, Либаве, Виндаве, переводить в них корабли, строить береговые батареи, на островах Эзель и Даго размещать авиацию и формировать боевые части. [65]
В этот напряженный период была сформирована 10-я авиационная бригада (командир — комбриг Н. Т. Петрухин, военком — полковой комиссар Р. И. Эренпрайс). Формирование бригады проходило в трудных условиях: не было аэродромов, жилья, какой-либо механизации, но тем не менее части бригады принимали активное участие в боевых действиях против белофиннов. В период с 8 по 12 декабря 1939 г. был произведен перелет самолетов на аэродромы Эстонии и Латвии. Вскоре бригада пополнилась авиаотрядами из различных частей ВВС Балтийского, Черноморского и Тихоокеанского флотов. Из прибывших отрядов были сформированы две эскадрильи СБ — 24 самолета, эскадрилья ДБ-3 — 12 самолетов и две эскадрильи истребителей И-15, И-16 и И-153 — 30 самолетов.
В конце ноября 1939 г. правящие антисоветские круги Финляндии, подстрекаемые империалистами Запада, развязали военный конфликт между СССР и Финляндией. Разгром финской военщины и ликвидацию военного плацдарма, созданного для нападения на СССР, Советское правительство возложило на войска Ленинградского военного округа (Северо-Западный фронт) и корабли, береговую артиллерию и авиацию Краснознаменного Балтийского и Северного флотов.
Авиацией Балтийского флота в то время командовал комбриг В. В. Ермаченков, военным комиссаром был бригадный комиссар Л. Н. Пурник, начальником штаба — полковник П. П. Квадэ.
К началу боевых действий военно-воздушные силы Краснознаменного Балтийского флота имели 469 боевых самолетов.
Авиация Краснознаменного Балтийского флота и Ленинградского военного округа обладала абсолютным превосходством в воздухе, хотя финская авиация качественно не уступала нашим самолетам. Финляндия имела свыше 500 самолетов, часть из которых была новейших иностранных типов — "Супермарин-Спитфайр", "Хаукер-Харрикейн" и другие.
В ходе боевых действий авиация флота уничтожала огневые точки и живую силу противника, обеспечивая высадку десантов на острова Сескар, Лавенсари, Гогланд, [66] Койвисто и другие, а также поддерживала наступление частей Красной Армии на южном фланге фронта. Балтийские летчики наносили удары по аэродромам, кораблям, батареям береговой обороны, железнодорожным станциям и особенно по портам противника — Або, Раума, Матюлуото, Васа и транспортам на вражеских коммуникациях. Одновременно они вели разведку и осуществляли противовоздушную оборону Ленинграда, кораблей эскадры, своих военно-морских баз и аэродромов.
За период боевых действий балтийцы произвели 16 663 боевых вылета, из них 881 — ночных, налетали 21425 часов, сбросили 2600 тонн авиабомб и сделали 12 637 аэрофотоснимков{109} В воздушных боях и на аэродромах противника уничтожили 65 самолетов, потопили и повредили 37 транспортов и боевых кораблей, подавили огонь многих батарей и уничтожили большое количество живой силы и огневых точек врага. На боевых самолетах летчики перебросили на острова около 70 тыс. тонн груза и несколько сот человек личного состава{110}. Впервые в практике боевого применения советской и зарубежной авиации на коммуникациях и в портах противника была осуществлена постановка мин с воздуха. Боевые действия авиация вела во взаимодействии с флотом [67] и самостоятельно, в соответствии с общим оперативным планом командования Краснознаменного Балтийского флота.
В суровых зимних условиях, действуя над малоориентирной незнакомой местностью, летчики-балтийцы в боях с белофиннами проявили массовый героизм и мужество, преданность своей Родине и волю к победе.
Примерную боевую выучку в войне с белофиннами показал летный состав 3-й авиаэскадрильи 1-го авиаполка (командир эскадрильи капитан Н. А. Токарев, военком — старший политрук Н. П. Иванов). В первый же день войны, 30 ноября 1939 г., эскадрилья нанесла удар по военно-промышленным объектам Хельсинки. Иностранная печать широко комментировала этот весьма удачный налет советской авиации, сообщая о том, что финское правительство поспешило эвакуироваться из Хельсинки в Басу.
Эскадрилья совершила 46 боевых вылетов и сбросила на вражеские военные и промышленные объекты 320 тонн фугасных бомб. Авиаторами эскадрильи в воздушных боях было сбито 11 самолетов противника{111}.
Отличился в боях 57-й авиаполк 8-й авиационной бригады (командир — майор Е. Н. Преображенский, военком— батальонный комиссар А. С. Мирошниченко). В этом полку наиболее значительные боевые успехи выпали на долю эскадрильи СБ под командованием капитана В. И. Ракова. Эскадрилья отличалась хорошей организацией боевых вылетов, тактически грамотным решением поставленных задач, точностью расчета и внезапностью удара.
Отважно дрались с врагом летчики-истребители 12-й отдельной истребительной авиаэскадрильи (командир — майор А. А. Денисов, военком — батальонный комиссар Н. М. Косоруков) и 13-й отдельной истребительной авиаэскадрильи (командир — капитан Г. П. Губанов, военком — батальонный комиссар И. И. Волосевич). На рассвете 7 января 1940 г. 12-я эскадрилья тремя отрядами нанесла удар по финскому аэродрому Утти. Были подожжены ангары, разрушены служебные постройки, взорвано бензохранилище. Удачно и тактически грамотно [68] штурмовала эскадрилья береговые батареи на острове Бьёркё, которые долгое время не могли обнаружить. На этот раз план действий был прост. Летчик С. М. Шувалов вышел в район целей и отвлек зенитный огонь на себя, основной же состав эскадрильи, находясь в стороне, по вспышкам засекал цели, а потом нанес по ним удар. Так были подавлены батареи противника, мешавшие продвижению частей Красной Армии.
Мужественно и умело сражались с врагом летчики 13-го авиаполка (командир — майор И. Г. Романенко, военком— батальонный комиссар З. Ф. Лазарев), 15-го разведывательного авиаполка (командир — полковник Д. Ф. Бортновский, военком батальонный комиссар Н. Г. Сафонов) и других частей ВВС Краснознаменного Балтийского флота.
В боях с врагом умножалась слава крылатых балтийцев. Искусно корректировал огонь своих батарей, находясь под непрерывным обстрелом, младший лейтенант Прохоров, образец взаимовыручки в бою проявил старший лейтенант А. А. Губрий, который разыскал и спас обожженных и раненых членов экипажа бомбардировщика Г. С. Пинчука, совершившего вынужденную посадку во льдах Финского залива, в расположении противника. 86 боевых вылетов сделал летчик Азизянц. Орлом Балтики называли лейтенанта П. А. Бринько, летавшего в любую погоду. Выдающийся подвиг совершил командир эскадрильи старший лейтенант И. Д. Борисов. В прошлом участник боев на Халхин-Голе, он первым из летчиков открыл счет сбитым вражеским самолетам. 25 декабря при штурмовке зенитных батарей в районе Ханко самолет его был подбит. Верный сын Советской Родины И. Д. Борисов направил пылающую машину на батарею противника, уничтожил ее, но при этом сам геройски погиб.
Успешному выполнению боевых заданий во многом способствовала умело поставленная партийно-политическая работа в частях ВВС. Усилия политработников были направлены на изучение людей, повышение уровня летно-тактической подготовки и мастерства летчиков в воздушном бою, изучение противника и театра боевых действий, на укрепление дисциплины, организацию быта и культурного отдыха авиаторов. Заслуга в этом принадлежала прежде всего военным комиссарам авиаэскадрилий. Лучшими [69] из них были батальонный комиссар С. В. Лапшенков, старшие политруки М. А. Гуревич, В. П. Жарников, И. И. Сербин, П. И. Бискуп, Н. Ф. Поляков. Их личный пример в бою (военкомы всех эскадрилий летали), чуткость к людям, своевременное разъяснение поставленных задач, плановость и непрерывность в работе, умение найти необходимые формы и быстро перестроить воспитательную работу в соответствии с создавшимися условиями сколачивали боевой коллектив, способствовали успеху в выполнении боевых задач.
Особой любовью личного состава пользовался военком 13-й отдельной истребительной эскадрильи старший политрук И. И. Волосевич. Не было случая, чтобы он не дал дружеского совета, не оказал помощи товарищам. Вместе с командиром Волосевич детально вникал в обстановку, обсуждал маневр на подходе к цели, способы атаки, выхода из боя, на практике учил искусству побеждать врага.
Однажды для сопровождения бомбардировщиков была выделена группа истребителей из шести самолетов. Их возглавил комиссар Волосевич. У самой цели они встретили пять истребителей типа "Глостер-Рейкок". Волосевич развернулся и пошел на сближение. За ним последовали другие. Завязался горячий воздушный бой. В первую же минуту, сблизившись на 50-метровую дистанцию, комиссар в упор расстрелял головной самолет противника. Тот вспыхнул и рухнул на землю. Пример военкома придал смелости нашим истребителям. Вслед за ведущим летчики Войтенко и Евсеев сбили по самолету. Остальные пытались уйти от преследования, но групповой огонь наших летчиков преградил им путь{112}. [70]
Решительные действия летчиков группы Волосевича дали возможность бомбардировщикам успешно выполнить боевую задачу.
69 боевых вылетов сделал комиссар Волосевич. О бесстрашном соколе на фронте сложили песню. Она называлась "Песня о боевом комиссаре". В начале Великой Отечественной войны И. И. Волосевич погиб в неравном бою.
В войне с белофиннами принимала участие и авиация Северного флота в составе 118-го и 72-го авиаполков. Они вели разведку коммуникаций до Тана-фиорда, Варангер-фиорда и побережья Баренцева моря, обеспечивали переходы своих транспортов, перевозивших боеприпасы и войска из Кольского залива в Петсамо. За период войны с Финляндией 118-й авиаполк, выполняя боевые задания, налетал 466 часов. Эскадрилья, командиром которой был лейтенант В. И. Бойко, а военкомом старший политрук Н. Ф. Пискарев, в сложных метеоусловиях налетала без аварий свыше 300 часов{113}.
В марте 1940 года Красная Армия во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом разгромила белофинскую военщину и обезопасила город Ленина. За образцовое выполнение заданий командования Указом Президиума Верховного Совета СССР 12-я и 13-я отдельные авиаэскадрильи ВВС Краснознаменного Балтийского флота были награждены орденом Красного Знамени, 17 отважных воздушных бойцов Балтики были удостоены высокого звания Героя Советского Союза, и среди них: И. Д. Борисов, И. И. Волосевич, Г. П. Губанов, А. А. Губрий, А. А. Денисов, П. В. Кондратьев, А. И. Крохалев, А. И. Нефедов, Г. С. Пинчук, Ф. Н. Радус, В. И. Раков, [71] И. Г. Романенко, В. М. Савченко, Н. А. Токарев, С. М. Шувалов, В. М. Харламов, А. И. Белогуров.
Война с белофиннами явилась проверкой боеготовности армии и флота перед Великой Отечественной войной, проверкой боевой техники и людей. Опыт войны был обобщен в военных кругах на разных уровнях, и из него сделаны практические выводы.
Опыт боевых действий показал, что в некоторых частях имели место упрощенчество и пренебрежение выработанной боевой практикой и боевыми уставами, в отдельных вопросах оперативного руководства, норм поражения, методов самолетовождения. Серьезным пробелом являлась слабая боевая подготовка значительной части личного состава. Наркомат Военно-Морского Флота предложил обратить особое внимание на взаимодействие авиации с кораблями флота, знание военного театра и умение летать в любую погоду. Для авиации ВМФ требовалось расширение аэродромной сети и строительство независимых от погоды взлетно-посадочных полос, улучшение конструкций и вооружения самолетов и создание более совершенных их типов, быстрейшее покрытие некомплекта самолетного парка, разработка новых наставлений по боевому применению родов авиации.
В 1940 — 1941 гг. перед командирами частей и соединений авиации ВМФ ставилась задача научиться производить обоснованные расчеты и правильно определять важнейшие объекты в боевой операции и организовывать по ним внезапные и непрерывные удары, а весь летный состав готовить к инициативным, смелым и решительным боевым действиям.
В авиационных частях на флотах больше стало проводиться военных игр, летно-тактических учений, групповых упражнений и инспекторских проверок.
Общий налет часов авиации ВМФ в 1940 г. по сравнению с 1939 г. возрос со 120,8 тыс. до 208,3 тыс., количество стрельб увеличилось с 22,5 тыс. до 51 тыс., бомбометаний — с 4 тыс. до 15 тыс., торпедных атак — со 115 до 291{114}.
В 1940 г. 78% летчиков всех родов авиации ВМФ овладели полетами по приборам (под колпаком) и 44% — в [72] облаках на учебном и боевом самолете, 54,3% всех экипажей летали ночью{115}.
Отличных результатов в ночной подготовке добился 117-й авиаполк Амурской Краснознаменной флотилии: в среднем по 25 часов ночного налета на экипаж при овладении ночными полетами всем летным составом. Высоких показателей в боевой и политической подготовке достигли 14-й и 34-й авиаполки ВВС Тихоокеанского флота, 119-й авиаполк, 16-я и 60-я авиаэскадрильи ВВС Черноморского флота, 13-й авиаполк ВВС Краснознаменного Балтийского флота.
Большое значение придавалось учениям. С 25 по 31 октября 1940 г. проводились учения с участием надводных кораблей, подводных лодок и авиации Черноморского флота совместно с войсками Одесского военного округа. Учения показали хорошую подготовку авиации флота к выполнению различных задач в сложных метеоусловиях.
В том же 1940 г. был проведен сбор начальников парашютно-десантной службы частей авиации ВМФ. Проверялось освоение новых систем парашютов. Было совершено 288 высотных затяжных прыжков, из них 19 — ночью и 12 — в воду. Результат прыжков по высоте и продолжительности свободного падения в двух группах участников сборов превышал мировые достижения. Всем участникам сборов была объявлена благодарность, а капитаны В. Г. Романюк, И. А. Патраков и С. А. Сырцов награждены ценными подарками{116}.
В целях обобщения и популяризации опыта работы передовых частей и авиаучилищ, дальнейшего подъема военно-теоретического уровня командно-начальствующего состава авиации ВМФ с мая 1940 г. началось издание "Бюллетеня авиации ВМФ СССР", ответственным редактором которого являлся начальник штаба авиации ВМФ генерал-майор авиации В. В. Суворов.
В 1941 г. флоты находились в повышенной боевой готовности, как того требовала складывающаяся обстановка. Нарушения воздушного пространства СССР немецкой авиацией, сосредоточение германских боевых кораблей в восточной части Балтийского моря и портах Норвегии, [73] Финляндии, Румынии и Болгарии, передвижение войск у наших границ свидетельствовали о близости и неотвратимости войны с фашистской Германией. Только по линии Наркомата ВМФ И. В. Сталину докладывалось 27 мая, 5 и 19 июня 1941 г. о неоднократном появлении вблизи нашего побережья чужих подводных лодок в Черном и Баренцевом морях, Рижском и Финском заливах и в районе Камчатки, о пролетах иностранных самолетов над Ханко, Либавой, Полярным и Мурманском{117}.
Поэтому, выходя в море, наш флот принимал все меры боевого охранения и был готов к отражению агрессора. Авиация вела усиленную воздушную разведку и находилась в готовности к нанесению сосредоточенных ударов. Так было на учениях Балтийского и Черноморского флотов в мае — июне 1941 г. Все это делалось на случай действительного нападения настоящего, а не воображаемого врага.
Авиация Военно-Морского Флота за период строительства социализма в СССР значительно выросла в количественном и качественном отношении. К началу Великой Отечественной войны самолетный парк ее насчитывал несколько тысяч боевых и учебных самолетов. Авиация ВМФ стала массовой, приобрела некоторый боевой опыт и повысила свою боеготовность. В Боевом уставе ВМС 1940 г. и других документах по боевому использованию авиации ВМФ отмечалось, что морская авиация способна в бою и операции
"...наносить мощные бомбовые и минно-торпедные удары по кораблям флота, по морским сообщениям противника, морским и воздушным базам, выполняемые как самостоятельно, так и во взаимодействии с кораблями".
Уставом также определялось, что морская авиация "является главным разведывательным средством на море".
В предвоенные годы были разработаны основные способы боевых действий различных родов авиации Военно-Морского Флота. В подавляющем большинстве авиационных частей и соединений значительно повысился уровень [74]
оперативно-тактической подготовки летного состава. Флотские авиаторы научились применять оружие по воздушным, морским и наземным целям в различных условиях обстановки. Политико-моральное состояние личного состава было здоровое. Крепко сплоченные коллективы на деле доказывали свою беспредельную преданность социалистической Родине и Коммунистической партии. Авиация флота способна была во взаимодействии с другими силами Военно-Морского Флота и Красной Армией успешно решать боевые задачи и отражать нашествие врагов. [75]