Послесловие редакции

Опубликованием тома V Издательство иностранной литературы заканчивает издание коллективного труда прогрессивных японских ученых «История войны на Тихом океане».

Достоинством настоящего труда, как уже отмечалось, является то, что, анализируя события периода подготовки и развязывания войны на Тихом океане, его авторы смогли достаточно четко вскрыть закономерность тех политических и экономических процессов, которые привели к войне и действовали в годы самой войны. Известно, что в буржуазной литературе, прямо или косвенно касающейся истории второй мировой войны, немало таких работ, которые отрицают наличие закономерностей в развитии событий накануне и в годы войны. Некоторые из них считают разгром гитлеровской Германии и империалистической Японии «случайным», другие стремятся переложить вину за поражение на отдельных фашистских лидеров и скрыть подлинных виновников империалистических агрессий.

В этом отношении не составляет исключения и японская буржуазная историография. Работа, начатая ею по фальсификации истории войны на Тихом океане в первые послевоенные годы, продолжается и поныне. Так, например, вышедший недавно в Токио объемистый труд «Изучение истории японской дипломатии в новое время»{597} написанный группой японских ученых, посвящен узловым [472] вопросам японской внешней политики и дипломатии XX века. Ряд статей этого сборника касается японо-американских отношений кануна войны. Авторы этих статей настойчиво проводят мысль, что если бы японские лидеры не допустили отдельных «случайных» ошибок в планировании и осуществлении агрессии, Япония смогла бы «договориться» с США и избежать разгрома во второй мировой войне. С другой стороны, авторы упрекают США за «непонимание» интересов Японии накануне войны. Прибегая к историческим экскурсам, вытаскивая из прошлого наиболее характерные примеры японо-американского сотрудничества в грабеже стран Азии, они доказывают, что противодействие США Японии было «досадной ошибкой» американских лидеров, что США и Япония вполне смогли бы найти общий язык на основе сотрудничества в империалистической агрессии. Цель подобных работ японских буржуазных авторов ясна: оправдать существующий сейчас союз японо-американской реакции и подвести базу под современный внешнеполитический курс Японии, идущей на поводу у США.

Не могут претендовать на научность и рассуждения одного из авторов сборника «Анализ внешней политики Японии», выпущенного в 1957 году Обществом по изучению внешней политики Японии{598}. Этот сборник посвящен проблемам послевоенных внешнеполитических отношений Японии. Однако некоторые его статьи касаются и более общих вопросов. Так, в статье «Введение во внешнюю политику Японии» ее автор пытается дать общетеоретическую концепцию внешнеполитического курса Японии. Основу внешней политики Японии он усматривает в ее географическом положении. Особенность географического положения Японии, пишет автор, заключается в том, что она, с одной стороны, является «континентальным государством», ибо сильно тяготеет к азиатскому континенту, а с другой — «государством морского пояса», поскольку она расположена на островах в юго-западной части Тихого океана. Кроме Японии, в «морской [473] пояс» входят США и Англия. Однако, продолжает свои рассуждения автор, историческая традиция японской внешней политики сложилась так, что на протяжении длительного времени Япония развивала свои отношения преимущественно со странами континента. Но географическое положение заставляло Японию развивать связи и со странами «морского пояса». Вместо этого она пошла на вооруженный конфликт с США и Англией, что и привело к поражению Японии. Свой вывод о причинах разгрома Японии автор формулирует следующим образом: «Конечная причина того, что Япония, столкнувшись во второй мировой войне с США и Англией, обладавшими господством на море, была вынуждена испить горькую чашу всеобщего поражения, состоит в том, что японские лидеры забыли основное условие существования Японии с точки зрения геополитики». Так, стоя на позициях геополитики и игнорируя классовую основу внешнеполитического курса Японии, автор статьи, в которой содержится ряд правильных наблюдений, оказывается бессильным вскрыть истинные корни агрессивной внешней политики Японии и причины ее разгрома во второй мировой войне.

Не менее запутан буржуазными авторами и вопрос об истинных виновниках японской агрессии и вопрос об ответственности за войну. Да это и понятно. Правда о подлинных вдохновителях современных империалистических войн не устраивает науку, стоящую на службе у буржуазии, жажда наживы и стремление к колониальному разбою которой порождает империалистические войны. Отсюда всяческие попытки оправдать подлинных виновников империалистических захватов и возложить ответственность за агрессию на тех, кто был лишь исполнителем воли монополий — на военщину.

После войны, в особенности за последние годы, в Японии вышло немало трудов, возлагающих всю вину за агрессию на японскую военщину. Нам представляется небезыинтересным упомянуть одну из таких работ — «Причины возникновения войны на Тихом океане»{599}, изданную уже известным нам Обществом по изучению [474] внешней политики Японии. В ее написании приняли участие профессора и преподаватели Токийского университета, университета «Васэда» и др.

Авторы упомянутой книги стремятся доказать, что главный виновник агрессии — и против Китая и против других стран Азии — японская военщина. В одной из статей книги прямо утверждается, что военщина «подмяла под себя капитализм и руководила его политикой; японский капитализм ничего общего с фашизмом не имел».

В своем рвении переложить всю вину за агрессию на военщину авторы книги целиком оправдывают буржуазные политические партии и японскую бюрократию, а следовательно, монополистический капитал, который стоял за их спиной. Касаясь, например, пресловутой Ассоциации помощи трону, фашистская сущность которой общеизвестна, один из авторов книги «Причины возникновения войны на Тихом океане» пишет, что она к «японо-американской войне никакого отношения не имела». Эта ассоциация, говорится в книге, была создана Коноэ «для противодействия военщине», которая, утверждает автор, после военно-фашистского путча 1936 года руководила всей политикой Японии. Не удовлетворившись этим, автор продолжает: ассоциация была создана с целью «борьбы с вмешательством военщины в политику, предотвращения создания единой государственной партии нацистского типа и являлась силой, защищавшей основы слабой японской демократии». В книге целиком обеляются гэнро Сайондзи, маркиз Мацудайра и даже министр хранитель печати Кидо и премьер Коноэ, сыгравшие зловещую роль в планировании и подготовке войны.

Можно было бы приумножить примеры антинаучного подхода японских буржуазных авторов к рассмотрению коренных проблем истории войны на Тихом океане. Все их работы объединяет стремление фальсифицировать историю войны, сделать выводы, ничего общего не имеющие с исторической правдой.

Ряд книг, написанных с целью искажения истории войны, упоминается в обширном библиографическом очерке, прилагаемом авторами настоящего исследования. [475]

На фоне антинаучных рассуждений японских буржуазных авторов особенно четко проявляются ценность и научная достоверность анализа истории войны, содержащегося в публикуемой серии «Истории войны на Тихом океане». Различным буржуазным концепциям причин поражения японского империализма в войне авторы этой работы противопоставляют правильную научную трактовку вопроса. На основе конкретного анализа исторических явлений, знания общих закономерностей общественного развития они показывают, что поражение японского империализма было исторически неизбежным. «Если неизбежность, вызвавшая войну, коренилась в японском полуфеодальном капитализме и императорском строе, то неизбежность военного поражения также была порождена ими», — пишут авторы (т. IV, стр. 221).

Свои выводы о неизбежности поражения японского агрессора авторы пятитомника, как смог убедиться читатель, подкрепляют анализом всей совокупности элементов, составлявших основу японского империализма.

В книге говорится, что важнейшая политическая причина разгрома японского империализма кроется в характере развязанной им войны: «Это была несправедливая агрессивная война, которая, с одной стороны, угрожала демократии и независимости всех народов мира, а с другой — лишала свободы японский народ». Проводя мысль, что всякая несправедливая агрессивная война в конечном итоге с исторической неизбежностью ведет к разгрому агрессора, авторы пишут, что и война на Тихом океане «должна была окончиться поражением и окончилась им» (т. IV, стр. 225).

Известно, что провозглашенные японским империализмом пресловутые «новый порядок» и «сфера совместного процветания» означали кровавое господство японского империализма, колониальное рабство народов Азии. На борьбу с японским империализмом за освобождение от чужеземного ига поднялись народы великого Китая, Индо-Китая, Индонезии, Бирмы и других стран азиатского континента. Их освободительная борьба, говорится в книге, подрывала основы японской колониальной системы, срывала планы Токио создать широкую [476] политическую базу в захваченных странах для ведения «войны в Великой Восточной Азии».

Неблагоприятная для Японии политическая обстановка на оккупированных территориях усугубила серьезные внутренние экономические трудности, вытекавшие из самого характера японского империализма. Возникшие трудности Япония не смогла и не имела возможности преодолеть на всем протяжении войны. Этому вопросу в книге уделено особое внимание, и читатель сможет наглядно представить себе, насколько глубоки были экономические противоречия японского империализма.

Все эти политические и экономические факторы обусловили в свою очередь военную слабость Японии. В IV томе настоящего исследования авторы, говоря о структуре военной подготовки Японии, пишут о слабости японской армии, авантюристичности ее стратегии, косности командования.

Главнейшим условием разгрома японского империализма, подчеркивают авторы, явились крах гитлеровской Германии под ударами Советской Армии, героическая освободительная борьба китайского народа и вступление в войну против Японии советских вооруженных сил. Большую роль в разгроме империалистической Японии, говорится в книге, сыграла Народно-освободительная армия Китая, руководимая Коммунистической партией. В то время когда под натиском японской армии гоминьдановские войска беспрерывно отступали, народно-освободительные войска отвлекали на себя до 60 процентов японских войск и войск марионеточного правительства.

Что же касается Советского Союза, то авторы указывают, что на ход войны на Тихом океане постоянно оказывал влияние ход боев на советско-германском фронте. «Победа Советской Армии под Сталинградом явилась тяжелым ударом не только для Германии, но и для Японии» (т. IV, стр. 16). В книге подчеркивается, что только разгром Квантунской армии советскими войсками поставил Японию в безвыходное положение и вынудил ее капитулировать.

С достаточной ясностью и марксистским пониманием [477] причин, вызывающих империалистические войны, в работе японских авторов освещен и вопрос об истинных виновниках японской агрессии и вопрос об ответственности за войну. В книге подчеркивается, что дзайбацу, крупнейшие японские монополии, — вот главный виновник агрессивных войн японского империализма.

Авторы разоблачают цели, которые преследовал японский монополистический капитал, развязывая войну. Стремление к получению новых прибылей, расширению сферы приложения капитала, захвату новых рынков сбыта и источников сырья — вот что постоянно толкало японских монополистов на военные авантюры. В томах II и III настоящего исследования показано, как в монополистических кругах Японии постепенно созревал план агрессии и велась подготовка к войне. Особенно насыщены фактическим материалом те разделы тома III, в которых говорится об экономических и политических мероприятиях, проведенных в Японии в интересах дзайбацу в период подготовки войны.

Возлагая ответственность за войну на агрессивные силы Японии, авторы показывают, что в не меньшей степени в развязывании войны на Тихом океане виноваты агрессивные силы США и других империалистических государств. Война на Тихом океане явилась схваткой важнейших мировых империалистических держав за господство в Азии, за монопольное право грабить народы азиатского континента — таков совершенно правильный вывод, к которому авторы пятитомника подводят читателя.

Необходимо отметить точку зрения авторов о влиянии национально-освободительного движения китайского народа на международные отношения в конце 20-х — начале 30-х годов. Уже том I исследования вводит нас в ту чрезвычайно сложную атмосферу японо-американских отношений, которая сложилась в конце 20-х годов в связи с подъемом национально-освободительного движения в Китае. Авторы пишут, что одной из главных причин японской агрессии против Китая явилась угроза, которую создала китайская революция позициям Японии в Китае. В книге подчеркивается, что наряду [478] с внутренними экономическими факторами углублению финансового кризиса 1927 года способствовало ухудшение положения японских компаний, обосновавшихся в Южном Китае. Известно, что торговый дом Судзуки и Тайваньский банк, с банкротства которых начался кризис, свою основную колонизаторскую деятельность развили в Южном Китае. Волна национально-освободительного движения, захватившая Южный Китай, больно ударила по японским колонизаторам, вынашивавшим планы закабаления Китая. С другой стороны, китайская революция являлась вдохновляющим примером для японских трудящихся, боровшихся в своей стране против империализма.

Но расширение японской агрессии против Китая противоречило интересам американского империализма, который также взял курс на установление господства в этой стране. В разделах тома I, где говорится о внутриполитическом положении Китая в конце 20-х годов, содержится интересный материал о борьбе, развернувшейся между США и Японией вокруг Чан Кай-ши: каждая из этих стран стремилась использовать Чан Кай-ши и его клику в Гоминьдане в своих интересах. Американским монополиям удалось опередить своих японских соперников и, опираясь на Чан Кай-ши, значительно усилить свои позиции в Китае.

Как известно, приступив к реализации плана закабаления Китая, США стремились использовать Японию в интересах своей дальневосточной политики. Собственно, эта была традиционная политика американского империализма, в прошлом неоднократно толкавшего Японию на империалистические захваты в Азии и извлекавшего из этого значительные выгоды. В годы подготовки войны США постоянно шли на уступки японскому империализму, оказывали ему серьезную экономическую помощь. Эта черта американской политики на Дальнем Востоке хорошо показана авторами пятитомника. В работе приводятся разительные примеры того, как США по существу вдохновляли и поощряли японскую агрессию. Американская помощь Японии оказывалась почти вплоть до нападения последней на Пирл-Харбор. И хотя США [479] прикидывались «другом» китайского народа, их помощь Китаю была намного меньше той, какую они оказывали Японии.

Авторы пятитомника вскрывают еще одну из причин подобной политики США: оказывая помощь японскому империализму, США хотели толкнуть японскую агрессию в «северном направлении», иными словами против СССР (т. III, стр. 195). Были не прочь сговориться с американским империализмом и японские монополии. Приоткрывая завесу над японо-американскими переговорами 1941 года, авторы показывают, что за кулисами официальных встреч и миролюбивых деклараций в тот период шел самый настоящий империалистический торг: каждый из агрессоров старался урвать больший кусок добычи. В своей ненависти к советскому и китайскому народам империалисты США дошли даже до того, что, как отмечают авторы, замышляли «поделиться.» с Японией китайским рынком, и во время неофициальных переговоров обещали Японии помощь в случае войны с Советским Союзом. Как известно, японо-американские переговоры 1941 года начались после того, как Япония значительно усилила свое продвижение на юг. Заслуживает внимания точка зрения японских авторов на цель этих переговоров: «Американское правительство... всячески стремилось избежать прямого столкновения с Японией. Оно по-прежнему надеялось, если возможно, повернуть японскую агрессию на 180 градусов. Поскольку окончательной целью японского правительства являлась агрессия против Советского Союза, продвижение на юг было лишь средством обеспечить себя стратегическими ресурсами для начала антисоветской войны. Японское правительство со своей стороны также хотело по возможности избежать вооруженного конфликта с Соединенными Штатами. В этом заключалась действительная причина японо-американских переговоров» (т. III, стр. 206).

Но жизнь опрокинула все расчеты японских и американских империалистов. Империалистические противоречия между Японией и США оказались сильнее их желания достичь договоренности — так два империалистических [480] хищника вступили в кровавую схватку за право на монопольное господство в Азии.

На службе у японского монополистического капитала, развязавшего войну на Тихом океане, стояли военщина, бюрократия, весь государственный аппарат Японии. На Токийском процессе главных японских военных преступников были вскрыты те нити, которые связывали военщину с правительством и монополиями. Об этих связях подробно говорится и в пятитомнике. К сожалению, при рассмотрении этого вопроса авторы не всегда бывают последовательными и иногда допускают неточные формулировки. Особенно это касается тома I, в котором говорится о первом этапе агрессивной политики Японии. Так, говоря об отношениях военщины с правительством в период подготовки агрессии в Маньчжурии, авторы пишут: «Армия независимо от правительства встала на избранный ею путь». После оккупации Маньчжурии в 1931 году, пишут авторы, создалась такая обстановка, когда «правительство шло на поводу у армии, а главное командование армии — на поводу у Квантунской армии» (т. I, стр. 140). Конечно, в Японии по сравнению с другими капиталистическими государствами военщина играла относительно большую роль, но без правительства и широкой поддержки монополистического капитала она не могла пойти на такие серьезные авантюры. Впрочем, и сами авторы пятитомника своим последующим изложением убедительно показывают органическую связь, существовавшую между военщиной, правительством и монополиями. Особенно подробно говорится об этом во II и III томах исследования.

Есть в книге и другие неточности. Некоторые из них оговорены в примечаниях. Но эти неточности никак не изменяют данной в пятитомнике общей картины истории войны, правдивой и научно обоснованной.

Безусловным достоинством данного труда японских историков является то, что в нем история войны на Тихом океане представлена не только как история военных сражений и дипломатической деятельности тех или иных государств. Со страниц пятитомника, как смог убедиться читатель, встает прежде всего история народов Японии, [481] Китая и других стран Азии, ввергнутых японским империализмом в войну. Война привела в движение миллионные массы людей всего земного шара. Народы были той решающей силой, которая направляла и изменяла ход событий. Освободительный характер второй мировой войны со стороны стран антифашистской коалиции вызвал такую активность масс, которой не было и не могло быть раньше.

На страницах публикуемой работы изложена история японского народа в годы подготовки и развязывания войны. Брошенный в пучину войны японский народ претерпел все тяготы военного времени, вынес на своих плечах бремя войны. История японского народа за то двадцатилетие, которое охватывает период подготовки и самоё войну на Тихом океане, — это история освободительной борьбы японских трудящихся, история классовых битв между рабочими, крестьянами, трудовой интеллигенцией, с одной стороны, и стоявшими у власти господствующими классами — с другой. Показывая наступление фашизма в Японии, авторы очерчивают пути, по которым развивалось демократическое движение в стране, выступавшее против подготовки войны. Силам реакции временно удалось подавить демократические силы Японии и втянуть японский народ в захватническую войну.

Большое внимание в работе уделено показу жизни и освободительной борьбы народов японских колоний — Кореи и Тайваня. Страдавшие под чужеземным игом народы Кореи и Тайваня использовались японским империализмом в качестве источника рабочей силы, а их страны — в качестве источника ресурсов для ведения войны. Освободительное движение этих народов, несмотря на репрессии властей, не прекращалось. В книге читатель найдет много волнующих страниц, повествующих о борьбе корейского и тайваньского народов.

Значительная часть исследования посвящена истории великого китайского народа и его мужественной освободительной борьбе. Народы Китая стали первой жертвой японской агрессии. В годы войны китайский народ был главной силой антияпонской коалиции свободолюбивых народов Азии. В книге читатель находит большой [482] фактический материал по истории китайской революции. Восхищаясь беспримерным мужеством китайского народа и его руководителя — Коммунистической партии Китая, авторы показывают, как в упорной борьбе с иноземными захватчиками и внутренней реакцией китайский народ добился освобождения.

Выводы, к которым приходят авторы «Истории войны на Тихом океане» относительно второй мировой войны, вполне созвучны нашему времени, когда империалистические круги США планируют развязать третью мировую войну. Опыт второй мировой войны достаточно красноречив: несправедливые агрессивные войны неизбежно ведут к полному разгрому агрессора. Прошли времена, когда политику вершили только господствующие классы; сейчас к политической жизни пробудились миллионные массы трудящихся. Эти массы сыграли главную роль в разгроме агрессивных империалистических сил во второй мировой войне, им принадлежит решающее слово в решении вопроса о войне и мире и в настоящее время.

* * *

Наиболее близкие к современности события освещены в томе V «Истории войны на Тихом океане», Японское издание которого вышло в свет в 1954 году. В нем показаны процессы, имеющие непосредственное отношение к существующему положению как в Японии, так и на международной арене.

Безоговорочная капитуляция японского империализма в результате победы антифашистских сил во главе с Советским Союзом явилась историческим событием в жизни Японии и японского народа. Под ударами вооруженных сил антифашистской коалиции рухнула монархо-фашистская система, был разгромлен разбойничий японский милитаризм, долгие годы являвшийся главным очагом агрессии против народов стран Азии.

Все это создало реальные предпосылки для коренных внутриполитических и экономических преобразований в Японии. Характер этих преобразований был определен [483] Потсдамской декларацией, предусматривавшей демилитаризацию и демократизацию Японии с целью построения миролюбивого, демократического, независимого японского государства. Но внутреннее положение Японии в результате односторонней оккупации США чрезвычайно затруднило выполнение этой задачи.

Известно, что первые послевоенные годы ознаменовались подъемом демократического движения японских трудящихся. Война принесла японскому народу неисчислимые бедствия и страдания: 1560 тысяч убитых, 310 тысяч калек и пропавших без вести — таков, по далеко не полным данным, итог войны для Японии{600}. Вызванные войной разруха, инфляция, саботаж капиталистов, сокрытие ими огромных запасов продовольствия и материальных ценностей привели к резкому ухудшению положения трудящихся. Так, к январю 1946 года прожиточный минимум в Токио возрос по сравнению с 1937 годом более чем в 14 раз, а в Осака — почти в 22 раза, в то время как заработная плата увеличилась всего в четыре раза. Усилилась безработица: в марте 1946 года, то есть немногим более полугода после окончания войны, число полностью и частично безработных превысило 4 миллиона 500 тысяч человек{601}. Ухудшилось положение крестьянства, страдавшего от непосильных налогов и помещичьей эксплуатации.

В таких условиях подъем демократического движения японских трудящихся был естественным и закономерным явлением. Этот подъем проявился прежде всего в росте организованности рабочего класса, начавшего упорную стачечную борьбу за свои политические и экономические интересы. Повсеместно создавались профсоюзы. Как известно, к концу войны в Японии не осталось ни одного профсоюза. В январе 1946 года их насчитывалось уже более 900 и они объединяли около 500 тысяч рабочих. К апрелю 1946 года в стране было организовано более 7300 профсоюзов, объединявших около [484] 3 миллионов рабочих. Возникли крупные профсоюзные объединения, такие, как Всеяпонский конгресс производственных профсоюзов, Совет профсоюзов рабочих и служащих государственных и общественных учреждений и др., о деятельности которых подробно говорится в книге.

Как показано в книге, демократическое движение охватило и японскую деревню. Крестьяне выступили против принудительных поставок, за снижение арендной платы и демократическое разрешение аграрного вопроса. В начале 1946 года был создан Японский крестьянский союз, объединивший значительную часть крестьянства.

В борьбу за демократизацию страны включилась мелкая буржуазия и трудовая интеллигенция.

В первых рядах японского народа шла вышедшая из подполья Коммунистическая партия. Японские коммунисты обратились к народу с призывом бороться за установление народно-демократической республики, за ликвидацию паразитического помещичьего строя, за свободу профсоюзов. Партия требовала наказания военных преступников, виновных в развязывании войны. Призывы Коммунистической партии нашли горячий отклик у широких слоев японского народа.

Совершенно ясно, что демократическое движение японского народа, охватившее после капитуляции страну, могло привести к широкой демократизации всей государственно-политической и экономической структуры бывшей императорской Японии. Но это не устраивало ни японскую реакцию, ни американских империалистов.

Авторы «Истории войны на Тихом океане» разоблачают цели, которые преследовали США в оккупированной ими Японии. Подчеркивая антидемократический характер оккупационного режима, они показывают империалистическую сущность политики оккупационных властей. Читателю становится ясно, как американские империалисты, поставив перед собой задачу использовать Японию в качестве своей военно-стратегической и экономической базы на Дальнем Востоке, приступили к [485] подавлению национально-освободительного, демократического движения японских трудящихся. Оккупационные власти оказали поддержку японской реакции, в союзе с которой они развернули наступление против демократического движения. Но оккупационные власти и японское правительство были бессильны сдержать рост демократического движения путем одних репрессий. Реакция была вынуждена маневрировать, приспособляясь к сложившейся в стране и на международной арене обстановке. Так в Японии были проведены частичные реформы.

В связи с этим возникает вопрос о характере изменений, вызванных реформами, проведенными в Японии после капитуляции. В томе V этому вопросу уделено большое внимание. Авторы справедливо указывают на ограниченность реформ. Изменение конституции, аграрная и другие реформы не привели и не могли привести к подлинной демократизации страны, ибо это было не в интересах японских правящих классов и США. Большинство реформ были непоследовательными и урезанными, их осуществление постоянно саботировалось оккупационными властями и правительством. В книге подчеркнуто, например, что аграрная реформа не разрешила подлинно демократическим путем аграрного вопроса в Японии. Реформа и не могла решить его, ибо была задумана как антидемократическая мера, при помощи которой власти пытались ослабить крестьянское движение, грозившее разрушить старые социальные отношения в японской деревне.

В своей оценке аграрной реформы авторы книги не одиноки. Так, например, известный японский экономист Оути Цутому в книге «Японский капитализм и вопросы сельского хозяйства»{602} подчеркивает, что, проводя реформу, оккупационные власти и японское правительство стремились поддержать и укрепить систему мелких и мельчайших хозяйств, что, естественно, не могло привести к коренному разрешению аграрного вопроса. Такую [486] же точку зрения высказывает и экономический обозреватель газеты «Асахи» Данно Нобуо в своей книге «Сельское хозяйство, деревня, крестьянство»{603}. Он пишет, что реформа по существу не изменила экономического положения бывших арендаторов — основной массы японского крестьянства. Карликовые земельные участки, которые крестьяне получили по реформе, не обеспечивают их необходимым количеством риса. Более всего от реформы выиграла зажиточная часть крестьянства.

Правильно авторы книги показывают колонизаторский, империалистический характер политики США в в области японской экономики. В книге отмечается, что директивы оккупационных властей о ликвидации чрезмерной экономической концентрации по существу так и не были выполнены. Не был проведен в жизнь и закон 1947 года о запрещении монополий.

Большой разоблачительный материал, показывающий сущность реформ, содержится также в других разделах книги.

Но совершенно ясно, что, оценивая реформы, мы не можем не обратить внимания на то, что в ряде областей японской жизни они привели к некоторым изменениям.

Существенным изменением в жизни японских трудящихся явились демократические свободы, провозглашенные новым законодательством. Известно, что в довоенной Японии трудящиеся по существу были лишены даже минимальных политических свобод и прав, возможных в условиях буржуазного государства. В I — IV томах показано, насколько бесправными были трудящиеся массы в монархо-фашистской Японии. Вполне понятно, что сущность политических свобод в Японии такая же, как и в других буржуазных государствах. Они постоянно нарушаются господствующими классами, не подкреплены в материальном отношении и т. д. Но эти свободы помогают, японским трудящимся шире развернуть освободительное движение.

Определенные изменения в форму государственного [487] управления Японии внесла реформа конституции. Новая конституция, во-первых, ограничила власть императора, пользовавшегося в довоенной Японии правами абсолютного монарха. По старой японской конституции 1889 года правительство назначалось и было ответственно только перед императором, теперь оно стало ответственно перед парламентом; в старом японском императорском парламенте существовала палата пэров, члены которой пожизненно назначались императором; теперь эта палата была ликвидирована, равно как Тайный совет и другие подобные ему бюрократические учреждения. Парламент сейчас состоит из двух палат, избираемых на основе всеобщего избирательного права, по которому впервые в истории Японии женщины допущены к голосованию.

Заметные изменения внесла новая конституция и в структуру местных органов власти. Раньше губернаторы префектур и другие высшие чиновники назначались императором, сейчас руководители префектуральных учреждений и сами эти учреждения являются выборными. За местными органами власти формально признано право самоуправления.

Важной чертой новой японской конституции является то, что она провозглашает отказ Японии от войны как средства разрешения международных конфликтов и запрещает Японии иметь вооруженные силы.

Эти и другие изменения, внесенные конституцией в форму государственного правления, являются прогрессивными и облегчают борьбу японских трудящихся за демократическую, миролюбивую Японию. Трудящиеся развертывают демократическое движение, используя все легальные формы борьбы, в том числе и парламент. Раньше парламент играл роль придатка бюрократической машины абсолютистской власти и его функции ограничивались механическим утверждением правительственных указов. Сейчас парламент является учреждением, которое не только выпускает законы, выгодные правящим классам. Он превратился в арену ожесточенной борьбы между силами реакции и силами демократии. Используя парламентскую трибуну, последние не [488] раз заставляли парламент принимать решения, соответствовавшие интересам прогрессивных сил.

Конечно, реформа японской конституции не изменила и не могла изменить буржуазной сущности японского государства. Она провозглашает незыблемость частной собственности — основы капиталистического государства. Кроме того, ряд новых положений конституции реакция беспрерывно нарушает, стремясь лишить ее прогрессивных черт.

В настоящее время японская реакция добивается пересмотра конституции. В частности, она настаивает на отмене статьи 9, запрещающей перевооружение Японии, а также статей, определяющих права трудящихся. Свои происки реакция демагогически оправдывает тем, что новая японская конституция-де «не соответствует духу японской нации», поскольку ее реформы были проведены иностранной, иными словами американской армией, что она противоречит «национальным интересам Японии». Демократическая общественность Японии, рассматривающая конституцию как важное завоевание японских трудящихся, выступает в ее защиту.

В отношении характера современной японской конституции небезынтересна точка зрения известного прогрессивного японского ученого и общественного деятеля Хани Горо. В одной из своих последних книг «Эти десять лет»{604} он отмечает, что введение новой конституции явилось результатом объективных причин, а не субъективных пожеланий оккупационных властей. Эти причины — как внутренние, так и внешние.

Капитуляция японского империализма, пишет Хани, развязала те демократические силы японского народа, которые в течение долгих лет сковывались реакцией. Трудности военного времени, громадные жертвы обострили в народе чувство протеста против политики, которую проводил японский милитаризм, и это чувство не могло не вылиться в ожидание и требование серьезных политических преобразований. [489]

В области международной, продолжает Хани, введение новой конституции явилось ответом на требование мирового демократического общественного мнения, добивавшегося искоренения японского милитаризма, виновника кровопролитных войн, неоднократно развязывавшихся Японией. Поэтому, заключает Хани, политическое значение новой конституции определяется не тем, что она была составлена штабом оккупационных войск, а прежде всего ее относительным соответствием глубинным процессам, которые развивались внутри самой Японии и на международной арене.

Далее, серьезные изменения вызвала в деревне и аграрная реформа; она привела в основном к ликвидации помещичьей системы. В результате реформы распался прежний класс помещиков. Сейчас японское крестьянство является объектом непосредственной эксплуатации со стороны финансово-монополистического капитала, который теперь осуществляет монопольное господство в управлении Японией.

В целом в результате всех проведенных реформ бывшая военно-феодальная абсолютистская Япония превратилась в буржуазную монархию. Изменились таким образом классовый характер и формы государственной власти Японии. Финансовый капитал, осуществляющий монопольное господство в Японии, стремится возродить и сохранить пережитки феодализма, унаследованные от абсолютистской, монархо-фашистской Японии. Осуществляя свое господство, японский монополистический капитал опирается на монополии США. Находясь в зависимости от американского империализма, он тем не менее пользуется некоторой самостоятельностью и выступает в качестве младшего партнера американских монополий.

Конечно, прогрессивные изменения, происшедшие в результате реформ, проведенных оккупационными войсками в Японии, вытекали отнюдь не из прогрессивного характера оккупационной политики США в Японии. Они определялись, во-первых, самим характером второй мировой войны, в том числе и войны на Тихом океане, и ее итогами. Победа Советского Союза над гитлеровской [490] Германией, участие советских вооруженных сил в в войне против Японии, героическая борьба китайского и других народов Азии против японского империализма — все это определило демократический характер той программы, за которую боролись демократические силы в войне против Японии. Требования демократической общественности мира, и прежде всего Советского Союза и китайского народа, заставили США пойти на проведение в Японии некоторых преобразований. Известно, с какой настойчивостью и последовательностью добивался СССР в Дальневосточной комиссии и в Союзном совете для Японии выполнения условий Потсдамской декларации. Голос СССР был слышен всему миру, и его не могли игнорировать оккупационные власти.

Во-вторых, отмеченный выше подъем демократического движения японских трудящихся был чреват для американских империалистов весьма серьезными последствиями. С целью предотвратить наступление революционного взрыва американские оккупационные власти и пошли на проведение в Японии ряда реформ. Нужно также учитывать, что реформы в Японии в основном проводились До 1948 года. Известно, что до изгнания чанкайшистской клики из Китая США вынашивали планы превращения Китая, а не Японии, в свою передовую базу агрессивной политики в Азии. Резкое изменение ситуации в Китае в связи с победой народно-демократической революции заставило США пойти на использование японских островов в качестве своего военного плацдарма. Это определило изменение американской политики в Японии. Американские руководители неоднократно заявляли, что проведение некоторых реформ в Японии было «ошибкой» оккупационных властей и что в сегодняшних условиях они не пошли бы на многие из них. Особенно не могут простить себе американские лидеры того, что они согласились на включение в японскую конституцию статьи, запрещающей Японии иметь вооруженные силы. Ведь эта статья легализует борьбу японских трудящихся против ремилитаризации Японии и делает незаконными попытки реакции возродить японскую армию. [491]

На наш взгляд, в книге недостаточно четко показаны изменения, вызванные реформами. Авторы безусловно правы, когда говорят о незавершенности проведенных преобразований. По сравнению с революционными, до конца последовательными изменениями, которые только одни могут осуществить чаяния японского народа, эти изменения, конечно, чрезвычайно ограниченны. Но фактом является то, что они были отвоеваны мировыми и японскими демократическими силами у оккупационных властей и японской реакции, что некоторые из этих изменений имеют прогрессивное значение, являясь серьезным завоеванием японских трудящихся.

Представляются нам неточными и выводы авторов о «фашизации» Японии. События внутриполитической жизни страны за период, изложенный в главе «На пути к фашизации», действительно свидетельствуют об усилении наступления реакции в Японии. Но вместе с тем они говорят о происходившем в тот период росте демократического движения японских трудящихся. Это движение стало той силой, которая не раз мешала реакции осуществить свои замыслы.

* * *

Несколько слов о развитии внутриполитической и международной жизни Японии после 1951 года, когда был заключен Сан-Францисский мирный договор.

Сан-Францисский мирный договор, пакт безопасности и административное соглашение вступили в силу 28 апреля 1952 года. А через несколько дней по Японии прокатилась невиданная по своим масштабам волна первомайских демонстраций, в которых приняли участие сотни тысяч японских трудящихся. Демонстрации продолжались весь месяц. В ряде мест и прежде всего в Токио произошли столкновения между демонстрантами и полицией. Так японский народ ответил на заключение «мирного договора».

Несмотря на то, что с заключением «мирного договора» Японии формально была предоставлена независимость, она оставалась государством, находящимся в [492] зависимости от США. Политика США по отношению к Японии существенных изменений не претерпела: Америка по-прежнему форсировала превращение Японии в свою военную и экономическую базу на Дальнем Востоке.

По пакту безопасности и административному соглашению США получили право на содержание в Японии своих вооруженных сил и строительство военных баз. Заключенным впоследствии соглашением по линии управления взаимного обеспечения безопасности США еще более закрепили свое господствующее положение в Японии.

Одним из методов, которым США стремились привязать к себе Японию, явились ограничения во внешней торговле. Известно, что в прошлом одним из важнейших для Японии рынков был Китай. США запретили Японии торговать с Китаем. Были наложены жесткие ограничения на торговлю с СССР и другими странами. Так оказались нарушенными исторически сложившиеся внешнеэкономические связи Японии.

В таких условиях промышленное сырье и продовольственные товары Япония была вынуждена закупать в США по ценам, в несколько раз превышавшим цены, существовавшие на китайском рынке. Это привело к пассивному балансу японской внешней торговли и серьезным экономическим затруднениям. Экономическая зависимость Японии от США усугублялась все продолжавшимся проникновением американского капитала в японскую промышленность, что еще более увеличивало трудности японской экономики. Японская реакция стремилась переложить тяготы экономических затруднений и перевооружения на плечи трудящихся. Подобный политический курс сопровождался усилением реакции в стране, дальнейшим наступлением реакционных сил на демократическое движение и права японских трудящихся.

В такой обстановке демократическое движение японских трудящихся, зародившееся в годы оккупации, несмотря на большие трудности и временные неудачи, продолжало расти и шириться. Японские рабочие, [493] крестьяне, трудовая интеллигенция, мелкая буржуазия выступили против зависимого положения Японии, за демократизацию страны. Общенациональным стало движение протеста против американских военных баз на территории Японии, за мир, против подготовки новой войны. Это движение слилось с движением за урегулирование дипломатических отношений и восстановление экономических связей с Советским Союзом и Китайской Народной Республикой.

В таких условиях позиции правительства Иосида, этого главного проводника американской политики в Японии, сильно поколебались. С критикой внешнеполитического курса правительства выступили все силы японского народа, которым были дороги судьбы родины. Большую роль в разоблачении антинародной политики Иосида сыграла Социалистическая партия Японии, на позиции которой не могло не повлиять настроение широких масс японского народа. Левое крыло партии выступило с осуждением Сан-Францисского договора и выделилось в самостоятельную левую Социалистическую партию, которая внесла свой вклад в дело борьбы за миролюбивую, демократическую Японию.

Возросшее движение протеста против неравноправного положения Японии заставило выступить с критикой правительственного курса и крупнейшее профсоюзное объединение Японии — Генеральный совет профсоюзов.

Под напором народных масс уже весной 1953 года парламент вынес вотум недоверия правительству Иосида. Однако путем различных махинаций Иосида удалось остаться у власти, хотя положение его вновь сформированного пятого кабинета продолжало оставаться непрочным.

1954 год прошел под знаком все обострявшейся борьбы за смену правительства Иосида и пересмотра национальной политики Японии. В парламенте создалась сильная антииосидовская коалиция, в которую вошли Прогрессивная партия во главе с Сигэмицу и группа сторонников Хатояма из Либеральной партии.

Чувствуя серьезность создавшегося положения, Иосида в конце 1954 года предпринял поездку в США, [494] надеясь добиться в Вашингтоне кое-каких уступок для облегчения лежавшего на Японии экономического бремени. Но визит Иосида положения не изменил: США на уступки не пошли, это предопределило падение открыто проамериканского кабинета Иосида.

В декабре 1954 года было сформировано правительство Хатояма. Новое правительство под давлением демократических сил японского народа начало с Советским Союзом переговоры о нормализации японо-советских отношений. Но улучшение отношений между Японией и СССР не устраивало США, неоднократно предпринимавших попытки сорвать переговоры. Тем не менее переговоры закончились успешно и 19 октября 1956 года была опубликована совместная японо-советская декларация о прекращении состояния войны и о восстановлении дипломатических отношений между СССР и Японией. Совместная декларация положила начало японо-советским переговорам по экономическим вопросам. 6 декабря 1957 года был заключен японо-советский торговый договор.

Нормализация отношений с СССР заметно улучшила международное положение Японии. Япония была принята в Организацию Объединенных Наций. Значительно расширились ее внешнеполитические связи. Так, в феврале 1957 года при преемнике кабинета Хатояма — кабинете Исибаси, сменившего на посту премьера Хатояма, ушедшего в отставку в конце 1956 года, Япония нормализовала отношения с Польской Народной Республикой и Чехословацкой Республикой. По признанию японской печати, нормализация отношений с СССР давала Японии возможность проводить более самостоятельную политику по отношению к США.

Но такой поворот внешнеполитического курса Японии не устраивал Соединенные Штаты. Усилился их нажим на Японию. В самой Японии активизировалась деятельность той части японских господствующих классов, которая предпочитает ориентироваться на США. В создавшейся обстановке Исибаси вскоре после нормализации отношений Японии с Польшей и Чехословакией оказался вынужденным оставить пост премьера. [495]

25 февраля 1957 года в Японии было сформировано правительство Киси Нобусукэ (о прошлой политической деятельности Киси читатель может почерпнуть ряд сведений в пятитомнике, в частности в томе III). Киси возглавляет японское правительство и в настоящее время.

Кабинет Киси начал проводить политику дальнейшего укрепления японо-американских связей. Об этом, например, свидетельствует совместная японо-американская декларация от июня 1957 года, в которой правительство Киси клялось в своей верности США.

Но одновременно с этим сейчас отчетливо наметилось стремление господствующих классов Японии использовать в своих интересах создавшееся по вине США напряжение в международных отношениях.

Так японское правительство пытается найти выход из затруднительного экономического положения и сыграть на ограничениях, которые США наложили на внешнюю торговлю Японии, путем усиленного проникновения в страны Юго-Восточной Азии.

В советской печати уже сообщалось о так называемом «плане Киси». Летом 1957 года, после сформирования кабинета, Киси, как бывало с японскими премьерами и раньше, в период ухудшения экономического положения Японии посетил США. Провозгласив, что он начинает «новую эру в японо-американских отношениях», Киси попытался добиться некоторого смягчения японо-американского пакта безопасности и административного соглашения. Но пересмотреть японо-американские договоры США категорически отказались. Тогда Киси выдвинул проект создания так называемого «треугольника», сущность которого заключалась в соединении американского капитала, японского технического потенциала и естественных ресурсов стран Юго-Восточной Азии. По плану Киси Америка должна предоставить Японии средства для создания так называемого «фонда развития Юго-Восточной Азии». Япония же должна оказать странам Юго-Восточной Азии техническую помощь и помощь промышленными материалами. [496]

План Киси не получил финансовой поддержки в США. Отрицательной была реакция на этот план и со стороны Англии, которую не устраивает проникновение Японии на рынки Юго-Восточной Азии. В такой обстановке японское правительство решило самостоятельно усилить проникновение в экономику стран Юго-Восточной Азии и в этом направлении предприняло ряд конкретных шагов. Но страны Юго-Восточной Азии настороженно относятся ко всем экономическим мероприятиям кабинета Киси, ибо слишком плохую память оставили о себе здесь японские империалисты, хозяйничавшие в Юго-Восточной Азии в годы войны.

В этих и других мероприятиях японского правительства нельзя не видеть проявления тенденции к усилению империалистических поползновений самой Японии и обострению противоречий в Юго-Восточной Азии.

Японский народ продолжает борьбу против политики подчинения национальных интересов Японии интересам США. Все громче становятся голоса, требующие коренного пересмотра неравноправных японо-американских договоров. Активизируется движение против ремилитаризации и подготовки атомной войны, за неучастие в военных блоках, за вечный нейтралитет. Одновременно не прекращается движение за расширение японо-советских отношений, за урегулирование отношений и развитие экономических связей с Китайской Народной Республикой. В авангарде трудящихся Японии идут японский рабочий класс и его передовой отряд — Коммунистическая партия, мужественно отстаивающая интересы японского народа.

Значительному усилению нейтралистских тенденций в Японии способствовали последние достижения Советского Союза в области техники. Сообщения о создании межконтинентальных баллистических ракет и запуске искусственных спутников земли в СССР опровергли в глазах многих японцев миф о техническом превосходстве США, который долгое время использовался японской официальной пропагандой для оправдания ориентации японского правительства на Вашингтон. Сейчас в Японии становится все больше людей, начинающих [497] понимать, что слепое следование агрессивному внешнеполитическому курсу США может толкнуть Японию в новую военную авантюру. Но слишком свежи в памяти японского народа ужасы второй мировой войны, о которых рассказывает «История войны на Тихом океане», слишком тяжелы воспоминания о бесчеловечных атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки, чтобы японский народ позволил силам реакции ввергнуть Японию в пучину новой, на этот раз атомной и ракетной войны. События послевоенных лет свидетельствуют о том, что японский народ полон решимости не допустить вовлечения Японии в новую военную авантюру.

Б. В. Поспелов. [498]