Усиление международной напряженности
1. Начало «холодной войны»
Доктрина Трумэна
В ноябре 1946 года в Японии была принята новая конституция, и Макартур с похвалой отозвался о решении японского народа «отказаться от войны» как средства ведения политики. Но по иронии судьбы в это время события приняли такой оборот, что сама Америка была вынуждена в Европе перейти от политики «экономической помощи» к политике «военной помощи».
В период с осени 1946 до весны 1947 года из-за голода, вызванного неурожаем, а также из-за инфляции в Европе произошло сильное сокращение рынка сбыта американских товаров. Кроме того, значительно активизировалась деятельность левых сил. В результате Америка, стремившаяся встать во главе капиталистического мира, потерпела провал со своей оптимистической политикой «помощи восстановлению». В самой Америке начался первый послевоенный экономический кризис, а в ноябре 1946 года вспыхнула крупная забастовка на шахтах. Этот период характеризуется крупнейшим за послевоенные годы кризисом политики западноевропейского лагеря.
В июле 1946 года из венгерского правительства были изгнаны представители Партии мелких сельских хозяев. В конце 1946 — начале 1947 года в Болгарии, Румынии и Польше были проведены всеобщие выборы, в результате которых одержали решающую победу демократические блоки во главе с социалистическими и коммунистическими партиями. Таким образом, во всех странах [166] Восточной Европы, за исключением Чехословакии, были созданы новые режимы. В капиталистических странах поднялась паника. «В свободном мире стали со страхом думать, кто же будет следующей жертвой?» (Даллес). Эти опасения приняли реальные формы, когда в октябре 1946 года в Италии был создан единый фронт Социалистической и Коммунистической партий, а в октябре во время всеобщих выборов во Франции компартия получила наибольшее число голосов, когда в январе 1947 года в Англии вспыхнула забастовка железнодорожников, когда, наконец, Англия из-за продовольственного кризиса и девальвации фунта стерлингов была вынуждена прекратить оккупацию Греции и оказание помощи Турции. Опасения Америки достигли своей высшей точки, когда пал последний «бастион Западной Европы» на Балканах — Греция, о которой Черчилль с гордостью говорил, что «Афины окружены ореолом свободы».
12 марта 1947 года президент Трумэн обратился к обеим палатам Конгресса со специальным посланием о предоставлении Греции и Турции помощи в размере 400 миллионов долларов. В своем послании Трумэн заявил: «Мы должны откровенно признать, что свободным странам мира угрожает прямая или косвенная агрессия со стороны тоталитаризма, а это угрожает миру во всем мире и препятствует безопасности Америки... Америка должна поддерживать свободные народы в их борьбе против вооруженного меньшинства или против порабощения, осуществляемого путем давления извне». Это и была так называемая доктрина Трумэна. И, хотя в своем послании Трумэн всячески избегал упоминать такие слова, как «Советский Союз» и «коммунизм», всем было ясно, против кого направлялось острие этой доктрины. 14 марта советская газета «Известия» в ответ на речь Трумэна писала, что ответственность за создавшееся положение в Греции и других странах несут политические режимы, которые созданы в этих странах реакционными правительствами и оккупационными войсками. Теперь результаты этого налицо, писали «Известия», — полное банкротство. [167]
Доктрина Трумэна означала объявление так называемой «холодной войны». Американская помощь Греции и Турции на самом деле преследовала военные цели. Как писал американский журналист Уолтер Липпман, она «должна была обеспечить господство Америки над Средиземным морем и дать ключ к стратегическим воротам, открывающим путь к сердцу Советского Союза». В самой Америке ряд лиц высказались против доктрины Трумэна. Эти высказывания были вызваны опасениями, что доктрина Трумэна заходит слишком далеко. Сенатор Джонсон предупреждал, что «военная помощь Турции и Греции может привести к военному вмешательству и в других районах мира». А сенатор Пеппер заявил, что «меры, предпринятые Трумэном в обход Организации Объединенных Наций, являются угрозой системе ООН и миру во всем мире и возлагают на Америку серьезную ответственность» {531}.
Через несколько дней после этой речи Трумэна в США был издан указ о проверке лояльности, целью которого было изгнание с государственных постов коммунистов. Одновременно активизировалась деятельность Комиссии по проверке антиамериканской деятельности. Таким образом, в самой Америке был сделан первый шаг на пути к фашизации, причем этот курс прикрывался лозунгом борьбы против коммунизма.
9 апреля Сталин на заданный во время беседы с ним сенатором-республиканцем Гарольдом Стассеном вопрос: «Возможно ли сосуществование двух систем?» ответил: «Если две разные системы могли сотрудничать во время войны, то почему они не могут сотрудничать в мирное время?» Для этого нужна только «добрая воля», подчеркнул Сталин. Но Соединенные Штаты замолчали это заявление.
Однако реализация одной доктрины Трумэна еще не обеспечивала выхода экономики США из состояния застоя. В апреле — мае 1947 года товарные цены на внутреннем рынке США резко упали. В такой обстановке под предлогом «помощи восстановлению Европы» был [168] принят так называемый «план Маршалла», который был призван в более мягкой форме осуществить доктрину Трумэна.
«План Маршалла» и Коминформ
5 июня 1947 года государственный секретарь США Маршалл, выступая на приеме, устроенном Обществом друзей Гарвардского университета, предложил Западной Европе американскую помощь. Маршалл в своей речи, в частности, заявил: «Америка в течение ближайших 3–5 лет должна оказать странам Европы радикальную помощь... Но, прежде чем Америка приступит к оказанию помощи, между странами Европы должно быть заключено соглашение, определяющее размеры помощи, необходимой для каждой страны. Европа сама должна проявить в этом отношении инициативу». «Но, — добавил Маршалл, — отныне любое правительство, любая политическая партия, которые в своих политических и иных интересах будут пытаться продлить страдания человечества, встретят со стороны Америки решительное противодействие». Эта последняя фраза вызвала вначале недоумение, но спустя несколько дней на пресс-конференции Маршалл заявил, что он «обратился ко всей Европе, в том числе, безусловно, и к Советскому Союзу». Кроме того, вскоре последовало разъяснение Государственного департамента, будто «план Маршалла непосредственно не связан с доктриной Трумэна».
Первым на предложение Маршалла откликнулось лейбористское правительство Англии. В июне английский министр иностранных дел Бевин встретился с министром иностранных дел Франции Бидо и обсудил предложение Маршалла. В результате на основании этого предложения был составлен проект, к которому было предложено присоединиться и Советскому Союзу. Англия и Франция предполагали, что СССР откажется от помощи по «плану Маршалла», однако Советский Союз выразил свое согласие. 27 июня в Париже на совещании министров иностранных дел Англии, Франции и [169] Советского Союза началось обсуждение англо-французского проекта. 2 июля министр иностранных дел Советского Союза выступил с заявлением, в котором подчеркнул, что в предложениях Маршалла имеются неясные места и что Советский Союз отказывается поддержать план Маршалла, поскольку он ведет к вмешательству Америки во внутренние дела европейских стран. Впоследствии Маршалл назвал мотивы отказа Советского Союза «враждебными извращениями».
12 июля открылась конференция по восстановлению Европы, которая должна была решить вопрос об условиях принятия «плана Маршалла». В конференции приняло участие только 16 западноевропейских стран. Советский Союз и страны Восточной Европы ответили на приглашение отказом. Только Чехословакия, которая в то время считалась чем-то вроде «моста между Востоком и Западом», приняла приглашение, но и она вскоре заявила о своем отказе от участия в реализации «плана Маршалла».
В конце июля «план восстановления Европы» («план Маршалла»), который был принят западноевропейскими странами и отвергнут Советским Союзом и странами Восточной Европы, был одобрен во время англоамериканских переговоров в Вашингтоне. В августе в число стран, получающих помощь сто «плану Маршалла», была включена Западная Германия. В сентябре европейские страны составили окончательный проект плана. После этого Америка внесла в него свои поправки, значительно сократила размеры помощи, запрошенной западноевропейскими странами, и в апреле 1948 года представила его на утверждение в виде закона об экономическом сотрудничестве. Наконец в июне 1948 года началась реализация «плана Маршалла».
В ответ на объявление «холодной войны» представители коммунистических и рабочих партий Советского Союза, стран Восточной Европы, Франции и Италии провели в сентябре 1947 года в Варшаве совещание представителей коммунистических и рабочих партий 9 стран, на котором обсудили меры противодействия плану Маршалла и приняли резолюцию по докладу [170] Жданова. В докладе Жданова подчеркивалось, что «план Маршалла» является лишь частью осуществляемого Америкой плана всемирной политической экспансии в применении к Европе», поэтому «надо приложить все силы к тому, чтобы воспрепятствовать его осуществлению». Совещание приняло решение учредить в столице Югославии Белграде Информационное бюро коммунистических и рабочих партий (сокращенно Коминформ). В связи с этим западноевропейские страны подняли шумиху о возрождении Коминтерна. В действительности же особенность Коминформа состояла в том, что он был совещательным органом, ставившим своей целью создание единого фронта, и занимался главным образом обменом информацией. Коминтерн же был централизованным исполнительным органом; компартии, входившие в Коминтерн, являлись его отделениями.
После создания Коминформа, за период с конца 1947 по весну 1948 года, между Советским Союзом и странами Восточной Европы был заключен ряд договоров о дружбе и торговле. Таким образом, в противовес «западноевропейской сфере» стран, принявших «план Маршалла», была создана «восточноевропейская сфера». Следует отметить, что «план Маршалла» привел к ускорению образования двух параллельно существующих мировых рынков, поскольку он накладывал на принявшие его страны обязательства то ограничению торговли с «восточноевропейской сферой».
В ноябре лидеры американского Конгресса производственных профсоюзов предложили Всемирной федерации профсоюзов выступить в поддержку «плана Маршалла». К этому предложению присоединилось руководство Конгресса британских тред-юнионов, что привело к обострению противоречий внутри Всемирной федерации профсоюзов.
В январе 1949 года представитель Британского конгресса тред-юнионов внес на рассмотрение исполкома ВФП резолюцию, требовавшую «прекращения на год деятельности Всемирной федерации профсоюзов, в которой господствуют коммунисты». Большинством [171] голосов эта резолюция была отвергнута. Тогда представители Америки (КПП), Англии (БКТ) и Голландии заявили о своем выходе из ВФП и с июня 1949 года совместно с Американской федерацией труда стали развивать активную деятельность по созданию так называемой Международной конфедерации свободных профсоюзов, провозгласившей лозунги антикоммунизма. Так произошел раскол Всемирной федерации профсоюзов.
«План Маршалла» прекратил свое действие в конце 1951 года. После этого Америка перешла к оказанию военной помощи в соответствии с соглашениями о взаимном обеспечении безопасности. За три с половиной года действия «плана Маршалла» Европе было предоставлено 11,4 миллиарда долларов. В результате этой помощи промышленный уровень Европы превысил довоенный примерно на 37 процентов, однако надо отметить, что при этом главный упор делался на развитие военных отраслей производства, причем главное внимание было обращено на Рурский бассейн. В результате в западноевропейских странах были резко увеличены военные ассигнования. Так, например, Англия получила от Америки 2,7 миллиарда долларов, а израсходовала на военные нужды 11 миллиардов долларов, Франция соответственно — 500 миллиардов франков и 2 триллиона франков. В этот же период резко увеличился выпуск государственных займов. В Англии сумма займов превысила довоенную (1938 год) в 3,5 раза, во Франции — в 11,3 раза, в Италии — в 23 раза. Резко усилилась экономическая зависимость маршаллизованных стран от Америки.
«План Маршалла» не принес желаемых результатов и американской экономике. Экспорт Америки в страны Европы сократился с 15,3 миллиардов долларов в 1947 году до 12 миллиардов в 1949 году и 13 миллиардов в 1950 году. В результате Америка вновь пошла по пути экономического кризиса. Как раз в это время и возникла война в Корее, которая явилась «оживляющим лекарством» для находившегося на грани кризиса американского капитализма. [172]
Кризис западноевропейского лагеря
Еще в то время, когда обсуждался «план Маршалла», экономическое положение Западной Европы начало быстро ухудшаться. Страдавшие от неурожая и долларового голода западноевропейские страны были вынуждены сократить импорт, что привело к обострению инфляции и к нехватке продовольствия. Резко усилилось рабочее движение, поддержавшее борьбу коммунистических партий против «плана Маршалла». В ноябре 1947 года вспыхнула всеобщая забастовка в Риме, распространившаяся затем на всю Италию. В Париже объявили забастовку рабочие и служащие государственных учреждений и предприятий. Эта забастовка распространилась на юг Франции вплоть до Марселя. Италия и Франция оказались на грани революционного взрыва. Опасаясь революции, их правительства направили на подавление забастовщиков крупные воинские соединения. В декабре Трумэн обратился к американскому Конгрессу с посланием, в котором потребовал оказания срочной экономической помощи Франции и Италии, не дожидаясь вступления в силу «плана Маршалла».
В такой обстановке в феврале 1948 года в Чехословакии произошла смена правительства, вызвавшая переполох в западноевропейском лагере. По этому поводу корреспондент агентства Ассошиэйтед Пресс из Лондона писал: «Это было крупнейшее событие после вторжения Гитлера в Прагу». Впоследствии Даллес назвал эти события «страшной победой советского коммунизма, осуществленной жестоким способом». На самом деле события в Чехословакии произошли не под «давлением Советов» и не носили столь «жестокого» характера, как казалось Даллесу.
Накануне смены правительства чехословацкий кабинет представлял собой коалиционное правительство, возглавляемое представителем Коммунистической партии Чехословакии Готвальдом. В правительство входили 6 коммунистов, 3 социал-демократа и 15 представителей других партий. Причиной смены власти послужила [173] отставка 12 министров — представителей Народной, Национал-социалистической и других партий, отказавшихся рассмотреть на заседании кабинета от 20 февраля новый проект аграрной реформы. Подавая в отставку, эти министры рассчитывали, что они тем самым вызовут общую отставку кабинета. Но 21 февраля Чехословацкая федерация труда объявила всеобщую забастовку протеста против действий 12 министров. В Праге была проведена крупнейшая после войны демонстрация, повсюду возникали «комитеты действия». Под давлением народных масс 25 февраля президент Чехословакии Бенеш принял отставку 12 министров и признал произведенную Готвальдом реорганизацию кабинета. В результате реорганизации в кабинет было введено еще 5 коммунистов и один социалист. Но это не означало, что из кабинета были выведены представители Народной, Национал-социалистической и других партий. Короче говоря, смена правительства носила характер мирной демократической революции, которая была поддержана народными массами. Спустя три месяца в Чехословакии были проведены всеобщие выборы, на которых компартия одержала решающую победу, проведя в парламент 214 кандидатов, тогда как все остальные партии провели всего 40 своих кандидатов. Таким образом, Чехословакия, которую считали «мостом между Востоком и Западом», открыто порвала с Западной Европой.
Потеряв Чехословакию, Западная Европа сосредоточила свое внимание на апрельских всеобщих выборах в Италии. Стремясь во что бы то ни стало добиться победы Христианско-демократической партии, Америка, Англия и Франция выступили с односторонним заявлением о возвращении Италии Триеста. А 15 марта Маршалл заявил, что Америка приостановит экономическую помощь Италии, если на выборах победят коммунисты. Активную предвыборную агитацию развернул Ватикан. В результате всего этого Христианско-демократическая партия одержала победу, получив 48 процентов всех голосов. Тем не менее народно-демократический фронт оказался на втором месте, получив 32 процента [174] (8 миллионов) всех голосов. Даже премьер-министр Де Гаспери вынужден был признать, что «компартия все еще очень сильна».
Вслед за Чехословакией и Италией центр «холодной войны» вновь переместился в Германию. Здесь Америка взяла курс на осуществление так называемого «мира де-факто». С января 1947 года Америка, игнорируя союзнический Контрольный совет для Германии, пошла по пути объединения американской и английской зон оккупации в так называемую Бизонию. Далее, во время вашингтонских переговоров в августе 1947 года было решено при осуществлении плана Маршалла обратить главное внимание на Рур. В сентябре Америка заняла руководящее положение в управлении Руром благодаря заключению англо-американского финансового соглашения. Вот почему на Лондонской сессии четырех министров иностранных дел произошло то, на что с самого начала рассчитывала Америка: разрыв с Советским Союзом.
Истинные намерения Америки как нельзя более ясно раскрыла газета «Нью-Йорк геральд трибюн», которая в номере от 20 декабря 1947 года писала: «Мы пришли к тому, к чему должны были прийти. Эра Ялты кончилась... Путем раскола Германии мы сможем свободно включить Западную Германию в систему западноевропейских стран».
В феврале 1948 года в Лондоне открылось совещание, в котором наряду с Америкой, Англией и Францией приняли участие страны Бенилюкса, не осуществлявшие контроль над Германией. В результате переговоров 3 июня было заключено Лондонское соглашение, согласно которому Америка, Англия и Франция объединяли свои оккупационные зоны в так называемую Тризонию, устанавливался международный контроль над распределением угля и железа в Рурском бассейне без участия Советского Союза, а также было намечено провести в Западной Германии сепаратную денежную реформу.
20 марта представитель Советского Союза маршал Соколовский покинул заседание Контрольного совета, [175] заявив, что подобные односторонние действия западных держав являются грубым нарушением Ялтинского и Потсдамского соглашений. 18 июня западные державы провели в Западной Германии денежную реформу, а с 21 июня в Западном Берлине уже были пущены в обращение новые западногерманские денежные знаки. В связи с этим советская сторона была вынуждена объявить о блокаде Берлина. В это время вплоть до снятия блокады в мае 1949 года «холодная война» достигла своей высшей точки.
Несколько раньше, в мае 1948 года, И. В. Сталин, отвечая на открытое письмо Уоллеса, согласился с тем, что международная напряженность может быть смягчена благодаря совещанию глав государств, но Америка отвергла это предложение и путь к примирению был закрыт. Именно в этот период в Америке стали пропагандировать «превентивную войну против Советского Союза».
В конце 1948 года в Берлине собрались на совещание военный министр США Ройял, министр авиации Саймингтон и посол США в Советском Союзе Бедел Смит. Вскоре после этого член комиссии палаты представителей по военным делам Шефер заявил: «Время действовать пришло. Чем больше мы будем ждать, тем менее выгодной будет для нас обстановка». А председатель той же комиссии Шорт в беседе с корреспондентами во Франкфурте необдуманно бросил даже следующую фразу: «Для того чтобы снять блокаду с Берлина, надо направить туда пару эскадрилий бомбардировщиков Б-29 с атомными бомбами и привести русскую армию в чувство, сбросив на нее эти бомбы»{532}.
Как раз в это время главнокомандующий американскими оккупационными войсками в Германии генерал Клей обратился к Англии и Франции с просьбой помочь мотомеханизированными отрядами, чтобы «пробить брешь в берлинской блокаде». Англия я Франция ответили отказом, однако, предполагая, что в результате ноябрьских выборов на пост президента будет избран [176] представитель республиканской партии Дьюи, рассчитывали на начало военных действий в ближайшем будущем.
Договор о Североатлантическом союзе
Пропаганда военной истерии в связи с берлинским вопросом вызвала в западноевропейских странах страх перед угрозой третьей мировой войны и в определенной мере способствовала созданию общественного мнения в интересах перевооружения Европы. Но в Советском Союзе не чувствовалось военной истерии. Это подтверждал также приехавший из Берлина в Советский Союз корреспондент агентства Ассошиэйтед Пресс Гилмор. Он писал: «Прилетел в Москву. Несмотря на то, что здесь, так же как и за границей, публикуются сообщения о напряженном положении в Берлине, в Москве не ощущается никакой военной паники»{533}.
В связи с резким обострением противоречий между Востоком и Западом в результате провала открывшейся в декабре 1947 года Лондонской сессии совета министров иностранных дел английский министр иностранных дел Бевин выступил в палате общин с речью, в которой изложил новый внешнеполитический круг Англии. Сущность этого курса сводилась к созданию Западноевропейского союза, который противостоял бы «угрозе со стороны СССР». В марте 1948 года в Брюсселе состоялось совещание представителей пяти стран (Англии, Франции, Бельгии, Голландии и Люксембурга), на котором был заключен пакт о совместной обороне Западной Европы (так называемый Брюссельский договор). Приветствуя это «независимое» решение западноевропейских стран о коллективной обороне, президент Трумэн заявил: «Мы одобряем самостоятельное решение свободных стран Европы об организации обороны и полны решимости оказать им в этом всемерную помощь». В соответствии с Брюссельским договором в июле 1948 года был создан Объединенный военный комитет [177] пяти западноевропейских стран, в октябре того же года было опубликовано коммюнике Объединенного военного комитета стран Западной Европы. В конце октября в Париже страны, подписавшие Брюссельский договор, создали совет министров иностранных дел пяти западноевропейских держав. Тем временем Америка заключила в феврале 1947 года военное соглашение с Канадой, а в августе того же года на панамериканской конференции в Рио-де-Жанейро был подписан пакт о взаимопомощи между двадцатью странами американского континента. Тем самым Америка сделала первый шаг на пути к созданию региональной системы коллективной безопасности{534}. Даллес заявлял, что причиной организации этой региональной системы была шаткость позиции Совета Безопасности ООН, проистекавшая из-за признания права вето. Когда же Советский Союз выступил с критикой региональной системы безопасности, считая ее «нарушением принципов Организации Объединенных Наций», Даллес возразил, что она ставит своей целью осуществление права на коллективную самооборону на основании статьи 51 Устава ООН, которая гласит: «Настоящий устав ни в коей мере не затрагивает неотъемлемого права на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на члена Организации, до тех пор пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности»{535}.
Но Америка уже не ограничивалась обеспечением системы коллективной безопасности американского континента на основании традиционной доктрины Монро. [178]
Она рассчитывала через Североатлантический союз распространить эту систему и на страны Европы. В этом смысле принятая в июне 1948 года сенатом США «резолюция Ванденберга» явилась поворотным пунктом в истории американской дипломатии, ибо эта резолюция означала, что Америка отказывается от доктрины Монро и намерена распространить систему коллективной безопасности на весь мир.
В декабре 1948 года Америка вступила в переговоры с пятью странами — участницами Брюссельского договора, а также с Канадой. А 4 апреля 1949 года в Вашингтоне 12 стран (в том числе Италия, Португалия и Норвегия) подписали договор о Североатлантическом союзе. (Примечательно, что Швеция и Финляндия отказались от участия в этом союзе.)
В июле 1949 года американский сенат, несмотря на протест Уоллеса и других сенаторов, 82 голосами против 13 ратифицировал договор о Североатлантическом союзе. Между сенатом и палатой представителей возникли разногласия по вопросу о размерах военной помощи странам, подписавшим договор. Палата представителей предлагала сократить ассигнования вдвое, а сенат постановил увеличить сумму ассигнований до 1 миллиарда долларов. Однако после того, как 23 сентября президент Соединенных Штатов Трумэн заявил, что в Советском Союзе был произведен взрыв атомной бомбы, все эти разногласия исчезли и Конгресс единогласно проголосовал за ассигнование на военную помощь 1,3 миллиарда долларов.
В договоре о Североатлантическом союзе указано, что он заключен в соответствии со статьей 51 Устава ООН на основании права на коллективную оборону против вооруженного нападения на страны — участницы союза. Североатлантичеокий союз был направлен против СССР, но в то же время он означал, что США будут вмешиваться во внутренние дела стран — участниц союза. Об этом можно с полной определенностью судить по дополнительному разъяснению Ачесона (выступление по радио 18 марта), в котором он заявил, что под «вооруженным нападением» подразумевается также [179] «коммунистическая революция», осуществляемая компартиями стран — участниц Североатлантического союза. Сенатор Уайли назвал этот договор «фронтом наций, противостоящих коммунизму».
В октябре 1948 года И. В. Сталин в беседе с корреспондентом «Правды» заявил, что «замышляющие новую войну поджигатели войны больше всего на свете боятся соглашения и сотрудничества с Советским Союзом, ибо политика сотрудничества с Советским Союзом ведет к уничтожению их опорных пунктов и обрекает на провал их агрессивную политику». В январе 1949 года министерство иностранных дел СССР опубликовало заявление, в котором подчеркивалось, что договор о Североатлантическом союзе подрывает основы Организации Объединенных Наций. В марте того же года МИД СССР направил всем странам, подписавшим договор, ноты, в которых было прямо указано, что, поскольку не существует агрессии, угрожающей странам — участницам Североатлантического союза, целью его не может быть самооборона, что он носит агрессивный характер и направлен против Советского Союза, а также стран народной демократии.
5 января 1949 года Советский Союз и страны Восточной Европы создали Совет экономической взаимопомощи. Это и другие мероприятия, предпринятые для укрепления внутренней сплоченности, явились ответом стран социалистического лагеря на «план Маршалла» и Североатлантический союз.
24 августа 1949 года договор о Североатлантическом союзе вступил в силу. В сентябре 1949 года в Вашингтоне открылась первая сессия совета Североатлантического союза. В сентябре 1950 года на сессии совета в Нью-Йорке было предложено создать армию Североатлантического союза, в ноябре того же года это предложение было принято на Брюссельской сессии совета. Первым главнокомандующим НАТО (Североатлантический союз) был назначен генерал Эйзенхауэр.
Добившись организации Североатлантического союза, Америка обеспечила себе возможность создания военных баз вокруг Советского Союза и стран Восточной [180] Европы и осуществления так называемой системы стратегического окружения.
Тем временем, в мае 1949 года, кончилась блокада Берлина и в Париже после 18-месячного перерыва открылась сессия Совета министров иностранных дел четырех держав. Но и на этой сессии вопрос об объединении Германии остался нерешенным. В мае в Западной Германии было объявлено о создании Федеративной Республики Германии со столицей в Бонне, а с сентября ФРГ стала официально функционировать как самостоятельное государство. В. ответ на это в октябре на территории Восточной Германии была создана Германская Демократическая Республика. Это означало окончательный раскол между Восточной и Западной Германией. Тогда Америка поставила своей главной задачей в Европе ремилитаризацию Западной Германии и вовлечение ее в западноевропейский лагерь, противостоящий Советскому Союзу. Вначале эта политика натолкнулась на сопротивление Франции, опасавшейся возрождения милитаристской Германии. Но в октябре 1950 года премьер-министр Франции Плевен выдвинул компромиссный проект создания европейской армии, включающей в себя вооруженные силы Западной Германии. Этот проект в конечном счете содействовал реализации ранее намеченной политики США.
Движение в защиту мира
В ноябре 1948 года внимание всего мира было обращено на президентские выборы в США. Предполагалось, что победу одержит Республиканская партия, а это означало дальнейшее расширение антисоветской политики (основа нового внешнеполитического курса Дьюи — Даллеса) и усиление опасности новой войны.
В октябре, накануне выборов, президент Трумэн заявил о своем намерении направить в Москву со специальной миссией председателя Верховного суда США Уинсона в целях смягчения напряженности в отношениях между Америкой и Советским Союзом. Но этому плану не суждено было сбыться из-за противодействия [181] государственного секретаря Маршалла. Тем не менее этот жест Трумэна, направленный на преодоление «советско-американского кризиса», был повсюду встречен с одобрением и явился одной из причин неожиданного исхода выборов, а именно переизбрания Трумэна. На это указывала также газета «Юнайтед Стэйтс ньюс энд Уорд рипорт», которая писала: «Если Трумэн сделает серьезный шаг для укрепления мира, это, несомненно, сыграет роль в исходе выборов».
30 января 1949 года И. В. Сталин, отвечая на вопрос заведующего европейским отделом агентства Ингэрнэйшнл ньюс сэрвис Кинрсбери Смита заявил: «Правительство Советского Союза готово встретиться с президентом Трумэном для того, чтобы заключить соглашение с Америкой и обсудить вопрос о сокращении вооружений, германский вопрос и др.» Однако вновь назначенный на пост государственного секретаря Ачесон 2 февраля отверг это предложение, назвав его «политической диверсией».
В тот самый период, когда Сталин выдвинул это предложение, по всей Европе развернулось так называемое «мирное наступление». В конце января генеральный секретарь Коммунистической партии Италии Тольятти, выступая в Болонье и Риме, заявил о «возможности мирного разрешения противоречий между Востоком и Западом». Старейший деятель Коммунистической партии Франции Кашен сделал в Риме аналогичное заявление. В феврале генеральный секретарь французской компартии Торез заявил, что «Советский Союз не собирается нападать на другие страны» и «французский народ никогда не будет воевать против Советского Союза». А Тольятти подчеркнул, что «итальянский народ будет помогать армии Советского Союза, так как считает ее освободительной армией». Наконец, председатель Социалистической единой партии Германии Пик заявил, что «на стороне Советского Союза выступают противники войны, защитники мира». Такого же рода заявления были сделаны коммунистическими партиями других стран.
В течение марта — апреля 1949 года по всей Европе [182] развернулось движение против договора о Североатлантическом союзе. 25 марта в Нью-Йорке открылся Конгресс деятелей культуры и науки в защиту мира, в котором приняли участие две тысячи писателей, ученых и художников всех стран мира. В Мэдисон-сквер-гардене был созван митинг, в котором приняли участие свыше 18 тысяч человек. Против Североатлантического союза выступила также Прогрессивная партия Уоллеса.
Наиболее широко движение протеста развернулось во Франции и Италии. Французы выступали под лозунгом «Страна Даниэль Казанова никогда не будет воевать против страны Зои Космодемьянской». Во Франции ВКТ объявила забастовку протеста, и возникло движение «борцов за мир и свободу», в августе состоялись демонстрации против пребывания генерала Брэдли в Европе. Наконец, в ноябре в портах Алжира и в Марселе началось движение за отказ от погрузки военных материалов.
При таких обстоятельствах в Париже открылся первый Всемирный конгресс сторонников мира. Обращение с предложением созыва конгресса было опубликовано 25 февраля за подписью членов Международного бюро связи деятелей культуры в защиту мира и Международной демократической федерации женщин. Среди инициаторов созыва конгресса были французы — Жолио-Кюри, Арагон, Пикассо, Веркор; американцы — Альберт Кан; от Германии — Анна Зегерс; от Советского Союза — Шолохов, Фадеев и др. В обращении указывалось, что «угроза международному миру усиливается с каждым днем» и содержался призыв к «единым действиям в защиту мира между народами». С 20 по 25 апреля одновременно в Париже и Праге происходил Всемирный конгресс сторонников мира, в котором приняли участие 2600 представителей от 47 стран. Среди них было 719 представителей интеллигенции, 664 рабочих, 49 предпринимателей и 37 крестьян.
Мощное движение в защиту мира, возникшее в связи с заключением договора о Североатлантическом союзе, было величайшим событием в послевоенной истории мира. [183]
2. Победа революции в Китае
Причины победы Народно-освободительной армии
С весны 1947 года гражданская война в Китае, находившаяся до тех пор в стадии стратегического равновесия сил, начала разворачиваться с новой силой. В июле 1947 года в провинциях Шаньси, Хэбэй, Шаньдун, Хэнань Народно-освободительная армия перешла от стратегической обороны к наступлению. Части Народно-освободительной армии форсировали реку Хуанхэ, заняли города Кайфын, Цзинан, Чифу, Линьи и другие важнейшие пункты, а к апрелю 1949 года разраставшаяся, словно снежный ком, Народно-освободительная армия, преследуя отступавшего противника, вышла на северный берег реки Янцзы.
Под ударами народных масс двадцатилетнее господство реакционной клики Чан Кай-ши, столетнее господство империалистов оказались на грани краха. После тяжелой и длительной борьбы, начавшейся с восстания тайпинов, восстания ихэтуаней и движения 4 мая, китайский народ вступил на путь освобождения. Этот путь освобождения народа от страданий — путь, на котором надо было определить, кто твой друг и кто — враг, — был путем новой демократической революции, указанным Мао Цзэ-дуном. Он включал в себя аграрную реформу для крестьян, составлявших 80 процентов всего населения Китая.
Один австралийский журналист, часто посещавший Китай во время гражданской войны, писал: «Много раз я спрашивал у молодых китайцев, почему они вступают в Освободительную армию, и всегда получал один и тот же ответ: прежде всего потому, что, когда приходит правительственная армия, она отбирает у них землю, которую дает крестьянам коммунистическая армия, и возвращает ее помещикам»{536}. Вот почему крестьяне один за другим переходили на сторону китайских коммунистов. Крестьяне не знали сложной теории коммунизма. [184] Они были незнакомы с тем, что написано в «Капитале» Маркса. Вопросом жизни и смерти для них был вопрос о земле. Для них важен был факт: когда приходила коммунистическая армия, она им давала землю, а когда приходили гоминьдановцы, они отбирали эту землю и возвращали ее помещикам. Поэтому крестьяне воспринимали победу коммунистической армии, как свою собственную победу, а победу гоминьдановцев, — как победу помещиков. Эта простая и вместе с тем ясная истина явилась важнейшей причиной победы коммунистической армии и поражения вооруженных сил Гоминьдана. Она не только обеспечивала мир в тылу коммунистической армии, но и вызывала шатания и бунты среди крестьян, мобилизованных в армию Гоминьдана.
Аграрную реформу могли провести лишь те, кто действительно защищал интересы крестьян. Ее не могли осуществить гоминьдановцы, ибо они опирались на класс помещиков, на феодальные земельные отношения. Раньше помещики взимали с крестьян неслыханно высокую арендную плату и вкладывали полученные таким путем средства не в производство, а в предметы роскоши, в ростовщическую и спекулятивную деятельность. В результате такого паразитического потребления сельскохозяйственная техника страны пришла в упадок, а деревня жестоко страдала от перенаселенности. По этому поводу Мао Цзэ-дун в своей работе «О коалиционном правительстве» писал следующее: «Лозунг «каждому пахарю — свое поле» означает передачу земли из рук эксплуататоров-феодалов в руки крестьян и превращение частной собственности помещиков-феодалов в частную собственность крестьян, чтобы обеспечить таким образом освобождение крестьян от феодальных аграрных отношений и тем самым обеспечить Китаю возможность превратиться из страны аграрной в страну индустриальную»{537}.
Аграрная реформа проводилась китайской компартией [185] обдуманно. Заняв какой-нибудь район, китайские коммунисты прежде всего обеспечивали его безопасность с военной точки зрения, затем сосредоточивали все силы на утверждении руководящей роли партии, проводили воспитательную работу с целью повышения политической сознательности масс и лишь после этого ставили вопрос о проведении аграрной реформы. В районах, где намечалось провести аграрную реформу, коммунисты придерживались принципа строгой классовой дифференциации, обращая при этом внимание на то, чтобы не путать врагов и друзей, не делать врагами тех, кто может не стать врагом. При этом компартия проводила резкую грань между ее отношением к помещичьему строю и к отдельным помещикам. Помещику выделялось столько же земли, сколько крестьянину. Тем самым обеспечивалось не только перевоспитание человека, но и использовались его производительные силы в интересах новой демократической революции. Немало оказалось и таких помещиков, которые до мозга костей были пропитаны духом феодальной эксплуатации. Такие помещики использовали бандитов для террористических действий, замышляли всевозможные заговоры — короче говоря, продолжали контрреволюционную деятельность. Но пробудившиеся к сознательной политической деятельности крестьяне безжалостно сметали их со своего пути.
В то время как Освобожденные районы прочно вставали на путь прогресса, на территории, находившейся под властью Гоминьдана, царили хаос и разруха. Ввоз в широких масштабах американских товаров и спекулятивная деятельность «четырех семейств» привели к застою в сельском хозяйстве, разрухе на транспорте, инфляции. Мелкие и средние капиталисты гоминьдановского Китая, потерпев банкротство в конкурентной борьбе с внутренним и внешним монополистическим капиталом, один за другим были вынуждены закрывать, свои предприятия в Нанкине, Тяньцзине, Кантоне и других городах. В результате резко возросло число безработных. В тяжелом положении оказались самые различные классы Китая. В гоминьдановском Китае привольная [186] жизнь была обеспечена только представителям «четырех семейств». Всеобщее недовольство охватило не только рабочих и крестьян, но также мелких и средних капиталистов и студентов. Их мечта о «третьем пути» развеялась в прах. Среди различных демократических организаций возникло стремление к объединению и к совместным действиям с Коммунистической партией Китая против диктатуры Чан Кай-ши и американского империализма.
Реакционные силы добились роспуска Демократической лиги Китая, которую до тех пор считали нейтральной организацией. В то же время в 1948 году члены Общества стимулирования демократии и Ассоциации сторонников трех принципов Сунь Ят-сена, созданных мелкими и средними капиталистами из ортодоксальной группировки Гоминьдана, собрались в Гонконге и организовали Революционный комитет Гоминьдана. Председателем Революционного комитета был избран Ли Цзы-шэнь, а членами исполкома — Тан Пинь-шамь, Хэ Сян-нин, Цай Тин-кай и др. Революционный комитет объявил, что он вступает в блок с компартией и другими демократическими партиями и группировками. Одновременно с этим в Гонконге по инициативе Шэнь Цзюнь-лу и других лидеров Демократической лиги был проведен третий съезд лиги, который принял резолюцию о свержении революционным путем клики Чан Кай-ши. Резолюция также требовала прекращения вмешательства Америки во внутренние дела Китая. Наконец, против бюрократического господства клики Чан Кай-ши выступил также Союз строительства демократического Китая, представлявший в гоминьдановском Китае национальные тортовые, промышленные и финансовые круги.
Из всего сказанного ясно, что в Китае все более усиливался процесс изоляции группы Чан Кай-ши и объединения демократически настроенных патриотов вокруг Коммунистической партии. 1 мая 1948 года Центральный Комитет компартии выдвинул в качестве первомайского лозунга требование об образовании демократического коалиционного правительства. Этот призыв был поддержан Революционным комитетом [187] Гоминьдана, Демократической лигой Китая, Китайским обществом стимулирования демократии, Рабоче-крестьянской демократической партией, Народной ассоциацией спасения родины, Гоминьдановский обществом стимулирования демократии, Ассоциацией сторонников трех принципов Сунь Ят-сена и другими демократическими организациями, партиями и группировками. Все эти организация объединились под лозунгом ново-демократической революции и решительно встали на путь создания единого фронта.
Судорожные усилия реакционных группировок
Неблагоприятная военная обстановка ожесточила клику Чан Кай-ши. Опираясь на прямую и косвенную помощь Америки, она издала в июле 1947 года указ «О всеобщей мобилизации» и развернула борьбу против Коммунистической партии и народа. Но это были последние судорожные усилия правителей, оказавшихся на грани банкротства. Введение в силу указа «О всеобщей мобилизации» лишь усилило движение рабочих и студентов за мир и демократию. В ответ на это реакция, запятнавшая себе руки кровью Вэнь И-до и Ли Гун-пу{538}, начала проводить жестокие репрессии, не останавливаясь перед применением оружия. Так было во время расправы со студентами Тунцзыского университета в Шанхае, продолжавшими петиционное движение за мир. Так было и во время подавления забастовки рабочих Шэнсинской текстильной фабрики.
В то время один из лидеров Гоминьдана и начальник департамента просвещения Чэн Ли-фу в широких масштабах засылал в студенческие общежития шпионов, организовывал слежку за студентами и при малейшем подозрении арестовывал их и сажал в тюрьмы. Вот что писал о положении в Хубэйском институте один из студентов в журнал «Чайна уикли ревью»: «Студенты, находящиеся на службе у тайной полиции, [188] ходят по общежитиям с револьверами в карманах. Они арестовывают всех кто, как им казалось, не проявляет к ним должного уважения, или тех, к кому они просто питают личную неприязнь. Мы находимся под неусыпным наблюдением завербованных тайной полицией студентов даже во время диспутов по сугубо техническим вопросам. Стоит только проронить хотя бы одно слово критики, как об этом тотчас же доносят и имя говорившего заносится в черный список»{539}.
Жестокие репрессии Гоминьдана докатились даже до Куньмина, находившегося в стороне от гражданской войны. 15 июля 1948 года свыше двух тысяч полицейских и жандармов, вооруженных пулеметами и ружьями, ворвались в Юнаньский университет, убили пятерых и арестовали 1100 студентов, причем против арестованных применялись пытки.
Господство продажной бюрократической клики монополистов привело к так называемой «национализации» и резкому обострению инфляции. Так, если в период денежной реформы (август 1948 года) заработная плата рабочих составляла в среднем 30–40 юаней, а 1 пикуль риса стоил 17 юаней, то к январю 1949 года заработная плата рабочих составила 200–300 юаней, а цены на товары повысились более чем в 100 раз. Рабочие и студенты проводили забастовки и демонстрации протеста против клики Чан Кай-ши, которая обрекла китайский народ на голод и лишения. Все это ослабляло гоминьдановский Китай и создавало выгодные предпосылки для наступления Народно-освободительной армии.
Решительная победа Народно-освободительной армии
Народно-освободительная армия выросла численно и была вооружена американским оружием, которое она добывала в непрекращающихся боях с гоминьдановскими войсками. К тому времени отряды Народно-освободительной армии превратились в крупные воинские соединения, [189] которые, используя оружие, добытое в наступательных боях против важнейших опорных пунктов врага, уничтожали систему местной обороны, созданной Чан Кай-ши.
С сентября 1948 года по январь 1949 года части Народно-освободительной армии провели три крупные военные операции в Северо-восточном (Ляоси, Шэньян), Восточном (Сюйчжоу, Банфу) и Северном (Пекин, Тяньцзин) Китае. Это были решающие бои между Народно-освободительной армией и главными силами армии Гоминьдана. Последней было нанесено окончательное поражение. Гоминьдановская армия отступила, потеряв свыше 1540 тысяч солдат и офицеров. Чан Кайши лишился своих главных вооруженных сил.
Резкое ухудшение военной обстановки крайне обеспокоило реакционных правителей Гоминьдана и американских агрессоров. В декабре 1948 года Чан Кай-ши, стремясь выиграть время, по указанию Америки решил приступить к переговорам о мире. В начале следующего года он обратился с известным «призывом о мире». По словам американца Бэлдена, «это был самый странный документ современной войны. Это была формула «ни мира, ни войны», выдвинутая с целью выиграть время».
В ответ на это 14 января 1949 года народное правительство от имени Мао Цзэ-дуна опубликовало заявление, в котором вскрыло лживый характер предложения Чан Кай-ши и показало, что оно представляет собой лишь способ продолжения войны. Народное правительство выдвинуло следующие условия, на которых было готово принять капитуляцию чанкайшистской клики: 1) наказание военных преступников; 2) отмена лживой конституции; 3) упразднение незаконного правительства и господства Гоминьдана; 4) реорганизация всех реакционных вооруженных сил на основе демократических принципов; 5) экспроприация бюрократического капитала; 6) реформа аграрной системы; 7) денонсация всех кабальных договоров; 8) созыв Политического консультативного совета без участия реакционных элементов и сформирование коалиционного правительства, наследующего всю власть нанкинского правительства, [190] Гоминьдана и всех его нижестоящих административных органов. Это предложение нанесло сильнейший удар по позициям клики Чан Кай-ши. Чан Кай-ши вынужден был отказаться от «мирных переговоров», которые он предложил в интересах выигрыша времени, и направил все силы на создание последней оборонительной линии на южном берегу реки Янцзы. Тем временем Мао Цзэ-дун отдал приказ в кратчайший срок завершить подготовку к форсированию Янцзы и наступлению на Южный Китай.
20 апреля Народно-освободительная армия начала переправу через реку Янцзы. Форсирование происходило на фронте протяженностью 350 миль от Цзюцзяна на западе до Цзяньина на востоке. Река Янцзы представляет собой серьезную водную преграду. По ней могут свободно курсировать военные суда и океанские пароходы. А у Народно-освободительной армии были только деревянные суда, джонки и плоты, тогда как Чан Кай-ши обладал крупными военно-морскими и военно-воздушными силами. У Чан Кай-ши были настолько превосходящие силы, что на первый взгляд казалось, что Янцзы станет могилой для Народно-освободительной армии. Но этого не произошло. Революционный напор китайского народа преодолел и эту преграду. Форсирование реки закончилось успешно, и Народно-освободительная армия сразу же перешла в наступление. В течение исследующей недели она ежедневно занимала по три крупных города. На четвертый день после форсирования реки части Народно-освободительной армии под командованием Чэн И и Лю Бо-чэна вступили в Нанкин.
Падение Нанкина имело важное значение не только с военной, но в еще большей степени с политической точки зрения. Именно Нанкин сделал своей столицей Чан Кай-ши в 1929 году, именно здесь создал он штаб борьбы против компартии, которая в то время была изолирована в Южном Китае и все свои усилия направляла на организацию крестьянских партизанских отрядов. А теперь руководимая этой компартией Народно-освободительная армия, которая насчитывала в своих рядах свыше трех миллионов человек, заняла чанкайшистскую столицу и водрузила над ней красное знамя. [191]
Падение Нанкина означало конец реакционного господства Чан Кай-ши. Оно знаменовало собой поворотный пункт в истории Китая.
Вслед за Нанкином Народно-освободительная армии заняла Шанхай, который долгое время играл роль бастиона западноевропейского империализма в Китае. Как раз в это время английские военные корабли «Аметист» и «Консорт» в провокационных целях начали курсировать по реке Янцзы. Части Народно-освободительной армии открыли по ним огонь из имевшихся у них американских орудий и заставили отступить. В каждый выстрел они вкладывали вековую ненависть китайского народа к империалистам. Всего лишь тридцатью годами раньше на реке Янцзы, как в собственной вотчине, появился британский флот, подавляя своим присутствием всякое сопротивление народа. Всего лишь за двадцать лет до взятия Нанкина Народно-освободительной армией империалисты сконцентрировали объединенный флот на реке Янцзы, создав плацдарм для утверждения своего господства в Китае. Но события 1949 года не были похожи на то, что имело место тридцать и двадцать лет назад. Это был год, который решительно изменил всю дальнейшую историю Китая.
1 октября 1949 года была официально провозглашена Китайская Народная Республика. Китай вступил в новую стадию развития, в стадию народно-демократической диктатуры, ведущей страну к социализму и коммунизму.
Значение китайской революции
В апреле — мае 1950 года Народно-освободительная армия высадила десант на острове Хайнань и архипелаге Чжоушань и заняла их. Таким образом, весь Китай, за исключением острова Тайвань, был освобожден от господства империализма, феодализма и капиталистической бюрократии. Победа китайской революции не только коренным образом изменила политический и экономический строй самого Китая, но и оказала огромное влияние на сложившиеся к тому времени международные отношения. [192]
Поражение японского империализма и сменившего его американского империализма, который оказывал Гоминьдану огромную военную помощь, наконец, поражение английского империализма (о чем можно судить по обстрелу «Аметиста») означали, что китайская революция одержала победу над мировым империализмом. В связи с обстрелом «Аметиста» американские газеты вынуждены были признать следующее: «Этот день останется в памяти как, день, когда артиллеристы китайской коммунистической армии научились пользоваться американским оружием и легко и просто нанесли поражение морскому флоту Британской империи. В этот день обанкротившееся старое правительство Китая было вынуждено признать свое полное бессилие. В этот день западноевропейские державы, возлагавшие все свои надежды на сохранение прежнего режима, вынуждены были признать свою неспособность сохранить этот старый режим, признать, что отныне новые силы добились господства над многомиллионным китайским народом. Это неопровержимо свидетельствовало о том, что старый порядок пришел в негодность. Ни имущие классы Китая, ни английский империализм, ни американский «принцип открытых дверей» не оказались способными указать китайскому народу путь, по которому он мог бы пойти в это сложное время» («Нью-Йорк геральд трибюн»).
Так китайская революция пробила брешь в империалистическом лагере и полностью разрушила единый мировой рынок. Принеся свободу 600-миллионному китайскому народу, китайская революция показала великий пример миллиардному населению колониальных и зависимых стран Азии. Волна национально-освободительного движения прокатилась по Корее, Индо-Китаю, Таиланду, Бирме, Малайе, Индии, Пакистану, Цейлону, Филиппинам, Индонезии я другим странам Азии. Их народы встали на путь освобождения. Между сегодняшней Азией и вчерашней легла пропасть. Победа китайского народа означала дальнейшее укрепление сил мира во всем мире. Победа китайского народа воодушевила народы Европы и Азии, усилила международную [193] солидарность в борьбе за мир, укрепила веру в Китай как в мощный бастион мира.
Изменение американской политики на Дальнем Востоке
В период с конца второй мировой войны до середины 1948 года, когда победа китайской революции стала явной, американская политика на Дальнем Востоке делала свою главную ставку на Китай. Как писал Винаке, «политика Соединенных Штатов на Дальнем Востоке в конце второй мировой войны исходила из того, что после войны Китай станет ведущей силой на Дальнем Востоке, объединится и стабилизируется под руководством дружественного Америке правительства, которое стало бы на сторону Америки в случае возникновения каких-либо конфликтов в этом районе{540}. На этой стадии Япония, независимо от того, дружески она была настроена к Америке или нет, рассматривалась-как опасный противник Уолл-стрита, и ей предопределялось играть пассивную роль на Дальнем Востоке, ибо Америка рассчитывала на ее «ослабление»{541}. В самом Государственном департаменте «японская группа» Грю была оттеснена на задний план, а на передний план выдвинулась «китайская группа». Как раз в этот период Америка провозгласила свою так называемую «антиколониалистскую», «демократическую» политику.
Победа китайской революции полностью подорвала основы американской политики на Дальнем Востоке. 6 ноября 1948 года посольство США в Нанкине сообщило в Вашингтон единое мнение американских военных представителей в Китае: какую бы огромную военную помощь Америка ни оказывала Китаю, положение может быть исправлено только путем непосредственного использования американских вооруженных сил {542}. В конце [194] 1948 года Макартур выступил с докладом «Стратегические итоги в Китае», в котором тоже потребовал пересмотра американской политики в Азии. Вот тогда-то во весь рост встал вопрос о перенесении центра тяжести американской политики из Китая в Японию, о превращении Японии в силу, «уравновешивающую влияние России». Японию должна была подкреплять «независимая» Южная Корея, находящаяся под властью продажного режима Ли Сын Мана.
Летом 1949 года, когда стало ясно, что Китай окончательно ускользнул из лап Уолл-стрита, Вашингтон опубликовал Белую книгу по Китаю, в которой всю ответственность за провал американской политики в Китае свалил на Чан Кай-ши. Кстати, вопрос о политике в Китае послужил поводом для возникновения разногласий с частью членов Республиканской партии, которая в то время находилась в оппозиции к правительству. После провала в Китае Уолл-стрит сосредоточил свое внимание на странах Юго-Восточной Азии, где национально-освободительная революция уже вступила в стадию вооруженной борьбы. Во что бы то ни стало добиться того, чтобы не повторилось поражение, которое Уолл-стриту было нанесено в Китае, любым путем остановить развитие национальной революции в странах Юго-Восточной Азии, в особенности во Вьетнаме, — таков был основной внешнеполитический курс США в Азии. Одновременно США начали проводить политику возрождения Японии в качестве «мастерской Дальнего Востока», в качестве «бастиона в Азии». Посылка летом 1949 года специальной комиссии во главе с Филиппом Джессепом, которая должна была изучить положение в Юго-Восточной Азии, созыв Государственным департаментом секретного совещания для всестороннего изучения американской политики в Азии, совещания высших чиновников американских посольств на Дальнем Востоке, проведенные Джессепом в ноябре 1949 года и феврале 1950 года в Бангкоке, — все эти мероприятия ставили своей целью обсуждение американской политики на Дальнем Востоке после победы китайской революции, а именно: какими средствами остановить [195] национальную революцию в странах Юго-Восточной Азии, как осуществить в Азии политику «сдерживания». В июне 1949 года Соединенные Штаты широковещательно объявили о принятии «четвертого пункта» программы Трумэна (план помощи слаборазвитым странам), который являлся, так сказать, азиатским изданием «плана Маршалла». 11 января и 10 марта Ачеоон выступил с заявлениями о новой политике США в Азии, а 5 января 1950 года сделал заявление о невмешательстве США в дела Тайваня. Эти заявления означали, что Америка вынуждена была отступить (точнее говоря, несколько сократить свой фронт в связи с победой китайской революции). Но это отступление носило временный характер: в июне 1950 года по указанию Даллеса и состоявшегося в Токио совещания представителей американского военного руководства была начата война в Корее. Благодаря этому разваливавшиеся чанкайшистский и лисынмановский режимы были временно спасены от гибели. Планы Уолл-стрита, потерпевшие провал в Европе при попытке превратить в конце 1948 года в Берлине «холодную войну» в войну «горячую», дали свои плоды в Азии. [196]