Враг продолжал рваться к Ленинграду. Наступление сухопутных войск поддерживаюсь всей мощью авиации 1-го воздушного Флота. Фашисты стремились полностью разрушить [57] город и деморализовать его защитников, лишить их способности к сопротивлению.

8 сентября вражеская авиация произвела первый крупный дневной налет на Ленинград. И с этого дня немецкие ВВС стали регулярно совершать массированные налеты на город. Еще раньше, 4 сентября, гитлеровцы стали обстреливать Ленинград из дальнобойных артиллерийских орудий.

Для ленинградских летчиков наступили самые напряженные дни. Во время воздушных боев им неоднократно приходилось применять огненные и воздушные тараны.

Патрулируя 11 сентября в районе Красного Села, звено 191-го истребительного авиаполка во главе с младшим лейтенант Е. П. Новиковым встретило до 20 бомбардировщиков Ю-87. В первой же атаке командир звена выпустил но вражеской группе четыре реактивных снаряда, от которых один «юнкерс» загорелся и упал. По одному самолету сбили и остальные четыре наших летчика. Строй бомбардировщиков рассыпался. Немецкие пилоты, думая теперь лишь о собственном спасении, беспорядочно бросали бомбы и удирали в разные стороны.

Но тут подошла новая группа неприятельских самолетов. Ее также нельзя было пропускать к городу Ленина. Стремительные, беспредельные по мужеству и отваге атаки советских истребителей принесли новую победу — еще четыре дымных костра запылало на земле.

В этом бою Новиков произвел блестящий воздушный таран, срезав плоскостью своего [58] самолета кабину «юнкерса», а вместе с ней и головы пилотов. Вся же пятерка ленинградских летчиков-истребителей во главе с Новиковым уничтожила девять фашистских бомбардировщиков.

Коммунист Е. П. Новиков всегда был в гуще боя, увлекая своим примером ведомых, поэтому добивался блестящих побед. В одном воздушном бою он со своей группой сбил 13 вражеских самолетов. Но 18 сентября 1941 г. он пал смертью героя, отражая налет немецких бомбардировщиков на аэродром. К этому времени на его боевом счету числилось десять фашистских самолетов, сбитых лично, и шесть вместе с товарищами. 16 января 1942 г. Егору Павловичу Новикову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Еще в период боев на ближних подступах Ленинграду началась борьба за Моонзундский архипелаг. Но силы там оказались слишком неравными. В воздухе господствовала вражеская авиация. Поэтому все воздушные бои происходили при многократном численном превосходстве противника.

Отважно сражался с врагом летчик 12-й отдельной авиаэскадрильи младший лейтенант П. Ф. Гузов. В воздушных боях он сбил несколько фашистских самолетов. 14 сентября ему на своем И-153 пришлось вести бой против девяти немецких истребителей. В жестокой схватке он был ранен сначала в ноги, а затем осколком снаряда пробило и руку. Истекая кровью, Петр Гузов продолжал драться. Три «мессершмитта» покинули район боя, два разошлись в стороны [59] после лобовой атаки балтийца. Но оставшаяся четверка Ме-109 на высоте 600 м зажала советский истребитель справа и слева. Казалось, спасения не было. Но Гузов нашел выход, соколиным ударом уничтожил вражеский самолет. Однако и И-153 оказался разбитым: одно крыло отлетело, мотор загорелся. «Чайка», вращаясь, падала. Meтрах в ста от земли Гузов прямо в кабине выдернул кольцо парашюта и потоком воздуха его вытянуло из самолета, при этом летчик потерял сознание.

Приземление произошло недалеко от деревушки, занятой фашистами. Две эстонские девушки подобрали героя, надежно спрятали, и отыскав советскую часть, сообщили о случившемся. Ночью в деревню пришли советские воины и унесли раненого летчика. Вскоре Петр Фомич Гузов был награжден орденом Красного Знамени.

В смертельной схватке с фашистскими захватчиками у стен Ленинграда советские войска остановили наступление противника. Благодаря мужеству и несокрушимой стой кости защитников невской твердыни врагу не удалось штурмом захватить город. В конце сентября фронт под Ленинградом стабилизировался.

В октябре 1941 г. боевые действия на этом участке фронта переместились в район Тихвина. Немецко-фашистские войска стремились полностью окружить Ленинград и соединиться с финской армией. Здесь сосредоточивались крупные силы 18-й армии гитлеровцев. [60]

На дороге Чудово — Будогощь, в районе Грузино, наша воздушная разведка обнаружила большую колонну неприятельских войск. Для нанесения по ней удара 24 октября вылетело два самолета 1-го минно-торпедного авиаполка Балтийского флота. Ведущий экипаж возглавлял командир эскадрильи капитан Василий Гречишников, тот самый, который еще в августе 1941 г. бомбил Берлин, за что был удостоен звания Героя Советского Союза.

Капитан В. А. Гречишников и штурман старший лейтенант А. И. Власов в сложных метеорологических условиях точно вывели группу в район цели. Балтийцы пробились сквозь огненную стену разрывов и сбросили бомбы на фашистские танки. Но тут самолет Гречишникова атаковали вражеские истребители. С земли по бомбардировщикам били из зениток. Один снаряд угодил в мотор. Машина загорелась. А сзади неотвязно наседали «мессершмитты». В создавшейся ситуации летчик нашел лишь одно решение — огненный таран. Герой Советского Союза Василий Алексеевич Гречишников спикировал на танковую колонну противника. Вместе с ним геройской смертью погибли члены экипажа — штурман старший лейтенант Власов Александр Иванович, второй пилот лейтенант Семенов Матвей Потапович, воздушный стрелок краснофлотец Бураков Николай.

В намят» их подвига в поселке Грузино в мае 1968 г. был сооружен обелиск. В городе Николаеве именем Гречишникова названа [61] улица, а на доме, где он жил, установлена мемориальная доска.

В боях под Тихвином кроме ВВС Ленинградского фронта и ВВС Краснознаменного Балтийского флота активно действовали авиационные полки ВВС 8-й и 52-й армий, а также ВВС образованного в декабре 1941 г. Волховского фронта.

Три летчика 513-го истребительного авиаполка ВВС 52:й армии во главе с командиром звена лейтенантом Н. Г. Лесконоженко 2 ноября прикрывали сухопутные войска. «Чем им помочь?» — думал лейтенант, наблюдая разрывы снарядов на израненной тихвинской земле, черные клубы дыма над домами, подожженными фашистами. «Главное — не допустить к позициям наших пехотинцев вражеские бомбардировщики», — повторял он про себя наказ командира перед вылетом.

И вот на западе показались и стали быстро расти силуэты шести бомбардировщиков Ю-88, которых прикрывало такое же количество «Мессершмиттов-109». Основной удар наши летчики нанесли по «юнкерсам». После первых атак два бомбардировщика горящими врезались в землю. Но тут на советскую тройку набросились «мессершмитты». Отражая их атаки, Лесконоженко расстрелял все патроны.

Воспользовавшись тем, что советские истребители оказались связанными боем с немецкими истребителями прикрытия, воздушный противник, продолжал полет к цели. И тогда Лесконоженко пошел на таран. «Мессершмитт» с обрубленным хвостом рухнул [62] вниз. В это время сзади подкрался другой фашистский истребитель и обстрелял советский самолет. Голову и плечо Лесконоженко пронзила острая боль. Но и раненный, комсомолец не вышел из боя. Вторым таранным ударом он уничтожил еще один Ме-109.

На поврежденной машине командир звена с трудом пересек линию фронта и произвел вынужденную посадку в расположение своих войск. Подоспевшие к месту приземления бойцы доставили летчика в госпиталь. Ранения оказались слишком тяжелыми. В госпитале лейтенант умер.

27 декабря 1941 г. Николаю Гавриловичу Лесконоженко посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Он навечно зачислен в списки авиационной части, в которой служил и совершил самоотверженный подвиг.

С октября 1941 г. главные силы и внимание немецко-фашистского командования были прикованы к битве за Москву. Однако противник не отказался от цели разрушить Ленинград, задушить жителей и защитников города голодом. Но, почувствовав силу ударов советской авиации и уже не обладая былым господством в воздухе, вражеские ВВС изменили тактику налетов на город. Фашистские пилоты стали гораздо осторожнее. Теперь они совершали налеты не крупными группами, а мелкими и даже одиночными самолетами, как правило, ночью и рейсе днем, да и то только в сложных метеорологических условиях, скрываясь за облаками от советских истребителей. [63]

Отражать такие разбойничьи нападения вражеской авиации при слабо развитых средствах радиолокационного обнаружения и при непосредственной близости линии фронта было трудно. Этим и пользовались немецкие пилоты. Накануне праздника — 24-й годовщины Великого Октября они разбросали над городом листовки, в которых грозили «качнуть» Ленинград мощными авиационными бомбардировками и артиллерийскими обстрелами.

Секретарь ЦК ВКП(б), секретарь Ленинградского областного и городского комитетов партии, член Военного совета Ленинградского фронта А. А. Жданов указал на необходимость предотвратить налеты неприятельской авиации на город в дни революционного праздника, подчеркнув, что это важным политический вопрос. Советское командование предприняло необходимые меры для защиты города с воздуха. На его подступах было усилено патрулирование самолетов-истребителей.

В ночь на 5 ноября над Ленинградом патрулировал младший лейтенант А. Т. Севастьянов. Он был уже опытным воздушным бойцом. В первый воздушный бой с врагом Севастьянов вступил 22 июня 1941 г. в районе Бреста. Потом младший лейтенант защищал воздушные подступы к Москве. Осенью 1941 г. его перевели в Ленинград. Там в это время 26-й истребительный авиаполк готовился к действиям ночью. Алексей Севастьянов, имевший уже несколько побед над фашистскими самолетами, неоднократно [64] штурмовавший позиции гитлеровцев, был зачислен в его состав. Он сразу же включился в боевой ритм защитников города-фронта и защищал его, не жалея сил.

В ночном морозном воздухе Севастьянов еще ощущал тепло пожатия крепких мозолистых рук рабочих завода «Большевик», делегация которого приезжала к ним в полк накануне вылета.

Вот в скрещенных лучах прожекторов на высоте 5000 м он увидел силуэт врага. Это был немецкий бомбардировщик. Советский летчик решительно устремился в атаку. Однако ночная мгла скрадывает расстояние и пулеметная очередь прошла мимо цели. В момент повторной атаки скользнувший по «чайке» луч прожектора на миг ослепил летчика, и он потерял противника из виду. Обнаружив снова фашистский бомбардировщик, Алексей, несмотря на опасность попасть под огонь наших зениток, снова пошел на врага.

Младший лейтенант Севастьянов производил атаку за атакой, но «хейнкель» ускользал от огня истребителя. И когда боекомплект кончился, коммунист принял решен таранить. Он хотел винтом отрубить хвостовое [65] оперение бомбардировщика, но немецкий пилот, увертываясь от тарана, резко накренил самолет влево. Однако это не спасло противника от гибели — советский истребитель И-153 врезался в правую плоскость «Хейнкеля-111».

После таранного удара Алексей Севастьянов выбросился из своего сильно поврежденного самолета с парашютом. Фашистские пилоты также выпрыгнули, но были взяты в плен. Бомбардировщик с черными крестами упал в Таврический сад. Командир экипажа оказался матерым воздушным разбойником. Он 20 раз бомбил Лондон, совершал бандитские налеты на другие города Европы, за что был отмечен двумя железными крестами. На Ленинград он совершил свой первый и последний вылет.

На допросе пленные показали, что на немецких аэродромах сосредоточено большое количество самолетов, предназначенных для удара по Ленинграду в праздничные дни. Эти сведения были подтверждены данными нашей воздушной разведки. По базам 1-го воздушного флота были нанесены мощные бомбардировочно-штурмовые удары. Замысел гитлеровцев «качнуть» Ленинград был сорван.

А. Т. Севастьянов продолжал защищать город Ленина. Но 23 апреля 1942 г. старший лейтенант Севастьянов погиб в воздушном бою. К этому времени он совершил более 300 боевых вылетов, сбил 4 самолета и 1 аэростат противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР ему 6 июня 1942 г. было посмертно присвоено звание Героя Советского [66] Союза. Его имя навечно зачислено в списки гвардейского истребительного авиаполка, в котором он совершил свой ночной таран и впоследствии погиб. В Ленинграде одна из улиц носит имя Севастьянова.

Долго оставалось неизвестным место гибели Алексея Тихоновича. Правда, его товарищи видели, как истребитель героя падал в районе поселка Рахья. Но лишь в июне 1971 г. однополчане и красные следопыты-пионеры нашли место падения его самолета. Истребитель был извлечен из грунта. Тысячи ленинградцев вышли 21 июня 1971 г. на улицы города, чтобы проводить в последний путь останки Героя Советского Союза А. Т. Севастьянова, которые были захоронены на Чесменском военном кладбище.

В зимний период 1941/42 г. главной задачей ленинградской истребительной авиации становится прикрытие Ладожской ледовой трассы — единственной коммуникации, связывавшей осажденный город со страной. Немецко-фашистское командование стремилось любой ценой сорвать доставку продовольствия и боеприпасов в блокированный город.

Военный совет Ленинградского фронта, придавая большое значение противовоздушной обороне Ладожской трассы, в своем приказе 17 октября 1941 г. писал: «На 123-й иап и 13-й иап возложена задача первостепенной государственной важности: обеспечить безопасность людей и грузов в пути и пристаней от воздушных налетов вражеской авиации... Задача заключается в том, чтобы весь летный состав приял ту ответственность, которая лежит на нем за охрану единственного [67] пути, по которому происходит сообщение Ленинграда со всей остальной страной».

Советские летчики-истребители хорошо понимали значение трассы и защищали ее, не жалея сил. Над Дорогой жизни каждый день происходили жаркие воздушные схватки.

Звену 123-го истребительного авиаполка ПВО 3 декабря 1941 г. пришлось драться против 11 «Мессершмиттов-109». Фашистам удалось отколоть И-16 младшего лейтенанта Е. П. Воронцова от самолетов его боевых товарищей. Имея многократное количественное превосходство, они взяли советский самолет в клещи и расстреливали его со всех сторон. Евгений Воронцов — ленинградец, только недавно побывал в городе и своими глазами видел истощенные лица детей, женщин и стариков. В нем еще сильнее заговорила ненависть к фашистским захватчикам. Окруженный врагами, комсомолец за шел снизу под серое брюхо «мессершмитта» проскочившего вперед, и ударил винтом не фюзеляжу. Вражеский истребитель рухнул на лед Ладоги.

При таране с самолета Воронцова слетел фонарь кабины, а летчика ранило в лицо. Кровь заливала глаза, машину сильно трясло, но ленинградец все же сумел посадить ее на лед Ладожского озера в районе мыса Осиновец.

За мужество и героизм Е. П. Воронцов был награжден орденом Ленина. 30 декабря 1942 г. он погиб при защите родного города.

Советские войска к декабрю 1941 г. отразили удары немецко-фашистской группировки, рвавшейся к реке Свирь на соединение [68] с финской армией, и сами перешли в наступление под Тихвином. Гитлеровские захватчики поспешно откатывались назад. Железнодорожные станции были забиты вражескими эшелонами, шоссейные и грунтовые дороги — колоннами войск и техники. Советская авиация усилила удары по вражеским коммуникациям.

16 декабря совершили налет на узловую станцию Чудово два самолета Пе-2 125-го ближнебомбардировочного авиаполка, возглавляемые старшим лейтенантом В. К. Солдатовым. Пробиться к вражеским эшелонам оказалось очень трудно. Противник поставил перед самолетами стену заградительного зенитного огня. Самолет командира группы проскочил ее благополучно, а бомбардировщику младшего лейтенанта И. С. Черных это не удалось. Он загорелся.

Но задание еще не было выполнено, и Черных вслед за Солдатовым, несмотря на пожар, встал на боевой курс, а штурман лейтенант С. К. Косинов прицелился и сбросил бомбы точно по эшелону. Только после этого экипаж стал пытаться сбить пламя. Летчик бросал машину из стороны в сторону, но это не помогало — огонь бушевал все сильнее. Тогда комсомолец Черных развернул свою «пешку» и спикировал прямо на платформы с машинами. Весь героический экипаж — летчик младший лейтенант Иван Сергеевич Черных, штурман лейтенант Семен Кириллович Косинов и стрелок-радист сержант Назар Петрович Губин — 16 января 1942 г. удостоился звания Героя Советского Союза. Приказом Министра обороны СССР [69] герои навечно занесены в списки части. Их именами названы улицы в Ленинграде, корабли Ленинградского морского порта.

В январе 1942 г. советское командование проводило Любанскую наступательную операцию с целью прорыва блокады Ленинграда. Прикрытие сухопутных войск в наступлении являлось одной из главнейших задач авиации. К ней привлекались лучшие летчики. Именно таким и был Андрей Васильевич Чирков, первым из ленинградских летчиков открывший счет сбитым самолетам противника.

Шесть летчиков 154-го истребительного авиаполка во главе с капитаном П. А. Покрышевым на самолетах типа «Томагаук» 20 января 1942 г. прикрывали наземные войск в районе Погостье. Небо было затянуто дымной пеленой, что сильно ограничивало видимость и повышало опасность внезапного нападения вражеских истребителей.

Ниже наших самолетов вспыхивали барашки разрывов зенитных снарядов. Командир группы подал ведомым команду перестроиться в «пеленг», чтобы можно было свободнее производить противозенитный маневр. В этот момент со стороны солнца выскочили немецкие истребители Хе-113.

Лейтенант А. В. Чирков, замыкавший группу, первым заметил опасность. Медлить было нельзя, тем более, что горючего осталось мало. Надо было предупредить товарищей об угрозе с задней полусферы, но радиопередатчика на самолете не было. Выходить вперед и эволюциями привлечь внимание ведущего не было времени. И тогда, [70] колеблясь, как поступают коммунисты, лейтенант развернул свой истребитель и один пошел навстречу врагу.

Первым, как и следовало ожидать, стал отворачивать гитлеровец. Чирков продолжал сближаться. В последний момент он накренил самолет и консолью срезал крыло «хейнкеля». От удара советский истребитель вошел в штопор. Чирков успел заметить, как немецкий истребитель, разрушаясь в воздухе, летит вниз. Но и его машина после лобового тарана безнадежно падала. Пришлось выпрыгивать с парашютом.

Приземлившись на территории, занятой противником, лейтенант зарыл парашют в снег и, сверяясь по карте, пошел к своим. Отважный летчик двое суток пробирался через укрепленные полосы врага и, обмороженный и усталый, прибыл в свой полк.

Герой Советского Союза, один из лучших асов Ленинградского фронта Чирков Андрей Васильевич во время войны произвел 20 боевых вылетов, провел 78 воздушных боев и уничтожил 32 вражеских самолета. После войны сказались последствия ранений. Майор Чирков умер в 1956 г. в Ленинграде, который он защищал всю войну. [71]

Пламенным патриотом Родины, умелым воспитателем был комиссар эскадрильи 740-го истребительного авиаполка Чюлитруц Алексей Николаевич Годовиков. В 1939 г. он закончил Качинскую военную авиационную школу летчиков, участвовал в боях с белофиннами. С начала Великой Отечественной войны Алексей Николаевич защищал небо Ленинграда, Тихвина, Вологды, был командиром звена, а затем стал комиссаром эскадрильи.

7 февраля 1942 г. он выполнял свой 170-й боевой вылет. К тому времени он имел на боевом счету пять сбитых фашистских самолетов. Во главе пятерки истребителей МиГ-3 комиссар вылетел на отражение налета вражеских самолетов на Тихвин. На высоте 7000 м Годовиков перехватил немецкий бомбардировщик Хе-111 и с ходу атаковал его. Фашистский пилот оказался опытным. Искусно маневрируя, он стремился оторваться от преследования. Но наш летчик не отставал. Атака следовала за атакой, однако поразить воздушного противника никак не удавалось, Когда кончился боезапас, комиссар пошел на таран. От удара по стабилизатору Хе-111 перешел в отвесное пикирование и врезался в землю. Но при таране погиб и советский летчик. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 марта 1942 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Память о мужественном комиссаре живет в сердцах благодарных потомков. В Москве на территории завода, на котором до войны Алексей Николаевич работал слесарем, ему [72] установлен памятник. Имя Годовикова носит один из техникумов в Москве, улица в Череповце, несколько пионерских дружин.

В результате больших потерь и переброски ряда авиационных частей и соединений на московское направление, авиационная группировка противника под Ленинградом к 1942 г. была значительно ослаблена. Но в ходе Любанской операции враг усилил ее, поэтому борьба за господство в воздухе на ленинградском направлении снова обострилась.

Весной 1942 г. советская авиация предприняла бомбардировочные удары по вражеским аэродромам. В налете, осуществленном 19 апреля авиацией Краснознаменного Балтийского флота, участвовал и командир звена 71-го авиационного полка лейтенант Ю. А. Спицын. Он уже много раз вылетал на боевые задания, 99 раз штурмовал боевые порядки неприятельских войск. На его счету числилось шесть сбитых вражеских самолетов.

Наша ударная группа внезапно появилась над вражеским аэродромом, где в два ряда стояли «юнкерсы». Противник не ожидал налета, и зенитчики открыли огонь с опозданием. Фашистские пилоты попытались немедленно взлететь, чтобы спасти свои самолеты. Но они опоздали. «Чайки», использовавшиеся и как штурмовики, и как истребители, обрушились на взлетавшие машины. Ведущий ударной группы капитан П. И. Бискуп поджег один самолет на взлете, другие балтийские летчики уничтожали фашистские бомбардировщики на стоянке. [73]

Наконец в полный голос заговорили зенитные орудия и пулеметы, прикрывавшие аэродром. Они вывели из строя самолет лейтенанта Спицына. Зенитный снаряд попал в бензобак, и машина загорелась. Вернуться на свой аэродром летчик уже не мог. Тогда коммунист Спицын развернул свой И-153 и пылающим факелом врезался в уцелевшие фашистские бомбардировщики. Все летчики группы были свидетелями этого подвига отважного товарища и отомстили врагу. После штурмовки на земле горело 17 самолетов. А с Юрием Андреевичем Спицыным произошел почти невероятный случай: взрывной волной его выбросило из самолета, и летчиц остался жив.

Несмотря на высокую результативность отдельных бомбардировочно-штурмовых ударов по аэродромам противника, все-таки основным способом завоевания господства в воздухе оставались воздушные бои. Они особенно участились и усилились летом 1942г., когда командование 1-го воздушного флота бросило свои основные силы на срыв работы Ладожской водной трассы.

Особенно массированным налетам врага подверглись береговые базы на Ладожском озере 28 и 29 мая. Отражая нападение фашистских самолетов 28 мая, пилот 4-го гвардейского истребительного авиационного полка ВВС Краснознаменного Балтийского флота сержант В. Н. Захаров таранил истребитель противника, который сзади атаковал ведущего группы. Спасая командира, комсомолец Захаров уничтожил врага, но погиб сам. [74]

В действиях сухопутных войск под Ленинградом летом 1942 г. наступило относительное затишье. Но и в частных боевых операциях, которые проводились в тот период, победа нередко доставалась дорогой ценой. Так было и 11 июля 1942 г.

Экипаж 44-го скоростного бомбардировочного авиаполка во главе с командиром звена капитаном С. М. Алешиным вылетел на боевое задание в район Лемболово, где была обнаружена вражеская батарея. Алешин был закаленным, опытным летчиком. До поступления в училище Семен Михеевич был рабочим. С первых дней войны он громил гитлеровцев, рвавшихся к Ленинграду. За мужество и отвагу коммуниста Алешина наградили орденом Ленина. Опытными воздушными бойцами были и остальные члены экипажа.

При подходе к цели Пе-2 вошел в сплошную облачность. Пришлось снизиться до высоты 600 м. Маневрируя среди разрывов снарядов, Алешин вел тяжело нагруженный бомбардировщик к батарее. Неожиданно самолет сильно тряхнуло, и из правого мотора вырвалось пламя. Но впереди уже виднелась вражеская батарея. И экипаж, несмотря на разгоравшийся пожар, встал на боевой курс. «Самолет горит. Идем на цель. Задание будет выполнено. Алешин» — вот последняя радиограмма о борта самолета. Спустя некоторое время от командования стрелкового полка пришло сообщение: горящий бомбардировщик продолжал лететь к цели и нанес по ней бомбовый удар. Когда пламя охватило весь самолет, он спикировал прямо на позиции вражеской батареи. [75]

Все члены героического экипажа — летчик капитан Семен Михеевич Алешин, штурман лейтенант Владимир Андреевич Гончарук, стрелок-радист старший сержант Николай Александрович Бобров были удостоены звания Герой Советского Союза. Лемболово поставлен обелиск в честь героев, напоминающий молодому поколению о беспримерном мужестве и героизме советских людей. Именем Алешина называется теперь село, где он родился.

Огненные тараны обычно кончались гибелью экипажа. Но бывали редкие случай, когда летчику удавалось чудом остаться в живых. Такой случай произошел 3 августа 1942 г. и на Волховском фронте.

В составе четверки самолетов, Ил-2 448-го штурмового авиаполка на задание вылетел командир звена младший лейтенант А. И. Гарбуз. В свои 23 года он был уже опытным летчиком. В начале войны летал на бомбардировщике СБ, участвовал в налетах на Тильзит. После перевода с Западного фронта на Волховский он на «летающем танке», как называли Ил-2, продолжал громить врага.

Юго-восточнее деревни Ларионов Остров [76] советские летчики обнаружили колонну вражеской пехоты, двигавшуюся но дороге. Приблизившись к цели на малой высоте, штурмовики сделали «горку» и пошли в атаку. Зенитная артиллерия противника открыла яростный огонь. Лейтенант Гарбуз, летевший во главе второй пары, занялся подавлением зенитных средств. После первой атаки Александр пошел на второй заход. И тут снаряд угодил в бензобак штурмовика. Машина вспыхнула. Пламя проникло в кабину, охватило одежду летчика, обожгло лицо и руки. Продолжать полет стало невозможно. И тогда мгновенно созрело решение врезаться в колонну гитлеровцев.

Развернув самолет вдоль дороги, Александр Гарбуз нажал гашетки всех пушек и пулеметов и на полном газу врезался в гущу подвод. При ударе хвостовая часть самолета, охваченная пламенем, отломилась и упала на комплект артиллерийских снарядов. Последовал сильный взрыв, разметавший находившиеся рядом повозки и фашистских солдат. А передняя часть самолета по инерции пронеслась дальше по дороге, рубя стальным винтом все, что попадалось на пути.

От сильного удара Александр Гарбуз потерял сознание. Когда очнулся, его взору предстала страшная картина разрушения: кругом валялись трупы и исковерканные повозки. И особенно его поразила тишина. Видимо, гитлеровцы, потрясенные огненным тараном, разбежались далеко в стороны.

Ждать их возвращения не стоило. Гарбуз вывалился из кабины и бросился в лес. Сзади [77] слышались выстрелы, крики: фашисты уже пришли в себя, но советскому летчику удалось уйти от погони.

Превозмогая боль от ожогов и ушибов, отважный пилот двинулся на восток. Когда лес кончился, он увидел перед собой немецкие дзоты. Снова перестрелка и погоня, но опять спасли лесные заросли. Приблизившись к краю леса в другом мосте, Гарбуэ заметил артиллерийские позиции и решил переждать до темноты. Ночью летчик осторожно двинулся в нелегкий путь. Скрываясь от врагов, Гарбуз шел целые сутки, шел до тех пор, пока силы не оставили его. Очнулся он на руках советских бойцов.

За свой самоотверженный подвиг Александр Иванович Гарбуз был награжден орденом Ленина. После выздоровления оп вернулся в свой полк и продолжал громить фашистов. 12 января 1943 г. А. И. Гарбуз с полным запасом бомб и снарядов вылетел на очередное задание. Это был его последний боевой вылет.

Осенью 1942 г. войска Ленинградского и Волховского фронтов проводили Синявинскую наступательную операцию, стремясь прорвать вражескую блокаду. Наряду с фронтовой [78] авиацией сухопутные войска поддерживали и авиационные части Краснознаменного Балтийского флота.

Во время штурмовки позиций противника в районе Московской Дубровки 29 сентября группа самолетов Ил-2 57-го авиаполка ВВС КБФ во главе со старшим лейтенантом А. Я. Щербининым была атакована немецкими истребителями. Одновременно с земли гитлеровцы открыли интенсивный огонь из всех видов стрелкового оружия. Машина Щербинина загорелась. В этот момент он заметил фашистский истребитель Ме-109, который вел огонь по другому штурмовику. Балтийский летчик-коммунист поспешил на помощь боевому товарищу. На своем горящем самолете он сблизился с «мессершмиттом» и врезался в него.

Воодушевленные героическим подвигом старшего лейтенанта А. Я. Щербинина, советские летчики-штурмовики отбили все атаки фашистов и выполнили боевое задание.

Так в тяжелейших условиях блокады советские летчики вносили свой вклад в дело защиты города Ленина, оказывали большую помощь сухопутным войскам и флоту. И хотя в 1942 г. не удалось прорвать вражескую блокаду, были подготовлены необходимые Условия для решения этой задачи в январе 1943 г.