Великая Октябрьская социалистическая революция, явившаяся важнейшим переломным этапом в жизни народов всего мира, имела огромное значение для народов Востока. Здесь, в колониальных и зависимых странах, где наиболее остры были противоречия империалистической системы, где накопились огромные запасы «горючего материала в мировой политике»{317}, по характеристике В. И. Ленина, освободительные идеи Октября встретили самый живой отклик. Они дали мощный толчок борьбе многомиллионных забитых и угнетенных народных масс за свободу и независимость, против гнета колонизаторов. Первое в истории человечества государство трудящихся — Страна Советов — приняло на себя основной удар мировой реакции, что в конечном итоге способствовало ослаблению нажима империалистов на страны Азии и Африки. Прозвучавшие на весь земной шар декреты Советской власти — о мире, о земле, о равенстве и суверенности всех народов, об отмене всех и всяких имущественных, национальных и прочих привилегий и ограничений — оказывали могучее революционизирующее влияние на колониальный Восток.

Особую роль в этом отношении сыграло обращение Советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», принятое 3 декабря 1917 г.

«Не от России и ее революционного Правительства ждет вас порабощение, а от хищников европейского [166] империализма, от тех, которые превратили вашу родину в расхищенную и обираемую свою «колонию», — гласили пламенные строки обращения.

«Свергайте же этих хищников и поработителей ваших стран. Теперь, когда война и разруха растаптывают устои старого мира, когда весь мир пылает негодованием против империалистов-захватчиков, когда всякая искра возмущения превращается в мощное пламя революции, когда даже индийские мусульмане, загнанные и замученные чужеземным игом, подымают восстание против своих поработителей, — теперь молчать нельзя. Не теряйте же времени и сбрасывайте с плеч вековых захватчиков ваших земель! Не отдавайте им больше на разграбление ваших родных пепелищ! Вы сами должны быть хозяевами вашей страны! Вы сами должны устроить свою жизнь по образу своему и подобию! Вы имеете на это право, ибо ваша судьба в собственных руках.

Товарищи! Братья!

Твердо и решительно идем мы к честному демократическому миру.

На наших знаменах несем мы освобождение угнетенным народам мира.

Мусульмане России!

Мусульмане Востока!

На этом пути обновления мира мы ждем от вас сочувствия и поддержки»{318}.

Это воззвание, переведенное на персидский язык, нашло путь к сердцам многих афганских патриотов; оно вполне соответствовало их думам, чаяниям и стремлениям. Советское государство на деле доказывало свое принципиальное отличие от дореволюционной России и других империалистических государств. Вскоре после своего создания оно торжественно отказалось от всех кабальных договоров и соглашений, навязанных царизмом странам Востока, оказало политическую и дипломатическую поддержку антиимпериалистическому движению. Все эти факторы коренным образом изменили международную обстановку.

Идеи Великого Октября имели немалое значение и для борьбы Афганистана за независимость. Афганские [167] прогрессивные деятели призывали к установлению дружественных отношений с северным соседом, с государством, где победила социалистическая революция; они приветствовали национальную политику Советского правительства и отказ от захватнических стремлений царизма.

Дружеские чувства Советской России встретили, однако, резкий отпор со стороны правительства Хабибуллы-хана. Эмир и его приближенные, выполнявшие задания британских империалистов, заняли враждебную позицию по отношению к Стране Советов и способствовали превращению Афганистана в плацдарм для иностранной интервенции против нее. Английские правящие круги поддерживали банды контрреволюционеров, феодально-байские и националистические элементы, которые пытались свергнуть в Туркестане Советскую власть.

В. И. Ленин, выступая 29 июля 1918 г. на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов Москвы, отметил, что англичане, «захватив в свое полное подчинение Афганистан, давно создали себе опорный пункт как для расширения своих колониальных владений, для удушения наций, так и для нападения на Советскую Россию»{319}.

Предательская по отношению к стремлениям, чувствам и традициям афганского народа политика правительства Хабибуллы-хана, его полная капитуляция перед британскими империалистами вызывали все возраставшее недовольство в Афганистане. Оно прорывалось сквозь установленный в стране режим террора и приняло в 1918 г. столь широкие размеры, что эмир был вынужден предпринять некоторые маневры для успокоения общественного мнения. Так, в феврале 1919 г..стремясь «оправдать свою политику перед своим народом»{320}, эмир Хабибулла отправил вице-королю Индии ноту с пожеланием, чтобы мирная конференция признала, как гласил текст ноты, «полную независимость, свободу действий и постоянную самостоятельность»{321} Афганистана. [168]

Но народную ненависть уже нельзя было сдержать ни репрессиями, ни политическими жестами. Через несколько дней после отправки этого послания, в ночь с 20 на 21 февраля 1919 г., в результате очередного покушения Хабибулла-хан был застрелен в своем шатре неподалеку от Джелалабада.

Власть в стране попытался захватить руководитель группировки «староафганцев» реакционер Насрулла-хан, провозгласивший себя эмиром. Однако его приход к власти вызвал протест прогрессивных кругов афганской общественности. Находившийся в Кабуле Аманул-ла-хан отказался признать права лидера «староафганцев» на эмирский престол, обвинил его виновным в убийстве Хабибуллы-хана и принял на себя функции эмира. Амануллу-хана, выступившего с программой политических преобразований в стране, поддержала армия. Наиболее многочисленные военные гарнизоны Джелалабада и Кабула заявили о своей верности ему. В Джелалабаде возникли солдатские советы, которые захватили сторонников Насруллы-хана, пытавшихся оказать сопротивление «младоафганцам». Выступление народных масс на открытую борьбу против реакции решило исход дела. Аманулла-хан, возглавивший национально-освободительное движение, утвердился на эмирском престоле.

Новое правительство стремилось ликвидировать внешнеполитическую зависимость Афганистана. В публичных выступлениях эмир Аманулла неоднократно заявлял о своей решимости добиться независимости афганского народа. Опубликованное им 27 февраля 1919 г. обращение к населению, в частности, гласило: «Афганистан должен быть свободным и независимым; он должен пользоваться всеми правами, которыми обладают другие самостоятельные государства...»{322}

Через несколько дней, 3 марта 1919 г., Аманулла-хан отправил специальное послание вице-королю Индии лорду Челмсфорду, в котором сообщал о происшедших в Афганистане событиях. Подчеркивая стремление афганского народа к полному освобождению от иностранного контроля, он писал, что «независимое и свободное правительство Афганистана» готово заключить с [169] Англией такие соглашения, какие могут быть полезными и выгодными для обеих сторон{323}. Британскому правительству было дано понять, что Афганское государство больше не считает себя связанным теми договорами, какие оно было вынуждено подписать ранее под военным нажимом.

Вместе с письмом эмира до британских властей в Индии дошло недатированное воззвание Амануллы-хана к народам Афганистана, в первом же пункте которого провозглашалось стремление Афганистана к полной независимости{324}.

Эти документы имели большое значение. Осуществление планов нового афганского правительства должно было оказать несомненное революционизирующее влияние на другие народы Востока; кроме того, оно создавало угрозу возможностям использования Афганистана в качестве антисоветского плацдарма. Не случайно правящие кругие Англии долго не отвечали на послание Амануллы-хана, стараясь его игнорировать. Однако совершенно не ответить на него в сложившейся обстановке нельзя было, и через полтора месяца, 15 апреля 1919 г., Челмсфорд направил в Кабул ответное послание. Делая вид, будто он не понял подлинного смысла требований афганского эмира, вице-король напоминал о «тесной дружбе», какая существовала между британским правительством и Хабибуллой-ханом, и вскользь отмечал, что, «видимо, торговые (подчеркнуто мною. — Н. X.) потребности Афганистана» нуждаются в заключении дополнительного соглашения с Англией, кроме уже имеющихся договоров. Челмсфорд обходил полным молчанием политические стремления Афганского государства и заканчивал послание заверениями в своей готовности «укреплять дружественные отношения между обоими правительствами»{325}.

Пока английские колонизаторы подготавливали этот ответ, положение Афганистана серьезно изменилось. 27 марта 1919 г. правительство РСФСР первым из всех других государств официально признало независимость [170] и суверенитет Афганистана{326}, а в разработанных В. И. Лениным условиях мира Советской России с другими странами предусматривался отказ всех держав от насильственного свержения афганского правительства{327}.

Правительство Афганистана также предприняло шаги, направленные на установление дружественных отношений с северным соседом, и также одним из первых признало Советскую Россию. 7 апреля 1919 г. в Кабуле были подписаны обращение эмира Амануллы к В. И. Ленину и письмо министра иностранных дел Махмуда Тарзи к народному комиссару по иностранным делам Г. В. Чичерину. С огромным трудом эти документы были доставлены в Ташкент, а затем по радио сообщены в Москву.

В послании Амануллы-хана В. И. Ленину содержалось предложение об установлении между Афганистаном и Советской Россией «союза и дружбы». «Хотя Афганистан, — гласило послание, — по духу и природе своей со времени своего возникновения и основания всегда был сторонником свободы и равноправия народов, но до сих пор вследствие того, что не имел ни сношений, ни связи с другими государствами и народами, он оставался в стороне.

Так как Вы с другими товарищами, друзьями человечества, заботитесь о всемирном мире и благе и провозгласили принцип свободы и равноправия народов всего мира, посему ныне, впервые, во имя жаждущего прогресса афганского народа, я счастлив, что шлю Вам это дружеское послание Независимого Свободного Афганистана»{328}.

Через неделю после отправки послания афганского правительства в Москву, 13 апреля 1919 г., в Кабуле был созван торжественный дурбар (собрание). На нем присутствовали не только делегаты всех областей Афганистана, но и представители восточноафганских (пуштунских, или патанских) племен Северо-Западной Индии. Дурбар полностью одобрил заявление эмира [171] Амануллы о провозглашении полного суверенитета и независимости Афганистана и призвал афганский народ решительно отстаивать свою самостоятельность. Этот призыв был вполне своевременным, ибо британские империалисты не желали признавать законных стремлений Афганистана и готовились к новой войне против него. Они хотели вооруженной силой помешать Афганскому государству утвердить свою независимость. Не прошло и двух недель после получения в Кабуле «дружественных заверений» вице-короля Индии, как на границах Афганистана была сосредоточена огромная армия. 3 мая 1919 г., воспользовавшись мелкими пограничными инцидентами, которые обычно оставались незамеченными высшими властями, колонизаторы спровоцировали новую войну против Афганистана. Они учитывали при этом огромное превосходство английских войск перед афганскими как в количественном отношении (340 тыс. человек против 60 тыс.){329}, так и в технике: вооруженным винтовками афганцам, располагавшим очень слабой артиллерией, противостояла армия, оснащенная новейшей техникой — пулеметами, мощной артиллерией, броневиками и авиацией.

Британские экспансионисты, как и раньше, не учитывали, однако, морально-политических факторов: несокрушимого стремления афганского народа к независимости, поддержки братских восточноафганских племен Северо-Западной пограничной провинции и «полосы независимых племен» и др.

Общая политическая обстановка складывалась благоприятно для успеха борьбы Афганистана за независимость. Особенное значение имел провал иностранной интервенции против Советского государства, в частности, полный крах потерпела интервенция в Средней Азии, на границах Афганистана, где основной ударной силой международной реакции выступали британские империалисты. В мае 1919 г. начался разгром английских интервенционистских войск в Закаспии.

В этом же 1919 г. под влиянием освободительных идей Октября народы Индии выступили на открытую [172] борьбу против колонизаторов. Антиимпериалистическое движение приобретало здесь все более широкий характер. Попытки британского правительства подавить его вооруженной силой вызвали дальнейший рост возмущения в этой стране. В апреле 1919 г. английские войска под командованием генерала Дайера устроили дикое побоище в городе Амритсаре (Пенджаб), расстреляв мирный митинг на пустыре Джалианвала Баг. Несколько сот человек было убито, до двух тысяч — ранено. Амрит-сарский расстрел не оправдал надежд колонизаторов. В ответ на это кровавое злодеяние в Пенджабе началось массовое восстание. Наряду с пролетариатом и крестьянством в нем приняли активное участие наиболее решительно настроенные представители индийской интеллигенции и мелкой буржуазии.

Военные действия против Афганистана были развернуты Англией на нескольких фронтах: Северном, или Хайберском, Центральном (Вазиристан, долины Курама и Точи), Южном (Белуджистан, район Чамана) и в районе Зхоба (между Центральным и Южным фронтами). Британское правительство срочно предприняло переброску на северо-запад Индии кадровых войск, участвовавших в сражениях в Месопотамии{330}. Английское командование, учитывая опыт борьбы против афганского народа, подчеркивало, что «реальная военная сила Афганистана основывается больше на вооруженном народе, чем на регулярных войсках»{331}.

В официальном отчете британских властей об этой войне приводится немало данных о неподготовленности к «ей Афганистана, об отсутствии у этой страны налаженного транспорта и крайней ограниченности производства вооружения и боеприпасов. Тем не менее некоторые английские авторы и официальные источники, искажая смысл происшедших событий и стараясь оправдать новое проявление империалистической агрессии Англии, писали, что война была вызвана «афганским вторжением в Индию» и стремлением эмира Амануллы «вернуть земли Ахмад-шаха»{332}. [173]

Составители английского официального отчета об этой войне, признавая все же, что предыдущие кампании Англии против Афганистана были «обдуманно агрессивными, проведенными во время, выбранное нами самими», утверждали, что в третьей афганской войне афганцы были агрессорами. Они выдвигали смехотворный довод, будто война была начата эмиром, чтобы отвлечь внимание «от сомнительных методов, при помощи которых он овладел троном»{333}.

Британский диверсант лейтенант Блэккер, который в 1918 г. вел подрывную работу в Советском Туркестане, безапелляционно заявлял в своих мемуарах: «Нет необходимости указывать, что это Советы организовали (!) третью афганскую войну»{334}.

Подобными демагогическими утверждениями колонизаторы намеревались затушевать подлинную суть дела. А она заключалась вовсе не в том, что империалисты «опасались» планов похода на Индию, которые «могли» зародиться у афганского эмира. Отсталость Афганистана в экономическом и военном отношении в рассматриваемый период едва ли нуждается в доказательствах, и попытки апологетов английской колониальной политики «доказать», что афганское правительство желало «отнять Индию», рассчитаны на глупцов.

Сущность вопроса заключается в стремлении английских империалистов любым путем заставить афганское правительство и афганский народ отказаться от борьбы за независимость.

Третья «кампания» британских империалистов против Афганистана ничем не отличалась от предшествующих. Она была спровоцирована колонизаторами, которые стремились укрепить и расширить свое господство над афганским народом, подавить его стремление к свободе.

Колонизаторы намеревались провести непродолжительную карательную экспедицию, чтобы «наказать» страну, осмелившуюся выступить против британского владычества. Однако триумфального победного марша английских войск снова не получилось, как не получалось [174] его и во время предшествующих нападений на Афганистан.

Третья англо-афганская война была самой короткой: она продолжалась всего пятьдесят дней. В ее начальной стадии основные бои происходили на Центральном и Южном фронтах. Афганскими войсками в районе Хайберского прохода руководил главнокомандующий Салех Мухаммед-хан. Это был безынициативный военачальник, который не смог оказать должного отпора интервентам. Используя свое подавляющее численное и техническое превосходство, англичане оттеснили разрозненные афганские части и заняли узкую полосу пограничной территории, а также город Дакку.

Однако с первого же дня войны ряды афганских войск стали пополняться за счет народного ополчения. Объединенные отряды предпринимали непрерывные нападения на позиции агрессоров и серьезно замедлили их продвижение.

В конце мая племена афридиев и оракзаев, занимавшие Хайберский округ, подняли восстание против колонизаторов. Вооруженная борьба афганских племен сковывала силы империалистов на этом участке и мешала проведению ими перегруппировки войск для дальнейшего наступления.

Среди английских воинских частей, навербованных империалистами в афганских районах Северо-Западной Индии, началось брожение. Так называемые хайберские стрелки стали покидать ряды английской армии и переходить на сторону Афганистана, в связи с чем их отряды были разоружены и распущены британским командованием{335}.

Тем не менее положение на Хайберском фронте, через который проходила кратчайшая дорога на Кабул, представляло серьезную угрозу для Афганистана.

Значительно лучше развивались для Афганистана события на Центральном фронте, в Хосте, где действовал генерал Мухаммед Надир-хан. Афганские войска, сосредоточенные в районе Матуна, не только отбили атаки английских войск, но и продвинулись в Курам-скую и Точийскую долины. Появление здесь афганских отрядов послужило сигналом к всеобщему выступлению [175] афридиев и вазиров{336}. Созданная англичанами в свое время «милиция» из членов этих племен перебила своих офицеров и повернула оружие против колонизаторов. Партизанские отряды нападали на английские гарнизоны, портили железнодорожное полотно и уничтожали телеграфные линии{337}.

Афганцы заняли на этом фронте селения Спинвам и Шева, создав угрозу форту Тал и важному административному центру и узлу дорог Банну. Британские власти были вынуждены эвакуировать военный пост Гумал{338}. В это же время восставшие вазиры захватили укрепленные пункты Вана и Точи, уничтожив почти весь их гарнизон, и завладели находившимися здесь крупными запасами оружия и боеприпасов{339}. Разгромленные в этом районе остатки английских войск отступили к форту Сандеману, но были вынуждены покинуть и его, очистив долину рек Гумал и Зхоб.

Британское командование срочно перебросило сюда новые силы, пытаясь стабилизировать линию фронта. Оно вернуло форт Сандеман, но афганцы снова осадили его. Тем временем 26 мая 1919 г. Мухаммед Надир-хан с боем овладел укрепленным фортом Тал.

На Южном фронте борьба шла с переменным успехом. Афганские войска отбили здесь все попытки английских империалистов продвинуться в направлении Кандагара.

Для того чтобы отвлечь внимание афганцев от Вази-ристана, где они добились определенных успехов, английские военные власти планировали направить в район Герата свою армию из Северного Ирана и захваченных ими местностей Советской Туркмении. Однако эта операция не удалась, поскольку Красная Армия в Туркмении перешла в решительное наступление, освободила от интервентов Байрам-Али (20 мая), а через три дня — Мерв.

В Северо-Западной Индии ширилось повстанческое движение патанов. Вслед за населением Вазиристана на активную борьбу против империалистов выступили [176] другие племена Северо-Западной пограничной провинции и «полосы независимых племен». На коммуникационные линии англичан производились непрерывные нападения, и они были вынуждены рассредоточить свои войска по всей территории Пуштунистана.

Вместе с тем агрессоры накапливали силы на кабульском направлении, планируя нанести удар по афганской столице.

Однако общая международная обстановка, определявшаяся в первую очередь созданием Советского государства, оказывавшего бескорыстную помощь всем народам, борющимся за свободу, изменилась не в пользу колонизаторов.

В этих условиях британские правящие круги начинали постепенно понимать бесперспективность своих попыток вооруженным путем вернуть Афганистан в состояние полуколониальной зависимости и решили применить дипломатическое давление. Поскольку афганское правительство еще 15 мая 1919 г. предложило начать переговоры о мире, английские власти отправили в Кабул своего представителя. Он прибыл туда 21 мая и выполнял роль не только дипломата, но и военно-политического разведчика.

Вместе с тем, чтобы подкрепить свои позиции во время переговоров, британское командование с 17 по 24 мая предприняло три воздушных налета на , Джелалабад. 23 мая 1919 г. оно организовало авиационную бомбардировку афганской столицы. Эта бомбардировка (одна из первых, которую колонизаторы предприняли в странах Востока) города, где не было почти никаких военных объектов, должна была оказать моральное воздействие на население и правительство Афганистана. Воодушевляя жителей столицы, Мухаммед Надир-хан писал, что «случай слабой воздушной бомбардировки Кабула и убийство нескольких лошадей бомбами в Арке (дворец эмира. — Н. X.) не должны испугать короля и двор настолько, чтобы они просили о бесчестном мире»{340}. Несмотря на начавшиеся переговоры о перемирии, английские империалисты пытались вести наступательные операции [177] на фронте, чтобы предпринять нажим на афганское правительство.

В это время в Кабуле было получено ответное послание В. И. Ленина на письмо эмира. Оно гласило: «Получив первое послание от имени свободной самостоятельной афганской нации с приветом русскому народу и извещением о вступлении Вашего Величества на престол, спешим от имени рабоче-крестьянского правительства и всего русского народа принести ответный привет независимому афганскому народу, героически отстаивавшему свою свободу от иностранных поработителей...

Стремление афганского народа последовать русскому примеру, — гласило далее послание В. И. Ленина, — да будет лучшей гарантией крепости и независимости Афганского государства».

Сообщая о согласии Советского правительства на обмен дипломатическими представителями с Афганистаном, В. И. Ленин подчеркивал: «Установлением постоянных дипломатических сношений между двумя великими народами откроется широкая возможность взаимной помощи против всякого посягательства со стороны иностранных хищников на чужую свободу»{341}.

Дружественное послание вождя трудящихся Советской России имело большое морально-политическое значение для героического Афганистана, армии которого вели упорную борьбу с агрессорами. Между обеими государствами произошел обмен дипломатическими миссиями. Представители Советского Туркестана, прибыв в Кабул, официально, от имени всей Советской страны, предложили оказать афганскому народу военную помощь против империалистической экспансии{342}.

Эта позиция Советской России вынудила британских империалистов поторопиться с ведением переговоров. 8 августа 1919 г. соглашение о перемирии было, наконец, подписано. Оно было снабжено приложением, в котором британские империалисты признавали самостоятельность и независимость Афганистана. Колонизаторы, однако, добились сохранения «линии Дюранда» в качестве индо-афганской границы и заявили, что переговоры [178] типографский брак — страница отсутствует [179]

тельном мирном договоре, начавшихся в апреле 1920 г., предъявили эмирскому правительству всевозможные провокационные требования и претензии. Они возлагали свои надежды не на мирное урегулирование отношений, а на заговоры и дворцовые перевороты. В июне 1920 г. афганские власти раскрыли возглавлявшийся Насрулой-ханом заговор против правительства и казнили его руководителей. После этого англичане сорвали дальнейшие переговоры в Кабуле.

Тем временем к середине сентября 1920 г. был выработан текст договора о дружбе между Афганистаном и Советской Россией, а через несколько месяцев, 28 февраля 1921 г., в Москве состоялось его подписание. Договор предусматривал полное равноправие сторон, невмешательство во внутренние дела друг друга и уважение их территориальных прав. Советская Россия обязывалась оказать материальную помощь Афганистану и предоставить ему возможность транзитных перевозок, что было особенно важно в связи с английской блокадой Афганистана.

Этот первый равноправный договор, заключенный Афганским государством с великой державой, имел исключительно большой международный резонанс и вынудил британских империалистов изменить свою тактику. Еще в январе 1921 г. английское правительство направило в Кабул своего чрезвычайного уполномоченного — Генри Добса, пытавшегося сорвать заключение советско-афганского договора. Когда это не удалось, Добс предложил «подарить» Афганистану огромное количество вооружения и выплачивать эмиру ежегодно крупную «субсидию» при условии аннулирования этого договора и высылки из Кабула представителей Советской России{343}.

Наряду с этим, подчеркивая свое пренебрежительное отношение к Афганскому государству, министр иностранных дел Англии лорд Керзон отказался представить прибывшего в Лондон посланника эмира Афганистана королю Англии и принять адресованное ему самому письмо афганского министра иностранных дел. Он предложил направить эти документы вице-королю [160] Индии, обусловив официальный прием афганской миссии принятием предложений, сделанных Добсом а Кабуле.

Оскорбительные дискриминационные действия империалистов вызвали резкое возмущение афганского народа. Созванное 11 августа 1921 г. в Кабуле совещание политических деятелей с негодованием отклонило британские требования. Через два дня, 13 августа 1921 г., правительство Афганистана ратифицировало договор с РСФСР.

Британские колонизаторы были вынуждены примириться с политическим поражением, на которое они в иных международных условиях ответили бы новой агрессивной войной. Сейчас такая война могла лишь еще более ухудшить их позиции. Поэтому английское правительство волей-неволей взяло назад свои прежние требования. В октябре 1921 г. оно заключило окончательный мирный договор с правительством Афганистана и признало его полную самостоятельность. 22 ноября 1921 г. договор был ратифицирован в Кабуле.

Полная ликвидация британского господства вызвала бурное ликование афганского народа, выстрадавшего свою свободу годами упорной, напряженной и кровопролитной борьбы. В стране был введен специальный «Праздник Независимости», отмечающийся ежегодно о. большой торжественностью.

Советская журналистка Л. Рейснер, посетившая Афганистан с одной из первых советских дипломатических миссий, оставила красочное описание такого празднества. «Племя садится в круг, прямо на землю. Лучший певец, стоя в середине, поет стих, и барабанщик его сопровождает, точно гортанным смехом, тихой щекочущей дробью.

«Англичане отняли у нас землю, — поет певец, — но мы прогоним их и вернем свои поля и дома».

Все племя повторяет рефрен, а английский посол сидит на пышной трибуне, бледнеет и иронически аплодирует.

«Мы сотрем вас с лица земли, как корова слизывает траву, — вы нас никогда не победите».

Тысячи глаз следят за англичанами: вокруг певцов стена молчаливых, злорадно улыбающихся слушателей. [182]

«К счастью, не все европейцы похожи на проклятых ференги, — есть большевики, которые идут заодно с мусульманами».

И толпа смеется, рокочет, теснится к трибунам.

«Большевик», — это они понимают. О большевиках поют песни и на окраине мира, на границах Индии. «Большевик» — это звучит так гордо и сурово у певца, поднявшего над головой винтовку, — английскую вин товку, снятую после боя с побежденного врага.

...И вот что самое главное. Танец племен — не старинный обряд, не художественная традиция, а правда. Они танцуют то, что вчера было у Хайберского прохода, что завтра может повториться под стенами форта Макин.

Они танцуют не просто войну, но войну с Англией. Тени, падающие под мечом одинокого воина, — это реальные, живые люди в белых шлемах и пыльном хаки, это ныне здравствующие мистер Хемфрис и сэр Добс, это убитый пятьдесят лет назад в Кабуле генерал Каваньяри, — это они, и тысячи других, безымянных, безвести пропавших в джунглях и на перевалах, в песках Афганистана, Памира и Индии»{344}.

Длительная и упорная борьба афганского народа за свою свободу, за человеческое достоинство, против колонизаторов в конечном итоге увенчалась полным успехом. После того как по соседству с Афганистаном возникло социалистическое государство трудящихся, эта борьба получила новые перспективы. В изменившейся коренным образом международной обстановке афганский народ завоевал свою самостоятельность и независимость. [183]