Совершив вероломное нападение на СССР, гитлеровцы на весь мир кричали о том, что Германия будто бы стремится спасти мировую цивилизацию «от смертельной опасности большевизма». Однако Гитлеру и его клике не удалось обмануть народы мира. Широкие массы трудящихся капиталистических стран с первых же дней войны выступили за поддержку советского народа в его справедливой борьбе против коварного врага. Они видели в СССР единственную силу, способную нанести решительное поражение германскому фашизму и избавить народы оккупированных стран от гитлеровской тирании. Ведущей силой этого движения были коммунистические и рабочие партии.

Правительства западных держав в свою очередь считали, что в случае победы германских фашистов резко изменится соотношение сил на фронтах второй мировой войны и окажутся под угрозой как интересы господствующих классов, так и национальная самостоятельность европейских государств. [55]

Общая заинтересованность Англии, США, СССР и других стран в разгроме вооруженных сил фашистского блока создавала необходимую основу для объединения усилий в борьбе с агрессором. Это и обусловило известные заявления премьер-министра Англии У. Черчилля от 22 июня и президента США Ф. Рузвельта от 24 июня 1941 г. о намерении этих стран оказать помощь Советскому Союзу в войне с Германией.

Начало Великой Отечественной войны было чрезвычайно тяжелым для СССР и его Вооруженных Сил. Советские войска оказались в очень невыгодном положении. В непосредственной близости от границы (в 3–5 км за линией пограничных застав) располагались лишь отдельные роты и батальоны, занятые оборонительными работами. Большинство дивизий, предназначенных для прикрытия границы,

находились на значительном расстоянии от нее. В войсках был в разгаре летний период боевой подготовки. Части перешли в летние лагеря. Артиллерия многих дивизий и корпусов, зенитные соединения и части военных округов выехали на артиллерийские полигоны. Многие части связи были заняты на строительстве своих объектов.

Директива о приведении войск в боевую готовность поступила на телеграф в 23 часа 45 минут 21 июня, то есть за 4 часа 15 минут до начала войны. В ней указывалось, что 22–23 июня возможно нападение немецкой армии, которое, по всей вероятности, начнется с провокационных действий. Руководство Наркомата обороны, приказав привести в боевую готовность все части приграничных округов, в то же время потребовало не поддаваться ни на какие провокации, «могущие вызвать крупные осложнения». Через полтора часа после получения директивы командующие округами направили свои приказы армиям. Но во многие соединения и части они поступили с большим опозданием, уже после начала боевых действий.

Первыми удары фашистской армии приняли на себя пограничники. Они проявили необычайную стойкость и героизм. Вот один из многочисленных примеров их самоотверженности. На рассвете передовые части противника атаковали пограничные наряды 9-й заставы 92-го отряда, охранявшие мост через реку Сан в районе Радымно (18 км севернее Перемышля). Горстка храбрецов во главе с начальником заставы лейтенантом Н. С. Слюсаревым, не дрогнув, отразила многократные атаки превосходящих сил врага. Тогда гитлеровцы ввели в бой танки. Пограничники дрались с врагом до последнего дыхания.

Героически оборонялись и другие пограничные заставы. Многим из них пришлось сражаться в окружении. 11 дней в таких условиях дралась 13-я пограничная застава лейтенанта А. В. Лопатина 90-го Владимир-Волынского пограничного отряда. Когда все блокгаузы и дзоты в опорном пункте были разбиты, пограничники перешли в подвальные помещения разрушенного здания и продолжали вести бой. Все они погибли, не отступив ни на шаг. После войны несущей в этом районе службу пограничной заставе было присвоено имя лейтенанта А. В. Лопатина.

На морских границах первыми встретили и организованно отразили удар вражеской авиации моряки-черноморцы в районе Севастополя. На Балтике части 67-й дивизии 8-й армии, оборонявшие город и военно-морскую базу Лиепая, сорвали попытку гитлеровцев с ходу овладеть ими. Вплоть до 1 июля это Соединение вместе с пограничным отрядом, подразделениями военно-морской базы, отрядом курсантов Военно-морского училища ПВО и рабочими отрядами сдерживали численно превосходящие силы противника. Обороной руководили командир 67-й дивизии генерал Н. А. Дедаев, секретари горкома [56] партии М. Бука и Я. Заре. 291-я пехотная дивизия противника, которую поддерживали морская пехота, артиллерия, танки и авиация, была на десять суток скована у стен Лиепаи и понесла значительные потери.

Успешные действия военных моряков на Черном и Балтийском морях при отражении вражеского нападения объяснялись тем, что указания командования ВМФ флотам и флотилиям о переходе на боевую готовность № 1 были переданы своевременно. Это позволило им заранее подготовиться к отражению ударов врага.

Уже в первые часы и дни войны бессмертные подвиги совершили советские летчики. На рассвете 22 июня звено 46-го истребительного авиаполка во главе со старшим лейтенантом И. И. Ивановым перехватило фашистские бомбардировщики. Израсходовав боеприпасы, Иванов винтом своего И-16 срезал хвост у вражеского самолета. Это был один из первых в истории Великой Отечественной войны воздушных таранов. Старший лейтенант И. И. Иванов 2 августа 1941 г. удостоился звания Героя Советского Союза.

В первый день войны применили таран также летчики Л. Г. Бутелин, С. М. Гудимов, А. С. Данилов, Д. В. Кокорев, А. И. Мокляк, Е. М. Панфилов, П. С. Рябцев. В конце июня таранными ударами сбили фашистские самолеты летчики-истребители С. И. Здоровцев, М. П. Жуков, П. Т. Харитонов. 8 июля им было присвоено звание Героя Советского Союза.

Количественное превосходство начавших наступление основных сил немецко-фашистской армии было подавляющим. На направлениях их главных ударов заблаговременно развернутых сильных группировок советских войск не оказалось. Части прикрытия вступали в сражения разрозненно. Оборона носила очаговый характер. Отсутствие сплошного фронта позволяло танковым и моторизованным соединениям противника обходить узлы сопротивления советских войск и наносить им удары во фланги и с тыла. Части Красной Армии вынуждены были или драться в окружении, или отходить.

Начавшаяся война потребовала быстрой перестройки руководства Вооруженными Силами. Прибалтийский, Западный и Киевский Особые военные округа 22 июня были преобразованы соответственно в Северо-Западный (8, 11 и 27-я армии), Западный (3, 10, 4 и 13-я армии) и Юго-Западный (5, 6, 26 и 12-я армии) фронты, Одесский военный округ — в 9-ю армию, а Ленинградский военный округ 24 июня — в Северный фронт (14, 7 и 23-я армии). На третий день войны из 9-й и 18-й армий Ставка сформировала Южный фронт. Фронты возглавили: Северный — командующий генерал М. М. Попов, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Клементьев, начальник штаба генерал Д. Н. Никишев; Северо-Западный — командующий генерал Ф. И. Кузнецов, член Военного совета корпусной комиссар П. А. Диброва, начальник штаба генерал П. С. Кленов; Западный — командующий генерал Д. Г. Павлов, член Военного совета корпусной комиссар А. Я. Фоминых, начальник штаба генерал В. Е. Климовских; Юго-Западный — командующий генерал М. П. Кирпонос, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Вашугин, начальник штаба генерал М. А. Пуркаев;

С введением персональных воинских званий начальствующего состава Красной Армии постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 г. для политических работников были установлены звания: политрук, старший политрук, батальонный комиссар, полковой комиссар, бригадный комиссар, дивизионный комиссар, корпусной комиссар, армейский комиссар 2 и 1 ранга. 1 сентября 1939 г. было введено звание старший батальонный комиссар. 9 октября 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР для политработников были установлены воинские звания, ранее введенные для командного состава. [57]

Южный — командующий генерал И. В. Тюленев, член Военного совета армейский комиссар 1 ранга А. И. Запорожец, начальник штаба генерал Г. Д. Шишенин.

Для стратегического руководства вооруженной борьбой постановлением ЦК партии и Совнаркома 23 июня была образована Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР в составе Наркома обороны маршала С. К. Тимошенко (председатель), начальника Генштаба генерала Г. К. Жукова, И. В. Сталина, В. М. Молотова, маршалов К. Е. Ворошилова, С. М. Буденного, Наркома Военно-Морского Флота адмирала Н. Г. Кузнецова. При Ставке создавалась группа постоянных советников.

К концу первого дня войны тяжелая обстановка сложилась на стыке Северо-Западного и Западного фронтов. В полосе обороны 11-й армии генерала В. И. Морозова и действовавших справа соединений 8-й армии генерала П. П. Собенникова (Северо-Западный фронт), а слева — соединений 3-й армии генерала В. И. Кузнецова (Западный фронт) наступали главные силы группы армий «Север» (командующий фельдмаршал В. Лееб) и все левое крыло группы армий «Центр» (командующий фельдмаршал Ф. Бок). Здесь противнику удалось добиться наибольших успехов. Передовые части 4-й танковой группы прорвались к реке Дубиса в 35 км северо-западнее Каунаса, а дивизии первого эшелона 3-й танковой группы переправились через Неман в 60 км южнее Каунаса. В результате 11-я армия была рассечена на части. Командование армии утратило связь с войсками, которые с тяжелыми боями отступали на Каунас и Вильнюс. Фланги 8-й и 3-й армий оказались открытыми. Тревожное положение создалось и на левом крыле Западного фронта. На 4 дивизии 4-й армии генерала А. А. Коробкова обрушились 10 дивизий правого крыла группы армий «Центр», в том числе 4 танковые. Войска этой армии не успели занять подготовленные к обороне рубежи в районе Бреста. Они вступали в бой разрозненно, по частям, и не смогли выдержать натиск превосходящих сил противника. Большинство частей и подразделений 42-й. и 6-й дивизий, действовавших в центре армии, отступили из района Бреста. Малочисленный гарнизон Брестской крепости был окружен. В тот день там оказались лишь отдельные подразделения частей, убывших в летние лагеря, на полигоны, строившиеся оборонные объекты, а также одна из погранзастав. Главным очагом сопротивления врагу стала центральная часть крепости — Цитадель. Оборона здесь носила наиболее организованный характер: основные участки и секторы возглавляли коммунисты, были созданы штаб обороны, единое командование. Бои за укрепление сковали значительные силы противника. В течение месяца бойцы и командиры с изумительным героизмом отстаивали небольшой участок родной земли. Оборона Брестской крепости продемонстрировала всему миру несгибаемую стойкость, мужество и богатырскую силу советского воина.

Невозможно перечислить всех ее героев. В их числе: полковой комиссар Е. М. Фомин, майор П. М. Гаврилов, капитаны И. Н. Зубачев, В. В. Шабловский, старший политрук Н. В. Нестерчук, лейтенанты И. Ф. Акимочкин, А. М. Кижеватов, А. Ф. Наганов, младший политрук А. П. Каландадзе, старший сержант Абдулаев Д. Абдулла-оглы, младший сержант Р. К. Семенюк, артиллерист П. X. Абхазава, воспитанник полка П. С. Клыпа и многие другие. 68 защитников крепости были награждены орденами и медалями, а бывшие командир 44-го полка 42-й стрелковой дивизии П. М. Гаврилов и начальник 9-й погранзаставы А. М. Кижеватов удостоились звания Героя Советского Союза. Отмечая немеркнущий подвиг участников беспримерной обороны, Президиум Верховного Совета СССР [58] присвоил Брестской крепости почетное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Немецко-фашистские войска, обладая огромным численным превосходством, блокировали крепость и основными силами устремились на восток. К вечеру 22 июня части 2-й танковой группы продвинулись от границы на 50–60 км и подошли к Кобрину. Создалась реальная угроза глубокого прорыва войск противника и охвата ими левого фланга главных сил Западного фронта.

В полосе Юго-Западного фронта группа армий «Юг» (командующий фельдмаршал Г. Рундштедт) нанесла главный удар южнее Владимир-Волынского по соединениям 5-й армии генерала М. И. Потапова и по 6-й армии генерала И. Н. Музыченко.

В центре полосы 6-й армии, в районе Рава-Русской, стойко оборонялась 41-я стрелковая дивизия старейшего командира Красной Армии генерала Г. Н. Микушева. По его инициативе передовые подразделения соединения еще до начала военных действий были выдвинуты непосредственно к границе. Это позволило им организованно встретить натиск 3 пехотных и части сил 3 танковых дивизий.

Первые удары врага передовые подразделения 41-й дивизии отражали совместно с пограничниками 91-го погранотряда, которым командовал майор Я. Д. Малый. Большую помощь им оказывали части Рава-Русского укрепленного района. С подходом основных сил дивизии оборона в районе Рава-Русской еще более упрочилась. А 23 июня части соединения, предприняв контратаку, отбросили противника за государственную границу и продвинулись до 3 км на польскую территорию. Но в связи с отходом соседей над пи-ми нависла опасность окружения. По приказу командующего 6-й армией дивизия оставила город Рава-Русская. Это произошло 27 июня. А гитлеровцы рассчитывали овладеть городом еще 22 июня. В пятидневных кровопролитных боях враг понес большие потери. Его план быстрого продвижения на львовском направлении был сорван. Однако сказывалась недостаточная подготовленность советских войск к отражению внезапного удара агрессора. 5-я и 6-я армии были вынуждены за первый день боев отступить от границы на 10–20 км.

Лавина немецких танков при поддержке авиации продвигалась на восток. Противник систематически нарушал связь, и командование советских фронтов, армий и даже корпусов часто теряло управление войсками. Поэтому ни штабы фронтов, ни Генштаб не имели еще полного представления о событиях в приграничной полосе. В этих условиях Главный военный совет вечером 22 июня потребовал от военных советов Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов предпринять с утра следующего дня решительные контрудары и разгромить вклинившиеся группировки противника. Однако поспешно подготовленные в течение одной ночи контрудары не достигли цели. К вечеру 23 июня немецкие танковые соединения расширили прорыв на стыке Северо-Западного и Западного фронтов до 130 км. К исходу 25 июня передовые части противника в полосе действий Северо-Западного фронта o преодолели 120–130 км. Вражеские соединения, прорвавшие оборону на обоих крыльях Западного фронта, продвинулись на направлении Вильнюс, Минск до 180 км, а на направлении Барановичи, Минск — до 250 км. Все четче вырисовывался замысел немецко-фашистского командования — окружить главные силы Западного фронта и отсечь от него войска Северо-Западного и Юго-Западного фронтов.

Исключительно тяжелым было положение на Северо-Западном фронте. Слабо управляемые соединения 11-й армии, понесшие большие потери и отрезанные от Соседей, С тяжелыми боями отходили в направлении на Полоцк. 8-я армия хотя и сохраняла боеспособность, но, подвергаясь непрерывным ударам с воздуха, атакам противника с фронта и с открытого левого фланга, вынуждена была отступать к Риге. Между 11-й и 8-й армиями образовался большой разрыв. Воспользовавшись этим, танковые войска противника начали стремительное наступление на Даугавпилс. [59]

Чтобы не допустить окружения главных сил Западного фронта, Ставка 25 июня приказала отвести их из западных областей Белоруссии. Но было уже поздно. Крупные танковые силы врага быстро продвигались к Минску. Захватив его 28 июня, противник перерезал пути отхода 11 дивизиям Западного фронта. Лишенные связи с командованием и основными силами фронта, они продолжали упорную борьбу до 8 июля. Окруженные войска сковывали около 25 вражеских дивизий — почти половину всего состава группы армий «Центр», в том числе значительную часть 3-й и 2-й танковых групп. Это резко ослабило возможности немецко-фашистских войск для развития наступления на смоленском направлении и позволило советскому командованию выиграть время для организации обороны на рубеже Днепра. В боях в окружении многие бойцы и командиры погибли или были захвачены в плен. Впоследствии часть войск, дравшихся западнее Минска, с боями вышла из окружения, а другая часть перешла к партизанским действиям в тылу врага. В тяжелой обстановке, прикрывая наземные войска, активно действовала советская авиация. Летчики сражались, проявляя изумительное мужество и самоотверженность. 26 июня героический подвиг совершили командир эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного полка 42-й авиадивизии капитан Н. Ф. Гастелло и члены экипажа его самолета лейтенанты А. А. Бурденюк, Г. Н. Скоробогатый и старший сержант А. А. Калинин. При выполнении боевого задания, когда самолет, отбомбившись, уходил от цели, вражеский снаряд пробил бензобак. Огонь мгновенно охватил всю машину. Сбить пламя не удалось. Покинуть бомбардировщик означало оказаться в руках гитлеровцев. В этом критическом положении мужественная четверка решила погибнуть, но при этом нанести врагу как можно больший урон. И командир направил горящую машину в скопление вражеских танков, автомобилей, бензоцистерн...

Капитан Н. Ф. Гастелло посмертно удостоился звания Героя Советского Союза, а члены экипажа были награждены орденом Отечественной войны I степени. Их подвиг в ходе войны был повторен многократно.

Мужеством и высоким боевым мастерством отличились в многочисленных воздушных боях летчики 401-го истребительного авиаполка, которым командовал Герой Советского Союза подполковник С. П. Супрун. На новых самолетах МиГ-3 они ежедневно совершали по пять-шесть вылетов. Они надежно прикрывали действия своих бомбардировщиков, искусно уничтожали фашистские самолеты, но и сами несли потери. 4 июля в неравном воздушном бою смертью храбрых пал С. П. Супрун. Советское правительство вторично удостоило отважного летчика звания Героя Советского Союза. Несколько благоприятнее для советских войск развертывались события на юго-западе. Здесь командованию фронта удалось подтянуть на направление главного удара врага значительные силы и ввести их в бой. 23 июня в районе Луцк, Броды, Ровно развернулось самое крупное в начале войны танковое сражение. В ожесточенных боях наземные войска при поддержке авиации нанесли противнику большой урон и задержали его на целую неделю. Замысел врага окружить главные силы фронта в районе Львова был сорван. Однако и советские войска понесли большие потери. К тому же они были крайне утомлены непрерывными тяжелыми боями. Поэтому 30 июня Ставка приказала отвести войска фронта на 70–90 км на рубеж Коростень, Новоград-Волынский, Проскуров.

Таким образом, советские войска героически отражали вероломное нападение немецко-фашистской армии. Однако на важнейших направлениях [60] им не удалось задержать противника в приграничной полосе, ликвидировать его глубокие прорывы, прикрыть сосредоточение и развертывание главных сил Красной Армии.

Уже в последних числах июня советскому командованию стало ясно, что дезорганизованные и ослабленные большими потерями войска первого эшелона не смогут остановить продвижение врага. Поэтому Ставка приняла решение создать из резервов, выдвигавшихся из глубины страны, новый стратегический фронт обороны на рубеже Западной Двины и Днепра. Командующему Северо-Западным фронтом она приказала остановить стремительное продвижение противника на Даугавпилс, чтобы выиграть время для организации обороны по Западной Двине, от Риги до Краславы. Прикрыть этот рубеж предполагалось отступавшими частями и находившейся во втором эшелоне

фронта 27-й армией. Одновременно командующему предписывалось подготовить и занять войсками из резерва Ставки Псковский и Островский укрепленные районы и рубеж по реке Великая. На рубеже Великие Луки, Витебск, Гомель, Чернигов, река Десна, река Днепр (до Кременчуга) начала развертываться созданная по решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 25 июня группа резервных армий (22, 20, 21 и 19-я армии), которой командовал маршал С. М. Буденный (член Военного совета Г. М. Маленков, начальник штаба генерал А. П. Покровский).

Однако противник вышел на правый берег Западной Двины раньше 27-й армии Северо-Западного фронта и резервов Ставки. 26 июня 4-я немецкая танковая группа с ходу захватила Даугавпилс, а через три дня овладела плацдармом в районе Крустпилса. С целью остановить продвижение врага в районе Даугавпилса советское командование перебросило туда еще не завершивший формирования 21-й механизированный корпус. 28 июня соединения корпуса, атаковав войска противника, выбили их из города. В этих боях наиболее отличилась 46-я танковая дивизия, которой командовал Герой Советского Союза полковник В. А. Концов.

Наступление передовых соединений 4-й танковой группы врага на этом участке фронта было временно приостановлено. С подходом же ее главных сил превосходство вновь оказалось на стороне противника. 2 июля он нанес глубокий удар в сторону Пскова, а 6 июля захватил город Остров.

Чтобы задержать немецкие войска на ближних подступах к Пскову, на последнем крупном оборонительном рубеже — реке Великая саперы 50-го инженерного батальона к полудню 8 июля взорвали семь из восьми имевшихся здесь мостов. Один мост был оставлен для переправы своих частей, с боем отходивших под натиском вражеских танков. Командир подразделения младший лейтенант С. Г. Банков, которому с группой саперов было поручено взорвать его, проявил огромную выдержку. Когда на мосту появились фашистские танки, он включил электрический аппарат. Но взрыва не последовало: оказался перебитым провод. На глазах у врага отважные саперы протянули и подожгли огнепроводный шнур. Раздался взрыв, и мост рухнул вместе с немецкими танками.

За мужественные, самоотверженные действия в этих боях командиру группы С. Г. Байкову было присвоено звание Героя Советского Союза.

9 июля противнику удалось овладеть Псковом. Создалась реальная угроза прорыва гитлеровцев к Луге.

На рубеже Березины войска Западного фронта задержали передовые части группы армий «Центр». Особенно упорные бои разгорелись в районе Борисова, на шоссе Минск — Москва. Здесь отличилась 1-я Московская мотострелковая дивизия полковника Я. Г. Крейзера. Хорошо организованным [61] контрударом она на двое суток задержала противника на Березине. По признанию Гудериана, одного из видных фашистских генералов, немецкие войска в этих боях сполна почувствовали мощь советских танков Т-34, перед которыми противотанковая артиллерия оказалась бессильной. За умелое руководство боями на Березине Я. Г. Крейзер одним из первых советских военачальников был удостоен звания Героя Советского Союза.

На рубеже этой реки успешно действовала и 100-я дивизия генерала И. Н. Руссиянова, отличившаяся ранее в боях за Минск. Охваченная с флангов, а затем и полностью отрезанная от своих войск, она вырвалась из окружения и на подступах к Днепру соединилась с главными силами фронта. В ожесточенных боях воины дивизии уничтожили много живой силы, до 150 танков, 300 мотоциклов и 30 автомашин врага.

Однако, когда все соединения 2-й и 3-й немецких танковых групп достигли Березины, превосходство в силах опять оказалось на стороне гитлеровцев. Форсировав Березину, враг устремился к Днепру. На подступах к этому важнейшему рубежу сопротивление советских войск было особенно упорным в районе к северо-западу от Орши. 6 июля войска 20-й армии генерала П. А. Курочкина нанесли здесь контрудар во фланг 3-й танковой группы. Соединения 7-го и 5-го механизированных корпусов к середине дня 8 июля продвинулись на 30–40 км в сторону Лепеля. Но в районе Сенно наступавшие войска натолкнулись на сильное сопротивление врага. В результате 7-й механизированный корпус был остановлен на северо-восточных подступах к городу, а 5-му пришлось вести тяжелые оборонительные бои почти в полном окружении. 10 июля по приказу командующего 20-й армией войска 5-го корпуса отошли к Орше.

Напряженные бои развернулись в районе Полоцка, где действовала 22-я армия генерала Ф. А. Ершакова, и в районе Витебска, оборонявшегося 19-й армией генерала И. С. Конева. Располагая превосходством в силах, враг прорвал оборону 22-й армии севернее Полоцка и 16 июля овладел Невелем. На витебском направлении 19-я армия, не успевшая еще полностью сосредоточить свои соединения, 10 июля нанесла контрудар по противнику и заставила его прекратить наступление на Рудню и Сураж.

Так на рубеже Днепра и верхнего течения Западной Двины гитлеровцы натолкнулись на отпор войск второго стратегического эшелона Красной Армии.

В начале июля осложнилась обстановка на южном крыле советско-германского фронта. 1 июля, когда войска Юго-Западного фронта вели бои в районе Ровно, Дубно, Кременец, с территории Румынии удар в стык Юго-Западного и Южного фронтов нанесли румынские и немецкие войска. За шесть дней враг продвинулся на 60 км.

Одновременно гитлеровские войска прорвали оборону на правом крыле Юго-Западного фронта. 9 июля они овладели Житомиром и частью сил развернули наступление в сторону Киева. Становилось ясно, что одновременным наступлением на флангах Юго-Западного фронта немецко-фашистское командование стремится окружить его главные силы. Контрудары советских войск с севера и юга и своевременный отвод центральных армий позволили избежать окружения и выровнять фронт. К середине июля он у Новоград-Волынского, Житомира и Бердичева временно стабилизировался.

На Крайнем Севере боевые действия начались 29 июня на мурманском направлении. В наступление перешли левофланговые соединения немецкой армии «Норвегия» генерала Н. Фалькенхорста. На другой день финские [62] войска начали атаки на ухтинском направлении, a 1 июля немецкие и финские войска нанесли удар из района Куолаярви в сторону Кандалакши. К середине июля на этом участке противник, продвинувшийся на 25–30км, был остановлен на длительное время. В последующем боевые действия здесь носили местный характер и существенного влияния на стратегическую обстановку на советско-германском фронте не оказывали.

Корабли и авиация советского Военно-Морского Флота нарушали вражеские морские коммуникации, наносили удары по аэродромам и базам противника, прикрывали и поддерживали войска Красной Армии, сражавшиеся на приморских направлениях. Уже в первые дни войны флотам совместно с сухопутными войсками и рабочими отрядами пришлось защищать военно-морские базы Лиепаю, Ригу, а затем Одессу и Таллин. При этом значительная часть личного состава кораблей и частей участвовала в борьбе на суше. Именно при обороне баз и в ходе всего первого периода войны действия морской пехоты получили широкое распространение. В боевой деятельности флотов на море особое место заняли постановки оборонительных минных заграждений и обеспечение морских перевозок.

За первые три недели кровопролитных боев и сражений Красная Армия вынуждена была оставить Латвию, Литву, часть Эстонии, почти всю Белоруссию, Молдавию и большую часть территории Украинской ССР. Немецко-фашистские войска продвинулись в глубь Советского Союза на северо-западном направлении на 450–500 км, на западном — на 450–600 км и юго-западном — на 300–350 км. Они угрожали Ленинграду, Смоленску, Киеву.

Враг дорогой ценой заплатил за свой успех. Потери, понесенные им на советско-германском фронте, не шли ни в какое сравнение с его потерями в Западной Европе. К середине июля лишь в сухопутных войсках они составили около 100 тыс. человек и почти половину танков. Немецкие военно-воздушные силы потеряли 1284 самолета.

Красная Армия, ведя борьбу в исключительно неблагоприятных условиях, понесла намного больший урон как в людях, так и в боевой технике и вооружении. Из 170 дивизий вышли из строя 28, а более 70 дивизий потеряли половину своего состава в людях и боевой технике. Почти 200 складов с горючим, боеприпасами и вооружением оказались на оккупированной территории. Западный фронт помимо других потерь лишился почти всех артиллерийских складов, в которых хранилось более 2 тыс. вагонов боеприпасов. Всем этим в значительной мере объясняется то, что количественное превосходство в средствах вооруженной борьбы долгое время оставалось за немецко-фашистскими войсками.

Причины неудач Советских Вооруженных Сил в начале войны сложны и многообразны. Они кроются в ряде факторов как международного, так и внутреннего характера. Борьба Советского правительства, направленная на создание системы коллективной безопасности и оказание коллективного отпора фашистскому агрессору, не встретила поддержки правящих кругов западных государств. Их близорукая политика позволила фашистам, в течение длительного времени готовившимся к захватнической войне, поочередно разгромить ряд европейских государств, значительно усилить свое стратегическое и экономическое положение, создать временный экономический и военный перевес над Советским Союзом. К июню 1941 г. Германия уже располагала экономическими и военными ресурсами почти всей Западной Европы. Пользуясь отсутствием активных военных действий на Западе, она смогла сосредоточить для нападения на СССР подавляющую часть своих вооруженных сил, оснащенных передовой для того времени боевой техникой и обладавших большим опытом ведения наступательных операций огромного размаха. Такого опыта не было у Красной Армии. Ее командный состав, значительно обновившийся накануне войны, еще не овладел практическими навыками управления крупными соединениями и оперативными объединениями. Новая, наиболее совершенная боевая техника, поступавшая на вооружение советских войск, еще не была по-настоящему освоена личным составом. Все эти обстоятельства, благоприятные для Германии и неблагоприятные [63] для Советского Союза, усугублялись внезапностью нападения и силой первого массированного удара немецко-фашистских войск.

Сыграли свою роль и допущенные просчеты в оценке возможного времени нападения на нашу страну гитлеровской Германии и связанные с этим упущения в подготовке к отражению первых ударов агрессора. И. В. Сталин опасался дать германским фашистам предлог для нападения, рассчитывая оттянуть столкновение посредством дипломатических переговоров. Даже в последние дни, предшествовавшие вторжению фашистских полчищ на советскую землю, Советское правительство пыталось дипломатическими средствами отсрочить начало войны. Просчет в оценке возможного времени нападения гитлеровской Германии допустили и лица из числа высшего военного руководства. Из сообщений советских разведчиков, в частности Р.Зорге{8}, о готовящемся нападении фашистской Германии не всегда делались правильные выводы. Все это привело к тому, что Вооруженные Силы СССР в целом не были своевременно приведены в полную боевую готовность.

Тяжелые условия, в которых оказались войска первого стратегического эшелона в начале войны, и понесенные ими крупные потери еще больше ухудшили положение Красной Армии. Нарушение постоянной связи с войсками и подчиненными штабами лишало советское командование возможности получать регулярную и достоверную информацию о событиях на фронтах. Боевая деятельность советских войск развертывалась при отсутствии сплошного фронта обороны. Высокие темпы наступления врага и слабая моторизация Красной Армии не раз лишали их возможности своевременно выходить из-под ударов противника, заблаговременно занимать выгодные позиции для контрударов. В результате они нередко попадали в окружение.

Советская авиация еще не располагала достаточными силами, для того чтобы изменить воздушную обстановку в свою пользу. Ощущались недочеты в организации боевых действий авиационных частей и соединений.

Сказывалось и то обстоятельство, что в довоенный период боевая подготовка советских войск в основном была подчинена овладению приемами и методами наступления. В начале же войны им пришлось на всем советско-германском фронте вести стратегическую оборону.

Отступление Красной Армии нарушило планомерную мобилизацию на нужды войны материальных средств и людских контингентов в приграничных областях. Со всей остротой встал вопрос об эвакуации отсюда в кратчайшие сроки огромной массы людей и материальных ценностей в восточные районы. Только при советском строе, социалистической системе хозяйства оказалась возможной экономическая операция таких масштабов.

Великая партия большевиков, созданная и выпестованная В. И. Лениным, нашла в себе достаточно сил и мудрости, чтобы преодолеть неблагоприятные последствия первых недель войны и мобилизовать советский народ на организованный отпор фашистским захватчикам.

2. Программа мобилизации всех сил страны на разгром врага

Навязанная Советскому Союзу германским фашизмом война была наиболее тягчайшим испытанием из всех, когда-либо выпадавших на долю [64] Страны Советов. В этой обстановке Коммунистическая партия, неся на себе всю тяжесть ответственности за будущее страны и народа, за судьбы демократии и социализма, весь свой организаторский гений, всю силу могучего содружества народов СССР, неиссякаемую творческую энергию и талант трудящихся направила к единой цели — на разгром врага. Она сумела в короткий срок перестроить военно-мобилизационные и народнохозяйственные планы в соответствии с требованиями начавшейся войны.

С первых же часов войны партия и правительство принимали неотложные меры по мобилизации всех сил страны на борьбу с фашистским агрессором. В 12 часов 22 июня по радио было передано Обращение к народу, с которым выступил первый заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров СССР, нарком иностранных дел В. М. Молотов. «Весь наш народ теперь должен быть сплочен и един, как никогда, — говорилось в Обращении. — Каждый из нас должен требовать от себя и других дисциплины, организованности, самоотверженности, достойной настоящего советского патриота, чтобы обеспечить... победу над врагом». Партия и правительство, выражая полную уверенность в том, что страна социализма отстоит свою честь и независимость, провозглашали: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

В тот же день Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик принял указы о введении в ряде республик и областей страны военного положения и о мобилизации военнообязанных граждан 1905–1918 годов рождения. 23 июня были приняты важнейшие решения об образовании Ставки Главного Командования Вооруженных Сил и о введении мобилизационного плана по производству боеприпасов.

В целях сосредоточения руководства всей работой по освещению положения в мире, внутренней жизни страны и военных событий в специальном органе СНК СССР и ЦК ВКП(б) 24 июня образовали Советское информационное бюро во главе с кандидатом в члены Политбюро, секретарем ЦК партии А. С. Щербаковым.

26 июня был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время». Вводились обязательные сверхурочные работы продолжительностью от одного до трех часов, а для лиц, не достигших 16-летнего возраста, не более двух часов в день. Отменялись очередные и дополнительные отпуска.

Развернутой программой борьбы с врагом явилась директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. партийным и советским организациям прифронтовых областей. По силе своего воздействия она перекликалась со знаменитым ленинским декретом от 21 февраля 1918 г. «Социалистическое отечество в опасности!». Главную идею этого важнейшего документа составляло требование: «Все для фронта, все для победы!» В директиве разоблачался преступный, захватнический характер войны со стороны фашистской Германии, формулировались освободительные цели Великой Отечественной войны и задачи партии и народа, излагались условия достижения победы.

Поднимая народ на священную войну, партия и правительство указывали на важность глубоко осознать величайшую опасность, нависшую над социалистической Родиной. «...В навязанной нам войне с фашистской Германией, — говорилось в документе, — решается вопрос о жизни и смерти Советского государства, о том — быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение». ЦК ВКП(б) и СНК СССР призывали советских людей еще теснее сплотиться вокруг Коммунистической партии и Советского правительства, превратить страну в единый боевой лагерь, «отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и села, проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу». В директиве были четко определены задачи партизанского движения на временно оккупированной советской земле: «...Создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия». В тылу создавались подпольные партийные организации. [65]

Директива заключалась проникновенными словами о той огромной ответственности, которая ложилась на ленинскую партию в целом и на каждого коммуниста в отдельности за судьбы социалистической Отчизны. Она была передана всем членам и кандидатам в члены ЦК, первым секретарям ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов, наркомам, военным советам фронтов. И уже 30 июня в соответствии с этой директивой были намечены конкретные планы действий.

Программа, разработанная Центральным Комитетом партии и Советским правительством, была изложена и развита в речи И. В. Сталина, произнесенной по радио 3 июля 1941 г. В ней подчеркивалась смертельная опасность, нависшая над страной, содержался призыв оказывать всемерную помощь Красной Армии, героически сражавшейся со злейшим, вооруженным до зубов врагом, выражалась твердая уверенность в том, что война «за свободу нашего Отечества сольется с борьбой народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы. Это будет единый фронт народов, стоящих за свободу против порабощения и угрозы порабощения со стороны фашистских армий Гитлера».

Следуя заветам В. И. Ленина о защите социалистического Отечества, используя опыт гражданской войны, партия и правительство усилили централизацию в управлении государством. 30 июня 1941 г. совместным решением Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и СНК СССР был образован Государственный Комитет Обороны (ГКО) под председательством И. В. Сталина. «В руках Государственного Комитета Обороны сосредоточивается вся полнота власти в государстве, — говорилось в постановлении. — Все граждане и все партийные, советские, комсомольские и военные органы обязаны беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны». Этот важнейший орган был призван объединить усилия фронта и тыла, быстро принимать решения и проводить их в жизнь.

Во многих прифронтовых районах создавались городские комитеты обороны. Их возглавляли первые секретари обкомов или горкомов партии. Такие комитеты действовали в 60 городах, в том числе в Одессе, Севастополе, Мурманске, Ростове-на-Дону, Сталинграде, Курске, Туле, Коломне, Таганроге.

Огромную военно-мобилизационную работу вели военные отделы ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, горкомов и районных комитетов партии, созданные по решению XVIII съезда партии.

Для более оперативного руководства военной экономикой было образовано несколько новых общесоюзных наркоматов, управлений и комитетов при СНК СССР и Госплане СССР.

В центре внимания ГКО стояли вопросы укрепления Вооруженных Сил и руководства ими. Военные действия приобретали огромный размах. Управлять войсками непосредственно из Ставки становилось все труднее. Учитывая это, Государственный Комитет Обороны 10 июля 1941 г. принял постановление об образовании трех главных командований направлений: Северо-Западного (главнокомандующий маршал К. Е. Ворошилов, член Военного совета А. А. Жданов, начальник штаба генерал М. В. Захаров) с подчинением ему Северного и Северо-Западного фронтов, Северного и Краснознаменного Балтийского флотов; Западного (главнокомандующий маршал С. К. Тимошенко, член Военного совета Н. А. Булганин, начальник штаба генерал Г. К. Маландин), которому были подчинены Западный фронт и Пинская военная флотилия; Юго-Западного (главнокомандующий маршал С. М. Буденный, член Военного совета Н. С. Хрущев, начальник штаба генерал А. П. Покровский) с подчинением ему Юго-Западного и Южного фронтов и Черноморского флота.

Этим же постановлением Ставка Главного Командования была преобразована в Ставку Верховного Командования. В ее состав вошли: И. В. Сталин (председатель), В. М. Молотов (заместитель), маршалы С. К. Тимошенко, С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников, генерал [66] Г. К. Жуков. 19 июля И. В. Сталин назначается Народным комиссаром обороны СССР, а 8 августа — Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР.

Осуществляя намеченную программу ведения войны, партия развернула гигантскую организаторскую и политическую работу по превращению страны в единый боевой лагерь.

Проводились крупные организационные мероприятия по укреплению партийного руководства Вооруженными Силами, повышению роли армейских политорганов и партийных организаций. В действующую армию были направлены 47 тыс. партийных работников — секретарей обкомов, горкомов и райкомов партии. В июле вводится институт военных комиссаров и политруков рот. Помимо пополнения армии по общим мобилизациям в соответствии с постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б) от 27 и 29 июня 1941 г. на фронт ушли в качестве политбойцов 134 тыс. коммунистов и комсомольцев, наиболее подготовленных в военном отношении. Всего за первые шесть месяцев войны в Красную Армию и Военно-Морской Флот влилось 1 100 тыс. коммунистов (одна треть состава партии) и более 2 млн. комсомольцев. К концу 1941 г. в Вооруженных Силах насчитывалось 1 300 тыс. коммунистов, или почти половина состава партии. Они являлись стальным костяком армии, образцом мужества и отваги.

В самом начале войны ЦК ВКП(б) распределил между членами и кандидатами в члены Центрального Комитета партии обязанности по руководству различными участками военной, хозяйственной и идеологической работы.

На командную и партийно-политическую работу в армию и на флот было направлено около одной трети состава ЦК, в том числе такие видные партийные и государственные деятели, как К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, Н. С. Хрущев, А. С. Щербаков и другие. В Вооруженные Силы в этот период пришли также многие руководители республиканских и областных партийных организаций: И. С. Аношин, Л. И. Брежнев, М. А. Бурмистенко, А. А. Кузнецов, А. П. Матвеев, П. К. Пономаренко, А. Ю. Снечкус, М. А. Суслов и другие.

Подготовкой резервов Красной Армии, эвакуацией, перестройкой народного хозяйства занимались Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин, члены ГКО Н. А. Вознесенский и А. И. Микоян, секретарь ЦК А. А. Андреев, председатель ВЦСПС Н. М. Шверник, члены ЦК Б. Л. Ванников, В. В. Вахрушев, А. И. Ефремов, А. Г. Зверев, Р. С. Землячка, Я. Э. Калнберзин, А. Н. Косыгин, О. В. Куусинен, В. А. Малышев, М. Г. Первухин, И. Ф. Тевосян, А. И. Шахурин и другие.

Огромной политической важности задачи партия и правительство поставили перед идеологическими учреждениями 'и организациями страны. Самые ответственные участки возглавили члены и кандидаты в члены ЦК ВКП(б), известные общественные деятели, ученые, писатели, журналисты, в том числе: Д. З. Мануильский, П. Н. Поспелов, Е. М. Ярославский, А. С. Щербаков, В. П. Потемкин, А. А. Фадеев, К. И. Николаева, Г. Ф. Александров, С. В. Кафтанов, М. Б. Митин и другие. В политорганах был введен институт агитаторов. Основным содержанием всей идеологической работы стало воспитание у советских людей духовной стойкости, жгучей ненависти к врагам социалистической Родины. Всесторонняя, непрерывная, постоянно усиливавшаяся идейно-политическая работа на фронте и в тылу способствовала повышению боеспособности войск, творческой и трудовой активности народа.

ЦК ВКП(б) и СНК СССР внесли серьезные изменения в структуру партийных и государственных органов, приспособив их организацию к условиям военного времени. Усилилась ответственность партийных органов в решении государственных и военно-хозяйственных вопросов. Партия добивалась максимальной активизации работы первичных партийных организаций, повышения их роли в области политического и хозяйственного [67] руководства. Наряду с усилением централизации в управлении государством ЦК партии требовал всемерного развертывания воспитательной работы с людьми, развития творческой инициативы коммунистов и беспартийных, указывал на необходимость созыва активов местных партийных, советских и профсоюзных организаций.

Принятые меры позволили значительно улучшить партийное руководство во всех областях военной, хозяйственной и идеологической работы.

В осуществлении программы партии по мобилизации всех сил и средств на борьбу с врагом огромную роль играли местные органы власти. В их работе большое место занимало решение специфических военных вопросов. Они мобилизовывали советских людей на укрепление местной противовоздушной обороны (МПВО), противохимической защиты, на повышение боевой готовности.

Постоянное внимание местные органы власти уделяли семьям фронтовиков, инвалидам Отечественной войны, пенсионерам.

Надежной опорой Коммунистической партии были советские профсоюзы. Их главная задача состояла в мобилизации рабочего класса на героический, самоотверженный труд во имя победы. Большое внимание уделяли они производственному обучению людей, впервые пришедших на предприятия. Эта государственная задача решалась ими совместно с хозяйственными органами и другими массовыми организациями трудящихся. Добиваясь увеличения выпуска продукции для фронта и всей страны, профсоюзы возглавили развернувшееся по инициативе масс социалистическое соревнование за досрочное выполнение военных заказов, патриотическое движение за выполнение двух и более норм выработки в смену. Постоянную заботу проявляли они об удовлетворении материально-бытовых и культурных нужд и запросов трудящихся.

Боевым помощником партии в мобилизации всех сил и средств страны на разгром врага был Ленинский комсомол. Более чем 10-миллионная армия комсомольцев с первых же дней войны подчинила всю свою жизнь великой цели — защите Родины. 23 июня ЦК ВЛКСМ принял постановление «О мероприятиях по военной работе в комсомоле». Этот документ определил задачи комсомольских организаций в условиях войны, потребовал от всех комсомольцев удесятеренной бдительности, стальной сплоченности, высокой дисциплины, самоотверженности на фронте и в тылу.

Советские юноши и девушки, горячо откликаясь на призыв партии и комсомола, геройски проявляли себя в бою, стремились быть лучшими среди лучших и на трудовом фронте.

В выполнении военно-экономической программы партии неоценимую роль играли советские женщины. Они овладевали сложными профессиями и заменяли ушедших на фронт мужей, сыновей, братьев. Славные патриотки Родины становились ведущей силой на заводах, фабриках, в сельском хозяйстве. Рядом с ними трудилось немало пионеров и школьников. С началом войны многие из них пошли в ремесленные училища или непосредственно на производство учениками.

Гигантская политическая и организаторская деятельность Коммунистической партии являлась источником массового героизма на фронте, вдохновляла советских людей на самоотверженный труд в тылу. Ее руководящая и вдохновляющая роль, тесное и нерушимое единение с народом укрепляли уверенность советских людей в том, что жестокие испытания войны будут преодолены и агрессор неминуемо потерпит поражение. Авторитет ленинской партии ярко проявлялся в росте ее рядов. По сравнению с довоенным полугодием 1941 г. прием кандидатов в члены партии возрос в 2 раза, а в парторганизациях армии и флота — в 4 раза.

Бурный приток в партию свежих сил повышал ее боеспособность. Став поистине сражающейся партией, она действовала как живой могучий политический организм, как боевой союз единомышленников, сплоченных под знаменем марксизма-ленинизма. [68]

3. Смоленское сражение

В результате ожесточенных многодневных боев Красной Армии ценой огромных усилий удалось замедлить темпы продвижения немецко-фашистских войск, а на ряде участков временно стабилизировать положение. К 10 июля фронт вооруженной борьбы проходил: на северо-западном направлении — по линии Пярну, Тарту, восточнее Пскова, Острова и по реке Великая; в центре советско-германского фронта — по Днепру; на юго-западном направлении бои велись на подступах к Киеву, а на крайнем юге — вблизи границ Молдавии. Наиболее опасным направлением по-прежнему оставалось смоленское, где действовала главная группировка вражеских войск, предназначенная для захвата Москвы. Это направление прикрывали войска Западного фронта, в командование которым 2 июля вступил нарком обороны маршал С. К. Тимошенко. По существу, это был новый фронт, образованный из армий резерва Ставки. Пять из них (22, 19, 20, 13 и 21-я) развертывались на широком фронте: от Идрицы — на севере, до Речицы — на юге. Со стороны Бобруйска на полосу обороны 13-й армии (командующий генерал В. Ф. Герасименко) и 21-й армии (командующий генерал Ф. И. Кузнецов) отходили соединения 4-й армии. В район Смоленска прибывала из резерва Ставки 16-я армия генерала М. Ф. Лукина.

Против Западного фронта действовали группа армий «Центр» и часть сил 16-й армии из группы армий «Север». В первом вражеском эшелоне наступали 29 дивизий, в том числе 9 танковых и 7 моторизованных. Войска второго эшелона (34 дивизии и 2 бригады) после боев западнее Минска выдвигались к среднему течению Западной Двины и к Днепру.

К началу Смоленского сражения соотношение сил и средств сторон на рубеже Западная Двина, Днепр было по-прежнему в пользу фашистских войск. Противник превосходил советские войска: в людях — почти в 2 раза, в орудиях и минометах — в 2,4 раза, в самолетах — в 4 раза, и только в танках (с учетом всех типов) он несколько уступал советским войскам (1 : 1,3).

При подготовке дальнейшего наступления на этом направлении немецко-фашистское командование считало, что Западный фронт сможет противопоставить группе армий «Центр» не более 11 боеспособных дивизий. Это был серьезный просчет врага: Западный фронт имел значительно больше сил. За его войсками советское командование развернуло несколько резервных армий. Они сыграли большую роль на исходе Смоленского сражения, преградив путь фашистским полчищам, рвавшимся к Москве.

10 июля 2-я и 3-я танковые группы противника перешли в наступление. Они наносили удары из района Витебска в сторону Духовщины и из района южнее Орши на Ельню. Левофланговые соединения 3-й танковой группы наступали из района севернее Полоцка в сторону Великих Лук, а правофланговые соединения 2-й танковой группы — из района южнее Могилева в направлении Кричев, Рославль. Гитлеровцы стремились рассечь войска Западного фронта на части, окружить прикрывавшие Смоленск 19, 20 и 16-ю армии и овладеть городом.

Сражение приобрело исключительно напряженный характер. Немецко-фашистские соединения, сосредоточенные на узких участках, осуществили глубокие прорывы в районах Полоцка, Витебска, севернее и южнее Могилева.

Войска правого крыла Западного фронта отступили к Невелю. В жарких боях за Могилев четыре стрелковые дивизии и отдельные части 20-го мехкорпуса 13-й армии были окружены. Их возглавил командир 61-го корпуса генерал Ф. А. Бакунин, организовавший круговую оборону города.

Эти соединения и части отбивали атаки врага до 26 июля. При этом особым упорством отличилась 172-я стрелковая дивизия генерала М. Т. Романова. Совместно с правофланговыми дивизиями 21-й армии, предпринимавшими контратаки в направлении Могилева с юга, окруженные [69] войска сковывали часть сил 46-го и 24-го моторизованных корпусов 2-й немецкой танковой группы, нанося им большой урон.

В то время когда гитлеровцы развертывали наступление к востоку от Днепра, 21-я армия Западного фронта 13 июля нанесла сильный контрудар. На главном направлении действовали соединения 63-го стрелкового корпуса генерала Л. Г. Петровского. Совместно с другими соединениями армии они форсировали Днепр, освободили Рогачев и Жлобин и с боями продвигались в северо-западном направлении на Бобруйск.

Стойкость Красной Армии в обороне и ее высокая активность при контрударах складывались из сотен и тысяч подвигов бойцов, командиров и политработников, из героических действий подразделений и частей.

Большую помощь сухопутным войскам оказывали фронтовая авиация, пополненная самолетами резерва Ставки, а также авиация дальнего действия.

Значительную роль в успешном отражении ударов врага играла советская артиллерия. В начале Смоленского сражения Красная Армия получила замечательное оружие — установки реактивных минометов. Их появление на полях войны было полной неожиданностью для гитлеровцев. Впервые такой удар по фашистским захватчикам нанесла 14 июля в боях под Оршей батарея капитана И. А. Флёрова. Маршал А. И. Еременко вспоминал: «...во второй половине дня непривычный рев реактивных мин потряс воздух. Как краснохвостые кометы, метнулись мины вверх. Частые и мощные разрывы поразили слух и зрение сильным грохотом и ослепительным блеском. Эффект одновременного разрыва 320 мин в течение 10 секунд превзошел все ожидания. Солдаты противника в панике бросились бежать».

Создание этого нового грозного оружия явилось большой помощью советским воинам, ласково назвавшим реактивные минометы «катюшами».

Активно содействовали Красной Армии партизаны. В Белоруссии большую, плодотворную работу по развертыванию партизанского движения и партийного подполья проводила республиканская партийная организация. 30 июня и 1 июля 1941 г. ЦК КП(б)Б разослал в партийные организации две директивы, предусматривавшие заблаговременное создание подпольных парторганизаций и формирование партизанских отрядов. За короткий срок в 80 районах и городах восточных областей республики и в нескольких районах Пинской области были образованы подпольные центры (тройки). На подпольной работе ЦК КП(б)Б и обкомы оставили 1200 коммунистов. К 1 августа в Белоруссии сражалось свыше 12 тыс. партизан. Вот как, например, действовали партизаны Октябрьского района Полесской области. «В один из июльских дней на территории нашего района появились фашистские танки, — вспоминал командир отряда «Красный Октябрь» Т. П. Бумажков. — Они стремились форсировать реку, чтобы овладеть районным центром. Тут и началась наша боевая работа. Выждав удобный момент, партизаны взорвали мост и встретили врага шквалом меткого огня из пулеметов и винтовок. Гранаты полетели под гусеницы танков. Пригодились и заготовленные бутылки с горючим. Переправа гитлеровцев через реку была сорвана».

Продвижение советских войск на бобруйском направлении серьезно встревожило командование группы армий «Центр». Чтобы отразить их удар, ему пришлось перебросить в полосу 21-й армии несколько дивизий и полков с других участков фронта и из своего резерва. В ходе этих боев был нанесен немалый урон 8 фашистским пехотным дивизиям.

В центре фронта продолжались упорные бои с рвавшейся к Смоленску главной группировкой противника. 20-я армия генерала П. А. Курочкина непрерывно контратаковала вражеские войска, охватившие ее фланги со стороны Витебска и Орши, но сдержать нараставший натиск 9-й немецкой армии не смогла. Танковые дивизии врага обошли ее и приблизились к Смоленску. 16 июля противник ворвался в южную часть города и в результате последующих почти двухнедельных боев овладел им. Возросла угроза прорыва гитлеровцев к Москве. [71]

В период боев за Смоленск Ставка начала укреплять Западный фронт свежими резервами. В его тылу она развернула новый эшелон резервных армий (29, 30, 24, 28, 31 и 32-я). Эти войска получили задачу подготовиться к упорной обороне на рубеже Старая Русса, Брянск.

Во второй половине июля бои в районе Смоленска и восточнее его приобрели еще более ожесточенный характер. Повсюду враг наталкивался на активное противодействие частей и соединений Красной Армии. 18 июля Ставка развернула на дальних подступах к Москве, на рубеже западнее Волоколамска, Можайск, Малоярославец, фронт Можайской линии обороны{9} в составе 32, 33 и 34-й армий. Возглавляло его командование Московского военного округа.

23 июля войска Западного фронта нанесли сильный удар по противнику из района Рославля в северо-западном направлении на Починок. 24 и 25 июля последовали удары советских войск из районов южнее городов Белый и Ярцево. К 27 июля 16-я армия при содействии 20-й армии отбросила гитлеровцев к Смоленску и овладела северной частью города. Противник в свою очередь предпринял фланговые удары и окружил эти армии. Советские войска были вынуждены прекратить наступление на Смоленск. Многим соединениям удалось с тяжелыми боями вырваться из окружения и соединиться с главными силами фронта.

Наступление группы армий «Центр» сопровождалось налетами авиации на Москву. Гитлеровцы стремились ударами с воздуха вывести из строя промышленные предприятия столицы, парализовать ее жизнь, подорвать моральный дух населения и помочь танковым дивизиям овладеть городом. Первый налет на Москву фашистская авиация произвела в ночь на 22 июля, но получила сильный отпор. И последующие попытки врага бомбардировать город отражались успешно. С 22 июля по 1 октября противовоздушная оборона Москвы 36 раз отбила налеты авиации.

Острая борьба развернулась и на левом крыле Западного фронта, в междуречье Днепра и Березины. Во второй половине июля советские войска продолжали успешное наступление на бобруйско-слуцком направлении, угрожая флангу главных сил группы армий «Центр». Поскольку этот участок приобрел самостоятельное значение, Ставка 24 июля образовала Центральный фронт в составе 13-й и 21-й армий. Командующим фронтом был назначен генерал Ф. И. Кузнецов (с 7 августа — генерал М. Г. Ефремов), членом Военного совета — П. К. Пономаренко, начальником штаба — полковник Л. М. Сандалов.

Для укрепления положения на западном направлении и создания более глубокой обороны Ставка приказом от 30 июля сформировала Резервный фронт. В его состав вошли 34{10}, 31, 24, 43, 32 и 33-я армии, занявшие ржевско-вяземскую линию обороны.

В конце июля противник отразил удары советских войск на Бобруйск и вынудил их отойти за Днепр. К северо-востоку от Бобруйска они удерживали фронт по реке Сож: на участке Мстиславль, Кричев — до 1 августа и на участке Кричев, Пропойск — до 8 августа. Кроме того, эти соединения сохраняли за собой плацдармы на правом берегу Днепра, севернее и южнее Речицы.

Активными действиями войска Западного фронта нанесли группе армий «Центр» серьезный урон и заставили ее ударные группировки рассредоточить свои силы.

Заметно возросло сопротивление Красной Армии и на флангах советско-германского фронта. Стабилизировался фронт в Карелии. Оказалась скованной под Киевом вражеская группа армий «Юг», остановленная на рубеже Днепра. [72]

Встретив упорное сопротивление советских войск на смоленско-московском направлении, гитлеровское командование пришло в замешательство. Оно поняло, что в результате просчетов в оценке соотношения сил на центральном участке фронта операции, проводившиеся по генеральному плану «Барбаросса», срываются, не приносят ожидаемого успеха. Начальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии Кейтель вынужден был признать: «Глубокие оперативные охваты в соответствии с теоретическими разработками генерального штаба были правильными на Западе при уязвимости флангов и слабой воле противника к сопротивлению. Но в отношении русских они не приводят к полному успеху. Они то и дело наносят крупными силами удары по нашим охватывающим флангам, сковывают силы, уклоняются от окружения и полного уничтожения... Танковые войска, являющиеся особенно ценными, несут в результате фланговых ударов противника слишком большой урон».

Непрерывно нараставшее сопротивление советских войск, их высокая активность и систематические контрудары снизили темп наступления врага на центральном участке советско-германского фронта: в июле он составлял в сутки 6–7 км против 30 км в первые дни войны. Врагу пришлось рассредоточить свои войска на фронте от Великих Лук до Мозыря.

Гитлеровское командование после долгих колебаний вынуждено было 30 июля приказать группе армий «Центр» прекратить наступление на Москву и перейти к обороне. Теперь главные усилия немецко-фашистских войск переносились с центрального участка фронта на фланги. 2-я танковая группа и 2-я армия были повернуты с восточного направления на южное. Они получили задачу нанести удар в тыл основным силам Юго-Западного фронта, которые удерживали рубеж по Днепру.

Между тем Ставка Верховного Главнокомандования{11} в начале августа продолжала считать, что основные силы противника будут использованы для овладения Москвой. Ожидалось, что после провалившегося лобового удара враг попытается обойти главные силы Западного фронта с флангов. Поэтому Ставка приказала войскам Западного направления прочно удерживать великолукский и гомельский выступы и, сохраняя охватывающее положение по отношению к группе армий «Центр», продолжать наносить удары по главным ее силам.

Чтобы отразить возможные удары 2-й танковой группы противника через Брянск на северо-восток, на Москву, или на юго-восток, в тыл киевской группировке Юго-Западного фронта, Ставка 14 августа приняла решение создать Брянский фронт, в состав которого кроме 50-й и 13-й армий были переданы и войска расформированного 25 августа Центрального фронта. Командующим фронтом был назначен генерал А. И. Еременко, членом Военного совета — дивизионный комиссар П. И. Мазепов, начальником штаба — генерал Г. Ф. Захаров.

8 августа 2-я танковая группа и 2-я полевая армия противника повернули с московского стратегического направления на юг, на Украину, наступая во фланг и тыл войскам Юго-Западного фронта.

Тем временем главные силы Западного фронта под командованием маршала С. К. Тимошенко и войска Резервного фронта, в командование которым 30 июля вступил генерал Г. К. Жуков{12}, продолжали вести тяжелые бои, пытаясь наступательными действиями вырвать стратегическую инициативу из рук врага и нанести решительное поражение группе армий «Центр».

Однако соотношение сил в пользу гитлеровцев не позволило выполнить эту задачу.

Сражения велись с переменным успехом. [73]

В начале сентября войска Западного, Резервного и Брянского фронтов по указанию Ставки предприняли еще один удар с целью разгромить группу армий «Центр» и сорвать начатое немецким командованием наступление во фланг и в тыл Юго-Западному фронту. Особенно упорные бои развернулись в районах Ярцева и Ельни. Противник пытался любой ценой удержать ельнинский выступ и позиции в районе Духовщины. Однако он не выдержал стремительного натиска советских войск и начал поспешное отступление, оставив в районе Духовщины до 130 танков, 100 автомашин, много орудий и склады боеприпасов. Еще больший урон немецко-фашистские войска понесли в районе Ельни. 6 сентября над городом снова взвился советский флаг, а к 8 сентября от врага был полностью очищен ельнинский выступ. В целом же наступление армий Западного, Резервного и Брянского фронтов не получило широкого развития. Советские войска, утомленные и ослабленные предшествующими длительными боями, истощили свои наступательные возможности и нуждались в отдыхе и доукомплектовании. 10 сентября переходом войск Западного, Резервного и Брянского фронтов к обороне закончилось огромное по своему размаху и напряжению Смоленское сражение, длившееся два месяца. Важнейшим его результатом был срыв стратегических расчетов гитлеровского командования на безостановочное продвижение к Москве. Широко разрекламированный план «молниеносной войны» против СССР дал первую крупную трещину.

Успех Смоленского сражения был обеспечен прежде всего исключительным массовым героизмом, самоотверженностью и боевой доблестью бойцов, командиров и политработников, воинским искусством полководцев и военачальников Красной Армии.

В ходе этого сражения родилась Советская гвардия. За стойкость в обороне, мужество и отвагу в наступлении 4 прославленные стрелковые дивизии Западного направления — 100, 127, 153 и 161-я — 18 сентября 1941 г. первыми среди советских соединений были преобразованы в гвардейские. Ими командовали соответственно генерал И. Н. Руссиянов, полковники А. З. Акименко, Н. А. Гаген{13}, П. Ф. Москвитин. Около тысячи бойцов, командиров и политработников были награждены орденами и медалями, семь человек удостоились звания Героя Советского Союза.

Успеху войск Западного фронта во многом способствовали трудящиеся Смоленщины. Они возводили оборонительные сооружения, строили взлетно-посадочные площадки для самолетов, усиливали противовоздушную оборону городов. В июле и августе на строительство укреплений ежедневно выходили свыше 50 тыс. колхозников, рабочих и служащих.

Трудящиеся проявляли большую заботу о раненых. Лучшие помещения отводились под госпитали. Партийные и советские органы области проделали огромную работу по эвакуации в тыл страны населения, материальных ценностей, оборудования заводов и фабрик, скота, запасов продовольствия. Хорошо была организована уборка урожая. Колхозникам помогали рабочие, служащие и учащиеся. В результате почти весь хлеб был убран и значительная часть его вывезена в глубь страны. Смоленский обком партии, переехавший в восточные районы области, продолжал руководить борьбой трудящихся во вражеском тылу. Более двух третей своего состава и свыше 70 процентов руководящих партийных и советских работников послали смоленская областная и городская партийные организации в армию, в истребительные батальоны, партизанские отряды и на подпольную работу. Смоленские [74] партизаны и подпольщики начали вооруженную борьбу с первых дней оккупации Смоленщины. В течение июля в области было сформировано 54 партизанских отряда общей численностью 1160 человек. 29 июля бюро обкома разработало практические меры по дальнейшему развертыванию партизанского движения и созданию подпольных партийных ячеек в тылу противника.

4. На подступах к Ленинграду

Одновременно с ожесточенными сражениями на центральном участке советско-германского фронта не менее упорная борьба развернулась на Северо-Западном направлении. Руководители фашистской Германии полагали, что захват Ленинграда, Кронштадта и Мурманской железной дороги повлечет за собой потерю Советским Союзом Прибалтики и Крайнего Севера, приведет к гибели Балтийского флота. Гитлеровцы рассчитывали также захватить наиболее удобные морские и сухопутные. коммуникации для снабжения групп армий «Север» и «Центр» и выгодный исходный район для удара в тыл войскам Красной Армии, прикрывавшим Москву.

Советский народ был полон решимости отстоять Ленинград — колыбель революции. Военный совет Северного фронта вместе с партийными и советскими организациями Ленинграда и области еще в конце июня разработал план возведения оборонительных сооружений вокруг города. Их строительство развернулось в начале июля в полосе протяженностью 900 км и велось под Псковом, Лугой, Новгородом, Старой Руссой, на Карельском перешейке. Вокруг Ленинграда создавалась система обороны, которая состояла из нескольких поясов. На ближних подступах к городу строились Красногвардейский и Слуцко-Колпинский укрепленные районы, совершенствовался Карельский укрепленный район. Возводился также пояс оборонительных сооружений с узлами сопротивления по линии Петергоф (Петродворец), Пулково. Создавались они и в самом Ленинграде. В возведении оборонительных сооружений вместе с войсками участвовало население. Сотни тысяч горожан в июле — августе выходили ежедневно на оборонительные работы.

Ленинградцы в короткий срок сформировали 10 дивизий народного ополчения. Десятки партизанских отрядов, организованных из ленинградских добровольцев, включились в активную борьбу с врагом в его тылу. На заводах и фабриках города ковалось оружие для фронта. Рабочие без отрыва от производства обучались военному делу. Создавались истребительные батальоны.

Бои на дальних подступах к Ленинграду развернулись в первых числах июля. Северо-Западный фронт, действовавший в полосе 455 км, имел в составе 8, 11 и 27-й армий 33 дивизии. Причем в 22 дивизиях потери в людях и материальной части составляли свыше 50 процентов. Против этих ослабленных [75] сил наступала крупная группировка врага в составе 21 дивизии из группы армий «Север». Учитывая возможность прорыва гитлеровцев на Ленинград, Ставка привлекла к обороне города с юга часть сил Северного фронта, передав ему полосу обороны от Финского залива до озера Ильмень. Важным рубежом, прикрывавшим Ленинград с юга, была река Луга. К началу боев строительство оборонительных сооружений здесь еще не было закончено. Но сюда уже выдвигались войска Лужской оперативной группы (6 стрелковых дивизий, 2 дивизии ополчения, 2 ленинградских военных училища и отдельная горнострелковая бригада) под командованием генерала К. П. Пядышева. К 10 июля группа заняла оборонительную полосу по реке Мшага и участок в районе города Луга. На этом же рубеже сосредоточивалась сильная артиллерийская группа полковника Г. Ф. Одинцова.

Противник планировал нанести главный удар через Лугу на Красногвардейск. Одновременно финские войска наступали на Карельском перешейке и в направлении Петрозаводска. На реке Свирь они должны были соединиться с немецкими войсками, наступавшими на Петрозаводск через Старую Руссу в обход озера Ильмень. Частью сил 18-й армии противник рассчитывал овладеть Эстонией и Моонзундскими островами.

12 июля 41-й моторизованный корпус врага, прорвавшийся вдоль Ленинградского шоссе к Луге, был встречен организованным артиллерийским огнем и дальше продвинуться не смог. Скрытно перебросив часть войск в район юго-восточнее Кингисеппа, противник с ходу форсировал здесь Лугу и захватил на ее правом берегу два плацдарма. Разгорелись жаркие бои. Стойкость и героизм советских воинов были беспредельны. Курсанты Ленинградского военно-политического училища и воины 2-й дивизии народного ополчения самоотверженно отражали ожесточенный натиск врага, сами неоднократно переходили в контратаки, стремясь отбросить гитлеровцев за Лугу. Лишь ценой огромных потерь немецко-фашистские войска смогли удержаться на правом берегу реки. В боях на подступах к Луге исключительный героизм проявили бойцы и командиры подразделения связи 22-го стрелкового корпуса, оборонявшего подступы к важной узловой станции Дно. 17 июля в течение нескольких часов горстка храбрецов отражала атаки противника. Возглавлял их заместитель политрука радиороты 415-го батальона связи А. К. Мери. Он был несколько раз ранен, но продолжал руководить боем. Враг потерял десятки человек убитыми. За проявленный в этих боях героизм А. К. Мери было присвоено звание Героя Советского Союза.

На новгородском направлении вражеские моторизованные части 14 июля вышли в район западнее Шимска. Оборонявшаяся здесь 11-я армия нанесла контрудар на Сольцы. Ее наступление поддержала авиация. За четыре дня враг был отброшен на 40 км к западу. 8-я немецкая танковая дивизия лишь ценой больших потерь вырвалась из окружения, на целый месяц утратив боеспособность. Серьезному разгрому подверглись и тылы 56-го моторизованного корпуса. Угроза прорыва немецко-фашистских войск к Новгороду была временно устранена.

Встревоженное высокой активностью советских войск, гитлеровское командование 19 июля отдало приказ о прекращении наступления на Ленинград до выхода на рубеж реки Луга основных сил группы армий «Север». Фронт на Луге стабилизировался до 10 августа. Наступление финских войск на Петрозаводск и Олонец, начавшееся 10 июля, упорным сопротивлением 7-й армии генерала Ф. Д. Гореленко к 30 июля было остановлено.

Неблагоприятно для советских войск развертывались события на эстонском участке фронта. До 22 июля 8-я армия генерала Ф. С. Иванова упорно обороняла рубеж Пярну, Тарту, Чудское озеро. Но после того как командование группы армий «Север» перебросило к границам Эстонии дополнительно три дивизии, немецким войскам удалось прорвать оборону 8-й армии и 7 августа выйти на побережье Финского залива в районе Кунды. Армия оказалась рассеченной: 11-й стрелковый корпус с боями отходил к Нарве, а 10-й стрелковый корпус — к Таллину. Организация обороны главной военно-морской [76] базы на Балтике — Таллина была возложена на Военный совет Балтийского флота (командующий адмирал В. Ф. Трибуц, член Военного совета дивизионный комиссар Н. К. Смирнов, начальник штаба адмирал Ю. А. Пантелеев). Отходившие к городу части 10-го корпуса вливались в состав гарнизона, который вместе с рабочими отрядами поспешно создавал сухопутную оборону Таллина. 14 августа Ставка возложила руководство всеми сухопутными силами, оборонявшими Таллин, на командира 10-го стрелкового корпуса генерала И. Ф. Николаева, подчинив его в оперативном отношении Военному совету Балтийского флота.

19 августа немецко-фашистские войска после сильной артиллерийской подготовки начали бои на подступах к столице Эстонской ССР. В течение пяти суток ее защитники отражали яростные атаки врага. Оборонявшимся войскам активно содействовали артиллерия кораблей и береговой обороны, авиация флота. Для поддержки пехоты успешно применялась и зенитная артиллерия.

В борьбе за Таллин советские воины и бойцы рабочих формирований проявили исключительную стойкость и самоотверженность. В те дни совершил героический подвиг разведчик комсомолец моряк Е. А. Никонов. Гитлеровцы захватили его в бою у хутора Харку тяжело раненным. Учинив допрос, они пытались получить от него сведения о расположении и численности советских войск. Мужественный воин отказался отвечать. Тогда фашистские палачи выкололи ему глаза, привязали к дереву и заживо сожгли. Е. А. Никонову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

К концу дня 24 августа защитники Таллина под давлением превосходящих сил противника отошли к городу. Учитывая неблагоприятно сложившуюся для них обстановку, а также необходимость сосредоточения всех сил для обороны Ленинграда, главнокомандующий войсками Северо-Западного направления приказал эвакуировать флот и войска в Кронштадт и Ленинград. Таллин был оставлен 28 августа.

Почти сразу же после выхода из Таллинской гавани боевые корабли и транспортные суда подверглись нападению с воздуха, артиллерийскому обстрелу и атакам торпедных катеров. Флот совершал переход без авиационного прикрытия и в условиях высокой минной опасности. Лишь благодаря героическим усилиям, мужеству и большому искусству экипажей вражеской авиации не удалось потопить ни один боевой корабль. Атаки торпедных катеров успешно отражала корабельная артиллерия. Мины же представляли очень большую угрозу. Помимо минных заграждений на пути часто появлялись плавающие мины. Особенно опасны они стали с наступлением темноты. Флот же не имел достаточного количества тральщиков для одновременной проводки такой армады судов. В результате из 167 кораблей, транспортных и вспомогательных судов 53 погибли от мин. Переход завершился 29 августа. В Кронштадт и Ленинград была доставлена большая часть Таллинского гарнизона. Намерение вражеского командования уничтожить Балтийский флот было сорвано.

С потерей Таллина положение советского флота на Балтийском море резко ухудшилось. Корабли покинули не только Таллин, но и Моонзунд. Продолжалась героическая оборона передовых военно-морских баз на Ханко и островах Моонзундского архипелага.

Ожесточенные бои разгорелись на подступах к Ленинграду. Финские войска 31 июля нанесли удар на Карельском перешейке по 23-й армии генерала П. С. Пшенникова{14}. 8 августа развернула боевые действия немецкая ударная группировка на кингисеппском направлении. Через два дня наступление начали южная группировка на новгородском направлении, вспомогательная группировка — на лужском направлении и финские войска — севернее Ладожского озера. [77]

На Карельском перешейке после напряженных боев, длившихся целый месяц, соединения 23-й армии отошли к государственной границе 1939 г. Здесь фронт стабилизировался до лета 1944 г. 7-я армия, которой с 24 сентября командовал генерал К. А. Мерецков, при поддержке кораблей Ладожской военной флотилии вела в течение двух месяцев ожесточенные бои с финской группировкой, наступавшей северо-восточнее Ладожского озера. Противник был остановлен на рубеже реки Свирь. На этом участке фронт также стабилизировался до лета 1944 г.

Немецко-фашистские войска в районе южнее Кингисеппа попытались отрезать соединения 8-й армии, которые с тяжелыми боями отступали из Эстонии за реку Нарва. Борьба за Кингисеппский укрепленный район была исключительно упорной. Бойцы и командиры отдельного пулеметно-артиллерийского батальона (командир капитан А. Т. Голышев, военком старший политрук А. С. Гупалов) и одного из укрепленных узлов обороны (командир старший лейтенант А. М. Королев, военком батальонный комиссар И. В. Шарапов) стояли насмерть. Отражая многочисленные атаки врага, бились до последнего патрона гарнизоны дотов № 8, 10 и 17. Когда кончились боеприпасы, они прорвались из окруженных укреплений. Самоотверженно дрались в районе Кингисеппа и Веймарна и курсанты Высшего военно-морского инженерного училища имени Ф. Э. Дзержинского. В результате стойкого сопротивления советских войск темпы наступления врага к Ленинграду резко снизились. За месяц он продвинулся здесь на 60 км.

Одновременно с боями на кингисеппском направлении крупное сражение развернулось севернее озера Ильмень, откуда враг наносил главный удар на Ленинград. 12 августа фашистские войска, имевшие почти трехкратное превосходство в силах, прорвали оборону 48-й армии Северо-Западного фронта у Шимска и 16 августа заняли западную часть Новгорода. Борьба за восточную часть города закончилась 19 августа, когда советские войска отошли за реку Малый Волховец. В этих боях особым упорством отличилась 28-я танковая дивизия полковника И. Д. Черняховского. Она потеряла почти все свои танки, но продолжала драться. В критический момент бессмертный подвиг совершил политрук роты 1-го батальона 125-го танкового полка А. К. Панкратов. В одной из контратак в районе Кирилловского монастыря, когда боеприпасы были уже израсходованы, он бросился на вражеский пулемет и заставил его замолчать. Своей смертью политрук способствовал выполнению подразделением задания командования. А. К. Панкратову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Из района Новгорода гитлеровское командование перебросило основные силы на Чудово. В это время 34-я армия генерала К. М. Качанова и часть соединений 11-й армии при активной поддержке авиации нанесли внезапный контрудар из района южнее Старой Руссы в северо-западном направлении. К вечеру 14 августа они, продвинувшись почти на 60 км, глубоко охватили правый фланг старорусской группировки врага и создали угрозу удара в тыл другой его группировке, вышедшей к Новгороду.

Успех войск Северо-Западного фронта вынудил гитлеровское командование спешно перебросить из-под Новгорода и Луги к Старой Руссе моторизованные войска и переключить для действий в этом районе основные усилия 8-го авиационного корпуса. Кроме того, из района Смоленска под Старую Руссу был подтянут 39-й моторизованный корпус. В результате соотношение сил изменилось в пользу противника. С трудом сдерживая его натиск, части 34-й армии к 25 августа отошли на реку Ловать. Возросла угроза удара гитлеровцев на Ленинград. Учитывая все это, Ставка еще 23 августа разделила Северный фронт на Карельский и Ленинградский. Для прикрытия [78] волховского и тихвинского направлений на рубеже реки Волхов были развернуты 52-я и 54-я армии, а чуть позже — и 4-я армия.

25 августа фашистская группировка возобновила наступление на Ленинград из района Чудово. 29 августа противник вышел к Колпино, но был остановлен 55-й армией генерала И. Г. Лазарева.

В тот день ГКО упразднил главное командование Северо-Западного направления, а Карельский, Ленинградский и Северо-Западный фронты подчинил непосредственно Ставке.

8 сентября вражеские войска, прорвавшись через Мгу, вышли к Ладожскому озеру и овладели Шлиссельбургом (Петрокрепость). Тем самым Ленинград был блокирован с суши. В кольце блокады оказались 42, 55 и 23-я армии и силы Балтийского флота. Сообщение с Ленинградом поддерживалось только по Ладожскому озеру и по воздуху.

Выйдя к Шлиссельбургу, немецко-фашистские войска предприняли попытку форсировать Неву и соединиться с финскими войсками на Карельском перешейке, но получили отпор Невской оперативной группы, которая при поддержке кораблей стойко обороняла правый берег реки.

9 сентября гитлеровцы возобновили наступление на Ленинград. Главный удар наносился с юга в северном направлении, из района западнее Красногвардейска. Перед атакой пехоты город подвергся сильному артиллерийскому обстрелу и воздушной бомбардировке. В результате напряженных боев противник прорвался на ближние подступы к Ленинграду. В связи с этим командование Ленинградского фронта{15} разработало новый план усиления обороны. На наиболее угрожаемые участки были переброшены некоторые соединения с Карельского перешейка. Резервные части пополнялись отрядами народного ополчения, немало моряков сошло с кораблей на сушу. Часть зенитных орудий, прикрывавших город, была снята для борьбы с танками. Сильная оборона была создана в полосе 42-й армии. Она опиралась на огневую мощь войск, кораблей и береговой обороны. Здесь планировалось сорвать наступление немецко-фашистских войск. В полосе 8-й армии намечалось осуществить смелый маневр в целях нанесения мощного контрудара.

В районе Красногвардейска 42-я армия генерала И. И. Федюнинского вела ожесточенные оборонительные бои непрерывно в течение девяти суток. Высокой эффективностью отличался огонь корабельной артиллерии. В результате враг был измотан, обескровлен и 18 сентября окончательно остановлен на рубеже Лигово, Пулково.

В полосе же 8-й армии положение значительно осложнилось. Противник, преодолевая упорное сопротивление ее соединений в районе Стрельны, вышел к Финскому заливу и отрезал их от основных сил фронта. Так образовался приморский (ораниенбаумский) плацдарм, сыгравший большую роль в обороне Ленинграда, а в последующем и в разгроме здесь вражеских войск.

К концу сентября фронт на подступах к Ленинграду окончательно стабилизировался. Фланги фашистских войск, блокировавших город, упирались в Финский залив и Ладожское озеро. Все сухопутные коммуникации, связывавшие Ленинград со страной, оставались перерезанными. Но овладеть городом на Неве враг так и не смог. Начиная с первых дней войны ГКО и Ставка пристально следили за развитием событий на ленинградском направлении и принимали необходимые меры, чтобы отстоять город. В результате умелого руководства Ставки, героической борьбы защитников Ленинграда [79] враг был остановлен. Дальнейшие боевые действия здесь приняли затяжной характер.

Не сумев взять Ленинград штурмом, гитлеровцы решили добиться цели длительной блокадой, систематическим артиллерийским обстрелом и бомбардировками с воздуха. В тезисах доклада «О блокаде Ленинграда» от 21 сентября, подготовленных в ставке Гитлера и направленных в штаб оперативного руководства германского верховного командования, говорилось: «... б) Сначала мы блокируем Ленинград (герметически) и разрушаем город, если возможно, артиллерией и авиацией... г) Остатки «гарнизона крепости» останутся там на зиму. Весной мы проникнем в город... вывезем все, что осталось живое, в глубь России или возьмем в плен, сровняем Ленинград с землей и передадим район севернее Невы Финляндии». Этот чудовищный план фашистских варваров был сорван героическими усилиями советских воинов и жителей города, ощущавших постоянную заботу партии и всего народа.

На подступах к Ленинграду советские сухопутные войска сражались в тесном взаимодействии с авиацией, Балтийским флотом, Чудской и Ладожской военными флотилиями. За июль — сентябрь в авиационных налетах участвовало свыше 4300 вражеских самолетов. Но к городу прорвались лишь 508 бомбардировщиков. В воздушных боях было сбито 312 самолетов противника. Корабли флота и Ладожской флотилии перевозили в Ленинград войска с побережья Ладожского озера, Выборгского залива и из района Ораниенбаума. С осени 1941 г. командование Балтийского флота начало формирование для обороны Ленинграда морских бригад, отдельных отрядов и батальонов. Всего в соединениях и частях морской пехоты насчитывалось до 80 тыс. человек.

Балтийский флот вел и самостоятельные действия. Одна из главных его задач состояла в том, чтобы удержать острова Моонзундского архипелага и не допустить проникновения боевых кораблей противника в Рижский и Финский заливы. Через Моонзундский архипелаг пролегал путь советских подводных лодок на коммуникации врага в Балтийском море. С передовых аэродромов, находившихся на островах, бомбардировщики могли наносить удары по глубокому тылу фашистской Германии.

В ночь на 8 августа группа бомбардировщиков Балтийского флота под командованием полковника Е. Н. Преображенского, вылетев с острова Сарема (Эзель), произвела первый налет на военные объекты Берлина. До 4 сентября 1941 г. летчики авиации дальнего действия и флота совершили несколько налетов на столицу фашистской Германии. Эти удары имели большое военно-политическое значение. Они разоблачали лживые утверждения гитлеровцев о том, что советская авиация уничтожена.

За образцовое выполнение этих боевых заданий полковнику Е. Н. Преображенскому, майорам В. И. Малыгину, В. И. Щелкунову, капитанам В. А. Гречишникову, А. Я. Ефремову, Н. В. Крюкову, М. Н. Плоткину, В. Г. Тихонову, П. И. Хохлову и лейтенанту В. И. Лахонину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Немецко-фашистское командование прилагало большие усилия, чтобы захватить Моонзундские острова и установить свое полное господство на Балтийском море. 8 сентября оно высадило десант на остров Вормси, а 14 сентября — и на остров Муху, соединенный с островом Сарема дамбой. В течение десяти дней советские войска с тяжелыми боями отходили на полуостров Сырве (Сворбе). Там еще две недели продолжались упорные бои. В ночь на 6 октября отдельные группы гарнизона под прикрытием ночной темноты на катерах, рыбачьих лодках и плотах переправились с полуострова на латвийское побережье. На мысе Сырве осталась небольшая группа защитников, среди которых был командир береговой батареи капитан А. М. Стебель. Батарейцы сражались героически, а когда не осталось ни одного снаряда, взорвали батарею.

Ранним утром 12 октября противник высадил десант одновременно в нескольких пунктах острова Хиума. И здесь советские воины на протяжении [80] десяти дней вели тяжелые оборонительные бои. Более 500 человек эвакуировалось на полуостров Ханко. Часть сил прорвалась в глубь острова и продолжала борьбу с врагом в его тылу.

С захватом Моонзундского архипелага позиции фашистского флота в Финском заливе еще более укрепились, а положение защитников Ханко осложнилось. В ожесточенных боях советские войска проявили исключительное мужество и упорство. Особенно отличились в борьбе за полуостров летчики А. К. Антоненко, П. А. Бринько, командир десантных отрядов Б. М. Гранин, командир тральщика Г. М. Давиденко, пулеметчик П. Т. Сокур и другие. Гарнизон Ханко под командованием генерала С. И. Кабанова стоял непоколебимо и, только получив приказ, оставил полуостров. С 26 октября по 2 декабря Балтийский флот скрытно эвакуировал более 22 тыс. воинов с вооружением в Ленинград и Кронштадт.

Кронштадтский гарнизон и перебазировавшиеся сюда боевые корабли флота в течение 1941–1944 гг. являлись грозой для фашистских захватчиков.

Крайний Север обороняли войска Карельского фронта (командующий генерал В. А. Фролов, член Военного совета корпусной комиссар А. С. Желтов, начальник штаба полковник Л. С. Сквирский). Активную помощь армиям, прикрывавшим мурманское направление, оказывали силы Северного флота (командующий адмирал А. Г. Головко, член Военного совета дивизионный комиссар А. А. Николаев, начальник штаба адмирал С. Г. Кучеров). Одновременно флот вел и самостоятельные действия на море. Главными его задачами являлись обеспечение внутренних перевозок в Заполярье, защита внешних морских сообщений, нарушение морских коммуникаций врага. В 1941 г. по внутренним коммуникациям благополучно прошли с грузом 260 советских транспортов и сотни судов каботажного плавания. Из Англии до конца года в северные порты страны прибыло 53 транспорта.

Основной ударной силой Северного флота в этот период были подводные лодки. До конца 1941 г. они потопили более 30 вражеских судов водоизмещением около 100 тыс. тонн. Активные и самоотверженные действия моряков-североморцев играли большую роль в обороне Заполярья, обеспечивали перевозку из-за рубежа ценных военно-экономических грузов.

5. Сражения на юге

В середине июля Юго-Западный фронт вел тяжелые оборонительные бои южнее Полесья, на подступах к Коростеню и Киеву. Южный фронт сдерживал вражеские войска в Молдавии.

В полосе Юго-Западного и Южного фронтов действовали силы группы армий «Юг». Очень ослабленные дивизии 5, 6, 26, 12, 18 и 9-й армий отбивали наступление 64 немецко-фашистских дивизий и 16 бригад. В целом на Юго-Западном театре военных действий противник имел двойное превосходство в людях, орудиях и минометах и полуторное — в самолетах. На направлениях главных ударов это превосходство было еще значительнее.

Ожесточенные бои шли во всей полосе Юго-Западного и Южного фронтов. Очень опасная обстановка сложилась на подступах к Киеву.

7 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета УССР, Совнарком и ЦК КП(б)У обратились к украинскому народу с призывом самоотверженно защищать честь, свободу и независимость Советской Родины. В те дни усилился приток добровольцев в ряды Красной Армии и народного ополчения. Свыше 200 тыс. киевлян пополнили действующие войска. Партийные организации города и области направили в Вооруженные Силы более 30 тыс. коммунистов. Ополчение Киева к середине июля насчитывало 29 тыс. человек, а области — свыше 60 тыс. человек. Во всех районах города и области были созданы истребительные группы общей численностью свыше 200 тыс. человек.

Одновременно велась подготовка к развертыванию борьбы в тылу врага. 5 июля ЦК КП(б)У принял постановление о создании партизанских отрядов [81] и организации большевистского подполья в районах, которым угрожала фашистская оккупация. Только в одном Киеве было сформировано 11 партизанских отрядов, насчитывавших около 1800 человек.

Активно включилась в борьбу с врагом молодежь Киева. Свыше 13 тыс. юношей и девушек встали в ряды защитников города, 1500 вступили в партизанские отряды. Около 2500 девушек отправились на фронт медицинскими сестрами, почти 3500 человек стали донорами.

11 июля моторизованные войска противника прорвались на подступы к Киеву. В 15–20 км от города они были остановлены на заранее подготовленных оборонительных рубежах по реке Ирпень. 70 дней продолжались тяжелые бои. Под прикрытием 171-й стрелковой и 28-й горнострелковой дивизий в районе Киева была сформирована 37-я армия, которая выдержала основную тяжесть борьбы за город.

Большую роль в отражении наступления противника на Киев сыграли и войска, действовавшие севернее и южнее города. Наиболее эффективными были удары 5-й армии генерала М. И. Потапова из района Коростеня. Немецко-фашистское командование западнее Днепра бросило против нее 8 дивизий, но прорвать ее оборону не смогло.

Непрерывные контратаки и контрудары армий правого крыла Юго-Западного фронта со стороны Коростенского и Киевского укрепленных районов сковали 6-ю армию и главные силы 1-й танковой группы противника. С особым упорством и самоотверженностью действовали воины 3-го воздушно-десантного корпуса генерала В. А. Глазунова и сводного отряда майора П. И. Босого, состоявшего из 94-го пограничного отряда, 6-го и 16-го моторизованных стрелковых полков внутренних войск. Вместе с кадровыми частями Красной Армии на подступах к городу доблестно сражались формирования киевского ополчения.

10 августа командующий группой армий «Юг» вынужден был отдать приказ войскам перейти к обороне на рубеже Коростень, Киев. На левом же крыле фронта противник продолжал наступление в направлении Днепропетровска и Запорожья. 6-я и 12-я армии с тяжелыми арьергардными боями отходили на восток и юго-восток. 2 августа главные силы 1-й танковой группы врага совместно с 17-й армией перехватили их коммуникации и окружили соединения этих армий в районе Умани. Окруженные части героически держались до 7 августа, а отдельные отряды — до 13 августа. Часть войск с упорными боями прорвалась из окружения. Немало бойцов и командиров влилось в ряды участников партизанского движения, но тысячи воинов пали смертью храбрых. Многих постигла тяжелая участь фашистского плена.

Сложным было положение и на Южном фронте. Обстановка здесь еще более ухудшилась, когда 4-я румынская армия прорвала оборону 9-й армии генерала Я. Т. Черевиченко западнее Тирасполя. Ставка приказала отвести войска фронта на тыловые оборонительные рубежи. Из левофланговых дивизий 9-й армии, отсеченных от главных сил фронта, была образована Отдельная Приморская армия, которую возглавил генерал Г. П. Софронов. Одновременно Ставка усилила войска Юго-Западного направления 24 вновь сформированными дивизиями.

И. В. Сталин еще 4 августа дал указание командованию Юго-Западного и Южного фронтов спешно создать прочную оборону по рубежу Днепра от плацдарма у Киева до Кременчуга и далее по линии Кривой Рог, Каховка, Херсон. В течение августа гитлеровцы неоднократно пытались овладеть Киевом и форсировать Днепр в полосе Юго-Западного фронта, но безуспешно. Тогда немецко-фашистское командование повернуло значительные силы на юг для удара во фланг и в тыл Южному фронту. Замысел врага обойти Киев с севера и юга советским командованием был своевременно разгадан. 19 августа Ставка сообщила об этом Военному совету Юго-Западного направления и командующим Юго-Западным и Южным фронтами, потребовав от них удерживать Киевский и Днепропетровский районы, прочно прикрывать Левобережную Украину, Донбасс и Северный Кавказ. [82]

Между тем противник нанес несколько сильных ударов в стык 9-й и Отдельной Приморской армий и вынудил 9-ю армию отойти на восток, к переправам через Южный Буг в районе Николаева, а Отдельную Приморскую армию — на юг, к Одессе.

25–30 августа враг вышел к Днепру. Тем самым в его руках оказалась вся Правобережная Украина, за исключением небольших плацдармов в районе Киева и Одессы. Это сильно затруднило боевые действия войск Юго-Западного и Южного фронтов. Теперь противник мог нанести глубокий охватывающий удар с юга, из района Кременчуга, в тыл Юго-Западного фронта, а ударом на юг прижать к Черному и Азовскому морям войска Южного фронта. Таким образом, на стыке этих фронтов создалась угрожающая обстановка. Тем временем севернее, в полосе Центрального и Брянского фронтов, произошли события, осложнившие положение советских войск в районе Киева и на Левобережной Украине.

2-я армия и 2-я танковая группа врага, перешедшие 8 августа в наступление в направлениях на Гомель и Стародуб, стремились выйти во фланг войск Юго-Западного фронта. Утомленные длительными оборонительными боями, войска Центрального фронта, прикрывавшие эти направления, не выдержали сильных ударов превосходящих сил противника и начали отступать. В этих условиях Ставка приказала командующему Брянским фронтом генералу А. И. Еременко нанести фланговый удар по танковой группировке Гудериана, наступавшей в южном направлении. Однако попытки фронта предотвратить выход противника в тыл войск Юго-Западного фронта не удались. Недостаточно эффективной оказалась и воздушная операция, проведенная сравнительно небольшими силами авиации против 2-й танковой группы. Резервы Юго-Западного фронта, выдвинутые на пути продвижения фашистских войск, также не смогли изменить положение. Немецкие танковые соединения 7 сентября прорвались к Конотопу, то есть оказались значительно восточнее Днепра.

Одновременно гитлеровцы активизировали действия и в полосе Юго-Западного фронта. Юго-восточнее Кременчуга дивизии 17-й немецкой армии, форсировав Днепр, к 9 сентября захватили крупный плацдарм. Здесь были сосредоточены и основные силы 1-й танковой группы.

Главное командование Юго-Западного направления пришло к заключению, что катастрофа, назревшая на правом крыле, уже не может быть предотвращена. Для воссоздания сплошного фронта на этом участке необходимы были крупные резервы, но ими советское командование тогда не располагало. Возможный выход заключался в немедленном отводе войск из киевского выступа. С таким предложением 11 сентября главное командование Юго-Западного направления{16} обратилось в Ставку. Но оно не получило поддержки. Ставка потребовала не оставлять Киева до создания нового оборонительного рубежа.

К 13 сентября наступавшие с севера и юга вражеские войска перехватили в районе Конотопа и к югу от него коммуникации Юго-Западного фронта. В окружении оказались 5, 37, 26-я армии, часть сил 21-й и 38-й армий. Они продолжали вести ожесточенные бои до 27 сентября. Значительная масса воинов вырвалась из кольца. Но десятки тысяч бойцов и командиров погибли в неравных боях с превосходящими силами врага.

Была потеряна Пинская военная флотилия, обеспечивавшая действия окруженных войск. В бою пали командующий фронтом генерал М. П. Кир-понос, член Военного совета М. А. Бурмистенко, начальник штаба генерал В. И. Тупиков и большая часть состава штаба и политуправления.

В результате поражения советских войск на юге были потеряны Киев и часть Левобережной Украины. На участке фронта восточнее Киева образовалась большая брешь. Противник получил возможность развивать наступление на восток. Ставка Верховного Главнокомандования была вынуждена [83] перебросить в полосу Юго-Западного фронта из своего ограниченного резерва часть соединений, предназначавшихся для использования на других направлениях. Лишь с помощью этих войск силами 40-й, восстановленных 21-й и 38-й армий и переданной из Южного фронта Юго-Западному фронту 6-й армии удалось организовать оборону на рубеже Белополье, Лебедин, Красноград, Сталиногорск (Новомосковск).

Ставка до последнего момента надеялась, что войска Брянского фронта сумеют разбить танковую армию Гудериана. Это явилось одной из причин ее нежелания начать во второй декаде сентября отвод войск Юго-Западного фронта. Кроме того, сказалась нерешительность командования этого фронта и начальника Генерального штаба, не поставивших твердо вопрос о необходимости отвода войск из района Киева.

Однако и враг понес большие потери. На киевском направлении Красная Армия разгромила свыше 10 кадровых дивизий группы армий «Центр». Противник потерял более 100 тыс. солдат и офицеров. Большой урон он понес и в последующих боях на этом направлении. Советское командование выиграло более месяца драгоценного времени для успешного проведения операции по разгрому вражеских войск под Москвой. Были сорваны расчеты гитлеровцев на захват советской столицы и завершение войны против Советского Союза до наступления зимы.

Действия советских войск на Украине были героическими. За мужество, проявленное в те памятные дни киевлянами и советскими воинами, Киев впоследствии удостоился звания «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда», а для участников обороны была учреждена медаль «За оборону Киева».

Одновременно с Киевским сражением разгорелись бои в районе Одессы. Завязались они на дальних подступах к городу еще в начале августа. Приказ Ставки на оборону Одессы командующий Южным фронтом получил 5 августа. Войска Отдельной Приморской армии (две стрелковые дивизии и кавбригада) под натиском превосходящих сил врага вынуждены были к 10 августа отойти на ближние подступы к городу.

Еще до подхода противника к Одессе командование военно-морской базы, областная и городская партийные организации, горисполком приняли меры по укреплению подступов к городу. В строительстве оборонительных рубежей принимали участие до 100 тыс. человек. В результате к началу сентября город был опоясан сооружениями общей протяженностью свыше 250 км. В черте города создавались внутренние полосы обороны. Готовилось к оборонительным действиям население.

С подходом к Одессе Отдельной Приморской армии оборона города значительно укрепилась. 8 августа Одесса была объявлена на осадном положении. В этот же день Черноморский флот (командующий адмирал Ф. С. Октябрьский, член Военного совета дивизионный комиссар Н. М. Кулаков, начальник штаба адмирал И. Д. Елисеев) сформировал два полка морской пехоты. В боях под Одессой сражались 8 тыс. черноморцев. Рядом с воинами Красной Армии и моряками Черноморского флота действовала Одесская дивизия народного ополчения. На боевых рубежах находилось 90 процентов коммунистов городской партийной организации.

С 10 августа 4-я румынская армия (18 дивизий), обладавшая пятикратным численным превосходством, предпринимала неоднократные атаки, стремясь овладеть Одессой с ходу, но существенных успехов не добилась. Все последующие попытки врага взять Одессу разбивались о беспримерную стойкость защитников города. После 15 августа противник перешел от наступления по всему фронту к нанесению ударов на флангах. Советские войска ответили контрударами и снова сорвали планы фашистского командования.

19 августа из войск, защищавших город, был образован Одесский оборонительный район. Возглавил его командир военно-морской базы адмирал Г. В. Жуков. Сухопутные войска оборонительного района насчитывали в это время 34 500 бойцов и командиров. [84]

20 августа противник возобновил штурм города. Ожесточенность боев нарастала с каждым днем. 24–25 августа врагу удалось продвинуться в восточном секторе, между Большим Аджалыкским и Хаджибейским лиманами, на 4–8 км. 26 августа Ставка указала на недостаточную устойчивость обороны и потребовала максимально развить строительство оборонительных сооружений в глубине района, включая и территорию города. Командование района настойчиво выполняло это требование.

В течение месяца советские части стойко отбивали яростные атаки румынских войск. Враг понес значительные потери и был остановлен в 8–15 км от города. А 22 сентября в результате встречного удара, нанесенного десантом из района Григорьевки и частями, наступавшими из района севернее Пересыпи, противник был отброшен на южном участке на 15 км, к Старой Дофиновке.

В боях под Одессой отличились многие части и соединения. Доблестно сражались с врагом 25-я Чапаевская дивизия генерала И. Е. Петрова, 95-я стрелковая дивизия генерала В. Ф. Воробьева, 265-й артиллерийский полк майора Н. В. Богданова, 1-й полк морской пехоты полковника Я. И. Осипова, 26-й пограничный полк майора А. А. Маловского, 15-я отдельная бригада ПВО полковника И. Т. Шиленкова. Значительную помощь защитникам города оказывал 69-й авиационный полк майора Л. Л. Шестакова. [85]

Героическая борьба защитников Одессы вызвала восхищение всего советского народа. «Правда» 11 сентября 1941 г. в передовой статье «Защитники родных городов, родной земли» писала, что среди бесчисленных подвигов, совершаемых советскими патриотами в Отечественной войне, героическая оборона Одессы, как и Ленинграда и Киева, является волнующим примером беззаветной любви советских людей к Родине, изумительным проявлением массового героизма.

К концу сентября положение войск Южного фронта еще более осложнилось. Противник, захватив плацдарм на левом берегу Днепра, у Каховки, 9 сентября нанес с него сильный удар в сторону Крыма. Вскоре его передовые части вышли к Перекопскому перешейку, а затем к Чонгарскому мосту и Арабатской стрелке. Крым был отрезан от страны. Вражеские войска, развив наступление на всем южном участке фронта, стремительно продвигались к Харькову, Донбассу, Ростову.

В связи с ухудшением обстановки на южном участке фронта Ставка Верховного Главнокомандования 30 сентября разрешила эвакуировать Одесский оборонительный район. Эта операция была проведена скрытно и исключительно организованно. В 9 часов утра 16 октября из порта вышел последний корабль. Разведывательные части врага лишь к вечеру прорвались в Одессу. Эвакуированные оттуда войска были направлены на усиление защиты Крымского полуострова.

Оборона Одессы имела большое военно-политическое и стратегическое значение. Советские войска длительное время сковывали здесь свыше 18 дивизий противника (почти половину румынской армии) и нанесли ему значительные потери. Это облегчило отход войск Южного фронта за Днепр и организацию там обороны. Длительное удержание Одессы позволяло Черноморскому флоту активно действовать в северо-западной части Черного моря.

В знак признания героических заслуг защитников города-героя Советское правительство 22 декабря 1942 г. учредило медаль «За оборону Одессы».

18 октября 11-я немецкая армия начала штурм Крымского перешейка. С большим упорством отстаивали свои позиции воины 51-й Отдельной армии, сформированной 14 августа для обороны Крыма. Но силы были неравные. Только что доставленные из Одессы в Крым войска Отдельной Приморской армии, которой с 5 октября командовал генерал И. Е. Петров, опаздывали. Ее передовые части к району боев подошли лишь 23 октября. Оказать существенную поддержку 51-й армии они не смогли. 25 октября противник прорвал оборону советских войск и вынудил их отступить в глубь Крымского полуострова. 51-я Отдельная армия отошла к Керчи, но закрепиться там ей не удалось. 10 ноября она эвакуировалась на Таманский полуостров. Войска Отдельной Приморской армии отступили к Севастополю, заблаговременно подготовленному к обороне, и совместно с Черноморским флотом героически отстаивали город до лета 1942 г.

* * *

Начиная войну против Советского Союза, Гитлер и германский генеральный штаб хвастливо заявляли, что немецко-фашистские войска будут в Москве через две-три недели. Они надеялись завершить восточный поход так же молниеносно, как и предыдущие военные кампании в Западной Европе. Однако очень скоро гитлеровцы убедились в беспочвенности своих расчетов. Беспримерный героизм и стойкость Красной Армии, умелое руководство ее действиями советского командования опрокинули все прогнозы фашистских захватчиков. Война принимала явно затяжной, длительный характер.

Советские войска в ходе летних боев и сражений нанесли врагу тяжелые потери, обескровили его лучшие дивизии. Гитлеровское командование оказалось вынужденным внести существенные поправки в план «Барбаросса». В то время когда немецко-фашистские войска вели наступление на ленинградском и киевском направлениях, группа армий «Центр» была вынуждена [86] перейти к обороне. А в сентябре Красная Армия остановила врага на Крайнем Севере, под Ленинградом, на реках Свирь и Волхов. Захлебнулось наступление противника и в полосе обороны Северо-Западного фронта.

И все же, несмотря на эти успехи советских войск, обстановка на советско-германском фронте оставалась тяжелой и опасной. После неблагоприятного исхода Киевской оборонительной операции положение на юге было крайне напряженным. Противник мог вновь сосредоточить крупные силы на центральном направлении и нанести удар на Москву. Поэтому основная задача Красной Армии состояла в том, чтобы задержать дальнейшее наступление врага, выиграть время для подготовки контрнаступления на решающих направлениях.

Глава четвертая.

Превращение страны в единый военный лагерь

1. Укрепление Вооруженных Сил

Осенью 1941 г. враг стоял у стен блокированного Ленинграда, угрожал Москве. На юге он рвался к Харькову, Донбассу, в Севастополь. На оккупированной территории оказались важнейшие экономические центры, миллионы советских людей, значительные материальные ценности. К концу года из баланса экономики страны выбыли все металлургические заводы и конвертеры юга. Лишь 38,4 процента доменных печей и 52,2 процента прокатных станов от имевшихся в СССР до войны давали продукцию. В декабре 1941 г. по сравнению с июнем выплавка чугуна уменьшилась в 4 раза. С августа по ноябрь из строя выбыло 303 предприятия, изготовлявших боеприпасы.

Партия, правительство, весь советский народ все свои усилия направляли на то, чтобы во что бы то ни стало остановить фашистские орды, мобилизовать моральные и материальные возможности страны и обрушить на врага всю исполинскую мощь социалистического государства. При этом они руководствовались ленинским положением, высказанным Владимиром Ильичей в трудные годы гражданской войны: «...все честные рабочие и крестьяне, все советские работники должны подтянуться no-военному, переведя максимум своей работы, своих усилий и забот на непосредственные задачи войны...» Советская Республика, подчеркивал В. И. Ленин, «должна быть единым военным лагерем не на словах, а на деле».

Особое значение превращение страны в единый военный лагерь имело в Великой Отечественной войне.

Одной из важнейших задач партии было упрочение положения на фронте, укрепление Советских Вооруженных Сил. В тяжелых оборонительных боях лета 1941 г. Красная Армия понесла огромные потери в людях и боевой технике. Большие запасы горючего, боеприпасов, вооружения были либо захвачены противником, либо уничтожены советскими воинами при отступлении. В войсках остро ощущался недостаток в танках, артиллерии, самолетах, не хватало даже винтовок и патронов.

Несмотря на временные неудачи, бойцы и командиры стойко и мужественно сражались с врагом. Однако в некоторых соединениях и частях были случаи неорганизованности и недисциплинированности.

В этот трудный для страны и армии период Центральный Комитет партии и Государственный Комитет Обороны приняли действенные меры по укреплению дисциплины и порядка в войсках. Ставка Верховного Главнокомандования, отмечая героизм и мужество основной массы воинов армии и флота, их высокий морально-политический дух и преданность Родине, резко осудила имевшие место отдельные факты паникерства и недисциплинированности.

4 октября 1941 г. нарком обороны в своем приказе потребовал от командиров и политработников усилить в войсках воспитательную работу, разъяснять воинам, что для разгрома сильного и коварного врага необходимы величайшая самоотверженность, беспощадная борьба с паникерами и дезертирами.

Президиум Верховного Совета Союза ССР 16 июля 1941 г. издал Указ «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в Рабоче-Крестьянской Красной Армии». Через несколько дней действие этого указа было распространено на Военно-Морской Флот. Управления и отделы политической пропаганды преобразовывались в политические управления и отделы. В полках, дивизиях, корпусах, штабах, военно-учебных заведениях и учреждениях вводились должности военных комиссаров, а в ротах, эскадронах и батареях — политруков. Партия и правительство потребовали от военкомов, политорганов, партийных организаций перестроить свою работу, усилить массово-политическую агитацию и пропаганду среди личного состава, делать все, чтобы в кратчайшие сроки решительно повысить боеспособность войск.

Исходя из этих требований, командиры, политорганы и партийные организации активизировали идеологическую и организаторскую работу, глубоко разъясняли внутреннюю и внешнюю политику партии и правительства, справедливый характер Великой Отечественной войны, воспитывали личный состав в духе советского патриотизма, укрепляли уверенность воинов в неизбежном поражении врага, в победе над фашистской Германией.

Особое значение в воспитательной работе придавалось преодолению танко — и самолетобоязни. Опыт борьбы с вражескими танками и самолетами накапливался с каждым новым боем и внедрялся в боевую практику войск. В его распространении широко использовались беседы бывалых воинов, листовки, памятки, публикации армейских и фронтовых газет о тактико-технических данных боевой техники противника и способах борьбы с ней. В соединениях проводились показные стрельбы, во время которых демонстрировалась огневая сила и мощь советского оружия. По указанию Ставки в частях и подразделениях создавались истребительные отряды и группы по борьбе с немецкими танками.

Боевыми помощниками командиров в повышении боеспособности войск были политработники, партийные и комсомольские организации. Коммунисты и комсомольцы являлись той силой, которая сплачивала личный состав частей и подразделений. Своим примером отваги, мужества и боевого мастерства они увлекали остальных воинов на героические подвиги, образцовое выполнение боевых заданий.

В тяжелых боях с врагом несла большие потери и партия. Ряды коммунистов с каждым днем таяли. Нужны были срочные меры для их укрепления. И они были приняты.

Заботясь о пополнении рядов партии и дальнейшем усилении ее руководящей роли в армии и на флоте, Центральный Комитет ВКП(б) в августе и декабре 1941 г. принял постановления, облегчавшие прием в партию бойцов и командиров. Сотни тысяч фронтовиков стремились вступить в ряды коммунистов. Но по Уставу партии вступающему нужно было получить рекомендации трех коммунистов с не менее чем трехлетним партийным стажем, знавших его по совместной работе не менее года. Естественно, это требование тормозило рост партийных организаций на фронте. Поэтому ЦК ВКП(б) постановлением от 19 августа изменил условия приема в партию военнослужащих действующей армии. Особо отличившиеся в боях бойцы и командиры теперь вступали в нее по рекомендации коммунистов с годичным партийным стажем, знавших рекомендуемых по совместной службе и меньше года. Был установлен трехмесячный кандидатский стаж. Право принимать в партию получили бюро первичных партийных организаций.

Все это ускорило рост рядов парторганизаций в действующей армии и помогло укрепить их. Если с 1 января по 30 июня 1941 г. в армии кандидатов партии было 27 068 человек, то во втором полугодии — уже 145 870. Ряды коммунистов пополняли лучшие бойцы и командиры, проявившие в боях высокие моральные и боевые качества.

Война вызвала необходимость ускорить подготовку командиров в академиях и училищах, увеличить контингент обучаемых. Были созданы новые учебные заведения, широкая сеть различных курсов усовершенствования, [89] и прежде всего двух-трехмесячных фронтовых и армейских курсов для младших лейтенантов. Это позволило подготовить за первое полугодие войны свыше 192 тыс. командиров всех родов войск.

Развертывание массовой армии потребовало от Ставки и Генерального штаба упорядочить и централизовать создание резервных формирований. 16 июля ГКО принял решение «О подготовке резервов в системе НКО и ВМФ». Руководство этой работой возлагалось на специальную группу, созданную при Народном комиссариате обороны. В конце июля она была преобразована в Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии.

Фронт непрерывно получал пополнения. С 22 июня по 1 декабря 1941 г. в действующую армию прибыли дополнительно к войскам, начавшим войну в составе западных приграничных округов, еще 291 дивизия и 94 бригады. В глубоком тылу формировались все новые и новые соединения и части. На защиту Родины вставали трудящиеся всех советских республик, всех национальностей. Если в царской России азербайджанцы, казахи, киргизы, туркмены, представители многих других народов не призывались на военную службу (правительство не доверяло им оружие), то теперь освобожденные революцией народы, прошедшие школу социалистического строительства, воспитанные на идеях марксизма-ленинизма, посылали сотни тысяч своих сыновей во вновь формируемые полки и дивизии. Многие соединения Красной Армии полностью укомплектовывались военнообязанными республик Кавказа, Средней Азии, Прибалтики и составляли национальные формирования.

Существенные изменения происходили в строительстве Советских Вооруженных Сил. В июле — августе прошла реорганизация войск. Наличие громоздких армий с большим количеством дивизий сильно затрудняло организацию боя. Поэтому управления большинства стрелковых корпусов были ликвидированы, а в каждой армии количество дивизий было сокращено до пяти-шести. Моторизованные дивизии переформировывались в обычные стрелковые. Новые стрелковые дивизии создавались уже не по прежним, довоенным, штатам, а по сокращенным. В июле — сентябре 1941 г. было сформировано 48 кавалерийских дивизий (около 3 тыс. человек в каждой), что, по расчетам Ставки, должно было повысить маневренность и подвижность сухопутных войск. Начиная с декабря кавалерийские дивизии сводились в корпуса.

Расформировывались (главным образом из-за отсутствия необходимой боевой техники) танковые и авиационные корпуса. В августе началось создание большого количества танковых бригад и батальонов для непосредственной поддержки пехоты.

Во фронтовой и в дальней авиации количество полков в дивизиях уменьшалось с трех до двух. Численность самолетов в авиационном полку снижалась с 62–63 до 32–33, а затем до 20 машин. В конце августа стали создаваться резервные авиационные группы, которые находились в подчинении Верховного Главнокомандования и использовались для решения самостоятельных задач или для усиления фронтовой авиации. Состав группы был непостоянным, обычно она объединяла несколько полков.

Важные организационные изменения произошли и в артиллерии. В июле 1941 г. при Главном управлении начальника артиллерии Красной Армии был создан штаб. Для совершенствования организации и ведения операции и боя в октябре начальники артиллерии объединений и соединений были назначены заместителями соответствующих общевойсковых командиров. В стрелковых соединениях сокращалось количество артиллерийских орудий, но увеличивалось число частей резерва Верховного Главнокомандования, особенно формирований противотанковой и реактивной артиллерии в целях улучшения маневрирования артиллерией. В конце августа утверждается должность командующего гвардейскими минометными частями с подчинением непосредственно Ставке, а в ноябре — должности начальника инженерных войск Красной Армии и командующего ПВО страны. [90]

В связи с тем что вооруженная борьба приняла огромный размах, усложнилось оперативное руководство боевыми действиями войск, а у командного состава фронтового звена не хватало опыта, было проведено разукрупнение фронтов. Вместо пяти, имевшихся с начала войны, к концу летней кампании стало восемь фронтов. Кроме того, категорию фронта имели четыре отдельные армии. Для улучшения руководства Вооруженными Силами был перестроен Генеральный штаб, который в течение всей войны являлся рабочим органом Ставки и подчинялся Верховному Главнокомандующему.

С учетом опыта войны осуществлялась реорганизация органов Тыла Вооруженных Сил для обеспечения более централизованного руководства всем материально-техническим снабжением армии и флота, учреждалась должность начальника Тыла Красной Армии, на которую был назначен генерал А. В. Хрулев. Подобные должности вводились также во фронтах и в армиях. Один из членов военных советов назначался ответственным за работу тыла. Вскоре по решению ЦК партии во фронтах и в армиях были созданы политотделы тыла. В октябре 1941 г. был образован Всесоюзный комитет по обслуживанию раненых и больных бойцов и командиров. Возглавлял его секретарь ЦК партии А. А. Андреев.

Под руководством Коммунистической партии продолжалось создание многотысячного народного ополчения. Это важное патриотическое движение началось по инициативе москвичей и ленинградцев. Соединения и части народного ополчения Москвы, Ленинграда, Смоленска, Киева, Могилева, Макеевки, Горловки, Севастополя, Одессы, Тулы и многих других городов приняли активное участие в тяжелых оборонительных боях. Часть таких дивизий была реорганизована в обычные стрелковые соединения Красной Армии.

Для борьбы с диверсантами, шпионами и парашютистами врага, охраны государственных объектов в городах и районах прифронтовой полосы местные партийные, советские и другие общественные организации сформировали истребительные отряды и батальоны.

Большое внимание партия и правительство уделяли противовоздушной обороне городов и противохимической защите населения. Были укреплены органы местной противовоздушной обороны (МПВО). 2 июля Совнарком принял решение «О всеобщей обязательной подготовке населения к противовоздушной обороне». Мужчины от 16 до 60 лет, а женщины от 18 до 50 лет в обязательном порядке привлекались к участию в группах самозащиты, создававшихся на предприятиях, в учреждениях и при домоуправлениях. Обучение этих групп проводилось в часы, свободные от работы. Подготовку населения к противовоздушной и противохимической обороне возглавляли органы добровольного общества Осоавиахим.

Меры, принятые партией и правительством летом 1941 г. по укреплению Вооруженных Сил, заметно повысили их боеспособность.

2. Перестройка народного хозяйства

Необходимость превращения страны в единый военный лагерь потребовала в кратчайшие сроки перестроить всю экономику Советского государства, перевести ее на военные рельсы. Центральный Комитет партии в директиве от 29 июня 1941 г. обязал партийные организации республик, краев и областей «укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам фронта всю свою деятельность». 30 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР утвердили мобилизационный народнохозяйственный план на третий квартал 1941 г., целиком направленный на удовлетворение нужд фронта. Но неблагоприятное развитие событий на фронте не позволило выполнить его полностью.

4 июля Государственный Комитет Обороны, учитывая создавшуюся обстановку, поручил специально созданной комиссии во главе с председателем Госплана СССР, первым заместителем Председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенским «выработать военно-хозяйственный план обеспечения обороны страны, имея в виду использование ресурсов и предприятий, существующих [91] на Волге, в Западной Сибири и на Урале, а также ресурсов и предприятий, вывозимых в указанные районы в порядке эвакуации». Военно-хозяйственный план на четвертый квартал 1941 г. и на 1942 г. для районов Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии ЦК ВКП(б) и Советское правительство утвердили 16 августа. Он предусматривал такой рост производства продукции тяжелой индустрии, оружия, боеприпасов и боевой техники, который должен был принести стране материально-технический перевес в борьбе с фашистскими захватчиками. В плане нашли также отражение важнейшие задачи по развитию сельского хозяйства. Намечалось, в частности, расширение посевных площадей на востоке страны.

Ведение войны требовало крупных финансовых расходов. Поэтому государственный бюджет претерпел существенные изменения. Ассигнования на военные нужды во второй половине 1941 г. по сравнению с первым полугодием возросли на 20,6 млрд. рублей, а на развитие гражданских отраслей народного хозяйства и социально-культурные мероприятия они уменьшились на 38,1 млрд. рублей (в денежном исчислении 1941–1945 гг.). Советские люди отказывали себе во многом ради победы над врагом.

План перестройки всего народного хозяйства на военный лад осуществлялся в условиях перебазирования в восточные районы заводов Украины, Белоруссии, западных областей РСФСР. Крайне сложной задачей было перемещение предприятий тяжелой индустрии — основы основ промышленности. Предстояло эвакуировать такие крупнейшие предприятия, как «Запорожсталь», «Днепроспецсталь», ленинградский Кировский, Ижорский, Новокраматорский, Мариупольский заводы, Зуевскую и Штеровскую электростанции и другие. Нужно было в необычайно трудных условиях, часто под ударами вражеской авиации, демонтировать их, погрузить оборудование на железнодорожные платформы и вывезти, чтобы как можно быстрее ввести в строй на новом месте.

Подобных аналогов история не знала. И тем не менее небывалая по масштабам и срокам эвакуация промышленных предприятий из прифронтовых районов в глубокий тыл была проведена успешно. В этом еще и еще раз ярко проявились огромные преимущества социалистической системы хозяйства. В течение июля — ноября 1941 г. было перемещено на Урал, в Сибирь, Поволжье, Казахстан и Среднюю Азию 1523 предприятия, в том числе 1360 крупных, преимущественно военных заводов. По железным дорогам за пять с лишним месяцев войны прошло около 1 500 тыс. вагонов с эвакуационными грузами.

Этой огромной и сложнейшей работой руководил созданный по решению ЦК ВКП(б) и СНК СССР Совет по эвакуации, председателем которого был назначен Н. М. Шверник, а его заместителями — А. Н. Косыгин и М. Г. Первухин. При наркоматах и ведомствах были образованы бюро и комитеты по эвакуации. На местах размещением заводов руководили партийные и советские органы.

Эвакуация каждого промышленного предприятия — это яркая страница в истории советского рабочего класса, в летописи Великой Отечественной войны. Заводы выдавали продукцию на старом месте до последней минуты. Демонтаж начинался лишь по приказу уполномоченного Государственного Комитета Обороны и наркомата. Так, ценнейшее оборудование «Запорожстали» с его уникальным прокатным станом грузилось в железнодорожные составы в то время, когда правый берег Днепра уже был занят немецко-фашистскими войсками. В этих условиях коллектив завода и прибывшие на помощь рабочие Донбасса невероятным напряжением сил спасли около 8 тыс. вагонов ценнейшего груза. Основная часть этого оборудования была установлена на Магнитогорском металлургическом комбинате и сослужила хорошую службу Родине.

Подлинную трудовую и гражданскую доблесть проявили и энергетики прифронтовой полосы. Оборудование электростанций вывозилось в самый последний момент. Так, демонтаж Зуевской ГРЭС в Донбассе велся в условиях [92] прямой угрозы захвата противником электростанции. Поэтому под демонтируемые агрегаты была заложена взрывчатка, а цехи заминированы.

Пример этот не единичен. Почти повсюду такие работы велись в опасной обстановке. Из Белоруссии 109 крупных предприятий были эвакуированы в дни, когда многие районы республики уже находились в руках оккупантов.

Трудящиеся Москвы и Московской области под руководством партийной организации сумели к концу ноября эвакуировать 498 крупных заводов и фабрик.

Не менее сложной задачей было размещение, монтаж и пуск эвакуированных предприятий. И то, что ввод их в строй проходил в целом успешно, объясняется самоотверженностью тружеников тыла и глубоко продуманной, дальновидной политикой партии. Она заранее предусмотрела необходимость строительства на Урале, в Западной Сибири и Поволжье предприятий-дублеров машиностроительной, нефтеперерабатывающей и химической промышленности. Теперь на площадях многих из этих предприятий размещались эвакуированные заводы и фабрики, которые сливались с уже действовавшими. Например, ленинградский Кировский завод и Харьковский дизельный слились с Челябинским тракторным. Эти три завода большой мощности составили крупнейшее в Советском Союзе танкостроительное предприятие, которое в военные годы называли «Танкоград».

Эвакуированные заводы для развертывания производства нередко использовали коробки строившихся цехов или здания непроизводственного назначения. Иногда им приходилось начинать свою вторую жизнь буквально на пустом месте. Причем возведение новых корпусов, монтаж оборудования и выпуск продукции по времени почти совпадали. Крупнейший в стране авиастроительный завод в Поволжье выпустил первый истребитель на четырнадцатый день после прибытия последнего эшелона с оборудованием. Над цехами завода еще не было крыши, а станки уже действовали.

Существенные изменения в условиях работы промышленности вызвали необходимость перестройки хозяйственного руководства. ЦК ВКП(б) и СНК поручили Н. А. Вознесенскому «представлять в Куйбышеве Совет Народных Комиссаров СССР, руководить работой эвакуируемых на Восток наркоматов, и прежде всего наркоматов: авиапром, танкопром, вооружения, черной металлургии, боеприпасов, и добиться того, чтобы в кратчайший срок были пущены в ход заводы, эвакуированные на Волгу, Урал и в Сибирь». Секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Андрееву, который также находился с частью аппарата Центрального Комитета партии в Куйбышеве, Политбюро ЦК предоставило право давать от имени ЦК указания обкомам партии Поволжья, Урала, Сибири и Средней Азии «по вопросам организации промышленности в связи с эвакуацией предприятий в эти области, а также по вопросам сельскохозяйственных заготовок».

1 июля 1941 г. Совнарком принял постановление «О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени». Несколько позже оно было распространено и на народных комиссаров союзных республик. Для улучшения руководства военной промышленностью на базе предприятий машиностроения создавались наркоматы минометного вооружения и танковой промышленности. Во многих областных, городских и районных партийных комитетах были организованы отраслевые отделы по руководству оборонной промышленностью.

Большую роль сыграло также назначение на крупные предприятия промышленности, в строительные организации и на транспорт парторгов ЦК из числа коммунистов, обладавших опытом партийной и хозяйственной работы. К началу 1942 г. они имелись на 1170 крупных предприятиях.

В ноябре 1941 г. по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) создаются политотделы в МТС и в совхозах, а для руководства ими — политуправления при наркоматах земледелия и совхозов, политсекторы при краевых и областных земельных отделах исполкомов и трестах Наркомата совхозов СССР. К весенней посевной 1942 г. было организовано 7200 политотделов, 14 политуправлений и более 200 политсекторов. Это способствовало усилению [93] партийной работы по мобилизации трудящихся на успешное выполнение планов, широкому развертыванию социалистического соревнования.

Таким образом, система руководства народным хозяйством подверглась серьезным изменениям в соответствии с условиями военного времени.

Перестройка экономики на военный лад, естественно, была связана со многими трудностями. При огромном масштабе перевозок эвакуируемые грузы прибывали в места назначения нередко с запозданием и некомплектно. Это тормозило монтаж оборудования. В связи с тем что одновременно с восстановлением эвакуированных предприятий строились и новые заводы, ощущался острый недостаток в металле, железобетоне и других строительных материалах.

Современный завод — это сложнейшее предприятие, связанное с десятками и сотнями смежных предприятий, без которых оно не может нормально функционировать. Война нарушила эти хозяйственные связи, а кооперирование на новых местах было делом весьма трудным. Поэтому требовалось на месте максимально использовать все ресурсы сырья, организовать производство необходимых материалов, чтобы не создавать дополнительные трудности в работе транспорта.

Не менее сложной была и проблема кадров. Многие рабочие ушли в армию. На эвакуируемых предприятиях оставалось не более 30–40 процентов рабочих. Чувствовалась острая нехватка квалифицированных специалистов, в том числе монтажников. По указанию Центрального Комитета партии местные партийные и советские органы вели большую работу по вовлечению в промышленность новых кадров и их обучению. При Бюро СНК СССР был создан специальный комитет по распределению рабочей силы. Все работавшие на военных заводах и смежных с ними производствах считались мобилизованными и закреплялись на время войны за этими предприятиями.

Коммунистическая партия и Советское правительство направляли усилия тружеников тыла на решение двуединой задачи — увеличивать выпуск продукции, создавать такие самолеты, танки, противотанковые орудия, минометы, которые бы по тактико-техническим качествам превосходили вражескую боевую технику.

Авиационной промышленности были переданы многие машиностроительные и станкостроительные заводы, а также предприятия, выпускавшие электротехническое оборудование. Началось массовое производство более совершенных типов самолетов, в частности, бронированных штурмовиков Ил-2, пикирующих бомбардировщиков Пе-2 и истребителей ЛаГГ-3. Если в первом полугодии 1941 г. было выпущено 322 истребителя ЛаГГ-3. то во втором — уже 2141, истребителей Як-1 было произведено соответственно 335 и 1019, штурмовиков Ил-2–249 и 1293. Выпуск бомбардировщиков в 1941 г. составил 1867, причем во втором полугодии он был в 3 раза больше, чем в первом. Вооруженные Силы страны (кроме флота) в 1941 г. получили от авиапромышленности 15 735 самолетов всех типов. И это в условиях, когда многие заводы эвакуировались в восточные районы. Правительство высоко оценило труд работников авиапромышленности, наградив многих из них орденами и медалями.

Танковая промышленность развернула серийное производство боевых машин, обладавших высокими по тому времени данными: тяжелых танков KB, средних Т-34, легких Т-60, Т-50. Их выпуск во втором полугодии 1941 г. увеличился более чем в 2,5 раза и составил 4740 машин. Фашистские вояки на своей шкуре испытали мощь Т-34 и других советских танков, отличавшихся большой ударной силой, могучей броней, высокой маневренностью. Гитлеровский генерал Блюментрит, начальник штаба 4-й армии, наступавшей на Москву, вынужден был признать, что в 1941 г. Т-34 «были самыми мощными из всех существовавших тогда танков... 37-мм и 50-мм противотанковые орудия, которые тогда состояли на вооружении нашей пехоты, были беспомощны против танков Т-34... В результате появления у русских этого нового танка пехотинцы оказались совершенно беззащитными...». [94]

Танкостроители напряженно трудились над совершенствованием боевых машин и увеличением их выпуска. Именно они впервые применили автоматическую сварку по методу академика Е. О. Патона, Это произошло на Уральском заводе. В результате производительность труда сварщиков повысилась в 5 раз. На заводах, выпускавших танки, родилось немало ценных патриотических начинаний. В частности, на Кировском заводе зуборезчики из бригады В. М. Цаплинского вместо 19 станков стали обслуживать 37 станков. Благодаря внедрению рационализаторских предложений выработка в бригаде возросла в 5 раз. Президиум Верховного Совета СССР наградил танкостроителей Кировского и Уральского заводов орденами и медалями, а главному конструктору Кировского завода Ж. Я. Котину присвоил звание Героя Социалистического Труда.

Немалые усилия рабочий класс и инженерно-техническая интеллигенция прилагали также для увеличения выпуска оружия и боеприпасов, недостаток которых остро ощущался с первых дней войны. Основной вклад в выполнение этой задачи вносили предприятия наркоматов вооружения и боеприпасов, возглавлявшихся Д. Ф. Устиновым. Б. Л. Ванниковым и П. Н. Горемыкиным. Во втором полугодии 1941 г. по сравнению с первым количество изготовленных винтовок и карабинов выросло почти в 2 раза и достигло 1 567,1 тыс., пистолетов-пулеметов и пулеметов всех видов возросло более чем в 8 раз и достигло почти 196 тыс., орудий всех видов и калибров и минометов — с 15,6 до 72,5 тыс., снарядов и мин — с 18 800 тыс. до 40 200 тыс. Начался выпуск реактивных установок и противотанковых ружей.

Однако в конце 1941 г. возраставшие потребности Красной Армии в оружии и боевой технике удовлетворялись еще не полностью.

В решении этой проблемы учитывалась и помощь союзников — США и Англии. Однако они крайне плохо выполняли свои обязательства по поставкам вооружения.

Для выпуска самолетов, танков и другой боевой техники требовалось много высококачественной стали. До войны ее давали предприятия Юга и центральных районов. Поэтому теперь, чтобы удовлетворить потребность оборонной промышленности в специальных сортах черного металла, пришлось изменить технологию и систему организации производства на металлургических заводах Урала и Западной Сибири.

Советские инженеры, механики, сталевары в короткие сроки нашли решение сложнейших технических проблем. Директор Магнитогорского комбината Г. И. Носов, инженер В. А. Смирнов, мастер М. М. Хилько, сталевар Д. Н. Жуков разработали новую технологию выплавки броневой стали в больших мартеновских печах. На Кузнецком металлургическом комбинате под руководством его директора Р. В. Белана были освоены новая технология выплавки броневого металла и прокат стали высокого качества. Златоустовский завод только за первые шесть месяцев Великой Отечественной войны освоил получение 78 новых марок стали. В результате резко увеличился выпуск высококачественного проката. Характерно, что до этого, за более чем двухсотлетнее существование, заводом было освоено лишь около десяти сортов стали.

Для получения стали лучших марок, как известно, необходимы ферросплавы. А Никопольские рудники, дававшие до войны значительную часть марганца, были захвачены гитлеровцами. Поэтому пришлось развертывать новую базу по его добыче на востоке. Уже в конце 1941 г. на металлургические заводы начал поступать уральский, а с 1942 г. и казахстанский марганец. Развивались цветная металлургия, производство химикатов. В четвертом квартале 1941 г. Урал дал 62 процента всего чугуна, произведенного в стране, около 50 процентов стали, весь алюминий, магний, никель, кобальт.

Металлурги Урала, Сибири, Казахстана, проявляя образцы самоотверженного труда, с честью выполняли задания фронта. Большая заслуга в этом Наркомата черной металлургии, возглавлявшегося И. Ф. Тевосяном. [95]

В стране не было ни одной отрасли промышленности, которая не претерпела бы коренных изменений, где бы не происходил технический прогресс.

С потерей Донбасса и угольных районов Ростовской области начала резко ощущаться нехватка угля. Положение еще более ухудшилось к осени 1941 г., когда в руках фашистских захватчиков оказался и Подмосковный угольный бассейн. Ведь только эти бассейны давали до войны 63 процента всей добычи каменного угля в стране. Обстановка требовала немедленного увеличения добычи угля в восточных районах. 8 декабря СНК СССР принял постановление, предусматривавшее рост производства на имевшихся шахтах, а также строительство новых шахт с конкретными сроками их пуска. 25 декабря был утвержден план капитального шахтостроения. Наркомату угольной промышленности предстояло в течение первого квартала 1942 г. ввести в действие на Урале, в Кузбассе и Караганде 44 шахты на 5 120 тыс. тонн угля в год. Советские горняки, приложив огромные усилия, с честью справились с этой труднейшей задачей.

Большую роль в повышении производительности труда, успешном выполнении заданий партии и правительства сыграло широко развернувшееся на заводах и фабриках социалистическое соревнование. На авиационных заводах родился лозунг: «Не выполнив задания, домой не уходи». Он нашел миллионы последователей в промышленности.

«На мартеновской площадке у горячей печи чувствуешь себя как боец на передовых позициях... — писал сталевар Кушвинского завода А. Я. Сороковой в письме ко всем сталеварам Урала. — Весь мой опыт, знания я приложу к тому, чтобы максимально сократить продолжительность плавок и при этом ничуть не снизить, а, наоборот, повысить качество металла...» Сороковой призвал своих товарищей для увеличения выпуска стали развернуть соревнование с вручением 'победителю знамени подшефной 3-й гвардейской дивизии. Весь трудовой Урал откликнулся на этот призыв.

Широкую поддержку получил и почин рабочих Магнитогорского комбината, начавших соревнование за выполнение оборонных заказов скоростными методами. Вскоре на страницах газет замелькали имена замечательных сталеваров Магнитки П. А. Савельева и А. Л. Шалагинова, Кузнецка — М. В. Буркацкого и И. Т. Попова, Уралмаша — Д. Д. Сидоровского, Златоустовского завода — И. А. Бисерова, передовиков других предприятий, добивавшихся высокой производительности труда.

Рука об руку с рабочим классом самоотверженно трудились колхозное крестьянство и работники совхозов. Все свои усилия они сосредоточивали на решении важнейшей задачи обеспечения армии и населения продовольствием, а промышленности — сырьем. А эта задача в тех условиях была исключительно тяжелой и сложной. С самого начала войны в сельском хозяйстве возникли огромные трудности. Его материально-техническая база резко сократилась. Большая часть новых автомашин, наиболее мощные тракторы, конский состав были направлены в армию. Ремонтные заводы переключились на выполнение военных заказов. Ощущался недостаток горючего, запасных деталей для машин. Но наиболее остро ощущалась нехватка кадров: значительная часть трудоспособного сельского населения была мобилизована в армию, на заводы, шахты, лесозаготовки, на строительство оборонительных сооружений.

Между тем продовольствие нужно было армии и стране, так же как танки, самолеты, боеприпасы. И наши славные земледельцы показали, на что способен народ, отстаивающий свою честь, свободу и независимость, свое право на счастье и светлую жизнь. Ушедших на фронт тружеников села заменили женщины, старики и подростки.

Чтобы не допускать затяжки уборки первого военного урожая, потерь зерна, картофеля, хлопка, сахарной свеклы, к сельскохозяйственным работам в обязательном порядке были привлечены трудоспособные жители деревни и часть городского населения. Наряду с комбайнами и тракторами в ход было пущено все — простые машины, конные жатки, сноповязки, серпы, косы. [96]

И все же, несмотря на героические усилия тружеников сельского хозяйства, в 1941 г. заготовки зерна и другой продукции резко сократились. Это произошло прежде всего потому, что враг к декабрю 1941 г. захватил огромную территорию, которая давала 38 процентов всего валового сбора зерна в стране, 84 процента довоенного производства сахара. Перед войной на эту территорию приходилось 38 процентов всего крупного рогатого скота и 60 процентов поголовья свиней.

Основной продовольственной и сырьевой базой, как и промышленной, стали восточные и юго-восточные районы страны: Поволжье, Сибирь, Урал, Казахстан, Средняя Азия. И хотя трудностей было немало, площадь озимых в этих районах уже осенью 1941 г. возросла по сравнению с 1940 г. на 2 млн. гектаров. Это был первый результат начавшейся перестройки сельского хозяйства. Позаботились колхозы и совхозы и о животноводстве, об увеличении производства кормов для скота. В тыловых районах сена и силоса было заготовлено намного больше, чем в 1940 г.

Первые месяцы войны еще раз ярко продемонстрировали могучую силу колхозного строя, преимущества социалистической системы сельского хозяйства.

Серьезным испытаниям с самого начала войны подвергался советский транспорт. Враг стремился нарушить, парализовать железнодорожные магистрали. С 22 июня по декабрь 1941 г. он совершил 5939 налетов на Белорусскую, Кировскую, Октябрьскую, Московско-Киевскую и другие прифронтовые дороги. В этих районах поезда двигались зачастую на расстоянии нескольких сот метров друг от друга. В таких условиях далеко не просто было обеспечить четкую и слаженную работу железных дорог. В результате активных действий фашистской авиации прерывалось движение, создавались пробки. Но транспортники смело и неутомимо делали свое дело, настойчиво вели составы к фронту и с фронта. Чтобы ускорить продвижение эшелонов, они перешли на скоростное формирование и вождение тяжеловесных составов. За первые 40 дней войны на фронт было перевезено до 2 500 тыс. человек, миллионы тонн военных грузов. При этом железнодорожники проявляли поистине чудеса героизма.

В летопись Великой Отечественной войны по праву вошел подвиг машиниста Юго-Западной дороги В. И. Казанского, совершенный при обороне Киева. Вражеский самолет обстрелял поезд. Машинист был ранен в обе ноги. Истекая кровью, он все же привел состав к месту назначения.

Фашистские самолеты неоднократно бомбили и обстреливали поезд машиниста депо Осташков Калининской дороги М. И. Кушнера. Однажды при перевозке раненых был поврежден паровоз. Машиниста ранило в ногу, а его помощника Е. И. Тюлькова — в голову. Однако они нашли в себе силы, чтобы довести поезд до станции.

Звания Героя Социалистического Труда был удостоен электромонтер дистанции связи Московско-Курской дороги И. Г. Евсеев. Он с группой смельчаков под непрерывным обстрелом врага длительное время обеспечивал связь с прифронтовыми участками магистрали.

Говоря о заслугах железнодорожников, М. И. Калинин подчеркивал: «Наши железнодорожники проделали гигантскую работу. На тысячи километров с запада на восток они перекинули горы оборудования, материалов, зерна и миллионы спасавшихся от фашистских варваров людей. Страна этого не забудет и высоко ценит работников железнодорожного транспорта за проделанную ими работу».

Героически несли трудовую вахту и работники морского и речного транспорта. Особенно тяжелые задачи пришлось решать пароходствам Днепро-Двинского, Северо-Западного и Волжского бассейнов. Действуя в прифронтовых условиях, они перевозили воинские и народнохозяйственные грузы, эвакуировали население и оборудование предприятий из прифронтовых районов. Команды судов Ладожского пароходства под вражеским обстрелом доставляли грузы в осажденный Ленинград и вывозили оттуда людей. [97]

На обслуживание нужд фронта были поставлены все виды связи: телефон, телеграф, почта, радио. 23 июля народный комиссар связи И. Т. Пересыпкин был назначен и начальником Главного управления связи Красной Армии. Это дало возможность лучше использовать все средства связи как на фронте, так и в тылу. Для обеспечения линий, которыми пользовались Ставка Верховного Главнокомандования и Наркомат обороны, были выделены телеграфно-эксплуатационные роты, восстановительные батальоны и отдельные телеграфно-строительные роты. Не теряя времени, связисты приступили к ускоренному строительству узлов связи и радиостанций, имевших важное оборонное значение.

Необходимость в предельно сжатые сроки превзойти количественный и качественный уровень вооружения Германии и ее союзников предъявила большие требования к советским ученым. И они с честью решали вставшие перед ними сложные задачи. Замечательные результаты культурной революции в СССР, наличие в стране многочисленных кадров квалифицированных специалистов, высокий культурно-технический уровень рабочих промышленности позволяли ученым быстро внедрять свои открытия в производство.

Эвакуированные научные учреждения и лаборатории Москвы, Ленинграда, Киева, Минска и других крупных городов включились в активную работу на новых местах. Большую заботу о целеустремленности и эффективности усилий ученых проявляли местные партийные организации. В Томске, например, горком партии создал комитет ученых, объединивший около 300 научных работников. Комитет координировал и направлял научные исследования, которые явились неоценимой помощью промышленным предприятиям, транспорту, сельскому хозяйству и непосредственно Красной Армии.

Разностороннюю работу развернула Комиссия по мобилизации ресурсов Урала, которую возглавлял президент Академии наук СССР академик В. Л. Комаров.

С чувством возросшей ответственности трудились геологи. Им предстояло как можно быстрее разведать новые источники сырья для военной промышленности, развертываемой на востоке. Уже в первые месяцы войны были открыты новые богатейшие месторождения железной руды в Кузбассе, нефти в Башкирии, бокситов на Урале.

В Магнитогорске. Свердловске, Кузнецке ученые в содружестве с инженерами работали над совершенствованием технологического процесса металлургического производства. Были решены проблемы скоростной мартеновской плавки, создания сложных профилей проката для танков, изготовления труб для различных систем минометов.

Развитию военного производства способствовали физики, химики и, конечно, все ученые, работавшие в области военной техники. В короткий срок они разработали технологию производства заменителей дефицитного сырья и материалов, что позволило экономить дорогостоящие стратегические металлы — никель и молибден. Были найдены заменители кокса для литейных цехов машиностроительных заводов. До этого он обычно доставлялся издалека, для чего требовались тысячи вагонов.

Несмотря на тяжелые условия военного времени, правительство постоянно проявляло заботу о подготовке новых квалифицированных кадров в высших учебных заведениях, в научно-исследовательских институтах.

Немало трудностей возникло у работников просвещения. Многие школы были заняты под госпитали и другие учреждения. Не хватало педагогов. И все-таки все дети продолжали учебу. Тысячи подростков поступали в школы ФЗО, ремесленные и железнодорожные училища и затем шли на производство, заменяя ушедших в армию отцов и старших братьев.

В период перестройки всей жизни страны на военный лад исключительное значение приобрела массово-политическая работа среди населения. Партия разъясняла народу заветы В. И. Ленина о защите социалистического Отечества и призывала к решительной борьбе с врагом. Она добивалась, чтобы каждый советский человек глубоко осознавал свою личную ответственность [98] за судьбы Родины, проникался ненавистью к фашистским захватчикам.

Большое место в духовной жизни парода занимали газеты, изо дня в день освещавшие политику партии, положение дел на фронте и в тылу. Как и всегда, роль флагмана советской печати играла «Правда» — орган Центрального Комитета партии. Она из номера в номер разоблачала человеконенавистническую идеологию фашизма, звала советских людей на ратные и трудовые подвиги. Выступая против преувеличения возможностей фашистской Германии, «Правда» вместе с тем указывала на опасность недооценки противника. «Враг силен, — говорилось в ее передовой статье на седьмой день войны. — Было бы легкомыслием недооценивать его силы. Война требует напряжения всех сил, железной выдержки, мужественного хладнокровия. Нельзя тешить себя мыслями о легких успехах».

Могучим идейным оружием партии в борьбе с врагом были литература и искусство. «Стало ясно, что музы молчать не могут... — писал проживший всю блокаду в Ленинграде Н. С. Тихонов. — Война, Родина, любовь к свободе, месть врагу — вот что стало жить в прозе и в стихе».

С началом войны на фронт в качестве военных корреспондентов выехали многие писатели и поэты: М. П. Бажан, П. У. Бровка, В. В. Вишневский,

A. П. Гайдар, Муса Джалиль, А. Е. Корнейчук, Ю. С. Крымов, К. М. Симонов, А. А. Сурков, В. П. Ставский, А. Т. Твардовский, М. А. Шолохов, И. Г. Эренбург и другие. Оперативные формы — рассказы, стихи быстро становились достоянием миллионов. Они печатались в центральных, областных и фронтовых газетах, в листовках и брошюрах.

В одном строю с писателями шли композиторы. Песни, созданные ими, поднимали дух людей, укрепляли их веру в победу. Только за первые четыре дня войны в Москве было написано более 100 песен. 24 июня «Известия» и «Красная звезда» опубликовали песню А. В. Александрова на слова

B. И. Лебедева-Кумача «Священная война». Она обошла всю страну, все Вооруженные Силы, ее пели миллионы советских людей. Большой популярностью пользовались также песни М. И. Блантера на слова М. В. Исаковского «До свиданья, города и хаты», А. И. Хачатуряна «Капитан Гастелло» на слова А. Лугина, М. Г. Фрадкина «Песня о Днепре» на слова Е. А. Долматовского и другие.

Плодотворно трудились советские художники. Они разили врага острым жалом сатиры, выразительным языком плаката. Подолгу останавливались люди около Окон ТАСС, где вывешивались плакаты художников Кукрыниксов (М. В. Куприянов, П. Н. Крылов, Н. А. Соколов) — «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!», А. А. Кокорекина — «Смерть фашистской гадине!», Д. С. Моора — «Ты чем помог фронту?», И. М. Тоидзе — «Родина-мать зовет!» и других. Артистические бригады театральных и. других творческих коллективов выступали перед воинами в госпиталях, на фронте, часто под «аккомпанемент» вражеских орудий.

Вся советская интеллигенция тесно сомкнула ряды в строю поднявшегося на борьбу народа.

Так уже в первые дни и недели войны народное хозяйство, все научные и духовные силы страны перестраивались на военный лад.

3. Развертывание борьбы в тылу врага

Одновременно с укреплением Вооруженных Сил и перестройкой народного хозяйства Коммунистическая партия и Советское правительство уделяли большое внимание организации и усилению борьбы в тылу фашистских войск. Начавшись с первых дней войны, она была закономерным явлением и носила всенародный характер. По призыву партии создавались подпольные организации, партизанские формирования, диверсионные группы. В них вступали рабочие, колхозники, представители интеллигенции, коммунисты, комсомольцы и беспартийные, люди различных национальностей и возрастов. В партизанском движении участвовало немало бойцов, командиров и [99] политработников Красной Армии, оказавшихся в начале войны в окружении или бежавших из плена. Это были опытные военные кадры, вносившие в партизанские отряды дух дисциплины и организованности. Они помогали партизанам изучать боевую технику, оружие, тактику, часто становились командирами и комиссарами партизанских формирований.

На призыв Центрального Комитета партии к советским людям, оставшимся в тылу врага, подняться, как один, на борьбу с частями вражеской армии, разжигать партизанскую войну всюду и везде, взрывать мосты, дороги, нарушать телефонную и телеграфную связь, уничтожать склады и т. д. горячо откликнулись миллионы советских патриотов не только на оккупированной территории, но и во всей стране. Из различных ее республик и районов поступали многочисленные письма и заявления трудящихся с просьбой направить их во вражеский тыл. «Наша страна в огне, — писал на имя наркома путей сообщения беспартийный инженер К. С. Заслонов. — Жизнь требует, чтобы каждый гражданин, в ком бьется сердце патриота, кто дышит и хочет дышать здоровым советским воздухом, стал бы на защиту нашей Родины...» Ему было разрешено сформировать партизанский отряд.

Среди тех, кто в первые же месяцы войны ушел в тыл врага, были научный сотрудник Ленинградского сельскохозяйственного института К. А. Андреев, студентка Московского кооперативного института В. Д. Волошина, студент юридического института В. А. Зеболов, ученица 10-го класса 201-й школы Москвы З. А. Космодемьянская, учительница 47-й московской школы Е.Ф. Колесова, заведующая отделом Лужского райкома комсомола А. В. Петрова, замечательные чекисты И. Д. Кудря, В. А. Лягин и многие другие славные сыны и дочери Советской Отчизны.

К концу 1941 г. на оккупированной врагом территории действовало около 3500 партизанских отрядов и групп, насчитывавших 90 тыс. человек.

В директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня и в постановлении ЦК партии от 18 июля излагались и конкретизировались задачи партийных органов по развертыванию всенародной борьбы в тылу немецко-фашистских войск. Центральный Комитет рекомендовал и пути придания ей широкого размаха и высокой боевой активности. Республиканские, краевые, областные и районные партийные организации успешно справлялись и с этой нелегкой задачей. В 1941 г. на оккупированной территории Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской и Курской областей, Карело-Финской, Белорусской, Молдавской и Украинской республик были созданы и действовали 18 подпольных обкомов, более 260 окружкомов, горкомов, райкомов и других подпольных партийных органов, около 300 горкомов и райкомов комсомола. Эти комитеты выступали непосредственными организаторами всенародной борьбы в тылу врага.

В подпольные организации, партизанские отряды и диверсионные группы отбирались наиболее стойкие, выдержанные и проверенные коммунисты, комсомольцы и беспартийные. Постоянно множились ряды коммунистов, боровшихся с врагом на оккупированной им территории. Из 140 тыс. членов [100] и кандидатов в члены ВКП(б), действовавших в тылу противника, не менее 25 тыс. вступили в партию в партизанских отрядах и подпольных организациях.

Для работы во вражеском тылу остались многие секретари обкомов, горкомов и райкомов партии, председатели исполкомов, секретари обкомов и райкомов комсомола и другие партийные, комсомольские и советские работники. В их числе были Л. С. Акулов, И. И. Ба-кулин, А. Д. Бондаренко, А. Вилимас, Ю. Витас, Ф. И. Греков, Н. А. Голышев, П. В. Голубков, М. А. Гурьянов, А. В. Гущин, А. И. Егоренкова, В. Е. Елисеев, В. И. Жуков, А. В. Казаков, В. Т. Кашерин, С. А. Ковпак, И. П. Кожар, В. И. Козлов, Ф. И. Коротков, Б. Пелнен, Н. Н. Попудренко, В. П. Пушков, А. Д. Рудак, А. Слапшис, А. Старк, И. Судмалис, А. В. Суслин, А. Ф. Федоров, П. Г. Шаповалов, М. Н. Шульц, В. З. Хоружая, А. Ф. Юденков, И. М. Яковенко и другие опытные организаторы и руководители. Действуя в тяжелейших условиях, они сумели превратить подпольные партийные и комсомольские организации в боевые органы мобилизации масс на борьбу с оккупантами.

От лесов Карелии до побережья Крыма партизаны и подпольщики обрушивали на врага свои удары. В городах и селах, на железных и шоссейных дорогах, в лесу и степи — повсюду гитлеровцев настигала карающая рука советского патриота.

Партизаны громили вражеские штабы и отдельные гарнизоны, срывали мероприятия оккупационных властей, действуя на коммуникациях захватчиков, взрывали мосты, разрушали дороги, линии связи, пускали под откос эшелоны. В городах и селах оккупированной части

Украины, Белоруссии и других республик и областей подпольщики совершали крупные диверсии, вели большую политическую работу среди населения. Через издававшиеся ими газеты и листовки они освещали положение на фронтах, призывали советских людей саботировать мероприятия оккупационных властей, включаться во всенародную борьбу с захватчиками. Подпольщики собирали сведения о движении вражеских войск, добывали для партизан оружие и продовольствие. За первые шесть с половиной месяцев войны только партизаны Калининской, Смоленской, Московской, Тульской, Орловской и Курской областей истребили более 30 тыс. гитлеровцев, уничтожили свыше 2000 автомашин с военными грузами, более 200 танков и бронемашин, около 70 орудий, 66 самолетов, подорвали 170 складов с вооружением, боеприпасами и продовольствием, более 400 мостов на коммуникациях противника, пустили под откос 40 эшелонов с живой силой и техникой.

Каковы же истоки всенародной борьбы против оккупантов? Некоторые буржуазные историки, особенно западногерманские, утверждают, что на захваченной территории СССР не было бы столь массового сопротивления гитлеровцам, если бы оккупационные власти относились к населению менее жестоко. Это, конечно, не так. Оккупация уже сама по себе явилась причиной, вызвавшей широкую патриотическую борьбу населения за освобождение, а установленный оккупантами так называемый «новый порядок», представлявший собой режим разнузданного террора и насилия, придал ей особую [101] остроту и ожесточенность. Главное же заключалось в том, что советские люди отстаивали великие завоевания социалистической революции, родную Советскую власть, свободу и счастье Отчизны, свое право на жизнь. Гитлеровцы уничтожали все завоеванное советским народом в социальной, общественной и культурной областях. Ликвидировались советские органы власти, общественное владение землей, заводами и фабриками. Враг лишил советских людей не только политической, но и личной свободы. Рабочие подвергались бесчеловечной эксплуатации. У крестьян изымались продовольствие, фураж, скот. Лучшие земли раздавались немецким помещикам, гитлеровским чиновникам, прихвостням и предателям Родины. Фашисты планомерно уничтожали культуру народов СССР. На оккупированной территории вступили в силу «идеи» и установки, выраженные в людоедском плане «Ост» и в других подобных человеконенавистнических документах, заблаговременно подготовленных различными фашистскими органами. Захватчики физически истребляли советских людей, очень многих заключали в концентрационные лагеря, угоняли на каторгу в Германию. Враг обрушил свои удары в первую очередь на коммунистов, комсомольцев, общественных активистов и даже на тех, кто лишь подозревался в поддержке партизан и в сочувствии им.

С этим «новым порядком» советские люди, естественно, не могли мириться. Никакой силой нельзя было навязать им несоветский строй. И движение партизан, подпольщиков, всего населения против гитлеровских разбойников приобретало необычайно широкий размах. Именно любовь к Советской Родине, стремление отстоять ее свободу и независимость, верность идеям социализма поднимали советских людей на священную войну. Жестокость же оккупационного режима, присущая самой природе фашизма, лишь усиливала ненависть к захватчикам, делала борьбу против них особенно упорной и непримиримой.

В этой борьбе тысячи советских патриотов уже в первые месяцы войны погибли. На место павших становились новые бойцы, достойно продолжавшие их дело.

За героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, в 1941 г. орденов и медалей удостоились многие партизаны и подпольщики, а Т. П. Бумажкову, М. А. Гурьянову, З. А. Космодемьянской, И. Н. Кузину, Ф. И. Павловскому, А. В. Петровой, С. И. Солнцеву, Е. И. Чайкиной и А. П. Чекалину было присвоено звание Героя Советского Союза.

* * *

В годину грозной опасности, нависшей над страной, монолитной стеной на защиту ее чести, свободы и независимости встали все советские люди. На фронте и в тылу, в районах, оккупированных фашистскими захватчиками, [102] они, не щадя себя, ковали победу над сильным, коварным и злобным врагом. Вся мощь Советского социалистического государства, все его материальные и духовные силы были подчинены отстаиванию великих завоеваний Октября. На это была направлена деятельность всех государственных, партийных и общественных организаций и учреждений. Страна стала единым боевым лагерем. Во главе его находилась партия коммунистов, вдохновляющая и руководящая роль которой имела решающее значение в организации разгрома фашистских захватчиков. Провозглашенный партией лозунг «Все для фронта, все для победы!» стал непреложным законом жизни всего советского народа. Тесное и нерушимое единство партии и народа послужило основой успешного преодоления жестоких испытаний начала и первых месяцев войны.

Глава пятая.

Великая битва под Москвой

1. Героическая оборона столицы

В конце сентября 1941 г. началась битва под Москвой — одна из крупнейших битв второй мировой войны.

Планируя так называемый блицкриг, гитлеровское руководство рассчитывало с ходу через Смоленск прорваться к советской столице и овладеть ею. Однако войска Красной Армии в летних оборонительных боях сорвали его замысел. Несмотря на это, немецко-фашистское командование не отказалось от своего намерения. 6 сентября оно снова принимает решение захватить Москву. Гитлеровцам казалось, что с выполнением этой задачи будет достигнута конечная цель блицкрига — разгром Советского Союза.

Ставка делалась на сокрушение советской обороны мощными стремительными ударами. Поэтому и сама готовившаяся операция получила крикливое название — «Тайфун».

Битва под Москвой развернулась на огромном пространстве. По характеру решавшихся советскими войсками задач она делится на два периода: период оборонительных действий (30 сентября — 5 декабря 1941 г.) и период контрнаступления (5–6 декабря 1941 г. — 7–8 января 1942 г.). Контрнаступление переросло затем в общее наступление советских войск (7–10 января — 20 апреля 1942 г.) на западном, северо-западном и юго-западном направлениях.

К концу сентября на западном направлении действовали три фронта: Западный, Резервный{17} и Брянский. Еще летом враг был остановлен на рубеже озеро Ильмень, Андреаполь, Ярцево, Жуковка, Глухов. 27 сентября Ставка отдала приказ о переходе войск к жесткой обороне, потребовав от командования фронтов срочно подготовить оборонительные рубежи. Но времени было слишком мало, и войска не смогли надежно оборудовать их. Труднее всего пришлось Брянскому фронту, только что закончившему неудачное наступление. Его командование не успело создать даже оборонительную группировку. Советские войска продолжали испытывать недостаток в танках, самолетах, артиллерии, автоматическом оружии, боеприпасах. К началу октября перевес в общем соотношении сил на советско-германском фронте по-прежнему оставался за агрессором.

Фашистское командование замышляло прорвать оборону советских войск ударами мощных танковых группировок из районов Духовщины, Рославля и Шостки, окружить в районах Вязьмы и Брянска основные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов. После этого пехотным соединениям предписывалось развернуть фронтальное наступление на Москву с запада, а танковым и моторизованным — нанести удары в обход города с севера и юга. Москву гитлеровцы рассчитывали блокировать, а ее население — уморить голодом. На совещании в штабе группы армий «Центр» осенью 1941 г. Гитлер заявил, что город должен быть окружен так, чтобы «ни [104] один русский солдат, ни один житель — будь то мужчина, женщина или ребенок — не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой». Он считал, что Москва и ее окрестности должны быть затоплены, чтобы возникшее на их месте море навсегда скрыло советскую столицу от «цивилизованного мира».

Во время подготовки операции «Тайфун» гитлеровское командование провело перегруппировку сил. На московское направление из группы армий «Север» были переброшены 4-я танковая группа (четыре танковые и две моторизованные дивизии) и авиационный корпус; из группы армий «Юг» — две танковые и две моторизованные дивизии; из резерва ОКХ — два танковых соединения. В результате к 1 октября в группе армий «Центр» стало три полевые армии (9, 4 и 2-я) и три танковые группы (3, 4 и 2-я). Их поддерживал 2-й воздушный флот. Всего на московском направлении враг сосредоточил 1 800 тыс. человек, свыше 14 тыс. орудий и минометов, 1700 танков, 1390 самолетов.

Советские войска, противостоявшие группе армий «Центр» на западном направлении, насчитывали около 1 250 тыс. человек, 7600 орудий и минометов, 990 танков, 677 самолетов.

Основные силы гитлеровцев были развернуты в трех компактных группировках. Это обеспечило им многократное превосходство на направлениях главных ударов. В частности, в полосе обороны 30-й и 19-й армий Западного фронта противник превосходил советские войска: в людях — в 3 раза, в танках — в 1,7, в орудиях и минометах — в 3,8 раза; в полосе 24-й и 43-й армий Резервного фронта: в людях — в 3,2 раза, в танках — в 8,5, в артиллерии — в 7 раз; в полосе 13-й армии Брянского фронта: в людях — в 2,6 раза, в артиллерии — в 4,5 раза.

Немецко-фашистское командование планировало одновременно с проведением операции «Тайфун» возобновить наступление на тихвинском, ростовском и крымском направлениях. Оно надеялось усилением блокады Ленинграда принудить его защитников к капитуляции, овладеть Донбассом и Крымом, блокировать кавказское побережье. Успешное наступление на этих направлениях должно было, по замыслу врага, отвлечь силы Красной Армии из-под Москвы и тем самым облегчить достижение главной цели осеннего наступления — захвата советской столицы.

Генеральное наступление гитлеровцев на Москву началось 30 сентября ударом 2-й танковой группы по войскам Брянского фронта в районе Шостки.

2 октября на позиции Западного фронта и Резервного фронта обрушились основные силы группы армий «Центр». Развернулись тяжелые бои. Советские войска стойко отражали удары врага. Однако слабость их оборонительных рубежей и многократное превосходство противника в живой силе и технике позволили ему в первый же день наступления вклиниться в полосы обороны фронтов.

Ставка потребовала от командующих фронтами энергичными мерами восстановить положение. Но обстановка становилась все более угрожающей. Немецко-фашистские соединения, прорвавшиеся на участке 43-й армии Резервного фронта, 4–5 октября овладели районом Спас-Деменск, Юхнов, охватив вяземскую группировку советских войск с юга. Врагу удалось совершить прорыв и в центре Западного фронта — в полосе 30-й и 19-й армий, и начать обход оборонявших Вязьму войск с севера. В результате над 19, 16 и 20-й армиями Западного фронта и 32, 24 и 43-й армиями Резервного фронта нависла угроза окружения. Ставка Верховного Главнокомандования вынуждена была отдать приказ об отводе этих войск на ржевско-вяземский оборонительный рубеж.

Осуществление этого маневра в сложившихся тяжелых условиях оказалось крайне затруднительным. Быстро продвигавшиеся моторизованные корпуса врага отрезали пути отхода 19, 20, 24 и 32-й армиям и к 7 октября окружили их в районе западнее и северо-западнее Вязьмы. 22, 29 и 31-я армии Западного фронта, отбивая натиск наседавшего противника, отходили на северо-восток, к рубежу Осташков, Сычевка. [105]

Окруженные войска в течение двух недель вели упорные бои. Но прорвать кольцо окружения не удалось. Лишь часть сил к середине октября вышла на можайский рубеж обороны. Тем не менее своими самоотверженными действиями эти войска сыграли немалую роль в срыве замысла фашистского командования. В первые дни боев в окружении они сковывали 28 фашистских дивизий, а в последние — до 14. При этом враг потерял тысячи солдат и офицеров, массу боевой техники. Все это ослабило наступательные возможности противника и позволило советскому командованию выиграть время для подготовки нового рубежа обороны и выдвижения резервных соединений.

Исключительно напряженное положение создалось в полосе Брянского фронта. 2-я немецкая танковая группа{18} прорвала оборону 13-й армии, вышла ей в тыл и развернула наступление на севско-орловском направлении. 1 октября гитлеровцы прорвались и в полосе 50-й армии. Задержать их на обоих участках прорыва фронт не смог. Управление войсками было потеряно. В связи с этим Ставке пришлось подчинить эти армии непосредственно себе. Дальнейшие события развивались столь стремительно, что ее попытки помочь фронту не принесли успеха.

3 октября моторизованные соединения противника ворвались в Орел и двинулись дальше, вдоль шоссе Орел — Тула. Одновременно его танковые и пехотные дивизии начали обходить главные силы Брянского фронта с юго-востока и востока. Ставка стала спешно сосредоточивать в районе Мценска резервные части и соединения — 4-ю и 11-ю танковые бригады, 36-й мотоциклетный полк, 201-ю авиадесантную бригаду, 6-ю гвардейскую стрелковую дивизию, три гвардейских дивизиона PC, отряд курсантов Тульского артиллерийского училища, подразделения внутренних войск, истребительные батальоны и другие формирования. В переброске их активно участвовали московская авиагруппа особого назначения Гражданского воздушного флота и дальняя бомбардировочная авиация. Из этих войск был сформирован 1-й гвардейский стрелковый корпус генерала Д. Д. Лелюшенко.

Корпус при поддержке 6-й резервной авиационной группы успешно вел непрерывные ожесточенные бои. В результате враг был задержан на реке Зуша на целую неделю. За беспримерную стойкость и героические действия 4-я танковая бригада полковника М. Е. Катукова была преобразована в 1-ю гвардейскую танковую бригаду. В боях под Мценском и Орлом, как признал впоследствии генерал Гудериан, «впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34...».

Враг рвался вперед и на других направлениях. 6 октября он захватил Карачев и Брянск. Войска Брянского фронта оказались рассеченными на части, а пути их отхода — перехваченными. Значительная часть соединений Западного, Резервного и Брянского фронтов попала в окружение. Сплошной линии обороны не было, резервами для закрытия брешей командующие фронтами не располагали. Возникла реальная угроза прорыва противника к Москве. Необходимо было срочно создать новый фронт обороны.

Центральный Комитет партии и Государственный Комитет Обороны в эти крайне тревожные дни видели свою задачу в том, чтобы любой ценой отстоять столицу, быстро мобилизовать на ее защиту силы народа и ресурсы страны. От военного командования требовалось прежде всего как можно скорее восстановить нарушенное управление войсками и сформировать новую группировку, способную дать решительный отпор немецко-фашистским захватчикам. 5 октября ГКО принял специальное постановление о мерах по защите Москвы. Главным рубежом войск Западного фронта была определена Можайская линия обороны. 6 октября Ставка отдала директивные указания о приведении этого участка в боевую готовность и выделении для этого из ее резерва шести стрелковых дивизий, шести танковых бригад, более десяти противотанковых артиллерийских полков и пулеметных батальонов. [106]

Сюда спешно перебрасывались также несколько дивизий Северо-Западного и Юго-Западного фронтов и часть сил с правого крыла Западного фронта. Всего в течение недели к можайскому рубежу было подтянуто 14 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, более 40 артиллерийских полков и ряд других частей. Но эти соединения не были полностью укомплектованы, и их общая численность не превышала 90 тыс. человек.

В целях объединения руководства войсками Западного направления и организации более четкого управления ими ГКО и Ставка 10 октября передали армии Резервного фронта в состав Западного фронта, в командование которым вступил генерал Г. К. Жуков. Этому фронту были переданы и войска Можайской линии обороны.

12 октября ГКО принял решение о создании оборонительных рубежей непосредственно в районе столицы. Главный из них строился в 15–20 км от Москвы в форме полукольца. В самом городе возводились три пояса укреплений: по его окраинам, по окружной железной дороге и по Садовому кольцу. Вся система рубежей на ближних подступах к столице получила наименование Московской зоны обороны, которую возглавил командующий Московским военным округом генерал П. А. Артемьев. В нее вошли части столичного гарнизона, формирования народного ополчения и дивизии, прибывшие из резерва Ставки.

Чрезвычайно сложная обстановка потребовала предельной мобилизации сил Москвы на отпор врагу. Состоявшееся 13 октября собрание партийного актива столицы заверило ЦК ВКП(б), что московские коммунисты с честью выполнят призыв партии и Родины — превратить Москву в неприступную крепость. Городской комитет ВКП(б) развернул огромную работу по мобилизации парторганизации и населения столицы на помощь фронту. Спешно формировались из добровольцев воинские части. Сотни тысяч москвичей включились в строительство оборонительных рубежей на непосредственных подступах к городу. Московские предприятия увеличили выпуск боевой техники, оружия и боеприпасов. Москва формировала резервные части и соединения, обеспечивала вооружением войска Западного направления. В короткий срок она передала командованию Московской зоны обороны 50 тыс. бойцов и командиров. Все это сыграло большую роль в защите столицы.

Тем временем обстановка на фронте все более усложнялась. 10 октября гитлеровцы возобновили наступление на калининском направлении. Через два дня из района юго-восточнее Ржева они пробились вдоль Волги на северо-восток и 14 октября ворвались в Калинин. На его улицах шли жаркие бои. Войска 256-й стрелковой дивизии генерала С. Г. Горячева и калининский отряд народного ополчения под командованием старшего лейтенанта Долгорука, оказывая упорное сопротивление, отошли в северо-западную часть города и удерживали ее до 17 октября.

Попытка врага прорваться отсюда во фланг и в тыл Северо-Западного фронта была отражена оперативной группой генерала Н. Ф. Ватутина. Для прикрытия столицы с северо-запада Ставка 17 октября на базе войск правого крыла Западного фронта (22, 29, 30 и 31-я армии) создала Калининский фронт. Его командующим был назначен генерал И. С. Конев, членом Военного совета — корпусной комиссар Д. С. Леонов, начальником штаба — генерал И. И. Иванов. Упорное сопротивление этих войск заставило гитлеровское командование развернуть на этом направлении значительные силы, ослабив группировку, наступавшую непосредственно на Москву.

После образования Калининского фронта войска Западного фронта должны были, опираясь на можайский оборонительный рубеж, прочно прикрывать столицу с запада. Но они нуждались в пополнении людьми и боевой техникой. Из резервов Ставки к 13 октября прибыли и заняли оборону четыре стрелковые дивизии, четыре танковые бригады и несколько полков противотанковой артиллерии. Несмотря на это, в полосе фронта от Московского моря до Калуги (230 км) в составе четырех армий насчитывалось лишь около 90 тыс. человек. Это не позволяло создать крепкую оборону во всей [107] полосе. Поэтому командование фронта сосредоточило силы на важнейших направлениях, ведущих к Москве: волоколамское прикрывала 16-я армия генерала К. К. Рокоссовского, можайское — 5-я армия{19} генерала Л. А. Говорова, малоярославецкое — 43-я армия генерала К. Д. Голубева и калужское — 49-я армия генерала И. Г. Захаркина.

Этим малочисленным армиям, как и войскам на калининском, брянском и других участках советско-германского фронта, приходилось действовать в крайне тяжелой обстановке. В воздухе господствовала вражеская авиация. Танки гитлеровцев глубоко вклинивались в оборонительную полосу фронта. Его части нередко вели напряженные бои, оказываясь в тылу противника. Лишь опасность окружения заставляла их отходить на новые рубежи.

Вместе с армией на восток уходили советские люди, спасавшиеся от фашистской неволи. Дороги были забиты конными повозками, машинами, гуртами колхозного скота. Все это осложняло работу органов армейского и фронтового тыла, создавало дополнительные трудности в управлении войсками и их маневре.

Гитлеровцы рвались к Москве, ставя на карту все. Советские воины грудью встали на защиту столицы, проявляли невиданный героизм и стойкость, отстаивая каждую пядь родной земли.

В боях под Волоколамском особенно отличились курсантский полк училища имени Верховного Совета РСФСР полковника С. И. Младенцева и 316-я стрелковая дивизия генерала И. В. Панфилова, сформированная в Казахстане. Отражая в течение шести дней непрерывные атаки врага, они подбили до 80 танков и уничтожили несколько сот солдат и офицеров. Попытки противника овладеть районом Волоколамска и открыть путь к Москве с запада провалились. Здесь впервые была широко применена система глубоко эшелонированной противотанковой обороны.

Для борьбы с вражескими танками привлекались все артиллерийские системы, в том числе зенитные орудия. Мужественно и умело сражались воины противотанковых частей. Так, 289-й противотанковый полк 24 октября в течение 12 часов прямой наводкой разил вражеские танки, рвавшиеся к Волоколамску. Лишь один расчет младшего сержанта П. Д. Стемасова подбил 9 танков. За этот подвиг Стемасов был удостоен звания Героя Советского Союза.

Ожесточенные бои разыгрались на подступах к Можайску, прикрывавшихся 5-й армией. С наблюдательного пункта командарма открывался вид на родные просторы Подмосковья, где почти 130 лет назад произошло знаменитое Бородинское сражение. Фортификационные сооружения Отечественной войны 1812 г. и памятники русским воинам-героям напоминали защитникам Москвы о подвигах их доблестных предков, на века прославивших свое Отечество, свой народ. «...Нам казалось, — вспоминает генерал Д. Д. Лелюшенко, — что мы стоим перед лицом истории и она властно повелевает: не посрамите славу тех. кто пал здесь смертью храбрых, умножьте их доблесть новыми подвигами, стойте насмерть, но преградите врагу путь к Москве».

Основную тяжесть боев на Бородинском поле вынесла 32-я дивизия полковника В. И. Полосухина. Ее поддерживали 18, 19 и 20-я танковые бригады. Несколько суток, не зная ни сна, ни отдыха, отбивали герои ожесточенные атаки фашистских танков и пехоты западнее Можайска. Все заметнее редели боевые порядки дивизии, но неиссякаемым оставалось мужество ее воинов. Несмотря на превосходство врага в силах, они продолжали сдерживать его натиск. В этих боях противник потерял несколько тысяч солдат и офицеров и десятки танков. Лишь после того как он обошел 32-ю дивизию с флангов, ее полки с боями отошли к Можайску. Подожженный фашистскими бомбардировщиками город пылал. 18 октября под мощным натиском противника советские войска вынуждены были оставить его. [108]

Лавина вражеских танков рвалась к Малоярославцу. Здесь оборону держали московские ополченцы, батальоны запасного полка подольских военных училищ, 17-я танковая бригада. Эти части были усилены четырьмя артиллерийскими полками и тремя дивизионами реактивных минометов.

Гитлеровцам удалось прорвать оборону севернее Малоярославца. Затем они нанесли удар на Боровск и в результате двухдневного боя захватили его. Понеся серьезные потери, ополченцы отошли к Наро-Фоминску и на рубеж реки Протва, где развертывались главные силы 43-й армии. 18 октября танки противника ворвались в Малоярославец.

С потерей Боровска и Малоярославца создалось опасное положение на подольском и наро-фоминском направлениях. Войска, сражавшиеся в районе Наро-Фоминска, по указанию Ставки были переданы в 33-ю армию, которой командовал генерал М. Г. Ефремов. Подольское направление продолжала оборонять 43-я армия, усиленная одной дивизией и двумя танковыми бригадами. Южнее, на серпуховском направлении, действовала 49-я армия. Ее малочисленные, ослабленные в боях войска не смогли удержать Калугу и отходили на восток. 18 октября гитлеровцы овладели Тарусой, увеличив угрозу выхода к Москве с юга.

Жаркие бои шли и на других участках Калининского, Западного и Брянского фронтов. Противодействие советских войск постепенно становилось все более упорным и организованным. Но враг еще далеко не исчерпал своих наступательных возможностей. Он по-прежнему имел перевес в боевой технике, особенно на направлениях главных ударов, и бросал в сражение все новые соединения. Поэтому стабилизировать оборону на можайском рубеже не удалось, хотя войска Западного фронта сражались поистине героически. Гитлеровцы прорвались на нескольких участках, и бои шли уже в 80–100 км от Москвы. Она стала прифронтовым городом. Участились воздушные бомбардировки. Но Политбюро ЦК ВКП(б), ГКО и Ставка ВГК во главе с И. В. Сталиным на протяжении всей грандиозной битвы оставались в столице, организуя отсюда силы и средства страны на разгром врага.

В те крайне тревожные дни по решению Государственного Комитета Обороны из Москвы в Куйбышев была эвакуирована часть партийных и правительственных учреждений, а также весь дипломатический корпус. ГКО признал также целесообразным срочно вывезти остававшиеся еще в столице и области крупные оборонные заводы, научные и культурные учреждения. В этой колоссальной по объему работе, которую нужно было осуществить в очень сжатые сроки, снова ярко проявились высокая политическая сознательность рабочих столицы, безупречная организованность железнодорожников, ведущая роль столичной партийной организации. По решению партактива города тысячи коммунистов и комсомольцев были мобилизованы для погрузки и охраны заводского оборудования, обеспечения четкой работы вокзалов, продовольственных пунктов.

Чувство огромной тревоги за судьбу родного города владело в те грозные дни москвичами. 17 октября по поручению ЦК ВКП(б) секретарь ЦК и МК партии А. С. Щербаков выступил по Московскому радио. Он объяснил всю сложность обстановки, создавшейся на подступах к Москве, вынужденность и целесообразность эвакуации учреждений, заводов, населения. Опровергая распространявшиеся вражеской агентурой ложные слухи о сдаче столицы, Щербаков говорил: «...за Москву будем драться упорно, ожесточенно, до последней капли крови».

Документом огромной мобилизующей силы явилось постановление Государственного Комитета Обороны от 19 октября о защите Москвы. Ответственность за защиту рубежей в 100–120 км западнее города возлагалась на командующего Западным фронтом Г. К. Жукова, а за оборону ближайших подступов — на командующего Московским военным округом П. А. Артемьева. С 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах вводилось осадное положение. ГКО призвал всех жителей столицы «соблюдать порядок и спокойствие и оказывать Красной Армии... всяческое содействие». [109]

Грудью встали москвичи на защиту города. В июле было сформировано 12 дивизий народного ополчения, 56 истребительных батальонов, 25 рабочих и коммунистических батальонов. Сотни тысяч жителей столицы в осеннюю стужу и распутицу возводили оборонительные сооружения. В короткий срок были построены внешний оборонительный пояс и укрепления внутри города. Противотанковые рвы, лесные завалы, металлические ежи опоясали Москву с северо-запада, запада и юго-запада. На всех въездных путях стояли противотанковые орудия. Сотни огневых точек готовы были в любую минуту встретить противника. Героически отражали налеты вражеской авиации войска противовоздушной обороны и многотысячный отряд МПВО.

Тысячи рабочих, служащих, деятелей искусства добровольно шли в коммунистические батальоны и роты, из которых в ноябре были сформированы еще три дивизии; четвертая комплектовалась из призывных контингентов.

Москве помогала вся страна. Труженики заводов и фабрик стремились обеспечить ее защитников вооружением, боевой техникой, боеприпасами. Из глубокого тыла к столице стягивались войска.

В те трудные дни 1941 г. вся деятельность политорганов и партийных организаций Западного фронта во главе с членом Военного совета, начальником политуправления дивизионным комиссаром Д. А. Лестевым была подчинена одному — мобилизации всех усилий на защиту Москвы. «Товарищи! — говорилось в обращении Военного совета фронта. — В час грозной опасности для нашего государства жизнь каждого воина принадлежит Отчизне. Родина требует от каждого из нас величайшего напряжения сил, мужества, геройства и стойкости. Родина зовет нас стать нерушимой стеной и преградить путь фашистским ордам к родной и любимой Москве. Сейчас, как никогда, требуется бдительность, железная дисциплина, организованность, решительность действий, непреклонная воля к победе и готовность к самопожертвованию».

Призыв партии самоотверженно оборонять столицу находил глубокий отклик в сердцах советских патриотов. Бойцы и командиры 1-й гвардейской Московской мотострелковой дивизии полковника А. И. Лизюкова, выражая помыслы всех защитников Москвы, писали москвичам: «Мы клянемся нашим матерям, давшим нам жизнь, клянемся народу, партии, Советскому правительству... что, пока держит винтовку рука, пока бьется сердце в груди нашей, до последнего вздоха мы будем беспощадно громить врага, уничтожать фашистскую мразь».

И советские воины стеной стояли на пути врага. Лишь ценой больших потерь гитлеровцам удалось в конце октября несколько потеснить части и соединения Западного фронта на Можайской линии обороны. Тогда же войска фронта нанесли ряд контрударов по врагу в районах Скирманово, Дорохове и Наро-Фоминска. Линия обороны Калининского и Западного фронтов стабилизировалась на рубеже Осташков, Калинин, Волжское водохранилище, Волоколамск, Наро-Фоминск, реки Нара и Ока до Алексина.

В те дни по-прежнему тяжелым было положение на Брянском фронте. Его 3-я и 13-я армии в течение трех недель вели бои в тылу противника, сковывая значительные силы 2-й полевой и 2-й танковой немецких армий. К 23 октября они вышли из окружения на рубеже Белев, Мценск, Поныри, Льгов, но были настолько ослаблены и утомлены, что не могли создать здесь прочной обороны. Поэтому Ставка приказала отвести войска фронта на линию восточнее Дубны, Плавск, Верховье, Ливны, Касторное, сосредоточив их главные усилия в районе Тулы и на елецком направлении.

Соединения 2-й танковой немецкой армии 30 октября подошли к Туле. Но ворваться с ходу в город они не смогли. Их остановили ослабленные в тяжелых боях, но крепкие духом войска 50-й армии. Храбрость и мужество ее воинов были беспредельны. Большую роль в обороне города сыграли также Тульский рабочий полк во главе с капитаном А. П. Горшковым и военкомом Г. А. Агеевым. 156-й полк НКВД под командованием майора С. Ф. Зубкова и 732-й зенитно-артиллерийский полк ПВО, которым командовал подполковник М. П. Бондаренко. Встретив стойкое сопротивление этих войск, гудериановские танки не смогли взять город.

На защиту Тулы вместе с войсками встало все его население. В трудный час туляки показали образцы революционной сознательности, дисциплины и выдержки. Все коммунисты и комсомольцы, способные носить оружие, встали в ряды бойцов. Их примеру последовали многие тысячи беспартийных. В то время как вооруженные отряды рабочих вместе с воинскими частями отражали яростные атаки гитлеровцев, тысячи туляков под огнем противника возводили баррикады, рыли окопы и противотанковые рвы, строили дзоты. Город был превращен в неприступную крепость{20}. В его защите большую роль сыграл городской комитет обороны во главе с секретарем областного комитета партии В. Г. Жаворонковым.

Героическая оборона Тулы явилась заключительным этапом октябрьских оборонительных боев на южных подступах к столице. Эти бои сыграли огромную роль в стабилизации Брянского фронта и обеспечении устойчивости левого крыла Западного фронта.

В первых числах ноября наступление противника на Москву было остановлено почти на всех направлениях. Такой исход октябрьских боев был явно неожиданным для фашистского командования. Свои неудачи оно стало объяснять осенними дождями и распутицей, якобы затормозившими продвижение немецких войск. Эту неуклюжую увертку позднее подхватили всякого рода фальсификаторы истории, которые тенденциозно не хотят признать правду, то, что так называемое генеральное наступление гитлеровцев на Москву сорвали не распутица, не холодные осенние дожди, а величайшая стойкость и выдержка советских воинов, беспримерное мужество и неисчерпаемые силы народа, глубоко верившего в победу своего правого дела.

Затишье на подступах к столице было тревожным. Разведка доносила, что немецкое командование лихорадочно перегруппировывает силы, спешно подбрасывает резервы. Так, в первой половине ноября оно подтянуло к Москве дополнительно до десяти дивизий, вывело с калининского направления и сосредоточило на волоколамско-клинском 3-ю танковую группу, а 2-ю танковую армию усилило двумя армейскими корпусами и большим количеством танков. Противник стремился во что бы то ни стало захватить Москву до зимы.

Тяжелое положение складывалось на флангах советско-германского фронта. На северо-западе гитлеровцы зажали в тисках блокады Ленинград. На юге к концу октября они заняли район Харькова, ворвались в юго-западную часть Донбасса и вышли на подступы к Ростову.

В такой трудной и сложной обстановке советские люди встречали 24-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. 31 октября ЦК ВКП(б) опубликовал свои призывы, нашедшие широкий отклик у советских людей, выражавших свою решимость самоотверженно защищать любимую Родину. Как и в мирные годы, в канун праздника в Москве было проведено торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся совместно с партийными и общественными организациями столицы. На этот раз оно проходило в подземном зале станции метро «Площадь Маяковского». По поручению Политбюро ЦК ВКП(б) с докладом выступил Председатель Государственного Комитета Обороны И. В. Сталин. Подводя итоги четырех месяцев Великой Отечественной войны, он вскрыл причины неудач Красной Армии и в то же время показал беспочвенность авантюристических расчетов фашистских захватчиков на «молниеносную войну» против СССР, раскрыл источники непобедимости Советского социалистического государства.

7 ноября на Красной площади состоялся традиционный парад войск, на котором с речью выступил И. В. Сталин. Обращаясь к воинам, уходившим прямо с парада на фронт, он говорил: «На вас смотрит весь мир, как на силу, [111] способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков. На вас смотрят порабощенные народы Европы... как на своих освободителей». Речь заканчивалась словами: «Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!.. Под знаменем Ленина — вперед к победе!»

По-особому торжественной, грозно величавой выглядела в этот исторический день Красная площадь. Снег, выпавший накануне, запорошил древние стены Кремля, гранит Мавзолея В. И. Ленина. Было морозно и ветрено. Одетые в добротное зимнее обмундирование, войска в полной боевой готовности шли мимо Мавзолея, давая клятву партии и правительству превратить подступы к Москве в могилу для немецко-фашистских захватчиков. Мимо трибун проходила пехота, за ней двигались кавалерия, артиллерия, танки. Многоголосое «ура», мерная поступь полков, рокот моторов сливались в мощный гул. Вся страна с волнением и надеждой внимала ему как предвестнику грядущей победы.

Усиление сопротивления советских войск на ближних подступах к столице, твердая уверенность партии и правительства в разгроме врага, доклад И. В. Сталина на заседании Московского Совета и его речь на Красной площади, а также беспримерный в истории парад в прифронтовой Москве вызвали еще больший подъем патриотической активности советских людей. Маршал Г. К. Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления», рассказывая о торжественном заседании Московского Совета и ноябрьском параде 1941 г., отмечал, что «это событие сыграло огромную роль в укреплении морального духа армии, советского народа и имело большое международное значение. В выступлениях И. В. Сталина вновь прозвучала уверенность партии и правительства в неизбежном разгроме захватчиков».

Советское Верховное Главнокомандование имело вполне ясное представление о замыслах врага и возможностях, которыми он располагал. Правильно оценив обстановку, оно решило укрепить Западный фронт, в полосе которого действовала главная ударная группировка противника. С 1 по 15 ноября Ставка передала этому фронту несколько свежих стрелковых, кавалерийских и танковых дивизий и бригад. Большинство армий было усилено противотанковой артиллерией и гвардейскими минометными частями. Всего в первой половине ноября Западный фронт получил 100 тыс. человек, 300 танков и 2 тыс. орудий. 10 ноября ему была передана 50-я армия Брянского фронта{21}, а 17 ноября — 30-я армия Калининского фронта.

Используя затишье под Москвой, советское командование продолжало укреплять оборонительные рубежи, пополняло фронты людьми и боевой техникой, завершало подготовку новых формирований. В глубоком тылу, на линии Вытегра, Рыбинск и далее по Волге, развертывались 10 резервных армий. В войсках была усилена партийно-политическая работа.

Располагая данными о том, что гитлеровцы концентрируют главные силы на флангах Западного фронта, Ставка потребовала от него не допустить обхода столицы с северо-запада и юга, а от Калининского и Юго-Западного фронтов — прочно оборонять занимаемые рубежи и активными действиями сковывать силы врага, чтобы не допустить переброски их под Москву. Одновременно войска Южного, Ленинградского фронтов и Волховской группы получили приказ о подготовке наступательных операций в районах Ростова и Тихвина. Они должны были разгромить ростовскую и тихвинскую группировки врага и отвлечь его резервы с московского направления.

Между тем Гитлер торопил своих генералов. Он требовал от них «в ближайшее время, любой ценой покончить с Москвой». Для захвата советской столицы немецко-фашистское командование сосредоточило крупные силы на флангах Западного фронта. С северо-запада на Москву нацелилась мощная группировка в составе 3-й и 4-й танковых групп и части сил 9-й армии. На тульско-каширском направлении действовала 2-я танковая армия. 4-я армия готовилась к удару на звенигородском, кубинкском, наро-фоминском [112] подольском и серпуховском направлениях. На каждом из них действовал один армейский корпус, усиленный танками. Всего для овладения Москвой была выделена 51 дивизия, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных. 9-я и 2-я армии предназначались для прикрытия внешних флангов ударных группировок.

Западный фронт к этому времени уже имел больше дивизий, чем противник. Однако по количеству огневых средств и личного состава они значительно уступали немецко-фашистским. Поэтому враг превосходил советские войска: в людях — почти в 2 раза, в танках — в 1,5 раза, орудиях и минометах — в 2,5 раза. На направлениях главных ударов гитлеровцы добились еще большего преимущества. На клинском направлении против 56 танков и 210 орудий и минометов 30-й армии они имели до 300 танков и 910 орудий и минометов. На истринском направлении против 150 танков и 767 орудий и минометов 16-й армии фашисты сосредоточили 400 танков и 1030 орудий и минометов. На каширском направлении враг сосредоточил около 400 танков и 810 орудий и минометов против 45 танков и 315 орудий и минометов 50-й армии. 'Защитники Москвы имели преимущество лишь в авиации.

Располагая столь крупными силами, немецко-фашистское командование было уверено, что на этот раз цель будет достигнута. 15–16 ноября оно начало новое наступление на советскую столицу.

Всю свою злобу, всю ярость гитлеровцы вложили в удар огромной силы, обрушенный на советские войска. Часть сил 30-й армии генерала Д. Д. Лелюшенко вынуждена была с тяжелыми боями отойти к Волге, южнее Калинина. В результате противник получил возможность развить успех на клинском направлении. Через два дня юго-восточнее Тулы возобновила наступление 2-я танковая армия. В центре фронта наступательные действия развернула 4-я армия.

Советские войска на каждый маневр противника отвечали контрманевром, на каждый удар — контрударом. Фашистские армии несли огромные потери. Наступая, они шли буквально по трупам своих солдат и офицеров.

О характере боев, о стойкости советских воинов, о потерях врага можно судить по героическим действиям 316-й дивизии. В течение 16 ноября она отразила несколько бешеных танковых атак гитлеровцев, рвавшихся к Москве по Волоколамскому шоссе. У разъезда Дубосеково беспримерный подвиг совершила группа истребителей танков 1075-го полка. Как вспоминает участник боя Г. М. Шемякин, позиции части с утра подверглись сильной бомбежке. Не успел рассеяться дым от взрывов, как в атаку двинулись фашистские автоматчики. Но бойцы отбили ее дружным огнем. Тогда противник бросил в бой 20 танков и новую группу автоматчиков. В этот момент в окопах появился политрук роты В. Г. Клочков. «Не так уж страшно, — сказал он бойцам, — меньше чем по танку на человека». Отважные воины отразили и эту атаку, уничтожив 14 вражеских машин. Но вскоре снова донесся шум моторов. На этот раз атаковали уже 30 танков. Шла огромная сила против горстки бойцов. И в этот критический момент политрук Клочков произнес вдохновенные слова, которым суждено было войти в боевую летопись Отечественной войны: «Велика Россия, а отступать некуда: позади — Москва!» Четыре часа длился легендарный бой. Враг потерял 18 танков, множество солдат, но так и не смог пробиться вперед.

Мужественно, стойко, умело дрались и другие части 316-й дивизии. За героические действия это соединение было награждено орденом Красного Знамени и преобразовано в 8-ю гвардейскую, а ее командир генерал И. В. Панфилов удостоился звания Героя Советского Союза. Ему не посчастливилось быть свидетелем полного разгрома врага под Москвой: 18 ноября у деревни Гусенево он пал смертью храбрых.

Плечом к плечу с 316-й дивизией стойко держалась 78-я стрелковая дивизия генерала А. П. Белобородова, прибывшая под Москву в конце октября с Дальнего Востока. В течение месяца она вела упорные оборонительные бои с превосходящими силами противника. Ей приходилось сражаться на широком фронте, зачастую с открытыми флангами. Дважды она оказывалась [113] в глубоком мешке. Отдельные полки, роты, батареи не раз попадали в окружение, но прорывались и снова занимали оборону, изматывая врага, нанося ему тяжелые потери.

В боях на реке Озерна, юго-западнее Истры, 19 ноября отличился пулеметчик В. Хаметов. Оставшись один на важной высоте, он принял бой с ротой гитлеровцев. В течение всей второй половины дня до сумерек боец отбивал ее атаки. Когда боевые товарищи Хаметова штыковым ударом отбросили противника от высоты, на подступах к ней они насчитали более сотни убитых вражеских солдат и офицеров. За этот подвиг В. Хаметов был награжден орденом Ленина.

Шесть раз в течение дня водил в контратаку свою роту старший лейтенант Н. Марченко. И каждый раз она отбрасывала врага с занимаемых им позиций.

Самоотверженно дрались воины 78-й стрелковой дивизии и на других рубежах под Истрой, а также на подступах к Дедовску. Здесь они окончательно остановили продвижение гитлеровцев. Отсюда же несколько дней спустя соединение перешло в контрнаступление. За доблестные действия в боях под Москвой дивизию преобразовали в 9-ю гвардейскую.

Упорные бои шли и на подступах к Клину. 23 ноября вражеские войска продвинулись северо-восточнее и юго-западнее города и завязали бои на его улицах. Чтобы избежать окружения, соединения 16-й армии оставили Клин и Солнечногорск. Нанеся отсюда удар на Яхрому и Красную Поляну, главные силы 3-й и 4-й танковых групп врага оказались всего лишь в 27 км от Москвы.

Чтобы не допустить прорыва противника к столице, по указанию Ставки в район Хлебникове срочно была выдвинута оперативная группа полковника А. И. Лизюкова. Одновременно она сосредоточила в районе к югу от Икши и передала командованию Московской зоны обороны значительные резервы. На рубеж канала Москва — Волга, между Дмитровом и Икшинским водохранилищем, из резерва Ставки выдвигалась 1-я ударная армия генерала В. И. Кузнецова. В район Крюково перебрасывались две дивизии, две танковые бригады и два артиллерийских противотанковых полка. Эти резервы серьезно усилили оборону северо-западных подступов к столице. К 28 ноября основные силы 1-й ударной армии вышли на восточный берег канала. Но с наступлением ночи противник, переправившись по льду через канал, захватил мост и несколько деревень. Ставка потребовала во что бы то ни стало ликвидировать вражеский плацдарм. И приказ был выполнен.

Контрудар 1-й ударной и 20-й армий в районе Яхромы и Красной Поляны помог 16-й и 30-й армиям остановить противника, наступавшего против правого крыла Западного фронта.

В районе Красной Поляны войска 16-й армии захватили два сверхтяжелых орудия. Они были специально доставлены к Москве для обстрела Кремля. Но фашистам не пришлось произвести из них ни одного выстрела.

Ныне на 42-м километре Ленинградского шоссе на высоком цоколе установлен танк Т-34. На постаменте выбита надпись: «Здесь 30 ноября 1941 года доблестные воины 16-й армии и московского ополчения остановили врага. С этих рубежей они начали разгром немецко-фашистских захватчиков». Во второй половине ноября положение обострилось и в районе Тулы. 18 ноября 2-я танковая армия, прорвав оборону 50-й армии{22}, развернула [114] наступление в обход Тулы с юго-востока на Каширу и Коломну. На следующий день фашистские войска захватили Дедилово, а 22-го — Сталиногорск. Здесь упорное сопротивление врагу оказали части 239-й стрелковой дивизии полковника Г. О. Мартиросяна. Попав в окружение, ее части в течение восьми дней отбивали атаки гитлеровцев, а затем решительным броском вырвались из кольца.

После оставления Сталиногорска возникла угроза глубокого прорыва танковых дивизий противника в районы Венева, Каширы и Зарайска. Как показали дальнейшие события, для развития успеха в сторону Каширы фашистское командование не смогло выделить достаточно крупные силы: его войска были скованы упорной обороной частей Красной Армии в районе Тулы, Венева и других пунктов. Поэтому удар на Каширу предприняла лишь одна танковая дивизия. Ее передовой отряд 25 ноября прорвался к южной окраине города, но здесь был остановлен зенитным артиллерийским дивизионом майора А. П. Смирнова.

В тот же день в район Каширы начали выдвигаться 2-й кавалерийский корпус{23} генерала П. А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А. Л. Гетмана. 27 ноября совместно с одним полком 173-й дивизии они нанесли контрудар по врагу и отбросили его в район Мордвеса.

Потерпев поражение под Каширой, соединения 2-й немецкой танковой армии попытались обойти Тулу с северо-востока. Им удалось в районе Ревякино перерезать железную и шоссейную дороги Серпухов — Тула. Но части 50-й армии внезапным контрударом из района Лаптеве отбросили его на исходные позиции. Гудериан вынужден был отдать приказ об отводе главных сил на рубеж железная дорога Тула — Узловая, река Дон.

Все это говорило о том, что назревает кризис наступления врага на Москву. Перед советскими войсками встала историческая задача. Суть ее получила четкое выражение в названии передовой статьи «Правды» от 27 ноября 1941 г. — «Под Москвой должен начаться разгром врага!». Этого момента в ходе битвы ждала вся страна. И вся страна помогала Москве. С востока непрерывным потоком шли эшелоны с вооружением и боеприпасами, прибывали дивизии и бригады с Урала, из Сибири и с Дальнего Востока. Мужественные ленинградцы, не прекращавшие в труднейших условиях блокады ковать оружие, часть его посылали столице. Герои-туляки сумели в полупустых цехах своих эвакуированных заводов отремонтировать и передать войскам 529 пулеметов, 66 танков, 70 орудий разных калибров. Помощь шла из многих других городов и районов. Москвичи, несмотря на то что из города было эвакуировано 210 крупнейших предприятий, сумели превратить его в арсенал фронтов, отстаивавших столицу. В высоком пафосе трудового героизма советских людей ярко проявилось единство народа и армии.

Между тем бои под Москвой по-прежнему были упорными и напряженными. Противник, потерпев неудачу на ее северных и южных подступах, пытался прорвать оборону в центре Западного фронта. 1 декабря ему удалось добиться этого на участке севернее Наро-Фоминска. Потеряв при этом почти половину танков, гитлеровцы повернули на восток, в район станции Голицыно. Здесь на них обрушили контрудары 33-я и 5-я армии. Попытка врага прорваться к Москве была сорвана. 4 декабря соединения этих армий в ожесточенных боях разгромили немецко-фашистскую группировку и восстановили фронт на реке Нара. Под Наро-Фоминском наиболее [145] отличились 110-я и 113-я стрелковые дивизии{24}, 1-я гвардейская Московская мотострелковая дивизия и 5-я гвардейская танковая бригада. Они сыграли важную роль в обороне рубежа Нары и ликвидации прорыва врага.

Так закончилось наступление фашистских полчищ на Москву. Немецкий генерал К. Вагенер, бывший начальник штаба 3-й танковой группы, в книге «Наступление на русскую столицу» отмечает: «До 5.12 на всех участках фронта войска приостановили наступление самостоятельно, без приказа свыше...» Красная Армия выиграла оборонительное сражение. Ударные вражеские группировки были обескровлены. Только с 16 ноября по 5 декабря противник потерял под Москвой 55 тыс. человек убитыми и свыше 100 тыс. ранеными и обмороженными, 777 танков, 297 орудий и минометов, 244 пулемета, 1500 самолетов.

Основным средством борьбы с вражескими танками была артиллерия. С 16 ноября по 5 декабря от ее огня противник потерял свыше 400 этих машин.

Огромную роль в достижении победы под Москвой сыграли советские Военно-воздушные силы. За два месяца боев авиация фронтов и ПВО столицы совершила более 51 тыс. самолето-вылетов. Под Москвой советская авиация впервые завоевала оперативное господство в воздухе, обеспечив благоприятные условия для действий сухопутных войск. Здесь, в небе Подмосковья, родилась авиационная гвардия. Важный вклад в оборону Москвы внесли 1-й корпус ПВО генерала Д. А. Журавлева и 6-й истребительный авиационный корпус полковника И. Д. Климова. В воздушных боях летчик В. В. Талалихин совершил первый в истории ночной таран, а летчик А. Н. Катрич — первый высотный таран. Всего же под Москвой летчиками было совершено 23 тарана.

Успеху оборонительного сражения под Москвой в немалой степени содействовало предпринятое в наиболее тяжелый период ее обороны контрнаступление советских войск под Тихвином и в районе Ростова-на-Дону. Противник не мог уже перебрасывать силы из этих районов на московское направление. 52-я армия генерала Н. К. Клыкова и 4-я генерала К. А. Мерецкова своими ударами сорвали замысел фашистского командования создать второе кольцо окружения вокруг Ленинграда. Продвижение врага в районах Волхова, Малой Вишеры и Тихвина прекратилось, а его ударная группировка оказалась сжатой с трех сторон. В начале декабря в наступление юго-восточнее Ленинграда включилась и 54-я армия генерала И. И. Федюнинского. Контрнаступление Южного фронта силами 37-й армии генерала А. И. Лопатина, частью сил 18-й армии генерала В. Я. Колпакчи{25} и 9-й армии генерала Ф. М. Харитонова закончилось поражением немецко-фашистских войск под Ростовом и освобождением города 29 ноября. Разгромленные части противника были отброшены на рубеж реки Миус. Войска Южного фронта сорвали замысел фашистского командования прорваться на Кавказ.

Разгром фашистских армий под Ростовом и Тихвином в то время, когда геббельсовская пропаганда трубила на весь мир об уничтожении Красной Армии, явился серьезным моральным ударом по гитлеровской Германии.

В ноябре 1941 г. были также сорваны попытки 11-й немецкой армии овладеть Севастополем. Мужественные защитники города и базы флота отразили все атаки врага.

Успех борьбы под Ростовом, а также героическая оборона Севастополя, сковавшая крупные силы врага, имели огромное военно-политическое значение. Они укрепили положение советских войск на всем южном фланге советско-германского фронта и оказали большое влияние на исход летне-осенней кампании Красной Армии, длившейся пять с половиной месяцев. Ожесточенные сражения в этот самый тяжелый период борьбы с агрессором шли на суше, в воздухе и на море. Врагу удалось блокировать Ленинград, выйти [116] на подступы к Москве, овладеть Харьковом, значительной частью Донбасса и почти всем Крымом. Но расчеты фашистского генерального штаба молниеносно закончить войну против СССР окончательно провалились. Стратегическая инициатива начала переходить к Советским Вооруженным Силам.

Провал операции «Тайфун» явился крупнейшим военно-политическим событием 1941 г. Полчища германского империализма, наводившие ужас на народы Европы, были остановлены на подступах к советской столице в момент, когда многие в капиталистических странах считали ее падение неизбежным. Героическое сопротивление советских войск оказало отрезвляющее воздействие на фашистских генералов. «Теперь, — писал впоследствии бывший начальник штаба 4-й немецкой армии Блюментрит, — даже в ставке Гитлера вдруг поняли, что война в России по сути дела только начинается...» Неудачи под Москвой породили настроения неуверенности у значительной части фашистских солдат, офицеров и генералов.

В оборонительных боях под Москвой Красная Армия показала высокие образцы стойкости, выдержки, воинского мастерства, массового героизма. В те дни отличились десятки частей и соединений, сотни тысяч бойцов и командиров всех родов войск. Вся страна восхищалась беспримерными подвигами героев-панфиловцев, дивизий народного ополчения, морских бригад. За доблесть и мужество многие соединения и части сухопутных войск, три авиаполка Западного фронта были преобразованы в гвардейские. Учрежденной в 1944 г. медалью «За оборону Москвы» награждено более 1 млн. человек. За выдающиеся заслуги москвичей, за их мужество и героизм в борьбе с врагом столица 6 сентября 1947 г. удостоилась ордена Ленина. Когда отмечалось 20-летие Победы советского народа в Великой Отечественной войне, Москве было присвоено почетное звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». В честь этого акта в столице, на развилке Кутузовского проспекта и Дорогомиловской улицы, воздвигнута величественная стела.

2. Контрнаступление Красной Армии под Москвой

К декабрю 1941 г. общая обстановка на советско-германском фронте изменилась. Красная Армия остановила продвижение врага на всем советско-германском фронте, а на флангах развернула наступательные действия. Несмотря на то что враг по-прежнему обладал численным превосходством в людях и боевой технике, инициатива в ведении боевых действий стала переходить к Советским Вооруженным Силам. Первые победы под Москвой, Тихвином и Ростовом еще более укрепили моральное состояние советских воинов. Созрели условия для перехода Красной Армии в контрнаступление на главном, западном, направлении. Оно должно было сыграть большую роль в решении важнейшей задачи, поставленной Коммунистической партией, — вырвать у врага стратегическую инициативу, изменить ход войны в свою пользу.

Разрабатывая план зимней кампании, Ставка и Генеральный штаб считали необходимым прежде всего полностью устранить угрозу, нависшую над Москвой, восстановить коммуникации с Ленинградом, перекрыть фашистским войскам пути на Кавказ. С этой целью сосредоточивались усилия для разгрома ударных группировок противника, действовавших на других направлениях.

Главный удар планировалось нанести на западном направлении силами Западного, Юго-Западного и Калининского фронтов. Уже на последнем этапе оборонительных боев командующие получили указания Ставки на подготовку наступательных операций. Военные советы Западного и Юго-Западного фронтов представили свои соображения, которые и легли в основу плана Ставки. Ближайшей целью контрнаступления под Москвой был разгром ударных группировок врага. Калининскому фронту предстояло нанести удар по 9-й немецкой армии, освободить Калинин и, выйдя в тыл клинской группировки противника, содействовать ее уничтожению. Западный [117] фронт получил задачу разгромить ударные группировки противника северо-западнее и южнее Москвы. Юго-Западный фронт должен был сокрушить елецкую группировку и тем самым помочь левому крылу Западного фронта в уничтожении вражеских войск в районе Тулы. Калининский фронт переходил в контрнаступление 5 декабря, Западный и Юго-Западный — днем позже. В подготовительный период особое внимание уделялось скрытности сосредоточения стратегических резервов и достижению внезапности нанесения намечаемых ударов.

В условиях когда не было возможности для создания численного превосходства над противником даже на направлениях главных ударов, советское командование придавало большое значение эффективному противодействию перегруппировке войск группы армий «Центр», растянутых на огромном тысячекилометровом фронте. Поэтому оно решило начать контрнаступление без паузы после тяжелых оборонительных боев, еще до сосредоточения всех сил, привлекавшихся к участию в операции.

Контрнаступление предпринималось в чрезвычайно трудной обстановке. Уровень промышленного производства в стране в это время был самым низким за весь период войны. В прошедших сражениях летне-осенней кампании Красная Армия понесла немалые потери. И от Коммунистической партии, Советского правительства, Ставки и Генерального штаба, командования фронтов и политорганов потребовались поистине титанические усилия, чтобы мобилизовать максимум сил и средств.

В конце ноября — начале декабря войска получили значительные подкрепления. В состав Западного фронта были переданы три общевойсковые армии (1-я ударная, 20-я и 10-я), девять стрелковых и две кавалерийские дивизии, восемь стрелковых, шесть танковых бригад и большое количество специальных частей. Калининский фронт и правое крыло Юго-Западного фронта также были существенно усилены. Военно-воздушные силы фронтов пополнились авиационными частями и соединениями Московского военного округа, 6-го истребительного корпуса противовоздушной обороны и дальней бомбардировочной авиации Главного Командования. В результате к началу контрнаступления в составе советских войск насчитывалось 1 100 тыс. человек, 7652 орудия и миномета, 415 установок реактивной артиллерии, 774 танка (в том числе 222 тяжелых и средних) и 1000 самолетов.

В группе армий «Центр» было 1 708 тыс. человек, около 13 500 орудий и минометов, 1170 танков и 615 самолетов.

Таким образом, приведенные данные опровергают утверждения буржуазных историков и гитлеровских генералов о якобы подавляющем численном превосходстве советских войск в контрнаступлении под Москвой. Да, Красная Армия имела преимущества, но иного порядка. Она прежде всего превосходила войска вермахта высоким морально-политическим состоянием своих воинов, их непреклонной волей к победе над фашизмом, посягнувшим на свободу и независимость Советской Родины.

Накануне контрнаступления Военный совет Западного фронта обратился к бойцам и командирам с призывом сражаться смело и решительно, тесно взаимодействовать в бою, беспощадно уничтожать фашистских захватчиков. Войска были охвачены высоким наступательным порывом, людьми двигало чувство глубокой ответственности за судьбы Отчизны и социализма, уверенности в успехе готовившихся ударов по врагу.

Контрнаступление началось в установленные сроки. Оно развернулось в 200-километровой полосе. Военные действия сразу же приняли ожесточенный характер. 29-я армия генерала И. И. Масленникова{26} атаковала врага юго-западнее Калинина и, перейдя здесь Волгу по льду, вклинилась в его оборону на глубину 1–1,5 км. 31-я армия генерала В. А. Юшкевича после трехдневных упорных боев прорвала вражескую оборону на Волге южнее Калинина и к исходу 9 декабря перехватила железную дорогу [118] Калинин — Москва. 30-я армия, перешедшая в наступление утром 6 декабря, прорвала оборону противника и, развивая успех, к 9 декабря вышла на подступы к Клину. В ее составе успешно действовала 8-я танковая бригада. Соединения 1-й ударной и 20-й армий освободили крупные населенные пункты: Яхрому, Белый Раст, Красную Поляну.

В боях за Белый Раст отличились воины 24-й танковой бригады и 64-й морской стрелковой бригады. Внезапной атакой они овладели этим селением. Наступая по глубокому, полуметровому снегу, моряки сбросили с себя шинели и с криком «Ура!» устремились на штурм. Большую часть гитлеровцев они уничтожили, а остальных обратили в бегство. На поле боя осталось 17 танков и 6 бронемашин противника.

Войска 16-й армии после двухдневных напряженных боев освободили поселок и станцию Крюково, превращенные врагом в сильный опорный пункт. Левофланговые соединения армии отбросили противника на истринский рубеж. Гитлеровцы яростно оборонялись. Но советские войска, усиливая натиск, ломали упорство врага. Несмотря на глубокий снег, затруднявший маневр, они теснили его на запад. Особенно успешно действовали здесь 8-я гвардейская, 331, 365, 348 и 185-я дивизии, 17-я и 28-я стрелковые, 1-я гвардейская, 24, 31 и 21-я танковые, 64-я морская стрелковая бригады.

В этих боях многие воины совершили героические подвиги. 1319-й стрелковый полк 185-й дивизии получил приказ овладеть деревней Рябинки. Неоднократные попытки выбить из нее фашистов не увенчались успехом. Продвижению подразделений мешал пулеметный огонь дзота. Сержант В. В. Васильковский решил уничтожить огневую точку гранатой. Но и после взрыва пулемет продолжал строчить. Тогда сержант бросился вперед и своим телом закрыл амбразуру дзота. Самоотверженный поступок Васильковского видели все бойцы. В едином порыве они устремились в атаку и выполнили боевую задачу. Сержант Васильковский был посмертно награжден орденом Ленина. Его героический подвиг 25 декабря повторил командир взвода 1174-го полка 348-й стрелковой дивизии Н. С. Шевляков, а 27 декабря — боец 1186-го полка 355-й стрелковой дивизии Я. Н. Падерин.

Наступление советских войск успешно развивалось также северо-восточнее Тулы и в районе Ельца. Соединения 49-й и 50-й армий нанесли сильные удары по 2-й танковой немецкой армии с северо-запада. 1-й гвардейский кавалерийский корпус — с севера, 10-я армия — с востока. Уже 7 декабря войска 10-й армии освободили населенные пункты Михайлов и Серебряные Пруды. Противник с упорными боями начал отходить в общем направлении к рубежу реки Уна. Это было своевременно замечено, и командующий Западным фронтом приказал 50-й армии повернуть южнее, к Щекино, а 10-й армии — на Богородицк. Продвигаясь вперед, советские войска 10–11 декабря завязали бои за Епифань и Сталиногорск. Враг оказывал ожесточенное сопротивление. Частям 2-й танковой армии удалось вырваться из мешка, образовавшегося восточнее Тулы.

В районе Ельца оперативная группа генерала Ф. Я. Костенко при содействии 13-й армии разгромила 34-й армейский корпус и 9 декабря освободила город.

Оценивая эти события, генерал Гальдер 12 декабря в своем дневнике отметил, что обстановка в полосе 2-й армии стала критической, а ее командование потерпело фиаско.

Таким образом, в первые же дни контрнаступления советские войска, нанеся по врагу сильные удары, освободили несколько крупных населенных пунктов. Гитлер потребовал от группы армий «Центр» любой ценой удерживать районы, имевшие важное оперативное и военно-хозяйственное значение. Немецко-фашистское командование, пополнив войска людьми и вооружением, всячески стремилось отразить контрнаступление Красной Армии. Однако этому не суждено было осуществиться.

Контрнаступление продолжало успешно развиваться. Для преследования вражеских войск в армиях создавались подвижные группы из танковых частей и конницы.

13 декабря соединения 29-й и 31-й армий Калининского фронта вышли на пути отхода калининской группировки противника. Гарнизону фашистских войск в Калинине было предложено капитулировать. Гитлеровцы отвергли ультиматум. 15 декабря завязались бои за город. На следующий день Калинин был полностью очищен от захватчиков. Они потеряли только убитыми свыше 10 тыс. солдат и офицеров. Советские войска захватили большие трофеи. Освобождение города стало незабываемым праздником для его жителей. Тысячи женщин, детей и стариков со слезами радости обнимали бойцов и командиров, горячо благодарили их за избавление от фашистского ига.

На правом крыле Западного фронта 12 декабря войска 20-й армии освободили Солнечногорск. Упорное сопротивление противник оказал на рубеже Истринского водохранилища, где им были созданы сильные заграждения. Командующий 16-й армией решил обойти водохранилище с флангов. Для этого были созданы две подвижные группы под командованием генералов Ф. Т. Ремизова и М. Е. Катукова. 11 декабря они освободили Истру. На другой день подвижные группы обошли водохранилище с севера и юга. Враг вынужден был поспешно отходить на запад. 15 декабря войска 30-й армии при содействии 1-й ударной армии освободили Клин. В боях за город были разгромлены две моторизованные и одна танковая дивизии врага. 17 декабря введенный в прорыв на этом направлении 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Л. М. Доватора совместно с 22-й танковой бригадой подполковника И. П. Ермакова вышел в район озера Тростенское. Отсюда части корпуса развивали наступление к реке Руза.

Успешно преодолевали сопротивление противника и армии левого крыла Западного фронта. 11 декабря войска 10-й армии при содействии 1-го гвардейского кавалерийского корпуса изгнали гитлеровцев из Сталиногорска, а 50-я армия 13 декабря выбила их из Ясной Поляны. 17 декабря после трехдневных ожесточенных боев был освобожден город шахтеров Подмосковья — Щекино. Враг цеплялся за каждый населенный пункт и узел дорог, но под ударами советских войск вынужден был отступать, неся большие потери.

Советские воины, изгоняя противника, воочию видели, к чему привел в захваченных районах фашистский «новый порядок». Повсюду они встречали страшную картину зверств и варварского хозяйничанья оккупантов. Многие советские люди были расстреляны и повешены. В Клину фашисты разрушили Дом-музей великого русского композитора П. И. Чайковского. Они почти целиком сожгли город Истру, а памятник старинной архитектуры — монастырь Новый Иерусалим, построенный в 1654 г., взорвали. В Ясной Поляне гитлеровцы расхитили экспонаты музея Л. Н. Толстого и осквернили его могилу. «Кровь стынет в жилах, когда смотришь на злодеяния фашистов», — говорилось в резолюции, принятой бойцами 1203-го полка 354-й дивизии на митинге в освобожденной Истре. Видя эти чудовищные преступления, советские воины еще более проникались жгучей ненавистью к фашистским захватчикам.

13 декабря было опубликовано сообщение о первых итогах контрнаступления под Москвой. Оно вызвало новый подъем боевой активности войск, восторг и радость всего советского народа, всех честных людей планеты.

Учитывая благоприятную обстановку на западном направлении, Ставка потребовала от командующих фронтами расширения полос наступления. Калининский фронт получил приказ решительно развивать успех на ржевском направлении. В его состав были переданы 30-я армия Западного фронта [120] и 39-я армия из резерва Ставки. Западный фронт должен был усилить удары по отходившим войскам противника на флангах и перейти в наступление армиями центра.

Для более четкого оперативного управления войсками правого крыла Юго-Западного фронта Ставка из его состава вывела и объединила в самостоятельный, Брянский, фронт 61, 3 и 13-ю армии. Командующим фронтом был назначен генерал Я. Т. Черевиченко, членом Военного совета — корпусной комиссар А. Ф. Колобяков, начальником штаба — генерал В. Я. Колпакчи. Фронт получил задачу развивать наступление в направлениях на Волхов и Орел, содействуя Западному фронту в разгроме южного крыла группы армий «Центр».

Удары Красной. Армии севернее и южнее Москвы, вынудившие фашистские войска без приказа поспешно отходить, вызвали немалое беспокойство в германской ставке. Неожиданное контрнаступление советских войск напомнило гитлеровцам о судьбе наполеоновской армии, погибшей в России. Чтобы спасти положение, немецко-фашистское командование стало применять драконовские меры по укреплению дисциплины и наведению порядка в своих войсках. Взбешенный Гитлер снял с постов многих командующих, в том числе и Гудериана. 16 декабря он предписал командному составу группы армий «Центр» «заставить войска с фанатическим упорством оборонять занимаемые позиции, не обращая внимания на противника, прорывающегося на флангах и в тыл наших войск». Гитлеровское руководство стремилось удержать в своих руках важные коммуникации западнее Москвы и узлы дорог — Ржев, Вязьму, Юхнов, Сухиничи, Калугу, Брянск. Здесь к тому же размещались крупные интендантские склады. Фашисты решили превратить эти города в укрепленные районы, чтобы, опираясь на них, остановить наступление Красной Армии на западном направлении.

Однако осуществить этот замысел полностью им не удалось. Калининский, Западный и Брянский фронты продолжали развивать контрнаступление. Как и в начале операции, чтобы лишить противника возможности закрепляться на новых рубежах, создавались подвижные группы. В полосе 30-й армии действовала танковая группа полковника П. А. Ротмистрова, а в полосе 10-й армии — кавалерийская группа генерала В. А. Мишулина.

К 7 января 1942 г. войска Калининского фронта, преодолевая упорное сопротивление противника, достигли Волги в районе Ржева. Обойдя город с запада и севера, они заняли по отношению к основным силам группы армий «Центр» охватывающее положение. Наступающие соединения и части, продвинувшись на 60–120 км, освободили ряд городов и сотни населенных пунктов. Войска фронта нанесли поражение шести дивизиям врага, захватив при этом 956 орудий и минометов, 153 танка, 25 самолетов, 3250 автомашин, 844 пулемета и много различного военного имущества. Основательно потрепанные части 9-й немецкой армии отошли за Волгу.

Войска правого крыла Западного фронта продвигались в сторону Волоколамска и 20 декабря после двухдневных ожесточенных боев освободили город. Отступая, гитлеровские захватчики не успели скрыть следы своих преступлений. На одной из улиц города советские воины увидели виселицу с восемью повешенными. Это были московские комсомольцы: К. Ф. Пахомов, Н. А. Галочкин, П. В. Кирьяков, В. В. Ординарцев, Н. С. Каган с завода «Серп и молот», И. А. Маненков с завода «Москабель», А. В. Грибкова и Е. Я. Полтавская — студентки Московского художественно-промышленного училища имени М. И. Калинина. 4 ноября они перешли линию фронта, чтобы установить связь с партизанами. Схваченные фашистами, молодые патриоты стойко приняли мученическую смерть. Перед их останками воины [121] дали клятву покарать фашистских палачей. Все эти герои-комсомольцы были посмертно награждены орденом Ленина.

В боях на подступах к Волоколамску 20 декабря незабываемый подвиг совершил 19-летний командир пулеметного взвода 41-й стрелковой бригады комсомолец С. У. Куликов. Когда вражеский пулемет, укрытый в дзоте, остановил продвижение роты, он подполз к огневой точке и гранатой подавил ее. Но через минуту она вновь ожила. Куликов был ранен в ногу. Найдя в себе силы, он подполз к дзоту и своим телом закрыл амбразуру. Пулемет замолчал, и рота устремилась вперед.

Товарищи насчитали в полушубке взводного более 30 пулевых пробоин. Но сердце героя продолжало биться. Несмотря на тяжелейшие ранения, Куликов выжил. Через две недели он пришел в сознание, а осенью 1942 г., после длительного лечения, вернулся в боевой строй и сражался в рядах героических защитников Ленинграда.

Выход советских войск на рубеж рек Лама и Руза и освобождение Волоколамска создали предпосылки для удара на Гжатск. 2-й гвардейский кавалерийский корпус пытался с ходу форсировать Рузу. Но рубеж по этой реке оказался сильно укрепленным, и кавалеристам пришлось прорывать вражескую оборону в пешем строю. При этом пал смертью храбрых командир корпуса генерал Л. М. Доватор, любимец бойцов, боевой кавалерийский военачальник. Он был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Подвижные группы генералов М. Е. Катукова и Ф. Т. Ремизова и стрелковые дивизии 20-й и 16-й армий тоже не смогли форсировать Ламу и Рузу. 25 декабря наступление на этом участке приостановилось. Командование Западного фронта приказало армиям приступить к планомерной подготовке прорыва укреплений вражеской полосы.

Так закончилось контрнаступление правого крыла фронта. В ходе его советские войска разгромили основные силы 3-й и 4-й танковых групп, а сильно потрепанные пехотные части противника отбросили на 90–100 км. От врага была очищена важная дорога Калинин — Москва. В результате угроза столице с северо-запада значительно ослабла.

Армии центра Западного фронта, перешедшие в наступление 18 декабря, из-за нехватки огневых средств смогли прорвать вражескую оборону на реке Нара лишь на восьмой день. 26 декабря, сломив сопротивление противника, они освободили Наро-Фоминск, а через несколько дней — Малоярославец и Боровск.

На подступах к Москве мужественно, не щадя своей жизни, сражались представители всех народов Советской страны. Под Наро-Фоминском и Боровском отличилась 201-я Латышская стрелковая дивизия полковника Г. Г. Паэгле. В подвигах ее бойцов воскресла слава красных латышских стрелков, тех славных солдат революции, которые летом 1918 г. подавляли эсеровский мятеж в Москве, осенью того же года дрались с белыми под Казанью, а в 1919 г. прославились в решающих сражениях с полчищами Деникина под Орлом. В боях за Наро-Фоминск и Боровск воины 201-й Латышской дивизии уничтожили свыше 7 тыс. солдат и офицеров противника, вывели из строя и захватили много боевой техники.

Действовавшие на левом крыле Западного фронта 50-я и 49-я армии получили приказ овладеть Калугой. Подвижная группа 50-й армии во главе с заместителем командарма генералом B. C. Поповым 21 декабря скрытно подошла к городу. На следующий день ее передовые части ворвались в него. Чтобы удержать Калугу, враг бросил туда значительные силы. Стрелковые же дивизии 50-й и 49-й армий отстали от подвижной группы. Поэтому борьба за город приняла затяжной характер. Он был освобожден 30 декабря, после тяжелых боев. Вслед за Калугой были взяты города Белев, Мещовск, Серпейск, Мосальск.

Успешно развивалось наступление 10-й армии и группы генерала П. А. Белова. К 7 января войска левого крыла Западного фронта вышли на рубеж Детчино, Юхнов, Киров, Людиново и охватили группу армий «Центр» с юга. Войска Брянского фронта действовали на орловском направлении. [122] К концу декабря они продвинулись на 30–110 км и достигли рубежа Белев, Верховье.

Таким образом, в начале января 1942 г. войска Калининского, Западного, Юго-Западного и Брянского фронтов, действуя в условиях численного превосходства противника, успешно завершили первую в ходе Великой Отечественной войны крупную наступательную операцию. Под Москвой были разгромлены 38 немецких дивизий. Особенно большие потери понесли танковые армии врага, которым, как известно, в планах захвата советской столицы фашистское командование отводило решающую роль.

После войны бывшие гитлеровские генералы скрепя сердце вынуждены были признать, что удары советских войск под Москвой едва не привели их армию к катастрофе. Генерал Вестфаль, например, заявил, что «немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения».

В ходе наступательных действий советские войска освободили от захватчиков свыше 11 тыс. населенных пунктов, в том числе города Калинин и Калугу, ликвидировали опасность окружения Тулы. Враг был отброшен от Москвы на 100–250 км. Непосредственная угроза столице и всему Московскому промышленному району отпала.

Одновременно с контрнаступлением под Москвой советские войска вели активные боевые действия юго-восточнее Ленинграда и в Крыму.

Для управления войсками, занимавшими оборону восточнее реки Волхов, Ставка 17 декабря создала Волховский фронт, в который вошли сражавшиеся здесь четыре армии. Его командующим был назначен генерал К. А. Мерецков, членом Военного совета — армейский комиссар 1 ранга А. И. Запорожец, начальником штаба — комбриг Г. Д. Стельмах. Фронту предписывалось во взаимодействии с Ленинградским фронтом ликвидировать блокаду города Ленина.

Важные задачи наступательного характера получил и Северо-Западный фронт.

К концу декабря войска Волховского фронта отбросили врага за реку Волхов и захватили несколько плацдармов на ее западном берегу. При этом были освобождены сотни населенных пунктов, в том числе города Большая Вишера, Тихвин, Будогощ. Хотя ликвидировать блокаду Ленинграда тогда не удалось, освобождение Тихвина и прилегающих к нему районов имело огромное значение: тем самым был сорван злодейский план фашистского командования полностью изолировать город на Неве от страны. Было возобновлено сквозное движение по Северной железной дороге до станции Войбокало, а от нее — к Ладоге, благодаря чему несколько облегчилась доставка продовольствия в Ленинград.

Ленинград тяжело пережил зиму 194¼2 г. Связь с Большой землей поддерживалась только по Ладожскому озеру. Причем трасса движения кораблей, осуществлявших доставку грузов в город и эвакуацию населения, подвергалась постоянным воздушным налетам и артиллерийскому обстрелу. Ко времени ледостава на озере завоз продовольствия ленинградцам не превышал одной трети его минимального суточного расхода. 20 ноября норма выдачи хлеба была еще более сокращена, рабочие стали получать 250 граммов хлеба в сутки, остальные — 125 граммов. Истощились запасы топлива, прекратили работу электростанции, замерз водопровод, остановился городской транспорт. Недоедание привело к катастрофическому росту смертности населения. Но ленинградцы продолжали героически сражаться и трудиться.

19 ноября Военный совет Ленинградского фронта и городской комитет партии на совместном заседании приняли решение создать автомобильную дорогу по льду Ладожского озера для доставки грузов в Ленинград. Эта ледовая магистраль протяженностью 30 км поистине стала Дорогой жизни, как называли ее жители и защитники города.

В период боев под Москвой и Ленинградом, 17 декабря, немецкое командование начало второе наступление на Севастополь. Семь пехотных дивизий и две горнострелковые бригады были брошены против защитников города. [123]

Главный удар наносился из района Дуванкоя на Камышлы, Северная бухта, вспомогательный — вдоль побережья из района Варнутки на Балаклаву. Передовые части противника вышли к главному оборонительному рубежу, но здесь были остановлены. Им не удалось преодолеть героическое сопротивление воинов 79-й морской стрелковой бригады, 25-й Чапаевской и 95-й стрелковых дивизий, 40-й кавалерийской дивизии, батарей береговой обороны, поддержанных артиллерией кораблей и авиацией Черноморского флота.

В те дни вся страна узнала о славном подвиге гарнизона дзота № 11. Трое суток моряки — комсомольцы Г. Г. Доля, А. В. Калюжный, В. И. Мудрик, Д. И. Погорелов, В. Радченко и И. М. Четвертков во главе с командиром отделения С. С. Раенко отражали бешеные атаки врага. Герои дрались до последнего патрона, до последнего вздоха. Гитлеровцы овладели огневой точкой лишь после того, как там не осталось в живых ни одного человека. Подошедшие подразделения моряков, выбив фашистов из дзота, обнаружили в нем записку: «Родина моя! Земля русская! Я, сын Ленинского комсомола, его воспитанник, дрался так, как подсказывало мне сердце... Я умираю, но знаю, что мы победим. Моряки-черноморцы! Деритесь крепче, уничтожайте фашистских бешеных собак! Клятву воина я сдержал. Калюжный».

К концу декабря наступление врага на Севастополь было отбыто. Гитлеровцы смогли продвинуться на северном участке лишь на 7–10 км, а в районе Чоргунь — на 2–3 км. Но и этот частичный успех обошелся врагу дорого. Он понес большие потери в живой силе и технике.

Отражению второго наступления на Севастополь в немалой степени способствовала начавшаяся 26 декабря Керченско-Феодосийская десантная операция. Основной ее целью было овладение Керченским полуостровом и создание предпосылок для освобождения всего Крыма. В этой первой, самой крупной, десантной операции Великой Отечественной войны участвовали 51-я и 44-я армии Закавказского фронта (командующий фронтом генерал Д. Т. Козлов, член Военного совета дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин, начальник штаба генерал Ф. И. Толбухин), Черноморский флот и входившая в его состав Азовская военная флотилия, которой командовал адмирал С. Г. Горшков.

Чрезвычайно сложными и трудными были условия десантирования. На море бушевал шторм. У берегов образовалась кромка льда, препятствовавшая подходу судов. Флот не имел специальных десантно-высадочных средств для выгрузки тяжелой техники и доставки войск на необорудованный берег. В операции использовались не приспособленные для этого транспортные и рыболовецкие суда. Тем не менее она была осуществлена. Корабли и суда высадили в порт Феодосию основные силы 44-й армии генерала А. Н. Первушина, а на северо-восточное побережье Керченского полуострова — части 51-й армии генерала В. Н. Львова.

Освободив 29 декабря Феодосию, войска 44-й армии развили наступление в северном направлении.

Немецко-фашистские войска, опасаясь окружения, 30 декабря оставили Керчь и начали отходить в глубь полуострова. Но соединения 44-й армии действовали крайне медленно, поэтому основные силы вражеской группировки, хотя и понесли потери, избежали окружения и уничтожения.

К исходу 2 января 1942 г. войска Кавказского{27} фронта продвинулись [124] на 100–110 км, очистили Керченский полуостров и тем самым вынудили противника прекратить наступление на Севастополь. Несмотря на то что цели операции были достигнуты не полностью, положение советских войск на южном участке советско-германского фронта улучшилось. Командующий 11-й немецкой армией Манштейн в те дни считал, что судьба его войск «висела на волоске».

Разгром немецко-фашистских захватчиков под Москвой, успехи Красной Армии под Ростовом и Тихвином сыграли исключительную роль в дальнейшем укреплении морального духа народа. Советские люди снова и снова убеждались, что у страны хватит сил и средств для того, чтобы повергнуть врага в прах. Они отдавали должное организаторскому гению своей ленинской партии, несшей всю ответственность за судьбы страны.

На земле, освобожденной от захватчиков, предстояла огромная работа по восстановлению народного хозяйства. Ущерб они причинили гигантский. В одной только Московской области фашисты вывели из строя 374 предприятия, свыше 630 объектов железнодорожного транспорта, все шахты Подмосковного угольного бассейна, полностью уничтожили 640 сел и частично — 1640, причинили другие огромные убытки сельскому хозяйству. Материальный ущерб, нанесенный Московской области, составлял около 30 млрд. рублей.

Руководствуясь указаниями Центрального Комитета ВКП(б), партийные организации Москвы, Тулы, Калинина развернули большую политическую и организаторскую работу среди трудящихся, с воодушевлением принявшихся за восстановление колхозов и совхозов, разрушенных предприятий, культурных учреждений, школ и жилищ.

В декабре 1941 г. была освобождена сравнительно небольшая часть советской территории, захваченной гитлеровцами. Но уже это явилось воодушевляющим предзнаменованием неизбежного изгнания фашистов со всей советской земли и полного разгрома гитлеровской Германии.

3. Общее наступление Красной Армии зимой 1942 г.

Каждый день приносил радостные вести о победах Красной Армии. Все более активизировались ее наступательные действия. Воодушевленные этим, труженики тыла усиливали помощь фронту. В декабре было достигнуто прекращение падения уровня производства, вызванного неблагоприятным развитием событий в первые месяцы войны.

Оценив обстановку на фронте и внутреннее положение страны к началу 1942 г., Ставка приняла решение развивать наступление на трех стратегических направлениях. Войскам Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов предстояло при содействии Балтийского флота разгромить главные силы группы армий «Север» и освободить Ленинград от блокады. Калининский и Западный фронты, наносившие главный удар, должны были во взаимодействии со смежными армиями Северо-Западного и Брянского фронтов окружить и разгромить главные силы группы армий «Центр». Южный и Юго-Западный фронты получили задачу нанести поражение группе армий «Юг» и освободить Донбасс. Кавказскому фронту и Черноморскому флоту предписывалось изгнать врага из Крыма.

Для достижения этих целей требовалось значительно пополнить советские войска. К 1 января 1942 г. соотношение сил на советско-германском фронте было почти равным. Красная Армия не обладала существенным превосходством [125] на направлениях планируемого наступления, силы и средства были относительно равномерно распределены по всему фронту. На западном направлении стороны имели одинаковое количество пехоты и артиллерии, и только по танкам советские войска превосходили врага в 1,3 раза. А на юго-западном направлении противник даже обладал преимуществом в артиллерии, особенно в противотанковой.

На северо-западном направлении Ленинградский и Волховский фронты в январе — апреле 1942 г. вели тяжелые наступательные бои против 18-й немецкой армии. Нанеся ей большой урон в живой силе и технике, они сорвали намерение гитлеровского командования организовать новое наступление на Ленинград. Однако добиться главной цели им не удалось. Город по-прежнему оставался в блокаде. Помимо отсутствия сильных ударных группировок на основных направлениях сказалась нехватка боеприпасов, особенно в войсках Ленинградского фронта. Промышленность осажденного города не могла обеспечить их всем необходимым. Перевозки по военно-автомобильной дороге, проложенной по льду Ладожского озера, несколько ослабили кризис в снабжении защитников Ленинграда. Однако из-за ограниченности пропускной способности дороги полностью удовлетворять их запросы не удавалось.

На старорусском направлении вели наступление войска Северо-Западного фронта. Они нанесли крупное поражение 16-й немецкой армии, разгромив три и окружив семь ее дивизий под Демянском. В боях под Старой Руссой героический подвиг совершил летчик Т. М. Фрунзе — сын выдающегося революционера и полководца гражданской войны М. В. Фрунзе. 19 января в паре с лейтенантом И. П. Шутовым он вступил в схватку с 30 вражескими бомбардировщиками и 8 истребителями. Отважные советские летчики заставили врага сбросить смертоносный груз на немецкие войска. Когда самолет И. П. Шутова был сбит, Тимур Фрунзе один продолжал вести бой и сражался до последнего удара сердца.

Отважному летчику было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Бои по уничтожению окруженных под Демянском войск затянулись. Воспользовавшись этим, фашистское командование перебросило сюда свежие силы, которым во второй половине апреля удалось с помощью блокированных войск пробить узкий коридор и соединиться с ними. В таком положении фронт стабилизировался здесь на длительное время.

Наиболее ожесточенными были сражения на западном направлении. В январе — апреле 1942 г. армии Калининского и Западного фронтов при содействии левого крыла Северо-Западного и правого крыла Брянского фронтов вели наступление с целью разгромить группу армий «Центр». В полосе Западного фронта были задействованы также воздушно-десантные войска. С 18 по 22 января в районе Желанье (40 км южнее Вязьмы) самолеты высадили два батальона 201-й воздушно-десантной бригады и 250-й стрелковый полк — всего более 1640 человек. В районе Озеречни в конце января десантировалась 8-я бригада 4-го воздушно-десантного корпуса численностью свыше 2 тыс. человек.

Приложив огромные усилия, 3-я и 4-я ударные армии Северо-Западного фронта во взаимодействии с войсками Калининского фронта отбросили противника к городам Великие Луки, Витебск, Велиж, Демидов и глубоко охватили с северо-запада группу армий «Центр».

Войска правого крыла Западного фронта в середине января прорвали вражескую оборону на рубеже рек Лама и Руза. Развивая наступление в направлении Зубцова и Гжатска, они продвинулись на 50–70 км. В районе Погорелое Городище и на подступах к Гжатску противник оказал упорное организованное сопротивление, которое преодолеть не удалось.

В центре Западного фронта, на вяземском направлении, действовали 5, 33 и 43-я армии. Они овладели поселком Шанский Завод и подошли к Юхнову. Севернее Юхнова 33-я армия вошла в прорыв и достигла Вязьмы. В это время 1-й гвардейский кавалерийский корпус прорвался у Людиново [126] в тыл врага и вышел в район юго-восточнее Вязьмы. Попытка с ходу овладеть городом не увенчалась успехом. Противник нанес сильные контрудары и перехватил коммуникации прорвавшейся группировки. Это заставило корпус перейти к круговой обороне.

На витебском направлении советские войска продвинулись на 250 км, на гжатском и юхновском — на 80–100 км. 10, 16 и 61-я армии, преодолев в направлении Рославля около 150 км, вышли на рубеж Мосальск, Киров, Людиново, Белев и перехватили железнодорожную магистраль Вязьма — Брянск.

Обойдя с севера и запада левое крыло группы армий «Центр», советские войска создали угрозу тылу ее главных сил и нарушили их взаимодействие с группой армий «Север». Вражеское командование срочно перебросило на усиление группы армий «Центр» 12 пехотных дивизий и 2 охранные бригады. Это позволило ему остановить продвижение советских войск в направлении на Вязьму, а на отдельных участках даже потеснить их. Бои приняли затяжной характер. Они продолжались с переменным успехом до конца апреля.

Таким образом, войскам Западного и Калининского фронтов не удалось освободить Ржев, Гжатск и Вязьму и окружить главные силы группы армий «Центр». Тем не менее враг попал в трудное положение. В тылу его войск (в большом районе к югу от Вязьмы и до Варшавского шоссе, а также к северу от Вязьмы до Ржева) действовали значительные силы Западного и Калининского фронтов и партизаны. Около 29 гитлеровских дивизий оказались в полуокружении в районах Оленине, Ржева, Сычевки и Юхнова.

В результате наступления на западном направлении были разгромлены 16 дивизий и 1 бригада противника. По данным, приведенным фашистским генералом Блюментритом, 4-я армия только за январь — март 1942 г. потеряла 97 тыс. солдат и офицеров, то есть почти половину своего состава. Еще большие потери понесла 9-я армия. Это вызвало тревогу в стане врага. «...Страх за свою судьбу охватил не только часть войск, но и многих представителей командования, — вспоминает Блюментрит. — К моральному кризису в войсках прибавился моральный кризис среди командования».

На юго-западе в январе — марте 1942 г. наступление вели: Брянский фронт — на орловском направлении, Юго-Западный — на харьковском и Южный — на днепропетровском. Однако существенных успехов они не добились. Лишь на смежных крыльях Юго-Западного и Южного фронтов, на участке Балаклея, Красный Лиман, во второй половине января удалось прорвать оборону противника. С вводом в прорыв трех кавалерийских корпусов советские войска к концу января вклинились в его расположение на 90 км и захватили большой плацдарм в районе Изюм, Лозовая, Барвенково. Это создало благоприятные условия для охвата харьковской и донбасской группировок противника. Однако дальнейшего развития наступление не получило: фашистское командование перебросило в этот район с юга соединения 1-й танковой армии и усилило группу армий «Юг» 16 дивизиями. В феврале фронт здесь стабилизировался.

На Керченском полуострове в январе тяжелые бои вели войска Кавказского фронта. Они вынуждены были оставить Феодосию. В феврале — апреле войска Крымского фронта{28} неоднократно переходили в наступление с целью очистить от врага Крым, но успеха не имели. Эти неудачи существенно ухудшили положение советских войск на полуострове и осложнили борьбу за его освобождение.

Итак, в ходе общего наступления зимой 194¼2 г. Красная Армия нанесла противнику значительные потери, но полностью не была разгромлена ни одна из его главных группировок. Операции, проводившиеся с этой целью, завершить не удавалось. Одновременное наступление на всех важнейших направлениях привело к распылению стратегических резервов. [127]

Остро ощущалось и то, что советское командование пока не располагало крупными механизированными и танковыми соединениями, необходимым количеством боевой техники и боеприпасов. Гитлеровская армия по-прежнему была еще очень сильной. Достаточно сказать, что в начале 1942 г. на советско-германском фронте находилось 182 ее дивизии (в том числе 19 танковых и 15 моторизованных) и 25 бригад. Тем не менее результаты зимнего наступления Красной Армии были значительными. Главный из них — первый серьезный кризис германской военной машины. «...Для дальнейшего ведения боевых действий, — вспоминает бывший фашистский генерал, западногерманский военный историк Типпельскирх, — исход этой зимней кампании имел гибельные последствия...» Английский военный историк генерал Фуллер, выступающий адвокатом гитлеровских заправил, их ошибок и военных неудач, тем не менее пишет, что после поражения зимой 1942 г. «германская армия так и не вернула утраченную энергию, а в глазах всего мира она лишилась ореола непобедимой армии».

Первым крупным успехам советских войск способствовала героическая борьба советских людей в тылу врага. Огнем и мечом гитлеровцы стремились сломить их волю к сопротивлению, но были бессильны добиться этого. Жестокость, зверства оккупантов лишь усиливали ненависть населения к ним. К осени 1941 г. партизанские отряды и диверсионные группы действовали почти на всей оккупированной территории. К концу года их число достигло 3500. Наиболее широкий размах партизанское движение получило в Ленинградской, Калининской, Смоленской, Московской, Орловской, Курской областях, в Белоруссии, на Украине и в Крыму. Партизаны и подпольщики совершали нападения на вражеские колонны, автотранспорт, обозы с продовольствием и военным снаряжением, взрывали склады боеприпасов и горючего, подрывали мосты на шоссейных и железных дорогах, пускали под откос поезда, разрушали линии связи. Советские патриоты беспощадно расправлялись с предателями Родины, ставленниками оккупантов. Орловские партизаны постоянно контролировали железные и шоссейные дороги, идущие от Брянска на Орел, Сухиничи, Киров, Гомель, Новгород-Северский и Курск. Исключительно эффективно вели диверсионные действия на железных дорогах в районе Орши подпольные группы, которыми руководил К. С. Заслонов. За четыре месяца (с ноября 1941 г. по февраль 1942 г.) они вывели из строя или уничтожили одних только паровозов свыше двухсот. Во время контрнаступления под Москвой партизаны Калининской, Московской и Тульской областей нарушали коммуникации противника, уничтожали его отдельные гарнизоны. Зимой 194¼2 г. партизаны очистили от оккупантов обширные районы и создали так называемые партизанские края в Ленинградской, Смоленской, Орловской областях. Здесь были восстановлены органы Советской власти, налажена работа колхозов, школ, больниц. Партизаны и колхозники Ленинградского партизанского края в марте переправили через линию фронта в осажденный Ленинград обоз из 223 подвод с продовольствием.

Особую активность проявляли партизаны в тылу группы армий «Центр». За зиму 194¼2 г. они пустили под откос 224 поезда, подорвали около 650 мостов, уничтожили 1850 автомашин, освободили от захватчиков обширные районы. О размахе и значении их действий можно судить и по признанию командующего этой группировкой Клюге. 24 февраля 1942 г. в докладе начальнику генштаба сухопутных войск он писал: «Если до сих пор партизаны ограничивались действиями против тыловых коммуникаций и нападением на отдельные машины и казармы, то в настоящее время все яснее становится [128] тенденция к созданию сплоченных соединений, которые под энергичным командованием русских офицеров, хорошо вооруженные и организованные, пытаются поставить под контроль определенные области и проводить оттуда операции более крупного значения. В связи с этим инициатива во многих местах переходит к противнику, и там, где он чувствует себя достаточно сильным, контролирует большие области, ликвидировав в них германскую администрацию и препятствуя их хозяйственному использованию».

4. Первое крупное поражение фашистской Германии во второй мировой войне

Результаты наступления Красной Армии зимой 194¼2 г., в котором принимали участие девять фронтов при активном содействии трех флотов, имели огромное политическое и стратегическое значение. За четыре месяца советские войска отбросили фашистские полчища на 150–400 км. От врага были очищены Московская, Тульская и Рязанская области, многие районы Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской, Курской, Харьковской, Донецкой областей и Керченский полуостров. Общая площадь освобожденных районов составила 150 тыс. кв. км.

В ходе наступления Красная Армия разгромила до 50 дивизий врага{29}. Только сухопутные войска Германии потеряли за это время на советско-германском фронте 832 550 солдат и офицеров. Для восполнения потерь гитлеровское руководство вынуждено было зимой 1942 г. впервые провести тотальную мобилизацию. Оно призвало в армию многих немецких рабочих, заменив их иностранными, и в период с декабря 1941 г. по апрель 1942 г. направило на советско-германский фронт примерно 800 тыс. человек маршевого пополнения. Кроме того, сюда с Запада, где не велись боевые действия, было переброшено 39 дивизий и 6 бригад.

Гитлер, взбешенный крупными неудачами вермахта, сместил с занимаемых постов 35 генералов, в том числе главнокомандующего сухопутными войсками фельдмаршала Браухича и всех командующих группами армий. С этого времени руководство сухопутными войсками осуществлял он сам.

Немецкие генералы пытались позже вину за первый провал стратегических планов на восточном фронте возложить на Гитлера и...русскую зиму. Слов нет, зима 194¼2 г. выдалась суровой, но она была такой для обеих сторон. И конечно же не 40-градусные морозы, а величайший наступательный дух, самоотверженность советских войск явились главными причинами поражений германской армии. «Более чем миллионная группировка отборных гитлеровских войск, — подчеркивал в своих воспоминаниях маршал Г. К. Жуков, — разбилась о железную стойкость, мужество и героизм советских войск, за спиной которых был их народ, столица, Родина».

Разгром немецко-фашистских войск под Москвой и последующее наступление Красной Армии зимой имели огромное значение в борьбе с фашизмом. Гитлеровская Германия, поработившая десятки европейских народов, впервые во второй мировой войне потерпела серьезное поражение. Советские Вооруженные Силы после пятимесячной обороны и вынужденного отступления вырвали стратегическую инициативу из рук врага и заставили его перейти к обороне на всем советско-германском фронте. Стратегия «молниеносной войны», лежавшая в основе гитлеровской военной доктрины и имевшая успех на полях сражений в Западной Европе, оказалась несостоятельной в войне против СССР. У стен советской столицы был развеян миф о «непобедимости» вермахта. Победа под Москвой знаменовала собой начало коренного поворота в ходе Великой Отечественной войны. Весь мир убедился в прочности советского государственного и общественного строя, в неиссякаемости морально-политических сил советского народа, в высокой боеспособности его армии. [129]

Эту бесспорную истину вынуждены были признать как союзники по борьбе с фашистской агрессией, так и враги Советского Союза. Премьер-министр Великобритании У. Черчилль в обзоре положения на фронтах второй мировой войны отметил 16 декабря, что «в настоящий момент фактом первостепенной важности в ходе войны являются провал планов Гитлера и его потери в России». Бывший гитлеровский генерал Блюментрит писал впоследствии: «Кампания в России, а особенно ее поворотный пункт — Московская битва, нанесла первый сильнейший удар по Германии как в политическом, так и военном отношении». «Немецкая армия, — свидетельствует другой гитлеровский генерал, Вестфаль, — ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения». Немецкий вице-адмирал К. Ассман признал: «Перелом в ходе войны произошел на полях сражения под Москвой. Здесь в конце 1941 г. впервые была сломлена наступательная мощь германских вооруженных сил, столкнувшихся с непосильной для них задачей».

Международное значение крупных успехов Советских Вооруженных Сил. достигнутых зимой 194¼2 г., не исчерпывалось лишь этими обстоятельствами. Эти успехи позволили народам стран, оккупированных Германией, Италией и Японией, воочию убедиться в том, что СССР действительно является реальной силой, способной избавить их от фашистских поработителей. Они явились могучим стимулом расширения антифашистской и национально-освободительной борьбы всех народов. Один из виднейших деятелей международного рабочего и коммунистического движения Уильям Фостер с глубокой убежденностью заявил, что контрнаступление Красной Армии под Москвой знаменовало переход к великому народному наступлению против фашизма.

Победа под Москвой оказала решающее влияние на сплочение сил антифашистской коалиции, ускорила координацию их борьбы против общего врага и в то же время вызвала растерянность и смятение в рядах агрессивного блока. Она заставила реакционные правительства Японии и Турции, враждебно относившиеся к Советскому Союзу, отложить запланированное нападение на него до лучших времен, которых они так и не дождались.

Особое значение победы Красной Армии имели для советского народа. Сообщения Советского информбюро о поражении фашистских войск на полях Подмосковья, под Тихвином, Ростовом, в Донбассе и Крыму вызывали у него огромный энтузиазм и прилив новых сил. Эти победы еще более укрепляли веру советских людей в неизбежность разгрома гитлеровской Германии, стали новым источником массового героизма на фронте и в тылу.

Достижение победы под Москвой явилось важным этапом в развитии советского военного искусства. Красной Армии удалось, в частности, обеспечить внезапность перехода в контрнаступление. Она была достигнута методами и средствами маскировки, удачным выбором момента и формой самого перехода в контрнаступление. Известно, что контрнаступление под Москвой переросло из тех контрударов, которые Красная Армия нанесла в конце ноября — начале декабря 1941 г. Это обеспечило переход к нему от обороны без оперативной паузы и в тот момент, когда вражеские войска еще находились в наступательной группировке и не успели закрепиться на занимаемых позициях.

В ходе контрнаступления был получен первый опыт организации стратегического и оперативного взаимодействия между группами фронтов, развернутых на различных направлениях, а также между видами Вооруженных Сил и родами войск при ведущей роли стрелковых соединений и подвижных оперативных групп, образованных из танковых частей и кавалерийских соединений. Рабочий орган Ставки — Генеральный штаб провел в период битвы под Москвой большую организаторскую, оперативную и информационную работу, обеспечившую руководство военными действиями.

В битве под Москвой эффективное содействие сухопутным войскам оказала фронтовая авиация. К выполнению этой задачи привлекались также дальнебомбардировочная авиация и авиация ПВО. До 90 процентов всех боевых вылетов летчики 6-го истребительного авиационного корпуса совершили [130] для прикрытия наступавших войск. В целях обеспечения централизованного использования Военно-воздушных сил и повышения эффективности их действий Верховное Главнокомандование в ходе наступления создало временные авиационные группы.

Артиллеристы в этих боях начали применять на отдельных направлениях метод непрерывной поддержки огнем атаки пехоты и танков, а также сопровождения их в глубине вражеской обороны. Был получен опыт организации прорыва с ходу поспешно созданной врагом обороны и развития успеха подвижными группами. Немало проявлялось творческой инициативы в использовании авиации, особенно ночных бомбардировщиков, гвардейских минометов, танковых десантов. Недостаток сил и средств зачастую компенсировался военной смекалкой и доблестью бойцов и командиров.

В контрнаступлении с новой силой проявился массовый героизм советских воинов. В боях отличились не только отдельные воины, но и целые соединения. За образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом доблесть и мужество 14 стрелковых дивизий, 3 кавалерийских корпуса, 2 бригады морской пехоты, 5 танковых бригад, 9 артиллерийских и 6 авиаполков, 1 полк связи были преобразованы в гвардейские.

Выдающийся подвиг бойцов и командиров Западного, Калининского, Брянского и Резервного фронтов, Московской зоны обороны, дивизий народного ополчения, морских бригад, коммунистических батальонов и партизанских отрядов Подмосковья золотыми буквами вошел в историю борьбы советского народа с фашистскими захватчиками. Особо отличившимся 110 воинам, в том числе 28 воинам 8-й гвардейской дивизии, летчикам С. Г. Гетьману, Е. М. Горбатюку, В. А. Зайцеву, И. Н. Калабушкину, А. Н. Катричу, В. Е. Ковалеву, Н. Г. Лесконоженко, А. И. Молодчему, В. В. Талалихину, И. М. Холодову, танкисту В. А. Григорьеву, партизану В. А. Карасеву, было присвоено звание Героя Советского Союза.

В битве под Москвой ярко проявился полководческий талант командующих фронтами и армиями и начальников штабов фронтов генералов Г. К. Жукова, И. С. Конева, В. Д. Соколовского, Л. А. Говорова, К. К. Рокоссовского, К. А. Мерецкова, Ф. И. Голикова, А. И. Еременко, Д. Д. Лелюшенко, В. И. Кузнецова, И. В. Болдина, М. Г. Ефремова, Ф. Я. Костенко, Н. А. Сбытова и других; командиров корпусов, дивизий и бригад И. В. Панфилова, В. И. Полосухина, И. Д. Климова, Д. А. Журавлева, А. И. Лизюкова, И. Ф. Петрова, К. Н. Леселидзе, Л. М. Доватора, М. Е. Катукова, П. А. Белова, А. П. Белобородова, И. А. Плиева, П. А. Ротмистрова, П. Г. Чанчибадзе, К. С. Мельника, В. К. Баранова и других военачальников.

Успехи Красной Армии, достигнутые в зимней кампании 194¼2 г., стали возможны потому, что воодушевляла советский народ и его воинов на великий подвиг, на массовый героизм ленинская партия. Она вела огромную организаторскую и идеологическую работу в армии и на флоте. Войска смогли претворить в жизнь стратегические и оперативные решения Верховного Главнокомандования потому, что партия сплачивала, цементировала ряды воинов, мобилизовывала их на успешное решение задач борьбы с врагом.

В период обороны Москвы центральное место в партийно-политической работе занимало разъяснение величайшей опасности, нависшей над советской столицей, и ответственности каждого за судьбы Родины. При переходе в контрнаступление партия призвала воинов Красной Армии беспощадно [131] громить врага, неотступно преследовать его, не давать ему передышки, упорно очищать советскую землю от немецко-фашистских захватчиков, нести освобождение советским людям, страдавшим под фашистским сапогом на оккупированной территории. Пропагандируя опыт и боевые традиции передовых частей, героические подвиги бойцов и командиров, коммунисты укрепляли уверенность воинов в силе своего оружия, поднимали их наступательный дух. В трудный для Родины час политорганы и партийные организации оказали действенную помощь командованию в мобилизации всего личного состава на достижение успеха в обороне Москвы и в последующем контрнаступлении.

Таковы важнейшие военно-политические результаты и международное значение разгрома немецко-фашистских войск в битве под Москвой и в ходе наступления Красной Армии зимой 194¼2 г.

5. Сплочение свободолюбивых народов

С началом Великой Отечественной войны весь мир пристально следил за развитием событий на советско-германском фронте. Все человечество, особенно народы Европы, стонавшие под игом гитлеризма, свои надежды на разгром фашизма связывало с героической борьбой Красной Армии. Каждый удар по захватчикам укреплял эти надежды. С особой радостью свободолюбивые народы встретили весть о победе советских войск на заснеженных полях Подмосковья. Этот успех еще более поднял авторитет СССР, сыграл огромную роль в улучшении его международного положения.

С нападением гитлеровской Германии внешняя политика Советского государства настойчиво решала важнейшую задачу обеспечения на международной арене наиболее благоприятных условий для разгрома фашистского агрессора. Коммунистическая партия и Советское правительство прилагали большие усилия для того, чтобы изолировать его, приобрести как можно больше союзников, сплотить свободолюбивые силы, создать широкую антифашистскую коалицию Для борьбы против общего врага — гитлеровской Германии. Все это отвечало чаяниям не только советского народа, но и всего прогрессивного человечества.

Стремление германского империализма к мировому гегемонизму представляло серьезную опасность также для Англии, Соединенных Штатов Америки и многих других стран. Правящие круги Великобритании и США понимали, что успешный исход войны Германии против СССР приведет к установлению безраздельного господства фашистских государств в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке и в Африке. А это означало, что следующим шагом Германии стала бы попытка завоевать Британскую империю, а затем и Американский континент. Немалую угрозу для США и Англии представляла также Япония, активно готовившаяся к войне на Тихом океане. Эти глубокие противоречия между Англией и США, с одной стороны, Германией и ее союзниками — с другой, делают понятным заявление премьер-министра Великобритании Черчилля от 22 июня 1941 г.: «Опасность, угрожающая России, — это опасность, угрожающая нам и Соединенным Штатам...» Следовательно, единственной реальной возможностью сохранения политической независимости и национального суверенитета для США и Англии был союз с СССР.

Великие освободительные цели Советского Союза в войне, ненависть свободолюбивых народов к фашизму и глубочайшие империалистические противоречия — все это создавало реальные условия для образования антифашистской коалиции.

В рамках такого союза неизбежны были и противоречия, различный подход к решению вопросов войны и послевоенного устройства мира. Если США и Англия в разгроме Германии видели лишь средство устранения своего империалистического конкурента, то СССР стремился полностью ликвидировать фашистский режим в Европе, навсегда избавить европейские народы от угрозы новой германской агрессии. Однако создавшаяся обстановка требовала [132] сосредоточения усилий и внимания не на противоречиях, а на укреплении сотрудничества в интересах достижения главной цели — разгрома общего врага.

В конце июня между СССР и Англией состоялся обмен военными миссиями. В Москву вместе с английской военной миссией прибыла и экономическая. В начале июля 1941 г. Советское правительство предложило правительству Англии заключить соглашение о союзе в борьбе с фашистской агрессией. 12 июля в Москве было подписано соглашение между СССР и Великобританией о совместных действиях в войне против Германии. Несмотря на свой общий характер, оно закладывало фундамент союзных отношений между двумя странами.

Главной проблемой в советско-английских отношениях стал вопрос об открытии второго фронта в Западной Европе. Уже 18 июля Советское правительство поставило перед правительством Англии этот вопрос, подчеркнув его особую важность и для интересов самой Великобритании. Однако английское правительство отклонило предложение СССР.

Советской дипломатии приходилось преодолевать значительные трудности и на пути укрепления отношений с США. Несмотря на свое заявление о поддержке Советского Союза, Соединенные Штаты Америки, по существу, занимали позицию выжидания. Американским империалистам хотелось сотрудничать с СССР для того, чтобы вывести из строя своих наиболее опасных конкурентов — Германию и Японию; в то же время они надеялись, что в результате тяжелой борьбы Советский Союз ослабнет и надолго потеряет свое значение как великая держава. Наиболее откровенно и цинично эти цели сформулировал сенатор Г. Трумэн, ставший впоследствии президентом США. «Если мы увидим, что выигрывает Германия, — заявил он, — то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше...» В Англии с подобным заявлением выступил министр авиационной промышленности Д. Мур-Брабазон. Но среди правящих кругов как Англии, так и США не было единого мнения об отношении к СССР. Многие крупные реалистически мыслящие политические деятели, прежде всего президент Соединенных Штатов Ф. Рузвельт, настаивали на немедленном оказании помощи Советскому Союзу.

Серьезным фактором, с которым не могли не считаться правительства США и Англии, было широкое движение американского и английского народов за союз с СССР. В авангарде этого движения шел рабочий класс. Трудящиеся США и Англии, как и простые люди всего мира, понимали, что на советско-германском фронте решается судьба не только Советской страны, но и в конечном счете их собственная судьба. Поэтому они твердо сказали «да» сотрудничеству с СССР и «нет» — политике выжидания. В Нью-Йорке и Лондоне, Вашингтоне и Бристоле, Чикаго и Бостоне, Ньюкасле, Детройте и многих других городах проходили многочисленные митинги, демонстрации, конференции, на которых народные массы требовали от своих правительств безотлагательно оказать помощь СССР и установить с ним тесный союз в борьбе против фашизма. Выражая чувства трудящихся Англии, Объединенный союз строительных рабочих и торговли заявил в своем решении: «Мы заверяем наших товарищей — рабочих СССР в том, что мы с ними в этой битве за свободу, что их борьба является нашей борьбой...»

Характерной чертой движения солидарности было участие в нем представителей самых широких слоев общества. Для всех прогрессивно настроенных людей вопрос стоял только так: выстоит Советский Союз, — значит, мир будет спасен, не выстоит — человечество лишится завтрашнего дня. Их чувства хорошо были выражены в одном из выступлений видного общественного деятеля Англии настоятеля Кентерберийского собора X. Джонсона: «... судьбы человечества поставлены на карту в этой великой битве. На одной стороне — свет и прогресс, на другой — мрак, реакция, рабство и смерть. Россия, отстаивая свою социалистическую свободу, борется в то же время за нашу свободу. Защищая Москву, она защищает Лондон». Борьба за поддержку [133] СССР приняла общенародный характер, что вынуждены были признать даже правительственные круги западных стран.

В такой обстановке 2 августа 1941 г. правительство США приняло решение «оказать все осуществимое экономическое содействие с целью укрепления Советского Союза в его борьбе против вооруженной агрессии».

Советское правительство продолжало укреплять отношения и с правительствами стран, которые были оккупированы Германией. В начале июля оно обратилось к эмигрантским правительствам Польши и Чехословакии с предложением заключить соглашения о совместной борьбе с агрессором. Эти документы были подписаны тогда же, в июле. Стороны обязались оказывать взаимопомощь в войне против фашистской Германии. В частности, была достигнута договоренность о создании на территории СССР чехословацких воинских частей и польской армии. Эти соглашения имели важное значение прежде всего для народов Чехословакии и Польши. Они открывали путь к освобождению этих стран и восстановлению их государственной независимости. Чехословацкие и польские вооруженные силы впервые были признаны как силы воюющих государств. Народы этих стран получили реальную возможность принять активное участие в борьбе против фашизма.

В августе 1941 г. СССР восстановил дипломатические отношения с Бельгией и Норвегией. 27 сентября Советское правительство заявило о своей готовности оказать всестороннюю помощь в борьбе с Германией и ее союзниками французскому народу.

Таким образом, героические действия Красной Армии, несшей на себе основную тяжесть вооруженной борьбы с фашистскими захватчиками, и активная внешнеполитическая деятельность СССР способствовали сплочению свободолюбивых народов в единый фронт. Советский Союз становился решающей силой складывавшейся антигитлеровской коалиции.

Учитывая растущий авторитет СССР и его роль в войне, правительства США и Англии решили также заявить о своих целях. В результате переговоров Рузвельта с Черчиллем в августе 1941 г. была принята декларация, получившая название Атлантической хартии. В пей правительства Англии и США провозгласили, что они не стремятся к территориальным приобретениям и не будут вмешиваться во внутренние дела других народов. В документе указывалось на необходимость после уничтожения нацистской тирании обеспечить всеобщую безопасность, добиться экономического сотрудничества между всеми странами, отказаться от политики силы в международных отношениях. Однако в Атлантической хартии не были отражены задачи антифашистской коалиции, ничего не говорилось о важности мобилизации всех сил для скорейшего разгрома Германии, о путях установления демократического послевоенного мира.

Для обсуждения Атлантической хартии в сентябре 1941 г. в Лондоне собралась межсоюзная конференция. В ее работе участвовали представители Англии, СССР, Бельгии, Чехословакии, Греции, Польши. Голландии, Норвегии, Югославии, Люксембурга и «Свободной Франции». На конференции Советское правительство выступило с декларацией. Заявив о своем согласии с основными принципами Атлантической хартии, оно выдвинуло конкретную программу антифашистской коалиции: уничтожение гитлеровского режима, освобождение порабощенных наций и восстановление демократических свобод; равноправие всех народов и неприкосновенность их территорий; право каждой нации избирать себе форму правления по своему желанию; установление послевоенного демократического мира на основе международного сотрудничества. Главная же неотложная задача, как подчеркивалось в декларации, заключалась в мобилизации всех экономических и военных ресурсов для разгрома общего врага, скорейшего освобождения народов, стонавших под гнетом фашизма.

Советское правительство делало все, чтобы упрочить сотрудничество СССР, США и Англии. На стороне трех государств было бесспорное преимущество в людских и материальных ресурсах. Но для того чтобы оно принесло победу, необходимо было как можно быстрее мобилизовать все эти ресурсы [134] и правильно их использовать. Важную роль в этом могли сыграть конкретные обязательства США и Англии об оказании помощи Советскому Союзу. Решению этой проблемы и была посвящена Московская конференция трех держав, состоявшаяся 29 сентября — 1 октября 1941 г. Советской делегации пришлось приложить немало усилий, чтобы достигнуть соглашения. Дело в том, что перед этим немецко-фашистские войска добились крупного успеха в районе Киева и возобновили наступление на Москву. Некоторые представители правящих кругов западных держав не верили в то, что СССР сможет выиграть Московскую битву. Однако международная обстановка и собственные интересы США и Англии требовали установления действенного сотрудничества с СССР. В конце концов соглашение было достигнуто. Правительства США и Англии обязались в течение девяти месяцев, начиная с 1 октября, передать Советскому Союзу значительное количество вооружения, в том числе более 3500 самолетов и 4500 танков, а также ряд стратегических материалов.

Московская конференция имела большое международное значение. Она знаменовала собой дальнейший шаг на пути создания могущественной антифашистской коалиции во главе с СССР, США и Англией. Конференция ускорила принятие американским правительством решения о распространении на СССР закона о ленд-лизе{30}.

Вскоре произошли события, определившие окончательную расстановку сил на арене второй мировой войны. 7 декабря, когда войска Красной Армии вели контрнаступление под Москвой, Япония без объявления войны напала на владения США и Англии в Тихом океане. 8 декабря США и Англия объявили войну Японии. 11 декабря Германия и Италия объявили войну США. Зона мирового военного пожара значительно расширилась.

1 января 1942 г. в Вашингтоне 26 государств антифашистской коалиции, в том числе СССР, США и Англия, подписали декларацию, в которой обязались использовать все свои ресурсы для борьбы против агрессоров, сотрудничать в войне и не заключать сепаратного мира. Процесс образования антифашистской коалиции близился к завершению.

И все же, несмотря на то что число стран — участниц антифашистской коалиции непрерывно увеличивалось, СССР по-прежнему один нес на своих плечах главную тяжесть войны против гитлеровской Германии. Самой эффективной помощью Советскому Союзу было бы открытие второго фронта в Западной Европе. Разгром немецко-фашистских полчищ под Москвой создал благоприятные условия для этого. Но английские и американские правящие круги не спешили с высадкой войск в Европе, ссылаясь на то, что боевые действия на Тихом океане и в Северной Африке требуют от них значительных сил и средств.

На самом деле Англия и США располагали достаточными возможностями и для открытия второго фронта. По свидетельству Черчилля, к сентябрю 1941 г. в английских вооруженных силах насчитывалось: более 2 млн. человек — в сухопутных войсках, 750 тыс. — в авиации, 500 тыс. — на флоте, 1 500 тыс. — в частях местной обороны. К осени 1941 г. на Британских островах размещались 33 дивизии и многочисленные части усиления. Вооруженные силы США, находившиеся в процессе развертывания, к началу 1942 г. имели 2 173 тыс. человек.

К тому времени и объем военного производства этих стран значительно возрос. В течение 1941 г. в Англии было произведено около 15 500 танков, бронетранспортеров и бронемашин, почти 11 тыс. артиллерийских орудий различного назначения, свыше 8 тыс. минометов, более 53 тыс. пулеметов. По некоторым видам вооружения (особенно по самолетам) она обогнала [135] Германию. Так, если германская промышленность выпустила за год свыше 11 тыс. самолетов, то английская — более 20 тыс. Тоннаж торгового флота Англии к концу 1941 г. составлял 21,3 млн. тонн. Большое количество вооружения и военных материалов производилось в США. С июля 1941 г. по декабрь 1941 г. там было выпущено свыше 23 тыс. самолетов, 12 тыс. танков и бронетранспортеров, 11 500 артиллерийских орудий, 9500 минометов и много другого вооружения. Следовательно, дело было не в недостатке сил и средств, а в нежелании рисковать ими, в стремлении выждать благоприятный момент для действий наверняка.

Возможность открытия второго фронта признавалась тогда многими государственными деятелями Запада. Однако правительства США и Англии не только игнорировали ее, но и не проявляли особой активности в оказании помощи СССР вооружением. С октября по декабрь 1941 г., то есть в период, когда Красная Армия, ведя напряженные бои под Москвой, особенно испытывала острую нужду в оружии и боевой технике, они недодали по ленд-лизу 527 самолетов и около 1 тыс. танков. К тому же поставляемое вооружение было зачастую, устаревших образцов. Более того, в очень тяжелое для Советской страны время, когда враг рвался к Волге и Кавказу, правительства США и Англии приняли решение прекратить отправку военных грузов в СССР северным путем. В результате в июле и августе 1942 г. в Советский Союз не был поставлен ни один самолет.

Разумеется, политика саботажа второго фронта не отражала интересов широких народных масс этих стран. С конца 1941 г. все настойчивее звучали требования американского и английского народов перейти к решительным действиям. Бесчисленные резолюции, письма, телеграммы, петиции, ежедневно направлявшиеся в адрес Черчилля и Рузвельта, обычно заканчивались словами: «Требуем немедленного открытия второго фронта». Такие петиции, в частности, были направлены Рузвельту от имени Чикагского совета профсоюзов, представлявшего 200 тыс. человек, от имени 30 тыс. рабочих автомобильной промышленности Детройта, 25 тыс. машиностроителей, 20 тыс. рабочих судостроительной промышленности. Рабочие США и Англии, чтобы внести свой вклад в борьбу против германского фашизма, стремились выпустить как можно больше вооружения. Особенно высокой производительность труда была на заводах, выполнявших военные заказы для Красной Армии.

Широкое движение народов в поддержку СССР и за открытие второго фронта становилось важным фактором в политической жизни США и Англии. Правительства этих стран вынуждены были считаться с ним. В апреле 1942 г. Рузвельт писал Черчиллю: «Ваш народ и мой требуют создания фронта для того, чтобы ослабить давление на русских, и эти народы достаточно осведомлены, чтобы видеть, что русские сегодня убивают больше немцев и уничтожают больше снаряжения, чем мы с вами, вместе взятые». Это движение укрепляло позиции Советского правительства в его борьбе за всестороннее использование материальных ресурсов антифашистской коалиции за объединение военных усилий СССР, США и Англии.

Советское правительство, стремясь точно определить принципы оказания взаимной военной помощи, еще в ноябре предложило английскому правительству заключить союзный договор. Переговоры по этому вопросу закончились подписанием 26 мая 1942 г. в Лондоне договора о союзе в войне против фашистской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. Через две недели, 11 июня 1942 г., было подписано советско-американское соглашение «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии».

Несмотря на упорное нежелание Черчилля связывать себя конкретными сроками, правительства США и Англии оказались вынужденными дать обязательство открыть второй фронт в 1942 г. В опубликованном коммюнике указывалось, что была «достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г.». Но, как показали последующие события, США и Англия не собирались всерьез выполнять [136] это обязательство. 18 июня 1942 г. Черчилль в послании Сталину сообщил о возможности создания «действительно сильного второго фронта в 1943 году». Через пять дней Сталин в ответе Черчиллю указывал, что Советское правительство «не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год». Но Черчилль в памятной записке от 23 августа подтвердил, что решение об открытии второго фронта в Западной Европе в 1943 г. является окончательным. Тем не менее подписание договора с Англией и соглашения с США означало большой успех внешней политики Советского Союза. Этими документами был окончательно оформлен боевой союз СССР, США и Англии.

Создание антифашистской коалиции было подготовлено всем ходом событий и явилось убедительным свидетельством правильности и эффективности внешней политики Советского государства. Правительства западных держав, которые перед войной неоднократно отвергали предложения об организации коллективного отпора агрессору, вынуждены были пойти на соглашение о совместном ведении войны. Образование и укрепление в ходе войны антифашистской коалиции было практическим подтверждением ленинской идеи о возможности сотрудничества государств с различными социально-экономическими системами.

Добиваясь сплочения свободолюбивых народов, Советский Союз придавал огромное значение движению Сопротивления в оккупированных гитлеровцами странах — составной части боевых сил антифашистской коалиции.

Это движение, явившееся закономерной формой борьбы против кровавого «нового порядка», до лета 1941 г. сделало лишь первые шаги, переживая тяжелый период своего организационного становления. Еще слишком свежа была горечь поражений. Многим казалось, что нет силы, способной сломить германскую армию, триумфальным маршем прошедшую через многие европейские страны. Но вот в войну вступил Советский Союз. У порабощенных народов появился луч надежды. И они не ошиблись. Советское правительство, верное делу солидарности трудящихся, в первые же дни войны заявило, что советские люди видят свой долг не только в защите свободы и независимости своей Родины, но и в оказании помощи всем народам, стонущим под игом фашизма.

Огромной радостью отозвалось это заявление в сердцах патриотов Польши, Чехословакии, Югославии, Франции, Греции, Албании, Бельгии, Дании, Норвегии и Голландии. Народы этих стран поняли, что они не одиноки, что на их стороне 200-миллионный советский народ.

Беспримерный героизм советских людей, их самоотверженность, огромная воля к победе вдохновляли борцов против фашизма. Люди начали поднимать голову. Пессимизм, неверие в свои силы, охватившие в первое время оккупации значительные слои населения европейских стран, сменялись надеждой на то, что враг будет разбит. Все громче звучал голос коммунистических и рабочих партий, призывавших объединить все демократические и прогрессивные силы на борьбу за национальное освобождение.

Движение Сопротивления фашизму росло и крепло. Все чаще раздавались выстрелы на улицах и площадях крупных городов, летели под откос поезда оккупантов, шли ко дну пароходы, взлетали на воздух склады боеприпасов. Все больше людей бралось за оружие. Бывший заместитель начальника французского генерального штаба генерал Л. Шассен не ошибался, когда писал: «Замечательное сопротивление русских, не отступивших ни перед какими жертвами, явилось как бы сигналом к огромной волне возмущения, которая захлестнула все страны, оккупированные Германией».

Начинался новый этап в движении Сопротивления. Оно становилось более организованным. В ряде стран образовались национальные фронты — массовые организации, объединявшие патриотические силы и руководившие их борьбой. С конца 1941 г. и до осени 1942 г. были созданы Национально-освободительный фронт (ЭАМ) в Греции, Единый народно-освободительный фронт в Югославии, Национально-освободительный фронт в Албании, [137] Фронт независимости в Бельгии. Завершилось создание Национального фронта во Франции.

Все больший размах в оккупированных Германией странах Европы приобретала вооруженная борьба. В июле 1941 г. пламя восстаний охватило Сербию, Черногорию, Словению, Хорватию. К концу 1941 г. в Югославии действовали 48 партизанских отрядов, 15 отдельных батальонов и 1 пролетарская бригада, насчитывавшие около 80 тыс. человек. Быстрый рост партизанских сил требовал сведения их в крупные соединения и объединения с единым командованием. Конец 1941 г. ознаменовался рождением народно-освободительных армий в Греции и Югославии. Росло число партизанских соединений во Франции, в Бельгии и других странах. Отдельные, часто стихийные, вооруженные столкновения с оккупантами, характерные для первого этапа движения Сопротивления, сменялись планомерными операциями.

Победа Красной Армии под Москвой способствовала усилению движения Сопротивления. Оно охватывало уже не только оккупированные Германией страны, по и союзные ей государства. Антифашистская борьба приобретала все более массовый и активный характер. Коммунистические и рабочие партии своей беззаветной преданностью интересам народа завоевывали все большее доверие широких масс и по праву играли ведущую роль в движении Сопротивления. Национально-освободительная борьба способствовала дальнейшему укреплению антифашистской коалиции. Ослабляя и расшатывая тыл Германии, она тем самым оказывала серьезную поддержку Советскому Союзу.

Борясь за сплочение свободолюбивых сил, СССР делал все возможное, чтобы не допустить расширения фашистского блока и образования новых очагов агрессии. А намерение некоторых государств, в первую очередь граничащих с СССР Японии и Турции, вступить в войну на стороне Германии было весьма реальным. Советское правительство принимало против этого необходимые дипломатические меры. Отрезвляющее влияние на правительства таких стран оказало поражение немецко-фашистских армий под Москвой зимой 194¼2 г. Крупный успех Красной Армии заставил Японию и Турцию занять выжидательную позицию.

Внимательно следило Советское правительство за развитием событий в Иране, где летом 1941 г. создалась напряженная политическая обстановка. Страна была наводнена гитлеровскими агентами. Из Германии сюда срочно перебрасывались оружие и боеприпасы. Внутреннюю и внешнюю политику Ирана направлял Берлин. Иранское правительство вопреки интересам своего народа превращало страну в плацдарм для вторжения в советское Закавказье. Правительство СССР трижды предупреждало Иран об опасных последствиях такой политики. Эти акции были поддержаны правительством Англии. Однако иранские правители остались глухи к этим предупреждениям. Согласно предварительной договоренности с Англией и по ее предложению Советский Союз в целях самообороны осуществил предоставленное ему по договору с Ираном от 1921 г. право — временно ввел свои войска на его территорию. Одновременно в южную часть страны вступили английские войска. Планы гитлеровцев и иранской реакции были сорваны. Реза-шах Пехлеви отрекся от престола и бежал. Новое иранское правительство заключило 29 января 1942 г. договор с СССР и Англией. Иран стал членом антифашистской коалиции.

Таким образом, зимой 194¼2 г. Советские Вооруженные Силы нанесли первое крупное поражение Германии. Окончательно провалился план «молниеносной войны» против СССР. Кроме того, Советский Союз добился серьезных успехов в объединении свободолюбивых народов в единый антифашистский фронт, а также в борьбе против вступления новых государств в войну на стороне Германии.

Глава шестая.

Сражения летом и осенью 1942 года

1. Положение на фронтах и планы сторон

После зимней кампании 194¼2 г. на советско-германском фронте установилось относительное затишье. Стороны готовились к новым сражениям. Вооруженные Силы СССР, познавшие не только горечь отступления, но и радость победы, вступали во вторую летнюю кампанию более опытными и организованными. К маю 1942 г. значительно увеличилась их численность, несколько повысилась техническая оснащенность. В действующей армии насчитывалось 5,1 млн. человек, 44,9 тыс. орудий и минометов, почти 3,9 тыс. танков, около 2,2 тыс. боевых самолетов. Была создана авиация дальнего действия.

В мае началось формирование воздушных армий. В войсках развертывалась напряженная боевая учеба, советское командование энергично готовило резервы.

Тыл страны продолжал усиливать помощь фронту. Несмотря на экономические потери, понесенные в начале войны, намного увеличилось производство военной продукции. Выпуск автоматов и противотанковых ружей в первом полугодии 1942 г. возрос по сравнению со вторым полугодием 1941 г. почти в 6 раз, минометов — в 3, полевой артиллерии — в 2, противотанковой артиллерии — в 4 и танков — в 2,3 раза. Несколько увеличилось производство самолетов. И все же советские войска еще не достигли превосходства над противником в силах и средствах. К маю 1942 г. Германия и ее союзники имели на советско-германском фронте 6 198 тыс. человек, около 57 тыс. орудий и минометов, 3229 танков и штурмовых орудий, почти 3400 боевых самолетов. Лишь в танках небольшое преимущество было на стороне советских войск.

В результате контрнаступления Красной Армии к весне 1942 г. образовалась извилистая линия фронта. Она имела большие выступы в сторону расположения как советских, так и немецко-фашистских войск.

У советского командования не было сомнений в том, что гитлеровцы в начале лета предпримут активные действия, чтобы снова овладеть инициативой и нанести решительное поражение Красной Армии. Ставка и Генеральный штаб считали, что с началом лета основная борьба, вероятнее всего, будет идти за Москву, что именно здесь, на центральном направлении, фашисты вновь попытаются нанести решительный удар. Такого же мнения придерживалось и большинство командующих фронтами. В связи с тем что перевес в силах и средствах по-прежнему оставался за противником, основным способом действий советских войск на весну и начало лета 1942 г. была избрана активная стратегическая оборона. Предполагалось активными оборонительными действиями на заранее подготовленных рубежах сорвать готовящиеся удары противника, обескровить его, а затем, накопив резервы, перейти в наступление на решающих направлениях с нанесением главного удара на южном крыле.

Верховный Главнокомандующий согласился с выводами и предложениями Генерального штаба, но при этом приказал одновременно с переходом [139] к обороне предусмотреть проведение на некоторых направлениях частных наступательных операций: под Ленинградом, в районе Демянска, на смоленском и льговско-курском направлениях, в районе Харькова и в Крыму. Планировалось также усиление действий флотов на морских коммуникациях врага.

Считалось, что эти операции облегчат последующее широкое наступление советских войск. Однако силы и средства были распределены таким образом, что у Красной Армии не оказалось превосходства ни на одном из направлений.

Одновременно с подготовкой наступательных операций Ставка принимала необходимые меры по укреплению обороны, созданию мощного заслона на пути крупной вражеской группировки.

При разработке планов на лето 1942 г. советское Верховное Главнокомандование не исключало возможность, что США и Англия развернут активные действия в Западной Европе и тем самым отвлекут часть сил фашистской армии с советско-германского фронта. Но правящие круги этих стран, как показали последующие события, не торопились оказать действенную помощь СССР.

Советское командование не ошиблось в своих прогнозах — гитлеровцы действительно планировали на лето широкие наступательные действия. Они решили добиться того, что не смогли сделать в 1941 г., — окончательно разгромить Красную Армию и до зимы завершить войну против СССР. Для нанесения одновременных ударов на важнейших направлениях у них уже не было достаточных сил и средств. Поэтому предусматривалось проведение последовательных операций. Главный удар намечалось нанести на южном крыле фронта, чтобы овладеть районом Кавказа и Нижней Волги. Это, по мнению фашистского командования, должно было решительно ослабить СССР, обеспечить немецкую армию советской нефтью, а также ускорить вступление Турции в войну на стороне Германии. Наступлением на центральном направлении гитлеровцы надеялись улучшить положение развернутых здесь своих войск и создать условия для последующего удара на Москву.

Но прежде чем начать наступление на Кавказ, германское командование решило провести ряд предваряющих его операций. Предполагалось вначале овладеть Керченским полуостровом и Севастополем, чтобы высвободить 11-ю армию для использования ее на главном направлении и подготовить плацдарм для удара из района Керчи на Таманский полуостров в тыл войскам Красной Армии, прикрывавшим кавказское направление. Далее предусматривалось ликвидировать барвенковский плацдарм советских войск на Северском Донце.

Под Ленинградом и Новгородом враг намеревался разгромить 2-ю ударную армию, ликвидировать ее плацдарм северо-западнее Новгорода и тем самым создать предпосылки для захвата города Ленина. Кроме того, он рассчитывал овладеть Мурманской железной дорогой, лишить Советский Союз внешних связей через северные порты. Намечались также наступательные действия против Калининского и Западного фронтов, против советских партизан в районе Дорогобужа.

Конечной целью этих операций была подготовка условий для решающего удара на московском направлении.

2. Оставление Крыма

В начале мая 1942 г. крайне осложнилось положение советских войск в Крыму — в районе Севастополя и особенно на Керченском полуострове. После неудачных попыток предпринять наступление армии Крымского фронта еще в апреле перешли к обороне. Однако прочно закрепиться на занятых рубежах, как требовала Ставка, им не удалось. Противник, создав значительный количественный перевес в силах, утром 8 мая перешел в наступление. [140]

Он решил сначала овладеть Керченским полуостровом, а затем приступить к штурму Севастополя. Главные его силы действовали против 44-й армии на узком, 5-километровом, участке вдоль побережья Феодосийского залива.

Одновременно, чтобы отвлечь внимание командования фронта от направления главного удара, гитлеровцы высадили небольшой шлюпочный десант в тыл войск этой армии. В полосе соседних армий они предприняли отдельные атаки с целью сковать советские части, лишить их свободы маневра. Используя внезапность удара, враг к исходу первого дня сломил сопротивление 44-й армии и продвинулся вперед на 8 км. Развивая успех, он стал угрожать тылам 51-й и 47-й армий.

В первые же дни боев командование Крымского фронта потеряло управление войсками, вынужденными отходить на восток. 16 мая была оставлена Керчь.

Восточнее города арьергардные части фронта вели бои до 21 мая, прикрывая эвакуацию войск на Таманский полуостров. Авиация противника ожесточенно бомбила переправы. В этих условиях провести эвакуацию организованно не удалось. Потери оказались значительными. На Таманский полуостров было переправлено лишь около 120 тыс. человек. В боях погибли многие опытные командиры. Гитлеровцы захватили почти всю боевую технику и тяжелое вооружение войск фронта и впоследствии использовали их в штурме Севастополя.

Поражение в Крыму во многом объясняется серьезными ошибками командующего фронтом генерала Д. Т. Козлова и представителя Ставки Л. З. Мехлиса. За это они были сняты с занимаемых постов.

Потеря Керченского полуострова резко ухудшила положение защитников Севастополя. Немецко-фашистское командование получило возможность сосредоточить под городом все силы 11-й армии. До этого оно уже дважды пыталось захватить главную базу Черноморского флота, но тщетно. В январе — марте 1942 г. войска Севастопольского оборонительного района нанесли ряд контрударов и на отдельных участках отбросили противника на рубеж, с которого он начинал второе наступление.

Одновременно с активными боевыми действиями защитники Севастополя продолжали совершенствовать свои оборонительные позиции. Партийная организация Севастополя и городской комитет обороны приступили к созданию и вооружению боевых дружин, в состав которых включались все коммунисты и комсомольцы. Проводилась мобилизация трудоспособного населения на строительство укреплений.

После падения Керчи силы Черноморского флота под командованием адмирала Ф. С. Октябрьского и Приморской армии во главе с генералом И. Е. Петровым подготовились к отражению нового натиска врага. В частях и на кораблях прошли делегатские собрания личного состава. Как и в тяжелые дни обороны 1941 г., героические защитники Севастополя ощущали неустанную заботу и помощь всего советского народа. Однако с потерей Керченского полуострова сообщение с портами Кавказа осложнилось. Сухопутные войска, специальный авиационный корпус, боевые корабли и сверхмощные осадные орудия противника блокировали Севастополь с суши и моря. В город почти не поступали пополнения, боевая техника, продовольствие, медикаменты. Прорывавшиеся к нему боевые корабли Черноморского флота не могли существенно восполнять потери защитников Севастополя. И все же флот оказывал им немалую помощь. Лишь за июнь 1942 г. с Черноморского побережья Кавказа в Севастополь корабли доставили более 24 тыс. человек пополнения, до 15 тыс. тонн различных грузов и эвакуировали из города 25 тыс. раненых и больных.

К началу нового наступления противника в Севастопольском оборонительном районе насчитывалось более 106 тыс. человек, 600 орудий и минометов. Танков же было всего 38, и то в основном устаревших систем, а самолетов — 53. Войска ощущали острую нехватку боеприпасов. Приходилось беречь каждый артиллерийский снаряд. Враг же сосредоточил под Севастополем [141] около 204 тыс. солдат и офицеров, 670 орудий калибра от 75 до 420 мм, 655 противотанковых пушек, 720 минометов, 450 танков и 600 самолетов.

2 июня началась артиллерийская и авиационная подготовка штурма города. На его кварталы и позиции советских войск обрушился смерч огня и раскаленного металла. Пять дней длилась артиллерийская канонада. До тысячи самолето-вылетов ежедневно совершала вражеская авиация. Весь город был объят пламенем.

7 июня враг перешел в наступление. Главный удар наносился им из района северо-восточнее Камышлы через Мекензиевы Горы, а вспомогательный — из района южнее Камары через Сапун-Гору. Фашистское командование рассчитывало расчленить оборонявшиеся войска и уничтожить их по частям.

Ни днем ни ночью не утихал бой. Стонала земля, сотрясаемая взрывами артиллерийских снарядов и авиационных бомб. Но воины Приморской армии и черноморцы действовали организованно, стояли насмерть. Особую стойкость проявили бойцы 25-й Чапаевской дивизии генерала Т. К. Коломийца, 95-й дивизии полковника А. Г. Капитохина, 172-й дивизии полковника И. А. Ласкина, 8-й бригады морской пехоты полковника П. Ф. Горпищенко, сводного отряда 7-й бригады морской пехоты полковника Е. И. Жидилова и других частей и соединений.

В рядах героических защитников Севастополя было немало женщин. Отважно сражались с врагом пулеметчица Нина Онилова, снайпер Людмила Павличенко, разведчица Мария Байда и многие другие замечательные советские патриотки.

Безграничны были героизм и доблесть севастопольцев, однако силы их заметно таяли. Особенно трудно было 29 июня. В тот день последние самолеты передислоцировались на аэродромы Северного Кавказа, не осталось снарядов у зенитных батарей. Севастополь оказался не прикрытым с воздуха. Враг же усилил бомбардировки. Ему удалось прорваться к городу. Защитники Севастополя дрались до тех пор, пока не иссякли боеприпасы и питьевая вода. И лишь тогда по приказу Ставки они покинули развалины города и отошли к Стрелецкой, Камышевой, Казачьей бухтам и на мыс Херсонес. 4 июля часть их была эвакуирована. Остальные продолжали самоотверженную борьбу. На некоторых участках она длилась до 9 июля. Отдельные подразделения прорвались в горы и вошли в состав партизанских отрядов. Часть воинов попала в плен.

Героическая оборона главной базы Черноморского флота продолжалась 250 дней и ночей. Она явилась выдающимся ратным подвигом. Защитники Севастополя приумножили славу русских солдат и матросов, отстаивавших город от иноземного нашествия в 1853–1856 гг. 37 наиболее отличившихся воинов удостоились звания Героя Советского Союза. В честь славного подвига защитников города Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За оборону Севастополя», которой награждено более 39 тыс. человек, а самому Севастополю было присвоено звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Севастопольская эпопея имела важное военно-политическое значение. Сковав надолго крупные силы немецко-румынских войск, защитники города нарушили планы фашистского командования на южном направлении и обескровили 11-ю немецкую армию. Гитлеровцам потребовалось немало времени, чтобы восстановить боеспособность ее войск.

В целом же потеря Крыма резко изменила обстановку на Черном море и на южном фланге советско-германского фронта. Гитлеровцы получили кратчайший путь на Кавказ через Керченский пролив. Турция стала чаще нарушать нейтралитет, беспрепятственно пропуская через проливы в Черное море корабли и суда стран фашистского блока с вооружением, боевой техникой и боеприпасами. Значительно ухудшились условия базирования Черноморского флота. Над советским Кавказом нависла серьезная угроза с моря. [143]

3. Неудача советских войск под Харьковом

В мае одновременно с боями в Крыму развернулись активные военные действия в районе Харькова. Подготовку к ним вели обе стороны. Еще во второй половине марта 1942 г. Военный совет Юго-Западного направления (главнокомандующий маршал С. К. Тимошенко, член Военного совета Н. С. Хрущев, начальник оперативной группы направления генерал И. X. Баграмян){31} обратился к Верховному Главнокомандованию с предложением провести наступательную операцию силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов в целях разгрома противостоящих группировок врага и выхода на линию Гомель, Киев, Черкассы, Первомайск, Николаев. Ставка, рассмотрев это предложение, вынуждена была отклонить его: в то время еще не было достаточного количества подготовленных резервов для усиления войск этих фронтов. Тогда Военный совет направления скорректировал представленный им план, убавил несколько размах операции и сократил заявки на дополнительные силы и средства. Но и переработанный план был отклонен Ставкой по тем же соображениям. После этого командование Юго-Западного направления представило план операции в районе Харькова, провести которую предлагалось только силами направления. Ставка согласилась с этим предложением.

В наступление должен был перейти один Юго-Западный фронт. Его войскам предстояло нанести два сходящихся удара в общем направлении на Харьков, окружить и уничтожить харьковскую группировку противника и освободить город.

Главный удар предполагалось нанести с барвенковского выступа, обращенного в сторону врага.

6-я армия генерала А. М. Городнянского наступала на Харьков с юга. Соединения армейской группы генерала Л. В. Бобкина предпринимали удар на Красноград, обеспечивая действия 6-й армии с юго-запада. Из района Волчанска навстречу 6-й армии наносился удар соединениями 28-й армии генерала Д. И. Рябышева и частью сил 21-й и 38-й армий. Этой группе войск предстояло наступать в обход Харькова с севера и северо-запада.

Ослабленный в предыдущих боях, Южный фронт (командующий генерал Р. Я. Малиновский, член Военного совета дивизионный комиссар И. И. Ларин, начальник штаба генерал А. И. Антонов) не был готов к активным действиям. 57-я армия генерала К. П. Подласа и 9-я армия генерала Ф. М. Харитонова получили задачу организовать оборону южного фаса барвенковского плацдарма, чтобы обеспечить с юга ударную группировку Юго-Западного фронта. Намеченное наступление Брянского фронта, которое по замыслу Ставки должно было содействовать Юго-Западному фронту с севера, она 24 апреля отменила.

План Харьковской операции преследовал решительные цели. Но он имел существенные недостатки. Район, из которого наносился главный удар, был выбран неудачно: фланги и тылы наступавших отсюда войск оказались слабо прикрытыми, уязвимыми. Враг же, готовившийся предпринять летом 1942 г. решительное наступление на юге, считал одной из ближайших своих задач именно ликвидацию барвенковского выступа и уничтожение оборонявших его советских войск.

Для этого он планировал нанести два удара: один — из района севернее Балаклеи в южном направлении силами 6-й армии; другой, навстречу первому, — из районов Славянска, Краматорска и западнее в общем направлении через Барвенково на Изюм соединениями армейской группы «Клейст» (1-я танковая и 17-я армии).

Общее соотношение сил на юго-западном направлении к началу операции было следующим: советские войска имели 640 тыс. человек, [144] свыше 1200 танков (считая и легкие), 13 тыс. орудий и минометов, 926 боевых самолетов. У врага было 636 тыс. человек, более 1 тыс. танков, около 16 тыс. орудий и минометов, 1220 самолетов. Но Юго-Западный фронт обладал полуторным превосходством над противником в людях и более чем двукратным — в танках, а Южный фронт значительно уступал ему в людях и технике.

Утром 12 мая советские войска перешли в наступление, упредив на пять суток удар противника. За три дня они продвинулись в районе Волчанска до 25 км, а юго-восточнее Харькова — на 50 км. 15 мая создались благоприятные условия для развития успеха с барвенковского выступа. В полосе действий 6-й армии можно было ввести в прорыв подвижные войска в целях окружения вражеской группировки. Но командование Юго-Западного фронта, ожидая более выгодной обстановки, ни 15. ни 16 мая этого не сделало. Между тем противник в районе Волчанска усилил свои войска, перебросив туда дополнительно несколько дивизий. Он достиг превосходства над 28-й армией и заставил ее перейти к обороне. Ему также удалось добиться равновесия в силах в полосе 6-й армии генерала А. М. Городнянского и 38-й армии генерала К. С. Москаленко. И только 17 мая командование Юго-Западного фронта ввело в сражение танковые корпуса. Но к этому времени гитлеровцы успели уже закрепиться на тыловом рубеже, и подвижным соединениям пришлось преодолевать их заранее подготовленную оборону.

Командование Юго-Западного направления предполагало, что противник после ввода в сражение пяти танковых и пехотных дивизий не имеет необходимых сил для действий в районе Харькова. Однако уже к 16 мая враг завершил подготовку к наступлению против 57-й и 9-й армий Южного фронта.

Соединения этих армий действовали на широком фронте, в полосе до 180 км. Их оборона, построенная по системе опорных пунктов, имела глубину всего 3–4 км. Для существенного усиления этих армий у командования Южного фронта не было средств.

17 мая ударная группировка противника, сосредоточенная в районе Краматорска, неожиданно перешла в наступление в полосе 9-й армии. В первой половине дня гитлеровцы продвинулись на глубину до 20 км. Нависла реальная угроза над тылами 57-й армии и всей ударной группировкой Юго-Западного фронта.

Командующий Южным фронтом на усиление 9-й армии передал из своего резерва 5-й кавалерийский корпус, одну дивизию и одну танковую бригаду. Главнокомандующий Юго-Западным направлением подчинил Южному фронту 2-й кавкорпус и потребовал организовать контрудар. Одновременно [145] часть сил 38-й армии перебрасывалась для создания обороны южнее Изюма. Осуществить же всю эту перегруппировку командующий Южным фронтом не смог: связь его со штабом 9-й армии и кавкорпусами была нарушена.

Вечером 17 мая Военный совет Юго-Западного направления донес в Ставку, что для удержания барвенковского плацдарма необходимо основательно укрепить Южный фронт. Ставка выделила силы, но они могли прибыть к месту боевых действий не ранее 20–21 мая. Сложившаяся обстановка настоятельно требовала прекратить дальнейшее наступление Юго-Западного фронта и совместно с Южным фронтом ликвидировать прорыв немецко-фашистской группировки. Главком направления С. К. Тимошенко ограничился тем, что приказал для нанесения контрудара перебросить из полосы 6-й армии два танковых корпуса и одну дивизию. Этого оказалось недостаточно для ликвидации нараставшей опасности. Исполняющий обязанности начальника Генерального штаба А. М. Василевский, учитывая, что вблизи происходящих событий нет резервов Ставки, внес предложение о немедленном прекращении наступления. Верховный Главнокомандующий после переговоров с Военным советом Юго-Западного направления, высказавшимся за продолжение успешно начатого наступления на Харьков с одновременным отражением удара краматорской группировки противника, отклонил предложение Генерального штаба.

Между тем 18 мая обстановка на барвенковском выступе еще более обострилась. А. М. Василевский снова поставил перед Ставкой вопрос о прекращении наступления. Однако и на этот раз предложение было отклонено по настоянию командования Юго-Западного направления. Лишь во второй половине дня 19 мая, когда создалась явная угроза окружения 6-й, 57-й армий и группы генерала Л. В. Бобкина, командование направления приняло решение приостановить наступление на фронте 6-й армии, закрепиться на достигнутых рубежах, вывести из боя основную группу войск и концентрическим ударом 6, 57 и 9-й армий разгромить прорвавшиеся в их тылы вражеские войска. Ставка утвердила это решение. Но остановить продвижение противника на север не удалось. 23 мая 6-я немецкая армия, наступавшая с севера, и войска группы «Клейст», наносившие удар с юга, соединились в районе южнее Балаклеи. Войска 6-й, 57-й армий и группы генерала Л. В. Бобкина были окружены. В дальнейшем они, оказавшись полностью изолированными от войск фронта, вели тяжелую борьбу с превосходящими силами врага, при полном его господстве в воздухе. Она продолжалась с 24 по 29 мая. В войсках остро ощущался недостаток боеприпасов, горючего и продовольствия. Многие бойцы и командиры, в том числе генералы Ф. Я. Костенко, К. П. Подлас, А. М. Городнянский, Л. В.Бобкин и другие, в ожесточенных неравных боях погибли. Но часть войск все же вырвалась из окружения и затем переправилась на левый берег Северского Донца.

Таким образом, успешно начавшаяся Харьковская операция закончилась неудачно, фронты понесли большие потери в людях и боевой технике. Такой ее исход объяснялся просчетами командования Юго-Западного направления в планировании и проведении операции. Сказалось и то, что многие соединения оказались недостаточно сколоченными, в войсках было мало современной боевой техники, а командный состав не обладал еще необходимым боевым опытом.

В результате неудачи в районе Харькова обстановка на южном крыле советско-германского фронта резко изменилась в пользу противника. Срезав барвенковский выступ, немецко-фашистские войска заняли выгодные исходные позиции для дальнейшего наступления. Советское командование приняло решение о переходе к обороне.

4. Бои под Воронежем и в Донбассе

В период боев под Харьковом гитлеровское командование завершило подготовку своей главной операции на южном фланге фронта. Оно намечало [146] вначале окружить и уничтожить советские войска, прикрывавшие воронежское направление. Для этого планировались два удара: один — из района Курска на Воронеж, другой — из района Волчанска на Острогожск. С выходом 4-й танковой армии в район Воронежа предполагалось повернуть ее на юг, в сторону Кантемировки. Тем временем 1-я танковая армия должна была нанести удар из района Славянска на Старобельск, Кантемировку.

Немецко-фашистское командование рассчитывало в результате обоих ударов окружить войска Юго-Западного фронта, овладеть правым берегом Дона у излучины, прорваться к Волге и перехватить эту важную водную артерию в ее среднем течении. Затем вражеские войска, организовав прикрытие с севера по рубежу Дона, должны были наступать на Северный Кавказ.

Для осуществления намеченных задач гитлеровское командование выделило около 900 тыс. солдат и офицеров, 1260 танков, свыше 17 тыс. орудий и минометов, 1640 боевых самолетов. В целях улучшения управления войсками оно разделило группу армий «Юг» на две — «Б» и «А». Первую группу армий, предназначавшуюся для наступления на воронежском направлении и южнее, составили 2-я и 6-я полевые, 4-я танковая немецкие армии, а также 2-я венгерская армия. Командовал ею фельдмаршал Ф. Бок. В составе этой группы была создана армейская группа «Вейхс» из 2-й полевой, 4-й танковой немецких армий и 2-й венгерской армии. В группу армий «А», которой командовал фельдмаршал В. Лист, вошли 11-я, 17-я полевые, 1-я танковая немецкие армии и находившаяся на подходе 8-я итальянская армия. Группе предстояло нанести удар на Северный Кавказ.

После неудачи под Харьковом войска южного фланга советско-германского фронта не успели быстро восстановить свои силы и прочно закрепиться на новых рубежах. Несмотря на это, они на некоторое время задержали врага на линии восточнее Обояни, Волоконовка, западнее Купянска, Славянск.

28 июня войска армейской группы «Вейхс» перешли в наступление из района восточнее Курска. Они прорвали оборону на стыке 13-й и 40-й армий Брянского фронта и за два дня продвинулись в ее глубину на 40 км. Управление этими армиями нарушилось. Ставка Верховного Главнокомандования 28 июня дополнительно передала в состав Брянского фронта три танковых корпуса (два — с Юго-Западного фронта и один — из своего резерва). К участку прорыва подтягивался также танковый корпус из резерва Брянского фронта.

Все эти соединения спешно выдвигались в районы Волово, Касторное, Старый Оскол. Теперь Брянский фронт имел достаточно сил не только для того, чтобы отразить наступление войск армейской группы «Вейхс», но и разбить их. Однако командование фронта (командующий генерал Ф. И. Голиков, член Военного совета корпусной комиссар И. З. Сусайков, начальник штаба генерал М. И. Казаков) не сумело организовать своевременного массированного удара по флангам основной группировки врага. Более того, командующий фронтом решил отвести 40-ю армию на новый рубеж. Но Ставка запретила это и одновременно указала на недопустимость отсутствия связи с 40-й армией и танковыми корпусами.

Танковые корпуса при отражении наступления вводились в бой по частям, притом не столько для решения задач по уничтожению прорвавшегося противника, сколько для ликвидации прорывов в обороне общевойсковых армий. Должного управления танковыми корпусами штаб фронта не организовал, и их действия были крайне нерешительными: они опасались отрываться от пехоты общевойсковых армий. Этим воспользовался враг. Продолжая наступление, он к исходу 2 июля продвинулся на глубину до 80 км.

Чтобы поправить положение, Ставка опять усилила Брянский фронт новыми частями и соединениями, а для оказания практической помощи его командованию направила начальника Генерального штаба генерала А. М. Василевского, назначенного на этот пост 26 июня 1942 г. [147]

Утром 30 июня противник из района Волчанска силами 6-й армии нанес удар по соединениям правого крыла Юго-Западного фронта. Прорвав оборону и продвинувшись за три дня до 80 км, он вышел в районы Старого Оскола и Волоконовки. Часть соединений Брянского фронта была окружена. С тяжелыми боями эти войска прорывались на восток. На стыке Брянского и Юго-Западного фронтов образовалась брешь. Враг угрожал Воронежу.

Чтобы воспрепятствовать форсированию гитлеровцами Дона, Ставка выдвинула из резерва три общевойсковые армии и развернула их на левом берегу реки на участке Задонск, Клетская. Одну танковую армию{32} она сосредоточила южнее Ельца для нанесения контрудара во фланг наступавшим войскам врага. Юго-Западному фронту было приказано организовать прочную оборону в районе Острогожска. В результате этих мер попытка противника овладеть Воронежем с ходу была сорвана. Но его подвижные соединения вышли в районе Воронежа к Дону и захватили небольшой плацдарм на левом берегу. Советские войска остановили дальнейшее продвижение врага. И все же достигнутый им успех был значительным: оборона советских войск оказалась прорванной в полосе до 300 км и на глубину 150–170 км.

Воспользовавшись создавшейся обстановкой, 6-я немецкая армия сбила с рубежа обороны войска Юго-Западного фронта в районе Острогожска и стала развивать наступление в южном направлении. Возникла угроза тылу не только Юго-Западного, но и Южного фронта. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов отойти на рубеж Новая Калитва, Попасная.

Отход начался в ночь на 7 июля. Гитлеровское командование обнаружило его с опозданием и лишь во второй половине следующего дня организовало преследование. Советские части, прикрывая свой отход арьергардами, сдерживали натиск врага. К исходу 15 июля ему удалось прорвать оборону между Доном и Северским Донцом в полосе до 170 км и выйти в большую излучину Дона. Это поставило под угрозу окружения войска Южного фронта, оборонявшиеся в Донбассе. По приказу Ставки они стали отходить на рубеж Дона. На подступах к Ростову противник еще раз попытался их окружить, но безуспешно. 24 июля соединения фронта, оставив Ростов, отошли на левый берег Дона. Гитлеровцы захватили на этом берегу ряд плацдармов.

Таким образом, в боях на южном крыле фронта, продолжавшихся с 28 июня по 24 июля, немецко-фашистскому командованию не удалось полностью реализовать свой план, оно не смогло окружить основные силы Юго-Западного и Южного фронтов. В целом же противник добился значительных успехов: занял Донбасс, вышел в большую излучину Дона и создал непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу.

Неудачи в Крыму, в районе Харькова, под Воронежем и в Донбассе сказались на боеспособности некоторой части советских войск. Это вызвало большую тревогу у партии и правительства. В целях повышения стойкости войск, личной ответственности каждого воина за судьбу Родины Народный комиссар обороны 28 июля издал приказ № 227. В нем было сформулировано требование: «Ни шагу назад!», содержалось решительное осуждение настроения тех, кто считал, что территория Советского государства велика и что можно и дальше отступать в глубь страны, до выгодных для обороны рубежей. В приказе излагались меры по укреплению боевого духа и дисциплины войск, указывалось на необходимость решительного пресечения проявлений трусости, паникерства, нарушений дисциплины. Командному и политическому составу предписывалось перестроить партийно-политическую работу, сделать ее более целеустремленной и действенной, обеспечить резкий перелом в ходе вооруженной борьбы. [148]

Командиры, политорганы и партийные организации принимали эффективные меры по выполнению постановления ЦК партии от 12 июня 1942 г. о коренном улучшении партийно-политической работы в войсках. При этом особое внимание обращалось на массово-политические мероприятия, более широкое развертывание устной агитации и пропаганды, усиление воспитательной работы среди воинов нерусской национальности. По решению ЦК при Главном политическом управлении, политуправлениях фронтов и политотделах армий создавались коллективы агитаторов. При ГлавПУРе был образован также Совет военно-политической пропаганды, который обобщал опыт партполитработы и определял пути ее дальнейшего совершенствования.

ЦК ВКП(б) добивался и улучшения работы фронтовой и армейской печати. Для наиболее полного обеспечения Красной Армии и Военно-Морского Флота изданиями был увеличен тираж центральных газет и журналов. В действующую армию партия направила новый отряд партийных работников.

Решительные меры, принятые Центральным Комитетом партии и командованием Красной Армии по укреплению организованности, дисциплины и порядка, позволяли советским войскам более успешно решать боевые задачи.

5. Сталинградская битва. Героическая оборона

С прорывом ударной группировки противника в большую излучину Дона боевые действия на юго-западном направлении вступили в новый этап. Развернулось величайшее сражение второй мировой войны — знаменитая Сталинградская битва.

Началась битва 17 июля 1942 г. и закончилась 2 февраля 1943 г. По характеру боевых действий она делится на два периода: оборонительный, продолжавшийся до 19 ноября 1942 г., и наступательный, завершившийся разгромом крупнейшей стратегической группировки врага в междуречье Дона и Волги{33}.

Уже к середине июля советскому командованию стало ясно, что противник стремится прорваться к Волге в районе Сталинграда, захватить этот важный стратегический пункт и крупнейший промышленный район. Тем самым гитлеровцы рассчитывали перерезать коммуникации, связывающие центр страны с Кавказом.

Положение Красной Армии в этот период было крайне тяжелым. Отступавшие войска Юго-Западного и Южного фронтов были не в состоянии остановить фашистских захватчиков.

В этой обстановке Центральный Комитет ВКП(б) и Советское правительство принимали срочные меры по организации отпора врагу. В тылу Юго-Западного и Южного фронтов Ставка Верховного Главнокомандования развернула три армии: 62, 63 и 64-ю. Они вошли в Сталинградский фронт, созданный 12 июля на базе управления Юго-Западного фронта. В его состав были включены также 21-я и 8-я воздушная армии. Командующим фронтом Ставка утвердила маршала С. К. Тимошенко, членом Военного совета — Н. С. Хрущева, начальником штаба — генерала П. И. Бодина. Вскоре в состав фронта влились отошедшие в этот район с большими потерями 28-я и 38-я армии. В его оперативное подчинение была передана Волжская военная флотилия.

Всего к 20 июля Сталинградский фронт располагал 38 дивизиями. Из них только 18 были укомплектованы, 6 имели от 2,5 тыс. до 4 тыс. человек (то есть от 25 до 40 процентов штатного состава), а 14 оказались совершенно небоеспособными (насчитывали от 300 до 1 тыс. человек). И Ставка принимала необходимые меры, чтобы в срочном порядке пополнить соединения фронта людьми и вооружением. Для укрепления 8-й воздушной армии она [149] направила 10 авиационных полков, в которых было 200 самолетов. На базе управления 28-й и 38-й армий в ходе боев были сформированы две танковые армии. Для их укомплектования Ставка передала из резерва 4 танковых корпуса и несколько стрелковых дивизий.

Фронту, имевшему сравнительно незначительные силы, предстояло принять на себя главный удар врага. Ему пришлось прикрывать полосу до 530 км — от Павловска по левому берегу Донадо Клетской и далее на юг через район Суровикино к Верхне-Курмоярской. Передовые отряды 62-й и 64-й армий действовали на рубеже рек Чир и Цимла.

Перед войсками фронта стояла задача быстро организовать прочную оборону в большой излучине Дона и не допустить прорыва немецко-фашистских войск к Волге.

На подступах к Сталинграду возобновилось начатое осенью 1941 г. строительство оборонительных рубежей. Сооружались четыре оборонительных обвода: внешний, средний, внутренний и городской. Военно-строительным организациям помогало городское и сельское население. По призыву местных партийных и советских организаций в этих работах участвовало в общей сложности 225 тыс. человек.

Из добровольцев формировались части народного ополчения, истребительные батальоны, группы местной противовоздушной обороны. 20 июля состоялось собрание областного и городского партийного актива. Первый секретарь обкома партии А. С. Чуянов сообщил указания ЦК ВКП(б) об увеличении выпуска военной продукции, особенно танков, и о принятии дополнительных мер по укреплению подступов к Сталинграду.

Как показали события, фашистское командование переоценило свои успехи на юге. Оно полагало, что советские войска там находятся на грани катастрофы, и решило захватить Нижневолжский промышленный район и выйти к Волге силами только 6-й армии. Эта армия прошла победным маршем по Европе, оставляя всюду кровавый след. Теперь она сеяла смерть и разрушения на советской земле, настойчиво рвалась к Волге{34}.

Стойкость передовых отрядов на реке Чир в первый же день наступления противника, 17 июля, заставила его подтянуть в излучину Дона дополнительные силы. Через шесть дней в 6-ю армию были переданы из группы армий «А» и из-под Воронежа пять пехотных, три танковые и две моторизованные дивизии. В результате к 23 июля в полосе Сталинградского фронта враг имел 270 тыс. солдат и офицеров, около 500 танков, 3 тыс. орудий и минометов (калибром 75 мм и крупнее), до 1200 боевых самолетов. В советских войсках насчитывалось около 160 тыс. человек, около 400 танков, 2.2 тыс. орудий и минометов, 454 самолета. Здесь действовало также до 150–200 дальних бомбардировщиков и 60 истребителей ПВО.

Таким образом, противник обладал превосходством: в людях — в 1.7 раза, в артиллерии и танках — в 1,3 раза, в самолетах — более чем в 2 раза. Но и этих сил для выхода на Волгу не хватало. Вскоре с воронежского направления была подтянута 4-я танковая армия, а из резерва — 8-я итальянская, получившая задачу занять полосу от Павловска до Вешенской, сменив действовавшие там части 6-й армии. Выдвигалась на этот участок и 3-я румынская армия.

Шесть дней отражали атаки противника на рубеже реки Чир передовые отряды 62-й и 64-й армий{35}, но затем под натиском его превосходящих сил вынуждены были отойти на главную полосу обороны.

23 июля гитлеровское командование приказало 6-й армии разгромить советские войска на правом берегу Дона. Оно рассчитывало охватывающими ударами из района Перелазовского и Обливской на Калач окружить 62-ю армию, [150] овладеть переправой через Дон и с ходу прорваться к Волге. Затем 6-я армия должна была развить успех в сторону Астрахани и полностью парализовать движение советских судов по реке. На третий день наступления противник вышел к Дону у Каменского. 25 июля гитлеровцы попытались форсировать реку у Калача, но потерпели неудачу. Им удалось лишь несколько потеснить войска 64-й армии. Советское командование ввело в сражение не закончившие еще переформирование 1-ю и 4-ю танковые армии, которыми соответственно командовали генералы К. С. Москаленко и В. Д. Крюченкин.

В эти жаркие июльские дни советские воины показали высокие образцы мужества и отваги. В районе Клетской героический подвиг совершили четверо бронебойщиков 33-й гвардейской дивизии 62-й армии: Болото, Алейников, Беликов и Самойлов. Гвардейцы смело вступили в бой с 30 немецкими танками и 15 из них уничтожили. Враг не прошел через позиции героев. Не менее упорное сопротивление он встретил и на других участках фронта.

Таким образом, план гитлеровцев с ходу прорваться к Волге потерпел крах. Однако положение 62-й армии продолжало оставаться напряженным: немецко-фашистские войска глубоко охватили ее фланги. Для усиления южного фаса внешнего обвода от Логовского до Райгорода к 1 августа была развернута прибывшая из резерва фронта 57-я армия генерала Ф. И. Толбухина. К этому же времени Ставка передала Сталинградскому фронту 51-ю армию генерала Т. К. Коломийца, войска которой также оборонялись на юго-западных подступах к городу.

5 августа Ставка разделила Сталинградский фронт на два: Сталинградский и Юго-Восточный. В Сталинградском фронте остались 63, 21, 62, 4-я танковая и формировавшаяся 16-я воздушная армии. В Юго-Восточный фронт вошли 64, 57, 51-я, выдвигавшаяся из резерва 1-я гвардейская и 8-я воздушная армии.

Ход событий показал, что разделение фронта в момент напряженных боев было неправильным. Уже 9 августа Ставка приказала подчинить Сталинградский фронт командующему Юго-Восточным фронтом генералу А. И. Еременко.

После неудачных попыток форсировать Дон у Калача противник перегруппировал свои войска, создав две ударные группировки: одну — в составе основных сил 6-й армии в районе Калача, другую — в составе 4-й танковой армии в районе Цимлянской. Он рассчитывал последовательными ударами с юга и запада прорваться к Волге. 31 июля 4-я немецкая танковая армия нанесла удар в полосе действий 51-й армии. Не выдержав сильного натиска, советские войска начали отходить к железной дороге Сальск — Красноармейск.

Подвижные соединения врага 2 августа вышли в район Котельниковского. Контрудар оперативной группы{36} генерала В. И. Чуйкова, которая была создана из левофланговых соединений 64-й армии для усиления левого фланга ее обороны, цели не достиг. Но благодаря ему бои на рубеже реки Аксай-Курмоярский приняли затяжной характер. Вскоре главные силы 4-й танковой армии врага обошли слева войска оперативной группы и 5 августа достигли внешнего оборонительного обвода на участке Абганерово, Плодовитое. На следующее утро противник нанес удар по левофланговым соединениям 64-й армии, но встретил здесь упорное сопротивление. Большую помощь сухопутным войскам в отражении вражеского натиска оказали летчики фронтовой, дальней авиации и 102-й истребительной авиационной дивизии ПВО.

Тяжелой была обстановка и в полосе 62-й армии. 7–9 августа войска 6-й немецкой армии, стремясь прорваться к Волге с запада, оттеснили соединения [151] 62-й армии на левый берег Дона, а четыре ее дивизии окружили западнее Калача. Окруженные части и подразделения вели бои до 14 августа, а затем мелкими группами стали пробиваться на соединение с главными силами. Подошедшие три дивизии 1-й гвардейской армии нанесли по вражеским войскам сильный контрудар и остановили их.

Беспримерное мужество в этих боях проявила группа бойцов 40-й гвардейской дивизии во главе с младшим лейтенантом В. Д. Кочетковым. Два дня отбивали гвардейцы яростные атаки гитлеровцев у хутора Дубового (5 км северо-западнее Сиротинской). Но вот из 16 храбрецов в строю осталось только четверо — М. П. Степаненко, В. А. Чирков, М. А. Шуктомов и тяжелораненый В. Д. Кочетков. Кончились патроны, а враг продолжал продвигаться. Тогда славные советские патриоты, выполняя приказ во что бы то ни стало не пропустить противника, со связками гранат бросились под фашистские танки. Противник был остановлен.

Героический подвиг совершил летчик 268-й истребительной авиационной дивизии М. Д. Баранов. 6 августа, возглавляя четверку истребителей, он самоотверженно вел бой против 25 самолетов противника. Четыре вражеские машины от огня отважного летчика рухнули на землю. За мужество и высокое боевое мастерство М. Д. Баранов был удостоен звания Героя Советского Союза.

Проявляя исключительный героизм, советские воины отразили натиск превосходящих сил противника и сорвали его новые попытки прорваться к Волге. Ценой огромных потерь гитлеровцы за месяц смогли продвинуться лишь на 60–80 км. Однако враг располагал еще большими силами. Напряженность боев в междуречье Волги и Дона нарастала с каждым днем.

В середине августа немецко-фашистское командование решило нанести два одновременных удара по сходящимся направлениям. 6-й армии было приказано наступать из района Трехостровской на Вертячий, форсировать здесь Дон и прорваться к Волге, а частью сил продвигаться из района Калача в восточном направлении. 4-я танковая армия получила приказ развить удар на север из района Абганерово. К участию в наступлении привлекалась мощная группировка. К 15 августа враг превосходил советские войска на сталинградском направлении: по орудиям и минометам — в 2,2 раза, по танкам — в 4 раза и по самолетам — в 2 раза. Его преимущество на направлениях главных ударов было еще большим.

Учитывая исключительную важность событий, развернувшихся у Сталинграда, Ставка в первой половине августа направила в этот район начальника Генерального штаба генерала А. М. Василевского, а в конце месяца — заместителя Верховного Главнокомандующего генерала Г. К. Жукова. Ставка непрерывно усиливала фронты сталинградского направления своими резервами. Особое внимание уделялось укреплению обороны на подступах к Сталинграду. Часть войск заняла средний обвод. Производилась большая перегруппировка артиллерии. Однако завершить эти мероприятия до начала наступления противника не удалось, их осуществление продолжалось в ходе боевых действий.

С 17 августа 4-я танковая и 62-я армии вели упорные бои с вражескими войсками, захватившими плацдарм в районе Вертячего. Фашистское командование, пытаясь расширить плацдарм, сосредоточило здесь крупные силы 6-й армии. После пятидневных ожесточенных боев утром 23 августа гитлеровцы преодолели сопротивление советских войск и к исходу дня вышли на узком участке к Волге в районе Латошинка, Рынок. 62-я армия была отрезана от основных сил фронта. В этот день фашистская авиация неоднократно подвергала бомбардировке Сталинград. Ее налеты продолжались и весь следующий день. За сутки она совершила до 2 тыс. самолето-вылетов. Город пылал как гигантский костер. Были разрушены многие промышленные предприятия, жилые кварталы, больницы, школы.

При отражении этих налетов было сбито 90 вражеских самолетов. Истребители 8-й воздушной армии генерала Т. Т. Хрюкина, 102-й авиадивизии [152] полковника И. И. Красноюрченко и силы Сталинградского корпусного района ПВО полковника Е. А. Райнина героически вели борьбу с авиацией противника.

Жаркие бои шли в районе Самофаловки и Большой Россошки. Группы войск генералов К. А. Коваленко и А. Д. Штевнева нанесли по врагу сильные контрудары. Продвигаясь навстречу друг другу, они вышли в район Большой Россошки, где занимала оборону 87-я дивизия. Тем самым группировка врага, прорвавшаяся к Волге, была отрезана от своих войск. Но вскоре противник, подтянув свежие силы, пробил коридор и восстановил положение.

В этих ожесточенных боях советские войска нанесли гитлеровцам большой урон. Особенно отличились в те дни бронебойщики 1379-го полка 87-й дивизии. Их группу в 33 человека возглавляли младший лейтенант Г. А. Стрелков, младший политрук А. Г. Евтифеев и заместитель политрука Л. И. Ковалев. Бронебойщики обороняли высоту в районе Большой Россошки. 24 августа большая группа немецких танков окружила высоту и атаковала ее защитников. Два дня длился неравный бой. Гитлеровцы так и не смогли справиться с горсткой советских воинов. Уничтожив 27 танков, герои вышли из окружения.

В боях за станцию Котлубань, у Самофаловки, отличились бойцы пулеметной роты 35-й гвардейской дивизии, которыми командовал Рубен Руис Ибаррури, сын легендарной испанской коммунистки Долорес Ибаррури. Вдохновляемые своим отважным командиром, они преградили путь фашистским танкам к станции. Рубен Руис был смертельно ранен. За отвагу и мужество, проявленные в этих боях, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Наиболее тяжелое положение создалось на северной окраине города. Советское командование, принимая срочные меры, подтянуло к Тракторному заводу две дивизии и две бригады, подразделения курсантов военно-политического училища, части ПВО, сводный отряд моряков и некоторые другие резервные части. Городской комитет обороны направил сюда отряды народного ополчения и истребительные батальоны.

Первые вражеские танки и мотопехота, прорвавшиеся к окраинам города, были встречены огнем 1077-го зенитного артиллерийского полка подполковника В. Е. Германа. За два дня боя зенитчики уничтожили и подбили 83 фашистских танка, 15 автомашин с пехотой, истребили более трех батальонов автоматчиков и сбили 14 самолетов.

Военный совет фронта помог городскому комитету обороны привести в боевую готовность ремонтировавшиеся на Тракторном заводе танки. Из всех сосредоточенных в этом районе сил был образован северный боевой участок. Эти войска успешно отразили удары 14-го танкового корпуса противника.

24–25 августа на передовую прибыло свыше 2 тыс. ополченцев, преимущественно коммунистов и комсомольцев. По призыву городского комитета обороны 8 тыс. новых добровольцев влились в войска. В район Тракторного завода с других участков Сталинградского фронта были переброшены еще три стрелковые бригады. Получив эти подкрепления, войска боевого участка утром 29 августа перешли в наступление. Противник был выбит из населенного пункта Рынок и отброшен к северу на 8 км.

Боевые действия севернее Тракторного завода продолжались с небольшими перерывами до конца месяца. Разгромить прорвавшуюся к Волге группировку врага не удалось, но его замысел с ходу захватить город был сорван. Гитлеровцы несколько дней не могли возобновить наступление. [153]

В период боев у излучины Волги противник, перебросив на астраханское направление 16-ю моторизованную дивизию и часть сил 6-го румынского корпуса, попытался прорваться в район Астрахани. Но оборонявшиеся здесь части Сталинградского военного округа, усиленные резервами Ставки, остановили его. Позднее из этих частей была сформирована 28-я армия генерала В. Ф. Герасименко, которая задержала противника в 150 км западнее и северо-западнее Астрахани.

В Сталинграде положение оставалось напряженным. Днем и ночью немецкие самолеты бомбили город и переправы. Повсюду бушевали пожары. Полыхали нефтехранилища и нефтеналивные суда. Нефть стекала в Волгу и горела на ее поверхности. В городе не хватало воды, не было электричества. Население укрывалось в оврагах и подвалах. Но заводы работали, выпуская военную продукцию. К концу августа в городе оставалось свыше 400 тыс. жителей. Чтобы избежать неоправданных потерь, городской комитет обороны организовал эвакуацию населения и государственных ценностей. С 24 августа по 14 сентября за Волгу было вывезено до 300 тыс. человек, а также большое количество заводского оборудования. Это был замечательный подвиг коммунистов города, речников, моряков флотилии, работников тыла Сталинградского и Юго-Восточного фронтов.

В последние дни августа обстановка еще более осложнилась. Враг переправил за Дон большие силы. 25 августа из района Калача начали продвигаться к Волге некоторые соединения 6-й армии. Попытка же 4-й танковой армии прорваться к реке с юга, от Плодовитого, встретила организованное сопротивление 64-й и 57-й армий.

29 августа гитлеровцы нанесли удар из района Абганерово. Взломав оборону 64-й армии, они к исходу дня вышли в район Гавриловки — в тыл 62-й и 64-й армий. Советское командование вынуждено было отвести эти армии на средний обвод. Но там они не успели закрепиться и к исходу 2 сентября отошли на внутренний обвод. 62-я армия заняла оборону на участке Рынок, Орловка, Гумрак, Песчанка, а 64-я — на участке от Песчанки до Ивановки.

Ставка внимательно следила за борьбой на берегах Дона и Волги и принимала срочные меры по оказанию помощи фронтам. Чтобы ослабить нажим врага на 62-ю и 64-ю армии, она потребовала активизировать боевые действия 21-й и 1-й гвардейской армий. Из своего резерва она передала Сталинградскому фронту 24-ю и 66-ю армии.

К 4 сентября основные силы 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий развернулись на фронте от Самофаловки до Ерзовки. Утром следующего дня они перешли в наступление с целью разгромить прорвавшуюся к Волге вражескую группировку, восстановить общую с Юго-Восточным фронтом линию обороны, отвлечь на себя силы противника, наступавшие на Сталинград. Ожесточенные бои на этом участке продолжались до конца сентября. Хотя советские войска не смогли выполнить полностью своих задач, тем не менее наступление сыграло немалую роль: враг вынужден был повернуть значительные силы фронтом на север и тем самым ослабить натиск на 62-ю и 64-ю армии, оборонявшие город. Его попытка выйти к Волге на широком фронте снова была сорвана.

В Сталинграде вражеские войска к исходу 12 сентября стояли почти у стен Тракторного завода и в 3–4 км от центра города. Чтобы овладеть его северным и центральным районами, противник решил двумя одновременными мощными ударами разгромить по частям 62-ю армию и прорваться к Волге сразу на двух направлениях. Для этого им сосредоточивались две группировки: одна, в составе четырех дивизий, — в районе восточнее поселка Гумрак, другая, из трех дивизий, — в районе Верхней Ельшанки.

Прикрывавшие город с запада 62-я и 64-я армии в предыдущих боях были сильно ослаблены. 62-я армия, например, принявшая на себя главный удар фашистских войск, имела к середине сентября всего около 50 тыс. человек. Противник же бросил против нее до 170 тыс. солдат и офицеров, [154] около 3 тыс. орудий и минометов, 500 танков. Действия этих войск поддерживали до 1 тыс. самолетов.

13 сентября гитлеровцы начали штурм волжской твердыни. Основной удар наносился в направлении Мамаева кургана и вокзала. В первый день врагу удалось лишь несколько потеснить советские части. Но 14 сентября его натиск значительно усилился. Этот день был одним из наиболее тяжелых в обороне города. На узком участке фронта противник сосредоточил шесть дивизий. С воздуха их поддерживали сотни самолетов. Завязались уличные бои. Борьба нарастала с каждым часом. К исходу дня противник овладел вокзалом, а в районе Купоросного вышел к Волге. 62-я армия была отрезана от 64-й. Но вскоре с левобережья начали прибывать части 13-й гвардейской дивизии генерала А. И. Родимцева. С ходу вступив в бой, они выбили врага из центра города. 16 сентября гитлеровцы были отброшены и с Мамаева кургана.

До 27 сентября яростная борьба шла за вокзал. 13 раз он переходил из рук в руки. Улицы и площади города стали ареной кровопролитных боев, которые уже не затихали до окончания битвы. Более двух месяцев сражался в районе площади имени Девятого января 42-й полк 13-й гвардейской дивизии. Неприступными для врага стали здания, которые обороняли бойцы во главе с сержантом Я. Ф. Павловым, лейтенантом Н. Е. Заболотным, а также мельница № 4, превращенная гвардейцами в опорный пункт.

Вот что писала американская газета «Нью-Йорк геральд трибюн» 27 сентября об обстановке, в которой жил и боролся Сталинград осенью 1942 г.: «В невообразимом хаосе бушующих пожаров, густого дыма, разрывающихся бомб, разрушенных зданий, мертвых тел защитники города отстаивали его со страстной решимостью не только умереть, если потребуется, не только обороняться, где нужно, но и наступать, где можно, не считаясь с жертвами для себя, своих друзей, своего города. Такие бои не поддаются стратегическому расчету: они ведутся со жгучей ненавистью, со страстью, которой не знал Лондон даже в самые тяжелые дни германских воздушных налетов. Но именно такими боями выигрывают войну».

В тяжелые сентябрьские дни ветераны обороны Царицына призвали защитников города остановить врага. Их обращение было опубликовано во фронтовой и в армейской печати, в листовках. Оно обсуждалось на митингах, общих собраниях личного состава частей и соединений и нашло горячий отклик в сердцах воинов. Командиры, политработники, бойцы 62-й и 64-й армий повторили клятву стоять насмерть у берега Волги. И эту священную клятву они выполнили.

28 сентября Ставка образовала новый, Донской фронт. В его состав вошли почти все армии Сталинградского фронта (кроме 62-й){37}. Командующим был назначен генерал К. К. Рокоссовский, членом Военного совета — корпусной комиссар А. С. Желтов, начальником штаба — генерал М. С. Малинин. Тогда же из состава Юго-Восточного фронта, войска которого сражались в городе и южнее его, был образован Сталинградский фронт. Оба фронта подчинялись непосредственно Ставке.

С 27 сентября по 4 октября активные боевые действия велись за поселки заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады», а с 4 октября — за сами эти предприятия. В середине октября гитлеровское командование сосредоточило в этом районе до восьми дивизий, чтобы нанести здесь главный удар.

Тяжелым для защитников города был день 14 октября. Утром после мощных налетов авиации вражеские войска перешли в наступление. Их атаки следовали одна за другой. Основные силы противника рвались к Тракторному заводу, стремясь расчленить 62-ю армию и уничтожить ее. Бои разгорелись с невиданной силой. Часто перерастая в рукопашные схватки, они не затихали ни днем ни ночью. 15 октября врагу удалось овладеть Тракторным заводом и прорваться к Волге. Соединения фронта, действовавшие [155] севернее завода, оказались отрезанными от основных сил 62-й армии. Они были объединены в группу под командованием полковника С. Ф. Горохова. Заняв круговую оборону в районе Рынок. Спартановка, группа отбивала атаки врага до конца битвы.

После захвата Тракторного завода гитлеровцы стремились разгромить главные силы 62-й армии. К этому времени ее соединения еще более ослабли. В 37-й гвардейской, 95-й и некоторых других дивизиях осталось всего по нескольку десятков человек. Исчерпала армия и свои резервы. Чтобы несколько усилить ее, командование 17 октября передало ей 138-ю дивизию полковника И. И. Людникова. На правый берег соединение переправилось на кораблях Волжской военной флотилии. Части дивизии с ходу вступили в бой. Кроме того, для облегчения положения 62-й армии 19 октября из района севернее города предприняли наступление войска Донского фронта. Противник вынужден был оттянуть часть сил на север и ослабить нажим на нее. Одновременно войска 64-й армии нанесли контрудар в районе Купоросное, Зеленая Поляна — на стыке с 62-й армией.

Упорные бои продолжались здесь до 1 ноября. В ходе их особенно отличились 93-я бригада подполковника Н. З. Галая, 96-я бригада полковника Ф. П. Бережного и 97-я бригада генерала В. В. Тихомирова. Войска армии продвинулись не намного, всего на 3–4 км, но их удар вынудил противника на несколько дней приостановить наступление в заводской части города.

Враг бросался из одной атаки в другую, но добиться серьезного успеха уже не мог. Его удары успешно отражались оперативной группой С. Ф. Горохова и защитниками заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады».

11 ноября гитлеровцы предприняли еще одну попытку овладеть городом. На узком участке у завода «Баррикады» им удалось выйти к Волге и отрезать 138-ю дивизию от основных сил армии, но это был последний успех фашистских захватчиков в Сталинграде.

В середине ноября наступательные возможности 6-й немецкой армии, рвавшейся к берегу Волги, окончательно иссякли. В ожесточенных боях на дальних и ближних подступах к Сталинграду и в самом городе гитлеровские войска потеряли около 700 тыс. убитыми и ранеными, свыше 2 тыс. орудий и минометов, более 1 тыс. танков и штурмовых орудий и свыше 1,4 тыс. боевых и транспортных самолетов. Обескровленные и измотанные, они уже не способны были наступать и повсеместно переходили к обороне.

К концу оборонительного периода Сталинградской битвы армии Донского фронта, закрепившиеся на левом берегу Дона, захватили на его правом берегу значительные плацдармы в районах Клетской, Новогеоргиевской и юго-западнее Серафимовича. В полосе Сталинградского фронта 62-я армия прочно удерживала район севернее Тракторного завода, завод «Баррикады» и северо-восточные кварталы в центре города. 64-я армия стойко [156] обороняла подступы к его южной части. Армии левого крыла фронта — 57-я и 51-я — выбили противника из межозерных дефиле в районах озер Сарпа, Цаца, Барманцак.

Позиции войск Донского и левого крыла Сталинградского фронтов были выгодными исходными рубежами для нанесения охватывающих ударов и окружения всей группировки противника.

Войска Сталинградского и Донского фронтов в тяжелых оборонительных боях обескровили рвавшуюся к Сталинграду крупную группировку отборных войск немецко-фашистской армии, остановили ее и тем самым создали благоприятные условия для перехода Красной Армии в контрнаступление.

Вдохновителем и организатором достижения этого успеха явилась Коммунистическая партия. Под руководством Политбюро ЦК, ГКО, Ставки ВГК и их представителей решались все кардинальные вопросы, связанные с обороной Сталинграда. Многие ответственные работники ЦК ВКП(б), Совнаркома, наркоматов, постоянно или временно находившиеся в городе и области, занимались обеспечением бесперебойной работы местных промышленных предприятий, выпускавших военную продукцию, оперативно решали вопросы материально-технического и продовольственного снабжения войск и населения, организации перевозок воинских и хозяйственных грузов и другие задачи. Для изучения оперативной обстановки на фронте и оказания помощи командованию фронтов и армий под Сталинград неоднократно выезжали заместитель Верховного Главнокомандующего Г. К. Жуков и начальник Генерального штаба А. М. Василевский.

В ходе ожесточенных оборонительных сражений ярко раскрылись замечательные полководческие качества А. И. Еременко, Г. Ф. Захарова, Н. И. Крылова, К. С. Москаленко, С. И. Руденко, Ф. И. Толбухина, Н. И. Труфанова, Т. Т. Хрюкина, М. С. Шумилова, В. И. Чуйкова и других военачальников.

Высокое оперативное искусство, творческую инициативу и личную храбрость проявили в оборонительных боях под Сталинградом Н.Ф. Батюк, Д.Н. Белый, С. Ф. Горохов, В. А. Горишный, Л. Н. Гуртьев, В. Г. Жолудев, И. И. Людников, А. И. Родимцев и другие прославленные командиры соединений и частей.

Большой вклад в успех обороны Сталинграда, в организацию широкой и действенной партийно-политической работы в частях и соединениях, в укрепление воинской дисциплины и повышение боеспособности войск, в мобилизацию личного состава на успешное решение боевых задач внесли члены военных советов и начальники политорганов фронтов и армий, другие политработники. Коммунисты и комсомольцы были в первых рядах защитников Сталинграда. Страстным большевистским словом и личным примером бесстрашия и самоотверженности увлекали они бойцов на подвиги, на решительный отпор врагу. Своими героическими боевыми делами коммунисты еще выше поднимали авторитет партии среди личного состава. Воины считали высокой честью вступить в ее ряды. Только на Сталинградском фронте в партию было принято 14 500 человек.

В ожесточенных кровопролитных боях рождались тысячи героев, показывавших непревзойденные образцы мужества, отваги, самоотверженности. Среди них были представители всех родов войск и видов Вооруженных Сил. Вся страна узнала имена Я. Ф. Павлова и его товарищей, которые обороняли в центре города дом, ставший важным опорным пунктом. Оказавшись в окружении, они геройски отразили многочисленные яростные атаки врага и удержали дом до конца оборонительных боев в городе. В числе этой [157] группы героев были представители многих народов Советского Союза: русские Александров, Афанасьев, Воронов, украинцы Сабгайда и Глущенко, грузин Мосиашвили, узбек Турганов, казах Мурзаев, таджик Турдыев, татарин Рамазанов.

Незабываемы подвиги артиллериста В. Я. Болтенко, вступившего со своим орудием в противоборство с 15 вражескими танками и одержавшего над ними победу, связистов В. П. Титаева и М. М. Путилова, которые были смертельно ранены, но восстановили связь, зажав зубами оборванные концы телефонного провода, снайперов В. Г. Зайцева, В. И. Медведева, Г. А. Авзалова, А. И. Чехова и многих, многих других защитников Сталинграда. Геройски дрались в небе над Волгой летчики И. С. Полбин, И. И. Клещев, Н. П. Токарев, В. Г. Каменщиков, М. Д. Баранов. Неувядаемой славой покрыл свое имя тихоокеанец комсомолец М. А. Паникаха. В одном из боев с фашистскими танками он пустил в ход бутылки с горючей жидкостью. Одну из них разбило пулей, когда она была поднята для броска в приближавшийся танк. Огромное пламя вспыхнувшей жидкости мгновенно охватило воина. Выскочив из окопа с другой бутылкой в руке, боец бросился к фашистскому танку. Точный удар по решетке моторного люка — и машина загорелась...

Сталинград стал ареной массового героизма целых частей и соединений, таких, как 13-я и 37-я гвардейские, 95, 112, 138, 284, 308-я стрелковые дивизии, сводная группа полковника С. Ф. Горохова, 93, 96 и 97-я стрелковые и 84-я танковая бригады и многие другие прославленные формирования. В оборонительных боях под Сталинградом доблестно сражались 100 тыс. морских пехотинцев. Огромный вклад в оборону Сталинграда внесли моряки Волжской военной флотилии под командованием контр-адмирала Д. Д. Рогачева и суда Нижне-Волжского пароходства. На кораблях и паромных буксирах, на речных трамваях и баркасах днем и ночью под ураганным огнем артиллерии и бомбовыми ударами авиации врага переправляли они в сражающийся Сталинград десятки тысяч бойцов, тысячи тонн боеприпасов и продовольствия, эвакуировали из города раненых, население и ценное имущество.

Плечом к плечу с воинами Красной Армии отстаивали родной город жители Сталинграда. Под руководством городской партийной организации во главе с первым секретарем обкома партии, председателем городского комитета обороны, членом Военного совета Сталинградского фронта А. С. Чуяновым сталинградцы, не зная усталости, трудились, оказывая помощь фронту. Трудящиеся города и области участвовали в возведении оборонительных сооружений, наладили выпуск военной продукции, а в критические моменты брались за оружие и сражались у стен своих предприятий. Самоотверженно выполняли свой патриотический долг ополченцы с Тракторного завода — Н. Л. Вычугов, И. А. Москалев, И. А. Симонов, рабочие завода «Красный Октябрь» — О. К. Ковалева, А. П. Кузьмин, И. М. Орлов, Г. П. Позднышев и многие другие сталинградцы.

В дни героической обороны славные ратные и трудовые подвиги совершили комсомольцы и молодежь города. Тысячи молодых людей влились в ряды воинов. Только в 64-ю армию добровольно вступили санитарками и связистками 800 девушек. Многие подростки-комсомольцы героически трудились на оборонных предприятиях.

Подвиг защитников Сталинграда в глазах всего мира стал символом величия духа советских людей. Тысячи участников обороны отмечены высокими государственными наградами. Сталинградская комсомольская организация награждена орденом Красного Знамени. В память о героической обороне волжской твердыни в декабре 1942 г. была учреждена медаль «За оборону Сталинграда». Ее удостоились 754 тыс. участников битвы на Волге — воинов Красной Армии и Военно-Морского Флота, партизан, трудящихся города и области. За героический подвиг и огромный вклад, внесенный сталинградцами в защиту Родины, Сталинграду было присвоено звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». [158]

Героическим защитникам Сталинграда помогали все народы страны. Со всех ее концов в район боевых действий на Волге непрерывным потоком поступали пополнения, вооружение, боеприпасы, продовольствие, медикаменты. Советские люди жили в те памятные дни одним стремлением — помочь сталинградцам выстоять и победить. И они сделали все, чтобы герои Сталинграда с честью выполнили свой долг.

Весь мир затаив дыхание следил за битвой на Волге. В Вашингтоне и Лондоне, в Париже и Белграде, в Берлине и Риме — везде люди чувствовали и понимали: там, у стен Сталинграда, решается исход вооруженной борьбы с фашизмом.

Доблестные защитники Сталинграда, выстояв в тяжелейших боях, покрыли себя неувядаемой славой. Их подвиг сыграл выдающуюся роль в Великой Отечественной и во всей второй мировой войне.

6. Сражения на Северном Кавказе

С выходом немецко-фашистских войск к нижнему течению Дона по его левому берегу в 330-километровой полосе от Верхне-Курмоярской станицы до устья реки занимали оборону 51-я армия Северо-Кавказского фронта, 37, 12 и 18-я армии Южного фронта. 56-я армия после боев за Ростов отводилась во второй эшелон. В предыдущих боевых действиях все пять армий понесли большие потери. К 25 июля 1942 г. они имели всего лишь 112 тыс. бойцов и командиров, 121 танк{38}, 2160 орудий и минометов. В составе Южного фронта действовала 4-я воздушная армия, насчитывавшая 130 боевых самолетов.

Восточный берег Азовского моря, Керченский пролив и берег Черного моря до населенного пункта Лазаревское оборонял Северо-Кавказский фронт, которым командовал маршал С. М. Буденный. В состав фронта кроме 51-й армии входили 47-я армия, 1-й отдельный стрелковый, 17-й кавалерийский корпуса и 5-я воздушная армия. В оперативном отношении ему были подчинены Черноморский флот и Азовская военная флотилия. На побережье Черного моря от Лазаревского до Батуми и далее на советско-турецкой границе находились войска Закавказского фронта, которым командовал генерал И. В. Тюленев. Часть их располагалась в Северном Иране и прикрывала ирано-турецкую границу.

Перед советскими войсками стояла задача остановить врага, измотать его в упорных оборонительных боях и подготовить условия для перехода в решительное наступление. Успешному решению ее во многом способствовало сражение, развернувшееся в это время на подступах к Сталинграду. Оно все более и более притягивало к себе силы противника, облегчая тем самым борьбу советских войск на Северном Кавказе.

Гитлеровские армии, вышедшие в 20-х числах июля к Нижнему Дону, получили приказ окружить и уничтожить в районах южнее и юго-восточнее Ростова войска Красной Армии, отступившие за Дон, и овладеть Северным Кавказом. Затем немецко-фашистское командование предполагало одной группой войск обойти Главный Кавказский хребет с запада, захватить Новороссийск и Туапсе, а другой — обойти хребет с востока, овладеть Грозным и Баку. Одновременно с обходным маневром намечалось преодолеть хребет в его центральной части по перевалам и выйти в районы Тбилиси, Кутаиси и Сухуми. С выходом в Закавказье гитлеровцы рассчитывали создать предпосылки для вторжения на Ближний и Средний Восток и установить непосредственную связь с турецкой армией, 26 дивизий которой уже были развернуты на границе с Советским Союзом.

В планах захвата Кавказа фашисты допускали грубейшую ошибку. Они надеялись на межнациональные распри, антисоветские выступления кавказских народов. Но это были беспочвенные надежды. Противник не учитывал коренных изменений, происшедших здесь после Октября. [159]

Для овладения Кавказом предназначалась группа армий «А», которую с 13 июля планировалось усилить 4-й танковой армией. В этой группе насчитывалось 167 тыс. солдат и офицеров, 1130 танков, 4540 орудий и минометов, до 1 тыс. боевых самолетов. Противник имел количественное превосходство над войсками Южного фронта: в людях — в 1,5 раза, в артиллерии — в 2, в танках — более чем в 9, в самолетах — почти в 8 раз.

25 июля немецко-фашистские войска начали наступление с рубежа реки Дон. 1-я танковая армия наносила главный удар на Сальск, Ворошиловск (Ставрополь), 17-я — на Краснодар, а 4-я выжидала в районе Цимлянской. Советские соединения не выдержали натиска противника и стали отходить на юг и юго-восток. За двое суток враг продвинулся до 80 км.

Чтобы улучшить управление войсками, Ставка 28 июля объединила Южный и Северо-Кавказский фронты в один — Северо-Кавказский фронт (командующий С. М. Буденный). Кроме того, в составе фронта были образованы две оперативные группы: Донская в составе 51, 37, 12 и 4-й воздушной армий (командующий генерал Р. Я. Малиновский) и Приморская, в которую вошли 18, 56, 47 и 5-я воздушная армии, 1-й отдельный стрелковый и 17-й казачий кавалерийский корпуса (командовал группой генерал Я. Т. Черевиченко). Донская группа прикрывала ставропольское, а Приморская — краснодарское направления.

Войскам фронта предстояло разгромить и отбросить вражескую группировку на правый берег Дона.

Командование Закавказского фронта получило приказ завершить подготовку оборонительных рубежей по рекам Терек, Урух, а также по перевалам Главного Кавказского хребта и занять их войсками. Ставка требовала особое внимание уделять созданию многополосной обороны на направлении Грозный, Махачкала. Из своего резерва она выделила фронту несколько стрелковых соединений, артиллерийских и танковых частей.

Опасность глубокого прорыва гитлеровских полчищ на Кавказ была велика. Местные партийные и советские органы стремились оказать фронту всемерную помощь. Они формировали новые воинские национальные соединения и партизанские отряды, готовили партийное подполье. На заводах и фабриках Закавказья в короткий срок было налажено производство минометов, автоматов, боеприпасов, снаряжения и обмундирования. Десятки тысяч трудящихся по зову партии работали вместе с воинами на строительстве оборонительных рубежей, укрепляли приморские населенные пункты. Создавалась местная противовоздушная оборона на крупных промышленных объектах. На переброску в глубь страны государственных ценностей были мобилизованы Каспийское торговое пароходство и Каспийская военная флотилия.

В войсках велась большая партийно-политическая работа. В разъяснении приказа Наркома обороны № 227 непосредственно участвовали члены военных советов фронтов и армий, работники политорганов. Местные партийные организации в июле — августе 1942 г. направили в войска, оборонявшие Северный Кавказ, более 3 тыс. коммунистов.

В последние дни июля и в начале августа боевые действия Северо-Кавказского фронта развивались в сложной и быстро меняющейся обстановке. Используя преимущества в подвижности, вражеские войска в конце июля вышли на рубеж Пролетарская, Сальск, Белая Глина и стали быстро продвигаться в направлениях на Ворошиловск и Кропоткин. Чтобы избежать окружения, войска фронта по приказу командования отошли за реку Кубань. Тогда немецко-фашистское командование решило повернуть основные силы 1-й танковой армии на юго-запад, в направлении Майкопа и Туапсе, и во взаимодействии с 17-й армией уничтожить советские войска в районе Краснодар, Новороссийск, Туапсе. На грозненском направлении был оставлен лишь один танковый корпус.

В первой половине августа разгорелись ожесточенные бои на майкопском направлении. Сильная вражеская группировка настойчиво пробивалась к Майкопу. 6 августа танковые соединения форсировали Кубань в районе [160] Армавира и 10 августа овладели Майкопом. Через день враг занял Краснодар.

Для того чтобы улучшить руководство войсками, оборонявшими Кавказ с севера, Ставка Верховного Главнокомандования 8 августа приказала объединить под командованием генерала И. И. Масленникова 44-ю и 9-ю армии в Северную группу Закавказского фронта. Через три дня в ее состав была передана из упраздненной Донской группы 37-я армия. Группа получила приказ прикрыть грозненское направление. Получили дополнительные задачи и войска, действовавшие на туапсинском направлении. К Новороссийску с Таманского полуострова подошла 47-я армия генерала Г. П. Котова. 10 августа Ставка потребовала от командования Северо-Кавказского фронта перекрыть пути выхода противника к морю. Для этой цели предлагалось использовать силы 18-й армии генерала Ф. В. Камкова и 17-го казачьего кавкорпуса. Одновременно 12-й армии генерала А. А. Гречко была поставлена задача обеспечить стык 18-й армии и 56-й армии генерала А. И. Рыжова.

Меры, принятые советским командованием, сыграли свою роль. Со второй половины августа войска фронта стали оказывать врагу все более организованное противодействие. Это вынудило немецко-фашистское командование произвести новую перегруппировку войск. 1-я танковая армия, наступавшая на краснодарско-туапсинском направлении, получила приказ круто повернуть на юго-восток и нанести удар из района Пятигорск, Прохладный на Грозный, Баку. Одновременно соединениям 17-й армии предписывалось прорваться из района Краснодара к Черному морю и наступать вдоль побережья на юго-восток, в сторону Батуми. 42-й корпус 11-й армии, находившийся в Крыму, должен был форсировать Керченский пролив и содействовать 17-й армии в овладении Новороссийском, а 49-й горнострелковый корпус — занять перевалы Кавказа и выйти в район Сухуми.

18 августа противник перешел в наступление в полосе Северной группы войск. Сбив ее передовые отряды, он 25 августа захватил Моздок. Ставка Верховного Главнокомандования перебросила в этот район из Махачкалы 58-ю армию. В результате попытки 1-й немецкой танковой армии прорваться из района Моздок, Прохладный на Грозный провалились. Гитлеровцы смогли захватить лишь небольшой плацдарм на правом берегу Терека. Здесь упорно сражались войска 9-й армии генерала К. А. Коротеева.

Напряженные бои развернулись и в центральной части Главного Кавказского хребта. Здесь оборона была организована неудовлетворительно, командование недооценило возможности противника. Поэтому врагу удалось в период с 17 августа по 9 сентября оттеснить 46-ю армию и овладеть почти всеми горными перевалами. А на клухорском и санчароском направлениях он даже продвинулся на 10–15 км к югу от перевалов. Создалась опасность прорыва противника в Закавказье. В создавшейся критической обстановке для усиления обороны были выделены дополнительные силы. Это помогло остановить врага.

В период борьбы за Кавказ большую работу под руководством ЦК ВКП(б) провели партийные организации Грузии, Азербайджана и Армении. В помощь советскому военному командованию они направили ответственных работников. Уполномоченным Военного совета фронта на перевалах был назначен второй секретарь ЦК Компартии Грузии К. Н. Шерозия. Из населения формировались специальные горнострелковые отряды и направлялись на перевалы. Для перевозки грузов был мобилизован местный транспорт.

Сложной была обстановка и под Новороссийском. 31 августа на левом фланге 47-й армии гитлеровцы прорвались к Черноморскому побережью, захватили Анапу и на Таманском полуострове отрезали от армии части морской пехоты. Кораблям Азовской военной флотилии пришлось прорываться через Керченский пролив в Черное море.

3 сентября фашистское командование переправило из Крыма на Таманский полуостров две дивизии. Трое суток 305, 328 и 144-й батальоны морской пехоты вели тяжелые бои, а затем были эвакуированы в Геленджик. Положение [161] защитников Новороссийска становилось критическим: враг подошел к его стенам. В ночь на 10 сентября после ожесточенных уличных боев большая часть города была оставлена. Советские войска отошли и закрепились на восточном берегу Цемесской бухты. Но противник не мог использовать для снабжения своих войск Новороссийский порт: советские войска простреливали бухту артиллерийским и пулеметным огнем.

Таким образом, врагу не удалось развить успех вдоль побережья на Туапсе. Гитлеровское командование вынуждено было прекратить наступление на этом направлении.

К концу сентября положение советских войск на Северном Кавказе стало менее напряженным. Противник был остановлен на всех направлениях. Однако гитлеровцы не отказались от своих планов захватить Кавказ. 25 сентября они предприняли наступление с целью прорваться к Туапсе. Но и эта попытка закончилась безуспешно.

В середине октября враг возобновил здесь атаки. Боевые действия приняли затяжной характер и продолжались до конца декабря. Понеся большие потери, гитлеровцы перешли к обороне.

В полосе Северной группы противник попытался овладеть городом Орджоникидзе. 25 октября он, бросив в бой до 200 танков, прорвал оборону 37-й армии и захватил Нальчик. Развивая успех, вражеские войска через неделю заняли населенный пункт Гизель и вышли на подступы к Орджоникидзе. Однако 6 ноября подошедшие резервы Северной группы предприняли контрудар и в шестидневных боях разгромили фашистскую группировку. Враг вынужден был перейти к обороне и на грозненском направлении.

Таким образом, советские войска в чрезвычайно сложных условиях с тяжелыми боями отошли к предгорьям Главного Кавказского хребта. Враг захватил обширную территорию: Ростовскую область, Калмыцкую АССР, Краснодарский и Орджоникидзевский (Ставропольский) края. Он проник в Кабардино-Балкарию, Северную Осетию и Чечено-Ингушетию. Однако в результате пятимесячной обороны войска Красной Армии смогли остановить его, сорвать план немецко-фашистского командования захватить Закавказье, грозненский и бакинский нефтяные районы.

Эффективную помощь сухопутным войскам оказали корабли Черноморского флота, его береговая артиллерия и авиация, морская пехота. Корабли доставляли войскам Черноморской группы пополнения, боевую технику, боеприпасы, горючее, продовольствие. Всего во второй половине 1942 г. было перевезено морским путем более 200 тыс. человек и 250 тыс. тонн различных грузов.

В историю героической обороны Кавказа славную страницу вписали партизаны. На территории Краснодарского и Орджоникидзевского краев в тылу немецко-фашистских войск действовали 142 партизанских отряда и группы. Особой активностью отличались партизанские отряды, в рядах которых сражались с врагом рабочие майкопского нефтяного района. Действовавшие в этом районе пять отрядов отбили у противника несколько населенных пунктов и с октября 1942 г. по январь 1943 г. удерживали их в своих руках.

Оборона Кавказа имела важное военно-политическое и стратегическое значение. В ходе ее еще больше окрепла дружба кавказских народов. Теснее сплотившись вокруг Коммунистической партии, они вместе со всем советским народом мужественно защищали социалистическую Родину. В битве за Кавказ участвовали национальные соединения и части Грузии, Азербайджана, Армении. Перевалы Главного Кавказского хребта защищала 46-я армия генерала К. Н. Леселидзе, сформированная в Закавказье. В составе многих соединений 44-й армии, прикрывавшей подступы к Азербайджану и Грузии, храбро сражались представители закавказских республик и Северного Кавказа. Труднодоступные высокогорные районы обороняли специальные горнострелковые отряды, созданные из местного населения. Расчеты гитлеровцев посеять национальную рознь, вызвать конфликты между народами Северного Кавказа и Закавказья полностью провалились. [162]

Вера в окончательную победу над фашистскими захватчиками вдохновляла советских людей на новые героические подвиги. Воины Красной Армии, оборонявшие Кавказ, дрались с невиданным ожесточением. Они нанесли противнику тяжелые потери и прочно сковали его крупные силы. Немецко-фашистское командование не смогло перебросить сколько-нибудь значительную часть своих войск под Сталинград, когда там началось контрнаступление Красной Армии.

Что же касается итогов летне-осенней кампании 1942 г. в целом, то они сводятся к выводу: и на этот раз враг не смог добиться своих главных целей в войне.

Гитлеровское командование, сосредоточив основные усилия на Сталинградском и кавказском направлениях, развернуло здесь крупное наступление. Немецко-фашистские войска заняли Донбасс, прорвались к Волге, захватили богатейшие сельскохозяйственные районы Дона и Кубани, вышли к

источникам северокавказской нефти. Но осуществить свою главную задачу — разгромить Советские Вооруженные Силы и закончить войну против Советского Союза в 1942 г. — гитлеровское руководство и верховное командование не сумели. Приняв 14 октября 1942 г. решение о переходе на всем советско-германском фронте, кроме сталинградского, туапсинского и нальчикского участков, к обороне, Гитлер и его генералы тем самым признали полный крах своих стратегических планов.

Тяжелые испытания летом и осенью 1942 г. выпали на долю Советской Родины. Но огромные усилия и большие жертвы советского народа и его Вооруженных Сил не пропали даром. В ожесточенных сражениях армия и флот отразили бешеный натиск врага, истощили его силы и теперь готовились к нанесению ему сокрушительных ударов. Тесно сплоченные вокруг ленинской партии, советские воины были полны решимости добиться победы над фашистскими захватчиками.

Глава седьмая.

Мобилизация сил тыла в 1942 году

1. Создание слаженного военного хозяйства

Перестройка народного хозяйства на военный лад продолжалась и в первой половине 1942 г. Она велась ускоренными темпами. Промышленность, сельское хозяйство, транспорт, наука, литература, искусство — все было поставлено на службу фронту. Непрерывно улучшалось использование имевшихся мощностей, создавались новые металлургические предприятия, особенно на Урале и в Сибири. Так, на Магнитогорском металлургическом комбинате в 1942 г. за семь-восемь месяцев была сооружена самая мощная в СССР и в Европе доменная печь № 5, рассчитанная на производство 1400 тонн чугуна в сутки. До войны же обычная доменная печь строилась два с половиной года. Уже в декабре новая домна, оборудование которой было изготовлено на советских заводах, выдала первую плавку чугуна.

В том же году началось строительство Челябинского металлургического комбината.

Война требовала много металла, который является основой основ военного производства. И страна получала его во всевозрастающем объеме. В 1942 г. в СССР было произведено: чугуна — 4,8 млн. тонн, стали — 8,1 млн., проката — 5,4 млн. тонн. Осваивалось производство новых высоколегированных сталей. В восточных районах Советского Союза высококачественного проката тогда было выпущено на 6 процентов больше, чем в 1940 г. на всей территории СССР. Об исключительной роли этих районов в развитии металлургии можно было судить по таким данным: Урал и Западная Сибирь в 1942 г. дали 97,4 процента чугуна, 81,8 процента стали, 84 процента проката, а Казахская республика — свыше 85 процентов свинца и более 50 процентов медной руды, добывавшихся в стране.

Однако перестройка народного хозяйства давалась нелегко. Наибольшие трудности в первый период войны претерпела топливная промышленность. Они были вызваны перемещением заводов на восток, оставлением основного тогда угольного бассейна СССР — Донбасса, а также тяжелым ущербом, нанесенным врагом Подмосковному угольному бассейну. Немецко-фашистские захватчики, хозяйничавшие в этом бассейне около месяца, затопили почти все шахты, сожгли шахтерские поселки. Добыча угля в конце 1941 г. была прекращена. В январе 1942 г., вскоре после освобождения, Мосбасс давал в сутки лишь 590 тонн угля. Рабочие Москвы и Тулы приложили героические усилия, чтобы быстрее восстановить угольный бассейн. Уже в мае 1942 г. добыча угля здесь поднялась до 22,4 тыс. тонн в сутки, а в октябре, превысив довоенный уровень, достигла 35 тыс. тонн.

В 1942 г. были приняты меры по увеличению добычи угля в Кузбассе, Караганде, на Южном Урале (в Башкирии, Челябинской и Чкаловской областях) и Крайнем Севере (Воркуто-Интинский угольный бассейн). Так, Урал в 1942 г. дал этого топлива на 37, а Карагандинский бассейн — на 12 процентов больше, чем в 1940 г. Однако в целом по стране добыча угля резко снизилась. В 1942 г. она составила 75,5 млн. тонн, или 46 процентов от уровня 1940 г. [164]

Не хватало стране и нефти, несмотря на самоотверженный труд нефтяников Баку и Грозного. Нефтяные скважины в Грозном в связи с опасностью захвата этого района противником были частично законсервированы, а их оборудование отправлено на восток. Поэтому принимались меры по увеличению добычи нефти в Башкирской АССР, в Поволжье, Казахстане, Туркмении, Узбекистане.

В решении топливной проблемы немалое значение придавалось увеличению лесозаготовок. Десятки тысяч коммунистов, комсомольцев и беспартийных по зову партии занимались выполнением этой важной задачи.

В стране резко возросла потребность в электроэнергии, особенно на востоке. Недостаток ее ощущался еще в мирные дни. С перебазированием предприятий эта проблема обострилась еще более. Решалась она широким развертыванием в восточных районах строительства электростанций. Усилиями партии, правительства, всего народа энергетическая база промышленности в короткие сроки была укреплена. Урал увеличил производство электроэнергии по сравнению с 1940 г. почти в 1,5 раза, а районы Поволжья и Западной Сибири — на 33 процента. При этом был резко ограничен непромышленный расход электроэнергии.

Укрепление тяжелой промышленности создало благоприятные условия для наращивания темпов выпуска военной продукции и, следовательно, для ликвидации технического превосходства врага. В декабре 1942 г. по сравнению с декабрем 1941 г. производство самолетов выросло в 3,3 раза, авиамоторов — в 5,4 раза. Если во втором полугодии 1941 г. советские Военно-воздушные силы получали ежемесячно в среднем 1750 самолетов, то в 1942 г. — уже 2260. За весь 1942 год самолетов всех типов было произведено в стране 25 436, или на 60 процентов больше, чем в 1941 г. Выпуск штурмовиков Ил-2 за это время возрос в 5,7 раза. По своим качествам новые советские самолеты превосходили немецкие. Грозную силу истребителей Як-7, Ла-5, штурмовиков Ил-2 и бомбардировщиков Пе-2 враг сполна почувствовал на себе. За создание новых типов самолетов опытно-конструкторские бюро, руководимые А. С. Яковлевым и С. В. Ильюшиным, были награждены орденами.

Наращивала темпы и танкостроительная промышленность. Армия получала такое количество танков, которое значительно перекрывало потери в них на фронте. В 1942 г. по сравнению с предыдущим годом производство танков всех типов повысилось в 3,7 раза. В этом году было выпущено 24 446 танков, из них средние Т-34 составили 50.8 процента. Число танков на фронте и в резерве Красной Армии в январе 1943 г. выросло по сравнению с этим же месяцем 1942 г. более чем в 4,5 раза. Танковых дизель-моторов в декабре 1942 г. было выпущено в 4,6 раза больше, чем за это время в 1941 г. Создались условия для ликвидации преимущества противника в танках. В 1942 г. фашистская Германия произвела лишь 4278 танков, во многом уступавших по качеству советским.

Непрерывно увеличивался выпуск вооружения. В 1942 г. Красная Армия получила 3237 установок реактивных минометов. Производство артиллерийских орудий калибра 76 мм и выше достигло в том же году 33 111. Уровень производства орудий всех систем в декабре 1942 г. по сравнению с декабрем предшествующего года возрос в 1,8 раза, а пулеметов — в 1,9 раза. Несмотря на то что эвакуированные крупнейшие тульские заводы, производившие стрелковое вооружение, работали еще не в полную силу, выпуск винтовок за это же время увеличился на 55 процентов. Почти в 3 раза больше изготавливалось 120-мм минометов. Выпущенным в 1942 г. артиллерийско-стрелковым оружием можно было оснастить 535 стрелковых и кавалерийских дивизий, 342 артиллерийских полка и 57 воздушно-десантных частей. Это явилось итогом героических усилий рабочего класса и инженерно-технической интеллигенции, успешной работы всей военной промышленности и ее видных руководителей, таких, как народные комиссары Б. Л. Ванников, Д. Ф. Устинов, В. А. Малышев, П. И. Паршин, А. И. Шахурин, С. З. Гинзбург, заместители наркомов И. А. Барсуков, А. А. Горегляд, [165] П. Н. Горемыкин, П. В. Дементьев, И. А. Мирзаханов, В. М. Рябиков, М. В. Хруничев, представитель военного командования генерал Н. Д. Яковлев.

Основной военно-промышленной базой страны стали восточные районы. Ее создание было результатом мудрой политики Коммунистической партии по обеспечению ускоренного роста военного производства. На Урале выпуск военной продукции увеличился в 1942 г. по сравнению с 1940 г. более чем в 5 раз, в Западной Сибири — в 27 раз, в Поволжье — в 9 раз. Уже в марте 1942 г. эти районы дали столько военной продукции, сколько ее вырабатывалось в начале войны на всей территории СССР. За год они выпустили две трети продукции всей авиационной промышленности и три четверти продукции наркоматов вооружения, боеприпасов, авиационной и танковой промышленности. С чувством большой благодарности встречали советские люди, особенно фронтовики, вести о трудовых подвигах рабочих восточных районов страны.

Быстро росла военная экономика также в Грузии, Азербайджане и Армении. В этих республиках увеличились капитальные вложения в народное хозяйство, были построены новые предприятия, резко возросло производство на машиностроительных и металлургических заводах. Многие из них были переведены на выпуск вооружения и боеприпасов.

Летнее наступление немецко-фашистских войск в 1942 г. вызвало новые хозяйственные трудности. Некоторые предприятия эвакуировались вторично. Однако советский народ непрерывно усиливал помощь фронту. Когда создалась угроза выхода из строя Сталинградского тракторного завода, выпускавшего танки Т-34, коллектив Уралмашзавода досрочно выполнил решение ГКО, начав выпуск этих машин уже в октябре. Враг, рвавшийся к Волге, перерезал основные железнодорожные магистрали, по которым транспортировались нефть и нефтепродукты с Кавказа. В тяжелом положении оказалась главная нефтяная база страны. Затруднен был вывоз нефти и по Каспийскому морю. Но нефтяники не сокращали производство, найдя способы хранения «черного золота». Они перекачивали нефть в лощины гор, чтобы использовать ее запасы в будущем. Выход был найден и тогда, когда крупные промышленные предприятия Саратова, поставлявшие военную продукцию войскам, сражавшимся под Сталинградом, испытывали острый недостаток топлива. По решению правительства СССР в рекордно короткий срок, несмотря на вражеские бомбардировки, был проложен газопровод Елшанка — Саратов.

Значительной трудностью в развитии и организации промышленного производства была нехватка рабочей силы. В связи с этим Президиум Верховного Совета СССР 13 февраля 1942 г. издал Указ «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и в строительстве». Сотни тысяч человек пришли на военные предприятия, на строительство и транспорт. Но многие из них, особенно женщины, составлявшие 52 процента всех рабочих промышленности, а также и подростки, не имели профессиональной подготовки. Их обучение шло непосредственно на заводах, у станков, индивидуальным и бригадным методами. Кроме того, был увеличен контингент учащихся в фабрично-заводских школах, ремесленных и железнодорожных училищах. В результате сложнейшая проблема массовой подготовки квалифицированных кадров для промышленности — эта важная экономическая проблема военного времени — в течение года была успешно решена.

В преодолении огромных трудностей, которые переживала страна в 1942 г., решающую роль сыграли творческая активность тружеников тыла, всенародное социалистическое соревнование. Главное, что характеризовало соревнование масс, — это неутомимая борьба за высокую производительность труда, за выявление и использование резервов на каждом предприятии. Особенно широко развернулось оно в честь 24-й годовщины Красной Армии и Военно-Морского Флота по почину рабочих Московского автозавода. В ходе его родилось движение скоростников. Соревнование за [166] максимальный съем стали с квадратного метра пода печи, начатое в конце 1941 г. А. Я. Сороковым с Кушвинского завода, Н. X. Базетовым с Верх-Исетского завода, Д. Д. Сидоровским с Уралмашзавода и другими передовиками, поддержали сталеплавильщики всех заводов черной металлургии. Выполнявшие ранее по две нормы стали давать по три. Появились даже пятисотники и тысячники. Первый тысячник фрезеровщик Д. Ф. Босый, приехавший в Нижний Тагил вместе с эвакуированным из Ленинграда заводом, выполнил сменное задание на 1480 процентов, а норму пяти месяцев — за 15 дней февраля. Вскоре Босому была присуждена Государственная премия. Новый прогрессивный метод многозабойного бурения применили криворожский бурильщик А. И. Семиволос и уральский бурильщик И. П. Янкин. Они также были удостоены Государственной премии. Широко стал известен трудовой подвиг бригады бетонщиков В. Ф. Шалаева. При сооружении объектов танковой промышленности она производила кладку фундаментов скоростными методами. Шалаев, владевший восемью специальностями, обратился ко всем строителям страны с призывом овладевать смежными профессиями.

Творческая активность тружеников рождала новые формы соревнования: за досрочное выполнение сменного и почасового заданий, за овладение смежными специальностями. Развивалось соревнование по профессиям, за право называться лучшим мастером и т. д. Широкий размах приняло соревнование комсомольско-молодежных бригад. Многие из них завоевали высокое звание фронтовых. Соревнование отдельных рабочих, цехов, предприятий охватило целые отрасли и промышленные центры.

В ответ на первомайский призыв ЦК ВКП(б) удвоить энергию, чтобы ускорить достижение победы над врагом, соревнование трудящихся разгорелось с новой силой. Оно стало всесоюзным. Зачинателями его явились рабочие Кузнецкого металлургического комбината, самолетостроительного завода № 18 и моторостроительного завода № 26. Центральный Комитет партии одобрил предложение организовать Всесоюзное соревнование металлургов, работников авиационной промышленности, танкостроителей и утвердил его условия.

Для вручения победителям во Всесоюзном социалистическом соревновании были учреждены переходящие Красные знамена ГКО, ЦК ВКП(б), ВЦСПС и наркоматов. Кроме того, выделялись средства для премирования рабочих, инженерно-технического персонажа и служащих.

Красные знамена победителям соревнования обычно вручали представители гвардейских частей Красной Армии в торжественной обстановке на многотысячных заводских митингах. Это еще более укрепляло единство фронта и тыла.

Социалистическое соревнование в промышленности явилось яркой демонстрацией силы рабочего класса, его сплоченности вокруг Коммунистической партии. Самоотверженным трудом на предприятиях приближал он победу над врагом. В 1942 г. производительность труда во всей промышленности повысилась по сравнению с 1941 г. на 18 процентов, а в машиностроении — на 34 процента. Падение промышленного производства прекратилось с декабря 1941 г. С марта следующего года оно вновь быстро пошло вверх. Военно-хозяйственный план 1942 г. был выполнен по валовой продукции на 92 процента. При этом валовая продукция военной промышленности и машиностроения в декабре 1942 г. превысила более чем вдвое уровень декабря 1941 г. и в полтора раза — уровень декабря 1940 г.

Вместе с рабочим классом победу ковали труженики села. Борьба за хлеб, мясо, овощи, хлопок во время войны была борьбой за разгром врага.

В тяжелых условиях колхозы и совхозы приступали к полевым работам в первую военную весну. Большинство мужчин ушло в армию. Их заменили женщины, подростки, старики. Так, в МТС число женщин-трактористок в 1942 г. составляло более 40 процентов, комбайнеров — до 43, шоферов — 36, бригадиров тракторных бригад и их помощников — до 10 процентов (в 1940 г. — соответственно 8,5; 8; 7 и 1 процент). К сельскохозяйственным работам привлекались также все трудоспособные горожане, не занятые [167] в промышленности или на транспорте, и временно часть служащих. Трудности усугублялись еще и тем, что летом и осенью 1941 г. план подъема паров и зяби из-за уменьшения количества тракторов и других машин, нехватки горючего, смазочных материалов, запасных частей не был выполнен.

Новая обстановка требовала по-новому организовать труд в колхозах, МТС и совхозах. Широкое распространение получили бригадная и звеньевая системы. Для работников МТС вводились премии за выполнение и перевыполнение планов, устанавливалась также дополнительная оплата труда трактористов МТС и колхозников, работавших на прицепных сельскохозяйственных машинах. По постановлению партии и правительства на время войны увеличился обязательный минимум выработки трудодней каждым трудоспособным членом артели. В зависимости от особенностей сельскохозяйственных районов страны он повышался от 100 до 150 трудодней в год.

В сельском хозяйстве по примеру рабочих промышленности развернулось Всесоюзное социалистическое соревнование. Зачинателями борьбы за высокий урожай выступили весной 1942 г. коллективы совхоза «Лесной» Омской области и одного из лучших сибирских колхозов «Путь крестьянина» Чистоозерского района Новосибирской области. «Вся наша страна, — писали колхозники, — стеной поднялась на разгром врага, рабочие день и ночь, не смыкая глаз, у станков, у домен, у мартенов, в рудниках трудятся. А разве мы, колхозное крестьянство, отстанем... Мы предлагаем начать Всесоюзное социалистическое соревнование колхозов, районов, областей, краев и республик за сбор высокого урожая, за досрочное выполнение обязательств перед государством и лучшее выполнение государственного плана сельскохозяйственных работ 1942 года».

По инициативе колхозников Кугалинского района Алма-Атинской области Казахской ССР развернулось Всесоюзное соревнование животноводов. А работники Больше-Раковской МТС Куйбышевской области предложили начать Всесоюзное социалистическое соревнование всех работников МТС, МТМ и мотороремонтных заводов. Трактористки Орджоникидзевского края выступили с предложением развернуть в стране соревнование тракторных бригад.

Патриотический почин тружеников сельского хозяйства был одобрен Государственным Комитетом Обороны. В июне 1942 г. он учредил для победителей переходящее Красное знамя ГКО и премии. Для передовиков деревни вводился значок «Отличник социалистического сельского хозяйства».

В соревновании рождались замечательные герои труда. Советские люди с гордостью называли имя прославленного бригадира женской тракторной бригады Д. Гармаш из Рыбновской МТС Рязанской области. Работа в этой бригаде была организована так, что ее тракторы во время сева находились в поле 21–22 часа в сутки. Свой годовой план бригада выполнила в июне, а до конца года выработала еще одну сезонную норму. Колхозник Чаганак Берсиев из Актюбинской области Казахской ССР собрал с площади в 38 гектаров по 105 центнеров проса, установив мировой рекорд в выращивании этой культуры.

Действенная сила соревнования на селе проявилась в успешном проведении весеннего сева 1942 г. Посевные площади колхозов в районах, не подвергавшихся оккупации, выросли с 63,4 млн. гектаров в 1940 г. до 67 млн. гектаров в 1942 г. Посевы зерновых увеличились на 2,2 млн. гектаров. Это была большая победа, равная выигрышу крупного сражения на фронте.

В успешном проведении полевых работ значительную роль сыграли партийные организации, политотделы МТС и совхозы. В частности, в печати страны обстоятельно рассказывалось тогда о передовом опыте политотдела Жанааркинской машинно-тракторной станции Казахской ССР и ряда других политотделов МТС, развернувших среди тружеников сельского хозяйства большую организаторскую и политическую работу, направленную на выполнение и перевыполнение плана весеннего сева.

Немалые трудности пришлось преодолеть и при уборке урожая и заготовках сельскохозяйственных продуктов. В уборочных работах труженики [168] села использовали не только комбайны и другие машины, но и косы, серпы. В ходе уборки началось массовое движение за сдачу хлеба государству сверх плана.

Колхозники Ошского района Киргизии выполнили свои обязательства по поставке хлеба, овощей, мяса, молока и шерсти. Приступив к уборке хлопка, они вызвали на соревнование свекловичников Чуйской долины. «Вы, — писали колхозники, — выращиваете сахарную свеклу, мы — хлопок. Обе культуры представляют для Родины большую ценность. Октябрь на уборке — решающий месяц. Давайте сделаем его месяцем соревнования, соберем урожай так, чтобы сохранить для фронта и страны каждый свекловичный корень, каждую коробочку хлопка. Это будет наш вклад в победу над врагом». Многие колхозы внесли предложение создать из урожая 1942 г. хлебный фонд Красной Армии. Идя навстречу этим пожеланиям, ЦК ВКП(б) и правительство СССР постановили создать фонд Красной Армии в размере 145 млн. пудов.

Большое внимание уделялось севу озимых культур. В связи с временной оккупацией важных сельскохозяйственных районов посевные площади к осени 1942 г. сократились по сравнению с 1940 г. почти в 2 раза. Это вызвало необходимость сверхпланового посева в тыловых районах озимых культур. В 1942 г. по сравнению с 1940 г. площади под ними были расширены на 2,6 млн. гектаров. Особенно высок был прирост озимых посевов на востоке: в Сибири — на 64 процента, в Казахстане и Средней Азии — на 47. Только в Сибири, Казахстане и на Урале посевы сахарной свеклы, подсолнечника и других технических культур увеличились более чем на 350 тыс. гектаров.

В тяжелом положении оказалось животноводство. Вследствие оккупации противником многих районов страны поголовье скота к концу 1942 г. уменьшилось по сравнению с предвоенным стадом на 48 процентов. Основным поставщиком мяса стали восточные районы. Они заготовили его в 1942 г. на 22 процента больше, чем в 1941 г. Высоких показателей в развитии животноводства добились животноводы Казахстана и Чувашской АССР. Им было вручено переходящее Красное знамя ГКО.

Однако, несмотря на самоотверженный труд колхозников и рабочих совхозов, полностью восполнить огромные потери посевных площадей и скота было невозможно. В 1942 г. страна получила 29,7 млн. тонн зерна — в три с лишним раза меньше, чем в 1940 г. (95,5 млн. тонн). Уменьшился также сбор хлопка-сырца, волокна, льна-долгунца, сахарной свеклы, подсолнечника и картофеля. Это объяснялось не только оккупацией врагом значительной территории, но и снижением в 2 раза урожайности полей, обусловленным нехваткой рабочей силы и техники, ухудшением из-за этого качества обработки земли, отсутствием необходимых удобрений, несвоевременной уборкой и другими причинами. Естественно, сократились и государственные поставки продовольствия и сырья. В результате произошло некоторое снижение уровня потребления как в городе, так и в деревне. Тем не менее, осуществляя жесткую экономию, строгое нормирование, государство имело возможность без серьезных перебоев обеспечивать фронт и тыл страны продовольствием по установленным нормам. Великая жизненная сила колхозов и совхозов патриотизм тружеников села позволяли преодолевать все трудности, вызванные войной.

Тяжелое положение сложилось на транспорте. К началу 1942 г. на оккупированной врагом территории оказалось 39 процентов железнодорожной сети страны. Уменьшилось количество речных и морских судов, снизился удельный вес автомобильного транспорта в народно-хозяйственных перевозках. Почти полностью прекратился выпуск паровозов и вагонов.

Партия и правительство принимали необходимые меры по укреплению транспорта и улучшению его работы. Наркомом путей сообщения вместо Л. М. Кагановича, который в условиях военного времени не справился со своими обязанностями, был назначен заместитель Наркома обороны, начальник Тыла Красной Армии генерал А. В. Хрулев. Для координации работы транспорта в феврале 1942 г. при ГКО учреждается Транспортный комитет. [169]

Его председателем становится И. В. Сталин, а заместителем — А. А. Андреев. На важнейшие магистрали были командированы уполномоченные ГКО — члены ЦК ВКП(б) и члены правительства.

В специальном постановлении ГКО была намечена целая система мероприятий по коренному улучшению положения на железнодорожном транспорте. В частности, железнодорожные части Красной Армии и Особый железнодорожный корпус передавались Народному комиссариату путей сообщения (НКПС). Это позволило лучше использовать людские и материальные ресурсы для быстрейшего восстановления разрушенных врагом железных дорог. Особое внимание уделялось совершенствованию эксплуатации фронтовых дорог.

В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР с 25 мая 1942 г. на железнодорожном транспорте повышалась заработная плата, улучшалось снабжение рабочих и служащих, вводились ежемесячные премии за выполнение плана перевозок.

В результате принятых мер уже в первом полугодии 1942 г. работа железнодорожного транспорта значительно улучшилась.

Железнодорожники страны вписали немало героических страниц в летопись Отечественной войны. Самоотверженно трудились они при восстановлении разрушенных железных дорог и строительстве новых линий. Нередко эти работы велись под обстрелом врага. Только в январе — феврале 1942 г. было восстановлено 3043 км железнодорожных линий.

Большие испытания пришлось выдержать работникам транспорта летом 1942 г., когда враг снова перешел в наступление на юго-западном направлении. Чтобы обеспечить бесперебойный подвоз к линии фронта боеприпасов и продовольствия, они скоростным способом проложили железнодорожную линию параллельно Волге (Саратов — Паншино), а другую — в направлении Кизляр — Астрахань. Это был поистине трудовой подвиг.

Огромный вклад командиры и рядовые бойцы транспорта внесли в успех обороны советских войск в исторической битве под Сталинградом. Враг пытался расстроить работу железных дорог в районах, примыкающих к Волге, дезорганизовать движение судов по реке. Но эти его попытки оказались тщетными. Смело действуя в условиях непрерывных артобстрелов и бомбардировок, железнодорожники и водники успешно выполняли фронтовые задания. Бесстрашная женщина-машинист Е. М. Чухнюк неоднократно водила поезда под снарядами и бомбами врага. Машинист А. Я. Янковский, тяжело раненный, вывел эшелон с танками из-под бомбежки и доставил его фронту. Боевая и трудовая доблесть этих и многих других героев транспорта была отмечена высокими государственными наградами.

Изменения в размещении производительных сил подняло значение народнохозяйственных перевозок между Уралом, Сибирью и Средней Азией. Поэтому на железных дорогах, особенно на уральских и западносибирских, увеличивалась пропускная способность важнейших железнодорожных узлов и перегонов, усиливались подъездные пути к промышленным предприятиям. Стали вводиться специальные товарные поезда, продвигавшиеся наравне с воинскими.

На транспорте, как и в промышленности, сельском хозяйстве, развернулось Всесоюзное социалистическое соревнование. Оно началось по почину коллектива Московского узла Ленинской железной дороги, обратившегося к работникам железнодорожного транспорта с призывом усилить помощь фронту. Для поощрения коллективов лучших дорог и предприятий были учреждены переходящие Красные знамена ГКО и НКПС. Транспортники соревновались в применении прогрессивных методов труда. Организовывалось, в частности, кольцевое движение, когда паровоз, не заходя в основное депо, совершал два или даже три рейса подряд. Соревнование шло также за лучшее освоение метода известного новатора-машиниста Н. А. Лунина, который предложил ремонтировать паровозы самими паровозными бригадами в пути, в оборотном и основном депо. Зимой 194¼2 г., когда остро ощущался недостаток угля и экономия топлива стала общегосударственной задачей, [170] передовики соревнования указывали пути ее решения. Так, машинист депо Рубцовка Томской дороги Ф. Г. Левичев, применяя шлакоотсев, экономил за каждую поездку до 50 процентов угля.

Советские железнодорожники с честью преодолевали трудности войны. Среднесуточную погрузку в третьем квартале 1942 г. они подняли до 45,5 тыс. условных вагонов — на 25 процентов выше, чем в первом квартале. План этого года по воинским перевозкам был выполнен на 103 процента.

Самоотверженно трудились и работники речного и морского флота, летчики Гражданского воздушного флота. Нередко действуя под огнем противника, они перевозили необходимые фронту грузы, участвовали в высадке десантов. Гражданская авиация в течение 1942 г. перевезла пассажиров на 12 процентов больше, чем в 1940 г.

В перестройке народного хозяйства и ведении войны немалую роль играла многомиллионная армия связистов. Уже в 1941 г. они обеспечили значительное развитие средств связи в восточных районах страны, в рекордно короткий срок установили прямую телеграфно-телефонную связь города Куйбышева, куда были эвакуированы правительственные учреждения Москвы, с многочисленными городами и промышленными центрами страны. Тогда же они проложили кабель от Красноводска до Баку через Каспийское море, расширили городские телефонные станции в ряде городов.

Огромный вклад в перестройку народного хозяйства вносили советские ученые.

Еще в первые месяцы войны многие научно-исследовательские институты были вынуждены эвакуироваться на восток. Трудности на новом месте были неимоверные. Но советские ученые стойко преодолевали их. В 76 институтах, перебазированных в тыл, работали 118 академиков, 182 члена-корреспондента и тысячи научных сотрудников. Организующим центром, объединившим многочисленные силы ученых страны, явилась Академия наук СССР. Ее президиум, эвакуированный в Свердловск, определил задачи институтов, возникшие в связи с войной. В мае 1942 г. в Свердловске состоялось общее собрание Академии наук. Оно обсудило работу ученых в новых условиях и наметило дальнейшее направление научной деятельности. В ноябре того же года прошла сессия Академии, посвященная 25-летию Великой Октябрьской социалистической революции. И общее собрание, и юбилейная сессия с новой силой продемонстрировали тесную сплоченность советских ученых вокруг Коммунистической партии, их решимость отдать все силы делу защиты Отечества.

Благодаря плановому характеру советской социалистической экономики были созданы условия для комплексной научной работы и в военное время. Исследования ученых, работавших в различных отраслях науки и техники, велись единым фронтом. Коллективы научных институтов поддерживали тесную связь с фабриками, заводами, колхозами, совхозами и учреждениями. Единство теории и практики, характерное для советской науки, стало еще более тесным.

В декабре 1941 г. ученые представили рекомендации по развитию важнейших отраслей хозяйства Урала. Несколько позднее специальная комиссия ученых во главе с академиком Е. А. Чудаковым внесла важные предложения, реализация которых позволяла мобилизовать ресурсы Поволжья и Прикамья. Благодаря ученым-геологам А. Е. Ферсману, К. И. Сатпаеву, В. А. Обручеву и другим были выявлены новые месторождения железной руды в Кузбассе и на Урале, новые источники нефти в Башкирии, большие залежи бокситов на восточных склонах Уральских гор, месторождение молибденовых руд в Казахстане.

Ученые-металлурги И. П. Бардин, А. А. Банков, М. А. Павлов в тесном содружестве с практиками-инженерами и рабочими нашли методы скоростной плавки металла в мартеновских печах, литья стали высокого качества, получения проката нового стандарта. Многие ученые занимались изысканием заменителей дефицитного сырья и материалов, создавали новые приборы для самолетов, артиллерии и кораблей, а также средства [171] защиты боевой техники, разрабатывали и внедряли новые способы производства минометных труб.

Плодотворно трудились творцы замечательной советской боевой техники. Герой Социалистического Труда С. В. Ильюшин усовершенствовал свой штурмовик Ил-2, который за высокие боевые качества враг окрестил «черной смертью». Герой Социалистического Труда С. А. Лавочкин создал одноместный скоростной истребитель Ла-5, ставший грозой «мессершмиттов» и других фашистских самолетов. Герой Социалистического Труда А. С. Яковлев дал советской авиации замечательные «яки». Успешно продолжали конструкторскую работу А. И. Микоян и М. И. Гуревич, которые еще в 1940 г. создали истребитель «миг», превосходивший по скорости все истребители того времени. Красная Армия получила усовершенствованные танки Т-34, КВ-1 и другие, создателями которых были конструкторы Н. А. Кучеренко, М. И. Кошкин, А. А. Морозов и Ж. Я. Котин. Творческая мысль была направлена на совершенствование реактивной артиллерии, знаменитых «катюш», на изобретение бронебойных снарядов, новых видов автоматического оружия, противотанкового ружья. Г. С. Шпагин сконструировал пистолет-пулемет ППШ. Большой вклад в развитие автоматического оружия внесли также старейшие конструкторы В. А. Дегтярев и Ф. В. Токарев. Ученые А. П. Александров, Б. А. Гаев, И. В. Курчатов, А. Р. Регель, П. Г. Степанов и другие успешно решили проблему противоминной защиты кораблей. Ученые-химики изыскивали новые виды сырья, совершенствовали методы получения синтетического каучука, новых взрывчатых веществ.

Значительные успехи были достигнуты в области биологии, сельского хозяйства, медицины. Ученые находили новые растительные виды сырья для промышленности, изыскивали пути повышения урожайности продовольственных и технических культур. В восточных районах страны осваивалось возделывание сахарной свеклы.

Академики Н. Н. Бурденко, А. Н. Бакулев, Л. А. Орбели, А. И. Абрикосов, профессора С. С. Юдин, А. В. Вишневский и многие другие видные деятели медицины вводили в практику новые способы и средства лечения раненых и больных воинов. Большое развитие получила военная хирургия. Говоря о значении труда военных медиков, М. И. Калинин подчеркивал: «Медицинское обслуживание нашей Красной Армии стоит в одном ряду с авиационным, артиллерийским обслуживанием... Медицинские работники в рядах армии столь же нужны, как бойцы и командиры».

Огромный вклад в развитие советской науки и техники вносили математики П. С. Александров, С. Н. Бернштейн, И. М. Виноградов, Н. И. Мусхелишвили, физики С. И. Вавилов, А. Ф. Иоффе, П. Л. Капица, Л. И.Мандельштам, химики Н. Д. Зелинский, И. В. Гребенщиков, А. Н. Несмеянов, А. Е. Фаворский, Н. Н. Семенов.

Уже тогда, в суровые дни войны, советские ученые А. П. Александров, И. В. Курчатов, М. В. Келдыш, С. П. Королев, М. К. Янгель, Ю. Б. Харитон плодотворно трудились над проблемами деления атомного ядра, закладывали основы развития ракетной техники.

Необходимым условием успешного развития народного хозяйства страны являлась ускоренная непрерывная подготовка новых кадров в вузах и техникумах. Контингент студентов и учащихся в технических вузах был увеличен, особенно в результате возросшего приема женщин. Был расширен прием в аспирантуру.

Таким образом, героический советский народ под руководством ленинской партии успешно справился со сложнейшей задачей перевода на военные рельсы всей экономики, которая в результате перестройки была способна обеспечивать фронт всем необходимым.

Как свидетельствовал немецко-фашистский генерал Бутлар, Гитлер, начиная войну против СССР, «надеялся, что, захватив богатые сельскохозяйственные районы Левобережной Украины и отрезав русских от нефтяных месторождений Кавказа, немцам удастся на долгое время парализовать экономику России...». История зло посмеялась над этими беспочвенными надеждами. [172] Гитлеровцы вынуждены были признать провал этих своих замыслов. Впоследствии другой фашистский генерал, Типпельскирх, писал: «Вновь созданная по ту сторону Урала или перебазированная туда военная промышленность работала теперь на полную мощность и позволяла обеспечить армию достаточным количеством артиллерии, танков и боеприпасов». Именно так и было в действительности. Труженики советского тыла закладывали экономический фундамент грядущей победы. Решающая роль в этом принадлежала рабочему классу, совершавшему исполинский трудовой подвиг, равного которому не знала история. Неоценимы заслуги колхозного крестьянства и рабочих совхозов, народной интеллигенции. Все советские люди под мудрым руководством Коммунистической партии самоотверженно трудились, создавая материальную основу для коренного перелома в войне.

Огромную роль в мобилизации сил народа на разгром врага играла центральная и местная печать. Она также перестраивала свою работу. Так, в марте 1942 г. было принято специальное постановление ЦК партии о работе районных газет, определившее их задачи в условиях войны. Большое воспитательное значение имели публикуемые статьи и корреспонденции с фронта.

Интересам всемерного приближения победы над врагом подчинили свою деятельность центральные и местные издательства. Увеличивался выпуск популярной литературы, разоблачавшей человеконенавистническую идеологию немецко-фашистских захватчиков. Издавались книги о славном прошлом народов страны, о героях фронта и тыла, о доблести Красной Армии в годы гражданской войны. В 1942 г. Институтом Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП(б) были переизданы произведения классиков марксизма-ленинизма о войне и армии.

Вместе с рабочими, колхозниками, специалистами народного хозяйства, учеными, вместе с советскими воинами шли в ногу писатели, поэты, композиторы, художники, артисты. Своим сильным идеологическим оружием — прозой, стихами, музыкой, средствами изобразительного и театрального искусства — они воспитывали советских людей в духе пламенного советского патриотизма и жгучей ненависти к врагу, укрепляли их уверенность в победе над фашистскими поработителями.

Боевой формой пропаганды были публицистические статьи и очерки. Они носили наступательный характер. Главные темы составляли идеи защиты социалистического Отечества, величие Советской Родины, ее славная героическая история, душевная красота и сила советских людей, победа социализма, открывшего безграничный простор для развития производительных сил общества, неминуемый разгром фашистских захватчиков. А. Н. Толстой в статье «Что мы защищаем», опубликованной в «Правде», писал: «Это — моя родина, моя родная земля, мое отечество, — и в жизни нет горячее, глубже и священнее чувства, чем любовь к тебе... » Во многих статьях разоблачалось звериное лицо кровавого фашизма, его расовая идеология. В этом направлении плодотворно трудился И. Г. Эренбург. Гнев, стремление беспощадно уничтожать гитлеровских извергов вызывал рассказ М. А. Шолохова «Наука ненависти».

В 1942 г. появились серии очерков и публицистических статей о работе тружеников тыла. Писатели Ф. В. Гладков, А. А. Караваева, М. С. Шагинян ярко писали о героических людях Урала, ковавших победу над врагом.

В. Л. Василевская в повести «Радуга» с потрясающей силой показала зверства фашистов на оккупированной земле, ярко рассказала о борьбе советских людей против оккупантов. Большое идейно-воспитательное значение имели пьесы «Русские люди» К. М. Симонова, «Нашествие» Л. М. Леонова, «Фронт» А. Б. Корнейчука. Поэты всех союзных республик в своих произведениях отражали патриотические думы и чувства советских людей, нерушимую дружбу народов СССР. Боевые, вдохновенные стихи писали русские поэты А. А. Сурков, А. Т. Твардовский, украинские — М. Ф. Рыльский, П. Г. Тычина, белорусские — Я. Колас, Я. Купала, казахский акын Джамбул, [173] грузинский поэт Г. Н. Леонидзе, узбекский — Г. Гулям, азербайджанский — С. Вургун, армянский — А. Исаакян и многие другие.

В 1942 г. А. Т. Твардовский начал публиковать знаменитую поэму «Василий Теркин», в которой создан образ советского солдата, жизнерадостного, умного, смекалистого, мужественного патриота своей Родины. Широкий отклик нашли также поэма Н. С. Тихонова «Киров с нами» — о «железных ночах» Ленинграда, поэма М. И. Алигер «Зоя» — о мужественной юной партизанке Зое Космодемьянской.

В трудной борьбе с врагом народу помогали произведения советских композиторов. Изумительному мужеству защитников блокадного Ленинграда, грядущей победе над фашизмом посвятил свою Седьмую симфонию Д. Д. Шостакович. Законченная композитором в тяжелые сентябрьские дни 1941 г., она исполнялась летом 1942 г., когда над городом рвались снаряды, когда изможденных, истощенных людей ежеминутно подстерегала смерть. Музыка поднимала дух ленинградцев, согревала их сердца.

До сегодняшнего дня живут сочиненные в 1942 г. и получившие признание на фронте и в тылу песни: «Я вернулся к друзьям» В. П. Соловьева-Седого, «Ветер студеный» А. Г. Новикова, «Землянка» К. Я. Листова, «Ой, туманы мои, растуманы» В. Г. Захарова и многие другие.

Мобилизации всех сил народа на разгром врага подчинили свое творчество работники советского кино. Только за первый год войны было выпущено 12 киносборников о героическом прошлом Советской Родины, о ее борьбе с иноземными захватчиками, о диких зверствах фашистов на советской земле. Фильм «Разгром немецких войск под Москвой» повествовал о несокрушимой силе и мощи Красной Армии, похоронившей миф о «непобедимости» фашистской армии. Широкую популярность обрели появившиеся в 1942 г. художественные фильмы: «Секретарь райкома», «Александр Пархоменко», «Котовский».

Произведения большого эмоционального воздействия создавали художники. Плакаты «Бей насмерть» Н. Н. Жукова, «Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет» В. С. Иванова и О. К. Буровой, «Воин Красной Армии, спаси!» В. Б. Корецкого, карикатуры Б. Е. Ефимова, Кукрыниксов и других играли неоценимую роль в политической агитации. Большое влияние на умы и сердца людей оказывала выставка произведений 37 ленинградских художников, открывшаяся в осажденном городе в январе 1942 г. Картины «За водой» А. Ф. Пахомова, «Очередь в булочную» Н. И. Дормидонтова, как и все 126 демонстрировавшихся здесь картин и эскизов, были проникнуты глубоким драматизмом и верой в победу, звали советских людей на разгром врага.

Свой вклад в борьбу с фашистскими захватчиками вносили советские артисты. Они выступали как в тылу — в театрах, госпиталях, на заводах, в колхозах, так и на фронте — в минуты отдыха воинов от напряженных боев. За год войны артистические коллективы, фронтовые бригады дали в армии и на флоте более 150 тыс. шефских концертов.

2. Военные будни советских людей

Несмотря на огромные трудности, вызванные войной, Коммунистическая партия и Советское правительство не ослабляли заботу об удовлетворении нужд народа. В этом они видели важнейшую задачу партийных и государственных органов. «...Было бы глупо думать, — писала «Правда» 5 января 1942 г., — что военная обстановка оправдывает отказ от обслуживания бытовых нужд населения, что это дело можно отложить до другой поры. Так могут думать бюрократы или бездельники, а не большевики. Наоборот, военные условия и неизбежные с этим ограничения как раз требуют, чтобы все организации, занятые бытовым обслуживанием населения, работали с исключительной четкостью, добросовестностью и аккуратностью».

Тяжелые лишения обрушились с началом войны на советских людей. Потрясающие картины человеческого горя можно было видеть тогда на ее дорогах. На восток двигался нескончаемый людской поток. Только в течение [174] месяца из Ленинграда было вывезено свыше 300 тыс. детей и почти 100 тыс. других горожан, из Москвы — немногим менее полумиллиона детей и около 1 млн. взрослого населения.

Проявляя заботу о советских людях, вынужденных оставить свои города и села, партия и правительство приняли постановления об организации перевозок эвакуируемого населения, о снабжении его продуктами питания в пути и по прибытии на место, о размещении и устройстве на работу, об оказании медицинской помощи и т. и. На пути движения эшелонов из прифронтовой полосы до Восточной Сибири было организовано 100 крупных пунктов питания, каждый из которых отпускал бесплатно не менее 3 тыс. горячих блюд в сутки. Были открыты молочные кухни для грудных детей. Комсомольцы организовали подвоз продуктов и воды к поездам во время их стоянок на промежуточных станциях.

В первые месяцы войны возникла также проблема оказания помощи в розыске родственников и близких. В связи с этим было создано центральное справочное бюро в заволжском городе Бугуруслан.

С началом эвакуации стало быстро расти население городов восточных районов, поэтому принимались меры по увеличению в них жилищного фонда, сети школ, вузов, техникумов, больниц и предприятий культурно-бытового обслуживания. Большая работа проводилась по снабжению населения продуктовыми и промышленными товарами, по расширению сети общественного питания.

Труженики тыла мужественно переносили тяжелые невзгоды военного времени. С июля 1941 г. для всего городского населения была введена карточная система на хлеб и другие основные продовольственные товары. На государственном снабжении хлебом в 1942 г. находилось около 62 млн. человек. Основная масса рабочих и служащих получала лишь по 400–500 граммов хлеба в день, а иждивенцы и того меньше — по 300–400 граммов. Совсем мало выдавалось мяса и жиров. Но как бы там ни было, в условиях больших трудностей с продовольствием карточная система позволяла рационально обеспечивать питанием все население. Для лучшей организации снабжения трудящихся продовольственными и промышленными товарами на предприятиях создавались отделы рабочего снабжения. Широко было развито коллективное и индивидуальное огородничество. Более 7 млн. рабочих и служащих занимались выращиванием картофеля и овощей.

В первый период войны были приняты важные законы о пособиях и различных льготах семьям фронтовиков и инвалидам войны, об их трудоустройстве. Большая забота проявлялась о детях, оставшихся без родителей. Была расширена сеть детских воспитательных учреждений. К устройству детей-сирот широко привлекалась общественность. Правительство одобрило и поддержало благородную инициативу работниц московского завода «Красный богатырь», вызвавшихся принять на воспитание сирот и безнадзорных детей.

Партия и правительство ни на минуту не забывали и об улучшении народного образования и здравоохранения. Осуществление всеобщего обучения детей в военные годы было очень трудной задачей. Мало осталось квалифицированных педагогов, не хватало помещений и учебников. Однако местные партийные и советские органы преодолевали и эти трудности.

Школьники не только занимались, но и принимали участие в общественно полезном труде: работали на полях и фермах, учились водить трактор и комбайн, заменяли у станков ушедших в армию отцов и братьев. В этом патриотическом деле велика заслуга народного учителя.

Благородным, как всегда, был также труд медицинских работников. Врачи самоотверженно боролись за жизнь и здоровье бойцов, помогали предупреждать эпидемии в тылу. В годы войны была организована широкая сеть санитарно-контрольных пунктов, строились новые бани и дезинфекционные камеры, увеличился выпуск медикаментов. Местные партийные и советские работники проявляли много инициативы, заботясь об укреплении существующих и о создании новых лечебно-санитарных учреждений. На заводах [175] были организованы медико-санитарные части. Взамен ушедших в армию готовились новые кадры медицинских работников. Полезную работу среди населения проводило Общество Красного Креста и Красного Полумесяца СССР. Оно готовило, в частности, санитарных дружинниц и медицинских сестер. Родина никогда не забудет патриотизма тех людей, которые во время войны стали донорами. Только одна из станций по переливанию крови, организованная при Московской клинической больнице имени С. П. Боткина, ежедневно принимала 200 доноров и отправляла на фронт 40–50 литров крови.

Постоянная забота партии, государства, профсоюзов и комсомола о насущных материальных и бытовых нуждах населения укрепляла моральный дух тружеников тыла и воинов, умножала их силы в борьбе с врагом.

В 1942 г. еще больший размах в стране получила идеологическая работа. Лозунг партии «Все для фронта, все для победы!» стал общенародным. Он лежал в основе всех многообразных форм массово-политической работы среди городского и сельского населения. Содержание этой работы пронизывалось учением великого Ленина о защите социалистического Отечества и было направлено на то, чтобы в каждом советском человеке воспитать чувство социалистического патриотизма, личной ответственности за судьбы Родины.

На первый план была выдвинута агитационная работа как самая мобильная форма связи партии с народом. В 1942 г. в стране имелось 3 млн. агитаторов и пропагандистов. При Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) в 1942 г. было создано 10 пропагандистских групп из высококвалифицированных партийных работников, ученых и военных. Летом того же года это управление разослало партийным организациям специальное письмо «О развертывании массово-политической работы в связи с проведением режима экономии» и брошюры: «Памятка агитатора в борьбе за экономию топлива и электроэнергии», «Памятка агитатора по подготовке ко второй военной зиме на железнодорожном транспорте», «Памятка агитатора о том, как проводить беседу». В первый период войны были созданы антифашистские комитеты (Всеславянский, Еврейский. Советской молодежи, Советских женщин), которые проводили большую идейно-политическую работу в массах.

Партийные организации заводов, фабрик и учреждений укрепляли свои связи с домоуправлениями, развертывали политическую работу в домовых красных уголках, в бомбоубежищах, заботились об активизации деятельности агитпунктов, клубов, изб-читален, библиотек, музеев. Широкое развитие получала наглядная агитация: доски информации, дневники соревнования на предприятиях, в колхозах и совхозах, световые газеты, плакаты-молнии и другие ее формы.

Проявлением повседневной заботы партии о политическом воспитании масс явилось принятое в июле 1942 г. постановление ЦК ВКП(б) «О состоянии агитационно-пропагандистской работы в Пензенской области». В этом решении указывались пути улучшения агитации и пропаганды, повышения ее действенности.

Итак, в 1942 г, завершилась перестройка тыла страны в соответствии с требованиями военного времени. Закончился процесс создания слаженного военного хозяйства. Социалистическая экономика, успешно преодолев трудности первого, самого тяжелого, периода войны, оказалась способной снабжать фронт всем необходимым и во всевозрастающих масштабах. В результате фашистская Германия утратила превосходство в производстве вооружения и боевой техники.

Коммунистическая партия и Советское правительство, опираясь на животворный патриотизм и инициативу народных масс, сумели в короткие сроки мобилизовать все материальные и духовные силы страны на победоносную борьбу с немецко-фашистскими захватчиками и их сателлитами.

Военные действия на других театрах второй мировой воины

В 1941–1942 гг. пожар войны полыхал не только на территории Советского Союза. Вооруженная борьба велась также в Африке, на Средиземном море, в Атлантике и в бассейне Тихого океана. Но по размаху, напряжению и результатам здесь она не шла ни в какое сравнение с грандиозными сражениями на советско-германском фронте, который с момента своего возникновения стал главным фронтом второй мировой войны.

В Африке военные действия против английских войск итальянские фашисты начали в июле 1940 г. Фашистская Италия стремилась расширить там свои колониальные владения за счет Англии и Франции. Боевые операции велись в двух районах: в Восточной и Северной Африке. В Восточной Африке итальянские войска заняли Британское Сомали, вступили в Кению и Судан. Но в мае 1941 г. они потерпели крупное поражение и были изгнаны не только с этих территорий, но и из Эфиопии. В Северной Африке — Ливии, Египте, Тунисе, Алжире и Марокко — боевые действия продолжались почти три года.

В Ливии итальянская армия к сентябрю 1940 г. насчитывала 236 тыс. человек, 1800 орудий, 315 самолетов. Английское командование, не подготовившееся к военным действиям в этом районе, развернуло на египетско-ливийской границе лишь 2 дивизии и 2 отдельные бригады, объединенные в армию «Нил» под командованием генерала О'Коннора. В армии было 36 тыс. человек. Самолетов у англичан в Египте и Палестине имелось 168.

13 сентября 10-я итальянская армия (5 дивизий и отдельная полковая группа) под командованием генерала И. Берти вторглась из Ливии в Египет и стала продвигаться вдоль побережья Средиземного моря на восток с целью захватить английскую военно-морскую базу Александрию и Суэцкий канал. Англичане, не оказывая сопротивления, отошли на 200 км к востоку от ливийско-египетской границы, в район западнее Мерса-Матрух. Преследуя их, итальянцы 16 сентября заняли Сиди-Баррани и вскоре прекратили наступление, хотя встретили в этом районе слабое сопротивление противника. Правители Италии, готовившие в это время нападение на Грецию, полагали, что англичане неизбежно будут втянуты там в военные действия, ослабят свое внимание к Египту, и тогда можно будет овладеть Суэцким каналом. Поэтому итальянцы в течение трех месяцев не вели в Египте боевых действий. Однако их расчеты не оправдались. В ноябре 1940 г. итальянские войска потерпели в Греции поражение. Английское командование получило возможность перебросить оттуда силы в Египет. К концу года армия «Нил» пополнилась двумя дивизиями.

Воспользовавшись пассивностью 10-й итальянской армии, англичане 9 декабря перешли в контрнаступление и в результате решительных действий разгромили ее.

22 января 1941 г. армия «Нил» заняла в северо-восточной части Ливии важный опорный пункт противника — порт Тобрук, а 6 февраля — порт Бенгази. 10 февраля, выйдя в район Эль-Агейлы, она прекратила наступление. Вместо того чтобы полностью изгнать противника из Северной Африки, [177] английское командование начало перебрасывать войска в Грецию, где ожидалось наступление немцев.

Разгром итальянской армии в Греции, а затем в Африке произвел тяжелое впечатление на народ Италии. В стране усилилось недовольство.

Муссолини, чтобы поправить положение своих войск в Африке, попросил Гитлера о помощи. Германский диктатор постарался извлечь из этого выгоду. Он решил помочь своему младшему партнеру, чтобы в последующем захватить Африку. В феврале 1941 г. в Ливию был переброшен немецкий экспедиционный корпус (танковая и пехотная дивизии). Фашистские войска под командованием гитлеровского генерала Э. Роммеля 31 марта нанесли англичанам внезапный удар. К середине апреля немецко-итальянские войска блокировали Тобрук и вышли на ливийско-египетскую границу. На этом их продвижение прекратилось: тогда Гитлеру было не до Египта, так как Германия готовилась к нападению на Советский Союз.

Положение воюющих сторон в Северной Африке стабилизировалось. Немецкое верховное командование не могло сосредоточить там необходимые силы до окончания «молниеносной войны» против СССР и перенесло наступление на осень 1941 г. Оно рассчитывало перебросить в Африку к тому времени 4 моторизованные дивизии, чтобы штурмом взять Тобрук и двинуться к Суэцкому каналу. Но осуществить эти планы ему не удалось. «Молниеносной войны» на Востоке не получилось. В сентябре 1941 г. фашистское командование было вынуждено перебросить на советско-германский фронт часть авиации, находившейся в Сицилии.

Важные события происходили в это время на Средиземном море. Англичане, чтобы обеспечить себе свободу действий и исключить возможность использования гитлеровцами флота Франции, еще в июле 1940 г. потопили и частью захватили в африканских портах почти все ее военные корабли. В ноябре английская авиация нанесла удар по флоту Италии в Торонто, причинив ему существенный урон. В результате перевозки грузов морем для итальянских войск в Африке сильно затруднились. Для поддержки своего союзника гитлеровское командование в начале 1941 г. направило в Сицилию 250 самолетов. Но это не изменило обстановку на море, хотя немецкая авиация и причинила английскому флоту ущерб. В марте в морском сражении южнее острова Крит англичане нанесли итальянскому флоту новое поражение.

Английский флот в этот период также понес значительные потери. Его положение еще заметнее ухудшилось с захватом немцами в мае острова Крит. И все же он продолжал удерживать господство в западной и восточной частях Средиземного моря. Этому способствовали события на советско-германском фронте, заставившие Германию и Италию ограничить размах боевых действий на Средиземном море. Усилив свою авиацию на острове Мальта, англичане начали развертывать активные действия на коммуникациях противника. Если в августе 1941 г. они потопили лишь около 10 процентов грузов, перевозившихся для итало-немецких войск, то в ноябре — уже 45 процентов.

Несколько улучшилось положение английских войск в Северной Африке, куда британское командование перебросило часть сил после разгрома итальянцев в Восточной Африке. Осенью 1941 г. 8-я армия (бывшая «Нил») включала 6 дивизий, 5 отдельных бригад, южноафриканский полк и насчитывала 118 тыс. человек, 924 танка и 760 различных орудии. К обеспечению ее действий привлекались 1072 самолета. В сентябре ее командующим был назначен Каннингхэм.

Этой английской армии противостояли итало-немецкие войска, которые насчитывали около 100 тыс. человек, 552 танка, 520 орудий и 340 самолетов. Они были сведены в три корпуса: немецкий танковый «Африка» (2 танковые и 1 легкопехотная дивизии) и два итальянских армейских (5 пехотных, 1 танковая и 1 моторизованная дивизии).

Используя выгодную обстановку, английские войска 18 ноября 1941 г. перешли в наступление. К 10 января 1942 г. они овладели Киренаикой и [178] деблокировали Тобрук. В этих боях немцы и итальянцы потеряли более 32 тыс. человек, 165 самолетов и около 300 танков. Английские войска понесли меньший урон в людях и танках (около 18 тыс. человек, 271 самолет и около 280 танков), но они оказались рассредоточенными на огромном пространстве. Этим воспользовался Роммель. За короткое время он подготовил ответный удар.

21 января итало-немецкие войска начали контрнаступление, которое с перерывами продолжалось до 4 июля. В ходе этих боев они вновь вытеснили английские войска из Киренаики и достигли рубежа у Эль-Аламейна, в 100 км от Александрии. Создалась реальная угроза потери англичанами Египта. Однако ослабленные фашистские соединения не смогли развивать наступление. Роммель настойчиво просил Гитлера усилить немецкий африканский корпус. Но тот не мог ему помочь, так как почти все стратегические резервы были брошены на советско-германский фронт. 31 августа 1942 г. Роммель предпринял последнюю попытку прорвать оборону англичан, которая закончилась из-за недостатка сил неудачей. После этого положение сторон снова стабилизировалось.

Таким образом, на Средиземном море и в Северной Африке вооруженные силы Германии и Италии нанесли серьезное поражение англичанам, но полностью своих целей не достигли: основные силы фашистского блока поглощал советско-германский фронт. Средиземноморский и Северо-Африканский театры военных действий имели второстепенное значение.

С первых дней второй мировой войны развернулась борьба на путях сообщения в Атлантике. Англия, хотя и являлась морской колониальной державой, оказалась не подготовленной к защите своих коммуникаций. Еще в предвоенный период гитлеровское командование вывело в Атлантический океан 2 броненосца и 18 подводных лодок, которые с открытием военных действий стали топить суда, перевозившие грузы для Англии. В последующем силы германского флота в Атлантике непрерывно увеличивались. Массированные удары по коммуникациям наносила немецкая авиация. С сентября 1939 г. по конец 1941 г. немцы потопили 2423 судна союзников и нейтральных стран общим водоизмещением около 9 млн. брт. [179] Особенно интенсивными были авиационные налеты немцев на Англию. В них участвовало более 2100 самолетов. Борьба с немецкой авиацией вошла в английскую литературу как «Битва за Англию». Наиболее упорный характер она носила с июля по ноябрь 1940 г. Обе стороны понесли в ней значительный урон: гитлеровцы потеряли 1733 самолета, англичане — 915. Из гражданского населения Англии погибло около 40 тыс. человек. С началом усиленной подготовки Германии к нападению на Советский Союз воздушные налеты на Англию значительно сократились. Деморализовать английский народ гитлеровцам не удалось. В связи с решением Гитлера о нападении на СССР не был осуществлен немецкий план вторжения в Англию — «Морской лев».

Когда началась Великая Отечественная война Советского Союза, положение Англии в Атлантике намного улучшилось. Английское командование получило возможность направить крупные силы флота из метрополии на обеспечение своих коммуникаций. Но, несмотря на меры, принятые в 1941–1942 гг. Англией и США по усилению обороны морских путей сообщения, их урон на море был еще велик. За первые шесть с половиной месяцев 1942 г. США потеряли только у своих берегов 360 судов (2,25 млн. брт). А с начала войны по октябрь 1942 г. общий тоннаж потопленных торговых судов Англии, США и нейтральных стран составил более 14 млн. брт.

События на советско-германском фронте оказывали прямое влияние и на планы японских империалистов.

Состоявшаяся 2 июля 1941 г. в Токио императорская конференция решила, что Япония выступит против СССР, если ход войны в Европе примет для него неблагоприятный оборот. Был разработан и специальный план под названием «Кантокуэн», который предусматривал захват советского Дальнего Востока и значительной части Сибири. Для его осуществления японское правительство начало лихорадочно увеличивать свою армию в Маньчжурии. Численность ее за июль — август возросла вдвое и достигла 600 тыс. человек.

В ожидании наиболее выгодного момента для нападения на СССР японские милитаристы решили развернуть военные действия за установление господства в бассейне Тихого океана и в Юго-Восточной Азии. При этом они рассчитывали захватить там колониальные владения США. Англии и Голландии, а также завершить экспансию в Китае. 7 декабря 1941 г. японская авиация нанесла с авианосцев внезапный удар по американской военно-морской базе Пёрл-Харбор на Гавайских островах. В результате Тихоокеанский флот США потерпел серьезное поражение: были уничтожены или выведены из строя все линейные корабли, 6 легких крейсеров, эсминец и 272 самолета. Потери в людях убитыми и ранеными составили 3400 человек.

Так вторая мировая война распространилась на бассейн Тихого океана, втянув в свою орбиту новые миллионы людей.

Вооруженное столкновение Японии и США за господство в бассейне Тихого океана не было случайным явлением. Еще в 1920 г. В. И. Ленин отмечал, что непримиримые империалистические противоречия делают войну между этими странами неизбежной. Предвидение это полностью подтвердилось. Развязывая войну против США и Англии, Япония рассчитывала на то, что Германия быстро разгромит Советский Союз и свяжет американские и английские вооруженные силы на других театрах второй мировой войны.

Крупные потери флота США в Пёрл-Харборе вызвали резкое изменение соотношения сил на море. Создались условия для развертывания Японией широких наступательных операций в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане. С декабря 1941 г. по июнь 1942 г. ее войска захватили Гонконг, Малайю, Бирму, Голландскую Индию, Филиппины, острова Новая Ирландия, Новая Британия, Адмиралтейства, Гуам, Уэйк, Гилберта, Соломоновы острова, оккупировали Таиланд и вышли на подступы к Австралии и Индии. Площадь всей оккупированной ими территории равнялась 3 800 тыс. кв. км. Здесь проживало более 150 млн. человек.

В Китае усилия японских агрессоров в 1941–1942 гг. были направлены главным образом против Народно-освободительной армии и партизанских [180] отрядов с целью овладеть освобожденными районами. Командование же Народно-освободительной армии в соответствии с директивой Центрального Комитета КПК «О работе в антияпонских военных базах после развязывания войны на Тихом океане» (конец декабря 1941 г.) придерживалось линии на «затяжную партизанскую войну» оборонительного характера. Против войск Чан Кайши вооруженные силы Японии крупных наступательных операций не вели.

Одно из главных условий успехов японских экспансионистов в бассейне Тихого океана заключалось в том, что правящие круги США и Англии увлеклись политикой поощрения японского агрессора к нападению на Советский Союз. Уверовав в то, что Япония развяжет войну прежде всего против СССР, они не подготовились к защите своих колоний в этом районе.

Достигнув промежуточных политических и стратегических целей войны в бассейне Тихого океана, японские империалисты временно перешли к обороне, чтобы освоить отнятые у своих соперников колониальные владения, богатые стратегическим сырьем, и одновременно продолжить подготовку к нападению на Советский Союз, надеясь приурочить его к моменту захвата гитлеровцами Сталинграда. Конечная цель Японии заключалась в совместном с Германией вторжении на территорию Соединенных Штатов Америки.

Таким образом, англо-американским правящим кругам не удалось отвести от себя японскую агрессию, направив ее против Советского Союза. В результате экспансионистских действий японских империалистов на Тихом океане США и Англия потеряли здесь все свои колониальные владения.

Окончательный провал под Москвой гитлеровского плана «молниеносной войны» против Советского Союза позволил США выиграть драгоценное время для развертывания военного производства и вооруженных сил.

Итоги первого периода войны

Почти полтора года продолжался первый период Великой Отечественной войны — самый тяжелый для советского народа и его Вооруженных Сил. За это время враг предпринял два стратегических наступления с целью быстро разгромить Советский Союз и победоносно закончить войну. Но советские войска выстояли под бешеным натиском сильнейшей армии капиталистического мира, а зимой 194¼2 г. в битве под Москвой вырвали у нее стратегическую инициативу. Это было первое крупное поражение гитлеровцев в Великой Отечественной и во всей второй мировой войне. Но закрепить и развить этот большой успех тогда не удалось: ко времени перехода Красной Армии в контрнаступление не были восполнены понесенные ею ранее потери, тыл страны еще не успел создать слаженного военного хозяйства.

В течение первого периода Советские Вооруженные Силы провели три военных кампании.

В летне-осенней кампании 1941 г. в результате внезапного и вероломного нападения фашистской Германии советские войска вынуждены были с тяжелыми боями отходить в глубь страны. Противник, продвинувшись на 850–1200 км, захватил огромную территорию. Нависла угроза над жизненно важными центрами — Ленинградом, Москвой, Донбассом. Но советские люди не дрогнули, устояли. Под руководством своей ленинской партии они превратили страну в единый боевой лагерь, в неиссякаемый источник материальных и духовных сил армии и флота. Стойкой обороной в сочетании с нараставшими по мощи контрударами советские войска измотали врага, подорвали его наступательные возможности, сорвали пресловутый фашистский план «молниеносной войны». В начале декабря 1941 г. они заставили гитлеровцев перейти к обороне на всем советско-германском фронте.

В зимней кампании 194¼2 г. Советские Вооруженные Силы, осуществив контрнаступление и развив затем его в общее наступление, изменили ход борьбы в свою пользу. Созданный фашистской пропагандой миф о «непобедимости» немецкой армии был развеян в прах. Красная Армия разгромила около 50 дивизий врага. Только его сухопутные войска потеряли 832 550 человек. Фашистские орды были отброшены на запад на 150–400 км.

В летне-осенней кампании 1942 г. гитлеровцам удалось вновь овладеть стратегической инициативой. Однако фашистское командование на этот раз смогло организовать наступление только на южном фланге советско-германского фронта. Сломив сопротивление советских войск, враг продвинулся еще на 500–650 км к Воронежу, Волге, предгорьям Кавказа.

На оккупированной территории, составившей к ноябрю 1942 г. 1 795 тыс. кв. км, до войны проживало около 80 млн. человек, или 41,9 процента всего населения страны, выпускалась одна треть всей валовой продукции промышленности СССР. Черная металлургия потеряла предприятия, производившие до 71 процента чугуна, около 60 процентов стали и большую часть мощностей, выпускавших сложные профили проката.

Посевные площади в оккупированных районах составляли 47 процентов всех посевных площадей Советского Союза. [182] Ни одно буржуазное государство в таких условиях не смогло бы противостоять агрессии. Грозная опасность, нависшая над Советской Родиной, потребовала напряжения всех сил советских людей. Коммунистическая партия призвала народ и армию во что бы то ни стало остановить врага. На фронт со всех концов страны двинулись эшелоны с маршевым пополнением и резервами, с боевой техникой и боеприпасами. Враг был остановлен у Волги и у Кавказского хребта.

Лишь в течение весны, лета и осени 1942 г. армии фашистской Германии и ее союзников потеряли около 1 млн. человек, 20,4 тыс. орудий, свыше 1,5 тыс. танков и более 4 тыс. самолетов. Чтобы представить себе, насколько велик был понесенный гитлеровской Германией урон, достаточно вспомнить, что за всю первую мировую войну 1914–1918 гг. немецкая армия потеряла убитыми и умершими от ран 1 936 897 человек.

Немалые потери в первом периоде понесли и Советские Вооруженные Силы. Всем их видам пришлось очень нелегко. Но главная тяжесть борьбы легла на Сухопутные войска. В ожесточенных оборонительных сражениях им пришлось отражать удары превосходящих сил противника. Предпринимая контрудары и контратаки, они срывали планы фашистов, наносили им большой урон.

Военно-воздушные силы, несмотря на то что уступали вражеской авиации в самолетах новых типов, действовали в неблагоприятной обстановке 'быстрого перебазирования и постоянного воздействия противника на аэродромы, сыграли немалую роль в отражении вражеских натисков. Они оказывали непосредственное содействие наземным войскам в изматывании врага, уничтожали в воздушных боях и на аэродромах самолеты противника, наносили удары но его административно-политическим и промышленным центрам, военно-морским базам и узлам дорог.

Большие и ответственные задачи выполняли Войска противовоздушной обороны. Героическими действиями частей и соединений ПВО страны и МПВО были сорваны попытки противника уничтожить с воздуха советские города и промышленные предприятия, вывести из строя узлы железных дорог, стратегически важные мосты и гидротехнические сооружения. Они также участвовали в прикрытии войск фронтов и сил флотов, система ПВО которых была еще слабой.

Силы Военно-Морского Флота вели борьбу за удержание своих баз, прикрывали приморские фланги советских войск, оказывали им артиллерийскую и авиационную поддержку, высаживали десанты, нарушали вражеские коммуникации и обеспечивали свои морские перевозки. На сухопутный фронт ушло около 339 тыс. военных моряков. В первый период войны Военно-Морской Флот потопил 174 различных транспортных судна врага общим водоизмещением около 420 тыс. брт и 118 боевых и вспомогательных кораблей.

В рассматриваемый период был перестроен и централизован Тыл Вооруженных Сил. Это позволяло более эффективно обеспечивать действующую армию боеприпасами, горючим, продовольствием, быстро эвакуировать раненых.

Активные действия в тылу врага вели партизаны. Особенно сильные удары они наносили во время битв под Москвой и Сталинградом, обороны Ленинграда и Кавказа. Благодаря мероприятиям партии постоянно росла численность партизанских формирований, совершенствовалась их организация, повышалась боевая активность. К лету 1942 г. были образованы центральный, республиканские и областные штабы партизанского движения. К началу контрнаступления советских войск под Сталинградом на оккупированной врагом территории действовало около 1770 партизанских отрядов и соединений общей численностью более 125 тыс. человек.

Во вражеском тылу возникли обширные партизанские края и зоны, очищенные от гитлеровских захватчиков. Эта территория находилась под полным контролем восстановленных и открыто действовавших партийных и советских государственных органов. [183]

Партизаны и подпольщики совершали диверсии на железных дорогах, противодействовали переброске гитлеровских войск на важные участки фронта, сковывали немалые силы противника. Во второй половине 1942 г. широко практиковались рейды партизанских соединений по тылам врага в оккупированных западных областях Российской Федерации, в Белоруссии и на Украине. В результате этих рейдов гитлеровцам был нанесен значительный ущерб. Они также способствовали активизации деятельности подпольных коммунистических организаций, укрепляли веру населения в освобождение от фашистской тирании. Летом и осенью 1942 г. к борьбе с партизанами немецко-фашистское командование вынуждено было привлечь до 24 дивизий.

В противоборстве с сильным и коварным врагом Вооруженные Силы СССР опирались на прочный советский тыл. Советские люди под руководством Коммунистической партии мобилизовали все свои силы на перевод экономики страны на военные рельсы, создание и расширение военно-промышленной базы в восточных районах. Такой невиданный в истории маневр производительными силами в труднейших условиях войны был по плечу только социалистическому государству.

Особую роль в развитии военной экономики стали играть Поволжье, Урал, Западная Сибирь и Казахстан. Эти районы были главными центрами цветной и черной металлургии, добычи угля и нефти, основными производителями оружия и боевой техники. Так, производство военной продукции в Западной Сибири в 1942 г. увеличилось в 27 раз по сравнению с довоенным, 1940 г.

Большой удельный вес в экономике страны занимали республики Средней Азии. В Узбекистане, Таджикистане, Туркмении и Киргизии наряду с производством хлопка, подъемом животноводства все большее развитие получала текстильная, легкая и пищевая промышленность. Набирали силу новые отрасли промышленности в республиках Закавказья. В Грузии, Армении и Азербайджане существенно увеличился выпуск продукции для фронта.

В результате огромной организаторской работы партии и правительства Советское государство к концу 1942 г. имело слаженное и быстро растущее военное хозяйство. Социалистическая экономика с честью выдержала суровый экзамен первого периода войны. В этих труднейших условиях особенно разительно проявились великие преимущества социалистической системы хозяйства перед капиталистической. Германия вместе с оккупированными странами и сателлитами располагала огромными экономическими возможностями. Развязывая войну против СССР, она имела сильно развитое военное производство. Однако уже в 1942 г. советская промышленность выпустила больше, нежели Германия вместе со всеми оккупированными ею странами: самолетов — на 10 736, танков — на 20 168, полевых орудий (калибра 76 мм и выше) — на 18 795.

Гитлеровское руководство, вынашивая планы нападения на Советский Союз, немалые надежды возлагало на организацию «крестового похода» капиталистических государств против страны социализма, на полную ее изоляцию. Но эти расчеты не оправдались. СССР не только избежал изоляции, но и добился создания могущественной антифашистской коалиции и занял в ней ведущую роль. Несмотря на то что в коалицию входили государства с различным социально-экономическим строем, она представляла собой достаточно прочный союз. В борьбе с фашистской агрессией неизмеримо возрос международный авторитет Страны Советов. Свободолюбивые народы видели в Советском государстве решающую силу, способную сокрушить фашистскую Германию и уничтожить установленный ею «новый порядок» в Европе. Под непосредственным влиянием военных успехов СССР усилилось национально-освободительное движение в оккупированных фашистами странах.

В то же время положение гитлеровской Германии и ее союзников ухудшилось. Начался процесс политической изоляции фашистского блока. [184] За 17 месяцев 16 государств объявили войну Германии, а 10 стран порвали с ней дипломатические отношения.

С первых дней войны вопросы военного строительства, превращения страны в единый боевой лагерь стали главными в деятельности ЦКВКП(б), ГКО, Ставки Верховного Главнокомандования. Партия и правительство постоянно занимались созданием многомиллионной армии, оснащением ее новейшей боевой техникой и вооружением, налаживанием материального и медицинского обеспечения войск. Большое внимание уделялось подготовке командных кадров, пришедших в подавляющем большинстве из запаса, сколачиванию и совершенствованию резервных формирований. От успешного решения всех этих задач во многом зависел ход и исход войны.

Непрерывно совершенствовалась система управления войсками. К осени 1942 г. были упразднены главные командования направлений. В августе первым заместителем Народного комиссара обороны и заместителем Верховного Главнокомандующего назначается Г. К. Жуков.

Опыт наступательных операций Красной Армии продиктовал необходимость восстановления корпусного звена в войсках. В течение 1942 г. было сформировано 27 корпусных управлений. Создавались гвардейские стрелковые корпуса. К лету того же года их было уже десять. Одновременно формировались гвардейские армии, отличавшиеся более сильным составом. Общевойсковые армии усиливались штатными артиллерийскими средствами, в частности полками ПВО.

Крупные изменения произошли в стрелковых дивизиях. У них стало значительно больше огневых средств, особенно противотанковых.

В 1942 г. началось формирование танковых и механизированных корпусов, а затем и танковых армий, которые могли быстро развивать успех в оперативной глубине. С весны во фронтах создавались воздушные армии, что позволяло советскому командованию использовать авиацию более массированно.

Формировались зенитно-артиллерийские полки и дивизии, истребительно-противотанковые полки и бригады. Началось создание полков и соединений реактивной артиллерии и артиллерийских дивизий резерва Верховного Главнокомандования. Росла численность инженерных войск различного назначения, совершенствовалась их организация. Принимались и другие меры по созданию армии, способной решать крупные стратегические задачи.

В первые полтора года войны шло дальнейшее развитие советского военного искусства. Совершенствовалось взаимодействие Сухопутных войск, Военно-воздушных сил и Военно-Морского Флота. Они обогатились опытом осуществления стратегической обороны, к которой советское командование прибегало как к вынужденной мере дважды — в 1941 и 1942 гг. В летне-осенней кампании 1941 г. оборона не имела достаточной глубины и не всегда опиралась на заранее подготовленные рубежи. Допущенные тогда ошибки были учтены, и в 1942 г. на наиболее опасных направлениях уже создавались тыловые оборонительные рубежи, которые по возможности заблаговременно занимались войсками. Наращивание глубины обороны делало ее более устойчивой.

Зимой 194¼2 г. Красная Армия провела крупные наступательные операции. Причем они предпринимались при незначительном превосходстве над противником в силах. Несмотря на это, советские войска, нанося мощные удары по его группировкам, достигли существенных результатов.

Успешно совершенствовалось оперативное искусство Красной Армии. Улучшились организация и ведение фронтовых и армейских оборонительных и наступательных операций. Боевой опыт, приобретаемый соединениями и частями, тщательно изучался, обобщался и доводился в приказах Ставки и специальных инструкциях до войск. Обобщение его позволяло командованию фронтов и армий, а также Генеральному штабу делать правильные выводы о взаимодействии и использовании видов Вооруженных Сил и родов войск, об управлении ими в ходе операций, о массированном применении [185] танков, артиллерии и авиации на всю глубину наступления, о создании и использовании вторых эшелонов.

Значительное развитие получила также тактика оборонительного и наступательного боя.

Одним из решающих условий неуклонного укрепления Советских Вооруженных Сил, повышения их боеспособности была содержательная, целеустремленная, постоянно усиливавшаяся партийно-политическая работа среди личного состава. Все ее содержание определяли призывы партии: «Стоять насмерть!». «Ни шагу назад!», «Смерть немецким оккупантам!». С первых дней Великой Отечественной войны ЦК ВКП(б) принимал меры по дальнейшему усилению армейских и флотских партийных и комсомольских организаций. В войска было направлено немало партийных работников. На 1 января 1943 г. в армии и на флоте было 1 938 327 коммунистов — 50,3 процента всего состава партии.

Основным методом политического влияния на массы воинов была агитация, а наиболее действенной ее формой являлся личный пример коммунистов в бою. Вдохновенным словом и личной отвагой они увлекали бойцов на героические дела, образцовое выполнение боевых приказов и заданий.

Большую роль в партполитработе играла печатная пропаганда. В армию и на флот поступало большое количество центральных газет и журналов. Они располагали и своей большой сетью периодической печати. В конце 1942 г. в Вооруженных Силах издавались три центральные, сотни фронтовых, флотских, армейских, флотильских и других печатных газет. Кроме того, выпускалось огромное количество листовок, плакатов и брошюр.

В связи с тем что командные кадры приобрели немалый опыт руководства войсками, получили еще большую политическую закалку, Президиум Верховного Совета СССР в октябре 1942 г. упразднил в Вооруженных Силах институт военных комиссаров и установил полное единоначалие. Политработники теперь получили возможность больше внимания уделять партийно-политической работе.

Широко велась политическая работа партии и в тылу страны: на предприятиях, стройках, в колхозах и совхозах, по месту жительства. Ее действенность выражалась в мобилизации усилий советских людей на обеспечение фронта всем необходимым, в дальнейшем их сплачивании вокруг Коммунистической партии. В трудную пору лучшие люди страны стремились вступить в ряды ВКП(б), всячески помочь ей в организации отпора врагу. В первом периоде войны кандидатами в члены партии было принято 1 566 463 человека, в том числе в армии и на флоте — 1 319 137. Тесное единение партии и народа было залогом грядущих побед над фашистскими захватчиками.

Между тем положение страны в рассматриваемый период оставалось еще весьма критическим. Позднее, в мае 1945 г., на приеме в Кремле в честь советских полководцев и военачальников И. В. Сталин откровенно скажет: «У нашего правительства было не мало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города... покидала, потому что не было другого выхода...» Врагу был нанесен огромный урон, но он еще располагал большими силами и продолжал упорно добиваться своих разбойничьих целей. И все же, как бы ни было тяжело, советский народ находил в себе силы, чтобы преодолевать все трудности. Это стало возможным потому, что им руководила великая ленинская партия. Она сумела организовать и вдохновить массы на борьбу с врагом, на создание необходимых условий для коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны. Партия разработала программу грядущей победы. В этом — главный итог первого периода войны.