Вновь на Азовском море
В ходе Северо-Кавказской наступательной операции в конце января — начале февраля 1943 г. войска Северо-Кавказского фронта нанесли существенное поражение отступающим частям 1-й танковой армии противника. Наша 58-я армия вышла к Таганрогскому заливу и 5 февраля освободила Ейск, а 10 февраля Приморско-Ахтарскую. 44-я армия и конно-механизированная группа к 5 февраля подошли к Ростову-на-Дону с юга. В ходе дальнейшего наступления наши войска 7 февраля освободили от немецко-фашистских захватчиков Азов, 14 февраля — Ростов. Таким образом, к середине февраля все восточное побережье Азовского моря было очищено от вражеских войск и создались условия для развертывания деятельности сил флота на этом закрытом морском театре.
В предвидении скорого выхода войск Красной Армии на Азовское побережье Народный комиссар Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов еще 3 февраля 1943 г. подписал приказ, в котором обязал Военный совет Черноморского флота сформировать Азовскую военную флотилию. В состав флотилии предписывалось включить Отдельный дивизион канонерских лодок («Красная Абхазия», «Красная Грузия», «Красный Аджаристан»), монитор «Железняков», сторожевой корабль «Кубань», три болиндера, [224] дивизион тральщиков (6 единиц), дивизион катеров-тральщиков (14 единиц), дивизион сторожевых катеров (18 единиц), два дивизиона бронекатеров (28 единиц), а также три отдельных зенитных артиллерийских дивизиона (восемь батарей — тридцать два 85-мм орудия), Ейский сектор береговой обороны, четыре подвижные батареи (шесть 76-мм, четыре 122-мм и четыре 152-мм орудия), тыловые органы и службы. Корабельный состав должен был пополняться за счет строившихся катеров, соединений Черноморского флота, Каспийской и Волжской военных флотилий. В тот же день был отдан приказ флоту образовать Керченскую военно-морскую базу{219}. 8 февраля Военный совет флота решил сформировать командование Азовской военной флотилии, штаб, корабельные и береговые части.
Чтобы как можно быстрее создать флотилию, к ее формированию были привлечены некоторые управления, службы, командиры соединений и частей флота. Так, командир главной военно-морской базы Черноморского флота в Поти занимался формированием частей береговой и зенитной артиллерии. На него же на первых порах возлагалась приемка прибывающих с Каспия бронекатеров и малых охотников за подводными лодками. Управление связи флота комплектовало участки службы наблюдения и связи (СНиС), тыл флота — командование тыла флотилии, различные мастерские и т. д. Формирование частей и подразделений флотилии производилось в Поти, Сухуми, Очемчири, Туапсе. Организационные указания по всем вопросам формирования были отработаны штабом флота, а реализация их возложена на только что созданные командование, штаб и политотдел флотилии (командующий контр-адмирал С. Г. Горшков, начальник политотдела — капитан 1 ранга С. С. Прокофьев, начальник штаба — капитан 2 ранга А. В. Свердлов).
1 марта оперативная группа штаба, политотдела, тыла, отделения связи и инженерного отделения прибыла в главную базу флотилии Ейск. Основная же часть офицеров штаба во главе с А. В. Свердловым и тыловые учреждения остались в Поти для непосредственного руководства дальнейшим формированием частей флотилии, которые по мере готовности направлялись в Ейск.
Вскоре возникла необходимость создания дополнительных формирований. Так, уже 16 февраля командующий [225] флотом приказал создать маневренную базу в Азове, а 29 марта — Отдельный Кубанский отряд кораблей флотилии (к 20 апреля) в составе дивизионов бронекатеров (12 единиц) и полуглиссеров (4 единицы). Часть бронекатеров находилась еще в постройке или в ремонте в Гурьеве и поступление их ожидалось только в мае — июне{220}. Тыловое хозяйство отряда развертывалось в Краснодаре. Но вскоре стало ясно, что этот отряд принесет больше пользы не на Кубани, а на Азовском море, поэтому 24 мая было принято решение перебазировать его в Азов и переименовать в Отдельный отряд кораблей флотилии (ООК). Командиром отряда был назначен капитан 3 ранга Ф. В. Тетюркин, заместителем по политчасти — капитан-лейтенант П. Н. Денисенко, начальником штаба — старший лейтенант Д. П. Богачев{221}. И в дальнейшем, по мере освобождения побережья Азовского моря, создание новых соединений и частей флотилии продолжалось.
К 20 февраля в Ейске и в Поти уже находились завершившие формирование основные органы управления флотилии, штаб, тыловые учреждения и части флотилии, в том числе Ейский сектор береговой обороны, гидрографический район, управление 12-го дивизиона сторожевых катеров и его береговая база, полуэкипаж флотилии, 384-й отдельный батальон морской пехоты (командир — майор Ф. Е. Котанов, заместитель командира по политчасти — капитан С. В. Аряшев, начальник штаба — лейтенант П. С. Пономарев), управление 212-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона и некоторые другие подразделения{222}.
Весной 1943 г. обстановка на южном фланге советско-германского фронта, примыкающего к Азовскому морю, складывалась следующим образом. В начале марта на северном побережье Азова противник отошел на линию реки Самбек, река Миус, на подходах к Таманскому полуострову — на линию коса Вербяная, Ачуевские плавни. Здесь он создал мощные оборонительные рубежи, разветвленную систему противодесантной обороны. Время от времени неприятель пытался вести активные действия и высаживать па освобожденное нами побережье разведывательные группы. [226]
Противник, по данным нашей разведки, имел на Азовском море несколько тральщиков, более десятка сторожевых и патрульных катеров, свыше полусотни вооруженных малотоннажных судов, а также более 20 быстроходных десантных барж (БДБ){223}. Баржи предназначались для перевозки войск и боевой техники. Часть из них могла принять 4 средних танка или 8–12 автомашин. Вооружались эти БДБ одним 75-мм или 37-мм орудием, двумя зенитными пулеметами или 20-мм автоматическими пушками. БДБ другого типа были приспособлены для перевозки войск и могли принимать до 400 десантников. Они имели на вооружении до трех 88-мм и 75-мм орудий, два зенитных пулемета или 20-мм автоматические пушки. Таким образом, БДБ представляли собой не только хорошо вооруженные десантные средства, но и универсальные, маневренные боевые корабли с малой осадкой. Флотилия к тому времени, к сожалению, еще не могла противопоставить им необходимое количество боевых кораблей и даже катеров.
Основной задачей флотилии стала защита побережья от возможной высадки десанта. Опасность высадок десантных групп была совершенно реальной, так как противник имел для этого необходимые силы и средства, а географические условия благоприятствовали решению подобной задачи. По оценке штаба флотилии, которую разделял и штаб фронта, немецко-фашистское командование еще не отказалось от мысли удержать богатые земли Кубани и предгорного Кавказа. Об этом свидетельствовало и упорное сопротивление вражеских войск в районе Новороссийска и на Таманском полуострове, а также активное строительство оборонительных рубежей.
Исходя из сложившейся оперативной обстановки перед органами управления, службами и силами флотилии были поставлены задачи: одновременно с формированием частей организовать противодесантную оборону побережья; организовать и отработать взаимодействие с частями Красной Армии, выделенными для обеспечения противодесантной обороны; восстановить плавсредства, оставшиеся в Азове, Ейске, Приморско-Ахтарской; определить режим рыбной ловли и плавания судов{224}.
К противодесантной обороне побережья протяженностью [227] до 400 км командование фронта привлекло 89-ю и 414-ю стрелковые дивизии 46-й армии{225}. Естественно, Военный совет флотилии принял срочные меры по установлению связи с их командирами и по организации взаимодействия флотилии с войсками при решении этих задач. С 11 марта в соответствии с директивой командующего фронтом ответственность за оборону побережья от населенного пункта Маргаритовка (около Чимбурской косы) до мыса Ачуевский была возложена на командующего Азовской военной флотилией, которому в оперативное подчинение передавались 89-я и 414-я стрелковые дивизии, 1174-й истребительный противотанковый артиллерийский полк{226}, дислоцировавшиеся на побережье{227}.
В тот же день командующий флотом приказал разработать план взаимодействия флотилии с оперативно подчиненными войсками. При проверке системы обороны побережья выяснилось, что она организована по типу полевой обороны без учета особенностей побережья, а также мест, удобных для высадки вражеских десантов. Малочисленные части дивизий были равномерно рассредоточены по всему восточному побережью и в случае фактической высадки десанта не могли оказать ему серьезного сопротивления. Эти недостатки были учтены при совместной разработке штабами флотилии, 89-й и 414-й стрелковых дивизий плана взаимодействия, который 14 марта был представлен Военному совету Северо-Кавказского фронта. После его рассмотрения командующий фронтом поставил перед флотилией следующие задачи: обнаруживать и уничтожать десанты противника на переходе морем и при подходе к берегу; организовать оборону военно-морской базы во взаимодействии с 46-й армией; установить и в последующем регулировать режим плавания судов и рыбной ловли у побережья; обеспечить морские перевозки для 58-й армии{228}.
Таким образом, уже с первых дней существования воссозданной Азовской флотилии ее руководству пришлось заняться прежде всего вопросами организации совместных действий с сухопутными войсками. В развитие оперативной директивы штаба фронта 4 апреля были определены [228] схема построения противодесантной обороны, границы действий частей флотилии, 89-й и 414-й стрелковых дивизий, 1174-го истребительного противотанкового артиллерийского полка, частям и соединениям поставлены задачи.
На 89-ю стрелковую дивизию возлагалась оборона побережья на участке Маргаритовка — населенный пункт Трофимов, на 414-ю — на участке Трофимов — мыс Ачуевский. Реорганизованная оборона представляла собой взаимосвязанную систему узлов сопротивления и опорных пунктов в местах, которые могли бы быть использованы противником для высадки десанта. Здесь было сосредоточено до 60% всей артиллерии. Для усиления обороны Ейска выделялись три батареи 1174-го истребительного противотанкового артиллерийского полка, а Приморско-Ахтарской — две батареи. Для быстрого наращивания сил против морского десанта были созданы маневренные группы (в дивизиях — по усиленному полку, в полках — по батальону), а для противодействия воздушному десанту — подвижные отряды (в составе не менее роты на каждом боевом участке). В марте — апреле были отработаны вопросы взаимодействия всех сил, привлекаемых к противодесантной обороне, и разработана соответствующая документация{229}.
Одновременно с организацией системы обороны побережья командованию, политотделу и штабу флотилии надо было заниматься развертыванием средств связи, постов СНиС, ремонтом плавсредств, контролем за ходом работ по восстановлению железной дороги и оборудованием мест спуска на воду доставленных по ней катеров, подготовкой аэродромов, помещений для формирующихся частей, обследованием побережья и акватории в районе базы и т. п. К началу навигации необходимо было подготовить флотилию к боевым действиям.
Ввиду недостаточного количества кораблей специальной постройки для решения стоящих перед флотилией задач к концу марта были мобилизованы и вооружены девять сейнеров и три катера. Велись также работы по обследованию и подъему затонувших судов{230}. Нужно отдать должное экипажам, рабочим и инженерам судоремонтных мастерских, которые вместе с моряками флотилии поистине героическими усилиями сумели в весьма [229] короткие сроки подготовить рыболовные суда и портовые плавсредства к несению дозорной службы и обеспечению прибрежных перевозок.
28 марта на Ейский аэродром перебазировались семь самолетов У-2 из состава ВВС Южного фронта. Таким образом, к концу марта командование флотилии уже располагало небольшими силами, позволявшими контролировать обстановку и обеспечивать боевые действия в прибрежной зоне.
30 марта из штаба Северо-Кавказского фронта было получено сообщение, что в 12 км западнее Черноерковской противник высадил с семи катеров около 200 автоматчиков в тыл частей 58-й армии. Перед силами флотилии была поставлена задача уничтожить вражеский десант{231}. С получением этого донесения командиру 414-й стрелковой дивизии было приказано немедленно направить конную разведку по маршруту Садки, Ачуев и далее на юг, высадить разведгруппу в район Сладковского для обследования прибрежного района, подготовить ударный отряд численностью не менее 250 человек для переброски на плавсредствах. Разведгруппа, высаженная с сейнера «Рационализатор», 1 апреля обнаружила дозорные катера и десант противника в 20 км южнее Сладковского. На следующий день утром сюда на двух сейнерах, мотоботе и пяти несамоходных ботах были доставлены две роты пехотинцев с одним 45-мм орудием, шестью противотанковыми ружьями, девятью ручными и одним станковым пулеметами. Переброска их морем позволила в короткий срок ликвидировать десантную группу противника, так как явилась для него полной неожиданностью.
Борьба с десантом в районе Сладковского еще раз доказала необходимость пристального внимания к организации противодесантной обороны. В начале апреля была произведена тщательная проверка состояния обороны побережья, освобожденного нашими войсками, и выявлены существенные недостатки в создании оборонительных рубежей, развертывании огневых точек, организации системы оповещения и связи. Для решения всех этих вопросов срочно были приняты соответствующие меры{232}.
Боевым распоряжением определялись меры по повышению боевой готовности частей, обороняющих побережье, [230] а также по организации дозорной службы ни море. Из-за недостатка сил в то время корабельные подвижные дозоры выставлялись только на направлениях наиболее десантоопасных участков, на подходах к Ейску и Приморско-Ахтарской. В остальных районах дозор несли маломореходные рыболовные суда, вооруженные пулеметами и противотанковыми ружьями. Чтобы своевременно предупредить силы флотилии о появлении противника с моря, на подходах к портам, рейдам и на косах были развернуты 15 постов наблюдения и связи{233}.
В апреле — мае флотилия быстро набирала силы. 4 апреля в Ейск по железной дороге прибыли первые пять сторожевых катеров типа МО, на следующий день их уже спустили на воду. В мае флотилия пополнилась 12 бронекатерами, 7 катерами-тральщиками, 2 торпедными катерами с реактивными установками, 12 полуглиссерами{234}. В конце мая были сформированы три батареи 135-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона (десять 85-мм орудий); две из них дислоцировались в Ейске, одна — в Приморско-Ахтарской. Из мобилизованных сейнеров был создан 11-й дивизион катеров-тральщиков (5 единиц). Вскоре в него вошли и другие сейнеры, переоборудованные в тральщики. При штабе флотилии сформировали авиационное звено связи (3 самолета){235}.
Пополнение флотилии корабельным составом продолжалось и в дальнейшем. В период с 25 июля по 25 декабря она получила еще 28 бронекатеров, 5 малых охотников за подводными лодками, 4 торпедных катера, 12 катеров-тральщиков, 3 минных катера, 12 десантных ботов и 12 самоходных тендеров{236}. Это позволило создать в октябре 1943 г. уже целое корабельное соединение — бригаду бронекатеров. Гордостью флотилии стал прославившийся в боях под Сталинградом 1-й гвардейский дивизион бронекатеров, прибывший с Волги 2 октября 1943 г.
В июне-августе флотилия пополнилась и артиллерийскими батареями, в ее состав влились 369-й и 384-й отдельные батальоны морской пехоты. В оперативное подчинение ей были переданы 23-й штурмовой авиационный полк (20 Р-10, 12 Ил-2), 2-я авиаэскадрилья 47-го штурмового [231] авиационного полка авиации флота (семь Ил-2), располагавшиеся на аэродроме в районе Ейска, а также 18-я авиаэскадрилья 119-го морского разведывательного авиационного Краснознаменного полка (пять МБР-2), которая базировалась на Тщикском водохранилище. В целях лучшей организации взаимодействия авиационных частей их было решено объединить в авиационную группу флотилии (командир — майор М. В. Матерухин){237}, что значительно расширило боевые возможности флотилии. Однако отсутствие в ее составе истребителей затрудняло ведение разведки портов, занятых противником, и нанесение днем бомбоштурмовых ударов по его морским коммуникациям.
Заблаговременно формировались подразделения будущих военно-морских баз, которые предполагалось образовать в Мариуполе и Осипенко.
Из выделенных флотилии шести бронемашин был создан разведывательный отряд при штабе флотилии{238}. Пополнение новыми силами и средствами свидетельствовало о том, что Наркомат ВМФ, командование фронта и флота придают большое значение роли флотилии в боевых действиях на южном фланге советско-германского фронта.
Вопрос о повышении эффективности боевого применения сил флотилии, ее оперативной подчиненности неоднократно рассматривался на уровне Ставки Верховного Главнокомандования. Так, в апреле 1943 г. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в докладе Ставке о планируемых боевых действиях по разгрому противника на Таманском полуострове высказал мысль о необходимости установить двойную подчиненность флотилии Северо-Кавказскому и Южному фронтам. В последующем ее оперативная подчиненность определялась Ставкой с учетом данного предложения и в соответствии с обстановкой, складывавшейся на приморском фланге фронта. Это позволило более полно использовать боевые возможности сил флотилии в наступательных операциях фронтов (Со 2 сентября флотилия оперативно подчинялась командующему Южным фронтом, с 19 сентября — командующему Северо-Кавказским фронтом. В подчинении Южного фронта оставались вновь созданные Мариупольская и Осипенковская (Бердянская) военно-морские базы (ЦВМА, ф. 175, д. 10235, л. 27).), [232] так как важнейшей ее задачей по-прежнему оставалась высадка тактических десантов в целях содействия приморским флангам армий.
Первый такой десант был высажен на южном побережье моря в районе Вербяной косы. В его задачу входило оказать поддержку наступлению находящихся на приморском фланге частей 9-й армии, так как местность изобиловала плавнями и лиманами, затруднявшими продвижение наших войск{239}. В ночь на 1 мая 1943 г. в районе Ачуева сторожевые катера № 0112 и 0712 под командованием капитан-лейтенанта А. П. Кудинова приняли на борт около 200 десантников из состава 41-й стрелковой дивизии НКВД. С подходом катеров к назначенному району по ним открыли огонь вражеская береговая артиллерия и сторожевой катер. Ответным огнем наши катера подавили огонь береговой артиллерии и повредили катер противника, вынудив его выброситься на отмель. Несмотря на то, что наши корабли также получили повреждения, а несколько человек были ранены, к 3 ч утра высадка десанта была успешно завершена. С наступлением рассвета катера и десант прикрыли с воздуха истребители 8-й воздушной армии. Кажется, небольшой десант, но и он потребовал организации четкого управления и всестороннего обеспечения, а в результате десантники оттянули на себя часть сил противника, что позволило 9-й армии перейти в наступление и освободить значительную территорию Вербяной косы.
Продвижение войск армии вдоль побережья поддерживал дивизион полуглиссеров (8 единиц), переброшенный из Краснодара. Они действовали в плавнях, на мелководье, т. е. там, где не могли пройти катера с большей осадкой. Полуглиссеры использовались для поддержки пулеметным огнем подразделений войск, наступавших вдоль берега, для ведения разведки, перевозки личного состава, доставки боеприпасов, эвакуации раненых.
Активные боевые действия сил флотилии создали реальную угрозу вражеским морским коммуникациям, соединявшим Мариуполь и Осипенко с Керчью, а также коммуникациям в Темрюкском заливе. Это вызвало ответную реакцию противника. Стремясь уничтожить наши корабли, в конце апреля и в мае вражеская авиация нанесла несколько массированных ударов по Приморско-Ахтарской [233] и Ейской военно-морским базам. В некоторых налетах участвовало до 50 самолетов, в том числе до 30 бомбардировщиков Ю-87 и Ю-88. К сожалению, флотилия в то время еще не имела ни зенитной артиллерии, ни истребителей, поэтому отражать налеты приходилось только с помощью зенитных средств катеров. Они вели довольно эффективный огонь, но тем не менее флотилия несла ощутимые потери: только 25 апреля в Приморско-Ахтарской и Ейске погибли сторожевые катера № 0212 и 0312 и три сейнера{240}.
Несмотря на потери, флотилия продолжала наращивать силы и активизировать свои действия. Чтобы оттянуть как можно больше неприятельских войск с новороссийского направления на Таманское побережье, Военный совет Северо-Кавказского фронта дал указание командованию флотилии осуществить демонстративную подготовку крупного десанта. С этой целью в Ейске, Должанке, Камышеватской, в Ясенском лимане и в Приморско-Ахтарской было сосредоточено около 140 катеров, шхун и других плавсредств. 25 мая сюда подошел резервный полк 414-й стрелковой дивизии, который был посажен на плавсредства. Демонстративные действия по переброске десанта морем начались еще до наступления темноты. Как и ожидалось, «десант» был обнаружен разведкой противника. С наступлением темноты десантники были возвращены в пункты посадки. Демонстрация увенчалась успехом: противник задержал в Темрюке дивизию, предназначавшуюся для отправки на передовую. Это помогло войскам Северо-Кавказского фронта на следующий день овладеть населенными пунктами Плавненский, Подгорный, Самсоновский.
Содействие сухопутным войскам оказывалось и на северном берегу Таганрогского залива, где также готовилось наступление. В тыл противника высаживались разведывательные группы с целью выявить систему обороны на побережье.
Сразу же с началом навигации силы флотилии развернули активные действия на морских сообщениях противника, по которым осуществлялись пополнения группы армий «А» и эвакуация отдельных частей и боевой техники с Таманского полуострова. Эти действия приняли систематический характер после приказа командующего [234] Северо-Кавказским фронтом, отданного 16 мая, силам флотилии совместно с ВВС фронта парализовать морские коммуникации противника и работу оккупированных им портов на Азовском побережье. О напряженных боевых действиях свидетельствует тот факт, что флотилия одновременно должна была оказывать поддержку войскам 9-й и 58-й армий Северо-Кавказского фронта и 44-й армии Южного фронта.
В целях совершенствования авиационной разведки на море и выявления основных маршрутов переходов вражеских судов было организовано взаимодействие самолетов-разведчиков флотилии и ВВС приморских фронтов. Донесения в адрес флотилии поступали непосредственно от самолетов-разведчиков, находившихся в воздухе, что существенно сокращало время прохождения информации: об обнаружении судов противника и организации ударов по ним{241}.
Основные маршруты вражеских судов проходили по линиям Мариуполь — Керчь, Темрюк — Таганрог, Осипенко — Темрюк и Осипенко — Керчь. Планом действий флотилии предусматривалось уничтожать плавсредства противника в портах, систематически нанося артиллерийские и бомбовые удары, как правило, в темное время суток, а также на переходах их морем. Кроме того, планировалось минировать подходы к портам{242}.
План был ориентирован на предельно допустимое оперативное напряжение сил флотилии, хотя их было явно недостаточно, чтобы полностью парализовать морские коммуникации противника.
В конце мая для усиления таманской группировки немецко-фашистское командование теперь уже в срочном порядке вынуждено было перебрасывать резервы на Таманский полуостров. Это было вызвано тем, что после оставления Крымской вражеские войска, перейдя к обороне на заранее подготовленном рубеже, проходившем по линии реки Курка, Кубань, Адагум, населенные пункты Братчики, Плавненский, Горищный, Неберджаевская, гора Долгая, цементный завод, не сумели на нем закрепиться и 26 мая к исходу дня вынуждены были оставить населенные пункты Плавненский, Горищный, Подгорный и Самсоновский. В сложившейся ситуации необходимо было не допустить переброски морем сил противника [235] и оттянуть их с центрального участка Северо-Кавказского фронта на побережье.
В связи с этим 28 мая командующий фронтом приказал подготовить и не позднее 5 июня осуществить набеговые действия на Азовском море в районах Темрюка и Голубицкой косы, создать у противника впечатление о готовящейся высадке десанта в этих районах, с помощью корабельной артиллерии и авиации нанести удары по живой силе и плавсредствам{243}.
Для руководства действиями на морских коммуникациях и нанесением ударов по пунктам на побережье в Приморско-Ахтарской была создана оперативная группа штаба флотилии. К решению этих задач привлекались бронекатера и сторожевые катера. В боевом приказе, плановой таблице и других документах, разработанных оперативной группой, были изложены детальные указания, касающиеся подготовки к боевым действиям, методов и способов выполнения поставленных задач{244}. До начала боевых действий согласно плану катера провели тренировки по совместному плаванию в ночных условиях и практические стрельбы с корректировкой огня самолетом; была сделана аэрофотосъемка района Голубицкая, Темрюк, Вербяная коса.
Первый обстрел портов и огневых точек на побережье был произведен в ночь на 5 июня двумя бронекатерами и сторожевым катером. До их подхода к назначенным районам 40 самолетов 6-го авиационного корпуса 4-й воздушной армии нанесли бомбовый удар по Темрюку. Опять-таки был использован шумовой эффект от гула авиационных двигателей и грохота разрывающихся бомб для маскировки подхода катеров. И действительно, их подход к берегу противник не обнаружил. В 1 ч 04 мин катера начали обстрел порта Темрюк, Голубицкой, Чайкина и укреплений на Вербяной косе, выпустив по врагу в считанные минуты 122 76-мм и 191 45-мм снарядов, чем вызвали сильные взрывы в порту Темрюк и в других пунктах. В ходе обстрела были выявлены система огневых точек и места нахождения прожекторов противника. Одновременно с этим два самолета МБР-2 сбросили бомбы в район порта Темрюк, один МРБ-2 освещал цели [236] осветительными бомбами и корректировал огонь катеров по радио и с помощью ракет (ЦВМА, ф. 175, д. 6402, л. 24, 25).
Этот боевой эпизод характерен тем, что при обстреле побережья нашим катерам пришлось одновременно вести и морской бой с катерами противника. Однако моряки и здесь проявили высокое боевое мастерство: после нескольких попаданий, получив серьезные повреждения, вражеские катера поспешно отошли под прикрытие береговых батарей.
По оценке командования фронта, в результате нанесения одновременных авиационного и артиллерийского ударов цель операции была достигнута. Как сообщил на следующий день начальник штаба фронта, по сведениям, которые получил штаб, немецко-фашистское командование восприняло этот удар как начало крупной операции и не только не сняло с Таманского полуострова свои части, но и предприняло меры по их усилению.
В дальнейшем подобные набеговые демонстративные действия осуществлялись неоднократно.
Наиболее значительными и эффективными были удары корабельной артиллерии бронекатеров и сторожевых катеров во взаимодействии с авиацией по портам Мариуполь и Таганрог 11 -12 июня, повторно — по порту Темрюк и скоплению войск на Вербяной косе 21 июня и по ряду других пунктов.
Чтобы снизить активность действий наших кораблей, вражеские катера предприняли несколько попыток атаковать пункты базирования флотилии, но эти атаки были успешно отбиты огнем артиллерии, катеров и береговых батарей. Постоянная готовность наших частей к оборонительным действиям, четкая организация дозоров, Служба наблюдения и связи позволяли своевременно обнаруживать вражеские корабли и незамедлительно наносить по ним ответные удары.
В целом активная боевая деятельность только что созданной флотилии в мае-июне благодаря своевременной подготовке ее сил, тщательному планированию и организации боевых действий принесла определенные плоды. Силы флотилии обеспечили надежную оборону побережья, оказали эффективную поддержку флангам наших войск. Противник был вынужден оттягивать войска на оборону побережья, расходовать силы на охрану морских коммуникаций и портов. [237]
Всего за это время корабли флотилии нанесли 13 артиллерийских ударов по береговым объектам, провели девять морских боев, потопив 4 и повредив 8 катеров и баржу противника, высадили в его тыл 16 разведывательных групп общей численностью более 260 человек{245}. Конечно, при этом не обходилось без потерь и с нашей стороны. Так, в ночь на 18 августа бронекатера № 123 и 133, выполняя задание по поиску кораблей неприятеля и обстрелу его сил на берегу в районе Беглицкая, Кривая коса, погибли в неравном бою с катерами противника.
Авиационная группа флотилии в мае-июне вела систематическую воздушную разведку морских коммуникаций противника и занятого им побережья Азовского моря, самостоятельно и во взаимодействии с кораблями флотилии, авиацией 4-й и 8-й воздушных армий наносила ночные бомбовые удары по портам, а также бомбо-штурмовые удары по плавсредствам в море, поддерживала набеговые действия катеров. Самолеты, входившие в ее состав, потопили 2 самоходные баржи, 8 сторожевых катеров, повредили 2 баржи и 3 катера, вызвали в портах девять сильных взрывов и шесть очагов пожара. Отличились и авиаторы 8-й воздушной армии, действовавшей в интересах флотилии. Они уничтожили 9 сторожевых катеров, 2 парусные шхуны, морской буксир, мотобот, повредили 3 баржи и 3 сторожевых катера{246}.
Как видим, авиация нанесла существенный ущерб корабельному составу противника, но он, несомненно, был бы еще значительнее, если бы состав авиагруппы флотилии был сбалансированным. Отсутствие самолетов-разведчиков с большим радиусом действия не позволяло вскрывать обстановку по всей глубине морского театра с необходимой периодичностью, а отсутствие истребителей вынуждало вести разведку побережья на пределе визуальной видимости и приводило к неоправданным потерям при боевых действиях на морских коммуникациях. Разведку портов осуществляли самолеты флота и 4-й воздушной армии, но их сведения поступали в штаб со значительным опозданием.
В итоге боевой деятельности сил флотилии в мае-июне на Азовском море был создан такой оперативный режим, который обеспечивал надежную защиту побережья, [238] занятого нашими войсками, нормальное каботажное судоходство и рыбную ловлю в прибрежной зоне и не позволял противнику безнаказанно осуществлять морские перевозки. Для оказания противодействия нашим катерам неприятель вынужден был перебросить из Керченского пролива и Черного моря торпедные и сторожевые катера, вооруженные десантно-транспортные баржи (БДБ). А это, в свою очередь, привело к снижению активности боевых действий его военно-морских сил возле Черноморского побережья Кавказа.
Однако флотилия все же не смогла полностью прервать морские перевозки противника на Азовском море. Задержка с освобождением Таманского полуострова не позволила перебросить корабли и катера через Керченский пролив и сформировать флотилию в том составе, который предусматривался первоначальным планом.
К 1 июля 1943 г. в составе флотилии находились 12 бронекатеров, 3 сторожевых катера типа МО, 2 торпедных катера и 11 полуглиссеров, перевезенных по железной дороге в Ейск, а также 8 катеров-тральщиков, переоборудованных из рыболовных судов, которые базировались в Ейске, Приморско-Ахтарской и Азове{247}.
К этому времени не только завершились организационные мероприятия по формированию флотилии, но был приобретен определенный боевой опыт, принесший большую пользу при выполнении последующих задач в ходе освобождения Мариуполя, Осипенко и Таманского полуострова.
На основании опыта, накопленного в ходе совместных действий с частями и соединениями приморских фронтов, командование флотилии считало, что в ходе летнего наступления наших войск одной из главных задач флотилии будет высадка десантов различного масштаба во фланг и тыл обороны противника на операционных направлениях Северо-Кавказского и Южного фронтов. Поэтому штаб флотилии стремился всеми средствами и способами разведки как можно полнее вскрыть систему обороны противника на побережье Азовского моря, а боевую и оперативно-тактическую подготовку ориентировал на ведение десантных действий. Подготовка к ним существенно облегчалась тем, что основу десанта и сил высадки составляли морские пехотинцы и экипажи кораблей, [239] уже неоднократно участвовавшие в таких действиях.
В целях отработки тесного взаимодействия всех сия по специальному плану, составленному штабом флотилии, проводились учения, в которых участвовали 384-й и 369-й отдельные батальоны морской пехоты, катера всех классов и типов, в том числе вооруженные реактивными снарядами. К учениям привлекались также рыболовные суда, которые использовались в качестве средств перевозки десантников. С их командами проводились тренировки по посадке и высадке морских пехотинцев, погрузке боевой техники и выгрузке ее на необорудованное побережье. Катера выполняли практические стрельбы по видимым огневым точкам и по данным корректировочных постов, отрабатывали способы огневой поддержки десанта в ходе боев за высадку и на захваченном плацдарме. На занятиях с офицерским составом главное внимание уделялось вопросам организации взаимодействия сил{248}. Целеустремленная подготовка сил к предстоящим наступательным операциям вскоре дала свои плоды.
На северном берегу Азовского моря летом 1943 г. обстановка складывалась следующим образом. Войска Юго-Западного и Южного фронтов, завершая освобождение Донбасса, провели Донбасскую наступательную операцию, в которой приняла активное участие и Азовская военная флотилия. В ходе операции части и соединения Южного фронта выбили противника с рубежа на реке Миус, однако он продолжал удерживать Таганрог, где были созданы сильные укрепленные позиции. По плану, разработанному штабом 44-й армии Южного фронта, силам Азовской военной флотилии отводилась важная роль: высадив десант в тыл противника, дезорганизовать его оборону, отвлечь на себя часть войск с фронта, одновременно нанести удар по Таганрогскому порту. Действия флотилии должны были облегчить частям и соединениям 44-й армии прорыв вражеской обороны и освобождение города. Высадка десанта была четко спланирована и согласована но срокам и рубежам.
На первом этапе операции по освобождению Таганрога бронекатера и береговая артиллерия Ейского сектора береговой обороны систематически наносили артиллерийские удары по частям противника, оборонявшимся [240] на побережье, не позволяя ему маневрировать резервами. А 27 августа, когда войска Южного фронта заняли Кирсановку и Греко-Тимофеевку, создалась благоприятная обстановка для высадки десанта. По согласованию с командованием 44-й армии его было решено высадить в ночь на 30 августа в районе населенного пункта Безыменовка, расположенного между Мариуполем и Кривой косой.
Чтобы предотвратить возможное противодействие вражеских кораблей, отряд катеров прикрытия блокировал их в Мариупольском порту. Десантный отряд катеров под командованием капитана 2 ранга Н. К. Кириллова 29 августа в 20 ч 00 мин вышел из Ейска, через 3 ч 50 мин скрытно подошел к берегу и, не открывая огня, за 15 мин высадил свыше 150 морских пехотинцев с минометами, противотанковыми ружьями и ручными пулеметами. Десантники, возглавляемые командиром 384-го отдельного батальона морской пехоты капитаном Ф. Е. Котановым, под покровом ночи внезапно атаковали противника в Безыменовке и, вызвав панику в тылу врага, заставили его поспешно отступить к Мариуполю.
В ту же ночь отряд бронекатеров, выйдя из Азова, высадил в районе хутора Веселый диверсионную группу в составе 50 бойцов разведывательной роты штаба 58-й [241] армий с целью отвлечь внимание противника от десанта, действовавшего возле Безыменовки, и отрезать пути отхода отступавшим вражеским частям.
Одновременно силы флотилии дезорганизовали противодесантную оборону противника в районе Мариуполя и Таганрога, вынудили его распылить свои силы для отражения одновременных ударов с суши и с моря. Это, [242] несомненно, способствовало успеху наступления войск Южного фронта, которые 30 августа освободили Таганрог. Действия сил флотилии в ходе наступательной операции Южного фронта получили высокую оценку командующего фронтом генерал-полковника Ф. И. Толбухина. Многие матросы и офицеры флотилии были награждены орденами и медалями.
Оставив Таганрог и понеся большие потери в районе Миусского лимана, противник начал отходить к Мариуполю, рассчитывая закрепиться на заранее подготовленном рубеже, проходившем по берегу реки Кальмиус. Покидая оккупированные порты, приморские города и заселенные пункты, гитлеровцы по приказу командования оставляли за собой «выжженную землю» — многие сооружения, промышленные предприятия, жилые и служебные дома были превращены в руины.
1 сентября из штаба 44-й армии поступило распоряжение об оказании содействия частям 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, наступавшего на Мариуполь. Приказано было высадить десант в Мариупольский порт и предотвратить его разрушение, а также задержать отход вражеских войск из Мариуполя по прибрежным дорогам.
Десант планировалось высадить в ночь на 6 сентября в районе населенного пункта Ялта (на берегу Белосарайского залива). Намечалось, что к утру 6 сентября части 44-й армии и 4-го гвардейского кавалерийского корпуса овладеют городом Мариуполь. Но противник, отойдя на западный берег реки Кальмиус, перешел к жесткой обороне, и начавшееся в тот день наступление наших войск успеха не имело. Командир Отдельного отряда кораблей капитан 3 ранга Ф. В. Тетюркин, поддерживавший непрерывную связь со штабом 44-й армии, доложил в штаб флотилии, что наступление будет возобновлено с рассветом 7 сентября{249}. В связи с этим срок высадки десанта командование армии просило перенести на сутки. Высадку решено было произвести в ночь на 8 сентября.
7 сентября в 10 ч, приняв на борт около 160 бойцов 384-го отдельного батальона морской пехоты под командованием лейтенанта К. Ф. Ольшанского, отряд катеров (командир — капитан 2 ранга Н. К. Кириллов) вышел из Ейска, а 8 сентября в 3 ч 15 мин подошел к берегу [243] в полутора километрах западнее поселка Ялта и в течение считанных минут высадил десантников. Противник открыл пулеметный огонь, катера получили пробоины, но потерь среди личного состава экипажей и десанта не было. Сосредоточившись восточнее хутора Урзуф, морские пехотинцы под руководством своего отважного командира повели наступление в направлении на Мангуш. Сражаясь против превосходящих сил во вражеском тылу, 9 и 10 сентября они уничтожили около 200 солдат и офицеров, несколько автомашин, повозок, орудий и минометов, нарушили линии связи, передали в штаб флотилии сведения о системе обороны противника{250}.
В то время, когда ольшанцы вели бой в районе поселка Ялта, части правого фланга 44-й армии прорвали оборону неприятеля, создав угрозу охвата Мариуполя с северо-запада, но на приморском участке фронта восточнее города немецко-фашистские войска продолжали упорно удерживаться на рубеже реки Кальмиус. Чтобы выбить их оттуда, необходимо было ослабить их оборону ударом с тыла. Командующий 44-й армией предложил высадить еще один десант. И хотя времени для его подготовки было мало, учитывая высокую боевую выучку морской пехоты и экипажей катеров, командование флотилии приняло решение в ночь на 10 сентября высадить еще два десанта: в районе Мелекина в 20 км юго-западнее Мариуполя (280 морских пехотинцев 384-го отдельного батальона) и у населенного пункта Песчаный (100 бойцов из состава 44-й армии).
Высадка около Мелекина была успешно осуществлена в 1 ч 20 мин. Десант под командованием капитан-лейтенанта В. Э. Немченко, поддерживаемый артиллерией катеров, сразу же начал наступление и, несмотря на ответный артиллерийский огонь противника, почти без потерь ворвался в Мелекино, уничтожив до 200 вражеских солдат и несколько орудий. К рассвету этот населенный пункт был освобожден, а десант, рассеивая по пути разрозненные подразделения противника, начал продвижение к Мариуполю.
Десант в Песчаном из-за значительного огневого противодействия и сильного прибоя высадиться не смог. Но к утру сюда прорвалась разведывательная группа из состава десанта, высадившегося в Мелекино, и разгромила местный гарнизон. Около полудня десантники овладели [244] портом Мариуполь и, закрепившись, отбивали многочисленные атаки противника, оттянув на себя значительные силы. Воспользовавшись создавшейся ситуацией, части 44-й армии прорвали оборону на реке Кальмиус и вечером 10 сентября освободили Мариуполь. В этом немалая заслуга и морских пехотинцев 384-го отдельного батальона, активно действовавших в тактической глубине вражеской обороны. В ходе боев они уничтожили около 500 солдат и офицеров, 20 автомашин и тягачей, 7 орудий, несколько повозок с боеприпасами и захватили трофеи: 17 автомашин, несколько орудий, мотоциклы, склады с имуществом и оружием. Но, к сожалению, и десантный отряд, почти трое суток сражавшийся в тылу с превосходящими силами противника, понес тяжелые потери{251}.
Но эти потери были не напрасны. Задачу, поставленную перед флотилией командованием Южного фронта, моряки выполнили полностью. С гордостью был воспринят ими приказ Верховного Главнокомандующего, в котором отмечались успехи Юго-Западного и Южного фронтов, освободивших ряд важных городов, в том числе крупный центр металлургической промышленности юга город и порт Мариуполь. Среди отличившихся в приказе Верховного Главнокомандующего отмечались и моряки Азовской военной флотилии, высадившие десант западнее Мариуполя{252}.
Наряду с поддержкой сухопутных войск флотилия вела активную борьбу на море. Систематически проводились поиски и атаки кораблей и транспортов, на которых противник перебрасывал войска, доставлял к фронту вооружение, боеприпасы и другие грузы, вывозил награбленное. 10 сентября самолеты авиационной группы флотилии в 30 милях к северу от Голубицкой обнаружили и разгромили конвой, а на следующий день в 15 милях юго-восточнее Бердянской косы уничтожили еще четыре десантные баржи и катер. К этому времени относится и активная деятельность флотилии по постановке минных банок на подходах к портам, все еще находившимся в руках противника, в районе мысов Тархан, Ахиллеон, Каменный, Пеклы, кос Беглицкой, Кривой и Белосарайской. [245]
Оставив Мариуполь, противник, ведя арьергардные бои, отступал в западном направлении, стремясь занять оборону на рубеже Мелитополь, озеро Молочное.
К 11 сентября наши войска вышли на рубеж Старый Крым, Бердянские хутора, порт Мариуполь и развернули наступление по побережью в западном направлении. Перед флотилией была поставлена новая задача — высадкой десантов содействовать освобождению города Осипенко{253}. 14 сентября на запрос штаба Южного фронта командующий флотилией дал ответ: «Полагаю возможным высадку десанта западнее Бердянска и одновременно в порт численностью 1000–1200 человек, из них 250–300 морских пехотинцев. Плавсредства есть. Необходимо обеспечить авиацией и выделить десантный батальон от армии для двух-трехдневной тренировки как минимум»{254}. Это было днем 14 сентября. А уже вечером командир отряда кораблей, находившегося у линии фронта, сообщил, что части 130-й стрелковой дивизии вышли на рубеж Ялта, Мангуш. Штаб флотилии сделал вывод, что сложившаяся обстановка требует ускорить подготовку десанта к высадке. Поэтому поступившее на следующий день боевое распоряжение штаба фронта о высадке десанта в районе Осипенко с задачей перерезать дорогу Осипенко — Геническ не было неожиданным. Несмотря на сжатые сроки (десант требовалось высадить в ночь на 17 сентября), с морскими пехотинцами 384-го отдельного батальона удалось организовать необходимые инструктивные занятия по посадке на корабли и высадке на необорудованный берег, ведению боя по преодолению противодесантной обороны, а также дать им необходимые указания по взаимодействию с наступающими на город войсками. С бойцами 28-й армии, которые выделялись в состав десанта, из-за недостатка времени тренировок провести не удалось. Пришлось всецело положиться на боевой опыт личного состава высадочных средств и морских пехотинцев, посаженных на каждый катер вместе с бойцами армии.
В целом высадка основного десанта в районе населенного пункта Луначарское, расположенного к северо-западу от Осипенко, вспомогательного — непосредственно в порт Осипенко и демонстративного — на Бердянскую косу увенчалась успехом. Руководили высадкой [246] опытные офицеры: капитан 2 ранга Н. К. Кириллов, старшие лейтенанты В. И. Великий и М. А. Соколов. Атаки десантников были стремительны, и утром 17 сентября они соединились в Осипенко с частями 28-й армии. С потерей этого портового города противник лишался возможности использовать морские коммуникации на Азовском море для эвакуации отступавших частей и соединений.
Продвижение наших войск вдоль западного побережья Азовского моря вызвало необходимость передислоцировать корабли и управление флотилии ближе к линии фронта. Поэтому с получением донесения об освобождении порта Осипенко туда перебазировались командование флотилии и оперативная группа штаба, которые сразу же приступили к руководству боевыми действиями по ликвидации оставшихся в городе очагов сопротивления гитлеровцев. А как только уличные бои стихли, особой их заботой стало оказание помощи населению в организации органов Советской власти.
Таким образом, всего за двадцать дней, с 29 августа по 17 сентября, силы флотилии, поддерживая наступление войск Южного фронта, высадили несколько тактических и разведывательно-диверсионных десантов общей численностью около 1400 человек. Очередной десант готовился к высадке в районе Геническа. Однако в связи с изменением обстановки необходимость в его высадке отпала, а силам флотилии вновь предстояло переключиться на южное направление.
Как уже говорилось, 16 сентября Новороссийск был полностью очищен от врага. Первоочередной задачей войск Северо-Кавказского фронта стал разгром таманской группировки противника, с тем чтобы ускорить форсирование нашими войсками Керченского пролива и освобождение Крыма. В успешном решении этой задачи немалую помощь им могла оказать Азовская военная флотилия. Учитывая это, Ставка Верховного Главнокомандования 19 сентября вновь подчинила ее в оперативном отношении командующему Северо-Кавказским фронтом. В подчинении командующего Южным фронтом оставались Мариупольская и Осипенковская военно-морские базы (ЦАМО, ф. 48-А, оп. 2, д. 18, л. 85).
В тот же день командующий Северо-Кавказским фронтом поставил флотилии задачу: подготовить десант [247] к высадке в районе Темрюкского залива и оказать содействие войскам в освобождении Темрюка. Но прорыв к Темрюку с востока и юга представлял значительную сложность. Местность, изрезанная лиманами и плавнями, была плотно заминирована и оборудована проволочными заграждениями, что не позволяло использовать при наступлении крупные группировки войск и тяжелую боевую технику. Бои можно было вести лишь небольшими отрядами. В этих условиях помощь, которую мог оказать морской десант в наступлении частям фронта, была крайне необходимой.
19 сентября была получена директива командующего Северо-Кавказским фронтом, в которой предписывалось в ночь на 24 сентября высадить десант в районе населенного пункта Чайкино. Перед десантом ставилась задача: занять Чайкино, а затем совместно с правофланговыми частями 9-й армии, основные силы которой наступали на Темрюк, овладеть районом Голубицкой (к западу от Чайкина) и прочно удерживать его, перерезать дорогу Темрюк — колхоз «Красная стрела» и не допустить отхода немецко-фашистских войск на Кучугуры и Старотитаровскую. Одновременно силам флотилии надлежало предотвратить эвакуацию морем войск и техники противника из района Чайкина и с косы Чушка на Керченский полуостров.
Опыт подготовки десантов в столь короткие сроки уже имелся. Поэтому в первую очередь была организована всесторонняя разведка северного побережья Таманского полуострова с целью выявить систему противодесантной обороны, а также активизировать боевые действия на вражеских морских коммуникациях, в том числе и в Керченском проливе. 22 сентября группа самолетов флотилии потопила здесь самоходную баржу, катер и сейнер с войсками.
Чтобы обеспечить внезапность высадки и заставить противника распылить свои силы, было принято решение высаживать десант в темное время суток одновременно в трех пунктах: основной — в районе Голубицкой, вспомогательный — в районе Чайкина, демонстративный — на побережье между Голубицкой и колхозом «Труженик моря»{255}. Согласно плану, разработанному штабом флотилии и согласованному с командованием 9-й армии, предусматривалось одновременное нанесение [248] ударов и наступление Войск армии на Темрюк. Войска должны были наносить удары с северо-востока от Вербяной косы и с юго-востока от Курчанской, а основной и вспомогательный десанты — с северо-запада и с севера. Задача демонстративного десанта заключалась в том, чтобы пресечь подход подкреплений противника к Темрюку.
Уже с 19 сентября корабли флотилии, привлекаемые к обеспечению высадки десанта, начали сосредоточиваться в Приморско-Ахтарской. Сюда же подходили специально выделенные сейнеры. Для усиления противовоздушной обороны из Ейска в район Приморско-Ахтарской передислоцировалась часть батарей и прожекторов 135-го и 212-го отдельных зенитных артиллерийских дивизионов. 23-й штурмовой авиационный полк (около 20 самолетов Ил-2) перебазировался из Ейска на аэродром у Ольгинской. Истребительное прикрытие десанта возлагалось на 4-ю воздушную армию фронта.
К этому времени флотилия еще располагала весьма небольшим корабельным составом, но все же к началу боевых действий на таманском направлении удалось подготовить 14 катеров (сторожевых, торпедных и бронекатеров), в том числе и с реактивными установками, 18 катеров-тральщиков и сейнеров. С их помощью предстояло высадить около 1200 бойцов 547-го стрелкового полка 9-й армии и 220 морских пехотинцев 369-го отдельного батальона (командир — майор Я. А. Рудь). Несколько катеров выделялось для прикрытия десанта с моря и отвлечения внимания противника от места высадки десанта. В их задачу входили также ведение систематического поиска вражеских плавсредств и обстрел побережья Темрюкского залива и Керченского полуострова{256}.
Участие в высадке тихоходных и маломореходных катеров-тральщиков и сейнеров существенно влияло на организацию предстоящих десантных действий. Из-за них скорость перехода десантных отрядов ограничивалась 4– 5 узлами. К тому же техническое состояние сейнеров лишь условно можно было назвать удовлетворительным. Требовалось срочно отремонтировать их материальную часть и хотя бы в минимальном объеме провести тренировку по совместному плаванию катеров и других плавсредств, [249] а также отработать организацию связи и боевого управления ими в море.
Понимая, что сосредоточение сил флотилии на небольшом удалении от линии фронта непременно будет замечено вражеской разведкой, командование флотилии приняло меры по обеспечению скрытности подготовки десанта: были усилены охрана пунктов посадки и система ПВО и резко ограничен круг лиц, привлекаемых к разработке боевых документов. В целях дезинформации противника разведка велась по всему южному побережью Азовского моря. Фарватеры очищались от мин и оборудовались навигационными средствами.
Благодаря интенсивной организаторской деятельности командования, политорганов и штаба флотилии, а также самоотверженной работе экипажей катеров и плавсредств подготовка сил десанта закончилась к назначенному сроку. Десантные отряды вышли из Приморско-Ахтарской вечером 28 сентября, но погода внесла свои коррективы: вскоре заштормило и ветер усилился до 6 баллов. Один бронекатер был выброшен волной на мель у Ачуевской косы, два других получили серьезные повреждения. Пришлось отдать приказ десанту возвратиться в базу. Вновь началась кропотливая работа по срочному приведению в порядок катеров, поддержанию десанта в готовности к немедленному выходу в море, как только улучшится погода. На исходе дня 24 сентября ветер стих и отряды десантных кораблей один за другим вышли из Приморско-Ахтарской, имея на борту около 850 десантников.
Высадка в районах Голубицкой и Чайкина началась практически одновременно — в 3 ч 30 мин 25 сентября. В обоих пунктах враг оказал десанту сильное противодействие, открыв интенсивный артиллерийско-минометный и ружейно-пулеметный огонь. Огневые точки противника в пунктах высадки были подавлены артиллерией катеров, но огонь вражеских батарей, недосягаемых для нашей артиллерии, не прекращался. В их подавлении существенную роль сыграли штурмовики 23-го авиационного полка. В ходе боя за высадку десантники понесли значительные потери, особенно морские пехотинцы из состава вспомогательного десанта, высаженного в районе Чайкина. Им пришлось преодолевать сильную противодесантную оборону противника. Его артиллерийско-минометные батареи, расположенные в непосредственной близости от места высадки (порт Темрюк, Глухой канал), вели огонь, по подходившим катерам с десантом почти в упор. [250]
Но, несмотря на потери, десант сломил сопротивление противника и выполнил поставленную задачу: создав угрозу окружения темрюкской группировке вражеских войск, вынудил немецко-фашистское командование поспешно оттянуть с фронта часть сил, что помогло войскам 9-й армии 27 сентября освободить город Темрюк. А 9 октября Москва салютовала двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий войскам, освободившим Таманский полуостров. В приказе Верховного Главнокомандующего отмечалось, что эта победа была достигнута «ударами с суши и высадкой десантов с моря»{257}. Среди отличившихся вновь были названы моряки Черноморского флота и Азовской военной флотилии.
Таким образом, Азовская военная флотилия, содействуя войскам фронтов, сражавшихся на северном и южном побережьях Азовского моря, осуществляла высадку тактических и разведывательно-диверсионных десантов, вела систематические действия на морских коммуникациях противника, оказывала огневое содействие флангам наступающих войск. Флотилия внесла достойный вклад в освобождение Приазовья от врага, но деятельность ее на этом не закончилась, впереди предстояли боевые действия по освобождению Крыма.
Еще 22 сентября Маршал Советского Союза А. М. Василевский, находившийся на Южном фронте, доложил Верховному Главнокомандующему предложения по прорыву обороны противника в Донбассе, очищению от него левобережья Днепра в районе устья, захвату плацдарма на правом берегу Днепра и освобождению Крыма. Для скорейшего освобождения Крыма он считал необходимым силами Азовской военной флотилии осуществить высадку войск Северо-Кавказского фронта с задачей перерезать железную дорогу в районе Джанкоя и соединиться с войсками Южного фронта{258}.
Сроки, районы высадки и состав сил оперативного десанта обсуждались Наркомом ВМФ с командованием Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота еще до полного освобождения Таманского полуострова. Окончательный вариант плана захвата плацдарма на Керченском [251] полуострове был утвержен Ставкой Верховного командования 13 октября 1943 г.{259}.
Во исполнение его штаб флота и штаб фронта спланировали Керченско-Эльтигенскую десантную операцию, являвшуюся первым этапом фронтовой наступательной операции по освобождению Крыма и осуществлявшуюся совместно с войсками 4-го Украинского фронта.
Замысел операции предусматривал силами Азовской военной флотилии высадить три стрелковые дивизии 56-й армии на главном направлении — возле Еникале, частью сил Черноморского флота — одну стрелковую дивизию 18-й армии на вспомогательном направлении — в районе Эльтигена (ныне Героевское). После захвата плацдарма оба десанта должны были нанести удары по сходящимся направлениям, овладеть городом и портом Керчь и портом Камыш-Бурун (ныне Аршинцево), а в последующем и всей восточной частью Керченского полуострова. Общее руководство операцией возлагалось на командующего фронтом генерал-полковника И. Е. Петрова и его помощника по морской части командующего Черноморским флотом вице-адмирала Л. А. Владимирского. Командующему Азовской военной флотилией предстояло руководить силами высадки на главном направлении, а командиру Новороссийской военно-морской базы — на вспомогательном.
Стремясь удержаться в Крыму, противник создал мощные оборонительные сооружения по всей оперативной глубине Керченского полуострова. Особенно сильной была система противодесантной обороны па берегу Керченского пролива. Немецко-фашистское командование бросило сюда основные силы, выведенные с Таманского полуострова, и часть сил из других районов Крыма. На Керченском полуострове нашим войскам противостоял 5-й армейский корпус 17-й армии, насчитывавший около 85 тыс. человек и усиленный танковой группой. Со стороны пролива полуостров прикрывали 45 (в том числе 210-мм) батарей полевой и береговой артиллерии, 11 минометных и 23 зенитные батареи{260}. На Керченском полуострове было сосредоточено до 70% авиации, базировавшейся в Крыму. Противник минировал Керченский пролив, подходы к портам на Таманском полуострове. В Феодосии, Камыш-Буруне [252] и Керчи находилась значительная часть немецких морских сил Черного моря: до 30 быстроходных десантных барж, 37 торпедных и 25 сторожевых катеров, 6 тральщиков (См.: История второй мировой войны. 1939–1945. Т. 7. С. 233. ).
Учитывая чрезвычайную сложность и особую важность предстоящей операции, Военный совет фронта обратился к войскам со специальным воззванием. Высоко оценив героизм, проявленный ими в битвах за Кавказ и Кубань, он призвал воинов очистить Крым от фашистских захватчиков. Воззвание заканчивалось словами: «В данный момент самое главное и важное — форсировать и преодолеть Керченский пролив»{261}.
Весьма важная роль отводилась Черноморскому флоту и Азовской военной флотилии. На них возлагалась едва ли не самая сложная часть операции — переброска войск через Керченский пролив и Азовское море. Ее масштабы были значительными: намечалось переправить на Керченский полуостров около 130 тыс. человек, свыше 2 тыс. орудий и минометов, 125 танков, 15 тыс. т грузов{262}. Для их переброски и оперативного обеспечения десантных действий выделялось около 280 кораблей, судов и десантно-высадочных средств.
Оперативной директивой командующего флотом от 14 октября перед Азовской военной флотилией была поставлена задача высадить две десантные группы войск 56-й армии: одну — на участке мыс Варзовка, Капканы (около Еникале), другую — в районе мысов Тархан и Хрони. Посадка десанта должна была осуществляться в районах Темрюк, Чайкино, Пересыпь, Кучугуры, коса Чушка. Второй эшелон десанта намечалось перебросить по кратчайшему пути — с южной части косы Чушка па побережье полуострова в районе Еникале, Опасная, Жуковка{263}.
В тот же день организационным приказом был определен состав плавсредств, привлекаемых к операции. Из-за большой минной опасности крупные корабли решено было не использовать. Для высадки частей и соединений 56-й армии выделялось более 150 катеров, мотоботов, буксиров, сейнеров, несамоходных понтонов. Все корабли и вспомогательные суда флота и флотилии были сведены [255] в 12 отрядов кораблей высадки, четыре штурмовые группы, два отряда и две группы кораблей прикрытия. Артиллерийская и авиационная поддержка десанта 56-й армии возлагалась на артиллерийскую группу этой армии и авиационную группу 4-й воздушной армии, десанта 18-й армии — на артиллерийскую группу своей армии и авиационную группу из состава ВВС флота и авиадивизию 4-й воздушной армии.
В качестве штурмовых отрядов десанту 56-й армии был придан 369-й отдельный батальон морской пехоты флотилии, а десанту 18-й армии — два батальона морской пехоты Черноморского флота. Высадка десанта намечалась в ночь на 1 ноября 1943 г.
Приказом определялась также организация органов управления. На время операции штаб фронта развертывался в Варениковской, ВПУ фронта и флота, а также штаб 56-й армии — в Ахтанизовской. ВПУ флотилии, на котором находились командующий вместе с оперативной группой штаба, был создан в районе совхоза «Кордон Ильича» (около косы Чушка). Здесь же располагались командные пункты командующих 56-й и 4-й воздушной армий. Это создавало хорошие условия для оперативного управления силами и поддержания их согласованных действий.
В развитие ранее отданной директивы па десантную операцию командование фронта и флота 26 октября разработало частные оперативные директивы по переправе всех войск 56-й и 18-й армий. В части, касающейся флотилии, указывалось: «Командир переправы 56-й армии — командующий АВФ контр-адмирал Горшков С. Г. является ответственным за обеспечение переправы армии и ее тылов, до последнего эшелона включительно»{264}. Директивой определялись семь эшелонов войск. Выполнение этой директивы систематически проверялось командованием фронта.
Все разработки по десантной операции были завершены к 26 октября и утверждены командующим фронтом. Корабли и вспомогательные суда, выделенные для участия в операции, еще ранее были сосредоточены в назначенных пунктах, а участники десанта приступили к учениям и тренировкам{265}. Командование и штабы армий, флота и флотилии развернули интенсивную подготовку к [256] операции. Тренировки десанта проводились днем и ночью даже в штормовую погоду. По плану, разработанному совместно политическими отделами 56-й армии и флотилии, велась целенаправленная партийно-политическая работа. Учитывая опыт предыдущих десантных операций, командование уделяло значительное внимание разведке обороны противника в намеченных пунктах высадки, вскрытию его огневых позиций. Командующий фронтом провел с командным составом рекогносцировку района предстоящих действий. Был организован детальный инструктаж командиров десантных групп, отрядов и катеров. Для обеспечения надежного взаимодействия всех родов сил широко практиковался обмен офицерами связи.
К началу Керченско-Эльтигенской десантной операции на южном фланге советско-германского фронта сложилась благоприятная оперативно-стратегическая обстановка. Войска 4-го Украинского фронта освободили Северную Таврию и 1 ноября, преодолев Турецкий вал, вышли на Перекопский перешеек, прорвались к Армянску и овладели плацдармом на южном берегу Сиваша. Данная ситуация, безусловно, способствовала проведению десантных операций на Керченском полуострове.
Однако уже в самом начале операции произошли существенные отклонения от разработанного плана. Вновь сказалось пренебрежительное отношение к гидрометеорологическому обеспечению. Никто в штабах фронта и флота не позаботился об изучении данных прогноза погоды. И хотя посадка десанта на корабли и вспомогательные суда Черноморского флота и Азовской военной флотилии началась в назначенное планом время — 31 октября с наступлением темноты, из-за штормовой погоды значительная часть десантно-высадочных средств флотилии вышла из строя и посадку десанта 56-й армии пришлось перенести на 2 ноября, в то время как десант 18-й армии продолжал действовать по плану. Сложилась ситуация, схожая с началом Керченско-Феодосийской операции: одновременного удара не получилось, а боевые действия развернулись сперва на вспомогательном направлении.
Посадка десанта 18-й армии (318-я стрелковая дивизия под командованием полковника В. Ф. Гладкова и два батальона морской пехоты) в Тамани, Кроткове, в районе озера Соленое по причине плохой погоды проходила медленно, в результате десантные отряды вышли в море с опозданием. Из-за штормовой погоды скорость их движения на переходе была ниже предусмотренной, что привело [257] к неодновременности подхода десантно-высадочных средств к линии тактического развертывания.
Бой за высадку начался 1 ноября в 4 ч 50 мин после мощной артиллерийской подготовки (около 140 орудий) и нанесения бомбоштурмового удара по противодесантной обороне, скоплениям живой силы и боевой техники противника. Через 15 мин артиллерийский огонь был перенесен в глубь вражеской обороны. Корабли и суда подошли к берегу и начали высадку десанта в районах Эльтигена и Коммуны «Инициатива». Противник, видимо, не ожидал их появления здесь во время шторма и организованный минометно-артиллерийский огонь открыл только через 30 мин. Но, к сожалению, эти полчаса не удалось использовать для быстрого десантирования войск и выгрузки техники. Сильное волнение мешало подходу к местам высадки, многие десантно-высадочные средства были выброшены на берег. И все же десантники (свыше 3 тыс. человек), поддерживаемые огнем артиллерии с Таманского полуострова и косы Чушка и авиацией флота, к рассвету захватили плацдарм и прочно закрепились на нем.
Плацдарм был невелик — 5 км шириной и 2 км глубиной и простреливался из всех видов оружия. С рассветом противник, подтянув резервы, обрушил на десантников тысячи мин, снарядов и бомб, предпринял несколько отчаянных попыток сбросить их в море. Но при поддержке береговой артиллерии и авиации все атаки врага были отбиты. В последующие двое суток на плацдарм было переброшено подкрепление — более 4100 человек, одиннадцать 45-мм и 76-мм орудий, 9 минометов, 40,8 т боеприпасов, 2 т продовольствия.
Однако в дальнейшем связь с плацдармом по морю почти полностью прервалась: противник организовал его плотную блокаду и с суши, и с моря. Каждую ночь у Эльтигена на расстоянии 700–800 м от берега маневрировали 5–8 быстроходных десантных барж противника. К плацдарму удавалось прорваться лишь отдельным катерам, и то только ночью и под покровом тумана. Боеприпасы, продовольствие и медикаменты приходилось сбрасывать десантникам с самолетов. Авиация Черноморского флота нанесла четыре массированных бомбоштурмовых удара по Камыш-Буруну, где базировались основные военно-морские силы противника. Торпедные катера ЧФ осуществили несколько выходов для атаки вражеских кораблей в районе Камыш-Буруна и на подходе к плацдарму. [259] Но эти попытки прорвать морскую блокаду не принесли существенных результатов.
Несмотря на то что развить наступление со вспомогательного направления на Керчь не удалось, героические действия эльтигенского десанта позволили войскам 56-й армии высадиться на главном направлении.
Посадка первой десантной группы началась утром 2 ноября в Темрюке. После полудня, приняв на борт воинов 2-й гвардейской стрелковой дивизии и морских пехотинцев 369-го отдельного батальона, отряды высадочных средств под прикрытием истребителей вышли в море. К 22 ч они сосредоточились на линии тактического развертывания. Примерно в 22 ч 30 мин после артиллерийской и авиационной обработки пунктов высадки начался бой за высадку десанта в районе Маяк, Жуковка, восточнее Керчи. Высадка демонстративного десанта в районе мысов Хрони и Тархан командованием фронта была отменена. Первый эшелон десанта высадили корабли четырех штурмовых групп (15 бронекатеров) за полчаса. 3 ноября в 0 ч 30 мин была завершена высадка передового отряда первой десантной группы, а к рассвету и оставшейся части 2-й гвардейской стрелковой дивизии. К этому же времени в районе Опасная, Рыбпром высадилась вторая десантная группа из состава 55-й гвардейской стрелковой дивизии. К 7 ч 30 мин завершилась переброска и второго эшелона десанта. Всего к вечеру 3 ноября было высажено более 8,5 тыс. человек с вооружением, боевой техникой, боеприпасами.
Немецко-фашистские войска оказывали упорное сопротивление. Десантные части в ходе ожесточенных боев овладели рядом населенных пунктов. Однако противник, подтянув резервы, остановил наступление наших войск на рубеже бухта Булганак, Аджим-Ушкай, восточная окраина Керчи.
На оперативном плацдарме, захваченном десантом, продолжалось наращивание сил для последующего наступления в глубь Крыма. К исходу 11 ноября на нем находилось уже 27,7 тыс. человек, 229 орудий, 60 минометов{266}.
Наращивание сил на плацдарме происходило в исключительно сложной обстановке. Причалы и фарватеры постоянно подвергались ударам артиллерии и вражеской авиации. Суда флотилии не имели специальных средств [260] для погрузки и выгрузки тяжелой техники и высадки войск на необорудованный берег. Движение и маневрирование плавсредств были затруднены, так как пролив начал покрываться льдом. Но, несмотря на все трудности, переброска войск и техники шла круглосуточно. Командование и штаб флотилии уделяли значительное внимание четкой организации переправы, тралению и навигационному ограждению фарватеров, прикрытию переходов транспортных средств и с воздуха, и с моря. Благодаря активным действиям бронекатеров, торпедных катеров, береговой артиллерии, развернутой на косе Чушка, и авиации флотилии удалось блокировать морские силы противника в порту Керчь.
Специальными боевыми распоряжениями и инструкциями [261] были определены меры по предупреждению потерь в органах управления и руководства переправой. В короткие сроки были построены землянки и блиндажи на косе Чушка и таманском берегу Керченского пролива, инженерными частями флота и 56-й армии созданы временные причалы для погрузки техники, для прикрытия пунктов посадки установлены зенитные и полевые орудия. Особая забота проявлялась о своевременной эвакуации раненых с плацдарма.
Большую и ответственную работу по организации погрузки и выгрузки людей, оружия, техники и различных грузов выполняли морской и сухопутный коменданты причалов. Практика назначения двух комендантов — от флотилии и от армии — полностью себя оправдала. Специальной инструкцией определялись их функции и зоны ответственности{267}. Планы перевозок составлялись ими совместно и утверждались командующим флотилией.
Благодаря четкой организации к 20 ноября переправа на плацдарм обоих эшелонов десанта 56-й армии была завершена{268}.
Всего к 4 декабря Азовской военной флотилией было переправлено на Керченский полуостров более 75 тыс. человек, 582 орудия, в том числе 130 единиц калибром 120–152 мм, 187 минометов, 764 автомашины (из них 58 с установками PC), 128 танков, свыше 2700 лошадей, 7180 т боеприпасов, 2770 т продовольствия и другие грузы{269}.
Высадка войск 56-й армии на северо-восточную часть Керченского полуострова несколько облегчила положение вспомогательного десанта. Противник вынужден был снять с эльтигенского направления часть сил и перебросить их для противодействия наступлению десанта 56-й армии. Но как только вражеские войска остановили дальнейшее продвижение этого десанта, атаки па эльтигенский плацдарм возобновились. Десантники-эльтигенцы успешно их отражали и до 1 декабря продолжали оставаться [262] на занятых рубежах, однако силы их таяли, боеприпасы и продовольствие кончались.
Положение защитников эльтигенского плацдарма резко ухудшилось, после того как немецко-фашистское командование подтянуло дополнительно к Эльтигену румынскую 6-ю кавалерийскую дивизию и немецкий сводный полк. 4–6 декабря позиции десанта подвергались ожесточенному артиллерийско-минометному обстрелу, бомбо-штурмовым ударам и атакам вражеской пехоты, поддерживаемой танками. В воздухе порой одновременно действовало до 90 самолетов противника. Огневую же поддержку десанту оказывали только 55 орудий береговой артиллерии, так как остальные орудия были уже переброшены для действий на главном направлении.
К исходу 6 декабря противник прорвал оборону десанта и расчленил его на несколько изолированных групп. Попытка снять эти группы с помощью катеров не удалась, поэтому командующий операцией 6 декабря приказал десанту пробиваться на еникальский плацдарм. Десантники скрытно покинули свои позиции. Одно из подразделений десанта вышло в расположение войск 56-й армии, а основные силы стремительным броском прорвались к южной окраине Керчи и заняли гору Митридат и Угольную пристань.
Командующий Отдельной Приморской армией решил воспользоваться этим благоприятным обстоятельством и приказал высадить на пляж, находившийся возле горы Митридат, до двух батальонов 83-й бригады морской пехоты. Утром 7 ноября два бронекатера и 10 тендеров скрытно высадили здесь передовые подразделения морских пехотинцев. Однако 9 декабря высадка остальной части 83-й бригады происходила уже при ожесточенном сопротивлении противника. К этому времени обстановка в районе горы Митридат резко изменилась. Противник, подтянув свежие силы и штурмовые орудия, непрерывно атаковал десантников и они вынуждены были отойти к предместью города. Развить успех возможности не было, поэтому командующий Отдельной Приморской армией отдал приказ эвакуировать десантников в Опасную. Эта задача силами флотилии была выполнена в темное время суток 10 и 11 декабря. На этом героическая полуторамесячная Керченско-Элътигенская эпопея закончилась.
В ходе Керченско-Эльтигенской операции — самой крупной морской десантной операции Великой Отечественной войны — личный состав десантных войск, кораблей [263] и вспомогательных судов Черноморского флота и Азовской военной флотилии проявил массовый героизм. Несмотря на упорное сопротивление немецко-фашистских войск на заблаговременно подготовленных рубежах и неблагоприятные метеоусловия, десантники прорвали сильную противодесантную оборону противника и захватили плацдармы. Оказавшись в тяжелейших условиях, эльтигенский десант оставил свои позиции только по приказанию командующего операцией. Его высокий моральный и боевой дух был несгибаем. Это вынуждены были признать даже враги. Так, в разведбюллетене 5-го немецкого армейского корпуса от 18 декабря отмечалось: «Наша пропаганда (листовки), сбрасываемые самолетами и агитснарядами, интенсивная работа громкоговорящих установок, даже тогда, когда у противника было очень тяжелое положение, не имела никакого успеха.
Большевистская идеология, которой сильно пропитан весь офицерский состав, моральный подъем в связи с успехами Красной Армии в этом году — все это способствует тому, что войска противника способны творить чудеса.
Противник опять показал необычайное уменье использовать наши оборонительные сооружения и способность быстро зарываться в землю. Противник эффективно использовал трофейные боеприпасы, бомбы, противотанковые мины и прочее снаряжение»{270}.
То, что для гитлеровцев являлось откровением, для советских воинов — защитников Родины стало нормой поведения в вооруженной борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
В результате Керченско-Эльтигенской десантной операции, и прежде всего высадки флотилией войск 56-й армии на северо-восточную часть Керченского полуострова, был создан важный оперативный плацдарм. Но развить успех войскам Отдельной Приморской армии тогда не удалось, до 10 января 1944 г. они удерживали оборону на тех рубежах, которых достигли в ноябре.
Различны причины неполного достижения намеченной цели — освобождение лишь части Керченского полуострова. Главные из них, пожалуй, следующие. Во-первых, узкий фронт наступления на Еникальском полуострове не позволил десанту реализовать численное превосходство ввиду того, что противник создал здесь плотные боевые порядки и организовал устойчивую оборону. Во-вторых, [264] командующий операцией, назначая время высадки, не учел такого важного фактора, отрицательно повлиявшего на успех десанта в ходе боя за высадку, как неблагоприятные метеоусловия, хотя об этом командование флота ему и докладывало. В результате на эльтигенский плацдарм была высажена лишь одна дивизия 18-й армии (да и то по частям). Этих сил не хватило для захвата порта Камыш-Бурун, который противник эффективно использовал как базу военно-морских сил, блокировавших десант с моря. В-третьих, отсутствие мореходных и хорошо вооруженных десантно-высадочных средств, способных десантировать войска и боевую технику непосредственно на необорудованное побережье, резко снижало темп высадки, а в плохую погоду практически исключало ее. В-четвертых, если тактическое взаимодействие сил, участвовавших в операции, было организовано достаточно хорошо, то оперативное взаимодействие между десантами 56-й и 18-й армий отсутствовало. Их командование и штабы не знали обстановки на операционных направлениях друг друга. Добиться согласованности действий обоих десантов штабу Северо-Кавказского фронта (Отдельной Приморской армии) фактически не удалось.
Попытки десантников прорвать оборону противника при поддержке новых тактических десантов, высаженных на северное побережье Керченского полуострова и в Керченский порт (соответственно 10 и 22 января 1944 г.), также не дали существенных результатов. Им удалось лишь захватить восточную окраину Керчи. На этих рубежах войска Отдельной Приморской армии держали оборону до 11 апреля 1944 г., когда войска 4-го Украинского фронта прорвали оборону противника в районе Ишуньских позиций и развили наступление в глубь Крыма. Утром 11 апреля наши войска освободили Керчь.
В тот же день по приказу Верховного Главнокомандующего столица нашей Родины Москва салютовала 20 артиллерийскими залпами в честь освобождения Керчи. За отличия в боях за освобождение города и крепости Керчь три соединения и части Азовской военной флотилии — бригада бронекатеров, 369-й отдельный Краснознаменный батальон морской пехоты и 13-й отдельный дивизион катеров-тральщиков — были удостоены почетного наименования Керченских{271}. [265]
Вражеская группировка, изолированная в Крыму, оказалась под угрозой ударов наших войск с двух сухопутных направлений — с севера и с востока, а также со стороны моря. Вопрос о целесообразности высадки новых десантов неоднократно обсуждался командованием Отдельной Приморской армии и флота. Однако, учитывай успешное развитие наступления войск 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии, Ставка Верховного Главнокомандования пришла к выводу, что необходимость в таких десантах отпала.
Обстановка, сложившаяся на южном крыле советско-германского фронта, потребовала переориентирования сил Черноморского флота на решение новых задач. 11 апреля Ставка поставила флоту в качестве главной задачи нарушение морских коммуникаций противника, чтобы не допустить эвакуации его войск морем из Крыма в порты Румынии и Болгарии. Было приказано также готовить корабли к перебазированию в Севастополь и приступить к формированию Дунайской военной флотилии{272}.
Последним существенным вкладом Азовской военной флотилии в разгром врага явилась организация перевозок пополнения и всех видов снабжения для войск Отдельной Приморской армии. Представление о масштабах этих перевозок дают следующие цифры. Всего к 20 апреля 1944 г. флотилия доставила на Керченский полуостров свыше 240 тыс. человек, 2200 орудий и минометов, 380 танков и бронемашин, более 100 тыс. т грузов{273}.
Борьба на южном приморском фланге продолжалась. Войскам Красной Армии и силам Военно-Морского Флота еще предстояло очистить от немецко-фашистских оккупантов Крым, юго-западную Украину, освободить народы Болгарии, Румынии, Венгрии, Чехословакии и Австрии от ненавистного ига. Один из этапов этой борьбы, который по праву можно назвать Керченско-Новороссийской эпопеей, был успешно завершен.
Участие в боевых действиях потребовало от моряков Азовской военной флотилии, так же как и от воинов Красной Армии, сражавшихся на берегах Черного и Азовского морей, напряжения всех моральных и физических сил, проявления массового героизма и отваги, высокой боевой выучки и воинского мастерства. Многие моряки [267] -азовцы были награждены орденами и медалями. Высокого звания Героя Советского Союза удостоены лейтенанты А. К. Абдрахманов, Б. П. Бувин, Д. П. Левин, старший лейтенант В. И. Великий, капитан 3 ранга П. И. Державин, гвардии краснофлотец В. Г. Ус и другие.
Задачи, ставившиеся Азовской военной флотилии в ходе как оборонительных, так и наступательных операций Красной Армии, были выполнены успешно.
В организации боевой деятельности сил флотилии важную роль сыграла партийно-политическая работа. Коммунисты и комсомольцы сражались на самых опасных и ответственных участках, показывая примеры беззаветной преданности Коммунистической партии и Советской Родине, увлекая за собой воинов своего корабля, подразделения. Слаженность действий сил флотилии и войск приморских фронтов, четкость взаимодействия разнородных ее сил были достигнуты благодаря искусному, непрерывному и четкому управлению, в чем несомненная заслуга штаба флотилии. Офицеры штаба отличались не только высоким профессиональным мастерством, но и самоотверженностью, личной отвагой и мужеством. Этими качествами в полной мере обладали капитан 1 ранга А. В. Свердлов, который был начальником штаба флотилии обоих формирований, капитан 3 ранга А. А. Ураган, капитан-лейтенанты А. В. Загребин и М. М. Дементьев, капитан 2 ранга Н. К. Кириллов, инженер-капитан 2 ранга А. М. Бахмутов и многие другие.
В связи с окончанием военных действий на Азовском море в апреле 1944 г. флотилия была расформирована. Корабли и части ее вместе с личным составом были переданы только что созданной Дунайской военной флотилии. Морякам-азовцам предстояло на новом театре военных действий вместе с воинами Красной Армии участвовать в завершающих стратегических операциях по разгрому врага.
Накопленный опыт организации и ведения десантных действий — от высадки разведывательно-диверсионных десантов до участия в крупных десантных операциях — широко использовался в наступательных операциях завершающего периода Великой Отечественной войны и в боевой подготовке флотов в послевоенный период. [268]