Возобновление крейсерской войны
(октябрь 1916 г. — февраль 1917 г.)
27 августа 1916 г. Румыния объявила войну Австро-Венгрии с целью установить «румынское единство по обе стороны Карпат». Германский ответ на этот новый прирост вражеских рядов был быстрым и решительным. Главное командование было возложено на фельдмаршала Гинденбурга и генерала Людендорфа, и германский народ, видевший в победителе у Мазурских озер нового Бисмарка, соединенного с новым Мольтке, приободрился. 30 августа в Плессе (Pless) было созвано очень важное совещание с участием этих военных вождей, начальника морского генерального штаба, статс-секретаря по морским делам и высших представителей правительства. Начальником морского генерального штаба адмиралом Хольцендорфом было выдвинуто неизбежно возникавшее предложение неограниченной подводной войны Министр иностранных дел Ягов подчеркнул опасность вызвать раздражение нейтральных государств и указал на фундаментальное различие в отношениях к нейтральной торговле со стороны Германии и союзников. Тогда как германская сторона губила невинных людей, союзническая блокада просто отвлекала нейтральные суда от германских портов в свои собственные, не причиняя ущерба нейтральным торговым фирмам. Государственный секретарь Гельферих утверждал, что всякие статистические предсказания успеха неограниченной подводной войны обманчивы. Он без обиняков заявил, что применение подводных лодок грозит ускорить катастрофу. Сам канцлер высказал сомнения относительно позиции Дании и Голландии, заявив, что вступление Румынии в конфликт препятствует сосредоточению войск для защиты германских границ. [127]
Предложение снова было отвергнуто. Но тем не менее оно явно завоевывало симпатии. Канцлер не был уже таким упорным противником подводной войны, как прежде. Окончательное решение было предоставлено начальнику генерального штаба и Гинденбургу. В результате возобновление неограниченной подводной войны отложили вплоть до выяснения обстановки в Румынии. В случае успешного развития новых операций в Карпатах можно было рассчитывать на сбор оборонительных сил близ границ Голландии и Дании.
Гайер подчеркивает, что совещание в Плессе допустило большую ошибку, не приняв достаточно обширной программы постройки подводных лодок, которая явилась бы подготовкой к предстоящим наступательным действиям на море. Была разрешена постройка только двух 800-тонных подводных лодок (U-115, U-116), 16 лодок типа UВ-III (UB-72 — UB-87) и 9 «подводных крейсеров» (U-142—U-150). Тот же автор говорит, что до этого времени никаких больших заказов на новые подводные лодки по заводам не размещалось. Эту проволочку он объясняет двумя причинами: во-первых, постоянным изменением приемов использования подводных лодок; во-вторых, нежеланием приступать к широкой строительной программе, прежде чем лодки новых типов не будут испытаны в боевых условиях Гайер придерживался мнения, что подобная нерешительность в отношении типов и предназначения не должна была больше существовать и что совещание должно было утвердить большую программу. Более того, верфи, до сих пор строившие торговые суда, следовало бы реорганизовать для постройки подводных лодок раньше, чем это было сделано на самом деле. Начальник управления постройки подводных лодок морского министерства Шпиндлер встретил активное сопротивление, прежде чем смог разместить заказы на новые лодки. Государственный секретарь по морским делам адмирал Капелле был против принятия столь широкой программы, считая, что излишек подводных лодок будет определенно невыгоден для управления и дальнейшего развития флота как мировой силы после войны{58}. [128]
6 октября возобновилась крейсерская война по законам призового права. Еще до этого U-57 (Георг) и U-49 (Хартманн) по своей собственной инициативе вышли для нападения на торговые суда в Северном море: первый потопил пароход у Флэмборо-Хэд и 21 рыболовное судно, второй потопил 3 парусника и прислал в Эмден приз. Убытки, причиненные союзникам этим рейдом, оцениваются в 100 тысяч фунтов (около 950 тысяч рублей золотом по довоенному курсу). Новые приказы немедленно привели к увеличению потерь тоннажа, и со 131 000 тонн в месяц потери возросли до 276 000 тонн. Противолодочные мероприятия становились явно недостаточными для защиты от растущей опасности. И когда выяснилось, что в октябре британские потери почти вдвое превысили сентябрьский итог в 84 600 тонн, серьезность угрозы недооценивать было нельзя. Потери имели место в Атлантике, Арктике и Средиземном море. В Гасконском заливе и у Ферроля U-49 (Хартманн) и U-50 (Бергер) уничтожили около 40 000 тонн. Для спасения команд потопленных судов был захвачен один из пароходов и, после того как на нем разместили моряков, отослан в порт. Это было доказательством того, что при некоторых условиях подводная война против торговли может вестись гуманными средствами.
В водах, до сих пор чистых от мин, начали обнаруживаться мины. 2 сентября пароход «Kelvinid» (5039 тонн) коснулся одного из этих орудий разрушения в Бристольском канале и затонул{59}. 12 дней спустя пароход Харрисона «Counsellor» (4958 тонн) подорвался на другой мине у Галли-Хэд (Galley Head). 3 октября было поставлено минное поле у устья реки Клайд (Clyde). Зона фландрских подводных минных заградителей теперь простиралась от Флэмборо-Хэд далеко на запад до Уотерфорда на юге Ирландии. Они сбрасывали свой смертоносный груз у Фалмота, Дартмута, Портленда и Портсмута. В течение 1916 г. эти лодки типа U C поставили: 212 мин у Дувра, 100 у Дюнкерка, 100 у Кале и [129] 60 у Булони. Среди причиненных ими потерь упомянем здесь только пароход «Eretria» (3464 тонн), погибший у устья Луары (Loire) 13 мая, пароход компании Кьюнард «Alaunia» (13 405 тонн) — в 2 милях от отмели Роял Соверен 19 октября и госпитальное судно «Galeka» — в 5 милях к NW от мыса Ля Аг 28 октября. На минах также погибли: эскадренный миноносец «Lassoo» 13 августа в Северном море, 5 траулеров и около 20 других судов, а в октябре поврежден эскадренный миноносец «Zulu». 4 ноября у Энглси (Anglesea) погиб пароход «Skerries» (4278 тонн), а 2 других — «Opai» (599 тонн) и «Liverpool» (686 тонн) погибли в декабре на минном поле, поставленном у острова Мэн. Таким образом, было ясно, что район действий фландрских лодок расширился. Действительно, во второй половине лета 1916 г. в строй вступила первая группа лодок типа «UC-II» (UC-16—UC-33).
В западных водах погибло в течение октября много больших судов, в частности 20-го пассажирский пароход компании «Анкор» (Anchor) «Cabotia» (4309 тонн) в 120 милях на WNW от острова Тори с капитаном и 31 матросом; 26-го — пароход компании «Джонстон» «Rovanmore» (10 320 тонн) в 128 милях к WNW от Фастнэта, его капитан был взят в плен; того же числа «Rappahannock» (3871 тонна) пошел ко дну в 70 милях от островов Силли со всей командой в 37 человек. Пароход компании Дональдсона «Marina» (5204 тонны) подвергся нападению двумя днями позже в 30 милях к W от Фастнэта на пути в Америку. Из 51 человека команды 18 погибли (среди них 6 американцев). В тот же день у мыса Св. Винсента (St. Vincent) был потоплен американский пароход «Lanao» (962 тонны), 23-го шлюп «Genista» передал по радио о том, что он вступил в бой с подводной лодкой, после чего все смолкло. U-59 победила, и еще одно судно исчезло вместе со своей командой. Чтобы дать представление о размере нейтральных потерь, укажем, что до октября одна Норвегия потеряла 163 парохода: 97 потоплены без предупреждения, 45 подорвались на минах и 21 потоплен на минах или торпедами, кроме того, было уничтожено 58 парусников.
Положение было настолько серьезно, что в ноябре адмиралу Джеллико было предложено оставить пост командующего Гранд-Флитом и принять должность Первого морского [130] лорда. В то же время, по-видимому, было сделано все, что только возможно. Узкость Дуврского пролива являлась постоянным источником беспокойства, трудности, которые пришлось там преодолеть, были весьма велики. Предпринятые зимой 1914—1915 г. попытки установить от Фаст-нэта до мыса Гри-Нэ бон, состоящий из тяжелых деревянных балок, каждая весом 4 тонны, подвешенных между буями, оказались неудачными. Комбинация из закрепленных минированных сетей с глубинными минами, подобно примененным при постановке заграждения у бельгийского побережья в 1916 г., послужила образцом для другого заграждения, поставленного от южных Гудвинских мелей (South Goodwill Sands) до внешней кромки отмели Рюйтинген, и днем и ночью охраняемого дозорами. Это заграждение не смогло воспрепятствовать проходу подводных пиратов, которые ныряли под него днем или проходили над ним ночью. Мины тащились на якорях и запутывались в сетях, так что к весне 1917 г. заграждение стало угрозой для дозоров. Была уничтожена только 1 лодка, но она не была жертвой какой-либо системы заграждений, старой или новой. 21 августа UC-10 (Альбрехт) была настигнута британской лодкой Е-54 у плавучего маяка Схаувен, излюбленного места отдыха германских лодок{60}.
Хотя это заграждение, поставленное поперек пути подводных лодок, не смогло стать непроходимым препятствием, но тем не менее оно стесняло противника. Поэтому в ночь на 29 октября состоялся рейд эскадренных миноносцев под командованием коммодора Михельсена. Во время этого рейда был потоплен британский эскадренный миноносец «Flirt» и выведен из строя «Nubian». Ответом англичан на эту ночную диверсию было удлинение сетей до банки Сноу (Snou Bank), произведенное в декабре.
Заграждения ставились не только Дуврским патрулем, но и его противниками из Фландрии. У побережья Голландии от Маасской отмели до Имуйдена (Imuiden) лодки UC [131] поставили заграждения в 400 мин. На этом заграждении погибло 5 британских эскадренных миноносцев, и задача тральщиков была вдвойне затруднена ввиду возможности молниеносных атак со стороны фландрских миноносцев. У Форта было поставлено другое заграждение с целью нанести ущерб торговле со Скандинавскими странами, однако на поставленных 90 минах взорвался только один пароход. У Гарвича из 265 поставленных мин было вытралено 213 с потерей 4 тральщиков и 5 пароходов. В числе этих жертв были тральщики «Ludlow» и «Totnes», коснувшиеся мин 29 декабря у Шипуош (Shipwash). Первый затонул на якоре, после того как подорвался кормой, и погиб окончательно, но его сотоварищ, доставленный в Гарвич без носовой части, был отремонтирован и дослужил до перемирия.
В этот период была ликвидирована еще одна лодка, на этот раз пресловутая U-20 — лодка, которая под командованием Швигера потопила «Lusitania», «Hesperian» и «Cymric». 13 октября она вышла из базы в крейсерство, положившее конец ее карьере. Возвращаясь домой, она подобрала у норвежского берега лодку, пользовавшуюся репутацией «несчастливой», U-30, дизели которой пришли в негодность. Эти лодки шли вместе, и на следующий день (4 ноября) в густом тумане обе крепко сели на мель у Харбоэре (Harboere) на берегу Дании. Освободившись от 30 тонн груза, U-30 удачно всплыла через два часа, но ее сотоварищ остался на мели. По радио была послана просьба о помощи. Для спасения лодки выслали германский отряд под прикрытием 4 линейных кораблей, линейного крейсера «Moltke» и полуфлотилии эскадренных миноносцев. Но U-20 пришлось бросить. Ее носовую часть подорвали, команду пересадили на другой корабль, и весь отряд повернул домой. Внезапно в середину корпусов линейных кораблей «Grosser Kurfurst» и «Kronprinz» ударились торпеды, причинившие серьезные повреждения. Британская подводная лодка D-1 обнаружила германский отряд и ускользнула от сильной охраны, прикрывавшей самые крупные неприятельские корабли. Однако и на этот раз большое число водонепроницаемых переборок и мероприятия по поддержанию остойчивости спасли германские линейные корабли от потопления и позволили им достичь порта. [132]
Шеер получил выговор от кайзера за то, что рисковал ценными единицами боевых эскадр. Командующий флотом выдвинул аргумент, что Флот открытого моря должен оказывать всемерную помощь действующим подводным лодкам, и с этого времени он больше внимания стал обращать на подводную войну и на активные действия эскадренных миноносцев против Дуврского патруля.
В западных водах кампания продолжалась, и фландрские лодки начали ходить в те районы, в которые до тех пор заходили только большие подводные лодки, обогнув Шотландию с севера. 6 декабря на юго-западных подходах погибла первая из фландрских лодок UB-29 (Платш), атаковавшая «Sussex»: она была уничтожена подрывными тралами эскадренного миноносца «Ariel» примерно в 12 милях на SW от маяка Бишопс-Рок (Bishop's Rock). Здесь действовали и другие лодки, в частности U-66 . Подводная лодка U-57 встретила лодку «Deutschland» при ее возвращении из американских вод и конвоировала ее домой. Среди уничтоженных судов был «North Wales» (4072 тонны), обломки которого, прибитые к берегу Корнуэлса, были единственным свидетельством постигшей его судьбы. В течение последних недель 1916 г. 4 подводные лодки, вероятно U-32, U-52, U-64 и U-65, были отправлены в Средиземное море на усиление Адриатической флотилии.
Фландрская флотилия теперь понесла три новые потери. 22 ноября UB-19 (Ноодт) вышла из Зеебрюгге в западную часть Английского канала и 8 дней спустя встретилась с судном-ловушкой «Penshurst» в 25 милях к югу от Портлэнд-Билл. В бою подводная лодка была уничтожена. 4 декабря в Дуврском проливе глубинными бомбами эскадренного миноносца «Lewellin» был уничтожен подводный минный заградитель UC-19 (Ницше). Затем 14 января 1917 г. в Английском канале жертвой судна-ловушки «Penshurst» пала UB-37 (Гюнтер).
Здесь нам следует вернуться немного назад. 10 сентября капитан Бюлов был послан Хольцендорфом посетить Людендорфа в главной квартире. В конце обмена мнениями Людендорф высказался в пользу неограниченной подводной войны сразу же по выяснении военной обстановки. Затем [133] канцлер представил кайзеру записку, в которой просил сделать выбор оружия между дипломатией и подводными лодками. В то же время, чтобы достигнуть какого-нибудь соглашения, Бернсдорфу было предложено снова поднять перед президентом Вильсоном вопрос о ведении подводной войны. Эти инструкции пришли слишком поздно, так как президент уже решил отложить принятие решения до президентских выборов 7 ноября. Шеер со своей стороны доказывал Людендорфу целесообразность безотлагательного начала неограниченной войны, указывая на опасность полумер. 22 ноября он виделся с Гинденбургом и Людендорфом и убедился в их согласии. В декабре союзники отвергли мирные предложения Германии, заведомо неприемлемые с тем расчетом, чтобы Германия могла последовать примеру Пилата — публично умыть руки и провозгласить свою невиновность, прежде чем произнести приговор судоходству. 22 декабря было решено начать долго откладывавшуюся войну «без ограничения» против торговых судов всех национальностей, встреченных в «военной зоне», которая была значительно расширена. Наконец, в долгой борьбе против военного и морского командования канцлер Бетман-Гольвег был побежден.
Применением безжалостных средств собирались сломить сопротивление Англии к осени 1917 г. Немцы рассуждали так. Англия, тоннаж торгового флота которой достигал к этому времени 20 миллионов тонн брутто, была главной опорой истощенных войной союзников. По примерному подсчету, 3, 6 миллиона тонн было реквизировано для военных надобностей, полмиллиона использовалось в каботажном плавании, около 1 миллиона находилось в ремонте, около 2 миллионов требовалось для нужд союзников{61}; для собственного снабжения Англии оставалось около 8 миллионов тонн. Объем морских перевозок в Англию в течение 1916 г. был исчислен только в 6 3/4 миллиона тонн, но к этому итогу [134] было прибавлено 3 миллиона нейтральных перевозок и 900 тысяч тонн «неанглийских», в общей сложности 10 3/4 миллиона тонн. Ввиду плохого урожая пшеницы в Аргентине и окончания в феврале снабжения пшеницей из Канады зерно пришлось бы доставлять из Австралии и Индии, более длинными путями, которые должны были поглотить еще 3/4 миллиона тонн. Таким образом, ожидалось, что если ежемесячно будет уничтожаться 600 000 тонн{62} и около 1 200 000 тонн нейтральных судов отпадут под давлением террора, то за 5 месяцев можно будет добиться мира. К концу этого периода объем перевозок в Англию и из Англии должен был уменьшиться на 39 процентов, а эта потеря была бы окончательной и невосполнимой. Пришлось бы ввести хлебный паек, значительно сократилось бы снабжение датскими и голландскими жирами. Кроме того, перерыв снабжения скандинавским крепежным лесом означал бы уменьшение добычи угля, следовательно, должна была наступить нехватка военных запасов, которую нельзя было восполнить из других нейтральных источников{63}.
Война против морской торговли, ограниченная законами призового права, вела к уничтожению каждый месяц только [135] 80 000 тонн судов, поддерживавших сообщение с Англией. «Ограниченная война» давала результат в 350 000 тонн в месяц. Обе системы были связаны с потерей действовавших подводных лодок от вооруженных торговых судов. Но самое главное — в союзных рядах не наблюдалось никаких признаков упадничества.
При обсуждении вопроса о неограниченной войне указывалось, что ее объявление одновременно с ее действительным началом должно вызвать «священный ужас». Что касается вступления в войну Америки, то ее результатом был бы захват германского тоннажа, находившегося в портах Соединенных Штатов. Но для приведения этих судов в негодность была осуществлена подготовка для нанесения им неисправимых повреждений. Кроме того, возможности переброски войск из США в сколько-нибудь значительном количестве не предполагали, а когда Англия будет вынуждена из-за голода выйти из войны, Америка вскоре должна будет уступить. Поэтому мир должен был быть заключен прежде, чем мог быть использован новый урожай. Другим, единственно возможным вариантом было всеобщее истощение{64}.
Чтобы протащить этот план, были использованы все способы: побуждение, аргументация и даже нападение — не было допущено ни одного слова возражения или критики. Даже такому крупному магнату судоходства, как Баллин, не позволили выразить его отрицательное отношение. План требовал от подводных лодок полного напряжения всех сил, чтобы ежемесячно достигать обещанных результатов. Едва подводные лодки со своими усталыми командами возвращались бы в порт, их надо было бы поворачивать обратно и снова посылать в море после спешного ремонта, а порой и без него. Позднее сами немцы признали, что категорическое обещание добиться решения в пятимесячный срок было огромной ошибкой.
Таким образом, германскому народу были даны определенные гарантии, а когда народ увидел, что торжественное обещание не выполняется и никогда не сможет быть сдержано, крушение надежд подломило его уже надорванные [136] войной моральные силы. Те обстоятельства, что союзники поднимутся и встретят контрмерами угрозу беспощадного ненужного истребления всех без разбора торговых судов и их команд, что союзники примут героические меры по ограничению использования судов для перевозок и по замене потопленных судов, что союзники усилят борьбу против подводных лодок, либо очень мало, либо вовсе не учитывались в картине будущих событий. Каждое соображение в пользу Германии было подчеркнуто, все аргументы против нее нивелировались или высмеивались.
Адмирал Капелле выдвинул широкую строительную программу и не соглашался на постройку таких лодок, которые не могли быть закончены в течение года{65}. Одним словом, подводные лодки, находившиеся в строю и заканчивавшиеся постройкой, должны были провести грандиозную кампанию против морской торговли. В случае какого-нибудь промедления в этой грандиозной попытке добиться победы игра была бы обречена на проигрыш: когорты недостроенных подводных лодок, стоявшие на стапелях, не могли бы спасти положения. Не было смысла заказывать новые лодки, если бы их вступление в строй было делом отдаленного будущего. По существу все предприятие носило характер гигантского разбойного нападения, хрупкое стекло мирового судоходства должно было разбиться так, чтобы подводные лодки могли захватить плоды победы и удрать прежде, чем полиция в лице Америки успеет наложить на них руку. Если бандиты успеют вовремя убраться и сдадут добычу своим нанимателям, все будет в порядке. Им будет достаточно того автомобиля, который уже имеется в их распоряжении. Но если бы они попались, то давать заказ на новую машину, который может быть выполнен только через несколько месяцев после окончания налета, значило бы просто швырять деньги. Отсюда нежелание Капелле приступать к осуществлению больших программ, основанных на массовом производстве.
4 января возникли новые колебания, но 9-го кайзер вопреки совету канцлера дал свое согласие на потопление вооруженных [137] торговых судов без предупреждения, начиная с 1 февраля. Флот открытого моря получил приказ поддерживать подводные лодки всеми возможными способами.
Прежде чем описывать начало беспощадной подводной войны, следует рассказать о нескольких событиях. В течение января U-46 (Хиллебранд) действовала в Бискайском заливе, U-55 (Вернер) и U-85 (Петц) — на западных подходах к Англии. 2 судна: пароход Харрисона «Artist» (3750 тонн), потопленный без предупреждения в 38 милях к W 1/2 от Смол (Smalls) 27 января с потерей всей команды в 35 человек, и рыболовный смэк «Trevone», потопленный 3 дня спустя артиллерийским огнем в 30 милях к NW от мыса Тривоз Хэд (Trevose Head), пали жертвами Вернера — командира, чьи подвиги соперничают с уже упоминавшимися нападениями-убийствами. Пароход «Ava» (5076 тонн), видимо, был потоплен таким же образом; но, так как все бывшие на нем 92 человек пропали без вести, об их судьбе можно только догадываться. Пароход «Lux» (2621 тонн) также исчез в Атлантическом океане с 29 человеками команды. Эти трагедии были только предзнаменованием той горькой чаши, которую еще предстояло испить в следующие месяцы.
С 29 января 1915 г. до 1 февраля 1917 г. было потоплено 544 британских судна с потерей 3066 жизней: 269 судов были взорваны торпедами, 148 из них были пущены ко дну без предупреждения. Кроме того, 129 судов были атакованы, но избежали общей участи. К этому дню было вооружено не менее 1 337 пароходов. Отсюда видно, что за описанный период 27 процентов уничтоженного британского тоннажа было потоплено без предупреждения. [138]