Сообщение о захвате аэродрома Мьиткьина появилось настолько внезапно, что ни Маунтбэттен, ни Черчилль не успели дать конфиденциальных «указаний» прессе и радио. Это послужило причиной резкой радиограммы премьер-министра Черчилля, в которой он потребовал от Маунтбэттена объяснений, — почему Лондон не был «предупрежден». Маунтбэттен был очень зол и [188] заявил на заседании своего штаба, что Стилуэлл обманул его: «когда я видел его в последний раз в Бирме, он сказал мне, что сначала возьмет Могаунг. А вместо этого он захватывает Мьиткьина, не предупредив меня. Почему я не был поставлен в известность?» Далее верховный главнокомандующий Маунтбэттен предложил издать директиву, впредь запрещающую Стилуэллу наступление на несогласованные заранее пункты, без разрешения Маунтбэттена.

Несомненно, Стилуэлл не хотел, чтобы Юго-восточно-азиатское командование знало заранее о его действиях, хотя он имел приказ о взятии Мьиткьина. Поэтому он не прибегал к газетной рекламе, но правдиво освещал в ежедневных оперативных сводках своё продвижение к Мьиткьина. Эти сводки передавались по радио в Каяди и наносились на карту. Вся операция длилась двадцать один день, и Тимберман вместе с Уилером задолго до того, как была достигнута цель наступления, поняли смысл всего происходящего на основании простого изучения оперативных сводок. Понимая так же хорошо, как и сам Стилуэлл, что знание англичанами положения может вызвать по меньшей мере запрещение использовать «разбойников», американские генералы предпочли умолчать о своих догадках и соображениях. Если же Маунтбэттен не понял, к чему идёт дело, то в этом виноват только он сам и его старшие офицеры. Информация от Стилуэлла в штаб Маунтбэттена поступала ежедневно.

Жубер и Маунтбеттен совместно попытались спасти положение. 18 мая Жубер встретился с местными корреспондентами и гдал им краткую сводку событий. Стараясь по возможности обойти острые углы, он, насколько было в его силах, сводил на-нет значение победы Стилуэлла. На авансцене появились чиндиты Лентэня. Некоторые из замечаний Жубера, взятые из документа с грифом «секретно», приведены ниже:

«Сегодня утром нами были получены волнующие известия. Я не думаю, что даже наиболее оптимистически настроенные люди надеялись на то, что мы так скоро окажемся в Мьиткьина. Я полагаю, что общее мнение было таково, что мы будем вполне удовлетворены захватом Камайнга. Сейчас можно сказать, что нами достигнута удобная оборонительная позиция, опираясь на которую можно предпринять дальнейшие операции. Следует иметь [189] в виду то обстоятельство, что в настоящее время нельзя рассчитывать на успех наступления к югу через Бирму. Я полагаю, что нашей главной задачей является защита от японского нападения воздушно-грузовой линии через «Горб»...

Я отзываюсь с высшей похвалой о генерале Стилуэлле, а также о войсках генерала Уингейта, которыми сейчас командует генерал Лентэнь. Эти войска, вне всякого сомнения, создали обстановку, позволяющую генералу Стилуэллу целиком использовать удобный момент. Следует отметить ещё одно обстоятельство: за исключением нескольких подразделений из Восточной Бирмы, 18-я японская дивизия в Северной Бирме не получала, насколько нам известно, никаких подкреплений...».

В действительности 18-я дивизия, противостоявшая войскам Стилуэлла, постоянно получала подкрепления, в том числе подкрепления для гарнизона в Мьиткьина, несмотря на то, что одна бригада чиндитов должна была блокировать гарнизон южнее города.

22 мая Жубер сделал ещё одну попытку. Он тайно подготовил для опубликования приказ Маунтбэттена, адресованный Стилуэллу. Подготовка этого документа к печати без ведома американцев являлась нарушением соглашения между пресс-атташе. Приказ гласил:

«Благодаря смелости Вашего руководства, опирающегося на храбрость и выносливость американских и китайских частей, Вы застигли противника врасплох и добились выдающегося успеха захватом аэродрома в Мьиткьина. Переход через перевал Нора Хикет высотой в 6 100 футов является подвигом, который будет запечатлен в военной истории. Прошу Вас передать мои личные поздравления и благодарность всем солдатам и офицерам, в том числе войскам генерала Лентэня, которые в настоящее время находятся Под Вашим командованием и нарушали коммуникации врага к югу от Мьиткьина».

К этому приказу были приложены «разъяснения», гласившие, что:

«1. Объявление приказа ещё раз подчёркивает единство Бирманского театра. Успех генерала Стилуэлла стал возможен только благодаря наличию согласованного плана и взаимодействию между английскими и китайско-американскими войсками под командованием генерала Стилуэлла. [190]

2. Действия чиндитов преследовали основную цель — нарушать коммуникации противника в Северной Бирме, по которым снабжались войска, противостоявшие генералу Стилуэллу. Войска генерала Лентэня выполняли поставленную перед ними задачу и тем самым внесли свою долю в успех генерала Стилуэлла. В настоящее время они находятся в его непосредственном подчинении».

Теперь можно подвести некоторый итог операциям чиндитов до и после издания этого приказа. Отдельные отряды вели незначительные беспокоящие действия в тылу противника, не нанося серьёзного ущерба. Находясь в джунглях Бирмы, Стилуэлл сказал Слинею, что ожидает от чиндитов «драки», а не «борьбы с тенями». Под «борьбой с тенями» Стилуэлл имел в виду тактику «ударить и убежать». Стилуэлл рассчитывал, что чиндиты наглухо закроют тылы японцев и тем самым прекратят подход подкреплений, а также отрежут пути отступления. Для этого было необходимо оседлать дороги и тропы и прочно удерживать их в течение значительного времени.

Подобная тактика, естественно, потребовала бы значительных потерь со стороны англичан. Это было известно всем. Стилуэлл отдавал себе отчёт, что без проведения подобной тактики чиндиты явятся для него только обузой. Они не смогут осуществить ничего серьезного и лишь обременят линию снабжения войск Стилуэлла, так как их надо будет кормить и снабжать боеприпасами.

Насколько известно автору этой книги, первое столкновение между Стилуэллом и Лентэнем произошло в конце мая. Стилуэлл приказал Лентэню прочно оседлать дорогу у Хопина, южнее Могаунга, чтобы перерезать пути отхода японцам, отступающим под давлением китайцев. Лентэнь обратился по радио с жалобой непосредственно к Джиффарду. Так как в то время Стилуэлл всё ещё находился в подчинении 11-й армейской группы, Джиффард приказал Стилуэллу не задерживать чиндитов на дороге позднее 31 мая. Стилуэлл ответил, что он не потерпит подобного вмешательства в тактические планы и просил Джиффарда вывести чиндитов из его подчинения. Поскольку обстановка могла привести к международным осложнениям, Джиффард отменил своё приказание. [191]

Однако чиндиты или не хотели или были бессильны удержать дорогу, и отошли 27 мая.

Примерно в то же время Маунтбэттен получил от своего начальника штаба сэра Генри Паунолла, находившегося в Лондоне, радиограмму, которая гласила:

«Я информировал английских начальников штабов, что войска Лентэня, предназначенные для действия в глубоком тылу, не имеют особой ценности».

После того как чиндиты были выбиты с дороги южнее Могаунга, Стилуэлл приказал одной колонне чиндитов провести разведку боем и атаковать Могаунг. Он отдал такой же приказ и другому отряду чиндитов. Ни один из приказов не был выполнен.

Примерно 4 июня Стилуэлл поставил Маунтбэттена в известность об этих фактах и сообщил, что за радиограммой последует официальный доклад. Он просил Маунтбэттена немедленно освободить его от командования чиндитами, но обещал «продолжать снабжать их и оказать им всяческое содействие при выходе из зоны боёв».

Маунтбэттен был весьма озадачен происшедшим и просил Стилуэлла отложить принятие решительных мер до того, как Слим расследует всё это дело. Слим произвёл дознание и доложил, что Стилуэлл был полностью прав. Далее Слим доложил, что Стилуэлл оставит у себя чиндитов, так как Лентэнь начал склоняться к выполнению приказов Стилуэлла в будущем.

Во второй половине июля Тимберман был направлен в Чунцин для того, чтобы более настойчиво проводить там линию Стилуэлла. Мерилл занял место Тимбермана в качестве главного офицера связи Стилуэлла в Канди. В это время Стилуэлл вновь доложил о неприятностях с Лентэнем. Всего Стилуэлл перечислил пятнадцать случаев невыполнения приказов и сообщил, что направил следователя в части Лентэня, чтобы взять у всех заинтересованных лиц под присягой показания, которые будут приложены к докладу, направляемому Маунтбэттену и военному министерству США.

Маунтбэттен направил для расследования комиссию в составе Ведемейера и генерал-майора Плейфера — представителя Джиффарда в Канди, который весьма неодобрительно относился к Стилуэллу. Комиссия вернулась и доложила Маунтбэттену, что Стилуэлл во всех своих [192] заявлениях был совершенно прав, но комиссия всё же решила не делать никаких выводов.

В это время 36-я английская дивизия прибыла в распоряжение Стилуэлла и генерал был весьма доволен как дивизией, так и её командиром генерал-майором Фестин-гом. Стилуэлл хотел, чтобы 36-я дивизия как можно скорее сменила чиндитов.

Во время расследования выявилось весьма любопытное обстоятельство. Оказалось, что Джиффард направил в войска Стилуэлла несколько офицеров, которые должны были собрать компрометирующий Стилуэлла материал. Эти офицеры довели до сведения Фестинга, что он будет иметь от Стилуэлла много неприятностей. Фестинг сообщил об этом Плейферу и, как говорят, добавил: «Уберите отсюда своих проклятых ищеек. Мы с генералом Стилуэллом очень хорошо сработались. Если у меня, будут какие-либо осложнения, я сам дам об этом знать генералу Джиффарду». 36-я дивизия сменила чиндитов, сражалась, выполняла приказы и с ней не было никаких неприятностей.

В это время произошёл скандал с «разбойниками» Мерилла. После 100 дней почти непрерывных боёв в джунглях они стали вспоминать о данном им каким-то неосторожным офицером обещании, что их будут использовать только для непродолжительных опасных заданий. Из-за неправильно понятых распоряжений выздоравливающие «разбойники» были взяты из госпиталей и их начали готовить к десанту в Мьиткьина. Всё вместе взятое привело почти к полному падению морального состояния «разбойников».

К 23 августа это дело было почти позабыто. Но 23 августа Жуберу напомнила об инциденте с «разбойниками» вырезка из лондонского «Тайме». Он предложил майору Л. Хоуп, исполняющему обязанности английского пресс-атташе, передать в официальную прессу сообщение о том, что «разбойники» имели ряд неудач, но тем не менее они выигрывали сражения. Хоуп позвонил автору настоящей книги и попросил приготовить текст. Автор книги рассматривал это предложение как возобновление старой сплетни, которая может опорочить прекрасную боевую часть. Поэтому 24 августа автор нанёс визит Жуберу и сообщил ему, что если в прессе появится сообщение о «разбойниках», то он даст интервью военным [193] корреспондентам, в котором расскажет о неудачах чиндитов. Жуберу было сказано, что предложение составить подобную заметку о «разбойниках» является ещё одной попыткой запятнать честь американцев. Ниже приведены выдержки из меморандума, подготовленного для Стилуэлла немедленно после встречи с Жубером:

«1. Жубер заявил, что если бы он представлял себе подоплёку всего этого дела, то он не сделал бы подобного предложения... Теперь, зная все обстоятельства дела, он отдаёт себе отчёт, что публичное заявление по этому вопросу всколыхнёт лишь всю скандальную историю.

2. Он всегда считал, что «разбойники» Мерилла были единственной частью в этой кампании, которая была правильно использована, и что с военной точки зрения чиндиты не принесли никакой пользы.

3. Мы слишком большое внимание удалили чиндитам в прессе, — отметил он дальше, — но больше мы этого не повторим. Нам было приказано премьер-министром проводить подобную кампанию. Уингейт убедил премьер-министра, что чиндиты представляют собой значительную силу.

4. Мне бы хотелось, — сказал он далее, — уладить все эти дела без взаимных неприятностей.

Я ответил маршалу авиации Жуберу следующее: Со времени моего приезда сюда я всё время пытался убедить Вас присоединиться к нашей политике и выработать общую линию, при которой вы можете делать то, что считаете нужным по отношению к своим колониям, но не мешать при этом нам.

5. Я признаю, — ответил он, — что нам необходимо считаться с людьми, над которыми мы владычествовали и будем владычествовать вновь. Видите ли, многие из противоречий возникают из-за того, что адмирал Маунтбэттен держит меня в неведении. Я не информирован по целому ряду вопросов».

Назревало много событий, большая часть которых была неприятна англичанам. Стилуэлл и правительство Соединённых Штатов оказывали всё возрастающее давление на Чан Кай-ши, требуя, чтобы было начато наступление вдоль реки Сальвин. Для этой цели в Юньнани имелось 16 китайских дивизий. Эти дивизии получили некоторое количество вооружения по лендлизу и прошли боевую подготовку под руководством офицеров, окончивших военные училища Стилуэлла в Китае. [194]

Генерал Хо Ин-цин официально поставил Маунтбэттена в известность (возможно, именно в этом и проявился злой китайский юмор), что китайцы готовы начать наступление вниз по Сальвину для того, чтобы «спасти ваши войска в Имфале». В этот момент 14-я армия была прижата японцами к Имфалу. Примерно в то же самое время лорд Маунтбэттен получил письмо от мадам Чан Кай-ши, в котором она сообщала, что генералиссимус Чан Кай-ши согласился провести кампанию на Сальвине с целью «спасения ваших войск в Аракане». Эти предложения были чересчур оскорбительны для англичан, так как исходили от представителей армии, которая, по английским определениям, представляла собой «безответственный сброд».

Англичане опасались, что генерал Хо Ин-цин и мадам Чан Кай-ши сделают публичное заявление на эту тему. Английский престиж мог выдержать многое, но подобного он бы не перенёс. Маунтбэттен радировал хитрому генерал-лейтенанту А. Картон де Виарту, личному представителю премьер-министра в Чунцине, о необходимости сообщить Чан Кай-ши, что англичане с большим энтузиазмом относятся к проектируемой Сальвинской операции, но особо и настойчиво подчеркнуть, что она не имеет целью помочь англичанам. Жубер поставил известность пресс-атташе 14-й армии, что официальной линией печати будет следующее положение: «Японцы понесли в Бирме настолько тяжёлое поражение, что даже китайцы теперь могут принять участие в борьбе».

Единственным утешением в этой мрачной для англичан картине были неудачи Стилуэлла у Мьиткьина. Из-за плохой разведки «разбойники» не знали, что город оборонял лишь один батальон японцев. Поэтому, будучи истощены и понеся большие потери, «разбойники» захватили аэродром и окопались, рассчитывая обороняться до того момента, когда удастся по воздуху перебросить китайские подкрепления для захвата самого города. Китайцы прибыли во-время, но из-за какой-то необъяснимой ошибки порядок их прибытия был перепутан. Пехота прибыла последней. Чиндиты не смогли приостановить подход японских подкреплений, и когда союзники, наконец, подготовились наступать, то натолкнулись на сопротивление двух хорошо окопавшихся японских полков. [195]

Китайские части, переброшенные из Китая по воздуху, ничем не отличались от прочей китайской армии, Они обладали смелостью, но не имели ни малейшего представления о том, как надо наступать. После первых потерь они окопались и отказались атаковать. Использовать «разбойников» в качестве ударного кулака не представлялось возможным. Поэтому Стилуэлл в отчаяньи приказал Пику вооружить и перебросить по воздуху два батальона сапёров из линейных частей; предполагалось, что их личный состав получил первоначальное пехотное обучение, умел пользоваться оружием и знал основы тактики. Но в действительности некоторые сапёры не умели стрелять из винтовок. То же самое относилось к пехотным пополнениям, которые только что прибыли в Индию и срочно перебрасывались в район Мьиткьина. Это были совершенно необстрелянные части. Их сразу послали на передовую; некоторые солдаты, увидев противника, не выдержали и пустились в бегство на глазах у китайцев. Для Стилуэлла это были тяжёлые и мрачные дни.

В то время как генерал Стилуэлл сидел в своей насквозь промокшей палатке в Шадузупе, пытаясь протолкнуть свои войска через реки, разлившиеся от муссонов, чтобы захватить Могаунг и выбить противника из Мьиткьина, штаб Маунтбэттена заседал среди чудес и красот всемирно известного ботанического сада Пэрадения. Маунтбэттену были обещаны дополнительные американские транспортные самолёты для поддержки операции в Бирме. Из-за неясности положения в Манипуре и неудач в Аракане большая часть этих самолётов была передана на другие театры операций.

Генерал Хо Ин-цин сообщил Маунтбэттену по радио, что он не может продвинуть войска маршала Вей Ли-хуана вниз по реке Сальвин и обеспечить их снабжение без помощи одного из авиатранспортных отрядов Маунтбэттена. Обычно распределение этих отрядов между отдельными театрами операций зависело в конечном итоге от Объединённого англо-американского штаба, который, как правило, соглашался с рекомендациями соответствующих главнокомандующих. Маунтбэттен не хотел, чтобы вина за отказ китайцам лежала на нём. и поэтому он сообщил Хо Ин-цину, что разрешение вопроса он передал на усмотрение своего заместителя, т. е. Стилуэлла. Лорд Луи Маунтбэттен никак не [196] мог рассчитывать на согласие Стилуэлла удовлетворить просьбу китайцев, и поэтому он был потрясен и рассержен, получив «для сведения» копию радиограммы Стилуэлла Объединённому англо-американскому штабу, в которой Стилуэлл без всяких обиняков просил направить отряд в распоряжение китайцев. Это «серьёзное положение» и явилось предметом продолжительных обсуждений на ряде заседаний штаба Маунтбэттена.

Штаб Маунтбэттена обсуждал вопрос о выводе войск Стилуэлла из подчинения 11-й армейской группы, причём Джиффард открыто выступал против этого. Маунтбэттен в конце концов сказал, что необходимо следовать договорённости. Теперь Стилуэлл подчинялся непосредственно адмиралу. Но обстановка была такова, что адмирал стал опасаться Стилуэлла, и поэтому между ним и Стилуэллом потребовался буфер. «В конце концов, — сказал однажды Маунтбэттен в частной беседе, — я ведь только адмирал, которого заставили заниматься войной в джунглях, а об этом я не имею ни малейшего представления. Мне нужен сильный общевойсковой командир в качестве советника». И началось обсуждение вопроса об учреждении должности союзного командующего сухопутными войсками в качестве промежуточной инстанции между Маунтбэттеном и его подчинёнными.

На одном из заседаний своего штаба рассерженный Маунтбэттен заявил, что у широкой публики составилось мнение, будто войска Стилуэлла являются единственными, которые сражаются в Азии. Он заявил далее, что его войска в Манипуре и Аракане не получили никакой известности, если не считать критических замечаний об их неспособности наступать. Адмирал приказал: отныне все сообщения для печати Стилуэлла, Стратемейера, Дэвидсона и Слима отменяются и остаётся только коммюнике его штаба.

Генерал Султан, зная точку зрения Стилуэлла по этому вопросу и опасаясь английской монополии на все сообщения о военных действиях, возразил против предложения адмирала. Результатом его возражений явилось состоявшееся на следующий день совещание между Маунтбэттеном, Султаном, генерал-майором Г. Е. Вильдман-Лашингтоном, помощником начальника штаба Маунтбэттена, и автором этой книги. После длительной дискуссии было достигнуто компромиссное решение: сообщения [197] для печати сохранялись, но они сводились в одно коммюнике штаб-квартиры Маунтбэттена.

Американцам удалось достичь соглашения, по которому они имели право направлять отдельное сообщение Стилуэлла в Чунцин, чтобы оно там опубликовывалось военным обозревателем. Это, конечно, автоматически наносило поражение адмиралу, который стремился задержать опубликование сообщений для печати до выпуска своего коммюнике. Он, повидимому, представлял себе опасность, которая таилась в этом соглашении, и вначале не давал согласия на чунцинский вариант. Но ему было указано, что без этого соглашения китайцы будут фабриковать свои собственные сообщения о подчинённых Стилуэллу китайских войсках и что эти сообщения могут оказаться для него, лорда Маунтбэттена, совершенно неожиданными. «Представим себе, — говорили американцы, — что китайский военный обозреватель начнёт сообщать, будто китайские войска, действующие вокруг Могаунга, начали операции по спасению англичан путём оттягивания японских сил от Имфала и Аракана». Испугавшись такой возможности, Луи Маунтбэттен ответил:

— Да. Это. было бы плохо. Даже очень плохо! Вы можете опубликовывать свою сводку в Чунцине.

Англичане предпринимали и другие попытки объединить и контролировать источники информации. Что касается военных действий, то англичане не имели никакого успеха в Манипуре и отошли на старые позиции, которые занимали до наступления сезона муссонов. Китайцы начали наступление вниз по реке Сальвин, а войска Стилуэлла захватили Могаунг. Отход англичан вызвал буквально истерику лорда Маунтбэттена. На заседании штаба Маунтбэттен заявил: «Мои подчинённые постоянно не выполняют мои приказы. Отныне я не потерплю неповиновения».

Маршал Вей Ли-хуан, которого подстёгивал бригадный генерал Дорн, главный офицер связи при китайских войсках в Юньнани, топтался у реки Сальвин и на окружающих высотах. Сомнительно, чтобы его войскам противостояло более двух полков, но он находился в весьма затруднительном положении. Японцы хорошо окопались, заняв естественные оборонительные рубежи, а китайские войска не имели того снаряжения, подготовки и командного состава, который получили две дивизии, обученные [198] Стилуэллом в Рамгаре. По обыкновению, Хо Ин-цнн обещал пополнение для войск сальвинской группы и, как обычно, не сдержал своего обещания. Войска потеряли 28 тысяч человек от ранений, болезней, голода, но пополнения не поступали.

Хотя китайцы всё же кое-как двигались по реке Сальвин и Стилуэлл продолжал наступать, а англичане начали своё второе наступление в Манипуре, однако дела обстояли как в политическом, так и в военном отношении далёко не блестяще. Полученное 29 мая донесение от Картона де-Виарта произвело на сотрудников Стилуэлла впечатление разорвавшегося снаряда. Хо Ин-цин посетил де-Виарта и Ферриса и сообщил, что японцы перебрасывают 16 дивизий на юг Китая. Хо Ин-цин считал, что целью японцев являлся захват железной дороги Ханькоу — Кантон, что отрезало бы передовые аэродромы Ченнолта и поставило бы под удар Куньмин.

Куньмин являлся осью стратегии Соединённых Штатов на Дальнем Востоке. В Куньмине было расположено большинство военных училищ, он был базой операций на реке Сальвин и 14-й воздушной армии. Кроме того, после окончания постройки «дороги Стилуэлла» Куньмин становился конечным пунктом трубопровода и следования грузовых колонн. Китайская разведка в Китае всегда давала точные сведения, если только она не служила каким-либо посторонним целям; поэтому де-Виарт и Феррис считали, что предположение Хо Ин-цина вполне обосновано. Ченнолт был встревожен и внезапно отказался от своего заявления, что он может удержать японскую армию с помощью военно-воздушных сил. Он сказал, что удержать японцев может китайская армия, а он для оказания ей эффективной помощи должен иметь большее количество материальной части. Де-Виарт настаивал, чтобы Маунтбэттен рекомендовал Объединённому англо-американскому штабу направить самолёты В-29, которые не были ещё к тому времени использованы против Японии, в распоряжение Ченнолта.

С политической стороны, англичане испытывали всё большее беспокойство о положении, которое они будут занимать при заключении мирного договора с Японией. Стратегия на Тихом океане осуществлялась Соединёнными Штатами таким путём, что Англия не принимала никакого участия в планах захвата японских островов. [199] Общеизвестно, что военный флот США ни при каких условиях не соглашался на присутствие английского флота в Тихом океане. Англичане, не имея объектов для действия флота в Юго-Восточной азии, пытались навязать свой Восточный флот адмиралу Нимиц, чтобы дешевой ценой обеспечить себе участие в войне на Тихом океане.

Нимиц, при поддержке морского министерства США, упорно отказывался от английских кораблей. Военные соображения по этому поводу были двоякими: во-первых, значительно более выгодно вести самостоятельную кампанию, не испытывая при этом беспокойства из-за союзников, и во-вторых, по американским стандартам, английский флот полностью устарел. Возможно, что существовали и более серьёзные дипломатические соображения.

То обстоятельство, что общее положение на Тихом океане глубоко интересовало англичан, можно проиллюстрировать следующими выдержками из секретного меморандума, написанного мистером Гарольдом Батлером, британским послом в Вашингтоне. Этот меморандум был озаглавлен «Общественные притязания к войне в Азии» и был направлен Юго-восточно-азиатскому командованию.

«С политической точки зрения, особый интерес представляет наиболее полное освещение английского участия в войне против Японии. Степень участия Англии в войне или, вернее, американское общественное мнение по этому поводу, в значительной степени повлияет как на американское отношение к дальневосточной проблеме, так и на англо-американские отношения в целом. Если американское общественное мнение будет считать, что Англия принимала значительное участие в войне против Японии, то оно, вероятно, проявит более благожелательное отношение к нашим требованиям во время заключения мира. До настоящего времени в отношении Англии существует мнение, что она пытается большую часть тягот войны свалить на Америку. . .»

Ниже приведена выдержка из меморандума на ту же тему, написанного Скоттом Кобурн из Управления английской информационной службы в Вашингтоне:

§ д) Мировая стратегия. Необходимо показать Америке влияние военных усилий Англии на ведение военных операций американцами. Например, если бы нам удалось показать, что наше сопротивление японцам способствовало провалу их попытки перерезать линию [200] Ассам — Бенгал, снабжающую американцев, это в значительной степени способствовало бы повышению общественного внимания к этому театру операций, который находится в загоне. Показать, что в соединённых усилиях английские войска сыграли свою роль, не является достаточным. Важно подчеркнуть влияние чисто английских усилий на события в американской зоне интересов».

Приведённые ниже выдержки из пространного заявления Маунтбэттена для прессы от 21 августа 1944 года взяты только в качестве иллюстрации английской линии в вопросах прессы и общественного мнения. Замечания в скобках даны автором книги. Это заявление было опубликовано английским министерством информации в Лондоне, где в то время находился Маунтбэттен, прибывший для участия в совещании.

«...Для всего Бирманского театра операций в целом был составлен согласованный план, целью которого являлось обеспечение наступления войск на северо-востоке. Генерал Стилуэлл, являющийся моим заместителем, с большой смелостью лично руководил своими войсками в секторе Ледо. Под его командованием находились те китайские войска, которые он ранее смог вывести из Бирмы в Индию и которые позднее были укомплектованы. Эти войска являют собой хороший пример сотрудничества союзников, так как они снаряжены и обучены Соединёнными Штатами, а оплачиваются и получают продовольствие от англичан. Знаменитые «разбойники» в большой степени содействовали продвижению войск вниз по долине Хуконга на Мьиткьина и Могаунг.

Для выполнения общего плана действий в Бирме необходимо не допускать переброски значительных японских подкреплений. Тем самым японцам не будет дана возможность приостановить продвижение китайско-американских сил. 14-я армия могла существенно помочь продвижению войск в секторе Ледо двумя путями. Первый способ — перерезать коммуникации японской 18-й дивизии, которая стояла против наших войск у Ледо. Второй способ — связать военными действиями остальные дивизии японцев в Бирме. Первая задача — перерезать линии коммуникации 18-й японской дивизии к югу — была поручена отрядам генерала Уингейта, предназначенным для действий в глубоком тылу. В состав этих войск входила западно-африканская бригада. Переброска [201] этих войск по воздуху была осуществлена американскими планеристами под командованием полковника Кочрэна, которому содействовали английские и американские авиатранспортные отряды. Вторая задача оказалась бы несравненно более сложной, если бы планы противника, к нашему счастью, не сыграли нам на-руку (Маунтбэттен перешёл к описанию сражений в Аракане и Манипуре).

...Таким образом видно, что японский план в значительной степени помог нам, так как мы стремились, чтобы они атаковали наши войска как можно дальше от намеченной линии наступления в долине Хуконга.

В это время американские и китайские войска ценой больших усилий перешли через перевал Нора Хикет и совершенно неожиданно для противника заняли аэродром в Мьиткьина, что позволило перебросить по воздуху американские и китайские подкрепления.

Кроме того, одна из бригад, предназначенная для действия в тылу (теперь ими командовал генерал Лентэнь, сменивший Уингейта, погибшего во время авиационной катастрофы в джунглях), вступила в Могаунг с юга и вскоре встретилась с двигающимися с севера китайскими войсками (чиндиты атаковали лишь после того, как первоначально наотрез отказались итти в атаку). Таким образом ясно, что захват Мьиткьина и Могаунга явился результатом серии тесно координированных операций, проведённых английскими, американскими и китайскими войсками. Зб-я дивизия в настоящее время находится в подчинении генерала Стилуэлла.

Смерть Уингейта была большим несчастьем. Он погиб в момент своего триумфа. Он был создателем новой тактики и его пример воодушевляет войска, действующие в тылу противника, которые он лично так блестяще обучил (лорд Луи Маунтбэттен был, вероятно, единственным авторитетным английским сторонником идеи Уингейта. в Азии, но даже он сказал однажды во время обеда, что чиндиты не имели большого военного значения).

Все эти внушительные результаты были достигнуты ценой тяжёлых потерь. Союзные войска в 1944 году потеряли 10 тысяч убитыми, 3 тысячи пропавшими без вести и 27 тысяч ранеными. Но эти потери были отомщены.. так как противник потерял убитыми не менее 50 тысяч.

...Выше я остановился на вопросах снабжения по воздуху. С мая месяца самолётами было перевезено 70 тысяч [202] тонн груза и 93 тысячи человек, в том числе 25 500 раненых (американские авиадесантные эскадрильи численностью по 13 самолётов каждая перевозили вдвое больший груз, чем эскадрилья из 25 самолетов британского воздушного флота, т. е. вчетверо больший груз в день). Эти цифры не включают огромные перевозки по воздуху зз Китай.

На море мы также не были праздными. Восточный флот под командованием адмирала сэра Джеймса Соммервелла всё увеличивал своё давление, чтобы попытаться вовлечь японский флот в сражение или же блокировать часть флота в Малаккском проливе и помешать ему выступить против американского флота на Тихом океане (этот японский флот, наверно, состоял из призраков. Его никто и никогда не видел).

Общий успех этих действий ясно показывает, что соотношение морских сил в Юго-Восточной Азии неуклонно изменяется в нашу пользу (Восточному флоту были противопоставлены лишь подводные лодки). Японский флот в настоящее время боится принять сражение в Индийском океане, Бенгальском заливе и в Тихом океане.

...Я хотел бы воспользоваться этой возможностью с тем, чтобы отдать должное правительству Индии и индийскому командованию. Значение Индии в качестве базы для операций в Юго-Восточной азии невозможно переоценить. Огромные успехи, достигнутые за последний год в средствах транспорта Индии, дают твёрдую основу для будущего (Маунтбэттен имеет в виду железную дорогу, построенную американцами, и портовый персонал). Я желал бы особенно подчеркнуть личную помощь и поддержку, полученные мной от лорда Уэйвелла и генерала Окинлека, а также от моего заместителя генерала Стилуэлла, чьё знание Востока оказалось для меня весьма «полезным при выполнении нашей общей задачи.

Я выражаю свою радость по поводу того, что мне была предоставлена возможность сделать попытку изложить значение бирманской кампании 1944 года. Я горжусь смелыми боевыми действиями, которые имели место на всех фронтах, и надеюсь, что моё заявление будет способствовать тому, что прочитавшие его люди также испытают чувство гордости за успехи своих соотечественников и будут благодарны союзникам, которые помогли нам в этих достижениях». [203]

Ещё одна конференция в Квебеке должна была открыться в ближайшее время, и Маунтбэттен прибыл в Лондон для беседы с английскими начальниками штабов перед их отъездом в Квебек.

Когда лорд Луи Маунтбэттен намеревался передать командование (в связи с отъездом в Лондон), встал вопрос о том, кто должен исполнять обязанности верховного главнокомандующего во время его отсутствия. В любой нормальной организации заместитель союзного верховного главнокомандующего автоматически принял бы на себя его обязанности. Но так как положение Стилуэлла в штабе Маунтбэттена было совершенно необычным, то лорд Луи Маунтбэттен был уверен, что генерал Стилуэлл откажется приехать и принять командование. Во время одного из заседаний штаба, в тот период, когда он был особенно рассержен на Стилуэлла, адмирал сказал по адресу Стилуэлла: «Что ж вы от него хотите? Он даже не приезжает навестить меня». Англичане не могли произвольно назначить заместителя на время отсутствия Маунтбэттена, не отстранив Стилуэлла. Поэтому они всячески пытались повернуть дело так, чтобы отказ поступил от Стилуэлла. Маунтбэттен послал Стилуэллу радиограмму, в которой говорилось: «...Вопрос о том, кто будет исполнять обязанности главнокомандующего во время моего отсутствия, является чрезвычайно сложным». Стилуэлл, прекрасно отдавая себе отчёт, какие последствия вызовет его ответ, сообщил: «Не вижу никаких затруднений. Прибуду и приму командование».

Маунтбэттен и его компания таким образом «доигрались». На заросших травой полянах ботанического сада воцарилась паника. Что можно было сделать? Неужели это чудовище действительно приедет в милое Канди? Что он будет делать, имея в руках всю власть? Планировщики усиленно занимались своей постоянной работой, намечая схемы отказа от Северо-Бирманской операции и разрабатывая планы десантной операции. Прикажут ли им покончить со своими бесконечными исследованиями и совещаниями? После ряда напряжённых совещаний англичане решили, что им придётся смириться. Другого ничего не оставалось.

Стилуэлл прилетел в Коломбо 31 июля. Его встречал Мерилл. Генерала немедленно отвезли в длинном чёрном «Кадиляке» в помещение штаба. Маунтбэттен выехал [204] в Лондон 2 августа, и Стилуэлл принял командование. Он председательствовал на ежедневных заседаниях штаба союзного главнокомандующего и заканчивал их в 10 минут. При Маунтбэттене обычно заседания длились около двух часов. Стилуэлл дал указание, что отныне все английские вопросы могут разбираться начальником штаба, а он лично будет разбирать все вопросы, связанные с американскими войсками. Далее он заявил, что не видит оснований для дальнейших заседаний; его интересует только отдых и он ожидает, что начальник штаба будет выполнять 99 процентов командных функций в отсутствие лорда Маунтбэттена. В связи с этим английский вздох облегчения можно было услышать даже в Калькутте.

Стилуэлл являлся в свой кабинет по утрам для разбора преимущественно дел, связанных с Китайско-Бирманско-Индийским театром операций, а по вечерам читал, пытался играть на аккордеоне или же гулял. Он отказался пользоваться кабинетом Маунтбэттена, который был весьма пышно обставлен и не уступал По длине кабинету Муссолини. Стилуэлл работал в том же помещении, где расположились его офицеры связи.

Когда Стилуэлл находился ещё в Канди, англичане получили ответ на свой ход, направленный к удалению его с поста заместителя союзного верховного главнокомандующего. Правительство Соединённых Штатов произвело Стилуэлла в генералы армии. Он узнал об этом так. Офицер просунул голову в дверь кабинета и сказал: «Я только что видел извещение о том, что вы получили четвёртую звезду». Кроме того, Стилуэлл получил право контроля над всеми поставками по лендлизу для Юго-восточно-азиатского командования, т. е. контроля над линией снабжения Маунтбэттена.

Маунтбэттен вернулся из Лондона 24 августа; Стилуэлл выехал в Дели, и затем в Чунцин, 29 августа. Когда он находился в Канди, англичане очистили Манипур, а китайско-американские войска, наконец, захватили Мьиткьина и продвигались дальше на юг. Англичане не форсировали Чиндвин и дали японцам возможность перегруппироваться и занять оборонительные рубежи. [205]