Содержание
«Военная Литература»
Военная история

Глава одиннадцатая.

Перелом и первый этап операции

Директива командования южным фронтом № 10726 оп.

Пока происходило сосредоточение ударной группы и разрабатывался план операций армий Южного фронта, наступление белых продолжало развиваться. После взятия Воронежа белые развивали свои успехи против 13-и и 14-й армий. Обе армии продолжали отходить, причем нажим белых все сильнее и сильнее обозначался в центре против частей 13-й армии. 7 октября белые заняли станцию Змиевку, и действовавшая здесь сводная дивизия Свечникова вынуждена была отойти к станции Еропкино (25 км южнее Орла). Попытка 55-й дивизии ударить во фланг белым для оказания содействия дивизии Свечникова не увенчалась успехом, и в свою очередь 55-я дивизия отходит в район Городище, что в 30 км южнее станции Благодатная на железной дороге Орел — Елец. 9-я и 42-я дивизии вели бои с переменным успехом в районе Ливны, причем 42-й дивизии, действовавшей по реке Ольм, у станции Тербуны [253] удалось нанести поражение противнику с захватом значительного количества пленных. На фронте 14-й армии белые к 8 октября занимают хутор Михайловский и Дмитровск, стремясь распространиться далее на северо-запад. 14-я армия отошла на линию Севск, реке Неруса, шоссе Кромы — Дмитровск. Положение становилось все более и более грозным. Части отходили и хотя оказывали сопротивление белым, но постепенно теряли боевую устойчивость и твердость. На стыке 14-й и 13-й армий 9-я дивизия 7 октября пыталась перейти в контрнаступление, но противник, введя в дело броневики и танки, ликвидировал эту попытку и вынудил дивизию отойти почти на 10 км к северо-востоку от Кром. Один из полков дивизии (79-й) за время этих боев разбежался.

Главное командование решает, что дальнейшая оттяжка контрманевра с нашей стороны не может быть допущена, и, несмотря на неоконченное еще сосредоточение ударной группы (Эстонская дивизия), оно дает указания командюжу о необходимости начать операцию, не ожидая конца этого сосредоточения.

Этот акт мы должны оценивать положительно, хотя он и приводил к тому, что намеченный кулак использовался по частям. Слишком остро вставал вопрос о необходимости приостановить наступление противника и воспрепятствовать ему захватить Орел. Пункт этот не имел большого стратегического значения (конечно, относительно, ибо Орел как узел важных железнодорожных линий играл существенную роль в операциях фронта), но моральное значение потери Орла было бы огромным; не считаться с этим — значило бы не понимать того, чем жила тогда армия и вся страна в целом. Это обстоятельство и заставило пойти на ускорение приведения в исполнение намеченного плана.

В соответствии с последним и с указаниями, полученными от главкома в директиве № 4828, через два с половиной часа, а именно 9 октября, в 5 часов 20 мин., командюж отдает свою основную директиву № 10726, содержание которой сводилось к следующему{159}: [254]

а) Латышская дивизия, бригада Павлова и бригада червонного казачества, составляя ударную группу под общим начальством командира Латышской дивизии товарища Мартузевича, с 8 часов 9 октября входит в подчинение командующего 13-й армией;

б) последнему указывалось: ударную группу к вечеру 10 октября развернуть на линии Турище — Молодовое с целью дальнейшего наступления в юго-восточном направлении для нанесения удара на участке железной дороги Орел — Курск между Малоархангельском и Фатежом;

в) центральные дивизии 13-й армии оказывают содействие ударной группе путем наступления в юго-западном направлении;

г) 14-я армия выполняет ранее поставленную задачу, причем ей указывалось: восстановить положение у хутора Михайловского, ликвидировать противника в районе Дмитровска и овладеть последним, поддерживать тесную связь с правым флангом ударной группы, обеспечивая ее от фланговых ударов белых, действующих на направлении Льгов — Дмитровск;

д) командующим армиями указывалось на необходимость действовать не в растянутых линейных порядках, а сосредоточенными кулаками, для чего рекомендовалось также использовать конницу;

е) резерв — Эстонская дивизия — в районе своего сосредоточения.

В этой директиве наше внимание привлекают два положения: первое — направление ударной группы, полностью отвечающее основной идее командюжа, и второе — забота об обеспечении этого удара со стороны 14-й армии.

В этом со всей очевидностью проявляется стремление командюжа избежать изолированного от прочих частей положения ударной группы, ибо он полностью отдавал себе отчет в невозможности добиться успеха без достаточно прочной увязки операции с действиями 14-й армии. Указанное станет вполне понятным, если мы вспомним, что именно на Дмитровском направлении белые сосредоточивали свыше 13 000 штыков и сабель, что не могло не внушить серьезных опасений фронтовому командованию. [255]

С другой стороны, только переоценкой боеспособности 13-й армии можно объяснить подчинение ударной группы командующему этой армией. Явное тяготение группы к 14-й армии делало более отвечающим обстановке подчинение ее именно этой последней. Ход дальнейших событий вскоре подтвердил это и заставил командюжа изменить свое первоначальное решение.

Заметим наконец, что ни 8-й армии, ни корпусу Буденного в этой основной директиве задач не ставилось — для читателя уже понятно почему.

Обратимся теперь к последовательному рассмотрению действий войск фронта и в первую очередь 13-й армии, куда входила ударная группа.

Падение Орла

Приказ командующего 13-й армией № 114. В тот же день, 9 октября, командующий 13-й армией в развитие приведенной директивы отдает свой приказ №114, где, ставя частям армии конечную задачу — захват Курска, указывает (схема 12):

а) ударной группе сосредоточиться в исходном положении на фронте реки Кромы от устья до города Кромы и далее до деревни Шарыкино с задачей энергичного наступления на фронт Фатеж — станция Поныри, имея конечной целью — отбросить противника от Курска в восточном направлении;

б) 9-я дивизия наступает в направлении на Малоар-хангельск в тесной связи с ударной группой;

в) сводная дивизия наносит удар в южном направлении вдоль железной дороги Курск — Орел, в то время как 55-я дивизия развивает энергичное продвижение в юго-западном направлении на фронт Малоархан-гельск — Губкине;

г) 3-я и 42-я дивизии выполняют прежнюю задачу по захвату города Ливны.

В этом приказе со всей очевидностью бросается в глаза полное непонимание командующим армией целей, какими задавался командюж. Прежде всего основной задачей армии не являлся захват территории или какого-либо [256] пункта, хотя бы и столь важного, как Курск; командюж требовал нанесения поражения живой силе, тогда как приказ командующего 13-й армией делал объектом действий именно территорию. Далее в приказе намечалось нечто похожее на окружение противника в районе Малоархангельска, что ни в какой степени не соответствовало ни средствам армии, ни их взаимному расположению: главная охватывающая группа (ударная) находилась в 5–6 переходах от объекта действий, сводная и 55-я дивизии были в 2–4 переходах. А так как предполагать пассивного ожидания противником подхода ударной группы не было никаких оснований (белые беспрерывно наступали), то, естественно, что он мог обрушиться на части, с какими он находился в данный период в непосредственном соприкосновении, благодаря чему и создавалась возможность для белых разбить 13-ю армию по частям. К тому же никаких ближайших целей приказ не ставил.

Как вывод: командующий армией просто не уяснил себе того, что от него требовалось.

Действия ударной группы. В соответствии с приказом вечером 10 октября ударная группа, имея на уступе впереди левого своего фланга червонных казаков, развернулась на линии Турище — Молодовое с резервом (3-я бригада Латышской дивизии) у деревни Саново.

Уже на следующий день командарм-13 начинает беспокоиться за несвоевременность подхода ударной группы к линии исходного положения, и 11 октября он отдает приказ № 115, где требует использования обывательских подвод и свободного дивизионного транспорта для всемерного ускорения подхода группы. Однако мера эта почти ничего не дала, и к вечеру 11 октября части прошли не более 30 верст, а бригада Павлова и того меньше.

12 октября, продолжая наступление, части Латышской дивизии и бригады червонных казаков вошли в соприкосновение с противником и, отбросив их, продвинулись к вечеру на 5–7 км к юго-востоку.

Кромы оставались еще впереди на расстоянии свыше 20 км. До 13 октября серьезных боев больше не было; происходят лишь незначительные схватки со слабыми группами противника. Создавалось весьма напряженное [258] положение для ударной группы. За трое суток непрерывного, форсированного движения — ни одного серьезного боя, тогда как у соседей справа (7-я дивизия) и слева (9-я дивизия) идут ожесточенные бои, оканчивающиеся весьма неудачно для красных. Оба соседа отходят на север и на северо-запад, а движение ударной группы продолжалось трое суток на юго-восток. Бойцы начинали нервничать. И когда 13 октября противник занял Орел — части его оказались в тылу левого фланга ударной группы. Командир Латышской дивизии, оценив обстановку, решил, что дальнейшее продвижение его сравнительно слабой группы может привести к катастрофе, а потому обратился к командующему армией с ходатайством о перемене направления наступления на станицу Куракино (40–45 км к северу от Малоархангельска). После переговоров по прямому проводу с командюжем командующий армией в 21 часов 30 мин. разрешил начальнику ударной группы изменить направление, и последний своим приказом № 029 от 13 октября в 20 часов 50 мин. предписал частям 14 октября начать наступать на фронте станция Малоархангельск — станция Куракино, а бригаде червонных казаков — перейти на правый фланг группы.

В 24 часа 14 октября командование фронтом передает ударную группу в подчинение командующему 14-й армией, что, как мы уже отмечали, в гораздо большей степени соответствовало обстановке.

Отход прочих частей 13-й армии. Соседняя с ударной группой 9-я дивизия подверглась наибольшему разгрому со стороны противника. Последний, продолжая безостановочно теснить дивизию, расчленив ее побригадно, наносил им в отдельности тяжелые поражения. Дивизия с большими потерями отошла 12 октября за реку Зон (приток Оки). Точно так же, неся большие потери, сводная дивизия Свечникова подходила к Орлу почти в полном расстройстве и вместе с прочими оказавшимися тут частями влилась в состав Орловского гарнизона. 13 октября эти части, не будучи в состоянии удерживать город, в беспорядке отошли к северу от него на рубеж река Непогодь — станция Оптуха. Штаб 9-й дивизии был захвачен противником, [260] связь со штабом армии была потеряна; управления не существовало.

Не лучше было положение на фронте 55-й дивизии. Последняя после попытки наступать была обойдена с левого фланга, и 13 октября дивизия отходила на Золотарево. Налетом конницы на штаб дивизии белым удалось полностью разрушить всякое управление и захватить в плен начальника дивизии (товарища Станкевича); в тот же день скрылся начальник штаба дивизии Лауренц, и 15 октября дивизия в совершенном беспорядке, имея в составе около 2500 штыков, отошла на 20–25 км к северо-востоку от Орла. Отступившие от Орла части были сведены в одну 9-ю дивизию.

На Новосильском и Елецком направлениях части 3-й и 42-й дивизии вели упорную борьбу, отходя шаг за шагом с упорными боями. Лишенные связи со штабом армии и не имея тактической связи ни с соседом справа, ни с фланговыми частями 8-й армии, эти дивизии сумели организовать серьезное сопротивление наседавшему противнику и медленно отходили на север, остановившись 15 октября на рубеже Новосиль — Елец.

Выводы. В результате мы с полной очевидностью можем установить, что командование 13-й армией, неправильно поняв свою задачу и еще более неверно оценив создавшуюся на фронте обстановку, не сумело использовать наличие такой сравнительно сильной части, какой являлась ударная группа, и не сумело направить усилия прочих частей армии для достижения поставленных целей. Вместо того чтобы попытаться слить усилия всех дивизий, не потерявших еще окончательно способности бороться с противником, что могло быть достигнуто путем преднамеренного отхода 9-й, сводной и 55-й дивизий до подхода к району действий ударной группы, командование армией ставит далекие, не отвечающие обстановке задачи и цели в виде захвата Курска и пренебрегает ближайшими целями в виде нанесения удара белым, наступающим к Орлу. Имея представление о группировке и намерениях противника, командование армии не сумело использовать выгодного положения 3-й и 42-й дивизий для ликвидации Марковской дивизии белых, что было [261] вполне осуществимо по соотношению сил и взаимному их расположению. В результате — катастрофический отход, отсутствие всякого руководства действиями дивизий и потеря ориентировки.

Категорическое требование командования Южным фронтом — наладить руководство, взять весь аппарат управления в руки командования армией и привести в порядок деморализовавшиеся части — должно было возыметь свое действие и подготовить армию к предстоящей борьбе.

Действия 14-й армии

Решение командующего армией. Продолжая отход, армия все время испытывала наибольший нажим белых на своем левом фланге (7-я дивизия на Дмитровском направлении) и в центре (хутор Михайловский). 8 октября оба эти пункта были заняты противником.

В этой обстановке была получена директива командюжа, и в тот же день командующий армией отдает свою директиву № 029, ставя следующие задачи дивизиям (схема 13):

а) 46-й дивизии — поддерживая связь с соседями и ведя разведку в направлении Кролевец — Глухов, решительно наступать на фронт станица Терещинская — Ямполь — хутор Михайловский;

б) 41-й дивизии — установив связь с 46-й дивизией, продолжать наступление на хутор Михайловский с целью овладеть последним; приданными частями 57-й дивизии активно оборонять город Севск, используя одну бригаду для действия в тыл и фланг противнику, наступающему на Севск; особое внимание уделить удержанию города Севска, как исходного пункта для наступления в дальнейшем на город Дмитровск;

в) группе Саблина — используя наиболее стойкие части, занять г. Дмитриев, установив тесное соприкосновение с частями 7-й дивизии; активно оборонять прочими частями группы переправы через реку Неруса;

г) 1-й дивизии — перегруппировать части к своему правому флангу и энергично наступать на Дмитровск с целью овладения последним; [262]

д) прибывающая в Брянск 1-я отдельная стрелковая бригада вливается в состав группы Саблина.

Читатель видит, что командование 14-й армией в несравненно большей степени, чем командарм-13, держится ближе к действительности и ставит своим частям совершенно ясные и определенные цели. Здесь нет сложных маневров, невыполнимых обычно при отступлении, и объектом действий делается не территория как таковая, а живая сила противника, что в полной мере отвечало требованиям директивы командования фронтом.

К числу недочетов в решении командующего армией следует отнести недостаточную насыщенность левого фланга и отсутствие забот о тесной увязке действий фланговой 7-й дивизии с ударной группой, несмотря на то, что директива фронта требовала этого со всей очевидностью.

Оставление Севска красными. Исходное положение частей армии к вечеру 9 октября определялось следующими пунктами: 46-я дивизия — Богдановка (около 10 км к юго-востоку от Новгород-Северска); 41-я дивизия — в 10 км севернее хутора Михайловского; 57-я дивизия — одной бригадой у станции Зерново, другой у Севска, сдерживая натиск противника; группа Саблина — кавалерийской бригадой в 16–17 км к югу от станции Брасово, стрелковой бригадой на северном берегу реки Неруса (группа в тот же день получила одиннадцать рот 1-й отдельной стрелковой бригады, выгрузившихся на станции Брасово); 7-я дивизия — в 15 км к северо-востоку от Дмитровска. Первый день операции проходит без сколько-нибудь значительных событий. На крайнем правом фланге 46-я дивизия, имея перед собой только незначительные части конной завесы корпуса генерала Юзефовича, несколько продвигается в юго-восточном направлении, но зато 41-я дивизия, испытывая на себе значительный нажим белых, отходит от хутора Михайловского к северу. Командующий армией внимательно следит за положением на этом участке фронта и, придавая серьезную роль Глуховскому направлению, приказывает одной бригаде 57-й дивизии двинуться в район станции Зерново и восстановить положение у хутора Михайловского. Серьезнее сложились [263] обстоятельства на участке 41-й дивизии. Сильные группы белых при энергичном содействии артиллерии повели наступление на город Севск, и после нескольких атак город был ими взят. 41-я дивизия отходит к северу и северо-западу от Севска. Не лучше было положение группы Саблина, где противник сумел прорвать фронт и форсировать реку Неруса у деревни Талдыкино. 7-я дивизия с трудом удерживалась в исходном положении.

В это время к исходу суток 10 октября ударная группа, как помнит читатель, только разворачивалась на фронте Турища — Молодовое и соприкосновения с противником еще не имела.

Начало перелома. 11 октября белые по всему фронту ведут успешные бои и продолжают теснить красных к северу и северо-западу. Этот день характеризуется обилием весьма активных и предприимчивых действий с применением смелых маневров, указывающих на наличие широкой инициативы как у той, так и у другой стороны. Так, белые, прорвав снова фронт на стыке 57-й дивизии и группы Саблина, бросили свои части на линию железной дороги Брянск — Конотоп для захвата и разрушения участка между станциями Суземка — Зерново. Это обстоятельство могло весьма пагубно отразиться на всем дальнейшем ходе операций, ибо дорога служила коммуникацией для 46-й, 41-й и 57-й дивизий. Командующий армией вовремя оценил обстановку и с целью ликвидации этой попытки противника сорвать наши операции направил через Лугань в район действий белых 14-ю кавалеристскую бригаду, которой удалось выполнить поставленную задачу.

В то же время командующий приказывает группе Саблина и 7-й дивизии занять город Дмитровск. Попытка разрешения этой задачи встретила ожесточенное противодействие со стороны белых, и 7-я дивизия вынуждена была отойти к северу. В ночь на 12 октября части 41-й дивизии повели сильное наступление на хуторе Михайловский и в результате боя выбили оттуда противника. Группа Саблина и 7-я дивизия продолжают медленно отходить; на фронте 57-й и 46-й дивизий — относительное затишье. 13 октября 41-я дивизия продолжает развивать достигнутые накануне успехи и на рассвете совместно [264] с частями 1-й отдельной стрелковой бригады занимает город Дмитровск. Но в это же самое время левофланговая 7-я дивизия ведет упорные бои на линии Турище — Водятское, т.е. в том самом районе, откуда начала свое наступление три дня тому назад ударная группа. В результате создается крайне тяжелое положение для ударной группы, которое мы теперь можем охарактеризовать точнее. Ударная группа, находясь на расстоянии менее одного перехода к северу от Кромы и не имея еще ни одного серьезного столкновения с противником, наступает совершенно изолированно, и в тылу у нее по обоим флангам идут ожесточенные бои: справа 7-я дивизия отошла уже на линию исходного положения группы, а слева 9-я дивизия откатывается в полнейшем беспорядке к северу от Орла. Мы видим, что положение это вызвало со стороны начальника ударной группы решение о перемене направления наступления группы более к северу, на что согласился командюж. Кроме того, начальник группы на уступе за своими флангами держит конницу: Латышский кавалерийский полк за левым и бригаду Примакова за правым флангом.

Выводы. Операции 14-й армии за период с 9 по 15 октября характеризуются своей разнородностью: затишье на одних участках (46-я дивизия), некоторые успехи на других (41-я дивизия) и явный неуспех на третьих (группа Саблина и 7-я дивизия). Но тем не менее во всем этом оперативном разнообразии единство управления не утрачивается. Командование вовремя получает нужные и важные сведения, оценивает их значение в общем ходе операций и их важность с точки зрения интересов всей операции армии и реагирует на все неожиданности в соответствии с определенной и постоянной целеустановкой.

Несмотря на отсутствие общего успеха на фронте армии, несмотря на положение ее фланга, мы все же усматриваем определенный перелом в ходе событий в пользу красных, исходя из следующих соображений:

а) части 14-й армии, даже и при неудачах, обнаруживают стойкость и моральную готовность к дальнейшей борьбе; [265]

б) имея перед собой сильнейшую группировку противника, армия все же сдерживает противника и, несмотря на потерю Севска, овладевает городом Дмитриевым и хутором Михайловским — весьма важными и ответственными пунктами;

в) во всех положениях части действуют согласованно и поддерживают друг друга по указаниям командования.

Обстановка складывалась остро, и это обострение усиливалось с каждым часом продвижения ударной группы. Требовалось принятие определенного решения, требовалось увязать разрозненные действия трех частей одного целого — 14-й армии, ведущей напряженные бои с переменным успехом, причем успех этот постепенно все более и более начинает складываться в ее пользу. Наоборот 13-я армия благодаря отсутствию твердого руководства безнадежно проигрывает операцию и в полном беспорядке отходит назад. Находившаяся же между армиями ударная группа наступает изолированно, но пока почти без боев. 15 октября она вступает в город Кромы, не имея еще серьезного соприкосновения с белыми.

Борьба за Орловско-Курский плацдарм

Влияние высшего командования. Излагая ход боевых действий 13-й и 14-й армий, мы почти не упоминаем о роли командования фронтом, которое в течение этого периода напряженно следило за развертыванием событий и в нужные моменты давало свои указания командующим армиями как в разговорах по прямому проводу, так и посылкой директив.

В свою очередь и главное командование, проявляя исключительное внимание к Южному фронту, реагировало на ход событий рядом указаний.

На другой же день после отдачи своей основной директивы от 9 октября командование Южным фронтом в директиве № 10801 оп. обращает сугубое внимание командующих армиями на деятельную поддержку наступления ударной группы, дабы оно не совершалось изолированно от соседей. В директиве № 10800 оп. оно уточняет смысл и характер основной своей директивы, указывая [266] на необходимость ликвидации противника в районе Дмитровска, и еще раз подчеркивает командарму-14, что операции на левом фланге армии должны носить самый решительный характер, дабы обеспечить движение ударной группы 13-й армии (товарища Мартузевича); с той же целью командарму-13 во что бы то ни стало удерживать Кромы 9-й дивизией. Директива эта заканчивается весьма характерными для того момента указаниями: принять меры к обеспечению боеприпасами; членам РВС 13-й и 14-й армий мобилизовать все силы для оздоровления дивизий, особенно 55-й и 9-й, дабы прекратить позорные явления сдачи в плен целыми частями, наблюдавшиеся в последнее время; провести все меры в жизнь путем объездов дивизий и личного воздействия на комиссарский состав.

Таким образом высшее командование, имея точную и своевременную ориентировку обо всем происходящем, давало вовремя свои указания и проявило свою заботливость главным образом в двух направлениях — обеспечение наступления ударной группы и укрепление политико-морального состояния частей.

После 15 октября на фронте обеих армий обстановка начинает с каждым днем неизменно осложняться, причем это осложнение шло главным образом за счет взаимного расположения внутренних флангов армий по отношению к ударной группе.

После того как был занят Орел (1-ми 3-м Корниловскими полками) противник временно оставляет Тульское направление и, перейдя к активной обороне севернее Орла, переносит центр тяжести своих усилий против наступающей ударной группы. Последняя почти без боя (если не считать столкновения 2-й бригады Латышской дивизии) заняла город Кромы.

Обстоятельство это было немедленно учтено фронтовым командованием, и последнее еще 14 октября своей директивой № 10893 оп. потребовало от 13-й армии проявления максимума усилий для обратного занятия Орла и установления связи с ударной группой. Но действовавшие здесь 9-я дивизия и отряд Свечникова, как мы видели, не имели возможности для проявления активности, и приказание командюжа осуществлено не было. [267]

Склонение удара на Еропкино. Последнее обстоятельство внушало уже весьма серьезные опасения за всю предпринятую операцию. Удастся ли в ближайшем будущем приостановить непрерывный отход 13-й армии и создать из частей Орловского направления такое мощное соединение, которое было бы в состоянии противостоять натиску белых? События последних дней давали на этот вопрос, как видит читатель, определенно отрицательный ответ. Отрицательно же следовало ответить и на вопрос о достаточной мощи ударной группы для самостоятельного решения задачи.

Что же касается соседа справа — левофланговых частей 14-й армии, то отход 7-й дивизии и группы Саблина, как помнит читатель, совершенно обнажал правый фланг ударной группы. Противник не мог не воспользоваться этим обстоятельством и начал поспешно стягивать свои части против ударной группы. Если с Орловского направления белые сняли сравнительно незначительную часть сил, то на правом фланге группы начало образовываться более солидное сосредоточение.

Естественно, что командование фронтом не могло оставить без своего воздействия такое положение ударной группы, и 15 октября оно отдает следующую директиву № 10938 оп., которая исчерпывающе характеризует создавшуюся на фронте обстановку (приводим ее текст дословно):

«Противник ведет усиленное наступление против армий Юго-Восточного фронта, а также на правом фланге Запфронта, на фронте армий Южфронта противник захватил Орел и район Новосиля и стремится развить успех в северном направлении. У Дмитровска сосредоточена группа численностью 6000 бойцов (4 дрозд., 83 самур., 13 белозер., 80 кабар.), по-видимому, для действий во фланг ударной группы 14 армии. В районе Воронежа сосредоточены объединенные силы Шкуро и Мамонтова, вероятной задачей последней директиве своего командования нанести удар частям конкорпуса Буденного и правому флангу 8-й армии, с целью обеспечить тем самым операцию своим частям, действующим против армии Юго-Восточного фронта. Обстановка требует решительных действий. [268]

Приказываю: поставленные оперативные задачи в приказах №№ 10919, 10934 выполнить в полном объеме. Обращаю внимание командарма-14, что от быстроты действий ударной группы зависит ликвидация противника в кратчайший срок в районах Орла, Новосиля и обеспечение частям 13-й армии обладание городом Ливны, что в свою очередь в связи с наступлением частей конкорпуса Буденного и 8-й армии на Воронеж и линию реки Дон дает возможность скрепить общее положение фронта и развить дальнейшие действия для выполнения главной задачи, стоящей перед армиями Южного фронта{160}.

В этой директиве необходимо остановить наше внимание на следующих весьма важных моментах: первое — сосредоточение крупных сил белых на правом фланге ударной группы, что, как мы увидим дальше, вместе с прочими данными обстановки вызвало новое решение командюжа, и второе — ясно выраженная мысль фронтового командования о главной операции армии фронта, которая еще только предстоит после выполнения ударной группой и корпусом Буденного поставленных им задач.

Оставив в стороне вопрос о последнем, так же как и о 8-й армии, к чему мы вернемся позже, установим здесь точно то огромное значение, какое фронтовое командование придавало второму, предстоящему этапу операции, выделяя его как главный период всей борьбы с Деникиным.

Здесь небезынтересно отметить то обстоятельство, что главное командование по-прежнему продолжало оставаться на своей старой точке зрения относительно основного участка борьбы против Деникина. Как помнит читатель, 1 октября главком высказался по этому поводу вполне определенно, указав Шорину, что центр тяжести операции против Деникина лежит на нем (т.е. на Юго-Восточном фронте){161}, причем указывалось, что характер возложенных на 9-ю и 10-ю армии задач должен и на будущее оставаться неизменным.

Вернемся теперь к вопросу о положении ударной группы. Того же 15 октября командующий Южным фронтом [269] в директиве № 10914 так определяет задачи 14-й и 13-й армий:

«Командарму 14 безотлагательно ликвидировать противника в районе Дмитровска; вести дальнейшее наступление из районов Севска и Дмитровска в восточном и юго-восточном направлениях, поддерживая и обеспечивая тем самым правый фланг ударной группы. Наступление ударной группы повернуть на восток в общем направлении на станцию Еропкино, причем левым флангом бить на Орел с юго-запада. Ударной группе во что бы то ни стало не позднее вечера 16 октября выйти на железную дорогу Орел — Курск: командарму-13 способствовать успеху операции ударной группы 14-й армии, а на левом фланге овладеть Ливнами.

Егоров».

Таким образом окончательно менялось направление ударной группы на восток, чем в значительной степени сокращался размах ее первоначального использования.

Однако не подлежит никакому сомнению, что продолжение движения ударной группы в юго-восточном направлении на Фатеж или даже на Куракино, как это было изменено по ходатайству начальника ударной группы, привело бы к катастрофическим результатам при наличии тех условий, в каких находилась группа в связи с непрекращавшимся отходом фланговых частей 14-й и 13-й армий, а так как части Орловского направления 13-й армии к тому же потеряли возможность оказания какого бы то ни было влияния на ход событий и на продвижение противника, то естественно стремление фронтового командования прекратить отход и заставить противника очистить Орел. Значение же этого города было огромно: его падение по всей стране отозвалось зловещим гулом, точно так же, как обратное занятие его красными породило уверенность в успехе борьбы. Не считаться с этим командование не может, ибо страна питает армию живыми людьми, приносящими с собой настроения и готовность к борьбе тыла, ибо армия и тыл живут одной жизнью, в атмосфере напряженного внимания и напряженного ожидания развязки борьбы.

Таким образом, угроза окружения ударной группы и уничтожения ее противником, сравнительная малочисленность группы и огромное политическое значение обратного [270] захвата Орла определили собой необходимость и целесообразность склонения удара на Еропкино и уменьшения размаха намеченной первоначально операции.

Для того, чтобы перейти к дальнейшему изложению хода событий на фронте, нам остается только упомянуть о директиве командюжа № 10913 оп от того же 15 октября, в которой последний приказывает командиру Эстонской дивизии, находившейся до того времени в резерве фронта, развернуть дивизию в 15 верстах к юго-западу от станции Хотинец с целью решительного наступления на Орел, чем определилось реальное содействие наступлению ударной группы.

Взятие красными Орла. На фронте 13-й армии обстановка к 16 октября определилась временным затишьем на Орловском направлении и возросшей активностью белых на Елецком участке. Первое обстоятельство дало возможность армейскому командованию заняться в более спокойной обстановке приведением в порядок частей 9-й и 55-й дивизий и оставшихся разрозненных единиц от дивизии Свечникова, а второе — вызвало новые усилия со стороны 3-й и 42-й дивизий. 16 октября командующий армией так определял задачи дивизий в своем приказе № 119: 9-й дивизии по приведении своих частей в порядок овладеть Орлом; 3-й дивизии прекратить отход на север и рядом коротких ударов теснить противника в южном направлении, оказывая боевую поддержку 42-й дивизии по овладению Ливнами; 42-й дивизии, выделив одну бригаду на оборону Ельца, остальными силами перейти в решительное наступление на фронт станция Русский Брод — Ливны.

Реальность выполнения этих задач более чем сомнительна, однако наличие Эстонской дивизии и действия ударной группы давали возможность фронтовому командованию рассчитывать на овладение Орлом. Что же касается района города Ливны, то привлечение на себя сил противника и решение задачи по воспрепятствованию ему перебрасывать части с Ливенского и Елецкого направлений на Орел и Воронеж — являлось уже большим подспорьем для фронта при проведении операции.

Поскольку 9-я дивизия 17 и 18 октября не была еще в состоянии принять участие в общей операции, а Эстонская [271] дивизия к концу дня 18 октября достигла только станции Нарышкино (в расстоянии перехода от Орла), вся тяжесть боев за эти дни легла целиком на ударную группу. Первым, на кого обрушились значительные силы белых, была бригада Павлова. Последняя, не отличавшаяся высокой боеспособностью, разбежалась, и положение Должна была восстанавливать 2-я бригада Латышской дивизии, командир которой собрал под свое командование остатки бригады Павлова и двумя полками повел наступление на город Кроны. В результате ряда боев, в которых принимали участие все три бригады Латдивизии, положение было восстановлено, и с утра 17 октября дивизия ведет бои за переправы через реку Оку в 25 км южнее Орла, причем одна бригада двигалась на север и переходила с боем реку Ицка. Захваченные пленные были все Корниловской дивизии, переброшенной 16-го с Орловского участка.

В ночь на 18-е начальник группы поставил задачи подчиненным частям: 3-й бригаде двигаться по западному берегу реки Ока на город Орел, бригаде Павлова вести наступление на Орел по восточному берегу реки, 2-й бригаде наступать на станцию Стишь, 1-я бригада — в резерве за бригадой Павлова; конница — на правом фланге группы.

Читатель видит, что в этом приказе начальник группы значительно видоизменял поставленную ему задачу. Увлекаясь преследованием отступающего противника, он резко меняет направление группы, всей целиком, на Орловское направление, что следовало бы оценить отрицательно, ибо весь замысел командования по нанесению сильного удара во фланг Орловской группе противника сводился на нет. Но надлежит и здесь помнить, что ударная группа действовала совершенно изолированно; противник имел полнейшую свободу, маневрируя, сосредоточивать то на правом, то на левом фланге ударной группы крупные части и наносить весьма чувствительные удары. И мы видим, как, находясь в центре этого окружения, группа парирует удары белых и наносит им поражения. Этот чрезвычайно ответственный момент мы иллюстрируем схемой 14, которая наглядно показывает всю трудность положения ударной группы. [272]

Выполнить полностью движение по приказу № 032, однако, не удалось, ибо противник с 17 октября повел энергичное наступление на части 7-й дивизии и поставил под угрозу правый фланг и тыл ударной группы. Обстоятельство это вынудило начальника ударной группы отменить свой приказ в отношении задач бригады Примакова и 1-й Латышской бригады и поставить им новую задачу сделать поворот на 180 градусов и наступать в направлении Кирово — Городище — Жихарево с целью ликвидации противника, наступающего на 7-ю дивизию.

Обстановка, таким образом, вынуждала группу вести наступление по двум диаметрально противоположным направлениям: на Орел — большей частью группы (северо-восточное) и на Кромы — Жихарево (западное) конницей с одной стрелковой бригадой.

18, 19 и 20 октября проходили в выполнении группой этих задач. Уже утром 18 октября части 2-й бригады заняли Легош, но далее не пошли, ибо соединенными усилиями 2-го Корниловского и 3-го Марковского полков противник организовал серьезное сопротивление. Еще медленнее шло продвижение 3-й бригады, на участке которой белые несколько раз переходили в яростные контратаки. Бригада Павлова участия в этих боях не принимала, ибо предыдущие бои и крупные потери заставили начальника группы отвести ее в тыл, с тем чтобы дать ей возможность привести себя в порядок. Бригада червонных казаков в этот день, будучи скована белыми на своем участке, приступить к выполнению поставленных задач не смогла.

С 19 октября началось продвижение 1-й Латышской бригады и бригады червонных казаков на запад. Тесня перед собой белых, обе бригады к вечеру вышли на линию примерно Городище — Волобуева. В это время 2-я и 3-я бригады выходили на линию реки Ицка.

20 октября западный отряд группы вел упорный бой с частями Дроздовской дивизии и с трудом к вечеру занял рубеж Жихарево — Волчьи Ямы.

В этот день обе латышские бригады и бригада Павлова продолжали двигаться в северо-восточном направлении, и к середине дня части 2-й бригады подошли к станции [274] Стишь и с боем заняли ее. Подошедшая от Орла Корниловская дивизия перешла к контрнаступление и выбила латышей со станции. Бригада отступала на юго-запад к Любаново. Однако и белые, понеся значительные потери у станции Стишь, вынуждены были отойти к станции Становой Колодезь, и части 3-й бригады без боя вошли в Орел. После них в город уже поздно вечером вступили части Эстонской и 9-й дивизий. Небезынтересно привести здесь схему последовательного изменения задач ударной группы (схема 15).

Сопоставляя эту схему со схемой 14, мы с полной очевидностью можем констатировать правильность и политический смысл склонения удара на Еропкино, давшего нам возможность в кратчайший срок вернуть Орел.

Борьба за Кромы. В отданных на следующий день двух приказах (№№ 036 и 037) командир группы ставил северным бригадам задачу поворота направления на юг, причем 2-я бригада и бригада Павлова должны были наступать вдоль железной дороги Орел — Курск, а 3-я бригада — перейти в район города Кромы; западному отряду товарища Примакова теми же приказами ставилась задача наступления на город Дмитровск.

Все 21 октября проходит снова в борьбе с частями Дроздовской дивизии, усиленной на этот раз Самурским пехотным полком, личным конвоем начальника Дроздовской дивизии и одной кавалерийской бригадой. Атаки белых отличались большим упорством, а так как правый фланг отряда вследствие отхода 7-й дивизии был обнажен, то положение обеих бригад стало весьма тяжелым, и к вечеру отряд отошел на несколько километров к востоку к городу Кромы. Ночью белые, подтянув подкрепления от Дмитровска, несколько раз бросались в атаку, но всюду были отбиты. Стало очевидным, что противник намерен во что бы то ни стало занять город Кромы, почему в этот район и перешли форсированным маршем обе бригады; но ударом с юга белые заставили отряд отступить, и к вечеру город был ими занят.

За этот промежуток времени прочие части ударной группы во исполнение упомянутых выше приказов двигались на юг к Кромам, причем 2-й бригаде пришлось вынести [276] на себе ряд натисков белых, пытавшихся вернуть утраченное положение и вновь занять Орел. Бои за станцию Стишь, оказание противодействия бронепоездам белых, прорывавшихся через расположение бригады и подходивших к самому Орлу, весьма затрудняли продвижение латышей; к ночи 22 октября части группы занимают район между Орлом и станцией Стишь. Теперь уже рядом с ударной группой сражались части 9-й дивизии, но существенной пользы от их наличия не было, ибо боеспособность этой дивизии была все еще далеко не на должной высоте. У станции Стишь дивизия потерпела поражение и обратилась в бегство. Но 23 октября частям ударной группы приказом № 038 ставились следующие задачи: бригаде Павлова — занять и удержать за собой город Кромы; 2-й и 3-й бригадам — наступать левее Павлова до железной дороги Орел — Курск; 1-я Латышская бригада и червонные казаки должны были нанести сильный удар правому флангу дроздовцев.

На другой день утром задачи частям были несколько видоизменены, причем взятие Кром возлагалось на 1-ю и 3-ю бригады, а бригаде Павлова и 2-й Латышской приказывалось наступать на железную дорогу Орел — Курск. Бригаде Примакова определенной задачи не ставилось.

Дни 23 и 24 октября для 1-й и 2-й бригад прошли неудачно. Люди сильно устали за предыдущие бои и не были способны вести дальше боевые действия с тем же упорством. 2-я бригада под натиском повторных атак 3-го Дроздовского и 1-го Курского полков вынуждена была даже отойти. Зато на участке 3-й бригады 7-й полк овладел Кромами и продвинулся на несколько километров южнее города.

Надо заметить, что и здесь ударной группе пришлось вести борьбу на несколько фронтов. Так, заняв Кромы, 3-я и Латышская бригады на другой день вынуждены были его оставить и, изменив направление наступления с южного на северо-восточное, обеспечивать прочие части группы от удара белых в тыл.

В ночь на 26 октября 3-я бригада вновь получает приказание овладеть Кромами. После ряда атак 7-й полк занял город, и противник начал общий отход в южном направлении. [277]

Посмотрим теперь, что происходило на фронте прочих частей 14-й и 13-й армий за тот же период времени.

Мероприятия фронтового командования. Правофланговая 9-я дивизия 13-й армии с 19 октября приступила к выполнению приказа командарма № 119, о котором мы упоминали выше. Выбив слабые части белых из района к северо-востоку от Орла (по реке Оптуха), дивизия вместе с частями Эстонской дивизии вошла в Орел. 21 числа мы уже видели ее у станции Стишь отходящей под натиском противника.

На Новосильском направлении 3-я дивизия потерпела полную неудачу. Продвинувшись к 20 октября за реку Зуша и заняв правым своим флангом Новосиль, дивизия с этого же дня начала подвергаться беспрерывным контратакам противника, которые в конце концов к 22 октября заставили ее отойти на 15 км к северу от Новосиля. 73-й полк попал в окружение белых и почти полностью был уничтожен. Ночью части 1-го Алексеевского полка захватили в плен штаб 1-й бригады; части этой бригады отошли на 15–20 км к северо-востоку от Новосиля.

Значительно лучше сложилось положение у 42-й дивизии. Последняя, действуя по принципу сосредоточения сил на важнейших направлениях и кордонной растяжки на второстепенных, широко применяя маневрирование и правильно используя 13-ю кавалерийскую бригаду, получила возможность овладеть станцией Русский Брод и вести длительное время ожесточенные бои за обладание северным берегом реки Сосна.

Таким образом, мы вновь видим знакомую уже нам картину: крайняя неустойчивость на правом фланге, пассивность центра и весьма активные действия 42-й дивизии на левом фланге армии.

В ходе борьбы фронтовое командование неоднократно и в директивах, и в разговорах по проводу настаивало перед командованием 13-й армии на необходимости более тесной увязки действий этой армии с операциями ударной группы и конкретно указывало характер этой увязки.

Требование, которое главным образом предъявлялось 13-й армии со стороны командования фронтом, заключалось в том, чтобы части армии облегчили действия [278] ударной группы и 14-й армии в целом. Последняя была направляющей и определяющей характер борьбы. Облегчение же должно было идти по двум линиям: непосредственное содействие правого фланга армии и оттяжка на себя возможно большего количества сил левым флангом. И если второе осуществилось частично, то первое требование не было выполнено вовсе. Причину этого мы видим прежде всего, конечно, в наличии объективных условий: тяжесть и длительность боев, разложение вследствие этого частей и крайняя их малочисленность. Так, начальник 3-й дивизии доносил, что он на пятидесятиверстном фронте наступает с пятьюстами штыков. Но были и факторы субъективного порядка, выражавшиеся в ложном понимании армией характера задач, на нее возлагаемых. Так было, как читатель помнит, в самом начале Орловской операции, так было и теперь.

24 октября командюж потребовал нанесения флангового удара 9-й дивизией с фронта станция Домнино — станция Золотарево (на Орловско-Елецкой железной дороге) на фронт станция Стишь — станция Становой Колодезь (Орловско-Курской железной дороги), т.е. в юго-западном направлении. Для усиления этого удара 13-й армии 25 октября была передана Эстонская дивизия.

В этом ясно выражалась идея фронтового командования — силами 14-й и 13-й армий разбить Добровольческий корпус белых, ибо 14-й армии ставилась задача наступления на Кромскую группу. Такой замысел настоятельно требовал от командования армией резко-активных действий против Орловской группы с северо-восточного фаса ее в направлении на юго-запад. Вместо этого командование 13-й армией ставит в последовавшем 25 октября приказе № 125 задачи дивизиям, по которым усилия правофланговых дивизий не сливаются в одно целое, а разделяются по двум направлениям: Эстонская дивизия с одной бригадой 9-й дивизии идет прямо на юг, т.е. бьет в лоб, а две остальные бригады 9-й дивизии — на юго-восток; 3-я и 42-я дивизии продолжают выполнять ранее поставленные задачи. Что касается 14-й армии, то последняя продолжала вести местные бои с переменным успехом на прежнем фронте. [279]

Фронтовое командование отдавало себе ясный отчет в бесплодности действий ударной группы без прочного и полного содействия 14-й и 13-й армий. Несмотря на почти двухнедельный период напряженных боев, все усилия группы разбивались противником и определенного успеха, который создал бы перелом на всем фронте, не наступало. Взятие Орла имело огромное значение, но само по себе оно не составляло цели операции, а не ослабевавший напор белых при слабой сопротивляемости красных частей грозил вторичной потерей Орла. Назревал тот кризис в операции, который требовал нового решения, нового изменения обстановки. По существу говоря, требовалось введение свежих сил, тем более, что наши разведывательные данные отмечали прибытие на фронт белых новых частей из тыла. Таких возможностей ни у главного, ни тем более у фронтового командования не было, и надо было, следовательно, обходиться своими средствами. Задача была не из легких.

В отношении 13-й армии все что могло сделать командование фронтом — это придать ей Эстонскую дивизию и приказать образовать кулак к востоку от Орла, потребовав в то же время содействия 3-й дивизии от Новосиля. Это, как мы видели, было сделано.

В отношении 14-й армии командующий фронтом 18 октября приказал командующему армией освободить части 57-й дивизии за счет растяжки расположения 46-й дивизии и усилить Севское направление. Это было своевременно (ибо в этот день Севск снова был утерян нами), но, конечно, недостаточно. Было приказано сверх того усилить 57-ю дивизию одним стрелковым полком 1-й отдельной бригады, причем полк этот перебрасывался на подводах; для сокращения слишком растянутого фронта 14-й армии командюж приказал 12-й армии, которая вошла в состав Южного фронта с 16 октября, сменить части 46-й дивизии{162}.

Таким образом, на участке 13-й и 14-й армий к 25 октября намечалось три сосредоточения: на Севском направлении — для удара в левый фланг противника и [280] отбрасывания его в юго-восточном направлении, у Кром — ударная группа для удара в том же направлении, и восточнее Орла — для нанесения удара в юго-западном направлении.

Разрешение кризиса. 26 октября началось наступление 13-й армии. Установив связь со 2-й Латышской бригадой, части Эстонской дивизии и две бригады 9-й дивизии, встречая упорное сопротивление белых, медленно продвигались на юг. К 29 октября части достигли рубежа станции Еропкино и продвинулись на 5~8 км южнее ее. К 31 октября Эстонская дивизия подошла к станции Змиевка.

9-я дивизия, не встречая сопротивления белых, к 29 октября выходила на рубеж реки Неручь (к юго-востоку от Орла), установив связь с частями 3-й дивизии. 31 октября дивизия заняла станцию Залегощь (Орловско-Елецкой железной дороги).

3-я дивизия первые три дня наступления бездействовала. Только после того, как стал ощущаться нажим 9-й дивизии, части 3-й получили возможность продвинуться и заняли станции Верховье и Хомутово (обе на Орловско-Елецкой железной дороге).

Перед фронтом 42-й дивизии противник проявил резкую активность, стремясь компенсировать здесь свои неуспехи на Орловском направлении. Удерживая за собой Елец, он сосредоточил свои главные усилия против 2-й бригады. Остальные части дивизии в тесном взаимодействии друг с другом вели упорные бои к востоку от города Ливны и к концу октября заняли линию: станция Долгоруково (на Елецко-Касторненской железной дороге) — город Землянск. В этих напряженных боях на участках всех дивизий, за исключением 3-й, армия понесла громадные потери — около 3000 человек, что составляло почти 20 % всего боевого состава. Однако мы с полной уверенностью можем сказать, что именно в этих боях сложилась боевая мощь армии, именно в этот период окрепла и выросла ее боеспособность. Армия получила новую уверенность в собственных силах и в возможности побеждать.

27 октября главное командование указывает фронту на неудовлетворительность результатов предыдущих боев ударной группы, что дало возможность противнику усилиться [281] за этот период. Было сделано весьма важное указание о сокращении размаха операции Буденного, о чем мы будем говорить после. В части же, касающейся действий 14-й и 13-й армий, указания были сильно запоздалыми, ибо фронтовое командование еще с 23 октября, как мы видели, само осознало неудовлетворительность хода операций и приняло ряд мероприятий, приведших к несомненному успеху.

На фронте 14-й армии, пока шли перегруппировки и смена частей армии на правом фланге частями 12-й армии, крупных успехов еще не было. Но уже в конце октября определился общий отход белых перед фронтом ударной группы, а на участке 57-й дивизии противник отошел на город Дмитриев. 31 октября части 41-й дивизии заняли Комаричи, а ударная группа — станцию Дячья. Дальнейшее продвижение было остановлено активными действиями бронепоездов. Севск продолжал оставаться в руках белых.

Сил явно недоставало. Начальник ударной группы (вместо устраненного за нераспорядительность товарища Мартузевича начальником группы был назначен командир 1-й Латышской бригады товарищ Калнин) возбудил ходатайство перед командованием 14-й армии о присылке ему резервов. Но никаких свободных сил в армии, как и у фронтового командования, не имелось, и, следовательно, рассчитывать приходилось только на наличные силы. Тогда, по мысли командования фронтом и инициативе комбрига товарища Примакова, было решено организовать рейд конницы в тыл противнику, для чего использовать бригаду червонных казаков. Командарм-14 принял следующее решение: усилить бригаду червонных казаков Латышским и Кубанским кавалерийскими полками, организовать конную группу Примакова и, прорвав фронт на участке в 30 верстах к югу от Кромы, бросить эту группу в направлении на Понырн — Фатеж с задачей разрушения железной дороги Орел — Курск и разгрома тылов Дроздовской и Корниловской дивизий, после чего намечался удар с тыла на фронт белых в направлении станицы Ячья{163} (схема 16). Весь участок от Черни до Еропкина [282] должны были занять 2-я Латышская и Пластунская бригады, а на участке намеченного прорыва Чернь — Чер-нородье сосредоточивались 1-я и 3-я бригады Латышской дивизии. С утра 3 ноября части Латышской бригады прорвали фронт, и группа Примакова вошла в образовавшуюся брешь.

Выдавая себя всюду за корпус Шкуро, группа прошла; от места прорыва на станцию Ольховатку. Действуя оттуда в двух направлениях на станцию Поныри и на город Фатеж, она наносит весьма ощутимые удары, ибо уже на следующий день рейда — 4 ноября — фронт белых, потеснивших было бригаду Павлова, дрогнул и начал отходить на юг. Так как конная группа не увлекалась разгромом тылов и достижением легких побед над тыловыми частями, обозами и лазаретами, а весь центр тяжести своих усилий с 4 же ноября перенесла на фронт белых, то результаты наличия конницы в своем тылу белые почувствовали очень скоро. А так как к тому же командование 14-й армией увязало действия рейдируйщей конницы с наступлением пехоты, то эффект получился полный: уже 5 ноября 14-я армия получила полную возможность перехода в общее наступление, и 6-го после овладения Севском командующий отдает приказ, по которому 46-й дивизии ставилась задача овладеть Дмитриевым, 41-й дивизии — выйти на реку Сейм на участке Пена — Лукашевка, а ударной группе — продолжать наступление в южном направлении, выдвинув конницу для занятия Фатежа и действий в тыл Дмитриевской группе белых. Бригаде Примакова, развернутой к тому времени в 8-ю кавалерийскую дивизию, было указано объединить под своим командованием кавалерийскую бригаду 46-й дивизии и развивать удар для захвата Льговского узла. Командующий армией предусматривал этим новым рейдом оказание содействия наступлению 41-й и 46-й дивизий, причем указывалось, что к 9 ноября обе дивизии должны выйти к реке Свана, а ударная группа к этому же дню должна овладеть городом Фатежем. 57-я дивизия, потрепанная под Севском, оставалась в армейском резерве. К 14 ноября части армии выполнили указанные задачи и приступили к организации преследования противника. [284]

К этому времени наступление на фронте 13-й армии шло широким темпом. 4 ноября Эстонская дивизия после перегруппировок перешла в наступление и 5-го заняла Змиевку, 6-го — станцию Ново-Полево, 7-го — Малоархангельск и 9-го продвинулась еще на 15 км к югу. Такой темп указывал на начавшееся преследование и бегство белых.

В свою очередь 9-я дивизия к 8 ноября выходила на линию реки Сосна южнее и юго-восточнее Малоархангельска. Однако в силу того, что удар в правый фланг Орловской группе противника не осуществился и 9-я дивизия безусловно опоздала со своим выходом к Малоархангельску, разбить белых не удалось, и они отходили на юг, ускользая от наших ударов.

Что касается Ливненского направления, то 3-я дивизия к 9 ноября вела бои у Щигры, а 42-я дивизия, заняв 3-го еще ноября Ливны и разбив здесь два Алексеевских полка противника, 9 ноября выходила на рубеж станицы Долгое в 50 км к югу от Ливны. Приданная дивизии 13-я кавалерийская бригада находилась в это время уже в 8 км к северу от Касторной.

Выводы

В нашем изложении мы намеренно оставили в стороне оба фланга фронта. 8-я армия с корпусом Буденного по характеру действий и по результатам их выделена нами в особую главу, и влияние, какое действия конницы Буденного оказали на весь первый этап операций фронта, мы покажем дальше. Что касается 12-й армии, то последняя сыграла только роль резервуара, из которого фронтовое командование черпало, поскольку это дозволяла обстановка, живую силу для развития действий на главном очаге борьбы — Орловско-Курском плацдарме.

Период почти месячных боев закончился очищением от белых всего пространства, заключавшегося между полуокружностью Чернигов — Севск — Кроны — Орел — Елец — Воронеж и диаметром Чернигов — Курск — Воронеж. Но цели, которой задавалось красное командование, — разбить Добровольческий корпус — достигнуть еще не удалось. [285]

Причины недостижения этой цели по нашему мнению определяются следующим:

а) Несмотря на численное превосходство в силах красной стороны над белыми, несмотря на то, что относительная группировка частей Южного фронта соответствовала поставленным задачам — все же преследование столь решительной и активной цели, как разгром и уничтожение живой силы противника, в период развития им своих успехов, требовало более стойких войск и большего количества их, чем те, коими располагало фронтовое командование.

б) Относительная слабость ударной группы (фронт наступления — 20 км, абсолютная численность около 7500 штыков) ни в какой мере не определяла успеха борьбы с белыми, ибо боеспособность последних была велика{164} и одного противопоставления сил для задержки их, а тем более для ликвидации было совершенно недостаточно.

в) Но главное, по нашему мнению, все-таки заключалось в изолированности действий ударной группы, ибо соседние с ней дивизии не были боеспособны вовсе: ни 9-я, ни 7-я дивизии, как видел читатель, не только не могли оказать боевого содействия группе, но даже не были в состоянии обеспечивать ее фланги. И наоборот, отступив, они предоставили белым действовать против группы в любом направлении и в любой комбинации. Получилось нечто вроде пехотного рейда со всеми отрицательными его свойствами и без основного элемента, единственно допускающего его осуществление — подвижности. Читатель помнит, как под Кромами ударная группа дерется на три фронта: на северо-восток, на юг и на северо-запад.

г) В конечном счете именно небоеспособность наших частей привела к необходимости частью сил действовать в тыл Орлу и определила в дальнейшем лобовой, встречный характер боев, вызвавший недовольство главкома.

д) Недостаток живой силы сказался и в отсутствии в руках фронта и армейского командования резервов. Введение в дело Эстонской дивизии оказалось недостаточным, и в процессе хода военных действий приходилось [286] маневрировать только наличными средствами. Особенно остро указанное обстоятельство сказалось в начале двадцатых чисел октября, когда обстановка настойчиво требовала нанесения сильного удара с Новосильского направления на железную дорогу Орел — Курск где-либо в районе Еропкино. Попытка командюжа возложить эту задачу на 3-ю дивизию успехом не увенчалась в силу слишком невысокой численности последней, а равно невысокой ее устойчивости. Но даже и в таком состоянии, когда вследствие неоднократных нажимов со стороны командующего фронтом армейское командование 2 ноября дает соответствующую задачу 3-й дивизии, последняя приносит значительное облегчение ударной группе.

е) Не менее отрицательное значение имело и явное непонимание 13-й армией задач, которые на нее возлага-!лись. В нашем изложении явственно рисуется это непонимание в двух указанных маневрах: в начале операции и при разрешении назревшего кризиса 24–26 октября.

Основное, что требовалось от всех армий, в том числе и от 13-й — применение маневра с общей целью разгрома живой силы, тогда как армейское командование везде и всюду стремилось к захвату пространства. Если в действиях 14-й армии было много недочетов, если в течение всего октября ее действия сводились к ведению ожесточенных боев местного характера, то все же деятельность армейского командования 14-й армии и ее подразделений проходила под знаком стремления разрешить задачи в полном соответствии с духом и характером тех целей, которыми задавалось фронтовое командование. Этого нельзя усмотреть ни в одной из операций 13-й армии. Даже и при достижении успеха и при развитии его усилия дивизий разрежены и не имеют той осмысленной согласованности, какая наблюдалась в 14-й армии. Работа штаба 13-й армии оставляла желать много лучшего. Деятельность его ограничивалась точной (а иногда и неточной) передачей директив фронта без учета конкретной обстановки и без преломления их через призму армейской действительности. В качестве иллюстрации такого неконкретного управления приводим приказ командарма-13 за № 128 от 31 октября: «Командюж указал, что действия [288] 13-й армии носят весьма нерешительный характер. Главной задачей армии является разгром и уничтожение живой силы противника... Начдивам надлежит помнить и внушать подчиненным им начальникам, что главной задачей является не только захват территории, но особенно живой силы противника». Ясно, что сообщить начальникам дивизии о необходимости бить живую силу врага — было недостаточно для достижения цели{165}.

Тем не менее Южному фронту в течение этого месяца удалось:

1) приостановить безнадежный отход армий, начатый еще 3 сентября;

2) организовать нанесение удара белым, приведшего в конечном счете к отходу их и очищению громадной территории между Курском и Орлом.

Указанное давало полную возможность приступить к дальнейшим действиям, целью которых было разрезать белых на две части, преследовать их и уничтожить. [289]

Дальше