Операции на побережье Бельгии: первая фаза
Адмиралтейство не смогло пойти навстречу военному министерству в деле канадского конвоя главным образом вследствие новых требований, возникших в связи с положением в восточной части Канала. После падения Антверпена обстановка в Бельгии указывала на возможность нового содействия флота с моря, но совершенно иного характера по сравнению с предыдущим. Вопрос сводился не к поспешной и мало продуманной высадке десанта, а к прибрежным операциям чисто морского характера.
По сравнению с грандиозными масштабами борьбы, развернувшейся на войне впоследствии, эти операции покажутся ничтожными, но в данный момент их выполнение и результаты представляли собой исключительный интерес. Театром борьбы являлся тот район, где немцы надеялись восстановить свой первоначальный план войны, опрокинутый на Марне, а нам представлялся случай проверить опыт тактического влияния морской силы на сухопутные операции в новых условиях быстро развертывающейся обстановки современной войны.
Условия местности настолько затрудняли совместные операции, что только при детальном их изучении можно дать полную оценку всего сделанного. [241]
С момента отступления бельгийской армии на Изер немцы достигли моря, но не в пункте, соответствующем их планам, а потому вопрос борьбы за побережье сводился к тому, возможно ли удержать линию Изера или нет. Если немцы смогут прорвать эту линию и загнуть англо-французский левый фланг, то Дюнкерк и Кале неминуемо попадут в их руки. Ситуация внушала одинаковую тревогу как флоту, так и армии, поскольку в случае овладения неприятелем этими портами не только защита коммуникаций Канала делалась проблематичной, но и вся обстановка в отечественных водах в корне нарушалась.
Для начала самое неприятное обстоятельство — обратная посадка на корабли двух британских дивизий — миновало. Стала ли тому причиной задержка немцев у Антверпена, или недостаток у них в снарядах, или что-либо другое, но только никакой попытки прижать наш десант к морю сделано не было.
Генерал Раулинсон, действуя совместно с французскими морскими стрелками, находившимися в Генте, оказался в состоянии прикрыть отход бельгийской армии. Он отступал через Брюгге и Диксмюд, имея приказание, маневрируя в согласии с французскими частями, войти в соприкосновение с армией генерала Френча для удлинения его левого фланга к северу от Ипра. К его собственному левому флангу должна была примкнуть бельгийская армия, дабы продолжить союзный фронт до моря. Спасти Остенде не было возможности, и бельгийское правительство решило перебраться морем в Гавр. Наше Адмиралтейство предложило конвой, выбрав для этой цели три речных монитора Mersey, Severn и Humber.
Эти суда только что вступили в строй и теперь давали возможность убедиться, насколько полезна была их покупка; к сожалению, они не смогли прийти вовремя, так как эвакуация Остенде началась 12 октября.
Только Mersey успел отконвоировать до Gris Nez несколько транспортов, вышедших из Дюнкерка. Два других ушли обратно в Дувр, будучи на полпути атакованы с близкого расстояния подводной лодкой. Атака была безрезультатна и не повторилась. Мониторы благополучно пришли, дав повод лишний раз убедиться в выгодности их малой осадки. [242]
Зебрюгге, конечно, постигла судьба Остенде, но с морской точки зрения необходимость оставить этот порт имела более серьезные последствия. Как выяснилось, Зебрюгге прекрасно удовлетворял требованиям базы подводных лодок и, будучи соединен водными путями сообщений с Антверпеном, весьма вероятно мог сделаться опасным для нас пунктом.
Адмиралтейство приняло на себя эвакуацию всех грузов и запасов из Зебрюгге, но, считаясь с указанными его особенностями, считало необходимым разрушить мол и уничтожить все портовые сооружения. К несчастью, это не входило в планы сухопутных войск: высшее сухопутное командование не считало Зебрюгге потерянным окончательно. Причиной явилось то, что еще не были учтены все свободные ресурсы Германии, и существовала уверенность, что как только британская армия займет свои новые позиции, она сможет совместно с бельгийцами перейти в наступление вдоль побережья и, загнув правый фланг немцев, отбросить их от моря.
Руководствуясь этими соображениями, военное министерство настаивало на оставлении Зебрюгге нетронутым, рассчитывая воспользоваться им в будущем.
Когда вопрос затрагивал компетенцию сухопутного командования, Адмиралтейство не считало себя вправе упорствовать, хотя, по его мнению, мы серьезно рисковали.
Зебрюгге остался нетронутым со всеми печальными последствиями такого решения. Время это показало.
Перспективы выполнения наступательного плана генерала Френча в тот момент были, однако, далеко не обнадеживающими. 15 октября закончился отход бельгийской армии, и она заняла свои новые позиции; они тянулись от Boesinghe (в четырех милях к северу от Ипра) по Изерскому каналу до Диксмюда, оттуда на северо-запад вдоль Ипра до моря у Ньюпорта общей протяженностью 30 миль. Эта линия удерживалась шестью слабыми, измученными дивизиями без всяких признаков тяжелой артиллерии. Никакой участок фронта союзников не вызывал такого беспокойства, как этот, хотя и положение британской армии было достаточно неустойчивым. [243]
Она еще не закончила своего сосредоточения. Первый корпус пока не прибыл из Эна и ожидался не ранее чем через 5 дней.
В случае прорыва бельгийского фронта наш левый фланг неминуемо оказывался бы загнутым, что не только означало конец надеждам на наступление вдоль побережья, но и полное открытие Остенде и Дюнкерка для неприятеля.
Уже 15 октября немцы заняли Остенде, и их дальнейшее наступление против бельгийцев было вопросом ближайшего времени. Требовалось срочно предпринимать меры для подкрепления бельгийского фронта, и вечером этого же дня флот снова был призван начать длинную серию трудных и опасных операций. Призыв исходил от бельгийского правительства.
Флоту представлялся случай оказать помощь — просили прислать корабль для прикрытия фланга бельгийского расположения.
Ясно сознавая, какое значение имеют для Дуврского района падение Антверпена и неразрушенный и незаблокированный Зебрюгте, Адмиралтейство, не теряя времени, предпринимало свои меры.
12 октября была учреждена новая должность начальствующего над всеми патрулями (Admiral of Patrols), выходящая из подчинения адмиралу. Проливы выходили из его ведения и поручались отдельному начальнику — контр-адмиралу Худу, назначенному «командующим Дуврским патрулем и старшим морским начальником». В состав Дуврского патруля входили: 6-я флотилия эскадр, миноносцев (24 судна класса Tribal ) с ее легкими крейсерами Attentive, Adventure, Foresight к Sapphire, 3-я т 4-я флотилии подводных лодок (13 лодок класса «В» и класса «С»), флотилия досмотрщиков (Boarding Flotilla), а также все тральщики и вспомогательные дозорные суда района Дувра.
Одновременно адмирал, начальствующий над всеми патрулями, перенес свое местопребывание в Хамбер, так как полем его деятельности отныне являлось водное пространство на севере. Реорганизация его сил производилась в соответствии с требованиями величины его района и борьбы с подводными лодками. [244]
Для нового Дуврского патруля заранее не предвиделось никаких прибрежных операций, и ни одно из немногочисленных прибрежных судов, числившихся в списках флота, не вошло в состав отряда адмирала Худа; но три монитора все еще стояли в Дувре, и уже через час после получения просьбы Бельгии адмирал просил передать их в его распоряжение.
Желание его было немедленно исполнено.
В течение ночи приходили сведения о движении значительных сил немцев по направлению бельгийского фронта, а на следующий день, 16 октября, пришло сообщение и непосредственно от самого генерала Жоффра. Он не надеялся на бельгийцев и просил, чтобы суда союзного флота оказали поддержку их левому флангу своими дальнобойными орудиями, стреляя по правому флангу немцев.
Вместе с тем он выразил желание, чтобы операция на море была согласована с сухопутной, для чего морскому командованию надлежало наладить связь с генералом Фошем в Дюнкерке (Фош командовал левым флангом французской армии).
Через два часа адмиралу Худу были отданы соответствующие распоряжения.
Трем мониторам с дивизионом миноносцев для их охраны было приказано немедленно идти в Дюнкерк под общим командованием командира Severn капитана 2-го ранга Фуллертона. Французы предложили дать для охраны мониторов свои крейсеры, но Адмиралтейство отклонило это предложение, считая нежелательным рисковать крейсерами в такой опасной операции. Однако обстоятельства оказались сильнее, и в результате пришлось послать именно крейсеры.
Сильно засвежевшая погода не дала возможности выйти мониторам, и приходилось ждать, пока ветер стихнет, но такое решение не являлось выходом из положения.
Ночью немцы сделали попытку захватить врасплох Диксмюд, а в полдень 17 октября пришло известие от генерала Френча о наступлении шеститысячной неприятельской колонны на Ньюпорт с запросом о времени прихода мониторов. [245]
Были получены также сведения о намерении немцев перевести войска в La Panne — крайний город на бельгийском побережье в востоку от Дюнкерка.
Создавшееся положение ясно указывало на необходимость операции с моря. Требовалось скорее послать какие-нибудь суда: все зависело от них. Ждать улучшения погоды значило потерять все.
Счет шел не на дни, а на часы, и Адмиралтейство решило рискнуть крейсерами.
Адмиралу Худу было приказано отправить скауты (крейсеры) с частью миноносцев, и через час отряд этих судов в составе двадцати четырех вымпелов вышел по назначению. В 15 часов смогли выйти и мониторы, вслед за которыми пошел Attentive под флагом адмирала Худа.
Опасность угрожала не только непосредственно судам, принимавшим участие в операции, но также и главным коммуникационным путям нашей армии. Большая часть Дуврского патруля ушла, и охранять вход в Канал осталась лишь Гарвичская флотилия. Для прикрытия назначенной операции она заняла позиции у Broad Fourteens.
По сведениям агентов, в Гельголандской бухте наблюдалось какое-то оживление. 16 октября поступили определенные указания в этом направлении, и легкий крейсер Undaunted (капитан 1-го ранга Фокс) с 1-м дивизионом миноносцев (Lance, Lennox, Legion и Loyal) был отправлен в разведку. Этот крейсер только что вступил в строй и состоял лидером 3-й флотилии эскадренных миноносцев.
Для наблюдения за бухтой между Терсхеллингом и Амеландом находилась подводная лодка Е-8.
Около 14 часов 17 октября Undaunted подошел к назначенному ему месту у Brown Ridge, где, крейсируя вдоль Голландского побережья и находясь в пятидесяти милях к юго-западу от острова Тексел, увидел впереди себя на расстоянии около 8 миль дым четырех судов. Вскоре выяснилось, что это немецкие миноносцы, идущие курсом несколько восточнее нашего отряда в строе фронта на расстоянии полумили друг от друга. Сблизившись, миноносцы вдруг сильно задымили, видимо, собираясь уходить. [246]
Undaunted поднял сигнал «погоня». Lance и Lennox повернули на миноносцы, шедшие восточнее, а Legion и Loyal пошли на остальные. Наше преимущество в ходе сказалось очень быстро, вскоре расстояние уменьшилось до 40 кабельтов. Undaunted открыл огонь из 6-дюймового носового орудия.
Неприятель маневрировал очень искусно, и вначале стрельба Undaunted не причиняла ему вреда, но с уменьшением расстояния, когда открыли огонь и миноносцы, картина изменилась.
Около 15 часов Lennox и Lance вывели из строя миноносец S-115, а Loyal и Legion смели трубы, мачты, мостики и все палубные надстройки на другом миноносце.
Видя невозможность уйти, два оставшихся миноносца повернули, сделав доблестную, но безнадежную попытку атаковать Undaunted. Legion и Loyal немедленно пошли на них и встретили таким жарким огнем, что немцы тотчас повернули обратно. Бой продолжался на очень близкой дистанции, что позволило неприятелю выпустить торпеды. Наши суда легко уклонились от них, и в 16.30 последний из совершенно избитых неприятельских миноносцев пошел ко дну.
Из общего количества двести сорок человек удалось спасти одного из командиров, вскоре умершего от ран, офицера и двадцать девять матросов.
Наши повреждения оказались ничтожны, личный состав потерял ранеными офицера и четырех матросов.
Погибшие суда — S -11 5, S-117, S -11 8 и S-11 9 — входили в состав Эмденского дозора, нахождение которого в водах далеко за пределами их обычного района позволяло предполагать существование каких-то намерений помешать нашей операции у берегов Бельгии.
Удачное дело Undaunted давало уверенность, что на некоторое время Дуврский пролив застрахован от случайностей, а потому адмиралу Худу было разрешено непосредственное руководство операцией, и капитану 2-го ранга Самсону, начальнику нашей временной воздушной базы в Дюнкерке, было предписано поступить в распоряжение адмирала, как только последний туда прибудет. [247]
У капитана Самсона имелось одиннадцать аппаратов, из которых лишь пять были пригодны для операций. Военное ведомство имело там десять аппаратов; два привязных аэростата были в пути.
Французы спешно послали в Дюнкерк четыре предложенных ими эскадренных миноносца. Французское военное командование считало желательным участие в операции линейных кораблей типа Formidable, и это желание было исполнено. Адмиралу Бернею приказали отделить из его эскадры два корабля, снабженных противоторпедными сетями и с наибольшим углом возвышения орудий, выслав их с расчетом прибытия на рассвете. В это время еще не было известно о столкновении нашего отряда с миноносцами Эмденского дозора. Как только эти известия поступили, пришлось отменить сделанное распоряжение, так как нельзя было сказать, не является ли столкновение прологом каких-либо других грядущих событий.
Кораблям, назначенным адмиралом Бернеем: Queen и Implacable, приказали следовать не в Дюнкерк, а в Дувр, куда 17 октября ночью они вышли из Портленда. Здесь они должны были ждать выяснения обстановки.
Желая пойти навстречу просьбе французского штаба, Адмиралтейство не считало, однако, возможным рисковать хотя бы и старыми линейными кораблями. Сообщая в Бордо о сделанных распоряжениях, оно предложило оказать помощь французскими судами береговой обороны типа Furieux. Французское морское командование, так же как и наше в свое время, не придавало должного значения судам этого типа. Из них в кампании находился лишь один корабль в Бизерте; остальные не были готовы, причем большая их часть стояла даже без орудий. Предложение прислать крейсеры Kleber и Desaix Адмиралтейство отклонило, считая необходимым беречь крейсеры для крейсерской службы.
Последнее соображение вызвало также приказание адмиралу Худу отослать ночью скаутов, оставив только шесть миноносцев для охраны и совместных действий с мониторами, прибывающими на рассвете. Около полуночи 17 октября [248] адмирал Худ на Attentive пришел в Ньюпорт и немедленно установил связь с берегом.
От бельгийской Главной Квартиры он еще в пути получил последнюю сводку об обстановке на фронте.
Бельгийская армия занимала позиции по левому берегу Изера от Ньюпорта до Диксмюда, имея сторожевые посты на другом берегу. Один находился в Lombartzyde, в одной миле к северу от Ньюпорта на Остендской дороге, в одной миле от береговой черты, второй — в Rattevalle, в двух милях на восток от первого, третий — у перехода на канале Брюгге, а четвертый у Marmekensvere в миле на восток от того места, где Изерский канал поворачивает к югу. Король находился в La Panne.
От судов требовалось:
1) не допустить высадку германских войск между Ньюпортом и La Panne;
2) артиллерийским огнем остановить наступление неприятеля на Ньюпорт.
В 3 часа ночи 18 октября адмирал сообщил, что мониторы прибудут на позиции с рассветом, что скауты и миноносцы, кроме четырех, он отослал, но сам остается на Attentive. Рано утром началось наступление немцев на передовые посты; в Ньюпортском секторе оно было направлено против Lombartzyde и Mannekensvere.
Первые сообщения говорили, что пехота наступает на деревню Вестенде, имея батарею в Вестенде-Бейнс. Адмирал Худ приказал своей флотилии перейти ниже Вестенде и Мидделкерк, открыть огонь и постараться заставить батарею замолчать. Под непрерывным огнем шрапнели флотилии удалось выполнить эту задачу.
В 10 часов утра штаб бельгийской армии просил обратить внимание на деревню впереди Ратевилль на канале Брюгге и на ферму Блокус, расположенную в полумиле к северу от деревни. Оба пункта находились в 3/4 мили от Вестенде-Бейнс. Attentive, мониторы и миноносцы открыли интенсивный огонь, продолжавшийся целый день.
Наши потери были ничтожны, но судить о действительной силе и точности огня судов было трудно из-за высоты песчаных дюн. Корректировка стрельбы с берега в то время еще не была достаточно налажена. [249]
Немцам хотя и удалось частично занять Mannekensvere и овладеть деревнями Schorew, Keymen, их атака на Lombatrzyde потерпела полную неудачу.
Как писала L'Action de l'Armée Belge, «атака не удалась благодаря содействию англичан с моря, поддержанному французскими частями. Английские суда обстреливали неприятеля по всему берегу, оказывая этим в продолжение всего боя существенную помощь делу обороны».
Когда первый натиск немцев был отбит, адмирал Худ, по предложению Адмиралтейства, перенес свой флаг на миноносец Amazon, отправив Attentive в Дувр, где в ожидании дальнейших распоряжений стояли Queen и Implacable. Ждать им пришлось недолго; вскоре были получены сведения о намерении немцев помешать нашей прибрежной операции, послав свои броненосные и легкие крейсеры. Ввиду этого коммодору Тирвиту было предписано выйти и быть наготове со всеми его силами.
Implacable и Queen совместно с легким крейсером Sapphire и четырьмя миноносцами заняли позицию за Downs. Адмирал Берней послал два корабля адмиралу Худу. Предположение о том, что немцы собираются предпринять контроперацию, оправдывалось. Около полудня 18 октября коммодор Тирвит, придя на свое место, настиг немецкий пароход «Офелия», который выдавал себя за госпитальное судно, посланное подобрать людей с погибших в последнем бою миноносцев. Приказания, имевшиеся у капитана, равно как и все маневрирование парохода в этом районе, за которым, начиная с рассвета, наблюдал наш подводный дозор у Терсхеллинг, были настолько подозрительны, что оставляли мало сомнений в истинном его назначении. «Офелию» задержали как разведчика, сняв с нее радиотелеграфную сеть. 19 октября линейные корабли прибыли на указанные им места, но никаких признаков неприятеля не наблюдалось.
Коммодор Тирвит считал, что, вероятно, задержание «Офелии» нарушило весь план намеченной операции, и она была отменена.
20 октября суда дозора заняли свои обычные места, а линейные корабли вернулись в Нор. Все это время мониторы [250] работали без устали. Начиная с рассвета 19 октября, их огонь продолжался почти без перерыва.
Дюны сильно мешали стрельбе, но с берега указывались пункты для обстрела. Главными объектами являлись батареи, тянувшиеся в глубь от остендской дороги, позади Вестенде-Бейнс.
Стрельба велась столь интенсивно, что к 14 часам пришлось послать срочное требование о доставке снарядов. Результаты бомбардировки не были видны, но бельгийский штаб оказался ими вполне удовлетворен и просил о возобновлении стрельбы с рассветом.
Положение на фронте требовало максимума помощи, которую могли оказать суда.
Передовая позиция у Beerst была потеряна; извилина Изера, между Schoorbakke и Тервит, стала открыта анфиладному огню.
Невзирая на риск, бомбардировку требовалось продолжить во что бы то ни стало. Адмиралтейство, сознавая всю срочность помощи и считаясь с вопросом расхода снарядов, решилось возвратить скауты, которые должны были выйти по первому требованию адмирала Худа.
Адмирал между тем нашел другой выход из положения. Выяснив, что снарядов хватит еще на день, он просил прислать ему старую канонерку Hazard, вооруженную двумя 4,7-дюймовыми орудиями, стоявшую в порту в качестве базы подводных лодок, и какое-нибудь другое, подобное ей устаревшее судно, считая, что оно будет полезнее скаутов. Предложение его было немедленно принято, и старые, заброшенные и позабытые в долгий период мира суда начали готовиться к походу. Кроме Hazard, могла идти и канонерка Bustard.
Другие подобные им суда, способные служить плавучей платформой для орудия, — канонерки Vestal, Rinaldo, Wildfire также начали оборудоваться соответствующим образом, причем в Портленде приступили к установке 9,2-дюймового орудия на канонерку Exellent.
20 октября операция продолжалась. В этот день усилия немецкого наступления сосредоточились на деревне Lombartzyde и ферме Бамбург, составлявших передовые [251] позиции Ньюпортского предмостного укрепления. Судам поручалась задача обстреливать тяжелые батареи противника, расположенные в районе Вестенде — Мидделкерк.
Адмирал Худ продолжал держать флаг на миноносце Amazon, имея, кроме мониторов и пяти французских миноносцев, еще шесть миноносцев 6-й флотилии, из которых миноносец Viking вышел из строя вследствие разрыва 4-дюймового орудия.
По мере развития неприятельского наступления суда сосредоточили огонь на тяжелых батареях у Вестенде и у фермы Блокус, а также на группе войск, собравшихся у Вестенде-Бейнс.
Вскоре мониторы заставили замолчать Блокус, против Вестенде же действовал миноносец. В момент наибольшего напряжения германской атаки, ввиду того что батарея в Вестенде еще продолжала стрелять, адмирал, подойдя самым полным ходом к берегу, открыл по ней частый огонь. Получив сообщение об успешности маневра, он его продолжал до тех пор, пока скрытые за дюнами орудия не нащупали миноносцы и не пристрелялись к ним. Amazon получил серьезные пробоины и вышел из строя. Этим работа флота ограничилась.
Немцы атаковали у Ньюпорта столь энергично, что бельгийцы просили прислать на помощь судовых пулеметчиков. Поэтому с мониторов рано утром был выслан отряд в 20 человек под командой лейтенанта Уайза (с Severn).
Неприятельская атака велась на Lombartzyde от Вестенде и в направлении Slype вдоль канала, и лейтенанту Уайзу поручили занять ферму Бамбург.
Высадившись, пулеметчики направились туда прямо через поле. Не поняв предостерегающих криков войск из окопов, отряд продолжал совершенно открыто продвигаться к ферме.
Со 150 футов немцы открыли огонь, в результате чего отряд рассыпался, потеряв убитым командира, пять человек ранеными и шесть пропавшими без вести. Потеря фермы решила участь Lombartzyde, так как, заняв ее, немцы подвергали [252] анфиладному огню улицы. Бельгийцы, занимавшие Lombartzyde, вынуждены были отступить.
Одна за другой следовали на флотилию просьбы усилить огонь. Суда приблизились к берегу на расстояние полумили, что привело к значительной результативности огня, но к 17 часам все снаряды оказались израсходованы, и бельгийцы начали отступать к Ньюпорту. Немцы преследовать не отважились.
Это заставило адмирала Худа настаивать на скорейшей присылке канонерок. Бельгийцы начали очищать не только Lombartzyde, но и все передовые позиции к востоку от Ипрского канала и просили, как только позиции будут окончательно оставлены, начать их обстрел.
Единственно, что в этот момент мог сделать адмирал, это послать миноносцы за новым боевым запасом в Дувр, а мониторы — в Дюнкерк. Сам он с поврежденным Amazon остался.
В полночь отступление закончилось; бельгийцы заняли позиции позади Изера, имея предмостное укрепление в полумиле к северу от Ньюпорта, и просили с рассветом начать бомбардировку. Наступающий день они считали решающим.
Немцы закончили свое сосредоточение, собрав против бельгийского фронта семь полных дивизий.
Критический момент уже наступил, а мониторы все еще стояли в Дюнкерке, ожидая снарядов, высылка которых из Нор ожидалась не ранее 13 часов.
С рассветом пришли Foresight с канонерской лодкой Hazard и четыре новых миноносца — Lizard, Lapwing, Crusader, Cossack. Перенеся флаг на Foresight и отправив Amazon для ремонта, адмирал в 7 утра открыл огонь по Lombartzyde.
Вскоре было сообщено об успешности бомбардировки, вслед за чем последовала просьба направить огонь вдоль немецких окопов, где было замечено скопление войск и понтонов.
Еще через некоторое время огонь судов просили сосредоточить по району Shuddebeurze, так как привязной шар обнаружил там тяжелую батарею. Эта батарея [253] стреляла настолько метко, что через 5 минут шар, находившийся от нее на расстоянии 2 миль, вынужден был снизиться.
Шар привели в Коксиде-Бейнс (2 мили от неприятеля), откуда с него удачно корректировали огонь по батарее на ферме Рудепорт. Ферма очень быстро запылала, и батарея замолкла.
До утра немцы не начали атаки, но была ли тому причиной бомбардировка или что-то другое, неизвестно, хотя, по показаниям пленных, судовой огонь был ужасен.
В 15.30 флоту дали знать, что немцы пытаются форсировать реку, и просили усилить огонь до максимума.
День выдался очень тяжелый, суда поддерживали непрерывный огонь в течение одиннадцати часов, причем один только Foresight израсходовал к вечеру 1100 снарядов, однако заметного влияния на общее положение бомбардировка не оказала.
Все же наступление немцев было приостановлено, и форсировать реку им не удалось.
До этого момента за время бомбардировки была совершена только одна попытка неприятельских подлодок помешать операции — в первый день был безуспешно атакован один из мониторов, но затем лодки не появлялись.
Теперь же пришло сообщение (оказавшееся впоследствии ложным), что у Остенде видели U-21.
Сделав распоряжение относительно расходования снарядов, адмирал Худ перенес флаг на миноносец Crusader и, взяв лично на себя руководство охраной флотилии, приказал уйти канонерской лодке Hazard, а крейсеру Attentive следовать за ней, как только покажутся мониторы. Атаки подлодки не последовало, а за ночь французы поставили заграждение к востоку от Остенде.
На следующий день, 22 октября, на приморской полосе фронта стало значительно тише.
Судовой огонь не дал немцам возможности удержаться в Lombartzyde, и они переместились дальше от берега. В течение дня им удалось закрепиться у Тервит. Отбив отчаянные контратаки бельгийцев и удержав этот пункт, они окопались на западном берегу Изера. [254]
В том же районе, куда доставал огонь судов, дело обстояло иначе.
Под прикрытием артиллерийской завесы мониторов и Bustard бельгийцам удалось сделать вылазку в Lombartzyde. Взятые пленные показали, что судовой огонь не только приносит громадные разрушения, но и парализует действие немецкой артиллерии.
На следующий день днем бельгийцы вновь заняли Lombartzyde. На этом закончилась, как считал адмирал Худ, первая фаза операции. В результате ее проведения стремительное движение немцев вдоль берега было остановлено, и положение, хотя на время, спасено. Излишне говорить, что достигнутым успехом все три союзные армии были обязаны исключительно флоту.
Помощь эта являлась не только материальной, но и моральной — она подняла упавший боевой дух измученной бельгийской армии. Флот поддержал ее огнем тяжелой артиллерии, отсутствие которой так угнетающе действовало на ее личный состав.
«Вмешательство английского флота, — писал очевидец, — в моменты наивысшего напряжения боя принесло делу обороны существеннейшую помощь». Живо описывая, как гул судовых пушек постепенно покрывал шум боя, он говорит: «Неожиданно, как далекий рев льва в пустыне, заглушающего крики других зверей, отдаленные, но грозные залпы начали своим грохотом перекрывать остальной шум. Это открыли с моря у Ньюпорта огонь по неприятельским окопам военные суда.
Суда находились от нас в 3 километрах, мы же сами — в 10 метрах от наших батарей, но ничего, кроме рева судовых пушек, не было слышно.
Суда поражали окопы противника, приводили к молчанию батареи и не давали ему возможности продвинуться вдоль берега...
В то время как Диксмюд удерживался только благодаря героизму французских морских стрелков и части бельгийских войск, Ньюпорт и его предмостное укрепление оставались неуязвимы — путь к ним неприятелю был прегражден». [255]