Предисловие

В течение года, предшествовавшего беспримерной победе Израиля в Шестидневной войне, арабский мир играл в опасную игру, смысл которой заключался в подталкивании мира к краю пропасти, но не далее "красной" черты.

Президент Египта Гамаль Абдель Насер тоже проявил большую осторожность, и расположение чрезвычайных сил ООН в Тиранских проливах и на египетско-израильской границе было для него хорошим предлогом для сохранения такого состояния. В мае 1967 года его престиж в арабском мире находился на очень низком уровне. Он боролся с королем Саудовской Аравии Фейсалом, чтобы стать властелином Йемена, и после пяти лет сражений не мог похвастаться мало-мальски значительными успехами. Экономическое положение Египта было очень шатким, отношения с Соединенными Штатами — плохими, а отношения с другими арабскими странами — весьма далекими от того, чтобы удовлетворить его честолюбие. Единственной, пожалуй, страной, которую можно было считать верным союзником Египта из всех арабских стран "социалистической" ориентации, была Сирия, которая прилагала максимальные усилия, чтобы втянуть Египет в войну против Израиля.

Неожиданно сильная реакция Израиля 7 апреля 1967 года на инциденты, спровоцированные Сирией, вызвала сильную озабоченность ее руководителей, а предупреждения и ответные действия на вылазки диверсантов подтвердили опасения сирийцев, что они перешли "красную" черту в своих антиизраильских провокациях. Испугавшись, они призвали на помощь Египет, и в этом — по свидетельству самого Насера в его речи об уходе в отставку — им помогли русские, убеждавшие Египет в "агрессивных планах Израиля", якобы готовившего нападение на Сирию.

Насер стоял перед альтернативой, и он решил, что если Израиль начнет военные действия против Сирии, а он не придет ей на помощь, то останется в арабском мире полностью изолированным и лишенным всякого влияния. Поэтому он перебросил в середине мая большую часть своих войск на Синайский полуостров. Этот шаг уже сам по себе неминуемо должен был привести к войне. Командование египетской армии в Синае обратилось к чрезвычайным силам ООН с требованием отвести своих солдат в определенные пункты с тем, чтобы египетские части могли занять боевые позиции. В результате переговоров между Насером и Генеральным Секретарем ООН У Таном всему миру вдруг стало известно, что силы ООН отошли и что Израиль оказался лицом к лицу с враждебным и воинственным Египтом.

И тогда было объявлено о закрытии Тиранских проливов.

В течение ряда лет Израиль денно и нощно предупреждал, что закрытие проливов означает войну. Даже великие державы были принципиально согласны с этой позицией после нашего отступления из Шарм а-Шейха в 1957 году. Насер, опытный политический игрок, решил попытать счастья: он уверовал, что ему удастся затянуть петлю на шее Израиля без войны, несмотря на недвусмысленные заявления правительства Израиля, население которого после проведенной мобилизации ждало дальнейшего развития событий: армия — с напряжением, тыл — с большой озабоченностью.

Разнузданная военная истерия арабов достигла таких размеров, которые до сих пор не были известны просвещенному миру. Арабским массам были обещаны сокрушительная победа, безнаказанные насилия и грабежи, и эти обещания вызвали такой экстаз и ликование, которые возможны лишь в странах Востока. Богатая арабская фантазия воспламенилась, обильная ложь всех средств информации породила опасные иллюзии, и не только весь арабский мир, но и значительная часть мирового общественного мнения была убеждена, что на сей раз победа будет за арабами.

Кольцо вокруг Израиля смыкалось. После египетско-сирийского союза было заключено соглашение между Египтом и Иорданией — самая большая ошибка короля Хуссейна, — затем к этому соглашению присоединился Ирак. Впервые иорданская армия была отдана под египетское командование. Египетские солдаты были переправлены по воздуху в Иорданию и дислоцированы в Латруне, в опасной близости к жизненно важным центрам Израиля.

Казалось, что все готово для последнего и решающего акта спектакля, продиктованного богатой арабской фантазией. Израиль, лишенный активной политической поддержки, стоял один перед вооруженными до зубов арабскими полчищами, во много раз превосходившими количественно израильскую армию. Мир, затаив дыхание, ждал развития событий. Глубокий трепет объял народ Израиля и его друзей. А в лагере врагов еврейского государства царило неприкрытое ликование.

Весь Израиль стал единым боевым лагерем. Вступил в действие удивительный механизм, именуемый системой безопасности Государства Израиль. Он действовал спокойно и уверенно, охватив все стороны жизни, — людские ресурсы и вооружение, транспорт и энергетику, снабжение и гражданскую оборону. Не было почти необходимости в мобилизации — весь народ стал в строй. Невиданная волна добровольцев устремилась в армию. Народ, полный глубокого исторического самосознания, вспомнил, что раздоры и внутренняя борьба приводили в прошлом к катастрофам, и он потребовал от своих руководителей покончить с распрями и внутрипартийными раздорами, объединиться и сплоченным фронтом выступить против общего врага. И в эти решающие для страны дни нашлись руководители, которые смогли стать выше политических и партийных разногласий и добиться национальной консолидации, которая в течение одной ночи создала атмосферу уверенности и даже оптимизма.

И еврейство всего мира осознало, что без Государства Израиль оно теряет всякой смысл, ибо судьба еврейского народа связана неразрывными узами с судьбой еврейского государства, так как все евреи, где бы они ни находились, — звенья одной цепи и взаимные гаранты своего благополучия. Во всем мире среди евреев поднялась такая волна солидарности, какой они раньше никогда не знали. Из самых отдаленных и заброшенных уголков света, где только бьется еврейское сердце, шли вести о безграничной любви и преданности, искренней заботе и мобилизация всех сил и средств. И израильтяне убедились, что еврейский народ — это его самый надежный и крепкий тыл.

Израиль, сплоченный и организованный, с образцовым спокойствием и непоколебимой решимостью ждал грядущих дней. Политические деятели всего мира колебались, вели бесплодные дискуссии, но ничего не решали. Арабская истерия росла не по дням, а по часам. Насер был уверен, что инициатива и все козырные карты в его руках. Он обещал арабскому миру все — и арабы ждали обещанного.

И действительно, рано утром в понедельник 26 ияра 5727 года — 5 июня 1967 года — неотвратимо наступил час военного столкновения.

В историю войн народа Израиля и, пожалуй, в историю мировых войн была вписана одна из самых блестящих страниц. В течение недель две большие армии стояли друг против друга в полной боевой готовности. Поэтому, видимо, не имеют особенного значения споры о том, кто нанес первый удар. О факторе неожиданности не может быть и речи — ведь полная готовность существовала в обоих лагерях, и не было никаких оснований полагаться на какое-либо превосходство при использовании фактора внезапности. И если в первые же часы сражения Израиль многого добился, то это следует приписать прежде всего несобранности и халатности египетского командования. Главные же удачи Израиля надо приписать еврейской военно-стратегической мысли.

Вступили в сражение Иордания, командные посты которой были в руках египтян, Сирия, спровоцировавшая быстрое сползание к войне, и Ирак, присоединившийся к межарабскому военному союзу. Иордания приблизила войну к дому каждого израильтянина, начав стрельбу по всей линии границы. Ее пушки были нацелены на Новый Иерусалим, на Тель-Авив, на гражданский аэродром в Лоде, на жителей долин. Сирийцы не прекращали обстрел наших северных поселений. Границы Израиля стояли в огне. На сей раз арабы сдержали свое обещание и наступали со всех сторон.

С первой же минуты армия Израиля диктовала ход военных операций: каждый из трех фронтов имел свой штаб, и каждый был готов немедленно ответить на вызов противостоящего ему противника. Реакция наших сил диктовалась нашими точными расчетами, волей к победе малой кровью и отнюдь не соответствовала ожиданиям врага.

Своими блестящими действиями, беспримерными в истории мировой авиации, наш военно-воздушный флот добился за первые три часа войны полного превосходства в воздухе. Тем самым наши наземные силы получили возможность развивать военные операции под покровом огневого прикрытия, охранявшего наши части и поражавшего неприятеля на каждом шагу. Книга Р. и У. Черчилль рассказывает о великом чуде захвата всего Синайского полуострова за шесть часов после разгрома египетской армии; об освобождении территории на западном берегу Иордана и, прежде всего, о воссоединении Иерусалима; об отводе сирийской угрозы от северных поселений. Отныне все это навеки вписано в историю еврейского народа.

Кульминацией войны было возвращение еврейскому народу его вечной столицы. Когда наши доблестные парашютисты, вписавшие столько блестящих страниц в историю Цахала — Армии Обороны Израиля, — еще до окончания боев достигли Стены Плача и, припав к ней, не смогли сдержать слез, — это был один из самых волнующих моментов нашей истории, насыщенной многими незабываемыми событиями! Ведь большинство этих рослых и сильных парней, которые плакали, как дети, прильнув к нашей национальной святыне — западной стене Иерусалимского Храма, — никогда в своей жизни раньше не молились. Осуществилось древнее пророчество, и еврейский народ отныне навеки завладел своей древней и нераздельной столицей.

Израиль победил, потому что народ был сплочен, потому что все воевали с готовностью пожертвовать собой. Каждый солдат знал, за что он воюет, и каждый понимал, что нет иного выхода. Израиль победил, потому что сумел со дня образования государства воспитать сильную, хорошо обученную и преданную народу армию. После трехнедельного состояния полной боевой готовности в нужную минуту она действовала, как хорошо выверенный механизм. Служба резервистов, система мобилизации, национальные усилия, все средства подготовки к войне — все это полностью себя оправдало в решающий час истории.

В течение ряда лет командование Цахала заботилось о первоочередном оснащении авиации и танковых частей, и это полностью себя оправдало в Шестидневной войне. Именно оба этих рода войск самым активным образом обеспечили победу на полях сражений. Но самое главное и решающее — это то, что израильский командир всегда впереди, во главе своих солдат. Он никогда не оставлял своего места, если только не был тяжело ранен, и солдаты никогда не оставляли ни его, ни своих товарищей. Из общего числа погибших процент израильских офицеров, павших в боях, в два с половиной раза выше соответствующего процента в зарубежных армиях. В этом секрет решающих побед Цахала.

Много лет лелеемая арабами мечта о ликвидации Государства Израиль не сбылась и на этот раз, несмотря на огромные преимущества арабов в населении, территории, природных богатствах и вопреки активной помощи коммунистического блока инструкторами и вооружением. Этот факт не смогли поколебать ни развязанная арабами осенью 1973 года война Судного дня, ни последовавший за нею беспримерный по масштабам нефтяной шантаж, ни арабский террор. Израиль добивается прочных, жизненно важных для него границ, а в конечном итоге — справедливого мира.

Хаим Герцог,
бригадный генерал.