Блокада Воньсаня
Общий замысел
Блокада Воньсаньской гавани кораблями военно-морских сил США началась 16 февраля 1951 г. Это была самая продолжительная блокада подобного рода в истории современного американского флота{120}.
В тот день, когда она началась, командование военно-морскими силами ООН в Корее еще не имело какого-то определенного плана, предусматривавшего организацию постоянной или временной блокады города и порта. Первым, кто выдвинул эту идею, был контр-адмирал Смит. Блокада порта была задумана во время эвакуации войск из Хыннама, как часть общего плана по захвату островов западного и восточного побережья Кореи. В этом общем плане предусматривалось занять, по крайней мере, один из островов бухты Йонхынмань.
Когда Смит предложил свой план блокады Воньсаня, вооруженные силы Объединенных Наций отступали под первым натиском китайских коммунистов. В эти смутные декабрьские дни 1950 г. вооруженные силы Объединенных Наций находились под угрозой полного изгнания с Корейского полуострова. Смит быстро оценил сложившуюся обстановку и пришел к выводу, что подчиненные ему корабли, осуществлявшие блокаду и обстрел побережья Кореи, должны вновь перейти к наступательным действиям. Смит утверждал, что, если они сумеют добиться каких-то ощутимых результатов, это поможет стабилизировать обстановку на сухопутном фронте.
«Анализ и оценка сложившейся обстановки, — писал адмирал Смит, — подсказали мне, что для успешного ведения войны на море было бы неплохо захватить некоторые острова, расположенные [308] в стратегически важных пунктах. В первую очередь я наметил остров Чходо на подступах к Нампхо, остров Пэнъёндо к югу от полуострова Чхансаньгот, остров Токчок у входа в иньчхоньский порт и небольшой островок вблизи Куньсаня, в захвате которого не было особой необходимости, так как линия фронта проходила уже к северу от него. Кроме того, мы надеялись захватить группу островов в бухте Йонхынмань».
По плану Смита на эти острова нужно было высадить по 150–200 солдат южнокорейской морской пехоты, что и было сделано, причем морские пехотинцы были вооружены только винтовками (позднее они получили автоматы и ручные гранаты). Таким образом, предполагалось, что, когда 8-я армия снова двинется на север, эти острова явятся нашими опорными пунктами и нам не придется захватывать и очищать от противника многие островки у западного побережья.
Смит представил свой план на рассмотрение командующего военно-морскими силами на Дальнем Востоке, который утвердил его.
В общем, можно сказать, что первоначальный план блокады Воньсаня сводился к захвату одного или нескольких островов бухты Йонхынмань и удержанию их до нового наступления на север вооруженных сил Объединенных Наций с целью захвата всей Северной Кореи, включая и порт Воньсань. В то время никто не думал, что через несколько месяцев война зайдет в тупик, фронт стабилизируется и будет проходить через самую узкую часть Корейского полуострова южнее этого порта.
«Порт спасения»
Для того чтобы понять необычный характер и значение морской блокады Воньсаня, которая продолжалась 861 день, необходимо дать краткую справку об этом городе и о географических и гидрографических особенностях бухты Йонхынмань. Это поможет читателю правильно оценить ход событий, связанных о блокадой.
Город Воньсань, расположенный в стратегически важном районе восточного побережья Кореи, на берегу относительно закрытого и потому не имеющего больших приливов Японского моря, является главным морским портом Северной Кореи. Площадь акватории его гавани составляет около 300 кв. миль, а окружающие горы хорошо защищают порт от штормовых ветров и столь частых здесь тайфунов. Недаром японцы называли Воньсань «портом спасения». В отличие от других портов Северной Кореи, воньсаньский порт зимой не замерзает. Якорная стоянка здесь очень удобна, так как на глубинах 11–15 м илистое дно хорошо держит якорь. Эти особенности воньсаньского порта и побудили японцев в 1880 г., когда они получили право пользоваться портом, начать его усовершенствование. [309]
К 1950 г. Воньсань представлял собой процветающий современный город и развитый морской порт, стратегическое значение которого как важного железнодорожного узла и военно-морской базы увеличивалось еще и за счет большого количества промышленных предприятий. Население города составляло около 100 000 человек.
В Воньсане кончались железнодорожная линия и шоссе, которые шли из столицы Северной Кореи Пхеньяна и пересекали весь полуостров с запада на восток. Через город проходила и магистральная железнодорожная линия, которая шла по побережью с севера на юг. Две шоссейные дороги выходили из города на север и на юг.
Промышленным центром города был гигантский нефтеочистительный завод, занимавший площадь в 36 га. Его годовая производительность составляла почти 320 000 т нефтепродуктов. До начала войны в Корее Воньсаньский нефтеочистительный завод получал для переработки сахалинскую нефть, которая доставлялась в Воньсань танкерами. Кроме этого крупного завода в Воньсане и его окрестностях имелись и другие промышленные предприятия: паровозостроительный и вагонный завод, трубопрокатный, коксохимический, завод по производству свинца, мукомольный комбинат, судостроительная верфь, рыбоконсервный и спирто-водочный заводы. Воньсань был также и крупным центром рыболовства.
Внутренняя гавань морского порта была оборудована бетонным причалом длиной 270 м с подъездными железнодорожными путями, вдоль которых располагались различные склады. Причал обслуживался 40-тонным мостовым краном. На обоих концах причала имелись стенки и пирсы для швартовки небольших судов. Пирс нефтеочистительного завода был одним из самых крупных и имел длину более 100 м.
Причинами, заставившими командование военно-морскими силами ООН принять решение о блокаде Воньсаня, явились большое военное значение порта и развитая промышленность города.
Трудности блокады Воньсаня и ее выгоды
Проведение активной блокады внутренней гавани Воньсаня на небольшом расстоянии от берега было связано с известным риском. Дело в том, что, во-первых, Воньсаньскую гавань почти со всех сторон окружает суша, и поэтому подходящие к ней корабли могут быть обстреляны с любого направления; во-вторых, к началу блокады в бухте еще оставалась значительная часть старых минных заграждений; кроме того, можно было о полным основанием предполагать, что после декабря 1950 г. противник снова заминирует протраленные районы и использует каждый удобный случай для возобновления минных постановок. [310]
Так оно и было на самом деле. Коммунисты продолжали скрытно, по ночам, с небольших вездесущих рыболовных сампанов производить минные постановки. Помимо всего этого, блокада Воньсаня была связана с большой опасностью для кораблей еще и из-за ограниченных возможностей судоходства в этом районе. Извилистые фарватеры между многочисленными островами и мелями усложняли навигацию, а вместе с ней и артиллерийский обстрел побережья.
В то же время блокада Воньсаня и прилегающей бухты, а также захват ее островов давали нам целый ряд преимуществ. Во-первых, противнику пришлось бы отвлечь с фронта большое количество войск для обороны порта на случай нового вторжения. Во-вторых, протралив минные заграждения, вооруженные силы Объединенных Наций могли в любое время высадиться в Воньсане. В случае продвижения сухопутных войск Объединенных Наций к северу от Воньсаня потребовалось бы открыть дополнительный порт, чтобы обеспечить снабжение наступающей армии. В-третьих, как уже указывалось, Воньсань был важным транспортным узлом, где пересекались основные шоссейные и железные дороги, соединявшие Северо-Восточную Корею с фронтом. Корабельная артиллерия могла бы постоянно держать эти важные пути сообщения под огнем. В-четвертых, блокада Воньсаня лишала противника его лучшего порта, позволяла контролировать его рыболовство в этом районе, установив на одном из островов бухты специальный контрольный пункт. В-пятых, острова бухты могли служить хорошей базой для разведывательных и диверсионно-десантных групп. В-шестых (этот фактор вначале не был оценен по достоинству), бухта Йонхынмань с ее островами могла быть использована как база для розыска и спасения экипажей сбитых противником самолетов.
И наконец, сам факт блокады главного порта Северной Кореи, захвата островов бухты Йонхынмань и постоянного обстрела военных объектов Воньсаня оказывал бы деморализующее влияние на противника и имел бы большое психологическое значение для войск Объединенных Наций.
Вот почему было крайне необходимо организовать блокаду Воньсаня.
Первые боевые действия
16 февраля 1951 г., после того как 3-я эскадра тральщиков снова протралила фарватер в минных заграждениях (траление началось 12 февраля), эскадренные миноносцы «Уоллес Л. Линд» и «Озборн» начали первые боевые действия, связанные с блокадой. Контр-адмирал Смит, командир блокирующего соединения кораблей, находился неподалеку на борту крейсера «Манчестер».
Протраленный район был еще очень мал, и вести корабли по боевому курсу было исключительно трудно. Поэтому корабли [311] обстреляли военные сооружения в порту, стоя на якорях. Через два дня «Озборн» был впервые обстрелян противником в этом районе с острова Синьдо; на корабле были ранены 2 человека. Снаряды повредили центральный автомат стрельбы, пробили броню кормовой рубки, уничтожили прожектор правого борта. Таща за собой отданный якорь, «Озборн» поспешил к внешнему рейду. «Озборн» был первым кораблем США, получившим повреждения при блокаде Воньсаня.
Этот обстрел подчеркнул необходимость срочного захвата или нейтрализации островов бухты Йонхынмань. Только при этом условии блокада Воньсаня могла дать положительные результаты.
Захват островов бухты Йонхынмань (1951 г.)
Из всех многочисленных островов бухты Йонхынмань вооруженные силы Объединенных Наций последовательно захватили [312] и использовали в своих целях только семь: Йодо, Модо, Содо, Синьдо, Тэдо, Ундо и Хвантодо.
Первым из них был захвачен остров Синьдо. По имевшимся сведениям, на этом острове располагались войска противника и его береговые орудия. Поэтому для подготовки к захвату острова в 7.00 24 февраля два эскадренных миноносца и два фрегата начали двухчасовой артиллерийский обстрел острова. Огонь корректировал вертолет крейсера «Манчестер». К 9.00 по острову было выпущено 358 127-мм и 259 76-мм снарядов. Вслед за артиллерийской подготовкой на остров высадились 210 солдат южнокорейской морской пехоты, которым не было оказано никакого сопротивления. К 10.18 остров был полностью в наших руках. С этого острова, который находился всего лишь в двух милях от мыса Калмагак, можно было успешно вести наблюдение за железнодорожным и автомобильным движением в Воньсане и его окрестностях и корректировать огонь корабельной артиллерии.
Следующим был захвачен остров Йодо, самый крупный из островов. На него также было высажено 210 южнокорейских солдат, которые не встретили никакого сопротивления. Остров Йодо невелик; он имеет примерно 2200 м в длину и до 1400 м в ширину, его самая высокая точка возвышается над уровнем моря на 115 м. На западном берегу острова есть небольшой заливчик с пляжем, вполне пригодным для высадки, а рядом с ним крошечная рыбацкая деревушка Йодолли, где живет каких-нибудь 70 человек. Размеры острова, его положение и топография превращали его в идеальную базу для осуществления блокады Воньсаня.
В середине марта противник попытался высадиться на сампанах на остров Тэдо, но был отогнан артиллерийским огнем эскадренных миноносцев. Через три дня после этой попытки, 24 марта 1951 г., эскадренный миноносец «Инглиш» высадил на остров Тэдо береговую группу управления огнем. На острове никого не было, за исключением колонии прокаженных из 150 человек. На этом острове, который находился еще ближе к Воньсаню, чем остров Синьдо, сохранился старый японский форт. Когда на следующий день крейсер «Сент Пол» и 4 эскадренных миноносца, в том числе «Инглиш», успешно вели огонь по целям в Воньсане, его корректировали наблюдатели на острове Тэдо.
Солдаты южнокорейской морской пехоты, которые высадились на Йодо, постепенно взяли под свой контроль и несколько других островков бухты: Модо, Содо и Хвантодо. Этот последний представлял собой самый лучший наблюдательный пункт из всех ранее захваченных островов.
Береговые группы управления артиллерийским огнем на Хвантодо
Во время блокады Воньсаня для корректировки артиллерийского огня кораблей были использованы многие острова бухты, [313] из которых Хвантодо оказался самым удобным. Этот скалистый, без единого деревца, клочок земли, выступающий не больше чем на полсотни метров из воды и удаленный всего лишь на 2700 м от берега, лежал в пределах дальности стрельбы не только орудий, но даже минометов противника. С него можно было наблюдать как за городом, так и за Воньсаньским аэродромом и за важной дорогой, шедшей через долину Аньбёнь южнее города и являвшейся основной линией снабжения восточного участка фронта противника.
К острову Хвантодо можно было добраться только на сампанах, которые благодаря незначительной осадке могли проходить над якорными минами противника, установленными с углублением 1,8–3,0 м. Но и это было возможно только ночью, так как остров находился вблизи батарей противника.
«В начале июля 1951 г., — рассказывает офицер разведки 95-го оперативного соединения старший лейтенант Лэмп, — на борт эскадренного миноносца «Блю» прибыл командир 95.2 оперативной группы капитан 2 ранга Андерсон. Обсуждая с командирами эскадренных миноносцев «Блю» и «Фрэнк Э. Эванс» вопрос об эффективности огня корабельной артиллерии, Андерсон установил, что она может быть значительно повышена, если где-либо вблизи района целей удастся высадить береговую группу управления огнем. Я заверил командование, что для этой цели остров Хвантодо может быть использован как нельзя лучше. Из одних лишь добровольцев, которых оказалось больше чем нужно, была сформирована береговая группа управления огнем. В ночь на 6 июля 1951 г. я провел группу управления огнем на вельботе к острову Хвантодо. Мы взяли с собой радиолокационную антенну-отражатель, чтобы с кораблей могли наблюдать за нами. Мы подошли к единственному пригодному для высадки пляжу, который находился на западном берегу острова и полностью простреливался противником. Берега острова, за исключением этого пляжа, были каменистые, и к ним нельзя было подойти из-за многочисленных подводных рифов и скал. Вблизи места высадки стояло несколько рыбачьих хижин, одну из которых и заняла наша группа. Гарнизон острова в составе взвода южнокорейских морских пехотинцев радостно приветствовал прибывшую на остров группу.
Результаты огня эскадренных миноносцев «Эванс» и «Блю», корректировавшегося этой группой, были исключительно высокими. Как я припоминаю, они обстреляли базу торпедных катеров и склады в порту Воньсаня. Группа оставалась на острове в течение трех или четырех дней, а затем я привел ее обратно на корабль».
Такой метод ведения артиллерийского огня стал применяться все чаще и чаще. Большинство блокирующих кораблей начали высаживать на острове Хвантодо свои группы управления огнем. А 19 июля 1951 г. на остров была высажена небольшая [314] группа солдат американской морской пехоты, которая находилась на нем до конца войны, причем ее состав менялся через каждые четыре месяца.
Результаты первых 100 дней блокады
27 мая 1951 г., когда закончились первые 100 дней блокады Воньсаня, адмирал Смит сообщил, что за это время противнику были нанесены следующие потери:
| Виды потерь | Уничтожено | Повреждено |
| Автомашины | 107 | 238 |
| Здания и постройки | 149 | 466 |
| Мосты | 34 | 83 |
| Жел.-дор. вагоны | 63 | — |
| Паровозы | — | 11 |
| Туннели | — | 3 |
| Сампаны | 54 | 238 |
Кроме того, противник потерял убитыми и ранеными 8195 солдат и офицеров.
Несмотря на активность береговых батарей противника и несколько прямых попаданий, полученных нашими кораблями, потери, [315] которые мы причинили китайцам и северокорейцам, обошлись нам сравнительно недорого.
В Воньсане, как и на железных дорогах всей Северной Кореи, противник был вынужден в результате налетов авиации и огня корабельной артиллерии организовать ремонт шоссейных и железных дорог.
Несколько раз в течение этих 100 дней огонь батарей противника внезапно усиливался, когда коммунисты предпринимали решительные попытки изгнать блокирующие корабли из пределов гавани. Так, вслед за мощным ударом самолетов 77-го оперативного соединения 6 июля 1951 г. (было произведено 270 боевых вылетов) противник 17 июля открыл особенно интенсивный огонь по нашим кораблям. Вокруг эскадренных миноносцев «О'Брайен», «Блю» и «Каннингхэм» разорвалось более 500 снарядов. В свою очередь эти три корабля за четыре с половиной часа выпустили по береговым батареям противника 2336 127-мм снарядов. Несмотря на то что батареи противника в течение долгого времени вели хорошо управляемый огонь с острова Умидо, мыса Калмагак и полуострова Ходо, они не причинили большого вреда нашим кораблям. Несколько незначительных повреждений на двух танкодесантных кораблях, стоявших вблизи острова Йодо, вызвали осколки разорвавшихся поблизости снарядов.
«После этой артиллерийской перестрелки, — говорит контрадмирал Дайер, — я приказал, чтобы корабли в любое время суток и во всех случаях артиллерийского обстрела побережья всегда были на ходу».
Система обороны Воньсаня
Когда была установлена блокада Воньсаня, противник располагал лишь несколькими береговыми батареями в этом районе. Однако в ходе блокады их количество неуклонно увеличивалось, прочность береговой обороны Воньсаня росла. Когда тральщики Объединенных Наций протралили один фарватер, названный в шутку «Бродвеем», а затем и второй, еще ближе к берегу, окрещенный «Нижним Бродвеем», противник расширил свою систему траншей, включив в нее участки побережья, расположенные ближе всего к протраленным фарватерам. Траншеями были также оборудованы и другие участки, где, по мнению противника, можно было ожидать высадки наших десантов. В частности, серьезному усилению подверглись песчаные пляжи вблизи Воньсаня, участки южного берега бухты и, несколько позже, западного берега.
Противник располагал свои береговые батареи таким образом, чтобы они могли обстреливать как район действий кораблей, так и вероятные участки высадки десанта. Вблизи этих участков [316] противник расставил тяжелые пулеметы и минометы, а на ближайших холмах — батареи 76-мм орудий. Тяжелые орудия береговой обороны (122-мм и 152-мм) размещались еще дальше от уреза воды с таким расчетом, чтобы держать под огнем район действий кораблей.
В первые месяцы блокады все береговые батареи противника были укомплектованы обычными полевыми орудиями. За редким исключением они были укрыты в искусно замаскированных пещерах или туннелях, откуда их выкатывали только для ведения огня. Противник очень быстро понял, что орудия, расположенные на открытых площадках, рано или поздно будут уничтожены.
«Большинство артиллерийских позиций, расположенных у уреза воды, имело лишь один вход, — рассказывает старший лейтенант Лэмп, офицер разведки, находившийся в то время на острове Йодо. — Этот вход предназначался только для закатывания орудия и делался как можно уже. Очень небольшое количество пещер, оборудованных для укрытия орудий, обычно самых тяжелых, имело отдельный вход для личного состава. Такие входы отрывались с обратной стороны холмов, что позволяло расчетам скрытно занимать места у орудий. Большинство позиций тяжелых орудий имели прочные укрытия для боеприпасов и расчетов. Противника, по-видимому, не беспокоило то, что люди и боеприпасы находились в одном и том же помещении.
Кроме полевых артиллерийских орудий, противник использовал для борьбы с нашими кораблями танки и железнодорожные орудийные установки. Танки располагались по берегам бухты в нескольких районах. Больше всего их было на высоте «Квадратная голова» у мыса Калмагак. Две из этих танковых позиций были оборудованы таким образом, что танк, оставаясь невидимым, мог вести огонь через амбразуру. Другой танк часто выдвигался для ведения огня на северный скат высоты, но, когда корабли открывали по нему ответный огонь, стремительно уходил назад.
Во второй половине 1951 г. в районе Воньсаня появились 4 железнодорожные орудийные установки, из которых 3 располагались севернее города, недалеко от берега. Они также могли закатываться в пещеры.
Насколько мне удалось установить из сообщений некоторых беженцев из Воньсаня, все береговые орудия были укомплектованы расчетами из северокорейцев. Я сомневаюсь, чтобы среди них находились китайцы. Подразделения северокорейской армии обслуживали все береговые орудия в Воньсаньском районе, за исключением батарей на полуострове Ходо, которые были укомплектованы северокорейскими моряками».
Противник пользовался довольно простой системой управления огнем береговых орудий. Они были пристреляны по определенным участкам, где наши корабли имели ограниченную свободу [317] маневра и где, следовательно, их легче было накрыть. На многих артиллерийских позициях в каменистом грунте были отрыты дугообразные канавки, в которые плотно входили колеса орудий. Вдоль этих канавок делались отметки, соответствующие положению орудий для стрельбы по каждому пристрелянному реперу, что позволяло быстро открывать огонь. Огонь батарей был очень хорошо скоординирован и управлялся централизованно по особой схеме. С корректировочных постов, снабженных планшетами, данные о падении снарядов немедленно передавались по телефону на центральный пункт управления огнем, где рассчитывались корректуры и откуда поправки передавались по телефону непосредственно на батареи. Несмотря на то что противник не располагал автоматическими приборами или счетно-решающими устройствами, огонь велся быстро и точно. Время от времени противник опубликовывал сведения о якобы потопленных им кораблях. Так, например, о потоплении одного эскадренного миноносца противник сообщал три раза, а когда тот появился в бухте Йонхынмань в четвертый раз, противник заявил, что мы придали бортовой номер потопленного эскадренного миноносца совершенно новому кораблю.
Присутствие в бухте наших блокирующих кораблей и тральщиков раздражало и беспокоило противника. В течение первого года блокады Воньсаня было четыре случая, когда противник считал, что над ним нависла непосредственная угроза высадки десанта. Паника обычно начиналась сразу либо после очередного мощного удара самолетов 77-го оперативного соединения, либо после сильного обстрела города линейным кораблем, либо после совместного авиационно-артиллерийского удара. Противник находился в постоянном напряжении и в течение всей блокады Воньсаня не осмеливался ослабить его оборону.
Возросшая активность береговых батарей противника не прошла для наших кораблей бесследно: в июле получили прямые попадания 6 кораблей: фрегат «Эверет», десантные корабли-ракетоносцы LSMR-409, 412 и 525, эскадренный миноносец «О'Брайен» и тяжелый крейсер «Хелена». В августе блокирующие корабли не имели никаких повреждений, но в сентябре 2 корабля — эскортный миноносец «Уильям Зейверлинг» и базовый тральщик «Херон» — были повреждены снарядами противника.
Надежды противника сорвать блокаду города усилением огня береговых батарей, повторным минированием ранее протраленных районов и захватом находившихся в наших руках островов бухты Йонхынмань потерпели крушение.
Сомнения в целесообразности продолжения блокады
Хотя еще не был потоплен или даже серьезно поврежден ни один из кораблей Объединенных Наций, кое у кого вскоре начали возникать сомнения в целесообразности продолжения блокады. [318] За первые 180 дней блокады корабли выпустили по Воньсаню до 50 000 снарядов без особенно ощутимых результатов. Разговоры о том, что «игра не стоит свеч», возникали главным образом потому, что мы не могли точно определить, как обстрел города сказывается на общих боевых возможностях противника и на его моральном состоянии. После шестимесячной блокады города всем было очевидно, что ни авиабомбы, ни снаряды корабельной артиллерии не остановили непрерывный поток военных материалов, шедший через Воньсань к фронту по ночам. Только днем удавалось надежно перекрывать этот поток. За 6 месяцев блокады противнику был нанесен значительный ущерб, выражавшийся следующими цифрами:
| Виды потерь | Уничтожено | Повреждено |
| Орудия | 262 | 230 |
| Тягачи и автомашины | 178 | 348 |
| Джонки и сампаны | 89 | 299 |
| Мосты | 36 | 100 |
| Туннели | — | 15 |
| Жел. -дор. вагоны | 66 | 80 |
Но как бы там ни было, а по ночам поезда и автомашины противника, невзирая на артиллерийский огонь, продолжали неуклонно двигаться на юг. Наблюдатели, расположенные на захваченных нами островах, доносили об этом постоянно. Естественно, это заставило многих призадуматься. И в самом деле, можно ли было оправдать известными и предполагаемыми потерями противника тот риск, на который мы шли, продолжая блокаду города? Эскадренные миноносцы и тральщики, действовавшие во внешней гавани, подвергались большому риску, который возрастал с каждым днем. Легко себе представить, в каком трагическом положении мог очутиться любой корабль, если удачно выпущенный противником снаряд лишил бы его управления. Течение либо снесло бы его на минное поле, либо выбросило на один из многочисленных островов.
Итак, все признавали риск, которому подвергались блокирующие Воньсань корабли. Однако значение блокады города не исчерпывалось теми потерями, которые нес противник. Самый факт возрастающего сопротивления противника свидетельствовал о том, что блокада чувствительно нарушала его планы. Кроме того, было известно, что для защиты Воньсаня от возможной высадки десанта противник держал в этом районе большое количество войск (по сведениям разведки, 79 200 человек). Далее, в бухте удалось спасти несколько сбитых противником американских летчиков, которые были обречены на гибель или плен, не будь поблизости ваших кораблей. [319]
Поэтому осада не только продолжалась, но и становилась все более активной.
2 июля 1951 г. наши крупные корабли — линейный корабль «Нью-Джерси» и крейсер «Толедо» — подвергли Воньсань мощному артиллерийскому обстрелу. 18 сентября 1951 г. силами 95-го оперативного соединения по городу был нанесен первый согласованный авиационно-артиллерийский удар. Операцией руководил контр-адмирал Дайер, находившийся на борту крейсера «Толедо». Кроме крейсера, в операции участвовали английский корабль «Глори» и американские «Флойд Б. Паркс», «Джон Р. Крейг», «Орлек» и «Сэмюэл Н. Мур». На следующий день эти же корабли, к которым теперь присоединились 3 десантных корабля-ракетоносца LSMR-409, 412 и 525, провели дополнительный обстрел Воньсаня.
10 октября был нанесен еще один авиационно-артиллерийский удар по Воньсаню, в котором приняло участие английское оперативное соединение под командованием контр-адмирала Скотт-Монкрифа. В состав соединения входили следующие корабли: легкий авианосец «Сидней»{121}, крейсер «Белфаст» и эскадренные миноносцы «Конкорд», «Колахэн», «Каюга», «Комес» и «Шилдз». Наша разведка обнаружила в Воньсане крупную группировку войск противника, которой огнем корабельной артиллерии были нанесены значительные потери.
20 декабря была проведена третья бомбардировка с моря, причем на этот раз группу кораблей возглавил линейный корабль «Висконсин». Удар был нанесен по военным объектам города.
Взаимодействие авиации и кораблей
К середине лета 1951 г. блокирующие корабли 95.2 оперативной группы отработали до мелочей порядок взаимодействия с авиацией. 77-е оперативное соединение периодически выделяло самолеты-корректировщики в помощь кораблям, которые обстреливали Воньсань, что значительно повышало эффективность огня корабельной артиллерии. Кроме того, корабли сами высылали береговые группы управления огнем на острова Хвантодо, Модо или Тэдо.
Высокую эффективность взаимодействия кораблей, береговых групп управления огнем и самолетов иллюстрирует эпизод, имевший место в сентябре 1951 г., о котором рассказывает командир эскадренного миноносца «Флойд Б. Паркс» капитан 3 ранга Клодиус. «Мы высадили с корабля береговую группу управления огнем на остров Хвантодо, которая корректировала наш огонь в течение дня, а иногда и ночью. Однажды с помощью [320] двух самолетов-корректировщиков 77-го оперативного соединения мы вели огонь по мысу Калмагак, а в это же время два наших базовых тральщика очищали от мин фарватер у южного берега гавани. Наши береговые наблюдатели на острове Хвантодо сообщили, что коммунисты выкатывают два орудия из пещер и готовятся открыть огонь по тральщикам, которые находятся от них всего лишь в 3,5 км. Наблюдатели просили срочно открыть огонь по этим орудиям. Мы немедленно направили в указанный район два самолета 77-го оперативного соединения, которые были вооружены реактивными снарядами. Не успели орудия противника открыть огонь по тральщикам я снова укрыться в пещерах, как наши самолеты выпустили по ним весь свой запас ракет и, очевидно, уничтожили их. Все это произошло в течение каких-нибудь 2–3 минут. Так, бдительность и оперативность береговой группы управления огнем, боевого информационного поста, артиллеристов корабля и летчиков 77-го оперативного соединения спасли наши тральщики от вероятных потерь и повреждений, обеспечив вместе с тем уничтожение двух орудий противника».
Второй год блокады
16 февраля 1952 г. эскадренные миноносцы «Роуэн», «Туайнинг» и «Грегори» отметили первую годовщину блокады Воньсаня беспокоящим огнем по городу и коммуникациям противника.
Протраленные районы постепенно расширялись, приближаясь к западному и юго-западному берегам бухты. Это увеличивало свободу маневра кораблей. Границы протраленных районов обозначались желтыми буями, и артиллеристы противника успешно использовали их в качестве реперов. Поэтому вблизи буев экипажам кораблей приходилось проявлять максимум бдительности.
5 марта 1952 г., когда тральщики «Пеликан» и «Керлъю» вели траление района «Алсер галч», батареи противника на мысе Калмагак обстреляли их. Оба корабля поставили дымовую завесу и благополучно ушли из-под огня противника. Применение дымовой завесы для прикрытия отхода тральщиков всегда оправдывало себя и вошло в обычную боевую практику.
Береговые батареи противника продолжали проявлять активность и в марте. Так, например, 13 марта корабли «Манчестер», «Джеймс Э. Кис», «Макджинти» и «Дуглас X. Фокс» попали под сильный и точный артиллерийский огонь. Только благодаря быстрой помощи самолетов 77-го оперативного соединения им удалось подавить орудия противника. 20 марта противник обстрелял эскадренные миноносцы «Уилтсай» и «Бринкли Баос». На следующий день под огонь батарей противника попал тральщик «Оспрей», а 22 марта — эскадренные миноносцы «Бринкли Басс» и «Стикел». 24 марта снаряд противника разорвался в средней части эскадренного миноносца «Бринкли Басс», рядом [321] с торпедным аппаратом, серьезно ранив одного и легко ранив четырех человек. 28 марта снарядами противника был накрыт фрегат «Берлингтон».
С началом апреля береговые орудия противника стали проявлять еще большую активность. Противник 18 раз открывал огонь по дозорным тральщикам, эскадренным миноносцам и другим кораблям 95-го оперативного соединения. Однако только в трех случаях на кораблях имелись жертвы. В течение апреля и мая корабли 95-го оперативного соединения, обстреливая Воньсань, нанесли противнику значительный урон, уничтожив большое количество джонок, орудий, автомашин, танков, мостов и зданий. В последнюю ночь апреля эскадренные миноносцы «Мэддокс» и «Лэффи» повредили 10 вагонов товарного поезда.
В этот же период «Мэддокс» и «Лэффи» подверглись наиболее ожесточенному и продолжительному обстрелу. Оба эскадренных миноносца прикрывали два тральщика, один из которых тралил район «Тинпэн элли», а другой — «Мафлер». Вскоре после начала траления батареи противника на полуострове Ходо открыли по кораблям сильный огонь. «Мэддокс» и «Лэффи», развив скорость до 25 узлов, открыли ответный огонь и начали свой «военный танец»{122}, который помог им ускользнуть от снарядов противника.
Аварийная посадочная полоса на острове Иодо
В 1951 и 1952 гг. в связи с усилением боевых действий нашей авиации на коммуникациях противника увеличилось и количество сбитых и поврежденных самолетов морской авиации (см. главу восьмую). Многие самолеты, поврежденные зенитным огнем противника, совершали вынужденные посадки на воду в бухте Йонхынмань рядом с блокирующими кораблями. Это заставило нас подумать о строительстве аварийной посадочной полосы на одном из захваченных островов бухты. Офицеры флота и морской пехоты, которые в это время находились на острове Йодо, хорошо понимали, какое значение имела бы такая полоса на этом острове.
Один из морских офицеров, старший лейтенант Лэмп, вспоминает, как родилась мысль о постройке посадочной площадки на этом острове: «Предложение о постройке аварийной посадочной площадки на острове Йодо принадлежит командиру 95.23 оперативного элемента подполковнику Варга. В то время я жил вместе с ним на острове Йодо в одной палатке. В течение лета 1951 г. мы несколько раз наблюдали вынужденные посадки наших самолетов на воду. Для нас было ясно, что с наступлением зимы случаи гибели летного состава в результате вынужденных посадок на воду значительно участятся. [322]
Однажды утром — это было ещё в августе — подполковник Варга неожиданно, видимо вспомнив, что я летчик, спросил меня, можно ли совершить вынужденную посадку не на воду, а на один из пляжей острова Йодо. Я ответил, что невозможно, так как ни один из них не был достаточно велик, а на береговой линии не было прямолинейных участков. Заинтересовавшись этим вопросом, мы оба начали обсуждать подробнее все возможности посадки самолетов в глубине острова, на одной из его «долин».
Постепенно у нас возникла мысль о постройке посадочной площадки на острове. После завтрака мы несколько раз прошли взад и вперед по узкой «долине», измерили ее длину и прикинули общий объем работ и количество техники, необходимой для постройки площадки. В конечном итоге мы пришли к выводу, что два бульдозера, переброшенные на остров, могли бы за пару недель выровнять аварийную посадочную полосу, а за несколько больший срок эту полосу можно было бы полностью оборудовать. Эта возможность казалась нам вполне реальной.
Подполковник Варга послал командиру 95-го оперативного соединения донесение, в котором рекомендовал его вниманию свой проект. Надо сказать, мы изрядно опасались за судьбу этого предложения, так как знали, что эта посадочная площадка будет находиться в пределах досягаемости артиллерии противника». Из тех островов, которые находились в руках вооруженных сил Объединенных Наций, только остров Йодо был пригоден для оборудования посадочной площадки. Но даже и на этом острове можно было оборудовать лишь короткую посадочную полосу, [323] пригодную только для винтомоторных, но не реактивных самолетов. Если бы даже она пересекала весь остров с северо-востока на юго-запад, то и в этом случае ее длина не превышала бы 720 м.
Было также очевидно, что строительство посадочной площадки на острове Йодо связано оо многими трудностями. Например, можно ли будет пользоваться ею в такой близости от береговых батарей Воньсаня? Ведь батареи противника на мысе Калмагак были всего лишь в 12 км, на полуострове Ходо — в 9 км, а до батарей острова Умидо было вообще не более 7 км. Весьма вероятно, что снаряды противника при первом же обстреле изрыли бы ее сплошными воронками и самолеты не смогли бы ее использовать.
Кроме того, стоило ли заниматься постройкой аэродрома на острове, расположенном севернее линии фронта, если после заключения перемирия его пришлось бы эвакуировать? Зачем же строить посадочную площадку для того, чтобы потом подарить ее противнику?
И наконец, имелись основания предполагать, что противник снова захватит остров Йодо. Ведь еще был свеж в памяти успешный рейд противника на остров Хвантодо в ночь на 29 ноября 1951 г. На западном побережье Кореи коммунистам удалось вновь овладеть одним из островов в заливе Ялу (остров Тэхвадо), который был занят южнокорейскими войсками в ходе наступления на север. На восточном побережье, вблизи Сончжиня, противник провел 19 февраля 1952 г. рейд на острова Арефьева (три небольших острова общей площадью 2 га). В 1.30 30 сампанов атаковали островок Килчжу. Эскадренный миноносец «Шелтон», новозеландский фрегат «Таупо» и быстроходный тральщик «Эндикот» помогли сорвать эту атаку. Противник все же высадился на берег двумя волнами, но 83-я рота южнокорейской морской пехоты упорно обороняла свои позиции и отбила его атаку, из 86 человек, высадившихся на берег, 80 было убито и 6 человек ранено. Налет 16 сампанов на остров Мьёнчхон, проводившийся одновременно с рейдом на остров Килчжу, был также отбит, причем наши корабли потопили 10 сампанов и нанесли большие потери войскам противника на уцелевших 5 сампанах. Осколками снаряда береговой батареи противника был пробит борт фрегата «Таупо»; эскадренный миноносец «Шелтон» получил три прямых попадания, в результате которых были ранены 15 человек.
Постройка аварийной посадочной площадки на Йодо могла натолкнуть противника на мысль о захвате острова. Командующий 7-м флотом вице-адмирал Брискоу, приняв в расчет все эти факторы, решил все же начать строительство площадки, которая была крайне необходима для спасения самолетов.
Командование 1-го десантного строительного батальона было убеждено, что если морская пехота сумеет удержать аэродром, а флот обеспечит ее действия, то батальон сумеет его построить. [324]
3 июня первые строители в составе 3 офицеров и 75 солдат высадились на острове Йодо и 9 июня приступили к созданию взлетно-посадочной полосы.
Инженеры подсчитали, что на строительство взлетно-посадочной полосы размером 36X720 м потребуется 45 дней. Однако, несмотря на беспокоящий огонь артиллерии противника в течение двух дней (13 и 21 июня), строители успели выполнить задачу за 15 дней и 25 июня доложили о готовности взлетно-посадочной полосы. Взорвав скалу, они расширили полюсу до 60 м, а на ее конце, примыкающем к берегу, устроили аппарель для извлечения из воды неудачно приземлившихся самолетов.
Впервые эта взлетно-посадочная полоса была использована 15 июля 1952 г., когда 7 самолетов «Корсар» из состава 193-й эскадрильи с авианосца «Принстон» произвели на ней посадку из-за недостатка горючего после продолжительных тщетных поисков своего товарища, который был сбит в 50 км северо-западнее Хыннама. Самолеты «Корсар» заправились на острове Йодо и благополучно возвратились на «Принстон».
Несмотря на артиллерийский обстрел со стороны противника, новый аэродром действовал до самого конца войны. Он был назван «Брискоу-Филд», в честь вице-адмирала Брискоу, по приказанию которого было начато его строительство.
Большое значение этот аэродром имел в последний год войны, когда он стал спасательным пунктом для многих наших самолетов и летчиков.
Патрулирование в районах «Мафлер» и «Тинпэн элли»
Повседневные задачи эскадренных миноносцев и тральщиков, принимавших участие в блокаде Воньсаня, отнюдь не были однообразными. Корабли постоянно подвергались обстрелу батареями противника, и очень часто даже в протраленных районах («Мафлер» и «Тинпэн элли») им угрожали не только дрейфующие мины, во и скрытно поставленные противником новые якорные мины.
«Китайцы могли за несколько часов вновь заминировать всю Воньсаньскую гавань, — говорит командир 95-го оперативного соединения контр-адмирал Джингрич. — Нашей разведке было известно, что коммунисты привязывали мины к бревнам и сплавляли их вниз по реке Намдэчхонь в бухту Йонхынмань, чтобы попытаться вытеснить нас оттуда. Сначала они спускали вводу простые бревна и, наблюдая в бинокль, определяли время их прохождения от места пуска до протраленных участков «Мафлер» и «Тинпэн элли». Затем они укрепляли на бревнах контактные мины с помощью глаголь-гаков, снабженных стопорным кольцом из растворимого материала. Расчет был такой, что кольцо растворится и освободит мину к моменту, когда бревно войдет в протраленные воды». [325]
Между тем артиллерийский огонь противника становился все точнее и эффективнее. 21 октября 1952 г. дважды получил попадания эскортный миноносец «Люис»; первый снаряд попал в носовое машинное отделение и вывел из строя котел, но, к счастью, снаряд не разорвался. Второй снаряд попал в кормовую часть юта, причинив незначительные повреждения; были убиты 7 человек и один ранен.
Командиры эскадренных миноносцев, действовавших в водах Воньсаня, выработали в ходе блокады несколько практических правил. Во-первых, если корабль приближался к углам протраленных районов, особенно вблизи побережья, то опасность попасть под обстрел береговой артиллерии противника возрастала, так как эти участки были тщательно пристреляны. Во-вторых, если два или более кораблей действовали в одном и том же районе в непосредственной близости один от другого, вероятность попадания в них увеличивалась. Противник часто вел артиллерийский огонь, надеясь, что наши корабли, маневрируя в относительно узких протраленных районах, могут столкнуться друг с другом или выйти на минное поле. В-третьих, противник обычно вел огонь перед заходом солнца, когда корабли служили отличной целью и в то же время не могли засечь стреляющую батарею. Недаром кто-то назвал этот период «часом воньсаньокого коктейля».
Захват островов бухты Йонхынмань (1952–1953 гг.)
К осени 1952 г. семь островов бухты Йонхынмань находились в руках войск Объединенных Наций. Наряду с этим рейды южнокорейской морской пехоты заставили противника отказаться от обороны и остальных многочисленных мелких островов. После того как была закончена эвакуация колонии прокаженных с острова Тэдо в Южную Корею, Тэдо стал использоваться для корректирования артиллерийского огня. Чтобы противник не мог захватить и использовать остров Ундо, на нем был размещен гарнизон.
На самом большом из семи островов — Йодо по-прежнему находилась оперативная группа штаба 95.23 оперативного элемента во главе с полковником морской пехоты; здесь же располагался 7-й батальон южнокорейской морской пехоты (около 700 человек), который подчинялся командиру 95.23 оперативного элемента и имел задачу охранять все занятые войсками Объединенных Наций острова бухты. На самой высокой точке острова, на высоте 113 м над уровнем моря, был расположен наблюдательный пункт, откуда хорошо просматривалась вся бухта.
На островах Модо, Тэдо и Хвантодо находились наблюдательные пункты береговых групп управления артиллерийским огнем. Расстояние между островом Модо и батареями противника на полуострову Ходо не превышало 55000 м. Несмотря на [326] то что многие орудия противника располагались на обратных скатах, корректировщики с Модо свободно наблюдали вспышки выстрелов и с помощью сопряженного наблюдения с острова Йодо засекали ведущие огонь орудия. Таким образом удавалось довольно точно определять координаты батарей.
С самой высокой точки острова Модо (71 м) хорошо наблюдались и батареи противника, получившие условное название «Инк Спотс». На вооружении этих батарей были 155-мм орудия, которыми противник мог вести огонь по всем островам бухты, включая Йодо. Весь протраленный проход «Мафлер» также лежал в пределах дальности стрельбы этих орудий, и поэтому они причиняли постоянное беспокойство тральщикам, действовавшим в этом районе.
На острове Модо находились один морокой офицер и три солдата из состава роты организации взаимодействия авиации и корабельной артиллерии, в задачу которых, кроме корректирования огня кораблей, входило и непрерывное наблюдение за батареями полуострова Ходо и района «Инк Спотс», а также тщательный учет движения транспорта в южном направлении в ночное время.
Ближе других к мысу Калмагак расположен остров Тэдо, на котором также несли службу наблюдения один морской офицер и три солдата роты взаимодействия.
Самым важным и в то же время опасным для наших наблюдателей был остров Хвантодо, где имелся пост в составе офицера морской пехоты США и трех корректировщиков. Для защиты острова от ночных налетов сампанов здесь располагалось подразделение южнокорейской морской пехоты. Как и на островах Модо и Тэдо, состав поста и подразделения охраны менялся каждые четыре месяца.
Третий год блокады
За последние пять месяцев второго года блокады положение в районе Воньсаня почти не изменилось, хотя противник постоянно стремился вытеснить американский флот из бухты. Артиллеристы противника, казалось, твердо решили потопить хотя бы один американский корабль, чтобы возместить ущерб, понесенный в течение 861 дня блокады{123}.
Если раньше противник экономно расходовал боеприпасы, то за последнее время, в ожидании близкого перемирия, он не жалел их. Так, в апреле он израсходовал 1600, в мае 1300 и в июне [327] 1106 выстрелов, из них больше половины — по кораблям, участвовавшим в блокаде. Противник значительно усилил и огонь по занятым нашими войсками островам, в особенности — по Йодо.
В течение апреля, мая и июня батареям Воньсаня удавалось по пять раз в месяц поражать американские корабли. Например, крейсер «Лос-Анжелос» дважды за одну неделю получал незначительные повреждения. Наибольшее число попаданий приходилось на патрулирующие эскадренные миноносцы. Правда, ущерб при этом оказывался небольшим, но часто дело не обходилось и без жертв. Так, 16 апреля получил прямое попадание в верхнюю палубу эскадренный миноносец «Мэддокс», в результате чего было убито 3 человека. 19 апреля снаряд противника разорвался в кормовой части эскадренного миноносца «Джеймс Э. Кис»; было убито 9 человек.
5 мая, следуя в сопровождении крейсера «Бремертон» и эскадренных миноносцев «Туайнинг» и «Колахэн», линейный корабль «Нью-Джерси» выпустил по Воньсаню 115 снарядов. Первым же залпом был уничтожен главный наблюдательный пункт противника. 406-мм снаряды до основания разрушили железобетонное хранилище боеприпасов. Линейный корабль обстрелял также батарею на полуострове Ходо, обрушив входы в пещеры и сметя все подъездные пути к орудийным площадкам. Он заставил эту батарею замолчать почти на три недели. 11 и 12 июня она вновь подверглась артиллерийскому обстрелу. Всего было выпущено 164 снаряда, которые вывели батарею из строя на все время до конца войны.
15 мая в результате прямого попадания в эскадренный миноносец «Брат» погибло 9 человек; 11 июня по эскадренному миноносцу «Уилтсай» было выпущено 45 105-мм снарядов, однако в цель из них попал только один. 14 июня недалеко от борта тяжелого крейсера «Бремертон» разорвались 4 снаряда. 15 июня по эскадренным миноносцам «Лофберг», «Джон Э. Боул» и спасательному судну «Каррент» было произведено более 100 выстрелов из орудий крупного калибра, но ни один из кораблей не пострадал. 17 июня противник выпустил около 80 снарядов по эскадренному миноносцу «Хендерсон», тем не менее ко раб ль отделался лишь незначительными повреждениями.
День 18 июня 1953 г. был для блокирующих кораблей очень тяжелым: противник подверг обстрелу крейсер «Сент Пол» и эскадренный миноносец «Ирвин». Разорвавшимся на верхней палубе снарядом было убито и ранено 5 человек из команды миноносца. Противник выпустил 45 снарядов и по эскадренному миноносцу «Роуэн», из которых 5 попали в корабль. Один, предположительно 155-мм, снаряд пробил в правом борту на 20 ом выше ватерлинии большое отверстие диаметром до 60 см. Другой вывел из строя корабельный радиолокатор. В нескольких [328] местах была повреждена бортовая обшивка. Было ранено 9 человек, из них двое тяжело.
25 июня на эскадренном миноносце «Герк» было убито 3 человека. В течение июня — июля патрулирование кораблей в светлое время суток пришлось несколько ограничить, однако командование не собиралось ни на минуту снимать блокаду. 7 июля были обстреляны тральщик «Симбол» и эскадренный миноносец «Уилтсай». В этот же день противник выпустил 300 снарядов по эскадренным миноносцам «Лофберг», «Джон У. Томпсон» и «Хэмнер». «Томпсон» был накрыт воздушными разрывами и получил небольшие повреждения. 11 июля 105-ми снаряд противника попал в 76-мм артиллерийскую установку крейсера «Сент Пол». Жертв при этом не было, так как расчет находился в укрытии. 23 июля этот крейсер снова был обстрелян. Несмотря на то что несколько снарядов разорвалось в непосредственной близости от него, корабль не получил никаких повреждений.
Конец блокады
В последний день войны в Корее, 27 июля 1953 г., когда наши войска, согласно условиям перемирия, готовились к эвакуации островов бухты, боевые корабли Объединенных Наций, как и в первый день блокады, обстреляли объекты Воньсаня и позиции артиллерийских батарей противника. Эскадренные миноносцы «Уилтсай» и «Портер» вместе с крейсером «Бремертон» в 21.59, то есть за одну минуту до перемирия, произвели по городу последний залп.
Мелкие острова бухты были эвакуированы в первый же день перемирия. Для эвакуации острова Йодо, на котором находилось большое количество различных сооружений, потребовалось больше времени: надо было эвакуировать склады и оборудование, а также уничтожить оборонительные сооружения.
1 августа, в чудесную солнечную погоду, последние корабли покинули бухту Йонхынмань. Важный железнодорожный центр с большим количеством промышленных предприятий, население которого когда-то составляло 100 000 человек, а в ходе блокады сократилось наполовину, был превращен в груду развалин. Об огромной важности этого крупного центра коммуникаций для противника свидетельствуют те исключительно большие усилия, которые противник вынужден был прилагать для того, чтобы ежедневно ликвидировать последствия обстрелов и бомбардировок. В городе не осталось почти ни одного неповрежденного здания. Многие заводы были переведены под землю. В условиях самого упорного противодействия со стороны противника и ограничивающих маневр кораблей мелководья и минных заграждений блокада Воньсаня, продолжавшаяся 861 день, явилась хорошей школой для моряков американского флота. [329]