Английские управляемые торпеды
В апреле 1941 года в форт Блокхауз близ Портсмута собралась небольшая группа молодых моряков, прибывших сюда из различных подразделений английского военно-морского флота в качестве добровольцев для участия в одной рискованной операции. Здесь их ожидали два офицера, капитаны 3 ранга Слейден и Фелл, имевшие за плечами опыт умелого и успешного командования подводными лодками. Последнему из них, в частности, удалось торпедировать немецкий тяжелый крейсер «Принц Евгений».
Обучение началось немедленно. Прежде всего добровольцы из нового пополнения прошли проверку с целью выяснить, насколько хорошо они умеют плавать. Плаванием их заставили заниматься ежедневно, повышая выносливость и улучшая результаты в этом виде спорта.
Как-то раз их привели к устроенному в земле бетонированному бассейну, наполненному водой. Новичков одели в водолазные костюмы: нижняя рубаха из толстого полотна, водонепроницаемый комбинезон, кожаные башмаки с тяжелыми свинцовыми подошвами, свинцовый пояс, маска, резиновые перчатки. Поверх комбинезона на лямках и ремне был укреплен кислородно-дыхательный прибор Дэвиса. Два горизонтально расположенных баллона со сжатым кислородом давили спину своей тяжестью. Баллоны соединялись между собой и были снабжены редукционным клапаном. Гофрированная трубка соединяла редукционный клапан с герметическим мешком, прикрепленным на груди. Этот мешок представлял собою как бы искусственные легкие. Цилиндрической формы патрон — смесь извести с содой — служил для поглощения углекислого газа, выдыхаемого водолазом. Мягкая гофрированная трубка соединяла патрон с маской, одетой на лицо и прочно закрепленной кожаными ремнями. [53]
Закончив испытание этого снаряжения на суше, водолазы по два человека должны были спускаться по отвесной лестнице в бассейн и некоторое время прохаживаться по его дну, чтобы освоиться с непривычной одеждой, научиться двигаться и дышать под водой на глубине 3–4 м. Через несколько дней тренировки стали проводиться на дне реки Солент на глубине около 10 м.
Кислородно-дыхательный прибор Дэвиса, являвшийся частью снаряжения водолаза, представлял собой как бы замкнутую цепь: ни один пузырек воздуха не вырывался из маски на поверхность воды. Выдыхаемый ртом углекислый газ поглощался нагрудным патроном, чистый же кислород, предварительно разреженный до необходимого предела в зависимости от глубины погружения, человек вдыхал носом. Водолазу грозило удушье как от избытка или недостатка кислорода, так и от недостаточного поглощения углекислого газа. Новички часто на собственном опыте учились распознавать первые симптомы отравления углекислым газом.
Отравление начиналось обычно незаметно. Появлялось какое-то приятное ощущение. Казалось, что руки делаются теплее, что маска не так сильно давит на лицо. Дышать становилось легче... Но уже очень скоро совершенно определенное чувство облегчения сменялось ознобом, а — затем и судорогами в конечностях, ослаблением зрения, непроизвольным разжиманием зубов. Человеку казалось, что он теряет сознание. Если в этот момент не потянуть за спасательный шнур или не перерезать ножом веревки, которые поддерживают на груди свинцовый балласт, чтобы автоматически всплыть на поверхность, — гибель неминуема.
О том, что произошло что-то недоброе, находящиеся на берегу люди начинают понимать, к сожалению, уже тогда, когда водолаз корчится в судорогах. Только тогда его начинают вытаскивать из бассейна. Благодаря искусственному дыханию, теплу, физическим упражнениям пострадавшего во многих случаях удавалось привести в чувство и довольно быстро вылечить.
И все-таки за несколько недель, которые потребовались для того, чтобы обучить в Портсмуте тридцать добровольцев, было зарегистрировано несколько несчастных случаев, причем некоторые из них со смертельным исходом. Отсюда ясно, что каждое погружение следовало подготавливать самым тщательным образом. [54]
Настало время, когда вся команда была переброшена на маленький пустынный остров Льюис из группы Гебридских островов. Тренировочные занятия были продолжены, причем они стали еще более напряженными и изнурительными. Люди еще не знали, к чему их готовят. Для них было придумано новое непонятное упражнение: двигаться по поверхности воды или под водой, сидя верхом на каком-то металлическом цилиндре. Цилиндр этот прицеплялся к моторному катеру, который, все время меняя скорость, тащил его на буксире.
Очевидно, цель состояла в том, чтобы они привыкли сопротивляться силе течения, поскольку в будущем им придется выполнять задание под водой?
К началу июня 1942 года водолазы уже знали, что от них требуется. На остров Льюис в разобранном виде была доставлена первая управляемая торпеда. Ее сразу же смонтировали и в строжайшей тайне переправили в Хорси Локс. Здесь водолазы впервые увидели это новое секретное оружие.
Оно имело форму торпеды и представляло собой металлический цилиндр весом приблизительно в 1,5 т. Длина его равнялась 6 м, диаметр — 65 еж. Батареи аккумуляторов, находившиеся примерно в центре тяжести этого аппарата, питали электрическим током мотор, который приводил в движение винт, заключенный в защитный кожух. Позади винта располагались вертикальный и горизонтальный рули, соединенные металлическими тросами с рукоятками управления. Водитель торпеды занимал место позади вогнутого металлического щитка в носовой части торпеды и прислонялся спиной к цистерне быстрого погружения. Перед ним помещалась приборная доска. При помощи приборов регулировалась работа мотора, насоса, подача сжатого воздуха из баллона, глубина погружения. Тут находился манометр, указатель глубины, часы и компас.
Второй член экипажа занимал место позади цистерны быстрого погружения. За ним находился ящик с различным инструментом, таким, как клещи, сетепрорезатели, ключи, молотки, компас, тросы и иногда запасной кислородно-дыхательный прибор Дэвиса. Второй член экипажа предназначался для производства подводных работ. Он должен был разрезать противолодочные сети и прикреплять подрывной заряд к объекту нападения. Носовая часть торпеды представляла собою зарядное отделение. Она имела форму [55] цилиндра, закругленного на конце, и содержала примерно 275 кг бризантного взрывчатого вещества. Зарядное отделение отделялось от корпуса торпеды, прикреплялось к объекту нападения, после чего приводился в действие взрыватель с часовым механизмом.
Поскольку аккумуляторы были рассчитаны на 6 часов работы, а скорость торпеды не превышала 3 узлов, то она могла пройти 18 миль.
Первое испытание английской человекоуправляемой торпеды, произведенное поблизости от берега одним из ее конструкторов, капитаном Слейденом, вместе с одним из лучших водолазов, оказалось успешным. На другой день при очередных испытаниях присутствовал американский адмирал Кинг. Это испытание было столь же успешным, что -и накануне.
Тридцать водолазов поочередно продолжали тренироваться на этой единственной торпеде. Имевшие место случаи отравления углекислым газом, к счастью не слишком тяжелые, несколько охладили энтузиазм будущих подводных диверсантов.
Тактику использования нового оружия следовало еще разработать. Торпеды вместе с их экипажами были переброшены на шотландский берег, где водолазов обучали тому, как разрезать под водой заградительные сети, окружающие корабль. Затем экипажи были доставлены к месту стоянки боевого корабля «H.M.S. Хау». Осадка его равнялась 9 м.
Тренировочные занятия и учебные атаки особенно интенсивно проводились во второй половине лета 1942 года. В результате будущие водолазы получили хорошую закалку. Не обошлось без несчастных случаев, из которых один оказался смертельным...
Конструкторы управляемых торпед Слейден и Фелл теперь уже были уверены в своих людях и в материальной части. Они не сомневались в успехе операции против реального объекта... Был уже октябрь 1942 года.
Лиф Ларсен бежал из Норвегии, когда родину его оккупировали немцы. Он добрался до Англии и сразу же предложил свои услуги союзникам. Поскольку он великолепно знал берега и фьорды своей страны, ему поручались различные специальные задания. На маленьком рыболовном судне [56] он производил разведку берегов, отвозил и доставлял обратно секретных агентов, перебрасывал материальную часть и оружие для норвежских партизан.
Вернувшись однажды из своего очередного опасного путешествия, он сообщил, что немецкий линейный корабль «Тирпиц» стоит на якоре в глубине фьорда, недалеко от Тронхейма, то есть в каких-нибудь 450 милях от Шетландских островов. Ларсен сказал, что находился совсем близко от «Тирпица», когда отвозил свой улов в маленькую гавань в глубине фьорда. Увы! В этот момент в его распоряжении было безобидное суденышко вместо подводной лодки или торпедного катера!..
Напротив, конструкторы управляемой торпеды обладали новым оружием, но у них еще не было возможности скрытно перебросить его в указанный район, поближе к немецкому кораблю, водоизмещение которого равнялось 40 000 т. Случай свел изобретателей нового оружия с Ларсеном. В головах этих людей возник смелый план.
Для реализации этого плана было выбрано рыболовное судно «Артур». Его соответствующим образом снарядили и подобрали команду рыбаков, которых снабдили фальшивыми норвежскими паспортами. На судне находился груз, предназначенный для доставки в Тронхейм. На секретной верфи судно переоборудовали: была значительно укреплена стрела, с тем чтобы она могла удерживать торпеду весом 1500 кг; в подводной части судна и на его бортах устроили специальные приспособления для буксирования управляемых торпед, в трюме оборудовали потайное помещение для их экипажей...
План состоял в следующем. После минирования «Тирпица» «Артур» будет потоплен, а команда рыбаков вместе с экипажами торпед постарается вплавь добраться до берега. Воспользовавшись фальшивыми документами и помощью местных участников движения Сопротивления, все они попытаются перебраться через Норвегию в Швецию, а оттуда вернуться в Великобританию.
Две торпеды предполагалось поместить под килем судна, так, чтобы их не было видно, а в трюме разместить двух водителей, двух водолазов и еще двух человек, которые будут помогать им надевать водолазное снаряжение.
Генеральную репетицию решено было провести в Локс Кэрнбон, использовав в качестве учебной цели стоявший в этой бухте английский линейный корабль «Родней». На [57] корабле об этом ничего не было известно, так что тренировка приобретала особенно волнующий и... опасный характер.
В нескольких милях от «Роднея» маленькое судно выключило мотор. Четыре человека надели костюмы, уселись верхом на свои управляемые торпеды и исчезли во тьме. Операция закончилась полным успехом. Экипажи торпед преодолели два ряда сетевых заграждений, прикрепили подрывные заряды к кораблю-гиганту и вернулись к «Артуру». Появление управляемых торпед у «Роднея» никем не было замечено!
Ряд последующих учебных выходов в море укрепил уверенность в успехе операции против «Тирпица».
Наступил день, когда две управляемые торпеды были погружены на палубу «Артура». Их тщательно закрыли сетями и брезентовыми чехлами. Шесть человек разместились в потайном помещении трюма. 26 октября 1942 года маленькое рыболовное судно покинуло Шетландские острова и направилось к норвежским берегам. Ему предстояло пройти 450 миль. На море бушевал шторм, но Ларсен и три его товарища чувствовали себя отлично: занимаясь своим ремеслом многие годы, они ко всему привыкли. Что касается шести англичан, запертых в трюме, они надолго запомнили качку, которая за двое суток сильно измотала их.
Во второй половине дня 28 октября вдали показалась норвежская земля. Из-за неисправности двигателя «Артуру» удалось приблизиться к берегу лишь поздно вечером. Пришлось пройти еще немного к северу в направлении Элеи, маленькой гавани на острове Смела северо-восточнее Кристиансунда.
На рассвете в воздухе показался немецкий самолет. Однако ничтожные размеры судна, да еще и сеть на его палубе внушали, по-видимому, доверие, и самолет спокойно пролетел мимо.
Уже утром «Артур» вошел в Тронхеймследен, пролив между островом Хитра и материком, являющийся как бы продолжением Тронхеймс-Фьорда. В этом проливе поблизости от маленькой гавани Агденесс немцы установили свой контрольный пост. Ларсен об этом знал и не сомневался в том, что предстоит проверка судовых документов и паспортов, а возможно, и осмотр судна. Следовательно, управляемые торпеды надо было спустить на воду до Агденесса. К этому приступили в тихой бухте, скрытой от воздушного [58] наблюдения и от любопытных взоров с берегов. Прежде всего следовало стать на якорь на небольшой глубине, спустить торпеды в воду и укрепить их под корпусом Судна. Скалистое дно, волнение на море и темнота, которая в конце октября в этих широтах наступает очень рано, заставили отложить спуск торпед до утра. Ночью на палубе было установлено непрерывное дежурство. На рассвете море немного успокоилось, и за два часа управляемые торпеды были наконец спрятаны под корпусом «Артура». Судно вновь двинулось к югу.
Вечером из-за поломки мотора пришлось снова стать на якорь в небольшом порту. Всю ночь механик был занят ремонтом. На рассвете неисправность была устранена и плавание возобновилось. В Агденессе немецкий катер подверг судно осмотру. Больше часа контролер тщательно проверял судовые документы и паспорта членов экипажа. Проверка не вызвала у него ни малейших подозрений, так что он даже не взглянул на мешки, кучей наваленные в трюме.
Ларсен спокойно направился дальше. Было решено минировать «Тирпиц» этой же ночью. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает! Как раз в этот день, 31 октября 1942 года, в Тронхейме-Фьорде разразился шторм, и маленькое рыболовное судно, двигатель которого причинял много беспокойств механику, вынуждено было зайти в бухту.
Здесь, где шторм бушевал не так сильно, Ларсен и его товарищи обнаружили, что управляемых торпед под корпусом судна нет... Люди были потрясены. По-видимому, в результате штормовой качки, бросавшей судно из стороны в сторону, торпеды сорвались с креплений и остались где-то позади судна на дне моря.
«Артур» находился в это время в пятнадцати милях от «Тирпица».
На этом, собственно, выполнение задачи и кончилось. Рыболовное судно пришлось ночью пустить ко дну, а бывшие на нем десять человек на шлюпке добрались до берега. При содействии норвежских патриотов они переправились В Швецию, где были уже через четыре дня. Только один водолаз, получивший ранение в перестрелке во время высадки на берег, был захвачен немцами и как шпион расстрелян. Остальные девять человек поодиночке возвратились в Англию. [59]
Операция «Принцип»
Первая попытка боевого использования англичанами управляемых торпед окончилась неудачей из-за неблагоприятной погоды. Английскому адмиралтейству пришлось отказаться от такого несовершенного способа транспортировки торпед, как буксирование их крошечным рыболовным судном. Решено было специально оборудовать несколько подводных лодок и приспособить их для транспортировки и спуска управляемых торпед на воду в любых условиях, с тем чтобы максимально обеспечить успех операции.
И вот в конце декабря 1942 года на Мальте ограниченному кругу лиц были продемонстрированы в одном из доков три английские подводные лодки: «Тандерболт», «Трупер» и «Р 311». На их палубах было необычное устройство.
Перед рубкой параллельно оси подводной лодки рядом друг с другом помещались два металлических-цилиндра длиною около 8 м. С одного конца каждый из цилиндров был снабжен герметически запирающейся шарнирной дверцей. Внутри цилиндров и перед дверцами проходили рельсы длиною также около 8 м. В каждом таком цилиндре помещалась одна двухместная торпеда.
29 декабря 1942 года три названные выше лодки вышли в море{13}. Кроме обычного экипажа, на каждой из них находилось еще по четыре человека, которым предстояло «оседлать» управляемые торпеды.
Ночью 3 января «Тандерболт» и «Трупер» осторожно всплыли на поверхность в трех милях от сицилийского порта Палермо. Тьма была непроглядная и море неспокойное.
На подводных лодках все знали, что здесь поблизости, в глубине порта, преспокойно стоит легкий крейсер «Ульпио Трайяно», только что вступивший в строй боевых кораблей итальянского военно-морского флота.
На борту «Тандерболта» экипажи торпед извлекли их из цилиндров.
Первый экипаж в составе лейтенанта Р. Гринлэнда и матроса Ферьера в 23 часа занял места на своей торпеде [60] и на малом ходу двинулся вперед. За первой вскоре последовала вторая торпеда, на которой сидели водитель Милн и водолаз Симпсон. В распоряжении обоих экипажей было 6 часов для выполнения боевой задачи и возвращения обратно на подводную лодку.
Из-за темноты и волнения на море, а также из-за сильного встречного течения ориентироваться по компасу оказалось настолько трудным, что Гринлэнду и Ферьеру потребовалось много времени, прежде чем они нашли вход в порт Палермо. Теперь необходимо было погрузиться в воду и продолжать плавание в подводном положении. В абсолютной тьме на глубине 10 м два человека старались отрегулировать устойчивость торпеды, заполняя постепенно водой балластную цистерну. В результате торпеда легко подчинялась малейшему движению руля: погружалась и всплывала безотказно.
Когда торпеда подошла к молу, было около часа ночи. По-прежнему стояла непроглядная тьма. Но Гринлэнд восстановил в памяти место расположения итальянского крейсера в порту, которое он старался запомнить, еще будучи на подводной лодке. Ориентируясь по компасу, он направил торпеду в узкий проход, ведущий в порт. Кругом не было заметно никакого движения, ни одного огонька. Продолжая плыть на поверхности, торпеда натолкнулась на длинный ряд буев, поддерживавших противолодочную сеть.
Заполнив цистерну быстрого погружения, экипаж вместе с торпедой ушел на глубину. Сеть была настолько велика, что доходила до самого дна: нижние звенья ее лежали на дне, смешавшись с илом. С большим трудом Гринлэнду и Ферьеру удалось приподнять сеть и провести под ней торпеду. Преодолев первое препятствие, экипаж торпеды всплыл и на небольшой скорости двинулся в порт. Плыть к цели приходилось, ориентируясь без помощи компаса, который пришел в негодность, когда преодолевалось сетевое заграждение.
Около 3 часов ночи они преодолели второе сетевое заграждение. На этот раз сеть оказалась настолько короткой, что торпеда легко прошла под ней. Когда она опять медленно всплыла на поверхность, перед экипажем выросла темная громада крейсера. Вокруг царила полная тишина, ни единого огонька; казалось, что на борту корабля все погрузилось в сон! [61]
Осторожно приблизившись к кораблю, Гринлэнд медленно погрузил торпеду и задержал ее на глубине 4 м ниже ватерлинии крейсера, затем экипаж приступил к работе.
Из ящика за своей спиной, в котором находились инструменты, Ферьер вытащил два больших подковообразных магнита и прикрепил их к металлическому корпусу корабля на расстоянии примерно 60 м друг от друга. К магнитам привязаны длинные кожаные ремни. Торпеду установили таким образом, что ее зарядное отделение приходилось как раз против магнитов. Оно имело металлическую скобу, к которой прикрепили свободные концы ремней. Оставалось лишь завести механизм взрывателя. Уверенной рукой Гринлэнд пустил механизм в ход; через 2 часа должен был произойти взрыв. Последняя проверка — и оба члена экипажа сели верхом на торпеду. Медленно, но энергично водитель потянул на себя рычаг, и носовая часть торпеды отделилась от ее корпуса. Торпеда, вес которой значительно уменьшился, потеряла равновесие, но Гринлэнд быстро придал ей горизонтальное положение, заряд весом в 300 кг оказался надежно прикрепленным на расстоянии нескольких сантиметров от борта крейсера. Итак, все было в порядке. Прощай, «Трайяно»!
Маленькое подводное судно удалилось от обреченного на гибель корабля. Гринлэнд направил его к выходу из порта, идя с максимальной скоростью. С правой стороны чернела какая-то масса. Быть может, стоящий на якоре транспорт? Еще одна жертва? Нет, это был не транспорт, а миноносец и рядом с ним еще два корабля! Управляемая торпеда медленно подошла к миноносцу и погрузилась рядом с корпусом корабля. Ферьер достал из ящика подрывной заряд весом около 5 кг и прикрепил его к металлическому корпусу миноносца.
То же самое экипажу торпеды удалось проделать с двумя другими миноносцами. Очевидно, итальянцы спали как убитые.
В ящике оставался еще один взрывной заряд, который прикрепили к килю встретившегося по пути транспорта.
После этого торпеда направилась к выходу из порта. Требовалось пройти 3 мили, которые отделяли ее от того места, где должна была ждать подводная лодка. Времени терять нельзя. [62]
Стало намного светлее. В нескольких метрах перед собой водитель заметил трос, поддерживающий заградительную сеть. Одна-две секунды размышления — и Гринлэнд смело устремился вперед. Торпеда преодолела препятствие! Довольные тем, что удалось выиграть несколько драгоценных минут, водолазы направились к внешнему рейду. Нервное возбуждение, в котором они находились последние несколько часов, прошло. Наступила разрядка. Только теперь они почувствовали усталость, холод и боль в груди.
Уже около пяти часов они в воде! Несмотря на то, что почти все время управляемая торпеда оставалась на поверхности, запас кислорода в баллонах постепенно истощился. Но о том, чтобы снять маски, не могло быть и речи, ибо не было никакой гарантии, что еще не придется уходить на глубину, причем неожиданно и очень быстро.
Лишь очутившись перед противолодочной сетью, через которую он так удачно проскочил всего четверть часа тому назад, Гринлэнд убедился в том, что компас совершенно испорчен. Водитель потерял ориентировку! Продолжать плаванье дальше было бессмысленно: ведь еще предстояло преодолеть внешнее сетевое заграждение, потом добираться до подводной лодки. А в распоряжении экипажа оставалось каких-нибудь полчаса! Нет, за это время две мили не проплыть!
Гринлэнд направил торпеду вдоль троса, поддерживающего сеть. Они подошли к трапу, ведущему на пристань. В то время как один из них поднялся на берег, другой снова отошел с торпедой метров на сто от берега, пустил ее ко дну и вплавь возвратился назад. После этого оба сняли с себя комбинезоны, тяжелые башмаки, кислородные приборы, потопили все это в воде и скрылись в ночной тьме...
В 5 час. 15 мин мощный взрыв заставил их вздрогнуть. Сомнений не было: это «Ульпио Трайяно». Вскоре раздался еще один сильный взрыв, затем другие, более слабые...
Гринлэнд и Ферьер были взяты в плен тут же на пристани, где они спрятались, ожидая рассвета.
Вторая управляемая торпеда, покинувшая подводную лодку вскоре после первой, затонула у входа в порт в результате неисправности двигателя. Водолаз Симпсон утонул, водитель Милн выбрался на берег и утром был захвачен в плен. [63]
Что касается двух торпед, доставленных на подводной лодке «Трупер», то одной из них, которую вели Доув и Фрил, удалось пройти первое сетевое заграждение, после чего водолаз укрепил подрывной заряд под днищем транспорта «Виминейл» грузоподъемностью 8500 т. Потопив торпеду, водитель и водолаз выбрались на берег, где и попали в плен. Экипажу второй торпеды не повезло. В темноте не удалось найти входа в порт. Кроме того, кислородные приборы причиняли водителю и водолазу много хлопот. В конце концов пришлось вернуться к подводной лодке, которая вновь приняла их на борт вместе с торпедой.
Триполи
Восьмая английская армия, действовавшая в Северной Африке, постепенно теснила в Ливии немцев, то есть их африканский корпус. «Интеллидженс Сервис» получила сведения о том, что немцы готовятся оставить Триполи и разрушить порт. На торговые суда, еще стоявшие у причалов, грузились различные тяжелые и громоздкие предметы. Одновременно в трюмы помещались подрывные заряды. Это свидетельствовало о том, что немцы собираются потопить суда при входе в порт, чтобы надолго преградить доступ в него для союзников.
А союзники нуждались в Триполи. Имея его в своих руках, они могли морем доставлять войска и материальную часть из Египта или из Англии, что несравненно быстрее, чем везти их по длинным и немногочисленным дорогам, которые через бескрайние пустыни связывают Триполитанию с дельтой Нила.
Английскому флоту поставили задачу не допустить закупорки большого триполитанского порта, а потопить немецкие корабли прямо у причалов.
Выполнение такой задачи нельзя было возложить ни на участников движения Сопротивления, поскольку там их к тому времени еще не существовало, ни на диверсантов, доставленных по суше или по воздуху. Оставалось проникнуть в Триполи морем.
Вполне понятно, что успех недавних действий в Палермо заставил англичан подумать об использовании своих управляемых торпед.
18 января 1943 года в 22 часа 30 мин. в пяти с половиной милях от Триполи подводная лодка «Тандерболт», [64] прибыв с Мальты, спустила на воду две управляемые торпеды и сама тут же ушла на глубину. Приходилось торопиться, потому что поблизости был замечен вражеский быстроходный катер, патрулировавший в районе береговой полосы.
Водители обеих торпед вскоре обнаружили серьезные неполадки: у одной торпеды отказал горизонтальный руль, у водолаза другой торпеды оказалась большая дыра на комбинезоне. Кроме того, торпеды были спущены на воду значительно дальше от Триполи, чем это предполагалось, а скорость их движения не превышала трех миль в час.
Экипаж в составе Стивенса и Бакстона, испытывая большие затруднения в связи с неисправностью одного из кислородных приборов, достиг входа в порт лишь к 5 часам утра. В это время оттуда донесся страшный грохот. Они опоздали. Противник потопил в фарватере первое груженое судно! За 6 часов плавания аккумуляторы торпеды разрядились до предела, а на востоке уже забрезжил свет... Торпеду пришлось затопить, предварительно пустив в ход механизмы самоликвидатора. Стивене и Бакстон вплавь добрались до берега.
Через 2 часа их взяли в плен, почти в тот самый момент, когда неподалеку от берега раздался глухой взрыв; вероятно, это взорвалась их торпеда. Потом они были отправлены в Тунис, откуда на маленьком транспортном судне вместе с другими пленными перевезены в Палермо, затем поездом доставлены до лагеря № 66 около Капуи. В конце концов в мае 1943 года они попали в лагерь № 50 в Риме. В сентябре, переодевшись в форму итальянских солдат, они совершили побег из этого лагеря и нашли убежище в Ватикане. Лишь после освобождения Рима, в мае 1944 года, Стивенсу и Бакстону удалось вернуться на службу в английский военно-морской флот.
Лейтенанту Ларкину и матросу Берею, которые составляли экипаж второй торпеды, с выполнением боевой задачи повезло не больше, чем их друзьям. Неисправность горизонтального руля заставила их почти все время плыть, не погружаясь. В какой-то мере водитель выходил из положения, то заполняя, то осушая балластные цистерны. Однако пытаться в подобных условиях достичь порта, проскользнуть незаметно для вражеских наблюдателей через противолодочную сеть и, приблизившись к намеченным целям, прикрепить подрывные заряды, значило бы [65] пытаться сделать невозможное. Придя к такому выводу, Ларкин включил механизм самоликвидатора и затопил торпеду, после чего вместе с водолазом добрался до берега. Тут они сняли с себя комбинезоны.
Днем они скрывались, а ночью шли на восток, пробираясь к боевым линиям союзников. Уже третьи сутки длился этот изнурительный марш. На рассвете немцы их обнаружили и захватили в плен. На следующую ночь Ларкин и Берей сбежали с грузовика, увозившего их в западном направлении, и днем достигли Триполи. Враг уже оставил город, который к тому времени был занят частями 8-й армии. Спустя десять дней двое беглецов прибыли в Мальту.
Операция в Специи
Когда к вечеру 21 июня 1944 года миноносец «Грекале» подходил к итальянскому порту Специи и на горизонте уже показались окружающие порт горы, находившихся на палубе людей охватили различные чувства. Это объяснялось прежде всего тем, что на борту миноносца находились как итальянцы, так и англичане, а также и тем, что им предстояло выполнять разные задачи.
Впервые английские подводные диверсанты должны были действовать совместно с итальянскими пловцами из группы «Гамма». В этом факте было нечто парадоксальное.
Вдали уже виднелись неясные очертания крупной военно-морской базы, которая явилась колыбелью 10-й флотилии M.A.S. и кузницей ее кадров. Отсюда итальянские подводные лодки и управляемые торпеды, экипажи которых были отважными моряками, много раз отправлялись на штурм средиземноморских портов и рейдов союзников. И вот сегодня те же самые пловцы, но вместе с английскими пловцами, бывшими врагами и теперешними союзниками, из корсиканского порта Бастиа шли на штурм своей же собственной базы, уже более года оккупированной немцами!
Взаимное уважение, которое за четыре года внушили друг другу английские и итальянские боевые пловцы и водители торпед, было учтено союзниками. Секретные сведения относительно использования управляемых торпед — область, в которой итальянцы показали себя мастерами, — были переданы английскому военно-морскому [66] командованию. Учитывая, что итальянцы отлично знают район Специи, английское адмиралтейство решило, конечно, прибегнуть к их помощи, чтобы гарантировать успех действий против этого порта.
Английские «Шериотирс» взяли на себя атаку крейсеров «Больцано» и «Гориция» водоизмещением по 10 000 т, а итальянским пловцам из группы «Гамма» в качестве целей были назначены менее крупные корабли. Кроме того, им же было поручено произвести диверсию в порту.
Итак, 21 июня 1944 года на борту «Грекале» находились английские и итальянские подводные диверсанты. Казалось, их объединяли общие цели. Около 7 часов вечера итальянцы первыми заметили в северо-восточной части горизонта темную полосу: это виднелись горы, возвышающиеся над бухтой Специя...
Во главе экипажей «Human Torpedoes Mk I»{14} стоял гардемарин Каузер.
Он был одним из первых добровольцев, прошедших в 1942 году специальную подготовку на управляемых торпедах, и входил в состав английской команды, которая в конце октября 1942 года с рыболовного судна норвежца Ларсена пыталась атаковать немецкий линейный корабль «Тирпиц» в одном из норвежских фьордов. Каузер тогда на некоторое время был интернирован в Швеции, потом выехал оттуда, вернулся в Англию и вновь вступил в состав специальной группы подводного флота, где получил звание гардемарина.
Теперь на борту миноносца Каузер и три его товарища в последний раз изучали карту. Оставалось лишь дождаться ночи, чтобы приступить к операции. Де ла Пенне и его боевые пловцы тоже подготовились.
В 20 час. 30 мин. командир миноносца приказал сбавить ход, а затем остановиться. На воду спустили две шлюпки, предназначенные для пловцов группы «Гамма». Заняв места в шлюпках, они удалились в северо-восточном направлении.
К миноносцу подошел катер. В него спустились экипажи английских торпед, и катер со скоростью 20 узлов устремился к Специи.
Тридцать миль были пройдены на полном ходу, и когда [67] до атакуемой базы оставалось не более десяти миль, скорость сбавили до шести узлов.
«Надеть снаряжение!» — скомандовал Каузер. Четыре человека надели водонепроницаемые комбинезоны, проверили исправность респираторов и в последний раз осмотрели торпеды.
В 23 часа 30 мин. при помощи специального приспособления, устроенного на корме катера, управляемые торпеды спустили на воду. На одну из них уселись Каузер и матрос Смит, на другую — Берей и Лоуренс.
После необходимой дифферентовки и проверки осадки торпед — водители выполнили это почти автоматически, в чем сказалась их отличная выучка, — обе торпеды отошли от катера и исчезли в ночной темноте... Они были всего в 3 милях от порта Специя. Экипажи почти сразу же потеряли друг друга из виду.
Через час Каузер обнаружил, что его торпеда не развивает нужной скорости. Может быть, дело в батареях?
В это время в Специи началась воздушная тревога. Лучи прожекторов шарили в небе; трассирующие пули и снаряды рассекали воздух; слабый отблеск взрывов слегка освещал облака.
Эта «иллюминация» помогала Каузеру ориентироваться, и вскоре он заметил впереди оконечности двух молов, ограничивающих восточный вход в порт. Между ними на воде виднелся большой буй. Каузер оставил буй слева от себя и, не погружаясь, продолжал двигаться к каменному молу, вдоль которого он прошел на расстоянии нескольких метров. Воздушный налет на Специю, по-видимому, подходил к концу: гасли прожекторы и все реже слышались взрывы.
Над темной поверхностью воды виднелись лишь головы двух человек. Шум мотора и винта под водою почти не был слышен.
«У самого мола должно быть еще темнее, но там, вероятно, расхаживает часовой, — думает Каузер. — До мола осталось не более пятнадцати метров. Значит, я уже совсем недалеко от порта...»
В этот момент с правой стороны, как бы в подтверждение своей догадки, Каузер замечает какой-то просвет. Это действительно вход в военно-морской порт. Каузер осторожно отводит рычаг вправо и огибает оконечность мола, вдоль которого он только что проплыл. [68]
Легонько ударив по ноге сидящего позади Смита, чтобы тот приготовился, Каузер снижает скорость до минимума. Торпеда входит в порт... 2 часа 30 минут! Водителей водолаз и не подозревают, что за спиной у них. на пристани, зажигаются электрические фонари и что встревоженные часовые, перегнувшись через парапет, пристально всматриваются в поверхность воды.
Через 2 минуты торпеда наталкивается на противолодочную сеть. Цепляясь за нее, Каузер и Смит спускаются на глубину. К сожалению, сеть доходит до самого дна и она слишком тяжела для того, чтобы можно было ее приподнять и проскочить под нею. Всплыв на поверхность, они двигаются вдоль заграждения и обнаруживают в нем брешь. Таким образом, им не приходится тратить время на проделывание отверстия — и торпеда сразу же оказывается по другую сторону сети.
Удача продолжает им сопутствовать: они точно так же преодолевают вторую, а затем и третью сеть...
Каузер мысленно благодарит английскую авиацию, которая своими торпедами и глубинными бомбами заранее проделала бреши в сетевых заграждениях, чтобы облегчить итальянским и английским боевым пловцам выполнение их задачи.
Медленно плывя по поверхности воды, Каузер направляет торпеду к тому месту, где должна находиться его жертва. Вокруг по-прежнему воцарилась тишина...
С правого борта вырисовываются черные силуэты грозных башен. Военный корабль спит. «Это «Гориция», — решает Каузер. Высунув из воды окоченевший от холода палец, он медленно покачивает им вправо и влево, давая Смиту знак, что их цель не этот крейсер.
Их жертвой должен стать «Больцано»! Не следует отнимать добычу у Берея и Лоуренса. Быть может, они уже прикрепляют взрывной заряд под днищем крейсера?
Каузер смотрит на светящиеся часы: время — 3 часа 30 мин.
«Ничего удивительного, что пальцы у меня окоченели, — думает Каузер. — Мы уже четыре часа в воде! Через два часа будет светло. Только бы найти теперь этот проклятый «Больцано»!
Спустя десять минут водитель замечает наконец внушительную громаду корабля. Он приближается к крейсеру тихим ходом. До корабля остается около 100 м. Определив [69] по компасу направление, Каузер нажимает на рычаг, и торпеда погружается на глубину 8 м. Он ведет торпеду с минимальной скоростью в один узел. Через 6 минут легкий толчок не оставляет сомнения в том, что торпеда наткнулась на металлической корпус «Больцано»!
«Теперь уж ему несдобровать!» — думает Каузер. Внутри у него все ликует. Нервным движением он толкает своего водолаза. Смит понял сигнал. Он сходит с торпеды и, держась за нее одной рукой, другой открывает ящик, вытаскивает из него магнитные скобы и прикрепляет их к корпусу корабля в том месте, где решено поместить подрывной заряд: чуть в сторону от командного мостика, как раз под машинным отделением.
Магниты прикреплены к металлической обшивке корпуса, а ремни прочно соединены с зарядным отделением торпеды.
«Готов?» — знаком спрашивает Каузер своего товарища. Смит отвечает утвердительно. Заряд подвешен, остается пустить в ход взрыватель.
Время — 4 часа 30 мин. Каузер приближается к носу торпеды и дважды спокойно поворачивает ручку часового механизма взрывателя: через два часа «Больцано» проснется. Разбужен он будет не очень деликатным способом.
Водитель слегка хлопает водолаза по плечу, и оба они снова усаживаются верхом на торпеду. Каузер медленно нажимает на рычаг: носовая часть торпеды постепенно отделяется от ее корпуса, который отплывает назад на несколько футов.
«До рассвета остается около часа, — прикидывает Каузер. — Это немного, но если бы хоть чуточку повезло, можно еще успеть выбраться отсюда. Что ж, попробуем!»
Мотор заведен. Ориентируясь по компасу, Каузер направляется к выходу из порта. Но батареи сильно разрядились. Когда начало светать, торпеда еще не подошла к сетевым заграждениям. Все усилия напрасны: мотор заглохнет с минуты на минуту. Приходится пойти на крайнюю меру.
Каузер выключает двигатель, заполняет балластные цистерны и пускает торпеду ко дну. Затем вместе с водолазом подплывает к скалам, торчащим из воды около самого мола. Они взбираются на камни, сбрасывают маски, ласты и ножом разрезают на себе комбинезоны. Смит сворачивает все это вместе и бросает в воду. Прячась в камнях, [70] оба англичанина встречают рассвет. Они видят стройные очертания «Больцано» и «Гориции», которые спокойно покачиваются на воде в нескольких кабельтовых от них, освещенные первыми лучами солнца.
Часы на руке Каузера показывают 6 час. 23 мин. в тот момент, когда под днищем «Больцано» происходит взрыв. Вода по обеим сторонам ходового мостика корабля столбом поднимается в воздух и затем ливнем падает вниз. На палубе видны силуэты мечущихся из стороны в сторону людей. К крейсеру устремилось множество маленьких лодок. Все в порту проснулось, на палубах кораблей необычайное оживление. Никто не понимает, что же произошло? Взрыв машины? Или боеприпасов? Могла ли кому-нибудь прийти в голову мысль, что крохотная подводная лодка-торпеда минировала корабль под самым носом у часовых, бдительно охраняющих военный порт?
Корма крейсера медленно погружается в воду. Потом она вновь подымается настолько, что из воды показываются винты. И вот корабль водоизмещением 10 000 т кренится на левый борт, опрокидывается на бок и через несколько мгновений почти полностью скрывается в волнах...
Каузер и Смит потрясены этим зрелищем: ведь сердце моряка не может оставаться равнодушным, когда на глазах его гибнет корабль, пусть даже вражеский. Но вот море успокаивается, и от гордого «Больцано» на поверхности остается лишь часть его правого борта, торчащая из серо-зеленой воды.
Весь день два англичанина прятались в своем убежище. Когда наступила ночь, им удалось раздобыть какую-то лодчонку, на которой они пустились в далекое плавание к берегам Корсики: им предстояло проплыть более 100 км. Затерянные в открытом море, изнемогая от усталости, страдая от невыносимой жажды, они из последних сил налегали на весла. Двигаясь к востоку, лодка через двое суток оказалась у итальянских берегов, в 60 км южнее Специи. Каузера и Смита подобрали рыбаки, которые и предоставили им приют. Необходимо было восстановить силы и отдохнуть, прежде чем пытаться пересечь линию фронта в районе Арно, где шли ожесточенные бои.
Водитель второй торпеды Берей знал, как ему действовать. Он отчетливо представлял себе расположение молов и стоящих на якоре кораблей, помнил, что его цель — [71] крейсер «Гориция». Торпеда благополучно достигла-каменного мола; экипаж издали узнал корабль по очертаниям и возвышающимся на нем мачтам. Берей помнил, что ему следует обогнуть мол с северной стороны, чтобы подойти к западному входу в порт. Но торпеда начала капризничать и перестала подчиняться водителю. Что-то случилось с кормовой дифферентной цистерной. При каждой попытке погрузиться торпеда начинала кувыркаться. Оставалось одно — плыть по поверхности, стараясь не обнаружить себя.
«Неужели мне так же не повезет, как в апреле 1943 года в Триполи?» — подумал отважный водитель, вспоминая, как ему и его командиру Ларкину пришлось потопить тогда торпеду, которая из-за какой-то поломки совершенно вышла из строя почти у самого порта. Тогда, после многих дней скитаний, дважды ускользнув из рук врага, оба они вышли к линии своих войск и вернулись в Англию, где продолжали тренировку в качестве боевых пловцов и подводников.
Итак, плывя по поверхности, торпеда приближалась к входу в порт. Около 3 час. 30 мин., находясь недалеко от оконечности мола, Берей заметил на нем какие-то огоньки. Это, вероятно, мелькали фонарики немецких часовых. Одновременно Берей увидел, что вода у мола ярко освещена двумя или тремя прожекторами, установленными на катерах. Ясно, что немцы заметили или услышали что-то подозрительное. «Проскочить этот освещенный участок на торпеде, которая уже не способна погружаться, немыслимо, — подумал водитель. — Может быть, вернуться к восточному входу в порт и попытаться преодолеть сетевое заграждение, чтобы подойти к крейсеру? Но на это уйдет много времени, а светать начнет очень скоро! Впрочем, на берегу часовые, несомненно, тоже уже предупреждены. Что ж, ничего не поделаешь! Как и тогда, в Триполи, цели достичь невозможно. Да, старина, засиживаться здесь не стоит. Поворачивай-ка обратно и выбирайся вместе со своим приятелем!»
Аккумуляторные батареи почти полностью разрядились. Ясно было, что до крейсера «Гориция» уже не добраться, даже если бы светать начало через несколько часов.
Торпеда села на песчаную отмель. Сойдя на берег, Берей установил механизм самоликвидатора на 8 часов. [72]
Затем водитель и водолаз сняли с себя снаряжение, свернули его и привязали к одному из сидений торпеды.
Заполнив балластные цистерны и запустив мотор, они направили свое капризное суденышко в сторону, противоположную гавани. Вскоре оно исчезло в волнах.
Когда на востоке начали розоветь вершины гор, оба англичанина пешком пустились в путь, держа курс на юго-восток в надежде выйти к линиям своих войск.
26 июня 1944 года четыре англичанина встретились в тайном убежище, куда привели их итальянские партизаны, с тем чтобы впоследствии пересечь линию фронта в районе Арно. Однако одному лишь Берею и на этот раз удалось обмануть бдительность немецкой охраны и добраться к своим. Лоуренс, тяжело раненный в перестрелке, попал в плен. Гардемарин Каузер и матрос Смит тоже попали в руки врага.
Итак, операция в порту Специи ознаменовалась крупным успехом несмотря на то, что крейсер «Гориция» остался невредим. Это были последние действия английских «Шериотирс» по минированию кораблей противника. На их счету числится потопление «Ульпио Трайяно» и «Больцано». [73]