Заключение

По недостаточно продуманному русским Генеральным штабом плану обороны России, составленному почти без учета решающих политико-экономических факторов, предполагалось, что война примет «молниеносный» наступательный характер. Между тем русская армия не была снабжена необходимыми артиллерийскими средствами, которые могли бы обеспечить успех наступательной войны.

Громадные успехи артиллерийской техники того времени, вследствие довольно пренебрежительного отношения к ней со стороны высшего командования царской армии, давали свои плоды в довоенное время в русской армии далеко не в такой степени, как это требовалось не только в предвидении предстоящей мировой войны, но и как этого требовал жестокий урок русско-японской войны.

Недооценка руководящими кругами армии значения техники в военном деле, господствующее стремление к «единству калибра и единству снаряда» в артиллерии, гипноз кажущихся несомненными преимуществ 76-мм полевой пушки для решениям задач маневренного боя быстрыми, внезапными ударами — все это, как и низкий уровень состояния экономики и техники России, недостаток военных кредитов, заинтересованность в наживе на военных заказах не только капиталистов-промышленников, но даже и некоторых государственных деятелей, крайне неблагоприятно отразилось на вооружении русской артиллерии.

К началу первой мировой войны русская армия уступала армиям своих противников не только по числу орудий своей артиллерии, но и по мощности и дальнобойности тяжелых орудий осадочного типа, состоящих на вооружении крепостной артиллерии. Вооружение крепостей было устарелым, совершенно не отвечающим современным требованиям, и служила источником скорее слабости, чем силы крепостей.

ГАУ обязано было следить за всеми усовершенствованиями в части вооружения и своевременно предлагать высшей власти введение новых образцов вооружения.

На Артиллерийский комитет при ГАУ возлагалась переработка конструкций орудий, снарядов и материальной части [382] артиллерии, ближайшее рассмотрение изобретений по артиллерийской части, руководство исследованиями и опытами по всем вопросам, касающимся вооружения.

Введение на вооружение артиллерии новых образцов — это, несомненно, весьма сложное, трудное и ответственное дело. Оно требует большой осмотрительности и достаточного времени, причем его могут вести успешно только опытные высококвалифицированные артиллерийские инженеры и техники и только в том случае, если они будут работать в полном единении с представителями от Генерального штаба и от войск.

Работа Арткома ГАУ протекала в общем крайне медленно вследствие стремления его дать наиболее совершенные в техническом отношении образцы вооружения, недостаточной осведомленности его о достижениях артиллерийской техники в иностранных государствах, малой согласованности его работы с требованием войск, отчасти вследствие перегруженности его работой и не совсем целесообразной организации дела в Арткоме, но ни в каком случае не вследствие недостатка в Арткоме специалистов высокой квалификации.

Не только в сравнительно уже далеком прошлом, 60–80-х годах 19-го века, когда в Арткоме были крупные ученые (Маевский, Годолин, Семенов, Энгельгардт и другие), научными трудами которых руководствовался всемирно известный германский «король пушек» Крупп, но и в период 1905–1917 гг. среди работников Арткома было немало крупных специалистов артиллерийской техники.

Н. Забудский, Якимович, Н. Ф. Дроздов (ныне член президиума Академии артиллерийских наук Советской Армии) дали отличные образцы артиллерийских орудий и глубокие исследования в области внешней и внутренней балистики. Р. А. Дурляхов (Дурляхер), преемник Семенова, разработал проекты не менее 35 различных лафетов, образцы которых на одной из всемирных выставок в Париже удостоились золотой медали и по большей части были осуществлены в русской осадной, крепостной и береговой артиллерии. В. М. Трофимов оставил после себя классическое исследование действия шрапнели и ряд трудов по разрешению проблем о сверхдальней стрельбе и орудий будущего, по гидро-динамической пушке; он же дал метод радиональной оценки артиллерийских систем, благодаря которому всесторонне учитываются элементы, характеризующие боевые свойства орудийных систем, давая понятие об общей их производительности; этот метод Трофимова помогает разобраться в «современных чудесах» артиллерийской техники.

Панпушко, заплативший своей жизнью за ценные работы по применению сильно взрывчатых веществ для снаряжения снарядов, Киснемский, Дымша и другие наладили производство отличного бездымного пороха. Дзержкович, Рдултовский и другие дали образцы безопасных взрывателей. Г. Забудский и другие [383] ученые химики-артиллеристы приобрели известность своими работами в области химии, которые имели огромное значение не только для вооружения армии, но и для промышленности вообще. Наконец, в области ручного огнестрельного оружия известны труды Мосина, давшего образец 3-лин. винтовки, существующей на вооружении до настоящего времени, и В. Г. Федорова, давшего для русской армии первый образец автоматической винтовки и своими ценными научно-техническими трудами положившего начало научной разработке вопросов об автоматическом стрелковом оружии для русской армии.

Артиллерийский комитет ГАУ всегда работал в тесном содружестве с артиллерийской академией и с офицерской артиллерийской школой, что способствовало правильному разрешению вопросов в техническом отношении. Что же касается разрешения их в тактическом отношении, то оно бывало не всегда целесообразным, не всегда отвечающим запросам войск, и это происходило главным образом вследствие того, что со стороны военного министра и Генерального штаба не было объединяющего руководства и, как следствие этого, отсутствовало взаимопонимание артиллерии с другими родами войск.

Главному артиллерийскому управлению не было поставлено твердой, ясной задачи в отношении вооружения армии, к неуклонному разрешению которой оно должно было бы стремиться. Оно предоставлено было в значительной мере самому себе и работало почти без всякой связи с войсками.

Большим недостатком в организации Арткома было отсутствие своего конструкторского бюро, которое специально было бы занято изобретениями, теоретической разработкой, опытами и практическим осуществлением образцов вооружения.

В результате стремления Арткома дать артиллерии наиболее совершенные в техническом отношении орудия, состоявшие на вооружении русской полевой легкой и полевой тяжелой артиллерии, основные образцы орудий — 76-мм легкие, конные и горные пушки, 122-мм легкие гаубицы, 107-мм полевые тяжелые пушки и 152-мм полевые тяжелые гаубицы — по своим боевым качествам не уступали в общем однотипным орудиям австро-германской артиллерии, а в некоторых отношениях даже превосходила их. Русская 76-мм полевая пушка являлась лучшим орудием этого типа в мире. Что же касается орудий, состоявших на вооружении тяжелой артиллерии осадно-позиционного типа, то эти орудия или брались из крепостного вооружения устаревших образцов, или получались уже во время войны по заграничным заказам. В общем вооружение русской тяжелой артиллерии осадного типа оставалось до самого конца войны значительно более слабым по сравнению с вооружением австро-германской артиллерии.

Русские артиллеристы еще до мировой войны и, несомненно, даже раньше германцев представляли свое значение тяжелых орудий крупного калибра. На основании березанских опытов, [384] произведенных в России в 1912 г. (об опытах с 42-см мортирами, производившихся в Германии, стало известно лишь в 1913 г.), русские артиллеристы пришли к заключению, что для разрушения современных укреплений, сооруженных с применением железобетона, необходимо иметь на вооружении тяжелой осадной артиллерии 420-мм гаубицы. Проект такой мощной гаубицы был тогда же разработан членом Арткома Дурляховым. Но вследствие низкого уровня производственной техники в России опытный экземпляр этой гаубицы пришлось заказать французскому заводу Шнейдера, который впоследствии этого заказа не выполнил.

Уже в маневренный период войны, в 1914–1915 гг., выявилось чрезвычайное разнообразие задач для артиллерии, потребовавших для своего разрешения огромного количества орудий разных систем и калибров, обладающих и отлогой и крутой траекториями и имеющих достаточное количество различного типа мощных снарядов. В период позиционной борьбы при прорыве укрепленной полосы противника для разрушения особо прочных сооружений, созданных по последнему слову военно-инженерной техники, потребовалось применение орудий чрезвычайно большой мощности. Артиллерия стала играть первенствующую роль на полях сражений, чем объясняется интенсивное и непрерывное в период войны ее усиление — как количественное, так и качественное в смысле увеличения ее мощности и дальнобойности.

Мировая война 1914–1918 гг. поставила множество самых разнообразных и трудных задач артиллерийской технике, потребовавших для разрешения предварительной научной разработки и огромной исполнительной производственной работы. Для осуществления этих задач привлечены были почти все производственные средства и большинство научно-технических и изобретательских сил. Но вследствие слабого развития этих средств в царской России она в отношении достижений военной техники оставалась на одном из последних мест среди европейских государств того времени.

Во время войны русской научно-технической мысли и изобретателям пришлось работать для нужд своей артиллерии в области изобретения новых средств уничтожения и разрушения, усовершенствования существующей артиллерийской техники, облегчения и упрощения производства предметов вооружения.

Арткому ГАУ, а нередко и Упарту, приходилось высказывать суждение и производить испытания по многим вопросам артиллерийской техники по заданиям действующей армии, по инициативе ГАУ, по предложениям отдельных научно-технических работников и изобретателей. Многие вопросы отклонялись как не заслуживающие внимания или признаваемые несовременными. Разработка других вопросов осталась незаконченной или в стадии испытания вследствие больших трудностей [385] их разрешения или непосильности их осуществления для русской техники. Только немногие вопросы получили положительное разрешение и были проведены в жизнь. Из числа последних важнейшее значение имели химические средства борьбы, относившиеся в то время к артиллерийским средствам.

В период войны 1914–1917 гг. русскими учеными химиками, по большей части членами Арткома и профессорами артиллерийской академии, в области химии был осуществлен ряд мероприятий большого научного и практического значения не только военного, но и общегражданского. Образованный при ГАУ химический комитет организовал в России производство кислот и других продуктов химического сырья, попутно с развитием производства пороха, взрывчатых, удушающих и отравляющих веществ.

Во время войны в России были изготовлены 76-мм зенитные пушки для борьбы с воздушным врагом, траншейные и штурмовые пушки и приспособлены для действия с полевыми войсками некоторые крепостные и береговые орудия. Но на вооружении русской тяжелой артиллерии не было пушек калибра крупнее 152 мм, если не считать нескольких береговых 254-мм пушек, и не было гаубиц крупнее 305-мм калибра, тогда как германцы имели пушки 210–, 240– и 380-мм и мортиры 42-см, а у французов к концу войны появились 400-мм и даже 520-мм гаубицы. Русская артиллерия не имела сверхдальнобойных пушек, подобных германской пушке «Колоссаль», стрелявшей по Парижу с расстояния до 120 км, или французской 210-мм пушке на железнодорожной установке с дальностью также до 120 км.

Недостаточное развитие производственной техники в России являлось главной причиной слабости русской артиллерии в отношении балистических качеств состоящих на ее вооружении тяжелых орудий. Нет сомнения в том, что был бы иной темп в деле развития и усовершенствования вооружения русской артиллерии, если бы русская военная промышленность стояла на должной высоте. Не пришлось бы тогда русской армии в этом отношении плестись в хвосте европейских армий, постоянно запаздывая с осуществлением идей усовершенствования своего вооружения, зарождавшихся у русских артиллеристов, но за неимением необходимых своих производственных технических возможностей становившихся нередко достоянием заграничных заводов.

Усовершенствование вооружения артиллерии оказывало свое влияние на ведение боевых действий войск и тактику использования артиллерии. Для достижения максимума полезной работы технических средств современной артиллерии необходимо, чтобы не только артиллеристы, но и общевойсковые командиры и их штабы знали основные свойства этих средств, умели их правильно оценить и сообразно с этим использовать могущество артиллерии, предоставляемое ей техникой. [386]

Между тем опыт первой мировой войны выявил недостаток познаний техники вооружения артиллерии среди командного состава и штабов русской армии, в результате чего боевое использование русской артиллерии далеко не всегда отвечало ее свойствам.

Упарт, по указанию полевого генерал-инспектора артиллерии, составил объявленное приказом наштаверха в августе 1916 г. руководство «Свойства орудий и краткие указания для их применения», которое было полезным пособием для общевойсковых начальников при решении вопросов об использовании артиллерии и при постановке ей боевых задач, которые должны соответствовать свойствам орудий, состоящих на вооружении артиллерии. Тем же руководством обращалось внимание на необходимость сбережения орудий от преждевременного износа орудийных стволов вследствие злоупотребления скорострельностью и неправильного применения орудий.

Необходимость повышения познаний командного состава в отношении техники вооружения артиллерии следует иметь в виду на будущее время, чтобы не повторять ошибок старой армии.

Следует также иметь в виду необходимость широкой организации исследований в области достижений артиллерийской техники, сохраняя при этом тесную связь с наукой и производством промышленности и устранив анархию в этой работе, которая замечалась в царской России при отсутствии высшего органа, решающего в конечном итоге все существенные вопросы артиллерийской техники и. объединяющего взгляды на эти вопросы ГАУ, Генерального штаба и войск. [387]