На новых рубежах
Несмотря на заключение с Прибалтийскими государствами договоров о взаимопомощи, безопасность северо-западных рубежей СССР не была полностью обеспечена. У Советского Союза вызывала обоснованное беспокойство позиция его северного соседа — Финляндии. Реакционные финские круги, находившиеся тогда у власти и полностью зависевшие от иностранного капитала, заняли враждебную позицию в отношении Страны Советов. Особенно опасным для СССР было их сотрудничество с гитлеровцами. Летом 1939 г. в Финляндии побывал начальник генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии Ф. Гальдер. Он ознакомился с ходом военных приготовлений финской армии, проявив особый интерес к ленинградскому и мурманскому оперативно-стратегическим направлениям {179}.
На территории Финляндии быстрыми темпами велось строительство военно-морских баз, аэродромов, сети железных и шоссейных дорог. На Карельском перешейке вдоль государственной границы и в глубине финской территории с помощью иностранных специалистов завершалось создание системы укреплений, основу которых составляла линия Маннергейма. Эти укрепления, игравшие роль опорного рубежа для ведения военных действий против СССР, протянулись от Финского залива до Ладожского озера и насчитывали 670 дотов и дзотов, до 800 подземных казематов. Кроме того, были созданы сложные противотанковые препятствия общей протяженностью 136 км и многокилометровые проволочные заграждения.
Военные приготовления на советско-финляндской границе, проходившей всего лишь в 32 км от Ленинграда и 30 км от главной военно-морской базы Краснознаменного Балтийского флота Кронштадта, принимали угрожающий характер. В условиях общего обострения международной обстановки это не могло не вызывать тревоги у правительства СССР. Советский Союз неоднократно обращался к Финляндии с предложениями, направленными на улучшение отношений между обеими страдами. В частности, правительство СССР предлагало отодвинуть советско-финляндскую границу на Карельском перешейке к северу и [161] передать Советскому Союзу несколько островов в Финском заливе, что затруднило бы проникновение в этот район военно-морских сил агрессивных государств. Взамен Финляндии уступалась вдвое большая по площади территория в Советской Карелии. Советское правительство просило также сдать в аренду на 30 лет порт Ханко для создания там военно-морской базы и, кроме того, поставило вопрос о разоружении финского укрепленного района на Карельском перешейке. Со своей стороны Советский Союз проявил готовность усилить гарантии национальной независимости Финляндии, содержавшиеся в советско-финляндском договоре о ненападении, который был заключен в 1932 году.
Однако правительство Финляндии, рассчитывавшее на поддержку империалистов Англии, Франции, Германии и США, продолжало занимать враждебную позицию в отношении СССР и не шло навстречу советским предложениям.
Играя на национальных чувствах своего народа, финская реакция всемерно раздувала антисоветскую истерию. Затягивая переговоры, начавшиеся в Москве 11 октября 1939 г., правительство Финляндии проводило мобилизацию и увеличивало численность войск на Карельском перешейке. 25 октября оно заявило о том, что воды Финского залива минированы. 26 ноября артиллерия с финляндской территории обстреляла советские войска, находившиеся под Ленинградом. К концу ноября численность финских войск, развернутых у границы с СССР, составила около 600 тыс. человек.
Советское правительство, проявив выдержку, предложило правительству Финляндии незамедлительно отвести войска на 20–25 км от границы на Карельском перешейке, чтобы исключить возможность повторных провокаций. В ответ на это финское правительство выдвинуло претензии об отводе на такое же расстояние советских войск, что лишило бы Ленинград всякого прикрытия. Вооруженные провокации с финляндской территории продолжались.
У Советского Союза оставалась лишь одна возможность обеспечения безопасности северо-западной государственной границы — дать решительный вооруженный отпор агрессивной финской военщине. Однако он еще раз предложил Финляндии заключить договор о дружбе и взаимопомощи, но правительство Финляндии не пошло на это и объявило войну СССР. 30 ноября между Финляндией и СССР начались военные действия.
Война была спровоцирована финской реакцией при прямом содействии международного империализма. Правящие круги Англии и Франции спешно готовили 150-тысячный экспедиционный корпус для отправки в Финляндию. Заверения в оказании военной помощи она получила также со стороны влиятельных кругов Германии, Швеции, Норвегии, от фашистской Италии. А несколько позже, уже в ходе военных действий, Англия, Франция [162] и Швеция передали Финляндии 500 орудий, 350 самолетов, свыше 6 тыс. пулеметов, около 100 тыс. винтовок {180}.
Военные действия в Восточной Финляндии вели три советские армии, а на Карельском перешейке — 7-я армия Ленинградского военного округа.
С началом советско-финляндской войны Краснознаменный Балтийский флот (командующий флагман 1 ранга В. Ф. Трибуц, члены Военного совета А. А. Кузнецов и дивизионный комиссар М. Г. Яковенко, начальник штаба капитан 1 ранга Ю. А. Пантелеев) в оперативном отношении был подчинен Ленинградскому военному округу (командующий командарм 2 ранга К. А. Мерецков, члены Военного совета А. А. Жданов и корпусной комиссар А. П. Мельников). Ладожская военная флотилия (командующий капитан 1 ранга П. А. Трайнин) {181} содействовала приозерному флангу 13-й армии (командующий комкор В. Д. Грендаль).
Балтийскому флоту предписывалось оказывать систематическую артиллерийскую поддержку приморским флангам Красной Армии, овладеть островами в восточной части Финского залива, не допустить прорыва в этот район военно-морских сил Финляндии и других государств, срывать вражеские перевозки в Балтийском море, обеспечивать безопасность своих морских сообщений. Основные его силы дислоцировались в восточной части Финского залива и оказывали содействие наступлению Красной Армии. Подводные лодки и часть легких сил флота, базируясь на порты Эстонии и Латвии, осуществляли блокаду побережья Финляндии.
Задачи финского флота, базировавшегося большей частью на Турку и Котку, сводились к тому, чтобы защищать морские сообщения между Швецией и Финляндией, не допускать проникновения советских сил в Ботнический залив и создавать напряженную для КБФ обстановку в восточной части Финского залива. Перед началом боевых действий финские корабли поставили несколько минных заграждений на подходах к шхерам и своим военно-морским базам.
Береговая артиллерия и надводные корабли Краснознаменного Балтийского флота с первого же дня военных действий, подавляя мощным огнем узлы сопротивления противника, содействовали наступлению левого фланга 7-й армии. 30 ноября и 1 декабря канонерские лодки «Кронштадт» (командир капитан-лейтенант А. П. Безукладников, военком политрук Н. Р. Кротов), «Сестрорецк» (командир старший лейтенант И. И. Степанов, военком старший политрук Н. П. Яновский) и «Красная Горка» (командир старший лейтенант Л. В. Белов, военком политрук А. Д. Терехин) нанесли артиллерийский удар по району бывшего [163] русского форта Ино. 3 декабря в обстрел противника включилась 305-мм батарея форта Красная Горка.
В течение первых четырех дней военных действий силы флота овладели островами Сурсари (Гогланд), Большой Тютерс, Лавенсари (Мощный), Сескар (Лесной), Пенисари (Малый), Нерва и Соммерс. Высадка десантов поддерживалась артиллерийским огнем лидера «Ленинград» (командир капитан 3 ранга С. Д. Солоухин, военком батальонный комиссар М. Е. Сафонов), эскадренных миноносцев «Ленин» (командир капитан-лейтенант В. С. Махов, военком старший политрук Н. И. Качурин), «Энгельс» (командир капитан-лейтенант В. П. Васильев, военком старший политрук Я. П. Ничипорук), «Артем» (командир капитан 3 ранга Л. Н. Сидоров, военком старший политрук Ф. А. Павлов), сторожевых кораблей «Буря» (командир капитан-лейтенант Д. Н. Давыденков, военком политрук А. Ф. Гусев), «Вихрь» (командир капитан-лейтенант Л. В. Дубровицкий, военком политрук И. В. Кузьмичев), «Снег» (командир старший лейтенант Д. Я. Самус, военком старший политрук Н. М. Захаров), «Пурга» (командир старший лейтенант В. Н. Филиппов, военком политрук С. В. Чепраков). Военно-воздушные силы флота (командующий комбриг В. В. Ермаченков, военком бригадный комиссар Л. Н. Пурник), обеспечивая высадку десантов, обрушили на финские укрепления 2266 бомб общим весом около 58,5 тонны. Это полностью парализовало действия противника. Овладение островами позволило значительно расширить операционную зону Краснознаменного Балтийского флота, улучшить связь между его восточными и западными военно-морскими базами, надежнее прикрыть приморский фланг 7-й армии.
Финский флот не смог оказать серьезного противодействия нашим военно-морским силам. Его авиация и подводные лодки действовали нерешительно. Торпедные удары финских подводников по советским кораблям не были эффективными.
Войска 7-й армии, преодолев сопротивление финских частей, к 12 декабря на всем фронте подошли к главной полосе обороны противника — линии Маннергейма. 17 декабря они начали штурм оборонительных укреплений. Однако наступление вследствие недостаточной подготовки не привело к прорыву их.
Корабли Краснознаменного Балтийского флота в этот период действовали на подходах к финским военно-морским базам и портам Хамина, Котка и в западной части Финского залива — в районе Ханко, остров Утё. 1 декабря крейсер «Киров» (командир капитан 1 ранга Н. Э. Фельдман, военком батальонный комиссар В. П. Столяров) в сопровождении двух эскадренных миноносцев вел артиллерийский огонь по береговым батареям финнов на острове Руссарё. В обстреле береговых объектов противника принимали участие также лидер «Минск» (командир капитан 3 ранга А. В. Волков, военком батальонный комиссар Г. К. Чепик), эскадренные миноносцы «Карл Маркс» (командир капитан-лейтенант Е. Б. Ефет, военком старший политрук А. Ф. Ломовцев) [164] и «Володарский» (командир капитан 3 ранга А. В. Крученых, военком батальонный комиссар Г. Я. Гаврилов). 14 декабря эскадренные миноносцы «Грозящий» (командир капитан 3 ранга К. К. Черемхин, военком старший политрук Д. А. Ботов) и «Гневный» (командир капитан 3 ранга М. Т. Устинов, военком старший политрук П. Т. Фескин) совместно с гидросамолетами нанесли удар по артиллерийской батарее на острове Утё.
Надвигалась суровая зима. Ледовая обстановка становилась с каждым днем сложнее. 18 декабря кромка сплошного льда, сковавшего всю восточную часть Финского залива, достигла меридиана Шепелевского маяка. В этот день балтийская эскадра (командующий флагман 2 ранга Н. Н. Несвицкий, военком бригадный комиссар А. Л. Расскин), в составе которой был линейный корабль «Октябрьская революция» (командир капитан 2 ранга Д. Д. Вдовиченко, военком полковой комиссар П. Я. Савин), вышла с помощью ледоколов из Кронштадта и совместно с морской авиацией нанесла очередной удар по береговым батареям противника на подходах к Выборгскому заливу. В результате артиллерийского огня кораблей и бомбоштурмовых атак авиации на острове Бьёркё была подавлена батарея, придававшая устойчивость всему правому флангу линии Маннергейма.
19 декабря линейный корабль «Марат» (командир капитан 1 ранга С. Ф. Белоусов, военком полковой комиссар В. П. Усов) и 14 других кораблей (от эсминцев до канонерской лодки) подавляли береговые батареи на островах Бьёркского архипелага. Их действия координировал заместитель Наркома ВМФ адмирал И. С. Исаков, находившийся на линкоре «Марат». Вот как пишет об эффективности огня советских кораблей западноевропейский историк Майстер: «...было сделано 18 залпов, мощные взрывные волны которых погребли орудия под массой земли, камней и древесных стволов. Орудийные расчеты были отброшены в стороны» {182}.
Вплоть до конца декабря базировавшиеся на Кронштадт корабли, преодолевая с помощью ледоколов тяжелые льды, продолжали наносить удары по береговым батареям противника и оказывать артиллерийскую поддержку своим сухопутным войскам.
Силы флота, находившиеся в Эстонии и Латвии, с началом войны были развернуты для действий на морских коммуникациях противника в Балтийском море и устье Финского залива. 20 декабря балтийские самолеты-бомбардировщики нанесли удар по Турку, потопив транспорт «Лео». В Финском заливе эскадренным миноносцем «Стерегущий» (командир старший лейтенант Г. И. Моторов, военком старший политрук Б. Н. Горохов) был задержан и отведен в Палдиски финский транспорт «Айва». [165]
Противник вскоре вынужден был прекратить плавание транспортных судов в открытой части моря и совершать перевозки в Ботническом заливе и по внутренним шхерным фарватерам. Он рассчитывал, что, перекрыв вход в Ботнический залив минными заграждениями, поставленными при содействии шведского флота, и усилив противолодочную оборону, будет чувствовать себя в полной безопасности. Но финское командование вскоре же поняло, что недооценило мужество, настойчивость и боевое мастерство советских подводников.
На коммуникациях противника действовали подводные лодки трех соединений. 1-й бригадой командовал капитан 1 ранга К. М. Кузнецов (военком полковой комиссар А. И. Байков) {183}, 2-й бригадой — капитан 1 ранга Д. М. Косьмин, с 27 декабря — Герой Советского Союза капитан 2 ранга Н. П. Египко (военком полковой комиссар П. И. Федосеев), 3-й бригадой — капитан 2 ранга Н. И. Виноградов (военком бригадный комиссар А. О. Елсуков). Советские подводники действовали по призовому праву — задерживали подозрительные суда и проверяли судовую документацию.
Подводникам приходилось выполнять боевые задания в исключительно сложных погодных условиях. Зима выдалась тогда на редкость суровая. Морозы достигали сорока градусов. Море встречало лодки сильными штормами, снежными вьюгами и туманами. Сила ветра нередко достигала 10 баллов. Корпуса лодок обмерзали. Рвались под тяжестью льда антенны, ломались леерные стойки, выходило из строя оружие, пушки превращались в ледяные глыбы, застывала смазка. Однако эти трудности не могли снизить боевой активности советских подводных лодок. Форсируя вражеские минные заграждения и льды, они продолжали действовать на морских коммуникациях противника.
3 декабря 1939 г. в Ботнический залив прорвались две советские подводные лодки. «С-1» под командованием капитан-лейтенанта А. В. Трипольского (военком старший политрук Н. К. Темпов) действовала на подходах к порту Раума, а «Щ-319», которой командовал капитан-лейтенант Н. С. Агашин (военком старший политрук А. Е. Табенкин), — в районе порта Кристина.
Спустя два дня вышла в боевой поход «Щ-323» под командованием старшего лейтенанта Ф. И. Иванцова (военком политрук Н. В. Крылов). 10 декабря в 3 часа 20 минут в районе острова Утё она обнаружила огни неизвестного судна. В ответ на требование остановиться на нем погасили ходовые огни, но забыли выключить гакабортный огонь {184}. Ориентируясь по нему, «Щ-323» сблизилась с транспортом «Кассари» тоннажем 379 брт. В 4 часа 30 минут лодка уничтожила его артиллерийским огнем. [166]
В тот день боевого успеха добилась и «Щ-322» под командованием капитан-лейтенанта В. А. Полещука (военком старший политрук Ф. П. Козлов). В 23 часа 50 минут на подходах к Хельсинки она потопила транспорт «Рейнбек» (2804 брт), отказавшийся остановиться.
Ряда боевых успехов в этот трудный период добилась «Щ-311» («Кумжа») под командованием капитан-лейтенанта Ф. Г. Вершинина (военком старший политрук К. А. Ворогушин). 28 декабря она на подходах к порту Васа в Ботническом заливе преследовала в сплоченном льду и повредила огнем своей артиллерии транспорт «Зигфрид». Продолжая поиск в том же районе, лодка через несколько часов артиллерийскими снарядами и торпедами уничтожила финский транспорт «Вильпас» тоннажем 775 брт. Очередную победу подводники одержали 5 января, потопив артиллерией транспорт «Фенрис» (484 брт).
Подводная лодка «С-1» под командованием капитан-лейтенанта А. В. Трипольского 10 декабря в районе Раумы уничтожила артиллерийским огнем транспорт «Больхейм» тоннажем 3324 брт. 19 января она при выходе из Ботнического залива, вблизи маяка Грундкаллен, в подводном положении попала под сплошной лед и, двигаясь под ним, в течение 4 часов не могла всплыть. С трудом удалось ей подняться на поверхность. Прокладывая себе путь в тяжелом льду, она 20 января прибыла в Либаву.
Одновременно с «С-1» из Ботнического залива выходила 19 января «Щ-324», которой командовал капитан 3 ранга А. М. Коняев (военком политрук И. Д. Юриных). У маяка Стурброттен она погрузилась и дальше шла подо льдом на глубине 20–24 метров. Прокладывая курс по счислению, капитан 3 ранга Коняев на траверзе острова Меркет повернул на 25 градусов влево, и лодка благополучно миновала двухметровую банку. Когда она прошла 10 миль, командир опять изменил курс. На подходах к шведским территориальным водам «Щ-324» всплыла. Подо льдом среди мелей и вражеских мин ею было пройдено 20 миль {185}.
Советское правительство высоко оценило боевую деятельность балтийских подводников. За решительность и героизм, проявленные в боях, Ф. Г. Вершинин, А. В. Трипольский и А. М. Коняев были удостоены звания Героя Советского Союза, а весь личный состав возглавляемых ими лодок — орденов и медалей. За образцовое выполнение заданий командования Президиум Верховного Совета СССР наградил «Щ-311», «С-1» и «Щ-324» орденом Красного Знамени.
С наступлением холодов сильно затруднились и действия военно-воздушных сил флота. Уже к концу ноября морские аэродромы покрылись льдом и вышли из строя, а береговые заносились сильными снегопадами. Светлая часть суток не превышала восьми часов, что также усложняло полеты самолетов. К тому [167] же над Балтикой беспрерывно висела 9–10-балльная облачность. Температура воздуха резко колебалась в пределах от нуля до -42 градусов.
Военно-воздушные силы флота в период с 20 декабря 1939 г. по 12 марта 1940 г. произвели в общей сложности 264 самолето-вылета на морские сообщения противника и сбросили на его суда в море и в портах 96 т бомб {186}. В результате были потоплены 13 транспортов и одна лайба, на 9 судах возникли пожары, 15 получили повреждения. За успешные действия три авиационные эскадрильи были награждены орденом Красного Знамени.
Нарушение Краснознаменным Балтийским флотом морских сообщений Финляндии имело большое военно-политическое значение, так как финская армия снабжалась вооружением с Запада {187}.
11 февраля 1940 г. части Красной Армии начали штурм линии Маннергейма. Под их натиском финское командование было вынуждено 17 февраля отвести свои войска с главной полосы обороны на вторую оборонительную полосу, прикрывавшую выборгское направление.
Наступлению соединений Красной Армии активно содействовали военно-воздушные силы, береговая артиллерия и стрелковые части береговой обороны флота.
19 февраля эскадрилья бомбардировщиков ДБ-3 под командованием майора Н. А. Токарева вылетела для нанесения бомбового удара по противнику в Лаппенранта. Примерно в 10 км от цели на самолете Токарева вышел из строя один мотор. Эскадрилье пришлось продолжать полет с пониженной скоростью. Этим попытались воспользоваться 14 истребителей противника. Шесть раз они атаковали плотный строй советских бомбардировщиков, но безуспешно. Балтийские летчики уничтожили 5 самолетов противника, сами же потерь не имели.
Всего за 100 дней военных действий военно-воздушные силы флота произвели 16663 боевых вылета, из них 881 — ночью. Многие балтийские летчики, в том числе В. И. Раков, И. Г. Романенко, Н. А. Токарев, А. А. Губрий, А. И. Крохалев, И. Д. Борисов, Ф. Н. Радус и другие, были удостоены звания Героя Советского Союза {188}.
В конце 1939 г. с наступлением ледостава сухопутный фронт увеличился, протянувшись по льду от левого фланга 7-й армии на запад до острова Гогланд. Этот участок был поручен Балтийскому флоту. Для действий здесь флот сформировал особую [168] стрелковую бригаду, пять стрелковых батальонов и Береговой отряд сопровождения в 1500 человек с танками и артиллерией. Отряд возглавляли комбриг Н. Ю. Денисович и батальонный комиссар В. М. Гришанов. Участвуя в боях на льду Финского залива и в лесах Карельского перешейка, военные моряки успешно справились со своей задачей.
Во время прорыва третьей оборонительной полосы противника и штурма Выборга семь лыжных батальонов флота сковывали часть сил финской армии в районе побережья от мыса Ристниеми (в Выборгском заливе) до Котки (на фронте 80 км). При этом моряки заняли ряд островов.
В начале марта финская армия потерпела поражение. 11 марта 1940 г. пал Выборг. На следующий день в Москве был подписан советско-финляндский договор, по которому к Советскому Союзу отошли Карельский перешеек с Выборгом, ряд островов в Финском заливе, северное побережье Ладожского озера, а также входившая в состав Финляндии часть полуостровов Рыбачьего и Среднего. Кроме того, СССР получил в аренду полуостров Ханко и прилегающие к нему острова. В результате повысилась безопасность советских северо-западных и заполярных границ и города Ленинграда, улучшились условия базирования и развертывания сил КБФ.
Краснознаменный Балтийский флот с честью справился с боевыми задачами. Балтийцы при выполнении заданий командования проявили отвагу, стойкость и высокую воинскую выучку.
В марте 1940 г. состоялся Пленум ЦК ВКП(б), на котором были всесторонне обсуждены итоги и уроки войны с Финляндией {189}. Затем этому же вопросу было посвящено расширенное заседание Главного военного совета. Опыт боевого использования сил флота в советско-финляндской войне анализировался на совещании в Народном комиссариате Военно-Морского Флота, состоявшемся в декабре 1940 г. под руководством Наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова. В работе совещания участвовали командующие флотами и флотилиями, члены военных советов, командиры ряда соединений, профессорско-преподавательский состав Военно-морской академии {190}. Эти обсуждения позволили выработать единую точку зрения по вопросам вооруженной борьбы, в том числе взаимодействия армии и флота, боевой деятельности военно-морских сил.
К лету 1940 г. обострилось положение в Прибалтике. Гитлеровцы рассматривали ее в качестве возможного плацдарма для нападения на СССР. Правящие круги Эстонии, Латвии и Литвы все более открыто становились на путь тесного сотрудничества с фашистской Германией.
Народные массы Прибалтики требовали свержения реакционных правительств и установления демократических порядков, [169] тесного сближения с СССР. К июню 1940 г. здесь созрела революционная ситуация. В июле были проведены демократические выборы в сеймы Литвы и Латвии и в государственную думу Эстонии. Подавляющее большинство голосов было отдано за представителей интересов трудового народа. Новые органы власти, выражая чаяния народных масс, приняли решение о вступлении своих стран в состав Советского Союза. Верховный Совет СССР удовлетворил просьбу Эстонии, Латвии и Литвы о принятии их в братскую семью советских республик.
В соответствии с мерами Советского правительства по дальнейшему укреплению обороноспособности страны в июле 1940 г. главная военно-морская база Краснознаменного Балтийского флота была перенесена из Кронштадта в Таллин. Развернулись работы по оборудованию военно-морских баз в Либаве и на Ханко. На Моонзундских островах и полуострове Ханко, расположенных у входов в Финский и Рижский заливы, создавалась береговая и противовоздушная оборона. Велось строительство новых аэродромов для военно-воздушных сил флота.
В результате этих мер исходные рубежи для стратегического развертывания Краснознаменного Балтийского флота выдвинулись на запад, расширились его оперативные возможности. Оборона морских подступов к Ленинграду стала более глубокой, флот получил свободный доступ к открытым районам Балтийского моря. Военно-стратегическая обстановка на Балтийском морском театре существенно изменилась в пользу Советского Союза.
Балтийцы настойчиво трудились над повышением боевой готовности флота. Они развернули большую работу по освоению продолжавших поступать от промышленности новых кораблей, самолетов, боевых и технических средств, по совершенствованию оперативной, тактической и боевой подготовки с учетом опыта советско-финляндской войны. Надежной опорой и верными помощниками командиров и политработников в решении поставленных задач являлись коммунисты и комсомольцы. Весной 1940 г, в рядах КБФ насчитывалось 7127 коммунистов и 39 270 комсомольцев {191}.
Объединенные усилия командиров всех степеней и партийно-политических органов позволили еще выше поднять боеспособность Краснознаменного Балтийского флота, его готовность в случае нападения агрессоров успешно решать задачи по защите северо-западных морских рубежей Советской Родины. [170]