Отражение морских десантов
В боевом опыте, приобретенном Военно-Морским Флотом Советского Союза в годы Великой Отечественной войны, действия, связанные с отражением высадки морских десантов врага, занимают, пожалуй, наиболее скромное место. Обстановка на приморских флангах сухопутного фронта в большинстве случаев не вызывала у противника особой потребности в организации морских десантов, к тому же и общая направленность действий его военно-морских сил не способствовала этому.
Опыт отражения неприятельских морских десантов ограничивается действиями сил нашей противодесантной обороны на островах Моонзундского архипелага в сентябре 1941 г., некоторыми боями при отражении финских десантов на шхерные острова в конце августа 1941 г., отражением высадок немецких десантов на о. Сухо в октябре 1942 г. и на о. Нерва в ночь на 28 июня 1944 г., а также боями при отражении высадки гитлеровцев.на Таманский полуостров в сентябре 1942 г. при попытке высадки на восточном побережье Цемесской бухты в октябре того же года. В какой-то мере к этому перечню можно добавить действия авиации КБФ по отражению десанта на о. Гогланд 15 сентября 1944 г. Масштабы большинства из неприятельских десантов и обеспечивавших их сил, за исключением высадок на острова Моонзундского архипелага и на побережье Таманского полуострова, были незначительными.
По взглядам, существовавшим в Военно-Морском Флоте СССР в предвоенный период, противодесантная операция слагалась из ряда этапов, важнейшими из которых являлись нанесение ударов по десанту в портах сосредоточения и посадки, нанесение ударов по десантным отрядам на переходе их морем, нанесение ударов при развертывании сил высадки и при осуществлении последней, т, е., другими словами, при [171] ведении боя по отражению высадки десанта на определенном участке побережья.
При высадке противником десанта на нескольких участках побережья противодесантная операция складывалась из действий на каждом из направлений высадки. Бой при отражении высадки состоял из ударов по противнику в полосе охранения противодесантной обороны, ударов при преодолении им укрепленной полосы (на воде и на берегу) и, наконец, ударов по врагу, проникшему в тыловую полосу.
Противодесантная операция рассматривалась как совместная операция всех видов вооруженных сил, т. е. армии, флота и авиации. Возросшее значение авиации как ударной силы в системе почти всех видов военных действий на море отражалось во взглядах на ее использование для ударов по врагу на всех этапах противодесантной операции. Флот наносил удары по противнику в течение всего времени пребывания вражеского десанта на воде, а с высадкой последнего на берег наносил удары во взаимодействии с сухопутными силами противодесантной обороны. На сухопутные войска возлагалась задача нанесения ударов по неприятелю в момент высадки и но мере проникновения его в глубину укрепленной полосы после высадки на берег с целью сбрасывания десанта в море.
В документах, регламентировавших оперативную и боевую деятельность Военно-Морского Флота СССР, предусматривалось единство управления силами противодесантной обороны в целом и районная или участковая система управления ударными и обеспечивающими группами в каждом из десантно-доступных районов или участков побережья. Управление всеми силами должно было возлагаться на командира объединения (соединения или части) того вида вооруженных сил, который в данном определенном случае имел основное значение.
Однако если теоретические положения противодесантной операции и боя при отражении высадки десанта были достаточно определенными и четкими, то этого нельзя сказать о практике оперативной и боевой подготовки. Этим вопросам до войны уделялось очень мало внимания. Ни одна из военно-морских баз, за исключением Ханко, не имела или почти не имела противодесантного оборудования даже на наиболее десантнодоступных участках своего побережья. Правда, в большинстве случаев такие участки в пределах границ базы в какой-то мере оборонялись береговыми батареями. Но одного этого было недостаточно. Само собой разумеется, в мирное время далеко не все десантнодоступные участки могли быть заблаговременно оборудованы, однако планы такого оборудования и необходимые для его осуществления средства следовало подготовить заранее. Организационные вопросы, связанные с отражением высадки неприятельского десанта, [172] решались лишь в первом приближении, а в ряде случаев и вовсе оказывались нерешенными. Так, например, вопрос о командовании силами в случае высадки противника на побережье в пределах военно-морской базы Либава остался открытым до начала войны. На больших и малых отрядных учениях на темы, связанные с высадкой десанта, вопросы противодесантной обороны отрабатывались во вторую или третью очередь, а сама оборона обычно обозначалась в общих чертах.
Начавшаяся война сразу же заставила усилить внимание к противодесантной обороне наиболее угрожаемых участков побережья и, более того, в некоторых случаях переоценить десантные возможности противника. Так, на Черном море возникли опасения возможных высадок противника в районе Одессы и западного побережья Крыма, тогда как неприятель такой возможностью не располагал. Причиной этих опасений являлись недостоверные донесения разведки о сосредоточении транспортных средств в Сулине и Констанце{147}. Следствием этого была постановка оборонительных минных заграждений в ряде районов, где они практически оказались бесполезными, а также последовавшее вскоре после начала войны указание Народного комиссара ВМФ о том, что оборону побережья в ближайшие дни следует считать основной задачей Черноморского флота{148}. Действительно, оборону побережья, точнее, баз и опорных пунктов нужно было усилить, но не с моря, а со стороны суши.
В начале войны возможность высадки морских десантов более реальной оказывалась на Балтике.
Противодесантная оборона островов Моонзундского архипелага по-настоящему стала создаваться лишь с началом военных действий, хотя работы по строительству береговой обороны на этих островах были начаты еще в 1940 г. Береговая оборона Балтийского района (БОБР) состояла из северного (о. Даго) и южного (острова Эзель и Моон) укрепленных секторов. Комендант района одновременно командовал и южным сектором{149}.
Ответственность за оборону островов в целом определена не была. На второй день войны Народный комиссар ВМФ разъяснил, что за сухопутную оборону о. Эзель отвечает Прибалтийский, а о. Даго — Ленинградский военный округ и ею должны руководить сухопутные командиры. Руководство береговой обороной островов оставалось за командованием Краснознаменного Балтийского флота{150}. [173]
Быстрое развитие событий на сухопутном фронте и невозможность выделения сухопутных войск для обороны островов с суши заставили полностью возложить оборону островов Моонзундского архипелага, в том числе и с сухопутных направлений, на Краснознаменный Балтийский флот{151}.
Подготовлявшаяся в течение июля — августа 1941 г. противодесантная оборона этих островов была ориентирована против высадки на десантнодоступных участках юго-западного и юго-восточного побережья, т. е. со стороны моря. Одновременно укреплялись подходы к береговым батареям со стороны суши и были созданы две отсечные противодесантные позиции на о. Эзель (с запада и юга).
Оставление нашими силами Таллина и уход боевых кораблей КБФ из Рижского залива вызвали необходимость спешно укрепить восточное побережье острова и произвести соответствующую перегруппировку войск, чтобы обеспечить круговую оборону только своими силами и средствами. Для оборудования участков противодесантной обороны использовались все местные ресурсы. На подходах к островам и в проливах между ними ставились отдельные минные банки.
Противодесантное оборудование восточного побережья островов заключалось в постановке проволочных заграждений, минных полей у уреза воды и на берегу, противотанковых надолб, в рытье окопов, постройке огневых точек и подготовке позиций для артиллерийских батарей. Объем работ по противодесантному оборудованию оказался очень большим, так как протяженность береговой черты островов была свыше 820 км.
Общая численность сухопутных войск и наземных сил КБФ, подчинявшихся коменданту островного района, определялась в 23663 человека. Береговая артиллерия островов состояла из 4 180-мм и 4 100-мм батарей, большая часть которых была расположена на островах Эзель и Моон. Авиация БОБР к началу сентября насчитывала 12 самолетов-истребителей типа И-16, базировавшихся на аэродром Кагул. Надводные силы, оставшиеся в подчинении коменданта БОБР, состояли из 6 торпедных катеров, 17 тральщиков, мотоботов и других судов. Флагманский командный пункт коменданта БОБР и командный пункт командира 3-й стрелковой бригады находились в Куресаре; командный пункт командира северного укрепленного сектора — в Кярдла.
Насыщенность сухопутного фронта обороны огневыми средствами и живой силой была очень малой. Так, один стрелковый полк неполного состава занимал оборону на фронте протяженностью 120 км. Учитывая это, командование района создало подвижные резервные группы (конные, велосипедные, на автомашинах), обеспечивавшие маневрирование силами. [174]
Для захвата островов немецко-фашистское командование создало сильную разнородную группировку из соединений и частей 42-го армейского корпуса с частями усиления общей численностью до 50 тыс. человек. К операции привлекались также некоторые соединения и части военно-воздушных сил, а после отхода отряда легких сил КБФ из Рижского залива — корабли и соединения германского военно-морского флота, перед которыми была поставлена как основная задача: организация демонстративных десантов на острова Эзель и Даго с различных направлений.
Запоздалое строительство оборонительного оборудования в значительной мере усложнило обстановку для сил, оборонявших Моонзундский архипелаг. В составе гарнизона не было танков, хотя еще задолго до войны признавалось значение маневренных, быстроподвижных групп для отражения высадки десанта. Подвижные группы, созданные на островах, являлись примитивным решением одного из важнейших вопросов противодесантной обороны. Незначительные надводные силы, которыми располагал комендант БОБР, и весьма ограниченный запас мин на островах не позволяли нанести удар по десанту противника на воде. Такой удар, если бы он осуществлялся артиллерийскими катерами, в сложившихся условиях мог оказаться весьма эффективным, так как в ряде случаев гитлеровцы высаживались с саперных переправочных средств. Не могли нанести удар по приближающемуся десанту и малочисленные воздушные силы, которыми располагала оборона.
Таким образом, реально возможными вариантами ударов, доступными для сил противодесантной обороны островов, являлись удары по десанту при подходе его к берегу, удары в момент высадки на берег, удары по высадившемуся противнику по мере его продвижения в глубину обороны. В первом случае они наносились береговой и полевой артиллерией, во втором и третьем — силами и средствами сухопутных войск, оборонявшими тот или иной участок побережья, подвижными резервными группами, а при возможности — и огнем береговой артиллерии (если позволяли углы обстрела или допускалась стрельба на обратных директрисах).
Бои за Вормси, Виртсу, Моон и Осмуссар подтвердили значение внешних островов в системе противодесантной обороны шхерно-островного района. При наступлении противника на острова Рижского залива со стороны материкового берега ключом противодесантной обороны был о. Моон, овладение которым позволяло врагу вклиниться в систему этой обороны. Попытка противника захватить сначала о. Кесулайд с достаточной определенностью раскрывала замысел его дальнейших действий — овладение о. Моон с последующим выходом через Орисарскую дамбу на о. Эзель, Как известно, [175] центральным вопросом в развертывании сил противодесантной обороны для отражения высадки всегда являлось своевременное раскрытие маневра высаживающегося противника. Командование БОБР отлично понимало, что вслед за прыжком на о. Моон последует вторжение противника на о. Эзель. Поэтому можно было, быстро перебросив силы на о. Моон, использовать критическое положение, создавшееся у врага в результате многочисленных ошибок и тактических просчетов в ночь на 15 сентября, и сбросить его первый эшелон в Моонзунд. Но в этот ответственный момент силы, способные к быстрому противодесантному маневру, отсутствовали. Попытки усиления гарнизона о. Моон, предпринятые 15 сентября, к сожалению, оказались запоздалыми.
Следует отметить, что бой при отражении высадки на острова Кесулайд и Моон вновь подтвердил значимость береговой артиллерии, способной вести огонь по участкам высадки. Расположенная на полуострове Кюбосаар 43-я береговая батарея в значительной мере способствовала увеличению устойчивости противодесантной обороны этих островов.
С выходом противника на побережье о. Эзель возникла необходимость нанесения ударов по нему в глубине побережья. Для осуществления таких ударов требовались подвижные ударные мотомеханизированные группы и достаточное количество самолетов штурмовой авиации. Но их в распоряжении коменданта БОБР не было. Пришлось вести упорную оборону против численно превосходящих и хорошо оснащенных боевой техникой вражеских полевых войск, цепляясь за наскоро подготовленные оборонительные рубежи. Героическая оборона на рубежах Сальме, Мельдри, Каймри, Лыпе и у мыса Церель, продолжавшаяся с 20 сентября по 11 октября 1941 г., сковала значительные силы противника.
При анализе действий сторон в борьбе за острова архипелага осенью 1941 г. обращают на себя внимание не только недостатки в организации противодесантной обороны, о которых говорилось выше, но и серьезные ошибки и грубые просчеты немецко-фашистского командования.
Казалось, в сложившейся к началу операции обстановке оно изберет в качестве главного направления высадку на о. Даго, чтобы, овладев им, изолировать систему противодесантной обороны островов и одновременно взломать левый фланг советской минно-артиллерийской позиции в западной части Финского залива. Но немецко-фашистское командование избрало иное решение — наступать на о. Моон и далее на о. Эзель с материкового берега. Можно предположить, что это направление было избрано им задолго до начала операции с целью обеспечения безопасности войсковых и грузовых перевозок в Рижский залив через Ирбенский пролив. Выбор района высадки был обусловлен взглядами немецко-фашистского [176] сухопутного командования, которое рассматривало десантные операции в узкостях как морские переправы. Такой взгляд сложился у гитлеровского командования еще в 1940 г. во время подготовки к вторжению в Англию (операция «Морской лев»). Он был изложен в «Наставлении по преодолению водных преград», разработанном генеральным штабом сухопутных сил и утвержденном генерал-фельдмаршалом Браухичем. По сути дела, этот взгляд отражал общую, чисто сухопутную тенденцию ведения войны, обусловленную относительной слабостью военно-морских сил фашистской Германии. Последнее обстоятельство было определяющим в использовании немецко-фашистского флота на Балтийском море в течение всей войны, и в особенности в ее начале. Другой существенной причиной являлась боязнь потерь боевых кораблей на советских минах и от ударов подводных лодок. Не исключалась также вероятность потерь на собственных минах, поспешно и не всегда по расчету поставленных гитлеровцами в дни, предшествовавшие началу Великой Отечественной войны. Известно, что, несмотря на все предосторожности, немецко-фашистский флот до конца 1941 г. потерял на своих же минах 10 транспортов и вспомогательных судов, 2 тральщика, 3 надводных минных заградителя{152}.
Взаимодействие немногочисленных немецко-фашистских надводных сил, выделенных в конце концов для операции с сухопутными войсками, было более чем скромным как по масштабам, так и по своей интенсивности. Оно в основном заключалось в частичном обеспечении сухопутных войск флотскими десантно-высадочными средствами{153} и осуществлении демонстративных маневров, которые, строго говоря, являлись мероприятиями не тактического, а оперативного взаимодействия. Артиллерийская поддержка высадки и продвижения войск на берегу корабельной артиллерией не осуществлялась, за исключением использования плавучих батарей и в отдельных случаях стрельбы крейсеров и миноносцев во время боев за полуостров Сырве. В основном эта задача при высадке на о. Эзель возлагалась на сухопутную артиллерию, сосредоточенную на о. Моон. Само сосредоточение этой артиллерии в условиях непосредственного воздействия на нее 43-й береговой батареи БОБР в значительной мере помешало своевременности этой поддержки.
Немецко-фашистское командование не сумело организовать взаимодействие высадившихся на Эзель войск с воздушным десантом на планерах, ошибшимся, к слову сказать, с местом приземления. Допущены были и грубые [177] навигационные ошибки при выходе высадочных средств к намеченным пунктам высадки. В частности, «Особый отряд Бенеш» высадился не в расположении 43-й береговой батареи, как это планировалось, а севернее ее. Вместе с неудачей планерного воздушного десанта вся затея по захвату этой батареи, носившая характер эсэсовской авантюры, оказалась безрезультатной.
Защитники островов Моонзундского архипелага в тяжелых боях осенью 1941 г. продемонстрировали огромное морально-политическое превосходство над немецко-фашистскими войсками. Воспитанные Коммунистической партией, советские военные моряки, бойцы сухопутных войск и летчики, оказавшиеся в тылу врага, проявили отвагу и железную стойкость в защите каждой пяди родной земли. Личный состав гарнизона островов Моонзундского архипелага, отстаивая социалистическую Родину, стойко и мужественно сражался с врагом до последнего вздоха и нанес захватчикам ощутимый урон.
Некоторый опыт по отражению достаточно крупной по своим масштабам морской переправы противника был приобретен Черноморским флотом при обороне Таманского полуострова.
До 11 августа 1942 г. задача отражения возможной высадки врага возлагалась на Керченскую военно-морскую базу, которая во взаимодействии с силами 47-й армии должна была не допустить форсирования немецко-фашистскими войсками Керченского пролива и выброски воздушного десанта на побережье Таманского полуострова в пределах границ базы. С отходом 11 августа 47-й армии на новороссийское направление эта задача целиком легла на силы Керченской военно-морской базы, которая располагала в это время 322-м и 328-м отдельными батальонами морской пехоты, несколькими частями специального назначения, 140-м отдельным артиллерийским дивизионом, 65-м зенитным артиллерийским полком. Всего насчитывалось около 5700 человек, 19 орудий стационарной береговой артиллерии калибром от 203 до 75 мм, 4 152-мм орудия подвижной артиллерии и 28 зенитных пушек. Охрана водного района базы состояла из плавучей батареи (3 100-мм и 2 45-мм орудия), 6 катеров типа «МО», 5 тральщиков и нескольких рыболовных судов{154}.
Таманский полуостров с выходом противника у Анапы к морю оказался изолированным от Новороссийского оборонительного района. Тем не менее Керченская военно-морская база с 17 августа вошла в состав этого района в качестве его седьмого сектора. Командир Керченской военно-морской базы, ставший теперь командиром этого сектора Новороссийского [178] оборонительного района, организовал три боевых участка: северный (коса Чушка, Пересыпь) оборонял батальон морской пехоты с приданными ему 6 зенитными орудиями, поддерживаемый огнем 3 береговых батарей (5 130-мм и 4 152-мм орудия){155}, восточный (гора Гирляная, Возрождение, лиман Соленый, курган Шаповаловка), оборонявшийся батальоном морской пехоты с приданными ему 2 76-мм и 2 45-мм орудиями, установленными на автомашинах (артиллерийским огнем могли поддержать лишь 2 канонерские лодки, оборудованные из торговых судов), и южный (коса Тузла, станица Благовещенская), его обороняли пулеметная рота и отдельные подразделения Керченской военно-морской базы, которые поддерживали 3 стационарные береговые батареи с орудиями калибром 203, 130 и 75 мм.
Штаб Керченской военно-морской базы разработал наставление по действиям на случай прорыва противника на Таманский полуостров, предусматривавшее организацию круговой обороны и взаимодействие сил боевых участков при наиболее возможных вариантах обстановки. Батареи береговой артиллерии должны были служить костяком обороны при прорыве противника, ставшем к 20 августа, после захвата им станиц Крымская и Абинская, еще более вероятным. Отход 47-й армии с полуострова усиливал угрозу вторжения врага на таманское побережье через пролив.
Командование немецко-фашистской группы армий «А» в спешном порядке приступило к подготовке форсирования Керченского пролива (операция «Блюхер-II»). План этой операции предусматривал высадку, вернее переправу, основных сил 46-й немецкой пехотной дивизии на участке Кучугуры, мыс Литвина, побережье в районе кордона Ильича. В качестве вспомогательного направления был избран участок коса Тузла, Синяя балка, на котором планировалась высадка 19-й румынской пехотной дивизии. На участке Пересыпь должна была с демонстративно-диверсионными целями высадиться рота полка «Бранденбург». Одновременно немецким катерам вменялось в обязанность демонстрировать высадку у мыса Железный Рог. Вся операция «Блюхер-П» носила характер морской переправы, которую противник намеревался произвести через наиболее узкое место пролива на 16 паромах типа «Зибель», 17 морских паромах и 10 рыбачьих катерах{156}.
Противник начал переправу через пролив в ночь на 2 сентября 1942 г. Подход вражеских десантных средств был обнаружен постом наблюдения и связи, расположенным западнее [179] Кучугуры. Одна из 130-мм береговых батарей северного боевого участка открыла огонь по противнику, освещенному прожекторами. Вражеские высадочные средства двигались через пролив неорганизованно, некоторые группы перемешались и потеряли ориентировку. Однако малая ширина северной части пролива, отсутствие сухопутных частей обороны на участках высадки (за исключением личного состава береговых батарей и постов наблюдения и связи) и подавляющее превосходство в силах благоприятствовали противнику. Высадившись на побережье северного боевого участка, он начал наступать в глубину полуострова.
На восточном боевом участке обороны все атаки высадившихся румынских частей были отражены 305-м батальоном морской пехоты, поддержанным артиллерийским огнем канонерских лодок. Однако многократное превосходство противника в силах и необходимость ведения оборонительных действий в условиях изоляции делали дальнейшую борьбу безнадежной. Поэтому в течение 3 и 4 сентября части Керченской военно-морской базы, оборонявшие побережье Таманского полуострова, были эвакуированы.
К оценке опыта противодесантной обороны на Таманском полуострове можно подходить по-разному, но во всех случаях нельзя забывать условий, определявших обстановку этой обороны. Керченской военно-морской базе пришлось организовывать противодесантную оборону на 180-километровом побережье исходя из возможной одновременной высадки противника на сходящихся направлениях с севера, запада, юго-запада и ударов со стороны суши. Организация такой обороны требовала прежде всего достаточного количества подвижных сил, которыми Керченская военно-морская база не располагала. Двух батальонов морской пехоты, примитивной подвижной артиллерии на автомашинах и нескольких подразделений специальных войск для противодесантной обороны такого побережья оказалось явно недостаточно.
Значительную роль в противодесантной обороне побережья, в особенности на его южном боевом участке, могли сыграть артиллерийские корабли, но их Керченская военно-морская база в своем составе не имела. Это подтверждает артиллерийская поддержка канонерскими лодками «Ростов-Дон» и «Октябрь» 305-го батальона морской пехоты, оборонявшегося на восточном боевом участке, оказавшаяся весьма эффективной.
2 сентября из Новороссийска к Соленому озеру было выслано 13 торпедных катеров, но не для удара, а для перевозки личного состава базы с полуострова в Геленджик.
Само собой разумеется, что для отражения морской переправы немецко-фашистских войск решающее значение могли бы иметь своевременные действия авиации. Не говоря уже о [180] том, что эти действия оказались бы серьезной помехой врагу при подготовке переправы, они с рассветом 2 сентября могли бы отсечь высадившиеся ночью головные части 46-й немецкой пехотной дивизии. Замысел отражения переправы противника через Керченский пролив предусматривал предварительные удары авиации по плавучим средствам и портовым сооружениям в Мариуполе, Геническе и Феодосии, однако резкое ухудшение обстановки на новороссийском и туапсинском направлениях заставило сосредоточить там основные усилия авиации и лишь эпизодически противодействовать подготовке переправы. После того как противник начал переправу, в район пролива были высланы 11 ДБ-3, 3 СБ, 2 Пе-2, но плохая погода не позволила им выполнить задачу. В течение 2 сентября в воздух было поднято 49 самолетов, однако удар удался лишь в районе Кучугуры. Нелетная погода ночью и днем 3 сентября снова помешала действиям авиации. Правда, к этому времени восстановить положение на берегу уже стало трудно. Нелетная погода, мешавшая действиям авиации, благоприятствовала надводным кораблям. Опыт набега крейсера «Слава» и лидера «Харьков» 2 и 3 августа 1942 г. на Феодосию, во время которого они подверглись настойчивым атакам немецкой торпедоносной авиации, удержал командование Черноморского флота от направления в северо-восточную часть Черного моря артиллерийских кораблей.
Относительно ограниченный опыт борьбы с десантами противника, накопленный Военно-Морским Флотом СССР во время Великой Отечественной войны, дает некоторые основания для дальнейшей разработки вопросов противодесантной обороны и способов боя при отражении высадки десанта.
Факторами, с которыми приходилось считаться при решении вопросов, связанных с последующим развитием противодесантного оборудования и способов действий при отражении высадки, являлись:
— возросшая мобильность всех сил высадки в целом (увеличившаяся скорость десантных отрядов на переходе морем, быстрота развертывания сил высадки, подхода высадочных средств к берегу, самой высадки и, наконец, возможность быстрого маневрирования направлениями высадки);
— значительно увеличившаяся возможность огневого обеспечения высадки, главным образом из-за возросшего значения авиации как основной ударной силы, а также появления во время войны ракетного оружия;
— угроза выброски (или посадки) противником воздушных десантов в районе высадки морского десанта.
Не в меньшей мере приходилось считаться и с повысившейся мобильностью высадившихся войск благодаря непрерывному [181] насыщению их средствами боевой техники, которая способствовала быстрому развитию действий на берегу.
Однако влияние этих факторов не было односторонним. Вместе с увеличившимися возможностями десантов в связи с прогрессом боевой техники росли и возможности противодесантной обороны. Ответом на рост возможностей противника увеличить темпы развертывания сил высадки, быстроты осуществления последней и продвижения десанта на берегу явилось бурное развитие всех средств заграждения. Это в равной мере относилось к минам, применявшимся в оборонительных противодесантных заграждениях в районах вероятной высадки и в непосредственной близости к береговой черте десантнодоступных участков. Насыщение полосы охранения и передней кромки укрепленной полосы (на воде) противодесантной обороны минами заграждения, в том числе против тральщиков и кораблей с малой осадкой, в значительной мере стеснило развертывание сил высадки, а также затруднило движение и быстрый подход к берегу высадочных и амфибийных средств десанта.
Развитие системы инженерных заграждений усложнило непосредственный подход к берегу высадочных средств с любой осадкой, равно как и преодоление противодесантных заграждений на берегу. Так, например, в районе противодесантной обороны Новороссийской базы осенью 1942 г. на участке от мыса Шесхарик до с. Архипо-Осиповка было поставлено 10 тыс. противопехотных мин. В пределах границ Туапсинской базы перед участками возможной высадки вражеского десанта были поставлены противодесантные оборонительные минные заграждения, а на берегу — противопехотные мины.
Большие достижения в области инженерного обеспечения позволяли в относительно короткие сроки оборудовать противодесантными средствами угрожаемые участки побережья. Об этом можно судить по опыту создания противодесантной обороны на Моонзундских островах, о. Котлин и южном берегу восточной части Финского залива в 1941 г.
Угроза высадки противника на побережье Таманского полуострова требовала заблаговременного оборудования десантнодоступных участков дотами и дзотами, противопехотными и противотанковыми минами, проволочными заграждениями и средствами связи. Некоторые меры по противодесантному оборудованию были приняты, но протяженность обороняемого побережья и недостаток средств и сил не позволили произвести оборудование в необходимом объеме. Это, конечно, сказалось на устойчивости противодесантной обороны Керченской военно-морской базы. К тому же организация противодесантной обороны побережья Керченской, Новороссийской и Туапсинской военно-морских баз осуществлялась [182] в исключительно сложной обстановке на сухопутном фронте, проходившем у ближних подходов к этим базам.
Возвращаясь к взаимозависимости влияния некоторых факторов на возможности наступления и обороны, заметим, что на возросшие огневые возможности десанта противодесантная оборона ответила усилением своей огневой системы и повышением устойчивости оборонительных сооружений. Сочетание того и другого в значительной мере способствовало снижению мобильности высаживающегося десанта и вместе с тем потребовало увеличения сил и средств его головных эшелонов, а также их огневого обеспечения. Об этом свидетельствует высадка 15 сентября 1941 г. на о. Моон, когда противнику из-за мощного огневого противодействия советской береговой и полевой артиллерии пришлось затратить четверо суток для овладения островом. Несмотря на подавляющее превосходство противника в силах, бой за о. Моон мог бы продолжаться значительно дольше, если бы оборонительные сооружения, созданные в спешном порядке, оказались бы более прочными.
Ответом на повысившиеся возможности противника маневрировать направлениями высадки, а также на увеличение скорости продвижения высадившегося десанта явилась организация маневренных групп противодесантной обороны, способных быстро выдвигаться на угрожаемые участки. Выше уже отмечалось, что отсутствие подвижных резервов сказалось при отражении неприятельского десанта на о. Моон в середине сентября 1941 г. Этот опыт в известной степени был учтен при организации противодесантной обороны Новороссийской военно-морской базы. Для отражения внезапной высадки диверсионных десантов в районе Геленджика были созданы дежурные подвижные (на автомашинах) ударные группы по 30-40 человек, усиленные пулеметными подразделениями. Само собой разумеется, что обычные грузовые автомашины, которыми располагали такие группы, не отвечали требованиям маневренного использования подвижного резерва в любых условиях. Вынужденная необходимость в них лишь подтвердила давно назревшую потребность в специальных вездеходных мотомехсредствах для ударных групп противодесантной обороны.
Возраставшая еще в предвоенные годы возможность высадки (посадки) воздушных десантов, взаимодействующих с морскими, с еще большей настойчивостью потребовала в годы войны создания подвижных ударных групп, располагающих специальными мотомехсредствами. Боевой опыт показал необходимость увеличения количества и мобильности подвижных ударных групп в системе противодесантной обороны.
Бои за высадку десантов в шхерном районе выдвинули вопрос о контрдесантах. Некоторым подобием таких контрдесантов [183] были высадки противником подкреплений на о. Бенгшер в 1941 г. и на о. Соммерс в 1942 г.
Наконец, опыт противодесантной обороны островов Моонзундского архипелага осенью 1941 г. и побережья Таманского полуострова в сентябре 1942 г. убедительно показал влияние авиации на устойчивость противодесантной обороны. Если бы в составе сил противодесантной обороны Моонзундских островов находилось не 12 устаревших истребителей, а хотя бы смешанная авиадивизия, вряд ли высадка противника на саперных плавучих средствах и относительно тихоходных десантных баржах и паромах имела бы успех. При энергичном противодействии советской авиации немецко-фашистскому командованию не удалось бы осуществить морскую переправу на Таманский полуостров в сентябре 1942 г.
Возросшее значение авиации при отражении высадки десанта, естественно, вызывало необходимость соответствующего усиления ее у высаживающейся стороны, равно как и необходимость организации непосредственной противовоздушной обороны сил высадки. Это обстоятельство далеко не всегда могло оказаться благоприятным и доступным для наступающей стороны при значительном удалении ее аэродромов, а также пунктов сосредоточения и оперативного развертывания от района высадки.
Выводы о повышении роли авиации при отражении высадки морского десанта опираются не только на случаи недостаточных возможностей ее использования при обороне Моонзундских островов и побережья Таманского полуострова, но и на опыт действий при отражении немецко-фашистского десанта на о. Сухо в октябре 1942 г. и высадки частей противника на о. Гогланд в сентябре 1944 г. Авиация КБФ появилась над о. Сухо в самый критический момент боя при отражении высадившегося десанта, и это обусловило его быстрый отход и разгром при преследовании. При попытке врага захватить о. Гогланд авиация КБФ рядом последовательных ударов в течение 15 сентября 1944 г. отсекла подход подкреплений высадившемуся за день до этого немецко-фашистскому десанту, в результате чего этот десант был принужден сдаться финским войскам.
Опыт противодесантной обороны, приобретенный Военно-Морским Флотом во время минувшей войны, свидетельствует о большом значении целесообразной организации надежного и непрерывного наблюдения. Оно должно гарантировать своевременное обнаружение противника в любых условиях и оповещение о нем за время, достаточное для приведения в немедленную готовность всех сил противодесантной обороны. Это, казалось бы, элементарное требование не всегда соблюдалось. Так, наблюдение за побережьем в пределах границ Туапсинского оборонительного района, осуществлявшееся в [184] основном постами СНиС и пограничными отрядами, далеко не полностью обеспечивало своевременное обнаружение противника и оповещение о нем{157}.
Организация противодесантной обороны с учетом возможностей, которыми она располагала, в годы Великой Отечественной войны развивалась по пути:
— организации всех видов наблюдения, обеспечивающего своевременное обнаружение подготовки противником высадки и всех последующих действий по ее осуществлению;
— дальнейшего увеличения темпов создания системы противодесантной обороны и усиления ее непреодолимости;
— насыщения этой системы огневыми средствами, способными эффективно воздействовать на силы высадки с момента их подхода к району развертывания, и всеми видами заграждений на воде и на берегу;
— дальнейшего увеличения удельного веса маневренных сил противодесантной обороны;
— организации мощных массированных ударов по противнику во всей полосе движения его высадочных средств к берегу и при выходе десанта на берег;
— отсечения высадившихся частей десанта от последующих эшелонов фланкирующими ударами надводных сил и ударами авиации.
Само собой разумеется, что опыт действий по отражению высадки свидетельствовал о возрастании значения авиации на всех этапах противодесантной операции. [185]