От Ельца до Берлина и Праги в боях и сражениях

Боевой путь 2-й воздушной армии

Великая Отечественная война явилась серьезным испытанием для нашей страны Опираясь на экономику оккупированной Европы, собрав многочисленные полчища, гитлеровская клика бросила их против нашей Родины, стремясь поработить советский народ. В ходе небывалых по своему размаху и ожесточению сражений наши доблестные Вооруженные Силы разгромили немецко-фашистскую армию, отстояли честь и независимость социалистического Отечества, принесли освобождение народам Европы.

На фронтах Великой Отечествейтой войны до конца выполнили свой долг все виды Вооруженных Сил и рода войск. Народ не забудет подвигов своих пехотинцев, артиллеристов, танкистов и других воинов Красной Армии. Вместе с ними отстаивали завоевания советского народа славные летчики, подвиги которых останутся в веках примером беззаветной храбрости и отваги.

Советская авиация в ходе войны выросла в грозную силу, обеспечившую победоносный исход крупнейших операций. В ее рядах достойное место занимала 2-я воздушная армия. Овеянные боевой славой соединения 2-й воздушной армии прошли героический путь от Ельца и берегов Дона до Берлина, Праги и реки Эльбы. Они сражались на важнейших стратегических направлениях участвовали во многих выдающихся операциях Великой Отечественной войны, ковали в них победу над врагом

Контрнаступление на Волге, битвы под Курском и на Днепре, наступательные операции под Житомиром и Львовом, Краковом и Ченстоховом, освободительный поход в Польше и Чехословакии, наконец, Берлинская операция, где карающий меч Красной Армии окончательно сломил гитлеровскую военную машину, — таковы важнейшие вехи боевого пути 2-й воздушной армии, этапы ее борьбы и побед. [12] Своими мощными ударами наши летчики помогали сухопутным войскам прорывать оборону, окружать и уничтожать крупные группировки противника.

В боях с врагами социалистической Родины соединения 2-й воздушной армии воевали под знаменами Брянского, Воронежского и 1-го Украинского фронтов, которыми командовали известные советские полководцы А. И. Еременко, Ф. И. Голиков, Н. Ф. Ватутин, Г. К. Жуков и И. С. Конев. Членами Военных советов этих фронтов были генералы Н. Т. Кальченко, К. В. Крайнюков, Ф. Ф. Кузнецов, П. К.Пономаренко, И. С. Сусайков и Н. С. Хрущев.

Военный совет Военно-воздушных сил и Военные советы фронтов чутко относились к летчикам и по заслугам оценивали их действия. Они своевременно нацеливали ВВС на решение главных задач, умело организовывали взаимодействие с соседними воздушными армиями, дальней авиацией и сухопутными войсками, помогали обобщать боевой опыт, оперативно и конкретно ставили боевые задачи, всегда прислушивались к нашим просьбам и запросам.

Летчики 2-й воздушной армии решали боевые задачи в тесном взаимодействии с пехотинцами, танкистами, кавалеристами, артиллеристами С глубоким уважением вспоминаю начальника штаба фронта генерала С. П. Иванова и заместителя командующего фронтом генерала И. Р. Апанасенко, которые четко согласовывали усилия авиации и сухопутных войск. В Белгородско-Харьковской, Корсунь-Шевченковской, Проскурово-Черновицкой и Львовско-Сандомирской наступательных операциях, в великом наступательном походе от берегов Волги и Дона до Эльбы особенно плодотворным было взаимодействие с общевойсковыми и танковыми армиями, во главе которых стояли такие прославленные генералы, как П. И. Батов, А. А Гречко, А. С. Жадов, Ф. Ф. Жмаченко, М.Е. Катуков, П. А. Курочкии, Д. Д. Лелюшенко, К. С. Москаленко, Н. П. Пухов, П. А. Ротмистров, П. С. Рыбалко, С. Г. Трофименко, М. С. Шумилов, И. Д. Черняховский, И.М. Чистяков.

Как оперативное объединение 2-я воздушная армия в разное время имела в своем составе истребительные корпуса, которыми командовали генералы А. С. Благовещенский, Д. П. Галунов, М. М. Головня, М. Г. Мачин, И. Д. Подгорный, А. В. Утин; штурмовые корпуса, во главе которых были генералы М. И. Горлаченко, П. П. Каманин, В. В. Нанейшвили, С. В Слюсарев, В. Г. Рязанов и др.; бомбардировочные корпуса генералов П. П. Архангельского, Д. Т. Никишина, И. С. Полбина и др., [13] а также дивизии под командованием В. И. Александровича, П. Н. Анисимова, А. Н. Витрука, Л. И. Горегляда, В. И. Давидкова, Ф. И. Добыша, В. М. Забалуева, Ф. П. Котляра, И. А. Лакеева, Г. А. Лобова, П. И. Мироненко, П. В. Недосекина, С. И. Нечипоренко, А. П. Осадчего, А. И. Покрышкина, Е. Я. Савицкого, И. Г. Чук, Л. К. Чумаченко и др. Кроме того, в составе воздушной армии была смешанная авиационная Чехословацкая дивизия под командованием подполковника Людвига Будина. Командирами полков были майоры Франтишек Файтл, Иван Галузицкий и Микулаш Гулянин.

Армия формировалась в начале 1942 г. — в трудные для советской Родины дни. Это было суровое время. Враг располагал тогда очень большими силами, несмотря на удары, которые нанесла ему Красная Армия в битве под Москвой и в контрнаступлении под Тихвином и Ростовом.

2 ВА была создана 5 мая 1942 г. в районе Ельца на базе ВВС Брянского фронта. Первоначально она имела только несколько авиационных дивизий. Ветераны 2-й воздушной армии помнят, что уже в период формирования нам пришлось вести активные боевые действия.

Первые напряженные бои разгорелись во время весенне-летнего наступления гитлеровцев в 1942 г. на воронежском направлении. Несмотря на численное превосходство авиации противника, армия успешно выполнила свои задачи. Уже в первых схватках с врагом наши летчики показали образцы героизма и отваги. Особенно отличились соединения, которыми командовали генерал Г. П. Кравченко и полковники Е. Я. Савицкий, М. Г. Мачин. А. А. Ложечников, Ф. П. Котляр.

Зимой 1942-1943 гг. части воздушной армии принимали участие в великой битве на Волге, действуя на правом крыле Юго-Западного фронта. Здесь фашистские войска в полную меру испытали силу сокрушительных ударов Красной Армии. Героические защитники волжской твердыни, выдержав натиск противника на земле и в воздухе, перешли в контрнаступление, окружили и уничтожили 300-тысячную группировку немцев. Мы справедливо можем гордиться тем, что и 2-я воздушная армия внесла свою скромную лепту в дело победы над врагом во время этого величайшего сражения.

Одной из крупнейших битв, в которой принимали участие соединения нашей армии, была битва на Курской дуге летом 1943 г. Гитлеровцы сосредоточили здесь две трети всех пехотных и танковых дивизий, действовавших на советско-германском фронте. Авиационное обеспечение операции было возложено на 4-й и 6-й воздушные флоты Германии. Семнадцать авиационных эскадр, насчитывавших 2050 самолетов, скрытно заняли 70-80 близлежащих аэродромов. [14]

С нашей стороны в обороне на орловско-курском и белгородско-курском направлениях участвовали 16, 2 и 17-я воздушные армии, а также часть сил авиации дальнего действия. Кроме того, в Резерве Ставки находилась 5-я воздушная армия Степного фронта.

К лету 1943 г. положение в воздухе изменилось в нашу пользу. Немецкая авиация уже не имела численного превосходства, как это было в первые два года войны. Советские ВВС количественно и качественно выросли. К началу битвы под Курском 2-я воздушная армия получила много новых истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков, а ее летчики и командиры обладали уже большим опытом борьбы с авиацией противника. Но враг был еще очень сильным, и все понимали, что предстоят упорные сражения.

Накануне битвы была проделана большая работа по подготовке авиационных соединений и частей к боевым действиям. Учеба велась днем и ночью. Обобщался опыт, вводилось в строй молодое пополнение.

Чтобы обмануть противника и скрыть от него базирование частей армии, было организовано демонстративное сосредоточение авиации на ложных аэродромах. В этой связи следует отметить, что маскировочные средства, а также остроумно задуманная и хорошо подготовленная сеть ложных аэродромов сыграли исключительно важную роль. Если над таким «аэродромом» появлялся воздушный разведчик, то специально дежурившие на нем самолеты взлетали и садились, имитируя боевую работу По некоторым из них гитлеровцы совершили по 3-4 налета за операцию. Всего же на ложные аэродромы за два месяца они произвели 49 налетов, т. е. намного больше, чем на действующие аэродромы. Это в значительной степени способствовало сохранению наших сил.

Приближалось решающее сражение. Гитлеровцы наметили свое наступление на утро 5 июля. Однако на рассвете этого дня 2-я воздушная армия, участвуя в артиллерийско-авиационной контрподготовке, нанесла упреждающий удар по аэродромам противника. В воздух было поднято около 320 самолетов. Именно в те минуты, когда вражеские экипажи готовились к вылету, а некоторые самолеты уже выруливали на старт, над аэродромами появились наши штурмовики и бомбардировщики и с пикирования нанесли удары.

Благодаря умелым штурмовым и бомбардировочным действиям противнику был нанесен значительный урон. Особенно эффективными были налеты авиационных групп 1-го штурмового авиационного корпуса под командованием генерал-лейтенанта авиации В. Г. Рязанова. На аэродромах Сокольники и Померки они уничтожили 43 самолета. [15] Большие потери в личном составе и самолетах противник понес также на аэродромах Рогань, Микояновка, Томаровка и др.

В результате внезапных массированных ударов были выведены из строя многие аэродромы. План гитлеровцев по использованию авиации в первый день наступления был нарушен. Однако немало самолетов врага все же поднялось в воздух. В небе появились «юнкерсы», «мессершмитты» и «хейнкели», прилетевшие с аэродромов Полтавы и Харькова. Разгорелись воздушные бои огромного масштаба. В некоторых сражениях с обеих сторон участвовало по сто и более самолетов.

Наши летчики проявляли небывалую стойкость и выносливость. Вернувшись на свой аэродром после выполнения задачи, они просили быстрее готовить самолет к следующему боевому вылету. За день многие из них по пять-шесть раз вылетали на боевые задания.

Под Белгородом, Томаровкой и Обоянью наши летчики вписали славные страницы в историю советской авиации. Герой Советского Союза майор М. С. Токарев сбил в одном бою четыре самолета противника. Боевое крещение здесь получил молодой летчик И. Н. Кожедуб, который за боевые подвиги в последующих боях был удостоен звания трижды Героя Советского Союза. Навеки обессмертил себя летчик А. К. Горовец. Презрев опасность, он в неравном бою сбил девять фашистских самолетов и сам погиб смертью храбрых. Советское правительство высоко оценило подвиг гвардии лейтенанта А. К. Горовца, присвоив ему почетное звание Героя Советского Союза. Отлично действовали истребительные корпуса под командованием генералов И. Д. Подгорного и Д. П. Галунова. Метко разили танки, орудия и живую силу врага летчики-штурмовики генерала В. Г. Рязанова и полковника А. Н. Витрука. Один за другим следовали массированные налеты бомбардировщиков, которыми командовал полковник И. С. Полбин. Хорошо воевали ночные бомбардировщики полковника Л. Н. Юзеева.

В кровопролитных сражениях гитлеровские авиационные эскадры несли большой урон. Только 6 июля советские летчики уничтожили 217 немецких самолетов. Советским наземным войскам было обеспечено надежное прикрытие с воздуха. И когда затем к фронту стали подтягиваться наши оперативные резервы, авиация противника уже была не в состоянии подвергать их бомбардировкам.

Правда, активность ВВС противника заметно усилилась во время крупнейшего танкового сражения, которое состоялось 12 июля в районе Прохоровки. Но советские истребители быстро остудили пыл гитлеровцев, сбив более 150 фашистских самолетов. [16] Господство в воздухе безраздельно принадлежало нашей авиации. Экипажи пикирующих бомбардировщиков и особенно летчики-штурмовики умело взаимодействовали с танкистами и сумели вместе с ними вывести из строя до четырехсот немецких танков. Наступление фашистской бронированной армады было остановлено.

В результате огромного урона, понесенного гитлеровцами, их наступление на белгородско-курском направлении окончательно захлебнулось. Первая часть битвы была нами выиграна. Предстояла вторая часть — контрнаступление.

Воздушная армия в те дни пополнилась новыми частями, техникой и летным составом. Ранним утром 3 августа после артиллерийской и авиационной подготовки, в которой участвовало более двухсот самолетов, войска фронта перешли п решительное наступление. Советские штурмовики мелкими группами поддерживали сухопутные войска, уничтожая танки, орудия и пехоту врага. Одновременно 250 наших бомбардировщиков подвергли налетам немецкие резервы в районах Томаровки, Борисовки, Грайворона.

Контрнаступление советских войск успешно развивалось. Противник был отброшен на 200-250 км. В ходе контрнаступления соединения 2-й воздушной армии совершили 15 тыс. самолето-вылетов и нанесли врагу большой урон в живой силе и боевой технике. Только в воздушных боях было сбито около 400 немецких самолетов.

5 августа 1943 г. в столице нашей Родины — Москве прогремел первый артиллерийский салют в честь воинов, освободивших города Белгород и Орел. И приятно сознавать, что этой чести удостоены также летчики, штурманы, техники — все воины 2-й воздушной армии.

После сражения на Курской дуге началась подготовка к операциям по освобождению Украины. Войска Воронежского фронта, переименованного в октябре 1943 г. в 1-й Украинский фронт, наступали на киевском направлении. В составе фронта действовав 2-я воздушная армия. Стрелковые соединения фронта сумели переправиться через Днепр севернее и южнее Киева, где им удалось захватить Лютежский и Букринский плацдармы. Завязались упорные бои. Противник пытался отбросить наши войска на левый берег Днепра, а советские части упорно стремились расширить плацдармы.

В эти дни особенно усилилась активность вражеской авиации. Немецко-фашистское командование намеревалось ударами бомбардировщиков разрушить переправы наших войск через Днепр, нанести потери советским частям, оборонявшим плацдармы. [17]

Воздушная обстановка была очень сложной. В районе Киева базировалось до семи эскадр 4-го воздушного флота фашистской Германии, насчитывавших в общей сложности 665 самолетов. Кроме того, противник периодически использовал авиационные соединения, которые базировались в полосе соседних фронтов.

2-я воздушная армия имела до 700 самолетов. По числу истребителей она превосходила вражеские военно-воздушные силы, но значительно уступала им по количеству дневных бомбардировщиков. К тому же после напряженных летних боев все наши авиационные полки нуждались в отдыхе и пополнении. Необходимо было вводить в строй молодых летчиков. В связи с многократным и частым перебазированием авиационных частей армия столкнулась с серьезными трудностями в организации аэродромного й материально-технического обеспечения боевых действий.

В таких тяжелых условиях наши летчики были вынуждены вступить в борьбу с авиацией противника над седым Днепром.

Первоочередной задачей истребительной авиации являлось прикрытие переправ. Оно осуществлялось путем непрерывного дежурства истребителей в воздухе. Летчики-истребители патрулировали строго по намеченному графику, сменяя друг друга в воздухе. Для наращивания сил в воздушных боях применялся вызов с аэродромов дежурных подразделений.

Над Днепром за октябрь и ноябрь 1943 г. было проведено 379 воздушных боев и уничтожено 305 фашистских самолетов.

Особенно памятны воздушные бои, проведенные группой истребителей, возглавляемых старшим лейтенантом С. Д. Гореловым. Так, 14 октября восьмерка истребителей, во главе которых был старший лейтенант Горелов, несла боевое дежурство над переправами. В это время немецко-фашистское командование направило крупные силы бомбардировщиков для разрушения переправ. К Лютежскому плацдарму последовательно подошло девять групп «юнкерсов» общим составом до 100 самолетов. Отважная восьмерка смело вступила в бой с многочисленным противником. В горячей схватке с врагом наши летчики сбили 10 фашистских самолетов. Группы вражеских бомбардировщиков были рассеяны. Беспорядочно сбросив бомбовый груз, противник был вынужден отступить, не решив поставленной задачи.

Через несколько дней группа Горелова вновь вступила в бой с крупными силами немецких бомбардировщиков. [18] На этот раз советские летчики одержали еще более убедительную победу, уничтожив 15 из 90 самолетов противника. Налет вражеской авиации на переправы был снова сорван.

В 5-м истребительном корпусе особенно отважно сражались с врагом летчики авиационного полка, которым командовал майор В. С. Василяка. Сам командир полка неоднократно водил группы истребителей на прикрытие переправ. Он умело руководил воздушными боями, учил подчиненных личным примером. В полку выросла целая плеяда мастеров воздушного боя. Напористо и тактически грамотно вели воздушные бои ведущие групп А. В. Ворожейкин, Н. В. Худяков, А. А. Вахлаев и др.

12 октября 1943 г. советские войска нанесли удар по противнику с Букринского плацдарма. Всю ночь перед атакой по оборонительным сооружениям врага, его войскам и боевой технике действовали ночные бомбардировщики — самолеты По-2, совершившие около 300 самолето-вылетов. А когда пехота и танки двинулись в наступление, над полем боя появились наши «петляковы» и «ильюшины», которые нанесли меткие удары по огневым средствам и узлам сопротивления противника. Группы самолетов менялись непрерывно в воздухе. За день советские летчики произвели более 1300 вылетов, уничтожив много фашистской боевой техники.

24 октября войскам 1-го Украинского фронта была поставлена новая задача: подготовить в сжатые сроки и про вести операцию по овладению Киевом. Главный удар намечался с Лютежского плацдарма. 2-я воздушная армия должна была основными силами поддержать войска при прорыве обороны противника, обеспечить ввод в прорыв и действия в оперативной глубине танковых и кавалерийских соединений, вести борьбу с подходящими резервами.

По получении директивы Ставки немедленно в войсках и штабах закипела напряженная работа. Осуществлялась скрытная перегруппировка войск фронта с Букринского на Лютежский плацдарм, сопровождавшаяся переброской крупных сил танков, артиллерии и пехоты на расстояние 150-200 км. Оба истребительных авиакорпуса воздушной армии имели задачу прикрыть войска на марше и в районах сосредоточения. Чтобы немецко-фашистское командование заблаговременно не вскрыло подготовку советских войск к наступлению с Лютежского плацдарма, велась активная борьба с воздушными разведчиками. Заместитель командующего генерал В. В. Нанейшвили и штаб 2-й воздушной армии во главе с генералом Ф. И. Качевым оказывали практическую помощь командирам авиационных частей и соединений в организации и проведении всех подготовительных мероприятии. [19] Офицеры штаба выезжали в расположение сухопутных войск для согласования вопросов взаимодействия, налаживали систему управления, занимались вопросами обеспечения боевых действий.

Политорганы и партийные организации под руководством заместителя командующего армией генерала С. Н. Ромазанова и начальника политотдела полковника А. И. Асауленко усилили работу по мобилизации личного состава авиационных частей и соединений на лучшее выполнение боевых задач. Многие воины-авиаторы подавали заявления о вступлении в члены КПСС, желая сражаться за Киев коммунистами.

Поздно вечером 2 ноября у командующего войсками фронта в селе Ново-Петровцы состоялось совещание, на котором были даны последние указания, установлен час начала атаки.

В ночь перед наступлением на оборонительные позиции врага сбросили бомбовый груз самолеты 208-й ночной бомбардировочной авиационной дивизии. Экипажи маленьких тихоходных самолетов По-2 старательно выполнили свою задачу. Они всю ночь не давали фашистам отдыха. Бомбы, сброшенные ночными бомбардировщиками, причинили немалый ущерб противнику.

Рано утром 3 ноября, едва забрезжил рассвет, все было приведено в готовность к атаке. На многих аэродромах состоялись короткие митинги. На старт были вынесены овеянные славой Знамена авиационных частей, сражавшихся с врагом на Дону и Волге, на Курской дуге и под Харьковом. Перед строем летчиков и техников был зачитан приказ Военного совета фронта. В нем подчеркивалось громадное значение Киева для нашей страны, говорилось о славных боевых традициях русского и украинского народов. Приказ требовал, чтобы каждый солдат и офицер проникся чувством ответственности за выполнение почетной боевой задачи — освобождения столицы Советской Украины.

В 8 час. 40 мин. после артиллерийской подготовки пехота и танки атаковали противника.

К сожалению, аэродромы, где базировались наши части, и цели, по которым должна была действовать авиация, окутал плотный туман. Первый вылет бомбардировщиков и штурмовиков пришлось несколько задержать. Но как только рассеялся туман, по основным узлам сопротивления на участке прорыва 64 бомбардировщика Пе-2 и 103 штурмовика Ил-2 нанесли сосредоточенный удар. Налет авиации серьезно нарушил систему огня противника. Наши войска ускорили продвижение в глубину вражеской обороны. В последующем штурмовики, действуя мелкими группами, непрерывно подавляли огневые точки врага, обеспечивая тем самым успех пехоты и танков. К исходу дня советские войска вклинились в оборону на глубину 7 км. [20] Поддерживая наступающие войска, авиационные части воздушной армии совершили 545 самолето-вылетов.

На протяжении первого дня операции над районом сражения велись упорные воздушные бои. Советские летчики провели 36 воздушных боев и сбили 31 немецкий самолет. Особенно отличились летчики-истребители В. И. Бородачев, В. К. Кулешов, А. С. Куманичкин, И. И. Мусатов. Нанося тяжелые потери фашистской авиации, наши летчики прочна удерживали инициативу в своих руках. Они не давали авиации противника осуществлять удары с воздуха по войскам наступавшей 38-й армии и переправам через Днепр.

На второй день операции погода еще более ухудшилась. Район сражения, переправы, аэродромы затянул густой туман. Ни наша авиация, ни самолеты противника летать не могли. Сухопутные войска продолжали вести напряженные бои на подступах к Киеву без нашей поддержки и вышли к третьей полосе вражеской обороны. Поздно вечером 4 ноября начался ввод в сражение 3-й гвардейской танковой армии.

5 ноября авиация, наконец, получила возможность оказывать поддержку наступавшим танкам и пехоте. Несмотря на сложные метеорологические условия, летчики-штурмовики метко поражали врага на окраинах Киева. Они первыми обнаружили отступление противника из города и подвергли сильному воздействию отходившие на запад колонны немецко-фашистских войск. В 90-м гвардейском штурмовом авиационном полку, который успешно бомбил отходящие на запад колонны гитлеровцев, отличился молодой летчик В. А. Кумсков.

В ночь на 6 ноября советская авиация наносила удары по отступавшим немецко-фашистским войскам. Бомбардировщики По-2 и СБ надежно контролировали шоссе Киев — Житомир. Своими непрерывными действиями они дезорганизовывали отступление вражеских войск.

Утром 6 ноября город Киев был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Вместе с передовыми частями в город возвращались его жители, прятавшиеся от фашистов. Они радостно встречали воинов-освободителей. Во многих районах города состоялись митинги, на которых киевляне благодарили воинов Красной Армии, нашу славную Коммунистическую партию за освобождение от фашистского ига.

Немецко-фашистское командование принимало все меры, чтобы снова вернуть себе Киев. В район Белой Церкви спешно стягивались дивизии, прибывшие с запада и снятые с других участков советско-германского фронта. Противник предпринял ряд контрударов. [21] Одновременно повысилась активность немецко-фашистской авцации. Над Фастовом и Белой Церковью разгорелись упорные воздушные бои. Но наши летчики, проявляя героизм и высокое мастерство, удерживали господство в воздухе.

Показателен в этом отношении воздушный бой, проведенный группой наших истребителей 6 ноября в районе Белой Церкви. Семерка «яков» во главе с капитаном А. В. Ворожейкиным, прикрывая передовые части 3-й гвардейской танковой армии, обнаружила в воздухе приближавшиеся с юга три группы самолетов Ю-87. Бомбардировщиков противника сопровождало 20 истребителей. В результате смелой, дерзкой атаки наши летчики сбили несколько немецких истребителей. Остальные заметались в панике, по существу прекратив прикрытие бомбардировщиков. Советские асы незамедлительно воспользовались этим. Они атаковали основную ударную группу врага и нанесли ей тяжелый урон. Противник в этом бою потерял 11 самолетов. Все наши самолеты возвратились на свой аэродром.

С 7 ноября погода резко ухудшилась. Низкая облачность, туманы, дожди сильно ограничивали деятельность авиации. Но и в этих сложных условиях наиболее подготовленные экипажи продолжали выполнять ответственные боевые задачи. Наши штурмовики действовали по контратакующим танкам противника в районах Житомира и Фастова. Воздушные разведчики доставляли командованию ценные сведения о составе и перегруппировке немецко-фашистских войск.

К. 12 ноября советские войска вышли на рубеж Чернобыль, Малин, Житомир, Фастов, Триполье. На этом рубеже наши части перешли к обороне и в дальнейшем почти полтора месяца вели напряженные оборонительные бои в районе Житомира. Отразив контрудары врага, войска 1-го Украинского фронта продолжали вести наступательные бои по освобождению Правобережной Украины.

В результате Киевской наступательной операции наши войска разгромили крупную группировку противника, освободили важный административно-политический, культурный и промышленный центр, столицу УССР — Киев и ряд других украинских городов. Советская авиация только с 1 по 12 ноября уничтожила 89 немецких самолетов. Прочно удерживая господство в воздухе, летчики воздушной армии надежно прикрывали сухопутные всйска от налетов вражеской авиации.

Несмотря на сложные метеорологические условия, советская авиация действовала с высоким напряжением. Части и соединения 2-й воздушной армии совершили около 3500 самолето-вылетов и вывели из строя до 60 танков, более 250 автомашин и много другой военной техники. [22]

В Киевской операции советские летчики проявили массовый героизм. Сотни летчиков, штурманов, стрелков-радистов были награждены орденами и медалями. Лучшим из них было присвоено звание Героя Советского Союза. За участие в освобождении Киева были удостоены почетного наименования «Киевских» шесть авиационных дивизий, пять авиационных полков и отдельная авиационная эскадрилья.

Под ударами войск фронта, поддержанных авиацией с воздуха, противник отступал на запад, цепляясь за каждый пункт. Удары наших бомбардировщиков и штурмовиков по войскам и военной технике следовали один за другим. Особенно памятен случай, когда группа Ил-2, ведомая старшим лейтенантом И. М. Долговым, нанесла сокрушительный удар по железнодорожному узлу Шепетовка. Было уничтожено тогда 460 вагонов, в том числе несколько из них с боеприпасами, разрушены железнодорожные пути. Все это вызвало большую панику среди немецких частей, находившихся на станции.

Знаменательным этапом на боевом пути 2-й воздушной армии была Львовско-Сандомирская операция, проведенная летом 1944 г. Эта операция отличалась невиданным ранее размахом использования авиации. Армия в тот период имела в своем составе восемь авиационных корпусов и три отдельные авиационные дивизии. В боевых действиях участвовало свыше 3000 советских самолетов.

Противник построил сильные инженерные оборонительные сооружения. Он имел в полосе наступления войск 1-го Украинского фронта 600-тысячную армию, 900 танков, 700 самолетов, 6300 орудий и минометов.

Действия нашей авиации уже в подготовительный период приняли большой размах. Только на разведку было совершено 1876 самолето-вылетов. Истребители надежно прикрывали наземные войска, готовившиеся к наступлению. На левом фланге, в районе города Коломыя, было организовано ложное сосредоточение авиации и танков, что в значительной степени дезориентировало разведку и командование противника.

Авиационная подготовка наступления началась массированными ударами воздушной армии по сосредоточению войск и резервам противника. Только бомбардировщики генерала И. С. Полбина уничтожили в районе Золочев до 100 танков немецкой дивизии, направлявшейся на фронт. К этому времени наше господство в воздухе было полным и безраздельным.

15 июля гитлеровское командование организовало сильный контрудар, в котором участвовало шесть дивизий. Для борьбы с противником были брошены почть все силы 2-й воздушной армии. [23] Наши летчики и прежде всего бомбардировщики генералов П. П. Архангельского, И. С. Полбина и штурмовики генералов В. И. Аладинского, Н. П. Каманина, В. В. Нанейшвили, В. Г. Рязанова нанесли несколько мощных ударов по врагу. Контрудар был сорван. «Авиация спасла положение 38-й армии», — писал тогда командующий фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев.

Нельзя забыть мужественный подвиг летчика М. П. Девятаева. Под Львовом он был сбит в бою и попал в плен. С группой советских воинов, томившихся в концлагере, он захватил на немецком аэродроме Свинемюнде самолет Хе-111 и прилетел на наш аэродром, избавив себя и группу советских воинов от мучительной смерти в фашистском плену. За этот подвиг летчику М. П. Девятаеву присвоено звание Героя Советского Союза.

После освобождения Львова военные действия были перенесены на территорию Польши. 28 июля 1944 г. наши войска вышли к реке Висла и начали переправу на ее западный берег. Перед летчиками 2-й воздушной армии стояла задача надежно прикрывать с воздуха переправы.

В результате совместных действий наземных войск и авиации был достигнут крупный успех: разгромлена группа немецких войск «Северная Украина», которая потеряла 350 тыс. солдат и офицеров. Советские войска форсировали Вислу, продвинулись на 300 км вперед, освободив Западную Украину и значительную часть Польши.

В конце августа 1944 г. вспыхнуло Словацкое национальное восстание. Стотысячная армия словацкого народа с оружием в руках поднялась на борьбу за освобождение своей страны от фашизма. Для оказания помощи восставшим из состава 2-й воздушной армии был выделен и перебазировав на аэродром Три Дуба в Словакии 1-й Чехословацкий истребительный авиационный полк. Находясь в распоряжении руководства восстанием, которое возглавлял Ян Шверма, полк выполнял сложные боевые задачи. В этих боях особенно отличились командир авиационного полка майор Франтишек Файтл, летчики Иржи Сенгал, Иосиф Стеглик, Франтишек Хабера, Людвиг Коза, Антонин Матушек, Ян Скопаль и др. За успешные боевые действия полк получил наименование «Зволинский».

В январе 1945 г. начался завершающий этап войны. Летчики 2-й воздушной армии содействовали успешному наступлению советских войск по территории Германии, нанося удары по немецким войскам, громя гитлеровскую авиацию в воздухе и на земле. Освободив Силезию, советские части форсировали Одер и вышли на линию Губен — Герлиц — река Нейсе — Ратибор. [24]

После выхода советских войск на реку Нейсе противник сосредоточил мощную группировку в районе восточнее Герлиц, Дрезден и нанес контрудар в северном и северо-восточном направлениях. Гитлеровцы использовали крупные силы авиации, располагавшие широкой сетью аэродромов с бетонированными взлетно-посадочными полосами.

В условиях весенней распутицы действия нашей авиации по прикрытию и поддержке войск серьезно затруднялись из-за отсутствия аэродромов с твердым покрытием. В создавшейся обстановке было решено для взлета и посадки самолетов использовать участки автострады Бреслау — Берлин. После некоторых работ получилась взлетно-посадочная полоса шириной в 23 м. Конечно, взлетать с такой полосы и садиться на нее было очень трудно. Но опытные летчики 9-й и 22-й гвардейских истребительных авиационных дивизий, которыми командовали А. И. Покрышкин и Л. И. Горегляд, быстро преодолели эти трудности.

В авиационной практике не было случая, чтобы истребители пользовались шоссейной дорогой для взлета и посадки. Первое испытание необычного аэродрома А. И. Покрышкин произвел лично. Вскоре на автостраде уже базировалось все соединение, а через несколько дней по соседству разместилось в полном составе и соединение Л. И. Горегляда. С этого аэродрома истребители успешно действовали до начала Берлинской операции. Дивизии А. И. Покрышкина и Л. И. Горегляда произвели с него несколько тысяч боевых: вылетов.

Воздушная разведка противника обнаружила взлеты истребителей с автострады. Немцы предприняли ряд попыток уничтожить наши самолеты на автостраде, но безуспешно. Тогда враг решил использовать еще одно средство. На этот раз гитлеровцы применили так называемые спаренные самолеты. «Спарка» представляла собой начиненный взрывчаткой Ю-88, который управлялся летчиком с истребителя ФВ-190, закрепленного сверху «юнкерса». В точке сбрасывания «спарка» переводилась в пикирование. После прицеливания «фокке-вульф» отцеплялся и действовал как истребитель. Начиненный взрывчаткой «юнкерс», управляемый автопилотом, пикировал и, ударившись о землю, взрывался. Создавалась огромная воронка, взрывная же волна действовала в радиусе до 100 м. Но это ухищрение не принесло пользы фашистам. «Спарки» легко уничтожались нашими истребителями, так же как и остальные самолеты.

В ходе Висло-Одерской операции войска фронта окружили два крупных гарнизона противника в Бреслау и Глогау. Бреслау являлся важным промышленным центром Германии и мощным опорным пунктом на реке Одер, прикрывавшим пути к Лейпцигу, Дрездену и Праге. [25] Боеспособность окруженных войск, а их насчитывалось до 40 тыс., обеспечивалась транспортной авиацией, которая ночью доставляла в город боеприпасы и другое имущество.

Для блокирования и уничтожения окруженных гарнизонов потребовались большие силы наших войск и авиации. В боях при ликвидации окруженных немецких частей погибли талантливый командир корпуса, внесший большой вклад в развитие тактики бомбардировочной авиации, генерал И. С. Полбин и командир истребительного авиационного полка полковник В. С. Василяка.

Задача по срыву обеспечения немецкого гарнизона с воздуха остроумно была решена небольшой группой личного состава во главе с майором В. И. Лукьяновым, которая имитировала на нашей территории немецкий аэродром. Обман удался, и на небольшую посадочную площадку приземлились пять Ю-52 и четыре планера с 149 тоннами военных грузов. Кроме того, зенитные батареи ПВО сбили 20 самолетов, снижавшихся по сигналам с ложного аэродрома.

В апреле 1945 г. войска фронта начали подготовку к решающему удару: штурму логова фашистского зверя — Берлина. Сроки подготовки к операции были чрезвычайно сжатыми.

По всем дорогам шли подкрепления, доставлялась новая боевая техника. 2-я воздушная армия получила большое количество новых самолетов, отличавшихся высокими тактико-техническими данными. Так, 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус получил самолеты Ил-10, многие истребительные части вооружались машинами Як-3, превосходившими по своим боевым качествам Ме-109. Як-3 в то время был одним из лучших облегченных маневренных истребителей с большим радиусом действия.

По непрерывно увеличивающемуся количеству боевой техники, по ее качеству можно было судить о всевозраставшей в ходе войны экономической мощи Советского государства, о крепости нашего тыла, о героических усилиях рабочего класса, сумевшего под руководством Коммунистической партии в труднейших условиях разрушительной войны развернуть в огромных масштабах производство военной техники.

К началу операции противник на нашем участке фронта имел более тысячи самолетов. Авиачасти 2-й воздушной армии, базировавшиеся на 82 аэродромах, превосходили противника по численности самолетов в 2,1 раза. [26]

В ходе боев нам предстояло совершить более 35 тыс. самолето-вылетов. Главными задачами, которые возлагались на армию, были: обеспечить господство в воздухе, прикрыть перегруппировку и сосредоточение войск в исходном положении, автостраду на участке Бриг — Форст, содействовать войскам в форсировании реки Нейсе и прорыве оборонительных рубежей, обеспечить ввод в сражение танковых соединений и действия их в глубине обороны.

Для решения этих задач мы располагали достаточными силами. Только для действий на главном направлении выделялись шесть авиационных корпусов и ночная бомбардировочная авиационная дивизия. В первый день наступления планировалось нанести четыре массированных налета. В первом из них должны были участвовать 240 бомбардировщиков, 260 штурмовиков и 300 истребителей.

В ходе подготовки к последнему удару были подтянуты к фронту базы снабжения. Дивизии А. И. Покрышкиня и Л. И. Горегляда оставили автостраду и в апреле перебазировались на аэродромный узел в районе Нейсе. Штабы детально разработали планы взаимодействия авиационных частей с наземными войсками. Перед началом операции во всех танковых и пехотных соединениях побывали авиационные командиры, которые на месте согласовали вопросы взаимодействия. Для более удобного руководства авиационными частями командиры соединений выехали на командные пункты танковых армий. На КП командующего 4-й гвардейской танковой армией генерала Д. Д. Лелюшенко был командир авиационного корпуса генерал П. П. Архангельский, на КП 3-й гвардейской танковой армии генерала П. С. Рыбалко — командир авиационного корпуса полковник Д. Т. Никишин.

В частях царило всеобщее воодушевление. Каждый знал, что внимание всего мира приковано к советским войскам, находившимся на подступах к Берлину.

В ночь на 16 апреля было зачитано Обращение Военного совета фронта. В нем говорилось, что войска 1-го Украинского фронта во взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом должны окружить и уничтожить берлинскую группировку противника, овладеть столицей фашистской Германии — Берлином и водрузить Знамя Победы.

«...Пришло время, — говорилось в Обращении, — подвести итог страшных злодеяний, совершенных гитлеровскими людоедами на нашей земле, и покарать преступников.
За нашу Советскую Родину!... Вперед, на Берлин!...».

В полках, дивизиях состоялись митинги. В памятный день 16 апреля еще до рассвета экипажи самолетов на аэродромах с нетерпением ждали вылета. Залп нескольких десятков тысяч орудий и минометов возвестил начало битвы за Берлин. [27]

После мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление. С -плацдармов западнее Губен и Форст двинулись танковые и механизированные соединения. В это время с прифронтовых аэродромов поднялись первые группы штурмовиков. Одну из них вел Герой Советского Союза гвардии майор И. Л. Степанов. В 6 час. 50 мин. они появились над передним краем противника и поставили дымовую завесу. Вслед за штурмовиками показались советские истребители. Они «прочесывали» небо перед прохождением наших самолетов.

В момент, когда войска начали форсировать реку Нейсе, в воздухе показались стройные колонны «петляковых» и «илов». Впереди шли полбинцы — их вел теперь молодой командир корпуса полковник Д. Т. Никишин. Волна за волной в посветлевшем небе проносились группы Ф. И. Добыша, Г. В. Грибакина, П. А. Плотникова, Н. С, Гуляева, А. И. Новикова из корпусов В. Г. Рязанова, С. В. Слюсарева, П. П. Архангельского, А. В. Утина. Самолеты шли четкими рядами. За штурвалами первоклассных советских машин сидели ветераны воздушных боев, летчики, прошедшие суровую школу войны, отмеченные многими боевыми орденами.

Бомбардировщики и штурмовики били по целям в непосредственной близости от наступающих войск. К 10 час. утра Нейсе была форсирована на всем фронте.

Огненный вал катился к Берлину. Две недели продолжалась битва. Тысячи подвигов в ней совершили советские воины на земле и в воздухе.

1 мая 1945 г. в 12 час. дня с аэродрома Альтено поднялись 22 наших истребителя и взяли курс на Берлин. На борту самолета, который вел командир 1-го гвардейского авиационного истребительного полка гвардии майор И. А. Малиновский, находилось Красное Знамя, которое было опущено на рейхстаг. Флагмана эскортировали Герои Советского Союза К. В. Новоселов, А. В. Ворожейкин, В. Н. Буянов, прославленные летчики И. П. Лавейкин, П. И. Песков и др.

После разгрома берлинской группировки войска фронта получили новый приказ: в кратчайший срок перейти в наступление в общем направлении Дрезден — Прага, разгромить противостоящие войска противника и освободить город Прагу. Для перегруппировки войск и занятия исходного положения для наступления требовалось не менее 3-5 суток.

Командующий фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев приказал воздушной армии полным составом содействовать уничтожению окруженной группировки противника в Бреслау. [28] После двух массированных авиационных ударов гарнизон Бреслау капитулировал, и воздушная армия переключилась на выполнение новой задачи по уничтожению дрезденско-пражской группировки противника.

Войска фронта наступали успешно. Авиация действовала только по узлам сопротивления и важнейшим объектам противника. 9 мая Прага была освобождена.

На аэродроме в Праге состоялась радостная встреча с летчиками 1-й смешанной Чехословацкой авиационной дивизии, которая снова вошла в состав 2-й воздушной армии.

9 мая 1945 года фашистская Германия капитулировала. Великая Отечественная война советского народа против гитлеровских захватчиков увенчалась блестящей победой.

Так закончила свой боевой путь 2-я воздушная армия в Великой Отечественной войне.

За время боевых действий в армии выросло много выдающихся летчиков, героев с мировым именем, таких, как: трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин, дважды Герои Советского Союза В. И. Андрианов, А. В. Ворожейкин, М. В. Кузнецов, М. П. Одинцов, В. И. Попков. В рядах армии сражались 17 дважды Героев Советского Союза, среди них — авиационные командиры генералы В. Г. Рязанов и И. С. Полбин. Высокого звания Героев Советского Союза во 2-й воздушной армии были удостоены 228 человек.

Рука об руку с советскими авиаторами сражались летчики Чехословакии. В Словакии, на Дукельском перевале и под Остравой, закалялась боевая дружба советских и чехословацких воинов.

В ходе многочисленных операций требовались четкая организация и планирование боевых действий авиации. Нуж но было управлять огромной массой самолетов с учетом погоды, местных условий и изменения обстановки. Вся эта работа ложилась в основном на штаб армии и штабы соединений. Много бессонных ночей провели офицеры штабов, обеспечивая правильное использование авиационных сил армии, непрерывно руководя частями и соединениями ВВС.

Боевая деятельность воздушной армии неразрывно связана с именами генералов Ф. П. Полынина, являвшегося с мая по октябрь 1942 г. заместителем командующего армией, Н. Л. Степанова, Ф. И. Качева, К. И. Тельнова и А. С. Пронина, которые в разное время работали начальниками штаба армии, а также офицеров штаба полковников Г. М. Василькова, А. Гнатюка, Д. Г. Денисенко, А. А. Исаева, А. А. Катца, Ф. С. Ларина, Р. С. Терского, И. Ю. Хайме. Большая работа проделана штурманской службой, которую возглавляли В. А. Лекпович, М. X. Гордиенко, К. Ф. Олехнович, В. П. Боришполь. [29]

Решающая роль в организации победы принадлежала партийным организациям армии. Коммунисты и комсомольцы были в первых рядах бойцов. Своей смелостью и отвагой они увлекали за собой весь личный состав. Политической работой во 2-й воздушной армии руководил генерал-лейтенант авиации С. Н. Ромазанов. В летных и авиатехнических частях хорошо знали и любили наших политработников — А. И. Асауленко, Ф. И. Брагина, В. Н. Буянова, А. С. Калашникова, Ф. С. Кутузова, М. А. Маченкова, Н. И. Носкова, А. Г. Рытова, В. Г. Точилова, редактора армейской газеты И. Ф. Шипилова и его заместителя Г. В. Коновалова. Они с честью выполняли свой благородный долг. Не раз политработники наших частей личным примером увлекали авиаторов на схватку с врагом. Всем памятен подвиг летчика-истребителя Н. А. Зуб. Возглавляемая им шестерка Ла-5, сопровождавшая штурмовиков, храбро вступила в бой с большой группой истребителей противника. В этом бою было сбито 6 немецких «фокке-вульфов», а наши самолеты возвратились на свой аэродром без потерь.

Много труда в обеспечение победы вложили инженеры и техники во главе с генералами А. В. Винокуровым и Н. Д. Гребенниковым.

Самоотверженно трудились работники тыла: генерал В. И. Рябцев, начальник штаба тыла генерал Г. В. Мусиенко, офицеры А. З. Злобин, А. Г. Качекан, М. Г. Ржевский, И. Г. Мишин, М. И. Проценко, В. М. Зайцев, Н. К. Линников, М. В. Глухов, П. Байшев и другие, обеспечившие бесперебойную боевую деятельность армии.

Боевой путь 2-й воздушной армии проходил по территории Российской Федерации, Украины, Польши, Германии и Чехословакии. Ее летчиками было совершено 336 тыс. боевых вылетов и проведено более 6000 воздушных боев, во время которых уничтожено более 7 тыс. самолетов противника. 65 авиационных частей и соединений армии получили гвардейские звания, 125 — почетные наименования, 227 частей и соединений, входивших в разное время в состав 2-й воздушной армии, награждены орденами СССР. 51 раз Верховный Главнокомандующий объявлял благодарность личному составу частей и соединений армии за отличные боевые действия.

2-я воздушная армия, пройдя славный боевой путь, внесла свой вклад в дело разгрома ненавистного .врага. Своими успехами соединения и части армии обязаны замечательному личному составу, беспредельно преданному Коммунистической партии и Советскому правительству и готовому к самопожертвованию в интересах защиты своей матери-Родины. [30] В боях Великой Отечественной войны у личного состава армии сложились хорошие боевые традиции: дружба, товарищество, взаимная выручка и благородное чувство гордости за свою часть, соединение и воздушную армию. Эти традиции мы будем бережно хранить, умножать во имя укрепления оборон ной мощи нашей Родины и как эстафету передавать молодому поколению авиаторов.

Конечно, современная авиационная техника не похожа на ту, которая была во время Великой Отечественной войны. Советская авиация стала реактивной, сверхзвуковой и ракетоносной. Исторические полеты советских летчиков-космонавтов свидетельствуют о новом этапе в овладении человеком воздушного и космического пространства. Однако советская военная доктрина исходит из того, что решающая роль в достижении окончательной победы принадлежит человеку, хорошо владеющему новой боевой техникой, беспредельно преданному своей Родине.

Коммунистическая партия и наше правительство проявляют неустанную заботу об укреплении боевой мощи советской авиации.

Наследники ее боевой славы, в том числе воины 2-й воздушной армии, ныне имеют в своих руках самое совершен ное оружие, позволяющее нанести сокрушительный удар любому врагу, который посягнет на священные рубежи нашего Отечества.

Поучительные уроки боевых действий 2-й воздушной армии должны быть использованы в интересах воспитания молодых кадров, которые решают сложные задачи боевого применения современной авиация.

Коммунисты в боях за Родину

Путь к победе в Великой Отечественной войне не был усеян розами. Каждая фронтовая операция требовала максимального напряжения моральных и материальных сил войск, определенных жертв во имя разгрома злейшего врага человечества — германского фашизма. Вся партийно-политическая работа была направлена на мобилизацию личного состава частей и соединений ВВС в интересах лучшего выполнения боевых задач и оказания наиболее эффективной поддержки сухопутным войскам в наступлении и обороне.

О том, как работали политорганы и партийные организации 2-й воздушной армии в боевой обстановке, лучше всего показать на конкретном примере.

Вспоминается июнь 1944 года. 2-я воздушная армия, входившая в состав 1-го Украинского фронта, тщательно готовилась к Львовско-Сандомирской операции. Все — от рядового летчика до командарма — понимали, что предстоят весьма упорные бои против серьезно раненного, но еще сильного противника.

Партийная организация армии насчитывала в то время 20286 коммунистов, а комсомольская — 12220 членов ВЛКСМ. Наши политорганы, имея 32-тысячную армию коммунистов и комсомольцев, являлись крепкой опорой командования при решении боевых задач.

В основу политической работы было положено воспитание у летчиков, техников, младших специалистов, а также у бойцов и офицеров обслуживающих подразделений высокого наступательного порыва и готовности, не жалея сил и самой жизни, выполнить задачи, поставленные Верховным Главнокомандующим. [32]

Незадолго до начала операции в нашу армию влилось много новых соединений и частей. Это обстоятельство потребовало от политорганов и партийных организаций много потрудиться с новым пополнением по повышению боеспособности авиаэскадрилий и полков.

Деятельность политаппарата управления армии и особенно его руководящего состава была направлена прежде всего на оказание помощи вновь прибывшим частям и соединениям. Офицеры политотдела армии во главе с его начальником генералом А. И. Асауленко выехали к месту дислокации корпусов и дивизий, где находились неделями, изучая людей, знакомясь с боеготовностью частей и соединений. На месте помогали устранять выявленные недочеты, проводили занятия, инструктировали политработников, парторгов и комсоргов. На инструктажах и семинарах разбирались вопросы партийно-политической работы в период наступления. В связи с предстоящим переходом государственной границы читались лекции и доклады о поведении советского воина на территории иностранного государства.

Приказ Верховного Главнокомандования № 70, требовавший освободить советскую землю и добить фашистского зверя в его берлоге, был руководящим документом в нашей работе. Ему были посвящены собрания в первичных партийных и комсомольских организациях.

По инициативе политорганов проводились семинары руководящего состава полков и дивизий на тему: «Воспитание у личного состава наступательного порыва». С докладами выступали командиры. Одни из них говорили о личном примере командира в бою, другие — о традициях своей части, третьи — о характерных боевых эпизодах. Работники политотделов помогали командирам частей готовиться к докладам. Семинары проходили с большой пользой. Доклады иллюстрировались схемами, таблицами, фотографиями, многочисленными примерами и фактами из боевой деятельности летчиков армии. В заключение выступили командиры дивизий и корпусов, которые поставили конкретные задачи перед руководящим составом.

Сравнительно небольшой период подготовки к операции был максимально использован для учебы. Проводились тренировки летного состава на полигонах и штабные учения руководящего состава, читались лекции и доклады по различным вопросам боевой практики, организовывались тактические и технические конференции. Например, в 160-м гвардейском бомбардировочном полку на тактической конференции разбирались такие вопросы: тактика истребителей противника в воздушном бою; система огня в группе бомбардировщиков; эффективность вооружения самолета Пе-2; действия экипажа-»охотника»; противозенитный маневр над полем боя. [33]

Тактические конференции по наиболее актуальным вопросам применения бомбардировщиков, истребителей и штурмовиков проводились во всех полках. Они являлись действенным фактором передачи боевого опыта молодым авиаторам. Повышению боеготовности авиачастей и боевого мастерства летного состава были посвящены специальные конференции, на которых прославленные воздушные мастера делились опытом со своими товарищами.

Большое значение для успеха операции приобретало укрепление партийных и комсомольских организаций в авиаэскадрильях, полках и батальонах аэродромного обслуживания. Решение этой задачи осуществлялось двумя путями. Во-первых, принимались в партию и комсомол воины, наиболее отличившиеся в последних боях, благодаря чему партийные и комсомольские организации становились более полнокровными. Во-вторых, производилась правильная расстановка сил. На руководящую работу выдвигались наиболее подготовленные товарищи, проявившие себя в боях и напряженном труде.

С парторгами и комсоргами проводились семинары, на которых обсуждались вопросы о партийной работе в наступательной операции, о практике руководства коммунистами и комсомольцами, о личном примере парторга и комсорга в бою. Были проведены партийные собрания с повесткой дня: «Коммунист-фронтовик — образец в выполнении боевых приказов командования». На собраниях комсомольских организаций изучались директива № 06 Главного политического управления Красной Армии и речь М. И. Калинина «Несколько замечаний о воспитании воина-комсомольца и наши задачи».

Важную роль в подготовке к операции сыграли армейская газета «Крылья Победы» (редактор И. Ф. Шипилов) и наши листовки, воспитывавшие священную ненависть к врагу, призывавшие воздушных воинов к героизму и мужеству, пропагандировавшие возросшую мощь Коасной Армии. Газета выступила с полосой под названием: «Мы слышим голос из неволи. Месть и кара фашистским поработителям!» В ней были помещены письма советских девушек — Веры Паленко из Аахена и Маруси Власько из лагеря Мангейма. Трогательные письма из неволи, а также сообщения Чрезвычайной государственной комиссии, расследовавшей злодеяния немецко-фашистских захватчиков, использовались в беседах и докладах, на многочисленных митингах личного состава. [34]

Эти документы будили у летчиков, штурманов, воздушных стрелков жгучую ненависть к немецким захватчикам, звали в бой. В большинстве частей были проведены собрания личного состава о зверствах фашистов в районах, которые освобождали советские сухопутные войска при активной поддержке наших летчиков.

В период подготовки к наступлению политаппарат армии особое внимание уделял батальонам аэродромного обслуживания и ремонтным органам. В далекие рейсы за горючим и боеприпасами выезжали политработники, которые помогали тылу армии организованно и в срок производить погрузку и разгрузку транспорта, доставлять горючее и боеприпасы на склады.

Политаппарат управления армии не стоял в стороне и ог такого важного дела, как подготовка аэродромной сети. В районы восстановления старых и строительства новых аэродромов выезжали работники политотдела армии. Непосредственно на месте мобилизовывался личный состав инженерных батальонов на быструю и качественную подготовку аэродромов и посадочных площадок. Приходилось проводить большую разъяснительную работу среди местного населения, крестьян-единоличников, а в Польше — с землевладельцами, земли которых отводились под аэродромы.

Вручение полкам и дивизиям Гвардейских Знамен и орденов, а также боевых наград личному составу поднимало моральный дух авиаторов. Это были торжественные дни. Летчики и техники клялись бережно хранить святыню части, со славой и честью пронести Гвардейское Знамя через бури сражений.

Отцовская забота и внимание уделялись раненым воинам. Политработники выезжали в госпитали, где вручали раненым ордена, писали письма родным.

Благодаря большой работе, проведенной командованием и политорганами в период подготовки к операции, нам удалось мобилизовать личный состав, сплотить и всесторонне подготовить его к решению ответственных задач.

Но наиболее напряженная работа развернулась в ходе боевых действий. Как только стал известен приказ командующего фронтом о переходе в наступление, во всех дивизиях были проведены совещания работников политотделов, заместителей командиров по политчасти, парторгов и комсоргов. На этих совещаниях конкретно решались вопросы политического обеспечения выполнения приказов командующего фронтом и командующего воздушной армией: давались указания об организации непрерывной партийно-политической работы в период наступательных боев, рассматривались характер и содержание планов партполитработы, расстанавливались партийные кадры. [35]

Накануне наступления работники политотделов армии, корпусов и дивизий выехали в части. Там они довели до личного состава приказ командующего фронтом и обращение Военного совета фронта.

Перед вылетом на задание во всех частях непосредственно на аэродромах перед развернутыми боевыми Знаменами проводились митинги. Выступавшие на них летчики, техники, механики выражали единые мысли и стремления, которыми жил в то время весь личный состав: быстрее очистить советскую землю от немецких захватчиков.

Вот что заявил на митинге командир эскадрильи гвардии капитан Кратинов: «Личный состав нашей эскадрильи приложит все свои силы, не пощадит самой жизни для выполнения приказа Верховного Главнокомандующего. В этой наступательной операции мы, как и прежде, будем надежно прикрывать наступающие советские войска, с честью выполним любое боевое задание». Слово большевика было твердым. Оно не разошлось с делом. Летчики эскадрильи дрались с врагом мужественно, геройски. Уже в первые дни наступления о геройских подвигах летчиков Лешихина, Ванчугова, Мурашкина сообщало Совинформбюро.

О наступательном порыве летчиков и их высокой организованности в воздухе и на земле свидетельствовали многочисленные факты. Так, в штурмовую часть поступил боевой приказ. Люди, с нетерпением ожидавшие эту минуту, тщательно подготовились к первому удару. Точно в назначенное время тяжело груженные «илы» выстроились на старте. На полевом аэродроме взвилось Гвардейское Знамя. И каждый, кто уходил в бой, перед взлетом бросал взгляд на эгот стяг, напоминающий о славном прошлом и зовущий к новым подвигам.

Штурмовики парами и поодиночке оторвались от земли и скрылись в голубом небе. Вскоре над аэродромом прошла колонна в 48 машин, ведомая гвардейцем Г. У. Чернецовым. Ее сопровождали две шестерки истребителей под командованием дважды Героя Советского Союза С. Д. Луганского и Героя Советского Союза И. М. Корниенко. Вслед за первой прошла вторая группа самолетов.

Первый свой массированный удар штурмовики-гвардейцы нанесли по переднему краю немцев, по артиллерийским батареям, минометным позициям. Этим налетом гвардейцы облегчили действия наступающей пехоты, передовые части которой ударили по ослабленной обороне немцев и вышибли их из двух населенных пунктов. [36]

Возбужденные и радостные возвращались летчики с задания. Наперебой они рассказывали о множестве наших самолетов, действовавших над полем боя.

Наступление 1-го Украинского фронта было стремительным. Взламывая оборону противника и развивая успех, советские войска уже к 17 июля продвинулись на 50 км, расширив прорыв до 200 км по фронту. При этом были освобождены сотни сел и деревень, а также города Броды, Родзехув, Злочев, Каменка и др.

Стремительным маневром наши танковые соединения окружили большую группировку немецких войск в составе восьми дивизий в районе Броды. А 22 июля над страной прозвучали волнующие слова приказа Верховного Главнокомандующего и раскаты артиллерийских залпов в честь героев Львовского наступления, уничтоживших гитлеровцев в бродском «котле».

Такая стремительность боевых действий потребовала очень высокой оперативности от партийно-политического аппарата Какими формами и методами достигалась эти оперативность?

С первых дней наступления политорганы и партийные организации помогали командирам обобщать опыт боев, повседневно популяризировали подвиги летчиков, штурманов м воздушных стрелков, наиболее отличившихся при выполнении боевых задач. [37] По возвращении воздушных воинов с задания на командном пункте, на старте появлялись лозунги, плакаты, боевые листки, освещавшие высокое мастерство «отдельных летчиков и групп. О характерных воздушных боях и метких ударах рассказывали и сами участники.

Политотделы (всего в армии было 47 политотделов дивизий, корпусов и тыловых соединений) в эти дни выпускали молнии-листовки, посвященные храбрым и мужественным летчикам. Листовки печатались на пишущих машинках и доставлялись в каждую часть. Вот заглавия нескольких листовок: «Гвардейцы! Бомбите так, как бомбит группа Королева»; «Учитесь поражать врага, как штурмовик гвардии капитан Сеньков»; «Стрелки-радисты, берите пример со своих боевых друзей — Драгунова и Слупко». Большим тиражом выпускались листовки о героях-летчиках редакцией армейской газеты «Крылья Победы».

Листовки зачитывались всему личному составу, использовались при проведении митингов. Например, одна из листовок была посвящена пяти летчикам, которые во главе с членом партийного бюро полка гвардии лейтенантом Власовым совершили героический подвиг. 16 июля, прикрывая наземные части, они в одном бою с истребителями противника сбили пять самолетов, не потеряв ни одного своего. Вечером в этом полку состоялся митинг. Командир полка рассказал личному составу о мастерстве летчиков группы Власова. На следующий день истребители полка дрались с противником еще лучше

Образцы успешного выполнения заданий делали достоянием всего личного состава наши агитаторы, преимущественно опытные летчики, имевшие на своем счету по нескольку побед. Они беседовали с молодыми пилотами, учили их воевать. Например, агитаторы гвардии лейтенанты Трифонов и Лешихин, поставив своей целью ввести в строй молодых летчиков младших лейтенантов Олейника и Мурашкина, настойчиво взялись за дело. Они рассказывали им о своем опыте, о том, как нужно пилотировать самолет, вести бой, летали вместе на задания и непосредственно в воздухе учили их воевать. Результат кропотливой работы вскоре сказался: Олейник и Мурашкин отлично стали выполнять задания и были удостоены правительственных наград.

Опыт индивидуальной работы с людьми мы всячески распространяли во всех частях.

Очень важен личный пример политработника в бою. [38] Заместители командиров по политчасти, парторги и комсорги всегда были среди личного состава. Словом и делом они воодушевляли воздушных воинов на подвиги, на отличное выполнение боевых заданий. Нередко были случаи, когда политработники летали в бой в качестве летчиков, штурманов и воздушных стрелков. Только за период с 13 по 20 июля 1944 г. на львовском направлении летали на задания 52 политработника, которые совершили 196 успешных боевых вылетов.

Эскадрилья гвардии майора Малюты получила ответственную задачу: бомбить скопление войск и техники противника в глубоком тылу. Парторг гвардии старший лейтенант Стаханов, как только узнал об этом, сразу же начал готовить к бою коммунистов. Он напомнил им об ответственности и бдительности, рассказал, как нужно отражать атаки немецких истребителей.

К вылету все было готово. Точно в срок эскадрилья поднялась в воздух. Бомбардировщики подошли к аэродрому истребителей, но прикрывать было некому. Командир принял решение — идти без прикрытия.

Погода ухудшалась Гвардейцы насторожились. Парторг Стаханов очередью из пулемета предупредил о появлении восьми ФВ-190, которые барражировали над облаками. Девятка «петляковых» вышла на цель. Посыпались бомбы В это время появились еще восемь «фокке-вульфов», о которых также предупредил старший лейтенант Стаханов. Истребители противника ринулись в бой. Но все атаки были отбиты дружным огнем штурманов и стрелков-радистов. При этом было сбито два вражеских самолета.

Группа взяла курс на восток. Погода все время ухудшалась и прижимала к земле. Бомбардировщики попали в зону зенитного обстрела неприятеля. Командир принял решение пробить облачность. Снова экипажи были обстреляны сильным огнем зенитной артиллерии. Самолет командира был подбит и резко пошел на снижение. Коммунист Шехнов пошел сопровождать командира до ближайшего аэродрома. Стаханов вместе со старшим лейтенантом Терентьевым заняли место командира в строю, собрали группу и привели ее на свой аэродром.

Таких фактов, когда политработники показывали примеры в бою, было не мало. Выполнение ими сложных боевых, заданий являлось важным фактором в деле мобилизации личного состава на успешное решение ответственных задач.

Наступательный порыв советских войск нарастал с каждым днем. Этому во многом способствовали партийно-политические мероприятия, проводимые в ходе операции. Митинги посвящались награждению частей и личного состава боевыми орденами. [39] За период с 13 по 27 июля наша воздушная армия и ее части и соединения трижды отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего, 29 соединений по два-три раза получали от него благодарности за умелые боевые действия. Приказы Верховного Главнокомандующего вызывали в войсках новый прилив энергии. На коротких митингах летчики, техники, механики клялись работать еще лучше, ответить на приказ Родины более решительными действиями в бою.

На митингах обсуждались документы, изобличавшие гитлеровцев в зверствах над мирным населением и военнопленными. Часто такие митинги проводились совместно с населением освобожденных от оккупантов сел и городов. Советские граждане рассказывали воинам о страданиях и горе, о массовом уничтожении наших людей. Эти яркие рассказы будили у летчиков жгучую ненависть к немецким поработителям.

Достоянием всего личного состава были письма, получаемые авиаторами из родных сел и городов. У младшего техника-лейтенанта Бортик немцы расстреляли жену и ребенка, у гвардии капитана Новикова был повешен отец. Этим и многим другим подобным письмам посвящались беседы, о них говорили на митингах. Летчики жестоко мстили немецким извергам за свое горе и горе товарищей-однополчан.

Боевая работа наших частей и соединений на всем протяжении Львовско-Сандомирской операции была напряженной. До самого вечера не умолкал гул самолетов. Последние машины возвращались с задания уже в сумерки. Несмотря на интенсивность боевых действий, политработники находили время для партийных и комсомольских собраний. Они проводились обычно перед боем или в перерывах между вылетами. Собрания помогали мобилизовывать коммунистов на устранение недостатков, выявленных в ходе боевой работы, на успешное выполнение приказов командования. Они являлись важнейшим средством воспитания масс, мобилизации коммунистов на решение боевых задач, стоящих перед частями на определенных этапах наступательной операции.

Партийные и комсомольские организации всеми мерами оказывали влияние на тех коммунистов и комсомольцев, которые не занимали авангардной роли. Виновники нарушений летной дисциплины привлекались к строжайшей ответственности.

Уже на второй-третий день наступления во многих частях проводились партийные собрания, где были подведены первые итоги боевой работы коммунистов, обсуждались вопросы повышения эффективности боевых действий, намечались мероприятия по предупреждению небоевых потерь людей и материальной части. [40] Коммунисты и комсомольцы словом и делом помогали командирам.

В дни напряженной боевой работы, наряду с партийными собраниями, практиковались совещания коммунистов. На этих совещаниях обсуждались многие вопросы о внутрипартийной жизни, об авангардной роли коммунистов в боях, о помощи командованию в мобилизации личного состава на выполнение боевых задач.

Как только началась операция, в эскадрильях и полках собрались коммунисты: летчики, техники, механики, воздушные стрелки. Они накоротке обменивались мнениями о ходе боевых действий, анализировали недочеты в подготовке к боевым вылетам, отмечали образцовую работу отдельных коммунистов, говорили о помощи, которую нужно оказать молодым не опытным летчикам и механикам.

На второй день наступления после полетов парторг капитан Юзвенко собрал летчиков-коммунистов. Совещанию предшествовал тактический разбор боевых вылетов, сделанный командиром полка. Коммунисты обменялись мнениями, как помочь отдельным летчикам изжить недостатки, отмеченные на разборе. Участники совещания поручили опытным воздушным воинам-коммунистам Усову, Бабкину и другим рассказать молодым летчикам о характерных воздушных боях, проведенных в те дни, помочь им исправить ошибки, допущенные в первых вылетах. Это поручение Усов и Бабкин охотно выполнили, научили молодых летчиков умело вести воздушный бой, лучше прикрывать наступающие части.

В одной бомбардировочной дивизии не ладилось дело с фотоконтролем бомбометания. По этой причине командир корпуса генерал И. С. Полбин не засчитал боевой вылет группе командира эскадрильи гвардии капитана Цеценко. Политотдел дивизии решил во всех полках провести совещания коммунистов и комсомольцев-штурманов по вопросу об улучшении фотоконтроля. На этих совещаниях были выявлены причины неумелого фотографирования и намечены пути изжития недостатков. Правда, среди участников совещания нашлись такие, как штурман звена лейтенант Ибряшкин, который заявил: «Хорошо говорить вам о фотоконтроле, полетели бы и посмотрели, можно ли фотографировать, когда зенитки стреляют да и истребители мешают...».

На второй день заместитель командира полка по политчасти гвардии капитан Печенев сказал Ибряшкину: «Сегодня на Вашем самолете полечу я и посмотрю, можно ли фотографировать или нет». [41] Печенев слетал на задание и очень удачно сфотографировал результаты бомбового удара. В полку было собрано вторично совещание коммунистов-штурманов, где Печенев рассказал, как нужно фотографировать. Генерал Полбин на совещании руководящего состава приводил в пример Печенева, показывал его снимок.

Боевые совещания — проверенная форма тесного общения с людьми. Они повышали ответственность у коммунистов за успехи своего подразделения, за свою работу.

В период наступательной операции большую работу провели наши агитколлективы, созданные в полках и авиаэскадрильях. Центр агитационной работы был перенесен в эскадрилью. Агитаторами были назначены самые передовые люди подразделений — опытные воины, грамотные и культурные офицеры. Ежедневно командиры эскадрилий знакомили агитаторов с задачей дня, намечали, какие мероприятия нужно провести среди личного состава.

Агитаторы своевременно доводили до личного состава сводки Совинформбюро, популяризировали опыт лучших летчиков и техников. Вся эта работа проводилась организованно, в строгой связи с боевой деятельностью личного состава.

Можно привести много примеров, которые говорят о действенности агитационной работы, о ее целенаправленности. Командир корпуса генерал И. С. Полбин применил новый способ бомбардировочного удара по окруженной немецкой группировке в районе Броды. Назывался этот способ «вертушка» — удар с замкнутого круга, с пикирования. Агитаторы много и оперативно поработали по распространению этого метода. За ночь были оформлены фоторезультаты бомбометания. На рассвете в полки ушли лучшие агитаторы — летчики, штурманы, которые рассказывали летному составу о преимуществах «вертушки». Опыт бомбового удара с «замкнутого круга», с пикирования был быстро распространен, и вскоре весь личный состав бомбардировочного соединения действовал этим методом, нанося врагу большие потери. За высокую эффективность ударов летчики от командующего фронтом полечили благодарность.

Одновременно агитаторы создавали общественное мнение вокруг тех, кто с холодком работал в дни напряженных боевых действий, помогали им исправиться.

Опыт работы агитаторов мы обобщали на специальных совещаниях и через печать.

Политорганы непрерывно вели большую работу по отбору лучших людей — героев наступления — в ряды большевистской партии и по воспитанию молодых коммунистов. Политический подъем в дни боев был исключительно высок. Приток в партию летчиков, техников, механиков изо дня в день повышался. [42]

Всего за период Львовско-Сандомирской операции в ряды ВКП(б) было принято 1527 человек (из них в члены партии — 856 и кандидатами — 671 человек), а в комсомол — 254 человека.

Разбор заявлений о приеме в партию производился непосредственно на аэродроме, часто перед боевыми вылетами, и торжественно вручались документы. Это имело большое значение для воспитания молодых коммунистов и комсомольцев. Для них на всю жизнь запоминался день получения партийного или комсомольского билета. Этот день, по их заявлениям, был самым радостным и памятным.

Во время Львовско-Сандомирской наступательной операции культурное обслуживание личного состава было значительно улучшено по сравнению с предыдущими операциями. На всех аэродромах, где базировались наши полки, были оборудованы комнаты отдыха для летного состава, в них имелись настольные игры, радиолы, свежие газеты. Здесь вывешивались лозунги, боевые листки, бюллетени, рассказывающие о боевых делах личного состава, об успехах наступления. [43] В вечерние часы организовывался просмотр кинофильмов, выступали с концертами коллективы художественной самодеятельности. В период операции работало 18 хорошо оборудованных агитмашин. Летчики имели возможность, находясь на аэродроме, хорошо отдохнуть в перерывах между боями.

В период операции проводилась исключительно большая работа по распространению советских листовок среди войск противника. Немецкие солдаты, прочитав наши листовки, узнавали правду о ходе войны. Идя на боевое задание, летные экипажи брали с собой и бомбы и листовки. Листовки играли большую роль в деле морального разложения войск противника. Солдаты и офицеры немецкой окруженной группировки в районе Броды, узнав из листовок о безнадежности своего положения, большими группами сдавались в плен.

Листовки сбрасывались и для советских граждан, находившихся на территории, оккупированной противником. Благодаря листовкам жители Львова, готовясь встретить советские войска, своевременно создали дружины, которые охраняли от разрушения гитлеровцами наиболее важные городские объекты — склады и предприятия.

За время Львовской операции нашими политорганами было распространено 12,2 млн. листовок и газет.

В ходе боевых действий армейская газета была постоянным агитатором и советчиком воздушных воинов. Она ежедневно звала летчиков в бой, рассказывала о наиболее ярких эпизодах, о результатах действий бомбардировщиков, штурмовиков, истребителей. В первый же день наступления газета выступила с передовой статьей: «Родина зовет» и лозунгом «Час настал! В бой, соколы! Страна ждет от Вас новых подвигов!» Наряду с яркой оперативной информацией на страницах газеты помещались материалы из опыта боев. Командир эскадрильи Герой Советского Союза гвардии майор В. И. Бородачев в своих статьях рассказывал, как нужно уничтожать немецкие самолеты. Командир звена капитан Гугнин делился опытом о действиях пары в бою.

В первые дни наступления были опубликованы и такие статьи: «Время и удар» гвардии полковника Артемьева; «Сокрушительные удары штурмовиков по аэродромам противника» подполковника Корякова и многие другие.

Бои шли на подступах к Львову. В эти дни газета выступила с лозунгами: «Львов перед нами. В бой за Львов!», «Крылатый воин! Святое имя Львова зовет тебя на подвиг!»

Большое место в газете занимали материалы партийно-политической работы в наступательной операции. Были опубликованы статьи: «В бою и труде воспитывать молодых коммунистов», «Работа с вновь вступающими в партию», «Боевые совещания коммунистов», «Коммунисты батальона аэродромного обслуживания в наступлении», «Комсомольская организация и молодые летчики». [44] В этих статьях партийные и комсомольские работники делились опытом воспитания коммунистов и комсомольцев.

В завершающие дни наступательной операции газета рассказывала, как личный состав армии выполнял приказы Верховного Главнокомандующего и командующего фронтом. Были опубликованы статьи: «Они сражались за Львов», «Во Львове» и др.

В бюллетенях отражалась жизнь эскадрилий и полков. Личный состав в хорошо оформленных боевых листках, выходивших каждый день, мог прочитать о подвигах летчиков, о напряженной работе инженерно-технического состава.

Как в подготовительный период, так и во время наступательной операции политорганы уделяли большое внимание Еопросам тесного взаимодействия авиации с наземными войсками. В этом был ключ к победе.

Политорганы организовали встречи летчиков с танкистами, пехотинцами, артиллеристами, на которых летчикам рассказывали о том, как лучше опознать свои войска, когда бой идет в непосредственной близости от врага в глубине обороны противника. Такое общение летчиков с представителями наземных войск приносило хорошие плоды. Взаимодействие авиации с наземными войсками день ото дня улучшалось. Их совместные удары решали успех боя.

Пехотинцы, танкисты присылали на имя летчиков множество телеграмм, в которых горячо благодарили за помощь, за поддержку с воздуха.

Вот одно из многих писем пехотинцев летчикам:

«Севернее Белый Камень против нашего небольшого отряда, преследовавшего противника, немцы перешли в контратаку. Силы их во много раз превышали наши. Это было 21 июля 1944 г. примерно в 9.00-9.30. В это время, как раз к началу контратаки противника, над нашим районом появились группы «горбатых». Их было очень много, не меньше 30. Шли они небольшими группами по шесть — восемь самолетов и на малой высоте. Три группы сразу же отделились и сбросили бомбы по скоплению автомашин и повозок противника. В воздух полетели машины, люди и повозки с лошадьми. После этого «горбатьте» начали стрелять из пулеметов, спускаясь почти до земли по нескольку раз. Мы воюем уже два года, но подобных ударов «горбатых» не видели. Ведь буквально за 10 мин. вся группа немецких войск, обозы и машины были смешаны с землей, все горело и рвалось. В общем, били немчуру сверх отлично. Контратака противника была полностью отбита авиацией почти без нашего участия, а все наши бойцы смотрели и восхищались отличной работой «илов». Мы все просим передать благодарность вашим летчикам-штурмовикам, оказавшим нам большую помощь в разгроме окруженных войск противника».

А вот что писал командующий 3-й гвардейской танковой армией гвардии генерал-полковник П. С. Рыбалко: [45]

«Штурмовики-гвардейцы 1-го гвардейского штурмового корпуса (командир корпуса генерал-лейтенант В. Г. Рязанов) за период взаимодействия с войсками 3-й гвардейской танковой армии на поле боя работали отлично. Личный состав частей и соединений, входящих в состав 3-й гвардейской танковой армии, восхищался работой штурмовиков, когда последние находились над полем боя и уничтожали технику и живую силу противника, помогая частям 3-й гвардейской танковой армии овладевать крупными узлами сопротивления. При активном содействии штурмовой авиации танковая армия овладела такими городами, как Злочев, Сасов, Красное, Буек, Немиров, Яворов, Янув, Городок, Садовая Вишня, Перемышль».

Подобные телеграммы были получены нашими соединениями от командующих 38-й и 60-й общевойсковыми и 4-й танковой армиями.

В тесном взаимодействии с наземными войсками наши летчики успешно решали ответственные задачи в Львовско-Сандомирской наступательной операции.

Борьба за освобождение Западной Украины закончилась блестящей победой наших войск. Только за 16 боевых дней была очищена территория в 50 000 кв. км, освобождены тысячи сел, более 90 городов, в том числе такие города, как Львов, Станислав, Ярослав, Перемышль и др.

145-й салют Родины был посвящен доблестным войскам 1-го Украинского фронта.

Имя города Львова одинаково вдохновляло украинца Ивана Корниенко и белоруса Николая Шутта, грузина Гарии Мерквиладзе и русского Степана Пошивальникова. Они — сыны своей Родины — сражались рука об руку, яростно, дерзко и умело. Трудно перечислить имена всех героев, отличившихся в боях за Львов. Их десятки и сотни отважных гвардейцев-летчиков, принесших на улицы города свободу и радость.

Советское правительство и Верховный Главнокомандующий высоко оценили ратный труд генералов, офицеров, сержантов и рядовых 2-й воздушной армии. За период Львовско-Сандомирской операции присвоено звание Героя Советского Союза 44 авиаторам. Награждены орденами и медалями Советского Союза 1943 человека. Собственные наименования получили 26 частей и соединений армии. [46]

Трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин, дважды Герои Советского Союза В. И. Андрианов, Т. Я. Бегельдинов, Д. Б. Глинка, С. Д. Луганский, И. X. Михайличенко, М. П. Одинцов, И. С. Полбин, Г. А. Речкалов и другие воины вписали немало блестящих страниц в героическую историю Советских Военно-воздушных сил. На беспримерных подвигах этих героев воспитывались десятки и сотни мужественных и умелых воздушных бойцов Красной Армии — целая плеяда крылатых богатырей. Советские люди никогда не забудут имена славных сынов нашего народа и великой партии Ленина, отдавших свою жизнь за свободу и счастье социалистической Родины, таких, как Герои Советского Союза К. Вишневский, В. Шаренко и летчики В. Новиков, А. Свиридов, Ф. Шильцин и др.

Так сражались и работали коммунисты 2-й воздушной армии в одной из крупнейших операций Великой Отечественной войны.

Незабываемые подвиги летчиков-ночников

В мае 1942 г. в составе 2-й воздушной армии для ведения боевых действий ночью была создана 208 нбад, которой мне пришлось командовать до весны 1943 г. Сначала дивизия имела 620, 646 и 719-й авиационные полки на самолетах Р-5 и Р-зет и 331-ю отдельную авиационную эскадрилью на самолетах СБ. В конце июня 1942 г. в дивизию прибыли еще 715-й и 731-й полки на самолетах По-2.

С первого дня после формирования дивизия уничтожала войска и технику противника на поле боя, вела воздушную разведку, срывала железнодорожные перевозки, действовала по вражеским аэродромам, выполняла специальные задания.

Уже к 1 сентября 1942 г. части дивизии произвели более 9,2 тыс. самолето-вылетов и сбросили на противника около 113 тыс. бомб различных калибров с общим весом более 2,5 тыс. т.

Летный и технический состав дивизии наиболее интенсивно вел боевые действия в сентябре — октябре 1942 г. В это время одной из важнейших задач дивизии являлось нарушение железнодорожных перевозок противника в полосе Воронежского фронта на участках Семилуки — Касторное, Острогожск — Валуйки. При выполнении этой задачи командиры частей и подразделений вместе с руководством дивизии проявили много находчивости и изобретательности, так как летный и командный состав не имел еще боевого опыта.

Мне вспоминается один случай, когда мы получили лично от командующего Воронежским фронтом генерал-лейтенанта Ф. И. Голикова задачу: разрушить железнодорожный мосг через реку Дон у города Семилуки. И сразу же столкнулись с рядом трудностей. Во-первых, для разрушения моста необходимо было применять бомбы весом 500 кг и более. [48] А из имеющихся у нас самолетов бомбы такого калибра могли брать только бомбардировщики СБ, но их было мало. Остальные же самолеты имели устройства, обеспечивавшие подвеску груза не более 100 кг. Во-вторых, летный и командный состав не имел опыта в разрушении таких крупных мостов в ночное время. В-третьих, железнодорожный мост был прикрыт большим количеством зенитных пушек и пулеметов.

Исходя из возможностей дивизии, мы решили выполнять задачу комбинированным способом. 1-й эшелон самолетов Р-5 с высот 1300-1800 м уничтожал противника в радиусе 3-4 км от моста, 2-й эшелон на самолетах По-2 с высот 400-600 м подавлял прожекторы и зенитную артиллерию противника в радиусе 1-2 км от моста и 3-й эшелон — главная ударная сила — состоял из четырех самолетов СБ с бомбовой зарядкой по 2 ФАБ-250 и пяти самолетов Р-5 по 4 ФАБ-100. Последний эшелон шел двумя потоками. Первый поток — экипажи на самолетах СБ — с бреющего полета со стороны Касторное с интервалом 40 сек, наносил удар непосредственно по мосту и главным образом по опорным быкам. Второй поток — экипажи на самолетах Р-5 — разрушал западную и восточную насыпь непосредственно у мостов, действуя также с низких высот под углом 25 градусов к полотну железной дороги.

В результате удара мост не был полностью разрушен. Тем не менее двумя 250-килограммовыми бомбами, взорвавшимися непосредственно в опоре быка, восточный конец фермы был сдвинут на 5 см. Были разрушены полотно железной дороги и насыпь. Противник в течение пяти суток ремонтировал мост, и движение было приостановлено.

Благодаря умелому маневру и правильному построению боевого порядка наши летчики выполнили задачу без боевых потерь, хотя противовоздушная оборона моста была исключительно сильная. При выполнении этой задачи особенно отличился экипаж заместителя командира эскадрильи капитана В. И. Морозова.

Опыт показал, что ночные действия по железнодорожным станциям и перегонам, по эшелонам в движении дают достаточно высокую эффективность. Командир 331-й эскадрильи майор Ехвалов доносил:

«В ночь с 21 на 22.9.42 г. в 22 часа 30 мин. экипаж в составе летчика лейтенанта Гладилина, стрелка-бомбардира лейтенанта Пучина, стрелка-радиста сержанта Мусиенко при бомбометании станции Курбатово взорвали вагон со снарядами, от которого загорелся весь эшелон. Результат их удара лично наблюдал я с помощником старшего штурмана дивизии капитаном В. А. Кошелевым. Мы видели, как горело до 50 вагонов».

Второй пример. [49] В ночь на 25 сентября экипаж лейтенанта Кондратовича нанес удар по железнодорожной станции Чернянка, где стоял эшелон с цистернами горючего. Точным попаданием в цистерну был вызван мощный взрыв, пламя которого наблюдалось на расстоянии до 100 км.

В ночь на 26 сентября экипаж капитана Морозова (штурман эскадрильи капитан Вербицкий, стрелок-радист старшина Жмаев) обнаружил эшелон с двумя паровозами на перегене Касторное — Кшень. С первого захода экипаж нанес штурмовой удар по паровозам. Эшелон остановился и загорелся. Таких примеров можно привести очень много.

Каждая часть имела своих передовиков, по которым равнялся весь летный состав. К числу таких товарищей в 646-м полку относились младший лейтенант Токарев и старшина Овчинников, в 719-м полку — лейтенанты Старицын и Атаманов, в 620-м полку — старшие лейтенанты Стихненко и Жилков, в 331-й эскадрилье — капитаны Морозов, Вербицкий и др.

Мне хочется остановиться на героическом подвиге летчика Ш. В. Козаева и стрелка-бомбардира Е. В. Овчинникова (646 нбап).

Шел 1943 год. Над Сталинградом реяли знамена победы. Никогда еще среди летчиков-ночников не было такого политического и морального подъема, как в дни, когда Юго-Западный и Южный фронты успешно развивали наступление на Запад.

14 января 1943 г. начала наступление 3-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта П. С. Рыбалко из района северо-западнее Кантемировки. Важную роль при прорыве сухопутными войсками неприятельской обороны и развитии дальнейшего наступления должна была сыграть авиационная группа ночных бомбардировщиков, составленная из авиационных полков нашей дивизии.

Немало ярких подвигов свершили славные соколы легкобомбардировочных полков. Самолеты По-2, или, как их называли сами летчики, «удвашки», день и ночь летали иа боевые задания. Они подавляли артиллерию и живую силу противника на переднем крае, уничтожали многочисленные огневые точки в глубине обороны, нарушали управление войсками, вели разведку, держали связь с передовыми наступающими частями своих войск, разбрасывали листовки в тылу противника. Полеты совершались в сложных метеоусловиях. Но летчики всегда точно выходили на цель и метко поражали врага. Недаром так панически разбегались и прижимались к земле фашисты, едва заслышав в небе стрекотанье «рус фанер». [50]

Наиболее успешно действовали летчики 646-го полка, которым командовал Герой Советского Союза подполковник И. Я. Летучий. Среди воинов этого полка и даже дивизии славился экипаж в составе коммунистов Шалико Козаева и Евгения Овчинникова. Любое задание они выполняли на отлично. Где бы ни появлялся краснозвездный По-2, он своим дерзким налетом наносил большой урон врагу. Но не только бомбами разили гитлеровцев эти воздушные воины. «15 боевых вылетов за последние два дня, — писала фронтовая газета «За честь Родины» от 2 января 1943 г, — совершили летчики Козаев и Овчинников. Они отлично выполнили боевые задания, сбросив к тому же в расположение врага 200 тыс. листовок, которые сыграли большую роль. Около 500 солдат противника в тот день сдались в плен». За проявленные героизм и отвагу эти летчики одними из первых в дивизии были награждены орденом Отечественной войны I степени.

Фронтовые письма, боевые донесения полка и другие документы яркими штрихами рисуют мужественные образы этих замечательных воинов-авиаторов. В полку особенно отличался меткостью удара штурман экипажа Овчинников.

В письме к его родителям командир эскадрильи капитан В. Г. Салов 6 января 1943 г. писал:

«На торжественном собрании ставили вашего сына в пример. Командир дивизии в новогоднем приказе указывал на него, как на образец мужества и геройства. Он первым в дивизии удостоен ордена Отечественной войны».

Это была уже вторая боевая награда у Евгения Овчинникова. Орденом Красного Знамени он был награжден в сентябре 1942 г. за успешные бомбовые удары по вражеским войскам на железнодорожном перегоне Мохово — Ворошилово и станции Думчино, где был подожжен железнодорожный эшелон в составе 52 вагонов. Евгений метко бомбил немецкие подвижные части, переправлявшиеся через Дон у Воронежа. А за участие в налете на аэродром противника под Орлом он получил благодарность от командира полка.

Чем дальше вчитываешься в страницы писем, тем больше раскрываются духовные качества этого воина. Еще 22 июля 1941 г., когда Евгений Овчинников был включен в группу офицеров, ггаправлявшихся из Оренбургского училища на фронт, он писал родителям —

«За меня особенно не беспокоитесь Мама! Ты не плачь. Теперь ведь война Если я сам себя и Вас не пойду защищать, то на моем месте другого не будет: все находятся на своих местах. Моя незначительная доля силы теперь нужна государству. Папа! Твои приказания и советы, как отца, я постараюсь выполнить с честью. Я не осрамлю наш народ!» [51]

Сын челябинского железнодорожника Евгений Васильевич Овчинников после окончания средней школы в 1939 г. поступил в Оренбургское авиационное училище. Когда ему предложили в числе лучших выпускников остаться в училище инструктором, он наотрез отказался. Шла война, и его место было на фронте. Когда в Челябинск приходили письма с фронта, сердца родителей наполнялись гоодостью за такого сына. В канун 1942 г. командование полка писало:

«Дорогие, Василий Николаевич и Полина Даниловна! Поздравляем Вас с Новым годом! Ваш сын Евгений выполняет боевые задания отлично. Только в ночь на 17 декабря он сделал семь вылетов, а 18 декабря — восемь, налетал 8 час. 15 мин. Это рекорд по полку. Он произвел уже 200 ночных вылетов».

Вскоре пришло письмо от Евгения Он писал родителям:

«Безмерно рад сообщить Вам, что меня приняли в члены Коммунистической партии Теперь я буду защищать нашу Родину коммунистом».

Биография сына горной Осетии Шалико Васильевича Козаева также достойна глубокого уважения. У него было еще два брата Федор и Вячеслав. Все трое с детства мечтали об авиации, отлично учились в Цхинвальском аэроклубе, а когда началась война, ушли защищать с воздуха родную землю С первых же боевых дней Шалико стал любимцем всей части. Мне вспоминается, как зимой 1942 г., будучи рядовым, он ночью в сложных условиях доставил приказ командующего войсками фронта командиру танкового соединения, которое было отрезано от главных сил противником Посадку можно было произвести только на озеро в конце населенного пункта. Самолет обстреливался огнем противника. Только мужество и отвага обеспечили точную посадку. Танкисты, встречавшие летчика-ночника Козаева, восхищались его умением и героизмом. При вручении приказа командир танкового корпуса обратил внимание, что летчик выполнил очень сложное задание, будучи рядовым, и тут же принял решение присвоить ему звание «старшина».

Через 1 час 30 мин. отважный летчик докладывал командующему войсками фронта о выполнении приказа. Генерал-лейтенант Ф. И. Голиков по-отечески обнял летчика и приказал за безупречное выполнение особо важного задания старшине Козаеву присвоить воинское звание «младший лейтенант». Это решение с быстротой молнии облетело части дивизии. Когда Козаев возвращался в полк, его с восторгом встречали боевые друзья, обнимали любимого друга и радовались его успеху.

В дальнейшем, когда предстояло выполнять особо сложное задание, выбор падал на экипаж Козаева. [52] Однажды командир 646-го полка приказал командиру эскадрильи капитану Салову подготовить экипаж Козаева для выполнения ответственного задания Военного совета Воронежского фронта по установлению связи с передовыми частями 15-го танкового корпуса. Командир полка предупредил, что задачу экипажу он будет ставить лично со своим заместителем по политической части Н. В. Бегиным.

Летчики эскадрильи, еще не зная, на кого пал выбор, каждый про себя думал, что полетит он. Когда же объявили, что требуется остаться только Козаеву и Овчинникову, то каждый из летчиков позавидовал им.

Первым к столу командира подошел Евгений Овчинников, рядом стал Шалико Козаев. «Садитесь, — сказал командир полка, — и слушайте внимательно задачу. Вам предстоит выполнить особое поручение Военного совета фронта, срочно восстановить связь с передовыми частями 15-го танкового корпуса 3-й танковой армии». Далее была уточнена обстановка в районе боевых действий корпуса.

После быстро произведенных штурманских расчетов и определения маршрута полета штурман Овчинников доложил, что задача ясна, готов к выполнению. Летчик Козаев с уверенностью сказал, что задача будет выполнена.

Ночь на 17 января выдалась на редкость ясная, погода была безветренная. Послушный самолет По-2 взял заданный курс. Пересекли Дон в районе Новая Калитва, слева — Митрофановка. Через 20 мин. штурман Овчинников определил по автомашинам и выложенному световому знаку «свои», что это штаб корпуса. Самолет благополучно приземлился. Экипаж передал приказание командующего фронтом и через 15-20 мин. вылетел обратно Задание было выполнено точно в назначенный срок.

Когда самолет возвращался на свой аэродром, начался рассвет. Под крылом расстилалась белоснежная полоса Черной Калитвы, слева виднелись отступающие колонны вражеской пехоты и техники. Евгений Овчинников и Шалико Козаев испытывали особое удовлетворение, доставив войскам боевой приказ. Евгений Овчинников, уточняя маршрут полета, сообщил Шалико Козаеву, что справа по борту самолета — Россошь, Морозовка, а впереди по курсу — вражеский аэродром. Шалико сделал поворот вправо к лесу, в пойму Черной Калитвы. Однако в этот момент самолет вздрогнул, застонал двигатель. Винт сделал несколько оборотов и остановился. Шалико чувствовал, что у него ранены ноги, но он смотрел вперед и стремился дотянуть до леса. Высота неумолимо таяла, было тяжело дышать. «Как сажать?» — думал Шалико. Острая боль мешает сосредоточиться, ноги не чувствуют управления. [53] «Посажу! — превозмогая боль, решил он. — Глаза еще видят землю, а руль управления действует». Пламя приближалось к лицу, горели перчатки. С большим усилием удалось посадить самолет. Лыжи, касаясь снега, затормозили. Самолет развернулся влево и издал последний скрип. Пламя накрывало Овчинникова и Козаева. Быстро выскочив из кабины, Овчинников помог выбраться ослабевшему другу.

Увидев, что со стороны Евстратовского аэродрома к самолету бегут фашисты с овчарками, Козаев сбросил горящую одежду, взял пистолет и скомандовал своему другу: «Приказываю оставить меня и выполнить задание, доставить донесение!» — «Есть, Шалико!» Евгений взял у него планшет, крепко обнял друга, поцеловал в пересохшие губы и бросился выполнять приказ. Проваливаясь в глубоком снегу, он бежал к камышам и слышал, как его командир ведет бой. Первых двух подбежавших немцев Козаев в упор расстрелял из пистолета. Силы покидали его, остался последний патрон... Прощаясь с жизнью, он видел гаснувшее пламя догоравшего самолета.

Евгений успел скрыться в камышах. Глубокий снег мешал идти, валила на землю острая боль в вывихнутой ноге. Впереди виднелась река. На том берегу наши. Казалось, вот-вот он скажет первому советскому солдату: «Задание выполнено!»

По следам бегущего Овчинникова немцы пустили стаю овчарок: «Хальт!» — кричали фашисты и на бегу стреляли из автоматов. Все это происходило на глазах колхозницы хутора Заречье Анны Васильевны Даниловой и ее семилетнего сына Ванюши, ныне летчика Ивана Васильевича Данилова.

«Прошло более двадцати лет, — рассказывает Анна Васильевна, — а я все помню, как будто было вчера. Видела я, как фашисты с автоматами наперевес вели к хутору истерзанного собаками летчика. Он был невысокого роста, широкоплечий, красивый. На лице ни капельки испуга. Кровь заливала ему глаза и тут же замерзала. Он осторожно поддерживал перебитую левую руку. Немец бил его прикладом в спину и кричал: «Иди, Рус!»

Овчинников, превозмогая боль, шел с гордо поднятой головой. Идущий за ним немец взмахнул автоматом в сторону дымящегося самолета По-2 и сказал: «Рус, капут!»

Но советский летчик еще выше поднял голову и крикнул: «Врешь, фашист! Русь никогда не умрет!» Фашист ударил в затылок Овчинникова. Слетел шлем с головы, русые волосы закрыли ему глаза. Он спокойно нагнулся, поднял здоровой рукой шлем и, поправив вьющиеся волосы, надел его. Враги повели летчика в направлении своего аэродрома. [54]

В это время наши войска успешно продвигались вперед, немцы отходили к хутору Карачун. Колхозница Дарья Сергеевна Кулиничева вышла из землянки и направилась к своему дому, оставленному удиравшими фашистами. Она подошла к дому и увидела идущую со стороны хутора Заречье группу людей. Они остановились возле ее дома. Двое были в немецкой форме. Ее сердце сжалось от боли, когда она заметила среди пришедших истерзанного советского летчика. Весь в крови, правой рукой он поддерживал перебитую левую

«Убери быстро хату и убирайся!» — приказал Кулиничевой на ломаном русском языке худощавый немец. Другой фашист вошел в избу и сел за стол. Затем ввели пленного летчика. Советский патриот гордо встал посреди комнаты, его карие глаза в упор смотрели в звериные лица ненавистных врагов. «Я встретилась тогда с настоящим героем: он даже перед лицом смерти держался смело, дерзко, пощады у врагов не просил. Он не назвал своей фамилии», — вспоминает Кулиничева. «На вопрос: где ваши?» — отвечал: «Не беспокойтесь, скоро узнаете, придут сюда».

— Где ваша часть, кто командир? — спросил немец.

— Я коммунист и принял присягу на верность Родине до последнего дыхания уничтожать вас на нашей земле.

— Переходи к нам, будешь питаться шоколадом, как они. Фашист указал на стоявших у стены конвоиров.

— И кровью наших людей запивать, — сразу ответил Овчинников

— Ну, смотри! — пригрозил немецкий офицер. — Убьем как собаку!

— А я иного от вас и не жду.

«Стояла я у печки, а сама слушала, что делается в горнице», — говорит Дарья Сергеевна.

— Ты еще заговоришь! — закричал немец.

Тогда я бросилась в горницу: «Пощадите, отдайте его мне».

Евгений повернулся и, превозмогая боль, сказал: «Перед кем ты, мать, унижаешься, кого просишь? Это же звери».

Совсем близко загремевшая артиллерийская канонада испугала немцев. Они вытолкнули Овчинникова из комнаты и повели в колхозную кузницу. Выйдя во двор, колхозница увидела, как из-под навеса выскочил здоровенный верзила. «Капут твоему летчику», — бросил он на ходу и спрятал в карман пистолет.

Фашисты убили отважного советского патриота в тот момент, когда наша реактивная артиллерия открыла огонь по бегущим немцам.

Через полчаса в хутор вошла наша пехота. [55]

Когда колхозники Митрофан Филиппович Кулиничев и Тимофей Матвеевич Евтушенко вошли в кузницу, летчик лежал у горна лицом вниз... Они взяли на руки безжизненное тело советского офицера и внесли его в хату Кулиничева. Вскоре в избу вошел один советский офицер-танкист. Колхозники отдали ему документы, личный знак и дневник Евгения.

«Овчинников Евгений Васильевич из Челябинска...», — прочел он. Эти слова и запомнили колхозники, стоявшие рядом с офицером.

Все село хоронило летчиков, бесстрашно сражавшихся на фронтах и мужественно, до последней минуты сохранивших честь, славу и любовь к Родине.

Об истории гибели летчика Козаева и штурмана Овчинникова написал в редакцию газеты «Челябинский рабочий» участник Отечественной войны, руководитель кружка красных следопытов Ново-Калитвенской средней школы И. Ткаченко. «Мы собираем сведения, — пишет т. Ткаченко, — о всех героях, которые сражались за освобождение нашего края. Судьба Евгения Овчинникова и Шалико Козаева заслуживает того, чтобы о ней узнал весь наш народ и особенно молодежь, чтобы о ней узнали воины Красной Армии и земляки-уральцы и осетины».

Верные сыны советской Родины Овчинников и Козаев своей скромностью, мужеством и отвагой подавали пример всему личному составу 2-й воздушной армии. Евгений Овчинников руководил комсомольской организацией эскадрильи, пользовался большим авторитетом. Личным примером и на примерах других летчиков воспитывал он воинов-комсомольцев, учил их умению ночью опознавать точно цель и без промаха поражать ее, внимательно разведывать противника.

В городе Челябинске на Красноармейской улице в доме № 140 живет мать Евгения — Полина Даниловна. В доме многие предметы напоминают о сыне. На стене висит померкшая от времени картина, подаренная ему железнодорожным клубом имени Ленина за активное участие в художественной самодеятельности. Бережно хранится мандолина, на которой он играл, ящик, сделанный его руками, грамоты за отличную учебу в школе № 4 (ныне железнодорожная школа № 2).

«У Жени не было праздного времени, — говорит директор школы Федор Аркадьевич Стрижов. — Он был всегда занят. Любил участвовать в спектаклях. Особенно хорошо танцевал. Как только объявляли его номер, сразу все начинали аплодировать. О его успешных выступлениях в 1937 г. писала газета «Ленинская искра».

Среди нас нет Жени и Шалико. Но они и теперь живут в нашей памяти. «Хотим быть такими, как Евгений и Шалико!» — написали ребята на своих плакатах, организовавшие 12 декабря 1963 г. в школе № 4 «День героя». [56] Ученик 8 класса Александр Нераш попросил у Полины Даниловны мандолину Жени, чтобы сыграть «Севастопольский вальс». Весь зал встал. Исполнили затем любимую песню Жени: «Легко на сердце от песни веселой».

Вечно будут помнить сына горной Осетии Шалико Васильевича Козаева. В Цхинвальском аэроклубе его имя будет символом успешной учебы и победы в труде его друзей.

Воины ВВС, летчики и штурманы выражают особую признательность матерям Евгения Овчинникова и Шалико Козаева, родившим и воспитавшим таких замечательных сынов, преданных до конца нашей Родине. Народ вечно будет помнить об их героических подвигах в годы Великой Отечественной войны, а молодое поколение будет трудом воспевать их героизм.

Хочется, чтобы память героев была увековечена на родине Евгения Овчинникова и Шалико Козаева.