Советские военные власти и польское население
на освобожденной территории Польши в 1944–1945 гг.
Присутствие советских войск на польской территории на заключительном этапе войны было вызвано объективной военной необходимостью разгрома вооруженных сил фашистской Германии. Вместе с тем ныне мало кто может сомневаться, что в основе потерпевших крах политических систем в восточноевропейских странах лежала сталинская концепция послевоенного политического устройства в регионе. Главный смысл этой концепции – добиться того, чтобы вся совокупность этих государств после войны представляла собой уже не прежний антикоммунистический «санитарный кордон», а пояс дружественных СССР стран. Особое место в этой системе отводилось Польше. Естественно, что само по себе достижение цели превращения Польши в дружественное государство и установления в ней нового порядка в соответствии со сталинской моделью вряд ли предполагало сохранение у власти довоенных политических сил, которые враждебно относились к СССР.
Проблема заключается в том, чтобы с позиций сегодняшних знаний объективно рассмотреть, каково было соотношение позитивных факторов в действиях СССР и его военной силы, диктовавшихся задачами быстрейшего разгрома гитлеровских войск и оказания помощи польскому народу в возрождении страны, с определенными отрицательными последствиями советской внешнеполитической линии.
Надеясь внести определенный вклад во всестороннее раскрытие данной проблемы, авторы-составители включили в главу в большинстве своем ранее не опубликованные документы о деятельности советских военных властей и военной администрации{324} на освобожденной польской территории за период с июля 1944 г. до окончательного разгрома гитлеровской Германии. Именно эти органы были первым связующим звеном между командованием советских войск и польским населением, в то же время они являлись инструментом осуществления определенных военно-политических целей СССР.
В отличие от предшествующих публикаций по этому вопросу, для которых характерен отбор документов по принципу наличия в них лишь положительных примеров интернациональной помощи СССР и Красной Армии польскому населению, авторы-составители стремились не оставлять без внимания и те материалы, в которых затрагиваются сложные стороны советско-польских отношений. Документы главы, вероятно, могут заинтересовать читателя и тем, что через призму содержащейся в них информации они дают представление о самих авторах донесений – представителях командного состава Красной Армии в Польше, понимании ими происходивших событий, оценках и выводах, которые они делали.
Поскольку в публикуемых документах содержится упоминание фактов и событий 1944–1945 гг., выходящих за рамки тематики главы, то целесообразно пояснить ряд моментов. В то время, когда Красная Армия перешла Западный Буг и вступила на польскую землю, в СССР находилась делегация Крайовой Рады Народовой, имевшая полномочия ППР и близких ей партий для создания своего представительного органа, состав и принципы организации которого утверждались в Москве. [317] Такой орган – Польский комитет национального освобождения – был создан 21 июля 1944 г. Его организационное собрание состоялось в Москве 22 июля, в тот же день в польском городе Хелм была обнародована программа его деятельности – Манифест «К польскому народу»{325}.
Манифест провозглашал демократические свободы, объявлял законной Конституцию 1921 г., отвергал Конституцию 1935 г., а эмигрантское правительство в Лондоне и его делегатуру в Польше, на нее опиравшиеся, объявлял самозванной, неправомочной властью.
Несколько дней спустя в Москве состоялись переговоры между Советским правительством и руководством ПКНО, на которых были определены принципы взаимоотношений между СССР и новым органом власти, зафиксированные в Заявлении НКИД СССР от 26 июля 1944 г. об отношении СССР к Польше. В этом документе военные действия Красной Армии рассматривались как действия на территории союзного государства в целях разгрома вражеских армий и оказания помощи польскому народу в восстановлении «независимой, сильной и демократической Польши». Советская сторона заявляла, что не будет устанавливать на территории Польши органов своей администрации, «считая это делом польского народа»{326}, т. е. фактически провозглашался принцип невмешательства во внутренние дела союзного государства. На основе этого документа командующие войсками фронтов, политорганы издавали директивы, инструкции и другие документы о линии поведения советских воинов в Польше, в которых подчеркивалась необходимость уважения суверенитета и национальных обычаев польского народа.
Отношения между советским главнокомандующим и польской администрацией на территории Польши регулировались Соглашением между правительством СССР и ПКНО от 26 июля 1944 г. Текст соглашения опубликован в бывшем СССР. Напомним лишь, что в соответствии с ним в зоне военных действий на польской территории верховная власть и ответственность во всех делах, относящихся к ведению войны, сосредоточивалась в руках главнокомандующего советскими войсками. Как только какая-либо часть освобожденной территории Польши переставала быть зоной непосредственных боевых действий, ПКНО брал на себя там руководство всеми делами гражданского управления. Важным пунктом этого соглашения был пункт 7-й, предусматривавший, что все лица, принадлежащие к польским вооруженным силам, будут подчиняться польским военным законам и уставам. Этой юрисдикции должно было также подлежать и гражданское население на польской территории, даже в тех случаях, когда это касалось преступлений, совершенных против советских войск, за исключением преступлений, совершенных в зоне военных операций, каковые подлежали юрисдикции советского главнокомандующего{327}.
Таким образом, в документе определялись и принципы взаимоотношений между Красной Армией и Войском Польским: польские воинские части должны были в делах организации личного состава подчиняться польскому командованию, т. е. в этой сфере провозглашался суверенитет Войска Польского. Изучая документы, представленные в данной главе, читатель может определить, насколько соответствовали реальной действительности положения, зафиксированные в данном соглашении.
С июля до сентября 1944 г. Красная Армия и 1-я армия Войска Польского освободили польские земли площадью около 78 тыс. кв. км, на которых до войны проживали примерно 5,6 млн. человек. Эта территория охватывала Люблинское, почти полностью Белостокское, Жешувское воеводства, часть Варшавского и Келецкого воеводств{328}. [318] Как свидетельствуют документы главы, для обеспечения порядка в зоне военных действий, взаимосвязи с польскими органами власти на освобожденной территории Польши создавались военные комендатуры. Их деятельность, уже начиная с конца июля 1944 г., регламентировалась постановлениями Государственного комитета обороны СССР, а в дальнейшем – конкретными инструкциями командования войсками фронтов. Для координации действий советского командования с Польским комитетом национального освобождения и контроля за соблюдением Соглашения от 26 июля 1944 г. Совнарком СССР назначил своим Представителем при ПКНО гснерал-полковдика Н. А. Булганина. Постановлением ГКО от 31 июля 1944 г., которое опубликовано в главе, ответственность за все дела, относящиеся к ведению войны, возлагалась на командующих фронтами, а общее руководство гражданскими делами – на военные советы фронтов.
Документы главы дают возможность судить о содержании, направлениях и формах работы советского представителя при ПКНО, его аппарата, военных комендантов, которые принимали меры для обеспечения безопасности тыла, организовывали хозяйственную жизнь освобожденных районов, а также выполняли и политические функции – участвовали в организации аппарата новых органов власти в Польше, в подготовке мероприятий по военной политике ПКНО, а также проведению аграрной реформы, в политико-пропагандистской, агитационной работе среди населения.
Донесения военных комендантов, а также советских политорганов свидетельствуют о серьезных политических проблемах, с которыми они встречались в Польше.
Эти проблемы были связаны прежде всего с наличием в стране противоборствующих политических сил, по-разному относившихся к лондонскому эмигрантскому правительству и ПКНО, и это соответственно делило польское население на анти – и просоветски настроенные группы. Вместе с тем следует отметить, что отношение поляков к Красной Армии было, главным образом, дружественным, польское население хорошо понимало, что без советских войск невозможно освобождение страны от гитлеровцев, и видело в них своих освободителей.
В то же время, как ясно из документов, в том числе второй и третьей глав, советское командование не могло не реагировать на наличие в тылу советских войск вооруженных формирований Армии Крайовой, которые дестабилизировали обстановку в период проведения боевых операций, а также препятствовали деятельности органов польской администрации.
В целом этот вопрос в исследованиях российских ученых не получил еще детального освещения и может быть отнесен к так называемым «белым пятнам», хотя за рубежом имеется обширный документальный материал для изучения деятельности Армии Крайовой{329} и других пролондонских политических группировок. В задачу настоящей публикации не входил специальный отбор документов, характеризующих политические цели этих группировок. Вместе с тем необходимо напомнить, что каждая из них боролась за власть, имела свое представление о демократии и путях ее достижения. Подчеркнем также, что пролондонские круги были против установления советско-польской границы по «линии Керзона»{330} и возвращения СССР территории Западной Украины и Западной Белоруссии, в отношении к СССР придерживались теории «двух врагов»: борьбы против Советского Союза и Германии. Во внутриполитической концепции они защищали конституцию 1935 г., были противниками выдвинутой ПКНО программы общественных преобразований в духе советской модели. [319]
Лондонское правительство и командование Армии Крайовой еще в 1943 г. в плане осуществления операции «Буря» отвергали сотрудничество с Советами, предусматривали захват силами Армии Крайовой отдельных районов до прихода Красной Армии и создание там органов власти делегатуры эмигрантского правительства. Позднее солдатам АК было дано указание, запрещавшее вступать в ряды польских вооруженных сил, сформированных на территории СССР, но приказывалось оставаться в тылу советских войск{331}. Эмигрантское правительство накануне вступления советских войск в Польшу рекомендовало, чтобы военные коменданты АК и командиры боевых частей выражали готовность к взаимодействию с Красной Армией, но одновременно сохраняли самостоятельность. При этом командование АК понимало, что Советы такое положение «наверняка терпеть не будут»{332}. Как видно из документов, такие указания явились главным мотивом для ответных действий с советской стороны.
На освобожденной советскими войсками территории создавалась конспиративная сеть организаций АК и делегатуры эмигрантского правительства. О целях этих организаций можно судить по документам, приведенным в главе. 18 ноября 1944 г. в «Указаниях по конспиративной работе», направленных эмигрантским правительством новому командующему АК генералу Л. Окулицкому, сменившему попавшего в плен Т. Коморовского, вновь подтверждалось право отрядов на «самооборону», требовалось уклоняться от призыва в Войско Польское и сохранять верность правительству{333}.
«Лица, выдающие себя за представителей польского эмигрантского «правительства» в Лондоне должны рассматриваться как самозванцы и с ними следует поступать, как с авантюристами», – говорилось в инструкции военным комендантам. Видя в вооруженных формированиях АК угрозу для поддержания порядка в тылу и осуществления политической линии советского руководства, командование Красной Армии еще 1 августа 1944 г. отдало приказ о разоружении и интернировании личного состава Армии Крайовой. В инструкции командования 1-го Белорусского фронта военным комендантам от 23 августа 1944 г. требовалось «в случае появления в уезде, волости вооруженных отрядов, групп и одиночек, входящих в Армию Крайову (АК) или подчиняющихся другим польским организациям, враждебным ПКНО, комендант обязан принять немедленные меры к их разоружению, используя для этого милицию, а при необходимости и части войск охраны тыла и ближайшие части Красной Армии»{334}.
В свою очередь советское руководство с самого начала не допускало никаких компромиссов в отношении вооруженных формирований АК и органов власти эмигрантского правительства в Польше.
Как писал польский историк Р. Назаревич, «сдача оружия и интернирование в СССР части бойцов АК будили в них чувства незаслуженной обиды и понятного разочарования... Эта несправедливость по отношению к людям, страдавшим не за свою вину, препятствовала политической поляризации в рядах АК и давала пищу антикоммунистической, антисоветской пропаганде»{335}.
Российский историк В. С. Парсаданова в своей работе приводит данные из сообщения МВД СССР в 1947 г. о том, что в порядке «очистки тыла» на территории Польши были арестованы 2487 человек, интернированы 2762 члена Армии Крайовой»{336}.
По существу проблема Армии Крайовой для отечественных исследователей остается открытой в связи с отсутствием достаточно полной и всесторонней информации.
Как свидетельствует ряд документов, сдача оружия вызывала у бойцов АК чувство обиды, так как они были готовы сражаться против гитлеровцев и в большинстве своем не вникали в политические вопросы, не понимали происходящего и тем более не могли отвечать за действия руководителей АК. [320] Жесткие действия советского командования заставляли многих солдат АК уходить в леса.
Репрессиям со стороны судебных военных органов Красной Армии подвергалось и гражданское польское население, нарушавшее приказы советского командования о сдаче оружия, радиоаппаратуры и о выходе на оборонительные работы. Как свидетельствуют документы, именно в этот период со стороны организационных структур и различных формирований Армии Крайовой, ушедшей в подполье, распространялись призывы к польскому населению о саботаже распоряжений польского правительства, невыполнении приказов советского командования, участились случаи вооруженных нападений на представителей польских властей и военнослужащих Красной Армии.
В то же время советское командование не могло не реагировать на факты открытого террора по отношению к воинам Красной Армии и представителям советских военных органов.
19 февраля 1945 г. командующий АК отдал приказ о роспуске своих формирований{337}, хотя их подпольная деятельность, как видно из документов, продолжалась. В конце марта 1945 г. командующий Армией Крайовой генерал Л. Окулицкий, заместитель премьер-министра лондонского правительства и глава польского подпольного правительства в стране Я. Янковский, руководители ряда политических партий, находившихся в подполье, всего 16 человек, были арестованы советскими органами безопасности в Польше и тайно переправлены в Москву, где 18–21 июня над ними состоялся судебный процесс, вынесший приговор по обвинению их в организации и руководстве польским подпольем, «проводившим активную враждебную деятельность в тылу действующих войск Советского Союза». По опубликованным материалам процесса, отрядами АК были убиты 277 и ранены 94 офицеров и бойцов Красной Армии{338}. Генерал Окулицкий был приговорен к 10 годам лишения свободы, другие деятели политических партий были приговорены к разным срокам, от 8 лет до 4 месяцев, а С. Михаловский, К. Кобылянский и Ю. Стемлер-Домбский – оправданы. Материалы процесса были опубликованы в 1945 г. в советской печати, однако долгие годы в отечественной литературе эти факты обходились молчанием. За рубежом публиковались различные материалы с подробностями ареста польских руководителей подпольного правительства и Армии Крайовой, например, фотокопия письма, полученного Окулицким от полковника НКВД Пименова, с приглашением его прибыть на переговоры с представителями командования 1-го Белорусского фронта и гарантиями обеспечения безопасности, а также материалы слушания вопроса об исчезновении польских деятелей в английской Палате общин 2 мая 1945 г.{339}.
Советским историкам еще предстоит разобраться в деталях отношения советского руководства к Армии Крайовой. В свою очередь позицию командования Армии Крайовой читатель в определенной степени сможет оценить по переводу польских документов, публикуемых в приложении данного издания.
Сегодня ясно одно, что ни польское эмигрантское правительство, ни советская сторона в силу своей приверженности противоположным идейным, политическим воззрениям не могли поступать иначе, не искали альтернативы и мирного урегулирования взаимоотношений и тем более не стремились к достижению компромисса с противоположной стороной.
Определенную часть документов главы составляют политдонесения советских политорганов, военных комендантов о работе среди польского населения, материалы по изучению их настроений, отношения к Красной Армии и мероприятиям ПКНО, а также о результатах проведенной работы, митингах, собраниях и пр. Как отмечено в документе от 18 ноября 1944 г., вся политическая работа тыловых военных властей «наряду с поддержкой ПКНО была направлена на отсечение значительной части населения, и особенно интеллигенции, от влияния лондонского правительства». [321] При этом политорганы в своей работе опирались на представителей Польской рабочей партии (ППР) и других сочувствующих политических сил в Польше.
Значительная часть документов охватывает вопросы участия органов военного управления Красной Армии в налаживании экономической жизни освобожденных районов. Вопрос о роли экономической помощи СССР в восстановлении разрушенного войной народного хозяйства Польши достаточно подробно исследован советскими историками. Не было отрасли хозяйства, в возрождении которой не принимали участия советские специалисты. По неполным данным, с помощью СССР в Польше было восстановлено 8 тыс. км железно-родных путей, более 100 больших, 200 средних и 1000 малых мостов, 63 железнодорожные станции, 96 тыс. км линий связи. Только силами 1-го Белорусского фронта и позднее Северной группы войск с августа 1944 г. по декабрь 1945 г. было восстановлено 5,7 тыс. км железных дорог в однопутном исчислении{340}. 20 октября 1944 г. в Люблине было заключено советско-польское экономическое соглашение, по которому СССР на основе краткосрочного беспроцентного кредита поставил освобожденным районам Польши уголь, нефтепродукты, продовольствие, сырье, автомашины на общую сумму 105 045 тыс. злотых. Польша обязалась погасить кредит поставками товаров на сумму по 15 млн. злотых в месяц{341}. Однако экономическое положение страны не позволило Польше выполнить взятые на себя обязательства, и Советский Союз отсрочил платежи в погашение кредита на период после окончания войны. Фактически польские поставки затянулись до 1947 г. и были выплачены углем. Польскому населению была оказана значительная помощь в продовольствии, медикаментах и по другим направлениям{342}. Однако данные вопросы выходят за рамки тематики документов главы.
Материалы главы акцентируют внимание на том, что польский народ со своей стороны активно помогал в снабжении советских войск продовольствием и другими материалами. В соответствии с соглашением от 4 августа 1944 г. польская сторона взяла на себя обязательства поставлять продовольствие, материалы и оказывать услуги советским властям по определенным ценам. Советские войска получили право производить закупки, а при необходимости – и заготовку установленным порядком продовольствия, фуража и пр. Естественно, что в условиях подорванного немецкой оккупацией сельского хозяйства Польши установление Польским комитетом национального освобождения обязательных поставок не могло не вызвать отрицательного отношения к ним части крестьянства. Однако в большинстве своем оно с пониманием относилось к этой мере, о чем свидетельствуют документы главы. Польские трудящиеся активно включились в акцию «фонд победы» – сдачу различных материальных средств на военные нужды.
Из документов можно узнать, что гражданское население Польши активно участвовало в восстановлении дорог, мостов, аэродромов, в строительстве укреплений и разного рода других работах, особенно в прифронтовой полосе. Однако эти работы, насколько можно судить по документам, носили и принудительный характер в тех случаях, когда они не выполнялись определенной частью польского населения.
Органы советских военных властей участвовали в приеме, передаче польским властям трофейного, бесхозного имущества, а также мелких и средних промышленных предприятий, имущества частных владельцев и городских самоуправлений. Эта передача должна была производиться в соответствии с директивой Ставки ВГК от 9 августа 1944 г. [322] Однако, как видно из документов, при ее выполнении допускались определенные нарушения, устранение которых требовало дополнительных мер.
Читателя может заинтересовать документ – Постановление ГКО от 20 февраля 1945 г. о создании на территории до реки Одер (Одра) временных органов польской власти, текст которого впервые опубликован в этом сборнике. Этот документ непосредственно связан с решениями Ялтинской конференции и вопросом западных границ Польши. Конференция определила, что Польша должна получить существенное приращение территории на севере и западе, хотя западная граница не была окончательно установлена. Однако уже во время визита в Москву 14–20 февраля польской делегации в составе Б. Берута, Э. Осубки-Моравского и М. Роля-Жимерского ей было сообщено указанное выше решение ГКО СССР о передаче польской администрации территории до реки Одер. Известно, что руководители западных держав на Потсдамской конференции предъявили СССР претензии по поводу передачи Польше без их окончательного согласия функций администрации на территории до линии Одра – Ныса-Лужицкая. Позиция советской делегации способствовала принятию конференцией решения об установлении западной границы Польши по указанной линии.
Еще до окончания войны в Европе 21 апреля 1945 г. в Москве был заключен Договор о дружбе, взимной помощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Польской Республикой. Известие о его подписании было встречено в Польше с энтузиазмом, о чем свидетельствуют документы с отзывами представителей польского населения.
В последние месяцы войны важнейшими проблемами советско-польских отношений, как явствует из документов, были вопросы передачи Польше бывшей германской собственности, управления промышленными предприятиями.
28 мая 1945 г. в Варшаве на встрече представителей польских властей во главе с президентом Б. Берутом и командованием Красной Армии было принято решение, что гражданская власть на территории всей Польши немедленно переходит в руки польского правительства. На совещании было постановлено, что одновременно польской стороне передаются оставшиеся еще в распоряжении советских военных властей промышленные предприятия{343}.
Несомненно, свой вклад в обеспечение тыла и создание благоприятных условий для успешного проведения завершающих боевых операций вносила деятельность советских военных властей на польской территории.
В то же время, ознакомившись с документами главы, читатель согласится с тем, что политическое содержание этой деятельности не было однозначным.
Конечно, проблема деятельности военной администрации и учреждений Красной Армии на польской территории в 1944–1945 гг. не исчерпывается документами данной главы и остается открытой для изучения. И в этом случае только объединение усилий польских и российских историков позволит наиболее полно и всесторонне восстановить картину прошлого, осветить всю сложность военно-политической обстановки в Польше того времени.
Вместе с тем авторы-составители рассчитывают, что при изучении документов читатели не будут спешить с упрощенными выводами о том, что все общественные изменения в Польше были привнесены исключительно «на советских штыках». Сложность проблемы состоит в том, что советское влияние на Польшу опиралось на реальную политическую базу, что программа прокоммунистических сил нашла поддержку среди значительной части польского народа.
Исторической истиной является и то, что воины Красной Армии несли польскому народу реальное освобождение от фашизма. [323]
Докладная записка секретаря Центрального бюро коммунистов Польши в ЦК ВКП(б) о создании Института уполномоченных польской армии при политуправлениях фронтов и политотделов армий
10 мая 1944 г.
Просим разрешить создать Институт уполномоченных Польской Армии при политуправлениях фронтов и политотделах армий (1-й Белорусский и 1-й Украинский).
Задачей уполномоченных является:
1) Оказывать помощь политорганам частей Красной Армии при разъяснении местному населению целей и задач Красной Армии, вступающей в пределы Польши (издание воззваний, листовок и распоряжений военных властей на польском языке, устройство информационных собраний и митингов с освобожденным польским населением).
2) Консультировать политорганы о характере и сущности действующих в данном районе польских политических партий и группировок, а также настроениях среди населения.
3) Содействовать командованию при установлении контактов с местным населением для проведения необходимых мероприятий сразу же после вступления частей Красной Армии.
4) Популяризировать среди местного населения цели и задачи польской армии, вступающей в Польшу рука об руку с Красной Армией.
5) Следить за своевременным и правильным проведением нового набора из среды местного населения в ряды польской армии.
6) Содействовать при создании польских органов власти на освобожденной территории.
Уполномоченные назначаются Политпросветуправлением Польской Армии и осуществляют, кроме вышесказанного, роль связных офицеров между Польской Армией и частями Красной Армии.
[Резолюция]: «тт. Щербакову, Мануильскому – на рассмотрение. 19.V.44 г. В. Молотов».
Директива Военного совета 1-го Белорусского фронта о линии поведения личного состава во взаимоотношениях с населением союзного польского государства
26 июля 1944 г.
Военным советам армий. Командирам частей и соединений РГК фронтового подчинения
Части и соединения нашего фронта, выполняя приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина – добить раненого немецкого зверя в его собственной берлоге – и помочь польскому народу в деле освобождения от немецких захватчиков, перешли Западный Буг и вступили на территорию Польши – дружественного нам союзного государства.
Хотя немцы всячески пытались в глазах польского народа опорочить Красную Армию, напугать приходом ее частей, однако, как мы теперь видим, население не поверило немцам, оно не ушло с немцами, оно ждало прихода нашей Армии с нетерпением и сейчас повсеместно исключительно хорошо встречает наши части, бойцов и командиров Красной Армии. [324]
Ясно, что в этих условиях правильная линия поведения наших войск имеет большое политическое значение как для роста авторитета Красной Армии в глазах польского населения, так в конечном счете и для дела быстрейшего разгрома немцев.
Однако уже в первые дни пребывания наших войск на новой территории в поведении отдельных военнослужащих и частей отмечается ряд недостатков, которые, если наши генералы и офицеры вовремя не обратят на них внимание, могут в дальнейшем привести к нежелательным последствиям.
Недостатки эти идут, в основном, по следующим направлениям:
Первое. Проявление беспечности, отсутствие бдительности не только со стороны отдельных офицеров, но и подчас – крупных штабов. Быстро забывалось, что наши войска вступили на польскую территорию, где немец господствовал в течение пяти лет. Охрана штабов организована плохо, некоторые штабные офицеры располагаются в хатах вместе с жителями, другие в присутствии домохозяев ведут служебные разговоры. При расположении на отдых частей всех нужных мер охраны не предпринимается, а иногда отсутствует даже элементарная настороженность.
Второе. Отмечается почти как повсеместное явление неудовлетворительная внешняя подтянутость личного состава и полное отсутствие требовательности в этом вопросе со стороны офицеров. Части подразделений в населенные пункты приходят шумно, без строя, некоторые офицеры – с расстегнутыми воротничками, с плохой заправкой, руки в карманах. Отмечены случаи появления военнослужащих в пьяном виде на улицах.
Третье. Имели место отдельные случаи самочинства: отбирали лошадей у гражданского населения или заменяли их, военнослужащие рвут фрукты в садах, заходят в огороды, тащат товары из магазинов.
Военный Совет фронта обязывает:
1. Еще раз разъяснить всему личному составу, какое для нас имеет большое политическое значение правильная линия во взаимоотношениях с местным населением союзного нам государства. Особое внимание обратить на разъяснение всему личному составу нетерпимости малейших случаев самочинства. Добиваться уяснения всеми нашими бойцами и офицерами необходимости в обращении с населением соблюдать чувство собственного достоинства и авторитет Красной Армии. Быть вежливым и культурным и в то же время не сбиваться на путь угодничества и панибратства.
2. Потребовать от всего офицерского состава, и в первую очередь от штабов, обеспечить повышенную бдительность у личного состава и строгое сохранение военной тайны. Уделить особое внимание охране штабов и мест расположения войск. Категорически запретить штабам, отдельным командирам располагаться в хате вместе с хозяевами.
3. Резко поднять дисциплину, требовательность к внешней подтянутости и строевой выправке как отдельных военнослужащих, так и подразделений и частей. Потребовать от командного состава прекратить хождение подразделений вне строя.
4. Всех лиц, нарушающих эти требования, строго наказывать, делая это немедленно достоянием всего офицерского состава.
С настоящей директивой ознакомить весь офицерский состав до командиров отдельных частей и их заместителей по политчасти включительно. О принятых мерах донести к 3 августа 1944 года. [325]
Из политдонесения политуправления 1-го Белорусского фронта начальнику Главного политического управления Красной Армии об отношении польского населения к образованию Польского комитета национального освобождения, его декретам и к лондонскому эмигрантскому правительству
29 июля 1944 г.
Генерал-полковнику тов. ЩЕРБАКОВУ
В населенных пунктах польской территории, освобожденных от немецкой оккупации, политработники Красной Армии и 1-й Польской армии начали работу по ознакомлению населения с декретом Крайовой Рады Народовой, Манифестом к польскому народу, с декретами и постановлениями Польского комитета национального освобождения и с заявлением Наркоминдела СССР об отношении Советского Союза к Польше.
В сельских местностях, где проводились беседы по этому вопросу, польское население ясно определило свое отношение к Польскому комитету национального освобождения и к эмигрантскому правительству в Лондоне. В деревне Любень Люблинского воеводства все жители встретили сообщение об образовании Польского комитета национального освобождения возгласами одобрения. С таким же подъемом встречено это сообщение в с. Городище, Вышницы, Конколевница и других населенных пунктах.
В своих высказываниях крестьяне особо подчеркнули следующие мысли:
1. Польский комитет национального освобождения выражает интересы народа, он при поддержке всего народа и при помощи Советского Союза и Красной Армии доведет до победного конца борьбу за освобождение Польши от немецкой оккупации.
«Мы все, как один, за новое народное правительство, которое навсегда избавит нас от немцев и будет жить в союзе и дружбе с нашим братским Советским Союзом» (Максимюк И. И., 58 лет, д. Любень).«Мы приветствуем Крайову Раду Народову, Польский комитет национального освобождения и наше Польское Войско» (В. Климович, д. Городище).
Крестьяне одобрительно отзываются о составе Польского комитета национального освобождения, в частности, о заместителе председателя и руководителе отдела земледелия и аграрной реформы – Андрее Витосе. «Это, – говорят многие, – наша хлопская кандидатура и мы ее поддерживаем».
Положительно отзываются крестьяне и о других известных им членах комитета.
Например, 82-летний поляк Франц Копись, старый солдат, сказал:
«Я думаю, что Польский комитет, состоящий из таких людей, как Моравский{344}, Ян Чеховский{345} и Андрей Витое – хорошая власть. При них мы будем жить в достатке и мирно. Все поляки будут помогать Польскому Войску. Если нужно будет – отдадим все свое имущество, чтобы укрепить нашу армию и прогнать немцев».
2. Высказывается полная готовность поддержать Польский комитет наци-' онального освобождения в его работе. Это выражается прежде всего в многочисленных заявлениях о вступлении в ряды Польского Войска.
«Теперь, когда создано новое польское правительство и Польское Войско, мы все пойдем на фронт, чтобы скорее освободить Польшу и другие народы Европы от немецких паразитов», – так заявил на собрании гражданин д. Любень поляк Петр Антонович. Такие заявления слышатся повсеместно. Все мужчины, молодые парни, девушки просят поскорее взять их в Польское Войско.
3. На всех собраниях и в беседах по поводу образования Польского комитета национального освобождения население особенно ярко высказывает свои симпатии к Советскому Союзу и Красной Армии. [326]
«Мы благодарны Красной Армии за то, что своим стремительным наступлением [она] спасла нас от гибели, которую готовили нам всем пруссаки. В свою очередь мы окажем Красной Армии помощь всем необходимым». Это – широко распространенное повсеместное высказывание польского населения.
[…]{346}
5. Манифест к польскому народу вызвал среди крестьян оживленные суждения по вопросу об аграрной реформе. В этих суждениях сказывается извечное стремление цольского крестьянства к земле.
Все крестьяне сходятся на том, что провозглашенная в Манифесте аграрная реформа крайне необходима. «В результате ее, – говорят они, – крестьянин будет иметь достаточно земли для того, чтобы вести свое хозяйство и жить в достатке».
Безземельные и малоземельные крестьяне (имеющие до 2 га земли) говорят, что им было очень тяжело жить в панской Польше, не говоря уже о жизни при немцах. Пуд ржи стоил 8 злотых, а за мальчика в школу нужно было платить 200 злотых в год. Денег, говорят они, у нас было мало и мы из нужды не выходили. «Если бы, – говорит одна беднячка, – дали нам земли и помогли завести скотину, то наша жизнь стала бы лучше».
Крестьянин, имеющий 6 га земли, говорит что ему нужно бы получить еще несколько десятин.
Крестьянин, имеющий 10 га земли, высказывает пожелание, чтобы поскорее наладилась прежняя жизнь – такая, как была до немцев. Хотя и он считает, что в панской Польше жить было нелегко, «однако, слава богу, тогда была возможность проявить частную предприимчивость».
Все крестьяне понимают, что при власти помещиков им земли не получить. «Поэтому, – говорит крестьянин, имеющий 5 га земли, – будет хорошо, если у власти будут стоять такие честные люди, как Витое».
6. В тех селах, где население ознакомлено с Манифестом к польскому народу, основная масса населения совершенно определенно выражает свою солидарность со словами Манифеста об эмигрантском «правительстве» в Лондоне и его делегатуре в Польше. Высказываются по этому вопросу следующим образом:
«Эмигрантское «правительство» в Лондоне ничего не знает, что у нас делается. На наши деньги, вывезенные из Польши, оно гуляет по ресторанам. Наше правительство – Крайова Рада Народова и созданный ею Польский комитет национального освобождения».
«Правительство в Лондоне нам не нужно, ибо оно предало Польшу и польский народ».
В с. Вышницы поляк Ян Макаревич сказал следующее:
«Эмигрантское лондонское «правительство» не имеет никаких оснований называться правительством Польши. Это – кучка продажных людей, таких, как у нас были при немцах (т. е. поляки, продавшиеся немцам). Это – фольксдойче (поляки, объявившие себя немцами), а не правительство, раз они дружат с немцами. После войны мы сами себе выберем правительство, а сейчас будем поддерживать Польский комитет национального освобождения».
Но вместе с тем сейчас уже выясняется, что среди польского населения есть элементы, симпатизирующие эмигрантскому «правительству» и настроенные в антисоветском духе.
Ксендз Берлинский (с. Городище) в беседе с офицерами Красной Армии заявил:
«Новое правительство – это правительство на две недели. Я всех этих людей знаю, а поэтому – мое правительство в Лондоне».
Крестьяне отзываются об этом ксендзе отрицательно и рассказывают, что они его несколько раз били втайне от полиции за грубость и прислужничество немцам. [327]
В с. Вышницы один поляк спросил наших офицеров: «Отдадите ли Вы нам то, что взяли у нас в 1939 году?» Когда ему в ответ на это прочитали соответствующее место из Манифеста, он остался недоволен. По его мнению, «Польша должна быть в границах до 1939 г.»
Отдельные поляки задают вопрос: «Почему СССР в 1939 г. не оказал Польше военной помощи в борьбе против Германии?» И расценивают действия Красной Армии осенью 1939 г. «как удар ножом в спину Польши».
Такие антисоветские взгляды высказывают, хотя и не всегда открыто и ясно, те, кто сочувствует эмигрантскому «правительству»: нажившиеся на спекуляции при немцах торгаши, некоторые ксендзы, а также те из польских жителей, у которых родственники или близкие знакомые проживают за границей.
Большим влиянием на население они сейчас не пользуются, открыто выступать против Советского Союза не решаются, отлично понимая обстановку всеобщей симпатии, уважения и благодарности широких слоев польского населения по отношению к Советскому Союзу и Красной Армии. Высказывания делегатуры эмигрантского правительства и ему сочувствующих внешне выдержаны в антигитлеровском тоне, но при внимательном отношении к ним сразу обнаруживается антисоветский дух.
Характерной в этом отношении является речь ксендза в Люблине на похоронах польских патриотов, расстрелянных немцами в люблинской тюрьме накануне отступления.
В своей речи перед многотысячной массой народа, собравшегося на похороны, ксендз говорил больше всего о фашистском терроре, о национальной гордости поляков, оскорбленной немцами, о необходимости отомстить немецким разбойникам за все их злодеяния. Но в этой речи были и такие слова:
«Я вижу среди людей, которые собрались здесь, две группы поляков: солдаты в мундирах, официальные солдаты (имеет в виду Польское Войско) и солдаты в штатской одежде (т. е. люди из «Армии Крайовой»). Так вот, все мы здесь были солдатами в штатской одежде. И вы не представляете себе того, что мы пережили здесь. В самые тяжелые минуты, когда нам было очень трудно, мы обращались к польскому радио из Лондона, к нашему правительству, которое, точно светоч, вдохновляло нас и вселяло в нас бодрость и уверенность».
Во всей его речи не было сказано ни одного слова о роли Красной Армии в деле освобождения Польши. Зато ксендз раз пять повторил, что немцы искусственно поделили Польшу на Восточную Пруссию, генерал-губернаторство, Украину и Белоруссию. При этом ксендз делал особое ударение на Украину и Белоруссию.
Необходимо отметить, что после изгнания немцев делегатура эмигрантского «правительства» активизировала свою деятельность и претендует на власть в освобожденных от немецкой оккупации районах.
Опасность тут заключается в том, что, не раскрывая перед населением своей антинародной сущности, «лондонцы» стараются аттестовать себя ярыми врагами гитлеровцев и борцами за дело польского народа, спекулируют на антигитлеровских настроениях населения, рассчитывая таким путем удержаться у власти.
Как теперь выясняется, делегатура «лондонцев» располагает в ряде мест, в частности по Люблинскому воеводству, заранее подготовленными кадрами для работы на освобожденной от немцев территории.
Например, в Люблине уже 25 июля делегат эмигрантского «правительства» Владислав Холева (действительная фамилия Паценик Лукаш) выпустил отпечатанное типографией обращение, в котором говорится:
«По поручению правительства Речи Посполитой беру с сегодняшнего дня власть над территорией Люблинского воеводства. От всех требую подчинения распоряжениям – моим и подчиненных мне органов. [328] Руководители гражданских организаций и руководители коммунальных предприятий остаются подчиненными мне автоматически и обязаны явиться за директивами. Всякие мероприятия, касающиеся вооруженных операций, будут подчиняться коменданту округа «Армии Крайовой».
Затем он занял один из домов и объявил о создании «Временной администрации», посадил в этот дом так называемого «вице-президента Временной администрации». У делегата эмигрантского «правительства» есть специальный человек, который организует полицию.
Представители Крайовой Рады Народовой и Армии Людовой прибыли на два дня позже. Опоздав по времени, они отстают и в организационной работе. И сейчас в Люблине существует двоевластие. В одном доме помещается «Временная администрация» делегатуры эмигрантского «правительства», а в другом доме – представители Крайовой Рады Народовой и Армии Людовой.
По всем данным, население и даже бойцы Армии Крайовой больше симпатизируют представителям Крайовой Рады Народовой и Польскому Войску. К ним идут за советами технические директора предприятий, руководители кооперативных обществ, профсоюзов и другие. Идет местное население с заявлениями о вступлении в Польское Войско и по другим вопросам. Но все эти вопросы (в том числе и практические вопросы создания воеводских, уездных, городских и волостных национальных советов) решаются пока еще крайне медленно.
Политдонесение начальника политотдела 175-й стрелковой дивизии начальнику политотдела 47-й армии о помощи польского населения войскам Красной Армии
29 июля 1944 г.
Население Польши проявляет большой интерес к Красной Армии. Много случаев, когда женщины выносят навстречу бойцам передовых подразделений молоко и фрукты. На привалах польские девушки под гармошку танцевали с нашими бойцами.
Мужское население больше всего интересуется положением на фронтах. Пожилые мужчины, служившие раньше в царской армии, интересуются порядками в Красной Армии, введением погон.
Большая часть населения осведомлена о политических вопросах, о наших взаимоотношениях с польским правительством в Лондоне, создании и боевых действиях польской армии в СССР. Симпатии населения на стороне армии Берлинга. Мужское население заявляет о своей готовности идти в армию Берлинга.
В одном из хуторов при прохождении с полковым знаменем все мужчины сняли головные уборы и с обнаженными головами пропустили наши знамена.
С особым интересом гражданское население слушало сообщения наших политработников о создании Польского комитета национального освобождения, декретах Крайовой Рады Народовой, заявлении Наркоминдела об отношении Советского Союза к Польше и о соглашении, заключенном между СССР и Польшей.
Гражданское население готово содействовать успехам Красной Армии. Об этом свидетельствуют следующие факты: [329]
1. В м. Колишуб Бяльского уезда гражданское население под руководством партизан-одиночек организовало ремонт дороги для прохождения нашей артиллерии.
2. Вблизи с. Янувка Бяльского уезда партизанский отряд, состоящий из поляков, устроил засаду проходящему немецкому обозу из части п/п 12011. Отряд разбил весь обоз.
3. Во время контратаки немцев 1-й сб 211-го полка был немного оттеснен. Гражданское население Польши, находившееся по ту сторону линии фронта, увидев раненого красноармейца, на руках доставило [его] в батальон, скрытно переходя линию фронта, фамилию красноармейца установить не удалось. Как выяснилось, жители, спасшие жизнь красноармейца, были из Стыжинец Бяльского уезда.
4. При отражении контратаки в ночь с 27.7. на 28.7.44 г. дер. Стыжинец трое граждан из местных жителей участвовали вместе с нашими бойцами в отражении контратаки. Они, подобрав оружие раненых воинов, вместе с красноармейцами стреляли по немцам.
5. Из-за отсутствия горючего при эвакуации раненых перед дивизией встали большие трудности. На помощь пришло гражданское население Польши. На гужтранспорте жителей дер. Язвино Бяльского уезда с поля боя эвакуировано в МСБ 90 раненых.
6. В момент большого поступления раненых в санроту 277-го сп дер. Язвино средств для эвакуации раненых из-за отсутствия горючего не было, местный врач, проживающий в дер. Язвино (фамилия не установлена из-за выбытия его), оказывал помощь раненым своими медикаментами.
Гражданское население с большим желанием и интересом читает наши газеты и смотрит наши кинофильмы (кинофильм «Март-Апрель»).
Докладная записка Военного совета 47-й армии в Военный совет 1-го Белорусского фронта об отношении отрядов Армии Крайовой к Красной Армии
30 июля 1944 г.
Члену Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту товарищу БУЛГАНИНУ
23.7.44 г. я доносил Вам о партизанских отрядах, находящихся в полосе армии. При дальнейшем продвижении армии появились другие партизанские отряды различных наименований.
Так, 27.7.44 г. к командиру 125 ск явился зам. командира польского партизанского полка, действовавшего до прихода Красной Армии в районе Ситно, Утрувка, Шахи, Янувка. В штаб армии явился подполковник Древ-новский, представитель 9-й польской партизанской дивизии, которая непосредственно подчинена Варшавскому польскому комитету по организации партизанских отрядов и подпольных организаций (руководитель этого комитета генерал Коморовский){347}, созданному лондонским эмигрантским «польским правительством». От него же дивизия получала и получает оперативные указания и политическое направление.
Подразделения дивизии дислоцируются в нашем тылу: 1) в районе Бяла Подляска – три батальона; 2) в районе Радзинь – один батальон; 3) в районе гор. Луков – два батальона. Всего два полка. [330] Командиры полков – капитаны польской армии: Витковский – «Миллер» и Рыбацкий – «Феликс». Командир дивизии – генерал польской армии «Халька»{348}. Дивизия хорошо вооружена стрелковым оружием, но артиллерии у нее нет.
По последним директивам, полученным командованием дивизии из Лондона, она должна вести борьбу с немцами до прихода Красной Армии самостоятельно, а с приходом Красной Армии, войдя в контакт с командованием Красной Армии и получив вооружение у него, а также боеприпасы, [как] было предложено, провести мобилизацию местного населения, а затем реорганизовать дивизию в регулярную армию, подчиненную лондонскому эмигрантскому «польскому правительству». Имеется указание не связываться с 1-й польской армией Берлинга. Командование дивизии относится отрицательно к Польскому комитету национального освобождения.
С местным населением командование дивизии держит тесную связь, проводит организационную и политическую работу, получает от него продовольствие, фураж, иногда одежду. Этой работой руководит Древновский – «Ромек» – один из активных деятелей Луцкого инспектората нелегальной антисоветской организации – «Польский звензек повстанчи» (польский повстанческий союз).
Начальник политотдела 125 ск гвардии полковник тов. Никифоров в селе Лещенки (12 км юго-западнее Бяла Подляска), случайно встретился с польским партизанским полком, у которого находились 7 американских летчиков со сбитых самолетов (летчики направлены в 6-ю воздушную армию).
В полосе армии в большинстве населенных пунктов (особенно крупных) имеются отдельные группы вооруженных людей в форме польских партизан.
Характерным является:
1) Все польские вооруженные, так называемые партизанские, части, подразделения лояльно относятся к Красной Армии. Пытаются войти в контакт с командованием частей Красной Армии. До сих пор не было ни одного случая враждебных действий с их стороны против частей Красной Армии.
2) Но в то же время в их действиях можно усмотреть целый ряд явлений, которые показывают, что они к чему-то готовятся, имея скрытые и далеко идущие планы на дальнейшее – на это указывают следующие факты:
а) Среди населения проводится работа по усиленной скупке любыми средствами оружия у отдельных ротозеев-военнослужащих Красной Армии, и есть уже отдельные случаи продажи оружия.
Так, заведующий артскладом 76-й сд старший сержант Финогенов обменял 7 штук немецких винтовок, 2 ручных пулемета и 2 немецких автомата. Красноармеец роты связи той же дивизии Кривоносов С. Л. продал одному поляку револьвер «наган» № 715. Красноармеец роты связи этой же дивизии 28.7.44 г. задержан при попытке сменить автомат на водку.
Все эти люди задержаны, и к ним будут применены самые суровые меры.
б) Офицеры так называемых польских партизанских частей организуют сбор трофейного и другого вооружения (прилагаю рапорт корпусного инженера 125 ск){349}.
в) Накануне прихода Красной Армии или в первый день ее вступления в ряде районов проведена мобилизация мужчин в эти так называемые польские партизанские части (прилагаю докладную записку инспектора покора 125 ск – капитана Сазонова){350}. Отмечаю, что мужчин молодых (здоровых) во всех населенных пунктах очень много.
г) Население тепло относится к частям Красной Армии, но в то же время исключительно хорошо относится и к этим отрядам так называемых польских партизанских частей и подразделений.
Разъяснительной работы среди населения ввиду отсутствия литературы и газет на польском языке по существу не ведется, за исключением наших работников, которые польским языком не владеют. [331] Поэтому агитации и пропаганде сторонников самозванного, так называемого польского лондонского, правительства ничто не противопоставляется (прилагаю докладную записку начподива 175 сд подполковника тов. Абрамова и капитана Шикова){351}.
Директивой фронта № 00/675/оп запрещено вести какие-либо переговоры с этими отрядами и приказано их разоружать.
Если армия приступит к их разоружению, возможны серьезные эксцессы, и для этого надо выделять большие силы.
Докладывая об этом, прошу Ваших немедленных указаний.
Одновременно прошу:
1) Направить в армию соответствующее количество политической литературы на польском языке.
2) Присылать ежедневно для населения и солдат так называемых польских партизанских отрядов газеты на польском языке.
3) Ускорить присылку работников в поарм, владеющих польским языком.
4) Поставить вопрос о призыве всего призывного контингента мужчин, декрете Польского комитета национального освобождения о ликвидации этих вооруженных сил силами и средствами самих поляков.
Постановление ГКО СССР от 29 июля 1944 г. о создании на территории Польши военных комендатур
31 июля 1944 г. {352}
Сообщается для руководства и исполнения постановление ГКО № 6269 от 29 июля 1944 г.
«В связи с вступлением советских войск на территорию Польши Государственный Комитет Обороны постановляет:
1. В каждом уездном, волостном центре и наиболее крупных населенных пунктах, а также на железнодорожных станциях, шоссейно-грунтовых и водных путях сообщения, занятых советскими войсками, приказом соответствующего военного командования назначаются военные коменданты. На военных комендантов возлагается установление и охрана порядка в тылу Красной Армии в соответствии с военной обстановкой.
Военные комендатуры будут действовать в указанных выше пунктах до восстановления нормальной работы органов польской администрации.
2. Как только какая-либо часть освобожденной территории Польши перестанет быть зоной непосредственных военных операций, Польский комитет национального освобождения полностью возьмет на себя руководство всеми делами гражданского управления. С этого времени военные комендатуры подлежат упразднению, за исключением комендатур на железнодорожных станциях, водных и шоссейно-грунтовых путях сообщения.
3. В каждом административном центре и в наиболее крупных населенных пунктах, по усмотрению советского военного коменданта, оставляются военные гарнизоны из состава войск Красной Армии или Польской армии. [332]
4. Железные дороги, телеграф, телефон и иные средства связи, а также предприятия военного значения работают под контролем советского военного командования.
Во исполнение указанного постановления, военные комендатуры в уездных, волостных и наиболее крупных населенных пунктах будут назначаться Военным советом фронта.
Впредь, до прибытия военных комендантов из фронта, командующим армиями временно назначать своим распоряжением военных комендантов в занимаемые уездные, волостные центры и в наиболее крупные населенные пункты на территории Польши.
Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками 1, 2, 3-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов, Главнокомандующему Войском Польским, командующему 1-й армией Войска Польского о порядке мобилизации на освобожденной территории Польши
Москва
31 июля 1944 г.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает довести до сведения комендантов всех населенных пунктов и широко оповестить все население освобожденных районов Польши, с извещением от командования фронтов на русском и польском языках, о порядке мобилизации на освобожденной территории Польши следующего содержания:
«К населению освобожденных районов Польши о порядке проведения мобилизации на освобожденной территории Польши.
1. Сим доводится до сведения граждан, что правом мобилизации военнообязанных на территории Польши пользуется только Польский комитет национального освобождения как правительственный орган польского суверенного государства.
По поручению Польского комитета национального освобождения мобилизация может проводиться также командованием Красной Армии.
2. Мобилизация, проводимая на территории Польши разными польскими организациями, не имеющими отношения к Польскому комитету национального освобождения, является незаконной и лица, проводящие такую мобилизацию, подлежат немедленному аресту, как агенты немцев, вносящие смуту среди польского населения».
Настоящее оповещение объявить за полными подписями командующего и членов Военных советов фронтов. [333]
Директива Генерального штаба Красной Армии командующим войсками 1, 2, 3-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов с объявлением Постановления ГКО СССР о советских военных органах на освобожденной территории Польши
Москва
1 августа 1944 г.
Сообщается Постановление ГКО № 6282 от 31.7.44 г. В связи с вступлением советских войск на территорию Польши Государственный Комитет Обороны постановляет:
1. В соответствии с заявлением НКИД СССР об отношении Советского Союза к Польше и соглашением между Правительством СССР и Польским комитетом национального освобождения об отношениях между советским главнокомандующим и польской администрацией{353} после вступления советских войск на территорию Польши в зоне военных операций на польской территории верховную ответственность за все дела, относящиеся к ведению войны, сосредоточить в руках командующих 1-м Украинским фронтом, 1-м Белорусским фронтом, 2-м Белорусским фронтом, общее руководство гражданскими делами возложить на военные советы указанных фронтов и персонально на членов военных советов: 1-й Украинский фронт – генерал-лейтенанта Крайнюкова, 1-й Белорусский фронт – генерал-лейтенанта Телегина, 2-й Белорусский фронт – генерал-лейтенанта Субботина.
Координирование вопросов военно-хозяйственной деятельности советских органов возложить на начальника тыла КА генерала армии Хрулева.
2. Руководствоваться тем, что по соглашению между Правительством СССР и Польским комитетом национального освобождения государственная граница между СССР и Польской республикой проходит по следующей линии, нанесенной на прилагаемой карте{354} следующим образом: от реки Сан восточнее населенного пункта Мычковцы, далее восточнее Перемышль, западнее Рава Русская, до р. Солокия, отсюда по р. Солокия и р. Западный Буг на Немиров-Яловка, оставляя на стороне Польши часть территории Беловежской пущи, расположенную на восток от линии Немиров-Яловка, также остающихся на польской территории, отсюда до стыка границ Литовской ССР, Польской республики и Восточной Пруссии, оставляя Гродно на стороне СССР.
3. Имея в виду, что вступление советских войск в Польшу диктуется исключительно военной необходимостью и не преследует иных целей, [кроме] как сломить и ликвидировать продолжающееся сопротивление войск противника и помочь польскому народу в деле освобождения его Родины от ига немецко-фашистских оккупантов, в районах, занятых Красной Армией, советов и иных органов советской власти не создавать и советских порядков не вводить.
Исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костелов, церквей и молитвенных домов не трогать.
4. Установить дружественные отношения с органами власти, которые будут созданы на освобожденной территории Польским комитетом национального освобождения.
Необходимые мероприятия по поддержке общественного порядка на занятой советскими войсками территории осуществлять через эти органы. [334]
Право мобилизации населения, а также все другие права по управлению на территории Польши принадлежат только органам, создаваемым Польским комитетом национального освобождения. Никаких других органов власти, и в том числе органов польского эмигрантского «правительства» в Лондоне, кроме органов Польского комитета национального освобождения, не признавать. Иметь в виду, что лица, выдающие себя за представителей польского эмигрантского «правительства» в Лондоне, должны рассматриваться как самозванцы и с ними следует поступать, как с авантюристами.
5. Принадлежащая польским гражданам частная собственность, а также их личные имущественные права находятся под охраной советских военных властей и органов Польского комитета национального освобождения, а также Польской армии.
Объявить это во всеобщее сведение соответственно от имени командующих 1-м Украинским фронтом, 1-м Белорусским фронтом и 2-м Белорусским фронтом, по тексту ГШКА.
6. Установить, что выдача жалованья военнослужащим на территории Польши производится с августа с/г в польских злотых, за исключением той части, которая переводится на Родину.
Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками 1, 2, 3-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов о назначении представителя Совнаркома СССР при Польском комитете национального освобождения и определении его функций
Москва
2 августа 1944 г.
Ставка Верховного Главнокомандования доводит до сведения командующих войсками 1,2, 3-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов, что Совнарком СССР назначил своим представителем при Польском комитете национального освобождения генерал-полковника Булганина Н. А.{355}
В связи с этим Ставка Верховного Главного командования приказывает руководствоваться следующим:
1. Генерал-полковник Булганин уполномочивается правительством СССР в своих отношениях с Польским комитетом национального освобождения действовать в духе дружбы и тесного сотрудничества.
2. На генерал-полковника Булганина Н. А. возлагаются обязанности:
а) наблюдать за точным и неуклонным соблюдением со стороны советских военных органов соглашения от 26.7.44 г. между правительством СССР и Польским комитетом национального освобождения в отношениях между советским главным командованием и польской администрацией{356};
б) наблюдать за исполнением постановления ГКО по Польше и приказа Ставки Верховного Главнокомандования от 31.7.44 г. командующим войсками 1,2, 3-го Белорусских, 1-го Украинского фронтов и командующему Польской армией. [335]
3. Генерал-полковнику Булганину Н. А. предоставляется право, в соответствии с вышеизложенным, давать советским военным органам, действующим на территории Польши, необходимые распоряжения, указания и инструкции.
Приказ командующего войсками 1-го Белорусского фронта командующим армиями в связи с директивой Ставки Верховного Главнокомандования о разоружении формирований Армии Крайовой
2 августа 1944 г.
В связи с тем, что территория Польши восточнее р. Висла в большей своей части освобождена от немецких захватчиков и нет необходимости продолжения боевой работы польских партизан на этой части территории Польши, Ставка Верховного Главнокомандования директивой от 1.8.44. за № 220169 приказала: вооруженные отряды Армии Крайовой{357}, подчиненные Польскому комитету национального освобождения и желающие продолжать борьбу с немецкими захватчиками, направлять в распоряжение командующего 1-й польской армии. Партизаны этого рода сдают имеющееся у них старое оружие, чтобы получить новое лучшее вооружение.
Ввиду того, что вражеская агентура стремится проникнуть в районы боевых действий Красной Армии и осесть на территории освобожденной Польши под видом польских отрядов Армии Крайовой, Ставка приказала вооруженные отряды, входящие в состав Армии Крайовой или других подобных организаций, несомненно, имеющих в своем составе немецких агентов, при обнаружении немедленно разоружить.
Офицерский состав этих отрядов интернировать, а рядовой и младший начсостав направлять в отдельный запасной батальон 1-й польской армии генерала Берлинга.
Во исполнение этой директивы Ставки приказываю:
1. Командующим армиями фронта:
а) весь личный состав вооруженных отрядов, вливаемых в ряды регулярной Польской армии, направлять в распоряжение командующего 1-й польской армией в город Люблин. Оружие, принятое от этих отрядов, и личные вещи офицерского состава отправлять вместе с отрядами автотранспортом. Для сопровождения личного состава, а также для охраны вооружения и личных вещей офицеров выделить необходимое количество офицерского, сержантского и рядового состава из частей армии;
б) из остальных разоружаемых отрядов изъятое оружие сдавать на армейские артсклады, офицерский состав интернировать, а рядовой и младший начсостав отправлять в запасной батальон 1-й польской армии – город Люблин;
в) весь личный состав, направляемый в 1-ю польскую армию, обеспечивать при отправке продовольствием на весь путь следования;
г) о ходе разоружения и об отправке отрядов и их численности, согласно пункту «а» настоящего приказа, а также о количестве рядового и младшего начсостава, отправленного в 1-ю ПА, и интернированного офицерского состава по пункту «б» настоящего приказа, доносить шифром (по отделу укомплектования) 3, 8, 13, 18, 23 и 28 числа каждого месяца. [336]
2. Командующему 1-й польской армии генерал-лейтенанту Берлингу:
а) обеспечить в городе Люблин прием отрядов, вливаемых в ряды регулярной Польской армии;
б) к 7.8.44 сформировать в городе Люблин отдельный запасной батальон для приема рядового и младшего начсостава из разоруженных отрядов;
в) в отношении проверки и дальнейшего использования личного состава, поступающего в армию по настоящему приказу, руководствоваться директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 1.8.44 за № 220169;
г) о количестве прибывшего личного состава по категориям, с указанием из какой армии прибыли, доносить шифром 3, 8, 13, 18, 23 и 28 числа каждого месяца.
Соглашение между правительством Союза Советских Социалистических Республик и Польским комитетом национального освобождения относительно финансово-хозяйственных вопросов, касающихся пребывания советских войск на территории Польши, а также польских вооруженных сил, формируемых на территории СССР
Москва
4 августа 1944 г.
Правительство Союза Советских Социалистических Республик, с одной стороны и Польский Комитет Национального Освобождения, с другой, в соответствии со ст. 9 Соглашения от 26 июля 1944 года об отношениях между советским главнокомандующим и польской администрацией после вступления советских войск на территорию Польши, заключили настоящее соглашение о нижеследующем:
Статья 1
Польский Комитет Национального Освобождения предоставляет в распоряжение Государственного банка СССР денежные средства в злотых в размере, необходимом для содержания частей Красной Армии на территории Польши.
Денежные средства для нужд советских войск передаются Госбанку СССР в суммах и сроки, заявляемые Народным комиссариатом финансов СССР.
Статья 2
Польский Комитет Национального Освобождения предоставляет командованию советских войск на территории Польши продовольствие и иные материалы, а также обслуживание, потребные для советских войск, по заготовительным ценам, устанавливаемым местными органами Польского Комитета Национального Освобождения по согласованию с командованием Красной Армии. [337]
Стоимость продовольствия, иных материалов и обслуживания, предоставленных командованию советских войск, будет последним возмещаться органам Польского Комитета Национального Возрождения в польской валюте.
Статья 3
Советское командование, наряду с закупкой предметов снабжения и продовольствия для Красной Армии через органы польской администрации, производит самостоятельные закупки, а также в необходимых случаях реквизиции предметов продовольствия, фуража и промышленных товаров у местного населения и частных фирм. Закупаемые продовольствие, фураж и промышленные товары оплачиваются в злотых Национального банка Польши по ценам, устанавливаемым местными органами власти по согласованию с советским командованием.
Статья 4
Правительство Союза Советских Социалистических Республик обязуется предоставить Польскому Комитету Национального Освобождения средства и услуги, необходимые для формирования и содержания польских войск на территории СССР.
Статья 5
В том случае, если временно, по техническим причинам, польские эмиссионные учреждения не будут в состоянии изготовить денежные знаки в необходимом количестве, правительство СССР окажет в этом свое содействие Польскому Комитету Национального Освобождения.
Статья 6
Взаимные расчеты между Советским правительством и Польским Комитетом Национального Освобождения по расходам, понесенным правительством СССР на содержание польских воинских частей на территории СССР, и по расходам, понесенным Польским Комитетом Национального Освобождения на содержание советских войск на территории Польской Республики, будут произведены по окончании нынешней войны по соглашению сторон.
Статья 7
Настоящее соглашение вступает в силу со дня его подписания. Соглашение составлено в двух экземплярах, каждый на русском и польском языках. Оба текста имеют одинаковую силу.
По уполномочию правительства Союза Советских Социалистических Республик
По поручению Польского Комитета Национального Освобождения
Приложение №1
Польский Комитет Национального Освобождения считает единственными денежными знаками, имеющими хождение на территории Польши, билеты Национального банка Польши – «злоты».
Временно на территории Польши будет иметь хождение и советская валюта – рубль по курсу один злоты равен одному рублю. [338]
Денежные знаки Краковского эмиссионного банка подлежат изъятию из обращения путем обмена на билеты Национального банка Польши. Польский Комитет Национального Освобождения считает, что обмен должен быть произведен по курсу в основном 1:1, причем не исключено сокращение денежного оборота путем обложения налогом, обмена на облигации, временного депонирования денежных знаков или другим образом. Изъятие из оборота денежных знаков Краковского эмиссионного банка Польский Комитет Национального Освобождения считает целесообразным произвести 31 декабря 1944 г.
Немецкие марки, существующие в обороте на территории Польши, присоединенной к Германской империи, будут изъяты из оборота в сроки и на условиях, которые будут установлены позже в зависимости от хода военных событий и других обстоятельств.
По поручению Польского Комитета Национального Освобождения
Приложение №2
Народный комиссариат иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик имеет честь подтвердить получение нижеследующего заявления Польского Комитета Национального Освобождения [...] относительно финансово-хозяйственных вопросов, касающихся пребывания советских войск на территории Польши, а также касающихся польских вооруженных сил, формируемых на территории СССР.
[...]{358} Народный комиссариат принимает вышеизложенное заявление к сведению.
Донесение командующего войсками 47-й армии командованию 1-го Белорусского фронта о ходе выполнения приказа о разоружении вооруженных формирований Армии Крайовой
8 августа 1944 г.
1. Приказ войскам 1-го Белорусского фронта за № 00776/оп от 2.8. 44 г. по получении был сразу же доведен до командиров корпусов и дивизий.
2, 6 и 7 августа проводилась работа по разоружению личного состава 8-й польской пехотной партизанской дивизии Армии Крайовой и интернирование личного состава этой дивизии.
Дивизия располагалась в полосе армии в районах: Минск-Мазовецкий, Седлец, Гарволин мелкими подразделениями по селам. Штаб дивизии находился в с. Мареновка Минск-Мазовецкого повята{359}. Дивизией командовал полковник Сущевский. Дивизия входит в состав «Польской армии» генерала «Бора», находящегося в гор. Варшаве. Связь с ним штабы вооруженных отрядов имеют посредством раций и посыльными женщинами.
Она состоит, как показал командир этой дивизии полковник Сущевский, из трех полков: 22-го, 32-го и 13-го. Численность личного, состава каждого полка – от 400 до 600 чел. Некоторые подразделения дивизии до сих пор ведут боевые действия против немцев на территории, занимаемой немецкими войсками. Кроме того, имеется приписной состав, распущенный на полевые работы. [339]
3. Офицерский состав дивизии в количестве 21 человек во главе с командиром дивизии полковником польской армии «Шалигой» – Сущевским Геннадием – интернирован, разоружен и направлен в г. Люблин. Во время разоружения изъято оружия:
Пулеметов ручных 10 штук
Винтовок разных 85
Гранат 6
Зенитная пушка 1
Зенитных снарядов 60
Пистолетов 6
Патронов 2740
Автомашин грузовых 1
Лошадей 3
Пишущих машинок 5
Склад с продовольствием (мука, крупа, рожь) – 3 тонны.
По возрастному составу солдаты отрядов 8-й пд АК представляют: 1921, 1922, 1924, 1925 годы рождения. Офицерский состав по своему возрасту старый. Две трети личного состава отрядов находятся в гражданском обмундировании.
4. Настроения солдат и офицеров вооруженных отрядов АК характеризуются следующими высказываниями:
Командир 8-й пд АК полковник Сущевский при встрече с генерал-майором Анашкиным заявил:
«Мы 5-й год ведем вооруженную борьбу против немцев, за свободу и независимость Польши. Мы будем воевать теперь совместно с Красной Армией и под командованием ее генералов. А под командованием генерала Берлинга мы воевать не будем. Народ его не знает. В тяжелые годы он ушел в Россию и ничего не делал. Его армия создана из военнопленных. Мы признаем только лондонское польское правительство, которое с нами было связано и нами руководит. Я бы очень желал, чтобы Миколайчик, будучи в Москве, пришел к обоюдному согласию с Польским комитетом национального освобождения. Я убедительно прошу, чтобы меня подчинили непосредственно командованию Красной Армии».
Помощник начальника штаба дивизии вооруженных отрядов АК капитан Свидерский сказал:
«Наши офицеры понимают, что Красная Армия пришла помогать польскому народу быстрее освободиться от немецкой оккупации. Мы не хотим воевать под командованием неизвестного нам генерала Берлинга. Воевать против немцев будем только под командованием генералов Красной Армии».
Подпоручик Новаковский заявил:
«Мы, офицеры-поляки вооруженных отрядов АК, не знаем цели и задачи созданного нового Польского комитета национального освобождения. Нам известно указание польского лондонского правительства, которое поставило задачу освобождения Польши от немецких оккупантов».
Во время прибытия представителей Польского комитета национального освобождения Лисовского Ульяна и Гинько Станислава в комендатуру отряда АК гор. Минск-Мазовецкий с ними даже не стали разговаривать офицеры комендатуры.
Большинство солдат этих отрядов не в курсе событий и плохо представляют свои цели и задачи. Офицеры воспитательной работы с солдатами не проводят. Солдаты газет не читают, радиосообщениями не пользуются.
Так, например, солдат Боровский сказал:
«Мы воюем против немцев, чтобы освободить свой народ от немецкого рабства, но дальнейших целей мы не знаем. Что будет дальше, какая будет власть в Польше, об этом нам не говорили».
5. Когда узнали о разоружении, настроение солдат отрядов АК было подавлено. Солдаты проявляли некоторое недовольство и задавали вопросы: «Почему нас разоружают? Мы хотим воевать против немцев».
В связи с этим работниками поарма и отдела контрразведки «Смерш» были проведены в отрядах беседы по разъяснению поставленной задачи. [340]
Были такие случаи, что отдельные группы отрядов АК, узнав заранее о разоружении, ушли в леса. Сбежал начальник штаба 8-й пд АК майор Собалевский и некоторые другие офицеры.
Работа по разоружению отрядов АК продолжается.
Доклад представителя Советского правительства при ПКНО Верховному Главнокомандующему о согласовании с главнокомандующим Войском Польским вопросов проведения мобилизации в Войско Польское
11 августа 1944 г.
от т. Булганина
товарищу Сталину
8.8. 1944 г. имел встречу с генералом Роля-Жимерским для обсуждения всех вопросов, связанных с проведением мобилизации и формированием 2-й польской армии.
На совещании договорились о следующем:
1) Установлена организация, состав и функции учетно-мобилизационных органов, формируемых на освобожденной территории Польши.
Будут сформированы в ближайшие дни военные отделы Люблинского, Жешувского, Белостокского и Варшавского воеводств и 15 районных комендатур (по 3–5 комендатур на воеводство), соответствующих нашим райвоенкоматам.
Каждая комендатура охватывает мобилизационный учет 3 уездов с общей численностью всех военнообязанных 60–70 тыс. человек.
Заранее тщательно разработанные нами проекты документов: постановление Комитета национального освобождения, штаты, расчеты приняты генералом Роля-Жимерским и на днях будут утверждены Национальным комитетом и опубликованы. Основные кадры для мобилизационных органов подобраны.
2) По предварительным подсчетам наличия военнообязанных на освобожденной территории Польши, призыв двух возрастов не сможет дать необходимый контингент для покрытия потребности, вызываемой утвержденными Вами оргмероприятиями по формированию 2-й польской армии.
Проводя мобилизацию, необходимо по политическим соображениям представить населению широкие льготы по призыву, для чего освободить от него: владельцев и директоров заводов и фабрик, руководителей административных и хозяйственных учреждений, рабочих и служащих железнодорожного транспорта и связи, работников милиции и органов общественной безопасности, высококвалифицированных рабочих и служащих фабрик, заводов и государственных учреждений, учителей и преподавателей средних и высших учебных заведений, научных работников институтов и лабораторий, священнослужителей и, естественно, трудоспособных членов семей, имеющих не менее двух малолетних детей. Систематическое истребление населения немцами и указанные выше льготы сильно снижают численность возрастного контингента, поэтому решено призвать четыре молодых возраста 1921, 1922, 1923, 1924 годов рождения (20–23-летних), а в отношении офицеров и унтер-офицеров и специалистов АБТВ и ВВС и шоферов, которых в запасе мало, принято решение о мобилизации: унтер-офицеров и специалистов – до 40-летнего возраста, а офицеров и военных чиновников – до 50-летнего возраста. Это необходимо для того, чтобы взять офицеров запаса и лишить Армию Крайову возможности их использования в своих целях.
Женщин касается мобилизация только специалисток в возрасте 19–25 лет, и то бездетных.
По предварительным данным, один возрастной контингент молодежи не превысит 20–21 тыс. человек, годных к строевой службе, а призыв четырех возрастов даст примерно 75–80 тыс. человек, которые полностью будут обращены на укомплектование вновь формируемых соединений и пополнение запасных частей.
Кроме того, будет проведена регистрация десяти старших возрастов от 1920 г. по 1911 г. рождения (24–33 лет).
Подробно и всесторонне разработанная нами документация по проведению мобилизации – постановление Комитета национального освобождения, приказ о призыве, учетно-мобилизационные документы, инструкция – принята генералом Роля-Жимерским{360}.
3. Окончательно установлена дислокация вновь формируемой 2-й польской армии и передислоцируемых из Житомира-Ровно польских частей.
Исходя из удобств комплектования и подачи матсредств, решено дислоцировать:
5 сд – Луков
6 сд – Перемышль
7 сд – Люблин
8 сд – Седлец
1 тк – Хелм
Запасные полки будут поставлены в Белостоке, Любартуве, Владаве, Люблине, Хелме, Грубешуве, Ярославе, Жешуве, что создает необходимую вооруженную опору в этих районах для органов местной власти.
Приказ начальника Главного политического управления Красной Армии начальнику политуправления 1-го Белорусского фронта об издании газеты для польского населения
Москва
12 августа 1944 г.
1. В целях разъяснения польскому населению отношения Советского Союза к Польше как суверенному дружескому союзному государству, задач Красной Армии по разгрому вражеских германских армий и помощи польскому народу в деле его освобождения от ига немецких захватчиков – организовать при политуправлении 1-го Белорусского фронта издание газеты на польском языке для польского населения{361}. Газету издавать под названием «Вольносчь» («Свобода»), периодичность 26 раз в месяц, на 4 страницах полустандартного формата, тиражом 30 000 экземпляров.
2. Ответственным редактором газеты «Вольносчь» («Свобода») назначить майора Радецкого Э. В., освободив от занимаемой должности ст. инструктора политуправления 3-го Украинского фронта. [342]
3. Ответственным секретарем редакции газеты «Вольносчь» («Свобода») назначить ст. лейтенанта Берниковского М. В., находящегося в резерве ГлавПУРККА.
Приказание члена Военного совета 1-го Белорусского фронта К. Ф. Телегина военным советам армий о передаче польским органам власти имений и другого бесхозного имущества, находящегося в пользовании войск на территории Польши
13 августа 1944 г.
Во исполнение приказа Ставки Верховного Главнокомандования от 9.8.44.{362} в двухдневный срок передать местным польским властям все имения, скот, запасы продфуража, продукцию урожая 1944 г. и имущество, брошенное бежавшими польскими, немецкими и других национальностей владельцами на территории Польского государства и находящееся в данное время в пользовании войск фронта.
О передаче составить акты, копии которых представить начальнику тыла фронта к 18.8.44.
В случаях, когда часть продукции успели обратить на снабжение войск, выдать польским властям обязательство об оплате по заготовленным ценам, установленным польским правительством.
Дальнейшее использование продукции этих хозяйств на довольствие войск производить только с согласия местных органов власти, с соответствующей оплатой.
Ответственность за выполнение этой директивы несут персонально вторые члены военных советов армий, зам. по тылу армий, командиры корпусов.
Исполнение донести к 12.00 15.8.44.
Письмо представителей пролондонских партий, действовавших конспиративно в Люблинском воеводстве, премьер-министру лондонского правительства{363}
19 августа 1944 г.
Военная миссия СССР в Польше
Станиславу Миколайчику Лондон
Господин Премьер!
От имени населения Люблинского воеводства, представители подписанных 4-х демократических партий, члены Рады Национального Единства, работавшей в стране конспиративно, уверяем тебя, господин премьер, что население Люблинского воеводства солидаризируется с Вашим правительством, как единственно законным, представленным для польского народа в международных отношениях и в краях, и только юридические договоры этого правительства имеют для нас силу закона и им добровольно подчиняемся.
Все приказы самозванцев Рад Народовых и Комитета национального освобождения считаем насилием и принуждением, произведенным при помощи чужой вооруженной силы и аппарата НКВД.
Протестуем торжественно, при помощи Вашего правительства, господин премьер, [обращаясь] к народам всего мира, борющимся за свободу с гитлеровским врагом, [против]:
1. Разоружения Армии Крайовой, которая 5 лет героически боролась в подполье с гитлеровской тиранией, а в конце июля с.г. только помогла в равной борьбе по деревням и городам Люблинского воеводства «победоносной» Красной Армии.
2. Приостановления гражданской свободы, свободы слова, разговора и письма, слушания радио.
3. Принуждения к прекращению деятельности и арестов представителей законной польской республики, в лице окружного делегата по Люблинскому воеводству и его заместителя, руководителей отделений воеводства и учреждений и районных делегатов, арестов командиров Армии Крайовой, офицеров, подофицеров и солдат этой армии и батальонов Хлопских, массовых арестов членов польских демократических партий, а особенно сторонников Армии Крайовой.
4. Издания незаконных декретов, без согласия правительства польской республики, о принудительной мобилизации в польско-советскую армию генерала Берлинга.
Поднимая голос протеста против совершаемого над нами насилия, уверяем тебя, господин премьер, что несмотря на тяжелые условия, в каких мы находимся сейчас, все население Люблинского воеводства только Вам доверяет, как главе законного правительства польской республики, под Вашим, господин премьер, руководством ожидаем правительственных распоряжений и приказов.
Люблин, дня 19 августа, 1944 года
Примечание: Все общество Гарволинского района согласно с этой телеграммой Люблинской земли и предано Вашему, господин премьер, законному правительству польской республики. [344]
Приказание штаба 1-го Украинского фронта Военным советам армий и командирам корпусов об освобождении школьных помещений на территории Польши в связи с началом учебного года
25 августа 1944 г.
В связи с началом учебного года и необходимостью возобновить школьные занятия на освобожденной территории Польши командующий войсками фронта приказал:
освободить до 1.9.44 г. занятые войсками и учреждениями фронта школьные помещения с возвращением школам всего взятого у них инвентаря. Школьные помещения могут быть предоставлены лишь госпиталям Красной Армии и Польской армии, и то в исключительных случаях, при полном отсутствии других подходящих зданий.
Исполнение донести 30.8.44 г.
Из донесения Военного совета 48-й армии члену Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту К. Ф. Телегину о работе военных комендатур
25 августа 1944 г.
[...]{365} 4. О работе военных комендантов
Военным комендантам приходится проводить разъяснительную работу среди местного населения о роли Польского комитета национального освобождения и, ввиду отсутствия представителей последнего, самим назначать местные органы власти; организовывать зачастую все, что относится к благоустройству городов и местечек; принимать меры к охране государственной ценности и т. д.
Местные жители-поляки постепенно начинают возвращаться в города и некоторые населенные пункты, оставленные ими.
Наблюдается различие в отношении к мероприятиям, проводимым комендантами, со стороны представителей польской и белорусской части населения. Как правило, белорусы изъявляют желание после установления «линии Керзона» переехать на жительство в Советский Союз, мотивируя свое желание крайне отрицательным отношением поляков к белорусам. Такое же желание выражает и незначительная часть евреев, оставшихся каким-то образом в живых, несмотря на поголовное истребление их немцами. В части населенных пунктов имеются русские – жены командного состава (в городе Цехановец – до 20 и в городе Бельск до 15 человек), не сумевшие выехать на родину в первые дни войны, которые также выражают желание как можно быстрее попасть в Советский Союз. [345]
Поляки также знают о существовании «линии Керзона», в основном, относятся лояльно к Польскому комитету национального освобождения и мероприятиям военных комендантов. Так, например, коменданта города Брянск посетила группа местной интеллигенции в составе ксендза, врача, учителя, зав [едующего] городской аптекой, которые пришли специально для беседы по вопросам восстановления нормальной жизни в городе – открытия больницы, школ, ремонта мельницы, отведения помещения под костел и т. д.
Однако среди некоторой части польского населения наблюдается тяготение к эмигрантскому польскому правительству, и поэтому имеют место проявления недовольства мероприятиями военных комендантов. Назначенный бургомистром г. Вельска начальник железнодорожной станции некто Бочковский отказался выполнить распоряжение о восстановлении железнодорожных путей, заявив при этом: «Я приказы буду получать только из Варшавы». По настоянию военного коменданта, бургомистр отстранил Бочковского от должности начальника железнодорожной станции.
В этом же городе неизвестными лицами был снят наш флаг и заменен польским национальным флагом.
В г. Вельске и Брянске имели место случаи вырезания из плаката с фотографиями членов ПКНО Эмиля Зоммерштейна, Ванды Василевской.
Первого, видимо, потому что он еврей, а вторую – как коммуниста.
Приказы о сдаче оружия, боеприпасов и радиоаппаратуры доведены до населения путем зачтения их на сходах и индивидуальным ознакомлением при обходе домов, но оружие и радиоприемники поступают пока в крайне малом количестве. Вместе с тем есть данные, говорящие о том, что оружие у населения имеется. Об этом свидетельствует разоблачение органами «Смерш» армии подпольной организации – филиала «Армии Крайовой», находившегося в г. Вельск и близлежащих населенных пунктах. По всем данным, оружие и боеприпасы АК получала при помощи самолетов. Об этом свидетельствует тот факт, что на территории 53-го и 29-го ск неизвестными самолетами в ночное время было сброшено на парашютах некоторое вооружение и обмундирование польской формы.
Политдонесение политического управления 2-го Белорусского фронта начальнику Главного политического управления Красной Армии о враждебной деятельности представителей эмигрантского правительства
28 августа 1944 г.
За последний период усилилась враждебная деятельность подпольного представительства польского лондонского «правительства» в Белостоке, направленная против Красной Армии и Польского комитета национального освобождения.
Особенно резко это проявилось в связи с проведением в настоящее время мобилизации в Польское Войско мужчин-поляков нескольких возрастов{366}. [346]
Так, 22.8.44 г. в Белостоке были изданы на шапирографе и в ночь на 24.8.44 г. расклеены на Варшавской улице города две листовки-обращения к населению. Первая – от имени окружного делегата правительства, скрывающегося под псевдонимом «Божемир», и вторая – «К солдатам Армии Крайовой Белостокского воеводства, а также ко всем польским гражданам» за подписью: «Окружное руководство подпольной борьбы на территории Белостокского воеводства».
В этих листовках польское население и солдаты «Армии Крайовой» призываются к неподчинению всем распоряжениям Польского комитета национального освобождения, в частности, проводимой мобилизации, которые объявляются незаконными, основанными «на вражеской военной мощи». Солдаты прямо призываются к уклонению от мобилизации, а население – к оказанию помощи полякам, укрывающимся от мобилизации.
Копии этих листовок в русском переводе прилагаются{367}.
[Приложения]
Граждане!
В связи с деятельностью и последними распоряжениями Польского комитета национального освобождения, я, как представитель законного польского правительства, разъясняю следующее:
1. Временно действующий Польский комитет национального освобождения, чуждый благодаря своей идеологии каждому истинному поляку и возмущающий своими поступками все более широкие круги польского общества, является искусственным созданием, действующим незаконно, без политических основ и только силой вынуждающим послушание в отношении их распоряжений.
2. Эти распоряжения, как исходящие от нелегальной власти, являются неправомерными, вследствие этого недействительными.
3.. Незаконным является также распоряжение по мобилизации на военную службу мужчин и женщин.
4. Эта мобилизация вовсе не ставит себе целью создание польских вооруженных сил. Из Виленской, Новогрудской, Волынской и Полесской областей к нам доходят вести о вывозе мобилизованных мужчин на восток, т. е. не для борьбы за Польшу и для Польши.
Точно так же только что у нас объявленная мобилизация имеет целью изъять с территории нашего воеводства здравомыслящих, молодых и патриотически настроенных поляков, которые являются преградой для политических планов Комитета.
Граждане!
Каждый, кто чувствует и мыслит по-польски, знает, как следует относиться к этим актам бесправия и насилия.
Помните, что Польша, за которую мы столько лет боремся, из-за которой мы понесли столько жертв, идет к нам и уже близко находится от нас. Она будет лучшей матерью для тех, которые сохранят для нее верность. Она наградит храбрых и мужественных и будет презирать слабых и трусливых.
Необходимо выдержать!
Белосток, 22.8.44 г.
Перевел – капитан Смалец
Предостережение
Вслед за моим приказом об отношении к мобилизации, объявленной Советами при помощи Польского комитета национального освобождения, передаю приказ коменданта Армии Крайовой № 684 от 19.8.44 г. для сведения и выполнения: [347]
«Объявленная Польским комитетом нац. освобождения мобилизация является неправомочной и надо ей сопротивляться путем неявки. Все, которых привлекут насильно к ней, должны протестовать. Только после применения силы может наступить призыв.
Единственным нашим правительством является Польское правительство в Лондоне и его представительство в стране.
Лица, военные и гражданские, принимающие участие при проведении мобилизации или регистрации, обязаны немедленно под любым предлогом покинуть эту работу».
В связи с вышеуказанным приказом советую солдатам это решение довести до сведения молодежи, не принадлежащей к организации и подлежащей мобилизации. Мы переживаем сейчас тяжелые моменты, но до последней минуты нельзя нам падать духом. Почти пятилетняя солдатская служба в подполье была для нас хорошей школой, так что мы переживем и современный кризис.
Перевел переводчик отделения по работе среди населения противника при 7-м отделении ПУ 1-го БФ
гв. лейтенант Б. Айзенман
Из доклада политотдела 28-й армии 1-го Белорусского фронта о работе политорганов среди польского населения и его отношении к Красной Армии
Августа 1944 г.{368}
30.7.44. войска 28-й армии, сломив сопротивление противника, форсировали реку Буг, перешли государственную границу СССР и вступили на территорию Польши. Перед политорганами армии встала новая, весьма сложная и ответственная задача – правильной и умело организованной политической работой среди населения создать на освобожденной от немецких оккупантов территории Польши благоприятную политическую обстановку для боевых действий Красной Армии, обеспечить политически надежный тыл. Для решения этой задачи политотдел армии прежде всего ориентировал политорганы и потребовал от всех политработников разъяснить населению цели прихода Красной Армии в Польшу и существо новых советско-польских отношений, установить правильные взаимоотношения между частями Красной Армии и польским населением, помочь местным органам власти как можно быстрее установить порядок и наладить в селах и городах нормальную жизнь.
Большую помощь в понимании и проведении работы среди польского населения оказал нам член Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант тов. Телегин, выступление которого на совещании начальников политотделов и их работников 19 июля явилось исключительно ценным для наших политработников в определении нашего отношения к Польше и задач работы среди местного населения [...]{369}.
За 15 дней, прошедших с начала вступления 28-й армии на территорию Польши, политорганы провели значительную работу по изучению настроений польского населения. Для этого применялись различные формы и методы. В освобожденных населенных пунктах проводились собрания и митинги местного населения, которые устраивались представителями Польского комитета национального освобождения с активным участием наших политработников. [348]
Широко практикуются индивидуальные и групповые беседы наших офицеров и бойцов с населением.
Выявлением настроений населения занимаются политорганы, органы контрразведки «Смерш», военные коменданты.
Собранный материал дает возможность сделать определенные выводы о поведении поляков, их отношении к Красной Армии и различным вопросам внутренней жизни Польши.
Подавляющее большинство населения встречает Красную Армию не только лояльно, но и дружелюбно. Сдержанность, наблюдавшаяся в первые дни по отношению к Красной Армии, постепенно сменяется пониманием великой освободительной роли, которую выполняет армия Советского Союза.
Многочисленные высказывания поляков в беседах с нашими бойцами и офицерами свидетельствуют о том, что польский народ ждал своего освобождения от немецкого ига и все свои надежды возлагал на Красную Армию. Поляки заявляют: «Мы могли ждать помощи только от русских, от Советов, и вы пришли»; «Немцы принесли польскому народу полное рабство. И теперь, когда Красная Армия освобождает из-под гнета немецких захватчиков польский народ, мы будем всемерно помогать Красной Армии, чтобы как можно скорее разгромить ненавистного врага».
Нередко поляки, обращаясь к воинам Красной Армии, говорят: «Спасибо, родные, что освободили нас. Всем, чем только можем, мы будем помогать бить проклятых немцев». «Пришла сильная Красная Армия, и мы теперь можем свободно жить» и т. д.
Характерным, с точки зрения отношения поляков к Красной Армии и Советскому Союзу, является тот факт, что во многих населенных пунктах население встречает входящие туда части с цветами, хлебом-солью, целует бойцов и офицеров. Во время прохождения роты саперного батальона 20-го ск через местечко Мокободы один старик-поляк подошел к бойцу-саперу Исаберову, расцеловал его и, обращаясь к другим бойцам, сказал: «Спасибо, хлопцы, бейте крепче немцев». Подобные факты имело место в деревнях Суходол, Травы и других.
В яркую демонстрацию дружбы Красной Армии и польского населения вылились похороны в г. Седлец погибшего в боях 12 августа старшего инструктора политотдела 20-го ск майора Иванова. В торжественной церемонии похорон приняли участие местные представители Польского комитета национального освобождения и большое количество жителей города. Население города Седлец проявило самое трогательное внимание к памяти погибшего офицера Красной Армии. Могила была убрана живыми цветами, возложены венки. Ежедневно цветы на могиле поливаются.
Имеются факты, когда польское население заботливо относится к раненым воинам Красной Армии, приносит им подарки. Женщины помогают госпиталям в стирке белья, в уборке помещений и уходе за ранеными.
Например, в местечке Лосице, где размещен госпиталь № 52/41, жители по собственной инициативе собрали для раненых 1 149 литров молока, 1 097 штук яиц, 20 жареных кур, 8 килограммов сливочного масла, большое количество фруктов и других продуктов. Интересно отметить, что в этой работе активное участие принял ксендз-декан местечка, который сам в костеле призвал всех верующих оказывать помощь Красной Армии и дал указание ксендзам своего уезда отслужить молебны с призывом верующих к оказанию помощи Красной Армии.
Население местечек и деревень часто по собственной инициативе ремонтирует мосты, взорванные немцами при отступлении, исправляет дороги, охотно предоставляет транспорт для перевозки военных грузов.
Однако имеются определенные лица среди польского населения, которые проявляют сдержанное и даже враждебное отношение к Красной Армии.
В селе Сухожабры во время сильного дождя хозяева в одном доме грубо заявили нашим бойцам, желавшим укрыться в хате: «Вам в доме делать нечего, можете найти себе сарай и там дожидаться погоды». В другом доме на просьбу дать напиться воды ответили: «Для вас здесь воды нет, можете убираться отсюда». [349] Имеются и другие факты, когда население отказывается давать бойцами на временное пользование косы, ведра, кружки и т. п.
Ксендз села Кременув-Ковецкий неоднократно говорил полякам, чтобы они не помогали и ничего не давали Красной Армии. В беседе с крестьянами он говорил: «Пусть Советы поскорее ослабнут, проливая кровь за Польшу. Тогда, после разгрома Германии, Англия и Америка могут быстрее установить в Польше правительство Миколайчика». И не случайно жители этого села не приветствуют и не отвечают на приветствия наших офицеров. Отдельные поляки пытались купить у наших бойцов оружие, обещая за него водку и продукты.
В селе Пшесмыки отдельные крестьяне не выполняют задание солтыса по ремонту дорог, по мясопоставкам и другие. Там же зажиточный крестьянин Филипский избил солтыса за то, что тот требовал у него мяса для Красной Армии.
До сего времени во всех деревнях и городах плохо выполняются приказы Военного совета о сдаче населением оружия и радиоаппаратуры. На 20 августа всего собрано 44 немецких винтовки, 11 винтовок других систем, 66 немецких пулеметов, 24 немецких гранаты, 2 иностранных пистолета, 1 пистолет ТТ, 2 нагана, 65 мин. Собрано 40 различных радиоприемников. Многие поляки скрывают оружие и радиоприемники, что является весьма подозрительным и требует срочных мер со стороны командования и политотдела армии.
Среди населения существуют самые разнообразные толкования вопросов советско-польских отношений и границ между Польшей и Советским Союзом.
Большинство населения, преимущественно средние и бедняцкие слои города и деревни, считают границы 1939 года справедливыми. Зажиточные и часть средней группы населения мечтают о восстановлении прежних границ с Советским Союзом. На них заметно влияние сторонников лондонского эмигрантского правительства.
Известная часть населения, особенно старые солдаты, служившие в русской армии, и поляки из бедняцких слоев высказывают мысли о присоединении Польши к Советскому Союзу. Только в этом они видят гарантии военной безопасности польского народа. Среди этой части населения характерны выражения «наша армия», «наш самолет» по отношению к Красной Армии. Когда им делают замечания, что это не польская, а русская армия, они отвечают: «Это все равно».
В деревне Крыница один поляк, в прошлом солдат русской армии, заявил: «Мы долго жили с русскими, и нас никто не трогал. Мы снова хотим быть вместе, только тогда можно быть сильными».
Крестьяне-бедняки в селе Свитер заявили: «Польшу надо присоединить к Советскому Союзу, чтобы потрясти шляхту, иначе все будет по-старому».
Этой части населения мы разъясняем, что Красная Армия не вмешивается во внутренние дела Польши, что польский народ сам установит у себя власть и что Польский комитет национального освобождения признает его авторитет. Это относится не только к средним и бедняцким слоям, но и к части крупных землевладельцев.
Помещик фольварка Флятичи заявил: «Я верю в силу и авторитет национального комитета. Поляки не допустят возвращения лондонского правительства, бросающего деньги на связь с фашистами и отказавшегося в свое время от помощи Советского Союза».
Польское население, особенно средние и бедняцкие слои, одобряют программу Комитета, выраженную в Манифесте. Крестьяне села Рачинцы после зачтения Манифеста заявили: «Вот теперь, видимо, заживем неплохо, теперь крестьянин не будет жить в нужде». Подобные высказывания далеко не единичны.
Однако немало и сторонников лондонского правительства. Эти лица – преимущественно из помещичьих, зажиточных слоев и частично из польской интеллигенции. В связи с отъездом Миколайчика из Москвы учитель из деревни Головчинцы заявил: «Плохо, что Советы не признают Миколайчика, Польша пойдет за ним». [350]
Среди этой части населения орудуют представители лондонского эмигрантского правительства. Выявлены некоторые подпольные националистические формирования. В одном населенном пункте Ягодне-Пенки Седлецкого уезда значительная часть населения недовольна приходом Красной Армии. Здесь активную работу проводит подпольная националистическая организация «Партизанка», куда входят помещики, зажиточные крестьяне и духовенство. Эта организация поддерживается лондонским правительством. Ее члены ведут среди населения агитацию о необходимости восстановления Польши в прежних границах. Они же распускают провокационные слухи о том, что после победы над немцами Красная Армия не уйдет из Польши, а будет устанавливать здесь советскую власть. Организация подбивает население на вооруженную борьбу против Красной Армии. Перед членами организации ее руководство поставило задачу приобретать оружие и боеприпасы.
В деревне Струсы Седлецкого уезда орудуют члены подпольной организации «Польские паны», преимущественно из реакционно настроенных кулаков. В период немецкой оккупации они помогали немцам расстреливать еврейское население и военнопленных красноармейцев. Эта организация призывает поляков к борьбе с Красной Армией, выдвигая программу: «Зачем нам в Польше Красная Армия и коммуна? Нас Англия вооружит, тогда мы возьмемся за Россию. Польша будет великой империей от Балтийского до Черного моря».
11 августа в город Венгрув приезжал представитель лондонского эмигрантского правительства для установления связи и дачи указаний своим единомышленникам. Об этом рассказал бургомистр г. Венгрув Окулус, который также сочувствует этому правительству. Представитель скрылся из Венгрува и, как предполагают, выехал в город Седлец с той же целью.
В ряде населенных пунктов отмечены факты срывов приказов командования Красной Армии и плакатов Национального Комитета, вывешенных на стенах. Ряд офицеров и солдат Армии Крайовой угрожает населению репрессиями за лояльное отношение к Красной Армии.
Что же касается отношения поляков к Германии, то все слои польского населения ненавидят немцев, охотно рассказывают факты о чудовищных зверствах фашистских мерзавцев по отношению к полякам и пленным красноармейцам. Население рассказало о лагере военнопленных в Подешне, где было замучено свыше 60 000 пленных, о «фабрике смерти» на станции Треблинка, где немцы истребили десятки тысяч людей, о том, как они избивали поляков лишь за то, что те пытались дать пленным красноармейцам кусок хлеба.
Нередки случаи, когда население, желая излить свою ненависть на немцев, пыталось избить военнопленных солдат и офицеров. 6 августа в местечке Янув-Подляски большая толпа местных мужчин и женщин, вооружившись палками и камнями, набросилась на группу пленных немцев. Пять из них были тяжело ранены, многие избиты. Красноармейцам с большим трудом удалось защитить пленных и установить порядок.
Очень многие поляки, желая с оружием в руках бороться против немцев, спрашивают, когда их призовут в польскую армию, которая пользуется у населения большим авторитетом. Особенное желание пойти в польскую армию изъявляет молодежь, в том числе и девушки. [...]{370} [351]
Докладная записка комиссара государственной безопасности в Народный комиссариат иностранных дел по поводу телеграммы советского посла в Лондоне о положении в Польше
Не ранее 1 сентября 1944 г.{371}
Тов. Вышинскому
В связи с телеграммой тов. Гусева{372} о записке, врученной ему Иденом о положении в Польше, сообщаю:
1. Сведения о массовых арестах, якобы, проводимых в Польше органами Наркомвнудела, действительности не отвечают и являются провокационными.
2. Наркомвнудел вообще никаких арестов в Польше не проводил и не проводит. Аресты немецких шпионов и авантюристов, причем опять-таки не в массовых масштабах, проводились органам Контрразведки «СМЕРШ» НКО.
3. Отряды Армии Крайовой, коль скоро они оказывались в тылу действующих частей Красной Армии, действительно разоружались и разоружаются. Рядовой состав этих отрядов не только не арестовывался, но даже не интернировался. После разоружения солдаты Армии Крайовой направлялись и направляются в запасные части польского войска.
Можно с уверенностью сказать, что 2,5 тыс. солдат, о которых упоминается в телеграмме, находятся в настоящее время в запасных частях польского войска. Разоружению подвергаются не только отряды Армии Крайовой, но даже и все другие вооруженные отряды, оказавшиеся в ходе военных действий в тылу Красной Армии, в частности все отряды Армии Людовой и советские партизанские отряды. Личный состав первых военными властями направляется на комплектование польского войска или гражданской милиции, а советских партизанских отрядов – в запасные полки Красной Армии.
4. Поскольку Советское Правительство имеет договор с Польским Комитетом Национального Освобождения об администрации на освобожденной территории Польши, те представители лондонских эмигрантов, которые пытаются брать гражданскую власть в свои руки, нашими военными органами рассматриваются как авантюристы.
5. Содержащиеся в записке утверждения, о том, что, якобы, до подхода частей Красной армии отряды Армии Крайовой освободили от немцев некоторые города, считаю лишенными всяких оснований. В частности, не отвечает действительности утверждение о том, что Армией Крайовой еще до вступления советских войск захвачен г. Любартув.
Для того, чтобы ответить на этот вопрос более точно, считал бы целесообразным проверить эти дела через Генеральный Штаб Красной Армии.
6. Заявление об арестах семей членов Армии Крайовой является не чем иным, как клеветническим, провокационным измышлением.
7. Конкретные фамилии якобы арестованных, которые упоминаются в записке, рекомендую проверить через органы Контрразведки «СМЕРШ» НКО.
[Приложение]
Справка
1 сентября 1944 г.
Тов. Гусев{373} спец. [номерами] от 1.9.44 г. в инстанции сообщил о том, что Министр Иностранных Дел Англии Иден 31.8. с. г. вручил ему следующий текст записки: [352]
«Сообщения, полученные польским правительством в Лондоне от его представителей в Польше относительно мер, направленных советскими властями против польской внутренней армии и польских административных властей.
19 июля 1944 года. После дружественной встречи 15 июля командующего польской внутренней армией Виленской области с генералом Черняховским, советским командующим Белорусским фронтом, 17 июня (?){374} советские власти арестовали штабы польской внутренней армии в районах Вильно и Новогрудска.
27 июля 1944 года. 25 июля советские власти начали проводить разоружение 27-й пехотной дивизии внутренней армии, которая до вступления советских войск захватила район Кок-Любартув.
29 июля 1944 года. Командующий польской внутренней армией в Люблине сообщает 26 июля, что в этом районе советскими властями был разоружен пехотный полк.
Замоск{375}: я получил приказ разоружить полк. Приказ выполняю.
30 июля 1944 года. Вообще говоря, офицеры внутренней армии и особенно те, которые занимают ответственные посты, подвергаются арестам советских властей, как только их обнаруживают.
2 августа 1944 года. Львов: офицеры внутренней армии были собраны 21 июля в 9 часов для доклада. Все те, которые докладывали, были арестованы.
4 августа 1944 года. Львов: делегат от правительства был арестован сегодня. Обыск был произведен в помещении начальника штаба Львовского округа. Командующий округом и другие высланы.
4 августа 1944 года. Люблин и Львов: большинство частей внутренней армии разоружено. Тем, которых обнаруживают, препятствуют продолжать выполнять их функции.
5 августа 1944 года. Львов: около 30 офицеров внутренней армии, которые были арестованы 31 июля, после того, как их обнаружили во Львове, посажены в тюрьмы как «преступники и польские фашисты». Продолжаются аресты солдат внутренней армии и обыски в домах, обитатели которых оказывали гостеприимство этим солдатам.
Сообщение от 7 августа извещало, что делегат польского правительства во Львове и офицеры внутренней армии все еще находятся в тюрьме. О командующем и других никаких известий нет.
16 августа 1944 года. В Радомском округе продолжается диверсионная деятельность, помогающая советским властям. Отношение советских властей к внутренней армии враждебнее. Часть нашего подразделения в Минск-Мазовецкий арестована.
19 августа 1944 года. Ржешув: массовые аресты распространяются не только на офицеров, командующих Радомским округом, но также на штабных офицеров и их семейства.
19 августа 1944 года. Люблин: Наркомвнудел проводит по всему району массовые аресты солдат внутренней армии. Заключенных содержат в Майданеке. Среди заключенных находятся члены штаба 8-й и 9-й дивизий с генералом Халька, около 200 офицеров и унтер-офицеров и 2.500 солдат. Террор и аресты истощают терпение польского народа; несмотря на возможные последствия, могут возникнуть волнения. Я не в состоянии предотвратить это ввиду насильственного роспуска нашей организации. Мы хотим бороться против немцев и помочь в освобождении Варшавы.
20 августа 1944 года. «Блыскавица» (свободная радиостанция в Варшаве): 12 августа советские власти арестовали в Томашув Любелски делегата от польского правительства вместе со всеми членами его штаба и вывезли их в неизвестном направлении. Дальнейшие аресты внутренней армии продолжаются.
21 августа 1944 года. «Блыскавица»: 14 августа командующий 34-м пехотным полком внутренней армии был арестован в Бяла Подляска и вывезен в неизвестном направлении. [353] Вместе с ним были арестованы мэр города Коваленский, заместитель мэра, начальник гарнизона города и командующий округом. В провинции Станиславув части внутренней армии боролись против немцев в районах Борислав и Дрогобыч. Министерство Иностранных Дел».
Из доклада члена Военного совета 28-й армии Военному совету 1-го Белорусского фронта о ходе заготовок сельскохозяйственных продуктов на территории Польши
1 сентября 1944 г.
В соответствии с указаниями Военного совета и начальника тыла 1-го Белорусского фронта 28-я армия проводит заготовки сельскохозяйственных продуктов в Седлецком, Соколувском и Венгрувском уездах правобережной части Варшавского воеводства.
Вследствие того, что Польский комитет национального освобождения еще не успел определить для этих уездов размеры поставок, заготовка проводится авансом.
Размер заготовок определен в 1 500 тонн зерна – по 500 тонн в каждом уезде. Все три уезда выделили для 28-й армии по 4–5 гмин{376} и выдали наряды на заготовку этого количества зерна.
Заготовка сельскохозяйственных продуктов на территории Польши потребовала коренной перестройки всей работы заготовительных органов.
Учитывая трудности заготовок, командование и политорганы армии еще до перехода советско-польской границы провели ряд мероприятий, направленных на организованную постановку дела закупок сельскохозяйственных продуктов. Был тщательно проанализирован заготовительный аппарат армии и соединений, проверены все заготовители, заменены лучшими офицерами те из них, кто не соответствовал своему назначению или не имел достаточного опыта.
В начале августа политорганы соединений провели совещания партийно-политического аппарата, командиров частей и хозяйственников, где были разъяснены система, порядок заготовок и запрещено вести какие бы то ни было заготовки без разрешения армейского коменданта.
До выхода в свет декрета Польского комитета национального освобождения о военных поставках сельскохозяйственных продуктов государству были установлены следующие примерные нормы заготовок:
Зерновых – 50 кг с гектара засеянной площади
Картофеля – 300 кг с га засеянной площади
Мяса – 30 кг с каждого двора.
Заготовки проводились и проводятся путем закупки сельхозпродуктов через уезды, волости и солтысов{377} у местного населения, а также у владельцев и управляющих имениями. На закупленные продукты составляются договоры или акты с войтами{378} или владельцами имений. Все эти операции проводятся исключительно на добровольных началах с разрешения уездных властей.
Что касается оплаты сельскохозяйственных продуктов, то в первое время заготовки оплачивались ориентировочно по ценам, равным оплате немцами контингентов. После получения указания о повышении оплаты на 10% выше цен, по которым платили войска противника, по всем незаконченным и вновь заключенным договорам применялись цены с 10-процентной надбавкой.
Результаты работы и количество заготовленных сельскохозяйственных продуктов на территории Польши характеризуются следующими цифрами:
|
Уезды и волости |
Картофель и овощи |
Мясо жив. вес |
Продзерно |
Зернофураж |
Сено |
|
Седлецкий уезд |
308,6 |
100,8 |
271,6 |
– |
45,0 |
|
В том числе: |
|||||
|
Хрулева-Нива |
40,4 |
10,2 |
37,0 |
– |
– |
|
Пшесмыки |
75,2 |
28,5 |
88,0 |
– |
15,0 |
|
Хупель |
43,0 |
18,0 |
53,0 |
– |
– |
|
Кшеслин |
78,0 |
29,1 |
65,0 |
– |
20,0 |
|
Папоротня |
82,0 |
15,0 |
28,6 |
– |
10,0 |
|
Соколув-Подляски |
145,0 |
46,5 |
121,0 |
5,5 |
75,8 |
|
В том числе: |
|||||
|
Вырожембы |
28,0 |
10,5 |
21,0 |
1,0 |
20,0 |
|
Ковесы |
27,0 |
10,0 |
27,0 |
1,0 |
18,0 |
|
Кудельчин |
32,0 |
9,0 |
24,0 |
2,0 |
13,0 |
|
Грохув |
33,0 |
8,0 |
26,0 |
1,5 |
17,0 |
|
Пшевузки |
25,0 |
9,0 |
23,0 |
7,5 |
– |
|
Венгрувский уезд |
461,0 |
76,0 |
333,0 |
15,0 |
69,0 |
|
В том числе: |
|||||
|
Рухна |
215,0 |
25,0 |
78,0 |
15,0 |
29,0 |
|
Корытница |
85,0 |
10,0 |
60,0 |
– |
10,0 |
|
Грембкув |
50,0 |
12,0 |
73,0 |
– |
15,0 |
|
Вежбно |
65,0 |
16,5 |
45,0 |
– |
15,0 |
|
Рогужин |
46,0 |
13,0 |
67,0 |
– |
– |
|
Всего по трем уездам: |
914,6 |
223,8 |
725,6 |
20,5 |
189,8 |
Например, в Старовойской гмине Седлецкого уезда заготовки сельхозпродуктов, проводившиеся властями в 1943 г., составляли: 400 тонн зерна, 60 тонн мяса, 1600 тонн картофеля. По этой же гмине нашими заготовительными органами до 25 августа закуплено: 44 тонны зерна, что составляет 11 % к норме заготовок при немцах, 7,5 тонн мяса, 16 тонн картофеля. Такое же соотношение по Кшеслинской, Рухнянской, Вежбинской и Пшесмыкинской волостям.
С получением декрета Польского комитета национального освобождения о военных поставках зерна и картофеля политотделы и заготовительные органы армии и дивизий проводят широкую массово-разъяснительную работу среди населения по этому декрету.
Политотдел управлений тыла в конце августа командировал своих работников во все волости, в которых армия проводит заготовку продуктов, для помощи в разъяснении населению декретов ПКНО о поставках{379}. Посланные в гмины товарищи, вместе с местными органами власти, провели 15 митингов и собраний населения с охватом более 5000 крестьян. На митингах и собраниях, а также в беседах с нашими политработниками большинство крестьян узнали содержание декретов о поставках государству продуктов. Большую работу по разъяснению декретов ПКНО провели политработники 3-го гв. ск. В этом соединении политотдел во всех селах расположения их частей провел собрания местных жителей, на которых были зачитаны декреты Польского комитета национального освобождения, организована коллективная читка газеты «Вольносчь» на польском языке. Клубная машина систематически показывает полякам кинокартины. Хорошо прошло собрание крестьян в селе Обромб Ядувской волости. [355] После зачтения и разъяснения декрета о поставках выступили с речами 11 местных жителей, и все они приветствовали этот закон Польского комитета национального освобождения. Крестьянин-бедняк Андрюкевич заявил:
«По декрету мое хозяйство не подлежит обложению поставками, так как я имею всего 2 га земли. Но я приму участие в поставках. У меня есть запас картофеля, и я сдам его государству».
Крестьянин этого же села на митинге сказал: «Я имею 12 га земли. По новому декрету я плачу на 33% меньше, чем я платил при немцах. Для меня этот контингент небольшой. Декрет направлен в защиту малоземельных крестьян, которых совершенно освобождают от налога. Правильно поступает наше правительство».
Новый декрет о военных поставках зерна и картофеля получил одобрение абсолютного большинства польского населения. В деревне Лив на собрании по поводу нового декрета большинство крестьян заявили:
«Нас не только не обременяет поставка продуктов для Красной Армии и Польского войска, а радует, что наши продукты ускорят разгром врага».
В этом же селе крестьянин Яшур Станислав, у которого немцы сожгли дом, угнали двух лошадей и корову, сказал:
«Декрет о военных поставках – это декрет нашего правительства, а не грабителей-немцев. Если нас освобождает от душегубов Красная Армия, то для поддержки ее мы не пожалеем отдать необходимые продукты. Мы хорошо понимаем, что всякая армия, а тем более наша освободительница, должна чувствовать поддержку народа».
Случаев враждебных высказываний поляков против декрета Польского комитета национального освобождения о поставках продуктов государству не наблюдалось [...]{380}
Для улучшения работы по заготовкам сельскохозяйственных продуктов необходимо:
1. Получить от фронта план заготовок сельхозпродуктов для армии и нормы на отдельные уезды, исходя из их экономических возможностей. Желательно не прикреплять к уезду больше одной армии, т.к. это неизбежно приводит к трениям между армиями и местными властями. Уезды должны выдать наряды на гмины в покрытие полной потребности армии.
2. В каждой волости необходимо иметь представителя армии, через которого оперативно оформлять прием и сдачу продуктов. Продукты из гмин вывозить не на кооперативные склады, а непосредственно на армейские и дивизионные склады.
3. Немедленно выслать в уезды и волости декреты и планы поставок сельхозпродуктов, потребных государству.
4. Заготовку вести по чековым требованиям. Расчеты производить через банк.
5. Необходимо оказать местным органам власти помощь в составлении планов поставок и проведении политической массово-разъяснительной работы среди населения вокруг декретов Польского комитета национального освобождения.
Из отчета начальника тыла 1-го Белорусского фронта, направленного представителю Советского правительства при Польском комитете национального освобождения, об имуществе и различных материалах, переданных представителям ПКНО, по состоянию на 1 сентября 1944 г.
9 сентября 1944 г.
Представляю перечень трофейного и бесхозного имущества, взятого частями Красной Армии на территории Польского государства, а также имущества, принадлежащего частям Красной Армии и переданного по состоянию на 1 сентября 1944 г. командованием частей Красной Армии представителям Польского комитета национального освобождения и польской кооперации.
Приложение: перечень на 3 листах.
|
пп |
Название переданного имущества и материалов |
Ед. изм. |
Кол-во |
Кому передано |
Где передано |
№№ док-гов о передаче |
|
1 |
2 |
3 |
4 |
5 |
б |
7 |
|
1 |
Посевы |
га |
2520 |
Представителям польских властей и кооперации |
Бяла Подляска, Соколув, Седлец, Минск- Мазовецкий, Люблин, Венгрув, Райовец, Ключевицы |
Передаточные акты от 10, 13, 14, 15, 16, 17, 20 и 25 августа с.г. |
|
Зерновые |
934 |
|||||
|
Картофеле-овощные |
801 |
|||||
|
Прочие культуры |
||||||
|
2 |
Зерно |
« |
« |
« |
||
|
Пшеница |
тонy |
6,0 |
||||
|
Ячмень |
11,5 |
|||||
|
Горох |
1,0 |
« |
« |
|||
|
Семена различных культур |
3,5 |
|||||
|
Прочие культуры |
4,0 |
|||||
|
3 |
Скот |
Имение |
Акты от 3,14 августа |
|||
|
Лошади |
голов |
37 |
« |
Чеславичи |
||
|
Крупный рогатый скот |
« |
42 |
« |
|||
|
Свиньи |
« |
5 |
« |
|||
|
Овцы |
«с |
17 |
« |
« |
||
|
4 |
Имущество |
Бяла Подляска, Соко-лув, Седлец, Люблин, Минск-Мазовецкий, Ключевицы, Райовец, Красностав |
Акты от 10, 13, 16, 17, 20 августа |
|||
|
Имение |
шт. |
19 |
||||
|
Весы десятичные |
3 |
« |
||||
|
Магазины и к ним служебные помещения |
6 |
» |
||||
|
Пивоваренные заводы |
5 |
« |
||||
|
Сахарный завод |
1 |
|||||
|
Цементный завод |
1 |
« |
||||
|
Спиртовой завод |
1 |
« |
||||
|
Подсобные хозяйства |
3 |
« |
« |
|||
|
Рыбные хозяйства |
1 |
« |
« |
|||
|
Складские помещения |
« |
2 |
« |
«с |
||
|
Мельницы |
2 |
« |
« |
|||
|
Железо листовое |
лист |
7 |
« |
Красностав, Ключевицы, Райовец, Люблин |
Акты от 26.7; 4, 10, 13, 14, 20 августа 1944 г. |
|
|
Решетки колосниковые |
шт. |
500 |
« |
|||
|
Втулки |
« |
1500 |
||||
|
Лемеха |
« |
1100 |
« |
|||
|
Мотыги |
1500 |
« |
||||
|
Оросители |
25 |
« |
||||
|
Стекло для фонарей |
« |
4000 |
« |
« |
||
|
Стекло оконное |
ящиков |
17 |
« |
« |
||
|
Бумага писчая |
кг |
3000 |
« |
« |
||
|
Бумага наждачная |
« |
500 |
« |
« |
« |
|
|
Бруски для кос |
шт. |
3000 |
« |
« |
||
|
Гайки |
5000 |
« |
« |
|||
|
Порошок для стирки белья |
тонн |
2,0 |
« |
« |
« |
|
|
Лампочки электрические |
шт. |
2000 |
« |
|||
|
Скобы разные |
« |
200 |
« |
|||
|
Бабки для клепки кос |
500 |
« |
« |
|||
|
Солод |
тонн |
31,5 |
« |
|||
|
Отруби |
« |
9,0 |
« |
« |
« |
|
|
5 |
Сельскохозяйственный инвентарь |
|||||
|
Тракторы |
шт. |
1 |
« |
Красностав |
Акты от 25, 27 июля 1944 г. |
|
|
Соломорезки |
« |
2 |
« |
|||
|
Грабарки |
2 |
« |
||||
|
Бороны |
12 |
Управляющему экономии |
Ключевицы |
Акт от 20.8. с.г. |
||
|
Плуги |
16 |
|||||
|
Сеялки |
6 |
« |
« |
|||
|
Молотилки |
3 |
« |
« |
|||
|
Веялки |
« |
7 |
« |
« |
||
|
Триеры |
2 |
« |
« |