Кирпонос М. П., генерал-лейтенант, командующий войсками Ленинградского военного округа

КИРПОНОС Михаил Петрович, род. 9( 21 ).01.1892 г. в дер. Вертиевка, ныне Черниговской обл. На военной службе с 1915 г. Участвовал в 1-й мировой войне. В 1917 г. окончил военно-фельдшерскую школу. В Красной Армии с 1918 г. В годы Гражданской войны командовал батальоном, затем был начальником штаба, помощником командира и командиром полка, помощником начальника и комиссаром военной школы. После окончания Военной академии им. Фрунзе в 1927 г. был начальником штаба дивизии, затем начальником и военкомом военного училища. В советско-финляндской войне (1939 — 1940 гг.) командовал дивизией. С апреля 1940 г. командовал корпусом, затем — войсками Ленинградского и Киевского Особого военных округов. С началом Великой Отечественной войны командовал Юго-Западным фронтом. Генерал-полковник (1941), Герой Советского Союза (1940). Награжден 2 орденами, медалью. Погиб в бою 20.9.1941 г.

Товарищ Народный комиссар, доклад генерала армии т. Тюленева достаточно подробно осветил характер современной оборонительной операции и в основном правильно. Однако, у меня есть некоторые замечания к его докладу.

1. Тезис перерастания оборонительной армейской операции современного наступления{205} не совсем ярко оказался выраженным в докладе генерала армии т. Тюленева.

Из его доклада и той схемы, которая предложена нашему вниманию, именно этот тезис перерастания из оборонительной операции в наступательную не подтверждается той группировкой, которую мы имеем на (этой) схеме; она не дает возможности, за отсутствием достаточных сил, обороняющемуся перейти в наступление без помощи фронта. Очевидно, генерал армии т. Тюленев это обстоятельство не доложил, что эта операция может перерастать в наступление при условии, если фронт подбросит соответствующие силы для этого перерастания в наступление. А этими силами будут механизированные части, авиация и т. д.

2. Я также, как и предыдущие, выступавшие здесь товарищи, хочу сказать о насыщении артиллерийскими средствами оборонительного боя.

Мне кажется, вряд ли будет такое положение, когда мы будем иметь в обороне на километр фронта до 40 орудий. При таком насыщении артиллерией уже можно не обороняться, а наступать.

(Г. К. Жуков: Правильно!).

[М. П. Кирпонос]: Очевидно, мы будем иметь меньшее количество артиллерии, чем 20 — 40 орудий. Да такое количество орудий в обороне и не требуется.

(И. В. Тюленев: Такого количества орудий — 40, нет, я говорил — 20 орудий).

[М. П. Кирпонос]: Я понял — 20 — 40 орудий.

Что касается использования артиллерии, то, мне кажется, не плохо было бы использовать нам опыт, который мы имели в войне с белофиннами, вернее, их опыт использования артиллерии. Они использовали свою артиллерию по принципу кочующих орудий. Это дало свой результат. Нам нужно будет использовать этот принцип в оборонительной операции, в оборонительном бою; артиллерия в обороне должна будет иметь достаточное количество подготовленных оборонительных позиций с тем, чтобы она могла бы вести огонь с разных огневых позиций, ставя этим самым наступающего в тяжелое положение для ведения борьбы с артиллерией обороняющегося. Для того, чтобы подавить артиллерию обороняющегося, наступающему придется вести огонь по всем позициям, то есть рассредоточить свой огонь, а этим он ничего не достигнет»

3. Кроме того, мне хотелось бы подчеркнуть следующий вопрос.

Пехота не нашла своего яркого отражения в докладе генерала армии т. Тюленева. А пехота, вооруженная и оснащенная автоматикой, при искусном использовании местности, чего требовал от нас Народный комиссар обороны на тактических занятиях, которые он проводил в военных округах, — эта пехота, используя свою автоматику, может оказывать довольно сильное влияние на наступающего противника и наносить ему сильные удары. Это опять таки подтверждается опытом войны с белофиннами. До тех пор, пока мы не перестроились, мы несли большие потери от искусно используемого огня пехоты, крепко закопавшейся в землю. Хочу еще раз подчеркнуть, что использование автоматического огня пехоты — пистолеты-автоматы, винтовки и такое прекрасное средство, как минометы, — наносят большое поражение наступающей пехоте противника.

4. Одновременно с этим встает вопрос о маскировке в современном оборонительном бою. Это — исключительно важный вопрос. Отличная маскировка не дает возможности противнику выяснить систему обороны и тем самым в значительной мере затрудняет возможность борьбы по преодолению ее (обороны). Маскировка должна являться в современном оборонительном бою одним из важнейших элементов.

5. Относительно терминологии: активная или пассивная оборона. Мне кажется, что оба эти термина и «активная» и «пассивная» должны быть изъяты»

(И. В. Тюленев: Я не упоминал этих терминов).

[М. П. Кирпонос]: Да, но у нас эти термины есть.

Мне кажется, что оборонительный бой — это один из основных видов боя, имеющий своей задачей, измотав противника, затем окончательно его добить. Задача ясная — обороняющийся должен бить противника всегда и, следовательно, определение активности или пассивности должно отпасть.

(С. К. Тимошенко: — Никакой терминологии. Оборона на узком фронте, оборона на широком фронте. Ничего этого не надо.)

[М. П. Кирпонос]: 6. Генерал армии т. Тюленев в своем докладе упирал на вопрос контратак. Я не противник контратак, но контратаками злоупотреблять в обороне я лично не рекомендую. Почему? Потому, что раз мы перешли к обороне, значит у нас не хватает сил открыто драться, а раз у нас не хватает сил открыто драться, мы должны драться и бить противника, искусно используя местность, естественные и искусственные препятствия и маскировку.

(Из президиума: Это и будет пассивная оборона).

[М. П. Кирпонос]: Нет, это не будет пассивная оборона. На опыте борьбы с белофинами я должен сказать, что когда финны не шли в контратаку, мы с большим трудом преодолевали их сопротивление вследствие сильного огня из дотов, дзотов, окопов и щелей. Это была активная оборона, а не пассивная. Но как только финны переходили в контратаку, мы были этому обстоятельству чрезвычайно рады, потому что от контратаки оставалась пыль, финны несли огромные потери, оставляли буквально сотни трупов. Еще раз подчеркиваю, что я не противник контратак, но рекомендовать всюду и везде контратаки не следует. Контратаки должны быть, но они должны иметь достаточно сил и средств для того чтобы разгромить вклинившегося в оборону противника.

Необходимо подчеркнуть и следующее положение. Характерная особенность современной оборонительной операции или оборонительного боя заключается в том, что наступающий воздействует на всю его глубину, и поэтому обороняющийся должен быть готов к тому, чтобы одновременно вести бой на всю глубину. [230] В случае проникновения механизированных частей противника непосредственно в район обороны, хорошо оборудованные противотанковые районы с соответствующим количеством танков и других средств должны их уничтожать. Это первое.

И второе — обороняющийся должен быть готов быстро ликвидировать крупные парашютные и посадочные десанты. Для этого должны быть подвижные, автобронетанковые средства, немедленно выбрасывающиеся на место высадки или выброски десанта для уничтожения высадившегося противника.

Еще один вопрос, о нем как-то в докладе не было сказано, это такое мероприятие обороны как контрподготовка.

(Голоса: было).

[М. П. Кирпонос]: Может быть я прослушал. Этот вопрос играет исключительно большую роль. Обороняющийся должен обязательно располагать авиацией и дальнобойной артиллерией, чтобы обрушиться на наступающего еще когда он только подходит к нашей зоне заграждения, особенно при прохождении им теснин и дефиле и наносит ему поражение изматывая противника материально и морально и тем самым подготовляя разгром его (противника) перед передним краем основной оборонительной полосы. Кроме того, обороняющийся должен подготовить проведение контрподготовки в период, когда наступающий будет готовиться к проведению артподготовки и к атаке. В этих условиях обороняющийся должен будет обрушиться своим артиллерийским огнем, минометами и авиацией по огневым артпозициям и наблюдательным пунктам [противника], а также и по его пехоте, занимающей исходное положение для атаки. [231]

РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 58, л. 55 — 59.