Штерн Г. М., генерал-полковник, командующий войсками Дальневосточного фронта{148}

Мне кажутся необходимыми следующие основные условия, которые позволят перейти к операции тех масштабов, о которых здесь докладывал генерал армии т. Жуков.

1. Общее превосходство сил, и прежде всего — превосходство в танках, авиации и артиллерии, смелое сосредоточение подавляющего превосходства на решающем направлении.

2. Хорошая подготовка и оснащение войск для прорыва укрепленных районов.

3. Правильная организация мотомеханизированных корпусов, в которых танки являются главным родом войск; имеется сильная своя артиллерия, достаточно сильная своя пехота для обеспечения прорыва, когда нужно — и маневра, сильные саперные и зенитные части; организация таких корпусов, которые способны вести общевойсковой бой и выполнять самостоятельно оперативные задачи при мощной поддержке авиации.

4. Местность в полосе наступления и местность в районе сосредоточения должна быть доступна для действий и передвижений крупных танковых соединений.

Начальный этап современной операции, как правило, потребует огромного прорыва укрепленной полосы пехотой при мощной поддержке артиллерии, танков и авиации. В этом прорыве пехота — основной род войск.

Для развития оперативного успеха и вхождения в прорыв механизированного корпуса фронт прорыва ударной армии должен быть не менее 20 — 25 км. Этот фронт нужно стремиться возможно быстрее расширить наступлением соседних армий, а также действиями самой ударной армии.

Для развития оперативного успеха, по опыту сражений в Бельгии, общий фронт прорыва на направлении главного ударного фронта группой армий должен быть не менее, чем 80 — 100 км. [157]

Я лично считаю, что если война идет с сильными великими армиями, то фронтового прорыва в одном направлении для разгрома или для нанесения серьезного стратегического поражения армии крупного противника будет недостаточно. Я полагаю, что фронт прорыва порядка 80 — 100 км допускает вхождение в глубину прорыва 2 — 3 мотомехкорпусов, подчиненных армейскому и фронтовому командованию. Такое развитие прорыва может привести к разгрому крупных группировок противника.

Я согласен с основными формами фронтовой операции, которые выдвигал докладчик. И хотел высказать свое мнение о том, что в ряде случаев может быть выгоднее прорыв двух смежных армий, к которому, кажется, т. Жуков относится не отрицательно, но считает его дающим меньшие надежды на успех, нежели фланговый удар.

Я считаю, что прорыв двух смежных армий внутри флангов этих армий также представит значительные выгоды, в особенности если наступление будет развертываться не силами одного фронта, а, скажем, силами двух фронтов. И в этом случае в этот прорыв можно было бы пустить и второй армейский эшелон развития прорыва и фронтовой эшелон развития прорыва.

Я хочу высказать опять свое мнение о том, что желательно, чтобы ударная армия имела бы свой эшелон развития прорыва и, кроме того, была бы или подвижной армией, или самой механизированной группой, или усиленной подготовкой корпуса как эшелона развития прорыва фронта.

Кто организует боевую операцию — тот заинтересован в двух вопросах. Прежде всего, чтобы прорыв не вышел только клином. Клин — это есть начало этого прорыва и дальше движением клином, как немцы применяли в Бельгии и во Франции, а затем этот клин должен расширяться продвижением вперед всего фронта. И второе, тот, кто организует боевую наступательную операцию, должен всячески стремиться к тому, чтобы пустить в дело, пустить в оборону [противника] наибольшее количество своих сил.

Я полагаю, что для этого должен быть соответствующий исходный район. Если мы будем иметь армейские ЭРП, кроме фронтовых ЭРП, то при фронтовом ЭРП сразу можно давать глубокую задачу (на километров 120) в район расположения крупного резерва противника, в район его пустующих направлений, баз, а эшелон развития прорыва в механизированном смешанном подчинении здесь загибает свой фланг для того, чтобы своим ударом непосредственно (и оперативно и тактически) [в] тыл противника позволить [развернуть] продвижение широким фронтом армии за пределами самого относительно узкого фронта прорыва. Основная масса сил и тыловые средства усиленно сосредоточиваются в ударной армии на относительно узких участках фронта и основных участках, назначенных для прорыва, но наступление свое вести на возможно более широком фронте. Тут надо вопрос прорыва и выбора фронта прорыва и вопрос фронта наступления ни в коем случае не смешивать. Наступление должно вестись на возможно широком фронте. Причем каждая из армий наступающего фронта, в том числе и наша ударная армия, наступает на указанные ей командующим фронтом участки, создавая свои ударные группы даже без больших средств усиления Резерва Главного Командования.

Я считаю, что при выработке наших принципов в будущих наступательных операциях мы должны очень внимательно еще раз обратиться к таким историческим примерам, как брусиловский прорыв 1916 года{149}, наступление на широкий фронт путем удара на узкие участки отдельных армий. Он, правда, не имел шанса, чтобы превратиться в сокрушающий прорыв, но все-таки улучшил несколько в 1916 году стратегическое положение России и ее тогдашних союзников. И нужно очень внимательно изучить то. что мы не изучили — это каталонские (весной 1938 г.) операции фашистов{150} и операции фашистов, положившие конец сопротивлению республиканцев весной 1939 г., которые тоже были построены на системе расшатывания фронта и нанесения последовательных ударов широким фронтом. [158]

Июньские операции группы Бока{151}, Рундштедта{152}, фон Лееба{153} имели размах линии фронта в ... км{154}.

Теперь несколько замечаний о боевом составе и оперативном построении армии. Построение ударной армии должно предусматривать сосредоточение всех средств, сосредоточение резервов для проведения операций и группу авиации, приданную армии.

В марте месяце 1918 г. в наступлении в Пикардии в 185 км [полосе] имелось... дивизий. {155}

На одну дивизию в первой линии приходилось по 2 км фронта атаки. Здесь было 6263 орудия. Средняя полоса фронта была ... {156} км при пятичасовой артиллерийской подготовке.

К сожалению, у нас нет данных германской армии в Польше и на Западе. Опыт войны в Финляндии подтвердил необходимость иметь в составе ударных корпусов на прорыв дивизии.

Мне кажется, что т. Жуков стоит за то, что лучше иметь эти дивизии в резерве армии. Мне кажется, что надо иметь на фронте (помимо двух дивизий в первом эшелоне) одну дивизию и еще дивизию во втором эшелоне.

Я согласен с тем, что тут имеются указания по двум нормам. На вспомогательном направлении в 8 — 9 км фронтового прорыва можно не иметь в данном случае второй эшелон. Я, выражаясь словами Г. К. Жукова, считаю, что нужно всегда на главном ударном направлении иметь второй эшелон.

Танки, которые придаются пехоте, могут быть и существуют в виде танковой бригады и танковой дивизии, входящей в механизированный корпус. Конечно, последнее нежелательно, так как лучше направлять мехкорпус свеженьким и полнокровным.

Но здесь нужно сказать, что я не согласен с мнением т. Жукова о том, что как правило танковые корпуса должны вводиться в прорыв после того, как проломлена вся глубина обороны, в том числе и вторая полоса обороны. Я очень хорошо знаю{157}, какие трудности представляет прорыв хорошо развитой в глубину обороны противника. И этот прорыв после овладения первой оборонительной полосой может потребовать еще чрезвычайно много усилий и времени, когда танковый корпус, находящийся в бездейственном ожидании ввода в прорыв, с отчаяния будет не по заблаговременно принятому решению брошен [в бой], чтобы проломить эту оборону.

Я полагаю, что если у противника более глубокая оборона против той схемы, которую докладывал здесь т. Жуков, то в ряде случаев будет целесообразно после прорыва пехоты, усиленной танками РГК, артиллерией и прочим, переднего края противника, пока еще нет тактической [ясности] {158}, пока противник не проанализировал серьезность положения, возможности прорыва второй оборонительной полосы, бросить танковый корпус, проломить оборону здесь самому. Понятно, что каждому хочется пустить .в прорыв танковый корпус свеженьким и чистеньким, но это не всегда получается, а большей частью — не получается. И немцы свои мехкорпуса пускали для прорыва и полевой обороны, а во Франции — в ряде случаев и долгое время — обороны северной, слабенького продолжения линии Ма-жино.

Нормы танковой насыщенности считаю: не менее одного батальона тяжелых танков на стрелковый полк и не менее одного батальона легких танков при прорыве укрепленной полосы. На армию в [составе] 6 — 7 дивизий — [при построении] в один эшелон [необходимо] порядка 750 — 800[танков] или 3 танковых бригады РГК. [159]

Нормы тактической плотности зависят от количества и системы ДЗОТ и препятствий у полосы наступления. Конечно, это зависит также и от детальной артиллерийской подготовки, от наличия авиационных бригад, от взаимодействия{159} с ними танковых бригад РГК. Плотность колеблется в пределах 60 — 70 орудий. Я рассчитываю [иметь] желательную плотность на 1 км фронта артиллерии, исходя из обороны — из того, чтобы проломить оборону по штатам нашего соседа как на западе, так и на востоке. И по моим расчетам, которые мы делали вместе с генерал-лейтенантом т. Клич в больших деталях, получается, что, несмотря на наличие танков и авиации, плотность [артиллерии] не должна отходить от норм плотности артиллерии в мировую войну. Считаю [необходимой] среднюю плотность, равную 80 — 100 орудиям [на 1 км], даже при наличии танков [при] прорыве.

Колоссальное значение имеют инженерные войска, которые диктуются самой жизнью, а мы должны этот процесс подталкивать. Колоссальное значение приобретают эти войска, я о них говорить не буду.

Всего в составе ударной армии, состоящей по моим подсчетам из 4 корпусов (я ниже доложу, если Народный комиссар продлит еще мне несколько минут, о составе ударной армии) и 1 механизированного корпуса, исходя из сегодняшних условий и возможностей, нужно иметь не менее трех авиадивизий смешанных — по 1 — 2 во время прорыва для тесного взаимодействия с 2 — 3 корпусами. Одна из этих дивизий должна быть готова для переключения на поле боя с мехкорпусом.

Чтобы не было недоразумений, я хотел бы доложить, что речь идет об армейской авиации. Если говорить об армии в составе двух ударных групп для содействия прорыву, то необходимо иметь в составе фронта не менее 10 — 12 авиадивизий, а в составе армий из двух ударных групп речь может идти о цифре 30, которую т. Жуков здесь называл, т. е. количество самолетов должно измеряться несколькими тысячами. Желательно иметь, конечно, авиадесантные части.

Мотомехкорпус, эшелон [развития] прорыва армии должен быть в составе двух танковых дивизий. В дивизии свой моторизованный полк, с полком артиллерии, инженерным батальоном, дивизионом ПТО и дивизионом МЗА; 1 — 2 мотодивизии, 2 мотополка, 1 танковый полк, 1 саперный батальон, 1 дивизион ПТО (обязательно противотанковые орудия) и дивизион МЗА.

Кроме того, необходимо иметь свой корпусной инженерный батальон, мостовой батальон, зенитный батальон среднего калибра. Согласен с Потаповым, что нужно иметь не мотоциклетный полк, а разведывательный, в котором должны быть танки, броневики и мотоциклы. Для усиления мехкорпуса могут быть приданы и кавдивизии.

О составе и оперативном построении армии. По опыту проведения войн выведены следующие виды армии: ударная армия, действующая на главном операционном направлении и решающая важнейшие задачи в составе фронтовых операций. Какие к ней предъявляются требования — известно. Состав такой ударной армии я планировал следующим порядком: 4 стрелковых корпуса с резервными дивизиями — 12 — 15 дивизий, 1 мехкорпус, эшелон развития прорыва, 2 танковые дивизии, 1 — 2 мотострелковые дивизии, от 6 до 9 артполков Резерва Главного Командования, считая, что каждый корпус имеет 2 корпусных артполка, 15 — 20 зенитных дивизионов Резерва Главного Командования среднего калибра (76 — 85 мм) и такое же количество зенитных дивизионов МЗА, 4 — 5 танковых бригад РГК, примерно 1000 танков для непосредственной работы с пехотой на поле боя, 2 — 3 воздушные десантные бригады и другие части. Об авиации я уже говорил. Затем могут быть армии, состоящие из преобладающего количества моторизованных и механизированных соединений. Мне кажется подходящим состав такой армии, которая может выполнять и самостоятельную ударную задачу и быть эшелоном развития прорыва фронта: танковая группа (1 — 3 танковые дивизии), 2 — 3 легкие дивизии, 1 — 2 воздушнодесантные бригады и 3 — 4 стрелковые дивизии, которые могут подкрепить развитие операции{160} этой подвижной армии. [160]

Наконец, могут быть армии вспомогательного направления, примерно того состава, о котором говорил здесь т. Жуков. Желательно чтобы они были немножко усилены, так как им придется развивать наступление: 2 — 3 стрелковыми корпусами, 6 — 8 стрелковыми дивизиями, 1 — 2 танковыми бригадами, 2 — 3 артиллерийскими полками РГК. Если есть возможность, придать еще за счет фронта смешанную авиационную дивизию.

Об этапах операции т. Жуков говорил. Основные этапы такие: 1) подготовка операции, 2) производство прорыва, 3) ввод в прорыв, 4) выполнение той задачи, которая поставлена высшим командованием.

О взаимодействии родов войск при прорыве армии. Подготовительный этап операции, он же — подготовительный этап прорыва. На подготовку, если мы хотим подготовиться как следует, нужно время. Операции мировой войны готовились по 4 — 5 месяцев. Это операции в процессе войны. Операции немцев в Норвегии{161}, операции немцев на Западе готовились, как минимум, с момента окончания польской кампании. Если взять Халхин-Гольскую операцию, то она готовилась шаг за шагом в течение 3 недель, а фактически больше, потому что в процессе предыдущих боев уже был заложен ряд элементов подготовки этой операции, в том числе подготовка в области тыла, сосредоточения авиации и т. д. Если есть какая-нибудь возможность, никогда не нужно форсировать подготовку, требовать — наступай обязательно сегодня, а не завтра, — настолько сложна подготовка современной операции.

Подготовительный этап прорыва. Артиллерия производит систематическую обработку укреплений и огневой системы противника методическим огнем и выявление{162} разрушений [объектов для разрушения], мешает восстановительным работам. Саперы разрушают по ночам препятствия. Пехота медленно сближается с передним краем противника путем ночных вылазок. Готовятся артпозиции для всей артиллерии, назначенной для прорыва, готовятся орудия, назначенные к стрельбе прямой наводкой. Все организуется с учетом маскировки операции, поэтому их работы необходимо проводить на самом широком фронте, как это было сделано в Брусиловском прорыве, и необходимы другие меры маскировки.

Авиация участвует в обработке оборонительной полосы в подготовительный период, в обработке оборонительной системы противника и ведет борьбу за господство в воздухе ударом по аэродромам противника и в воздушных боях.

Нужно сказать, что все-таки господство в воздухе достигается в основном не ударами по аэродромам. Оно достигается, главным образом, разгромом и подавлением противника в воздушных боях.

Второй этап — артавиаподготовка атаки, атак. Артиллерию и пехотные орудия, авиацию, иногда часть танков подавляют огнем.

В часы артиллерийской [и] авиационной подготовки большая часть авиации участвует в подготовке, в подавлении укреплений{163} огневой системы, содействует атаке танков, пехоты. Часть фронтовой авиации с ночи, предшествующей атаке, и в день атаки, может (в зависимости от соотношения сил в воздухе) быть использована для продолжения атак по аэродромам.

Истребители прикрывают атакующие войска, подавляют авиацию противника на полевых аэродромах, содействуют высадке авиационного десанта. Причем авиационный десант необязательно высаживается одновременно с началом артподготовки.

Третий этап — в этом этапе большая часть истребительной авиации прикрывает вхождение в прорыв ЭРП{164} в воздухе. Авиационные полки, пушечные истребители и СБ присоединяются для содействия ЭРП при выполнении задачи{165}. Большая часть бомбардировочных полков наносит удары по аэродромам противника и по ближайшим резервам противника, которые могут задержать выход ЭРП в прорыв. [161]

Стрелковые корпуса содействуют артогневым действиям, подавляя огневое сопротивление на фронтах прорыва, уничтожая противотанковую артиллерию и отдельные ожившие батареи противника на флангах и в глубине.

В зависимости от хода боя часть армейской авиации продолжает взаимодействие с войсками прорыва, а часть помогает соседним участкам на флангах прорыва расширить прорыв и фронт наступления.

Саперные батальоны очищают дороги для движения колесных машин, очищают дороги от загромождения для движения танковых машин.

Четвертый этап — развитие прорыва. Прорвав фронт, стрелковые корпуса двигаются вперед на ЭРП, выдвигая авангард, и оставляют по решению командарма часть сил, примерно по одной дивизии на корпус, для расширения прорыва, обеспечения флангов и ликвидации оставшихся опорных пунктов и ДОТ[ов].

Переходят в наступление части второстепенного направления, в первую очередь на фронтах прорыва. Основная задача — ударом с фронта на флангах стрелковых корпусов расширить прорыв и окружить, уничтожить противостоящие фронту армии части противника.

Вот, примерно, основные вопросы.

По организации управления. У меня особых расхождений с т. Жуковым нет, я только хотел бы сформулировать свою точку зрения.

Командующий армией с полевым штабом должен находиться не в штабе, а на командном пункте армии, с которого лично он может видеть поле боя на направлении главного удара армии, т. е. фронт прорыва.

Из президиума: Правильно.

Этот термин — ВТУ{166} я считаю неправильным. Командующему фронтом можно иметь несколько ВТУ, расположенных близко к командному пункту. Этот ВТУ может быть в оборонительной операции, но в наступательной операции инициатива полкового управления должна быть возможно ближе к участкам прорыва и там должен быть командарм, который в состоянии иметь и соответствующую связь, и соответствующих людей, которых не надо всюду разыскивать, которые сразу могут передать его волю.

В составе полевого штаба на командном пункте командарма должны находиться: начальник штаба армии, начальник оперативного отдела с 4 — 5 помощниками, начальник разведывательного отдела с 2 — 3 помощниками, обязательно должен находиться командующий ВВС или человек им уполномоченный, или начальник штаба с четырьмя помощниками по оперативному и разведывательному отделу. Дальше, в штабе должны находиться: начальник связи армии с основными средствами узла связи армии, связь командующего ВВС, начальник артиллерии{167}, начальник ПВО, начальник инженерных войск, заместитель начальника штаба армии по тылу с 2 — 3 работниками 5-го отдела по основным видам снабжения и автодорожной службы.

Основной штаб армии и управления армии, заместители начальников отделов во главе с заместителем начальника штаба остаются в эшелоне штаба.

Я выдвигаю необходимость иметь в армии [должность] начальника тыла армии, который будет административно объединять все службы тыла; и он же организует оборону тыла.

Здесь присутствует генерал-лейтенант т. Курдюмов, который короткое время был моим заместителем по 8-й армии. Тов. Курдюмов знает, что мы вынуждены были, хотя нас было двое, пойти на то, что значительное время он сидел в Петрозаводске и объединял все группировки армейского тыла, запасные части и [органы], снабжения, потому что из штаба, находившегося впереди, управлять этим было очень трудно, можно было только давать наряды и заявки. Конечно, во всех операциях т. Курдюмов участвовал и проводил очень хорошо свою работу.

Г. И. Кулик: Задерживал грузы 14-й армии. [162]

Г. М. Штерн: Тов. Кулик, жизнь заставляет иметь начальника тыла армии.

Тут колоссальный административный аппарат, 100 тыс. людей в одной армии, в тылу надо чтобы кто-то их объединял.

Командующий ВВС должен находиться вместе с командармом на КП, в случае необходимости выезда он оставляет своего помощника или начальника [штаба] ВВС. На КП командарм должен иметь группу командиров штаба (6 — 10 человек) специально для делегатской службы. Их задача — не менее одного раза в день объезжать все части армии, командные{168} пункты полков первых эшелонов на главных направлениях, уточнять положение войск и сведения о противнике, уточнять расход и наличие боеприпасов, потери. Впечатление о работе войск и командования немедленно доложить.

При такой системе [работы] штаб армии будет обеспечен знанием обстановки, как это было организовано в штабе 1-й армейской группы во время Халхин-Гольской операции.

Следовательно, желательно этих делегатов закрепить за определенными направлениями, но во избежание кривотолков надо сказать, что это никакие не хенчи{169}, а это беспристрастные, объективные информаторы во всех боях. К сожалению, мы не получаем в порядке официальных сводок быстрых и достаточных данных, характеризующих точное состояние войск и такие дополнительные информаторы являются необходимыми.

Я хочу доложить по вопросу о средствах связи, что основными средствами связи при прорыве стрелкового корпуса штаба армии, штаба фронта все-таки остаются пока телефон, телеграф, для связи с эшелоном развития прорыва /ЭРП/ — радио. Телефон во всех современных операциях продолжает играть очень большую роль и нельзя, несмотря на ваши предложенные «кошки», все-таки от него отказаться. Тут надо принять целый ряд мероприятий, которые обеспечивали бы засекречивание и, конечно, надо дублировать по радио.

Я не знаю, нужно ли останавливаться на специально отработанном нами вопросе — вопросе питания современной наступательной операции, что является для работы фронта и армейского командования не меньше, как половина всей суммы его вопросов. При составлении расчета применялись первые данные о фактическом расходовании основных видов снабжения и потребном в современных операциях. Только по Халхин-Голу по десяти дням наступления в конце августа есть отдельные данные, по операциям на фронтах в Испании и по другим участкам боев в МНР. Все же (несколько бои происходили на узких участках фронта, но очень были насыщены техническими взаимоотношениями) я считаю возможным взять за исходное для расчета эти материалы, причем должен предупредить, что я считаю совершенно неправильными какие бы то ни было высказывания и расчеты такого порядка, скажем, 5 армейских боекомплектов, 10 армейских боекомплектов; нам тогда будет нужно одного вида боеприпасов — десять, а другого вида — половина боеприпасов и мы должны давать заявку и расчеты производить, как правило, по каждому виду боеприпасов в отдельности. Вот, т. Герасименко, {170} если тебе придется меня снабжать, я у тебя буду просить 120-мм гаубичные выстрелы — дай мне на операцию 10 БК, а винтовочных патронов — пока 10 БК. Это, товарищи, вы все знаете и больше всего знает наш сегодняшний докладчик. Наша пехота должна стрелять, для этого мы ее должны учить, но все-таки, как ни говорите, в современных наступательных боях несомненно уменьшаются расходы патронов и увеличиваются требования на артиллерийские выстрелы.

Я приведу свои расчеты для армии, исходя из норм, израсходованных т. Жуковым на Халхин-Голе. Только в среднем за эти десять дней на Хал-хин-Голе расходовалось по пушечным выстрелам от ¼ до 1/3 боеприпасов (причем были дни из этих десяти наиболее напряженные и наименее напряженные), гаубичных — от 1/3 до 1/2, авиационных — от 1/2 боеприпасов до 1 1/2 боеприпасов. [163]

Горючего для войскового транспорта расходовалось 1/3 заправки. Авиация расходовала 2/3 заправки в сутки в среднем, причем значительно меньше расходовали бомбардировщики, а на истребители приходилось до 2 — 3 заправок в сутки.

Я считаю, что у нас наступательная операция (с противником) не будет завершаться в течение 7 — 8 дней, а будет тянуться месяц (с 20 днями напряженного боя) потому, что обе стороны будут питать бой. Для указанного состава необходимо будет следующее количество [запасов] на месяц операции: огнеприпасов — 110000 тонн, огнеприпасов авиации — ...{171} тысяч тонн, горючего — 60 000 тонн. Итого — 260 000 тонн или 12 500 вагонов.

Если сравнить с некоторыми цифрами мировой войны, то в октябре 1916 г. группам северных французских армий подвозилось ежедневно 18 000 тонн грузов, а у меня вышло ...{172} тысяч тонн. Во время сражения на реке Сомма{173} для обеспечения 6-й французской армии в 1916 г. был накоплен запас в размере 150 000 тонн. В течение одного дня артподготовки 1 июля в этом сражении было израсходовано 8000 тонн боеприпасов.

Из президиума: Но там не было поправок на танки.

Г. М. Штерн: Да, поправок на танки не было.

Для первой армейской группы генерала армии т. Жукова, для обеспечения ее операции [на Халхин-Голе], при подготовке операции, в период наступления было подвезено 3000 тонн грузов. Для обеспечения наступательной операции армии необходимо заблаговременно подвезти в район станции снабжения запасы на 15 — 20 дней. Ежедневно придется подвозить со станции снабжения около 8000 тонн грузов. При отрыве от станции снабжения при развитии наступления до 150 км потребуется автотранспорта 3000 полевых машин ЗИС-5, 1000 наливных машин. Первая армейская группа во время событий на Халхин-Голе к 1 сентября имела ...{174}

На очень большом фронте необходим подвоз, доходящий до 270 км.

О восстановлении дорог и ДЭП. Нужно иметь обязательный резерв ДЭП. Нужно исходить из того, что необходимо самолетов — 50 процентов (500 штук), танков — 50 процентов (500 штук), артиллерии — 5 процентов, винтовок — 5 процентов (800 — 1000 штук). Наши войска, применив эти средства, обязательно усилят свое действие. Опыт (в частности хорошо известный т. Павлову) показал; что при соответствующей организации этого дела, при наличии оборудования и запчастей это самый хороший метод. Поэтому нам необходимо его придерживаться.

Причем я считаю необходимым обязательно доложить вам об организации особых госпиталей для легкораненых. В настоящее время при отсутствии этих госпиталей легко раненные люди утекают в глубокий тыл. Также необходимо иметь запасной полк на каждый стрелковый корпус.

Остальные нормы, по моему мнению, правильны и я согласен во всем с т. Жуковым, но только хочу добавить, что в военное время следует ввести добавочные полки.

Об управлении тылом я уже говорил. По ВВС останавливаться не буду: во-первых, потому, что у меня кончается время и, во-вторых, считаю, что этот вопрос будет здесь освещен.

Товарищ Народный комиссар, разрешите сделать еще два замечания по Дальневосточному фронту. Конечно, на Дальнем Востоке таких фронтов как по 85 дивизий у нас не будет. Но в то же самое время на Дальнем Востоке, как и в других местах, необходимо также, как и здесь, ввести эшелоны развития прорыва. [164] Ведь не только танки и конница дают успех, а нужно иметь обязательно свою мотопехоту, обязательно свои эшелоны развития прорыва. Вопросы организации эшелона в развитии прорыва также требуют своего немедленного разрешения.

Я считаю, что наша Красная Армия под руководством нашего Наркома товарища Тимошенко успешно выполнит все задачи и операции Красной Армии. Численность Красной Армии усилена новым составом. Красная Армия также усилена новыми средствами боевой техники и указаниями товарища Сталина, что современная война требует массового применения танковых, минометных, артиллерийских и других средств. И все эти указания товарища Сталина мы выполним.

РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 56, л. 63 — 83.