Доклад начальника Генерального штаба Красной Армии генерала армии К. А. Мерецкова{9}
Итоги и задачи боевой подготовки сухопутных войск, ВВС и оперативной подготовки высшего начсостава

МЕРЕЦКОВ Кирилл Афанасьевич род. 26.5(7.6). 1897 г. в дер. Назарьево ныне Московской обл. В Красной Армии с 1918 г. Окончил Военную академию РККА в 1921 г. и курсы усовершенствования высшего начсостава в 1928 г. В Гражданской войне участвовал в должностях комиссара отряда, помощника начальника штаба бригады, дивизии. В межвоенный период был начальником штаба дивизии, помощником начштаба корпуса, командиром дивизии, начальником штаба армии. Участвовал в национально-революционной войне 1936 — 1939 гг. в Испании, командовал армией в советско-финляндской войне 1939 — 1940 гг. С августа 1940 г. — начальник Генерального штаба, с января 1941 г. — заместитель Наркома обороны СССР. В годы Великой Отечественной войны командовал армиями, фронтами, был представителем Ставки ВГК на фронтах. После войны командовал войсками ряда военных округов, руководил курсами «Выстрел», был помощником Министра обороны СССР по ВВУЗам, генеральным инспектором Группы генеральных инспекторов МО СССР. Маршал Советского Союза (1944), Герой Советского Союза (1940). Награжден 16 орденами, в том числе орденом «Победа», Почетным оружием, медалями, а также иностранными орденами. Умер 30.12.1968 г.

1939 и 1940 годы протекали в сложной международной обстановке. Большинство народов мира втянуто империалистами в большую тяжелую войну. Народы воюющих государств несут на своих плечах все тяготы, навязанные им мировой бойней. Как и прежде богатеет только капиталист. Современная война, более тяжелая по своим последствиям, чем прошлые войны, не щадит никого ни на фронте, ни в тылу. Она уничтожает не только непосредственных участников войны, но и мирное население, которое вынуждено жить и трудиться под постоянной угрозой истребления современными техническими средствами борьбы.

В то время, когда воюющие народы терпят неизмеримые страдания, наш могучий народ под руководством великого вождя товарища Сталина благодаря его мудрой стратегии продолжает оставаться вне войны и по-прежнему уверенно идет к своей цели, улучшая свое материальное благосостояние и приумножая мощь вооруженных сил нашей страны.

Попытки со стороны империалистов испытать наше могущество и втянуть в войну были неоднократны и жестоко отбивались. Это получило особенно яркое свое выражение во время боев на Дальнем Востоке и на северо-западной границе нашего государства{10}. [14]

Такие события в международной обстановке не могли не отразиться и на жизни Красной Армии, она не осталась от них в стороне. Во время похода на запад{11} и, отвечая на провокации на Дальнем Востоке и в Финляндии, Красная Армия получила большой боевой опыт современной войны. В боях на карело-финском театре войны впервые в истории войн на Красную Армию выпала задача рвать долговременную укрепленную железобетонную полосу обороны. Несмотря на исключительно тяжелые метеорологические и природные естественные условия, которые, по признанию самих финнов, являются естественной преградой более сильной, чем линия Мажино{12}, Красная Армия успешно справилась с возложенной на нее правительством и партией задачей. Ряды героев Красной Армии пополнились молодыми талантливыми командирами, умеющими вести войска в бой и добиваться победы.

Наряду с успешным выполнением задачи в целом, в этой войне выявились большие недостатки в вопросах организационных, оперативно-тактических и дисциплины.

После войны Центральный Комитет нашей партии, правительство и Народный комиссар обороны подвели итоги и сделали соответствующие выводы по всем выявленным недостаткам. Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза т. Тимошенко на основе этих выводов потребовал от командующих войсками и военных советов, в целом и от всего начальствующего состава перестроить жизнь, быт и боевую подготовку нашей Красной Армии на новых началах.

Какие конкретные недостатки были выявлены в итоге и какие выводы мы можем сделать на основе учений, идущей на Западе войны? В организации наших войск выявлено много недостатков как по линии создания правильного соотношения между стрелковыми частями и тылом, так и по линии вооружения войск.

В процессе руководства боем командир оказался в таких организационных условиях, которые не позволили ему, с одной стороны, выявить по-настоящему боевое качество войск, с другой стороны, сделали безответственным и давали возможность путаться в организационной неразберихе.

Штабы оказались слабо подготовленными к практическому руководству [войсками] и неудовлетворительно руководили тылом. Начсостав, особенно стрелковых частей, воспитывался не на основе тактических положений, особенно при выводе{13} войск в бой. Несмотря на то, что наша армия насыщена современной техникой, авиацией, танками, артиллерией, автоматическим оружием, высший штаб вступил в войну с инструкцией 1905 года , когда наша армия стояла на ином техническом уровне. Не было ясного представления о вводе в бой технических средств войны. Армия не была подготовлена к прорыву железобетонных оборонительных укреплений и не изучила необходимые для этого инструкции. Личный состав боевых частей обучался далеко не на положении боевой обстановки и не приучался к боевой жизни, особенно в трудных природных климатических условиях.

Дисциплина и организованность войск как в условиях мирной обстановки, так и в условиях войны, на походах и в бою оказались слабыми, отчего маневры резко снижались и особенно затруднения испытывались в тылах.

Несмотря на постоянные разговоры о взаимодействии родов войск в бою и операциях, обучение войск было построено таким порядком, что войска практически обучались мало и то на маневрах, фактически оказались неподготовленными и необученными в [вопросах] взаимодействия. Снаряжение войск не отвечало требованиям войны.

Указанные недочеты с большой полнотой указаны в приказе Наркома № 120. Этим приказом требовалось изжить все недочеты, выявленные опытом войны, повысить дисциплину, требовательность к себе и подчиненным, установить постоянный контроль и наблюдение и проверку исполнения, боевую подготовку войск организовать и проводить исходя из основной задачи — взвод должен быть в полной боевой готовности. [15]

Приказ Наркома требовал коренной перестройки в обучении войск. В июле месяце Нарком установил, что обучение войск в округах идет по-старому, только отдельные округа начали перестройку в работе, причем в этих округах не было уверенности, что эта перестройка может повернуть боевую подготовку на правильный путь. Поэтому 25 июля Нарком послал командующим войсками особую директиву, что будет смотреть в августе-сентябре войска и на смотрах будут предъявлены следующие требования: войска на занятиях максимально приблизить к боевой обстановке и сами учения проводить в полном напряжении с выводом войск в предполье, организуя фактические заграждения такой местности, где будут проводить учения, закончив в короткие сроки возведение оборонных{15} сооружений, как это требуется в бою. Части должны быть подготовленными строить и атаковать оборонные сооружения во взаимодействии с артиллерией и авиацией.

Нарком взял на себя проверку войсковых соединений Западного [особого] и Московского округов, в остальных округах приказал провести проверку своим заместителям, кроме того, — командующим войсками округов. В результате не осталось ни одного соединения, которое бы не было проверено осенью этого года. И с этого момента началась действительная перестройка боевой подготовки Красной Армии.

В результате осенних смотровых учений, проведенных Наркомом и его заместителями, а также командующими войсками, установлено, что высший командный состав, увлеченный решениями текущих вопросов, забыл задачи боевого порядка{16} — [повседневную] работу дивизий, корпусов и армий сочетать с боевой подготовкой соединений{17}, взводов, что для выполнения приказа № 120 в первую очередь нужно обучать именно эти подразделения, как главное звено боевой подготовки, от обучения которых зависят успехи боя.

В боевой подготовке взводы, роты и батальоны отличались разнобоем [на] тактических учениях. Этот разнобой был установлен как внутри дивизий, корпусов и округов, так и между самими округами. На самом деле занятия проводились, конечно, с условностями, и только сама действительность хорошо показала ход дела{18}.

При проверке штабов как главный недостаток было установлено плохое освоение взаимодействий их между собой. Особенно слабо проводят штабы расчеты сопровождения прорыва танка{19}.

Выводы. По тактическим вопросам в результате смотровых занятий видим перелом. Одна стрелковая дивизия, производившая двухсуточный переход днем и ночью, показала хорошие результаты. Дивизия шла в полном снаряжении и на дорогах во время ее движения были проведены поправки{20}. Эта дивизия также показала себя с хорошей стороны. Объясняется тем, что они действительно по-настоящему готовят себя к боевым походам.

Директива Народного комиссара требовала в короткий срок пересмотреть боевую оборону. Основным недочетом построения обороны надо отметить линейность положения огневых средств. При выходе в оборону{21} по указанию НКО были применены новые средства защиты переднего края. Эти средства зарекомендовали себя с положительной стороны.

Предполье — установить заграждения в предполье. Предусмотреть, во-первых, в понятии предполье — о характере заграждения и системе проведения работ. Директива НКО полностью подтвердила те задачи, которые стоят перед предпольем. Эти задачи были самые главные и были разрешены. Такое (понятно — неполное) предполье создается для того, чтобы при так называемом движении главных сил противника поставить его движение в направление, наиболее выгодное для нас с тем, чтобы использовать этот период для нападения авиации и артиллерии. [16]

[В] первый период смотра наши командиры считали, что заграждения успешно могут строиться только в лесу, и в связи с этим Народный комиссар обороны вынужден был провести учение на разнообразной местности — в лесу, в горах или на открытых местах для того, чтобы показать, что при умении можно построить сильное заграждение в любой местности, но при этом надо помнить, что заграждения будут только тогда действительными, когда они каждый раз будут применяться с учетом особенностей характера данной местности.

Общие воинские начальники, наблюдавшие действия [по] организации предполья, считают, что успех дела в значительной мере зависит от того, как применили они свое решение. Они обычно не имеют общего решения на организацию боя в предполье и на устройство заграждения. Устройство заграждения целиком передается саперным начальникам, а последние, не зная тактических решений, строят заграждения самостоятельно и тактически неправильно, в связи с чем заграждения теряют свой смысл, легко обходятся и быстро преодолеваются. Были случаи, когда заграждения строятся не на главном направлении, которое надо загородить, а на второстепенном. Это привело к тому, что наступающие без затруднения достигали переднего края.

Войска, огораживающие заграждение, страдают двумя крайностями: или отходят при первом нажиме со стороны наступающих, не используя все средства сопротивления, или делятся на маленькие группы вплоть до полного окружения. Управление боевым предпольем обычно поддерживается с места позиции и-всегда нарушается в промежутках между позициями{22}. При отходе воинская{23} авиация еще не научилась поддерживать войска в предполье и их атаку.

Войска, преодолевающие предполье, не всегда ясно представляют себе, что надо делать для того, чтобы быстро проникнуть через заграждения и достигнуть переднего края. Это потому, что учения по преодолению предполья никогда почти не проводились, а если проводились, то само предполье имело лишь условное заграждение и потому не защищало [от] огня. Вот почему на учениях как только войска сталкивались с действительным заграждением, оказывалось, что они не [имеют] практики и сноровки при преодолении [его]. Были случаи, когда наступающие задерживались при заграждении на длительный срок, не зная, с какой стороны приступить [к нему].

При преодолении предполья можно отметить две крайности: или движение атаки вразворот боевому порядку через всю полосу — вплоть до переднего края, или стремление уничтожить оборону предполья. Незнание как преодолеть предполье сказывается и на постановке задач. Последние часто неконкретны, как, например, двигаться в направлении опушки, вместо того, чтобы разобраться конкретно в заграждении и поставить задачу для преодоления этого заграждения, как правильно атаковать позицию заграждения с фронта. Этого не было и только после вмешательства высшего начальства применяется выход и удар во фланг.

Выявилось неумение применяться к местности и правильно использовать местные предметы для укрытия бойцов. Боец бежит не столько, сколько нужно, а до тех пор, пока почувствует усталость, и он иногда вынужден останавливаться на открытой местности под огнем противника.

Неверные действия в горных условиях, в лесу, слабая ориентировка — все это приводит к тому, что быстро часть теряется и выходит из своих границ, а в горных условиях отделения, боясь потерять связь, прижимаются друг к другу и оставляют фланг открытым.

Самым главным недостатком является то, что командиры подразделений в ходе боя не оценивают обстановку, не отдают себе отчета в том, что представляет собой противник, какова система его заграждений, не определяют, где находится передовая позиция промежуточных рубежей и какими силами он обороняется. [17] Все это происходит потому, что командиры, выслав разведку, забывают о ней, вследствие чего сами находятся в неясной обстановке и тем самым неправильно воспитывают разведчиков.

Войска получили большую практику в обороне и преодолении предполья, быстро усвоили указания Народного комиссара и старших командиров.

Необходимо учесть, что лишь начало успешных и настойчивых действий во время боя в предполье развертывает инициативу как при обороне в предполье, так и в преодолении [его].

На войне наши войска не любили и не умели готовить исходное положение для наступления, а потому несли потери. У войск благодаря неправильному воспитанию на учениях и маневрах было принято лишь [общее] представление о характере действий противника и о силе его огня, поэтому войска как на войне, так и в первый период учений без принуждения плохо готовили себе исходное положение для наступления.

Только боевые стрельбы и специально организованные взрывы среди боевых порядков, настойчивые требования Народного комиссара заставили по-настоящему командиров отнестись к этому важному делу, после чего войска исходное положение для наступления начали готовить удовлетворительно.

Первое время при обстреле{24} бойцы проявляли некоторое беспокойство, затем поняв, что окопы надежно предохраняют бойца, стали легко переносить обстрелы.

В настоящее время был организован ряд таких боев. Необходимо это дело в дальнейшем развивать и одновременно развивать для занятия исходного положения, учитывая, что в этот период противник сосредоточивает основную массу огня артиллерии и авиации.

Атака с боевыми стрельбами. Первое время в армии в широких размерах проводились учения с боевыми стрельбами и одновременным бомбометанием авиацией и были случаи, когда пехота с трудом поднималась в атаку, не веря, что артиллерия не будет поражать их своим огнем. Однако бойцы и командиры вскоре убедились, что артиллерийский огонь никакой угрозы для пехоты не создает, наоборот, прикрываемая огневым щитом от противника, пехота чувствует себя надежнее и может успешно продвигаться вперед, доводя свой штыковой удар до противника{25}, дезорганизуя его артиллерию и авиацию. Поэтому на большинстве учений пехота и танки быстро продвигаются вперед, .не боясь случайных разрывов.

Как недостаток в атаке надо отметить скученность боевых порядков, танки сковывают пехоту, она часто группируется толпой около танков. В обстановке такой скученности получаются потери.

Применение обороняющейся [стороной] огневой завесы в момент атаки озадачивало атакующих, но не долго: пехота и танки обычно быстро находили выход из положения и умели проникнуть к передовому краю противника через огневую завесу.

Артиллерия с организацией артиллерийской подготовки справилась удовлетворительно. Однако подготовка артиллерии далеко не одинакова. Артиллерия 6-й стрелковой дивизии с своими заданиями справилась с трудом. Артиллерия 99-й и 123-й стрелковых дивизий показала отличную подготовку. Артиллеристы обеих дивизий показали высокую организованность и слаженность. Темпы их огня были действительно таковы, какими они должны быть в бою, причем быстрый темп не сказался в худшую сторону в отношении поражения. Подсчет поражений [артиллерией] дивизий показал хорошие результаты.

Вообще надо отметить, что подготовка артиллерии в Киевском особом военном округе стоит значительно выше, чем в других округах, как по умению обработать оборонные полосы, сопровождать пехоту, так и по меткости в стрельбе. [18]

Значительные трудности представляют для артиллерии не столько вопросы обработки переднего края, сколько правильные расчеты переноса огня при сопровождении пехоты огневым валом. В этом деле еще довлеет схема: огонь переносится не в соответствии с темпом продвижения пехоты, а по схеме, вследствие чего получается, что или пехота далеко отстает от огневого вала, или огневой вал задерживает продвижение пехоты.

Впервые авиация получила широкую практику взаимодействия с войсками, что дало возможность летчикам по-настоящему познакомиться с характером наступательного боя. Летчики убедились, что они могут вести огонь по переднему краю и сопровождать атаку своей пехоты. В начале учений как общевойсковые, так и авиационные начальники подходили с большой настороженностью к применению авиации на переднем крае обороны, особенно при сопровождении пехоты артиллерийским огнем, когда последний становится малоприцельным. При этом многие командиры настаивали на вводе авиации [в действие] после прекращения артиллерийского огня, но потом убедились, что применение авиации и артиллерии возможно совместное, что совместная обработка переднего края авиацией и артиллерией нанесет большой ущерб противнику и внесет в его ряды моральное расстройство. Это особенно важно в начальный период атаки при вводе [в бой] механизированных соединений. Такое положение помогло многим авиационным начальникам пересмотреть свой взгляд на увлечение только самостоятельными операциями, оторванными от других родов войск.

Авиация по своему количеству вооружения, а главное по качеству людей, представляет грозную силу, но в этом замечательном роде войск у нас много еще недостатков. Главный из этих недостатков — авиация подготовлена к несложным видам боя, особенно большое отставание в полетах при сложных метеорологических условиях и на большой высоте. Огневая [подготовка], подготовка авиации [к полетам] на большой высоте и ночью низка. Оперативная и тактическая подготовка — в запущенном состоянии. Общевойсковые начальники и высшее командование этим делом плохо занимались, сторонятся, не помогают авиационным командирам, а последние зазнались, увлекшись имевшимися успехами, не работают над собой и своими штабами.

До сего времени, несмотря на большой опыт, у нас нет авиационных уставов и наставлений по ведению боя. Нет инструкций о порядке ведения боя авиацией во взаимодействии с другими родами войск. Штабы авиационных соединений не перешли к нормальным занятиям и как органы управления еще слабы.

Самым слабым местом в авиации является то, что налицо низкая дисциплина. Правительство и Народный комиссар приняли решительные меры в этом направлении, даются исчерпывающие указания по наведению порядка командующими войсками округов. Все авиационные начальники должны с полной настойчивостью и четко провести указания Народного комиссара в жизнь. Это и послужит положительным моментом в перестройке боевой подготовки во всей нашей авиации.

Авиация в течение лета очень хорошо работала, но она работала в большинстве случаев по-старому, не перестроилась. Поэтому и результатов у нее меньше, чем в других родах оружия.

Народный комиссар настойчиво «притянул» авиацию к наземным войскам. Это и послужило началом совместной работы общевойсковых и авиационных командиров. Надо это закрепить, развить, предоставив больше возможности общевойсковым командирам и штабам совместно учиться. В настоящее время в авиации идет большая организационная работа. Главное управление Воен-но-Воздушных Сил сделало многое, но это только начало. Авиации требуется большая помощь и, в первую очередь, со стороны командующих войсками округов.

Танки привлекались на учения в сопровождении пехоты. Отмечается удовлетворительная тактическая подготовка танковых подразделений и вполне удовлетворительная подготовка водительского состава к вождению в горно-лесистых и болотистых условиях местности.

Основной недочет в действиях танков заключается в том, что они недружно предшествуют пехоте: часть танков отстают во время атаки, а другие далеко отрываются вперед, вследствие чего взаимодействия танков с пехотой на поле боя не получается. [19]

Как положительное явление следует отметить, что танкисты уже не боятся идти под непосредственным прикрытием артиллерии, не боятся осколков, снарядов и действуют так, как им придется действовать в бою.

Нужно отметить, как отрадное явление, что в результате учений, проведенных Народным комиссаром обороны, его заместителями и командующими войсками, высший командный состав, следуя примеру Народного комиссара обороны, включился в практическую работу по перестройке боевой подготовки. Войска это почувствовали и начали перестраиваться по-настоящему в выполнении поставленных им задач. Командиры убедились, что для того, чтобы войска начали быстро расти в тактическом отношении, требуется одно непременное условие — надо их учить, предъявляя конкретные требования, и учить в условиях, действительно приближенных к боевой обстановке.

Опыт последних войн, учений и полевых поездок показал недостаточную оперативную подготовленность и военную культуру высшего командного состава, войсковых штабов, армейских, фронтовых и особенно авиационных штабов. Этим вопросом раньше не занимались. Основной тормоз в том, что в течение многих лет отсутствовали указания по вождению крупных современных соединений, по вводу в бой вместе авиации и танков. Неясно было, как требуется применять крупные авиационные и механизированные соединения, куда направлять главное усилие{26} авиации — на обеспечение ли войск или на самостоятельную операцию, или то и другое делать в меру необходимости.

[Теория] вождения авиационных, механизированных соединений не разработана. Для того, чтобы этот большой недостаток выправить, необходимо в первую очередь решить все эти принципиальные вопросы. С этой целью Народный комиссар обороны и потребовал от участников совещания разработать теоретические вопросы и доклады с тем, чтобы в конце совещания и военных игр{27} дать указания по ведению современных операций. Кроме того, проверками в округах и в ходе смотровых и полевых учений установлено, что высший командный состав и штабы не работают над собой, не работают над повышением своего оперативного кругозора и над перестройкой своей работы в соответствие с требованиями Народного комиссара обороны, не умеют правильно и полно оценить обстановку, подготовить и принять решение, спланировать операцию, предусмотреть ее развитие, добиться [взаимодействия] родов войск в ходе операций и добиться ее материально-технического обеспечения, не имеют навыков скрытно и в короткие сроки создать мощные группировки, совершать перегруппировки, не овладели еще умением вовремя вводить в прорыв конно-механизированные соединения, резервы, а также обеспечить их огнем авиации, с трудом восстанавливают управление, нарушенное в ходе операции, не проявляют необходимой требовательности и не ведут борьбу с условностями, упрощенчеством, отчего снижается качество этих занятий. Не все начальники штабов, командующие войсками округов и армий лично руководят этим и часто перекладывают это важное дело на второстепенных лиц.

Богатый и разнообразный опыт последних войн меняет [взгляд на] характер современной операции и по-новому ставит вопрос вождения крупных войсковых соединений. То, что вчера казалось хорошо, не годится сегодня и требует пересмотра. Непрерывное изучение этого опыта, организации, вооружения и оперативных, тактических взглядов крупнейших иностранных армий является ближайшей задачей подготовки. Но вместе с тем необходимо систематически и постоянно изучать организацию, свойства и способы применения своих родов войск, чтобы уметь организованно вести их в бой, необходимо постоянно изучать тыл армии и фронта. [20]

Искусство управления современной операцией заключается в умении ее организовать, спланировать и обеспечить всем необходимым, проводить хорошо операции, чтобы всегда иметь на направлении главного удара превосходство сил и средств и [уметь] правильно организовать их взаимодействие.

Для более глубокого изучения и отработки вопросов наступательной и оборонительной операции после настоящего совещания, как вам уже указал Народный комиссар обороны, будут проведены специальные занятия и даны принципиальные указания по основным вопросам.

В порядке постановки вопроса. В результате [анализа] предварительных итогов боевых действий на Западе{28} и Карело-финском фронте Народный комиссар обороны приказал поставить на обсуждение совещания следующие вопросы.

Наш опыт войны на Карело-финском фронте говорит о том, что нам немедленно надо пересмотреть основы вождения войск в бою и операции. Опыт боев на карело-финском театре показал, что наши уставы, дающие основные направления по вождению войск, не отвечают требованиям современной войны. В них много ошибочных утверждений, которые вводят в заблуждение командный состав. На войне не руководствовались основными положениями наших уставов потому, что они не отвечали требованиям войны.

Главный порок наших боевых порядков заключается в том, что две трети наших войск находится или в сковывающих группах, или разорваны.

Переходя к конкретному рассмотрению боевых порядков, необходимо отметить следующее.

При наступлении, когда наша дивизия готовится к активным действиям в составе корпуса, ведущего бой на главном направлении, идут в атаку 16 взводов, причем из них только 8 ударных, а 8 имеют задачу сковывающей группы. Следовательно, в ударной группе имеется только 320 бойцов, не считая минометчиков. Если допустить, что и ударная и сковывающая группы идут одновременно в атаку, то атакующих будет 640 бойцов. Надо признать, что для 17-тысячной дивизии такое количество [атакующих] бойцов слишком мало.

По нашим уставам часть подразделений, расположенных в глубине, предназначены для развития удара. Они распределяются так: вторые эшелоны стрелковых рот имеют 320 бойцов, вторые эшелоны стрелковых батальонов — 516 бойцов, вторые эшелоны стрелковых полков — 762 бойца и вторые эшелоны стрелковых дивизий — 1140 бойцов. В итоге получается, что в атаку на передний край выходят 640 бойцов и для развития успеха в тылу находятся 2740 бойцов.

При подсчете количества подразделений, принимающих участие в атаке трехдивизионного корпуса, получается, что одновременно в атаку переднего края идут 12 рот ударных и 12 рот сковывающих групп, а 57 рот предназначены для развития удара. Едва ли такое положение можно признать нормальным.

Крайне неудачно построение боевых порядков. Начальствующему составу прививаются неправильные взгляды на характер действия сковывающих групп, наличие которых в атаке действующих частей первой линии создает видимость численного превосходства в силах, тогда как на самом деле в атаке принимает участие только незначительная часть войск. На войне это привело к тому, что в боях на Халхин-Голе{29} немедленно потребовали увеличения [численности] пехоты, считая, что в дивизии некому атаковать.

На войне на Карельском перешейке вначале командующие 7-й и 13-й армиями издавали свои инструкции, а когда появился командующий фронтом{30}, он дал свои указания как более правильно, на основе опыта и прошлой войны и текущей войны, построить боевые порядки для того, чтобы повести их в атаку.

По нашим предварительным выводам, отмена по существу установленных нашими уставами боевых порядков во время атаки линии Маннергейма{31} сразу же дала большие успехи и меньшие потери.

Боевые порядки в обороне также страдают отсутствием ясности. По нашему уставу две трети сил должны находиться в сковывающей группе и одна треть — в ударной. Кто должен вести бой в предполье — в уставе не указано. [21] Таким образом, при наступлении мы имеем одну треть сил в ударной группе, две трети — в сковывающей и в резерве, а при обороне в сковывающую группу выделяют две трети и в ударную — одну треть. И там и здесь на долю ударной группы приходится только одна третья часть всех сил, а между тем на эти группы возлагается самая ответственная задача. Как можно требовать от меньшего количества сил решения более серьезных задач?

По смыслу уставов у нас нет такой группы, которая имела бы задачей активно вести оборонительный бой. Все, что выделяется для обороны главной полосы, называется сковывающей группой. Мы это объясняем тем, что у нас был период времени, когда вообще боялись говорить, что можно обороняться.

Следовательно, можно понять, что сковывающая группа не имеет задачи нанести поражение противнику в оборонительном бою, а должна удерживать за собой занятые местности так, как это делали 18-я дивизия в Карелии и 54-я на том же направлении. Сидели так до бесконечности, пока не подошли и их не выручили.

В то же время назвали ударными группами в обороне такие части сил, которые по существу являются резервом обороны. Взять сковывание, введенное в наступательный, оборонительный бой полка, батальона и роты. Оказалось, что то, что можно признать правильным при ведении армейской, фронтовой операции, где сковывание, как более пассивная форма действий, не отрицается в связи с недостатком сил и даже полезно, потому что оно увеличивает силу удара в главном направлении, — вредно в полку, в батальоне и роте, действующих в направлении главного удара, так как это сковывание здесь не увеличивает силу удара, а наоборот, снижает ее, уменьшает количество войск, идущих в наступление в составе полка, батальона и роты. Это дает возможность при активных задачах некоторым слабым, малодушным командирам прикрывать свою бездеятельность тем, что он «сковывает», а не активно дерется.

Встречный бой у нас пока трактуется по труду Андогского{32}. Труд этот хороший, но построен на примерах еще суворовских походов. Тоже хорошие походы, но они были в совершенно другой обстановке и другие армии их проводили. Поэтому этот вид боя также необходимо, как мы установили, сейчас пересмотреть.

При наличии у нас массы танков и большого количества мехсоединений вопросы их вождения еще не разрешены. Нами отмечены только основные недочеты уставных положений, но эти положения являются главными, а поэтому и требуется пересмотр наших боевых порядков и применения их в бою.

Учитывая опыт войны на Западе, нам наряду с подготовкой к активным наступательным действиям необходимо иметь представление и готовить войска к современной обороне. Современная оборона должна противостоять мощному огню артиллерии, массовой атаке танков, пехоты и воздушному противнику. Поэтому она должна быть глубоко противотанковой и противовоздушной и во всяком случае — активной. Наступающий будет стремиться сосредоточить подавляющее превосходство сил и средств в направлении своего главного удара для того, чтобы согласованным ударом пехоты, танков, артиллерии, авиации прорвать оборону фронта, окружить и уничтожить войска обороны.

Главная задача обороны состоит в том, чтобы дезорганизовать взаимодействие наступающего противника, расколоть боевые порядки его пехоты и танков, лишить их поддержки артиллерией и авиацией и, уничтожая противника по частям, нанести ему окончательное поражение. Этого можно достичь эшелонированием оборонительных позиций и особенно активным и правильным применением авиации.

Стрелковая дивизия может строить свои боевые порядки в полосе шириною 10 — 12 км и глубиною 18 — 20 км. В пределах своего района она может иметь предполье 15 — 20 км и главную полосу обороны 6 — 8 км.

Стрелковый корпус обороняется в полосе шириною до 30 — 36 км и глубиною 27 — 35 км. В этом случае в полосе корпуса мы можем иметь предполье 12 — 15 км, главную полосу обороны 6 — 8 км, вторую полосу заграждений глубиной 6 — 8 км и вторую оборонительную полосу 3 — 4 км глубины. [22] В целом, стрелковый корпус может построить оборону в полосе 20 — 36 км с глубиною 27 — 34 — 35 км. При таких условиях глубина армейской оборонительной полосы может быть 70 — 100 км и [включать зону]{33} оперативных заграждений глубиной до 20 — 30 км.

Главная задача подвижных войск, обороняющих эту зону, состоит в том, чтобы лишить противника возможности двигаться по дорогам, задержать и измотать его ударами подвижных войск и авиации — как авангардные части, преодолевающие эту зону, так и особенно главные силы, идущие атаковать оборону.

Дальше полоса тактических заграждений глубиной 12 — 15 км. Основное назначение войск, обороняющих предполье, состоит в том, чтобы расколоть боевые порядки противника, лишить их поддержки артиллерии и танков, нарушить управление, взаимодействие наступающих войск. Разобщенные таким образом части противника должны подвергаться многочисленным коротким ударам из засады, изматываться и дезорганизовываться.

Надо так оборонять предполье, чтобы противник, войдя в него, вышел в главную полосу [обороны] разрозненным, подавленным и дезорганизованным. Предполье заранее должно быть подготовлено к взрыву. Местности, которые противник может использовать для размещения своей артиллерии, главных сил, командных и наблюдательных пунктов, минированные районы взрываются, когда противник сосредоточит в них свои войска.

Главная оборонительная полоса — до 8 км. Это полоса наиболее сильных оборонительных сооружений, включающая иногда долговременные бетонированные, дерево-земляные сооружения. Развитая в глубину главная лолоса обороны должна опираться на противотанковые районы, сильные противотанковые резервы и ударные эшелоны, которые своими маневренными{34} ударами способны уничтожить прорвавшиеся части.

Вторая такая же зона заграждений глубиною 6 — 10 км. Назначение этой зоны — остановить и расстроить прорвавшиеся через главную полосу обороны части противника. Мы раньше этим делом совершенно не занимались, так как нам всегда казалось: раз мы сковываем, то через нашу оборону никто не имеет права прорваться. Но мы знаем, что могут быть такие случаи на войне, когда противник все-таки прорвется, а раз это так, то надо предусмотреть, как в этом случае следует поступить.

Вторая оборонительная полоса глубиною 3 — 4 км. Эта полоса обороны имеет задачей уничтожить части противника, просочившиеся через вторую тактическую зону заграждений, и остановить, разбить подвижные части противника, выбрасываемые им для развития прорыва.

Оперативная зона маневровых резервов и противотанковых заграждений. Имеется в виду: в момент, когда идут большие события непосредственно на фронте, Главным командованием будут приняты меры к тому, чтобы остановить прорвавшиеся группы войск врага. Значит нужно заранее предвидеть, куда будут сосредоточиваться войска Главного командования.

Оперативная зона маневровых резервов и противотанковые заграждения состоят главным образом из противотанкового района, сильно прикрытого зенитными средствами, созданного на наиболее вероятных путях движения танковых частей противника. Она должна обеспечить своими маневрами части, обратившиеся с фронта под давлением противника. Глубина этой зоны 25 — 30 км. В этой зоне должно быть сосредоточено [усилие на] уничтожении танков противника.

Дальше имеется армейская оборонная зона; она прикрывает армейский тыл. Она может быть противотанковой и противовоздушной. Все условные элементы{35} имеют главной задачей раздробить силы наступающих и, уничтожая их по частям, подготовить окончательное поражение противника, переходя в общее контрнаступление. Он в этом случае сможет противопоставить артиллерийский огонь, когда будет иметь мощные убежища. [23]

Противотанковая оборона эшелонируется на всей глубине.

Борьба с танками начинается с противотанковых заграждений и ведется как наземными войсками, так и боевой авиацией. Она продолжается в предполье, но наибольшей силы эта борьба достигает перед главной полосой обороны и в ее глубине, когда в бой вступают основные силы, противотанковые части. Сильным средством могут быть передвижные противотанковые части, в состав которых входит ПТК{36}.

Народный комиссар неоднократно отмечал, почему отстают минные заграждения, которые играют большую роль в боях. Потому что мы даже не определили практически, кто будет иметь дело с минами на поле боя в этот период. [Заграждения являются] сильным средством в передвижных противотанковых частях, в состав которых входят войска не только противотанковой обороны, и передвижная пехота совместно с частями артиллерии, имеющими легкие противотанковые препятствия. Такой резерв может создать противотанковое препятствие и нанести поражение танкам противника.

В дальнейшем в глубине соединений должны быть созданы ограждения, разбитые при второй оборонной полосе. Это не значит и не указывает, что мы, как правило, допускаем, что танки противника должны пробиваться через главную полосу обороны. Нет, это значит, что мы, строя как следует главную полосу обороны, обязательно должны знать, что будем делать, если танки пройдут через главную полосу.

Подсобная{37} полоса обороны состоит из системы зенитных [и] наземных орудий. [Она] расположена так, чтобы прикрыть главным образом расположение резерва, пути связи, подвоз из тыла.

Вся система должна быть направлена на то, чтобы обеспечить некоторым резервам оказание противодействия удару противника, когда при обстановке боя будет брошена в наступление{38}. Для наиболее успешного решения задачи противовоздушной и противотанковой обороны и создана моторизованная бригада, которая при современных условиях требует большого умения вести оборону при эшелонировании на большой глубине.

При построении практической обороны нельзя считать, что подготовка оборонной полосы является способом распыления войск и создания возможности разгрома их по частям. Вопрос предполья также иногда неправильно понимают.

Мы должны, как правило, средством одной стрелковой дивизии во взаимодействии с танками, авиацией разбить дивизию противника, а дивизии, подготовленной к бою, эта задача посильна. Исходя из таких предпосылок, можно считать, что армия, наступающая на главном направлении, в своем составе может иметь 12 — 15 стрелковых дивизий, 4 — 10 танковых бригад, 6 — 10 артполков, 3 — 4 авиадивизии; с такой армией можно расширить общий фронт наступления до 35 — 50 км. Обычно за такой армией будет находиться резерв высшего командования. Для общего ввода [в действие] резерв потребует дополнительно не менее 2 — 3 авиадивизий.

При решении задачи при наступлении стрелкового корпуса дивизиям необходимо придать по две танковых бригады. В этом случае стрелковый корпус может не только прорывать оборонительную полосу противника, предназначенную для развития прорыва, такой корпус может прорывать оборонительную полосу на фронте от 6 [до] 12 км в зависимости от силы обороны. Следует иметь в виду и учитывать, что при большом наступлении противник может сосредоточивать массу средств не только в прорыве, но и в отходе.

Исключительное значение имеет обеспечение господства в воздухе в период наступления, но также и в ходе прорыва. Противник, внезапно атакованный, не сможет быстро ликвидировать прорыв. Не сможет быстро сосредоточить сильную группировку для своего направления и ведения главного удара. При наступлении и по мере продвижения наших войск хорошее взаимодействие [24] между собой дает хороший ход действий. Мы должны во взаимодействии с артиллерией и авиацией, а также пехотного огня обеспечить неразрывную силу наступательного хода боя. Неправильно в войне придерживаться схемы, если все делается в соответствии с обстановкой.

Современное наступление характеризуется тем, что новые мощные средства борьбы — авиация, артиллерия, танки и моторизованные войска — должны подавить господство в воздухе авиации [противника], действующей в главной полосе до 500 км, одновременно подавить и уничтожить противника, действующего в главной полосе [своей] обороны, средствами, выдвигаемыми из глубины [тыла] по железным дорогам, автотранспортом и походами. Наступательными активными действиями весь широкий фронт должен расшатать оборону противника, вытянуть [его] резервы к центру, после чего широким ударом в двух-трех направлениях разорвать фронт противника, вывести его из строя сопровождающей авиацией и централизованным огнем и по частям уничтожить противника, разрушая его тыл и управление.

В нашей практике, как правило, при решении задач принято исходить из простых математических расчетов для того, чтобы добиться уничтожения противника. Оказалось, что для организации прорыва оборонительной полосы требуется тройное превосходство, берут стрелковый корпус для наступления против дивизии противника.

При наличии тяжелых танков они составят первый танковый эшелон. Его задача — сломить противотанковую оборону, подавить и уничтожить противотанковые орудия. Тяжелые танки первого эшелона являются средством командира дивизии. При отсутствии первого танкового эшелона могут войти средние танки.

Если этим войсковым соединениям приданы тяжелые и средние танки, то они составляют второй танковый эшелон. Он выдвигается за первым и уничтожает танковые орудия.

Средние танки второго эшелона являются средством командира полка.

Третьи и последующие танковые эшелоны составляют легкие танки, они уничтожают огневые средства{39}, пулеметы, и таким образом [танки] ведут пехоту, непрерывно поддерживая ее в прорыве. Танки [этих] эшелонов являются средством командиров батальонов.

Это способ, которым мы рвали линию Маннергейма.

При отсутствии тяжелых и средних танков [надо] взять все противотанковые орудия в батальонах и полках. В этом [случае] первый танковый эшелон составят легкие танки, поддерживающие пехоту. Второй эшелон обеспечивает атаку и развитие успеха наступления; лишь при значительном насыщении первого эшелона танками командир может организовать танковые резервы. Этот резерв, в зависимости от обстановки, может быть использован для поддержки танков, ведущих бой [с задачей отражения]{40} контратаки противника и проникновения в оборону противника.

Во всех случаях танковая атака должна быть массовой и непрерывно поддерживаться артиллерийским огнем.

В наступательном бою огонь противника должен быть подавлен, должны быть подавлены его важнейшие оборонительные сооружения. Часть огневых средств и живая сила уничтожаются. Перед прорывом производится артиллерийская подготовка{41}, которая предусматривает период разрушения [оборонительных сооружений]. Боевая авиация разрушает оборонительные позиции. Продолжительность этого периода зависит от характера [оборонительных] сооружений противника. В период артиллерийской подготовки прорыва вся артиллерия и минометы подавляют всю оборону, уничтожают важнейшие [огневые] точки. Боевая авиация мощным бомбардировочным ударом по переднему краю обороны подавляет боевые порядки противника, подавляя мощным огнем передний край. Артиллерийская подготовка, в зависимости от характера укреплений противника и наличия средств, может продолжаться от 1,5 до 2,5 часов. [25]

Иногда для внезапной атаки нужно применять ночную атаку, которая должна заканчиваться на рассвете. Сначала танки и пехоту командир соединения должен обеспечить авиационной, артиллерийской поддержкой до полного разгрома противника. Это достигается огневым валом и последовательным сосредоточением огня по недосягаемым целям.

Все эти вопросы поставлены в порядке обсуждения. Они требуют, чтобы с ними тщательно разобрались и, как сказал Народный комиссар, разобравшись как следует, нужно обучать войска по этим вопросам.

Военно-учебные заведения и академии.

Военно-учебные заведения и академии проделывают большую работу, но вследствие загруженности и несовершенства программ они не добились еще выпуска хорошо подготовленных и правильно воспитанных командиров. Из наших вузов и академий выходят кадры, недостаточно овладевшие знаниями и практическими навыками по боевому использованию родов войск и современных средств боя. Они не могут правильно и быстро организовать взаимодействие родов войск на поле боя и не имеют правильного представления о характере современного боя. Это происходит потому, что вся система подготовки кадров командиров сверху донизу не отвечает требованиям, которые предъявляются к подготовке командиров современного боя.

В настоящее время нет еще правильно организованного руководства военно-учебными заведениями. Если войскам дана программа с подробной установкой как построить занятия, то программа вузов и академий еще не перестроена. У нас неизмеримо возросла [роль] артиллерии, танков, авиации и технических средств в современном бою, изменились способы действия пехоты, а программа наших вузов прошла мимо и не отражает этого роста.

Так, например, по программе для пехотных училищ из 3352 часов на весь курс для изучения специальных родов войск выделяется: на артиллерию — 90 часов, на бронесилы — 50 часов, на инженерное дело — только 35 часов, на химическое дело — 60 часов, на связь — 110 часов, а всего 445 часов или 10 процентов за весь курс. Поэтому авиации совсем времени не дано. При таком расчете времени вузы не в состоянии подготовить кадры, отлично владеющие всеми боевыми средствами и умеющие организовать бой.

Жизнь наша, боевая действительность далеко ушли от программ, по которым обучаются наши кадры. Необходимо пересмотреть программы и привести их в соответствие с требованиями современного боя.

Это положение с программами относится и к академиям, где также мало времени уделено на изучение специальных родов войск и новых боевых средств. Достаточно взглянуть в программу Академии имени Фрунзе для того, чтобы установить причины слабой подготовки кадров по основным вопросам вождения, организации взаимодействия родов войск в бою. За все время обучения на основном факультете этой академии на изучение техники родов войск уделено: на артиллерию — 88 часов, на бронесилы — 77 часов, на авиацию — 48 часов, на конницу — 53 часа, на инженерные войска — 41 час, на химические войска — 33 часа, а всего за весь курс — 340 часов.

Мы считаем, что отсюда идет корень тех ошибок в организации взаимодействия, потому что кадры, выходящие из вузов, не знают технику, я говорю не о тактике, а, повторяю, — технику своих родов войск, взаимодействия, которое они должны будут организовывать; они, конечно, не организуют этого взаимодействия потому, что все их внимание всегда формально: называется пушка, какая бы она ни была, — есть пушка; самолет, какой бы он ни был, — есть самолет. Они работают по схеме, совершенно не замечая качества войск.

В других академиях не изучают технику артиллерии так же, как в Академии [имени] Фрунзе. Поэтому из этих академий выходят командиры-специалисты по своему роду [войск] с весьма слабым представлением о характере современного боя и о боевом использовании остальных родов войск.

Такое положение дальше нетерпимо. Программу всех академий и вузов необходимо пересмотреть и привести в соответствие с требованиями подготовки командира. Необходимо всю систему подготовки наших командиров в вузах и академиях увязать сверху донизу между собой. [26]

У нас в академии требования одни, а в средней военной школе требования другие, и [командир] в средней школе не готовится к тому, чтобы ему можно было совершенно спокойно придти в академию подготовленным и усваивать академическую программу. [Необходимо] установить правильные взаимоотношения учебных дисциплин и кафедр и тесно связать подготовку командира в вузах и академиях с подготовкой войск и штабов.

Огневая подготовка.

В целом огневая подготовка должного роста не дала и оценивается плохо.

На осенней инспекторской проверке во многих военных округах только отдельные стрелковые дивизии, полки и подразделения получили положительную оценку. Так, например, в Западном особом военном округе из 54 проверенных частей положительную оценку получили только 3. В Ленинградском военном округе из 30 проверенных частей получили положительную оценку только 5. В Приволжском военном округе из 15 проверенных частей получили положительную оценку только 6. В Уральском военном округе из проверенных 18 частей положительную оценку получили только 3.

В огневой подготовке пехоты выделяется в лучшую сторону Московский военный округ, который по стрельбам всех образцов оружия имеет хорошую оценку, и Дальневосточный фронт{42}, который из 64 проверенных частей получил положительную оценку в 47. На Дальнем Востоке выделяются в лучшую сторону части 1-й Краснознаменной армии. Части и подразделения уверенно стреляют из винтовок и станковых пулеметов.

Причины слабой огневой подготовки. Большинство командного состава не умеет организовать управление огнем в различных видах боя. Командный состав не обладает навыками в организации и проведении стрелковых занятий. Большинство начальствующего состава не является примером для бойца в умении владеть оружием. В огневой подготовке бойцов и подразделений допускаются различные послабления и облегчения.

Огневая подготовка, как важнейшее дело боевой выучки войск, не пользовалась с самого начала вниманием как со стороны военных советов округов, армий, так и со стороны командиров подразделений и частей.

Для поднятия огневой подготовки на уровень современных требований необходимо в первую очередь повысить боевую подготовку командного состава, поднять боевую квалификацию и привить методические навыки в организации стрелковых занятий. Облегчение при обучении бойцов стрелковому делу и при проведении тактических занятий с боевой стрельбой не должно иметь место.

Курсантам военных училищ и младшему [командному] составу, не овладевшим техникой стрельбы из оружия при организации боевых учений по огневой подготовке, слабо знающим материальную часть оружия и не умеющим применять его, не присваивать командирских военных званий.

Огневая подготовка в артиллерии{43}.

Простыми стрельбами артиллерия овладела удовлетворительно. Ведение огня ночью, в дыму и в условиях пониженной видимости в большинстве артиллерийских частей не отработано. Дистанционная стрельба не освоена. Стрельбы на предельную дальность в большинстве частей не проводились. Командный состав артиллерии не овладел полностью стрельбами. В большинстве частей стрельбы по движущимся целям и на самооборону отработаны плохо. Практическая подготовка фотограмметрических батарей продолжает оставаться плохой.

Зенитная артиллерия не подготовлена к поражению ненаблюдаемых воздушных{44} целей и целей, применяющих маневры.

Для поднятия [уровня] артиллерийской подготовки необходимо все боевые стрельбы, кроме [стрельб] корпусной артиллерии, пушек АРГК и большой мощности, проводить только совместно с пехотой или конницей. Корпусной артиллерии и артиллерии большой мощности стрельбы проводить на общевойсковом учении с привлечением обязательно авиации. Наземной артиллерии в совершенстве овладеть дистанционной стрельбой и стрельбой на предельную дистанцию. [27] Продолжать совершенствование стрельбы по движущейся цели и на самооборону с подготовкой станка. Полностью овладеть переносом огня всеми способами для внезапного поражения целей. 30 процентов всех стрельб провести ночью, в дыму и в условиях пониженной видимости, а то сейчас они проводятся днем и на полигонах. Овладеть приемами и методами ведения{45} разведки и уничтожения противотанковых орудий, наблюдательных пунктов и наблюдаемых батарей противника. Уделить особое внимание подготовке фотограмметрических батарей.

Авиация артиллерии и артиллерия воздухоплавательных отрядов должны слаживаться для совместной работы. Зенитная артиллерия должна совершенствоваться в стрельбе по скоростным [воздушным] и наземным целям, в стрельбе по заградительным объектам. Мелкокалиберной артиллерии овладеть стрельбой по пикирующим самолетам.

Боевые действия с японо-маньчжурами на р. Халхин-Гол и война с белофиннами показали беспредельную преданность бойцов, командиров и всего начальствующего состава социалистической Родине, партии, правительству и великому Сталину. Эта преданность и неизмеримо высокая, крепкая политическая и моральная подготовка и общее моральное состояние всего личного состава дали возможность на Карельском перешейке, несмотря на суровые климатические условия, в исключительно трудных местностях, представляющих естественные и искусственные преграды, прорвать линию Маннергейма, которую ни одна армия в мире не считала доступной к штурму. Подобная линия, по высказываниям иностранных специалистов, считалась неприступной. Образцы героизма и исключительной храбрости проявили командиры, бойцы и начальствующий состав всех родов войск.

Наряду с достижениями в области политической подготовки бойцов, командиров и начсостава, отмечаются следующие недостатки.

Слаба дисциплина, что привело к нарушениям на фронте и в тылу. Это сказалось на неточном выполнении боевых приказов на фронте и создании недопустимой путаницы, это сказалось в загромождении дорог.

Обладая прекрасной современной техникой и вооружением (артиллерией), замечательные люди нашей Красной Армии должны были быть образцами, наша Красная Армия могла и должна быть лучшей армией в мире. Недостаточные твердость и крепость командования при недостаточно опытном комсоставе привели к тому, что мы имели отрицательные моменты в боевой подготовке войск.

Опыт войны показал, что существовавшая система воспитания и боевой подготовки войск не обеспечивала должной выучки войск. Всем известно, что наша армия до войны с белофиннами воспитывалась на опыте борьбы в периоды гражданской войны. А мы знаем, что условия и тактика гражданской войны были более простыми, чем при современной войне. При современном бое армия насыщена большим количеством техники, автоматического оружия, авиации, артиллерии, но все это не было освоено в достаточной степени нашими командными кадрами. Между тем современная техника — скоростные и быстроходные танки, авиация и современная артиллерия требуют большей выучки, четкости и дисциплинированности.

Понятно, без выполнения этого основного требования нельзя поднять боевую готовность войск. Методы обучения не способствовали росту [ее] и не давали представления о характере современного боя. Было много демократизма и тепличного подхода к бойцу, что привело к неправильным представлениям о суровых требованиях, предъявляемых ходом войны. Военная мысль не получила должного развития и не способствовала росту [уровня подготовки] командного состава.

На основе выводов из опыта войны с белофиннами по личным указаниям т. Сталина Народный комиссар обороны т. Тимошенко потребовал от Красной Армии принятия решительных мер к перестройке методов и системы воспитания и боевой подготовки войск.

В этих целях Нарком потребовал прежде всего решительного укрепления единоначалия, резкого повышения воинской дисциплины и требовательности со стороны командиров, без чего нельзя поднять [уровень] боевой подготовки войск. [28] Нужно признать, что эта перестройка до сего времени проходит недопустимо медленно. Потребовалось личное вмешательство Наркома для того, чтобы изменить методы и систему боевой подготовки войск. При этом одних приказов оказалось недостаточно, а пришлось Наркому лично с помощью печати (при перестройке соответствующей) и через газеты передать свои требования всему личному составу Красной Армии.

Вредные силы привычки и консерватизма мешали и сегодня продолжают еще мешать в перестройке нашей работы. Некоторые командующие войсками округов обращение Наркома через печать восприняли как за возможность показать себя, не давая войскам ничего от себя. Больше того, несмотря на наличие решительных указаний Наркома, встретились следующие затруднения.

Некоторые командиры и политработники подошли к перестройке, формально поняв суть вопроса. Народный комиссар требовал, чтобы подготовка войск проходила без условностей, в естественных условиях, чтобы старшие и высшие начальники учили войска. Фактически же во многих местах это делалось чисто формально и многие командиры, не занимаясь войсками, ограничиваются писанием приказов и указаний.

Отмечается некоторая пассивность со стороны старших и высших начальников в вопросе перестройки методов боевой подготовки, боязнь идти в войска. Работать по старинке — засело крепко в грловах командиров и политработников. Пора понять, что перестроить работу — значит не только самому работать, но и учить подчиненных.

Имеют место противодействия в проведении этой перестройки. Как же иначе понять факты рукоприкладства со стороны политруков или массовые случаи обмораживания при — 7°. В 17-й армии имел место случай, когда зам [еститель] по политчасти, не прочитав Дисциплинарного устава{46}, стал разъяснять, что теперь можно бить красноармейца чем попало, даже указывал — ломом, топором и т. д. Было два случая рукоприкладства. Это является не только противодействием, но прямой провокацией, стремлением сорвать требование Народного комиссара.

Нужно отметить, как отрицательный момент, недопустимо медленную перестройку в работе{47} органов политпропаганды. Вместо того, чтобы всю силу политпропаганды направить на всемерное обеспечение боевой подготовки войск по-новому и быть впереди, органы политпропаганды отстают от работы по перестройке. Отдельные политработники допускают извращения в этом деле.

Задача всего командного и политического состава на сегодняшний день состоит в том, чтобы как можно скорее освободиться от старых пут, связывающих его, начать работать по-новому.

Все должны помнить, что указания правительства и лично товарища Сталина, а также Главного военного совета будут проведены в жизнь, несмотря ни на какие препятствия.

В итоге доклада мною изложена небольшая группа вопросов основных, от разрешения которых зависит направление работы наших войск. Войскам даны программы. Программы эти по своему содержанию позволяют научить войска ведению современной войны. Они немного велики по своему объему, но это объясняется тем, что в программах решили восполнить те пробелы, которые имеются в уставах. У нас имеется плохая привычка сваливать плохую работу войск только на отсутствие программ или на неполное их содержание. В связи с этим мы и имели через каждые 6 месяцев требования составления новых программ. Это неправильно и в дальнейшем рассчитывать на такой порядок в отношении к программам не следует. Программы будут исправляться по мере необходимости, но они не будут непрерывно меняться, как это было раньше. В настоящее время приступили к выпуску новых и недостающих уставов. Народный комиссар обороны придает этому особенно важное значение и считает, что наличие твердых уставов и программ даст полную возможность войскам готовиться к бою, не ссылаясь на отсутствие указаний сверху. [29]

Красная Армия в течение летнего периода 1940 года благодаря усилиям всего личного состава армии провела большую работу по перестройке быта, жизни, боевой подготовки и общей готовности войск к войне. Но эта перестройка только началась и требования, поставленные Народным комиссаром обороны Маршалом Советского Союза т. Тимошенко, еще не выполнены. У нас есть еще такие звенья, которые не приступили к перестройке и оглядываются, ждут, не будет ли изменений, послаблений со стороны Народного комиссара обороны. Этим товарищам мы можем рекомендовать не ждать, а немедленно начать по-настоящему работать и учесть, что для того, чтобы боевую готовность наших войск довести до необходимого уровня, требования Народного комиссара обороны будут расти и усложняться по мере нашего продвижения вперед.

В настоящее время правительство и партия, обеспечивая нашу армию всем необходимым, требуют, чтобы мы были всегда в боевой готовности. Мы ни на одну минуту не должны забывать с вами, что живем и работаем, когда идет война, и не можем терять ни одного часа, используя каждую минуту, должны совершенствовать нашу готовность.

Мы должны под руководством Народного комиссара обороны в кратчайший срок перестроить нашу армию, действительно довести ее до высокой боевой готовности, добиться такого положения, чтобы мы постоянно по требованию правительства в любое время могли выступить в поход.

РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 55, л. 3 — 45.