Содержание
«Военная Литература»
Первоисточники

Документ №41.

Сообщение директору департамента полиции

3 августа 1904 г.

Во исполнение приказания вашего превосходительства имею честь доложить, что вскоре по открытии военных действий на Дальнем Востоке департамент полиции, при посредстве чиновника особых поручений при министре внутренних дел Мануйлова, стал пытаться организовать правильное наблюдение за представителями японского правительства в западноевропейских государствах и уже в феврале месяце, благодаря полному содействию начальника Французской секретной полиции Кавара и начальника Разведочного бюро при Министерстве внутренних дел Моро, удалось получать копии всех телеграмм японской миссии в Париже, а также, в виду существующей во Французском [452] бюро секретной агентуры в японской миссии, г-н Мануйлов регулярно стал получать значительное количество документов из Парижской миссии. Затем, по предложению французской полиции, г-н Мануйлов расширил свою деятельность и установил правильное наблюдение при посредстве домашней прислуги в японских миссиях в Лондоне и Гааге, и кроме того, в настоящее время происходят переговоры об учреждении нашей секретной агентуры в японских миссиях в Стокгольме и Вене.

ЦГИА, ф. ДП, Особый отдел, д. 1, ч. 2, л. 105.

Документ № 42.

Рапорт военного агента в Копенгагене и Стокгольме начальнику военно-статистического отдела Главного штаба

17 августа 1904 г.

Из поступивших за последние 3 недели донесений консулов и собранных сведений о появлении на берегах Балтийского моря японцев видно, что они продолжают прибывать по одиночке, по два, в незначительном сравнительно количестве, и продолжают направляться в Швецию и в Норвегию. В Дании они бывают лишь проездом и, по-видимому, никакой деятельности в ней не проявляют. В чем заключается деятельность приезжих в Швецию и Норвегию японцев еще не констатировано, но можно думать, что она носит разведочный шпионский характер.

Шведское правительство, подобно датскому, с официальной стороны имеет наблюдение за деятельностью пребывающих в Скандинавии неурочных японцев.

Организованное г-ном Гартингом фактическое наблюдение за побережьем скандинавских и датских вод, насколько мне известно, уже вполне функционирует, и получаемые [453] ими сведения направляются в Главный морской штаб.

Генерального штаба полковник Алексеев

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 10060, л. 115.

Документ № 43.

Отношение директора департамента полиции в министерство финансов

14 октября 1904 г.

Ввиду полученных указаний, что Вена, Стокгольм и Антверпен являются центрами военно-разведочных организаций японского правительства, департаментом полиции было признано полезным учредить в этих городах наблюдение, ввиду чего было сделано сношение с французским разведочным бюро, в распоряжении которого имеются вполне опытные агенты.

По мнению начальника означенного бюро, организация этих наблюдений вызовет приблизительно следующие ежемесячные расходы:

Вена:  
Жалованье секретному сотруднику 1500 фр.
Жалованье двум наблюдательным агентам 1000 фр.
Итого 2500 фр.
Стокгольм:  
Жалованье секретному сотруднику 600 фр.
Жалованье двум наблюдательным агентам 700 фр.
Итого 1300 фр.
Антверпен:  
Жалованье секретному сотруднику 500 фр.
Жалованье одному наблюдательному агенту 350 фр.
Итого 850 фр. [454]
Кроме того, на непредвиденные почтовые и телеграфные расходы потребуется отпускать на каждый наблюдательный пункт ежемесячно по 300 франков.  
Итого 900 фр.

Следовательно, учреждение этих пунктов вызовет расход в размере приблизительно 5550 франков в месяц.

Кроме того, для организации наблюдений и для руководящих указаний на месте было бы желательно командировать чиновника особых поручений при министре внутренних дел Мануйлова, каковая поездка совместно с одним из чинов разведочного бюро вызовет единовременный расход в размере приблизительно 8000 франков.

Представляя об изложенном на благоусмотрение вашего превосходительства, департамент полиции имеет честь испрашивать разрешение на выписку в расход из секретных сумм департамента восьми тысяч (8000) франков единовременно и об ассигновании ежемесячного кредита в размере пяти тысяч пятисот пятидесяти франков на вышеуказанный предмет, назначив отпуск последней суммы с 1 будущего ноября.

Директор Лопухин

Заведующий отделом Макаров

ЦГИА. ф.6с/102, оп. 1, д. 1, ч. 4, л. 75.

Документ № 44.

Рапорт подполковника Тржецяка директору департамента полиции Лопухину А. А. о командировке в Турцию, Болгарию, Грецию и Румынию

15 января 1905 г.

Секретно

Представляя при сем агентурную записку о командировке моей в Константинополь с 15 июня по 18 декабря истекшего года по организации наблюдения за японскими [455] разведчиками в районе Черного, Мраморного морей, Архипелага, побережий Малой Азии, Европейской Турции, Болгарии, Греции и Румынии, имею честь донести вашему превосходительству нижеследующее:

При командировании в Константинополь мне было поставлено целью не допустить прибытие в пределы России 22 японских офицеров, которые, по указаниям д. с. с. Павлова из Шанхая, предполагали якобы проникнуть в Черное море с целью нанести вред нашей Черноморской эскадре. С этой целью по прибытии в Константинополь было учреждено агентурное наблюдение за всеми прибывающими в русские воды иностранными пароходами, находящимися на них японцами, а также за японской колонией, находящейся в Константинополе. Уже в начале августа месяца агентурою получены были определенные указания на то, что сведения, сообщенные д. с. с. Павловым, лишены основания, и морские японские офицеры, действительно выехавшие из Японии, предназначались не для нанесения вреда нашей Черноморской эскадре, а для укомплектования экипажей военных судов, приобретенных японским правительством от бразильского и чилийского военного флота.

Ввиду этого вверенная мне организация, продолжая по-прежнему вести наблюдение за всеми прибывающими в район агентуры иностранными судами, обратила главное внимание на выяснение японских разведочных сил и их деятельности.

За отчетное время были выяснены нижеследующие разведчики-японцы:

Негласный японский консул в Константинополе К. Накамура, представитель японского торгового музея в Константинополе.

Его помощник, запасный офицер японских войск, Т. Ямада, в распоряжении коего состояли два японца: Морисаки и Тамака.

Доктор археологии, фотограф, инженер Ито (Chieta Ito), все время путешествовавший по побережью Малой Азии и Египту. [456]

Корреспондент газеты «Ниши»{31} Торо Матзумото{32}, проживавший на Босфоре в Терапии и наблюдавший за проследованием наших судов через проливы.

Профессор Хаяши, бывший в Софии, Константинополе, Пирее, Афинах, Перосе и выехавший затем через Бриндизи в Рим и далее во Францию и

Инженер Митсуаки{33}, посетивший Париж и Лондон и имеющий сношения с Бухарестом по организации на юге России военного шпионства.

Из числа упомянутых лиц агентурою была получена корреспонденция японцев Накамура, Ямада, Матзумото и Митсуаки, каковая по мере получения представлялась мною в подлиннике департаменту полиции.

Независимо сего, попутно, при наблюдении за Босфором и Дарданеллами, чинами агентуры получен был ряд ценных сведений военно-разведческого характера, касающихся вооружении Турции и Греции, доставлены фотографии вновь приобретенных турецким правительством двух миноносцев и указано место в Босфоре, где находятся ныне минные заграждения. Все эти сведения, упомянутые в подробности в прилагаемой агентурной записке, были своевременно переданы военно-морскому агенту в Константинополе капитану 2 ранга Шванку, а также и его помощнику г. Щербо.

Кроме того, при формировании охраны Суэцкого канала, от вверенной мне организации было выделено три сотрудника, образовавшие отдельную агентуру, находящуюся в распоряжении командированного туда от Морского министерства, капитана 2 ранга Шванка, а также командировано два агента, состоявшие в распоряжении известного департаменту полиции Жюльена Леруа.

В течение шестимесячного пребывании моего в Константинополе я располагал полною возможностью выполнять возложенную на меня задачу, благодаря полному покровительству и помощи, оказанными мне как послом Зиновьевым, чинами посольства и консульства в Константинополе, так и военно-морским агентом капитаном 2 ранга [457] Шванком и его помощником г. Щербо; благодаря этому мне удалось сохранить полное мое инкогнито и избежать каких-либо нежелательных оглашений в печати о цели моей командировки.

Из числа лиц, оказавших особые услуги агентуре и способствовавших успешному выполнению возложенной на меня задачи, я считаю себя обязанным донести о нижеследующих:

Георгий Дмитриевич Фотиади, наш вице-консул в Смирне, доставивший агентуре ряд весьма ценных услуг и сведений о деятельности в Малой Азии японца Ито и отказавшийся принять средства на наем служащих для этой цели. Ходатайствую о награждении его орденом Св. Анны III степени.

Проживающий в Пирее греческий подданный Сократ Арханиотаки, способствовавший организации агентуры в греческих морях и затем обслуживавший Суэцкий канал, под руководством капитана Шванка. Ходатайствую о награждении его медалью на Станиславской ленте с надписью «За усердие».

Кроме того, из числа подведомственных мне агентов я считаю себя обязанным выделить особо полезную деятельность нижеследующих известных департаменту полиции по службе в заграничной агентуре моих агентов: 1) Георгия Анастасиевича Меласа, проживающего в Бухаресте, 2) состоявшего в распоряжении б. Бессарабского охранного отделения сотрудника Ивана Осиповича Осадчука и 3) заразившегося при исполнении служебных обязанностей и умершего 20 октября в Константинополе от черной оспы черногорца Михаила Кралевича. Меласу, Осадчуку и вдове Михаила Кралевича, оставшейся с двумя малолетними детьми в Бухаресте, я испрашиваю денежные награды.

Подполковник Тржецяк

ЦГИА, ф. 6с/102, оп. 1, д. 12, ч. 2, л. 44–47. [458]

Документ № 45.

Доклад ст. адъютанта разведывательного отделения штаба Главнокомандующего генерал-квартирмейстеру Орановскому

2 мая 1905 г.

Из дел, поступающих в разведывательное отделение штаба, видно, что японские шпионы проникают большими массами в район расположения наших войск, беспрепятственно собирают интересующие их сведения и потом также безнаказанно отсылают их японцам.

Легкость, с которой удается китайцам проносить эти сведения, сделала настолько популярным среди них подобное занятие, что вознаграждение, получаемое ими за доставку отдельного сведения, понизилось до 10, а в некоторых случаях и до 6 рублей. В то же время возможность проникнуть нашим агентам за черту расположения японских войск очень затруднительна и им удается это всегда с большим трудом и крайним риском.

Подобное положение вещей нельзя назвать нормальным; а между тем с нашей стороны есть полная возможность, если не вполне искоренить шпионов, то, во всяком случае, значительно сократить их вредную деятельность.

В числе мер, ведущих к этой цели, я нахожу наиболее действительными: своевременное знакомство военных начальников с теми приемами, к которым прибегают японские агенты при собирании сведений о нашей армии, так как только зная эти уловки, и можно более или менее успешно бороться с ними. Опыт показал, что японские разведочные отделения сообразно обстоятельствам войны меняют свои инструкции относительно деятельности агентов и потому было бы полезно, чтобы всякие изменения в этом смысле своевременно передавались в войсковые, части.

Кроме лазутчиков, высылаемых японцами из мест своего расположения, противник имеет своих постоянных агентов и на службе в некоторых наших учреждениях, преимущественно [459] на должностях прислуги, конюхов, переводчиков. Желательно, чтобы войсковые начальники получали соответственные инструкции и относительно наблюдения за такими лицами.

Успешное осуществление этих мер возможно только при условии объединения деятельности всех наших агентов под наблюдением одного лица.

С той же целью было бы крайне желательно сосредоточить в руках одного военного следователя, обладавшего достаточной опытностью, все дела о шпионах для того, чтобы на него возможно было возложить руководящую деятельность и по принятию всех вышеизложенных мер.

По моему мнению, таким опытом обладает военный следователь полковник Огиевский, так как он был уже несколько лет помощником военного прокурора, четвертый год состоит военным следователем, автор «Справочной книги по военно-судебным делам» и, как видно из других его литературных работ, знаком уже с организацией шпионства в Японии.

Генерального штаба подполковник барон Винекен

Резолюция:

«Вполне согласен с мнением, изложенным в сем докладе. Полагал бы весьма полезным для указанной цели командировать подполковника Огиевского в мое распоряжение».

Генерал-квартирмемстер, генерал майор Орановский

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 29017, л. 116–117.

Дальше