Первый фактический контакт между американскими и японскими силами был установлен ранним утром 7 декабря 1941 года, когда американский эскадренный миноносец «Уорд» открыл огонь по неопознанной подводной лодке. Приводимые ниже документы содержат выдержки из показаний командира эскадренного миноносца «Уорд» капитана 2 ранга Уильяма Аутбриджа (первый выстрел по противнику был произведен этим миноносцем), дежурного офицера по штабу капитан-лейтенанта Гарольда Каминского, которому Аутбридж доложил о своих действиях, и начальника штаба 14-го военно-морского района капитана 2 ранга Джона Ёрла. Капитан-лейтенант Каминский давал свои показания комиссии Робертса, Аутбридж и Ёрл — комиссии Хьюитта.

(Нападение на Пирл-Харбор, т. XXXVI, стр.56–59; там же т. XXXIII, стр.1034–1038; там же, т. XXXVI, стр.267–270)

Показания капитана 2 ранга Уильяма Аутбриджа (военно-морской флот США) комиссии Хьюитта, военно-морское министерство 21 мая 1945 года

(…)

Адмирал Хьюитт. Ваша фамилия и звание?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Уильям Аутбридж, капитан 2 ранга военно-морского флота США.

Адмирал Хьюитт. Утром 7 декабря 1941 года Вы были командиром эскадренного миноносца «Уорд»?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр.

Адмирал Хьюитт. Рано утром в этот день у Вас было несколько фактических контактов с подводными лодками. Не так ли? [129]

Капитан 2 ранга Аутбридж. Несколько фактических контактов?

Адмирал Хьюитт. Ну, если не самих контактов, то несколько докладов о них.

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. У нас была одна боевая тревога и один фактический контакт, а позднее, после атаки, было еще несколько, за пределами базы.

Адмирал Хьюитт. Около 05.20 по гонолулскому времени между Вами и тральщиком «Кондор» произошел разговор, который записан в вахтенном журнале. Есть также копия Вашего донесения об установлении позднее фактического контакта с подводной лодкой. Расскажите, пожалуйста, о событиях, которые произошли в то утро, начиная с сообщения, полученного с тральщика «Кондор» около 04.00.

Капитан 2 ранга Аутбридж. В журнале это не записано, но события произошли в следующей последовательности. Тральщик светосигнальными средствами передал нам семафор, в котором сообщил об обнаружении силуэта, похожего на подводную лодку, двигающегося в западном направлении. В тот момент я считал, что тральщик находился на фарватере. С него просемафорили: — «К западу от нас находится подводная лодка».

Адмирал Хьюитт. Где находился тральщик?

Капитан 2 ранга Аутбридж. За кромкой фарватера. Он производил траление магнитным тралом.

Адмирал Хьюитт. На входном фарватере в Пирл-Харбор?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Он находился между рифами за кромкой входного фарватера в Пирл-Харбор.

Адмирал Хьюитт. Протраленного фарватера?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, протраленного фарватера. Мы объявили боевую тревогу и подошли к тральщику на такое расстояние, чтобы не намотать на винты его тралы. Оставаясь западнее тральщика, мы сбавили ход до 10 узлов и начали поиск гидролокатором, но ничего не обнаружили.

Адмирал Хьюитт. В какое примерно время Вы приняли семафор с тральщика?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Мы приняли его визуальной связью приблизительно в 03.58 и производили [130] поиск примерно в течение часа, но ничего не обнаружили. Поэтому я вызвал тральщик еще раз и попросил уточнить. Он ответил... Это есть в записях. Сначала мы запросили его: — «На каком примерно расстоянии Вы видели подводную лодку и каким курсом она следовала?» Тральщик ответил: — «Курс был примерно тот же, каким в это время шли мы, — двадцать градусов магнитный. На расстоянии около пяти кабельтовых от входа. По-видимому, шла к входу». Я понял, что мы производили поиск не там, где следовало. Мы пошли в западном направлении, но я, конечно, все еще сомневался, действительно ли тральщик видел подводную лодку, потому что никакой связи между нами, кроме переговоров светосигнальными средствами, не было. Я поинтересовался, насколько на тральщике были уверены, что видели подводную лодку, и запросил их: — «Располагаете ли какими-либо дополнительными данными о лодке?» С тральщика ответили: — «Никаких дополнительных данных нет». Тогда мы спросили: — «В какое приблизительно время вы видели подводную лодку последний раз?» Тральщик ответил: — «Приблизительно в 03.50. Она, очевидно, шла к входу». После этого мы поблагодарили тральщик за информацию и попросили сообщать нам о новых данных. Сами же мы продолжали поиск в запрещенном районе, обозначенном буями. Так закончилось это первое событие и первый поиск.

Адмирал Хьюитт. Вы не доложили об этом вышестоящему командованию?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Нет, сэр.

Адмирал Хьюитт. Как оценили Вы это событие?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Тогда я думал, что это была, пожалуй, не подводная лодка, потому что тральщик не донес о ней по флоту. Я снова вступил с ним в связь, и весь разговор о подводной лодке повторился, но он не был занесен ни в его, ни в мой вахтенные журналы. Он не дал оповещения о подводной лодке, и я подумал: значит, он не уверен, что это была именно лодка. Он мог видеть что-нибудь еще, например буй. Теперь я не считаю, что это был буй. Вероятно, командир тральщика «Кондор» видел все же подводную лодку. Мне не известна судьба командира, но думаю, что он погиб в бою. [131]

Адмирал Хьюитт. По Вашему мнению, командир тральщика «Кондор» погиб?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Я полагаю, что это так.

Адмирал Хьюитт. Вы помните его фамилию?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Нет, сэр. Его фамилии я не знаю, но я встречал некоторых людей, которые рассказывали мне о нем.

Адмирал Хьюитт. Хорошо, теперь о следующем контакте с подводной лодкой.

Капитан 2 ранга Аутбридж. Следующий контакт. Я снова сошел вниз и лег отдохнуть в ходовой рубке. На мостике остался младший лейтенант Гопнер. Вскоре он позвонил мне и сказал: «Прошу подняться на мостик, командир». Рулевой первым обнаружил движущийся предмет. Вначале казалось, что это буй, но после непродолжительного наблюдения за ним на мостике решили, что, по всей вероятности, это боевая рубка подводной лодки, хотя в нашем флоте ничего похожего на такую подводную лодку не было и мы никогда ничего подобного не видели. Я быстро поднялся на мостик и взглянул на обнаруженный предмет. Я не знаю, где его заметили впервые и как он представлялся другим, находившимся на мостике, но мне в тот момент показалось, что он следует в кильватер транспорту «Антарес». Об «Антаресе» мне докладывали раньше, и я считал, что «Антарес» шел в гавань. На буксире у транспорта был лихтер, и мне показалось, что подводная лодка шла позади буксируемого судна.

Адмирал Хьюитт. Позади буксируемого лихтера?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Может быть, это было так, а может быть, и нет. Я думаю, другие свидетели скажут, что лодка шла по направлению к Гонолулу. Мне показалось, что она идет вслед за транспортом «Антарес», и я подумал: «Чем бы ни был этот предмет, но он намерен войти вместе с транспортом». Обнаруженный предмет передвигался довольно быстро. Я полагаю, его скорость была около 12 узлов. Двигался он, по-моему, подозрительно быстро. Я был убежден: это подводная лодка, поскольку ничем другим предмет не мог быть. Это определенно была лодка, причем не похожая на наши. А у нас имелось указание, что любая неэскортируемая подводная лодка, обнаруженная в запрещенном районе, а не в районе, отведенном для подводных [132] лодок, должна быть атакована. Поэтому у меня не оставалось никаких сомнений относительно того, что необходимо было делать. Я снова объявил боевую тревогу и атаковал подводную лодку. Это было в 07.40–06.40{67}.

Адмирал Хьюитт. Вы атаковали и, я полагаю, донесли, что...

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Мы донесли.

Адмирал Хьюитт. Сможете ли Вы опознать донесения? Можете Вы найти их в вахтенном журнале радистов?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Старший помощник командира корабля находился в то время на мостике. Мы атаковали подводную лодку и сбросили глубинные бомбы, выйдя на нее с носовых курсовых углов. Первое донесение было таким: «Атаковали глубинными бомбами подводную лодку, находившуюся в запрещенном районе». Но потом я подумал, что, пожалуй, надо было бы донести точнее. Ведь мы и стреляли по ней, и если мы сообщим им об этом, то они поймут, что подводная лодка была в надводном положении. А по нашему первому донесению выходило, что мы обнаружили лодку, на которую сбросили глубинные бомбы, и там могли подумать, что это был кит или еще что-нибудь в этом роде. Тогда я донес еще раз: — «Атаковали, обстреляли и сбросили глубинные бомбы на подводную лодку, находившуюся в запрещенном районе», так чтобы было понятно, что я стрелял по видимой цели. Второе донесение мы отправили в 06.53.

(Вахтенный журнал военно-морской радиостанции на мысе Бишоп острова Oaxу, содержащий переговоры между эскадренным миноносцем «Уорд» и тральщиком «Кондор» и донесение эскадренного миноносца «Уорд» об атаке подводной лодки, был получен и зарегистрирован в качестве документального доказательства за № 18.)

Адмирал Хьюитт. Каковы были результаты атаки, по Вашему мнению?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Я полагаю, мы потопили подводную лодку. [133]

Адмирал Хьюитт. На каком основании?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Мы попали в подводную лодку снарядом из артиллерийского орудия. Только на этом.

Адмирал Хьюитт. Вы попали в лодку снарядом?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, мы добились попадания. Позднее я видел эти лодки в Пирл-Харборе, на них нет водонепроницаемой переборки между боевой рубкой и корпусом. Я считаю, что снаряд попал в основание боевой рубки, у ватерлинии.

Адмирал Хьюитт. И подводная лодка после этого исчезла?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр, она исчезла.

Адмирал Хьюитт. Это было до атаки глубинными бомбами?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Мы стреляли по подводной лодке до атаки глубинными бомбами, а когда она оказалась у нас под кормой, мы сбросили на нее глубинные бомбы.

Адмирал Хьюитт. Сброшенные Вами бомбы легли близко от подводной лодки?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр.

Адмирал Хьюитт. Вы уверены?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Совершенно. Они легли рядом. Я не утверждаю, что было прямое попадание в лодку, но...

Адмирал Хьюитт. Кому Вы адресовали Ваши донесения?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Я полагаю, командиру соединения дозорных кораблей. Мы несли прибрежный дозор... Можно посмотреть здесь...

Адмирал Хьюитт. Вас вызывал кто-нибудь?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр, нас вызывали.

Адмирал Хьюитт. Вы помните, о чем Вас запрашивали?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Нет, сэр.

Адмирал Хьюитт. Об этой атаке Вы дали только два донесения?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр, два донесения.

Адмирал Хьюитт. Что Вы делали после атаки?

Капитан 2 ранга Аутбридж. После атаки мы обнаружили в запрещенном районе большой белый рыбачий сампан. [134]

Адмирал Хьюитт. Нахождение сампана в этом районе противоречило правилам?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, это не соответствовало установленным правилам. Судам запрещалось входить в этот район. Я развернулся, пошел за ним и нагнал его у мыса Барбер. Он шел довольно быстро.

Адмирал Хьюитт. Он пытался уйти от Вас?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Мне показалось, что пытался. Сампан мог бы остановиться значительно раньше. По-видимому, он хотел обогнуть мыс Барбер. Когда мы догнали сампан, его капитан замахал белым флагом. Это показалось мне странным. Я подумал: «Надо сейчас же вызвать береговую охрану». Мы всегда поступали так в случаях обнаружения рыбачьих сампанов в запрещенном районе. Мы вызвали береговую охрану, и она очень быстро выслала за сампаном катер.

Адмирал Хьюитт. Опознайте, пожалуйста, для занесения в протокол те два донесения о сампане, которые Вы направили на мыс Бишоп.

Капитан 2 ранга Аутбридж. Первое: — «Мы задержали сампан, шедший в Гонолулу. Дайте, пожалуйста, указание береговой охране выслать катер и освободить нас от сампана». И второе: — «Мы задержали сампан и эскортируем его в Гонолулу. Вышлите, пожалуйста, катер для освобождения нас от сампана». Да, мы посылали эти донесения. Здесь они немного искажены, но смысл их сводился примерно к этому.

Адмирал Хьюитт. В какое время Вы их посылали?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Это было в 08.33 и в 08.35.

Адмирал Хьюитт. Так. Затем, насколько я понимаю, через несколько дней Вы видели японскую подводную лодку-малютку, поднятую в районе аэродрома Биллоу. Правильно это?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Это правильно.

Адмирал Хьюитт. Была ли боевая рубка этой лодки похожа на ту, которую Вы видели?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр.

Адмирал Хьюитт. В каком состоянии была подводная лодка у аэродрома Биллоу? Торпеды на ней были?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Она была в хорошем состоянии. Я вошел внутрь подводной лодки, там был торпедист, кажется главный старшина, который [135] разоружал торпеды. Таким образом, я видел торпеды в подводной лодке.

Адмирал Хьюитт. Я думаю, это все, о чем я хотел спросить Вас. Меня, естественно, интересуют любые сведения о нападении на Пирл-Харбор, которые Вы могли бы дать. Располагаете ли Вы чем-либо еще, что, по Вашему мнению, могло бы облегчить расследование?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Это, пожалуй, только мое мнение, и оно вряд ли будет полезным, но мне хочется сказать, что я был даже немного удивлен, когда последовало нападение. Я хочу сказать, что у меня и мысли не было, что может начаться воздушное нападение. Мы привели рыбачий сампан и участвовали после этого еще в одной атаке подводной лодки в запрещенном районе, сбросив на нее четыре глубинные бомбы. Запас глубинных бомб был принят нами утром, а к 11.00 мы его уже израсходовали. Когда началось воздушное нападение, у нас на корабле все еще была боевая тревога. Мы видели, как летели самолеты, но это было тогда, когда на Пирл-Харбор уже падали бомбы. На мостике находились старший помощник и я. Старший помощник капитан-лейтенант Дауди сказал: — «Они здорово там шумят сегодня, командир». Я ответил ему: — «Да. Наверное, это подрывные работы на новой дороге из Пирл-Харбора в Гонолулу». Затем старший помощник воскликнул: — «Смотрите на самолеты! Они летят прямо вниз!» Я посмотрел на них, а он продолжал: — «Не может быть! Они же бомбят там!» Я ответил: — «Да это же настоящая атака!» Фактически это было время начала нападения.

Адмирал Хьюитт. Около 07.50?

Капитан 2 ранга Аутбридж. Да, сэр. Около 07.50. [136]

Показания капитан-лейтенанта Гарольда Каминского (резерв офицерского состава военно-морских сил США) комиссии Робертса 8 января 1942 года

(…)

Адмирал Стэндли. Какие обязанности Вы исполняли вечером 6 декабря и утром 7 декабря?

Капитан-лейтенант Каминский. Я был дежурным офицером по району.

Адмирал Стэндли. С которого часа?

Капитан-лейтенант Каминский. Я заступил на дежурство в 4 часа в субботу.

Адмирал Стэндли. В четыре часа дня в субботу?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. В 16.00?

Капитан-лейтенант Каминский. Да, в 16.00 в субботу. После этого я оставался на дежурстве без перерыва в течение трех суток.

Адмирал Стэндли. Каковы были Ваши служебные обязанности?

Капитан-лейтенант Каминский. Я отвечал в то время за состояние сетевых и боновых заграждений.

Адмирал Стэндли. Я имею в виду Ваши обязанности на дежурстве в ту ночь. Вы заступили на дежурство в 16.00?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. Когда Вас должны были сменить в обычных условиях?

Капитан-лейтенант Каминский. В обычных условиях меня должны были бы сменить в час ночи следующих суток, сэр. В 01.00 в воскресенье. [137]

Адмирал Стэндли. Вы были единственным дежурным офицером в то время?

Капитан-лейтенант Каминский. Да, я был единственным дежурным офицером в районе. У нас были еще дежурные по порту и по охране района, но на этот раз я был единственным дежурным офицером.

Адмирал Стэндли. В чем состояли Ваши обязанности как дежурного офицера?

Капитан-лейтенант Каминский. Я обязан был контролировать все происходящие в районе события.

Адмирал Стэндли. К Вам когда-нибудь до этого обращались как к дежурному офицеру с вопросами, по которым Вы оказывались не в состоянии что-либо предпринять?

Капитан-лейтенант Каминский. Я не понимаю вопроса.

Адмирал Стэндли. Вы несли дежурство до 6 декабря?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. Возникало ли когда-нибудь такое положение, при котором Вы не могли справиться с каким-либо вопросом?

Капитан-лейтенант Каминский. Нет, сэр.

Адмирал Стэндли. Когда Вы заступили на дежурство, Вы сменили другого офицера?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. Вы понимали, в чем состоят Ваши обязанности?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. У Вас не возникала мысль, что Вы не сможете выполнить эти обязанности при каких-нибудь особых условиях?

Капитан-лейтенант Каминский. Я чувствовал, что одному выполнять эффективно функции дежурного невозможно. Я понимал это еще раньше. Я жаловался на дежурного телефониста. Дежурными телефонистами ставили гавайцев, которые говорили по-английски неразборчиво. К тому же они не получали соответствующего инструктажа перед заступлением на дежурство. Фактически телефонист, который дежурил со мной в ту ночь, был совершенно бесполезен. Он не был проинструктирован. Телефонисты обычно не понимали работу телетайпа. Я считал, что для одного человека ответственность [138] была слишком велика. Положение следовало как-то исправить: увеличить персонал, дать человека на телетайп, чтобы дежурство несли не только один офицер и один срочнослужащий.

Адмирал Стэндли. В инструкции дежурному указывалось, как просить помощь в чрезвычайных условиях?

Капитан-лейтенант Каминский. Нет. В инструкции говорилось, что в чрезвычайных случаях я должен обращаться к командиру военно-морского района, фактически к его адъютанту, и, кроме того, если я мог... Нет, это не верно.

Сначала я должен был обращаться к начальнику штаба и адъютанту командира.

Адмирал Стэндли. Должны ли Вы были обращаться еще к кому-нибудь в связи с другими вопросами?

Капитан-лейтенант Каминский. В обычное время к нам постоянно с чем-нибудь обращались. Например, мог прибыть эскадренный миноносец или еще какой-нибудь корабль со случаем инфекционного заболевания на борту. В связи с этим необходимы различные осмотры. К нам поступают донесения... Все это обычные повседневные дела.

Адмирал Стэндли. Вы получили в то утро донесение о потоплении подводной лодки?

Капитан-лейтенант Каминский. Да. У меня было такое донесение, и я расписался на нем.

Адмирал Стэндли. Во сколько это произошло?

Капитан-лейтенант Каминский. В какое время я его получил? Я расписался на нем... его копия сохранилась, она подшита вот в это дело...

Адмирал Стэндли. В какое время это произошло?

Капитан-лейтенант Каминский. В 07.12.

Адмирал Стэндли. Что Вы сделали, когда получили это донесение?

Капитан-лейтенант Каминский. Когда я получил донесение, я попытался связаться с адъютантом командира района, но не мог найти его по телефону. Затем я связался с оперативным дежурным главнокомандующего военно-морскими силами{68}. Я прочитал донесение ему. [139]

После этого я связался с начальником штаба района.

У меня записано здесь в хронологическом порядке...

Адмирал Стэндли. Просто расскажите, что Вы делали. Сколько Вам потребовалось времени для того, чтобы связаться с начальником штаба района?

Капитан-лейтенант Каминский. Я довольно долго не мог его найти... Здесь у меня есть несколько других донесений...

Это восстановленные записи, сделанные на следующее утро. Утром 7 декабря в 07.12 я получил вот это донесение с эскадренного миноносца «Уорд»... Я немедленно попытался связаться с адъютантом командира района, но мне не удалось. Я позвонил оперативному дежурному командующего Тихоокеанским флотом и прочитал донесение ему.

Адмирал Стэндли. У Вас отмечено время, когда Вы позвонили?

Капитан-лейтенант Каминский. Нет, потому что практически я сделал это сразу после того, как получил донесение. Я не тратил времени напрасно и позвонил ему немедленно.

Генерал Маккой. Все это произошло в течение нескольких минут?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Я позвонил оперативному дежурному командующего Тихоокеанским флотом и прочитал ему донесение, затем послал приказание на дежурный эскадренный миноносец «Махэн». У меня здесь написано «Махэн», но это был «Монагхэн». Приказание гласило: «Немедленно выйти и связаться с эскадренным миноносцем «Уорд», находящимся в запрещенном районе».

Адмирал Стэндли. Одну минуточку. Вы послали это приказание по собственной инициативе?

Капитан-лейтенант Каминский. Да.

Адмирал Стэндли. А в инструкции говорилось, что Вы должны были поступить именно так?

Капитан-лейтенант Каминский. Да, в инструкции сказано, что следует оценивать обстановку и действовать соответственно. Я знал, что имеется дежурный эскадренный миноносец, и поэтому передал это приказание. Оно было передано визуальными средствами связи... Затем я позвонил начальнику штаба капитану 2 ранга Ёрлу и поставил его в известность о донесении с эскадренного [140] миноносца «Уорд»... Он приказал запросить подтверждение. Я запросил «Уорд», но ответа не получил. Зато в это время я получил от него второе донесение. Это было примерно... сейчас я назову Вам время... Это было между 07.12 и 07.20. В этот период я получил второе донесение. В нем говорилось:

— «Мы задержали сампан. Эскортируем его в Гонолулу. Дайте, пожалуйста, указание береговой охране выслать катер для освобождения нас от сампана».

Здесь должно быть «для принятия от нас сампана», а не «для освобождения нас от сампана». Это искажение.

Адмирал Стэндли. Донесение поступило от эскадренного миноносца «Уорд»?

Капитан-лейтенант Каминский. Да, от эскадренного миноносца «Уорд».

Адмирал Стэндли. Что произошло потом?

Капитан-лейтенант Каминский. Я связался с береговой охраной и узнал, что она получила донесение одновременно со мной; она перехватила его, и я больше не возвращался к этому вопросу.

Затем я позвонил офицеру оперативного отдела капитану 3 ранга Момзену, потому что, когда я разговаривал с капитаном 2 ранга Ёрлом, он сказал, что не может поверить этому донесению, что он поражен, удивлен и тому подобное. Ёрл приказал запросить подтверждение и поставить в известность командира района. Я попросил, чтобы он сделал это сам, ибо у меня имелись другие донесения, по которым надо было действовать. Он сказал, что сделает... И действительно, Ёрл сообщил командиру района. Начальник штаба приказал мне также вызвать офицера оперативного отдела капитана 3 ранга Момзена. Я позвонил ему. Момзен распорядился вызвать младшего лейтенанта Лоугена, который прибыл примерно в 07.25. Конечно, все эти моменты даны приблизительно, ибо восстановлены по памяти, причем я старался вспомнить их с наибольшей точностью.

Я звонил капитану 3 ранга Момзену около 07.20, сэр. Сразу после этого, примерно через пять минут, я вызвал младшего лейтенанта Лоугена...

В 07.25 я получил донесение от эскадренного миноносца «Уорд», я имею в виду донесение о сампане. Все это произошло почти одновременно. [141]

Минутой позднее я соединился с береговой охраной... Младший лейтенант Лоуген прибыл в оперативный отдел за несколько минут до капитана 3 ранга Момзена. После этого я вызвал своего начальника. Затем я стал вызывать всех начальников отделов и служб, договорившись предварительно с телефонной станцией о том, чтобы не занимали телефонных линий.

Показания капитана 2 ранга Джона Ёрла комиссии Хьюитта 19 июня 1945 года

(…)

Соннет. Назовите, пожалуйста, Вашу фамилию, имя и звание.

Капитан 2 ранга Ёрл. Джон Ёрл, капитан 2 ранга военно-морского флота США.

Соннет. Какую должность Вы занимали 7 декабря 1941 года?

Капитан 2 ранга Ёрл. Я был начальником штаба 14-го военно-морского района.

Соннет. Насколько я припоминаю, ранее Вы давали показания, что в течение нескольких месяцев до нападения на Пирл-Харбор к Вам поступило около 10–15 донесений о подводных лодках, обнаруженных в районе Пирл-Харбора?

Капитан 2 ранга Ёрл. Совершенно верно. Донесения о подводных лодках обычно поступали с рыболовных судов; иногда с армейских постов наблюдения, и в некоторых случаях — с самолетов.

(…)

Соннет. Не можете ли Вы припомнить какое-нибудь донесение до 7 декабря, в котором бы шла речь о стрельбе по подводной лодке или по предполагаемой подводной лодке?

Капитан 2 ранга Ёрл. Я почти уверен, что таких донесений не было. [142]

Соннет. Не расскажете ли, капитан 2 ранга, о донесении с эскадренного миноносца «Уорд» об атаке им подводной лодки. Насколько я понимаю Ваши предыдущие показания, донесение было доложено Вам до нападения на Пирл-Харбор?

Капитан 2 ранга Ёрл. Это донесение действительно было доложено мне, но не в таких выражениях, как оно включено в журнал.

Соннет. Сформулируйте, пожалуйста, донесение, которое поступило к Вам в разговоре по телефону 7 декабря 1941 года, и назовите приблизительное время, когда это произошло.

Капитан 2 ранга Ёрл. Около 07.10 оперативный дежурный капитан-лейтенант Каминский доложил мне, что им получено донесение с эскадренного миноносца «Уорд», в котором сообщается: «Мы атаковали и обстреляли подводную лодку».

Адмирал Хьюитт. О глубинных бомбах в нем ничего не говорилось?

Капитан 2 ранга Ёрл. Нет, сэр.

Соннет. Это донесение отличалось от любого из полученных Вами ранее донесений о контактах с подводными лодками, не правда ли?

Капитан 2 ранга Ёрл. Да.

Соннет. Что Вы предприняли в связи с ним?

Капитан 2 ранга Ёрл. Насколько я помню, я тут же приказал дежурному офицеру сообщить о нем офицеру оперативного отдела и принять меры к тому, чтобы подготовить дежурный эскадренный миноносец к выходу из базы с целью проверки и подтверждения донесения. Кроме того, эскадренный миноносец должен был узнать, как действовал «Уорд» после того, как обнаружил подводную лодку. Затем я позвонил командиру 14-го военно-морского района адмиралу Блоху, доложил ему о принятых мерах и обсудил положение, для того чтобы принять решение о дальнейших действиях. Мы пришли к выводу о возможности ошибки, поскольку до этого к нам поступало много донесений об обнаружении подводных лодок. Мы считали, что если эскадренный миноносец «Уорд» не ошибся, то он сделает все, что необходимо, а дежурный эскадренный миноносец окажет ему поддержку. Тем временем командир района приготовится к принятию любых других мер, которые могут [143] оказаться необходимыми. Мы решили, что главное — это установить точно, что же произошло.

Соннет. Я понимаю это так, капитан 2 ранга, что по этому донесению больше ничего не было предпринято до момента нападения на Пирл-Харбор 7 декабря?

Капитан 2 ранга Ёрл. Я лично других мер не предпринимал. Кажется, в дополнение к этому к дежурному офицеру был вызван офицер оперативного отдела капитан 3 ранга Момзен. Мы были известным образом встревожены, но не усмотрели особой опасности. Просто мы решили, что в районе следования эскадренного миноносца, возможно, находилась подводная лодка противника.

Соннет. Капитан 2 ранга, я обращаю Ваше внимание на документальное доказательство за № 8 военно-морской следственной комиссии. Это секретный приказ командующего Тихоокеанским флотом № 2CL-41 (исправлен) от 14 октября 1941 года. Видели ли Вы этот документ и было ли Вам известно о нем до 7 декабря 1941 года?

Капитан 2 ранга Ёрл. Я припоминаю, что видел этот документ до 7 декабря 1941 года.

(…)

Соннет. Теперь возвратимся к предыдущему вопросу. Из этого документа следует, что в соответствии с одним из перечисленных в нем предположений объявлению войны могло предшествовать внезапное нападение. Не так ли? Имея это в виду и памятуя свои слова о том, что Вам было известно об обнаружении в районе Гавайских островов подводных лодок, не ответите ли Вы на вопрос, почему утром 7 декабря 1941 года, получив донесение от эскадренного миноносца «Уорд», Вы не считали вероятным, что в гавайских водах могли быть крупные японские силы? Почему, исходя из этого, Вы не предприняли соответствующих мер?

Капитан 2 ранга Ёрл. Во-первых, мы не были уверены в этом предполагаемом контакте с подводной лодкой. Нам все еще представлялась возможность ошибки. Это мнение еще более укрепилось после того, как мы получили с эскадренного миноносца «Уорд» донесение, в котором указывалось, что миноносец эскортирует в Гонолулу рыбачий сампан. Мы не могли себе представить, [144] что «Уорд», атаковав подводную лодку, если это действительно была лодка, мог покинуть район дозора и направиться в Гонолулу. Во-вторых, для отражения нападения в военно-морском районе не имелось никаких сил в немедленной готовности, за исключением дежурного эскадренного миноносца. Мы считали, что, доложив о событии командующему флотом, мы сделали все, что было возможно, даже и для того случая, если это действительно была атака подводной лодки.

(…) [145]