Летние хлопоты
Работал у боцмана на ремонте мостика, на котором была выбита почти вся обшивка, поломаны или погнуты леерные стойки, выбиты стекла в боковых будочках и в рулевой рубке.
Кожин и Емельянов вернулись на корабль. Отделались легким испугом, уйдя с теплых мест. Вчера прибыли новый нач. службы снабжения — техник-интендант 2 ранга Сидоренков и кок Субботин с «Ермака».
Вечером написал письма Алику и Жене.
С утра работа на мостике, после обеда — покрас пушек в шаровый цвет. Погода хорошая, быстро высохнут.
Перед ужином минут 20 обстрел р-на Балтийского завода. Похоже, что ковш завода Марта немцев больше не интересует.
Письмо Андрею послан через Женю Преображенскую. Она-то уж знает точный его адрес.
До обеда красили орудия. После обеда вызвал командир корабля (первый раз попал к нему в каюту), у которого был и старпом Кузнецов. Разговор о моем рапорте был недолгим: учитывая обстановку в стране, на фронтах, на нашем флоте, в Ленинграде и на корабле, командование корабля не может удовлетворить мою просьбу. Вот и сегодня с корабля забирают 40 человек.
Около 15-ти часов очередной обстрел р-на Балтийского завода. Бил минут 20.
Получил письмо от Алика от 24 мая и написал ему ответ, сообщив решение командования кораблем.
Основная новость — прибыл новый старпом из штаба нашего Отряда, который переименован в Группу вооруженных ледоколов (ГВЛ). Командир запаса Гнуздев, а Кузнецов теперь будет только командиром БЧ-2.
Около 19-ти часов сильный обстрел р-на Балтийского завода, а заодно и по нам минут 10 напоминал, что мы не забыты. Но нам достались только осколки.
Стою вахту у трапа во 2-ю смену. Ночью два раза поднимали по воздушным тревогам. Почти по часу торчали около орудий, посматривая на темное небо и рыскающие по нему голубоватые лучи прожекторов. [308] Летали над городом одиночные самолеты, на большой высоте и изредка сбрасывали бомбы далеко от нас. Снова подал Быкову рапорт уже только об увольнении, указав, что мой возраст еще не призывной и присяге я не подлежал, что на флот попал добровольцем-»дикарем». Кузнецову объявлена благодарность за хорошую службу одновременно на двух ответственных должностях и снято взыскание, наложенное на него еще 3 марта.
Снова стал известен конфликт с Борцовым (ком-р БЧ-1 и 4), который получил самое низкое командирское звание — младший лейтенант. В субботу ему отказали в увольнении домой к жене, и он кому-то нагрубил. За это его отстранили от должностей, которые передали помощнику командира старшему (!) лейтенанту Шабшиевичу.
Днем в городе воздушная тревога почти на час, а после ужина — небольшой обстрел Васильевского острова.
Вечером у нас крутили кинофильм «Большой вальс» Красота!
Получил письмо № 21 от 27 мая от Андрея.
С 0 часов заступил на вахту у боезапаса, который сложен напротив у стены цеха. Примерно через час воздушная тревога. Небо ясное, звездное. Гудят на большой высоте 2–3 самолета, их ищут десятка полтора лучей прожекторов, лениво бьют несколько зенитных батарей. С интервалом 10–15 минут в разных местах города рвется бомба. При ночных налетах такого типа нашу батарею к орудиям не вызывают, поэтому и меня на посту не подменяют.
Наверное, часа в 3 дали отбой ВТ. Все с верхней палубы ушли спать. Подошел я к вахтенному у трапа, немного с ним поговорил и вернулся на свой пост. Ходил я, ходил вдоль штабелей, скоро смена. Присел на ящик в темном уголке и незаметно уснул. Разбудил громкий голос: «Часовой! Ко мне!» Это дежурный по кораблю привел мне смену, а меня не видел. «Ты что, спал?» «Никак нет. Сел и задумался». «Три наряда вне очереди, чтобы меньше задумывался».
И черт меня дернул сесть. Ведь был уже со мной такой случай.
Только сменился в 16 часов — обстрел нашего района. Бил минут 15. В цех, что рядом с нами, попали два снаряда. А всего за зиму в этот цех попало снарядов 20.
Стою вахту у трапа. Днем стоим в суконках, но ночью все же в бушлатах. На корабле занятия с мат. частью, учения расчетов. Днем в ковш пришел своим ходом бронекатер. Поврежден бак и рубка. Очевидно, прямые попадания небольших снарядов. Ночью непродолжительный [309] обстрел нашего завода и Балтийского. Утром несколько бомб было сброшено на корабли у Балтийского завода и у Адмиралтейства. Вчера получил письмо № 20 от 23 мая от Андрея.
С утра ездил с боцманом в порт за краской. В основном кузбас-лак и шаровая. Пора перекрашивать корабль в летний вид под боевой корабль. После обеда покраска всех палубных надстроек и труб в шаровый (стальной) цвет.
Вахта зенитная в 1-ю смену. В цехах завода на нашей стороне ковша и у стапелей варят корпуса танков, а потом куда-то увозят для дальнейшего оснащения и вооружения. Вот и сгодилась корабельная броневая сталь, что предназначалась для заложенных крейсеров. В ковш пришел еще один поврежденный бронекатер. Скорее всего, эти катера участвовали в боях под Невской Дубровкой — работали на переправе подкреплений на левый берег.
Бывший пулеметчик Соболь, старший 2 старший, назначен командиром отделения в боцманской команде. Двоих, в том числе Николаева из БЧ-5, отправили в госпиталь.
После ужина короткий, но интенсивный обстрел р-на Балтийского завода.
Послал письмо Жене Преображенской на Клязьму.
Вахта у трапа во 2-ю смену. После обеда получил увольнительную в город на 4 часа. Взял несколько прочитанных книг и поехал на Кондратьевский к тете Марусе, но дома её не застал. Дядю Павла все же призвали в армию, но где он и в какой должности — еще не известно.
Быков передал ответ от командира Отряда на мой рапорт. Все же направили его в Отряд. Ответ, конечно, отрицательный: «Учитывая... и т.д., в настоящее время уволить из рядов ВМФ не представляется возможным».
Ну вот, больше нечего и рыпаться.
В этом месяце уже несколько раз замечал, как поздно вечером, примерно в километре от нас, над заливом, с Карельского перешейка в сторону южного берега уходят по 6–9 наших бомбардировщиков, и где-то отбомбившись, минут через 20 возвращаются.
На вахте у злополучного боезапаса в 3-ю смену.
С часу ночи до половины третьего ВТ и налет. Сегодня немцы придумали что-то новенькое: в свете прожекторов с двух самолетов сбросили что-то на парашютах. Это «что-то» упало или в Неву, или где-то [310] поблизости на Васильевский остров и взорвалось.
Перед обедом команда: «Боевому взводу сбор!» Давно нас не собирали. Быстренько похватали свои винтовки, гранаты, противогазы и выстроились на палубе. Мл. лейтенант Дьяков подравнял, подсчитал и пошел докладывать командиру, что боевой взвод выстроен и готов к выполнению боевой задачи. Но какой? Командир даже не вышел. Наверное, был удовлетворен докладом и нашим боевым видом из иллюминатора каюты. Вышел Дьяков и дал команду: «Разойдись!»
Вечером написал и отправил письмо домой. Сообщил о решении командира Отряда. Так что все надежды дома на мою помощь рухнули.
В 10.00 11-ое политзанятие. Тема: «Офицерские кадры Красной Армии и ВМФ в период войны закалились в боях, и их генералы и адмиралы стали опытнее и прозорливее.
1. Блестящие итоги выполнения сталинского стратегического плана разгрома немецких оккупантов на первом этапе Отечественной войны.
2. Ликвидация временного преимущества германской армии в ходе войны как результат просчетов немецкого командования в планировании войны.
3. Растущие успехи Красной Армии и ВМФ во 2-ом этапе Отечественной войны.
4. Тов. Сталин об условиях окончательной победы Красной Армии и ВМФ в Великой Отечественной войне.
5. См. название темы.
Наш народ всегда выдвигал из своей среды талантливых полководцев, чьи подвиги сочетались с доблестью бойцов. Таковы были наши предки: А. Невский, Кутузов, Суворов, Д. Донской и др., флотоводцы: Нахимов, Лазарев, Ушаков, Макаров и др. Советский народ тоже выдвинул своих полководцев: Щорс, Чапаев, Фрунзе, Пархоменко и др.
В советских академиях выросли новые полководцы, воспитанные на трудах Ленина, Сталина, преданные делу народа. Наиболее талантливый полководец нашей эпохи тов. Сталин, который лично руководил, направлял наши части в наступлении под Москвой. Тов. Сталин разработал новый метод взаимодействия артиллерии с пехотой, что явилось ценным вкладом в военную науку. Тов. Сталин заботится и о подготовке кадров в тылу и на фронте, и о положении армий на фронте. Во главе с таким руководителем Красная Армия героически сражается и идет в атаку с именем тов. Сталина.
Под руководством тов. Сталина проведено стратегическое отступление с изматыванием врага, что дало возможность эвакуировать промышленность в тыл, создать необходимые резервы. По предложению тов. [311]
Сталина в Красной Армии введено присвоение званий «гвардеец».
Вахта зенитная в 3 смену. Днем несколько человек послали добывать растопку для котлов. Лазили, лазили по стапелям, но всю мелочь, что могла гореть, собрали и сожгли еще зимой. Лежат под килем здоровенные балки, но пускать их на растопку жалко. Да и тяжелы больно. Доложили дежурному по кораблю. Велел взять у боцмана пеньковый трос и тащить волоком. Впятером едва приволокли и спустили по угольной шахте в котельную.
Стало известно, что Борцов получил 3-е суток ареста за то, что пришел в кают-компанию не по форме и на замечания старпома стал грубить и пререкаться. Похоже, что он специально идет на конфликты, чтобы списали с корабля. Сегодня сообщили о присвоении старшинских званий большой группе наших краснофлотцев, занимающих младшие командирские должности. Старшину 1 статьи присвоили Сашке Попову, он — старшина нашей батареи, командиру орудия Пономаренко, он был ком-р отделения запаса, кладовщику Шибаеву и еще кому-то.
Старшин 2 статьи присвоили из наших: Николаю Панову, командиру моего орудия, Вересову Евгению, тоже командиру орудия, радисту Емельянову Николаю, рулевому из запаса Игнатьеву, кладовщику Николаю Афанкову (он служит уже 5-ый год) и другим.
Днем короткий обстрел р-на Ленвоенпорта, а вечером бил по Торговому порту.
Вахта у боезапаса в 3-ю смену.
Сегодня ровно год моему побегу из дома.
После войны отец рассказывал, что в тот вечер я как-то по-особенному прошел по всем комнатам, оглядывая ах, будто прощаясь, но не придал этому значения.
Получил письмо от Алика от 5 июня. Пишет, где и что посадили на огороде, что он вскопал под картошку целину за оградой сада, что спускается к нижней дороге вдоль болота, и какая там твердая почва. Это я представляю.
После обеда минут 20 обстрел р-на Балтийского завода и Васильевского острова.
Вахта зенитная во 2-ю смену. Еще одна годовщина в моей жизни — год назад приехал в Ленинград начинать новую самостоятельную мирную жизнь. Начал...
Написал одно письмо домой с кратким подведением итогов за год...
И письмо № 25 Андрею примерно с той же тематикой.
Получил письмо от Жени и от тети Мани от 7 июня. Она сообщила, [312] что Женя после возвращения из Средней Азии из своей художественной школы все рвался на фронт, но его год был еще не призывной. Но феврале военкомат все же направил его на годичную учебу в какое-то училище по подготовке командиров пулеметно-минометных взводов. Пишет домой, что кормят более-менее, но очень много занимаются и в классах, и на улице, в поле. Сильно устают. Прислал одну свою фотокарточку — в шинели, без знаков различия.
Вахта у трапа в 1-ю смену. Перед обедом обстрел минут 20. Больше по цехам завода. В ковш ни один снаряд не упал. Второй бронекатер после ремонта сняли со стенки, и он ушел.
После обеда на большой высоте появился над городом самолет, прошел на северо-восток и обратно, и после его ухода в воздухе завертелись белые листовки. Несколько штук упало на стенку недалеко от нас. Кто-то подобрал и отнес их замполиту. Я текста точно не знаю, говорят, что предлагают переходить на их сторону и обещают хорошее питание и свободу. Дурачьё!
Написал и послал письмо Жене.
Вахта у боезапаса в 3-ю смену. Весь день и ночь шел дождь. Зато без налетов. Плаща мне не досталось, и я мок в бушлате. Немного продрог. Ночью артобстрел р-на Васильевского острова, а вечером, около 10 часов, обстрел р-на торгового порта.
Вахта у трапа во 2-ю смену. Дождь все моросит. Днем привезли Вавилова, котельного машиниста, который расписан к нам подносчиком снарядов. Был в городе, и что-то его там скрутило, не мог дойти до корабля. А вечером и меня скрутило: головная боль, жар, кашель. Положили в лазарет. Похоже, простудился позавчера на вахте.
Вечером из города доносился гул разрывов снарядов.
Получил письмо от мамы от 10 июня.
21 и 22-го лежал в лазарете. Три раза доктор поставил хорошие банки на спину и грудь. Таблетки от кашля и от температуры (аспирин). На второй день здорово пропотел.
22-го, в годовщину начала войны, немцы отметили свой юбилей сильным обстрелом из нескольких батарей разных районов города, поэтому, наверное, на нашу долю выпало значительно меньше снарядов, чем обычно.
Сегодня после обеда выписался из лазарета. А Вавилова еще 21-го направили в ЛВМГ. Сообщили, что в госпитале умер от туберкулеза легких [313] Гордеев. А на корабле жизнь идет своим чередом: главного старшину Сидорчука, бывшего нач. снабжения, назначили старшиной 76,2-мм батареи. Это вместо Фахрутдинова. Федосеев, ком. отделения машинистов, получил 10 суток за пререкания с дежурным по низам Шелеповым. Получил бандероль от мамы с тетрадями.
Отдыхаю от вахт. Послал письмо № 26 Андрею и т. Похвалле, командиру нашей роты в спецшколе, с просьбой о возможности вызова в школу. Получил письмо от Жени Преображенской с Клязьмы. Она закончила школу и собирается поступать в медицинский. А сейчас почти все наши девчонки работают сестрами в госпитале, что разместился в нашей школе.
Голубков, из БЧ-5, направлен в тыловой госпиталь. Значит, что-то серьезное надо лечить и продолжительное время.
Вахта у боезапаса в 1 смену. Ушел из ковша «Окунь» и МО 310 и 311.
Вахта у трапа в 3-ю смену. Увели «Катю», пришел в ковш «Нептун».
Когда же мы тронемся. А хотя куда? Привезли сахарный песок и масло.
Написал письмо домой.
В 10 утра 13-е политзанятие. Тема занятия: «Доклад т. Молотова на заседании Верховного Совета СССР 18 июня 1942 г.»
Разделы:
1. Победа мудрой внешней Сталинской политики.
2. Англо-Советский договор — смертельный приговор гитлеризму.
3. Под предводительством Советского Союза враг будет разгромлен в 1942 г.
Основные сообщения по разделам:
1). Гитлер рассчитывал изолировать нас от других демократических стран и, разбив нас, приняться за них. Но Черчилль, еще в первые дни нападения Гитлера на нас, заявил, что Англия окажет всяческую помощь нам. Кредит Англии нам увеличился с 1 млрд. в прошлом году до 3 млрд. в этом.
Наши успехи во внешней политике объясняются и победами нашей армии, и ВМФ на фронтах. Наши победы показали, что имеем все силы для разгрома врага в 1942 году.
2). Англо-Советский договор договор не только об окончательном разгроме гитлеризма в 1942 г., но и о сотрудничестве и взаимопомощи наших стран после войны. Цель демократических стран — не [314] завоевывать новые территории, а освободить порабощенные народы и предоставить им полную свободу и невмешательство в их внутренние дела.
3). Достигнуто соглашение об открытии в Европе второго фронта против Германии в 1942 году, а этого Гитлер боится, как черт ладана и держит на западе 2 млн. войск.
В воскресенье 28 июня почти все руководство БЧ-5 вернулось с увольнения на корабль, хорошо набравшись. Отмечали у кого-то день рождения. В результате Мусти (он теперь военинженер 3 ранга) и политрук Хлесткин арестованы на 2 суток при каюте, а Саломатин получил строгий выговор. Бехтерев, ком. отделения машинистов, с дистрофией направлен в госпиталь мед. Академии, а наш наводчик Голова щенков — в тыловой госпиталь.
Днем занятие командира БЧ-2 с командирами орудий и наводчиками. Сообщил и приказал запомнить внешние отличительные особенности некоторых типов самолетов наших союзников. «Бостон-3» — двухмоторный моноплан с верхним расположением крыла, фюзеляж выпуклый книзу, моторы расположены под крылом, выступая вперед. «Б-25» двухмоторный моноплан со средним расположением крыла. Пулеметные башни за крылом сверху и снизу. Двухкилевое хвостовое оперение.
Ну, этих-то трудно спутать с теми, что мы видим ежедневно.
В 10.00 14-е политзанятие. Тема: «Всегда и всюду быть готовым к химической защите».
1. Немецко-фашистские захватчики — враг злобный, коварный, готовый пойти на любые мерзости.
2. Планы гитлеровского командования применения отравляющих веществ на Советско-Германском фронте.
3. Организация химической защиты на корабле. Наши средства защиты. Задачи личного состава корабля по ПХО.
Применение первого ОВ 22.04.15 г. В 1-ю мировую войну Германия из всех выпускаемых снарядов 15% выпускала химических. Теперь немцы не побрезгуют для ведения химической войны любыми средствами, и мы должны быть к этому готовы. Мы и так готовы — расстаемся с противогазами только во время сна и приема пищи.
Утром приняли какие-то таблетки. Ждем 8 часов, чтобы завтракать. Вдруг прибегает дежурный по низам Пономаренко и объявляет: «Пять [315] человек быстро позавтракать и к 8 часам быть в военном порту» Из нашей БЧ идут Суворов, я, Ипполитов, Чиков, Кизеев и 5 человек из БЧ-5. Старшим — Суворов.
На камбузе нам ничего не дают, т.к. селедку и масло выдают на бачок, а мы с разных бачков. Я «срубал» старую селедку и старый хлеб, потом получил на весь бачок. Все разделили, хлеб, масло и селедку взяли с собой. Как-то все пошло комом.
Без 20 минут девять пришли в порт. «Молотовцы» уже в порту сидят в машине, но она испортилась. Вскоре они пересели на другую машину и уехали. Для нас машины нет. Мы с Чиковым пошли в соседний сквер и улеглись на траве. Как она здорово пахнет!
Машина пришла через полтора часа. Трое из БЧ-5 едут на «Красный нефтянник». А мы на Колашниковскую набережную.
На Невском разбомбленный дом заделан фанерой, покрашен под цвет соседних домов. Нарисованы окна. Это хорошо. Не так хоть в глаза бросается. У Московского вокзала полно народу с багажом. Здесь его сдают для эвакуации.
Приехали на место быстро. Это напротив Охты. На Неве стоит много хорошо замаскированных транспортов, подводных лодок, буксиров. «Молотовцы» уже работают — разгружают три пятидесятитонных вагона. Зовут нас разбиться по 2 человека к каждому их вагону. Мы отказались и ждем неначатых вагонов.
Через полчаса подали два полных вагона. Когда открыли запорные скобы у нижних бортов, часть угля высыпалась на рельсы. Ну, да потом выберем. Погода солнечная, разделись до пояса, остались только в брюках. Работали да 15.40. Разгрузили все. Поработали на славу, потом мыться. Николаев, Казель и Чикин сожгли свои спины. У меня все нормально. Обратно пешком. Дошли до «семерки» и доехали на ней до Садовой, а там и до дома пешком недалеко. Выпили по пути по литровой кружке воды, а есть все равно хочется. На корабль пришли в 17.40. Получили и обед, и ужин. Обед съел, а ужин не мог доесть. Оставил и первое, и второе на завтра. После развода сразу лег спать, т.к. заступать в 3 часа на зенитную вахту.
За несколько прошедших дней произошли некоторые штатные передвижки: Александров, командир отделения водолазов, отказался от какой-то приборки, нагрубил боцману и был снят с должности. Вместо него назначили Водяна. За нарушение внутреннего распорядка (сон в неположенное время) на 10 суток гауптвахты арестован старшина 1 статьи Саввин.
В штурманской рубке из компасов кто-то вылил весь спирт, а старший лейтенант Шабшиевич не проверил его наличие при приеме дежурства [316] и получил выговор.
Позавтракал что надо — порцию селедки, граммов 350 хлеба, 20 г масла и порцию каши. А вот Чикин вчера съел все и объелся. Даже от вахты освободили.
С 8.30 до 9.30. занятия на боевых постах. Занимаемся одними установками прицела и целика. Надоело. У Панова даже язык заболел.
Вчера вечером здорово били наши береговые батареи.
Сегодня стоял зенитную вахту на мостике. В первом часу ночи смотрю выскакивает какой-то эсминец, вероятно, «Стойкий», и на полном ходу промчался вдоль левого берега к воротам канала. А слева от выхода из ковша остался на воде у берега большой досчатый помост-маскировка подводной лодки. И эсминец врезался в этот помост. Доски полетели в разные стороны, что-то скрипело и стонало так, что даже дежурный по кораблю выскочил ко мне на мостик. Через некоторое время эсминец медленно вернулся назад. А я думал, что он так в Кронштадт спешил.
После обеда пошел на мостик и поспал до 4-х, а в 17 снова на вахту. Вчера старший лейтенант Шабшиевич куда-то списан. Говорят, что откомандирован в распоряжение нашего командира отряда. Скатертью дорога. Теперь ВРИО помощника командира стал Кузнецов, а старпом Гнуздев будет руководить и БЧ-1, и БЧ-4.
В 6.15. выходит дежурный по низам и говорит, что сейчас меня подменят на вахте, а мне готовиться идти на работу. А, мать их...
В 6.25. велят построиться на палубе. Ну, черта с два. Я спешить не буду. Переоделся, переобулся, съел хлеб, выпил чая, захватил с собой кружку и вышел на палубу. Нас опять 10 человек. За старшего — Розанов. Пошли не торопясь на «Молотов». Пришли на него в 7.30. На нем еще и не собирались. Через полчаса пришли «ермаковцы», Школа боцманов, группа с «Комсомольц». Через час пришли 3 машины, мы все погрузились и поехали на Калашниковскую набережную.
Народу собралось много: с обоих крейсеров, со «Страшного», «Славного». Уголь нужно возить со стенки на пристань, а потом на баржу — мартышкин труд. Баржа стоит почти рядом, но ее некому подвинуть к стенке с углем. Сначала работали ребята с крейсеров и эсминцев, а с 10 до 11 мы. Я возил тачки с углем. Не очень легко. В начале 12-го собрались, отошли в сторону посмотреть, что будут делать остальные. Остальные собираются обедать. Ну, и мы пошли. В 13 часов были дома. После обеда только лег поспать, разбудил Панов — учебная тревога! Продолжалась до 15 часов. Нам снова идти работать.
Поехали прямо на место. Присели недалеко от места работы, а Розанова [317] послали «в разведку» — узнать, как идет работа. Просидели больше часа. Я и Суворов сходили на почту за конвертами и просидели там, а другие расположились на улице. Приехал начальник тыла и сказал, чтобы баржу сегодня догрузили, т.к. ночью ее уведут в Кронштадт. К 17 часам баржу загрузили полностью, ну, и мы поехали домой, просачковав больше часа. Понтус в трамвае уснул и проехал нашу остановку — не смог вовремя выйти. Зашли в парикмахерскую — закрыта.
К 19 пришли на корабль. Поужинали как следует, и я лег спать.
С корабля ушло несколько человек: политрук Хлесткин списан комиссаром в отряд транспортов, Шабшиевнч, оказывается, на Ладогу, Клеймович — учиться на курсы младших лейтенантов флота, Дедион — тоже учиться на «Комсомолец».
До обеда с Пановым делали большую приборку в кубрике. Я вымыл половики, надраил медяшку. После обеда должна была прийти машина, и мы с Пановым должны были поехать на Кировские острова за боезапасом. Попов выписал 900 трассирующих снарядов. Но машина не пришла. Собрались ехать на «Молотов» за вооружением. Вдруг дудка дежурного: «Таким-то быстро пообедать и собраться». Пообедали. Оделся в черное, но ехать за боезапасом, а не за углем. Сел дописывать на завтра рапорт на увольнение. Влетает в кубик Шелепов: «Быстро строиться!» Вышел, смотрю из БЧ-2 я один, остальные из БЧ-5 и из боцманской команды. Значит — за углем.
Побежал в кубрик за «робой», по дороге разругался с Шелеповым. Вот бардак — посылают, а куда, сами не знают. За старшего Краснов, все спешит. Пришли на «Молотов» минут 15 второго. Через полчаса пришла машина. Погрузилось человек 30, со всех ледоколов. Едем на Балтийский вокзал. Туда вчера немец сильно бил и разбил склад с мукой и конфетами. Мы едем выгружать муку, т.к. конфеты выгрузили вчера. Приехали, а зав. складом машет руками: «Я вас не звал, и без вас управлюсь. Можете идти куда хотите».
Ну, что за бардак! Никакой договоренности нет.
«Ермаковцы» с «молотовцами» договорились, что раньше 18 на корабли не являться и направились в кино. Стали и мы решать, куда пойти. Игнатьев и еще один из боцманской команды ноют: «На корабль!» Некоторые хотят «пошататься», другие — «посидеть в садочке», я не прочь пойти в кино.
Вдруг далекие орудийные выстрелы, несколько секунд тишина. Затем знакомый свист и разрывы где-то по соседству. Все, кто был на площади перед вокзалом, тиканули кто куда. Мы тоже бросились в соседний подъезд. Снаряды рвались рядом с вокзалом, на площади, на набережных [318] Обводного канала. Минут через 10 обстрел прекратился. Двинулись потихоньку к кораблю, лениво ругаясь друг с другом о впустую потерянном времени. Набрели на какой-то садик, посидели там с час и пошли на корабль. Некоторые хотели зайти на проспект Огородникова в парикмахерскую, но Краснов уперся: «Нет!» В 15.30 пришли на корабль.
В 17 часов команда: «БЧ-2 на верхнюю палубу чистить привезенное вооружение». Привезли несколько старых однозарядных противотанковых ружей, ручных пулеметов, 8 ППШ, 14 винтовок. Винтовки и ППШ выпуска 42-го года. Обработка грубая, стволы и другие металлические части не вороненые, магазины к пулеметам едва подходят. ППШ — очень простого устройства. Похоже, что это оружие привезли нам на случай прорыва немцев в город в район завода. Не верится, что это может случиться.
После ужина закончили чистку оружия и пошли смотреть кинофильм «Зори Парижа».
Заступил на вахту к боезапасу в 3-ю смену.
В двенадцатом часу ночи к морскому каналу прошли 3 эсминца. Через некоторое время открыли огонь наши береговые батареи, похоже, что из трех-четырех мест. Как только они прекратили огонь, немцы открыли огонь по эсминцам. Наши батареи снова открыли огонь. Результаты мне с поста не были видны. Кузнецов и Сидорчук лазили на большой кран, но что они видели — не знаю. Я слышал только, как дежурящий на крыше Кораблестроительного института докладывал: «На заливе прожектор. На заливе две осветительные ракеты. Еще две осветительные ракеты с самолета». Делаю вывод: немцы старались не пропустить эсминцы в Кронштадт.
Утром попили чайку, сходили к орудиям, и я лег поспать после ночной пахты. Проспал до 11.55. После обеда снова спал до 16.30. Хотя после обеда привезли боезапас, Панов меня будить не стал, и боезапас перетащили без моей помощи. Зато после вахты мне пришлось перетирать боезапас, переданный нашему орудию. В одном ящике 3 снаряда выпуска 1941 года вертелись в гильзах, а у Агафонова один снаряд даже вынимается из гильзы.
Завтра на вахте не стою, значит, буду таскать боезапас. 10 человек завтра пойдут с боцманом работать на Канонерский завод. Как это я не попал в эту команду?
Послал письма Андрею и Алику.
С утра дождь. В 10.00 политзанятие. Тема: «Болтовня о непобедимости [319] немецких войск — сказка, сочиненная немецкими пропагандистами».
1. Разгром псов-рыцарей в 1242 году на льду Чудского озера.
2. Поражение Фридриха 2-го в Семилетней войне.
3. Поражение немцев под Нарвой, Псковом, на Украине в 1918–19 гг. Эти события в истории нашей родины мне достаточно знакомы, и я их не записывал. Итог занятия фашистскую армию считали непобедимой потому, что она до сих пор не встречала серьезного сопротивления на континенте» (Сталин, доклад 3.07.41 г).
После политзанятий тренировка на боевых постах, осмотр противогазов и обед. Кузнецов теперь помощник командира корабля, так что на камбузе дежурит Панов. Получили 4 порции на троих. Котлету — Попову. Санин до 20 часов отпущен в город. Сулико и Климович сегодня направлены на курсы младших лейтенантов. Хлеборезом теперь Агафонов.
С 14 часов перетаскивали боезапас. На мои плечи досталось 12 ящиков снарядов. Сделали стеллаж рядом с первым стеллажом у цеха завода. На вахту у трапа и у боезапаса ставят теперь и из боцманской команды, и из БЧ-5. Давно пора их пускать в дело. До ужина просидел на мостике с дежурившим там Манышиным, почитал.
Заступаю на зенитную вахту во 2-ую смену, но, так как Мироненко в городе, заступил вместо него в 1-ю.
Послал письмо домой, получил письмо № 24 от 30 июня от Андрея. На мостике написал две страницы письма Андрею.
На камбуз одним рабочим назначен Рогозин. Удивительно!
Ночь и утро прошли спокойно. С 8.30 до 9.30 общекорабельное боевое учение. За установщика прицела и целика — я, за наводчика — Панов, т.к. Ракитин стоит на вахте у боезапаса, а Рощин — на камбузе. После учения вымыл банкет, привел в порядок пушку и в кубрик.
Далее по расписанию — осмотр обмундирования. У меня нашли непорядок — книги под подушкой. Велели убрать в рундук, а у меня там и так черт ноги сломит. Так и оставил на койке. После обеда дописал письмо Андрею и отправил его с Гагариным на почту. Всю вахту дочитывал «Трое» Горького.
Ровно в 15.00 послышались знакомые выстрелы. Прислушиваюсь. Вроде совсем низковато, но не свист, а какое-то шипение. Значит, снаряд уже идет «на посадку» и совсем близко. Быстро скатываюсь с мостика в жилую палубу. Снаряды рвутся за 17-тым цехом. Сразу же открыли огонь наши батареи. Через 15 минут я вышел на палубу — тихо. Сдал вахту на мостике и в кубрик.
После вахты дочитал Горького. Сегодня Дедион принес несколько [320] связок книг. Среди них заметил полное собрание сочинений Горького. Гагарин принес открытку из дома от 5.07 и письмо от Жени Преображенской от 3.07. Мама опять пишет о Военкомате и о школе, но более подробно — что делать и что говорить. На политинформацию не пошел. Вечером передвигали на другое место наш большой кранец.
В 12-ом часу ночи вскочил от какого-то шума. Думал, что уже побудка. Но в иллюминаторе темно. Оказалось, что кое-кого списывают.
Без четверти час ночи разбудили идти на зенитную вахту вместо Румянцева. Пришлось идти. На сей раз разговоры оправдались — списывают 12 человек, из них 11 из нашей БЧ, а из БЧ-5 только один, Федосеев. От нас уходят: Шелепов, Румянцев, Путилин, Ипполитов, Рощин, Кравцов, Кривенко, Агафонов, Понтус, Смирнов и Чиков. Первых четверых ничуть не жалко. Понтус вчера нашел у Шелепова в кармане деньги и узнал их, т.к. они были наколоты им булавкой. Сообщил об этом командиру БЧ, тот — военкому. Жаль, что поздно Понтус это открыл. Надо бы Шелепову годков 5 за воровство дать. Пришлось ему расставаться с машиной.
Военком говорит, что их направят на Ладогу. Этому ребята рады. Военком так и пожелал им заслужить блестящую штучку на грудь. У всех, смотрю, совсем небольшие вещмешки, а мой — не дотащить из-за большого количества книг. Надо их когда-нибудь сплавить к тете.
Послал длинное письмо домой. Оказывается, есть еще один шанс в случае неудачи с директором спецшколы. Написал письмо командиру роты Похвалле.
Оба письма послал сегодня.
После вахты спал в рулевой рубке, чтобы не гоняли на зарядку. Утром дали по 15 г селедки. Здоровые они, жирные. И масла по 20 г. Селедку в завтрак доесть не успел и докончил после вахты. Сменившись с вахты, уснул на мостике и проспал до 12 ч. и прямо с мостика на обед. На вахте читал «Лже-Дмитрия» Мордовцева.
Прибыли к нам трое радистов. Двое выехали из Махач-Калы 20 июня, третий — из Горьковской области, мобилизован в апреле.
Утром селедки не дали, будет, значит, рыбный суп. После завтрака отрабатывали новую инструкцию стрельбы по пикировщику и стрельбу при самообороне. Вот по пикировщику новую стрельбу я одобряю. В таком случае корректировать огонь должен не командир орудия, а установщик прицела и целика, наблюдая за трассой наших снарядов.
После обеда привели в порядок носовой погреб, он почти готов.
В половине шестого Попов сказал мне, что я могу пойти в театр, но [321] мне на вахту во вторую смену, и я должен найти себе подмену. Потом переставили меня в третью смену, а это очень плохо, т.к. на камбузе будет Панов, а рабочим у него Семенов. Ну этот нанесет убыток камбузу. Начал переутюживать брюки Панова, а то вчера неправильно их нагладил. Вчера я не мог пойти в театр, т.к. двоих с одного орудия не пускали. Ходил Панов.
Сегодня пошли в театр 13 человек. Из нашей БЧ четверо: Санин, я, Кизеев, Кошель. Пришли в Училище им. Фрунзе в зал Революции. Постановка — «Парень из нашего города». Начало постановки в 19.30. Пришли на полчаса раньше, зато всю дорогу бежали. Народу было немного. Было примерно 30 девушек в краснофлотской форме. Прибыли из тыла. Учатся на каких-то курсах.
Постановка понравилась. Время действия — 1932–42 гг. Я слышал ее по радио еще дома. Теперь ее немного переделали. В первой редакции последние события развертывались в 193940гг. во время Финской войны, теперь перенесены на настоящую войну. Вернулись домой в половине двенадцатого.
Вахту стоял с одним из новеньких — радистом-горьковчаниным. Их поставили на сигнальную вахту, т.к. наши сигнальщики все списаны. Если они не будут себя отстаивать — заклюют, будут посылать на все виды работ. Он рассказывал, как живут в тылу. С рук хлеб продают по 35–40 рублей за буханку. Когда они были в Москве, то обедали на Ярославском и других вокзалах по ценам мирного времен. Обед стоит 2 руб. 40 коп. Дают первое и второе мясное, порции хорошие, и 300 г хлеба. Можно взять и две порции, тогда хлеба дают 600 г. Но пускают в буфет только по проездным билетам. Значит, чти обеды только для пассажиров. В дороге тоже кормили хорошо. На Ладоге, говорит, огромные продовольственные склады, но переправлять продовольствие через Ладогу очень трудно. Бомбят немцы, нередко штормит.
До обеда поспать не пришлось — корабельная учебная тревога. Козеев согласился стоять на вахте до 13 часов, а я — с 15 до 19. После обеда поспал как раз до 15 часов.
Сегодня опять одна группа пошла в театр. Семенов сегодня сказал, что наконец-то он сыт. Спер с камбуза воблу. Панов даже удивился — когда он успел? Завтра на камбуз идет рабочим Суворов. Этот не отстанет от Семенова. Попову он уже надоел своими просьбами назначить его на камбуз.
Вчера прибыли из штаба ГВЛ три радиста: один, Тихонов, из запаса, а двое (Чумаков и Шебуняев) призыва этого года. Вчера же в госпиталь отправили пулеметчика Кошелева и из БЧ-5 Иванова. [322]
Проснулись все в 6.30, а в 7.00 большая приборка. Едва-едва успели позавтракать. Дали на завтрак гнилую рыбу. Перед уборкой — развод. Мне повезло — мы с Пановым опять убираем свой кубрик, а кое-кому досталось по 2–3 кубрика убирать одному. Убрались что надо! На обед сегодня на второе рассыпчатая гречка, которую давно не видели. Супу на пятерых — полный бачок. Рыбу мне Попов отдал, и я ее съел, а он обещал её и Панову. В ужин вышла накладка — после 15 часов поехали помогать нашим грузить уголь, а нас не записали в расход и почти весь ужин раздали. Хорошо, что Попов сумел наскрести для нас половину бачка.
Сегодня я заступаю на зенитную вахту в первую смену. Договорились с Кошелем стоять по 4 часа. Мне это на руку.
Ровно в 20 часов сильный обстрел нашего района. Снаряды с визгом низко пролетают над головой и рвутся в цехах завода, на стенках, в воде. Осколки снарядов повизгивают совсем рядом, дырявят трубы, надстройки, правый борт. До 24-х часов на сигнальной вахте стоит радист из Махач-Калы. Он впервые слышит эту «музыку». По его разговору понял, что служит первый год. «Пароход», «поедем», «капитан» и др. слова выдают гражданского человека. В Махач-Кале жили нормально. Оттуда по Волге доставили в Ярославль, а далее по железной дороге. Выехали 21 июня, прибыли в Ленинград 12 июля. В Ярославле получили сухой паёк — 1100 г хлеба и 600 г сухарей на сутки. Ничего. На 7 дней дали по мешку сухарей — 14 кг. Выходит, что на Большой земле жить еще можно.
Утром разбудили в 6.45. Успел получить хлеб и селедку. Масла нет. Быстро разделили на порции, но есть некогда, время 7.50. Съел половину хлеба, проглотил кружку чая и на зенитную вахту. Стою до 11.00. С 8 до 12 сигнальную вахту стоит Владимиров. Смотрю — он завтракает на мостике. Сходил и я в кубрик за хлебом и селедкой и принялся доедать завтрак тоже на мостике. Случайно селедочная голова упала вниз на палубу, где в это время делали уборку Чумаков и Соболь. Начал ругаться сначала первый, а за ним и второй. Несколько раз они меня окликнули, но я не ответил.
Вдруг Соболь поднимается на мостик и заявляет мне: «Идем к старшему помощнику». «Ты чего ерепенишься?» — спрашиваю я, но он твердит свое: «Идем», — да и только. «Черта с два, — говорю, — я на вахте». «Ну, я сейчас пойду и доложу», — говорит. «Иди», — отвечаю. Не знаю, ходил он к старпому или нет, но меня никто никуда не вызывал.
После обеда поспал до трех часов, постирал кое-что. Проиграл [323] партию в шахматы Блюмбергу и Игнатьеву, но выиграл у Седова и Краснова.
В город не пустили и сегодня. Обещали завтра, но, чувствую, что и завтра не пойду. Сегодня шла картина «Большая Жизнь», но я не пошел. На вечерней поверке объявили о назначении двух заместителей военкома: главстаршины Чахлова и воентехника 2 ранга Соломатина.
Сегодня заступаю уборщиком столовой. В 21.00 опять обстрел нашего района. Сыграли аварийную тревогу, но мы с Саниным задраили иллюминатор, погасили свет и улеглись.
В 10.00. политзанятие. Тема: «Беззаветный героизм севастопольцев зовет нас на новые подвиги».
По приказу Верховного командующего наши войска 3 июля оставили г. Севастополь, осада которого длилась 8 месяцев. За этот период немцы потеряли убитыми и ранеными более 300 000 чел. Только за последние 25 суток штурма было уничтожено 250 танков, 300 самолетов, 150 000 человек, из них не менее 60 000 убитыми. Эти цифры говорят о мужестве севастопольцев, в условиях многократного преимущества в силе у немцев.
Севастополь не мог нормально снабжаться боеприпасами, вооружением, продовольствием, горючим. Севастополь — военно-морская база, которая не имела оборонительных сооружений с суши. Но за короткое время воины базы и население города провели огромную работу по укреплению города: береговая артиллерия была развернута на 180°, сооружены десятки ДОТов и ДЗОТов, десятки километров окопов и траншей, противотанковых надолб.
Большую роль в защите города сыграла корабельная артиллерия. Во время штурмов города в октябре и декабре 41 года она сорвала планы гитлеровцев по захвату города. В июне-июле 42 года было сложнее — прикрывать корабли от немецкой авиации было практически нечем. Бои в районе Севастополя показали, какое большое значение имеет правильное взаимодействие авиации, танков, пехоты и морской артиллерии. Немцы бросили на город 20, 22, 30, 70, 72. 130 и 132-ю немецкие дивизии, 1-ю 18-ю румынские, 18-ю бронетанковую группу и 8-ой воздушный корпус. За последний месяц штурма на город было сделано 250 000 самолето-вылетов, сброшено 125 000 бомб весом от 100 кг и больше.
Количество сброшенных зажигательных бомб не поддается счету. Немцы подтянули осадную артиллерию — 24'' (615 мм). По городу было выпущено несколько сотен тысяч снарядов. Только 2–3 июля выпущено 35 000 снарядов. [324]
К 15 июня немцы потеряли половину своих дивизий, но все равно их сил было в 5 раз больше, чем у нас.
Во время политзанятий позвонили из штаба базы. Приказано выделить 10 чел. для работ в доке № 2. Кроме этого, от нас с обеда уходит боевой взвод (35 чел.) на работу в городе, 5 чел. на огороды и в совхоз. Итого — 50 чел. А у нас всего осталось личного состава 79 чел. Из них ежедневно на вахту требуется 21 чел. Т.е. стоять вахту через сутки нужно 42 чел., а у нас остается только 29. Позвали командира корабля, дежурный доложил ему о звонке из штаба, тот позвонил в штаб, объяснил обстановку, и приказ отменили.
На работу пойдет только боевой взвод — строить бойницы в домах у Литейного моста.
Сегодня весь день стоит непрерывный гул артиллерийской канонады на Карельском перешейке. То ли немцы наступают, то ли наши.
Дедион объявил, что я заступаю рабочим по камбузу, а он — дежурным. На какой камбуз он меня поставил? Я только что выстирал робу и не в чем выходить на развод. Но развода не было. Я заступил на большой камбуз, Петров — на главный. Ну, черт с ним.
В 19.00 вместо проверки времени по радио — воздушная тревога. И длилась она до 20.45. Все расчеты были у орудий. После отбоя бегом на камбуз кипятить чай. Работы еще до черта, боевой взвод еще не ужинал. Ни один лагун не вымыт.
Выдали по 380 г конфет вместо сахара до 1 августа. Конфеты витаминные и ириски. Афанков ни одной не дал попробовать. Пришлось порядком кипятить воды — конфеты есть, будут пить много чая. От ужина мне немного осталось супа и каши. Журавлев так наелся, что свою кашу даже доесть не мог. Провозился на камбузе до 0.30, а вставать надо в 4.30, т.к. боевой взвод уходит в 7 часов.
Подняли в 4.40. Вскипятил 4 л воды, стали вешать хлеб. Комсоставу по 300 г белого, нам — чернушку. Афанков и Ширяев взяли белого и себе. Розанов, рассыльный, выклянчил 300 г белого себе. Меня угостил куском белого с маслом Дедион.
На обед будут котлеты с гречкой, вместо хлеба. Пришлось мне вертеть здоровую мясорубку. Тяжеловато. Потом принесли уже сваренную гречку. Петров пробует, я — за ним. Кок торопит провернуть это все снова скорее. Провернули. Петров уговаривает взять шпика, фаршу и поджарить в духовке самим. Берем. Затем я выскреб то, что осталось в мясорубке. На котлету хватит. В общем, в обед досталась большая миска супа и миска каши. Теперь это чувствительно. Петров за двоих поел. Этот или выклянчит, или сопрет. Розанов тоже все время [325] вертится у камбуза за добавкой. Вот не думал о нем такого.
Вчера получил письмо от Андрея № 25 от 11 июля. Моих писем он еще не получал. В августе они переходят на подготовительный курс Училища им. Фрунзе.
В 15 часов стали вешать компот. Начснаб и Дедион пошли в кладовку, а Гмызин тут как тут.
«Чего же не попробуешь компоту.» Пришлось дать ему и взять немного себе. Сваренного компота тоже не попробовал. Сходил в буфет, взял там котелок из-под супа. Супа набралась миска, густого. Миску налил Петров. Гущу отделил, а воду выпил. Поджарили пару котлет. В ужин есть не хотелось. Суп съел, а две каши оставил. Потом одну порцию все же через силу доел.
Петрова кок с того камбуза прогнал. Все клянчит. Меня меняет Егоров, а Петрова — Суворов, т.к. на камбуз дежурным заступил Панов. Суворов сунул мне миску каши. Значит, в него самого она уже не лезет. С Егоровым разругался — не принимает камбуз. Пришлось снова все мыть, а он сам же все завозит, т.к. взвод еще не приходил.
Одну порцию супа и каши оставил в кубрике на завтра, а другую отдал Манышину. Сам почти не ел. Когда вешали продукты Николаеву, уходящему в совхоз, я обнаружил на весах червей. Сказал об этом дежурному по камбузу, тот — доктору. Оказалось, что они обитают в щелях стола — так и кишат там. Доктор начал меня ругать: куда я смотрел, когда принимал дежурство. А куда смотрели, спрашивается, другие рабочие по камбузу до меня. А я обнаружил и меня же ругать!
Дедион говорит, что нам скоро будут утром давать по 400 г белого хлеба, а остальные 400 — черным. Хорошо бы ... Только лег в 9 часов, пришел в кубрик Быков сыграть в шахматы. Играл с ним до 10.15. Проиграл, т.к. много «зевал». А он и не так-то сильно играет. Его цель — не стремиться скорее мат поставить, а сначала побольше снять фигур.
Без 10 минут 7 меня разбудил дежурный по низам Фирсов, сказав, что я выделен делать уборку в гальюне, т.к. Суворов заболел. Оказывается, что вчера в обед он съел три миски супу и три каши. Я за весь день столько не съел. А убирать пришлось мне. В завтрак я рубанул вчерашний суп и чувствовал себя хорошо.
В обед суп был очень жиденький, т.к. дали на первое всего 4 кг пшена. А гречи на второе 12 кг. Зато мясо было порциями. В ужин суп — опять вода из пшена, но каши дали хорошо — в 1,5–2 раза больше, чем раньше.
Отослал письмо Андрею, написал открытку домой, а вечером получил из дома две открытки от 11 и 13.07. Папа слабеет, Алик рвется [326] домой. Мама пишет, что в спецшколу нужно направление наркомата, а какого — догадайся сам. Дело дрянь.
В местной газете пишут, что под Ленинградом нашими войсками 20 июля занят укрепленный пункт П. А какой — Петергоф? Павловск? Пушкин? Пулково?
Выиграл вечером партию шахмат у Борцова.
На вечерней справке зачитали новый приказ о продовольственных нормах. Нас переводят на 4-ю категорию довольствия: хлеба ржаного — 800 г, круп — 170 г, овощей — 500 г, муки — 15+15 г, мясо — 150 г, сахара — 35 г и другие мелочи. Компоту нет, тот, что у нас остался, приказано сдать. Вот тебе и 500 г белого хлеба! Начснаб говорит, что вместо 1 кг овощей будут давать 200 г круп. И всего получается круп: 170+100+30 = опять 300 г.
На праздники дополнительно будут выдавать 75 г белой муки, 10 г комбижира и 100 г мяса. А масла нам опять 20 г растительного и 30 г жиров.
Заступил в 1-ю смену на зенитную вахту.
Вчера в ужин успел поджарить немного фарша на тарелке — буза. Рассыпается и горчит. Сковорода пригорела. Сегодня надо дожарить, а то протухнет. Ночью теперь у нас нет ни дежурного по низам, ни рассыльного, поэтому будить смену некому. Удачно, что я сам встал в час ночи. Ночи теперь темные, рассветает только в 3 часа.
На заводе изготовили 30 бронебашен под орудия 130 мм. Очевидно, для установки на суше или вкопают в землю для ДОТов. Много изготовлено небольших броневых башен-колпаков для пулеметных расчетов и расчетов ПТР для передовых линий обороны.
Вчера на справке Попов, от имени командира БЧ, объявил мне благодарность за хорошую работу на камбузе. В полголоса ответил: «Служу рабочим по камбузу!»
К обеду поджарил с Манышиным остатки фарша. Первая котлета из него развалилась, другие три вышли ничего. В обед всем по котлете, а себе рассыпанную. Сегодня привезли горох и из него с пшенкой опять суп одна вода, т.к. дали на суп всего 5 кг. Каша с фаршем получилась ничего, но «взводники» ругаются вовсю! Интересно, будет ли теперь Манышин делиться со мной тем, что подкидывает ему Гагарин?
С часу дня зачитался и забыл закрыть пушку от дождя. Быков сделал замечание. По делу.
Написал письмо домой, а деньги пошлю завтра.
У Балтийского завода встал «Сильный». Опять корабельные орудия [327] бьют весь день по направлению Лигово. Говорят, что Лигово и Стрельна взяты нашими. Говорят, что и кур доят!
Посмотрел список нового наряда и заметил, что Попов назначил меня рабочим на камбуз, а Журавлева — по столовой. Но кто-то переставил наши фамилии. По-моему, это работа Журавлева. Попов в городе, поэтому сказать об этом некогда. Я высчитываю, как мне выгоднее, идти на камбуз или в столовую? Пожалуй, лучше на камбуз. Завтра будет большая приборка, а народу мало, так что всем на уборке достанется. После развода сказал об этом Попову и после горячего спора заступил на главный камбуз.
Халаты Журавлев уже выстирал, принес 4 ведра угля, на зато мне ничего подрубать не оставил. Сходил и я за углем и свободен.
На другом камбузе рабочим Леушев, а дежурным Соболь.
Вечером получил три письма — от мамы, Андрея и Лебедева из Астрахани. Пришло письмо и командиру корабля из школы. В училище числа с 14-го августа начнутся экзамены. Андрей советует спешить, т.к. они скоро куда-то переезжают.
Дома дела не очень хорошие. Боюсь за отца.
Утром затопил плиту и пошли получать продукты. Афанков выдал 8 кг картошки, а крупы остается совсем немного. Кок ругается, что ничего не выйдет, т.к. картошка очень невыгодна. За 20 г крупы дают 7,5 г картошки. Раньше мы получали картошку, как овощи, за 20 г крупы — 100 г картошки. Мяса нет, но есть мясные консервы. Их дали 25 банок по 800 г. Жира нет. Так что о добавке нечего и думать. Поскольку консервы жирные, с каждой банки вычитали по 110 г жиров. Так что натурой мы получали жиров меньше, чем в обыкновенные дни.
Принес с кладовки 2 мешка щавеля с травой, который надо разбирать, немного редиски. Салата тоже порядком. Сначала нас хотели заставить провертывать салат на мясорубке, но это, оказалось, нелегким делом и закончили бы мы с обедом только к ужину. Со щавелем пришлось повозиться травы в два раза больше, чем щавеля.
Кок что-то злой и на мне отыгрывается: то уголь не так кидаю, то возмущается, что одна плита плохо горит и т.д. Велел мне идти помогать Соболю взвешивать хлеб, а Леушева позвал к себе резать редис. Я так и остался на том камбузе. На обед был хороший жирный суп с картошкой, щавелем, салатом и пшеном, а на второе греча рассыпчатая с мясом. На третье компот густой. Последний раз выдали его. Компот, очевидно, остался, т.к. Соболь налил мне кружку, а затем еще миску. После обеда докончил разбирать щавель. Ужин тоже ничего: [328] суп со щавелем, картошкой, горохом и пшенкой. В кают-компании сделали что надо! Тушёная жирная картошка с мясом, а в супу на поверхности толстый слой жира.
После ужина лег спать и проспал до 7 утра.
Дежурил по столовой, поэтому на политзанятиях не был. А тема была интересная: «Военно-морской флот в Отечественной войне».
Ходит слух, что в воскресенье, когда командир корабля был в городе дома, кто-то залез к нему в каюту и что-то упер. Кто и что — пока неизвестно.
Занятие по материальной части на боевых постах. В перерыв спросил у Кузнецова разрешения обратиться к командиру корабля о возможности отправления меня на учебу. Ответил, что спросит сам, но после окончания занятий разрешил обратиться мне самому. Постучал к командиру в каюту, ответил, что он занят. Когда можно к нему обратиться — не сказал.
После обеда получасовое батарейное учение, затем химическое учение. Смотрим, из каюты командира выходят: наш дальномерщик Журавлев, дежуривший на зенитной вахте, помощник командира, военком и командир. Все пошли на левый борт. После занятий и мы туда. Командир объясняет, что кто-то залез через иллюминатор в его каюту, спер бутылку кефира, но потерял свою бескозырку. Наверное, это был Журавлев. Наконец командир вспомнил обо мне и пригласил зайти в каюту. Сказал, что письмо из спецшколы он отдал писарю, а тот передал его командиру БЧ, который сообщит мне подробное его содержание. А вкратце ответ таков: принять меня не могут, т.к. 10-х классов нет. (Куда они делись? Досрочно направили в училища или, может быть, на фронт?). Вопрос экстерна подлежит рассмотрению Наркомпроса. Советуют обратиться непосредственно в училище им. Фрунзе с просьбой допустить к приемным испытаниям совместно с текущим набором. Дело дрянь.
Послал сегодня письмо Андрею № 33, домой и Лебедеву. Остается теперь узнать, куда пошел Клеймович?
Вечером успел выкрасить свою пушку, а потом на юте сел играть в шахматы с военкомом. Сделали только ходов по пять, далекие орудийные выстрелы. Звук этот мне хорошо знаком. Я быстро встаю и говорю: «.Это к нам». Приближающийся вой — доказательство моих слов. Но этот залп пошел через нас. Спешим вниз. Еще залпа 3–4 уложили свои снаряды где-то поблизости, и немцы замолкли. Слышны залпы только наших батарей. Пошли доигрывать партию. Ее я военкому [329] проиграл. Пошел на риск, но не рассчитал.
Поговорил с Дедионом о Клеймовиче. Он, оказывается, на курсах младших лейтенантов при училище им. Фрунзе. Сейчас туда будто бы недобор. Нужно, главное, получить разрешение командира корабля, потом — направление штаба, получить характеристику, послужной список, выписку из журнала взысканий и поощрений и все.
Я уверен, что меня отпустят. В школу-то отпускают. Написал рапорт командиру корабля и перед справкой отдал его командиру БЧ. Вечером опять рабочим на камбуз. Дежурным — Соболь, второй рабочий — Калачев.
В 7 утра развесили личному составу хлеб и масло. Когда оставалось развесить масло 12 порций, Соболь увидел, что масла не хватает. Схватился за голову: «Надо было взвешивать по 20 г, а мы взвешивали по 25 г. Перевесили и оказалось, что 300 г оказались лишними. Соболь удивляется: «Откуда это?» Дал мне граммов 80, остальные запер в шкаф. Но хлеба зато у него не хватает граммов 500.
Взвешивая хлеб комсоставу на завтрак и на ужин, не довешивал по 5–10 г. Пообедал я в 10.30 и к 14 часам проголодался. Хорошо, что Соболь догадался дать миску супа. Зато хлеба съел граммов 450. В ужин в 17.30 дали миску каши — съел. Потом еще порцию супа и каши. После мытья посуды суп съел, а кашу оставил на утро.
Санин вернул рапорт. Отказ, ввиду нехватки личного состава. Совсем дрянь. Написал письмо в училище им. Фрунзе — последняя надежда. Ведь там, надеюсь, испытания не по всем предметам. Завтра отправлю. На вечерней справке зачитали новое закрепление винтовок, а то многие бывшие «хозяева» винтовок ушли с корабля. В списке все наше БЧ и еще человек 20. Всего 48 человек.
Убирал столовую. Утром батарейное учение. После обеда работал в арт. складе в кормовом трюме. Вечером заступаю на зенитную вахту во вторую смену. Сегодня Панов и Гагарин получили кандидатские карточки приняты кандидатами в члены ВКП(б). Попросил Панова показать. Показал обложку и в развороте, но в своих руках. Чувствую легкую зависть.
Сегодня прибыли моторист и электрик — Дмитриенко, служит года 2–3 и Богомолов, который уже отслужил 5 лет.
А вот и «потери»: Лесных убыл на курсы младших лейтенантов (а для меня — нехватка личного состава), а Драганчук — в отряд (ГВЛ). [330]