Предисловие
Более 150 лет отделяет нас от событий, описываемых Николаем Васильевичем Симановским — участником экспедиции Отдельного Кавказского корпуса в 1837 — 1838 гг., — однако проблемы, которые пыталось решить тогда Российское государство, так и остаются болезнями нашего общества. Всякое лечение, как известно, начинается с тщательного исследования истории болезни, одну из страниц ее мы и предлагаем читателю.
Дневник поручика, в будущем — генерал-лейтенанта Н. В. Симановского хранится в рукописном отделе Российской национальной библиотеки, в собрании П. Н. Тиханова, и до сего года значился как «Дневник офицера, прикомандированного к Навагинскому полку, действовавшему на Кавказе. Апрель 1837 — сентябрь 1838» (ф. 777 (П. Н. Тиханов), оп. 3, № 326(1-4). Дневник кавказского офицера из окружения М. Ю. Лермонтова никогда не публиковался. Однако, несмотря на это, он вошел в научный оборот: запись, сделанную Н. В. Симановским 14 декабря 1837 г.: «В Прохладной встретил я Лермонтова, едущего в С.-Петербург», — мы находим в «Летописи жизни и творчества М. Ю. Лермонтова», составленной В. А. Мануйловым.{*1}
При подготовке публикации самой сложной проблемой стала атрибуция. Основанием для нее послужили следующие сведения, содержащиеся в дневнике: автор — гвардейский офицер, кавалерист, прикомандированный к Отдельному Кавказскому корпусу для участия в экспедиции против горцев; большинство людей, с которыми он переписывался и чьими судьбами интересовался, служили в лейб-гвардии Уланском полку, поэтому можно было предположить, что автор дневника был офицером того же полка. Кроме того, в дневнике упоминается императорский смотр его полка, проходивший 7 апреля 1837 г. Среди изданных указов по военному министерству сведений о смотре 7 апреля и о прикомандировании офицеров для участия в экспедиции 1837 г. не было. Поиски сдвинулись с мертвой точки, когда среди изданий, поступивших в Российскую национальную библиотеку из расформированной после 1917 г. библиотеки военного министерства, были обнаружены подобранные по годам не публиковавшиеся приказы, и среди них — «Приказы по Отдельному Гвардейскому корпусу», содержащие список всех офицеров, прикомандированных в 1837 г. к Отдельному Кавказскому корпусу. Согласно приказу Николая I, с 1835 по 1845 г. из «каждого гвардейского полка ежегодно командировалось по одному офицеру на Кавказ...»{*2} В одном из приказов сообщается о том, что 7 апреля 1837 г. состоялся смотр л.-гв. Уланского полка{*3}, от этого полка на Кавказ был послан поручик Симановский{*4}. Последние сомнения окончательно рассеялись, когда в том же собрании П. Н. Тиханова, в котором хранится дневник, был найден автограф Н. В. Симановского — «Записки о походе Гвардейского корпуса к Западной границе. 26 мая — 16 сентября 1849 г.»; сопоставление их с дневником показало, что они написаны одним и тем же почерком. Автор дневника был установлен.
Николай Васильевич Симановский (1811—1877) происходил из потомственных дворян Черниговской губернии. Окончив Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров 8 ноября 1833 г., он был зачислен в л.-гв. Уланский полк.
В 1837 г. в чине поручика Н. В. Симановский был отправлен на Кавказ и за участие в экспедиции против горцев под командованием генерал-лейтенанта А. А. Вельяминова был награжден орденом Св. Анны 3-й степени с мечами. По возвращении с Кавказа он продолжал службу в л.-гв. Уланском полку, а с 1840 по 1848 г. исполнял должность адъютанта штаба 1-й легкой кавалерийской дивизии, где получил чин штабс-ротмистра, а потом — ротмистра. В декабре 1849 г. Н. В. Симановский был произведен в полковники и назначен командиром 1-го дивизиона л.-гв. Уланского полка. [185]
В 1868 г. Н. В. Симановский — уже генерал-лейтенант и в следующем году назначен председателем петербургского военно-окружного суда, а в 1872 г. — членом главного военного суда. Он удостоился нескольких наград, среди которых — ордена Св. Анны 3-х степеней, ордена Св. Владимира 2-х степеней и орден Св. Станислава 1-й степени.
Скончался Н. В. Симановский 12 июля 1877 г. и был похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры{*5}.
Дневник Симановского — яркое документальное свидетельство истории и культуры России конца 1830-х гг. Центральное место в нем занимает описание летней экспедиции 1837 г., окончившейся царским смотром в Геленджике. Но здесь рассказывается и о поездке Н. В. Симановского в Тифлис в декабре 1837 г. — январе 1838 г., и о его службе в Хоперском казачьем полку зимой 1838 г., а также о лечении в Ставрополе и Пятигорске. Последняя запись сообщает о том, что 9 сентября 1838 г. он выехал из Ставрополя в Петербург.
В «Звезде» публикуются страницы, посвященные экспедиции и смотру войск в Геленджике. Согласно . плану завоевания Северо-Западного Кавказа, предложенному графом И. Ф. Паскевичем, с 1833 г. два раза в год, зимой и летом, по территории горцев совершались рейды (экспедиции), во время которых изучалась местность, разорялись аулы и строились небольшие, почти не сообщавшиеся между собой крепости. Постройка таких крепостей на побережье Черного моря должна была воспрепятствовать торговле местного населения с Турцией. Эта тактика себя не оправдала, но экспедиции не прекращались.
Задачи летней экспедиции 1837 г. были серьезнее предыдущих: отряд должен был действовать к юго-востоку от Геленджика, там, куда еще не проникали русские войска; нужно было занять устья двух рек, Пшады и Вулана, и построить в них укрепления. Летняя экспедиция завершилась удачно, все задачи были выполнены, зимняя же экспедиция была отменена Николаем I, который во время своей поездки по Кавказу произвел много изменений в командном составе Отдельного Кавказского корпуса. Это было первое в истории посещение Кавказа русским царем{*6}.
Н. В. Симановский — не единственный участник экспедиции, оставивший ее описание, и на фоне других документальных произведений{*7} выявляются особенности освещения этих событий в дневнике: во-первых, записи в нем производились ежедневно, что позволяло избежать путаницы в фактах и датах; во-вторых, в дневнике с одинаковой подробностью описываются все этапы экспедиции (передвижения отряда, сражения, постройки крепостей, фуражировки), ежедневно отмечается количество убитых, раненых и контуженых; в-третьих, Н. В. Симановский вел дневник для себя и не готовил его к публикации, поэтому здесь упоминаются вещи, которые вряд ли были бы пропущены цензурой, например, задержки жалования и трудности с питанием в отряде.
На страницах дневника встречаются имена многих людей — от известных государственных и военных деятелей до простых граждан, имена поэтов и писателей, например, М. Ю. Лермонтова, с которым Н. В. Симановский был знаком лично. Он дает богатый материал для комментирования художественных текстов, посвященных кавказской теме, таких, как произведения М. Ю. Лермонтова, А. А. Бестужева-Марлинского, А. И. Полежаева. Список книг, упоминаемых Н. В. Симановским, позволяет нам судить о литературных вкусах его поколения.
Как и в художественных произведениях того времени, например, в «Кавказском пленнике» А. С. Пушкина, в дневнике Н. В. Симановского отразилось существовавшее в русском обществе противоречивое отношение к кавказскому вопросу: с одной стороны, величественная природа Кавказа и дикие, вольнолюбивые нравы горцев вызывают у автора восхищение, что связано с традицией романтизма, а с другой стороны, согласно государственной идеологии, Кавказ воспринимается как владение Российской империи, а нежелание горцев сложить оружие — как бунт против ее законов.
Горцам Н. В. Симановский уделяет много внимания: его интересует их быт, занятия, национальные черты характера, традиции и обряды. Так, на страницах тетрадей встречаются рисунки обрядовых предметов: склепа, козлиной головы на шесте, креста необычной формы. Все это говорит о том, что дневник Н. В. Симановского является любопытным памятником русской культуры 2-й четверти XIX в., знакомство с которым будет интересно как для историков и филологов, так и для самого широкого круга читателей.
За помощь в подготовке публикации благодарю сотрудников Российской национальной библиотеки, Центрального Государственного Исторического архива и Пушкинского Дома. Выражаю особую признательность Людмиле Игоревне Бучиной, заведующей рукописным отделом РНБ, за неизменную поддержку и помощь на всех стадиях подготовки, особенно при установлении личности автора. При подготовке дневника Н. В. Симановского к публикации орфография и пунктуация приближены к современным нормам, но некоторые особенности стиля сохранены.