1 июня 1944 г.

Указания тов. Сталина

1. К. А. Мерецкову дать одну толковую бригаду. Бригада должна быть на месте 12 июня.

2. Дать 65 танков Т-34 для 7-й гв. тбр, находящейся у Масленникова. Бригаду перевести К. А. Мерецкову. (Танки забрать из танкового полка 7-го стр. корпуса).

3. К. А. Мерецкову дать три полка ИСУ-152.

4. Дать ему один батальон амфибий.

Комментарий к разговору от 1 июня 1944 г.

Этот разговор с ГАБТУ состоялся тоже по инициативе Верховного Главнокомандующего, который связался по телефону с Бирюковым Н. И. и лично сделал указания о выделении Карельскому фронту некоторых дополнительных сил и средств из ресурсов Ставки и отчасти за счет 3-го Прибалтийского фронта генерала Масленникова И. И.

Войскам Карельского фронта, которым командовал генерал Мерецков К. А., предстояла сложная наступательная операция, получившая наименование Свирс-ко-Петрозаводской, с задачей разгрома противника в южной части Карелии. Лесисто-болотистая местность с большим количеством озер благоприятствовала финским войскам и позволила им создать мощную оборону с большим количеством разного рода инженерных сооружений. Силы и средства фронту были выделены. Операция, проводимая в тесном взаимодействии с Ленинградским фронтом (генерал Говоров Л. А.), уже наступавшим на Карельском перешейке в направлении Выборга, завершилась общим успехом. [412]

Внимательный читатель, конечно, легко заметит оттенок некой снисходительности и неудовольствия в тоне Верховного Главнокомандующего, указавшего ГАБТУ, что из бронетанковой техники надо было выделить Карельскому фронту. Заканчивая разговор, Сталин пренебрежительно сказал: «Дать ему (командующему фронтом Мерецкову. — Е. Ц.) один батальон амфибий». Объяснялся такой тон тем, что еще при вызове Военного совета Карельского фронта в Ставку для доклада плана наступления командующий допустил оплошность: до изложения оперативной части решения операции стал демонстрировать Верховному Главнокомандующему макет и фотографии обороны противника, напичканной надолбами типа «Зубы дракона».

Верховный Главнокомандующий какое-то время слушал Мерецкова, но вскоре резко прервал его: «Что вы нас пугаете своими игрушками? Противник, по-видимому, загипнотизировал вас своей обороной... У меня возникает сомнение, можете ли вы после этого выполнить поставленную задачу».

Командующий фронтом, по-своему поняв реплику Сталина, стал тогда просить тяжелые танковые полки и артиллерию прорыва. Верховный Главнокомандующий еще более рассердился: он прервал доклад и приказал Генштабу разобраться в нуждах фронта, доложить о них на следующий день.

Генштаб все сделал и предоставил свои выводы вместе с Мерецковым в назначенный срок. Верховный Главнокомандующий ограничился некоторыми замечаниями, план утвердил и выделил фронту некоторые дополнительные средства. Это были амфибии. А Мерецкову сказал: «Желаю вам удачи! Сами напугайте противника...»

...Уже много лет спустя после войны автору данных комментариев пришлось беседовать в неслужебной обстановке с Мерецковым К. А. и Штеменко СМ., присутствовавшим в 1944 г. на обсуждении плана [413] Свирско-Петрозаводской операции в Ставке. На мой вопрос о поведении Верховного Главнокомандующего оба дружно ответили: «Очень бранился... Но скоро отошел».

8 июня 1944 г.

Указания тов. Сталина

1. 28-й армии А. А. Лучинского дать три полка СУ-76.

2. 51-й армии Я. Г. Крейзера и 2-й гвардейской армии дать по три полка СУ-76.

3. Сделать для резерва четыре полка СУ-76.

Комментарий к разговору от 8 июня 1944 г.

1. Разговор 8 июня 1944 г., как и все другие, был совершенно конкретным, имел точный адрес, куда и направлялись три самоходных артиллерийских полка 76 мм. Полки посылались, как видит читатель, 28-й армии (генерала Лучинского А. А.) 1-го Белорусского фронта. Доложил о том, что армия «не имеет ни одного танка», и попросил для нее три полка САУ маршал Жуков Г. К., который с 5 июня находился на этом фронте в качестве представителя Ставки. Кроме САУ, Жуков просил направить в 28-ю армию Лучинского А. А. и 48-ю армию генерала Романенко П. П. по одному полку средних танков: «чтобы не раздергивать танковых корпусов на сопровождение пехоты». Поскольку Жуков напрямую связывался с Верховным Главнокомандующим по телефону, решение последнего состоялось немедленно и было передано в ГАБТУ лично Сталиным, но только по самоходным установкам. Танковые полки последовали несколько позже (30-й гвардейский танковый полк — в 28-ю армию и 42-й и 231-й танковые полки — в 48-ю армию).

2. 51-я армия генерала Крейзера Я. Г. и 2-я гвардейская генерала Чанчибадзе П. Г. находились после освобождения Крыма в резерве Ставки и пополняли свои [414] силы. Предназначались для использования на западном стратегическом направлении.

3. Предвиделось, что надобность войск в самоходных артиллерийских установках по мере развития операции будет возрастать. Вероятно, поэтому Верховный Главнокомандующий в качестве упреждающей меры готовности решил сформировать четыре полка САУ в качестве резерва Ставки.

9 июня 1944 г.

Указания тов. Сталина

1. Корпуса Руссиянова, Шапошникова и И. П. Корчагина остаются на месте и продолжают заниматься боевой подготовкой.

2. Для 8-й гв. армии дать три полка СУ-76 и отправить 22–23 июня.

3. С. И. Богданова укомплектовать в первую очередь после П. А. Ротмистрова и перебросить его на левый фланг, передать ему Рудкина. В июне дать С. И. Богданову 420 танков.

4. После С. И. Богданова иметь в виду дать танки И. С. Коневу.

5. Сформировать 15 полков СУ-85 для формируемых Н. Н. Вороновым 15 артбригад.

Комментарий к разговору от 9 июня 1944 г.

1. 1-й гвардейский механизированный корпус генерала Руссиянова И. Н., 7-й гвардейский механизированный корпус генерала Корчагина И. П., а также 10-й танковый корпус генерала Шапошникова М. Р. находились в резерве Ставки в районе Брянска (см. запись разговора от 24 мая 1944 г.).

2. После освобождения Одессы (10 апреля 1944 г.) 8-я гвардейская армия (командующий — генерал Чуйков В. И.) была выведена в резерв Ставки. 13 июня [415] того же года передана в состав 1-го Белорусского фронта, входила в группировку войск его левого крыла.

3. В пункте 3 речь идет о 2-й танковой (с ноября 1944 г. — гвардейской) армии, которой командовал генерал Богданов С. И. В июне 1944 г. армия вошла в состав 1-го Белорусского фронта и располагалась на левом крыле его оперативного построения. Как видит читатель, армии был передан также 11-й танковый корпус генерала Рудкина Ф. Н.

4. Командующий артиллерией Красной Армии генерал Воронов Н. Н. много и плодотворно работал над проблемами непрерывного сопровождения наступления пехоты огнем артиллерии. Он, в частности, считал, что самоходные артиллерийские установки не должны были развиваться в одном-единственном направлении и сопровождать только танки. Генерал полагал, что САУ обязаны были обеспечивать своим огнем и движением в равной степени и пехоту. Споры сторонников первого пути, состоявших главным образом из профессиональных танкистов, наталкивались на контрдоводы артиллеристов; они были жаркими, но не приводили к бесспорным выводам о двух равноправных направлениях развития самоходной артиллерии.

Верховный Главнокомандующий и в этом случае разрешил спор по-своему: он согласился с предложением Н. Н. Воронова о формировании 15 артиллерийских бригад обычного типа, но потребовал включить в их состав по полку самоходной артиллерии с пушками 85-мм, как известно, весьма эффективными. Смешанный состав артиллерийских бригад показал себя как гибкий боевой организм и погасил споры о путях развития самоходной артиллерии.

11 июня 1944 г.

Дать один батальон амфибий К. А. Мерецкову. Дать один батальон амфибий Л. А. Говорову. [416]

13 июня 1944 г.

П. А. Ротмистров мало бывает в частях.

Каждый приезд в часть заканчивается банкетом. Не замечает подхалимов. Особенно в этом усердствует Вовченко. Вовченко в своей приемной повесил портрет П. А. Ротмистрова.

Я. Е. Бинович{22}.

Автомобилями и запасными частями снабжать через командующих БТ и MB фронтов.

Дано указание тов. Фекленко составить приказ о порядке отчета командиров танковых частей и соединений к 15. 06. 44 г.