Выдать Воронежскому фронту для пополнения 17, 18-го и 25-го танковых корпусов следующее количество танков: Т-34–20 маршевых, а всего 200 танков Т-34 и 100 танков Т-70. Станция Графская.
Брянскому фронту — десять рот Т-34, всего 100 танков и пять рот Т-70. Ст. Елец.
Выдать 500 автомашин для укомплектования 26-го тк и двух танковых бригад, направляемых для тов. Романенко. Договориться по этому поводу с тов. Маленковым.
Маршевые танковые роты постараться отгрузить до 7 августа.
Передать Коробкову, чтобы он поскорее приезжал, и передать также ему, что он не имел права выезжать без разрешения народного комиссара обороны. Тов. Сталин сказал, что Коробков все еще техникой занимается.
Разговор Верховного Главнокомандующего с Н. И. Бирюковым от 2 августа 1942 г. относится, на первый взгляд, к документам чисто распорядительного характера: он касается снабжения войск автобронетанковой техникой, указывает вид, количество, сроки и места ее доставки войскам. И это было действительно так. Вместе с тем пытливый анализ внимательного исследователя или поиск любителя нашей истории неизбежно найдет за текстом сухих указаний И.В. Сталина и нечто иное, не менее важное, а именно — замыслы Ставки, стратегическое понимание событий войны в их взаимосвязи, работу высшего военного руководства по созданию [191] материальных и организационных предпосылок будущих успехов на фронтах.Напомним, что на опасном участке советско-германского фронта, под Сталинградом, враг тогда уже выводил войска 6-й полевой (генерал Ф. Паулюс) и 4-й танковой (генерал Г. Гот) армий на рубеж большой излучины Дон — Котельниково. Отсюда, как намеревалось высшее военное руководство Германии, должен был наноситься удар, решающий судьбу Сталинграда. Хотя внешняя сторона событий на подступах к Волге представлялась Гитлеру, Кейтелю и другим чинам германской ставки вполне благополучной, а успех — предрешенным и скорым, взгляд на все происходящее изнутри выявлял много того, что не позволяло немцам немедленно и без сомнений приступить к захвату Сталинграда: у войск противника не было того, что называется должной готовностью, гарантирующей успех ответственной операции. Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер в тот день отметил в дневнике, который вел тайно: «На фронте группы армий «Б» (то есть наступающей на Сталинград. — Е. Ц.) 6-я армия перешла из-за недостатка снабжения к обороне». Нехватка горючего сковала маневренность 4-й танковой армии: она могла действовать силами одной, 14-й, танковой дивизии. В войсках противника был значительный некомплект личного состава, потери превышали пополнение и не могли быть вполне восполнимы.
И. В. Сталин в ходе разговора с Бирюковым был спокоен и даже не коснулся положения под Сталинградом. Он повел речь о снабжении бронетанковой техникой и автомобилями войск Воронежского и Брянского фронтов, недавно закончивших тяжелую Воронежско-Ворошиловградскую оборонительную операцию (28 июня — 24 июля 1942 г.){9}. Теперь эти фронты, как [192] понял Н. И. Бирюков, не только приводили себя в порядок, но и, по указанию Ставки, готовились к активным действиям с новых исходных рубежей. Их расположение на северном крыле сталинградской группировки войск противника таило в себе большие перспективы: они могли сковать противостоящие им немецкие войска и сорвать переброску части сил на помощь германским армиям под Сталинградом. На первом этапе подготовки надо было восстановить боевую мощь фронтов, понесших большие потери, на что и указал Верховный Главнокомандующий.
Приказание о выдаче 500 автомашин «для Романенко» касалось комплектования 3-й танковой армии, командовал которой известный Верховному Главнокомандующему генерал П. Л. Романенко. Армия подчинялась непосредственно Ставке.
«Передать Коробкову...». Коробков Б. М. — начальник управления ГАБТУ, ведавший вопросами комплектования и организационной структуры бронетанковых войск. Ранее, в период развертывания танкостроения в масштабах военных потребностей, ему в основном приходилось заниматься совершенствованием бронетехники. Верховный Главнокомандующий часто использовал профессиональные качества генерала в процессе решения сложных проблем строительства и боевого использования бронетанковых войск.
Тов. Микоян поручил доложить в 22 ч. опыт использования аэросаней, какие нужно и что нужно к зиме.
1. Представить тов. Сталину и Молотову официальное заключение ГАБТУ по танку Т-70, о его качестве. Срок — 5 августа. [193]
2. ГАБТУ заняться вопросом изготовления заводами траков без ферромарганца.
3. Доложишь тов. Молотову о готовности предложений по ремонту танков.
1. Доложить тов. Сталину о преобразовании управления формирования.
Утвердить штат управления формирования. Утвердить план пополнения танками фронтов.
2. В 14 ч. доложить тов. Маленкову о 500 автомашинах для 26-го тк и двух бригад.
3. Доложить тов. Сталину план обеспечения Северо-Кавказского и Закавказского фронтов американскими и английскими танками.
4. Доложить тов. Молотову предложения по ремонту танков.
5. Созвониться с Юдиным о смотре танков.
6. Подготовить предложения тов. Молотову о траках без ферромарганца.
7. Позвонить в Саратов начальнику училища.
Отправить одну танковую бригаду для 31-й армии (Жукову) и две бригады для 33-й армии Козину. Бригады, формируемые для Романенко, могут пока обождать. Бригады для 31-й и 33-й армий нужно сделать поскорее.
1. Запись Н. И. Бирюкова о разговоре с Верховным Главнокомандующим 5 августа 1942 г. очень невелика по размерам. Она не меняет взглядов исторической науки на события того горячего лета. В то же время [194] скупые строчки документа содержат конкретные детали, интересные и нужные для понимания реального содержания процесса управления военными действиями со стороны Ставки Верховного Главнокомандования, что очень важно для каждого историка и просто человека, которому дорого наше прошлое.В рамках стратегической обороны советских вооруженных сил, намеченной на лето 1942 г., видное место уделялось операциям Западного (генерал Г. К. Жуков) и Калининского (генерал И. С. Конев) фронтов, поскольку в этой обороне центральное направление признавалось все же чрезвычайно важным.
В свою очередь немецкое командование, хотя и планировало решающие операции вермахта на юге, было вынуждено держать на западном, московском, направлении мощную и хорошо обеспеченную группу армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Г. Клюге. Все это предопределяло большой размах частных операций сторон по силам и средствам, участвующим в них, и существенную роль названных фронтов в общем ходе вооруженной борьбы.
Как ныне всем известно, к началу августа 1942 г. тяжелейшая обстановка на юге грозила перерасти в необратимый кризис для советских войск, на что и обратил внимание народный комиссар обороны (он же и Верховный Главнокомандующий), отдавший войскам знаменитый приказ №227 от 28 июля, смысл которого выражался краткой формулой — «Ни шагу назад!».
В соответствии с требованием времени, приказом №227 и директивами Ставки командующие упомянутыми фронтами подготовили наступательную операцию, общая цель которой состояла в том, чтобы содействовать нашим войскам, терпящим тяжелые неудачи на юге. Организуя наступление, Советское Верховное Главнокомандование рассчитывало нанести поражение войскам группы армий «Центр», сковать ее силы, лишить возможности перебросить часть соединений на южное направление. Наступление Западного и Калининского [195] фронтов получило наименование Ржевско-Сычевской наступательной операции 1942 г. (30 июля — 23 августа).
Ко времени разговора Верховного Главнокомандующего с Н. И. Бирюковым, 5 августа, на зубцовском и сычевском направлениях войсками Западного фронта была прорвана оборона противника и созданы предпосылки для развития наступления в глубину. Чтобы удержать за собой занимаемый стратегически важный район (центр советско-германского фронта, близость Москвы), немецкое командование предприняло сильный контрудар в общем направлении на Погорелое городище. Операция, кроме войск группы армий «Центр», отвлекла на себя двенадцать резервных дивизий противника. Была сорвана переброска крупных немецких сил на юг, в том числе 39-го и 46-го танковых корпусов (Сандалов Л. М. На московском направлении. М., 1970. С. 291–307). В ходе встречного сражения, в котором с обеих сторон участвовало почти 1500 танков, победителя не оказалось: яростная борьба привела к взаимному истощению сил: немецкие и советские войска перешли к обороне на рубеже рек Вазуза и Гжать, с. Карманово.
В числе ослабленных боями советских войск оказалась 31-я армия генерала В. С. Поленова. Ей-то и направлялась из резерва Ставки одна танковая бригада (см. запись разговора). Две другие танковые бригады предназначались для 33-й армии генерала М. С. Хозина, которая восстанавливалась заново после катастрофы, произошедшей весной 1942 г. в тылу у немцев под Вязьмой.
2. Генерал П. Л. Романенко — командующий 3-й танковой армией, находившейся в резерве Ставки и располагавшейся в районе Плавска. Вскоре армия была включена в состав Западного фронта и приняла боевое крещение 22 августа 1942 г. в наступлении против войск 2-й немецкой танковой армии под Козельском.
Организовать агрегатный ремонт в войсках, а на рембазах организовать ремонт агрегатов. [196]
За время с 8 по 12 августа Отгружено для Романенко:
| 195-я тбр (44 ед. Т-34 и 21 ед. Т-70) | 9.08.42 г. |
| 106-я тбр (44 ед. Т-34 и 21 ед. Т-70) | 11.08.42 г. |
| 8-й мотоциклетный полк | 12.08.42 г. |
| Два полка ПВО армии | 12.08.42 г. |
| 26-й тк (Управление) | 10.08.42 г. |
| 226-й полк ПВО | 10.08.42 г. |
| 146-я и 174-я НРБ | 10.08.42 г. |
| 157-я тбр (32 ед. Т-34 и 1 ед. Т-70) | 10.08.42 г. |
| 19-я тбр (32 ед. Т-34 и 21 ед. Т-70) | 12.08.42 г. |
| 15-й разведбат. 26-го тк | 9.08.42 г. |
| 56-й мотоцикл, б-н | 12.08.42 г. |
| 26-я рота подвоза | 12.08.42 г. |
В состав корпуса не отправлены из-за отсутствия транспорта 216-я тбр (24 ед. KB и 27 ед. Т-70), 14-я мотострелковая бригада. Танковая бригада будет готова 13.08.42 г.
1. Отправить для пополнения фронтов:
Западному фронту: KB — 35 ед., Т-60–70 ед. Волховскому фронту: KB — 75 ед., Т-70–10 ед., Т-60–50 ед.
Все это отправлено 11 и 12 августа.
Брянскому фронту: 50 ед. — KB;
147 ед. — Т-34;
45 ед. — Mk-H и Mk-III;
19 ед. — Т-70;
50 ед. — Т-60
Всего 311 ед. [197]
Не отправлено 28 ед. KB и 107 ед. Т-34. KB будут отправлены 13.08.42 г., 40 ед. Т-34–13 августа, 40 ед. Т-34–18 августа и 27 ед. Т-34–26 августа.
Воронежскому фронту: 152 ед. Т-34, 30 ед. Т-70, 66 ед. Т-60, всего 248 ед.
Отправлено 32 ед. Т-34, 30 ед. Т-70.
Остальные будут отправлены: 66 ед. Т-60–13.08.42 г.; 40 ед. Т-34– 16.08.42 г.; 40 ед. Т-34–20.08.42 г.; 40 ед. Т-34 -22.08.42 г.
Сталинградскому фронту: 353 ед. Т-34, 176 ед. Т-70. Все дать до 1 сентября.
Всего танков: 100 ед. KB, 652 ед. Т-34, 235 ед. Т-70, 236 ед. Т-60, 45 ед. Mk-II и Mk-IH = 1268 ед.
2. Сформировать 27-й танковый корпус в составе: 217-й тбр KB, 246-й тбр Т-34 и 69-й тбр Т-34; 225-го полка ПВО, 16-го разведбата, 19-й мотострелковой бригады, 37-й и 45-й инженерно-минных рот, 27-й роты подвоза, 158-й и 170-й ПРБ.
1. Восстановить 16-й тк к 17 августа. Стрелковое вооружение — из ресурсов фронта. Взамен этого стрелковое вооружение послать из Москвы.
2. Восстановить быстро 4-й тк Мишулина. Стрелковое вооружение — из резервов фронта. Взамен послать вооружение из Москвы.
3. Восстановить 7-й тк.
4. Восстановить матчасть Брянского фронта. [198]
5. Задержать отправку 66 ед. Т-34 Ленинградскому фронту. Можно отправить в сентябре.
6. Отправить три огнеметных б-на Волховскому фронту.
7. Доложить о сроках готовности 4-го и 7-го танковых корпусов тов. Василевскому через час.
Снаряды дать к танкам в первую очередь в Сталинград и Краснодар.
1. По недостаткам КВ. Нужно было сразу дать указание военпредам проверить коробки.
2. ГАБТУ не протестовало против увеличения веса танка КВ.
Сидят у вас невежды.
3. Вы должны добиваться, чтобы в каждой части танка были резервы мощности, запаса. Не допускать перенапряжения в отдельных частях танка.
4. Посмотреть военпреда Кировского завода — что он за человек.
5. Моральный авторитет танка KB расстрелян, и в этом ГАБТУ виновато.
1. Эти указания Верховного Главнокомандующего не попали в рабочую тетрадь Н.И. Бирюкова. По каким-то причинам, пока неизвестным, они оказались записаны на отдельном листке бумаги, вырванном из попавшейся под руку справки.Запись не имеет даты. Однако хронология Великой Отечественной войны позволяет отнести ее к сроку от 5 до 12 августа 1942 г. Тогда упомянутый в первых строках источника город Краснодар еще не был захвачен немцами и находился до 12 августа в наших руках. [199]
В то же время известно, что самые тяжелые дни обороны Краснодара начались 5 августа, когда было зафиксировано существование краснодарского операционного направления, одного из наиболее важных в битве за Кавказ (СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Хроника. М, 1970. С. 264). Тогда же, 5 августа, в Оперативное управление Генерального штаба и, надо полагать, по его запросу, прибыл срочной почтой жизненно необходимый для стратегического руководства и судьбы народов горного края «План обороны Закавказья». Документ был подписан Военным советом Закавказского фронта за №6078, но тоже не имел даты его составления.
Тогда для Ставки и Генерального штаба РККА стало очевидно многое, и прежде всего то, что немцы будут обязательно пробиваться далее на юг через Кавказ. Кроме того, изучение плана и данных стратегической обстановки убеждали, что сам-то Кавказ находится в смертельной опасности. Кажется невероятным, что к тому моменту во всем Закавказье не было даже объявлено военное положение. Там не производился и общий целенаправленный перевод хозяйства на нужды войны. Не было, в частности, организовано производство боеприпасов, в том числе для танков, за счет местных ресурсов.
Только через десять дней после захвата Краснодара противником в Тбилиси из Москвы отправилась спешно созданная при личном участии Верховного Главнокомандующего специальная комиссия Генштаба под руководством генерала П. И. Бодина. Она на месте разобралась в обстановке и наладила мероприятия по обороне Кавказа четко, по-военному (Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. Кн. 1. М., 1975. С. 117–120).
2. «По недостаткам KB». Постоянное совершенствование конструкции танков было, как помнит читатель, предметом особой заботы Советского Верховного Главнокомандования. Однако, если недостатки среднего танка [200] Т-34 ликвидировались на заводах относительно успешно и быстро, то тяжелым танкам KB повезло меньше, и Верховный Главнокомандующий был этим обстоятельством чрезвычайно раздосадован.
Масла в огонь подлили неудовлетворительные результаты испытаний танков, проведенных на одном из дальних полигонов как раз в эти дни. У KB было выявлено немало дефектов, в том числе серьезных. К тому же испытатели замешкались с представлением актов, позволяющих разобраться в истинном состоянии конструкции танков.
Первым, вероятно, забил тревогу В. М. Молотов, который ранее других узнал об итогах испытаний. По телефону он заявил Н. И. Бирюкову, что «ГАБТУ несерьезно относится к контролю за исполнением решения Комитета Обороны», потребовал срочно — «самолетом» — доставить в Москву акт комиссии по испытанию танков и представить его правительству.
Все это привело к тому, что И. В. Сталин тоже весьма круто выразил свое неудовольствие по адресу ГАБТУ, подчеркнув при этом якобы проявленные Главным управлением пороки стиля руководства процессом совершенствования КВ. При этом пороки были собраны как бы в клубок и стали особенно отчетливо видимы. К тому же в памяти работников Управления были свежи ранее данные Сталиным указания в связи со средним танком Т-34 (см. запись разговора от 5 июня 1942 г., п. 2), которые тоже нельзя было не учитывать.
Особое раздражение Верховного Главнокомандующего, как видит читатель, вызвало опоздание Управления с проверкой обнаруженных у танков недостатков коробок передач, что прямо снижало боевые возможности КВ. «Нужно было сразу дать указания военпредам проверить коробки». Это действительно было особенно важно, ведь Сталинградская битва уже развернулась, и наши войска терпели неудачи на всех фронтах, в том числе по причине нехватки танков.
И. В. Сталин негодовал и обозвал «невеждами» работников [201] ГАБТУ, не разобравшихся в боевых последствиях увеличения веса танка КВ. Он преподал им урок по резервам прочности танка и отдельных его частей.
Концовка разговора была в духе классового мерила ценности всего и вся: Верховный Главнокомандующий заговорил в привычном тоне обвинителя и потребовал «посмотреть» военпреда завода — «что он за человек». Горе грозило тому, на кого ложились такие «смотрины».
Велика, безусловно, была сила воздействия заключительных слов Верховного Главнокомандующего, когда он безапелляционно заявил: «Моральный авторитет танка KB расстрелян, и в этом ГАБТУ виновато».
Две танковые бригады отправить в распоряжение командующего 8-й армией генерал-лейтенанта Калинина.
Отправить все три танковые бригады корпуса без управления корпуса.
Машины для танковых бригад найдите, найдите 300 автомашин или сколько нужно. Получите их у Хрулева, в Камышине.
Танковые бригады направьте на станцию Авилова.
1. Отдавая распоряжение об отправке танковых бригад, Верховный Главнокомандующий имел в виду 8-ю резервную армию, которая заканчивала формирование в районе г. Горького. Командовал армией генерал С. А. Калинин.В сентябре 1942 г. армия вошла в состав войск Сталинградского (а с 28 сентября — Донского) фронта, получив наименование «66-я армия». Командовали армией последовательно генералы Р. Я. Малиновский и [202] А. С. Жадов. Участвовала в Сталинградской, Курской и других битвах, преобразована в 5-ю гвардейскую армию.
2. В Камышине находилась главная база Управления тылом Красной Армии. Являлась объектом особого значения, где располагалась автомобильная и другая военная техника.
1. По прошлой директиве о формировании 40 танковых бригад:
сформировано 25 бригад; осталось сформировать 15 бригад.
2. Нужно отправить:
24-й армии, Козлову — три бригады. Одна отправлена
21.07.42 г., остальные две из Саратова — 6.09.42 г.
Пяти резервным армиям:
4-й и 10-й до 15.09.42 г.
Четвертой — в район Борисоглебска, Урюпинска и
десятой армии — в р-н Саратова;
1-й резервной армии до 20.09.42 г. в р-н Мичуринска;
3-й резервной армии до 25.09.42 г. в р-н Калинина;
2-й резервной армии до 30.09.42 г. в р-н Вологды.
Каждой армии по две бригады — итого 10 бригад.
3. Двум стрелковым корпусам — по одной бригаде. Итого нужно сформировать и отправить 14 бригад, из них 7 — до 15.09.42 г. и еще 7 — до 30.09.42 г.
4. Сформировать 27-й танк, корпус. Матчастью укомплектован. Будет готов к 15.09.42 г.
5. По сформировании 7 бригад и укомплектовании 27-го тк остается для распределения танков KB — 150 ед., Т-34–564 ед., Т-70–655 ед., «Валентайнов» и М-3 легк. — 72 ед., броневиков — 371 ед.
6. Из этого количества подлежит выдаче — 3-му и 10-му танк, корпусам 192 ед. Т-34, 126 ед. Т-70, 70 ед. БА-64. [203]
Корпуса по фронтам
Западный фронт: 5-й тк, 8-й тк, 6-й тк, 3-я ТА
(12-й тк, 15-й тк), 9-й тк. Выведены в резерв 10-й и 3-й тк.
Брянский фронт: 11-й тк, 5-я ТА (26-й тк, 1-й тк).
Воронежский фронт: 17-й тк, 18-й тк, 24-й тк, 25-й тк.
Сталинградский фронт: 4-й тк, 7-й тк, 2-й тк, 16-й тк,
23-й тк, 22-й тк, 28-й тк.
Некомплект танков по фронтам на 30.08.42.
1. Карельский КВ-3, Т-34–15.
2. Ленинградский Т-34–19, Т-70–2.
3. Волховский KB — 23, Т-34–90, Т-70–27.
4. Северо-Западный Т-34–85, Т-70–117.
5. Калининский KB — 30, Т-34–152, Т-70–153, «Матильда» — 5, М-3 лег. — 8, БА — 70.
6. Западный KB — 58, Т-34–395, Т-70–162, англ. — 79, амер. — 40, БА — 115.
7. Брянский KB — 50, Т-34–10, Т-70–35, БА — 40.
8. Воронежский KB — 30, Т-34–179, Т-70–155, англ. — 26, БА — 95.
9. Сталинградский KB — 20, Т-34–376, Т-70–218, БА — 59.
10. Юго-Восточный КВ — 8, Т-34–71, Т-70–78, БА — 42.
П. Закавказский Т-34–146, Т-70–123.
12. Северо-Кавказский Т-34–59, Т-70–135.
Итого некомплект: KB — 222, Т-34–1596, Т-70–1205, англ. — 110, амер. — 48, броневиков — 630. [204]