Тяжелые испытания
1. В борьбе с танками противника
Близость города Проскурова к государственной границе давала о себе знать: участились случаи вторжения самолетов-разведчиков в наше воздушное пространство, из штаба округа поступали сведения об активных действиях фашистских диверсионных групп, а также о продолжающемся наращивании ударных группировок гитлеровских войск.
16 июня 1941 года на служебном совещании командно-начальствующего состава бригады Неделин предупредил:
«Граница недалеко. Поэтому можно ожидать любых вражеских провокаций. Прошу каждого из вас тщательно продумать дополнительные мероприятия по повышению боевой готовности частей и подразделений. Вооружение и технику содержать в безупречном состоянии к немедленному использованию, а боеприпасы привести в окончательно снаряженный вид. Все укрыть, замаскировать. Людей готовьте ко всякого рода неожиданностям. Но делать это надо осторожно, чтобы не вызвать паники, излишних разговоров и шумихи. О проделанной работе прошу докладывать мне ежедневно, в конце дня».
«В последние предвоенные дни и ночи мы жили словно в лихорадке, — говорил мне позднее Митрофан Иванович. — В ограниченном кругу должностных лиц еще раз уточнили все необходимое на случай войны. Предусмотрели также порядок эвакуации семей военнослужащих».
Как только стало известно о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз, 4-я артиллерийская противотанковая бригада в спешном порядке передислоцировалась в район Каменец-Подольского и вошла в состав вновь сформированной 18-й армии Южного фронта. Бригада использовалась для усиления общевойсковых соединений и была развернута вдоль государственной границы СССР на рубеже Надворная, Коломыя, Черновцы, Скуляны. На нее возлагалась ответственная боевая задача: не допустить вторжения фашистских танков на нашу территорию.
17-й стрелковый корпус 18-й армии с двумя дивизионами 76-мм пушек бригады Неделина находился на правом фланге армии; 55-й стрелковый корпус, с которым взаимодействовали остальные силы 4-й противотанковой бригады, оборонял приграничные укрепленные районы; 16-й механизированный корпус составлял второй эшелон, нацеленный на уничтожение противника в случае его переправы за реку Днестр. Соседями 18-й армии были: справа 12-я, а слева 9-я армии Южного фронта.
«В бой вступили смело, воевали бесстрашно, — вспоминал М. И. Неделин. — Костяк частей и подразделений составляли рабочие и колхозники, около половины из них — коммунисты и комсомольцы. Все расчеты противотанковой артиллерии, а также и зенитных орудий были обучены стрельбе по неподвижным и движущимся целям. Бригада в целом представляла собой сильное, полностью моторизованное соединение, насчитывающее более 140 орудий различных калибров».
До 1 июля в полосе 18-й армии фашисты вели в основном бои разведывательного характера. Их попытки прорвать нашу оборону на некоторых участках успеха не имели. Затем крупные силы 11-й немецкой и 3-й румынской армий, сосредоточенные севернее Ясс и Ботошан, перешли в наступление на Могилев-Подольском и Белецком направлениях. Благодаря более чем четырехкратному численному превосходству немецко-румынским войскам удалось к исходу 5 июля выйти на рубеж Хотин, Тырково, Бельцы. К этому же времени 1-я танковая группа и 17-я армия противника овладели городом Бердичевом.
Над частями 18-й армии нависла угроза окружения. Тогда командарм приказал 17-й стрелковый корпус в ночь с 6 на 7 июля отвести на левый берег Днестра, 39-ю танковую дивизию использовать для отражения ударов противника на рубеже Гусятин, Городок, Ярмолицы и для прикрытия правого фланга армии. В соответствии с этим решением начальник артиллерии 18-й армии генерал-майор артиллерии А. С. Титов поручил 4-й артиллерийской противотанковой бригаде подготовить к обороне позиции в районе Дунаевцы фронтом на север и в тесном взаимодействии с 39-й танковой дивизией не допустить прорыва гитлеровцев в южном направлении. Вскоре Неделин доложил в штаб армии о том, что бригада, совершив ночной марш, готова выполнять поставленную задачу. На рассвете 7 июля 1941 года в небе появились фашистские самолеты-разведчики, а примерно через час — три группы «юнкерсов», по 12-18 самолетов в каждой. В противоборство с воздушным врагом вступили зенитчики Неделина.
«Всякие тяжелые испытания были во время войны, — рассказывал бывший заместитель Неделина по политической части А. А. Злобин, — но этот бой запомнился мне на всю жизнь. В считанные секунды район расположения бригады превратился в кромешный ад. Навстречу пикирующим бомбардировщикам противника полетели буквально снопы трассирующих пуль и снарядов. Вражеские самолеты находились в каком-то огненном коридоре, который становился все уже по мере приближения их к цели. Личный состав бригады действовал самоотверженно, геройски. Бойцы оправдали надежды Митрофана Ивановича, доказали в бою свою хорошую выучку и умение.
Налет авиации был отражен. Сбили несколько «юнкерсов»...
Не успели скрыться самолеты, как в нашем расположении с большой плотностью начали разрываться артиллерийские снаряды противника и одновременно показались атакующие танки и мотопехота. На каждом направлении двигались до 20-25 танков и около батальона пехоты гитлеровцев. Мы, находившиеся на НП вместе с командиром бригады, поняли, что противник перешел в наступление и намеревается стремительным ударом прорваться через обороняющиеся части в тыл 18-й армии.
Вражеская артиллерия не жалела снарядов. Их разрывы в течение 20 минут перепахали землю вокруг наших батарей. Казалось, ничего живого не осталось после такого интенсивного обстрела. Но вот огонь артиллерии немного утих, приближались танки противника. На мгновение установилось затишье. Его нарушали лишь рокочущий шум моторов и лязг гусениц танков, на которых чернели зловещие кресты.
Рубеж обороны бригады был похож на форму подковы, выступы которой занимали 45-мм и 57-мм орудия, а в центре располагались 75-мм противотанковые пушки. Подпустив танки, Неделин дал команду 76-мм батареям открыть огонь.
Фашистские танки сосредоточили огонь по нашим стрелявшим орудиям. Началась настоящая артиллерийская дуэль. Наступавшая пехота залегла. Когда противник втянулся в специально созданный для него огневой мешок, подошел еще ближе к нам, командир бригады приказал открыть огонь из 45-мм и 57-мм орудий.
Такой западни, огня с фронта и во фланги, гитлеровцы не ожидали и, оставив на поле боя 14 танков и около 50 автомашин, откатились назад. В этом бою особенно отличились орудийные расчеты капитана Букше, старших лейтенантов Гремнева, Головко, Кольцова, лейтенантов Брагина, Четверенко, Ващенко. Они стояли насмерть».
О дальнейшем развитии событий, происшедших 7 июля, мы узнаем из архивных документов — журнала боевых действий 4-й артиллерийской противотанковой бригады.
В 11.30 после повторной артиллерийской подготовки вражеская пехота при поддержке авиации и танков бросилась в новую бешеную атаку на узком участке в районе Дунаевцы. Однако прорваться через оборону наших войск фашистам не удалось. До конца дня противник предпринимал еще несколько яростных атак, но и они были отражены. Всего за день боя неприятель потерял более 300 человек убитыми и ранеными, 31 танк, около 100 автомашин.
С наступлением темноты на командный пункт бригады прибыл начальник артиллерии армии. В это время Неделин с командирами полков и дивизионов в блиндаже проводил разбор прошедшего дня. Митрофан Иванович хотел было доложить Титову о результатах боя, но тот попросил его продолжать, а сам, присев в сторонке, стал внимательно слушать.
— Все расчеты действовали слаженно, смело, огонь вели метко, — говорил командир бригады. — Но потери все-таки значительны. Они явились следствием прежде всего плохого оборудования огневых позиций. Требую глубже зарываться в землю, использовать все возможности для того, чтобы батареи стали неуязвимыми. Берегите каждого человека, каждое орудие.
Затем выступил Титов. Он передал благодарность Военного совета армии всему личному составу бригады за успешные действия, а также отметил, что общая оперативно-тактическая обстановка складывается не совсем благоприятно для 18-й армии, предстоят трудные и ожесточенные бои.
— Но бить фашистов, изматывать их силы можно и теперь, в оборонительных боях. Вы сами сегодня убедились, что они не такие уж сильные вояки, — сказал генерал в заключение.
18-я армия, прикрываясь с фронта 189-й стрелковой дивизией и гарнизоном Каменец-Подольского укрепленного района, отходила к Копайгороду и Ольховцу. 4-я артиллерийская противотанковая бригада продолжала удерживать Дунаевцы, ведя ожесточенные бои с танками противника до занятия стрелковыми дивизиями новых рубежей обороны. Затем артиллеристы переместились под Новую Ушицу, чтобы не допустить прорыва танков с запада и северо-запада. Здесь Неделин приказал оборудовать три огневых противотанковых рубежа, отстоящих друг от друга в направлении от передовых позиций к тылу на 500-1000 метров. На первых двух рубежах искусно сделанные макеты орудий должны были ввести в заблуждение фашистов, на третьем же основные силы бригады готовились встретить врага.
Утром 13 июля свыше 100 самолетов противника стали интенсивно бомбить боевые порядки бригады и в первую очередь ложные огневые позиции. Затем в течение 15 минут вела ураганный огонь вражеская артиллерия, потом снова налеты авиации, а после — артобстрел. Такое чередование повторялось трижды. Вскоре устремились в атаку фашистские танки. Не без потерь ими было преодолено минное поле. Израсходовав немало боеприпасов на уничтожение орудий-макетов на первом и втором рубежах, они продвигались дальше. Хорошо укрытые орудийные расчеты бригады, расположенные на третьем рубеже, подпустили танки противника на 200-250 метров и стали расстреливать их в упор.
Фашисты явно этого не ожидали. Неприятельские танки стали поворачивать назад, подставляя уязвимые борта под непрекращающийся прицельный огонь. Неделинцы уничтожили 25 танков и 150 автомашин.
4-я артиллерийская противотанковая бригада в течение нескольких суток продолжала ожесточенно сражаться, артиллеристы творили чудеса. Так, под местечком Печора расчеты капитана Корсакова и старшего лейтенанта Стелпи подбили и сожгли 11 танков противника, младший политрук Никоноров, находясь на огневой позиции и увидев, что погибли бойцы, обслуживающие одно из орудий, бросился к нему и открыл огонь. Политработник вывел из строя два вражеских танка и пять автомашин.
С 24 июля по 3 августа 1941 года бригада Неделина, прикрывая отход войск 18-й армии, вела тяжелые бои с танковыми и моторизованными частями противника. Боевые действия не прекращались ни днем, ни ночью. Люди чрезмерно устали, не хватало боеприпасов.
Однажды в бригаду вместе с Титовым прибыл заместитель начальника политического управления Южного фронта бригадный комиссар Леонид Ильич Брежнев. Он побывал в каждом полку и провел беседы с личным составом непосредственно на огневых позициях. Поздним вечером Леонид Ильич выступил перед политработниками и командирами.
Он говорил, что командование не скрывает от рядовых воинов истинного положения дел. Обстановка крайне сложная, невыгодная для наших войск, особенно на левом фланге фронта. Гитлеровцы не жалеют сил и, не считаясь с потерями, бросают в бой новые резервы... Но наше дело правое, мы знаем и верим, что эти неудачи временные. Придет час, и мы остановим и победим гитлеровских захватчиков. Эту веру надо вселять в сознание каждого бойца, но не только методами убеждения, а главным образом личным примером умения воевать, оказывать непреклонное сопротивление врагу.
Леонид Ильич Брежнев здесь же разъяснил требования директивы Верховного Главнокомандующего — отстаивать каждую пядь родной земли, драться с врагом, не щадя сил и самой жизни.
...Мы, ветераны, помним эту тяжкую пору. Каждый из тех, кто испытал на себе бедствия первых месяцев войны, кто видел кровь и смерть товарищей по оружию, с болью в сердце оставлял наши города и села, — постоянно жил твердой верой в тот светлый час, когда многонациональный народ Советского Союза, его армия соберут силы, остановят нашествие фашистской чумы и повергнут врага.
Я много лет знал Митрофана Ивановича Неделина. Вера в нашу победу никогда не покидала его, как и миллионы других истинных патриотов Советской Родины, воспитанных Коммунистической партией.
Вот и тогда, провожая Л. И. Брежнева и А. С. Титова, Митрофан Иванович подумал: «Отступаем, теряем своих боевых товарищей, вооружение, технику, а люди полны решимости беспощадно бить фашистов. И вселяет им уверенность, силу наша партия. Отступление вынужденное, временное. Надо лучше, умнее воевать, и только тогда можно рассчитывать на победу...»
В начале августа фашистские войска вышли к Днепру и могли теперь нанести удар с севера во фланг и тыл Южного фронта. В районе Новомиргорода, Новоархангельска и Умани действовало около десяти дивизий противника, в том числе танковая группировка генерала Клейста. К Голованевску, Кривому озеру, Первомайску враг стянул пять, к Дубоссарам — четыре и к Балте — пять дивизий. Замысел противника был ясен — окружить советские войска между Днестром и Южным Бугом.
Командование Южного фронта еще в конце июля просило Ставку разрешить планомерный отвод войск для организации подвижной обороны. Но согласно директиве, поступившей только 12 августа, 18-я и 9-я армии направлялись на рубеж Кривой Рог — река Ингул — Бугский лиман, с тем чтобы не дать противнику здесь прорваться.
При переправе наших частей на восточный берег Южного Буга неприятельские танки преградили пути отхода. Войска Южного фронта после непродолжительной мощной артиллерийской подготовки на рассвете 16 августа пошли в контратаку, в результате которой противник понес большие потери и был отброшен. В ночь на 17 августа соединения 18-й и 9-й армий и 2-го кавалерийского корпуса переправились через реку Ингулец, получив приказ отойти на восточный берег Днепра.
Ослаблению натиска фашистов способствовал ввод в бой под Николаевом резервной армии генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова в составе восьми стрелковых, трех кавалерийских дивизий и двух танковых бригад. Создание и применение этой армии в столь тяжелой обстановке было для нас фактом весьма обнадеживающим, а для гитлеровцев совершенно неожиданным. Их генштабисты вынуждены были теперь поломать головы и поволноваться за судьбу своих войск, действовавших на Днепропетровском направлении.
«Отступала 18-я армия с непрерывными боями, — вспоминает бывший начальник особого отдела 4-й противотанковой бригады П. С. Мушинский. — Но больше всех доставалось артиллеристам. Им приходилось вести неравный бой с техникой немцев — танками, артиллерией и авиацией. Я нередко бывал рядом с Митрофаном Ивановичем Неделиным, видел его боевую работу. Трудно даже установить, когда он отдыхал, да и отдыхал ли вообще.
Комбриг появлялся там, где было всего труднее, успевал лично провести рекогносцировку очередного оборонительного рубежа, на котором намечалось дать врагу бой, своей энергией воодушевлял подчиненных.
Мне особенно запомнилось раннее утро 18 августа в южноукраинской степи за рекой Ингулец. На небе ни единого облачка. Тишина, летний зной. Идеальная погода для обороняющейся бригады ничего хорошего не предвещала. Фашистские летчики до того обнаглели, что охотились за каждой автомашиной, а уж что касается позиций артиллеристов, то они их атаковали непрерывно».
На командный пункт бригады прибыли начальник артиллерии Южного фронта И. А. Устинов и А. С. Титов. Сюда же были вызваны командиры других артиллерийских соединений и частей для уточнения боевых задач. Устинов сообщил о том, что в тылу наших войск действуют прорвавшиеся вражеские танковые подразделения из группы «Юг». Фашисты стремятся окружить 18-ю армию.
— Чтобы не допустить этого, — сказал он, — требуется с помощью быстрого маневра при взаимодействии артиллерии с саперными частями создать огневые заслоны и противотанковые препятствия.
Неделинцы в качестве арьергарда должны были прикрыть отступление войск 18-й армии.
Бригада день за днем в течение нескольких суток упорно сдерживала противника, вела тяжелые бои с его танками и авиацией. Ночью она скрытно отходила, и фашисты так и не смогли прорваться в тыл наших войск.
За мужество и героизм, проявленные в оборонительных боях, десятки командиров, политработников, бойцов бригады, в том числе и М. И. Неделин, были представлены к правительственным наградам. А ведь в период отступления, как известно, немногие удостаивались такой чести. Поэтому награды Родины являлись высокой оценкой заслуг бригады.
В первых числах октября 4-я бригада самоотверженно сражалась на танкоопасных направлениях. Эти бои запомнились Неделину еще и потому, что на одном из участков действий артиллеристов впервые были применены боевые установки реактивных снарядов. «Работа славных «катюш» была для нас незабываемым приятным «сюрпризом», — говорил мне Митрофан Иванович. — Пуски производились ночью, их шквальный огонь приводил неприятеля в ужас, а мы радовались, что появились новые, очень эффективные средства борьбы с наступающими гитлеровцами».
И все же фашистским танкам удалось перерезать коммуникации в тылу 18-й армии. В этих условиях на 4-ю артиллерийскую противотанковую бригаду возлагалась задача: совместно с другими соединениями прорвать вражеское кольцо для выхода наших войск из окружения.
«В районе Токмака, — рассказывает бывший начальник штаба бригады Н. Еременко, — завязался ожесточенный ночной бой, во время которого вместе с комбригом на огневых позициях находился и начальник артиллерии армии. Напряжение нарастало. Танки противника перешли в контратаку, ведя беспорядочный огонь. Контузило Неделина, ранило в руку и в плечо Титова. Казалось, что вражеские танки вот-вот сомнут и раздавят наши батареи. Но артиллеристы под командованием бесстрашного комбрига, голова которого была перевязана, геройски отражали все атаки. Не хватало боеприпасов, но зато почти каждый снаряд попадал в цель. В ход шли ручные гранаты и бутылки с горючей смесью. Борьбу с танками вели и зенитчики, уничтожая их прямой наводкой. Ночью были брошены в прорыв наши танки и пехотинцы. Они создали коридор для войск 18-й армии».
...Прошло четыре первых месяца кровопролитной борьбы с наступающими гитлеровскими ордами. Совершенствовался командирский талант Митрофана Ивановича, закалялся его характер в горниле тяжелых испытаний. За это время не было ни одного случая прорыва танками и пехотой противника огневых позиций бригады.
2. Начальник артиллерии армии
При выходе из окружения 18-я армия понесла ощутимые потери в людях. Погиб и начальник артиллерии генерал-майор артиллерии А. С. Титов.
В. Я. Колпакчи, исполнявший обязанности командарма, пригласил к себе Митрофана Ивановича:
— Размышлял я о кандидатуре на пост начальника артиллерии армии, и мой выбор пал на вас. У меня, к сожалению, нет времени вести с вами долгие переговоры по этому поводу, да и ваше назначение уже согласовано с командующим фронтом. В должность вступайте немедленно.
...Иногда у нынешних молодых офицеров, изучающих исторические книги, складывается не совсем верное мнение о том, что выдвижение командно-начальствующего состава на вышестоящие должности в годы войны осуществлялось якобы скоропалительно из-за критических ситуаций, которые возникали в период боевых действий. Дескать, в таких условиях был и элемент случайности. С этим нельзя согласиться. Сама жизнь военного времени выдвигала к руководству войсками стратегического, оперативного и тактического масштаба только наиболее способных, талантливых командиров и начальников. Если и допускались отдельные ошибки, то они, как правило, быстро исправлялись. В целом же в расстановке кадров действовала объективная закономерность лучшего выбора должностных лиц по деловым и морально-политическим качествам. Великая Отечественная война выдвинула и вырастила замечательную плеяду советских военачальников, прошедших большую школу боевого опыта в управлении от низших до крупномасштабных войсковых звеньев и на практике доказавших свои высокие организаторские способности и беспредельную преданность своему народу, Коммунистической партии, воинскому долгу. К числу их можно с полным правом отнести и Митрофана Ивановича Неделина...
Ему, конечно, не хотелось расставаться с родной бригадой, в которой оставались его боевые товарищи, личный состав, где он пользовался заслуженным авторитетом, уважением и солдатской любовью. Но приказ есть приказ. Надлежало работать в новой, более ответственной должности.
В конце октября — начале ноября 1941 года фашистские полчища предпринимали неимоверные усилия, стремясь осуществить разбойничьи планы гитлеровского командования; в сражения постоянно вводились новые корпуса и дивизии. Воюющие стороны несли потери...
Из-за того, что многие наши оборонные заводы готовились к эвакуации в восточные районы страны, а некоторые эвакуированные предприятия еще не наладили выпуска продукции, потери в технике восполнялись недостаточно.
Печальным было состояние артиллерии и в 18-й армии. Не хватало орудий и боеприпасов, вышли из строя почти все средства тяги. На стрелковую дивизию приходилось не более 20 артиллерийских стволов. Сильно поредели орудийные расчеты. Плохо обстояло дело и с ремонтом поврежденного артиллерийского вооружения.
В первый же день вступления в новую должность Митрофан Иванович занимался доукомплектованием своего штаба. Следующие трое суток были посвящены поездкам в дивизии, после чего Неделин высказал свои соображения командарму:
— Я полагаю необходимым свести оставшиеся артиллерийские средства в небольшие группы, назначить во главе каждой из них опытных командиров...
— А какой, по-вашему, самый эффективный способ борьбы артиллерии с наступающим противником в создавшейся обстановке? — спросил Колпакчи.
— Я думаю над этим, — ответил начальник артиллерии. — Очевидно, враг действует против нас успешно потому, что мы готовим огневые позиции в дневное время. Немцы ведут тщательную разведку, заранее узнают месторасположение основных элементов наших боевых порядков и открывают по ним прицельный огонь. Считаю, что маневренные, скрытные действия батарей и дивизионов будут наиболее целесообразными.
— Что вы имеете в виду?
— Систематическую и быструю смену огневых позиций, оборудование их в ночное время, круглосуточную маскировку войск и внезапность обстрелов, особенно в те моменты, когда враг вводит в бой резервы. Считаю также необходимым привлечение для борьбы с танками противника артиллерийских частей РВГК.
— Согласен с вами, — сказал командарм. — Что же касается частей РВГК, то об этом я попрошу командующего фронтом...
Этот разговор состоялся в конце октября. Тогда же гитлеровцы вышли к важнейшему стратегическому пункту на юге нашей страны — Ростову, считая его «воротами» Кавказа.
Противник рассчитывал обойти Ростов с севера и северо-востока, окружив, уничтожить войска 9-й и 56-й армий и затем прорваться на Кавказ. Для этой операции немецкое командование выделило 1-ю танковую армию в составе 3-го и 14-го моторизованных, 49-го горнострелкового и итальянского корпусов.
9-я армия действовала на левом крыле Южного фронта, сдерживая наступление 1-й танковой армии противника. Правее оборонялась 18-я армия. Непосредственно в Ростове находилась 56-я отдельная армия. В Каменске, Краснодоне и Тацинской заканчивалось формирование 37-й армии. Войска Южного фронта располагали ограниченными силами. Стрелковые дивизии были недоукомплектованы больше чем наполовину и изнурены длительными оборонительными боями. Катастрофически не хватало орудий, танков и самолетов.
В начале ноября 1941 года враг, обладавший подавляющим превосходством в технике, начал наступление из Донбасса в юго-восточном направлении. Наши войска упорно оборонялись, отстаивая каждый рубеж, каждую позицию.
Стояла мерзкая, отвратительная погода: шел дождь со снегом, дул холодный порывистый ветер. В траншеях и ходах сообщения под ногами хлюпала грязь, было сыро, тяжко для бойцов.
Митрофан Иванович по пути на командный пункт одной из дивизий наблюдал, как тощие и измученные лошади с трудом тащили по вязкой дороге гаубицы, которые перемещались на новую огневую позицию. Солдат в телогрейке, утопая по колено в грязи и помогая лошадям, ласково приговаривал: «Ну, родные, поднатужьтесь немного, не подведите!»
Неделин смотрел на батарейцев, усталых, мокрых от дождя и пота, помогавших вытаскивать из непролазной грязи орудия, и про себя подумал: «Вот они, чудо-богатыри! Машин бы нам да тракторов побольше».
А дождь все шел и шел, превращая почву в болотистое месиво. На душе было тягостно и от погоды, и от горечи временного отхода. Митрофан Иванович знал о потерях, понесенных войсками за дни немецкого наступления. Он знал количество убитых и раненых артиллеристов. Когда ему докладывали об убитых, Неделин всегда слушал молча — он понимал, что на войне человеческие жертвы неизбежны и никто не застрахован от смерти, в том числе и он сам. И все же каждый раз, слушая доклад начальника штаба или других должностных лиц, он мысленно спрашивал себя: все ли он как командующий артиллерией сделал для того, чтобы своих потерь было как можно меньше?
21 ноября фашисты овладели Ростовом. Но несколько раньше, 17 ноября, 37-я армия перешла в контрнаступление, во взаимодействии с войсками 18-й и 9-й армий разбила противостоящие гитлеровские части и фланговым ударом с севера продвинулась к реке Тузлов.
Главные силы фашистской 1-й танковой армии, находящиеся в Ростове, оказались в критическом положении.
27 ноября 18, 37 и 9-я армии нанесли мощный рассекающий удар по ростовской группировке противника с севера, востока, юга, и 29 ноября советские войска освободили Ростов. Фашисты, стремясь избежать окружения, постепенно отступали к Таганрогу на правый берег реки Миус, где в конце концов и закрепились.
А то, что произошло с фашистскими войсками под Москвой, хорошо известно. Части Западного фронта под командованием Г. К. Жукова отбросили отборные дивизии противника на 100-120 километров от столицы. Победы под Москвой, Ростовом, Тихвином имели исключительно важное значение: вся страна убедилась в могуществе Красной Армии.
Под Ростовом храбро сражались и артиллеристы 18-й армии. Предложенная Неделиным тактика маневренных действий созданных им групп оправдала себя. Тем временем на фронте наступило непродолжительное затишье. Начальник артиллерии 18-й армии подготовил для командарма письменный доклад, в котором излагался обобщенный почти полугодовой опыт боевого применения артиллерийских соединений. Так, 45-мм противотанковые орудия оказались маломощными при стрельбе по средним и тяжелым танкам. 76-мм дивизионная пушка образца 1939 года при ведении огня прямой наводкой была неудобна для работы наводчика, что значительно снижало ее скорострельность. Для артиллерии калибра 122-мм и выше отсутствовали специальные противотанковые снаряды.
Кроме того, Неделин отмечал, что артиллерийские средства не следует распределять равномерно в полосе обороны, а необходимо создавать сильные артиллерийские группировки. Он предлагал также возродить систему боевой подготовки в военных условиях для освоения и изучения накопленного боевого опыта.
Спустя два дня Митрофана Ивановича пригласил к себе В. Я. Колпакчи.
— Внимательно изучил ваш доклад, — сказал командарм. — Посоветовался со своими заместителями. Все в нем изложено правильно. Первые месяцы войны выявили не только сильные, но и слабые стороны организационной структуры наших войск, вооружения, в том числе и артиллерии. Воевать, видимо, придется еще долго, и если мы не внесем своевременно коррективы, то вряд ли добьемся успеха. Ваши рекомендации будут доведены до сведения командующего фронтом. А теперь о другом. Мне очень жаль, но обстоятельства сложились так, что вы переводитесь к генералу А. И. Лопатину начальником артиллерии 37-й армии.
Эта армия находилась на восточном берегу реки Миус. С 18 по 31 января 1942 года войска Юго-Западного и Южного фронтов провели Барвенковскую наступательную операцию против крупной группировки противника, прорвались сквозь вражескую оборону и продвинулись на 90 километров, расширив полосу прорыва на 110 километров.
В полосе 37-й армии фашисты вели в основном сдерживающие, оборонительные действия. Обстановка несколько стабилизировалась.
Неделин считал, что крайне важно использовать оперативные паузы между сражениями для подготовки артиллерийских частей. Поэтому он поручил штабу артиллерии составить план однодневных сборов.
«Сборы и занятия накоротке проводились систематически, — вспоминал бывший начальник штаба артиллерии 37-й армии И. А. Зелинский. — Они давали возможность командирам-артиллеристам совершенствовать свои теоретические знания и практические навыки.
Митрофан Иванович всегда стремился сочетать ведение боев с учебой командно-начальствующего состава. Такой метод положительно сказывался на выполнении поставленных задач».
Вечером 1 марта 1942 года в блиндаж к Неделину зашел А. И. Лопатин.
— Мне из штаба фронта сообщили приятную новость. Вам присвоено звание генерал-майора артиллерии. Сердечно поздравляю вас, дорогой Митрофан Иванович, с этим высоким воинским званием и желаю дальнейших успехов в службе...
В начале мая 1942 года войска Юго-Западного и Южного фронтов начали активные действия на Харьковском направлении. Однако 17 мая фашисты, перейдя в наступление, окружили 6-ю и 57-ю армии. Основной причиной наших неудач в районе города Харькова явилось то, что истощенные кровопролитными боями советские войска не могли противостоять численно превосходящим силам врага, на которого работала промышленность всей Европы. Допущены были и ошибки стратегического характера. Предполагалось, что в весенне-летний период 1942 года фашисты сконцентрируют основные силы для наступления на Москву, однако прогнозы не оправдались; противник на этот раз выбрал в качестве направления главного удара район Харькова. К исходу 15 июля вражеские полчища на широком фронте преодолели нашу оборону между Доном и Северным Донцом, пытаясь вновь окружить советские войска на подступах к Ростову. Но они 24 июля, оставив Ростов, отошли за Дон. Теперь согласно плану «Эдельвейс» гитлеровцы намеревались захватить Северный Кавказ, а затем Закавказье, предполагая обойти Главный Кавказский хребет с запада, и востока.
Против войск Южного фронта, которым командовал генерал-лейтенант Родион Яковлевич Малиновский, была сосредоточена мощная группировка армий «А», включавшая в себя тринадцать пехотных, пять танковых, четыре моторизованные и три кавалерийские дивизии, в которых насчитывалось 167 тысяч личного состава, 1130 танков, до 1000 самолетов, 4540 орудий и минометов. Южный фронт располагал 112 тысячами человек, 17-19 танками, 130 самолетами, имел 17 не полностью боеспособных артиллерийских полков.
Вследствие этого войска Южного фронта оказались уже неспособными сдерживать натиск превосходящих сил врага и, ведя тяжелые бои, отходили на юг.
Ставка Верховного Главнокомандования решила объединить усилия всех войск, находящихся на южном фланге страны. Южный и Северо-Кавказский фронты были преобразованы в один — Северо-Кавказский. Командующим этого фронта назначался Маршал Советского Союза С. М. Буденный, а начальником штаба — генерал-лейтенант А. И. Антонов.
Чтобы улучшить управление войсками, С. М. Буденный приказал 28 июля 1942 года создать две оперативные группы: Донскую под руководством генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского (на правом крыле фронта) и Приморскую под командованием генерал-полковника Я. Т. Черевиченко (на левом крыле). А 8 августа создается Северная группа войск Закавказского фронта во главе с генерал-лейтенантом И. И. Масленниковым. В нее вошли 44, 9 и 37-я армии.
К концу августа фашисты захватили Моздок и Прохладный, выйдя на левый берег Терека. Теперь вражеские войска стремились прорваться к Грозненскому и Бакинскому нефтяным районам — в ту пору главным артериям энергетики Советского Союза.
37-я армия обороняла Нальчик. Одновременно ей надлежало разгромить фашистов под Заюковом и захватить шоссейную дорогу Пятигорск — Нальчик. Решение этих задач осложнялось тем, что в армии по-прежнему не хватало боеприпасов, средств связи и тяги, а на один километр фронта приходилось полтора орудия. Однако, несмотря на все эти затруднения, артиллеристы сдерживали натиск фашистов. По указанию Неделина в полосах обороны стрелковых дивизий создавались противотанковые опорные пункты и узлы. Руководили ими наиболее знающие и смелые артиллерийские командиры. В качестве подвижных резервов дивизий использовались истребительные противотанковые дивизионы. Для каждого орудия оборудовались по две-три огневые позиции. Это позволяло им перемещаться в те места, где назревала наибольшая угроза. Боевые действия велись круглосуточно.
Во время одного из сражений Неделин находился на командном пункте 4-го гвардейского армейского артиллерийского полка. Создалось критическое положение. Тогда он приказал командиру полка полковнику А. И. Ратову немедленно отвести часть сил на следующий рубеж обороны, а сам направился в дивизион, командир которого майор И. Павленко был ранен. Фашистские самолеты непрерывно бомбили огневые позиции. Бойцы с трудом сдерживали натиск вражеских танков.
Неделин скомандовал сосредоточить огонь двух батарей по основной наступающей группе танков, а третья стала расстреливать одиночные танки. Связавшись по радио с Ратовым, он приказал нанести массированный удар по наседающему противнику двумя дивизионными залпами реактивных снарядов. С десяток неприятельских танков было сожжено, а остальные повернули вспять.
— Можно иметь отличную технику и хорошо владеющих ею людей, — говорил мне Митрофан Иванович, — но, если не привить им высоких морально-волевых качеств, не научить каждого воина выдержке, самообладанию, отважным и уверенным действиям, успеха не добьешься. А все это, как, впрочем, и многое другое в военном деле, зависит прежде всего от общей подготовленности, опыта, организаторских способностей, личного примера самих командиров.
Вот далеко не полный перечень героических поступков артиллеристов-неделинцев, совершенных ими в период обороны Кавказа.
Командир орудия старший сержант В. Булыгин вел огонь до последнего снаряда. Врагу удалось окружить огневую позицию. Тогда отважный командир пустил в ход ручные гранаты и, дождавшись темноты, вывез из окружения свое орудие и спас раненых бойцов.
Батарея, возглавляемая лейтенантом А. Шениным, метким огнем уничтожила до двух рот пехоты и подавила одну батарею противника. Командир орудия ефрейтор В. Лычков принял бой с превосходящими силами противника. Стреляя с малой дистанции в упор, он поразил четыре танка, шесть автомашин с пехотой. Наводчик красноармеец Д. Чамаев подбил два танка, одну бронемашину и уничтожил до 40 вражеских солдат. Командир орудия старший сержант М. Коптямов и наводчик красноармеец А. Нечипорук сбили самолет «фокке-вульф».
103-й отдельный противотанковый артиллерийский полк в бою за Верхний Курп подбил 27 танков, две бронемашины и несколько десятков грузовых автомобилей. За проявленный героизм, мужество, отвагу и стойкость всему личному составу полка Военный совет армии объявил благодарность.
Осенью 1942 года гитлеровцы, перегруппировав силы и введя в действие моторизованную дивизию «Викинг», решили наступать через Эльхотовские «ворота» на Орджоникидзе, а затем вдоль железной дороги на Грозный. Они заняли Алагир, переправились через реку Ардон.
2 ноября враг захватил и Гизель. 6 ноября 10-й гвардейский стрелковый корпус отбросил фашистов, до 10 ноября они безуспешно пытались вырваться из гизельского мешка, а затем отошли к Алагиру.
Утром 11 ноября войска 9-й армии сломили сопротивление арьергардов противника и овладели Гизелем и Новой Санибой. В боях были разгромлены 13-я танковая и отдельная противотанковая дивизии, полк «Бранденбург», а также другие специальные части и подразделения. В качестве трофеев нами было захвачено 140 танков, 70 орудий, около 2350 различных автомашин и мотоциклов, несколько складов с боеприпасами и продовольствием.
Гизельский контрудар Северной группы войск Закавказского фронта предопределил разгром фашистских захватчиков на Кавказе. Противник утратил инициативу и вынужден был перейти к обороне.
Действия советских войск в битве за Кавказ имели важное политическое и стратегическое значение. Сковывая большие силы неприятеля в этом районе, Ставка Верховного Главнокомандования готовила мощное контрнаступление Красной Армии под Сталинградом.
В тяжелых боях летне-осенней кампании 1942 года на всех фронтах Великой Отечественной войны крепла и мужала наша армия.
«Этот год, — рассказывал впоследствии Неделин, — как никакой другой, научил нас многому. Отступая, теряя людей и боевую технику, ведя упорные напряженные бои, мы в то же время приобретали опыт управления войсками, изыскивали и проверяли различные методы борьбы с врагом, закалялись морально и физически, набирались сил для предстоящего наступления. Когда осенью 1942 года противник был остановлен на Кавказе, мы поняли, что теперь гитлеровцы покатятся на запад».
Издав 14 октября 1942 года приказ о переходе на всем советско-германском фронте к обороне, Гитлер и его генералы тем самым признали, что их захватнические планы полностью провалились.
3. Переход в наступление
Фашистское командование надеялось, что войска продержатся до весны 1943 года на занимаемых рубежах, а потом, накопив силы, снова перейдут в наступление и все же сокрушат Советский Союз. Гитлеровцы были уверены, что наша армия после столь тяжелых, кровопролитных боев не сможет провести в ближайшее время серьезных активных операций. Однако, разгромив захватчиков под Сталинградом, она развернула наступление на всех фронтах — от Ленинграда до Кавказа.
Танковые и механизированные соединения Сталинградского фронта овладели несколькими узловыми населенными пунктами и начали стремительное продвижение к Ростову.
Над фашистскими войсками, действовавшими на Северном Кавказе, нависла угроза полного окружения.
Гитлеровские генералы предпринимали максимум усилии, строилась глубоко эшелонированная оборона, не жалелись ни силы, ни средства для ее инженерного оборудования. К примеру, на 1 километр ставилось по 1000-1200 мин.
Вскоре 37-я армия освобождает Нальчик, а 11 января — Кисловодск. Затем, развивая наступление на Черкесск, ее соединения отсекают противника от Невинномысска.
Наступление велось в гористой и снежной местности, при сильных морозах и шквальном ветре. Атаки стрелковых дивизий при поддержке артиллерии были стремительны и неожиданны для противника. В плен попадали целиком неприятельские полки, батальоны и дивизионы вместе с техникой.
В донесении И. И. Масленников отмечал, что в боях за Нальчик и Кисловодск артиллерия 37-й армии действовала отлично. Благодаря принятым Митрофаном Ивановичем мерам артиллеристы двигались в боевых порядках общевойсковых соединений, оказывали им огневую поддержку, уничтожая вражеские укрепления. Ряд артиллерийских полков и дивизионов действовал совместно с передовыми отрядами. Это способствовало успешному форсированию реки Кубани и преследованию отступающего противника.
В январе 1943 года Неделин писал жене: «...После неудачных месяцев войны мы наконец начали наступление. Мне приятно видеть радостные лица солдат, боевых соратников и друзей. Впереди немало трудностей, но мы обязательно их преодолеем, очистим родную землю от фашистов...»
24 января Ставка Верховного Главнокомандования своей директивой вывела Северную группу войск из состава Закавказского фронта и преобразовала ее в самостоятельный Северо-Кавказский фронт. Командующим был назначен генерал-лейтенант И. И. Масленников (с 30 января 1943 года — генерал-полковник), членом Военного совета — генерал-майор А. Я. Фоминых, начальником штаба — генерал-майор А. А. Забалуев.
Войска 37-й армии, преодолевая упорное сопротивление противника, начали обход Краснодара с севера и к 4 февраля вышли в районы Раздольная, Воронежская. В ходе январских боев 37-я армия захватила большие трофеи, уничтожила 4798 солдат и офицеров противника, около 1600 было взято в плен. Кроме того, при поспешном отступлении враг вынужден был ликвидировать много своей техники: 1431 автомашину, 93 самолета, 23 танка, 104 тягача, взорвать и поджечь склады военного имущества{9}.
В первых числах февраля 1943 года И. И. Масленников приказал всем армейским штабам подготовить предложения по дальнейшему повышению эффективности боевого использования всех родов войск в наступательных операциях. В этой работе активное участие принял и командующий артиллерией 37-й армии Неделин{10}. За двое суток был разработан письменный доклад, в котором отмечались имеющиеся недостатки и давались аргументированные рекомендации по использованию артиллерии в звене полк — дивизия — армия.
Следует заметить, что материалы подбирались в ходе боевых действий, поэтому трудились днем и ночью.
В середине февраля командующий фронтом побывал в 37-й армии и встретился с командармом П. М. Козловым и М. И. Неделиным.
— Мы изучили ваши рекомендации, — сказал И. И. Масленников, обращаясь к Неделину. — Некоторые из них в данный момент реализовать трудно, однако большинство уже претворяется в жизнь. В частности, мы доложили в Генеральный штаб о необходимости усиления дивизионной и полковой артиллерии. Будут внесены изменения и в организационную структуру частей и подразделений. А пока выполняйте поставленные боевые задачи, воюйте по-суворовски — не числом, а умением. Я, конечно, понимаю, что многого не хватает, противник ожесточенно сопротивляется. Но сейчас не 1941 год! Готовьте людей к решительным наступательным действиям.
Битва на юге нашей страны продолжалась. Для прорыва оборонительных рубежей противника Митрофан Иванович умело применял артиллерию. Управление огнем осуществлялось с командного пункта командующего артиллерией, находившегося рядом с КП армии, причем Неделин постоянно поддерживал связь с группой артиллерии дальнего действия и штабами артиллерии стрелковых дивизий. Передовые артиллерийские наблюдательные пункты располагались непосредственно в боевых порядках наступающих частей. Из-за весенней распутицы 1943 года усложнился подвоз боеприпасов. Но воины-артиллеристы нашли выход — организовали своеобразную пешую и конную эстафету по доставке снарядов.
В 37-й армии Митрофан Иванович служил до апреля 1943 года. В аттестации, данной на него П. М. Козловым, отмечалось: «Товарищ Неделин М. И. показал себя неутомимым в работе. Энергичный, с большой силой воли, хорошо подготовленный командующий артиллерией. В обороне проделал большую работу по повышению боеспособности артиллерии. Она в оборонительных боях уничтожила до 200 танков и 10 тысяч солдат и офицеров противника. В наступательных операциях артиллерия армии действовала хорошо и наносила живой силе и технике врага серьезные потери, обеспечивая полную поддержку войск. Генерал Неделин часто выполнял ответственные поручения Военного совета армии. При выполнении этих поручений вел себя бесстрашно, не считаясь ни с какими опасностями для своей жизни. Возложенные на него задачи и служебные обязанности всегда исполнял полностью и с честью»{11}.
С апреля по май 1943 года Митрофан Иванович — командующий артиллерией 56-й армии Северо-Кавказского фронта, затем — заместитель командующего артиллерией Северо-Кавказского фронта, а с июня — командир 5-го артиллерийского корпуса прорыва РВГК...