Средневековые войны поражают своей ожесточенностью, продолжительностью и масштабностью. Это Крестовые походы, завоевания Чингисхана и Тимура, Столетняя война, походы турок-османов и Великих Моголов. Это и Тридцатилетняя война между Католической лигой и протестантскими государствами, войны Гуситские в Чехии и Гугенотские во Франции, продвижение немецкого крестоносного рыцарства на восток вдоль южных берегов Балтики…
Очередная книга серии рассказывает о самых выдающихся полководцах Средневековья.
В истории человеческой цивилизации Средневековье, то есть период с XI века по середину XVII столетия видится нам поразительным каледоскопом больших и малых войн. В отличие от войн древности, мы знаем в большинстве случаев многое о них благодаря сохранившимся письменным источникам и исследованиям в более позднее время.
Средние века, как и Древний мир, отмечены исчезновением с политической карты десятков и десятков государств на территории Европы и Азии, Африки и Америки, гибелью огромных империй. Все это было связано с военными конфликтами, которые унесли с собой несчетное количество человеческих жизней, стертых с лица земли селений и городов.
Если Древний мир знал две евразийские империи — державу Александра Великого (Македонского) и Древнеримское государство, то Средневековье явило истории таких империй гораздо больше. Это и Монгольская держава «потрясателя Вселенной» Чингисхана, и Золотая Орда, и Арабский халифат, раскинувшийся от Аравийской пустыни до Пиренеев, и начавшиеся образовываться колониальные империи Испании и Португалии, по стопам которых пойдут два других европейских королевства — Англия и Франция.
Все они создавались путем завоеваний, покорения других стран и народов, путем захватов на территориях других континентов. Но в этих завоеваниях Средневековья приоритетным продолжало оставаться евразийское пространство. Именно здесь вспыхивали на многие годы, и даже десятилетия, масштабные войны. И бедствия от них смотрятся тоже впечатляюще.
Масштабность военных деяний в Средние века поражает воображение людей нашего времени, исследователей той эпохи, военных историков. Это и многократные Крестовые походы христианского европейского рыцарства в Святую землю, и нашествия монгольских полчищ на землях Евразии, и Столетняя война, и завоевания «Железного хромца» Тимура, турок — османов, Великих Моголов, события в летописи Священной Римской империи…
Кровопролитные, долгие конфликты велись теперь (и больше в Европе) на религиозной почве. Это, прежде всего, Тридцатилетняя война между Католической лигой и протестантскими государствами, которая закончилась страшным опустошением немецких и чешских земель, и войны между христианским и мусульманским миром на Пиренейском полуострове, которые закончились полным изгнанием мавров (арабов) из Европы.
К религиозным конфликтам относятся войны Гуситские в Чехии и Гугенотские во Франции, продвижение немецкого крестоносного рыцарства на восток вдоль южных берегов Балтики и столкновения в приграничье между султанской Оттоманской Портой и шахской Персией (то есть между суннитами и шиитами). Об ожесточенности таких военных конфликтов лучше всего свидетельствует история.
Средневековье опалило Русскую землю многими войнами: Батыевым нашествием, противостоянием с Золотой Ордой и ее историческими «осколками», в первую очередь со «злокозненным» Крымским ханством, войнами с Польшей и Литвой (а затем с Речью Посполитой), немецким Ливонским орденом, Шведским и Датским королевствами…
В этой сплошной череде военных невзгод погибла Русь Киевская и поднялась Русь Московская, появилось на свет Русское царство, чтобы вскоре, спустя всего полстолетия после окончания эпохи Средневековья, превратится в Российскую империю.
Во всех этих войнах победы творили великие полководцы. Всемирная военная история касательно их в Средневековье сделало заметную «подвижку» — венценосных воителей, прославивших свои имена на поле брани на будущие столетия, стало заметно меньше. А больше стало тех прославленных предводителей войск, которые сражались и гибли за своих правителей. И не столь уж и редко, возвышаясь на войне, сами становились монархами, создавая свои династии.
К плеяде венценосных полководцев Средних веков относятся Вильгельм I Завоеватель и Сулейман I Великолепный, Ричард Львиное Сердце и Иван III Васильевич, Аббас I и Густав Адольф. В числе тех полководцев, кто прославил свое оружие во имя своих венценосцев, можно назвать графа Иоганна Тилли и воеводу Даниила Щеню из рода бояр Патрикеевых, конкистадора Франсиско Писарро и самурая Минамото Еретимо, первого министра Махмуда Гавана и наемника Валленштейна.
Те и другие творили военную историю, когда в войнах перекраивалась политическая карта мира, одни государства расширялись за счет соседей или вовсе поглощали их. Когда одерживался «кровавый верх» в конфликтах на почве религиозной нетерпимости. Когда появились первые колониальные захваты в Северной и Южной Америках, на океанском побережье Азии и Африки.
Перекраивались многократно карты не только территорий современных Германии и Франции, России и Индии, Испании и Пакистана, Китая и Италии, других стран, но и целых материков, их частей — Ближнего Востока и Скандинавии, Центральной Азии и Прибалтики, Магриба и Пиренеев, Балкан и Закавказья.
Все эти исторические деяния в войнах и походах, вторжениях и защитах городов — крепостей были сязаны с именами конкретных личностей, известных как великие полководцы. То есть люди, которые демонстривали соперникам более высокий уровень своего воинского искусства — как тактику, так и стратегию. И все те же решительность и риск, военную хитрость и твердость в реализации принимаемых решений.
В Средневековье, по сравнению с Древним миром, гораздо больше стало войн коалиционных, что лучше всего свидетельствовало о том, что «чистая» политика стала превалировать в военных конфликтах, а не простое желание разграбить земли соседа, обогатиться военной добычей и пленниками, превращенными в рабов.
В Средние века войнам обычно предшествовали придворные интриги, создание военно — политических союзов, более тщательная подготовка вторжений, то есть «обоснование» их «законности» и для себя, и в глазах других. Так что теперь полководцы в своих деяниях все чаще и чаще руководствовались «имперской политикой», а не известной с древности «завоевательской жаждой» и желанием вести войну ради войны.
При написании данной книги автором не ставилось самоцелью освещение всех деяний в войнах Средневековья исторических личностей, которые вошли в магическое число «Ста великих полководцев». Равно как и их биографий в больших подробностях. Главным критерием в описании жизни этих весьма разных между собой людей была их судьбоносность на военном поприще. То есть показ исторической знаковости судеб «великой полководческой сотни» Средних веков, что и выносится на суд читателей.
Алексей Шишов,
военный историк и писатель,
лауреат Международной литературной премии
им. Валентина Пикуля
и Всероссийской историко — литературной премии
им. Александра Невского
Последний полулегендарный герой — викинг, ставший королем Норвегии и мужем дочери Ярослава Мудрого, завоевавший Сицилию и Данию
Гибель норвежского короля Харальда III Сурового в битве при Стамфорд — Бридже. Миниатюра из рукописной книги «Жизнь короля Эдуарда Исповедника». Библиотека Кембриджского университета
Норвежский конунг (король) Харальд Хардрат еще при жизни получил прозвище «Суровый правитель». Другое его, не менее подходящее, прозвище — Грозный. Он стал подлинным последним героем уходящей, в прошлое эпохи викингов, еще захватившей Средневековье. После него масштабные грабительские походы по морям и рекам Европы практически прекратились: морские разбойники Скандинавии как — то дружно превратились в купцов — мореходов.
Выходец из семьи королевских кровей, родившийся в 1015 году, он видел свое блестящее будущее только на военном поприще. Его терзала неуемная жажда военной добычи, славы викинга и власти скандинавского монарха. 15–летним воином он участвовал в битве при Стикльстаде (Стикластадире), сражаясь на стороне своего брата — изгнанника Олафа Святого, пытавшегося вернуть отцовский престол. Олаф был убит, а раненого Харальда один из верных викингов укрыл в хижине бонда (крестьянина) и тем спас ему жизнь.
Залечившему раны юному викингу пришлось бежать из отечества. В 1031 году он в составе варяжской дружины поступил на службу к великому князю Киевскому Ярославу Мудрому. В том же году юный Харальд участвовал в походе во владения польского короля. На этом его непродолжительная служба викинга — наемника на Руси и завершилась.
Русь Харальду пришлось покинуть по двум веским для него причинам. Во — первых, здесь существовали строгие правила поведения для воинов, которые были кодексом их чести. Во — вторых, молодой викинг — изгнанник влюбился в княжескую дочь Елизавету, но прав на ее руку рядовой наемник, пусть и королевских кровей, не имел.
Харальд с варяжской дружиной перебрался из Киева в Константинополь, столицу Византийской империи. Там он поступил в ряды императорской варяжской гвардии, самой привилегированной части армии Византии. Благодаря своим бойцовским качествам и умению повелевать людьми Харальд Хардрат вскоре становится командиром (отряда) в 500 воинов.
По императорской воле ему пришлось много повоевать — на болгарской земле и в Малой Азии, в Палестине и на острове Сицилия, на Кавказе и островах Эгейского моря. То есть он часто ходил и в морские походы. Со своей дружиной участвовал в подавлениях частых мятежей в византийских провинциях и бунтов столичной черни.
Вскоре за свои деяния будущий норвежский король получил прозвище Грозный. Но на своем боевом знамени он написал совсем другое слово: — «Разоритель». В одной из византийских хроник, в известных «Наставлениях императору», так описывались подвиги викинга — наемника:
«Император… повелел ему и его воинам отправиться на Сицилию, ибо там затевалась война. Аральт (Харальд. — А.Ш.) исполнил поручение и сражался очень успешно. Когда же Сицилия покорилась, он вернулся со своим отрядом к императору, и тот даровал ему титул “носящий пояс”.
Затем случилось так, что Делий поднял мятеж в Болгарии. Аральт выступил с отрядом в поход, под командой императора, и воевал очень успешно, как и положено столь доблестному и высокородному мужу…
Император, в награду за его службу, присвоил Аральту звание командующего войском».
Из «Наставлений императору» следует, что в cицилийской экспедиции Харальду Грозному было доверено венценосцем Византии самостоятельное командование немалыми силами византийской армии. За доблестное участие в подавлении мятежа Делия в Болгарии он стал «командующим войском», то есть одним из полководцев правителя Константинополя.
Харальд Хардрат вернулся на родину только в 1045 году. Вернулся не один, а с испытанной и верной ему дружиной викингов — наемников. Он заставил своего племянника короля Норвегии и Дании Магнуса I «поделиться властью». А после таинственной смерти родственника в 1047 году Харальд Грозный стал норвежским конунгом, то есть королем.
К тому времени Норвегия и Дания стали самостоятельными королевствами — соседями. Теперь 30–летний норвежский монарх мог осуществить мечту своей юности: княжна Елизавета Ярославна стала его женой. Между Норвегией и Киевской Русью был заключен династический брак.
Овеянный боевой славой конунг, о котором на берегах фиордов складывались саги, сразу же показал себя суровым правителем. Но это было для него велением времени. Он покончил с вольностями феодалов — хевдингов и подавил восстания бондов, не жалавших платить ему тяжелые налоги.
Потом конунг Харальд III начал завоевательные войны, пойдя морским походом на соседнюю Данию, которой в то время правил король Свен II Эстридсен. В той быстротечной войне стороны больше уповали на флот с сильным десантом, чем на сухопутные войска и крепости. В 1049 году норвежцы захватили, разграбили и предали огню главный торговый город Дании — Хедебю.
9 августа 1062 года близ устья реки Ниссы произошло большое морское сражение. Норвежские мореходы превзошли своего противника в лице вчерашних викингов — датчан, как говорится, по всем статьям. Победа их была просто блестящей: датский военный флот был уничтожен практически весь. Корабли были или потоплены, или взяты на абордаж и стали почетными трофеями победителей.
Королю Свену II Эстридсену пришлось спасаться бегством на остров Зеландию. Он лишился в той битве немало своих пеших воинов, которые входили в состав корабельных экипажей. Нового большого войска датский монарх собрать уже не мог.
Норвежский король не воспользовался правом победителя и не стал объявлять себя коронованным правителем Дании. Харальд III Хардрат Суровый вскоре помирился с беглецом Свеном II и заключил с ним мир на выгодных для себя условиях. Норвежцы вернулись из того похода с богатой добычей и большой воинской славой.
После победы над Данией «последний викинг», он же зять великого киевского князя Ярослава Мудрого, решил совершить завоевательный поход в Англию, как то не раз делали его не столь далекие предки. На это военное предприятие его побудил родной младший брат английского короля Гарольда Кроткого — Тостиг.
Экспедиция на Туманный Альбион начиналась успешно. Однако все планы двух ее предводителей рухнули в одночасье: в сражении при Стамфорд — Бридже норвежцы и их местные союзники потерпели полное поражение. Конунг Харальд III Хардрат пал, как подлинный викинг, на поле брани, сражаясь в первых рядах своего войска простым воином.
Сменивший его на престоле Норвегии сын — наследник Олаф III Харальдсон по прозвищу Тихий за 27 лет своего правления не вел ни одной войны, помня о печальной участи своего воинственного отца. При нем страна на северном побережье Скандинавии стала процветать.
Военный вождь арабов — альморавидов, прославивший себя разграблением «страны Ганы, в которой золото растет как морковь»
Монета периода правления Абу — Бекра
Черная Африка в эпоху раннего Средневековья остается для мировой истории огромным «белым пятном». Исторический занавес над землями южнее пустыни Сахары в те века обычно приподнимается во многом благодаря соседству африканских государств с арабским миром.
Арабы, завоевав средиземноморскую Северную Африку, узнали от местных жителей, что далеко к югу, на противоположном конце пустыни Сахара, находится сказачно богатое негритянское государство Гана, в котором золота было не счесть. Но и воинов у негритянского царя тоже было не счесть. Однако многие из этих сведений были поистине фантастичны.
Так, известный средневековый арабский географ Ибн — Факих (Абу Бекр Ахмад аль — Хамадани) писал буквально следующее: «В стране Гана золото растет как морковь и его собирают на восходе солнца…»
По словам другого осведомленного арабского писателя — географа, Аль — Харранги, Гана находилась на большой реке (Нигере), по которой местные жители плавают на больших кораблях. Ганский царь имеет многотысячное войско и ему подвластно много других негритянских правителей. И земля Ганы «сказочно» богата золотом.
Именно сведения о золотых сокровищах стали толкать правителей династии Альморавидов на опасные и тяжелые походы на юг от побережья Средиземного моря. Искателей сказочных богатств не пугала даже самая большая на планете пустыня Сахара, в песках которой «исчезло» за тысячелетия не одно войско.
Но для начала арабы вооруженной рукой утвердили свою власть среди кочевых племен воинственных берберов, обитавших в северной части Сахары. Эти племена кочевали на пути войск Альморавидов в низовья реки Сенегал. В походах против берберов вниз, то есть на юг, по побережью Атлантического океана и заявил о себе впервые один из арабских военных вождей Абу — Бекр.
О его происхождении достоверных сведений не сохранилось. Вероятнее всего, он происходил из знатного арабского рода, с самых юных лет познав все тяготы походной жизни, получив в войнах на севере Африканского континента богатый военный опыт. Вне всякого сомнения, Абу — Бекр был прекрасным наездником, умел хорошо владеть всем набором оружия конного арабского воина, прежде всего дальнобойным луком со стрелами.
Когда племена кочевников — берберов были покорены и стали частью арабского, мусульманского мира, династические правители Альморавидов решили, что теперь надо «взять золото» далекой Ганы. Золото и стало «притягательной звездой», которая возвеличила в истории средневековой Африки арабского военного вождя Абу — Бекра, причислив его к когорте мусульманских полководцев.
Военный поход 1048 года большого арабского войска, в котором часть конницы составили берберы, готовился тщательно. Он напоминал больше грабительский набег на далекую сказочную страну малоизвестных негритянских народов. Альморавиды тщательно, по крупицам, собирали сведения о Гане, ее правителях и военной силе.
Абу — Бекр в такой не самой богатой информации разведывательного характера понял главное: вторжение в ганские земли должно быть внезапным, чтобы правитель Ганы не смог собрать воедино свои многотысячные войска.
О том, что конной армии Альморавидов придется столнуться с сильным противником, Абу — Бекр знал по арабским источникам, которые (с явным преувеличением) рассказывали о военной мощи Ганы. Из них следовало, что негритянский царь будто бы мог собрать на войну огромную армию до 200 (!) тысяч воинов, из которых 40 тысяч являлись лучниками. Эти преувеличенные сведения дают основания полагать, что Гана действительно имела значительное по численности войско.
Однако Абу — Бекр был хорошо знаком с африканским луком. Не умаляя воинских достоинств его владельцев, арабский военный вождь знал, что тугой дальнобойный лук конных воинов из Аравии имеет в битвах огромное преимущество над чернокожими воинами царя Ганы. На этом Абу — Бекр и построил тактику ведения боевых действий на ганской территории.
Истории неизвестна численность конной армии вторжения, которую привел на юг Сахары, на берега реки Нигер, альморавидский полководец. В источниках говорится только о том, что она была большой. Абу — Бекр сумел решить задачу внезапности набега, что и предопределило успех «золотого дела».
Ганский правитель, получив известие о вторжении в его владения неизвестного вражеского войска, не успел собрать значительные воинские силы. В сражении под стенами своей столицы ганцы были разбиты: арабские всадники, уходя от рукопашных схваток, засыпали ряды пеших полуобнаженных негритянских воинов несущими смерть стрелами. Войско Ганы рассеялось по окрестным лесам.
Арабы захватили многолюдный, опустевший перед ними город Гану и беспрепятственно разграбили его. В глинобитном царском дворце и в домах горожан действительно оказалось много золотых изделий. И не только ювелирных изделий, которыми украшали себя чернокожие мужчины и женщины.
Полководец Абу — Бекр с огромной драгоценной военной добычей в 1049 году благополучно возвратился на север Африки. Его конная армия в войне с Ганой понесла малые потери и в людях, и в лошадях, и в вьючных верблюдах. Доставленные золотые сокровища и рассказы участников похода утвердили в сознании правителей династии Альморавидов мысль о необходимости завоевания далекого от Средиземноморья африканского государства.
Однако в ближайшем будущем быстрое завоевание Ганы осуществить не удалось, хотя арабская и берберская конница много раз обрушивалась на земли вдоль реки Нигер. Ходил в такие походы и прославленный военный вождь Абу — Бекр. Но при всем его полководческом таланте ему больше не удавалось совершить внезапный набег и дойти до столицы «золотой» Ганы. А в многократно ограбленных приграничных селениях и городках золотых изделий находилось все меньше и меньше.
Только в 1076 году, когда имя Абу — Бекра уже давно исчезло из арабских хроник, большому конному войску Альморавидов удалось всего на несколько лет покорить Гану, которая выплачивала арабам богатую дань золотом.
Предводитель норманнских рыцарей, разбивший в Южной Италии армию римского папы Льва IX и изгнавший арабов из Сицилии
Роберт Гвискар (стоит) и его брат Рожер Сицилийский. Рисунок XIX в.
Походы норманнов дали мировой военной истории немало славных имен из числа, прежде всего, предводителей дружин скандинавского воинства. Эти дружины своими набегами держали в страхе большую часть Европы, однажды став обладателями целой области в Северной Франции — Нормандии.
Порой такие военные вожди, больше походившие на рыцарствующих авантюристов, становились в чужих странах правителями «средней руки», то есть аристократами. Но для этого им требовались победы на поле брани. Одним из таких полулегендарных норманнских предводителей был Роберт Гвискар, что означало Гвискар Лукавый. История его такова.
На несколько столетий в начале Средневековья итальянский юг стал ареной почти не утихавшей борьбы между местными правителями — лангобардскими герцогами, графами и городами — государствами, сарацинами (арабами) и греками (византийцами), которые хотели утвердиться на этой благодатной земле. В Х столетии в эту борьбу вмешались воинственные пришельцы с Европейского Севера — норманны.
Они появились на юге Италии довольно случайно. В 1016 году в город Салерно прибыл небольшой отряд норманнских рыцарей числом в 40 человек, возвращавшихся из паломничества в Святую землю, в город Иерусалим. Во время их появления в Салерно город готов уже был покориться сарацинам, захватившим всю Сицилию и теперь воевавшим на материке. Норманны решили помочь местным христианам: они разбили в бою арабов и прогнали их прочь от гостеприимного города.
После этого случая, получившего европейскую известность, норманны избрали итальянский юг новым местом своих завоеваний. Один из их вождей — Роберт Гвискар, усилив свое войско калабрийской чернью, потомками римских рабов и колонов, стал грабить страну, не делая различия между селянами и горожанами.
Гвискар, дату появления которого на свет нельзя назвать даже приблизительно, был примечательной для своего времени «героической личностью». Он был одним из 12 сыновей небогатого рыцаря из Нормандии Танкреда Отвиля. Старший из них — Гильом Железная Рука — захватил итальянский город Мельфи и объявил себя графом Апулии. Но его брат Роберт, по прозвищу Гвискар (что означает Лукавый), превзошел всех своих одиннадцать братьев.
О его хитрости в истории сохранился такой рассказ. Однажды, чтобы проникнуть в хорошо укрепленный город, который осаждало его войско, он притворился умершим. В его осадном лагере раздался громкий плач, после чего норманны стали унизительно просить городские власти впустить их за крепостные стены в церковь для отпевания умершего предводителя.
Власти города поддались на такую военную хитрость. Но едва в церковь внесли гроб, как из него выскочил Гвискар и в считаные мгновения раздал норманнам, участвовавшим в траурной процессии, мечи, спрятанные в гробу. Оказавшимся в страшном замешательстве итальянцам пришлось тут же сдаться и открыть городские ворота.
Войско Гвискара Лукавого и других вождей норманнов в двух сражениях — при Оливенно и Каннах — одолели войска южноитальянских греков — византийцев. Теперь они вознамерились идти походом на папский Рим, который уже давно не испытывал бедствий вражеских нашествий.
Правивший тогда в нем папа Лев IХ не мог не видеть норманнской угрозы. Незваные пришельцы из французской Нормандии и Скандинавии, будучи сами христианами, не всегда щадили церковные богатства. Появление необузданного войска Роборта Гвискара в Вечном городе означало повальный грабеж не только самого Рима, но и его многочисленных храмов и даже папского дворца.
Иллюзий здесь Льву IХ, бывшему епископу лотарингского города Туля — Брунону, строить не приходилось. Тогда папа римский решил сам начать войну с норманнами, которые в 1053 году разграбили богатую область Апулию, находившуюся в опасной близости от Вечного города.
Папа собрал войско в несколько тысяч человек и пополнил его пешим гарнизоном своей столицы. Армия папы Льва IХ состояла преимущественно из конных итальянских и немецких рыцарей и выглядела по тогдашним меркам довольно внушительно. К тому же она не испытывала проблем с получением обещанного хорошего жалованья.
Норманнские вожди Роберт Гвискар и его брат Хамфри имели всего лишь 3–тысячный отряд. Собственно говоря, норманнских рыцарей в нем насчитывалось человек 500–700, и примерно полтысячи пеших, но хорошо вооруженных воинов. Остальную, большую часть отряда составлял воинственный и боеспособный сброд, который во все времена становился под любые знамена, лишь бы только жить разбойной и разгульной жизнью.
Сражение между противниками состоялось в северо — западной части Апулии у городка Чивитилле (современный Чивитата). Рыцарствующие братья не стали ждать подхода неприятельского войска, а сами пошли искать с ним встречи. Они решительно атаковали развернувшуюся для боя итальянскую и немецкую конницу. Папа Лев IХ оказался плохим полководцем, поскольку уже в самом начале сражения растерял все нити управления своей армией.
Норманны нападали столь яростно, что римский пеший гарнизон и рыцари — итальянцы почти сразу же обратились в повальное бегство. Они оставили на поле боя немецких рыцарей в полном одиночестве. Германцы, верные своему рыцарскому долгу, сражались храбро и упорно. Но их под стенами Чивиталле оказалось слишком мало, чтобы противостоять без устали нападавшим на на них конным и пешим норманнам. К концу битвы немцы были почти полностью истреблены победителями.
Папа Лев IХ пытался спастись бегством в Вечный город. Но норманны «успели» взять его в плен, который оказался для папы римского почетным, поскольку с ним обращались подчеркнуто вежливо. Норманны же праздновали в тот день свою полную победу над папской армией, которая в сражении при Чивиталле прекратила свое существование.
В ходе переговоров папе римскому пришлось подписать дружеский договор с победителями на их условиях. Но здесь следует признать, что Роберт Гвискар неизменно высказывал духовному владыке католического мира величайшую почтительность. Но при этом никогда не забывал о личных интересах в таких взаимоотношениях с хозяином Вечного города.
Братья Роберт и Хамфри продолжили завоевание итальянского юга, больше не опасаясь папской военной силы. В 1059 году Роберт Гвискар, отличившийся в войне с германским императором Генрихом IV, получил от нового правителя Вечного города Николая II титул герцога Калабрии и Апулии, двух самых южных областей итальянского «сапога», то есть Апеннин.
Но герцогскую корону норманнский военный вождь по прозвищу Лукавый получил с одним непременным условием. Римский папа поручил ему изгнать арабов с острова Сицилия. То есть речь шла о войне с сарацинами. Эти условия норманны выполнили успешно, не забывая при этом и о себе. Когда Сицилия перестала быть арабским завоеванием, к герцогу Калабрии и Апулии пришла слава христианского полководца ХI столетия.
Наследник престола Эдуарда Исповедника, победивший родного брата Тостига и норвежцев и погибший в битве при Гастингсе
Смерть Гарольда II Годвинсона в битве при Гастингсе. Гобелен из Байё
Свой жизненный путь Гарольд Кроткий (прозванный Годвинсоном), родившийся в 1022 году, начал при англосаксонском короле Эдуарде Исповеднике, известном в истории как человек безвольный и набожный. При нем самой могущественной личностью в Англии являлся влиятельнейший при королевском дворе эрл (правитель) Уэссекса Годвин, отец Гарольда.
После его смерти в 1053 году старший сын Гарольд Годвин наследовал обширные отцовские владения, фактическое управление королевством и… ненависть своего «обделенного» младшего брата Тостига, эрла Нортумбрии, человека завистливого и злобного. Эта ненависть в скором времени имела для страны англосаксов ужасные последствия.
В 1064 году Гарольда постигло несчастье, которое через два года трагически отразилось на его судьбе. Во время плавания у южных берегов Англии его корабль попал в сильный шторм и потерпел крушение у французских берегов. Спасшиеся с него люди стали «законной добычей» владельца тех прибрежных земель графа Понтье. По тогдашнему «береговому праву» он потребовал с будущего английского монарха Гарольда Годвинсона большой выкуп.
На помощь знатному пленнику неожиданно пришел герцог Нормандии Вильгельм, который потребовал от графа освободить всех попавших в его руки англичан. Понтье пришлось повиноваться еще и потому, что за Гарольда Годвинсона герцог ему все же что — то заплатил.
Как потом выяснилось, правитель Нормандии в данном случае действовал не из каких — то благородных побуждений. Будучи человеком на редкость расчетливым и предприимчивым, герцог Вильгельм являлся претендентом на английскую корону. И с этой мыслью он не расставался.
Гарольд Годвинсон был отпущен на родину из «гостеприимного» герцогского замка после того, как заключил с его хозяином договор. По нему английским монархом после смерти бездетного Эдуарда Исповедника становился Вильгельм, а Гарольд — вторым лицом в королевстве, эрлом Уэссекса. Договор был скреплен торжественной клятвой: в противном случае жизнь англичанина оборвалась бы на земле Нормандии.
Эдуард Исповедник умер 5 января 1066 года. С ним прекратила свое существование саксонская королевская династия. Перед своей смертью он назвал своим преемником Гарольда Годвинсона, и тот, пользуясь в стране всеобщей поддержкой, короновался в Вестминстерском аббатстве.
Впереди новоиспеченного монарха ждала только печальная судьба. Первый удар он получил от родного брата Тостига, ставшего мятежником против старшего брата — венценосца. Тостиг явился к конунгу (королю) Норвегии Гарольд Суровому и убедил его приступить к завоеванию родной Англии. Со стороны эрла Нортумбрии это было откровенным предательством.
В сентябре 1066 года норвежский флот с большим войском на борту прибыл к английским берегам. Норвежцы во главе со своим воинственным монархом и Тостигом разгромили в месте высадки ополчение местных эрлов и раскинули свой походный лагерь неподалеку от города Йорка, у Стамфорд — Бриджа.
В той ситуации король Гарольд Кроткий действовал, как полководец, решительно. Он собрал свое войско и совершил от столичного Лондона быстрый марш на север. Через пять дней у Стамфорд — Бриджа произошла большая кровавая битва. Англичане сумели ложным отступлением расстроить боевой порядок норвежцев: те, ликуя и предвкушая победный миг, устремились в преследование.
Но неожиданно для скандинавов беглецы по условному сигналу трубы повернулись к ним лицом, сомкнули ряды и нанесли сильный контрудар. Норвежцы так и не сумели восстановить свой строй, и вскоре началось их безжалостное истребление по всему полю битвы и в походном лагере.
Конунг Гарольд Суровый был смертельно ранен стрелой в горло, а взявший на себя командование эрл Тостиг оказался пленником. Норвежцы на поле брани отвергли предложение сдаться на милость победителя и почти все погибли в последних схватках. Изменник Тостиг, не скрывавший своей злобы на старшего брата, был казнен.
Битва в окрестностях города Йорка на севере Англии была выиграна королем Гарольдом Кротким блестяще. Войско скандинавских завоевателей (вместе с немногочисленными приверженцами Тостига) оказалось почти полностью уничтоженным в бескомпромиссном сражении. Из огромного флота норвежского монарха (три сотни судов) домой через неприветливое Северное море вернулось всего 24.
Еще не успели королевские воины и ополченцы (среди них было много лондонцев) остыть после битвы у Стамфорд — Бриджа, как прискакал гонец с тревожной вестью: нормандский флот подошел к берегу Англии близ устья реки Ротер.
Гарольд Кроткий повел свое заметно поредевшее войско к месту высадки новых завоевателей. 13 октября англичане, сильно уставшие после спешного марша и битвы с норвежцами, прибыли на место и заняли по дороге на Лондон Тельхэмский холм (или холм Селак), преградив нормандцам путь на столицу страны близ городка Гастингса (сражение получило от него свое название).
Оборонительная позиция была выбрана удачно. С одной стороны к холму подступал густой лес, а два его склона имели крутые обрывы. Четвертый, пологий, склон Тельхэмского холма англичане огородили частоколом. Имевшиеся в линии обороны бреши они заслонили своими высокими щитами.
Большинство англосаксонского войска составляли пешие ополченцы, вооруженные тяжелыми секирами на длинных рукоятках. Крестьяне, призванные на войну, имели окованные железом рогатины и палицы. Всего же король Гарольд имел 10 тысяч воинов, хотя называются и другие цифры, меньшие.
Данные о численности десантировавшегося на побережье графства Восточный Суссекс герцогского войска Вильгельма Завоевателя в источниках приводятся самые разные: от примерного равенства в силах с англосаксами до 25 тысяч человек. Явное же преимущество его было в одном — в многочисленности тяжелой рыцарской конницы, что для битв Средневековья часто являлось решающим фактором.
14 октября 1066 года состоялось судьбоносное для Англии сражение при Гастингсе. Нормандские рыцари несколько раз атаковали противника, укрепившегося на холме, но каждый раз безуспешно. Англосаксы, сражавшиеся в своей массе пешими, держались стойко и бесстрашно.
Тогда герцог Вильгельм, человек на войне многоопытный, применил ту же житрость, с помощью которой король Гарольд Кроткий только — только победил норвежцев в битве при Стамфорд — Бридже. Нормандские рыцари после очередного наскока на Тельхэмский холм, обратились в ложное бегство. Ополченцы, прежде всего крестьяне, при виде этого с победными криками устремились за всадниками по склону холма.
Но у его подножия рыцарская конница неожиданно развернулась и обрушилась на преследователей, которые представляли собой толпу, а не боевой строй. Те ополченцы, которые покинули вершину холма, почти все пали в неравных схватках с тяжеловооруженными рыцарями. Вернуться назад удалось только немногим.
Видя все это, заметно уменьшившееся в числе королевское войско сплотилось для боя у королевского штандарта Гарольда Кроткого. Они продолжили бой с вражеской конницей, удачно отбиваясь от нее.
Тогда герцог Вильгельм, имевший не одну тысячу хорошо обученных лучников, приказал начать массированный обстрел вершины холма. Лучников у англосаксов оказалось значительно меньше. Это и решило исход Гастингской битвы в пользу завоевателей из Нормандии.
В числе первых на вершине Тельхэмского холма погибли оба брата короля — Гирт и Леофвин. Сам Гарольд Кроткий был смертельно ранен стрелой в правый глаз. Умирая, он приказал войску отступить. Увидев гибель своего короля, ополченцы бросились бежать в сторону, как им казалось, близкого спасительного леса. Конные рыцари настигали беглецов и никому из них не давали пощады.
Королевские же воины — хускарлы до последнего бились на вершине холма, защищая тело своего любимого правителя. Битва при Гастингсе завершилась с наступлением темноты, которая не позволила победителям и дальше вести преследование разгромленного противника.
В Гастингском сражении решилась судьба Англии, имевшей в Средние века бурную военными событиями историю. Гарольд Кроткий, столь блестяще разгромивший королевскую армию Норвегии у Стамфорд — Бриджа, стал последним англосаксонским монархом. Его трон занял Вильгельм I Завоеватель, основавший на берегах Туманного Альбиона нормандскую королевскую династию.
Сельджукский султан, умевший извлекать уроки из поражений в войнах с Византией и пленивший базилевса Романа Диогена
Сельджукский султан Алп — Арслан. Современная скульптура
В середине XI столетия Византийская империя переживала тяжелые времена. На ее владения из — за Дуная совершали набеги племена печенегов. На море и суше Византии приходилось воевать с норманнами. В Болгарии вспыхивали сильные народные восстания. А главное — в Малой Азии усиливались турки — сельджуки, захватившие почти всю Армению.
В Константинополе многим, не только из числа аристократов и духовенства, стало ясно, что государству для противостояния сельджукам необходим сильный правитель. И такой человек нашелся.
После смерти императора Константина Х его вдова Евдокия (под давлением столичных вельмож) вышла замуж за талантливого полководца Романа Диогена. Так он стал новым правителем Византийской империи. Главной задачей его стало ведение успешных войн.
Роман IV, как никто другой из его окружения, видел причины военных неудач империи в последние годы. Они, на его взгляд, заключались в устройстве армии, давно состоявшей из наемников. Новый базилевс (император), не щадя ни себя, ни государственной казны, почти весь 1067 год потратил на то, чтобы фактически возродить византийскую армию: численно увеличить, сделать ее мобильной и боеспособной, поднять патриотический дух. Многое ему удалось.
Первый свой поход император совершил против турок — сельджуков. Они в 1068 году весьма неосмотительно разместились на зимних квартирах во Фригии и Каппадокии Понтийской, то есть в опасной близости от Константинополя. Византийская армия, совершив быстрый переход по горным дорогам, неожиданно оказалась перед войском сельджукского султана Алп — Арслана, не давая ему времени на сбор немалых сил.
Алп — Арслан (его имя означает «Храбрый Лев») был племянником великого военного вождя сельджуков Тогрильбега. Он отличался большим знанием дела, хотя судьба не всегда была благосклонна к нему в войнах против Византии. Но он был тем полководцем, который умел извлекать уроки из поражений.
Близ города Себастия (современный Сивас в Турции) состоялась большая битва. Турки были разгромлены, хотя больших потерь не понесли. Их спасло то, что легкая восточная конница удачно выходила из — под обстрела византийских лучников и во многих случаях могла избежать продолжительных схваток с тяжелой панцирной кавалерией противника. Сельджукам пришлось отступить от Себастии.
Византийцы победили во многом благодаря своей организованности и дисциплинированности. Туркам пришлось через несколько дней уйти еще дальше от Себастии — в Армению и Месопотамию. Султан Алп — Арслан разумно избежал нового сражения с армией базилевса.
Тот, успешно отразив набеги сельджуков на Каппадокию, двинулся в поход на восток, вошел в земли Армении и осадил сильную крепость Ахлат на берегу озера Ван. Турецкий гарнизон сдаться отказался, надеясь на обещание султана в самом скором времени прийти на выручку.
Однако вскоре Романа IV постигла неудача: часть армии он отправил из осадного лагеря в Мидию, где Алп — Арслан разбил ее в сражении. Сельджуки удачно выбрали место для битвы на пустынной равнине среди таких же пустынных гор. Их конница продемонстрировала на поле битвы все искусство стремительного маневрирования, в нужный момент зайдя за фланги византийцев.
Базилевсу пришлось снять осаду с Ахлатской крепости и двинуться навстречу султанской армии. В то время войска Алп — Арслана вторглись в Анатолию, нанося удар в направлении города Икония (современный Конья). Сельджуки торопились захватить его до подхода византийцев.
Базилевс блестяще обыграл своего опытного соперника, совершив обходной маневр. Византийская армия, имевшая хороших проводников, неожиданно зашла в тыл неприятелю.
Близ современного турецкого города Эрегли, называвшегося тогда Гераклеей, произошло большое сражение. Византийцы одержали убедительную победу, но не воспользовались в полной мере ее результатом, позволив сельджукам отступить и не став их преследовать. Султанские войска отошли на север Сирии к городу Алеппо.
Военная кампания Романа Диогена увенчалась полным успехом. Всего за два года боевых действий он смог вытеснить турок со всей территории империи. Мусульмане теперь удерживали на ней только несколько небольших горных крепостей в Армении. Константинополь торжественно встречал победоносного базилевса и его армию.
Султан Алп — Арслан, решительно настроенный на завоевание христианского государства, давно пережившего эпоху своего могущества, в 1070 году вновь обрушился на Византию. Во главе первой сельджукской армии встал он сам, сумев захватить крепость Манцикерт. Но из города Эдессы (ныне Урфы) византийцы турок выбили.
Второй сельджукской армией начальствовал Арисьяха, зять султана. В битве при Себастии он нанес чувствительное поражение византийским войскам, которыми командовал Михаил Комнин.
Роману Диогену предстояло наступать на Алп — Арслана. Для этого базилевсу пришлось собрать под своими знаменами почти все военные силы империи, которые прибыли по его указам даже из самых отдаленных провинций. Была забрана половина городских гарнизонов, в том числе и столичного константинопольского.
Ранней весной 1071 года веценосный полководец выступил из Себастии на восток во главе большой армии, численность которой исследователи определяют в 40–50 тысяч человек. Путь лежал через город Федосиполь (современный турецкий город Эрзерум). Целью похода был разгром главных военных сил сельджукского правителя.
Войско базилевса было разноплеменным. В нем преобладали наемники: франки, болгары, варяги, печенеги и представители других народов, окружавших Византию. Собственно византийцев (греков) насчитывалось немного.
По пути Роман IV часть своей армии направил к крепости Ахлат, которая продолжала удерживаться турками. Военачальнику Василацию было приказано разорить окрестности Ахлата, чтобы лишить крепостной гарнизон возможности восполнять запасы продовольствия и тем самым принудить его оставить берега озера Ван. О штурме хорошо укрепленного города вопрос не стоял.
Сам же император с главными силами подступил к городу — крепости Манцикерт, осадил его и взял с приступа. Оставив в крепости надежный гарнизон, базилевс повернул армию к Ахлату. Теперь крепость уже не блокировали, а осадили. Часть византийских войск прикрытия (10–15 тысяч человек) выдвинулась к городу Хою в Мидии (на территории современного Ирана).
Вблизи Хоя султан Алп — Арслан проводил сбор турецких войск. Во второй половине лета 1071 года сельджукский полководец имел под своими знаменами армию численностью не менее 50 тысяч человек, в которой преобладала легкая конница лучников.
Закончив сбор войск, Алп — Арслан одним угрожающим движением своей армии заставил передовой отряд византийцев отступить от Хоя. Скорее всего, военачальник Василаций отступил поспешно, не поставив о том в известность базилевса. Такому предательскому, безрассудному поступку были серьезные причины, больше напоминавшие преддверие очередного дворцового переворота в Константинополе.
К тому времени против императора в столице был составлен заговор. Историки считают, что у его истоков стояла сама императрица Евдокия. Во главе заговорщиков стоял главный помощник базилевса в государственных делах Андроник Дука, который и привлек на свою сторону Василация.
Трудно описать удивление Романа Диогена, когда огромная сельджукская армия неожиданно появилась перед осажденной крепостью Ахлат и обрушилась на походный лагерь византийцев. Однако в такой непростой ситуации базилевс сумел увести разгромленную армию к Манцикерту и, выбрав удобную позицию, приготовился к сражению.
Под его командованием теперь оставалось не более 35 тысяч человек. Войска султана Алп — Арслана имели численное превосходство раза в полтора, если не больше.
Манцикертская битва прошла 19 (?) августа 1071 года. Византийская армия развернулась в привычный боевой порядок — двойной развернутый строй. Но холмистая местность существенно сужала обзор. По традиции император лично возглавил первую боевую линию, доверив вторую своему тайному врагу и первому помощнику Андронику Дуке.
Подходившая к Манцикерту сельджукская армия, прикрывшись отрядами легкой конницы, смогла беспрепятственно выстроиться на поле брани. Алп — Арслан видел свое превосходство и потому прислал базилевсу парламентера с предложением мира на выгодных для себя условиях. Тот решительно отверг предложение, требуя от неприятеля одного — турки должны уйти из пределов Византийской империи. Это был вызов на бой.
Битва началась с атак многотысячных турецких конных лучников. Роман Диоген ввел в дело своих лучников и тяжеловооруженную панцырную кавалерию — главную ударную силу византийской армии. Однако вовлечь турок в рукопашный бой не удалось.
Опытный в войнах султан Алп — Арслан делала все для того, чтобы избежать ближнего боя, в котором дисциплинированные и хорошо организованные византийцы имели несомненное преимущество перед легкой азиатской конницей лучников. Султан приказал отойти подальше от Манцикерта. Византийцы, ободренные видом отступавшего противника, продолжили движение вперед.
К концу дня византийцы захватили турецкий походный лагерь, так и не сумев навязать сельджукам ближний бой. Стороны несли потери только от стрел, которыми осыпали друг друга. В это время базилевс решил вернуться на исходные позиции, поскольку его лагерь имел слабое прикрытие и вражеская конница могла захватить его без больших усилий.
Видя, что византийцы отходят, султан Алп — Арслан бросил в преследование всю массу легкоконных лучников. Император в ответ приказал армии развернуться и ударом отбросить турок. Однако в бой пошла только первая боевая линия. Андроник Дука со своей второй линией и отрядами, прикрывавшими фланги, продолжал отступать к походному лагерю. Он даже и не помышлял прийти на помощь своему государю, хотя имел приказ вступить в бой.
Так немалая числом византийская армия на поле битвы оказалась разделенной надвое, и под личным командованием Романа Диогена оказалась не самая большая ее часть. Сельджукский полководец блестяще распорядился ситуацией: сельджуки и их союзники — печенеги окружили войска базилевса. Он не успел перестроить боевую линию и организовать круговую оборону.
Неприятель сломил сопротивление флангов византийцев, лишенных прикрытия. Когда на поле брани стали спускаться вечерние сумерки, императора защищал только небольшой отряд пеших воинов. Но и он вскоре был частью истреблен, частью — взят в плен. В числе плененных оказался и сам полководец — базилевс. Роман Диоген стал почетным пленником султана Алп — Арслана. Так завершилось сражение при Манцикерте.
Первым откликом на поражение византийской армии явился дворцовый переворот в Константинополе. Власть в столице захватил Иоанн Дука, который возвел на престол своего племянника — Михаила VII, сына императора Константина Х. Хитрый царедворец не рискнул сам облачиться в красную мантию базилевса.
Алп — Арслан в том же августе 1071 года отпустил своего венценосного пленника под клятвенное обещание выслать большой выкуп. Роман Диоген попытался было силой вернуть себе императорский трон, но потерпел поражение. Он был схвачен Андроником Дукой и ослеплен. Предатель боялся, что казнь или тайное убийство популярного в народе бывшего базилевса могут привести к волнениям в Константинополе.
Низвергнутый базилевс перед этим все же успел отправить своему освободителю часть обещанного выкупа, которую он смог собрать. Сельджукский правитель не мог не оценить по достоинству такой поступок побежденного монарха Византии.
Турки так и не дождались обещанной им Константинополем дани. Султан повел своих воинов на завоевание византийской части Малой Азии. Он знал, что в империи заменить ослепленного полководца Романа Диогена было некому. Завоевание шло настолько успешно, что вскоре у византийцев остались только береговые линии Черного и Эгейского морей.
Константинополь и императорский двор в этом нашествии сельджуков страшило еще одно обстоятельство. Местные крестьяне, которые несли барщину и другую работу в латифундиях столичной аристократии, охотно признавали власть турок. Объяснялось это просто: завоеватели изгоняли хозяев поместий и объявляли крестьян собственниками обрабатываемой ими земли, налагая на них только поголовную подать.
Алп — Арслан так и не успел осуществить свою мечту — завершить завоевание азиатской части Византийской империи. Во время военной экспедиции в Бухару он погиб от руки одного из пленников, который вырвался из оков в ту минуту, когда султан хотел поразить его стрелой.
Новым султаном стал его сын Малик — шах. Под его предводительством армия турок — сельджуков впервые дошла до берега Средиземного моря, которое считалось у тюрков западным краем света. Наследник Алп — Арслана въехал на коне в морские волны и трижды опустил в воду свою саблю. Насыпая на могилу отца песок, набранный с морского берега, он обратился к духу умершего со словами:
«Прими от меня, отец мой, добрую весть, ибо сын твой, которого ты оставил отроком, распространил границы твоего государства до крайних пределов мира».
Воинственный монарх, стремившийся силой оружия расширить владения польской короны не без подсказки Папской курии
Болеслав II Смелый. Художник Я. Матейко
Сын польского короля Казимира I Восстановителя (восстановившего в стране должный порядок) Болеслав II отличался силой характера и энергичностью в своих устремлениях. Он вошел в историю под прозвищем Смелый, что вполне соответствовало его боевым заслугам во славу Польши.
Он взошел на отцовский престол в то время, когда международное положение Польского государства заметно улучшилось: ему на какое — то время, но не продолжительное, никто не угрожал. Среди его недругов не было даже Священной Римской империи воинственного Генриха IV.
Причина мира на границах Польши объяснялась просто. Общегерманский монарх боролся со своим заклятым врагом римским папой Григорием VII, который никак не хотел признавать за ним право носить императорскую корону. Это обстоятельство позволяло польскому королевству освободиться от хотя и формального, но унизительного подчинения Германской империи.
Зная, что в стране покончено с вооруженными выступлениями крестьянства и феодальными междоусобицами, Болеслав II начал совершать военные походы на своих соседей. Но многие исследователи не без оснований считают, что совершал он их по велению Папской курии.
Прежде всего, Болеслав Смелый повел свое рыцарство в Богемию, стремясь восстановить там прежнюю власть польской короны. Первый поход туда закончился неудачей, однако энергичный польский монарх повторил вторжение в чешские земли. Новая военная неудача отбила у него охоту сражаться за богемское наследство.
Все же Болеслав II не потерял интереса к южному направлению. В 1061–1063 годах он, все еще князь (королевская корона тогда жаловалась из папского Рима и была получена им в 1072 году), провел несколько успешных военных походов, в результате которых стал обладателем Верхней Словакии, то есть части северных склонов Карпат.
Эта победа едва не привела к войне со Священной Римской империей, поскольку польский князь завоевал часть ее территории. Но в то время у немецкого венценосца было много других хлопот, куда более серьезных, и он не стал воевать из — за «клочка» земли в словацких Карпатах.
Затем последовал новый южный поход польского рыцарства. Болеслав II Смелый отнял венгерскую корону у короля Андрея и отдал ее брату Беле. Затем поляки воевали с чешским королем Братисловом II из рода Пржемысловичей (князем, получившим королевскую корону в 1085 году) из — за его брата Яромира. И опять война со Священной Римской империей, готовая вот — вот разразиться, не случилась.
После расширения своих владений на юге, в Карпатах, Болеслав II обратил свои взоры на восток, на русские земли. Польская армия под его командованием дважды — в 1069 и 1078 годах — совершала походы на Русь и дважды занимала стольный город Киев. Одновременно Болеслав Смелый завоевывает Червонную Русь, которая на долгое время стала польской.
Первый Киевский поход 1069 года был вызван стремлением Болеслава II посадить в древнем русском городе на великокняжеский престол своего родственника — изгнанника князя Изяслава. Город на Днепре принял нового повелителя. Встав на постой в Киеве, польские воинские люди стали заниматься грабежами и насилиями. Это вызвало столь единодушное восстание горожан, что Болеславу Смелому пришлось вернуться в собственные пределы.
Однако через девять лет он, уже обладатель королевской короны, повторил Киевский поход не без прямой подсказки папы римского, видевшего в Русской православной церкви опасного врага. Причина для нового вторжения на Русь нашлась благопристойная: Болеслав II решил во второй раз помочь Изяславу занять киевский престол.
Вмешательство в русские дела привело к тому, что правитель Польши забывал побеспокоиться о защите западных границ страны. Это привело к потере Западного Поморья (Померании), которое стало немецким владением.
Самовластие сына Казимира Восстановителя стало камнем преткновения в его взаимоотношениях с польской аристократией, с магнатами. Крупные феодалы — так называемые «можновладельцы» — не хотели терпеть сильную королевскую власть. После подавления последних крестьянских волнений они в такой власти больше не нуждались.
Со своей стороны, король Болеслав II особой дипломатии в отношениях с «можновладельцами» не проявлял. Хотя он, вне всякого сомнения, серьезную угрозу для свой личной власти со стороны магнатов осознавал. Но монарх продолжал довольно жестоко обращаться с людьми знатными, и это его погубило.
Чашу последних «переполнило» убийство краковского епископа Станислава, умерщвленного прямо в алтаре. Был составлен достаточно широкий заговор. Известно, что аристократов — заговорщиков поддержали властители Священной Римской империи и соседней Чехии, которые опасались новых вторжений на свои земли воинственного польского короля.
В результате заговора Болеслав II Смелый лишился отцовского престола, а Польша — великого правителя, сравнимого по своим полководческим деяниям разве что с королем Болеславом I Храбрым. Изгнанный монарх бежал в Венгрию и вскоре, в 1081 году, умер в Каринтии.
Новым польским королем стал его брат Владислав I Герман, но страной теперь правила узкая группа «можновладельцев». Польское государство стало приходить в упадок, распадаться на феодальные уделы. Возвыситься Польше после ухода со сцены Болеслава Смелого долго не удавалось.
Герцог Нормандии, с юности мечтавший о королевской короне Англии и добившийся ее мечом
Вильгельм I Завоеватель. Фрагмент ковра из Байё
Вильгельм был незаконным сыном Роберта I, герцога Нормандии. Он родился на севере Нормандии около 1027 года, в Фалезе. В возрасте 8 лет наследовал отцовский титул. Благодаря покровительству французского короля Генриха I юный герцог смог удержаться на нормандском престоле.
Возмужав, Вильгельм Нормандский пожелал расширить свои владения и совершил завоевательные походы в Бретань и в провинцию Мэн. Покорив их, он умерил свои амбиции на материке, дабы не столкнуться с сильной коалицией других французских феодалов, и решил попробовать свои силы по ту сторону пролива Ла — Манш. Его двоюродная бабка была матерью английского короля Эдуарда, герцог Вильгельм провозгласил себя полноправным наследником английского престола, потому что король Эдуард Исповедник не имел потомства.
Стремясь к королевской короне, герцог Вильгельм проявил большую настойчивость и дипломатическую твердость. Еще в 1061 году он убедил короля Эдуарда поддержать его претензии на английский престол. Тот согласился, но перед самой смертью изменил свое решение в пользу своего шурина Гарольда Годвинсона.
В 1064 году тот потерпел кораблекрушение у берегов Нормандии и был взят в плен Гви, графом Понтьеским. Вильгельм выкупил пленника и вынудил торжественно поклясться, что поддержит претензии герцога на трон Англии как законного наследника короля Эдуарда Исповедника.
Казалось, все складывалось для герцога Нормандии весьма удачно, и Гарольд Годвинсон был отпущен домой на Британские острова. Однако когда в январе 1066 года король Эдуард Исповедник умер, то Гарольд провозгласил себя монархом Англии, известным в истории под именем Гарольда Саксонца и Гарольда Несчастного.
Для Вильгельма Нормандского лучшего повода для начала военных действий просто и быть не могло. Он незамедлительно собрал огромную армию примерно в 25 тысяч человек — лучников, копьеносцев и кавалеристов (называется и другая цифра — 32 тысячи человек, в том числе 12 тысяч конных воинов).
Для нападения на Англию Вильгельм избрал удобный момент. В сентябре 1066 года на английские земли вторглись скандинавы. Норвежский король Харальд III Хардрат вместе с мятежным братом короля Гарольда Несчастного Тостигом заняли город Йорк. 25 сентября 1066 года состоялась битва при Стамфорд — Бридже. В сражении погибли и мятежник Тостиг, и король Харальд III Хардрат. Войска Гарольда понесли большие потери.
Нормандское вторжение в Англию началось 28 сентября. Армия Вильгельма переправилась через Ла — Манш и высадилась на британский берег у деревушки Повенси в 10 километрах к югу от устья реки Ротер на побережье современного графства Восточный Суссекс. Там завоеватели укрепились и стали опустошать окрестности в поисках провианта, ожидая подхода войска короля.
Гарольд преодолел расстояние в 320 километров между Йорком и Лондоном за 5 суток. Днем 13 октября королевская армия англосаксов прибыла в окрестности города Гастингса, совершив за 48 часов изнурительный марш — бросок в 90 километров.
Выбрав для битвы недалеко от Гастингса большой холм Селак, английский король расположил на нем свои войска. В распоряжении Гарольда Несчастного в день сражения имелось всего лишь 9 тысяч воинов, две трети из которых были плохо вооруженными ополченцами.
Гарольд реально оценил возможности своих сил и войска нормандских завоевателей. Поэтому он решил не нападать, а обороняться на холме. Король велел своим воинам — хускарлам занять центр позиции, спешив при этом конницу. Ополченцы заняли позицию на флангах. Возможно, позиция англосаксов была как — то укреплена, скорее всего, частоколом.
Герцог Вильгельм без колебаний решил первым атаковать неприятельские позиции, ибо он видел, что король Гарольд имел меньше воинов. На рассвете армия завоевателей пошла в наступление. Впереди были лучники и арбалетчики. Вторая линия состояла из пеших копейщиков. В третьей линии находилась многочисленная рыцарская конница во главе с герцогом.
Нормандское войско приблизилось к позиции англосаксов на холме Сенлак на сто ярдов и стало осыпать их градом стрел. Но поскольку нормандским лучникам приходилось стрелять снизу вверх, стрелы в основном или не долетали, или перелетали, или отражались щитами англосаксов. Ответный огонь не отличался меткостью и массированностью. Расстреляв запас своих стрел, герцогские лучники отступили за ряды копейщиков. Все же в самом начале битвы англосаксы понесли большие потери, а их ряды стали расстраиваться.
За стрельбой герцогских лучников последовали атаки копьеносцев и рыцарской кавалерии, которой командовал сам Вильгельм. Однако королевские воины и ополченцы успешно отразили все эти атаки. Копьеносцев и рыцарей встречали дождем дротиков и камней (их метали руками и пращами), отбивали в рукопашных схватках.
Герцог Нормандский не зря считался во Франции хитрым и коварным полководцем. Кавалерийская атака, которую он лично возглавил, оказалась ложной. Вильгельму было крайне важно выманить противника с укрепленной позиции на холме Сенлак — штурм ее мог стоить больших потерь и не привести к желанной победе.
Замысел герцога вполне удался: воины — саксы из ополчения, видя отступавших нормандцев, покинули свои позиции и, ликуя, устремились вниз по склону в преследование. Так королевская пехота, несмотря на строжайший запрет короля Гарольда ни в коем случае не покидать занимаемой позиции, оказалась в ловушке, устроенной для противника герцогом Вильгельмом в чистом поле.
Нормандские лучники по команде своего военачальника быстро переменили позицию и стали меткой стрельбой из дальнобойных луков поражать воинов короля Гарольда. Вновь пошли в атаку пехота и многочисленная рыцарская конница герцога Вильгельма, которая на полном скаку врезалась в толпу ополченцев, оказавшихся у подножия холма Сенлак.
Пока здесь шли рукопашные схватки, герцогские лучники по команде опять сменили свою огневую позицию и теперь поражали королевских воинов уже с возвышенного места. На сей раз англосаксы понесли от их стрельбы еще большие потери.
В Гастингском сражении наступил перелом, и король Гарольд Несчастный, смертельно раненный вражеской стрелой в глаз, приказал своему войску отступить. Только его личная гвардия осталась на поле битвы, чтобы до конца защищать тело погибшего монарха Англии. Нормандское войско смогло овладеть холмом Сенлак только с наступлением темноты.
Настойчиво преследуя отступавших, Вильгельм Нормандский (в одной из схваток в лесной чаще он едва не погиб) окончательно разбил их по частям и захватил портовый город Дувр, лежавший поблизости от Гастингса. На этом сопротивление англосаксов прекратилось, поскольку их армия оказалась разгромленной, а король пал в сражении.
25 декабря 1066 года Вильгельм Завоеватель торжественно вступил в английскую столицу Лондон во главе большого нормандского войска. Власти города (первоначально отвергшие его требование о сдаче) с почестями приветствовали его как победителя и нового монарха страны. Не откладывая дела в долгий ящик, тот короновался в Вестминстерском аббатстве как Вильгельм I, король Английский.
Королю Вильгельму I Английскому уже в самом начале своего правления пришлось подавлять большие мятежи. В 1069–1071 годах произошло «Великое северное восстание» под руководством графа Хереурда Уэйнского. При поддержке датского войска под командованием ярла Осбьорна, посланного в Англию королем Свеном II Эстридсеном, повстанцы захватили Йорк. Обладание этим городом давало им возможность контролировать центральную часть страны.
Собрав подвластных ему баронов — нормандцев, Вильгельм Завоеватель разбил объединенную армию мятежников и датчан и отвоевал у них Йорк. После этого он вынудил датские войска отступить к гаваням, где стояли их корабли. «Великое северное восстание» закончилось тогда, когда войска короля Вильгельма I Английского штурмом овладели хорошо укрепленным замком Хереуард на острове Или (близ современного города Или в графстве Кембриджшир).
В 1072 году английский король во главе большого войска совершил поход на север, вторгся в соседнюю Шотландию и одержал там победу. Шотландский король Малькольм III был вынужден признать сюзеренитет Вильгельма. В 1075 году Вильгельм Завоеватель подавил восстание графов Херефорда и Норфолка, нанеся их войскам полное поражение.
Став королем Туманного Альбиона, Вильгельм Завоеватель много времени проводил в родной ему Нормандии. В 1073 году он отвоевал Мэн. Пока правитель Нормандии находился на противоположных берегах Ла — Манша, эта французская провинция предприняла попытку выйти из — под его власти.
В 1076 году герцог Нормандский и король английский вторгся в соседнюю Бретань — он решил преподать урок герцогу Бретанскому, предоставившему убежище мятежному графу Норфолкскому. Однако под давлением французского короля Филиппа I Вильгельм, из — за опасения, что против него выступит чуть ли не вся Франция, был вынужден вывести свои войска с территории Бретани.
В 1077–1082 годах в английской королевской семье начались династические раздоры. В эти годы в Нормандии время от времени поднимал мятежи Роберт, старший сын и наследник короля Вильгельма Английского. Однако герцогу Роберту после гибели отца не довелось стать монархом в Англии — трон достался его брату Вильгельму.
В 1087 году Вильгельм Завоеватель начал войну с французским королем Филиппом I, поссорившись с ним из — за пограничных земель. Исход этой войны решил несчастный случай. При взятии укрепленного города Манте 60–летний английский король Вильгельм I получил смертельное ранение при падении с коня. Случилось это 9 сентября 1087 года.
Непокорный Риму германский король, победивший мятежных феодалов, дважды отлучен папой римским от церкви, которого однажды изгнал из Вечного города
Генрих IV обращается к Матильде Тосканской и Гуго Клюнийскому за помощью. Старинная миниатюра
Сын Генриха III, Генрих IV, стал германским королем в шестилетнем возрасте. Сперва за него правила мать Агнесса, но затем малолетнего монарха похитили вассалы во главе с кёльнским архиепископом Анном. Так Генрих IV в детстве оказался почетным пленником в городе Кельне.
Только в 1066 году Генриху, которому исполнилось 16 лет, удалось избавиться от опекунов в архиепископских ризах. Ставшего самостоятельным Генриха IV ожидало тяжелое наследство. В 1077 году в Германии началась гражданская война, которая длилась до дня смерти немецкого монарха.
Политика укрепления центральной власти привела к тому, что против короля поднялись его вассалы. В 1077 году началась гражданская война, которая в немецких землях то вспыхивала, то затухала в продолжение трех десятков лет. События начались с того, что король отбыл в Италию, чтобы помириться с папой Григорием VII. Этим воспользовались его враги. Они собрались на съезд в городе Форхгейме и избрали новым германским королем мужа одной из сестер Генриха — швабского герцога Рудольфа.
Однако мятежники просчитались. Когда Генрих IV вернулся из Италии, на его сторону перешло так много немецких графов и епископов, что его противнику пришлось отступить из Южной Германии в Саксонию. Рудольф стал собирать войска. На его сторону встало два влиятельных герцога — Вельф Баварский и Бертольд Каринтийский.
Летом 1078 года герцог Рудольф начал поход из Саксонии по земле Тюрингии, а швабская армия под начальством герцогов Вельфа и Бертольда стала медленно собираться между реками Рейн и Некар. Однако король сумел предупредить соединение главных сил мятежников. Он решительно двинулся навстречу саксонцам и встретился с ними у города Мельрихштадт, под которым 7 августа состоялось сражение.
В битве участвовала только закованная в броню тяжеловооруженная кавалерия. Особенностью столкновений рыцарей являлось то, что они не могли вести оборонительный бой, — обычно рыцари или наступали, либо бежали прочь. Дело завершилось тем, что саксонцы были разбиты и бежали вместе со своим самозваным королем Рудольфом Швабским.
Генрих IV тоже отступил с поля битвы, на котором остался только небольшой рыцарский отряд саксонцев под командованием пфальцграфа Фридриха. Благодаря удивительным обстоятельствам он не ушел с места боя, оставшись до утра следующего дня.
Рудольф счел за благо временно отойти в верную ему Саксонию. Однако отступавшие грабили деревни, и поэтому местное крестьянство взяло в руки оружие и перебило немало мятежников, а некоторых передало в руки короля.
Генрих IV мог праздновать победу, но неожиданно оказался без армии. Его рыцари, ушедшие с поля битвы под Мельрихштадтом, разъехались по своим замкам. Делать было нечего, и король отправился в Баварию и только в октябре смог собрать новую армию. После этого он двинулся в Швабию, где принялся разорять владения своего соперника.
Пока германский король все усиливался, герцог Рудольф в союзе с Оттоном Нордгеймским выступил ему навстречу и оказался в Тюрингии. 27 января 1080 года близ Флархгейма состоялось второе большое сражение воюющих сторон, исход которого историки оценивают крайне противоречиво.
Флархгеймское сражение имело и другой результат: папа римский Григорий VII необдуманно во второй раз отлучил непокорного ему германского короля от церкви, за что вскоре и поплатился. Случилось это на пасхальном соборе 1080 года.
Теперь Генриху IV было не до мятежников. Он занялся церковными делами, организовав два собора — один в городе Майнце, другой совместно с итальянскими епископами в Бриусене. Ему пришлось пойти на самую крайнюю меру — выбрать нового папу римского. Только после этого гражданская война в Германии возобновилась.
Прежде чем начать поход в мятежную Саксонию, король решил соединить свои силы. Он задумал собрать на саксонской границе где — то на реке Заале войска из Западной и Южной Германии, Чехии (Богемии) и вставшего на его сторону маркграфа Мейсенского. Но Генрих избрал лично для себя опасный путь к месту сбора войск — из города Гессена в Тюрингию.
Саксонцы внимательно следили за движением главных сил королевской армии и вскоре поняли ошибку противника. Они зашли к нему в тыл, и 15 октября 1080 года на берегах реки Эльстер близ города Цейца состоялось третье большое сражение враждующих сторон.
Генрих IV приказал своим войскам занять позицию за болотистой долиной, которая не позволяла саксонцам атаковать его с фронта. Болото называлось Грона. Подошедшие к реке Эльстер, которая тихо текла в заболоченных берегах, саксонские рыцари не решились форсировать ее на виду у неприятеля. Какое — то время рыцари перебранивались между собой через болото, приглашая друг друга первым совершить смелое нападение. Однако на такой неразумный шаг никто не решился.
Затем саксонцы отошли назад и обошли болото Грона с западной стороны. Но при этом их войска растянулись, поскольку пешие воины не успевали за конными рыцарями.
Герцог Рудольф и герцог Оттон Нордгеймский очень хотели в тот день победить короля. Они не стали дожидаться, когда подтянется пехота, и приказали тем рыцарям, кто имел слабосильных лошадей, спешиться.
Пока Оттон Нордгеймский строил рыцарскую пехоту, саксонские конные рыцари пошли в атаку. После первого столкновения часть их обратилась в бегство. В это время на поле боя появились медленно идущие под тяжестью доспехов спешившиеся саксонские рыцари. Они потеснили линию обороны противника и прошли через королевский походный лагерь (герцог Оттон не позволил им сейчас же начать грабеж лагеря). Спешившиеся рыцари — саксонцы рассеивают остальную часть войска короля, которая еще держалась на позиции.
Королевская армия бежит через заболоченную реку Эльстер, и при этом много людей тонет. Но Генрих IV неожиданно для себя оказывается в этой катастрофической ситуации победителем или, во всяком случае, — не проигравшим. Его противник Рудольф Швабский погиб. В ходе рукопашной схватки ему отсекли правую руку и нанесли рану в живот; он умер на поле битвы.
Мятежники потеряли в лице герцога Швабии своего достойного предводителя. Гражданская война в Германии на какое — то время утихла. Но о замирении враждующих сторон еще не было и речи.
Пользуясь передышкой, Генрих IV совершил два итальянских похода — в 1081–1085 и 1090–1095 годах. Германские рыцари хорошо и прибыльно «потрудились» во славу своего монарха на Апеннинах. В 1083 году они временно захватили Вечный город, а папе римскому Григорию VII пришлось бежать из него.
Однако в противоборстве с папой римским германский король проиграл. Беглец получил убежище у правителя Южной Италии норманнского феодала Роберта Гвискара. Тот решил помочь Григорию VII вернуться в Рим и пошел войной на Генриха IV, торжествовавшего в папской столице.
В 1084 году королю Генриху IV пришлось покинуть берега Тибра и отступить на север Италии. Вскоре он вообще расстался с итальянской землей. В Германии против него подняли мятеж сыновья Генрих и Конрад. Они встали на сторону мятежной аристократии, которая к тому времени уже собралась с новыми силами.
Последующие события гражданской войны на немецкой земле развивались так. Король попадает в плен к мятежникам, но в 1095 году счастливо бежит. Он начинает собирать новую армию, но в следующем году неожиданно умирает.
Беглец, ставший королем Кастилии, Леона и Галисии, отвоевавший у мавров (арабов) большую часть Пиренеев
Король Кастилии Альфонс VI. Скульптур Ф. Дель Корраль. XVIII в.
Предыстория Реконкисты была такова. В начале VIII столетия арабы, которых в Европе называли маврами, завоевали большую часть Пиренейского полуострова (современные Испания и Португалия), кроме трех северных областей. В XI веке образовавшийся здесь арабский Кордовский халифат, погрязший в междоусобицах, распался на несколько независимых государств — эмиратов.
Таким благоприятным обстоятельством воспользовались христиане, которые имели на севере полуострова несколько королевств — Кастилию, Леон, Арагон и Наварру. Так началась знаменитая в мировой истории Реконкиста — отвоевание христианами у мусульман испанских и португальских территорий, изгнание арабов — завоевателей из западной оконечности Европы.
Особенно успешно действовал король Кастилии и Леона Фернандо I: он отвоевал у мавров западные земли полуострова и почти весь бассейн реки Дуэро. Перед своей смертью в 1065 году монарх разделил свои владения между сыновьями — наследниками Санчо, Альфонсом и Гарсией. Они стала обладателями (соответственно) Кастилии, Леона и Галисии. Небольшие владения получили и дочери, Эльвира и Уракка.
Однако старший из братьев — Санчо — решил вооруженной рукой прибрать к своим рукам все отцовские владения. Он отобрал у самого младшего брата — Гарсии — Галисию, а самого его, низвергнутого с трона, заточил в тюрьму. Были отняты владения и у сестер кастильского короля. Средний брат — Альфонс — в том же 1065 году был разбит в сражении при Гольпохоре и лишился короны Леона.
Спасаясь от преследователей, Альфонс бежал к толедскому эмиру Мамуну, который гостеприимно принял беглеца и дал ему защиту от посягательств старшего брата. В 1073 году король Санчо был смертельно ранен при осаде города — крепости Саморы. Перед смертью он раскаялся в содеянном и завещал брату — беглецу свое королевство, умоляя его о прощении. Выполняя его волю, кастильская дружина принесла присягу на верность своему новому монарху Альфонсу VI.
Так беглец через семь лет изгнания неожиданно для себя стал обладателем Кастилии, Леона и Галисии. Взойдя на трон, он решил продолжить дело отца, выполнить историческую миссию — отвоевать у мусульман Андалузию, то есть южную часть современной Испании. Король Альфонс VI продолжил Реконкисту, став ее «мечом» и показав себя храбрым рыцарем, умелым полководцем и мудрым государем.
Как говорится, цель оправдывает средства. Альфонс VI, состоя в браке с бургундской герцогиней Констанцией, женится на дочери севильского эмира Мотамида — Зеиде. С ее отцом заключается военный союз против эмира Толедо, владения которого находились в самом центре Пиренейского полуострова.
На протяжении трех лет кастильская армия опустошала окрестности Толедо: сжигались и вытаптывались посевы, вырубались фруктовые деревья, угонялся скот, крестьяне уводились в плен целыми селениями. Дела нового толедского эмира Иагия оказались совсем плохи: он обнищал. Более того, ему не удалось объединить мусульманские государства Испании в борьбе против воинственных христиан.
На четвертый год войны с Толедским эмиратом король Альфонс VI осадил город. Толедо защищался в течение шести месяцев, но начавшийся голод обескровил силы мавров. Эмир Иагия бежал, а горожане вступили в переговоры с осаждавшими. Толедцам была гарантирована личная и имущественная неприкосновенность, свобода вероисповедания. 25 мая 1085 года город — крепость Толедо сдался.
Вскоре король Альфонс VI установил контроль над всей долиной реки Тахо. Толедо, прикрывавший собой важные горные проходы, стал операционной базой Реконкисты. Его значение в войне христиан с мусульманами недооценить было трудно.
Вскоре у мавров были отвоеваны соседние с Толедо города — Мадрид (будущая столица Испании) и Гвадалахара. После этого Альфонс VI развернул военные действия против эмиров Бадахосы и Сарагосы. Но их размах «тормозился» из — за недостаточности денежных сумм, имевшихся в королевской казне: война ежегодно требовала огромных средств на ее ведение.
Арабские правители не на шутку встревожились положением своих дел. На совете эмиров, состоявшемся в Севилье, они решили пригласить на помощь талантливого полководца Юсуфа Альморавида, покорителя Магриба — современных североафриканских государств Марокко, Алжира и Туниса. Тот имел значительные воинские силы.
В начале 1086 года армия Юсуфа Альморавида высадилась на юге Пиренейского полуострова, в Альхесирасе. Она состояла из арабской конницы, верблюжьей кавалерии берберов, пеших воинов, правителей пустыни Сахары с их темнокожими воинами, наемных христианских латников и даже отряда… испанских рыцарей под командованием Гарсии Ордоньеса.
В это время развоевавшийся король Альфонс VI осаждал город Сарагосу. Узнав о появлении новой неприятельской армии, он снял осаду с города — крепости и призвал себе на помощь королей Наварры и Арагона. Решающее сражение сторон состоялось 23 октября того же 1086 года у Сограхаса. Союзники — христиане действовали крайне несогласованно, и потому потерпели от мусульман страшное поражение с огромными потерями. Альфонс VI вернулся в Толедо лишь с сотней рыцарей.
Проигравших битву христиан спасло лишь то, что победитель Юсуф Альморавид не стал их преследовать. Получив сообщение о смерти сына, оставленного им для управления Магрибом, он поспешил на север Африки. Уладив там свои династические дела, «надежда мавров» возвратился назад и стал смещать пиренейских эмиров, устанавливая в их владениях собственную власть.
Пока в стане мусульман происходили такие междоусобные события, энергичный король Альфонс VI вновь собрался с силами. Кастильская армия перешла в наступление и отвоевала у мавров устье реки Тахо, овладев городами Сантаремом, Лиссабоном (будущей столицей Португалии) и Синтрой.
К тому времени «меч Реконкисты» заметно постарел. Его главный противник в войне Юсуф Альморавид, который нанес христианам — кастильцам в 1102 году новое крупное поражение при Хэнке, умер. Его наследник Али был всецело поглощен идеей священной войны, и о мире речь даже не шла.
В 1108 году произошла большая битва при Уклесе. Кастильцами командовал 11–летний Санчо, сын — наследник короля Альфонса VI, погибший в том сражении. Отец не вынес горечи утраты и меньше чем через год ушел из жизни, оставшись для мировой истории героем Реконкисты.
Победитель «злокозненных» для Руси кочевых орд половецкого народа, изгнавший его из просторов Дикого поля
Владимир Мономах. Иллюстрация из «Титулярника»
Внук Ярослава Мудрого, сын князя Всеволода Ярославича, появившийся на свет в 1053 году, — одна из самых ярких личностей в древнерусской истории. Мать его была дочерью византийского императора Константина Мономаха (отсюда его историческое прозвище — Мономах, по деду).
Всю свою долгую жизнь Владимир Мономах посвятил объединению Русской земли и защите ее от постоянных набегов половцев. Под этим названием, а также под именем команов (у византийцев), кунов (у венгров), кипчаков (у грузин) этот кочевой народ, обитавший в южнорусских степях, встречается в древнерусских летописях, в польских, чешских, венгерских, немецких, византийских, грузинских, армянских, арабских и персидских письменных источниках.
Воевать с ними Владимир Мономах начал, когда получил в удельное правление порубежное Переяславльское княжество, стоявшее на краю Дикого поля, или, как его тогда называли на протяжении целого столетия, — Половецкой степи.
Отечественная история донесла до нас горестные цифры: с зимы 1061 года по 1210–й половцы совершили 46 только больших набегов на Русь, не считая малых. Больше всего от них досталось пограничной Переяславльской земле. Девятнадцать раз половецкие орды волной накатывались на это княжество, прикрывавшее собой, без малого, пол — Руси.
Для сравнения скажем, что на Поросье (область на реке Рось) пришлось 12 набегов. На Северскую землю — 7. На Киевское княжество и на Рязанщину — по 4. На Черниговщину, земли Белой Руси и другие области врагу приходилось прорываться через Переяславльское княжество. Набеги же степных хищников малыми силами в древнерусские летописи просто не записывались. Деревушка — не город, село — не посад. Да и много ли летописей Древней Руси дошло до наших дней.
Чтобы понять истинную роль Владимира Мономаха, князя смоленского с 1067 года, князя черниговского — с 1078 года, переяславльского — с 1093 года, великого князя киевского — с 1113 года, в борьбе с половцами на рубеже XI–XII столетий, достаточно упомянуть о военных походах, совершенных им в не утихавшей войне с Диким полем. Их было 83!
По подсчетам историка С.М. Соловьева, еще в княжение своего отца Владимир Мономах одержал над половцами в битвах двенадцать побед. Почти все из них — на степном порубежье Русской земли.
В период правления в стольном граде Киеве Владимиру Мономаху удалось объединить вокруг себя большую часть Русской земли. Он явился вдохновителем и организатором целого ряда совместных походов русских князей против Половецкой степи. Самыми большими из них стали походы 1103, 1107 и 1111 годов.
Первый крупный дальний поход русской рати состоялся в 1103 году после Долобского совета князей. Владимир Мономах выступил в поход вместе с князем Святополком Киевским. Их войско состояло из конницы, которая шла берегом Днепра, и пеших воев, плывших на ладьях. В районе острова Хортица пешие ратники высадились на берег и вместе с конными дружинами двинулись в степь. Русское войско за четыре дня прошло примерно 100 километров. Впереди двигался большой отряд — «сторожа», который выполнял функции сторожевого охранения и разведки.
Когда о движении русских полков стало известно в половецких вежах, ханы собрались на «съезд», чтобы обсудить такое небывалое дело — противник зашел в глубь «их» Дикого поля. Ханы решили разбить русскую рать и затем незамедлительно совершить большой набег на Русь.
Первое большое сражение с кочевниками произошло в урочище Сутень. Русская «сторожа» окружила здесь и уничтожила большой половецкий отряд во главе с ханом Алтунопой. Так половцев впервые разбили на их собственной земле.
Битва же с главными силами степного народа состоялась утром 4 апреля на реке Молочной. Летописец так описывает ее пролог: «И двинулись полки половецкие, как лес, конца им не было видно; и Русь пошла им навстречу…»
Сражение, как и ожидалось, началось яростными атаками несметной половецкой конницы, но русские ряды не дрогнули. Пешая рать, составлявшая «чело» (расположенная в центре), не позволила вражеской коннице разорвать себя и притянула к себе главные силы степняков. Княжеские конные дружины, стоявшие на «крыльях» (флангах) начали разгром союзного войска ханов. После жаркой сечи половцы обратились в повальное бегство, русская конница преследовала противника, кони которого после зимовки потеряли прежнюю резвость. В той битве на реке Молочной погибли 20 половецких ханов.
От такого удара половецкие орды не сразу пришли в себя. В мае 1107 года степняки во главе с ханами Боняком и Шаруканом совершили набег на окрестности порубежного города — крепости Переяславля. В августе они повторили набег и дошли до реки Суллы близ Лубеня. Владимир Мономах вновь поднял русских князей на совместный поход и внезапно обрушился на походный стан кочевников. Половцы даже не успели выстроиться для битвы. Захватив большой полон, русские дружины «с победой великой» вернулись домой.
Чтобы обезопасить Русь от разорительных набегов кочевого народа, Владимир Мономах использовал не только военную силу, но и прибегал к дипломатическим приемам. Он женил двух своих сыновей — Юрия, будущего Долгорукого, и Андрея — на дочерях знатных половецких ханов. Так поступали и другие удельные князья. Однако и это не удерживало степные орды от набегов на северных соседей.
Тогда Владимир Мономах задумал совершить сверхдальний поход в Половецкую степь, выйти к Дону и там разгромить те половецкие вежи (кочевья), которые до сих пор избегали ударов русских дружин. Этот поход состоялся в 1111 году, в конце февраля, когда степь находилась еще под снегом. Пешие русские ратники выступили в дальнюю дорогу на санях. На санях же везли тяжелое оружие и корм для коней.
Маршрут объединенного войска нескольких русских князей пролегал в стороне от ближайших к границам Руси кочевий, что обеспечило скрытность похода. В конце марта русское войско вышло на берега реки Северский Донец и взяло половецкие городки Шарукань и Сугров, освободив здесь много пленников.
Появление многотысячной русской рати в самом центре Дикого поля заставило половецких ханов соединиться в одно огромное конное войско. Произошло два больших сражения. Второе из них, состоявшееся 27 марта на берегах нижнего Дона, отличалось необычной ожесточенностью. Владимир Мономах выстроил русские полки в привычный боевой порядок: пешие воины стали в центре, а княжеские конные дружины — на флангах. Они составляли одну боевую линию. Но на сей раз древнерусский полководец поставил и вторую линию — ее составили полки самого Мономаха и черниговского князя Давыда Святославовича.
Половецкая конница всей массой обрушилась на первую линию русских воев. Однако теснота на поле битвы не позволяла степнякам вести прицельную стрельбу из луков, и они так и не смогли прорвать строй противника. Напрасно ханы раз за разом посылали своих воинов в атаку. Когда Владимир Мономах убедился, что наступательный пыл половцев иссяк, он ввел в сражение вторую линию. Такого разгромного поражения от русских ратей, что случилось на берегах Дона, воинственный степной народ еще не знал.
После разгрома в 1111 году половецкие вежи, чтобы избежать полного уничтожения, откочевали за Дунай, вскоре оказавшись в венгерских степях. А до 40 тысяч воинов — «кипчаков» вместе с семьями и стадами ушли в Грузию, нанявшись на военную службу к царю Давиду IV Строителю. Там из них был сформирован 5–тысячный отряд царской гвардии.
Когда русская рать после той победы на берегах Дона вновь пришла в донские степи, то половецких веж она там уже не нашла…
В последние годы правления и жизни Владимира Мономаха кочевые орды из Дикого поля больше не тревожили Русскую землю. Безопасными стали жизнь в порубежье и торговые пути по Днепру. Черта земледелия продвинулась на юг.
«Спаситель» Первого крестового похода, владевший Антиохией, разбивший эмира Мосула и проигравший императору Византии
Боэмунд Тарентский. Рисунок XIX в.
Крестовые походы в Святую землю с самого начала привлекли не только религиозных фанатиков и странствующих рыцарей, но и откровенных авантюристов, которыми двигала только жажда наживы и власти, и не всегда славы. В этом они были обязаны словам римских пап, которые говорили о том, что на «неверном» Востоке крестоносцев ждет земля, сочащаяся «млеком и медом».
Поэтому призыв римского владыки Урбана II освободить Гроб Господень, прозвучавший в 1095 году, был услышан во всех уголках христианской (католической) Европы. Исключение составили, по известным причинам, только славянские земли и та часть Пиренейского полуострова, которая находилась в руках арабов (мавров).
К числу людей авантюрного склада, вне всякого сомнения, относится и один из руководителей Первого крестового похода Боэмунд Тарентский. Это была личность далеко не самого привлекательного характера, если исходить из человеческих ценностей. Но при всем при том он был способен вести за собой крестоносцев, совершать на войне героические подвиги, которые и составили ему славу в истории эпохи Крестовых походов.
Боэмунд был сыном герцога Апулии Роберта Гвискара и унаследовал от него честолюбие, храбрость и ловкость. Он впервые прославил себя как воин в отцовских походах против византийцев (греков). Обладая маленьким собственным владением на юге Италии, Боэмунд в числе первых откликнулся на призыв папы римского, прозвучавший на Клермонтском соборе.
Боэмунд, в то время воевавший и осаждавший город Амальфу, снял осаду, бросил принадлежавший ему клочок итальянской земли — Тарент — и отправился со своими людьми на Восток. Он возмечтал добыть там себе мечом если не королевство, то хотя бы княжество. То есть непомерного честолюбия ему было не занимать.
Поскольку Боэмунд Тарентский был не только известной личностью в рыцарском мире, но еще и талантлив как организатор, то вокруг него собралось множество новоиспеченных крестоносцев. Как свидетельствуют письменные источники, армия герцогского сына насчитывала 10 тысяч конницы и 20 тысяч пехоты. Но, скорее всего, это завышенные цифры.
Ядро войска итальянского феодала составили рыцари из Нормандии, имевшие хороший опыт войн с греками (византийцами) и сарацинами (арабами) Сицилии. В Первом крестовом походе под знаменами полководца Боэмунда участвовали лучшие рыцари итальянского юга (Апулии, Калабрии и Сицилии) — Ричард Салернский, Герман Канийский, Роберт Гоэский, его брат Ранульф и племянник Танкред.
Армия Боэмунда, погрузившись на корабли, высадилась в Эпине и через Фракию прибыла в Константинополь, который стал местом сбора участников Первого крестового похода. Византийский император Алексей Комнин был тем человеком, который обратился за помощью к папе Урбану, чтобы защитить свои владения от мусульманских соседей.
Боэмунд Тарентский был давним «другом» правителя Византии. Поэтому он не возмутился требованиям императора отдать ему все города, завоеванные крестоносцами у мусульман. Боэмунд давно привык давать любые клятвы, которые он выполнять не собирался. Как, например, рисковать жизнью и таскать каштаны из огня для этого венценосного ромея.
Весной 1097 года крестоносная армия вступила на территорию Малой Азии. Почти не встречая сопротивления «неверных», она подступила к городу Никее, столице турецкого султана Килидж — Арслана («Львиная сабля»). Взять ее крестоносцам не удалось: за них это сделал император Алексей Комнин. Его лазутчики уговорили горожан впустить за крепостные стены византийское войско, ибо крестоносцы могли учинить в Никее страшную резню.
Когда запуганные никейцы поспешили впустить в город греков, те захлопнули перед носом союзников — крестоносцев крепостные ворота. Ярость воинов креста невозможно описать, хотя византийцы и выдали им большую часть своей военной добычи.
От Никеи армия крестоносцев, разделенная на две части, пошла на юг разными дорогами. Но за ними уже следовало войско жаждущего мести султана Килидж Арслана. В долине реки Горгони, близ Долерии, крестоносцы Боэмунда Тарентского попали в хорошо устроенную засаду. Мусульмане даже сумели ворваться в лагерь христиан.
Ситуация была критическая. Но Боэмунд, сражаясь в первых рядах, сумел воодушевить на бой своих людей. Подошедшая вторая походная колонна воинов креста во главе с Готфридом Буйонским неожиданным и сильным ударом обратила мусульман (примерно 150 тысяч человек) в бегство.
Битва прославила Боэмунда как рыцаря — героя, мужественного предводителя крестоносцев. Войска никейского султана потеряли только убитыми 23 тысячи человек. Победители же потеряли в сражении под Дорилеей всего около 4 тысяч человек.
Апогеем славы Боэмунда Тарентского стала Антиохия, под которой он дважды (!) спас христианскую армию Первого крестового похода. Антиохия была одним из крупнейших городов в восточной части Средиземноморья. Над ее мощными крепостными стенами возвышалось 450 башен. Крепостная ограда усиливалась рекой, горами, морем и болотом. Во главе гарнизона был известный своей неустрашимостью Багги — Зиян.
Крестоносцы около года безуспешно осаждали город. Вскоре стало известно, что на помощь осажденной Антиохии выступил мосульский эмир Кербога с 200–тысячным войском. Воины креста поняли, что если мосульцы подойдут к крепости раньше, чем они ее возьмут, то их ожидает или смерть, или позорный плен и рабство у мусульман.
Но Боэмунд спас армию крестоносцев. Он сумел вступить в тайный сговор с неким Фирузом, который командовал отрядом антиохийцев, оборонявшим участок из трех башен. Он согласился пропустить «сквозь себя» рыцарей в город, но, разумеется, не безвозмездно. То есть, иначе говоря, этого антиохийца подкупили.
На военном совете Боэмунд Тарентский изложил свой план взятия Антиохии. Но, как и Фируз, тоже не безвозмездно. Он потребовал, чтобы Антиохия стала его личным владением. Прочие участники совета вначале возмутились такой откровенной алчности своего соратника, но Боэмунд их припугнул: войско эмира Кербоги было уже близко.
В ночь на 3 июня 1098 года Боэмунд Тарентский первым поднялся по спущенной сверху кожаной лестнице на крепостную стену. За ним последовали 60 рыцарей его отряда. Крестоносцы, внезапно ворвавшись в город, устроили там страшную резню, перебив более 10 тысяч горожан. В ночном бою пал и Багги — Зиян. Но его сыну удалось с несколькими тысячами воинов затвориться в городской цитадели, которую христиане взять не смогли.
5 июня к Антиохи подступило войско эмира Мосула. Теперь крестоносцы из осаждавших превратились в осажденных. Скоро в Антиохи начался голод, и с каждой ночью все больше и больше воинов креста спускались по веревкам с крепостных стен и убегали в спасительные горы. Среди таких «веревочных беглецов» были и очень знатные люди, как, напрмер, французский граф Стефан Блуасский.
Все же новоиспеченный владелец Антиохийского княжества во второй раз спас участников Первого крестового похода. Сперва он установил среди рыцарей самую строгую дисциплину, приказав поджигать дома тех, кто отказывался сражаться. Это была действенная мера.
28 июня он повел крестоносцев на вылазку из крепости. Атака на султанское войско, которое при своей многочисленности было ослаблено внутренними раздорами, получилась победной: мосульцы бежали. Боэмунд Тарентский, теперь князь Антиохийский, одержал над эмиром Кербогой блестящую победу.
Дальше он из Антиохии никуда не пошел. Святая земля его уже не привлекала. Военных забот ему хватало, поскольку новые владения Боэмунда оказались в кольце земель враждебно настроенных эмиров. К одному из них — турецкому правителю Каппадокии, владелец Антиохии даже попал в плен, но сумел откупиться.
Крестоносная «карьера» Боэмунда Тарентского прервалась весной 1104 года. В битве при Харране он потерпел полный разгром: из всего его войска спастись удалось только ему вместе с семью рыцарями. Оставив в Антиохии правителем племянника Танкреда, Боэмун отплыл в Апулию. Ради собственной безопасности беглецу пришлось все плавание пролежать в гробу, изображая покойника. В Италии его встречали с поразительным восторгом за совершенные деяния во славу веры.
Последним полководческим деянием несостоявшегося антиохийского владельца стал сбор 60–тысячного войска и поход с ним на Византию. Но победить императора Алексея Комнина ему не удалось. Камнем преткновения стала крепость Диррахия, которую европейцы у греков взять не смогли. Более того, византийцы разбили их в битве под стенами этого города. Боэмунду Тарентскому пришлось без славы вернуться в Апулию, откуда он уходил в Первый крестовый поход.
Первый монарх Иерусалимского королевства, очистивший от сарацин свои владения и задумавший завоевать Египет
Конная статуя графа Балдуина IX Фландрского работы архитектора и скульптора Винсент Жака. 1868 г. Монс
Главной целью всех крестовых походов в Святую землю, составивших в мировой истории целую эпоху, являлся Иерусалим, священный город для христиан. Крестоносцы сумели достичь его с большими трудами и потерями в Первом крестовом походе и овладеть им в 1099 году.
Было образовано Иерусалимское королевство, корону которого воины креста вполне заслуженно возложили на голову французского графа Балдуина. Ведь он был героем среди завоевателей Святой земли. Но впервые эта корона всего на год украсила голову его брата Готфрида Буйонского, известного своей бескорыстностью полководца.
Заслуги второго иерусалимского монарха перед крестоносным движением несомненны. Отважный и честолюбивый рыцарь знатной фамилии сумел не только отстоять свое королевство под натиском воинственных мусульман, но и расширить его границы. При этом Балдуином I совершалось немало подвигов в соответствии с духом того времени. Это дало повод французскому историку Г. Мишо сказать, что единственным королевским скипетром Балдуина I являлся меч.
На Восток граф Балдуин, имевший к тому времени солидный рыцарский послужной список, отправился вместе с братом Готфридом Буйонским. Он храбро сражался с турками — сельджуками, но в отличие от брата следовал только своим корыстным целям. Еще до взятия Иерусалима граф в 1097 году отделился со своим отрядом от армии крестоносцев и направился к городу Евфратизе, где заключил с его жителями — армянами военный союз против турков — сельджуков. В результате мусульмане потерпели ряд поражений.
Вскоре Балдуина, овеянного боевой славой, пригласил к себе князь Торос из Эдессы и сделал своим наследником. Крестоносец отплатил своему благодетелю тем, что в марте 1098 года во главе взбунтовавшихся горожан сверг его с престола и объявил себя графом Эдесским.
Эдесское княжество стало первым государством латинян на Востоке и их оплотом в противостоянии мусульманским соседям. Когда умер первый монарх Иерусалима, выбор предводителей крестоносного воинства пал на его брата. Балдуин Эдесский поспешил за королевской короной. В Иерусалим он прибыл во главе 400 рыцарей и одной тысячи пеших воинов и сразу же воцарился в Сионском дворце.
По пути из Эдессы в Иерусалим новоиспеченному королю довелось не раз доказывать свое рыцарское мужество и искусство полководца. Его отряд постоянно подвергался нападениям врага, превосходящего числом. Наиболее ожесточенными стали схватки с войском эмира Дамаска близ Бейрута.
Оказавшись в Иерусалиме, Балдуин I стал демонстрировать мусульманскому Востоку свое искусство владеть мечом. В ходе ряда удачных походов он заметно расширил свое королевство, завоевав многие прибрежные города с округой, такие как Арсуф, Цезарею, Аккру, Сидон, Бейрут.
Через год после этих больших побед войско мусульман (арабов) вторглось в земли палестинских христиан. Король — полководец смело выступил им навстречу во главе 300 рыцарей и 900 пеших крестоносцев. Перед решающей битвой правитель Иерусалима обратился к своим воинам с такими словами: «Нет спасения в бегстве, так как Франция очень далеко, а на Востоке нет убежища для побежденных».
В той битве маленькая, но сплоченная духом королевская армия разгромила сарацин, обратив их в бегство. Балдуин I Иерусалимский, как герой, с распущенными знаменами вступил в город Яффу, который стал его новым владением.
Однако вскоре сарацины одержали над ним верх, напав тогда, когда короля в поездке сопровождало всего несколько десятков рыцарей. Они почти все погибли в той неравной схватке. В их числе оказались герцог Бургундский и граф Стефан Блуасский. Сам король укрылся в густых кустарниках, но выкурить оттуда своего главного врага сарацины не смогли: ночью он пробрался в город Рамлу.
Мусульманское войско осадило город, имевший малочисленный христианский гарнизон. Один из арабских эмиров, благодарный Балдуину за спасение когда — то своей жены и новорожденного ребенка, показал ему подземный ход из Рамлы. Он мог стать путем спасительного бегства. Но король гордо отказался покинуть своих воинов. Рыцари со слезами на глазах уговорили своего монарха бежать.
Вернувшись в Иерусалим, Балдуин I поставил в армейский строй всех христиан, способных держать в руках оружие. Крестоносцы в трех последовательных битвах разбили сарацин и очистили от них пределы Иерусалимского королевства, добавив рыцарской славы своему венценосцу.
Последним славным делом на поле брани иерусалимского короля стал поход 1117 года через пустыню в Египет, который он задумал завоевать для христианского мира. Для начала был захвачен приморский город Фарам, в котором крестоносцы нашли немалую добычу, которая обогатила их. Такое обстоятельство побудило их отложить на будущее продолжение похода.
На обратном пути с окраины египетских земель Балдуин I тяжело заболел и скончался в Аль — Арише. На смертном одре рыцарствующий монарх повелел забальзамировать свое тело и похоронить себя в Иерусалиме рядом с могилой своего брата Готфрида.
Военный вождь чжурчжэней, завоевавший империю Сун и основавший императорскую Золотую (Цзинь) династию
Император Агуда
Китайской династии Сун (север страны) в начале XII столетия пришлось вести постоянные войны с кочевыми народами на своих северных и северо — западных границах. Одним из новых для Сунской империи противников стали воинственные чжурчжэни, которые подступили к китайским границам с севера, с территории современной Маньчжурии.
Однако империи Сун на первых порах удалось обезопасить себя от нападения чжурчжэней во главе с военным вождем Агудой. Китайцы прислали к нему большое посольство с богатыми дарами и заключили с ним военный союз против киданьского государства Великое Ляо, центр которого находился на Ляодунском полуострове.
Кидани были врагами и сунцев, и чжурчжэней. В ряде сражений на севере современной провинции Хэбэй союзники разгромили войско киданей. Та война против Великого Ляо, которая была непродолжительна, убедила вождя Агуду в том, что чжурчжэням вполне под силу завоевание Сунской империи, многочисленная армия которой боеспособностью не отличалась. К тому же Агуда мог хорошо познакомиться с тактикой и достоинствами императорских полководцев.
В 1123 году (или ранее) войско чжурчжэней вторглось в пределы империи Сун, начав длительное противостояние с ней. Были взяты несколько пограничных укрепленных городов. Китайские гарнизоны, стоявшие на границе, оказались не в состоянии отразить вторжение конницы соседей.
Однако когда войско чжурчжэней дошло до города Даляна (современного Кайфына), путь ему преградила огромная сунская армия под командованием опытного полководца Ли Гана. Случилось это в 1126 году. Пробиться через этот «заслон» чжурчжэням не удалось, и китайцы тогда смогли отразить вражеское нашествие. Вождь Агуда увел своих конных воинов, обременных огромной военной добычей, в родные места.
Однако предводитель народа чжурчжэней не отказался от своих завоевательных намерений. Агуда воочию видел все превосходство своих конников над китайскими воинами. Чжурчжэни на полном скаку метко стреляли из луков и метали во врага камни. В ближнем бою они пускали в ход легкие пики и короткие мечи (металл был очень дорог).
Сунская пехота, которая составляла основу императорской армии и гарнизонов пограничных крепостей, была не готова противостоять в поле натиску такой конницы. Еще до того как дело доходило до рукопашных схваток, сунцы несли тяжелые потери в людях убитыми и ранеными от метко пущенных стрел и брошенных камней.
На следующий, 1127 год конная армия чжурчжэней прошла по тому же изведанному маршруту и овладела столицей Сунской империи. Удивительным было то, что под городскими стенами чжурчжэньская конница не встретила никакого сопротивления со стороны китайцев. А ведь вооруженные силы империи насчитывали до полумиллиона человек! И это без учета семи миллионов обученных военному делу китайцев.
Сунский император Хуэйцзун, потрясенный такой потерей собственной столицы, решил вступить в мирные переговоры с предводителем враждебного народа. Он явился в их походный стан вместе со своим сыном — наследником Цзиньцзуном. Однако чжурчжэни вероломно захватили их в плен, стремясь, таким образом, победно закончить войну на сунской земле.
Агуда приказал продолжить завоевательный поход. Китайские лодочники перевезли чжурчжэньских конников на правый берег реки Янцзы. Войско вождя Агуды заняло Тайпин и ряд других сунских городов, население которых не ожидало появления врага под крепостными стенами.
Завоеватели — чжурчжэни действовали решительно, придерживаясь хорошо проработанного плана покорения соседней страны. Их полководецу У Чжу удалось в ходе смелой «спецоперации» сжечь корабли сунского флота, который господствовал на реке Янцзы. Теперь эта полноводная река Северного Китая не являла собой для конной армии чжурчжэней опасного препятствия.
Но не все шло удачно в том походе для вождя Агуды. Младшему сыну плененного сунского императора Гаоцзуну с немалым числом верных воинов удалось уйти от преследовавшего его конного врага. Он бежал на юг страны и основал там Южную династию Сун, то есть самостоятельное государство.
Тем временем победители — чжурчжэни провозгласили создание собственной императорской династии — Цзинь (что в переводе означало «Золотая династия»). Первым царем, а потом императором стал вождь Агуда, принявший тронное имя Тянь Фу. Чжурчжэни, как и все степные завоеватели китайских земель, перенимали у побежденных очень многое. В том числе и обычай принятия новым монархом тронного имени.
Глава династии Цзинь отправил в погоню за Гаоцзуном большое конное войско. Оно переправилось через Янцы и захватило город Кантон. Беглеца же с его воинами настигнуть не удалось.
Гаоцзун не думал покорять цзиньскому венценосцу Тянь Фу. Созданная беглецом армия оказывала чжурчжэням упорное сопротивление, с боями отступая от Нанкина к городу Ханьчжоу. В 1127 году китайцам удалось задержать здесь дальнейшее продвижение неприятеля. Однако впоследствии Гаоцзуну пришлось отступить еще дальше — к Нимбо, настолько настойчиво преследовало его конное войско чжурчжэней.
В 1128 году главные военные события развернулись в бассейне реки Янцзы. Чжурчжэньская армия по воле императора династии Цзинь попыталась вновь форсировать водную преграду, чтобы совершить дальний поход на китайский Юг. Однако сунский полководец Юэ Фэй, умело используя воссозданную огромную речную флотилию, разгромил неприятеля у берегов, а затем оттеснил его от Янцзы на север.
В последующие годы Юэ Фэй и другие сунские военачальники нанесли войскам «Золотой династии» ряд поражений и заставили их отступить еще дальше. Армия чжурчжэньской империи могла потерпеть еще немало бед на той войне, если бы не придворная интрига, разыгравшаяся при императорском дворе Гаоцзуна.
Основателя Южной династии Сун и его приближенных стала сильно беспокоить все возрастающая популярность полководца Юэ Фэя. К нему восторженно относились не только солдаты, но и многие известные военачальники. То есть создавались условия для военного переворота.
Напуганный слухами император под благовидным предлогом отозвал удачливого полководца с войны на берегах Янцзы и приказал тайно убить. Это случилось в 1141 году. Были казнены по ложным обвинениям его сын Юэ Инь и немало близких к полководцу командиров сунской армии.
Война между «молодыми» империями Цзинь и Южный Сун закончилась установлением хрупкого мира. Гаоцзун купил его у чжурчжэней ценой выплаты им дани в 250 тысяч лян серебра (лян — 31,2 грамма) и ежегодной выплаты 250 тысяч «штук шелка», то есть шелковой ткани. По договору между двумя государствами устанавливалась и граница.
Война в бассейне реки Янцзы между сунцами и чжурчжэнями в мировой военной истории примечательна тем, что в ее ходе родилось огнестрельное оружие. Его изобрел около 1132 года талантливый Чэнь Гуй, командовавший гарнизоном города Аньлоу в провинции Хэбэй. Оружие представляло из себя прообраз будущего мушкета с очень длинным бамбуковым стволом. После изобретения в Китае пороха был сделан самый серьезный шаг к революции в военном деле.
Правитель — норманн острова Сицилии, воевавший по всему Средиземноморью с кем угодно — лишь бы воевать, подточивший силу Византии
Рожер II Сицилийский получает венец мученика. Фрагмент мозаики в Палермо
В XII столетии норманны правили многими небольшими государствами в раздробленной феодальной Италии. В ее историю многие из них вошли красной строкой благодаря своей редкой воинственности. Среди этой когорты особое место занимает Рожер II Сицилийский.
Норманнский правитель острова Сицилии, добившийся «праведными трудами» для себя королевского титула, оказался на редкость воинственным человеком, воевавшим по всему Средиземноморью с кем угодно — лишь бы воевать. Другой характеристики ему придумать трудно.
Первая победа Рожера II случилась в конфликте с герцогом Райнульфом Апулийским. В итоге норманн Рожер стал не только сюзереном всей богатой островной Сицилии, но и всей Южной Италии. Кроме того, он заметно увеличил численность своей разноплеменной наемной армии и создал многочисленный, боеспособный флот.
Правитель Сицилии успел одновременно провести ряд небольших войн. В них его противниками стали германский император Лотарь, три итальянские республики — Пизанская, Генуэзская и Венецианская, обладавшие сильными флотами, и даже далекая Византийская империя.
Более того, Рожеру II Сицилийскому пришлось не только нападать на своих многочисленных противников на суше и на море, но и самому отражать вражеские нашествия на остров. Ему везло — все вторжения на королевство Сицилию заканчивались для врагов полной неудачей.
Наиболее значимой для сицилийского правителя оказалась война с папой римским. Смысл ее заключался в том, что Рожер, объявивший себя в 1130 году «королем обеих Сицилий», никак не мог получить из Вечного города подтверждения своего самозваного титула. Война с папским Римом закончилась только в 1139 году, когда новоявленный монарх наконец — то получил папскую санкцию на королевскую корону.
К тому времени у неукротимого норманнского военного вождя под властью находился почти весь итальянский юг: области Апулия, Калабрия, Неаполь и Сицилия. Такое соседство для папы приятным назвать было никак нельзя.
Вскоре король Сицилийский стал воевать против арабских властителей Северной Африки. Вел эти войны он довольно успешно, поскольку созданный им норманнский флот в то время не знал себе равных в средиземноморских водах (по крайней мере в их центральной части). Поэтому мусульманские правители потерпели от него не одно поражение на море и суше.
У короля Рожера II служил талантливый адмирал Георг Антиохийский. Он завоевал для своего монарха остров Мальту и ряд торговых городов на североафриканском побережье — Триполи, Махдию и ряд других. В итоге сицилийские норманны создали целую сеть колоний на южном берегу Средиземного моря — от реки Барка в современном Тунисе до Кайруана на восточном тунисском побережье.
Захватив таким образом всю центральную часть Средиземноморья, король Сицилийский отважился на большую войну с Византийской империей. Однако боевые действия откровенно напоминали грабительские набеги. Флотоводец Георг Антиохийский фактически блокировал византийское побережье, совершая вдоль него рейды, нападая на прибрежные города и захватывая торговые суда византийцев.
За короткий срок — с 1147 по 1149 год — сицилийские норманны разграбили греческие города Афины, Коринф и Фивы, был захвачен остров Корфу (древняя Керкира). Византия оказалась не способной отразить набеги вражеского флота на принадлежавшую ей греческую территорию.
Из города Фивы, который в то время был центром шелкоткацкого производства, норманны увели к себе в Южную Италию мастеров шелкового дела. Это стало ощутимым ударом для императорской казны Византии.
После этого успеха король Рожер II приказал своему флотоводцу совершить дерзкое нападение на сам Константинополь. Георг Антиохийский, пройдя беспрепятственно пролив Дарданеллы, вошел в бухту Золотой Рог и поставил свои корабли на якорь на расстоянии полета стрелы от императорского дворца. Случилось это памятное для истории Средних веков событие в 1149 году.
Однако высаживать десант в черту огромного города норманны благоразумно не решились. Причиной было то, что в эти дни император Мануил возвратился в свою столицу во главе большой армии, готовой сразиться с пришельцами на морском берегу. Королевский флот был вынужден без боя выйти из бухты Золотой Рог и возвратиться в сицилийские гавани.
В бурную историю Средневековья король обеих Сицилий Рожер II вошел как большой враг христианской Византийской империи. Если турки — сельджуки подтачивали ее силу в Малой Азии, то коронованный норманн делал ту же работу со стороны Средиземного моря, в чем и преуспел.
Английский король, не без труда одержавший верх в войне со своей двоюродной сестрой Матильдой и королем Шотландии Давидом I
Английский король Стефан Блуасский. Неизвестный художник XVI в.
Длительное историческое соседство Англии и Шотландии порой приводило к тому, что вмешательство одной в феодальную междоусобицу другой нередко оканчивалось войной. Одна такая война затянулась на целых восемнадцать лет, сделав английского монарха прославленным полководцем Британии.
Все началось с того, что английский король Стефан (Этьен) Блуасский (племянник короля Генриха I) с самого начала своего тронного правления, то есть с 1135 года, оказался занят одним — единственным делом государственной важности. Оно состояло в ведении однообразной, изматывающей стороны войны со своей на редкость воинственной двоюродной сестрой Матильдой (дочерью короля Генриха I) и ее сыном, тоже Генрихом.
Междоусобица началась с того, что Матильда, ссылась на свои «права» королевской дочери, потребовала английскую корону для своего сына. Претендента на престол Англии сразу же поддержала немалая часть аристократии, которой не по нраву пришелся Стефан Блуасский. Так на Британских островах началась очередная кровавая и разорительная феодальная междоусобица.
Междоусобица эта, может быть, так и осталась бы внутренним делом Англии и ее королевского семейства. Но в нее вмешался король соседней Шотландии Давид I. Он решительно поддержал развоевавшуюся Матильду и ее сына, будущего английского короля Генриха II, в их вооруженном противостоянии против Стефана Блуасского.
Война велась долго, и победная чаша весов после каждой битвы склонялась то на одну сторону, то на другую. Ни одна из сторон так и не смогла одержать решительной победы, хотя почти вся территория Англии и приграничная Шотландия превратились в театр военных действий.
Конные рыцарские отряды сторон, усиленные пешими вионами и лучниками, «старательно» опустошали владения противной стороны:
селения грабились и предавались огню, опустошались земельные угодья, осаждались и брались штурмом замки больших и малых феодалов. Король сам нередко участвовал в таких «операциях», демонстрируя свое искусство ведения «внутренней войны».
Трудность ведения междоусобной войны для Стефана Блуасского заключалась в том, что ему приходилось сражаться сразу с двумя достаточно опытными полководцами, известными в Британии. Первым из них был шотландский король. Вторым — Роберт, граф Глостер, брат неуступчивой Матильды.
И тот и другой обладали значительными воинскими силами, мало в чем уступавшими королевской армии. Поэтому той не всегда приходилось праздновать победы и на полях битв, и при осаде каменных баронских замков противной стороны — собственных мятежников и шотландцев.
Король Давид I, ввязавшись в междоусобицу в соседней стране, преследовал собственные интересы. Воюя с английским монархом, он рассчитвал захватить его приграничные владения. Причем многие из этих территорий исторически являлись спорными и уже не раз становились причинами вооруженных столкновений соседей.
Королю Шотландии удалось захватить большую часть провинций Нортумберленд и Камберленд. Этим успехам не помешало даже поражение шотландского войска от английской армии в сражении при Стэндарте (современном городке Норталлертоне) в 1138 году. Эта победа, однако, дала королю Стефану Блуасскому совсем мало выгод.
Всерьез обеспокоенный территориальными захватами соседней Шотландии, английский монарх на какое — то время приостановил ведение боевых действий против войск своей мятежной двоюродной сестры Матильды. Он решил любой ценой дать должный отпор удачливому в приграничье королю Давиду I. После ряда ожесточенных столкновений все попытки шотландцев продвинуться от своих границ на юг еще дальше были в 1149 году успешно отражены.
Война короля Стефана Блуасского на два фронта закончилась временным мирным договором, заключенным в 1153 году. Договор подвел черту под долгой междоусобицей. Но на деле он означал только выход из войны Шотландии: мятежная принцесса Матильда и ее сторонники оружия не сложили.
Уже после отказа короля Давида I продолжать пограничную войну и его скорой смерти, в 1154 году состоялось последнее крупное сражение в «семейной» междоусобице. Однако в битве при Уоллингфорде ни одна из сторон, борющихся за королевскую корону Англии, как ни старалась, перевеса не добилась.
Но после Уоллингфордской битвы действительный монарх и претендент на его престол заключили мир, и таким образом междоусобица в Англии прекратилась, равно как и стычки на сухопутной границе с Шотландией.
Восемнадцатилетний спор за английскую королевскую корону в начале XII столетия примечателен тем, что венценосный полководец, как показал итог войны, достаточно умело вел борьбу на два фронта. Стефан Блуасский стратегически верно рассчитал, что вывод из междоусобной внутренней войны соседней Шотландии позволит ему «призвать к порядку» и мятежную родню, которую поддержала немалая часть рыцарствующих баронов.
Первый имам — халиф династии Альмохадов, ставший завоевателем всей мусульманской Испании, Алжира, Туниса и части Триполитании
Мечеть Кутубия в Марракеше (Марокко), которую начал строить Абд — аль — Мумин, основатель династии Альмохадов
В начале XII столетия государство арабской (мавританской) династии Альморавидов, охватывавшее территорию Юго — Восточной и Южной Испании и Магриб (современные Марокко, Алжир и Тунис), близилось к своему закату. Могильщиками Альморавидов оказались не многочисленные внешние враги, а внутренние в лице движения Альмохадов, которое зародилось среди кочевых берберских племен в Магрибе.
В основу нового религиозного течения в мусульманском мире были положены идеи бербера — богослова Ибн Тумарта (Мухаммед ибн Тумар), призывавшего вести борьбу против роскошной жизни знати и нарушений ею мусульманских законов. То есть вопрос стоял об «очищении» исламской веры.
Ибн Тумарт объявил себя махдием, то есть мессией — восстановителем истинной веры. В 1121 году берберское кочевое племя масмуда, проживавшее в Атласских горах, признало махдия своим главой. Число его фанатических сторонников быстро росло, и все они были готовы взяться за оружие по первому зову Ибн Тумарта. Дальнейшие события в государстве Альморавидов развивались катастрофически быстро.
Последователи махдия объявили только себя истинными мусульманами, все прочие были названы неверными, на которых следовало поднять оружие. Движение Альмохадов настолько окрепко, что стало способно оспорить власть правящей династии Альморавидов на территории современного Марокко. Альмохады были сильны тем, что во главе их стал испытанный военный вождь в ранге имама — халифа, державший в руках светскую и духовную власть.
Первым имамом — халифом Альмохадов стал верный ученик Ибн Тумарта, способный полководец Абд аль — Мумин ибн Али аль — Куми. В средневековой истории он обычно упоминается просто как Абд аль — Мумин. О его молодых годах почти ничего не известно, если не считать того, что воином он стал еще в юности, сразу став демонстрировать завидную храбрость, искусство владения конем и оружием, способность командовать людьми в походах и вооруженных столкновениях.
Военные действия или, говоря иначе, гражданская война, на североафриканской части арабского государства династии Альморавидов начались в 1130 году. Они сразу же приняли большой размах. Фанатично настроенные Альмохады одерживали победу за победой. К их движению примыкало все больше кочевых и полукочевых племен. Впрочем, сильного сопротивления они почти нигде не встречали.
Для начала полководец Абд аль — Мумин захватил укрепленный город Марракеш (на территории современного Марокко). После этого его войска — конные ополчения арабских и берберских племен — захватили западную часть Магриба, то есть современные Марокко и приграничные с ним области Алжира. Эти завоевания были завершены к 1147 году.
Альморавиды всеми силами пытались удержать власть, но решающее сражение в 1146 году их войско проиграло. Абд аль — Мумин, прекрасный знаток арабского военного искусства, оказался в той битве на высоте. Теперь у побежденных правителей арабского мира на западе оставались только испанские владения, постоянно подвергавшиеся нападениям христиан с севера.
Предводители альмохадского движения довольно скоро изменили идеям своего учителя Ибн Тумарта. Они стали обладателями обширных поместий и земель, имея в подчинении собственные воинские отряды. Так в мусульманском мире родилась новая арабская (мавританская) династия Альмохадов.
В 1145 году воинственные Альмохады приступили к завоеваниям испанских владений своих врагов — Альморавидов. Через Гибралтарский пролив на берег Испании с подошедшей армады самых разнообразных судов высадилось сильное войско во главе с имамом — халифом. Основу его составляли конные ополчения североафриканских кочевых племен — арабов и берберов, прекрасных конных лучников.
Полководец Абд аль — Мумин действовал настойчиво, решительно и последовательно. Всего за пять лет, к 1150 году, он стал хозяином всей мусульманской Испании. Ее эмираты подчинялись ему один за другим. Так против христианского мира Пиренейского полуострова выступил новый, сильный в военном отношении и целеустремленный противник.
Закончив завоевания на западной оконечности Европейского континета, имам — халиф повел свое боеспособное и победоносное войско в обратный путь через Гибралтарский пролив на североафриканскую землю. Там он силой оружия стал расширять уже имевшие у него территориальные владения, заметно пополнив на месте свою конную армию, о численности которой историки гадают по сей день.
В последующие десять лет после покорения мусульманских эмиратов Испании Альмохады завоевали территории Алжира, Туниса и западную часть Триполитании (то есть западную половину современной Ливии). Покорение этих земель представляло собой длинную серию непродолжительных войн против местных «царьков» и кочевых племен, отстаивающих зону своих кочевок и право на независимость.
После всех этих побед полководец Абд аль — Мумин ибн Али аль — Куми присвоил себе «чистый» титул халифа, который у него никто не оспаривал. Так в истории арабского мира Средневековья появилось новое государство — халифат династии Альмохадов — просуществовавшее немногим более столетия, до 1269 года.
Король — рыцарь, он же император немецкой Священной Римской империи, так и не дошедший до Святой земли
Фридрих I Барбаросса со своими сыновьями королем Генрихом IV и герцогом Фридрихом V. Миниатюра из «Хроники Гвельфов». XII в.
Дата рождения Фридриха I Барбароссы неизвестна даже приблизительно. Свое прозвище Фридрих получил за цвет бороды. Германским королем Фридрих Барбаросса стал в 1125 году. Только после этой даты у его биографов и историков появилась возможность проследить жизненный путь венценосного завоевателя.
Барбаросса создал многочисленную для своего времени европейскую армию, главной силой которой являлась тяжелая, закованная в стальные доспехи рыцарская конница, и усовершенствовал ее организацию. Он признан классиком военного искусства Средневековья. Германское рыцарство при нем стало для многих других национальных рыцарских организаций в Европе примером для подражания.
Подготовка немецкого рыцаря, равно как и всех других европейских, начиналась с детства. Служба пажом или оруженосцем у сеньора в течение 10–12 лет являлась для будущего рыцаря лучшей практической школой. После окончания срока такой службы производилось торжественное посвящение в рыцари.
Фридрих Барбаросса, равно как и другие воинственные монархи европейского Средневековья, требовал от немецких рыцарей совершенного владения всеми семью рыцарскими искусствами. Такими являлись: верховая езда, плавание, стрельба из лука, кулачный бой, соколиная охота, игра в шахматы и сложение стихов.
Сам германский король, а вместе с ним и его немецкие рыцари совершенствовали свое боевое искусство в постоянных междоусобных феодальных войнах. Кроме войн, достойным для себя занятием рыцари считали только охоту и турниры, к которым Фридрих Барбаросса питал особую страсть.
Фридрих Барбаросса свято придерживался феодального права на звание рыцаря. По его указу право на рыцарский поединок со всеми его атрибутами имел лишь тот, кто был рыцарем по происхождению. Перевязь, рыцарский пояс и золотые шпоры мог носить только рыцарь. Эти предметы являлись излюбленными наградами немецких рыцарей, которыми их поощрял король.
В 1152 году Фридрих I Барбаросса стал императором Священной Римской империи, в которую входили многочисленные германские государства и современная Австрия, игравшая в империи главную роль. К тому времени Фридрих Краснобородый всеми доступными мерами, и в первую очередь военными, укрепил королевскую власть на немецкой земле.
Став императором, монарх Германии начал проводить агрессивную, завоевательную политику, отвечающую интересам немецких феодалов. Он стремился подчинить своей власти богатые ломбардские города — государства Северной Италии.
Венценосный полководец совершил пять завоевательных походов в Северную Италию: в 1154–1155, 1158–1162, 1163–1164, 1166–1168 и 1174–1178 годах. Все эти походы стали своеобразной живой историей жизни императора — завоевателя, мечтавшего и стремившегося присоединить к своим огромным владениям еще и немалую часть соседней Италии. Конечной целью этих походов Барбаросса видел коронование себя в Вечном городе — папском Риме — императорской короной.
Во время первых завоевательных походов император Фридрих I Барбаросса сумел подчинить Священной Римской империи многие города — государства Ломбардии, которые или откупились от германцев, или при взятии их штурмом подвергались полному разграблению.
Однако в 1167 году 16 ломбардских городов объединились в Ломбардскую лигу, соединили свои воинские силы и выступили против Барбароссы. Лигу поддержали Республика Венеция и римский папа, который никак не мог подчинить себе своевольного правителя Священной Римской империи.
Последний, пятый, поход императора Фридриха I в Северную Италию начался в 1174 году. Во главе большой для той эпохи 8–тысячной немецкой рыцарской армии он перешел Альпийские горы и, вторгшись в Ломбардию, захватил и разграбил город Сузы. Но более сильный, хорошо укрепленный город Александрию рыцарям сразу взять не удалось, и они его осадили.
При виде общей опасности отряды Ломбардской лиги объединились в единое войско, которое могло отсечь императорскую армию от ее главной тыловой базы — города Павии. В такой непростой для него ситуации Фридрих Барбаросса был вынужден в 1175 году заключить с Лигой перемирие, которое он использовал для подготовки к следующей войне на земле Ломбардии.
Однако когда Краснобородый возобновил войну против итальянцев, от наступательных действий ему вначале пришлось отказаться. Причина состояла в том, что один из его вассалов — правитель Саксонии и Тюрингии — неожиданно отказался от участия в войне в Ломбардии. До весны 1176 года императору пришлось отсиживаться в Павии в ожидании подкреплений. Тяжелой рыцарской кавалерии из различных мест Германии предстояло проделать длинный и утомительный поход.
Весной Фридрих I во главе своего рыцарского войска выступил из Павии и у города Комо соединился с отрядами немецких рыцарей под командованием епископов Магдебургского и Кельнского. К Барбароссе присоединилось и вооруженное ополчение города Комо, рассчитывавшее на богатую добычу в соседней Ломбардии.
Дальше армия императора двинулась по направлению к Ларго — ди — Маджиоре на соединение с ополчением города Павии и теми немецкими рыцарскими отрядами, которые были уже на подходе. До этого венценосный завоеватель тщательно избегал встреч с противником, хорошо зная соотношение сил в войне.
Войско Ломбардской лиги выступило навстречу армии германского рыцарства. Костяк ломбардского войска составляли миланское городское пешее ополчение и конные рыцари Милана. Союзниками миланцев стали городские ополчения Брешии, Лоди, Вероны, Пиаченцы и Верчелли. Профессиональных военных наемников в этом войске было совсем немного.
Решающее сражение между армиями Священной Римской империи и Ломбардской лиги состоялось 29 мая 1176 года близ города Леньяно. Эта битва примечательна тем, что в ней столкнулись пешее городское ополчение и конное рыцарское войско.
Ломбардцы хорошо приготовились к встрече с противником. Миланцы и их союзники устроили на дороге в Комо укрепленный полевой лагерь, обнесли его неглубоким рвом. В лагере расположилось городское ополчение. Миланские рыцари выстроились для боя впереди лагеря. Рыцари из Брешии (так называемая «дружина смерти») укрылись за крепостными стенами города Леньяно.
Подойдя к позиции ломбардцев, Фридрих Барбаросса послал в атаку на миланских рыцарей около 3,5 тысячи немецких рыцарей. Германцы опрокинули итальянских рыцарей: часть из них укрылась в лагере, а часть нашла спасение в Леньяно. Императору и его военачальникам стало казаться, что сражение почти выиграно и победа близка.
Миланская пехота оказалась более стойкой по сравнению со своими соотечественниками — рыцарями. Германское войско, оказавшись перед неприятельским лагерем, столкнулось с сомкнутыми рядами итальянской пехоты, которая укрылась щитами и ощетинилась лесом пик. За спинами пеших ополченцев стояли «каррочио» — тяжелые повозки с водруженными на них знаменами. На «каррочио» находились дароносицы со «священными дарами» в виде хлеба и вина и стояли священники, призывавшие воинов биться храбро и стойко.
Немецкие рыцари безуспешно пытались прорвать ряды ломбардской пехоты. Внимание Фридриха Барбароссы оказалось прикованным к штурму вражеского лагеря. Он бросил в бой все свои резервные отряды и теперь с нетерпением ожидал победного исхода битвы. Уверенный в собственных силах, император самонадеянно не побеспокоился о боевом охранении.
Рыцарская «дружина смерти» города Брешии, в рядах которой оказалась и часть миланских рыцарей — беглецов, незаметно для противника вышла из крепости Леньяно. Брешианские рыцари, число которых было не так уж велико, внезапно атаковали левый фланг императорского войска и опрокинули его. Одновременно миланская пехота пошла в контратаку.
Пешее ополчение Ломбардской лиги наголову разгромило в тот день рыцарей Барбароссы, и только отсутствие у миланцев и их союзников достаточного числа конных воинов спасло бежавшим захватчикам жизни. Сам Фридрих I Барбаросса был сбит с лошади, потерял свое императорское знамя и щит и еле спасся от преследователей.
Правителю Священной Римской империи пришлось фактически капитулировать перед Ломбардской лигой. Он восстановил самоуправление подвластных империи ломбардских городов и отказался от права назначать в них чиновников. Римскому папе Фридрих Барбаросса возвратил все захваченные у него земельные владения. Однако от этого воинственность Краснобородого меньшей не стала.
В мировой истории 1189 год ознаменовался началом Третьего крестового похода в Святую землю. Его возглавили три самых крупных европейских монарха — император Священной Римской империи Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце. Все они имели собственные войска и постоянно враждовали между собой, претендуя на главное командование и славу победителя.
Первоначально численность участников Третьего крестового похода достигала почти 100 тысяч человек. Но по пути в Палестину крестоносная армия Краснобородого понесла большие потери в частых стычках с мусульманскими войсками султана Саладина (Салах — ад — Дина). Фридрих I Барбаросса вел свои войска через территорию Византийской империи по суше (французские и английские крестоносцы держали путь в Палестину по морю) — дорога эта была разведана еще в Первый и Второй крестовые походы. Поход же через Малую Азию проходил с отражением постоянных нападений легкой арабской конницы.
Однако дойти до Святой земли Барбароссе не довелось. Переправляясь через реку Салеф, император — полководец утонул.
Царь — полководец кхмерского государства Ангкор, разгромивший воинственную чамскую Тьямпу «на воде» и покоривший ее
Джаяварман VII. Скульптура конца XII в.
Длительная война между двумя средневековыми государствами в Юго — Восточной Азии имела давнюю историю. Стороны в течение долгих десятилетий воевали между собой, опустошая земли соседа.
После непродолжительной мирной передышки война между Ангкором и Тьямпой возобновилась в 1167 году и длилась непрерывно до 1191 года, до полной победы одной из сторон и исчезновения с политической карты мира эпохи азиатского Средневековья другого государства.
События в войне первоначально развивались с большим успехом для чамской (Тьямпы) армии. Ее очередное вторжение на территорию кхмерского королевства стало победным благодаря одному важному обстоятельству — чамы имели конных арбалетчиков. Их противник такого рода войск еще не имел.
Эффективность их действий на войне среди рисовых полей и в джунглях была поразительной. Конные отряды стрелков из дальнобойных арбалетов появлялись в самых неожиданных для кхмерских воинов местах, и те не могли отбиться от врага, пуская в них легкие бамбуковые стрелы. В таких случаях чамские арбалетчики старались держать дистанцию боя, чтобы вражеские стрелы до них не долетали.
В 1177 году войска Тьямы подступили к неприятельской столице Ангкору. Кхмеры не сумели ее защитить и отступили. Их войско рассеялось по стране. Огромный город, украшенный величественными храмами и дворцами, стал добычей неприятеля. Чамы опустошали Ангкор несколько дней, разрушив в нем немало зданий и памятников архитектуры. Обремененные награбленным имуществом, победители возвратились в свои пределы.
Отчаяние кхмерского народа после разграбления их священной столицы было велико. Однако взошедший на престол в том же году Джаяварман VII сделал все, чтобы восстановить численность и боеспособность армии кхмеров. Он усилил и морские, и речные силы своего государства, построив немало судов. Результат такой деятельности сказался уже в следующем, 1178 году.
В том году огромная корабельная (лодочная) флотилия Тьямпы начала большой поход против государства кхмеров (современной Камбоджи — Кампучии). Царь — полководец Джаяварман VII решил дать врагу достойный отпор, призвав в свои войска большую часть способного воевать населения. Немалая часть войска ангкорцев была посажена на речные суда (лодки), став и гребцами, и «морскими солдатами».
История не сохранила точных сведений о грандиозном «сражении на воде». Оно состоялось, по одним сведениям, в море близ устья реки Меконг, по другим — на самой широкой и полноводной реке, по третьим — на просторном озере Тонлесап. Но достоверно одно — что такая битва двух многотысячных армий на судах (лодках) действительно имела место.
Битва началась взамными атаками авангардов флотилий. Противники поражали друг друга из луков и арбалетов, метали бамбуковые копья, с отчаянной решимостью шли на абродаж и топили вражеские суда. Наиболее отчаянные воины перескакивали с борта на борт и старались ценой своей жизни пробить днище вражеской лодки. Людей тонуло, наверно, не меньше, чем пало от стрел и метательных копий.
В тот день победа морского войска Ангкора оказалась и полной, и впечатляющей. Спастись бегством смогли только жалкие остатки чамского флота. Царь Джаяварман VII мог торжествовать: он верно предвидел ход войны и потому сделал ставку на «лодочное» войско.
После баталии на воде, когда остатки разгромленных войск Тьямпы бежали из Ангкора, Джаяварман VII занялся наведением должного порядка в собственной стране, которой грозила внутренная анархия. Венценосец повел одушевленную победой армию на своего мятежного вассала — государство Мальянг на территории современной кампучийской провинции Баттамбаг. Мятежники — сепаратисты были разгромлены.
В то же время царь сделал бесценное приобретение для будущих наследников его престола. Он принял на службу беглого чамского князя и военачальника Шри Видьянанду, который прекрасно знал и земли Тьямпы, и дороги в ней, и состояние ее армии. Джаяварман VII приблизил к себе беглеца, сделав его в кхмерской армии своим доверенным лицом.
В ходе продолжавшейся войны, в 1191 году, именно чамский беглый аристократ помог государю — полководцу Ангкора покорить враждебную ему Тьямпу. Тот после военного разгрома давнего противника распространил свою царскую власть по долине реки Меконг на север (вплоть до современной столицы Лаоса города Вьентьяна).
На юге хорошо организованные войска кхмеров в завоевательном походе дошли до перешейка Кра и оказались на подступах к территории современной Малайзии. И в том, и в другом случае в походах царских войск участвовали огромные флотилии речных и мореходных судов с воинами на борту.
Джаяварман VII оказался не только талантливым полководцем, но и мудрым государем. Он построил 900–километровую дорогу в джунглях с удивительным для истории Средневековья названием — «Дорога дружбы» — между победителем Ангкором и побежденной Тьямпой. Однако после такого шага вековая враждебность между соседями не ушла в прошлое.
Победа над воинственными чамами позволила кхмерам возродить разрушенные в ходе длительной войны ирригационные системы и водохранилища, проложить немало торговых дорог. Начался экономический расцвет государства Ангкор.
Кхмерский царь Джаяварман VII, памятуя о страшном погроме своей столицы, сильно укрепил город Ангкор. Благодаря труду десятков тысяч людей были возведены из камня новые крепостные 8–метровые стены. Их общая протяженность составила 30 километров. Перед стенами землекопы вырыли стометровой ширины глубокий ров, который первым же муссонным ливнем был наполнен водой.
Маркиз, ставший «Спасителем Иерусалимского королевства», защитивший от сарацин Тир и захвативший у них Аккру
Конрад Монферратский. Художник Ф.Э. Пико. XIX в.
Рыцарствующий аристократ с полководческим дарованием, которому суждено было стать в истории героем Третьего крестового похода, происходил родом из немецко — итальянской семьи правителя Монферрата, маленького феодального владения в Северной Италии. Го д рождения его неизвестен даже приблизительно. Маркизы Монферратские, умевшие быть и тонкими дипломатами, и людьми военными, занимали видное положение в Священной Римской империи.
Несколько поколений аристократов участвовало в Крестовых походах в Святую землю. Отец Конрада, маркиз Вильгельм, много лет провел в Иерусалиме. Брат, тоже Вильгельм, по прозвищу «Длинный меч», был первым мужем королевы Сибиллы Иерусалимской.
Прежде чем сам Конрад Монферратский отправился в Палестину, он успел завоевать себе авторитет удачливого и храброго военачальника. Но воевавшие под его знаменами рыцари знали, что их предводитель кроме большой физической силы отличается еще и большим коварством.
Конрад с юности мечтал о королевской короне, считая, что маркизская ему «не по голове». Но стать венценосным монархом в Италии он просто не мог. А вот в Святой земле мог. И он отправился туда по суше, через Византию. Маркиз Монферратский несколько лет провел в Константинополе, будучи наемником у византийского императора. Ему даже предлагали пост главнокомандующего, но он от него не без гордости отказался.
В 1187 году Конрад во главе небольшого отряда рыцарей отплыл в Святую землю. В то время положение там крестоносцев выглядело катастрофическим: в их руках оставались только города Иерусалим, Тир, Аскалон и Триполи. Предводитель арабов полководец Саладин осенью того же года захватил Иерусалим и осадил приморскую крепость Тир. Положение его защитников было уже отчаянным.
Вот в эти — то дни к Тиру подошла эскадра маркиза Конрада Монферратского. Тот высадился на берег с десятком европейских рыцарей и сотней рыцарей — византийцев. Прибывшие бесстрашно ринулись в бой с мусульманами и прорвали осадное кольцо. Защитники города, видевшие все это с высоты стен, с большим восторгом открыли крепостные ворота перед героем — крестоносцем.
Деятельный и энергичный маркиз возглавил оборону Тира. Были восстановлены разрушенные крепостные укрепления, углублен ров. И самое главное — были успешно отбиты все штурмы с большими потерями для сарацинских войск. Теперь все христиане Святой земли славили Конрада Монферратского как своего защитника и спасителя.
Саладин, отчаявшись в попытке взять крепостной Тир, попытался было обменять отца Конрада — маркиза Вильгельма Монферратского, взятого в плен в битве при Хаттине, на сдачу города. При этом сыну пленника предлагались почетные условия и богатые владения в Сирии. В противном случае военнопленному аристократу грозила смерть. Но Конрад ответил парламентерам, что ради спасения родного отца он не станет предателем и изменником дела воинов креста.
Тогда Саладин предпринял еще один яростный штурм города большими силами. Генеральный штурм арабского войска тирцы отразили с прежним успехом. Саладин был вынужден отступить от Тира. Вот тогда — то Конрада Монферратского и прозвали «Спасителем Иерусалимского королевства».
Вскоре иерусалимский король Гвидо Лузиньян, находившийся в плену после разгрома при Хаттине, купил себе свободу у Саладина тем, что сдал ему город Аскалон. Когда монарх крестоносцев с королевой Сибиллой попытались найти приют за крепостными стенами Тира, то Конрад не открыл им городские ворота. Рыцари и горожане осыпали с высоты крепостных стен своего монарха насмешками и закидали навозом.
В 1190 году отряды рыцарей — крестоносцев — английских, французских, германских, фламандских, итальянских и датских — осадили сирийскую крепость Аккру. Саладин стал оказывать помощь осажденному мусульманскому гарнизону, и осада затянулась.
Тогда крестоносцы решили обратиться к правящему Тиром маркизу Монферратскому за помощью. Полководческий авторитет того был очень высок. Эту миссию успешно выполнил маркграф Людовик Тюренгенский. Не теряя времени, Конрад со своими отрядами двинулся к Аккре берегом моря.
По пути он встретил остатки войска немецких крестоносцев, которые под ударами арабов отступали во главе с сыном трагически погибшего императора Священной Римской империи Фридриха Барбароссы. Германцы, ведомые герцогом Швабским, были деморализованы, но Конраду удалось вдохнуть в них прежний боевой дух.
7 октября войско маркиза Монферратского прибыло в осадный лагерь под Аккрой. Меньше всего прибывшим обрадовался иерусалимский король Гвидо Лузиньян: он знал, что маркиз Конрад охотится за его короной.
Действительно, маркиз вскоре объявил на нее свои права. Он сообщил, что женится на Елизавете, младшей сестре королевы Сибиллы, которая в январе 1191 года умерла от заразной болезни. Конрада не смущало то, что он был уже женат на сестре византийского императора Исаака Ангела, а Елизавета тоже не была свободна, имея мужа барона Готфрида Туронского.
Совет баронов большинством голосов постановил, что маркиз Конрад Монферратский является «единственным, кто мужеством, мудростью и политическим искусством» может спасти Иерусалимское королевство. Но те же бароны приняли компромиссное решение: венценосным монархом до конца жизни остается Гвидо Лузиньян, а маркиз ему наследует, владея пока Тиром, Сидоном и Бейрутом.
Уже после явного краха Третьего крестового похода его участники решили незамедлительно передать королевскую корону Конраду Монферратскому. Но тот ее так и не получил: через несколько дней после прибытия в Тир гонца с этим известием он был убит. Маркиз стал жертвой, говоря языком наших дней, террористического акта.
28 апреля 1192 года Конрад ехал верхом в сопровождении личной охраны по одной из улиц Тира. Внезапно двое бедно одетых людей набросились на него и закололи кинжалами. Одного из покушавшихся стража убила на месте, второй же успел скрыться в ближайшей церкви, где попросил убежища, которое ему было дано.
Когда по городу прошел слух, что маркиз остался жив, хотя и получил несколько ранений, второй убийца, тайно покинув церковь, сумел проникнуть в его дом и там добил свою жертву. После этого он умер под самыми изощренными пытками, не сказав ни слова.
Убийцами «Спасителя Иерусалимского королевства», одного из героев Крестовых походов, оказались асасины, фанатичные подданные Старца Горы, едва ли не самого первого создателя террористического сообщества, преследовавшего в своих действиях политические и иные цели.
Самурайский полководец клана Минамото, победитель в войне «Тайра», основавший в Японии первую династию сегунов
Минамото Еретимо
В XII веке на Японских островах не прекращалась кровопролитная и непримиримая война между самурайскими кланами Фудзивара, Тайра и Минамото. Императоры Страны восходящего солнца порой являлись только наминальными правителями, а реально за них правили регенты — диктаторы, сперва клана Фудзивара, а потом клана Минамото.
Япония в том столетии пережила ряд кровопролитных и крайне ожесточенных феодальных войн. Девять лет воевали между собой враждующие самурайские кланы: вначале — Абэ и Минамото, потом — Киевара и Минамото.
В 1156 году прошла война под названием «Хогэнноран». Поводом для нее стал спор за отцовский престол между двумя братьями — принцами Госиракавой и Сутоку. Первый победил при помощи воинов — самураев клана Тайру и стал императором Госиракавой I. Он отправил проигравшего войну брата в ссылку на отдаленный остров.
Вскоре клан Минамото потерпел жестокое поражение от клана Тайра в ходе самурайской войны под названием «Хейдзи». Минамото долгое время собирался с силами, чтобы взять реванш у клана, который захватил власть в стране.
Решающая схватка между Минамото и Тайра вылилась в войну 1180–1184 годов. В ходе ее дружины самураев множество раз нападали друг на друга. Речь при этом шла только о безжалостном истреблении врага. В битвах сходились на суше клановые войска, а на море — самурайские флотилии.
В те годы клан Минамото во главе с воинственным предводителем Минамото Еретимо, ставшим в эпоху самурайства одним из самых прославленных полководцев, выступил против правящего клана Тайра. Во главе его стоял известный японский диктатор Средневековья Тайра Киемори, тоже наделенный полководческими достоинствами.
Война, битвы, стычки самурайского воинства носили ожесточенный характер. Пленных в них, как правило, не брали, да и побеждаемые в плен стремились не сдаваться. Победная чаша весов в пятилетней войне сперва клонилась на сторону более многочисленных самураев клана Тайра, который к тому же использовал «административный ресурс», поскольку Тайра Киемори являлся первым лицом в императорском окружении.
Однако в ходе войны от Тайра отошел ряд крупных феодалов (князей), каждый из которых имел немалые отряды самураев. Они были недовольны самоуверенным диктаторским правлением клана и потому встали на сторону клана Минамото. Войско того стало заметно увеличиваться численно.
Войска Тайра стали терпеть серьезные поражения: как полководец, японский диктатор заметно уступал стратегу Минамото Еретимо, имевшему к тому же немало талантливых самурайских военачальников. В 1183 году отряды Тайра были силой оружия изгнаны из столичного города Киото, в котором во время любых военных потрясений возвышался неприкасаемый императорский дворец.
Вскоре Минамото Еретимо проздновал еще одну большу победу самурайской армии клана и ее союзников. Войска клана Тайра проиграли важную в ходе войне битву при Ясиме на острове Сикоку. После этого стало ясно, что война идет к концу и все должно решиться в генеральном сражении, к которому стороны готовились самым тщательным образом, предвидя кровавую развязку затянувшегося противостояния.
Решающее сражение между двумя кровными врагами состоялось в последний год войны. В проливе Симоносеки, который соединяет Корейский пролив с Внутренним Японским морем, прошла бескомпромиссная морская битва двух огромных флотилий. Одновременно на морском берегу сразились две сухопутные армии. Об отступлении ни на море, ни на суше ни одна из сторон не помышляла, поскольку за попытку к бегству воин или моряк (не самурай) сразу же мог лишиться головы.
Силами клана Минамото в той битве командовал брат Еритимо — полководец Есицуно. Отличились в низвержении военного могущества клана Тайра и другой брат Еретимо — Есие, и кузен Есинака. Действовали же они на берегах и водах Симоносекского пролива по замыслам кланового военного вождя.
Из войск клана Тайра спастись не удалось практически ни одному человеку. Раненые воины добивались победителями самым безжалостным образом. Подобных примеров мировая военная история, не только Средневековья, знает немного.
Еще несколько лет назад могущественный клан Тайра, диктовавший свою волю Стране восходящего солнца, физически перестал существовать по воле Минамото Еретимо. Таков был финал той действительно кровавой и беспощадной войны двух самурайских объединений — общин (кланов).
В 1185 году в Японии установилась диктатура самурайского полководца Минамото Еретимо. Но чтобы обезопасить себя, он приказал убить своих родных братьев Есицуно и Есио, кузена Есинако — победителей армии и флота клана Тайра в Симоносекском сражении. У диктатора были серьезные опасения, что они составляют заговор против главы клана, что, впрочем, было в японской истории делом не редким.
«Злодейское» убийство было сразу же приписано самураям клана Фудзивара, дружины которых также были истреблены. То есть это была еще одна «маленькая» клановая война. Так новоявленный японский диктатор устранил потенциально возможных в обозримом будущем соперников.
Минамото Еретимо вошел в историю Страны восходящего солнца как первый японский диктатор с титулом сегун, то есть великий полководец (главнокомандующий). Этот титул был дарован главе клана Минамото императором Госиракавой I, который наконец — то избавился от самоуверенного и непочтительного к его личности клана Тайра. Так Минамото Еретимо стал основателем первой династии сегунов Японии, просуществовавшей до 1333 года.
Египетский султан — полководец, сокрушивший Третий крестовый поход и отвоевавший Святую землю для себя
Саладин и Гвидо де Лузиньян после битвы при Хаттине в 1187 году
Саладин (в переводе с арабского его имя означает «честь веры») родился на земле современного Ирака. Его отец, курд по национальности, был старшим командиром в армии известного сирийского полководца Нур — эд — дина, который успешно боролся с крестоносцами.
В 1164 году Саладин, будучи уже правой рукой полководца Нур — эддина на войне, участвовал в освобождении Египта (вернее, части его) от крестоносцев. После смерти Нур — эд — дина его ученик Салах — ад — дин Юсуф ибн Аюб возглавил арабское войско и стал воевать с крестоносцами и их государствами в Святой земле — графством Эдесским, княжеством Антиохийским, королевством Иерусалимским, графством Триполи. Воевал он успешно.
Вместе со званием главнокомандующего мусульманской армии Салах — ад — дин получил власть над завоеванным арабами Египтом. В 1174 году он совершил государственный переворот и основал династию Аюбидов, став султаном.
Став властелином Египта, султан Салах — ад — дин поставил на ключевые посты в государстве своих родственников и близких, надежных друзей. Он усилил египетскую армию, сделав ее преимущественно арабской, и создал современный для того времени военный флот. После этого Саладин пошел войной на ближневосточные государства крестоносцев.
За двенадцать лет беспрерывных военных походов султан Салах — аддин покорил Сирию и Ирак и стал признанным военным лидером мусульманского мира. Теперь государства крестоносцев на Ближнем Востоке со всех сторон были окружены владениями египетского султана. Саладин поклялся изгнать «неверных» и объявил им священную войну.
В 1187 году 20–тысячная армия султана Египта вторглась в Палестину. Половину ее составляли конные лучники, вооруженные дальнобойными луками, стрелы которых способны были пробивать стальные рыцарские доспехи. Именно конные лучники первыми шли в атаку на европейцев и тучей каленых стрел расстраивали их ряды. Это позволяло египетскому султану выискивать наиболее слабые места в боевом построении противника. Затем в атаку шли конные воины, вооруженные саблями, которые начинали рукопашный бой. И только после этого в сражение посылались отряды пеших воинов, которым предстояло закончить разгром вражеского войска.
Саладин блестяще владел тактическими приемами ведения войн на арабском Востоке. Главный удар его конные лучники наносили по неприятельским флангам. Он умело применял и такой тактический прием, как заманивание крестоносцев с помощью притворного отступления в безводные, пустынные земли с целью истощить их силы, лишив источников воды.
4 июля 1187 года Салах — ад — дин неожиданно напал на войско крестоносцев близ Хаттина (у Тивериадского озера). В ходе непродолжительного боя мусульмане (европейцы называли их сарацинами) перебили или захватили в плен большую часть войска Иерусалимского королевства, численность которого составляла около 20 тысяч человек. Это сражение вошло в историю Крестовых походов под названием Хаттинского побоища, настолько велики оказались потери рыцарей из Иерусалима.
Среди попавших в плен оказался военачальник крестоносцев Гвидо (Ги) де Лузиньян, король иерусалимский, и остатки отряда «Верного Креста», который призван был вдохновлять христиан Ближнего Востока на борьбу с мусульманами. В плен были захвачены Великий магистр ордена тамплиеров и маркграф Монферратский. Пленных рыцарей полководец Салах — ад — дин или отпускал за богатый выкуп, или обменивал на своих пленных воинов.
После этой большой победы Саладин с боя взял несколько больших укрепленных палестинских городов, таких как Аккра и Яффа, и крепостей крестоносцев. Он оставил в них египетские гарнизоны и своих наместников.
После поражения при Хаттине крестоносцы некоторое время не отваживались сражаться с армией Салах — ад — дина на открытом пространстве, предпочитая держать оборону в крепостях. Рыцари обратились за помощью к римскому папе и монархам Европы и теперь ожидали начала Третьего крестового похода.
В сентябре 1187 года султан Салах — ад — дин осадил Иерусалим. История захвата европейцами священного города такова. Во время Первого крестового похода 7 июня 1099 года его осадили рыцари во главе с Готфридом Бульонским. 15 июля крепостные стены города были взяты штурмом, и в течение трех последующих дней в Иерусалиме продолжалась резня, в которой, по некоторым данным, погибло 70 тысяч мусульман.
Осада Иерусалима египетской армией длилась 14 дней, в ходе которых крестоносцы совершили несколько смелых вылазок на позиции сарацин. После напряженной осады мусульманское войско ворвалось в город, жители и гарнизон которого начали испытывать большие трудности с водой и продовольствием. Последний иерусалимский король Гвидо де Лузиньян вынужден был капитулировать перед султаном Египта.
Саладин восстановил в Иерусалиме власть мусульман, которую они потеряли в 1099 году. В отличие от крестоносцев, султан поступил со своими пленниками благородно. Он освободил поверженного иерусалимского короля Гвидо де Лузиньяна, предварительно взяв с него рыцарское слово, что тот никогда больше не будет поднимать оружие против мусульманского мира. Христианам было дано 40 дней на то, чтобы они покинули священный город.
Своими успешными действиями Салах — ад — дин свел до минимума завоевания европейского рыцарства во время Второго крестового похода 1147–1149 годов. При дворе папы римского забили тревогу и стали спешно готовиться к Третьему крестовому походу в Святую землю.
Он начался в 1189 году. Во главе его стояли английский король Ричард I Львиное Сердце, германский император Фридрих I Барбаросса и французский король Филипп II Август. Согласия между ними не было с самого начала военных действий против сарацин, и они все время враждовали между собой. Однако и на сей раз крестоносное европейское рыцарство было полно решимости освободить от мусульман Святую землю.
Отличительной чертой этого крестового похода стало то, что рыцарскую армию поддерживал со стороны Средиземного моря многочисленный военный флот. Поначалу крестоносцам сопутствовала удача. В 1190 году рыцари взяли важный город Конья (Иконий), но в ходе борьбы за него погиб (утонул) германский император Фридрих I Барбаросса, а его войско распалось.
В 1191 году англичане и французы после двухгодичной осады взяли древний портовый город Аккру (Аккон). В ее осаде и штурме участвовали отряды Гвидо де Лузиньяна — он нарушил клятву, данную египетскому султану, великодушно даровавшему иерусалимскому королю жизнь и свободу. После взятия Аккры французский король Филипп II Август, снискав славу победителя сарацин, отбыл на родину.
Встревоженный новым нашествием крестоносцев под предводительством трех монархов на Ближний Восток, султан Салах ад — дин вновь собрал большую египетскую армию. Он призвал под свои знамена всех, кто хотел сразиться с христианским воинством ради славы и военной добычи.
Тем временем английский король Ричард Львиное Сердце при содействии флота в 1191 году завоевал отпавший ранее от Византийской империи остров Кипр и пошел в Палестину. Но Саладин преградил войскам Ричарда путь на Иерусалим, уничтожив в его ближних и дальних окрестностях все запасы продовольствия, которыми могли воспользоваться крестоносцы.
Решающее сражение между армиями короля Англии и султана Египта состоялось 7 сентября 1191 года при Арсуфе. Войско крестоносцев заметно поредело после возвращения на родину большей части французских феодалов с их отрядами и немецких рыцарей. Согласно европейским источникам, армия Саладина насчитывала 300 тысяч человек, но эти цифры, скорее всего, сильно завышены. Но, во всяком случае, силы египетского правителя в битве при Арсуфе значительно превосходили силы европейцев.
Салах — ад — дин первым начал сражение. Он приказал своим конным лучникам атаковать выстроившегося для боя противника. Главный удар, как обычно, был нанесен сразу по флангам. Атака первоначально шла удачно — крестоносцы под яростным натиском сарацин подались назад. Однако ядро крестоносцев во главе с Ричардом Львиное Сердце стояло непоколебимо.
Арсуфская битва стала затягиваться. Султанская армия в беспрестанных атаках несла большие потери. Легковооруженным арабским всадникам было трудно сломить сомкнутый строй закованных в стальные доспехи рыцарей. Постепенно инициатива перешла к Ричарду, и в итоге сражение закончилось беспорядочным отступлением египетской армии, потерявшей в тот день 40 тысяч человек. Но и эти цифра считаются очень завышенными.
Война за обладание Святой землей, а вместе с ней и Третий крестовый поход, закончились тем, что египетский султан Салах — ад — дин и английский король Ричард Львиное Сердце во время их встречи в сентябре 1192 года заключили перемирие на три года. Фактически это соглашение оказалось мирным договором, действовавшим на протяжении многих лет.
За крестоносцами сохранялась прибрежная полоса от Тира до Яффы. Священный для христианского мира город Иерусалим остался за мусульманами. Паломникам и купцам — христианам разрешалось свободно посещать его, равно как и другие места Палестины, ставшей после завоевательных походов Саладина частью Египетского султаната. Иерусалимское королевство сохранилось на карте мира, но теперь его столицей был средиземноморский город — крепость Аккра.
Заключенное египетским султаном и английским королем мирное соглашение о Святой земле и священном городе было удивительно справедливым и равноправным для сторон. После этого Ричард I возвратился в Англию, не отказавшись от притязаний на Палестину. Однако его желаниям не суждено было сбыться, поскольку Четвертый крестовый поход, организованный римским папой Иннокентием III, начался только в 1202 году.
А Салах — ад — дин после подписания мирного соглашения с английским монархом вернулся в сирийскую столицу Дамаск, которую очень любил, поскольку с этим городом были связаны его детство и юность. Там он заразился желтой лихорадкой и 4 марта 1193 года умер.
Король Англии и Нормандии, предводитель Третьего крестового похода, прославившийся взятием крепости Аккра
Ричард I Львиное Сердце. Художник М.—Ж. Блондель. 1841 г.
Руководитель не только английского, но и европейского рыцарства король Англии и Нормандии Ричард I по прозвищу Львиное Сердце родился в 1157 году в Оксфорде, будучи сыном английского монарха Генриха II и Элеоноры Аквитанской. С малых лет мечтал о рыцарских подвигах и готовил себя к ним.
В 15 лет стал герцогом Аквитании, области на юге Франции, и участвовал вместе с братьями в мятеже против отца. Мятеж был подавлен вооруженной рукой. Генрих II отнесся к сыну милостиво, оставив ему герцогскую корону, поскольку видел в нем достойного наследника престола.
Ричард рано заслужил репутацию смелого военачальника и прекрасного организатора. В 1175–1185 годах он подавил «возмущения» подданных английской короны. Прославился тем, что в 1179 году сумел взять замок Тайбург в Сентоне, который считался неприступным. В 1183 году, когда умер старший брат, Ричард во внутрисемейной борьбе отстоял свои права на отцовскую корону.
Когда в 1189 году умер Генрих II, Ричард в 32 года стал королем Англии и Нормандии. Новый монарх своими королевскими обязанностями интересовался мало, проведя за десять последующих лет в Англии не более полугода. Рыцарствующий венценосец сразу же стал готовиться к походу в Святую землю.
История Третьего крестового похода такова. На призыв папы Климента III откликнулись три самых могущественных европейских правителя — Ричард I Львиное Сердце, германский император Фридрих I Барбаросса (Краснобородый) и французский король Филипп II. Все они были талантливыми и опытными полководцами, жаждавшими новых подвигов.
Но согласия между ними не было и не могло быть с самого начала военных действий. Три венценосца и в самой Европе враждавали между собой. Однако крестоносное рыцарство было полно решимости освободить от мусульман Святую землю и отвоевать у них Гроб Господень.
Ричард I едва не разорил свою Англию, продавая королевское имущество и силой собирая налоги, чтобы профинансировать свой поход. Английское рыцарство добиралось до Палестины морем, а это стоило больших денег, не говоря уже о прочих походных расходах.
Король Ричард I Львиное Сердце отплыл на Восток в 1190 году. Англичане решили перезимовать в Сицилии, но их жители встретили крестоносцев негостеприимно. Тогда Ричард захватил город Мессину и силой получил то, что ему не захотели предоставить по — христиански. Вместе с англичанами на Сицилию прибыли и французы. Два монарха провели зиму в ссорах и развлекались рыцарскими турнирами.
Ричард плыл на Восток за рыцарскими приключениями на красной галере с красными парусами. Весной 1191 года английские крестоносцы прибыли Кипр (отпавший ранее от Византийской империи). И киприоты приняли незваных гостей без должного восторга. Поэтому король Ричард потратил целый месяц на завоевание острова.
После того как он обвенчался с дочерью короля Санчо III Наваррского Беренике, английский монарх продал остров Кипр за 100 тысяч безентов ордену тамплиеров. Свое решение король — крестоносец объяснил тем, что у него не было воинов для несения гарнизонной службы в кипрских городах и крепостях.
Надо заметить, что с завоеванием плодородного острова Кипра с христианским греческим населением Ричард I поступил в тех условиях стратегически достаточно мудро. Остров стал для них надежной тыловой базой.
8 июня того же года англичане высадились на Святой земле, под стенами осажденной французами крепости Аккры, куда они прибыли прямо из Сицилии. К тому времени германского императора Фридриха I Барбароссы уже не было в живых. Из всего его немалого войска, которое шло в Святую землю из Константинополя по суше, до Аккры дошла под командованием короля Фридриха Швабского всего лишь одна тысяча немецких рыцарей креста.
Европейское рыцарство, собравшееся под Аккрой, признало Ричарда I своим предводителем. Он повел осаду крепости столь энергично, что ее гарнизон, выдержавший к тому времени двухлетнюю осаду крестоносцами, капитулировал. Сарацин (арабов), затворившихся в Аккре, устрашила быстрота подвигавшихся в неприятельском стане осадных работ, приближавших день неумолимого штурма.
Осажденные при этом хорошо знали, что при взятии Иерусалима крестоносцы не щадили никого. Однако сарацинский гарнизон Аккры открыл крепостные ворота и сдался на милость победителей. Милости к мусульманским воинам у Ричарда I Львиное Сердце не было — он приказал безжалостно истребить 2700 пленных.
Падение города — крепости Аккры позволило крестоносцам завоевать Средиземноморское побережье Палестины без боя. Гарнизоны Хайфы и Кесари сдали города без сопротивления.
Взятие Аккрской крепости прославило английского короля на Востоке. Одно его появление на поле брани приводило в панику мусульманских воинов. К концу Третьего крестового похода сарацины пугали его именем детей.
Он постоянно искал опасностей и военных приключений. На разведку и охоту отправлялся всегда в сопровождении небольшой свиты. Враги часто нападали на него. Несколько раз мусульмане едва не брали его в плен, как, например, в саду под Яффой, где король беспечно уснул.
После взятия Аккры разногласия между англичанами и французами достигли своего апогея. Король Филипп II Август, снискавший себе славу победителя сарацинов, возвратился домой. Вместе с ним отплыла и большая часть французских рыцарей — крестоносцев. Но теперь в крестоносном воинстве против Ричарда I стал конфликтовать самонадеянный маркграф Конрад Монферратский.
В августе 1191 года король Ричард I Львиное Сердце начал поход на Священный город. Путь шел через город Аскалон. Полководец вел вперед крестоносную армию, численность которой называется до 50 тысяч человек. Он сумел на время добиться подчинения себе разноплеменных графов и баронов.
Монарх Англии и Нормандии в том походе позаботился о многом. В его армии была организована даже прачечная служба, поскольку чистая одежда воинов помогала избегать распространения заразных болезней.
Ричард I вел войска первоначально вдоль берега моря, сопровождаемый флотом христиан. Ему важно было не утомить людей и лошадей, которым предстоял марш — бросок через пустынные и гористые палестинские земли к Иерусалиму. Обозов было взято с собой немного.
Арабская конница постоянно тревожила крестоносцев своими частыми нападениями. Однако дело до больших схваток пока не доходило. Причина крылась в том, что английский король запретил рыцарям ввязываться в стычки.
Чтобы обезопасить походную колонну от вражеских конных лучников, по бокам шли отряды арбалетчиков. Стрелы арбалетов летели дальше стрел лучников, и конники армии египетского султана Салах — ад — Дина несли потери в людях и конях еще до начала перестрелки.
Султан Саладин понял, насколько серьезен его новый противник. Он решил преградить армии крестоносцев дорогу на Иерусалим и уничтожить в его дальних и ближних окрестностях все запасы продовольствия и фуража, которыми могло воспользоваться войско христиан.
Решающее сражение состоялось 7 сентября 1191 года при Арсуфе, на морском побережье. Согласно сильно завышенным в источниках сведениям, армия Салах — ад — Дина состояла из 300 тысяч воинов. Но в любом случае силы мусульман значительно превосходили силы христиан.
Первоначально тучи стрел конных лучников заставили крестоносцев податься назад, поскольку арбалетчики не успевали отвечать на метание стрел арабами из дальнобойных луков. Однако ядро армии рыцарей креста — англичане во главе с королем — устояло на позиции.
Для султана Саладина затяжка сражения грозила бедой. Его многотысячная конница несла большие потери в бесплодных конных наскоках и постепенно теряла атакующий пыл. Постепенно инициатива в битве перешла к Ричарду Львиное Сердце. По сигналу его войска перешли в общую контратаку. Сарацины в беспорядке отступили от Арсуфа.
Огромная египетская армия потеряла в сражении, по одним сведениям, — 40 тысяч человек, а по другим, более достоверным сведениям, — всего 7 тысяч воинов. Потери крестоносцев составили всего 700 человек.
Ричард в одном из эпизодов сражения выехал вперед из рыцарских рядов с копьем в руке и бросил вызов всему мусульманскому войску. Но никто не выехал на поединок с ним. С застрявшими в кольчуге стрелами, похожий из — за этого на ежа, Ричард вернулся в свой стан.
После дела при Арсуфе египетский султан больше не стремился сразиться с христианами в чистом поле. Он стал применять тактику выжженной земли: уничтожались все посевы и пастбища, отравлялась вода в колодцах, портились другие источники воды. Такие походные невзгоды привели к тому, что в христианском войске вновь вспыхнули распри.
Король Ричард I понял, что дальнейшее движение на Иерусалим и осада города — крепости может стать гибелью для его крестоносцев. И он приказал с полпути повернуть назад, к берегу Средиземного моря, к крепостям и рыцарским замкам.
Третий крестовый поход закончился тем, что король и султан Салах — ад — Дин заключили между собой в сентябре 1192 года перемирие на три года. Перемирие оказалось на деле миром, который действовал на протяжении долгих лет, справедливым и равноправным для сторон.
Иерусалимское королевство сохранилось на карте мира, но теперь оно занимало узкую полоску средиземноморского побережья от Тира до Яффы. Египетский султан открыл Священный город для свободного посещения паломниками и купцами — христианами.
После этого король Ричард I Львиное Сердце с огромными трудностями возвратился в Англию. Его корабль потерпел крушение у берегов Венеции, и рыцарствующий монарх оказался в плену у герцога Леопольда Баварского. Ричард был отпущен из плена в феврале 1194 года после того, как Англия заплатила за него огромный выкуп в 150 тысяч марок.
В Англии Ричард I повторно короновался, чтобы подтвердить свой титул. После этого король отправился в Нормандию, где воевал пять лет. Он вошел во французскую историю тем, что соорудил на одном из островов реки Сены мощную крепость Шато Гойар, показав при этом высокое искусство фортификатора.
Ричард Львиное Сердце умер в апреле 1199 года в возрасте сорок одного года. В одной из стычек при осаде замка Шалю мятежного виконта Эмара Лиможского он был ранен арбалетной стрелой в плечо. Рана была не смертельной, но несвоевременная и плохо проведенная операция привела к заражению крови.
Султан афганского города Газни, совершивший мусульманское завоевание Северной Индии и основавший державу Гуридов
Настоящее имя мусульманского правителя, завоевавшего в самом конце XII столетия почти всю Северную Индию, Мухаммеда Гури, было Муизз ад — дин Мухаммед ибн Сам. В истории он известен еще и как Мухаммед Горский. Его столицей был город Газни на территории современного Афганистана.
Уже в самом начале своего правления Мухаммед сумел заметно усилить доставшуюся ему в наследство армию, в своей массе конную и способную совершать быстрые переходы. Воины набирались им из любых кочевых племен и народов на одном непременном условии — полном повиновении повелителю не только на войне, но и в дни мира.
По традиции своих предшественников, новый правитель Газни обратил завоевательные устремления на богатого и слабого в военном отношении соседа — Северную Индию. Она была расколота на множество небольших государств, правители которых — раджи — вели между собой постоянные войны. Об их коалиционном единстве говорить не приходилось.
Первый Индийский поход Мухаммед Горский совершил в 1175 году. Он сумел победить правителей Пенджаба из династии Газневидов. Эта победа окрылила способного завоевателя и дала ему огромную военную добычу. Богатые трофеи привлекли в армию султана Газни много конных воинов из кочевых племен, исповедовавших ислам.
Однако когда в 1178 году армия Мухаммеда вторглась в Гуджарат, она потерпела там полное поражение. Местный раджа тактически грамотно выбрал поле битвы и не позволил мусульманской коннице маневрировать на нем. Лишенная «скорости хода» степная конница попала под удар гуджаратцев и была разбита.
Гуджаратское поражение многому научило Мухаммеда Гури. Он решил прежде всего позаботиться о собственных тылах и только после этого продолжить походы на земли Северной Индии. Это был верный подход к началу будущих завоеваний.
Правитель Газни долго, с 1179 по 1191 год, занимался объединением обширного Пенджаба под своей властью. Делалось им это вооруженной рукой. С укрощением последнего пенджабского князька началась подготовка вторжения в манящие своим богатством владения индийских правителей.
Мусульманский полководец, учтя опыт похода в Гуджарат, действовал на этот раз осторожно и планомерно. Для начала он захватил большой город Пешевар — в 1179 году. Обладание им давало контроль над торговыми путями. Теперь можно было оказывать «экономическое давление» на многих своих противников, армии которых создавались преимущественно из наемников.
Затем афганский правитель провел завоевательную операцию против правителя Лахора и покорил эту область в 1186 году.
После этого газнийские войска под личным командованием султана Мухаммеда совершили в 1187–1191 годах несколько удачных походов по территории верхнего течения реки Инд, неизменно возвращаясь домой с минимальными потерями в людях и с богатой военной добычей. Самую ценную часть ее составляли сокровища индусских храмов.
Однако большой поход Мухаммеда Гури за пределы Пенджаба на север Индии вновь обернулся для него серьезным поражением. В 1191 году мусульманская армия направила своих коней на Тханешвар. Но путь ей преградило заблаговременно собранное сильное войско делийского правителя Притви — раджи.
По явно преувеличенным данным, против газнийцев в битве под Тараином (или при Сурсути) сражалось до 200 тысяч (!) всадников и 300 боевых слонов. Но, вне всякого сомнения, такого невероятного даже для степных властелинов количества конницы делийский раджа иметь просто не мог.
Индийцы смогли в ходе битвы взять в кольцо вражескую армию и начать ее разгром. Слоны своим свирепым видом и запахом приводили в смятение коней пенджабцев, и они выходили из подчинения всадников. Индийские лучники оказались более многочисленными. Поражение мусульман оказалось полным. Сам Мухаммед Гури в тот день с трудом бежал с поля битвы, хотя и был тяжело ранен.
Вернувшись в Газни, он после выздоровления стал самым тщательным образом готовиться к новому походу на Тханешвар. Ему, по сути дела, пришлось создавать новую армию, на что он потратил немало средств из ранее взятой военной добычи. Султан — полководец знал, что в случае успеха дела его казна будет более чем полна.
Во время нового похода на Тханешвар в 1192 году состоялась вторая битва под тем же Тараином. На этот раз мусульманской армии противостояло коалиционное войско североиндийских правителей под начальством раджи Аджмира. Общая опасность сплотила их. Мухаммед Гури имел на поле брани 120 тысяч всадников и 10 тысяч конных лучников. Индийцы (в своем большинстве пешие) вновь превосходили неприятеля числом. О количестве участвовавших в битве боевых слонов сведений нет.
Битва шла с переменным успехом с восхода до захода солнца. Решающую роль в ней сыграли конные лучники — газнийцы, отличавшиеся и меткостью, и подвижностью. Под вечер армия раджпутов оказалась разгромленной, а ее главнокомандующий аджмирский раджа пленен. Правитель Газни приказал немедленно казнить его. Тараинская победа открывала завоевателям — мусульманам путь в дальние области Северной Индии.
Первым делом Мухаммед Гури разделался со своим победителем в первом Тараинском сражении — делийским раджой. Взяв город Дели приступом и основательно разграбив его, султан Муизз ад — дин Мухаммед ибн Сам с полководческим триумфом возвратился в свою столицу Газни.
Свою огромную армию в Индии он оставил на попечение способного военачальника, бывшего раба и верного человека Кутб — ад — Дина Айбака. Ему поручалось завоевание оставшихся североиндийских земель и доставка захваченных сокровищ в Газни.
Кутб — ад — Дин Айбак действовал смело и решительно. Конная мусульманская армия не знала поражений в столкновениях с индийскими войсками. Удачливый полководец султана Газни в 1194 году захватил богатый и многолюдный город Бенарес (современный Варанаси в Индии), успешно сражался с раджпутами в Гуджарате и в 1198–1199 годах овладел Бадауном и Канауджом.
Так Мухаммед Гури стал властелином почти всей Северной Индии. И правителем всей державы династии Гуридов, которая раскинулась на территории современных Афганистана, Пакистана и североиндийских штатов.
Лидер христианских монархов Пиренеев, разбивший армию мавров халифа из Альмохадов и ставший обладателем Новой Кастилии
Битва при Аларкосе — сражение, произошедшее 11 июля 1195 года между войсками кастильского короля Альфонса VIII и войсками Альмохадов под командованием Якуба аль — Мансура. Старинная миниатюра
Кастильским монархом Альфонс VIII стал в младенчестве. И когда он превратился в юношу с твердым характером, правившая за него много лет аристократия Кастилии, королевства на севере Испании, не пожелала расставаться с верховной властью. Поэтому начало «взрослого» правления короля — полководца было ознаменовано борьбой за трон родной Кастилии. С такой задачей юный венценосец справился более чем успешно. В те годы он и получил свой первый военный опыт.
После этого Альфонс VIII по давней традиции христианских испанских королей занялся войной с маврами — потомками арабских завоевателей Пиренейского полуострова. Цель таких «высоких» занятий оставалась прежней — изгнание воинственных мусульман — иноверцев из Европы.
Для начала последовал ряд успешных, но мало значимых для большой войны операций. Наконец, 11 июля 1195 года у Алкараса (или Аларкос, современный город Сьюдад — Реаль) состоялось крупное сражение армии мавров с объединенным войском христианских монархов Испании, которым командовал уже достаточно опытный король Альфонс VIII Кастильский.
В тот день арабский полководец Абу — Юсуф Якуб аль — Мансур праздновал большую победу. Его воины бились столь доблестно и бесстрашно, что только немногим христианам удалось бежать под защиту крепостных стен близкой Калатравы. Легкая конница мавров, состоявшая из отличных от природы наездников, господствовала на поле битвы.
По некоторым данным (скорее всего, преувеличенным), 30 тысяч испанских воинов сдались маврам в плен. Это свидетельствовало не сколько о силе мусульманских войск в Алкарасском сражении, сколько о слабости боевого духа объединенных испанских королевских армий.
Это поражение в большом сражении, в котором кастильский монарх лишился чуть ли не всей своей немалой армии, едва не стоило Альфонсу VIII трона. После страшного разгрома под Алкарасом в Кастилию дружно вторглись не только мусульманские войска с юга Испании, но и христианские соседи — короли Леона и Наварры.
Однако, к чести молодого венценосца с полководческим дарованием, все эти вражеские вторжения он отразил. Но это стоило ему огромного напряжения сил и больших денежных средств. В том противостоянии на свет появилась новая армия Кастильского королевства (основой ее было местное рыцарство), закаленная в боях и походах, бодрая настроем, готовая к новым военным испытаниям.
Прошло не так уж много времени, как Альфонс VIII вновь стал лидером христианских королей Испании в войнах против арабской (маврской) династии Альмохадов. Он со своими кастильцами и союзниками провел ряд наступательных операций, местами потеснив мавров на Пиренейском полуострове.
Однако испанские монархи понимали, что генеральное сражение для них еще впереди, поскольку воинские силы противной стороны были огромны. Мавры Испании постоянно «подпитывались» арабским воинством из близкого североафриканского Магриба (ныне Марокко, Алжир и Тунис). Альмохады, помня прежние победы, сумели хорошо подготовиться к такой битве.
Король Альфонс VIII Кастильский «свою» войну против мусульманского мира на Пиренеях, по сути дела, завершил победной битвой 16 июля 1212 года при Лас — Навас — де — Толоса. Сражение, по европейским меркам Средневековья, было действительно грандиозным и эпохальным.
На поле битвы сошлись огромные армии. С одной стороны сражалась армия халифа Мухаммеда ан — Насира, которая насчитывала, по сообщениям европейских хронистов того времени, 600 тысяч человек (цифра совершенно нереальная, фантастическая). Вне всякого соменения, силы мавров были велики и, вероятнее всего, превосходили силы христиан.
С другой стороны сражались союзные войска пяти христианских монархий Пиренейского полуострова — Кастилии, Леона, Арагона, Наварры и Португалии — под общим руководством короля Альфонса VIII Кастильского. Достаточно достоверных данных о численности его армии история не имеет.
Сражение с самого начала приобрело ожесточенный характер. В случае поражения христиан огромная, преимущественно конная армия мавров могла обрушиться на их королевства и опустошить. Поэтому воины — кастильцы, леонцы, арагонцы, наваррцы и португальцы — бились с мусульманами с высоким присутствием боевого духа.
В итоге сражения у Лас — Навас — де — Толоса армия халифа оказалась наголову разгромленной, а остаткам войск мавров пришлось спасаться бегством с поля брани. Хронисты напишут: «…немногие спаслись бегством». На этот раз испанское рыцарство в стальных доспехах доказало свое полное превосходство над легкой мусульманской конницей, для которой маневрирование по горной местности оказалось задачей непосильной.
Христиане победили не числом, а умением. К личной заслуге полководца Альфонса VIII Кастильского относится то, что для своих войск он нашел под Лас — Навас — де — Толоса «сильную» позицию: на поле брани многотысячной коннице мавров разгуляться было попросту негде.
Первым немаловажным следствием знаковой победы при Лас — Навас — де — Толоса стало значительное расширение Кастильского королевства. Оно стало обладателем всей центральной части современной Испании в бассейне реки Тахо, известной в истории как Новая Кастилия. Здесь находился тогда небольшой город Мадрид, нынешняя столица Испанского королевства.
Реванш за поражение семилетней давности под Алкарасом оказался более чем убедительным. В последующие два года жизни Альфонса VIII в руки христиан перешел ряд пограничных крепостей мавров в Андалузии, на юге современной Испании. Это были — Убеда, Баэса и другие.
С той поры мусульмане все реже стали совершать конные рейды на земли соседних к северу христианских королевств. Их правителям — эмирам из династии Альмохадов теперь приходилось решать все усложняющуюся проблему защиты собственных владений, которые под ударами противника неумолимо сокращались в размерах. В этом деле кастильцы часто задавали тон.
Следствием страшного поражения халифа Мухаммеда ан — Насира от короля Альфонса VIII Кастильского стало и то, что в альмохадских государствах (эмиратах) на Пиренеях начались серьезные внутренние разногласия, ослаблявшие их военную силу.
Величайший в истории человеческой цивилизации завоеватель, основатель и великий хан Монгольской державы
Чингисхан. Современная чеканка
Судьба Тэмуджина, или Темучина, складывалась очень трудно. Происходил он из знатной монгольской семьи, кочевавшей со своими стадами по берегам реки Онон на территории современной Монголии. Родился приблизительно около 1155 года. Когда ему было девять лет, во время степной междоусобицы был убит (отравлен) его отец Есугэйбахадур. Семье, которая лишилась своего защитника и почти всего скота, пришлось спасаться бегством с кочевий. Ей с большим трудом удалось перенести суровую зиму в лесистой местности.
Беды продолжали преследовать маленького монгола — новые враги из племени тайджиут напали на осиротевшую семью и увели Тэмуджина в плен, надев на него деревянный ошейник раба.
Однако он показал твердость своего характера, закаленного невзгодами детства. Сломав ошейник, Тэмуджин совершил дерзкий побег и возвратился к родному племени, которое не смогло защитить несколько лет назад его семью. Подросток стал ревностным воином: мало кто из его сородичей умел так ловко управлять степным конем и метко стрелять из лука, бросать на полном скаку аркан и рубиться саблей.
Но воинов его племени поражало в Тэмуджине другое — властность, стремление подчинить себе других. От тех, кто становился под его знамя, молодой монгольский военачальник требовал полного и беспрекословного повиновения его воле. Неповиновение же каралось только смертью. К ослушникам он был столь же беспощаден, как и к своим кровным врагам среди монголов. Тэмуджин довольно скоро сумел отомстить всем обидчикам его семьи.
Ему не исполнилось еще 20 лет, как он начал объединять вокруг себя монгольские роды, собрав под своим командованием небольшой отряд воинов. Это было очень трудное дело, поскольку монгольские племена постоянно вели между собой вооруженную борьбу, совершая набеги на соседние кочевья с целью завладения их стадами и захвата людей в рабство.
Степные роды, а потом и целые племена монголов Тэмуджин объединял вокруг себя силой, а иногда и с помощью дипломатии. Он женился на дочери одного из могущественных соседей, надеясь на поддержку в трудную минуту воинов тестя. Однако пока союзников и собственных воинов у молодого степного вождя набиралось мало, и ему приходилось терпеть неудачи.
Враждебное ему племя меркитов однажды совершило удачный набег на стоянку Тэмуджина и похитило его жену. Это было большим оскорблением достоинства монгольского военачальника. Он удвоил усилия по сбору вокруг себя кочевых родов и всего через год уже командовал значительным конным войском. С ним будущий Чингисхан нанес полное поражение многочисленному племени меркитов, истребив большую его часть и захватив их стада, освободив свою жену, познавшую участь пленницы.
Военные успехи Тэмуджина в войне против меркитов привлекли на его сторону другие монгольские племена. Теперь они безропотно отдавали военному вождю своих воинов. Его войско постоянно росло, расширялись и территории обширной монгольской степи, где теперь кочевники подчинялись его власти.
Тэмуджин неустанно вел войны с теми монгольскими племенами, которые отказывались признавать его верховную власть. При этом он отличался настойчивостью и жестокостью. Так, им было почти полностью истреблено племя татар (этим именем в Европе уже называли монголов, хотя как таковые татары были уничтожены Чингисханом в междоусобной войне).
Тэмуджин прекрасно владел тактикой войны в степях. Он внезапно нападал на соседние кочевые племена и неизбежно одерживал победу. Оставшимся в живых предлагал право выбора: или стать его союзником, или погибнуть.
Свое первое большое сражение вождь Тэмуджин провел в 1193 году в монгольских степях у Германии. Во главе 6 тысяч воинов он разбил 10–тысячное войско своего тестя Унг — хана, который стал перечить зятю. Ханским войском командовал военачальник Сангук, который, по всей видимости, был очень уверен в превосходстве вверенного ему племенного войска. И потому не побеспокоился ни о разведке, ни о боевом охранении. Тэмуджин застиг противника врасплох в горной теснине и нанес ему тяжелый урон.
К 1206 году Тэмуджин превратился в сильнейшего правителя в степях севернее Великой китайской стены. Тот год примечателен в его жизни тем, что на курултае (съезде) монгольских феодалов он был провозглашен «великим ханом» над всеми монгольскими племенами с титулом «Чингисхан» (от тюркского « тенгиз» — океан, море).
Под именем Чингисхана Тэмуджин вошел в мировую историю. Для степняков — монголов его титул звучал как «всеобщий повелитель», «настоящий повелитель», «драгоценный повелитель».
Первое, о чем позаботился великий хан, было монгольское войско. Чингисхан потребовал от предводителей племен, признавших его главенство, содержать постоянные военные отряды для защиты земель монголов с их кочевьями и для походов на соседей. У бывшего раба больше не было открытых врагов среди монгольских племен, и он стал готовиться к завоевательным войнам.
Для утверждения личной власти и подавления в стране любого недовольства Чингисхан создал конную гвардию численностью в 10 тысяч человек. В нее набирали из монгольских племен лучших воинов, и они пользовались в армии Чингисхана большими привилегиями. Гвардейцы были его телохранителями. Из их числа правитель Монгольского государства назначал военачальников в войска.
Армия Чингисхана строилась по десятичной системе: десятки, сотни, тысячи и тумены (они состояли из 10 тысяч воинов). Эти воинские подразделения являлись не только единицами учета. Сотня и тысяча могли исполнять самостоятельные боевые задачи. Тумен действовал на войне уже в тактическом звене.
По десятичной системе строилось и командование монгольской армии: десятник, сотник, тысячник, темник. На высшие должности — темников — Чингисхан назначал своих сыновей и представителей племенной знати из числа тех военачальников, которые делом доказали ему свою преданность и опытность в военном деле. В войске монголов поддерживалась строжайшая дисциплина по всей командной иерархической лестнице. Всякое нарушение жестоко каралось.
Главным родом войск в армии Чингисхана являлась тяжеловооруженная конница собственно монголов. Основным ее оружием были меч или сабля, пика и лук со стрелами. Первоначально монголы защищали в бою свою грудь и голову крепкими кожаными нагрудниками и шлемами. Впоследствии у них появилось хорошее защитное снаряжение в виде различных металлических доспехов. Каждый монгольский воин имел для похода не менее двух хорошо выученных коней и большой запас стрел и наконечников к ним.
Легкую конницу, а это были преимущественно конные лучники, составляли воины покоренных степных племен. Именно они начинали сражения, засыпая неприятеля тучами стрел и внося замешательство в его ряды. Затем в атаку шла плотной массой тяжеловооруженная конница самих монголов. Их атака больше напоминала таранный удар, чем лихой налет монгольских конников.
Чингисхан вошел в военную историю как великий стратег и тактик своей эпохи. Для своих полководцев — темников и других военачальников он разработал правила ведения войны и организации всей военной службы. Эти правила в условиях жесткой централизации военного и государственного управления выполнялись неукоснительно.
Для стратегии и тактики великого завоевателя Средневековья были характерны: тщательное ведение ближней и дальней разведки, внезапное нападение на любого противника, даже заметно уступавшего ему в силах, стремление расчленить неприятельские силы, с тем чтобы затем уничтожить их по частям. Широко и искусно применялись засады и заманивание в них врага. Чингисхан и его полководцы умело маневрировали на поле битвы большими массами конницы. Преследование бежавшего противника велось не с целью захвата большей военной добычи, а с целью его уничтожить.
В самом начале своих завоеваний Чингисхан не всегда собирал общемонгольское конное войско. Разведчики и шпионы доставляли ему информацию о новом противнике, о численности, дислокации и маршрутах передвижения его войска. Это позволяло Чингисхану определять количество войск, необходимых для разгрома врага и быстрого реагирования на все его наступательные действия.
Однако величие полководческого искусства Чингисхана состояло и в другом: он умел быстро реагировать на действия противной стороны, меняя свою тактику в зависимости от обстоятельств. Так, столкнувшись впервые с сильными крепостями в Китае, Чингисхан стал примять в войне всевозможные виды метательных и осадных машин тех же китайцев. Их везли за войском в разобранном виде и быстро собирали при осаде нового города. Когда ему требовались механики или медики, которых не было среди монголов, великий хан выписывал их из других стран или захватывал в плен. В последнем случае военные специалисты становились ханскими рабами, которые содержались в довольно хороших условиях.
До последнего дня своей жизни Чингисхан стремился максимально расширить свои поистине огромные владения. Поэтому каждый раз монгольское войско уходило все дальше и дальше от степей Монголии.
Сперва великий хан решил присоединить к своей державе другие кочевые народы. В 1207 году он завоевал обширные области к северу от реки Селенги и в верховьях Енисея. Военные силы (конница) покоренных племен были включены в общемонгольское войско.
Затем наступил черед большого государства уйгуров в Восточном Туркестане. В 1209 году огромное войско Чингисхана вторглось на его территорию и, захватывая один за другим города и цветущие оазисы, одержало над уйгурами полную победу. После этого нашествия от многих торговых городов и селений земледельцев остались лишь груды развалин.
Разрушение поселений на захваченных землях, поголовное истребление непокорных племен и укрепленных городов, которые вздумали защищаться с оружием в руках, были характерными чертами завоеваний великого монгольского хана. Стратегия устрашения позволяла ему успешно решать военные задачи и удерживать в повиновении покоренные народы.
В 1211 году конная армия Чингисхана обрушилась на Северный Китай. Великая китайская стена — самое грандиозное оборонительное сооружение в истории человечества — не стало преградой для завоевателей. Монгольская конница разбила войска нового противника, которые встали на ее пути. В 1215 году хитростью был захвачен город Пекин (Яньцзин), который монголы подвергли длительной осаде.
В Северном Китае монголы уничтожили около 90 городов, население которых оказало армии завоевателей сопротивление. В этом походе Чингисхан взял на вооружение своего конного войска инженерную боевую технику китайцев — различные метательные машины и стенобитные тараны. Китайские инженеры обучили монголов пользоваться ими и доставлять к осажденным городам и крепостям.
В 1218 году монголы, продолжая завоевания, захватили Корейский полуостров.
После походов в Северный Китай и Корею Чингисхан обратил свой взор дальше на запад — в сторону заката солнца. В 1218 году монгольская армия вторглась в Среднюю Азию и захватила Хорезм. На сей раз для вторжения великий завоеватель нашел благовидный предлог — несколько монгольских купцов были убиты в пограничном хорезмийском городе. И потому следовало наказать страну, где с монголами поступили «плохо».
С появлением врага на границах Хорезма хорезмшах Мухаммед во главе большого войска (называются цифры до 200 тысяч человек) выступил в поход. У Караку произошло большое сражение, отличавшееся таким упорством, что к вечеру победителя на поле брани не оказалось. С наступлением темноты полководцы отвели свои армии в походные лагеря.
На следующий день хорезмшах Мухаммед отказался продолжить битву из — за больших потерь, которые исчислялись чуть ли не половиной собранного им войска. Чингисхан, со своей стороны тоже понесся большие потери, отступил. Но это была военная хитрость великого хана.
Завоевание огромного среднеазиатского государства Хорезм продолжалось. В 1219 году монгольское войско численностью в 200 тысяч человек под командованием сыновей Чингисхана, Октая и Загатая, осадили город Отрар, находившийся на территории современного Узбекистана. Город защищал 60–тысячный гарнизон под начальством храброго хорезмийского военачальника Газер — хана.
Осада Отрара с частыми приступами продолжалась четыре месяца. За это время число его защитников сократилось в три раза. В стане осажденных начались голод и болезни, поскольку особенно плохо было с питьевой водой. В конце концов монголы ворвались в город, но овладеть крепостной цитаделью не смогли. Газер — хан с остатками своих воинов продержался в ней еще месяц. По приказу великого хана Отрар был разрушен, большая часть жителей истреблена, а часть — ремесленники и молодые люди — уведена в рабство.
В марте 1220 года монгольская армия во главе с самим Чингисханом осадила один из крупнейших среднеазиатских городов — Бухару. В ней стояло 20–тысячное войско хорезмшаха, которое вместе со своим военачальником при приближении монголов бежало. Горожане, не имея сил сражаться, открыли завоевателям крепостные ворота. Только местный правитель решил защищаться, укрывшись в крепости, которая была подожжена и разрушена монголами.
В июне того же 1220 года монголы во главе с Чингисханом осадили другой крупный хорезмийский город — Самарканд. Город защищал 110–тысячный (цифры сильно завышены) гарнизон под командованием наместника Алуб — хана. Его воины совершали частые вылазки за городские стены, мешая врагу вести осадные работы. Однако нашлись горожане, которые, желая спасти свое имущество и жизнь, открыли монголам ворота Самарканда.
Завоеватели ворвались в город, и на его улицах и площадях начались жаркие схватки с защитниками Самарканда. Однако силы оказались неравными, да и к тому же Чингисхан вводил в бой все новые и новые отряды, чтобы заменять тех, кто устал сражаться. Видя, что Самарканд ему не удержать, Алуб — хан во главе тысячи всадников сумел вырваться из города и прорвать блокадное кольцо неприятеля. Оставшиеся в живых 30 тысяч хорезмийских воинов были перебиты монголами.
Стойкое сопротивление завоеватели встретили и при осаде города Ходжента (современный Таджикистан). Оборонял его гарнизон во главе с одним из лучших хорезмийских военачальников — бесстрашным Тимур — Меликом. Когда тот понял, что гарнизон уже не в силах отражать приступы, он с частью воинов погрузился на суда и отплыл вниз по реке Яксарт, преследуемый по берегу монгольской конницей. Однако после ожесточенного боя Тимур — Мелик сумел оторваться от преследователей. После его ухода город Ходжент на следующий день сдался на милость победителей.
Монголы продолжали захватывать хорезмийские города один за другим: Мерв, Ургенч… В 1221 году они осадили город Бамиан и после многомесячной борьбы взяли его штурмом. Чингисхан, любимый внук которого был убит во время осады, приказал не щадить ни женщин, ни детей. Поэтому город со всем населением был уничтожен полностью.
После падения Хорезма и завоевания Средней Азии Чингисхан совершил поход в Северо — Западную Индию, захватив и эту большую территорию. Однако дальше на юг Индостана он не пошел: его все время манили неизведанные страны на закате солнца.
Великий хан, как обычно, основательно прорабатывал маршрут нового похода и послал далеко на запад своих лучших полководцев Джебе и Субэдея во главе их туменов и вспомогательных войск покоренных народов. Путь их лежал через Иран, Закавказье и Северный Кавказ. Так монголы оказались на южных подступах к Руси, в донских степях.
В Диком поле в то время кочевали половецкие вежи, давно утратившие военную силу. Монголы разбили половцев без особого труда, и те бежали в приграничье русских земель. В 1223 году полководцы Джебе и Субэдей разбили в битве на реке Калке соединенное войско нескольких русских князей и половецких ханов. После одержанной победы авангард монгольской армии повернул обратно.
В 1226–1227 годах Чингисхан совершил поход в страну тангутов Си — Ся. Одному из своих сыновей он поручил продолжить завоевание китайских земель. Начавшееся в завоеванном Северном Китае антимонгольское восстание вызывало у великого хана большую тревогу.
«Потрясатель Вселенной» умер во время своего последнего похода против тангутов, в 1227 году. Монголы устроили ему пышные похороны и, уничтожив всех участников этих печальных торжеств, сумели до наших дней сохранить в полной тайне местонахождение могилы Чингисхана.
Арабский летописец Рашид — ад — Дин в своем труде «Летописи» подробно изложил историю образования Монгольской державы и завоевательных походов монголов. Вот что он написал о Чингисхане, ставшем для мировой истории символом стремления к мировому господству и военной мощи:
«После его победоносного выступления жители мира воочию убедились, что он был отмечен всяческой небесной поддержкой. Благодаря крайнему пределу (своей) мощи и могущества, он покорил себе все тюркские и монгольские племена и другие разряды (человеческого рода), введя их в ряд своих рабов…
Благодаря благородству своей личности и тонкости внутренних качеств он выделился из всех тех народов, словно редкостная жемчужина из среды драгоценных камней, и вовлек их в круг обладания и в длань верховного правления…
Несмотря на бедственное положение и изобилие трудностей, бед и всевозможных несчастий, он был чрезвычайно отважным и мужественным человеком, весьма умным и даровитым, рассудительным и знающим…»
Отважный хорезмийский шах — полководец, не склонивший головы перед великим завоевателем Чингисханом
Портрет Джелал — ад — Дина на узбекской монете
Принято считать, что полчища Чингисхана, могучей волной прокатившись по среднеазиатской земле, без особых для себя бед «растоптали» копытами своих коней цветущий Хорезм. Военная сила этой огромной по территории державы оказалась сломленной всего за два походных года монголов. Но среди хорезмийцев нашелся воитель, который бросил вызов великому «потрясателю Вселенной». Имя этого бесстрашного и отважного героя с прозвищем «Неукротимый» — Джелал — ад — Дин. Он был сыном — наследником хорезмшаха Мухаммеда.
Чингисхан попробовал на крепость границы Хорезма в 1219 году, послав в набег примерно 100–тысячное конное войско. Его возглавили опытный полководец Субедэй и старший сын хана Джучи. Шах Мухаммед оказался не готовым отразить такого врага, придя в совершенное смятение: он решил укрыться за крепостными стенами, отдав страну на разграбление степнякам. Но его сын — наследник настоял на сражении в поле, поскольку армия хорезмшаха была многочисленна и сильна.
Первая битва хорезмийцев с монголами состоялась в степи на реке Иргизе. Противники бились два дня, попеременно ходя в атаки друг на друга. К исходу второго дня Джалал — ад — Дину удалось сбить монголов с позиции и заставить их отступить к солончаковому болоту. Там многие из них утонули, другие были изрублены саблями и избиты стрелами. Этот эпизод не стал решающим в сражении: Субэдэй и Джучи увели домой с берегов Иргиза свои основные силы целыми и в должном воинском порядке.
В начале 1220 года огромное чингисхановское войско вторглось в «сердце» Хорезма: в междуречье Амударьи и Сырдарьи. Шах Мухаммед на этот раз не поддался на убеждения сына и «рассыпал» свою многочисленную армию по крепостям. У него не нашлось решительных и мужественных военачальников, за исключением сына — наследника и отважного Тимур — Мелика, который возглавил защиту важного города Ходжента.
Монголов не испугали крепостные стены: в их обозе везлись в разобранном виде самые разнообразные осадные орудия, трофеи из Китая. Их обслуживали лучшие китайские мастера ведения осадной войны. Поэтому войско Чингисхана с удивительной легкостью брало один за другим города Хорезма. Причем крупнейшие из них — Бухара, Хорезм и Самарканд — сдались завоевателям почти без боя в надежде на милость победителей. Но те не щадили никого, превращая цветущие долины в пепелища и пустоши.
Только город Ходжент держался долго и стойко благодаря храбрости и непреклонности Тимур — Мелика. Столь же упорно держался и город Ургенч, обороной которого руководил лично Джелал — ад — Дин.
Хорезм не оказал серьезного сопротивления монголам. Многие феодалы и высшее духовенство изменили шаху Мухаммеду. Он оказался не в состоянии держать в руках нити управления своими немалыми военными силами. И в итоге ему пришлось спасать свою жизнь бегством на один из островов Каспия. Там обитали изгнанники — прокаженные, и хорезмшах нашел среди них бесславную смерть.
Ургенч держался семь месяцев. Джелал — ад — Дин, оказавшись за его стенами, решил снять с города блокадное кольцо главных сил Чингисхана. Собрав небольшой отряд, он прошел пески Каракумов и внезапно напал на крепость Несу у подножия гор Капетдага, которая была во вражеских руках. Хорезмийцам удалось уничтожить ее монгольский гарнизон. Победа получилась громкой и покрыла сына хорезмшаха славой.
После этого успеха Джелал — ад — Дин всего с тремя сотнями воинов, пройдя горы иранского Хорасана, оказался на земле современного Афганистана, где сумел собрать большое войско. Оно состояло из туркмен, узбеков, афганцев, таджиков, ополчений местных кочевых и полукочевых племен. Однако прийти на помощь осажденному Ургенчу Джелал — ад — Дин, принявший после смерти отца титул хорезмшаха, не успел.
Город, стены которого стойко защищали воины шаха и горожане, монголы взяли с большим трудом. Разъяренный стойкостью Ургенча, Чингисхан приказал разрушить на реке дамбу и затопить столицу Хорезма. Так город оказался полностью разрушенным. Из его населения мало кто уцелел. Теперь монголы, торжествуя, могли считать, что огромное Хорезмийское государство пало перед ними.
В эти дни «потрясатель Вселенной» неожиданно для себя получил с гонцом от шаха Джелал — ад — Дина вызов: «Укажи место, где мы встретимся для битвы. Там я буду тебя ждать». Чингисхан личного вызова не принял, отправив против последнего хорезмшаха конное 40–тысячное войско, доверив его опытному нойону (князю) Шики — Хутуху, который был его сводным братом. Монголы стремительно ворвались на афганские земли.
Там их уже поджидал с 60–тысячным войском Джелал — ад — Дин. Неподалеку от города Первана в 1221 году произошла большая битва, известная в истории еще и как битва при «семи ущельях». Сражение отличалось упорством и кровопролитностью: противники бились два дня.
Первый день не дал результата ни той ни другой стороне. На второй день хорезмшах, перегруппировав свои силы, под грохот барабанов лично возглавил атаку крупного конного отряда и сумел прорвать центр вражеского войска. Расколотые сильным ударом на две части, монголы обратились в бегство. Их долго и упорно преследовали: потери степных завоевателей оказались огромны.
Перванская победа окрылила Джелал — ад — Дина и его воинов: непобедимым до сего монголам было нанесено серьезное поражение. Но действительно большой войны не случилось, поскольку в войске хорезмшаха начались внутренние раздоры, пресечь которые он не сумел. Его ханы и эмиры, вожди племен перессорились друг с другом, и многие со своими воинскими отрядами покинули повелителя Хорезма, и его армия сильно ослабла. Теперь о походе из Афганистана в Хорезм не могло быть и речи.
Лишившись большинства своих надежных союзников, хорезмшах с остатками своей армии отступил к берегам реки Инд (на территорию современного Пакистана). Войско Чингисхана упорно преследовало его, стремясь взять в кольцо. Монголам такая операция удалась, и они сумели прижать неприятеля к реке. Они имели строжайший приказ взять последнего хорезшаха в плен, не стреляя в него из луков.
Начавшееся сражение стало для монголов тяжелым. Джелал — ад — Дин во главе отряда в 700 всадников в отчаянной атауке попытался прорваться к холму, на котором стоял шатер Чингисхана. Его личная охрана была опрокинута, и великому завоевателю пришлось сесть на коня и ускакать, чтобы не попасть под сабли хорезмийцев.
Но такой шаг оказался хитроумной ловушкой, устроенный Чингисханом для своего врага. Как только конный отряд хорезмшаха оказался на вершине холма, на него из засады неожиданно обрушился тумен «бессмертных» — 10 тысяч отборных монгольских воинов, составлявших ханскую гвардию. Нападавшие на чингисхановскую ставку были отброшены к речному берегу.
К тому времени монголы смогли сокрушить правое и левое крылья войска Джелал — ад — Дина и прижать его к глубокому в месте битвы Инду. Отчаянное сопротивление воинов хорезмшаха не смогло спасти их от полного истребления, настолько многочисленными оказались их враги.
Джелал — ад — Дин, поняв, что сражение им проиграно окончательно, развернул коня и вместе с ним прыгнул в речные воды с высокого скалистого берега. Его примеру последовали еще оставшиеся в живых воины, но справиться с речными водами и добраться до противоположного берега удалось лишь немногим. Для большинства из них воды Инда оказались братской могилой.
По приказу своего повелителя телохранители Джелал — ад — Дина закололи его мать и жену, чтобы они не стали почетной добычей монголов. Те сумели захватить только 7–летнего сына хорезмшаха. Чингисхан приказал вырвать у мальчика сердце: он не оставлял в живых своих врагов, их семьи и родственников.
Монголы преследовали «неукротимого» правителя Хорезма на индийской земле, подвергнув страшному разорению области Мультан, Лахор и Пешевар (север современного Пакистана и штаты Индии Джамму и Кашмир). Однако схватить опасного беглеца им не удалось.
Беглый хорезмшах провел изгнанником в Индии три долгих для него года. За это время отважный полководец женился на дочери властителя Делийского султаната и сумел собрать небольшое войско из четырех тысяч воинов. Во главе их он неожиданно для монголов объявился в Персии, где «возмутил» против завоевателей всю страну. Но к тому времени самого Чингисхана уже не было в живых: иранские земли входили в состав улуса сына покойного Джагатая.
Имя Джелал — ад — Дина было хорошо известно местному населению благодаря легендам, ходившим здесь о нем. Персы увидели в пришельце своего нового героя Рустама, и тюркская военная знать со своими отрядами воинов стала стекаться под знамена хорезмшаха. Вскоре его воинские силы оказались достаточно большими, чтобы начать войну с монголами, с Джагатайским улусом.
Война длилась целых шесть лет. Но победить армию хорошо организованных и дисциплинированных монгольских конников восставшие против хана Джагатая не смогли. После ряда поражений последний хорезмшах вновь оказался на положении преследуемого врагом беглеца.
Теперь он попытался сплотить вокруг себя феодалов различных восточных земель, в том числе и Кавказа. Но те, враждовавшие между собой, не желали объединяться в единое войско для борьбы с монголами. На Кавказе небольшой отряд Джалал — ад — Дина не раз подвергался нападениям со стороны местных народов.
Свою последнюю битву с монголами он провел в степной Мугани (на территории современного Азербайджана). Случилось это в 1230 году. Джелал — ад — Дину удалось спастись только с несколькими воинами и укрыться от преследователей в горах Курдистана.
Беглецы остановились на ночлег в одном из маленьких горных селений. Там последний хорезмшах был во сне зарезан убийцей — курдом, надеявшимся получить за голову личного врага правителя Джагатайского улуса большие деньги.
Французский монарх, укрепивший положение дома Капетингов и разбивший при Бувине англичан и армию Священной Римской империи
Филипп II Август. Художник Л.—Ф. Амьель. XIX в.
Династия (дом) французских королей Капетингов во многом обязана своим историческим долголетием Филиппу II Августу, обладавшему немалым военным дарованием. Исторические области Нормандия, Мен, Анжу, Турень и часть Пуату перестали быть владениями английской короны.
Однако успехи французского оружия, поддержка римским папой короля Филиппа II августа привели к созданию сильной антифранцузской коалиции, во главе которой встал германский император Священной Римской империи Оттон IV Брауншвейгский.
Военные силы коалиции состояли в основном из германского рыцарства. Английский король Иоанн Безземельный подкрепил войска императора отрядами лучников. В коалицию также вошли противники правящей в Париже династии Капетингов — граф Рено Булонский и граф Феран Фландрский.
Филипп II Август, сумевший к тому времени сломить сопротивление королевской власти феодальной знати, понял, что новая война в Европе дает ему хороший шанс укрепить положение королевского дома Капетингов.
Боевые действия развернулись во Фландрии и примыкавшей к ней северо — восточной части Франции. Союзники имели около 100 тысяч войск под командованием германского императора Оттона II и примерно 30–40 тысяч воинов английского короля, находившихся в крепостных гарнизонах Анжу, Пуату и Бретани.
Силам коалиции Филипп II Август мог противопоставить до 80 тысяч человек, из которых во Фландрии под его личным командованием находилось примерно 60 тысяч. Остальные войска составляли гарнизоны крепостей. Но он имел над коалицией преимущество в количестве кавалерии. Франция выставила в той войне на стороне короля пять тысяч рыцарей.
Если император Оттон II все управление союзной армией старался брать на себя, а был он хоть и храбрым, но грубым и вспыльчивым человеком, то его соперник этого не делал. Французский король доверял командовать войсками своим ближайшим помощникам, которые показали себя неплохими военачальниками — епископу Гарену, графу Дре, герцогу Бургундскому и кавалеристу Монморанси.
Однако та война началась для Филиппа II Августа с большой неудачи. Большой французский флот должен был поддержать действия королевской армии во Фландрии. И не только прикрывать ее приморский фланг, но и высаживать десанты, подвозить морем подкрепления и припасы.
Англичане, обеспокоенные этим, вознамерились истребить вражеский флот, что им и удалось. В апреле 1213 года английский флот из 500 кораблей под флагом графа Солсбери близ Дамме атаковал и рассеял большой французский флот. Было захвачено 300 и сожжена 1000 всевозможных судов. Монарху Франции пришлось отказаться от мысли не только переброски войск во Фландрию по морю, но и от начала похода туда по суше.
Тем временем союзники, сосредоточившись на берегах реки Ше льда, начали наступление на Париж, стараясь обойти армию короля. Но Филипп II Август разгадал неприятельский план и сам начал отступление от границ с Фландрией, чтобы прикрыть свою столицу и вынудить коалицию на полевое сражение где — нибудь на равнине. Только на ней французы могли реализовать заметное преимущество в тяжеловооруженной кавалерии.
От Турне союзная армия в трех походных колоннах двинулась за французской армией. Серьезной ошибкой германского императора Оттона II стало то, что он посчитал тактический отход войск короля бегством. И потому стремился настигнуть его, чтобы разгромить в первой же схватке и не дать переправиться на другой берег реки Марка. Так противники, поспешая, дошли до Бувина близ города Лилля на французской территории.
Королевский военный совет высказался за продолжение отхода. Лишь один епископ Гарен настаивал на сражении у Бувина. Филипп II колебался в принятии решения, но полученное им известие о том, что враг теснит арьергард французов, заставил его поддержать мнение Гарена. Войскам, успевшим перейти по мосту на левый берег Марки, было приказано возвратиться к Бувину.
Поле битвы перед Бувином представляло собой возделанную равнину с небольшими холмами. Через нее проходила дорога из Турне в Лилль с мостом через реку Марка. Это был единственный путь на случай отхода французских войск после поражения.
Когда императору Оттону II стало известно, что отступавший неприятель неожиданно для преследователей готовиться к битве, то он тоже стал разворачивать в боевую линию войска союзников. Сражение с королем им принималось.
На правом фланге встала рыцарская, преимущественно германская, конница и английские лучники под начальством графов Рено Булонского и Солсбери. В центре — фаланга немецкой пехоты с двумя клинообразными колоннами на флангах. За фалангой встали брауншвейгские конные жандармы. За ними — сильный резерв из 16 тысяч саксонских пехотинцев. Здесь же находился император Оттон II с 50 отборными рыцарями. На левом фланге расположились голландские и фламандские рыцари под предводительством графа Ферана Фландрского, которые имели за спиной немецкую пехоту.
Французская боевая позиция тоже состояла из трех звеньев. В центре находились король со своим знаменем и большое число рыцарей, которых с фланга прикрывала ополченческая милиция Иль — дель — Франса и Нормандии. Правым флангом командовал герцог Бургундии, который имел конных жандармов, коммунальную милицию Шампани и Пикардии и сауссонских конных жандармов. На левом фланге, где встала милиция Перша, Понтье, Виме и бретонские жандармы, начальствовал опытный граф Дре.
Король поручил Монморанси возглавить конное рыцарство Иль — де — Франса и милицию Кобре, Бове и Лаона. Этим войскам, составлявшим резерв французской армии, ставилась задача подкреплять в ходе сражения силы герцога Бургундского.
Единственный мост через реку Марку не мог оставаться в тылу без надежной защиты. На его охрану встал конный отряд из 150 королевских сержантов.
Линия фронта союзной армии составляла 8 тысяч шагов. Французам, по предложению епископа Гарена, пришлось удлинить свою боевую линию до 7–7,5 тысяч шагов, но все — таки угроза обхода с флангов оставалась. Однако в том положении солнце слепило глаза не им, а противнику.
Сражение при Бувине началось в три часа дня 27 июля 1214 года. Епископ Гарен и граф де Сен — Поль для завязки боя двинули вперед конных сержантов. Против них стояли фламандские рыцари, которые оказались сильно уязвлены тем, что на них нападают не рыцари, а конники из простонародья. Поэтому они не сдвинулись с места. Когда сержанты схватились с рыцарями, то перебили почти всех их коней, и французам пришлось сражаться пешими.
Строй фламандских рыцарей расстроился. Но не от боевых потерь, а от того, что некоторые излишне самоуверенные рыцари покинули свои места и выехали вперед в поле, ожидая там достойных противников, подобных себе, для «турнирных» единоборств.
Граф де Сен — Поль заметил это и решил воспользоваться удобным моментом. Он повел в атаку всю конницу правого крыла королевской армии, которая с ходу обрушилась на рыцарей графа Фландрского. Затем в бой вступила французская пехота и резервный отряд Монморанси. Левый фланг армии германского императора был сокрушен, командовавший им граф Феран Фландрский попал в плен, а его войска рассеяны по полю брани.
Однако ход битвы в центре оказался совсем иным: первая атакующая линия германцев опрокинула противостоящих им французов и заставила их податься назад. Схватки шли столь яростно, что французским рыцарям не удалось переломить ход боя в свою пользу. Положение спасло ввод в дело конных жандармов графа Дре и рыцарей Шампани.
Немцам удалось в атаке пробиться к возвышенному месту, где на коне восседал король Филипп II Август. Он был сбит нападавшими на землю, но подоспевшие рыцари смогли защитить монарха от верной гибели.
В эти минуты Монморанси, посчитав, что свое дело резерв на правом фланге сделал, повел свою тяжелую конницу в центр. Этот неожиданный для германцев удар и переломил ход битвы. Один из французских рыцарей сумел ухватить за поводья коня императора Оттона II, а другой нападавший рыцарь нанес ему тяжелую рану. При виде «сокрушения»
главнокомандующего центр союзной армии ударился в бегство, хотя речи о поражении еще не шло.
На левом крыле французской армии схватки шли с переменным успехом. Стойкость войск графов Солсбери и Рено Булонского поколебал «страшный епископ» Бове и его милиция. Священник, вооруженный палицей, лично сразил графа Солсбери и немало других вражеских воинов. Решающей здесь стала атака 3 тысяч сержантов, вооруженных длинными пиками, и отряда тяжелой кавалерии под предводительством рыцаря де Валери.
В битве при Бувине французы одержали не просто полную, но убедительную победу. Союзная армия германского императора Оттона II Брауншвейгского потеряла 25 тысяч человек только убитыми. Около 9,5 тысяч немцев и их союзников попало в плен. Военной добычей стало вооружение целой рыцарской армии.
Французская армия понесла гораздо меньшие потери, но и они оказались значительными — около 15 тысяч убитыми, в том числе почти тысяча рыцарей. Победители не преследовали побежденных, поскольку французы сразу занялись распределением добычи и празднованием одержанной над врагом виктории.
Победа при Бувине усилила централизованную власть французского короля Филиппа II Августа. Он закрепил за собой все прежние завоевания внутри самой Франции: у англичан на материке были последовательно отняты Нормандия, Анжу и Бретань.
Поражение при Бувине в итоге лишило Оттона II Брауншвейгского германской императорской короны. И ему пришлось удалиться в родовые владения, в Брауншвейг.
Король Арагона и Каталонии, завоевавший у испанских мавров Балеарские острова, город Валенсию и эмират Мурсию
Хайме I Завоеватель. Художник М. Агирре — и–Монсальбе
Королем Арагона и Каталонии, свободным от своевольства своих старших родственников — опекунов, Хайме I стал только в девять лет, когда верные ему дворяне вырвали монарха из рук гроссмейстера ордена тамплиеров Гильена де Монредо. И он стал править самостоятельно в королевстве, которое раздиралось внутренними междоусобицами.
Мир в королевстве наступил только тогда, кода монарх в 1227 году подписал с арагонской и каталонской аристократией взаимное соглашение об установлении всеобщего мира. До этого заносчивая знать по всякому поводу постоянно воевала друг с другом или против своего законного венценосца.
Только после этого арагонский король Хайме I приступил к расширению собственных пределов, прежде всего, на побережье Средиземного моря, что вполне соотвествовало устремлениям аристократии приморской Каталонии. Именно за такую направленность своей внешней политики и противостояние мусульманскому миру Испании Хайме I еще при жизни получил прозвище Завоеватель и вошел в историю Испании как один из самых великих ее полководцев.
Хайме I рассчитал верно, что процветание его королевства сегодня и в будущем зависит от того, насколько крепко оно будет стоять на берегу Средиземного моря. Однако сделать это предстояло в войнах против испанских мавров. Их он в своей полководческой биографии провел с большим успехом и весомыми победами две: 1229–1235 и 1233–1245 годов.
Король Арагона начал с завоевания Балеарских островов, населенных арабами, которые постоянно пиратствовали на побережье современной Испании и на французском юге. Как потом стало всем ясно, это было верное решение.
Готовясь к войне за Балеары, монарх столкнулся с открытой оппозицией арагонской аристократии и каталонской знати, чьи владения были далеки от моря. Они отказались дать ему войска и деньги. Принудить их Хайме I не мог ни словом, ни силой, ни официальной поддержкой римского папы.
Поэтому королю пришлось воспользоваться денежными ссудами и кораблями для десантной экспедиции, которые были предоставлены сеньорами, католическим духовенством и городами приморской части Каталонии и Южной Франции. Там в то время находились немалые владения арагонской короны.
Король разумно распорядился тем немногим, что получил от своих подданных. Он сумел снарядить флотилию из 43 различных кораблей и 12 галер. Этих судов вполне хватило для экспедиционных войск, благо путь на острова был недалек.
Первый удар был нанесен по арабам острова Майорка. Королевская флотилия подошла к острову в сентябре 1229 года. Завоевание прошло успешно, поскольку мусульманское войско города Пальмы и мавров, проживавших в горах Майорки, было разгромлено в самом начале похода, а помощь к ним с других островов архипелага так и не пришла.
Захватить Майорку помогло предательство одного из местных правителей, который, заключив с Хайме I договор, помог ему продовольствием и даже воинами. Остров был присоединен к королевству, а в его столице Пальме посажен арагонский наместник. Завоеватель сдержал свое слово, клятвенно данное перед началом похода: военную добычу он разделил между солдатами, а островные земли — между военачальниками и сеньорами, прибывшими с ним на Майорку.
В 1235 году к Арагоно — Каталонскому королевству был присоединен остров Ибица. И здесь морская десантная операция прошла успешно. Так Балеары были отвоеваны у мусульманского мира. Часть мавров бежала с островов.
С гнездом пиратства в северо — западной части Средиземноморья было покончено навсегда. Все это дало несомненные выгоды купечеству Каталонии и южной части Франции. Королевская казна стала пополняться больше, и потому Хайме I решил продолжить завоевательные деяния.
Еще до полного завоевания Балеарских островов монарх — полководец стал совершать против мусульман набеги на юг от Каталонии, вдоль средиземноморского побережья. Он нацелился на богатый и многолюдный город Валенсию, столицу обширной области на юге Пиренейского полуострова. Там правили мавры, но их военные силы были уже не те, что несколько десятилетий назад.
Для новых завоеваний Каталония выставила в помощь своему удачливому на войне монарху городское ополчение. На этот раз свои воинские отряды королю привели многие из подвластных ему аристократов, надеявшиеся в случае победного похода получить новые земельные владения.
Завоевание Валенсии началось в 1233 году. Христианские войска осаждали и брали приступом или измором замки мавров, их укрепленные города и селения. Арагонский король шаг за шагом продвигался на юг, вызывая маврского эмира на полевое сражение. На что тот не шел, уповая больше на крепостные стены.
В начале 1238 года армия Хайме I Завоевателя подступила к столичной Валенсии, сильной крепости, и осадила ее. Однако штурмовать арабскую твердыню испанцы не стали — город с немалым гарнизоном сам капитулировал перед ними в сентябре того же года.
Валенсия сдавалась арагонскому монарху на условиях свободного выхода из города — крепости арабской части населения со всем имуществом, которое местные мавры могли увезти или унести с собой. Такое же право имели и воины местного гарнизона: им сохранялось личное оружие. Считается, что вместе с эмиром Валенсии город покинули 50 тысяч мусульман.
К 1245 году завоевание области со столицей Валенсия было завершено полностью. Арагонцам и каталонцам пришлось силой оружия брать такие первоклассные крепости той эпохи на Пиренеях, какими являлись Хатива и Альсира. Это не считая всех прочих укрепленных городов и селений мавров на территории современной испанской провинции Аликанте. Хайме I приходилось не раз демонстрировать высокое искусство тактика в той войне.
Завоевание области Валенсия еще не означало ее удержание в королевских руках. Местное многочисленное мусульманское население в горах дважды поднимало восстания против власти христианского монарха и его сеньоров. Подавить эти восстания властям удалось с большим трудом. Хайме I в ходе замирения новых территорий проявил известную жестокость, выселив после первого восстания огромное число мусульман из валенсийских городов.
Последним полководческим деянием короля Арагона и Каталонии стало завоевание арабского эмирата Мурсия. Но это владение мавров по ранней договоренности передавалось Кастильскому королевству. На этот раз король Хайме I Завоеватель разрешил мусульманам остаться в городах и иметь там (до поры до времени) мечети и свой суд.
Благодатные земли же Мурсийского эмирата были розданы сеньорам из числа той знати, котороя участвовала в военном походе. То есть и в этом случае монарх сдержал свое слово относительно вознаграждения тех лиц, которые служили ему со своими воинскими отрядами, что делало ему в Средневековье немалую честь.
Воинственный правитель Галицко — Волынской Руси, неудачно обнаживший свой меч против Золотой Орды
Памятник Даниилу Галицкому во Львове
Десятилетний Даниил, изгнанный после смерти отца из родных мест, в 1211 году неожиданно для себя стал удельным князем. Бояре Галича, нуждавшиеся в послушном правителе, возвели его на княжеский престол в этом древнерусском городе. Однако уже в следующем году своевольные бояре изгнали его из Галича, лишив власти и отечества.
Правнук знаменитого Владимира Мономаха жил в изгнании — и в Польше у князя Лешко Белого, и у венгерского короля Андрея — долго, до 20–летнего возраста. Судьба оказалась милостивой к нему — в ходе княжеских усобиц в 1221 году Даниил Романович Галицкий стал удельным князем на Волыни.
Боевое крещение он получил в войне на западных рубежах Руси с полякам и венграми, которые вторгались на Русь, вмешиваясь в княжеские междоусобицы. Его союзником стал тесть волынский князь Мстислав Удалой. К тому времени у князя Даниила была уже немалая дружина.
В 1223 году князь Данил Романович со своей дружиной участвовал в совместном походе ряда русских князей и половецких ханов против монголов и в битве на реке Калке 31 мая того же года, которая закончилась полной победой чингисхановских темников Джебе и Субэдея, посланных для разведки маршрутов будущих завоевательных походов.
Молодой волынский князь оказался способным правителем. К 1229 году он завершил объединение волынских земель в единое большое княжество. В 1237 году он со своей дружиной сражался против немецкого Тевтонского ордена. Затем правитель Волыни совершил поход на польский город Калиш, откликнувшись на призыв о помощи князя Конрада Мазовецкого.
В стремлении расширить собственные владения князь Даниил Романович совершил несколько военных походов по Южной Руси. В 1238 году он овладел городом Галичем, а затем и Киевом, который уже давно утратил свое прежнее значение на Русской земле, превратившись в стольный град рядового удела. Теперь воитель стал величаться князем волынским и галицким, а чаще всего Даниилом Галицким.
До начала Батыева нашествия на Русь Даниил Галицкий участвовал в нескольких удельных усобицах, совершив ряд удачных походов против своих беспокойных соседей — пинских, северских и черниговских князей. Он был одним из главных действующих лиц в деле «перераспределения» княжеских столов, в основном среди своих сторонников и родственников.
Батыево нашествие привело к полному разорению Галицко — Волынского княжества. Были сожжены многие его города и селения, тысячи людей уведены в полон. Сам князь с семьей и небольшой дружиной бежал в соседнюю Венгрию, король которой находился с правителем Галича в дружеских отношениях и хотел заключить с ним династический брак.
После ухода степных завоевателей Даниилу Галицкому пришлось затратить много сил для восстановления порушенных волынских городов. Ему, равно как и почти всем русским удельным князьям, пришлось признать власть Золотой Орды и ежегодно выплачивать ей большую дань. В это время Даниилу Галицкому пришлось вести войну против своих западных врагов — соседей — сторонников черниговского князя Ростислава Михайловича. В 1245 году, 17 августа, на берегах реки Сан под городом Ярославом (ныне территория Польши) княжеское войско под его командованием разгромило полки союзников — польских и венгерских феодалов и мятежных галицких бояр.
Летом того же года объединенное войско польских и венгерских рыцарей, поддержавших в княжеской междоусобице на Руси Ростислава Михайловича, вторглось в пределы Галицкой земли. Узнав об этом, Даниил Романович скрытно переправил свое войско через реку Сан и решительно двинулся к осажденному Ярославу.
Союзное рыцарское войско, оставив под осажденной крепостью небольшой заслон, двинулось навстречу князю Даниилу. Противники сошлись неподалеку от Ярослава. Перед битвой русский полководец построил свои полки в один ряд — в так называемый полчный ряд. В центре встали ополченцы под командованием дворского Андрея, на левом фланге — княжеский полк самого Даниила Галицкого, на правом — полк его брата Василька.
Венгерские рыцари атаковали центр русского войска. Плохо вооруженные ополченцы не выдержали удара тяжелой конницы и, яростно отбиваясь, стали отходить к берегу реки Сан. Одновременно с венграми польские рыцари под начальством воеводы Флориана атаковали левофланговый полк князя Василька Романовича. Однако тот успешно отразил натиск польского рыцарства, и тому пришлось отступить на исходные позиции.
Пока рыцарская конница теснила к берегу пеших ополченцев и атаковала ряды полка князя Василька, сам Даниил Галицкий со своим полком сумел скрытно обойти увязших в битве венгров на их правом фланге и оказаться в тылу у их отборного резервного полка. Тот собирался пойти в битву. Воины Даниила Романовича неожиданно обрушились на него и разгромили вражеский резерв наголову, обратив оставшихся в живых рыцарей в бегство. Видя такое, главные силы венгров и поляков дрогнули и тоже бежали с поля брани.
Ярославская битва завершила собой почти 40–летнюю кровопролитную борьбу за восстановление единства Галицко — Волынской Руси.
Вернув прежнее могущество родового удела, князь Даниил Галицкий начал восстанавливать систему деревянных (дубовых) крепостей в своих владениях и увеличивать число воинов. Однако сохранить это в тайне от золотоордынцев ему не удалось — те бдительно следили за своими данниками. В 1245 году хан Батый пригрозил Даниилу новым опустошительным походом на его земли, которые еще не оправились от монгольского нашествия на Русь.
Даниил Галицкий тогда не решился на войну с могущественной Золотой Ордой, не имея для этого больших военных сил и союзников. Ему пришлось без промедления ехать с поклоном и дорогими подарками на далекие берега Волги, в степную столицу Сарай. Там князю предстояло пройти унизительную процедуру признания себя данником великого монгольского хана Батыя.
Ведя активную внешнюю политику, Даниил Галицкий вмешался в борьбу за герцогский австрийский престол. В 1252 году вместе с союзниками — венграми он совершил поход против Оттокара Чешского. Тогда русские дружины впервые дошли до города Вены. В начале 1250–х годов князь добился военной силой и дипломатической игрой признания прав его сына Романа на герцогскую австрийскую корону.
Перед походом на Вену князь Даниил Романович в 1248 году воевал с великим литовским князем Миндовгом (Миндаугасом), который боролся за объединение земель Литвы. Против того в тот год ополчились племянники. В военный поход на литовские земли князь Галицкий повел большое войско. В результате стороны заключили между собой мир.
Даниил Галицкий продолжал искать пути освобождения Русской земли от золотоордынского ига и мечтал даже об организации крестового похода на Сарай. В таком большом военном предприятии, по его мнению, могли принять участие многие коронованные правители христианского мира. Он с «большим бережением» вел переговоры по этому вопросу с римским папой Иннокентием IV.
В 1254 году князь галицкий и волынский принял от Папской курии королевский титул. Процедура коронования проходила в Дрогичине. Но, понимая объединительную и духовную силу православия, он противостоял настойчивым попыткам католической церкви распространить свое влияние на Руси. Это вызвало большое недовольство новоиспеченным королем в далеком Риме. Князь Даниил Романович не стал менять православную веру на католичество.
Не найдя себе сильных и надежных союзников, Даниил Галицкий попытался в одиночку противостоять Золотой Орде. Его войска успешно действовали против ордынского темника Куремсы, нанеся ему несколько поражений. Однако конные тысячи Куремсы успели опустошить окрестности города — крепости Кременца. Ханский темник безуспешно пытался взять осажденный им город Луцк.
В Сарае быстро поняли опасность, исходившую от мятежного русского князя. И в поход на Галицко — Волынскую Русь было послано большое войско под командованием опытного и жестокого полководца Бурундая. Даниил Романович покорился вошедшим в его владения золотоордынцам.
Князю Галицкому пришлось «разметать городы свои», то есть уничтожить пограничную сеть крепостей, которая должна была оградить его владения от вторжений войск великого хана. Но это была еще не вся «повинность»: галицким полкам под командованием князя Василька Романовича пришлось в составе войска Золотой Орды принять участие в походах в земли Польши и Литвы.
В последние годы своей жизни русский удельный князь — полководец войн не вел. Он был похоронен в 1264 году в своей столице городе Холме.
Внук «потрясателя Вселенной» Чингисхана, исполнивший его волю и основавший Золотую Орду, набросившую ярмо на Русь
Хан Батый. Средневековая миниатюра
Удельным ханом чингизид Батый стал в 1227 году, когда новый верховный правитель огромной Монгольской державы Угедей (третий сын Чингисхана) передал ему отцовские владения, куда входили Кавказ и среднеазиатский Хорезм. В 19 лет хан Батый был уже вполне сложившимся монгольским правителем.
То, что молодой Батый, получивший вместе с ханским троном окраинные, западные владения Монгольской державы, продолжит завоевания великого дела, было очевидным. Исторически кочевые степные народы двигались по проторенному за многие столетия пути — с Востока на Запад. Чингисхан за свою долгую жизнь так и не успел покорить всю Вселенную. Это он завещал своим потомкам.
Наконец, на курултае (съезде) чингизидов, собранном по инициативе второго сына великого хана Октая в 1229 году, было решено привести план «потрясателя Вселенной» в исполнение и завоевать полностью Китай, Корею, Индию и… Европу.
Главный же удар вновь направлялся на запад от восхода солнца. Речь шла о покорении кипчаков (половцов), русских княжеств и волжских булгар. Батыя сопровождали такие выдающиеся полководцы монгольской державы, как Субэдей и Бурундай.
В феврале 1236 года огромное монгольское войско, собранное в верховьях Иртыша, выступило в поход. Хан Батый вел под своими знаменами 120–140 тысяч человек, но многие исследователи называют цифры гораздо бульшие, как, скажем, 300 тысяч воинов.
За год монголы (монголо — татары) завоевали Среднее Поволжье, Половецкую степь и земли камских булгар. Любое сопротивление жестоко каралось. Города и селения сжигались, их защитники поголовно истреблялись. Десятки тысяч людей становились рабами степных ханов и рядовых монгольских воинов.
Дав многотысячной коннице отдохнуть в привольных степях, хан Батый в 1237 году начал своей первый поход на Русь. Вначале он напал на Рязанское княжество, граничившее с Диким полем. Рязанцы решили встретить врага в приграничье — у воронежских лесов. Высланные туда дружины все полегли в неравной сече. Князь Юрий Игоревич обратился за помощью к другим удельным владельцам — соседям, но те были безучастными к судьбе Рязанщины, хотя беда пришла на Русь общая.
16 декабря 1237 года монголы осадили город — крепость Рязань. Чтобы измотать ее защитников, штурм крепостных стен велся беспрерывно, днем и ночью. Штурмующие отряды сменяли друг друга, отдыхали и вновь устремлялись на приступ русского города. 21 декабря неприятель ворвался через пролом в Рязань. Последние схватки проходили на горящих улицах, и победа воинам хана Батыя досталась дорогой ценой.
Однако уже вскоре завоевателей ждала расплата за уничтожение Рязани и истребление ее жителей. Один из воевод князя — Евпатий Коловрат, бывший в дальней поездке, узнав о вражеском приходе, собрал большой воинский отряд и стал неожиданно нападать на незваных пришельцев. В последнем бою отряд Евпатия Коловрата был окружен: последние его воины погибли вместе с воеводой под градом камней, которыми стреляли метательные машины монголов.
Монголы, быстро опустошив рязанскую землю, перебив большую часть ее жителей и взяв многотысячный полон, двинулись против Владимиро — Суздальского княжества. Хан Батый повел свое войско не прямо на стольный град Владимир, а в обход через Коломну и Москву, чтобы миновать глухие Мещерские леса, которых степняки побаивались.
Навстречу врагу из Владимира вышло княжеское войско, во много раз уступавшее по численности силам Батыя. В упорном и неравном сражении под Коломной княжеская рать была разбита. Затем монголы сожгли Москву, тогда небольшую деревянную крепость, взяв ее приступом. Такая же участь постигла все русские городки, которые встречались на пути ханского войска.
3 февраля 1238 года Батый подошел к Владимиру и осадил его. Не надеясь на скорый победный штурм, хан Батый с частью своего войска двинулся к Суздалю, одному из самых больших городов на Руси, взял его и сжег, истребив всех жителей. После этого Батый возвратился к осажденному Владимиру и начал устанавливать вокруг него стенобитные машины. Чтобы не дать защитникам города вырваться из него, Владимир за одну ночь обнесли крепким тыном. 7 февраля столица Владимиро — Суздальского княжества была взята штурмом и сожжена.
Тем временем великий князь владимирский Юрий Всеволодович успел собрать небольшое войско на берегах реки Сити. Здесь 4 марта 1238 года рать великого князя владимирского сразилась с Батыем. Появление на льду замерзшей реки вражеской конницы оказалось неожиданным для владимирцев, и они не успели построиться в боевой порядок. Битва закончилась полной победой монголов.
Затем ханские войска двинулись на владения Вольного Новгорода. Монголы две недели осаждали город Торжок и только после нескольких штурмов смогли его взять. В начале апреля Батыево войско, не дойдя до Новгорода 200 километров, около урочища Игнач Крест, повернуло назад, в южные степи.
Монголы жгли и грабили все на своем обратном пути в Дикое поле. Тумены чингизидов шли на юг загоном, как на охотничьей облаве, чтобы никакая добыча не могла выскользнуть из их рук, стремясь захватить как можно больше пленников. Рабы в Монгольской державе обеспечивали ее материальное благополучие.
Ни один русский город не сдавался без боя. Но раздробленная на многочисленные удельные княжества Русь так и не смогла объединиться против общего врага. Каждый князь бесстрашно и храбро во главе своей дружины защищал собственный удел и погибал в неравной битве. К совместной защите Руси тогда никто из них не стремился.
На обратном пути хан Батый совершенно неожиданно задержался на 7 недель под стенами небольшого русского городка Козельска. Во время штурма Батый потерял 4 тысячи своих воинов. Он назвал Козельск «злым городом» и приказал перебить в нем всех жителей, не пощадив и младенцев.
Отдохнув и собравшись с силами, чингизиды во главе с ханом Батыем в 1239 году совершили новый поход на Русь, теперь уже на ее южные и западные земли. Первым пал пограничный Переяславль, а затем большие города, княжеские столицы Чернигов и Киев. Стольный град Киев (оборону его после бегства князей возглавил бесстрашный тысяцкий Дмитрий) был взят с помощью таранов и метательных машин 6 декабря 1240 года, разграблен и затем предан огню. Большую часть киевлян монголы истребили.
После падения Киева конные полчища хана Батыя продолжили завоевательный поход по Русской земле. Опустошению подверглась Северо — Восточная Русь — Волынская и Галицкая земли. И здесь местное население спасалось в глухих лесах. Так с 1237 по 1240 год Русь подверглась небывалому в ее истории разорению.
В конце 1240 года монголы тремя большими группировками вторглись в Центральную Европу — в Польшу, Чехию, Венгрию, Далмацию, Валахию, Трансильванию. Сам хан Батый во главе главных сил вышел на венгерскую равнину со стороны Галиции. Весть о движении степного народа привела в ужас Западную Европу.
Весной 1241 года монголы в сражении при Лигнице в Нижней Силезии разбили 20–тысячное рыцарское войско Тевтонского ордена, немецких и польских феодалов. Но вскоре в Моравии под Оломоуцем хан Батый столкнулся с чешским и немецким рыцарским войском. Богемский военачальник Ярослав разбивает монгольский отряд темника Петы. В самой Чехии завоеватели столкнулись с войсками короля Чехии, герцогов Австрии и Каринтии.
Теперь хану Батыю приходилось брать не русские города с деревянными крепостными стенами, а хорошо укрепленные каменные замки и крепости, защитники которых и не думали сражаться в чистом поле с Батыевой конницей.
Сильное сопротивление конная армия Чингизида встретила в Венгрии, куда она вошла через перевалы в Карпатах. Ее король начал сосредотачивать свои войска в Пеште. Постояв под стенами города — крепости на берегу Дуная и опустошив окрестности, хан Батый не стал штурмовать Пешт и ушел от него. Он старался выманить королевские войска из — за крепостных стен, что ему и удалось.
Крупное сражение монголов с венграми произошло на реке Сайо в марте 1241 года. Король расположился на противоположном берегу реки укрепленным лагерем, окружив его обозными повозками. Мост через Сайо усиленно охранялся. Ночью монголы захватили мост и речные броды и, перейдя через них, встали на соседних с королевским лагерем холмах. Рыцари атаковали их, но были отбиты конными лучниками и камнеметными машинами.
Когда из укрепленного лагеря вышел второй рыцарский отряд для атаки, монголы окружили его и уничтожили. Хан Батый приказал оставить свободным проход к Дунаю, в который и устремились отступавшие венгры и их союзники. Монгольские конные лучники повели преследование, внезапными наскоками отрезая «хвостовую» часть королевского войска и уничтожая ее. В течение шести дней оно было почти полностью уничтожено. На плечах бежавших венгров монголы ворвались в их столицу город Пешт.
После взятия венгерской столицы ханские войска под командованием Субэдея и Кадана разорили многие города Венгрии и преследовали ее короля, отступавшего в Далмацию. Одновременно большой отряд темника Кадана прошел Славонию, Кроацию и Сербию, грабя и сжигая все на своем пути.
Монголы дошли до берегов Адриатики и на облегчение всей Европе повернули своих коней обратно на восток, в степи. Случилось это весной 1242 года. Хан Батый, войска которого понесли значительные потери в двух походах против Русской земли, не решился оставить в своем глубоком тылу завоеванную, но не покоренную страну русских.
В 1243 году Батый создал на захваченных землях огромное государство — Золотую Орду, его владения простирались от Иртыша до Дуная. Своей столицей завоеватель сделал город Сарай — Бату в низовьях Волги.
Святой и благоверный князь, отразивший два крестовых рыцарских похода на Новгородскую Русь
Святой и благоверный князь Александр Невский. Иллюстрация из «Титулярника»
Александр родился в 1220 (или 1221) году в стольном городе Переяславле — Залесском в семье князя Ярослава Всеволодовича. Еще мальчиком он вместе со старшим братом Федором, рано ушедшим из жизни, под присмотром ближнего боярина Федора Даниловича был посажен на княжение в Вольном Новгороде.
На богатые земли Новгородчины и Псковщины зарились жадные до наживы немецкие рыцари — крестоносцы, шведские феодалы и близкая Литва. Их побуждало к нападениям и еще одно немаловажное обстоятельство — попавшая под иго Золотой Орды Русь не могла оказать реальной военной помощи Новгороду и Пскову.
Еще до Батыева нашествия на Русь, в 1237 году, папа Григорий IX утвердил объединение Тевтонского и Ливонского (бывшего ордена меченосцев) орденов. Задачи нового, объединенного рыцарского ордена остались прежние — продвижение на Восток.
Первыми двинулись в поход на Северо — Западную Русь из — за Варяжского моря шведские рыцари — крестоносцы. Королевское войско Швеции возглавили второе и третье лица государства — ярл (князь) Ульф Фаси и его двоюродный брат королевский зять Биргер Магнуссон. Именно им шведский монарх Эрик Эрикссон XI Картавый доверил войско для большого похода на Новгородчину.
Войско шведов (на Руси их называли «свеями») по европейским меркам того времени было огромным — примерно 5 тысяч человек. В поход отправились со своими отрядами крупнейшие католические епископы Швеции. Королевское войско (морской ледунг) вышло из Стокгольма на ста одномачтовых судах с 15–20 парами весел — шнеках (каждый нес на себе от 50 до 80 человек). Флотилия пересекла Балтийское море и вошла в устье Невы. Здесь начинались новгородские земли — пятины, а жившее здесь небольшое племя ижорян платило дань Вольному городу.
Войско, отправившееся в поход на Восток, не было чисто шведским. Автор — летописец «Жития Александра Невского» — «самовидец» Невской битвы — упоминает в числе вражеского войска «мурмань». Ею могли быть датские или норвежские рыцари — крестоносцы, отряды из покоренной Швецией западной части финских земель.
Весть о появлении в Невском устье огромной флотилии «свеев» доставил в Новгород гонец старейшины ижорян Пельгусия. Его небольшая дружина несла здесь морскую дозорную службу. Шведы высадились на высоком берегу Невы, там, где в нее впадает река Ижора, и устроили временный лагерь.
20–летний князь Александр Ярославич решил упредить неприятеля и не стал терять время на сбор всего городского и сельского ополчения. Во главе княжеской дружины, в доспехах и всеоружии Александр прибыл на молитву в Софийский собор и выслушал благословение владыки Спиридона на поход против врага.
С небольшим, спешно собранным войском численностью примерно в 1500 ратников — своей дружиной, ополчением Вольного города и воинами — ладожанами он быстро двинулся навстречу шведам вдоль берега Волхова. Конница шла вдоль берега реки. Пешие воины двигались на судах, которые при входе в Неву пришлось оставить.
Новгородское войско с помощью проводников — ижорян скрытно подобралось лесом к вражескому стану. Шведы проявили большую беспечность, охраняя походный лагерь только со стороны Невы. Нападения с суши, со стороны близкого густого леса, крестоносцы не ожидали, не выставив здесь даже малое число дозорных воинов.
15 июня 1240 года внезапной и стремительной атакой новгородские конные и пешие (они наносили удар вдоль берега) ратники сокрушили королевское войско Швеции. В ходе Невской битвы князь Александр Ярославич сразился в рыцарском поединке с ярлом Биргером и ранил его. Шведы потеряли несколько шнеков, а на остальных судах покинули берега Невы.
Так плачевно для шведского рыцарства закончился первый крестовый поход на Новгородскую Русь. За эту блестящую победу Александр Ярославич был прозван народом «Невским».
После понесенного разгрома Шведское королевство поспешило заключить с Вольным городом мирный договор. Шведы поклялись, что не будут больше нападать на новгородские земли. Этот шведско — новгородский мир продлился долго.
Из — за обострения отношений с новгородским боярством, не терпевшим сильной княжеской власти, князь покинул Новгород и уехал в родовое владение — Переяславль — Залесский. Однако вскоре вече Вольного города вновь пригласило Александра Ярославича на княжение.
Новгородцы хотели, чтобы он вновь возглавил русскую рать в борьбе с вторгшимися на Русь немецкими крестоносцами. Те уже хозяйничали не только в псковских землях, хитростью с помощью бояр — изменников овладев Псковской крепостью, но и во владениях самого Новгорода.
В 1241 году Александр Невский во главе новгородского войска взял штурмом каменную крепость Копорье. Затем вместе с подоспевшей суздальской дружиной князь овладел Псковом, жители которого открыли перед освободителями городские ворота. Каменная городская цитадель (кром) была взята приступом. Освобождением порубежного города — крепости Изборска было завершено изгнание немецких рыцарей — крестоносцев с русской земли.
Однако по ту сторону Чудского озера находились владения Ливонского ордена, который и не думал отказываться от новых вторжений. В ливонском войске на этот раз оказалось немало «людей датского короля». Монарх Дании Вальдемар II прислал ордену из города Ревеля солидную помощь под начальством двух принцев крови — Кнута и Абеля. Самую весомую поддержку орден получил из германских земель и католических епископств Прибалтики.
Объединенным рыцарским войском командовал опытный полководец вице — магистр (вице — мейстер) Ливонского ордена Андреас фон Вельвен. Под его рукой собралось огромной войско — до 20 тысяч человек. Основу его составляла тяжеловооруженная рыцарская конница.
Чтобы покончить с угрозой нового крестового похода на Русь, Александр Невский решил сам нанести удар по ливонцам и вызвать их на битву. Во главе русской рати он выступил в поход, двинувшись на Ливонию южнее Чудского озера. Вперед высылается разведывательный отряд во главе с Домашем Твердиславичем и воеводой Кербетом. Отряд попал в засаду и почти весь погиб, но теперь князь знал точно направление удара орденского войска. Он быстро перевел свое войско по льду Чудского озера на псковский берег.
Когда войско Ливонского ордена двинулось по льду озера в псковские пределы, русская рать уже стояла на его пути, выстроившись для битвы у самого берега. Александр Невский поставил полки привычным боевым порядком: сторожевой, передовой, большой («чело») полки, на флангах — крыльях встали полки правой и левой руки. Личная дружина князя и часть тяжеловооруженных конных воинов составили засадный полк.
Немецкие рыцари построились клином, который на Руси назывался «свиньей». Клин, голова которого состояла из наиболее опытных рыцарей, протаранил сторожевой и передовой полки, но увяз в плотной массе пеших новгородских ополченцев «чела». «Свинья» сразу же утратила свою маневренность и силу «бронированного» таранного удара. Полки правой и левой руки охватили клин, а засадный полк довершил охват вражеского войска.
Началась жаркая сеча, которая грозила крестоносцам полным истреблением. Закованным в тяжелый металл рыцарям пришлось биться в большой тесноте, где даже не было возможности развернуть боевого коня, тоже носившего на себе железные доспехи. Напрасно Андреас фон Вельвен пытался организовать стойкое сопротивление и перестроить в битве орденских братьев.
В сражении на весеннем льду Чудского озера русская рать наголову разбила главные силы Ливонского ордена. Лишь немногим рыцарям удалось найти спасение, поскольку их преследовали до самого противоположного берега. Часть беглецов устремилась на север от места битвы, но там тяжеловесных конных рыцарей ждала верная погибель. В месте под названием Сеговица били подводные ключи, которые даже крепкий лед делали рыхлым. На Сеговице много ливонцев ушло под лед.
Битва на Чудском озере, произошедшая 5 апреля 1242 года, вошла в историю под названием Ледового побоища. По летописным сведениям, в сражении было убито 400 рыцарей — крестоносцев, а 40 попало в плен. Рядовых орденских воинов, погибших в Ледовом побоище, никто не считал. Число их должно исчисляться на многие тысячи, поскольку каждый рыцарь командовал небольшим воинским отрядом — «копьем», численность которого зависела от знатности и богатства предводителя. Взятых в плен изменников новгородский князь приказал повесить.
После битвы ливонское рыцарство незамедлительно попросило у Вольного города мира, и оно долгое время потом не решалось вновь пробовать крепость русского порубежья.
После этого новгородский правитель нанес ряд поражений литовцам, чьи отряды опустошали новгородское порубежье. Энергичными военными и дипломатическими усилиями он укрепил северо — западные границы Руси, а в 1251 году заключил мирный договор с Норвегией по размежеванию границ на Севере.
Став великим князем владимирским, Александр Невский проявил себя как мудрый государственный деятель. Он добился прекращения разорительных набегов золотоордынцев на русские земли, посылки русских дружин в ханское войско, укрепил великокняжескую власть.
Князь — полководец таил в себе серьезную угрозу для владычества Золотой Орды на Руси. Поэтому одной из версий неожиданной болезни и смерти в 1263 году Александра Невского, возвращавшегося из поездки в Сарай, стало его отравление там. Умер он в Городце на Волге, близ Нижнего Новгорода.
Полководец великого хана Хубилая, подвергший окончательному разгрому Сунскую империю в битве на реке Янцзы
Войско в походе. Вторая половина XVI в. Мавераннахр. Миниатюра к книге Хатифи «Тимур — наме» (Стихотворная хроника побед Тимура)
Едва ли не самым прославленным полководцем «великого потрясателя Вселенной» Чингисхана был Субэдей, один из победителей в битве на реке Калке. Его потомки верой и правдой служили великим ханам Чингизидам Каракорума. Из них самых больших высот и побед на поле брани добился прославленный внук Субэдея — Баян — хан, который стал полководцем великого хана (кагана) Хубилая (или Кубла — хана), внука Чингисхана.
Империя Сун долго и упорно сопротивлялась монгольским завоевателям, которые раз за разом совершали против нее походы по суше и по воде (по реке Янцзы), «отщипывая» от владений сунцев одну область за другой. Хубилай, став в кровавой схватке среди Чингизидов правителем Каракорума, поставил своей целью покорение империи Сун. И в этом деле ему очень помог полководческий талант внука Субэдея.
Баян — хан еще в юности показал в своих действиях на войне задатки способного военного вождя. В 1252–1253 годах под знаменами Хубилая, тогда полководца великого хана Мункэ, участвовал в отвоевании у вассала сунского императора царства Дали (или Наньчжао) обширной провинции Юньнань. В том походе Баян — хан командовал крупным отрядом монгольской конницы.
Отличился он и в походах против империи Сун 1257–1259 годов, когда сам великий хан Мункэ стал во главе конной армии степняков. Тогда сопротивление китайской державы было во многом сломлено. Однако овладеть хорошо укрепленным городом Чанша монголы не смогли.
Но тогда покорение отсрочила внезапная смерть Мункэ от дизентирии во время осады города Хэчжоу и начавшаяся в Каракоруме династическая смута. Баян — хан оказался в числе тех приближенных Хубилая, которые помогли ему силой оружия взойти на престол великого хана. А тем временем сунцы восстановили боеспособность своей армии.
Монголы вновь пошли на Сунскую империю войной. 22 сентября 1259 года они совершенно неожиданно для китайских военачальников форсировали реку Янцзы, собрав отовсюду огромное число лодок. Баян — хан со своими воинами участвовал в битве двух флотилий, которая разыгралась на середине реки, закончившаяся пленением большого числа сунских солдат.
Затем последовала осада города Эчжоу, который монголы штурмовать не стали по той причине, что за крепостные стены по реке прорвался большой отряд сунских воинов под командованием Люй Вэндэ. Так городской гарнизон получил значительное усиление. Император Сунской династии запросил мира, и с началом переговоров монголы сняли блокаду с Эчжоу.
Мир (недолгий) сунцы купили за ежегодную дань в размере 200 тысяч кусков шелковой материи и 200 тысяч слитков серебра. Рабы — китайцы чеканили из серебра для казны великого хана Каракорума «белые» монеты.
Великий хан Хубилай возобновил завоевание империи Сун — китайского юга — только после того, как в Каракоруме было покончено с очередными распрями в семействе Чингизидов. Вторжение на сунские земли было внезапным и хорошо спланированным. Под ударами монголов пала сунская столица Ханчжоу и многие хорошо укрепленные города.
У монголов в тех последних, решающих походах на Сунскую империю появился выдающийся полководец, которым стал Баян — хан, внук прославленного чингисхановского воителя Субэдея. Он получил от великого хана Хубилая права главнокомандующего.
Баян — хан начал вторжение в земли китайцев юга тремя походными колоннами, не давая неприятелю возможности сосредоточить главные силы где — либо в одном месте. Монголы вновь подступили к неприступной для них крепости Инчжоу.
Крепостной гарнизон состоял из 10 тысяч отборных воинов, которые имели более тысячи боевых речных судов (больших парусных лодок). На противоположном берегу реки Янцзы китайцы построили еще одну крепость, назвав ее Новый Инчжоу. Чтобы воспрепятствовать проходу монгольской военной флотилии, состоящей из захваченных у сунцев судов (гребцами и моряками на которых были подневольные китайцы), через реку натянули железные канаты, а в дно вбили железные колья.
Оборона крепости была поручена полководцу Чжану Шицзэ. Он отказался от переговоров с Баян — ханом о сдаче города. На штурм сильной крепости монголы опять не решились. Выход из положения они нашли такой: был изменен походный маршрут конного войска. Баян — хан оставлял у себя в тылу вражеский гарнизон Инчжоу.
Когда монгольская конница отошла от Инчжоу, путь ей преградила большая императорская армия под командованием Ся Гуя. В нескольких боях Баян — хан разгромил его, не доводя дело до генерального сражения. Остатки армии сунцев оказались рассеянными, но не уничтоженными.
Ситуация на войне в Южном Китае, которую вел Баян — хан, складывалась такая. Падение столичного города Ханчжоу не привело к окончательному падению Сунской империи. Монголам потребовалось еще три года, чтобы завоевать окраинные провинции империи южных китайцев, на которых укрылась большая часть неприятельской армии. Однако война теперь носила локальный характер.
Баян — хан, определяя походные маршруты монгольской конницы, стремился к тому, чтобы локализовать главные опорные пункты сунских войск. В 1273 году под ударами монголов пали сильные крепости Фаньчэн и Саньян в провинции Хубэй. Теперь на левобережье реки Янцзы уже не оставалось больших крепостных городов, еще не захваченных степняками у империи Сун.
Монгольская конница Баян — хана смогла перейти на правый (южный) берег Янцзы только в январе 1275 года. Прикрывавшая берег многотысячная китайская пехота не выдерживала столкновений с завоевателями и терпела одни поражения: ее отступления с поля боя носили характер повального бегства. Монголы захватили провинции Аньхой, Цзянсу, Цзянси и Чжэцзян.
Особенно сильное сопротивление Баян — хан встретил в сунских землях нижнего течения реки Янцзы. Здесь китайцы оказали завоевателям самое упорное сопротивление. Монгольскому войску с большим трудом и с немалыми потерями удалось овладеть городом — крепостью Учан.
19 марта 1275 года у селения Динцзячжоу произошла генеральная битва армий хубилаевского полководца Баян — хана и Сунской империи. Ее главнокомандующий Цзя Сыдао имел 130 тысяч войск, но в битву повел только 70–тысячный армейский авангард военачальника Сунь Хучэня и флотилию из 2500 боевых речных судов, которой командовал Ся Гуй.
Военная флотилия Баян — хана с десантными отрядами монгольских лучников на борту первой атаковала неприятельскую речную армаду. Вряд ли полководец великого хана и его соперник Цзя Сыдао ожидали такого исхода баталии на водах Янцзы. Сунские моряки при первом же столкновении с монгольской флотилией сразу же обратились в бегство на берег и вниз по реке, увлекая за собой все остальное войско сунцев. Монгольские суда и конница преследовали бежавшего противника на протяжении 75 километров.
Эта большая победа, одержанная с минимальными потерями в людях, еще больше прославила полководца Баян — хана. Его степные воины — конники оказались прекрасными морскими (вернее — речными) солдатами. Монгольский флот всюду одерживал победы над флотом китайцев.
У Динцзячжоу сухопутная армия сунского императора была разгромлена наголову. Победителям досталось ее вооружение, две тысячи боевых судов, географические карты, печати чиновников всех рангов, воинские списки и много тысяч пленных, которым суждено было превратиться в рабов.
Последним крупным сражением в войне между Монгольской державой и Сунской империей стала не битва в поле или штурм города — крепости, а морское сражение. Оно состоялось в последний год войны в Кантонском заливе, в 110 километрах от современного города Гуанчжоу. Местом баталии стали воды Южно — Китайского моря, где в него впадает река Чжуцзян.
Монголы в том морском сражении уничтожили все неприятельские суда. Его кульминацией стал эпизод, когда китайский флотоводец, видя обреченность вверенного ему флота, бросился с малолетним императором династии Сун на руках в морские воды, чтобы спасти свою и императорскую честь.
Так пала китайская Сунская империя, и одним из главных ее могильщиков стал монгольский полководец Баян — хан. Ко всему прочему талантливый предводитель степной конницы оказался еще и большим мастером действий речных флотилий.
Великий хан Хубилай решил по — своему распорядиться окончательным завоеванием Китая. Он провозгласил себя императором и под именем Шицу основал династию Юань, что в переводе означало «Начало». Столица из Каракорума была перенесена в город Цзи (Бэйцзин, Пекин). К слову сказать, монгольский правитель для истории оказался одним из самых талантливых китайских императоров.
Испанский монарх, выигравший у Франции войну за Сицилию и оспоривший право папы римского на этот остров
Педро III Арагонский. Художник М. Агирре — и–Монсальбе
У короля Арагона Хайме I было два сына. В завещании он оставил большую часть своих владений — Арагон, Каталонию и Валенсию — старшему сыну Педро, а Балеарские острова — младшему Хайме. Заботясь о династическом будущем сыновей, отец женил Педро на Констанце, дочери сицилийского короля Манфреда Гогенштауфена.
Так у одного из испанских монархов — Педро III Арагонского — появились законные династические права не только на остров Сицилию, но и на другие южные итальянские земли.
Став королем, Педро III в первой же декларации заявил о своей независимости от папы римского, навязывавшего в ту эпоху свою волю европейским венценосцам.
Не забывая о Сицилии, арагонский правитель подавил мятеж каталонской аристократии. Он осадил город Балагер, и 300 знатных людей во главе с графом Фуа (и со многими сотнями вооруженных слуг) сдались на милость короля, который великодушно пощадил их, для острастки на непродолжительное время заточив в тюрьму. Вскоре сеньоры обрели свободу на условии возмещения материального ущерба от мятежа, который королевские казначеи определили в кругленькую сумму.
Педро III завершил завоевание Валенсии, изгнав оттуда в Север ную Африку мавров. Женитьба арагонской инфанты Изабеллы с королем Динисом позволила установить дружественные связи с Порту галией.
В 1280 году король Педро отправил в арабский Тунис военную экспедицию под командованием сицилийского морехода Конрадо де Льяносо, и протекторат Арагона над этой страной Магриба был восстановлен (умерший тунисский эмир аль — Мустансир платил дань Хайме I).
Все это стало прелюдией нешуточной дипломатической и вооруженной борьбы за Сицилийское королевство, состоявшее из самого острова и части неаполитанских земель. Эти владения принадлежали сыновьям германского императора Фридриха II, но стать королями Сицилии они могли только с разрешения папы римского.
Правитель Вечного города, зная о правах воинственного монарха Арагона на Сицилийское королевство, не решился заявить на него свои права. Поэтому он предложил престол Сицилии французскому принцу Карлу Анжуйскому на условии, что тот завоюет королевство собственными силами и объявит себя вассалом Рима.
Карл Анжуйский во главе французского войска высадился на остров и разбил сперва сицилийского регента Манфреда, а потом его племянника Конрадина, которые попали в плен и были убиты. Появление на королевском троне Сицилии принца из Франции напрямую затрагивало права Педро Арагонского, поскольку его супруга была дочерью ушедшего из жизни островного короля.
Подготовка испанской военной экспедиции для Парижа и Рима большой тайной не стала. В устье реки Эбро был сосредоточен арагонский флот из 140 кораблей и 15–тысячный десантный корпус. Когда к Педро III прибыли встревоженные послы короля Франции, то им официально было заявлено, что экспедиция направляется в алжирский порт Констанцу для военной помощи местному правителю. Создавалась видимость, что христианское арагонское войско отправляется в крестовый поход в Северную Африку.
Арагонцы действительно высадились на африканские берега, взяли город Алькойль и начали завоевание его окрестностей, стараясь далеко не удаляться от гавани, в которой бросил якорь их флот. Король Педро ждал известий с Сицилии: к подготовке кровавых событий на острове он, по всей вероятности, был причастен лично.
31 марта 1282 года там произошли события, которые вошли в историю под названием Сицилийской вечерни. На острове в тот день вспыхнуло сильное восстание местного населения, в ходе которого французы, ставшие для сицилийцев захватчиками, были истреблены. Только немногие гарнизоны смогли защитить себя от восставших островитян.
Посльство сицилийцев поспешило к королю Арагона с просьбой защитить остров от Карла Анжуйского и французских войск, которые действительно вели себя как завоеватели, оскорбляя достоинство местных жителей, не останавливаясь перед грабежами и экспроприациями. Педро III объявил о своем согласии защитить остров, поскольку престол Сицилии принадлежал теперь ему по праву.
Военно — морской флот Арагона с десантными войсками на борту подошел к острову, и в порту Трапани произошла высадка арагонцев, которых местное население встретило с радостью. Карлу Анжуйскому пришлось бежать с Сицилии в Италию. Войска испанцев при поддержке сицилийцев нанесли французам ряд поражений на суше и на море.
Овладев легко Сицилией, король Педро III Арагонский обратил свой взор на близкую материковую Калабрию. Началась блокада со стороны моря портовых городов на ее побережье. Успешные действия арагонского флота во многом зависели от адмиральского таланта Роже де Лауриа (Лориа). И тот не подвел своего развоевавшегося монарха.
Флот Арагона, пополнившийся сицилийскими моряками, нанес французскому флоту поражение в морских сражениях у Мессины, острова Мальта и Неаполя. Французы не только лишились в Средиземном море почти всех своих военных кораблей, но и попавшего в плен к арагонцам в феврале 1284 года сына Карла Анжуйского — Карла Хромого. Он стал заложником в последующих переговорах.
Папа римский не мог простить Педро III Арагонскому многого, и потому для начала отлучил его от церкви. Затем папа в мае 1284 года объявил, что лишает законного испанского монарха всех владений, а королевскую корону Арагона передает второму сыну французского короля Филиппа III — Карлу Валуа. Или, иначе говоря, правитель католической церкви из Рима начал войну Франции против Арагона.
Французское многотысячное войско вторглось сначала в приморскую Каталонию, а затем и в Арагон через слабо охраняемый горный проход в Пиренеях. Начавшейся войне папа римский постарался придать значение крестового похода по Европе.
Против Педро III ополчился даже его родной брат Хайме, король Руссильона и Майорки. Как бывает часто в подобных случаях, отлученному от церкви монарху сразу же изменила часть знати, поскольку папа римский освободил своим указом подвластных королю Педро людей от принесенной ему клятвы в верности.
Довольно скоро французы захватили почто все Арагонское королевство. Принц Карл Валуа в замке Льерс торжественно венчался арагонской короной. Педро III оказался на волоске от гибели — неприятель осадил крепость Жерону, гарнизон которой героически защищался из последних сил. У низложенного монарха теперь все надежды были на сицилийские войска, арагонский флот и прославленного адмирала Роже де Луриа.
В 1285 году умер принц Карл Анжуйский. Французские войска в Италии остались без своего предводителя. Карл Хромой продолжал оставаться в плену. Теперь военно — морские силы Арагона с десантными войсками получили полную возможность прийти на помощь королю. Когда они появились у побережья Каталонии, крепость Жерона еще держалась.
Французский флот был почти весь уничтожен, а сухопутную армию захватчиков поразили эпидемия и голод. Реквизиции вызвали зобу сельских жителей, которые в ряде мест взялись за оружие. Захваченные в морских боях французы избивались все до единого.
Армия Карла Валуа, лишившись поддержки с моря и заметно поредев, начала отступление через Пиренеи, которое оказалось для нее поистине гибельным. Одной из главных причин поспешного ухода французов с испанской земли стало то, что в Париже позабыли подкрепить экспедиционные войска свежими силами.
Теперь против французов действовали союзники — арагонцы и кастильцы. Испанцы, прекрасно зная свою часть Пиренейских гор, устроили неприятелю искусную засаду. Пропустив вражеский авангард во главе с Карлом Валуа, они обрушились на основную колонну французских войск и их арьергард. В горном побоище погибла почти вся французская армия, так успешно начинавшая завоевание Арагонского королевства.
После этого события война с французами продолжалась только в Руссильоне. Ее можно было бы прекратить, но Педро III продолжал удерживать в плену Карла Хромого.
Арагонский король — завоеватель умер в ноябре 1285 года, готовя военную экспедицию на остров Майорку против родного брата Хайме. Незадолго перед смертью он заявил, что отдаст римскому папе Сицилию. В обмен, разумеется, на благожелательное отношение к нему главы католической церкви.
Мамелюкский султан Египта, взятием Аккры подведший черту под длительным «присутствием» крестоносцев на Востоке
Осада Аккры в 1291 г. войсками Альмелика Азшарафа во время Крестовых походов
Последний натиск на владения крестоносцев на Ближнем Востоке связан с именами мамелюкских султанов Египта Килавуна и его сына — наследника Альмелика Азшарафа. Они стали достойными преемниками султана Бейбарса, продолжателями его дела по изгнанию воинственных христиан из последних принадлежавших им земель в Сирии и Палестине.
В 1285 году войско египетских мамелюков одну за другой захватывает крепости крестоносцев — Марабу, Лаодикею и Триполи в «приморском» Иерусалимском королевстве. Теперь у христиан здесь оставалась только сильная крепость Аккра и ряд укрепленных населенных пунктов на побережье.
Султан Килавун по ряду причин не смог тогда подступиться к Аккре. В 1289 году он заключил перемирие с королем Иерусалимским и Кипрским Генрихом II, удовлетворившись обширными завоеваниями к северо — востоку от Египта. Мамелюкский правитель соблюдал условия перемирия.
Однако зыбкий мир был вскоре нарушен крестоносцами, которые совершили ряд набегов на владения мамелюков ради военной добычи. В ответ султан Килавун объявил крестоносцам новую войну, к которой уже успел хорошо подготовиться, в чем ему деятельно помогал сын — наследник.
Однако взятие мощной Аккрской крепости оказалось для египетской армии с прекрасной легкой мамелюкской конницей делом крайне трудным. К 1290 году ее гарнизон получил подкрепления из различных стран Европы и теперь насчитывал 20 тысяч профессиональных, хорошо вооруженных воинов, не считая городского ополчения. К тому же защитникам города — крепости стойкости и мужества было не занимать, поскольку в случае поражения их самих и их семьи ожидали только смерть или рабство.
Автор книги «История крестовых походов» Бернгард Куглер так описывает начало осады Аккры мамелюкским войском:
«В марте 1291 года авангард мусульманских войск прибыл на поле под Аккон (Аккру. — А.Ш.). Мало — помалу следовали другие отряды, а когда в начале апреля прибыл и султан, там находилось уже огромное войско со всеми необходимыми в этой войне орудиями. Насчитывалось 92 осадные машины, из которых одна была так велика, что нужно было погрузить 100 повозок, запряженных быками, чтобы подвести отдельные ее части.
Бой начался мелкими и более крупными сражениями в открытом поле перед воротами Аккона. Христиане делали смелые вылазки и соревновались в твердости и отваге. Но рассудительные люди уже вскоре должны были предвидеть дурной исход осады при превосходстве сил неприятеля и при невероятности западной помощи…»
Султану Килавуну не довелось увидеть падения сильнейшей крепости крестоносцев. В начале похода на Аккру он заболел и умер. Египетский престол занял его воинственный сын Альмелик Азшараф, настроенный на победу не менее отца. Осажденные затеяли переговоры о перемирии, но успехом они не увенчались, поскольку мамелюкский монарх решил взять крепость вооруженной рукой.
Перед началом штурма Аккры в город с острова Кипр прибыл с тысячным воинским отрядом король Генрих II. Однако в одну из ночей он покинул осажденный город и возвратился на Кипр, забрав туда из осажденной Аккры около 3 тысяч ее защитников из числа лучших воинов.
Теперь аккрские крепостные стены защищало только около 12–13 тысяч человек, учитывая боевые потери с начала осады. Мамелюкскому султану Альмелику Азшарафу стало известно о поступке короля, обессилившего крепостной гарнизон, до того державшийся стойко.
Штурм сильных городских укреплений продолжался почти две недели. Христиане успешно оборонялись вплоть до дня 18 мая, когда мусульманам удалось стенобитными машинами разбить крепостные ворота — самое слабое место любых крепостей. Одновременно им удалось разобрать заваленные горожанами камнями и бревнами ранее проломанные бреши в стенах.
18 мая многотысячная мамелюкская армия сплошным потоком с нескольких сторон ворвалась на улицы Аккры, где проходили последние рукопашные схватки. В ходе кровопролитного штурма египетские воины убивали мужчин — христиан и брали в плен женщин и детей.
Только небольшой части горожан и воинов — крестоносцев удалось пробиться сквозь вражеские ряды к гавани и сесть на спасительные корабли, которые доставили их на остров Кипр. Однако в не таком уж далеком пути флотилию настиг страшной силы шторм: только немногим судам удалось достичь кипрских берегов.
В ходе штурма нескольким тысячам крестоносцев удалось вырваться из крепости и пробиться по берегу моря к замку рыцарей ордена тамплиеров. Воодушевленное взятием Аккры войско султана Альмелика Азшарафа пошло на штурм замка и овладело им после кровопролитной схватки, перебив большинство христианских воинов. Но все же небольшая часть их прорвалась к кораблям и ушла в море.
Египетский султан приказал Аккру разграбить, разрушить и сжечь. Крепостной город сравняли с землей, и долгое время он не восстанавливался. Считается, что это было возмездием со стороны мусульманского мира за истребление египетского гарнизона Аккры, совершенное крестоностным воинством английского короля Ричарда Львиное Сердце.
Падение сильной по тому времени крепости Аккры подвело черту под длительным «присутствием» крестоносцев на Востоке. После этого христиане сами оставили небольшие приморские города в Сирии (тогда она включала в себя и современный Ливан), поскольку защищать их дальше не могли.
Таков был бесславный конец эпохи крестовых походов. Последнюю «точку» в их летописании поставил мамелюкский султан арабизированного Египта Альмелик Азшараф, что стало вершиной его военных деяний, завершением «семейного дела» воинственных отца султана Килавуна и деда, тоже султана мамелюков Бейбарса.
Вьетнамский полководец, отразивший три нашествия монгольских войск хана Хубилая на Дайвьет (Великий Вьет)
Чан Хынг Дао. Современный памятник
История сохранила очень мало свидетельств о личности великого полководца Вьетнама. Под его командованием армия Дайвьета (Вьетнама) трижды отражала нашествия монголов. Известно, что Чан Хынг Дао (Чан Куок Туан), родившийся в 1226 году, был профессиональным военным, выходцем не из простой семьи. Он участвовал во многих военных конфликтах в Аннаме (северных территориях современного Вьетнама).
Вполне вероятно, что он участвовал в войне между Аннамом и Тьямпой, которой правил тогда царь Джая Пармесвараварман II, начавшейся из — за спорных пограничных земель. Война выдалась затяжной, добиться в ней перевеса не удалось ни одной из сторон. Тьямский монарх был убит во время аннамского вторжения под предводительством царя Чан Тай — Тона. После этого воюющие стороны заключили между собой мир. Чан Хынг Дао исполнилось к тому времени 26 лет, и он вполне мог быть командиром воинского отряда.
В 1257 году, вне всякого сомнения, участвовал в многочисленных боях с монголами, когда те начали завоевание Аннама. В тот год монгольский хан Чингизид Хубилай отправил своего полководца темника Согату с многочисленным, преимущественно конным, войском в поход на юг от уже покоренного Китая.
Судя по всему, завоевателям удалось укрепиться в центральной части Аннама. Но вот в южной части государства Дайвьет — в Тьямпе (или Тямпа и Чампа), которая тогда представляла собой самостоятельное царство, монголы встретили упорное вооруженное сопротивление. В джунглях и горах началась партизанская война. В этой войне темник Согату победителем не стал. Более того, его войско надолго «увязло» в Тьямпе, пытаясь подавить сопротивление вьетнамцев.
Чан Хынг Дао довольно скоро приобрел большую известность как удачливый и решительный полководец, стойкий защитник земли Дайвьета. Только этим можно объяснить тот факт, что простой люд Аннама по первому его призыву трижды поднимался на борьбу с монгольскими нашествиями.
Вероятнее всего, Чан Хынг Дао не отличался большой знатностью. Наверно, поэтому при несомненном большом полководческом даровании главнокомандующим военными силами Дайвьета он стал только с 1283 года. Назначение состоялось во время правления царя Чан Нхон — Тона, правившего в Аннаме с 1278 по 1293 год. К тому времени Чан Хынг Дао был уже зрелым, умудренным опытом человеком.
В 1282 году аннамский царь Чан Нхон — Тон отказался пропустить через свою территорию монгольское войско для войны с Тьямпой. Одновременно в Дайвьете началась междоусобная вооруженная борьба, когда завоеватели — монголы попытались посадить на царский престол своего ставленника. Но тот не получил поддержки ни народа и вьетнамской знати, ни царского войска. Однако события 1282 года стали предлогом для второго монгольского вторжения в непокорный Дайвьет.
Властитель Китая Тоган (или, иначе, Тогон — Тэмур, правивший под китайским именем Шуньди), сын хана Хубилая (согласно другим источникам, он доводился ему племянником), повел в Аннам свою армию, которая должна была прийти на помощь войску темника Согату, все еще державшемуся в этой стране.
В 1284 году для захвата царств Аннам и Тьямпа двинулась полумиллионная армия династии Юаней. Ей противостояла 200–тысячная вьетнамская армия под командованием Чан Хынг Дао. Тот в войне опирался на многочисленные партизанские отряды из крестьян, вооруженных легкими бамбуковыми копьями. Они организовывались сельскими старшинами или местными царскими чиновниками. Партизанские отряды по своей сути являлись ополчениями отдельных деревень или небольших сельских районов.
В 1285 году большое монгольское войско вновь вторглось на территорию Дайвьета, опустошая селения и избивая мирных жителей. Аннамцы не смогли сдержать войско завоевателей, ударной силой которого была конница, на границе. К тому времени монголы уже знали расположение путей в Дайвьете и могли обходить труднопроходимые джунгли, где скрывались местные партизаны.
Отпор завоевателям организовал Чан Хынг Дао. В начале войны против войска Тогон — Тэмура он решил сохранить вьетнамскую регулярную армию для решающих битв, укрыв ее в горах. Столицу было решено сдать без особого сопротивления. Царский двор и государственную казну заблаговременно переправили в горы.
Монголы встречали на своем пути обезлюдевшую, выжженную землю. Их разрозненные гарнизоны на вьетнамской земле с трудом поддерживали связь друг с другом. Снаряжение и припасы с большими затруднениями доставлялись из соседнего Китая.
Войско хана Тогон — Тэмура захватило столицу Аннама Ханой. Однако дальше Чингизиду успех развить не удалось. Завоеватели так и не сумели достичь южных провинций Дайвьета, постоянно подвергаясь нападениям местных партизан. Когда монголы решили эвакуироваться из непокоренной страны на судах, им пришлось столкнуться с вьетнамской регулярной армией, которая покинула свои базы в горах.
Полководец Чан Хынг Дао вновь нанес врагу несколько поражений, освободил столичный Ханой. В следующем году завоеватели были полностью изгнаны из Аннама на китайскую территорию. Особенно серьезные поражения монголы потерпели в дельте Красной реки — в битве при Тэйкете в 1285 году, а затем в предгорьях к северу от Красной реки. При этом вьетнамские воины захватили тысячи пленных. Так провалилось второе монгольское нашествие на Дайвьет.
Пока хан Тогон — Тэмур воевал в центральной части Аннама, пытаясь удержаться в Ханое, его темник Согату стремился пробиться на соединение с ним из Тьямпу. Однако армия Чан Хынг Дао разбила войско темника и загнала его остатки обратно в Тьямпу. Там монголов разбили окончательно, а Согату был убит. Монголам не удалась попытка покинуть юг Вьетнама на судах.
Однако на этом опасность вражеских вторжений с севера не миновала. Особенно тяжелым для народа Дайвьета оказалось последнее, третье, нашествие монгольского войска в 1287–1288 годах. На сей раз император Китая послал на юг 300–тысячную армию, которая была собрана для военной экспедиции на Японские острова. Монголы вновь сумели захватить аннамскую столицу город Ханой. Но на этот раз царь Чан Нхон — Тон организовал вражеским войскам ожесточенное сопротивление с самого начала новой войны, во всем следуя советам своего испытанного полководца Чанг Хынг Дао.
Часть ханской армии, сопровождавшая суда с продовольствием и снаряжением, была встречена многочисленной речной флотилией аннамцев в дельте Красной реки и почти полностью уничтожена в боях. Остатки монгольского флота погибли на специально построенных заграждениях на реке. Всего в 1288 году аннамские военные моряки и партизаны уничтожили около 400 вражеских судов, которым, по замыслу хана, после победного похода на Дайвьет предстояло участвовать в завоевательной экспедиции на острова Японии.
После потери флота с запасом продовольствия сухопутная армия монголов стала терпеть большую нужду в провианте. Ее ряды заметно ослабили различные тропические болезни, и она быстро теряла прежнюю боеспособность. Ко всему прочему, все время своего пребывания на земле Аннама монголы постоянно находились под ударами местных партизан.
Во время третьего и последнего завоевательного похода монголов в Дайвьет и произошла их самая крупная в истории битва с вьетнамцами. 9 апреля 1288 года регулярная армия Аннама и партизаны во главе с Чан Хынг Дао сразились с главными силами монголов на берегах реки Батьданг.
В этом сражении многочисленная монгольская конница оказалась бессильной против легковооруженных вьетнамских воинов. Они удачно отразили все атаки конников, а затем и сами пошли вперед. Пришедшие на помощь царской армии отряды партизан — ополченцев помогли полководцу создать угрозу окружения вражеского войска. Монголам пришлось с большими потерями и в полном беспорядке бежать с поля битвы. Победители преследовали беглецов, истребляя их по пути.
Одержанная на берегах реки Батьданг победа аннамцев оказалась решающей в третьей вьетнамо — монгольской войне. После битвы полководец Чан Хынг Дао во главе царской армии и при полной поддержке вооруженного народа Аннама изгнал монгольские войска с территории страны. Остатки ханской армии были почти полностью уничтожены в горных проходах на границе. Четвертого вражеского нашествия не последовало.
Вскоре после этих событий, в 1289 году, монгольская династия Юань, правившая в Китае, заключила мир с царями Аннама и Тьямпу. В следующем году Чан Хынг Дао ушел из жизни. День 9 апреля, когда монгольские завоеватели потерпели сокрушительное поражение от армии Дайвьета, отмечается в Республике Вьетнам как национальный праздник.
Литовский князь — беглец, приглашенный градом Псковом на княжение и ставший в «лютую годину» его надежным защитником
Святой благоверный князь Довмонт Псковский
Княжения в Литве Довмонт лишился в ходе междоусобицы. Ему пришлось бежать на Русь всего с тремя сотнями верных воинов. Путь он держал на русский порубежный Псков: только там изгнанник мог найти надежное для себя укрытие. Псков на то время после смерти Александра Невского остался без надежного защитника. Стоял вопрос: кого пригласить в Вольный город на княжение? Нужен был не просто князь, а ратоборец. Городу постоянно грозили войной то литовцы, то немецкое и датское рыцарство.
Выбор псковской «господы» пал на беглого князя, известного своими ратными делами. Его уже ничего не связывало с Литвой. Чужаком он не был: многие литовские князья по происхождению были славянами и родным языком считали русский. Довмонт с дружиной был принят городом на службу. Беглец был крещен по православному обычаю в церкви Святой Троицы и отныне стал называться Довмонтом — Тимофеем Псковским. Или просто — Довмонтом Псковским.
Первым ратным делом для Довмонта стал поход на своего злейшего недруга князя Горденя Полоцкого. Князь взял с собой дружину всего в 390 псковских «ратных мужей», в том числе и своих литовских дружинников. Довмонт ворвался в Полоцк, взял военную добычу, которую под охраной 300 воинов отправил в Псков, а сам с 90 дружинниками стал поджидать за Двиной у брода погони, укрывшись на лесной опушке.
Князь Горденя не заставил себя долго ждать. С ним было 700 конных воинов, в том числе дружины князей — союзников Гогорта, Лотбея и Лючайло. Когда литовцы, перейдя брод, столпились на берегу, Довмонт в конном строю неожиданно атаковал их. Те не успели выстроиться для боя и обратились в бегство. Но только семьдесят человек смогли достичь острова на середине реки. У псковичей же погиб один — единственный человек.
Подобных «малых дел» в последующей биографии князя Довмонта Псковского будет много. По той простой причине, что налетчики на Псковщину — литвины и орденские братья, грабившие селения и купцов на дорогах, далеко не всегда приходили в большом числе.
Вскоре он совершил новый успешный поход на Литву, но уже с бульшими силами. В 1267 году в удачный поход вместе с псковичами пошли и новгородцы, много натерпевшиеся от разбойных набегов «литвинов» на свои земли. После этого литовские князья на какое — то время присмирели.
Вскоре новая опасность стала грозить вольным городам Пскову и Великому Новгороду. Рыцари датского короля, «сидевшие» в Колывани и Раковоре, стали притеснять русских купцов. «Зашевелились» и соседи датчан в Прибалтике — немецкие орденские братья.
Новгород отправил послов к великому князю Ярославу Ярославичу. Тот прислал на помощь вольным городам «низовские полки». Возглавить объединенную русскую рать, собиравшуюся в Новгороде, должен был старший сын Александра Невского — Дмитрий Переяславский.
Сбор войск состоялся зимой 1268 года. Рать собралась большая: переяславская дружина, владимирские воины князя Ярослава, воины князей Михаила Тверского и Юрия Суздальского, полки из Смоленска и Полоцка. Псковскую дружину привел князь Довмонт — Тимофей. Новгородское ополчение возглавили посадник Михаил Федорович и тысяцкий Кондрат. Всего набролось более 30 тысяч ратников.
Походу предшествовали мирные переговоры по просьбе магистра Ливонского ордена и епископов «немецкой земли». Был подписан мир. 23 января 1268 года русское войско по зимнему пути выступило из Новгорода в поход на крепость Раковор, где засели «люди датского короля». До реки Наровы дошли за три недели, переправа через нее прошла беспрепятственно.
17 февраля русская рать остановилась заночевать на берегу реки Кеголи, верстах в трех от города Раковора. Утром следующего дня перед русским станом появилось войско немецкого рыцарства: ливонский магистр вероломно нарушил предложенный им же мир.
Русские полки по «указу» князя Дмитрия Переяславского быстро приняли привычное для себя боевое построение. В центре («чело») встало пешее новгородское ополчение. На крыльях — конные княжеские дружины. На левом — тверичи князя Михаила. Псковичи князя Довмонта и другие конные дружины оказались на самом сильном фланге — правом. Ему предстояло решить исход битвы.
Раковорская битва во многом напоминала Ледовое побоище. Рыцарский «железный клин» (по — русски — «свинья») с ходу врезался в пешее ополчение новгородцев. Те, сражаясь, стали под напором закованных в железо конников подаваться назад. Однако рыцарям так и не удалось разорвать «чело»: оно устояло.
Когда «свинья» окончательно потеряла свой таранный ход и в битву втянулись все отряды ливонцев, свой атакующий удар нанес правый фланг русской рати. От такого неожиданно сильного натиска ливонские рыцари стали отступать, а потом обратились в бегство, большинство — к крепости Раковор. Их преследовала княжеская конница.
Русское войско возвратилось в Новгород, а оттуда разошлось по своим городам. Только псковская конная дружина князя Довмонта продолжила войну: она прошла землю Вирумаа до берега Балтики, беря приступом рыцарские замки и наводя страх на «людей датского короля».
После того победного похода по владениям датчан на земле современной Эстонии князь Довмонт — Тимофей еще не раз с оружием в руках защищал пределы вольных городов Пскова и Новгорода. Так, в 1269 году Псков выдержал 10–дневную осаду немецкого рыцарского войска. Подход новгородского ополчения заставил ливонцев бежать с Псковщины.
В 1271 году лодочная флотилия «поганых Латин» ограбила прибрежные села. Князь Довмонт с небольшой дружиной нагнал на судах (насадах) грабителей и дал им бой на реке Мироповне. Налетчики подверглись полному истреблению.
В 1272 году немецкое рыцарство Ливонии во главе с магистром пошло войной на Псков и осадило город — крепость. Вражеское «множество» не смутило князя Довмонта: со своей дружиной и псковским ополчением он вышел в поле для битвы. Рыцарство потерпело жестокое поражение и бежало. В битве князь был «раниша в лицо».
Псковская рать преследовала рыцарей до самой пограничной черты, после чего повело войну на ливонской земле, «пустоша» ее. После этого похода русского войска в орденские владения из русских летописей исчезают сведения о нашествиях немецких рыцарей на Псковщину более чем на четверть столетия! Урок вторжения на земли вольного города Пскова оказался весьма суров.
Тем временем на Руси началась кровавая княжеская усобица за великое княжение владимирское. Довмонт — Тимофей Псковский, зная, что это серьезно ослабляет русскую военную силу, не вмешивался в междоусобицу. Кроме одного раза.
Его боевому соратнику по Раковорской битве — тестю Дмитрию Переяславскому, лишенному великого княжения, пришлось бежать из Владимира в земли вольного города Новгорода, укрывшись с семьей, казной, верными боярами и слугами. Новгородские бояре изменили ему, захватив «в заклад» двух дочерей, казну и близких людей, разместив их под стражей в каменных крепостях Копорье и Ладога. Сыну Александра Невского пришлось бежать за Варяжское море к «свеям» (шведам).
Довмонт с дружиной стремительным конным переходом берет и близкое Копорье, и дальнюю Ладогу. Он освобождает пленников и захватывает княжескую казну, которую он «отосла ко тестю своему». Вскоре Дмитрий Александрович сумел вернуть себе великое княжение владимирское.
Последней битвой князя — ратоборца Довмонта — Тимофея Псковского стала защита ставшего его «отчиной» Пскова в 1299 году. 4 марта немецкие рыцари ночью внезапно («безвестно») напали на псковский посад, огражденный частоколом. Но врага учуяли недреманные стражи города — кромские псы. Большой колокол Троицкого собора забил тревогу.
Ливонцам не удалось ворваться в сам город, но посад они сожгли. Князь Довмонт сделал все возможное, чтобы оказать помощь избиваемым на посаде псковичам: он не закрыл перед ними крепостные ворота, а бесстрашно повел ратников в ночную вылазку, прикрыв собой бежавших под защиту крепостной стены посадских людей.
Утром следующего дня со стен увидели выгоревшие посадские улицы и вражеский стан на берегу речки Псковы. Ливонцы подтягивали к городу осадные орудия — «пороки». Город со всех сторон окружался немецким рыцарством. Князя Довмонта не смутило вражеское «множество». Он приказал опустить перекидные мосты перед Великими и Смердьими воротами и во главе псковской рати устремился на берег Псковы. К нему «поспешала» по реке Великой и псковская судовая рать.
Началась битва, которую можно только назвать кровавой и жестокой. С русской стороны ею руководили князь Довмонт — Тимофей и городской тысяцкий Иван Дорогомилович. Немецкие рыцари и их пехота кнехтов не устояли перед натиском псковичей и обратились в повальное бегство.
Вскоре после этого события князь Довмонт — Тимофей ушел из жизни. Летописец скажет: «Был тогда в Пскове мор вельми зол». Воитель был похоронен в храме Святой Троицы. А Довмонтов меч — «бранное оружие его положили над гробом его на похвалу и утверждение граду Пскову».
Воинственный сын самовластного короля Генриха III, победивший в Баронской войне и присоединивший к Англии Уэльс
Эдуард I. Иллюстрация начала XX в.
Свое полководческое дарование обладатель английской короны с 1272 года Эдуард I из династии Плантагенетов, тогда еще принц, доказал подданным и истории в ходе Баронской (Гражданской) войны, которая с размахом шла с 1263 по 1265 год. Принц Эдуард встретил ее начало фактическим правителем Англии в 24 года (его отец Генрих III правил страной только номинально).
Английские бароны и рыцари объединились против самовластия Генриха III. На своем съезде в июне 1258 года они потребовали от монарха отказа от произвольных поборов и вымагательства денег. Эти требования были изложены в «Оксфордских провизиях», то есть предложениях. Однако правитель остался глух к ним.
Вскоре рыцари, как самая бедная часть английских феодалов — земельных собственников — составили свои «Вестминстерские провизии». Король отказался выполнить и их. Тогда в 1263 году в Англии началась гражданская война, чаще называемая Баронской. Во главе недовольных встал Симон де Монфор, граф Лестер. В 1264 году граф во главе мятежного войска осадил город Рочестер.
Король Генрих III, успевший к тому времени взять мятежный город Нортгемптон, поспешил на помощь осажденному гарнизону. 14 мая близ города Льюса состоялась первая большая битва между королевской армией и мятежниками. Это было столкновение двух конных рыцарских войск.
Принц Эдуард в первой кавалерийской атаке обратил часть войска мятежных баронов в бегство. Однако граф Лестер провел ответный контрудар, и королевская армия оказалась наголову разбитой. Сам Генрих III с наследником престола Эдуардом попал в руки графа Лестера, который установил над пленниками опеку и стал фактическим правителем Англии.
Бежавший из плена старший сын короля Эдуард стал собирать в Западной Англии войска, верные монархии. Разгром армии Генриха III всколыхнул страну. В некоторых графствах крестьяне стали громить феодальные поместья. Это сильно напугало мятежных баронов, и часть из них перешла на сторону королевской власти.
8 июля 1265 года при Ньюпорте состоялось новое сражение враждующих сторон. Победу в этот раз одержала армия принца — наследника Эдуарда, а графу Лестеру пришлось отступить в Уэльс. Однако все попытки мятежников проскользнуть оттуда в центральную часть страны успеха не имели. Принц Эдуард умело перекрыл переправы через реку Северн и отразил все попытки противной стороны прорваться через водную преграду.
Тем временем из Лондона во главе 30–тысячного войска на помощь отцу выступил граф Лестер — младший. Принц Эдуард понял, что враг берет его в клещи. Тогда 20–тысячная королевская армия от берегов реки Северн совершает несколько стремительных марш — бросков и в битве при Кенилуэоте разбивает графа Лестера — младшего.
Симон де Монфор не успел прийти на помощь сыну с его лондонцами. Принц Эдуард, разгромив мятежников — горожан в короткой схватке, столь же поспешно возвращается на берега Северна, решив продолжить блокаду баронской армии в Уэльсе.
Однако по пути королевский сын получает известие, что граф Лестер — старший все же успел переправиться через Северн и двинулся к Стратфорд на Эйвоне с твердым намерением соединиться с войсками сына. Тогда принц Эдуард тремя походными колоннами повел свою заметно утомленную армию наперерез неприятелю и на рассвете 4 августа вышел к Ившему, стоявшему на дороге в Стратфорд на Эйвон.
Маневр получился очень эффективным. 7–тысячное войско мятежных баронов оказалось заперто в излучине реки Эйвон. Вырваться оттуда оно могло только в случае удачи и ценой большой крови.
В самом начале столкновения неудачей закончилась отчаянная конная атака баронов под предводительством Симона де Монфора — старшего. Атакующим удалось подскочить под тучей стрел к неприятельскому строю, но тут они, встреченные ударами копий и мечей, расстреливаемые в упор из луков и арбалетов, быстро откатились назад. Во вторую лихую атаку на прорыв бароны уже не собрались.
После этого эпизода битва превратилась в полное истребление мятежников. Королевские воины, согласно полученному ими негласному приказу принца Эдуарда, не давали никакой пощады врагу. И потому число плененных у Ившема баронов — мятежников было невелико.
После Ившемской битвы принц Эдуард, фактический правитель Англии, завершил гражданскую войну в стране полным разгромом последних очагов феодального возмущения. Мятежные бароны и рыцари терпели от него поражения во всех последующих столкновениях, последними из которых стали бои на болотах Линкольншира и Кембридшира.
Став королем, Эдуард I прославил свое оружие тем, что присоединил к английской короне Уэльс, вел войны против Шотландии, которая отставивала собственную независимость, и стал героем «Малого Шалонского сражения» 1274 года.
Тогда во французском городе Шалоне проходил представительный турнир европейского рыцарства. Эдурд I прибыл на него со своими рыцарями как участник турнира. Его жизнь была под угрозой, когда соперник — французский рыцарь применил запрещенный прием. Между присутствующими на турнире рыцарями из Англии и хозяевами произошел настоящий бой. Англичане вышли из него не просто победителями — они перебили в разыгравшейся схватке многих своих противников.
Юго — западная часть Великобритании — полуостровная область Уэльс, населенная валлийцами (кельтами), была окончательно присоединена к Англии в 1282–1284 годах, в конце правления Эдуарда I Плантагенета. С 1301 года наследники английского престола стали носить титул «принца Уэльского».
К завоевательному походу в Уэльс король готовился тщательно. Уэльский правитель Ллевелин имел сильное войско, основу которого составляли стрелки, вооруженные большими валлийскими луками. Воевать предстояло в горах, поросших густым лесом. Поэтому английский монарх нанял большое число дровосеков для прорубки просек в лесах для прохода конницы и обозов.
Решающее сражение при покорении Уэльса состоялось в 1282 году при Родноре. Англичане превосходили своего противника числом, и особенно в тяжеловооруженной коннице. Исход битвы предопределила гибель Ллевелина. Замены ему среди валлийских вождей не оказалось.
Эдуард I провел несколько военных кампаний против независимой от его династии Шотландии. В ходе англо — шотландских войн состоялось несколько сражений. Одно из них прошло 28 марта 1296 года у Берик — он — Тунда. Шотландский король Иоанн Балиол не только отказался участвовать в войне Эдуарда I против Гасконии, но и заключил с Францией союз против англичан. Их король в ответ на такие действия своего соседа собрал армию и двинулся в поход на север.
Там королевская армия «атаковала» шотландский пограничный город Берик — он — Тунд, известный не как крепость, а как крупный торговый центр. Ополчение Берика оказало нападавшим неумелое сопротивление и было разгромлено. Англичане перебили тысячи жителей, а город превратили в дымящиеся развалины. Позднее победители возведут на этом месте крепостные укрепления, которые станут опорной базой для вторжений в Шотландию.
В том же 1296 году состоялось сражение, в котором английская армия действовала под предводительством короля Эдуарда I. 27 апреля она у Данбара сошлась в битве с шотландским войском, которым командовал граф Атола. Агличане были лучше организованы, обучены и вооружены. Шотландцы, потерявшие, по некоторым данным, 10 тысяч человек, были разбиты и рассеяны.
Итогом Данбарского сражения стало то, что Эдуард I заставил капитулировать шотландского короля Балиола, которому в 1292 году «пожаловал корону». Новым королем Шотландии был провозглашен сам Эдурд. Однако на этом событии войны между двумя соседями не прекратились.
11 сентября 1297 года состоялось новое большое сражение. С английской стороны участвовала 50–тысячная королевская армия под командованием графа Серрея. Во главе шотландцев стоял сэр Уильям Уоллес, который напал на англичан на узком мосту через Форт и в ходе схватки уничтожил их предмостное укрепление. Остатки армии Эдуарда I были отброшены к Тунду. Так провалилось в том году вторжение королевской армии в Шотландию.
Последней и победной битвой английского монарха в войнах с упорно отставивающим свою независимость народом Шотландии стало сражение 22 апреля 1298 года у Фолкерка. Здесь сразились под предводительством монарха 18 500 англичан и 10 200 шотландцев, во главе которых стоял все тот же сэр Уильям Уоллес.
Шотландцы, видя свою слабость числом, хорошо укрепились за болотом. Оно стало существенной помехой для атакующей конницы. Тогда английские лучники начали беспрерывно обстреливать позицию противника и тучей метко пущенных стрел сумели обратить его в бегство. Бежал и Уильям Уоллес, который остаток своей жизни провел в изгнании.
Считается, что тот день стал самой большой полководческой победой английского короля. Об этом свидетельствуют потери сторон. В битве у Фолкерка шотландцы потеряли около 5 тысяч пеших воинов и 40 рыцарей. Победители лишились 200 конников, только часть из которых была рыцарями.
Командующий войском «Вечного союза», доказавший Австрийскому герцогству, что Альпы есть родной дом для швейцарцев
Битва при Моргартене. 1315 г. Иллюстрация из Бернских хроник Шиллинга, XV в.
Средневековая горная Швейцария — ее независимые кантоны давно стали объектом заинтересованного внимания для соседей — австрийских герцогов из дома Габсбургов. Это привело к тому, что три кантона на высокогорье — Швиц, Ури и Уетервальден — создали Союз трех. Их население доходило до полумиллиона человек, а вооруженные силы состояли из нескольких тысяч пеших воинов. «Вечный союз» был создан в 1291 году и положил начало образования современной Швейцарии.
В Вене поняли всю опасность союза трех кантонов («лесных братьев»). Для будущей войны стала собираться армия, которую основательно пополнили рыцари многих германских государств. В 1315 году Австрийское герцогство пошло войной в швейцарские Альпы. Однако горцы Центральной Европы оказались людьми неробкого десятка. Они приняли вызов Габсбургов.
У «Вечного союза» нашелся военачальник, который был готов на равных сразиться с враждебно настроенным соседом. Это был Вернер Штауффахер, человек достаточно опытный в военном деле, веривший в непобедимость швейцарской армии на поле боя против тяжелой рыцарской конницы. Он был одним из тех, кто добивался вооружения ополченцев — горцев единообразно. Таким уникальным по своим боевым достоинствам оружием для швейцарской пехоты в истории войн стала алебарда.
Алебарду высоко оценивали современники. Ганс Дельбрюк в своей «Истории военного искусства» дает следующее описание алебарды альпийских горцев.
Это «топор с очень длинным древком и железным наконечником, так что в одном оружии соединены копье и топор. В своем дальнейшем развитии алебарда с обратной стороны была снабжена также крюком, чтобы зацеплять рыцаря за его доспехи и стаскивать с коня; иногда алебарда снабжалась также остроконечным молотом».
…Рыцарская армия вторглась на территорию «Вечного союза», уверенная в том, что здесь она не встретит достойного противника. Но Вернер Штауффахер успел подготовиться к ее встрече. Близ горы Моргартен (в 12 километрах от горы Швиц) горцы соорудили из дикого камня две летцины — каменные стенки высотой до 4–х метров с башнями. Неприкрытой осталась только дорога на Швиц через Цуг.
Подойдя на близкие подступы к Моргартену, рыцарское войско отправилось дальше именно по этой дороге. И сразу же оказалось обмануто швейцарским командующим, который встал во главе ополчения трех кантонов. Вернеру Штауффахеру важно было заманить вражескую конницу в узкое горное дефиле, в котором рыцари лишались своей маневренности и возможности наносить таранные удары.
Австрийским войском командовал герцог Леопольд Баварский, который имел под своим началом от 2 до 4 тысяч рыцарей. Швейцарцев же насчитывалось (по разным источникам) от 1500 до 4000 пеших воинов. То есть они не превосходили неприятеля числом.
Как только рыцарская колонна втянулась в дефиле, горцы, занимавшие позиции на склонах окрестных гор, обрушили вниз камни и бревна. Передние рыцари бросились назад, спасаясь от камнепада по неширокой дороге, внося расстройство в ряды тех, кто ехал за ними. Герцог Леопольд Баварский так и не успел до атаки швейцарцев восстановить порядок в своем войске.
Тем временем большая часть швейцарских ополченцев, вооруженных алебардами, построилась на склоне горы Моргартен в атакующий боевой порядок — в 35 шеренг (более тысячи пехотинцев). После этого войско Вернера Штауффахера, спустившись с горы в дефиле, зашло в тыл австрийцам. Удар получился на славу, поскольку те его здесь не ожидали.
После первого же натиска рыцари побежали. Длительной рукопашной схватки на поле битвы не случилось. Поэтому и больших потерь среди сражавшихся не оказалось: пешие воины не могли долго преследовать всадников, пусть и закованных в стальные доспехи. Победителям достался обоз австрийского войска.
В тот день ополчение кантонов Швиц, Ури и Унгервальден доказало Австрийскому герцогству, что Альпы для них родной дом, в котором в минуту опасности и стены помогают. Полководец горцев Вернер Штауффахер стал за ту блестяще организованную и проведенную битву с рыцарским войском, которого «Вечный союз» не имел, народным героем Швейцарии.
Моргартенская победа имела для Союза трех важные последствия. К нему один за другим стали присоединяться другие свободные кантоны швейцарских Альп. Первым это сделал кантон Люцерн. Теперь в случае нового неприятельского вторжения в их горы швейцарцы могли выставить более сильное пешее ополчение алебардистов.
Национальный герой страны скоттов, победитель в битве у Баннокберна, благодаря которой Шотландия обрела независимость
Король Шотландии Роберт Брюс
Путь Шотландии к независимости был долог, труден и кровав. Гибель легендарного Уильяма Уоллеса, поднявшего знамя борьбы с английской короной, не означала, что шотландский народ смирился со своей участью. Знамя национального освобождения поднял Роберт Брюс. Его клан состоял в родстве с древней династией королей скоттов, которая оборвалась в 1286 году со смертью Александра III.
Брюс отличался сильной волей и решительностью, он сразу же превратился в национального вождя. В 1306 году, собственноручно устранив своего предшественника, перешедшего на службу к англичанам, он торжественно короновался в Скоуне.
Такой поворот событий никак не устраивал английского монарха. Король Эдуард I, получивший историческое прозвище «Сокрушитель скоттов», летом 1306 года выступил в поход во главе большой армии. Шотландцы были разбиты, и Роберту Брюсу пришлось укрыться на острове Ратлин, где он провел около года. Сохранилась легенда, что он там укреплял свою волю, часами наблюдая за работой паука.
Весной 1307 года король — беглец вернулся в Шотландию, которая дружно взялась за оружие. Теперь у Роберта Брюса не было грозного врага: король Эдуард I сошел в могилу, а его трон занял слабовольный Эдуард II. Началась затяжная англо — шотландская война, которая первое время не велась большими силами.
Летом 1314 года английская армия (3 тысячи рыцарей и 25 пеших воинов) во главе с королем переправилась через Твид. Шотландский монарх со своей 10–тысячной армией, состоявшей преимущественно из пеших копейщиков, встретил неприятеля у Банноеберна.
Сражение состоялось 24 июня. Роберт Брюс давно прославил свое имя бесстрашием и умением владеть рыцарским оружием. Перед битвой у замка Стерлин произошла стычка шотландского короля и его нескольких спутников с отрядом валлийской пехоты, которым командовал рыцарь Генрих де Боэн. Пеший Брюс, вооруженный топором, сразился в поединке с тяжеловооруженным всадником, убив королевского рыцаря.
Шотландский король, как полководец, талантливо разместил на поле брани свою армию. Ее фланги надежно прикрывались густым лесом. Перед своим строем его воины выкопали множеством ям, прикрыв их ветками и дерном. За соседними холмами укрылась тысяча наиболее плохо вооруженных горцев. Немногочисленная конница отряжалась вперед на поле брани для пресечения вылазок вражеских лучников.
Англичане начали сражение с привычных атак рыцарской конницы. Но для нее непреодолимой преградой стала полоса ям — ловушек: кони падали, ломая себе ноги и сбрасывая на землю неповоротливых в тяжелых стальных доспехах всадников. Все же часть конников, счастливо избежав такого неожиданного препятствия, врезалась в строй копейщиков, стоявших на холме.
Началась рукопашная свалка. Английские лучники решили поддержать своих, но тем самым нанесли урон своим рыцарям, поскольку в бою противники перемешались. Когда они попытались обстреливать шотландцев с левого фланга, Брюс приказал своей коннице атаковать их. Лучники отступили от холма с большими потерями.
Сражение кипело уже несколько часов, а победы ни та ни другая сторона не видела. Тогда король Роберт Брюс ввел в дело свой последний резерв: тысячу горцев, укрывшихся в засаде за холмом. Их толпа, в которой мелькали дубины и топоры, неожиданно обрушилась на опешивших англичан. Они побежали, долго преследуемые шотландцами.
Битва у Баннокберна стала решающей в войне, которая шла до 1323 года. Англичане впервые после Гастингса потерпели такое сокрушительное поражение. Им пришлось в 1328 году подписать «постыдный» для себя Нортгемптонский договор. Лондон признавал по нему Роберта Брюса королем Шотландии к северу от Твида. Так Шотландия обрела независимость. Но в следующем году ее национального героя, продолжателя дела Уильяма Уоррена, не стало.
Христианский монарх, нанесший на Пиренеях последний удар по маврам и умерший от чумы, мечтая о Гибралтарской скале
Альфонс XI Кастильский
В историю Испании Альфонс XI Кастильский вошел как человек, упрочивший монархию казнями своих самонадеянных регентов (обладателем королевской короны он стал, когда ему едва минул один год). И как воинственный правитель, победивший мусульман — мавров, когда они последний раз серьезно угрожали христианскому миру на Пиренейском полуострове.
Ко времени утверждения Альфонса XI на кастильском престоле последним арабским государством на испанском юге оставался Гранадский эмират. Мавры продолжали совершать нападения на своих христианских соседей, в том числе и на границы королевства Кастилии.
К 1340 году гранадский эмир заключил военный союз с марокканским эмиром. Вскоре на юге Испании появились новые арабские войска и сильный флот. Кастильская эскадра потерпела от мусульман два поражения на море, и победа кастильских войск на суше в сражении близ Лебрихи не изменила положения в противостоянии сторон. Вскоре зашла речь о новом вторжении значительных арабских войск на Пиренеи через Гибралтарский пролив.
Тогда короли Кастилии, Арагона и Португалии объединились для борьбы с общим врагом. Во главе военной коалиции встал Альфонс XI. Союзная армия сформировалась в самое нужное время. Мусульманское войско осадило крепостной город Тарифе и уже готовилось взять его приступом. Союзники двинулись на помощь осажденному христианскому гарнизону.
30 октября 1340 года на берегу реки Саладо произошло большое сражение. Объединенной христианской армией командовали два короля — Альфонс XI Кастильский и Альфонс IV Португальский. Им противостояла тоже союзная, мусульманская армия — гранадцев и арабов из Северной Африки под предводительством марокканского эмира Абу Хамеда. Точных сведений о силах сторон в битве у Рио — Саладо не имеется, но они, без всякого на то сомнения, для войн в Европе были значительными.
Сражение началось со взаимных конных атак, в которых преимущество оказалось на стороне испанских рыцарей, имевших хорошее защитное вооружение. Легкие арабские всадники оказались бессильны в единоборствах с неприятельскими тяжеловооруженными кавалеристами. Битва завершилась полным разгромом мусульиан: гранадцы бежали в пределы своего эмирата, а их союзники, сев на корабли, без победной славы и военной добычи вернулись в Марокко.
Рыцарствующий монарх Альфонс XI Кастильский лично отличился в битве у Рио — Саладо. О его бесстрашии говорилось и раньше. Поэтому не случайно с того октябрьского дня, со дня большой победы христианского оружия над маврами Испании, за ним закрепилось почетное для истории прозвище Храбрый.
Значение битвы у Рио — Саладо для истории средевековой Испании было действительно велико. Никогда больше арабы не вторгались с африканской земли на Пиренейский полуостров, хотя мусульмане — мавры и продолжали иметь на испанской территории свое государство, а в области Андалусии владели многими крепостями.
Альфонс Храбрый вознамерился расширить свои владения за счет африканских мавров и стал готовиться к этому. В 1344 году кастильский флот атакой с моря овладел сильной крепостью Алхесирас. Таким образом, испанцы получили возможность контролировать африканский берег Гиблатарского пролива, благо они имели вполне достаточно хорошо оснащенных военных кораблей.
Овладение Алхесирасом было только началом задуманного Альфонсом XI Кастильским. После этого началась борьба за сам Гибралтар — за скалу, которая с Пиренеев нависала над проливом, соединявшим Средиземное море с Атлантическим океаном. Значение Гибралтарской скалы во все эпохи для заинтересованных сторон было только стратегическим.
Завоевательные планы кастильцев расстроила смерть короля, который стал в 1350 году жертвой эпидемии чумы. «Черная смерть» сразила Альфонса XI Храброго на 39–м году жизни. Его преждевременный уход из жизни стал вполне вероятной причиной того, что Гибралтарская скала не перешла во владение тогда Кастильского королевства, а потом — Испанского королевства.
Воинственный сербский царь, силой оружия создавший Сербо — Греческое государство и вознамерившийся стать «царем ромеев»
Сербский царь Стефан Душан
Правление царя Стефана Душана из династии Неманичей стало одной из славных страниц в истории Сербского королевства. Он взошел на престол после низвержения отца Стефана Дечанского, 23–летним зрелым человеком, и уже имевшим славу большого полководца, победителя болгарского царя Михаила Шишмана в битве у Велбужда (Кюстендила) 28 июля 1330 года.
Стефан Душан вошел в историю как чрезвычайно честолюбивый, энергичный, упорно добивающийся осуществления своих замыслов правитель. Главным противником Сербского государства он считал Византию. Еще ребенком Стефан провел при константинопольском императороском дворе семь лет и потому имел полное представление о противнике.
Прежде чем начать войну с Византийской империей, Стефан уладил все вопросы с сильным соседом — Болгарией. Он заключил с ее новым царем Иваном Александром союз, который скрепил женитьбой на его сестре Елене.
Военные действия против Византии начались с 1334 года почти сразу же после бегства в Сербию известного императорского полководца Сиргияна. Сербские войска вторглись в Македонию и, почти не встречая сопротивления, дошли на македонском юге до города Фессалоники.
Византийский император Андроник III понял, что собрать значительные силы ему не удастся. Тогда он пошел на заключение мира с сербским царем ценой потери македонских городов Охрида, Струмицы и Прилепа с их окрестностями. Для Сербии это было немалым территориальным приобретением.
Стефан Душан не нарушал заключенного мира до самой смерти императора Андроника III в 1341 году. В Византии началась борьба за престол между сторонниками малолетнего сына Андроника — Иоанна V Палеолога и вождем провинциальной аристократии Иоанном Кантакузином. Последний поторопился объявить себя императором, а в итоге усобицы ему пришлось бежать в Сербию.
Кантакузин заключил с сербским царем союзный договор против правящего императора. Стефан Душан вновь пошел походом на византийскую Македонию, разоренную последними войнами. Царские войска взяли крепостные города Воден и Мелник на юге македонских земель.
Вскоре во внешнеполитической ориентации Сербского царства все поменялось местами. Иоанн Кантакузен получил поддержку турок — сельджуков, укрепился в азиатских провинциях Византии и порвал отношения со Стефаном. Тому теперь пришлось идти на союз с императором Иоанном V, который удерживал за собой Константинополь.
Заключенный союз не помешал Стефану Душану заметно расширить территорию своего царства за счет европейских владений Византийской империи. Его войска заняли почти всю современную Албанию и завершили завоевание Македонии. В 1345 году сербы овладели городом — крепостью Сером, гарнизон которого оказал им упорное и длительное сопротивление.
При всех успехах сербы во второй раз не смогли овладеть хорошо укрепленной Фессалоникой на берегу Эгейского моря. Только теперь ее защищали не византийские наемники, а сами горожане, которые в ходе восстания против константинопольского императора провозгласили родной город независимым государством с республиканским правлением.
Завоевание Македонии и Албании стало важной вехой в биографии Стефана Душана. В 1345 году он торжественно провозгласил себя «царем сербов и греков». В следующем году сербский архиепископ без согласия Константинополя был провозглашен патриархом.
Созданное Стефаном Душаном Сербо — Греческое царство было крупным для Европы государством. В него вошли большая часть современной Сербии, Герцеговины, Черногория, Македония, Албания, Эпир, Акарнания, Фессалия, Этолия. Греческие области были присоедены к царству последними.
Теперь венценосец из Неманичей поставил перед собой новую цель — завоевать балканские владения Византийской империи и стать «царем ромеев». Сербская армия, одержавшая под водительством Стефана Душана немало побед, пополняется новыми силами. Вскоре она начинает серию успешных походов, хорошо продуманных и обеспеченных.
Удары наносятся по коренным северным греческим областям — Эпиру, Фессалии, Акарнании. Боевые действия ведутся в горных условиях, которые не позволяют развернуться многотысячным войскам. Войска царя Стефана Душана совершают быстрые переходы, часто ставя византийцев в затруднительное положение. К 1348 году эти греческие земли были окончательно завоеваны Сербией.
Затем сербский монарх — полководец решил овладеть и самим Константинополем. Но попытка заключить военный союз с Венецианской республикой, обладавшей в то время сильнейшим флотом на Средиземном море, успеха не имела. Венеция не пошла на предложенный союз, поскольку не желала непомерного усиления «царя сербов и реков», покушавшегося теперь на византийскую императорскую корону. Кроме того, она боялась появления еще одного сильного соперника в восточной части Средиземноморья.
В Константинополе после получения известия о том, что союз Сербии и Венеции не состоялся, вздохнули свободно. Константинополь, окруженный мощной каменной стеной, был уязвим со стороны бухты Золотой Рог. Противника, не обладавшего сильным военным флотом, многолюдная столица Византийской империи могла не опасаться.
За время своего царствования Стефану Душану пришлось воевать не только с Византией, но и с другими соседями — Боснией и Венгрией. Но эти войны успешными для Сербии не стали. Столкновения с Боснией проходили за обладание приморской областью Хум на реке Неретве, потерянной сербами еще при правителе Стефане Дечанском.
Войны с Венгрией больше напоминали пограничные воруженные конфликты. Венгры хотели завладеть городом Рудником с его богатыми рудными разработками. Они нападали обычно в те годы, когда царские войска отвлекались на борьбу с византийцами. И у сербов больших воинских сил для защиты Рудника не находилось.
Сербы, в свою очередь, желали закрепиться на равнинных берегах рек Дунай и Савва и овладеть городом Белградом (ныне столица Сербии) и областью Мачвой. Но в итоге нескольких небольших войн стороны сохранили за собой старое начертание линии государственной границы.
Воинственный сербский царь Стефан Душан ушел из жизни неожиданно в 1355 году. Сменивший его на престоле сын Урош V по прозвищу Безумный не смог ни упрочить, ни удержать от неизбежного исторического разпада Сербско — Греческое царство. Оно после смерти своего создателя стало достоянием истории.
Эмир, олицетворивший собой последние завоевания монголов в Азии и доказавший свою верность традициям Чингисхана
Эмир империи Тимуридов Тимур
Тимур — сын бека из тюркизированного монгольского племени барлас — родился в 1336 году в Кеше (современный Шахрисаб, Узбекистан). Его отец имел небольшой улус. Имя среднеазиатского завоевателя происходит от прозвища Тимурленг (Тимур Хромец), что было связано с его хромотой на левую ногу.
В 1361 году он поступил на службу к хану Тоглуку — прямому потомку Чингисхана. Скоро Тимур стал советником ханского сына Ильяса Ходжи и правителем (наместником) кашкадарьинского вилайета во владениях хана Тоглука. К тому времени у сына бека из племени барлас уже был собственный отряд конных воинов.
Попав в опалу, Тимур со своим отрядом в 60 человек бежал за реку Амударью в Бадахшанские горы. Там он усилился. Хан Тоглук отправил в погоню за Тимуром тысячный отряд, но тот, попав в хорошо устроенную засаду, в бою был почти полностью истреблен воинами Тимура — хромца.
Собравшись с силами, Тимур заключил военный союз с правителем Балха и Самарканда эмиром Хусейном и начал войну с ханом Тоглуком и его сыном — наследником Ильясом Ходжой. Войска противников состояли преимущественно из воинов — узбеков. На стороне Тимура выступили туркменские племена, давшие ему многочисленную конницу.
Скоро он объявил войну и своему союзнику — самаркандскому эмиру Хусейну — и одержал над ним победу. Тимурленг захватил Самарканд — один из крупнейших городов Средней Азии — и активизировал военные действия против сына хана Тоглука. Войска того насчитывали (по преувеличенным данным) около 100 тысяч человек, но 80 тысяч из них составляли гарнизоны крепостей и в полевых сражениях почти не участвовали.
Конный отряд Тимура насчитывал всего около двух тысяч человек, но это были испытанные воины, спаянные железной дисциплиной. В ряде боев Тимур — хромец нанес поражения ханским войскам, и к 1370 году их деморализованные остатки отступили за реку Сыр.
После этих успехов Тимур пошел на военную хитрость, которая удалась ему блестяще. От имени ханского сына, командовавшего войсками Тоглука, он разослал комендантам крепостей строжайший приказ оставить вверенные им крепости и с гарнизонами отойти за реку Сыр. Те исполнили повеление.
В 1370 году Тимур стал эмиром в Мавераннахроме — области между реками Амударья и Сырдарья. Он правил от имени потомков Чингисхана, опираясь на войско, кочевую знать и мусульманское духовенство. Своей столицей он сделал город Самарканд.
Завоевательные походы за пределы своих первоначальных владений Тимур начал в 1371 году. К 1380 году он совершил уже 9 таких походов, и вскоре под его властью оказались все соседние области, заселенные узбеками, и большая часть современного Афганистана. Всякое сопротивление монгольскому войску жестоко каралось — после себя полководец Тамерлан оставлял огромные разрушения и воздвигал (по ряду сведений) пирамиды из голов побежденных вражеских воинов.
В 1376 году эмир Тимур оказал военное содействие потомку Чингисхана Тохтамышу, в результате чего последний стал одним из ханов Золотой Орды. Однако Тохтамыш скоро отплатил своему покровителю черной неблагодарностью.
В 1386 году Тамерлан совершил завоевательный поход на Кавказ. Близ Тифлиса его войско сразилось с грузинским и одержало полную победу. Столица Грузии была разрушена. Отважное сопротивление завоевателям оказали защитники крепости Вардзия, вход в которую шел по подземелью. Защитники Вардзии отбили все попытки врага ворваться в крепость через подземный вход. Монголы сумели взять ее с помощью деревянных помостов, которые они спустили на канатах с соседних гор.
Одновременно с Грузией монголами Тимур Хромец была завоевана соседняя Армения.
В 1388 году после длительного сопротивления пал Хорезм, а его столица город Ургенч была разрушена. Теперь все земли по течению реки Джейхун (Амударья) от Памирских гор до Аральского моря стали владениями эмира Тимура. В 1389 году конное войско самаркандского правителя совершило поход в степи к озеру Балхаш, на территорию Семиречья — юга современного Казахстана.
Когда Тимур воевал в Персии, Тохтамыш, ставший ханом Золотой Орды, напал на эмирские владения и разграбил северную их часть. Тимур спешно возвратился в Самарканд и начал тщательно готовиться к большой войне с Золотой Ордой. Его коннице предстояло пройти 2500 километров по засушливым степям.
Хромец совершил три больших похода против хана Тохтамыша — в 1389, 1391 и 1394–1395 годах. В последнем походе самаркандский эмир шел на Золотую Орду по западному побережью Каспия через современный Азербайджан и крепость Дербент.
В июле 1391 года у озера Кергель произошло самое крупное сражение между конными армиями эмира Тимура и хана Тохтамыша. Силы сторон были примерно равными — по 300 тысяч конных воинов, но эти цифры в источниках явно завышены. Битва началась на рассвете взаимной перестрелкой лучников, за которой последовали конные атаки друг на друга. К полудню войско Золотой Орды было разбито и обращено в бегство.
Тимур успешно вел войну против Тохтамыша, но присоединять его владения к себе не стал. Эмирские монгольские войска подвергли разгрому золотоордынскую столицу Сарай — Берке. Тохтамыш со своими войсками и кочевьями не раз спасался бегством в самые отдаленные уголки своих владений.
В походе 1395 года армия Тимура после очередного погрома волжских территорий Золотой Орды дошла до южных границ русской земли и осадила пограничный город — крепость Елец. Его немногочисленные защитники не смогли устоять против неприятеля, и Елец был сожжен. После этого Тамерлан неожиданно повернул назад.
Монгольские завоевания Персии и соседнего Закавказья продолжались с 1392 по 1398 год. Решающее сражение между эмирской армией и персидским войском шаха Мансура произошло близ Патилы в 1394 году. Персы энергично атаковали вражеский центр и едва не сломили его сопротивление. Тимур сам возглавил контратаку тяжелой панцырной конницы, которая стала победной. Персы подверглись полному разгрому. Эта победа позволила Тимурленгу полностью подчинить себе Персию.
В 1398 году Тимур — хромец вторгся в Индию. В том же году его войско осадило город Мератх. Осаждавшие взяли крепость штурмом с помощью приставных лестниц. Ворвавшись в Мератх, монголы истребили всех его жителей. После этого Тимур приказал разрушить мератхские стены.
Один из боев произошел на реке Ганг. Здесь монгольская конница сразилась с военной флотилией индусов, состоявшей из 48 больших речных судов. Эмирские воины бросились со своими конями в Ганг и вплавь атаковали суда противника, поражая их экипажи метко выпущенными из луков стрелами.
В конце 1398 года войско Тимура подступило к городу Дели. Под его стенами 17 декабря состоялось сражение между монгольской армией и войском делийских мусульман под командованием Махмуда Туглака. Сражение началось с того, что Тимур с отрядом из 700 всадников, переправившись через реку Джамма для разведки городских укреплений, был атакован 5–тысячной конницей Махмуда Туглака. Тимур отразил первое нападение, а когда в битву вступили главные силы монгольской конницы, то делийские мусульмане были загнаны за крепостные стены.
Тамерлан с боя захватил Дели, предав этот многочисленный и богатый индийский город разграблению, а его жителей — резне. Завоеватели ушли из Дели, отягощенные огромной добычей. Все, что нельзя было вывезти в Самарканд, эмир приказал уничтожить или до основания разрушить. Потребовалось целое столетие, чтобы Дели смог оправиться от монгольского погрома.
О жестокости Тимура на индийской земле лучше всего свидетельствует следующий факт. После сражения при Панипате в 1398 году он приказал перебить 100 тысяч сдавшихся ему в плен индийских воинов.
В 1400 году Тимур начал завоевательный поход в Сирию, двинувшись туда через ранее захваченную им Месопотамию. Близ города Алеппо (современного Халеба) 11 ноября состоялось сражение между монгольской армией и турецкими войсками, которыми командовали сирийские эмиры. Они не желали сидеть в осаде и вышли на битву в открытое поле. Монголы нанесли им поражение, и эмиры Сирии, потеряв несколько тысяч воинов, отступили в Алеппо. После этого Тимур взял и разграбил город, штурмом овладев его цитаделью.
Монгольские завоеватели вели себя на сирийской земле так же, как и в других завоеванных странах. Все самое ценное подлежало отправке в Самарканд. В столице Сирии Дамаске, которая была захвачена 25 января 1401 года, монголы уничтожили 20 тысяч жителей.
После завоевания Сирии началась война против турецкого султана Баязида I. Монголы захватили пограничную крепость Кемак и город Сивас. Когда туда прибыли султанские послы, Тимур для их устрашения произвел смотр своей огромной, по некоторым сведениям, 800–тысячной (!) армии.
После этого он приказал захватить переправы через реку Кизил — Ирмак и осадить османскую столицу Анкару. Это вынудило турок принять генеральное сражение с монголами под стенами Анкары, которое произошло 20 июня 1402 года.
По данным восточных источников, войско монголов насчитывало от 250 до 350 тысяч воинов и 32 боевых слона, приведенных в Анатолию из Индии. Войско султана, состоявшее из турок — османов, наемных крымских татар, сербов и других подневольных народов Оттоманской империи, насчитывало 120–200 тысяч человек.
Тимур одержал победу во многом благодаря удачным действиям своей конницы на флангах и переходу на его сторону подкупленных 18 тысяч крымских татар. В турецкой армии наиболее стойко держались сербы, находившиеся на левом фланге. Султан Баязид I был взят в плен, а попавшие в окружение пехотинцы — янычары полностью перебиты. Бежавших османов преследовала 30–тысячная легкая конница эмира.
После убедительной победы при Анкаре Тамерлан осадил большой приморский город Смирну. Он взял ее после двухнедельной осады и разграбил. Затем монгольское войско повернуло назад, в Среднюю Азию, по пути еще раз опустошив Грузию. В 1405 году великий завоеватель ушел из жизни.
Великий князь литовский, совершивший три похода на Москву, разбивший ордынцев у Синих Вод и присоединивший к Литве Киев
Великий князь литовский Ольгерд. Гравюра XVI в.
Сын князя Гедимина, правителя Литовско — Русского государства, стал обладателем дворца в Вильно в результате войны с младшим братом Явнутием. Ольгерд до этого собственно в Литве владел городом — крепостью Крево. Ему же принадлежали земли, примыкавшие к реке Березине. Кроме того, ему в приданое за женой, витебской княжной Марией Ярославной, досталось княжество Витебское. То есть он выделялся среди своих девяти братьев владениями, что, естественно, отражалось на его военной силе.
В начале 1345 года Ольгерд и его брат Кейстут, соединив свои дружины, решили «воевать» Явнутия. Тот не смог противостоять своим родичам, и они осадили столичный Вильно. В итоге Явнутий был свергнут силой оружия, а на великокняжеский престол сел желавший того Ольгерд. После этих событий сыновья Гедимина заключили между собой договор, согласно которому они обязывались повиноваться Ольгерду как великому князю.
Самый младший из братьев — Явнутий, лишившийся Вильно, не остался без удельных владений. Ему отдали небольшой город Ярославль Литовский. Но он вместе с братом Маримунтом, тоже недовольным новым порядком вещей, бежал в Москву.
Ольгерд и Кейстут поделили между собой сферы внешней, то есть военной, деятельности. Кейстут отважно повел войну, больше партизанскую, против немецких рыцарей — крестоносцев. Причем действовал он довольно успешно, не давая орденским братьям в походах далеко заходить в пределы своего отечества.
Великий же князь Ольгерд взял на себя обязанность расширения территории Литовско — Русского государства, называвшегося так потому, что большую часть его населения составляли русичи. Причем он расширял границы Великой Литвы за счет русских земель, стремясь усилить свое влияние в Пскове, Новгороде и Смоленске.
Следует заметить, что, несмотря на все свои усилия, Ольгерду в вольных городах Пскове и Новгороде сделать удалось совсем немногое. Псковичи только в последний год жизни великого князя «пригласили» к себе на княжение его сына Андрея Ольгердовича. С Новгородом Великим Ольгерд воевал долго, вторгаясь в новгородские земли многократно.
Лишь в отношении русского Смоленского княжества дела правителя Вильно шли более чем успешно. Для начала Ольгерд выступил защитником своего соседа, смоленского князя Ивана Александровича. Сын же его — Святослав Иванович — попал в полную зависимость от правителя Литвы. Он был обязан сопровождать Ольгерда в его военных походах и давать смоленскую рать для борьбы с немецкими рыцарями — крестоносцами. Когда смоленский князь попытался уклониться от такой повинности, Ольгерд совершил поход на Смоленщину и опустошил ее.
Затем Ольгерд «стер» с карты Руси Чернигово — Северское княжество, которое к тому времени распалось на несколько уделов. Осенью 1355 года литовское войско совершило поход на город Брянск, который был сожжен. После этого началось присоединение силой оружия черниговских и северских земель.
После этого все помыслы Ольгерда были «отданы» Москве, которая попадать в подчинение Великой Литве не собиралась. Однако бороться один на один с Москвой великий князь литовский не решился. Он отправил в столицу Золотой Орды Сарай посольство с богатыми дарами. Однако послам не удалось уговорить хана Джанибека заключить союз против великого московского князя Семена (Симеона) Гордого.
В 1368 году Ольгерд с большим войском вторгся в московские пределы. Поход готовился в большой скрытности, и потому для великого князя Дмитрия Ивановича он стал неожиданностью. 21 ноября на заснеженных берегах Тростенского озера, близ Звенигорода, произошла кровавая битва между московским Сторожевым полком под командованием воеводы Минина и литовским войском. Ольгерд, используя фактор внезапности, напал на Сторожевой полк, который был разбит и большей частью истреблен.
От пленных Ольгерд узнал, что великий князь московский не имеет под рукой больших воинских сил, и поспешил к Москве. Его противник Дмитрий Иванович затворился в Кремле, уже имевшем каменные стены, изготовившись к отражению приступа. Литовцы штурмовать его не решились, равно как и держать в долгой осаде.
Войско Ольгерда три дня грабило и жгло окрестности Москвы, после чего ушло в свои пределы по зимней дороге с богатой добычей. По летописному свидетельству, Московское княжество уже четыре десятилетя не знало такого опустошительного вражеского нашествия.
Через два года, в 1370–м, правитель Вильно вновь пошел в большой поход на Москву, когда первые морозы сковали льдом реки и болота. Литовское войско подступило к городу — крепости Волоколамску и осадило его. Осада продолжалась с 26 по 29 ноября.
Волоколамским гарнизоном (его составлял Волоцкий полк), небольшим по численности, командовал воевода Березуйский. Все четыре осадных дня литовцы пытались овладеть Волоколамском. Но московские ратники и горожане сражались мужественно, не позволив врагу взойти на деревянные стены и ворваться в город.
Не сумев взять Волоколамск, Ольгерд двинулся к Москве. Однако на этот раз о внезапности удара говорить не приходилось. Великий князь Дмитрий Иванович уже подготовил свой стольный град к обороне. Ольгерду пришлось удовлетвориться заключением на полгода перемирия и возвратиться обратно в Литву.
Третий поход на Москву, тщательно подготовившись к нему, великий князь литовский совершил летом 1372 года. Скрыть подготовку к походу не удалось. Великий князь московский Дмитрий Иванович собрал свою рать и встретил врага у города Любутска. Близ него в один из июньских дней и состоялось сражение.
Ольгерд сумел для этого похода найти себе союзника в лице тверского князя Михаила Александровича, который присоединился к нему 12 июня. Москвичи действовали наступательно, встретив союзников на дальних подступах к своему стольному граду. Их авангард, подойдя к Любутску, отбросил в жарком бою передовой полк литовцев.
Потерпев первую неудачу, Ольгерд отвел свое войско за глубокий овраг, прикрывшись им от атакующего противника. Несколько дней оба войска стояли на склонах оврага, не решаясь спуститься в него и начать битву в невыгодных для себя условиях. Завязались переговоры о перемирии.
Ольгерд больше не ходил в большие походы на Москву, хотя в 1375 году столкнулся с ней еще раз. В августе того года московское войско во главе с Дмитрием Ивановичем осадило Тверь. Ее правитель Михаил Александрович сел в осаду, отправив в Вильно гонца к союзнику за помощью. Ольгерд действительно послал к Твери большой отряд, но тот так и не решился на битву с москвичами и повернул назад.
Потерпев подряд три неудачи в московских походах, Ольгерд взял реванш в схватках с ордынцами. Но в то время Золотая Орда уже не обладала прежней силой и была близка к распаду, будучи охвачена междоусобицами. Дело обстояло так.
Литовское войско во главе с великим князем, одаренным полководцем, на берегах реки Синие Воды разбило силы трех золотоордынских Чингизидов, правивших Подольской землей. Ордынцам пришлось уйти из Подолии в кочевья южных степей, в Крым.
Победа у Синих Вод дала Ольгерду огромные приращения к Литве: левобережье Днепра, от устья реки Сереет до берега Черного моря, весь бассейн реки Южный Буг, днепровские лиманы и пространство по Днепру до устья его притока реки Рось. Позднее немалая часть этой степной зоны станет владениями Крымского ханства.
Ольгерд в своих завоеваниях действовал решительно. Он без сопротивления овладел Киевом, сместив правившего там «сподручника» золотоордынцев князя Федора.
Исследователи считают, что Ольгерд принял православие еще до женитьбы на княжне Марии Ярославне Витебской. Есть сведения, что незадолго до своей смерти в 1377 году он принял схиму, что являлось традицией для князей православной веры. После смерти Ольгерда его владения были разделены между двенадцатью сыновьями.
Бродячий буддистский монах, ставший полководцем «красных войск», разгромивших «белые войска», и первым императором династии Мин
Чжу Юань — чжан. Портрет XIV в.
История антимонгольского восстания «красных войск» в Китае в 1351–1368 годах и основание полководцем восставших крестьян Чжу Юань — чжаном императорской династии Мин такова.
Монгольский великий хан — каган Хубилай, создавая империю Юань, скорее всего не думал о том, что не пройдет и века, как его династия рухнет. Обладание огромным Китаем ставило перед завоевателями непосильную задачу — удержать его в собственных руках. Падение юаньской династии началось с кончины внука Хубилая — Тэмур — хана, который оказался последним великим каганом.
Могильщиком монгольской императорской династии Юань стало китайское крестьянство. В столичном Цзи видели эту опасность. При дворце императора даже обсуждался государственный проект истребления большей части китайцев — носителей пяти самых распространенных в стране фамилий, то есть истребление людей по «фамильному признаку».
В первой половине XIV столетия в Китае распространилось влияние тайного «Общества белого лотоса» буддистского толка, которое распространяло мессианскую идею о пришествии «Будды будущего» — Майтрейи (или Милэфо). Символом его был красный цвет. Поэтому крестьянские повстанческие отряды получили название «красных войск».
Антимонгольское восстание набрало силу в 1351 году. Императорские власти решили построить на реке Хуанхэ дамбы, чтобы защитить обширные земледельческие районы от опустошительных наводнений и засух, которые не раз приводили к голоду. Кроме того, эти меры позволяли бороться с изменениями русла великой реки во время ежегодных паводков.
Крестьянство, согнанное многими десятками тысяч человек на возведение дамб, не выдержало каторжного труда и подняло восстание.
Напрасными оказались императорские указы, которые запрещали китайцам носить и хранить оружие.
Во главе повстанческих «красных войск» встали способные военные вожди. Среди них оказался некий самозванец Хань Шань — тун, объявивший себя потомком Сунской императорской династии и новым правителем. Другим вождем стал полководец восставшего крестьянства Лю Фу — тун, одним из ближайших помощников которого стал Чжу Юань — чжан.
Народными врагами объявлялись не только монголы, но и все китайские чиновники, служившие Юаням. В своих воззваниях крестьянские вожди писали о негодности юаньской власти: «Порядок правления слабый, а порядок наказаний тяжелый… Люди едят людей… Воры стали чиновниками, а чиновники ворами».
Особый размах действия «красных войск» получили в Северном Китае. Со временем повстанцы — крестьяне перешли от партизанской войне к полевой и стали нападать на большие города. На севере Китая ими были захвачены Кайфын, Датун, области, примыкавшие к Великой китайской стене.
Вскоре войска повстанцев подошли к императорской столице. Армия монгольской династии выступила из Узи, но сражение проиграла. После этого началось повсеместное изгнание монголов из Китая. Монгольская держава оказалась не в состоянии собрать достаточно войск для восстановления порядка в империи. Ее западные улусы отложились от Каракорума, и теперь самостийных ханов не заботили китайские дела.
Если на севере Китая «красные войска» вели боевые действия против собственно монгольских войск, то в долине реки Янцзы повстанцы действовали против юаньских властей и крупных землевладельцев, имевших собственные воинские отряды. Война приняла характер походов многотысячных войск восставших крестьян по провинциям Чжэцзян, Цзянси, Хубэй, Аньхой, Сычуань и других. В этих походах и прославил себя Чжу Юань — чжан.
Примечательным в народной войне против монгольской Юаньской династии было следующее. Большинство предводителей восставших после первых же военных успехов спешили объявить себя князьями и даже императорами.
Крестьянская война и действия отрядов повстанцев «продлили» жизнь Юаньской империи. Размах выступлений народных низов заставил китайскую знать объединиться с монгольской властью в борьбе против повстанцев. После такого изменения внутриполитической ситуации повстанцы стали терпеть частые поражения. В 1363 году разгрому подверглось значительное войско крестьянского полководца Лю Фу — туна, а сам он погиб.
После его гибели крестьянскую войну в Центральном Китае возглавил один из самых известных командиров «красных войск» Чжу Юань — чжан, в прошлом бродячий буддийский монах. Он сумел создать вместе со своим тестем купцом Го Цзы — сином хорошо организованную и бодрую духом 30–тысячную армию, неплохо вооруженную для «красных войск».
Чжу Юань — чжану и Го Цзы — сину удалось одержать ряд убедительных военных побед и взять под свой контроль значительные территории. После этого полководец повстанцев Чжу Юань — чжан сделал своей штаб — квартирой большой город Нанкин в нижнем течении реки Янцзы.
В соседних провинциях чиновники и богатые землевладельцы не встали на сторону монголов. Поэтому Чжу Юань — чжан многих из них приблизил к себе в качестве советников и ближайших помощников в государственных делах. Его окружение стало меняться, и о каком — то народном равноправии речи уже не велось.
Но при этом бывший бродячий буддистский монах, как потенциальный претендент на императорский престол, постоянно заботился о своей популярности в народе, прежде всего в многомиллионной массе китайского крестьянства. Своими указами он охранял крестьянские хозяйства от произвола местных чиновников. В военных поселениях был введен новый порядок хозяйствования: теперь полеводством занимались солдаты.
Чжу Юань — чжан сумел разгромить своих соперников, действовавших в долине реки Янцзы. После этого он во главе своей армии выступил из Нанкина в поход на север Китая. В 1368 году его полководец Сюй Да победно вступил в Пекин.
Перед этим Чжу Юань — чжан сумел разгромить немалое войско своего главного противника в повстанческом движении — сына лодочника Чэнь Юляня, который в ходе антимонгольского восстания стал самовластно править в провинции Чжэцзян. Белые знамена его воинских отрядов одно время развевались над многими городами Центрального Китая.
Повстанцев Чэнь Юляня из — за цвета их боевых знамен называли «белым войском». Однако по своей численности, организованности и способам активной войны оно заметно уступало «красному войску» Чжу Юань — чжана. И потому решающие сражения «белое войско» проиграло с большими потерями в людях и в итоге оказалось рассеянным.
Последний монгольский император Чингизид из династии Юань бежал на север, по сути дела прекратив войну за удержание престола. Верные ему остатки монгольского войска ушли в степи за Великую китайскую стену, чтобы больше не возвращаться на китайские земли.
Провозглашенный в городе Нанкине императором бродячий буддийский монах Чжу Юань — чжан стал основателем династии Мин. Но ему потребовалось еще почти два десятилетия, чтобы покончить с гражданской войной в Китае и окончательно утвердиться на престоле.
Победитель в династической войне за корону Кастилии, в рыцарском поединке убивший родного брата по прозвищу «Жестокий»
Король Кастилии Энрике II
В середине XIV столетия королевство Кастилия не раз оказывалось в стихии кровавой междоусобной войны за престол. Спор за корону вели два родных брата — Педро Жестокий и Энрике, граф Трастамарский. В те годы сеньоры Кастилии разделились на два враждебных лагеря, и страна оказалась в хаосе гражданской войны. Войны, от которой страдало, как всегда, мирное население городов и селений.
И тот и другой полноправный претендент на королевскую корону старался привлечь на свою сторону сильных покровителей, способных оказать военную помощь. Такие покровители у братьев из оставшейся без венценосца кастильской династии нашлись. Та династическая вооруженная борьба на земле современной Испании стала для европейской истории одним из эпизодов Столетней войны.
Граф Трастамарский получил покровительство и поддержку короля Франции, который отправил за Пиренеи войско под командованием военачальника Бертрана Дюгеклена. За это граф Энрике обязывался стать верным союзником французского монарха на сегодняшнее и будущее время.
Педро Жестокий, в свою очередь, опирался в переменчивой династической войне на англичан. Во главе войск, прибывших на испанскую землю из Британии, стоял «Черный принц» Эдуард, человек самых решительных действий.
В обмен на военную помощь королевству Кастилии предстояло стать союзником английской короны в Столетней войне против Франции. Однако союзные войска пришли на помощь Педро Жестокому не сразу, уже после того, как его родной брат — соперник получил французские войска. Дело обстояло так.
Когда Педро в очередной раз был вооруженной рукой изгнан братом Энрике из столицы Кастильского королевства, ему на помощь прибыл «Черный принц» Эдуард. В феврале 1367 года он со своей экспедиционной армией перешел Пиренейские горы и оказался на испанской земле. Ему удалось обмануть французские и кастильские войска, пытавшиеся преградить англичанам путь в долину реки Эбро.
Принц Эдуард, умело сманеврировав, обошел неприятеля и беспрепятственно переправился через реку Эбро. В такой усложнившейся для них ситуации королю Энрике и французскому военачальнику Дюгеклену пришлось отступить к югу от реки, поскольку на ее берегах они оказались в невыгодной для битвы позиции. Но от сражения с англичанами уйти им все же не удалось.
Армия «Черного принца» состояла приблизительно из 10 тысяч тяжелой (рыцарской) и легкой кавалерии и такого же числа наемной пехоты. Половину ее составляли прославленные английские лучники, остальные были стрелками из арбалетов и копейщиками. Все люди Эдуарда были достаточно опытными и дисциплинированными воинами, немало повоевавшими во Франции.
Союзные войска короля Энрике Кастильского и Бертрана Дюгеклена состояли из 2 тысяч тяжелой французской кавалерии, 6 тысяч арбалетчиков и 20 тысяч пехотинцев с самым различным вооружением, отличавшихся крайней ненадежностью на войне.
Ряд исследователей завышенно определяют силы сторон: англичан в 24 тысячи человек, а союзных кастильцев и французов — в 60 тысяч, что совсем маловероятно.
Сражение состоялось 3 апреля 1367 года близ Наваретты, расположенной к югу от реки Эбро. Это событие известно в истории еще и как битва при Нахаре. Стороны выстроились в три боевые линии и сразу же атаковали друг друга. Первым приблизился к неприятелю авангард союзной армии, которой командовал Дюгеклен. Он состоял из спешенных французских рыцарей, которые должны были «разорвать» строй англичан.
Тем временем в бой вступили тысячи английских лучников, которые, метко метая стрелы, довольно быстро обратили в бегство кастильскую кавалерию, которая уже в самом начале сражения потеряла много всадников. После этого ливень стрел обрушился на наступающую кастильскую пехоту. Однако французским рыцарям, имевшим хорошие защитные доспехи, стрелы причинили мало вреда.
Французы в ближнем бою бились храбро, упорно, шаг за шагом продолжая теснить англичан. Но, скорее всего, они просто не заметили того, что все их испанские союзники уже изгнаны с поля битвы лучниками «Черного принца». Только тогда, когда стало известно о поражении союзников — кастильцев, французская спешенная кавалерия отступила перед неприятелем от Наваретты. Но при этом она лишилась многих лошадей, доставшихся победителям.
В сражении при Наваретте армия короля Энрике Кастильского потеряла 7 тысяч человек убитыми, среди которых оказалось только 400 французов и 700 испанских тяжеловооруженных конников. Среди пленников англичан оказался Дюгеклен. Из королевской армии в тот же день после битвы дружно дезертировало 6 тысяч человек, то есть почти треть ее состава. Потери же победителей составили не больше сотни убитых и несколько сот раненых.
Победа английской экспедиционной армии принца Эдуарда в апрельский день 1367 года оказалась полной. Но династическая война в Кастильском королевстве после этой баталии продолжалась еще два года, вновь идя с переменным успехом для враждующих братьев.
В 1369 году кастильский король Педро Жестокий, вновь оказавшийся на престоле, рассорился с английским полководцем, чего ему никак нельзя было делать. Оскорбленный монаршей неблагодарностью за ратные труды, «Черный принц» Эдуард покинул Испанию вместе со своими воинами, не оставшимися без военной добычи.
В том же 1369 году состоялась решающая битва династической войны при Монтеле (или Монтиэле). Претендент на престол Энрике Трастамарский вновь имел поддержку французских войск, во главе которых стоял все тот же Бертран Дюгеклен, который был небезвозмездно отпущен англичанами из плена.
В ходе сражения под стенами королевского замка между братьями состоялся бескомпромиссный в той ситуации рыцарский поединок. Энрике собственной рукой убил Педро и стал на десять последующих лет королем Энрике II Кастильским и Трастамарским.
Великий князь московский и владимирский, отважно разгромивший войско Золотой Орды на реке Воже и поле Куликовом
Великий князь московский Дмитрий Донской. Иллюстрация из «Титулярника»
Сын великого князя Ивана Красного, будущий Дмитрий Донской, стал править в 9 лет. Ханский ярлык на великое княжение тот получил в Сарае только в 1361 году. Правление началось с большой беды: в засушливый 1365 год пожар уничтожил большую часть его столицы. Дмитрий Иванович принял историческое решение — укрепить Москву не дубовой, а каменной крепостью.
Когда обострились отношения Москвы с Тверью, великий князь Дмитрий Иванович, которому шел 18–й год, решил «повоевать» стольный град князя Михаила Тверского, и тому пришлось бежать в Литву, великий князь которой, Ольгерд, был женат на его сестре.
Поздней осенью 1368 года войска Литвы, Тверского и Смоленского княжеств, объединившись, выступили против Дмитрия Московского. Наспех собранный им полк был разбит в битве на реке Тросне, и великому князю пришлось «сесть в осаду». Однако Ольгерд взять Московский Кремль не смог. Захватив добычу и пленных, он ушел в Литву.
В следующем году московское войско совершает два удачных похода против княжеств Смоленского и Тверского. В конце 1370 года великий князь Литвы вновь подступил к Москве, осадил ее, но взять опять не смог.
С конца 1370 по 1373 год не затихала борьба между Москвой и Михаилом Тверским. Захватывались с боем города, в большом числе гибли воины и мирные люди. Поход Ольгерда на Москву в третий раз закончился неудачей: московская рать встретила его на границе. Но дело до большой битвы не дошло: стороны заключили очередное перемирие.
Летом 1373 года правитель Золотой Орды темник Мамай совершил набег на Рязанщину, опустошив ее. Дмитрий Московский, собрав полки, встал на левом берегу Оки и не пустил ордынцев в свои земли, но избиваемых рязанцев защищать не стал. На окском порубежье возводится крепость Серпухов. В городе Переяславле собирается съезд «велик»
русских князей: так Дмитрий Иванович начал создавать военную коалицию против Орды.
В 1375 году Михаил Тверской вновь попытался оспорить право Москвы на владение ярлыком. Дмитрию Ивановичу пришлось действовать решительно. В Волоколамске собралась огромная рать. В походе на Тверь участвовали почти 20 русских удельных князей и нижегородское ополчение. 5 августа началась ее «тесная» осада. Тверичи бились храбро, совершая смелые вылазки. Москвичам не удалось поджечь деревянные стены города — крепости — снаружи они были обмазаны глиной.
Тогда Дмитрий Иванович приказал огородить Тверь крепкой деревянной оградой, через которую осажденным нельзя было пробиться. Через три недели в городе начался голод. Поскольку Ольгерд не пришел на помощь, князь Михаил признал свое поражение.
В 1375 году отношения между Москвой и Золотой Ордой были разорваны. В ответ ордынцы пограбили земли Нижегородского княжества. Московские полки и рать Нижнего Новгорода совершили ответный поход на подчинившийся Мамаю город Булгар.
Чингизиды решили провести против Руси карательную операцию. Хан заволжской Синей Орды Араб — шах с большим конным войском двинулся на Нижний Новгород, на помощь которому пришли московские полки. Их воеводы вели себя крайне беспечно, не выставив в походном лагере дозоры, а большая часть оружия находилась в обозе.
2 августа 1377 года ордынцы, проведенные по тайным лесным тропам мордовскими князьями, внезапно обрушились на русский стан у реки Пары, правого притока реки Пьяны, и разгромили его. При бегстве много людей потонуло в реке. Степная конница ворвалась в Нижний Новгород, опустошила его и окрестные волости.
Летом 1378 года Мамай послал большое войско во главе с темником Бегичем в поход на Русь. Русская рать двинулась навстречу врагу и изготовилась к битве на берегу реки Вожи. Появление русского войска во главе с великим князем застало Бегича врасплох. Он решился на форсирование Вожи только во второй половины дня 11 августа. Но на противоположном берегу реки его конницу ожидала ловушка. Большой полк во главе с Дмитрием Московским атаковал врага в лоб, а с флангов нанесли удары полки правой и левой руки.
Произошла скоротечная конная сшибка, в которой главным оружием стало тяжелое копье. Русские ратники в битве во всем превзошли ордынских воинов. Конница Бегича смешалась и начала беспорядочно отступать к Воже, в водах которого много всадников утонуло. Был убит и сам темник. Москвичи вели преследование до вечерних сумерек. Это была первая в истории битва, выигранная русскими у ордынцев.
В ответ Мамай обрушился на соседнее с Москвой Рязанское княжество. Стольный град Переяславль — Рязанский был взят приступом, разрушен и превращен в пепелище. В Орду увели большое число полоняников.
В Москве настороженно ждали известия о начале Мамаева нашествия на Русь; пришло оно в самом конце июля 1380 года. Силы Мамая были огромны: в разных источниках они колеблются между 100 и 200 тысячами человек. Русское войско было намного меньше и, скорее всего, вдвое.
Мамай основательно готовился к походу на Русь. По его грозному повелению прибыли войска подвластных народов — черкесов и осетин, «бусурмане» из Волжской Булгарии и буртасы (мордва). Из Таны (Азова) и других итальянских колоний на берегах Азовского и Черного морей пришла наемная тяжеловооруженная пехота, скорее всего, венецианцы (или генуэзцы).
Темник намеревался в 20–х числах сентября соединиться с великим князем литовским Ягайлой, который стал его союзником в войне с Московской Русью. После этого намечался совместный поход на Москву. Попытка привлечь к походу князя Олега Рязанского не увенчалась успехом.
Получив известие о выступлении Мамая, великий князь стал собирать в Москве большую рать. На помощь ему привели свои полки удельные князья. Преподобный Сергий Радонежский напутствовал Дмитрия Московского на битву. В благословенной грамоте говорилось: «Иди, господин, иди вперед. Бог и Святая Троица поможет тебе!»
Оставив для защиты Москвы часть сил, Дмитрий Иванович повел собранное войско к городу — крепости Коломне. Высланная далеко вперед конная разведка — «сторожа» — донесла, что Мамай расположился на реке Мече, правом притоке Дона. Русская рать 26–27 августа переправилась через Оку. Великий князь задумал разбить ордынцев до соединения с ними сил Ягайлы, и потому двинул свои полки далеко на юг. 6 сентября близ впадения в Дон реки Непрядвы «сторожа» разбила передовой отряд Мамаевой конницы.
На военном совете русских князей было решено перейти Дон, чтобы дать битву в чистом поле. В ночь на 8 сентября русские полки по наведенным мостам и вброд перешли на правый берег реки и расположились выше устья Непрядвы. Так, проделав путь в 200 километров от Коломны до Дона, русская рать вышла на Куликово поле.
Дмитрий Московский построил свои войска для битвы. Впереди встал сторожевой полк. За ним стал передовой полк, позади которого выстроился пеший большой полк. На флангах расположились полки правой и левой руки, в тылу встал резервный полк.
В густой дубраве на левом крыле укрылся сильный засадный полк. Засадой командовали князь Владимир Серпуховский и воевода Дмитрий Боброк — Волынский. Им предстояло выйти на поле Куликово в самую решающую минуту. Известно, что ордынцы так и не обнаружили русский засадный полк.
Перед сражением Дмитрий Иванович объехал все выстроившиеся на поле полки и обратился к ним с традиционным призывом постоять за землю Русскую. После этого он поменялся с ближним боярином Михаилом Бренком убором московского государя и в доспехах простого воина встал в первые ряды русской рати.
Ордынское конное войско появилось на горизонте примерно в 10 часов утра. Мамай, разбивший свой шатер на вершине Красного холма, понял, что на Куликовом поле ему не удастся использовать свое преимущество в коннице. Густые дубравы и речушки с топкими берегами надежно прикрывали фланги русских от обхода. Оставалось только одно — атаковать их в лоб. Темник приказ спешить часть всадников в помощь наемной итальянской пехоте. На флангах он поставил тяжеловооруженную конницу, за Красным холмом — сильный резерв.
Сражение началось около 12 часов дня поединком русского воина инока Пересвета и ордынского богатыря Челубея. Два конных воина сошлись на копьях, и оба пали.
После этого ордынская легкая конница лучников атаковала сторожевой полк русских. Только после его отхода войско Золотой Орды начало атаку по всей ширине Куликова поля. Сторожевому полку пришлось отойти к передовому, но и тот не выдержал натиска врага. Затем в битву вступил пеший большой полк. Ожесточенное сражение шло в течение двух часов, распавшись на отдельные единоборства.
Мамай нашел способ прорваться в тыл русской позиции. На ее левом фланге перед дубравой находилась широкая лощина, ровное дно которой позволяло тяжеловооруженным всадникам набрать таранный ход. Темник и послал сюда резервную конницу. Она прорвала строй полка левой руки и оказалась между Доном и тылом сражавшегося большого полка. Там ордынцев остановил резервный полк, сразу же вступивший в бой. Из боевого порядка русской рати под натиском превосходящих сил ордынцев устоял только полк правой руки, который в сражении не подался назад ни на шаг.
На Красном холме уже праздновали победу, когда из дубравы в критический момент вышел русский засадный полк. Он ударил в тыл и во фланг прорвавшейся к Дону ордынской коннице. Битва длилась еще примерно час. Мамаево войско было разгромлено наголову и обращено в бегство. В числе первых бежал правитель Сарая.
Русская конница преследовала врага буквально по пятам — от Куликова поля до притока Дона реки Красивой Мечи. То есть на расстоянии примерно 40 километров. Погоня продолжалась до наступления темноты.
Победа войску Московской Руси досталась дорогой ценой. Потери сторон были огромны. Сам великий князь мужественно и стойко бился в рядах большого полка и был ранен. За великую победу 8 сентября 1380 года народ прозвал героя Донского побоища (так современники называли Куликовскую битву) Дмитрием Донским.
В тот день великий князь литовский Ягайло находился всего в 30–40 километрах от Куликова поля. Он так и не успел соединиться с Мамаем. Узнав о страшном разгроме войска Золотой Орды, литовцы не стали испытывать судьбу и ушли обратно.
В 1382 году хан Тохтамыш, захвативший власть в Золотой Орде, с большим войском подошел к Москве, по пути взяв и предав огню Серпухов. Великому князю, у которого под рукой не оказалось сильного войска, пришлось с семьей укрыться за Волгой, в Костроме. Тохтамыш хитростью ворвался в Москву, разграбил и сжег ее.
Чтобы остаться на великокняжеском престоле, Дмитрию Донскому пришлось отправить заложником в Сарай старшего сына — наследника Василия. Орда стала брать с Руси «великую дань тяжкую». Пришлось платить не только серебром, как делалось раньше, но и золотом.
В последние годы своей жизни великий князь московский успешно воевал с Рязанью и Новгородом. Весной 1389 года он серьезно заболел: кончина его была скорой. Дмитрий Донской умер сравнительно молодым — ему не было еще и 39 лет, из которых он более 29 лет правил «на Москве».
Османский султан, завоевавший почти все Болгарское царство и начавший покорение Сербии с битвы на Косовом поле
Османский султан Мурад I
Усилившись, турки — османы с середины XIV столетия начали экспансию на Балканы. Турецкого султана «пригласил» на европейский берег из Малой Азии приближенный византийского императора Кантакузин, посягнувший на престол. Терпя военные неудачи, он обратился за помощью к султану Мураду I. Для того предложение Кантакузина стало «подарком судьбы».
Турецкие войска с помощью Кантакузина переправились через пролив Дарданеллы и оказались в Европе. Османы без особого труда захватили ближайшую крепость Германеллу и стали поджидать для битвы византийцев. Те наступали на походный лагерь османов многотысячной толпой, даже не построившись в боевые линии. Султан Мурад I приказал своим конным лучникам атаковать неприятеля. После этого началось повальное бегство императорского войска и его истребление.
Император Иоанн заключил с Мурадом невыгодное для себя перемирие, обязавшись пропустить его войско через свою территорию в Болгарское царство. Византийцы за это получили изменника Кантакузина, который без суда был забросан камнями и отдан на съедение голодным собакам.
Огромная турецкая армия оказалась на болгарской земле. Она одержала здесь ряд побед, захватила и заселила несколько крепостей. Они и стали опорными пунктами для завоевания всего Болгарского царства. Мурад I начал совершать один за другим завоевательные походы против балканских народов. После того как турки в 1371 году разбили македонцев, от османского нашествия стали страдать земли болгар, сербов и боснийцев.
В том же 1371 году султанская армия осадила город — крепость Адрианополь. На помощь его защитникам пришло сербское войско во главе с царем Урошем V Безумным. В десяти километрах от Адрианополя на берегах реки Марицы от него к туркам бежали два брата, которым он доверил управление Болгарским царством.
Сербское войско, не управляемое разгневанным царем, расположилось у Марицы походным лагерем. Боевое охранение не выставлялось. Турецкая конница стремительно атаковала сербов, часть которых разбрелась по окрестностям. Битва была короткой и была названа Рацким (Сербским) избиением. Царь Ураш V был убит в своем шатре янычарами.
После битвы на реке Марице султан Мурад I без труда взял крепостной Адрианополь и захватил почти все Болгарское царство. Братьев — предателей сербского царя он приказал убить.
В 1382 году султан Мурад I начал завоевательную войну против Сербского княжества. Турки с боем овладели пограничной крепостью Цателица. Князь Лазарь Хребелянович не имел достаточных воинских сил для отражения вражеского нашествия и поэтому традиционно решил откупиться, взяв на себя обязательство выставлять в армию султана одну тысячу сербских воинов.
Вскоре выяснилось, что Мураду I хотелось большего, чем откуп. В 1386 году турецкая армия повторила вторжение в княжество, и османы овладевают городом — крепостью Ниш. В ответ князь Лазарь объявил о начале сербского восстания.
В том же году сербские войска у Плочника нанесли поражение туркам. Те явно переоценили свои силы и битву с малочисленным противником проиграли. Победа над сильным врагом обнадежила многих в Сербском княжестве. Князь Лазарь Хребелянович делает все, чтобы в предстоящей войне с султаном Мурадом Сербия не осталась без союзников. Его дипломатческие усилия во многом оказались успешны.
Налаживаются отношения с северным соседом — Венгерским королевством, которому предлагается уплата дани. Боснийский правитель Твартка присылает в помощь воинский отряд под начальством воеводы Влатко Вуковича. Единомышленником становится правитель южных сербских земель князь Вук Бранкович, муж старшей дочери Лазаря. Поддержка приходит от владетелей Герцеговины и Албании.
Сербы стали основой союзного войска, готового сразиться с османскими завоевателями. В него вошли также боснийцы, албанцы, венгры, валахи, болгары и поляки. Численность армии князя — полководца Лазаря Хребеляновича составляла 15–20 тысяч воинов. Но… среди военачальников Лазаря не было единства, столь необходимого и важного в те дни. Главным же «сеятелем» раздоров среди воевод оказался княжеский зять Вук Бранкович.
Считается, что турецкая армия султана Мурада насчитывала в своих рядах 27–30 тысяч человек, хотя называются и гораздо большие цифры. Она превосходила силы противной стороны как минимум в полтора раза и была лучше организована, подчиняясь единому предводителю.
Для решающего сражения стороны сошлись на огромном по площади Косовом поле, что в долине реки Лаб, в Южной Сербии близ города Приштина. Оно представляло собой котловину, с двух сторон окруженную горами и перерезанную рекой Ситница. Лесов на поле имелось немного, оно хорошо просматривалось с командных высот и позволяло развернуть большие воинские силы.
Военные советы противных сторон высказались за сражение в день 15 июня 1389 года. Некоторые турецкие военачальники предлагали выставить впереди линию обозных верблюдов, чтобы те привели в испуг коней атакующей конницы противника. Но против такого предложения выступили султанский сын Баязед и великий визирь Али — паша. Верблюды своим видом и ревом могли испугать и османских коней. С таким доводом султану пришлось согласиться.
На военном совете у князя Лазаря предлагалось провести ночную атаку. Однако большинство военачальников, в том числе и опытных, считало, что имеемых сил вполне достаточно для разгрома вражеского войска в сражении при свете дня. Совет отклонил предложение о ночной атаке походного лагеря турок.
На состоявшемся пиру Вук Бранкович убедил тестя в неверности его другого зятя — Милоша Обилича (Кобылича), женатого на младшей дочери князя. Лазарь Хребелянович дал понять Обиличу, что сомневается в день битвы в его верности.
Сражение на Косовом поле началось в шесть утра, на рассвете. Противники выстроились для битвы заранее. У сербов правым крылом командовал тесть князя Лазаря — Юг Богдан Вратко, правым начальствовал Вук Бранкович. Сам сербский правитель находился в центре позиции.
Правым крылом османской армии командовал военачальник Евренос — Бег, во главе левого стоял старший сын султана Якуб. Сам Мурад I находился со свитой в центре турецкой позиции, которой командовал другой сын султана, Баязид, враждававший с Якубом. Правитель наблюдал за ходом сражения с вершины холма, на котором возвышался его огромный походный шатер.
В начале битвы атакующие сербы потеснили турок, нанеся им значительные потери. Но скоро стало сказываться численное превосходство османских войск, и те стали одолевать. К двум часам дня стало ясно, что инициатива в сражении перешла из рук князя Лазаря к султану Мураду. Теперь уже турки шли в атаки на позицию сербов. Ожесточенные рукопашные схватки шли по всему Косову полю.
В часы, когда решалась судьба сражения на Косовом поле, героический подвиг совершил Милош Обилич. Под предлогом того, что он готов рассказать султану о тайных планах своего тестя на битву, Обилич почтительно приблизился к Мураду I и смертельно ранил его кинжалом. Сербский национальный герой пал тут же, сраженный султанскими телохранителями.
Возникшее замешательство немедленно погасил султанский сын Баязид. Он решительно взял командование отцовской армией на себя, приказав тут же убить старшего брата Якуба, своего соперника за высшую власть (в битве уже пал другой его брат — Мустафа). Смертельное ранение султана Мурада I было скрыто от султанской армии, чтобы она не пала духом и не пришла в смятение.
Баязид довел битву на Косовом поле до победного конца. С большими силами он сначала обрушился на левое крыло противника. Командовавший здесь сербами князь Вук Бранкович проявил явное малодушие и отступил за реку Ситница. До того часа сербы стойко держались на занимаемой позиции. После этого с поля битвы отступили боснийцы, не выдержавшие нового сильного удара султанской конницы.
Сражение на Косовом поле ознаменовалась воинским подвигом Юга Богдана Вратко, воины которого мужественно и непоколебимо отстаивали правый фланг сербской позиции. Вратко погиб геройски, как и все девять его бесстрашных сыновей, принимавших здесь командование один за другим после гибели отца.
Центр сербской позиции держался стойко и упорно. Сам князь Лазарь Хребелянович сражался как простой воин. Но когда он решил сменить уставшего коня, сербское войско, не увидев своего князя — воеводу впереди, дрогнуло, решив, что он убит. Видя это, Лазарь выехал вперед, чтобы показаться воинам.
Однако он отъехал от их рядов слишком далеко и был неожиданно окружен атакующими конными турками. В схватке с ними князь Лазарь был ранен и схвачен нападавшими. Его отвели к умирающему султану Мураду I, который приказал тут же убить сербского государя.
Сербы, лишившись испытанных военных вождей князя Лазаря и воеводы Юга Богдана Вратко, проиграли сражение на Косовом поле. К тому же они оказались деморализованы поступком князя Вуко Бранковича, бежавшего с поля брани. Большая часть сербской армии, сражавшаяся с великим мужеством, пала на Косовом поле. Спастись удалось только воинам Бранковича. Потери турок в битве тоже оказались огромны.
Великий османский султан, завоеватель христианских народов Балкан, бесславно умерший в плену у эмира Тимура
Султан Баязид в плену у Тимура (Тамерлана). Худ. Станислав Хлебовский. 1878 г. Львовская картинная галерея
Баязид I вошел в историю как четвертый османский султан. Он был четвертым сыном султана Мурада. Он родился в 1354 (или 1360) году. На отцовский престол вступил в 1389 году. Достичь вершины власти ему удалось только после казни своего родного брата Якуба.
Получив власть и многочисленную, хорошо организованную армию, Баязид I решил продолжить отцовские завоевания на Балканах и в Азии. Сперва он решил покорить Сербию, которая не могла выставить многочисленное войско. В 1390 году огромная армия турок вторглась в эту страну и покорила ее.
Затем пришла очередь одряхлевшей Византийской империи, уже не способной защищать свои последние владения. К тому же она оказалась в полукольце территорий, завоеванных соседями — турками — османами.
Константинополь не спасло даже прибытие христианских военных отрядов (немногочисленных) из городов Северной Италии. Турки — османы осаждали древний город с небольшими перерывами с 1391 по 1399 год. Короткую передышку византийцам удалось получить благодаря маршалу Франции Жану Бусико, который во главе добровольческого отряда воинов — христиан успешно отражал вражеские атаки на город с суши и с моря.
В Сербии и Византии султан Баязид I показал себя полководцем, отличавшимся стремительностью нападений. За это он получил свое историческое прозвище Молниеносный (Йылдырим).
Турки опустошили Болгарию, положив начало многовековому османскому игу в этой славянской стране. Такая же участь постигла соседнюю Македонию, которая пала под ударами турецкой армии, умевшей воевать в горах. Численное превосходство османского воинства было козырной картой султана — полководца Баязида I в походах по Балканскому полуострову.
Затем султан обратил свое внимание на греческие земли. Сперва Баязид I вторгся в Фессалию и не встретил там упорного сопротивления. Затем его армия проникла в глубь древней Эллады. Здесь турки — османы до основания разрушили город Аргос, чтобы преподать кровавый урок другим греческим городам, которые вздумали бы сопротивляться им.
Баязид первым из турецких султанов стал создавать сильный военный флот, чтобы с его помощью совершать завоевательные походы по Эгейскому морю, где находилось множество густонаселенных греческих островов.
Султан Баязид I Йылдырим избрал на море иную тактику, вполне оправдав свое прозвище. Его флотилии с десантом на борту стали совершать грабительские набеги на острова Греческого архипелага. Островные селения и города подвергались внезапным нападениям с моря, а захваченные в плен жители продавались на невольничьих рынках, пополняя тем самым султанскую казну.
Такая тактика привела к тому, что скоро немало греческих островов стали владениями турок — османов. А островитяне со временем стали пополнять экипажи многочисленного парусного и гребного флота Оттоманской Порты.
В 1396 году огромная османская армия под командованием Баязида I вновь выступила в поход и осадила византийскую столицу Константинополь. Известие о новой ее осаде турками вызвало отклик в Европе.
Король венгерский и чешский Сигизмунд (Зигмунд) с помощью римского папы Бонифация IХ организовал в том же году крестовый поход против османов. Собравшееся с пол — Европы войско, в котором преобладали французские рыцари, двинулось вниз по Дунаю. За войском тянулась большая речная флотилия, перевозившая военное снаряжение и продовольствие.
Город Видин сдался крестоносцам без сопротивления, а Рахов они взяли после пяти дней осады. Однако хорошо укрепленный город Никополь с сильным гарнизоном оказал упорное сопротивление. Засевшие в нем турки надеялись на скорую помощь своего султана, который находился под Константинополем. Узнав о приходе крестоносцев в завоеванную им Болгарию, тот снял осаду и поспешил к Дунаю.
Подойдя к осажденному Никополю, турецкая армия разбила походный лагерь в 5–6 километрах от осадного лагеря крестоносцев. Янычарская пехота укрепилась на вершинах холмов. Впереди на поле рассредоточились конные лучники. Многотысячная тяжеловооруженная конница сипахов, которой командовал сам султан, встала за холмами.
В ночь на 25 сентября король Сигизмунд собрал военный совет, на котором начальники рыцарских отрядов долго и безрезультатно спорили о том, кто из них первым начнет сражение. Рано утром французские рыцари во главе с бесстрашным до безрассудства герцогом де Невером вышли из лагеря и, не дожидаясь других отрядов крестоносцев, двинулось на позиции турок.
Силы сторон были не равны. Баязид I привел с собой 200–тысячную армию. Король венгерский и чешский Сигизмунд имел под своим началом всего 50 тысяч воинов. Правда, ряд источников сообщают о гораздо меньшей численности сразившихся сторон.
Французские рыцари под командованием герцога де Невера легко прорвали строй турецких конных лучников, но, начав их преследование, попали под обстрел лучников — янычар с ближайших холмов. Вышедшая с флангов конница сипахов окружила французских крестоносцев и разгромила их.
Успешная атака французских рыцарей в самом начале битвы (было убито 1500 легкоконных турецких лучников) не дала желаемого результата. Французы ринулись в бой, когда их союзники только начинали выстраиваться в боевую линию, и поэтому они не могли получить от них поддержки.
Столкнувшись с хорошо укрепившимися на холмах янычарами, французские рыцари, основательно подуставшие в лихой атаке, не смогли прорвать их позиции. Под удар тяжелой конницы сипахов попал уже выдохшийся противник. Османы перебили несколько тысяч крестоносцев, а остальным пришлось сдаться в плен в надежде избежать неминуемой гибели.
Только в эти минуты на поле битвы показались другие отряды крестоносного воинства. Они были наголову разбиты вслед за рыцарями герцога де Невера. Сам король Сигизмунд вместе с остатками своей армии едва спасся бегством.
Празднуя победу по обычаям восточных правителей, Баязид I приказал перебить всех французских пленников — 4 тысячи человек. Избежать смерти удалось только 25 человекам: султан повелел сохранить жизнь только самым знатным пленникам, рассчитывая получить за них богатый выкуп.
Полное поражение короля Сигизмунда под Никополем позволило туркам — османам без всякого противодействия венгерских войск подчинить себе горную Боснию. Она стала своеобразным плацдармом, откуда не раз совершались большие походы турецкой армии в Европу.
Босния стала предпоследней страницей в полководческой биографии Баязида I. Вторжение Тимура (Тамерлана) в Малую Азию остановило дальнейшие завоевания турок в Европе. Решающее и единственное сражение между ними произошло 20 июня 1402 года в центральной части Анатолии, близ Анкары (Ангоры).
По разным оценкам, в нем участвовало от одного до двух миллионов человек. Сообщается, что у Тимура было по меньшей мере 800 тысяч человек. Вероятнее всего, что эти цифры сильно преувеличены, поскольку восточные, не европейские источники называют гораздо меньшие цифры: от 250 до 350 тысяч воинов и 32 боевых слона у Тимура и 120–200 тысяч воинов у султана Баязида I Йылдырима.
Засланные во вражеский стан лазутчики Тимура установили, что наемная крымская татарская конница давно не получала обещанного жалованья и была этим очень недовольна. Крымчаки согласились в начале сражения перейти на сторону Тимура, при условии, если тот выплатит им султанские долги.
Султан Базид I выстроил свою армию, поставив в сильном центре янычарскую пехоту, видевшую перед собой боевых слонов. Тимур же, наоборот, значительно усилил фланги. Его конница всей своей массой обрушилась на левый неприятельский фланг, где стояли отряды сербов. На другом фланге на сторону Тимура перешло 18 тысяч конных крымских татар.
Султанские войска, особенно янычарская пехота, сражались яростно, но одолеть противника не смогли. К тому же Тимур явно превзошел своего соперника в искусстве ведения большой битвы. Он сумел окружить султанскую армию. Турки оказались наголову разбитыми и рассеянными по окрестностям Анкары. Янычары были истреблены почти все.
Сам Баязид I Йылдырим с одним из сыновей попал в плен, другой его сын погиб в битве. Тимур необычайно мягко обошелся с побежденным и даже приблизил его к себе. Но когда тот оказался замешанным в заговоре против эмира, то Баязида стали строже охранять и к ночи заковывали в кандалы. Теперь он превратился в настоящего пленника, жизнь которого зависела от прихоти победителя.
Во время своих последующих завоевательных походов по Азии Тимур не расставался с султаном. Тот всюду следовал за ним на носилках, заделанных железной решеткой. Османский султан так и не получил желанную свободу. Баязид I Молниеносный бесславно умер в плену.
Чингизид, ставший ханом Золотой Орды, прославивший себя сожжением Москвы и длительной войной с великим Тимуром — Хромцом
Тохтамыш под Москвой. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI в.
Достоверных сведений о происхождении Тохтамыша история не сохранила. Несомненно одно: он был Чингизидом, что давало ему законное право на престол Золотой Орды. В начале 70–х годов XIV столетия, как приближенный Урус — хана, командовал отрядами его войска.
То, что Тохтамыш предал своего родича Урус — хана, подняв мятеж против него, в истории Золотой Орды не выглядит чем — то из ряда вон выходящим. Скорее даже наоборот: это было закономерно для потомков великого завоевателя Чингисхана.
Урус — хан, соперничавший с Тимуром, ушел с большей частью своего конного войска в поход. Тохтамыш решил, что пробил его час. Он снесся с Тамерланом, получил от него помощь воинами и неожиданно напал на столицу Урус — хана степной город Сугнак. Однако Чингизид мятежник битву проиграл и был вынужден бежать в Самарканд к своему покровителю эмиру Тимуру. Тот, как расчетливый политик и враг Урус — хана, не оставил беглеца без своей поддержки.
Тохтамыш вновь включился в борьбу за власть в Золотой Орде при темнике Мамае. Но он пошел на него войной только после Куликовской битвы, когда тот лишился большей части своих воинских сил и союзников. Решающая битва между ними состоялась на реке Калка в 1381 году. Остатки войска Мамая в степной битве были уничтожены.
Чингизид Тохтамыш победителем въехал в Сарай, став ханом Золотой Орды. И теперь мог поспорить, пусть и не сразу, с самим великим правителем Самарканда Тимурленгом. В Золотой Орде с его воцарением прекратилась гражданская война всех против всех — «великая замятня».
Тохтамыш сразу же настроился на восстановление былого могущества Золотой Орды. Речь зашла о реанимации былой ордынской власти над Русью. Он стал искать среди ее соседей себе союзника, которого нашел сразу. Им оказался литовский князь Ягайло, бывший союзник Мамая.
Конное войско ордынцев летом 1382 года появилось на западном берегу Волги внезапно. Русская земля здесь — это, прежде всего, владения князя Олега Рязанского и Дмитрия Константиновича Суздальского и Нижегородского. Первый из них признал над собой власть Золотой Орды, вновь согласившись выплачивать ей дань. Своих сыновей он отправил к хану заложниками.
Второй князь в обмен на обещание не разорять его владений дал неприятелю проводников по лесным чащобам. Проводники показали броды через реку Оку, которую огромное ханское войско преодолело беспрепятственно, и, что для Тохтамыша главное, — быстро.
В пользу ордынцев при соотношении сил Тохтамыша и Москвы говорило следующее. На Куликовом поле в русской рати погиб в значительном числе «коренной состав», тогда как в войске Мамая основные потери пришлись на наемников. То есть Золотая Орда в той битве смогла сохранить при бегстве большую часть своих «коренных» воинов.
Великий князь московский Дмитрий Донской не успел собрать воедино полки. Да и ратников у него после Куликовской битвы недосчитывалось много тысяч. Он поспешил в Кострому, назначив ее местом сбора ополчения. Двоюродного брата Владимира Андреевича Храброго Серпуховского отправил в Волоколамск для перекрытия ордынцам прямого пути на Новгород.
Оборону Москвы возглавил литовский князь Остей. Золотоордынское войско появилось под московскими стенами 23 августа. Осада длилась безуспешно три дня, хотя за это время ханские отряды успели разграбить ближние окрестности Москвы. Тохтамыш в первый день осады послал своих воинов на штурм. Со стен на нападающих посыпались камни, полетели стрелы, полилась расплавленная смола. Летописи сообщают, что москвичи палили по ордынцам из «тюфяков», то есть из пушек. Приступ был отбит.
Тогда Тохтамыш пошел на хитрость. Хан понял, что силой ему город — крепость не взять. Утром 26 августа он отправил для переговоров делегацию мурз, в которой находились хорошо известные москвичам сыновья суздальского князя Дмитрия Константиновича — Семен и Василий. Они приходились братьями великой княгине Евдокии, жене Дмитрия Донского.
Ханские посланцы предложили снять осаду города за богатый выкуп. Но для этого князь Остей и московские власти должны были вести переговоры с самим Тохтамышем. Москвичи поверили обещаниям и словам врага, заключив перемирие. Остей приказал растворить городские ворота. Вместе с депутацией знатных горожан, с богатыми дарами он сам вышел из города для приветствия хана и ведения переговоров. Однако тот только этого и ждал.
Вышедшие из Москвы были внезапно перебиты, а ордынская конница ворвалась в распахнутые городские ворота. Москва подверглась страшному разграблению, после чего была сожжена. Большой по тому времени город (в нем проживало 40 тысяч человек) превратился в пепелище. Погибло (было захоронено) примерно 24 тысячи горожан, много тысяч уведено в полон.
Тохтамыш «рассыпал» по московской земле свои конные отряды, которые повсюду грабили, жгли селения и небольшие городки. Золотоордынцы традиционно шли по русской земле «веером», стараясь ничего не пропустить и не упустить. Они сумели захватить города Владимир, Звенигород, Юрьев, Переяславль — Залесский, Можайск…
Крупный ханский отряд по пути на богатый торговый Новгород подступил к Волоколамску. Княжеская дружина Владимира Андреевича Храброго с местными ополченцами дали врагу бой, нанеся ему жестокое поражение. Тохтамыш, не ожидавший такого поворота событий, начал поспешный отход из русских пределов. Он уже достоверно знал, что Дмитрий Донской собирает на него в Костроме полки.
В той ситуации Руси «помог» конфликт между Тохтамышем и его недавним покровителем Тимуром. Открытая вражда между ними началась с того, что Тохтамыш в 1383 году приказал чеканить в Хорезме монету со своим именем. В 1385 году он в поисках союзников отправил посольство в Египет, который тогда враждовал с Тамерланом.
В 1385–1386 годах началась война между Тохтамышем и Тимуром за обладание Хорезмом и территорией современного Азербайджана. Стороны вторгались на земли друг друга, безжалостно опустошая их. Гибли многие тысячи мирных людей. Хан Тохтамыш взял обманом и сжег азербайджанский город Тевриз, оставив Тамерлану пепелище.
Тимур на первых порах недооценивал всю опасность для сябя, которая исходила от Тохтамыша. Он говорил, что «между нами права сына и отца», подразумевая под сыном властителя Сарая, а под отцом — самого себя.
Правитель «вставшей из пепла» Золотой Орды переоценил свои силы, подняв меч на Тимура, который помог ему стать великим ханом. Когда он в 1387 году совершил большой поход на Мавернаннахр, центр государства Тимура, то смог дойти только до Бухары. В ответ Тамерлан двинулся на тохтамышевский Хорезм и уничтожил торговый город Ургенч.
В следующем году Тохтамыш собрал для похода огромную армию со всех концов своих владений. В ее составе оказались и русские дружины. Сражение сторон состоялось на берегах реки Сырдарьи, и войску Золотой Орды пришлось отступить.
В 1391 году эмир Тимур решил покончить с золотоордынским ханом, ставшим его злейшим врагом. Он повел огромное войско в степи современного Казахстана. Тохтамыш, решив избежать решающего столкновения, отступал то к Тоболу, то к Яику (Уралу), затем ушел к берегам Средней Волги.
В июне Тимур настиг беглеца в районе современного города Самары (или к югу от Камы). Войска Тохтамыша, ряды которого покинули отряды эмира Едигея, были разбиты наголову и рассеяны. Победители захватили богатую добычу. Хан бежал с небольшой свитой; его преследовали недолго. Это была ошибка Тамерлана: через три года Тохтамыш снова собрался с силами и продолжил войну.
Тимур пытался миром уладить дело, но Тохтамыш отказался признать его своим сюзереном. 15 апреля 1395 года в долине Терека состоялась кровопролитная битва, которая принесла победу Тимуру. После этого правитель Самарканда прошелся с мечом и огнем по Золотой Орде. Как государство, она оказалась на краю гибели.
Тохтамыш опять восстановил свои силы, совершив поход в Крым. Там он взял богатый торговый город Кафу, существенно пополнив свою казну. Но после этого удача окончательно изменила ему. Против него подняли мятеж Чингизиды Тимур — Кутлуг и Едигей, отколов Заволжье от Золотой Орды.
Тохтамыш бежал в Киев, прося там помощи у великого князя литовского Витовта. Вслед за ним на запад двинулось войско Тимур — Кутлуга и Едигея, ставших военачальниками Тимура. Но они опоздали: хан успел получить военную помощь от Литвы. Во главе ее пришел сам Витовт. Сражение состоялось на берегах реки Ворсклы. В битве литовское войско оказалось разбитым. Сам Витовт спасся бегством. Победители взяли с города Киева богатый выкуп, разграбив южную часть владений Литвы.
Завоевания литовского князя Ольгерда в районе Южного Буга с выходом к Черному морю стали частью Ногайской Орды хана Едигея, врага Тохтамыша. Тимур думал, что он навсегда покончил со своим «подопечным»: часть подданных Тохтамыша (современные караимы) ушла в Литву и стала служить Витовту. Сам беглый хан с небольшим отрядом метался по степи, занимаясь разбоями.
Наконец коварный Чингизид решил помириться с Тамерланом, предложив ему союз против хана Едигея. Хромец готовил большой поход на Китай, и ему было нужно много воинов. В январе 1405 года посол Тохтамыша встретился с Тимуром, который внешне был благосклонен к своему недавнему врагу.
Историки считают, что такой союз был больше выгоден Тохтамышу, который хотел столкнуть ногайского хана с эмиром Самарканда и тем самым ослабить в степной войне и того и другого. А потом уже восстановить из пепла нескончаемых войн Золотую Орду.
Однако через месяц старый годами Тимур скончался. Его преемники занялись междоусобицей, и им уже не нужен был Китайский поход и война против Ногайской Орды. А Тохтамыш после смерти Тамерлана исчез из письменных источников.
Великий князь Литвы, звездным часом которого стала Грюнвальдская битва, лишенный польской шляхтой королевской короны
Великий князь литовский Витовт. Гравюра XVI в.
Звездным часом литовского князя Витовта стала битва при Грюнвальде (Танненберге) 15 июля 1410 года. К ней он шел долго и трудно. Сыну троцкого (тракайского) и жмудского князя Кейстута от насильно взятой им в жены вайделотки Бируты выпала трудная судьба.
Ему приходилось с отцом, а потом и самому, скрываться от родичей у немецкого Тевтонского ордена, а потом воевать с ним. Участвовал в походах на Москву, хотя в 1391 году отдал свою дочь Софью за великого князя московского Василия I Дмитриевича. Он был то православным, то католиком. Смертельно враждовал с братом Скиргайло и со своим родичем польским королем Ягайло. Провел несколько лет в заточении в Вильно, мечтая отомстить Ягайло, племяннику своего отца, коварством захватившего князя Кейстута в плен и приказавшего его задушить.
Витовт то правил отцовским уделом, то собирал под свою руку большую часть Великого княжества Литовского, то по воле польского монарха лишался всего или большей части полученных владений. Ему не раз приходили на помощь немецкие тевтонские рыцари, которые дарили ему и земли, и крепости. Но Витовт знал, что более злых врагов у его Литвы, чем орден, нет. Так он вышел на путь, который привел его на поле Грюнвальдской битвы, в которой его союзником стал не кто другой, как давний заклятый недруг польский король Ягайло.
Поводом к войне Польского королевства и Великого княжества Литовского против тевтонов послужило восстание жемайтов против жестокой власти орденских братьев, которое вспыхнуло в 1409 году. Оно стало последним толчком к началу «Великой войны». Витовт и Ягайло заключили между собой военный союз против Немецкого ордена. Летом 1410 года они соединили свои войска на берегах Вислы и двинулись с юга на Восточную Пруссию.
Союзная армия состояла из польских, литовских, русских (из городов Смоленска, Полоцка, Галича, Киева и других), чешских отрядов — хоругвий, отряда союзной татарской конницы. Считается, что всего набиралось до 100 тысяч человек. Тевтонский орден выставил на войну 85 тысяч человек, основу их войска составляла тяжеловооруженная конница. Стороны имели и артиллерию — тяжелые, неповоротливые бомбарды.
По пути союзники взяли несколько немецких крепостей — Лаутенбург, Сольдау, Нейденбург и Гильбенбург. На реке Древенца орденское войско преградило путь неприятелю, прикрывшись рвом с палисадом, расставив по речному берегу бомбарды. Король Ягайло и князь Витовт не стали ввязываться в сражение, поскольку находились в заведомо невыгодном положении. Союзники обошли вражескую позицию на Древенце. Тевтонам пришлось ее бросить.
Стороны сошлись для битвы на холмистой местности между Грюнвальдом и Таннебергом. Союзники в первой боевой линии поставили конницу. На правом фланге встало под командованием Витовта 40 хоругвей литовцев и русских, татарский отряд в 3 тысячи всадников. На левом — 50 польских хоругвей под командованием мечника Зындрама из Машковиц. Во второй линии расположилось пешее, в основном ополченческое войско, для защиты походного стана около Ульяново.
Орден имел 15 тысяч хорошо снаряженной рыцарской конницы. Собственно тевтоны в белых плащах с черными крестами на них составляли только часть рыцарства. Большая часть крестоносцев прибыла из других орденов и германских земель Сражение началось с взаимного залпа бомбард около 13 часов дня. Но каменные и свинцовые ядра не долетели до неприятельских позиций по той причине, что порох отсырел. Затем татарская конница, литовские и польские хоругви атаковали левый вражеский фланг. Находившийся там верховный маршал Тевтонского ордена Валенрод нанес ответный удар тяжелой рыцарской конницей. Ее натиск был столь мощен, что конница Витовта в беспорядке отступила с поля битвы к озеру Любень.
Однако контратака Валенрода полного успеха не имела. Стоявшие в самом центре позиции союзной армии три смоленских полка под началом князя Юрия Лугвениевича выдержали удар рыцарской конницы. Затем орденский командор Лихтенштейн атаковал польский фланг. Тем временем рыцари маршала Валенрода, прекратив преследование литовцев, развернулись и ударили польским хоругвям в тыл. Это были критические минуты Грюнвальдского сражения.
Здесь и отличился князь Витовт. Он приказал перейти в атаку второй линии, которая пришла на помощь отчаянно отбивавшимся смоленским полкам. Затем Витовт, который навел должный порядок в отступившей к озеру Любень коннице и вернул ее на поле битвы. Здесь был окружен и разгромлен орденский резерв. Так в сражении при Грюнвальде победная чаша весов склонилась в сторону союзников.
Около 17 часов вечера армия немецкого Тевтонского ордена была разгромлена. Ее разрозненные остатки обратились в бегство. Преследователи с ходу ворвались в вагенбург и разбили орденскую пехоту, которая к тому времени уже разбежалась, ища спасения в лесах и ближайших деревнях.
Такого поражения тевтоны — крестоносцы еще не знали. Они потеряли в сражении только убитыми 18 тысяч человек, в том числе 203 рыцаря (командиров рыцарский отрядов — «копий»). Примерно 30 тысяч попали в плен или получили ранения. Погибло все высшее орденское командование — магистр Юнгинген, маршал Валенрод и командор Лихтенштейн. Потери победителей составили около 4 тысяч убитыми и 8 тысяч ранеными.
После понесенного поражения немецкий Тевтонский орден заключил с Польским королевством и Великим княжеством Литовским мирный договор. Он выплачивал союзникам большую военную контрибуцию, а Литве возвращал область Жемайтию.
Великий князь Витовт стал одним из главных героев Грюнвальда. Теперь он мог надеяться на королевскую корону. Она была послана ему императором Священной Римской империи Сигизмундом. Но этому воспротивились папа римский и Ягайло с его магнатами. Польские шляхтичи смогли перехватить королевскую корону, посланную императором правителю Литвы. Такое потрясение Витовт не выдержал и в том же году умер.
Национальный герой Чехии, один из руководителей гуситов, прославившийся в войнах с немецким рыцарством
Один из руководителей гуситов Ян Жижка. Художник Я. Вилимек. XIX в.
Ян Жижка родился в Южной Чехии около 1360 года. Происходил из семьи разорившегося чешского рыцаря. Принимал участие в знаменитой Грюнвальдской битве 15 июля 1410 года, в которой Жижка командовал двумя хоругвями (отрядами) из Чехии и Моравии. Рыцарь Жижка стал участником и битвы при Азенкуре в 1415 году, в которой англичане разгромили французов.
Он был одним из ближайших сподвижников Яна Гуса (сожженного на костре как еретика в 1415 году), руководителя Реформации 1400–1419 годов в Чехии. Его сторонников называли гуситами. Они требовали секуляризации огромной земельной собственности католической церкви в стране и лишения ее политической власти. Вскоре гуситское движение раскололось на два крыла: умеренное (чашники) и радикальное (табориты). Жижка встал на сторону таборитов.
Свою первую победу табориты под командованием Яна Жижки одержали в бою у Судомержа в 1420 году, где их отряд из 400 человек, отступивший от города Пльзеня, успешно отбился от 2–тысячного отряда королевской рыцарской конницы. Этот бой примечателен тем, что табориты впервые применили здесь полевое укрепление из повозок, которое стало для конных рыцарей неодолимым препятствием.
После образования в 1420 году военного лагеря гуситов — Табора (ныне город в Чехии в 75 километрах от Праги) Ян Жижка стал одним из четырех гетманов гуситов, а фактически их главным полководцем.
В том же году гуситское войско одержало свою первую большую победу при обороне Витковой горы (ныне Жижковой горы), когда решался исход битвы за чешскую столицу. Ее восставшие жители осадили в Пражской крепости королевский гарнизон. Узнав об этом, табориты поспешили им на помощь.
К Праге спешил и император Священной Римской империи Сигизмунд I, возглавивший Первый крестовый поход на гуситскую Чехию. Этот поход, как и все последующие (а их было всего пять) осуществлялся с благословления римского папы. В армию императора вошли бранденбургский, пфальцский, трирский, кёльнский, майнский курфюрсты, итальянские наемники, а также австрийский и баварский герцоги. Крестоносцы наносили удар по Чехии с двух сторон — с северо — востока и юга.
Ян Жижка во главе армии таборитов подошел к Праге намного ранее своих противников, но не стал располагать свои войска в самом городе. Для походного лагеря он выбрал Виткову гору близ города, к которому она была обращена своим восточным склоном. Протяженность горы составляла 4 километра. Табориты укрепились на ее вершине, построив со стороны Праги два деревянных сруба, которые укрепили еще стенами из камня и глины, и выкопав глубокие рвы. Получилась небольшая полевая крепость.
Первую вражескую атаку отбил отряд таборитов, вооруженный тяжелыми крестьянскими цепами для молотьбы зерна. Когда последовала вторая атака рыцарей на вершину горы, то на помощь войску Яна Жижки пришли жители Праги, среди которых оказалось большое число лучников. Сражение на Витковой горе закончилось полной победой таборитов. После этой неудачи немало германских феодалов покинуло императорское войско. И Сигизмунд I счел за лучшее оставить Прагу и уйти в свои владения.
Свое гетманство Ян Жижка начал с реорганизации войска таборитов. Под его руководством гуситы создали постоянную армию, набиравшуюся из добровольцев. Командиры отрядов (гетманы) были выборными. В 1423 году Ян Жижка разработал первый в Западной Европе воинский устав, который четко определял правила поведения воинов в бою, в походе и на отдыхе.
Гуситская армия существенно отличалась от войск крестоносцев. Главной ее силой являлась не тяжеловооруженная рыцарская конница, а хорошо организованная пехота. Первичной тактической единицей стала повозка с «экипажем» в 18–20 человек: командир, два стрелка из аркебуз или пищалей, 4–8 лучников, 2–4 цепника, сражавшихся в бою тяжелыми крестьянскими цепами, 4 копейщика, 2 щитника, прикрывавших в бою тяжелыми деревянными щитами лошадей и людей, 2 ездовых, управлявших лошадьми и сцеплявших повозки на стоянке.
Обычно армия гуситов состояла из 4–8 тысяч человек — хорошо обученных, дисциплинированных и организованных. Однако в случае необходимости Ян Жижка мог призвать под свои знамена значительно больше гуситских воинов, прежде всего ополченцев из близлежащих городов и селений.
Необычным для того времени было боевое построение армии гуситов. Всюду они создавали различные укрепления из сцепленных между собой цепями и ремнями тяжелых повозок. Такие укрепления впоследствии получили название « вагенбург».
Гуситы во время сражений обычно выжидали атаки рыцарской конницы и встречали ее огнем своей артиллерии, пулями аркебуз и пищалей, стрелами с тупыми бронебойными наконечниками. Когда дело доходило до рукопашной схватки, то тут в бой вступали цепники и копейщики. Разбитого врага гуситы преследовали и уничтожали, в то время как рыцари после выигранного сражения не спешили в преследование, а грабили убитых, раненых и пленных противников.
Гуситы успешно осаждали рыцарские замки и храбро шли на их штурм. Летом 1241 года при осаде замка Раби гетман Ян Жижка был ранен и потерял зрение, но остался во главе гуситской армии. Он видел теперь поле битвы глазами своих ближайших помощников и отдавал верные приказы.
В январе 1422 года гуситские войска разгромили в решающем сражении у Габра (преследование разбитых крестоносцев велось до Немецкого Брода) главные силы европейского католического рыцарства, участвовавшего во Втором крестовом походе. В том же году Жижка снял внезапным ударом блокаду с чешского города — крепости Жатец (Заац), осажденного императором Сигизмундом I, и затем удачно избежал вражеского окружения у города Колин.
Затем крестоносцев постигла еще одна неудача, когда они окружили походный лагерь таборитов на горе Владарь, недалеко от города Жлутиц. В этом бою табориты неожиданно для врага начали атаку с вершины вместе со своими повозками. Рыцари в страхе обратились в бегство, опасаясь бесславной гибели под колесами несущихся на них тяжелых повозок. Тех, кто избежал столкновения с повозками и не искал спасения в бегстве, разили пешие и конные табориты.
В 1422 году из Великого княжества Литовского на помощь таборитам пришла дружина, состоявшая из воинов — русичей. Около восьми лет они сражались бок о бок с чехами против немецких и иных крестоносцев.
Разгром последних во главе с Рино Спана ди Озора у Немецкого Брода и взятие гуситами укрепленного города Немецкий Брод были настолько впечатляющи, что Третий крестовый поход в Чехию состоялся только в 1426 году.
В этот раз крестоносцы собрались в огромную 70–тысячную армию. Ян Жижка во главе 25–тысячной армии таборитов решительно двинулся ей навстречу. У города Усти произошло большое сражение. Рыцари, закованные в броню, вновь оказались бессильными в атаке полевой крепости, построенной из 500 повозок. Чашу весов в битве перевесила контратака гуситской конницы. Несмотря на свое почти трехкратное превосходство, крестоносцы оказались разбиты наголову, и им пришлось отступить.
К тому времени среди движения гуситов произошел новый раскол. Ян Жижка возглавил его левое крыло и основал в 1423 году в северовосточной части Чехии так называемое Оребитское братство с центром в городе Градец Кралове (Малый Табор).
Чтобы предотвратить новые крестовые походы на Чехию, Ян Жижка перенес военные действия на территорию своего противника. В середине 1423 года он предпринял большой поход в Моравию и Венгрию. Перейдя Малые Карпаты, войско таборитов вышло к Дунаю. Затем оно углубилось на венгерскую территорию на 130–140 километров.
Во время Третьего и Четвертого крестовых походов — в 1427 и в 1431 годах — гуситская армия отразила вражеские нападения, и крестоносцам вновь пришлось уйти из Чехии. Третий поход закончился для них проигранным сражением близ Тахова, где гуситами командовали Прокоп Большой и Прокоп Малый.
Четвертый крестовый поход закончился большой битвой у Домажлица. Здесь сражалась огромная армия гуситов — 50 тысяч пехоты, 5 тысяч конников. Гуситы имели около 3 тысяч повозок и более 600 различных орудий. В их рядах уже не было незрячего полководца, но оставались обученные им гетманы.
Последним победоносным сражением чешского полководца Яна Жижки стала Малешевская битва в июне 1424 года. В этот раз противниками первого гетмана стали не рыцари — крестоносцы, а свои сограждане — чашники, бывшие союзники по Реформации.
Табориты привычно укрепились на вершине горы, имевшей пологие склоны. Жижка решил отдать инициативу неприятелю. Чашники первыми предприняли атаку вагенбурга таборитов на вершине горы, построившись в колонну. Когда та приблизилась к вагенбургу, Ян Жижка приказал спустить на идущих в гору атакующих чашников повозки, груженые камнями. Колонна неприятеля сразу же пришла в полное расстройство и попала под контрудар пехотинцев и конников таборитов. В довершение чашников обстреляли из тяжелых бомбард. Малешевская битва завершилась полной победой войска слепого полководца.
В том же году первый гетман гуситской армии умер во время эпидемии чумы в осажденном городе — крепости Пршибиславе в центральной части Чехии.
Основатель династии Ягеллонов, во главе польско — литовско — русской армии разбивший под Грюнвальдом Тевтонский (Немецкий) орден
Великий князь литовский Ягайло. Художник Я. Матейко. XIX в
Восстание в литовской земле Жемайтии против жестокой власти немецких рыцарей в 1409 году послужило толчком к началу «Великой войны» Польского королевства и Великого княжества Литовского против Тевтонского ордена. Польский король Ягайло (Владислав II Ягелло) и его двоюродный брат великий князь литовский Витовт заключили между собой в Брест — Литовске военный союз.
Летом 1410 года союзники объединили свои войска на берегах Вислы (за Наревом) и двинулись с юга на Восточную Пруссию, на орденскую столицу крепостной Мариенбург (Мальборг). 9 июля они перешли границу с Тевтонским орденом.
Союзная армия состояла из польских, литовских, русских (из городов Смоленска, Полоцка, Галича, Киева и других) и чешских отрядов (хоругвей), отряда татарской (крымской) конницы. Польскими войсками командовал воевода (мечник) Зындрам из Машковиц, литовскими (в том числе смоленскими полками) — сам Витовт. В положении главнокомандующего находился король Ягайло.
По пути к Грюнвальду союзники взяли крепость Лаутенбург. Затем такая же участь постигла Сольдау, Нейденбург и Гильбенбург (современный город Домбровно). На реке Древенца войско Немецкого ордена во главе с магистром Ульрихом фон Юнгингеном преградило путь противнику, укрывшись за рвом с палисадом и расставив на берегу бомбарды.
Король Ягайло не стал ввязываться в сражение в заведомо невыгодном положении. Он начал обходное движение. Великому магистру пришлось уводить орденское войско с берегов Древенцы и спешить к Таннебергу, прикрывая свою столицу от удара. Так стороны «нашли» место для сражения на холмистой местности между Танненбергом и Грюнвальдом (это название леса и небольшого селения).
Союзников на битву вызвали тевтоны: их великий магистр послал польскому королю, как вызов на бой, два меча. Вызов был принят:
посылка мечей расценивалась как дерзкое оскорбление чести монарха.
По одним, явно завышенным данным, союзная армия насчитывала около 100 тысяч человек (в том числе 65 тысяч пешего ополчения), а войско Тевтонского ордена доходило до 85 тысяч (в том числе около 70 тысяч пешего ополчения).
По другим сведениям, союзная армия состояла из 15 600 польских, 8 тысяч литовских и 3 тысяч татарских конников, а также какого — то числа пехоты (ее, вероятнее всего, было намного меньше конницы). Всего — 35 тысяч человек.
Организационно силы союзников делились на 91 хоругвь (от слова «знамя»): 51 была польской (две состояли из чехов), 40 — литовскими. В литовских хоругвях значительная часть воинов были выходцами из восточнославянских земель Великого княжества Литовского. Это дало историком право назвать войско короля Ягайло и великого князя Витовта польско — литовско — русской армией.
Союзники построились в три боевые линии. На правом фланге встали литовские и русские хоругви, татарский конный отряд, и на левом — польские хоругви. С самого начала командование сторон замышляло начало битвы как столкновение тяжеловооруженной конницы.
Войско Тевтонского ордена насчитывало 11 тысяч человек: 4 тысячи немецких рыцарей, 3 тысячи их конных оруженосцев и 4 тысячи арбалетчиков. По другим данным, на поле Грюнвальда орден выставил 15 тысяч хорошо снаряженной рыцарской конницы. Тевтоны имели огнестрельное оружие — бомбарды.
Магистр Юнгинген первоначально построил свою тяжелую конницу в три боевые линии, но затем перестроил в две: в первой встало 35, во второй — 16 отрядов конных рыцарей. Собственно тевтоны составляли только часть их, большая часть крестоносцев прибыла из различных немецких земель и орденов. Правым флангом начальствовал орденский командор граф Лихтенштейн, левым — орденский маршал Валленрод. Второй линией, составлявшей резерв, командовал сам магистр Ульрих фон Югтинген.
Впереди боевых линий расположилась орденская артиллерия — бомбарды и арбалетчики. Пешее войско Тевтонского ордена, в своем большинстве насильственно мобилизованное ополчение из прибалтов и пруссов, расположилось в тылу под защитой вагенбурга, составленного из обозных повозок.
Считается, что в самом начале сражения орденское командование допустило серьезный тактический промах. Тевтоны на поле битвы выстроились первыми и поэтому могли результативно атаковать вражескую армию, которая только начинала выстраиваться. Но этого не случилось: немецкое рыцарство испытывало к полякам и литовцам традиционное презрение.
Утром король Ягайло приказал своим воинам повязать соломен ные повязки для различия в бою. Он посвятил в рыцари тысячу молодых шляхтичей, которые тут же поклялись либо победить, либо уме реть.
На построение войск у противников ушло почти полдня, и потому Грюнвальдское сражение началось около 13 часов дня после сильного дождя. Поляки под звуки труб и литавр запели старинную боевую песню. Артиллеристы ордена дали из бомбард по звучному залпу. Каменные и свинцовые ядра пронеслись над ложбиной и упали перед первой линией союзников. Причина крылась в том, что порох отсырел.
После этой прелюдии к битве Витовт приказал легкой татарской коннице, а потом и своим хоругвям атаковать левый вражеский фланг. Верховный маршал Тевтонского ордена Валленрод нанес ответный контрудар 15 отрядами тяжелой рыцарской конницы. Их натиск оказался столь мощен, что конница Витовта в беспорядке отступила с поля сражения к озеру Любень.
Контратака рыцарей Валленрода полного успеха не имела. Стоявшие в самом центре союзной позиции три смоленских полка под начальством князя Юрия Лугвениевича выдержали удар рыцарской конницы. Смоленцы, отступив и развернувшись флангом вправо, прикрыли собой открытый фланг польских войск. Сеча в центре поля битвы была настолько жестокой, что один из русских полков погиб почти полностью.
Затем начал свою атаку командор Тевтонского ордена Лихтенштейн, который двинул вперед 20 рыцарских отрядов. Их встретили 17 хоругвей польской конницы, стоявших в первой линии во главе с мечником Зындрамом. Здесь первая линия немецкого рыцарства оказалась прорванной.
Рыцари маршала Валленрода к тому времени прекратили преследование войск великого князя Витовта и нанесли полякам сильный удар во фланг, чтобы помочь крестоносцам графа Лихтенштейна. Тевтонам удалось даже убить знаменосца, державшего королевское знамя Ягайло, которое упало на землю.
В такую критическую минуту Грюнвальдской битвы великий князь Литовт приказал атаковать второй линии: 8 польских хоругвей соединились с отчаянно отбивавшимися смоленскими полками. Совместно они отразили удар рыцарей маршала Валленрода. Остальная союзная конница двинулась на помощь полякам и принудила отряды командора Лихтенштейна отступить.
Видя, что ситуация на поле брани стала меняться не в пользу орденских братьев, магистр Юнгинген ввел в бой свой резерв, состоявший из 16 рыцарских отрядов, и попытался охватить правое крыло противника. Фланговый удар немецких рыцарей остановила третья линия союзников, состоявшая из польской конницы.
Тем временем великий князь Витовт сумел навести прежний порядок в своих отступивших к озеру Любень конных войсках. Он вернул их в сражение. Литовская, русская и татарская конница окружили орденский резерв и разгромили его. Так в сражении при Грюнвальде победная чаша весов склонилась в сторону армии короля Ягайло и Витовта.
Около 17 часов вечера крестоносное войско немецкого Тевтонского ордена было разбито. Остатки деморализованных рыцарских отрядов обратились в бегство: вырваться из сечи смогли 6 тевтонских хоругвей. Преследователи ворвались в вагенбург и рассеяли по окрестностям орденскую пехоту, которая находилась там.
Такого поражения немецкий Тевтонский орден еще не знал. Он потерял в день 15 июля 1410 года только убитыми 15 тысяч человек, в том числе 203 рыцаря (командиров рыцарских «копий»). Примерно 30 тысяч попали в плен или получили ранения. По другим, мало вероятным сведениям, в битве пало 50 тысяч рыцарей. Погибло все высшее орденское командование — магистр Юнгинген, маршал Валленрод и командор Лихтенштейн.
Потери победителей составили около 4 тысяч убитыми и 8 тысяч ранеными. Особенно много павших насчитали в тех трех смоленских полках, что стояли в центре позиции в первой линии и оказавшиеся в самом пекле Грюнвальдской битвы.
Ошибкой победителей стало то, что они не повели настойчивого преследования остатков орденского войска, сумевшего уйти к Мариенбургу. Союзники подошли к нему только 25 июля, когда уцелевшие орденские братья уже организовали оборону крепости. Поляки и литовцы почти месяц осаждали ее, но взять не смогли.
После понесенного поражения Тевтонский орден заключил с Польским королевством и Великим княжеством Литовским мирный договор. Тевтоны теряли область Жемайтию, которая возвращалась Литве, и выплачивали большую контрибуцию. Немецкий орден утратил прежнюю агрессивность и через 56 лет после дня Грюнвальда — в 1466 году — прекратил свое существование.
Трансильванский воевода, ставший противником султана Мурада II на Косовом поле и разбивший турок у Белграда
Воевода Трансильвании Янош Хуньяди. Старинная гравюра
Почти вся военная биография этого прославленного полководца связана с ратными делами против турок. Янош Хуньяди рано заявил о себе как о талантливом военачальнике, бесстрашном, способном вести за собой воинов. Его героизм на поле брани был неоспорим и позволил человеку не самому знатному подняться до больших высот в Венгерском государстве.
Впервые Хуньяди заявил о себе, когда во главе небольшого отряда изгнал турок из сербской Семендрии (ныне Смедерова). Затем он помог взойти на венгерский престол Владиславу (Уласло) I — польскому королю Владиславу III Ягайло. Тот в награду назначил Яноша Хуниади воеводой Трансильвании, области в центральных Карпатах со смешанным населением из венгров и валахов (румын).
Когда началась война между Венгрией и Турцией 1441–1443 годов, трансильванский воевода нанес султанским войскам три серьезных поражения: при Семендрии, Германштадте (современный румынский город Сибиу) и в ущелье Железные Ворота (на Дунае, где сходятся границы Сербии и Румынии).
Под осажденным турками Германштадте Хуньяди командовал венгерской армией. Он так умело повел битву, что войско Меджид — бея оказалось наголову разгромленным и обращенным в бегство. Победители потеряли всего 3 тысячи человек, тогда как побежденные оставили на поле брани только убитыми около 20 тысяч человек.
В сражении у Железных Ворот в том же 1442 году трансильванский воевода командовал 15–тысячной армией. Его противник Шихабеддин — паша имел 80–тысячное войско. Однако венгры вышли победителями, взяв в плен 5 тысяч османов, которые лишились еще и 20 тысяч убитыми. Венгерские рыцари захватили в плен и самого вражеского командующего.
После трех убедительных побед полководец Хуньяди перенес боевые действия на сербскую и болгарскую земли, изгнав турок из городов — крепостей Ниш и София. После того как венгры заняли перевалы в Балканских горах, султан Мурад II запросил перемирия на 10 лет. По его условиям Оттоманская Порта отказывалась от Сербии и Валахии.
Перемирие долгим не оказалось. В 1444 году венгерский король заключил военный союз с Венецианской республикой и выступил в крестовый поход. Армия Венгрии, в составе которой были сербы, болгары, валахи, боснийцы, летом вторглась в Болгарию, имея целью изгнать из нее османов. Но сильный венецианский флот оказался не в состоянии воспрепятствовать переброске султанских войск из Азии на Европейский континент.
10 ноября 1444 года под болгарским городом Варной, вблизи берега Черного моря, произошло большое сражение. Крестоносцы храбро начали атаку вражеского лагеря, но были отброшены назад огнем многочисленной турецкой артиллерии и контратакой легкой конницы султана Мурада. При этом погиб король Владислав. На следующий день турки яростным штурмом овладели венгерским походным лагерем. Яношу Хуньяди с трудом удалось увести остатки крестоносцев с болгарской земли.
Стороны заключили мир. Трансильванский воевода стал регентом при малолетнем короле Владиславе (Ласло) V, который был сыном Альбрехта II Габсбурга.
В 1448 году война между Венгрией и Турцией вспыхнула вновь. На этот раз стороны сошлись на печально известном в сербской истории Косовом поле. Султан Мурад II привел с собой 100–тысячную армию с сильной артиллерией. Янош Хуньяди командовал венгерско — валахской армией в 25 (по другим сведениям — 80) тысяч человек.
Первый день сражения — 17 октября — не выявил победителя. Венгры, покинув свои полевые укрепления, атаковали турок. При этом их полководец очень эффективно применил против лучников — янычар наемную пехоту из немецких земель и Богемии, которая была вооружена ручным огнестрельным оружием. При этом стороны порой разделяло расстояние в сотню метров. Те и другие вели стрельбу, укрываясь за поставленным частоколом.
Но на второй день битвы венграм изменили валахи. Правитель Валахии Дука оставил ряды венгерской армии и перешел со своими воинами в стан султана Мурада. Теперь венгров атаковали не только с фронта османы, но и с тыла вчерашние союзники.
На третий день сражения на Косовом поле венгерская армия потерпела поражение: ее потери составили примерно половину численности. Турки потеряли в той битве около 40 тысяч человек, треть своего состава.
Все же полководец Янош Хуньяди смог взять реванш. Турция начала поход на Венгрию и осадила город Белград. Под ним Хуньяди добыл себе славу флотоводца, полностью разгромив на Дунае вражескую речную флотилию. 40–дневная оборона Белграда велась им успешно.
21–22 июля 1456 года состоялось Белградское сражение, в котором огромная султанская армия потерпела поражение. 4 сентября турки покинули свой осадный лагерь и, нигде не задерживаясь, прямым путем ушли в Стамбул. Блестящая Белградская победа стала венцом полководческой биографии венгерского национального героя Яноша Хуньяди.
На следующий год он ушел из жизни. Янош Хуньяди умер в расцвете сил от эпидемии чумы, которая вспыхнула в военном лагере в городе Зимонь.
Самый прославленный полководец Албании, сумевший активной войной отстоять страну горцев от господства турок — османов
Георг Кастриоти. Старинная гравюра
Человек, который оставил самый героический след в албанской истории, происходил из влиятельного княжеского рода Кастриоти. Его главы были крупными феодалами горной страны. При всем своем независимом характере албанцам все же пришлось признать господство державы турок — османов. Те, чтобы окончательно замирить воинственных горцев, завели правило брать в заложники княжеских сыновей.
Так князь Кастриоти был вынужден отдать своего маленького сына Георгия в заложники самому султану Мураду II. По традиции, такие заложники отдавались на воспитание в знатные турецкие семьи. Их воспитывали там в мусульманской вере, стараясь духовно оторвать маленьких заложников от отечества. Во многих случаях это туркам удавалось, но только не в случае с княжичем Георгом Кастриоти: он сохранил любовь и к отцовскому дому, и к родной земле.
Повзрослев, албанец стал султанским воином и скоро выдвинулся в военачальники. В войне с Сербией, в походах по Балканам Кастриоти не раз проявлял высокое мужество и бесстрашие. Его доблесть на поле брани не осталась незамеченной, и довольно скоро в султанской армии за ним утвердилось прозвище Скандер (Скандербег), то есть Александр. На Востоке это имя является синонимом героя (Искандер — бей). Такова была историческая память о личности великого воина Александра Македонского.
Когда в 1443 году Георг Кастриоти получил известие о смерти отца, он тайно покинул султанскую армии, то есть бежал из нее. Прибыв на родину, он собрал небольшой отряд воинов и с помощью военной хитрости захватил у турок горную крепость Кроя. Затем он торжественно отрекся от мусульманства и провозгласил восстание против власти османов. Под его знамена быстро встало около 12 тысяч повстанцев.
Албанские старейшины провозгласили князя Георг Кастриоти своим вождем. На родине его все чаще стали называть Скандербегом. Вскоре он командовал большим войском из 8 тысяч конницы и 7 тысяч пеших воинов. В битве на реке Черная Дрина албанцы разбили 20–тысячное султанское войско. О вожде горцев — албанцев заговорили по всем Балканам.
В следующем году Скандербег заключает против турок военный союз с венгерским королем Владиславом и трансильванским воеводой Хуньяди. После этого отряды албанских воинов вторглись в соседнюю Македонию и прошли через нее на земли Фракии. Хотя часть войск Георга Кастриоти была разбита под Варной, он решительно отверг предложенный султаном мир.
Скандербег продолжил войну против турок. В ответ султанская армия осадила его главную базу — крепость Кроя, но взять ее штурмом не смогла. Крепостной гарнизон защищался мужественно и стойко, надеясь на помощь своего вождя. Действительно, Скандербег смог нанести туркам несколько поражений, разгромив войска трех пашей. Это заставило турок в 1449 году снять осаду крепости Кроя.
Не менее успешно Скандербег вел войну и против преемника султана Мурада II — Магомеда II. В труднопроходимых горах Албании турецкие войска постоянно подвергались внезапным нападениям, попадали в засады.
В 1453 году, после взятия турками — османами византийской столицы Константинополя, военный вождь албанцев с войском в несколько тысяч человек вновь вторгся в Македонию. Он опустошал ее на протяжении трех лет, удачно выходя из — под ударов крупных вражеских сил. После этого война на Балканах с участием Скандербега на какое — то время утихла.
Однако в Стамбуле желали вновь подчинить себе Албанию. В ответ на это Георг Кастриоти в 1463 году вновь поднял свой народ на войну против турок — османов и сумел нанести им еще ряд поражений. Народным же героем Скандербег стал еще при жизни.
Верховный жрец народа ацтеков, правитель города Теночтитлана, одержавший победу над городом Тлальтелолько
Осада ацтеками испанского отряда во дворце Ашаякатла
Воинственное племя ацтеков пришло на Мексиканское нагорье с севера. Оно решило обосноваться в «Стране у воды» — в долине Ануак. Это было обширное озеро Тескоко, на котором возвышались два больших острова. На них ацтеки основали два города — государства — Теночтитлан и Тлальтелолько. Скоро они стали враждовать друг с другом.
Острова представляли собой природные крепости. Трудолюбивые ацтеки соединили их с берегом искусственными насыпями (дамбами) с подъемными мостами. Это была необходимая мера предосторожности, поскольку двум городам приходилось часто воевать с другими индейскими племенами, жившими на плодородных берегах озера Тескоко.
К 1473 году город — остров Теночтитлан стал возвышаться над своим соседом. Это произошло во многом благодаря военной мудрости правителя, то есть верховного жреца (и по совместительству полководца) Ашайакацина. Он провел серию успешных походов и в сторону Мексиканского залива, и в сторону Тихого океана. Многие индейские племена покорились герою истории народа ацтеков и стали платить Теночтитлану дань.
Ацтекские правители города Тлальтелолько стали испытывать не без оснований на то страх перед жителями соседнего озерного острова. Они решили создать антитеночтитланскую коалицию с соседними городами индейских племен и пойти войной на Ашайакацина. То есть речь шла о гражданской войне внутри народа ацтеков.
В 1473 году война разыгралась на водах и берегах озера Тескоко. Однако Теночтитлан опередил своего соперника и не позволил ему соединиться с войсками союзных племен. В битве между войсками двух государств — городов победу праздновал верховный жрец Ашайакацин. Его лодочная флотилия смогла разгромить неприятельскую озерную армаду. После победы на водах озера теночтитланцы высадились на берег соседнего острова и учинили там битву на суше, которую тоже выиграли.
Город Тлальтелолько, лишившийся в двух сражениях большей части войска (то есть мужской части населения), подвергся разграблению. После такого опустошения он уже не смог набрать прежнюю силу, подчинившись соседу. Теперь Ацтекское государство стало единым и получило столицу — Теночтитлан. Единым стал у ацтеков и правитель в ранге обожествляемого верховного жреца. Им стал, разумеется, полководец Ашайакацин.
Победа над городом Тлальтелолько прославила его. Верховный ацтекский жрец и дальше продолжил свои завоевательные походы, которые отличались успешностью.
Но в 1478 году войско ацтеков потерпело сокрушительное поражение в битве при Самакуауке от племени тарасков. Те победили правителя Теночтитлана, который неразумно разделил свою многочисленную армию на несколько самостоятельно действующих отрядов. Тараски преследовали побежденных до самых границ их страны, истребив почти все войско Ашайакацина.
Однако уже в самом скором времени ацтеки оправились от понесенного поражения. Они продолжили покорение соседних племен: им неизменно сопутствовала удача завоеваний. Ко времени появления испанских конкистадоров на территории современной Мексики существовало мощное Ацтекское государство, обладавшее многотысячной армией и отлаженной военной организацией.
Кичливый хан Большой Орды, попытавшийся было вновь подмять Русь под Орду, но не сумевший перейти Угру
Сражение на реке Угре c войсками хана Ахмата, положившее конец ордынскому игу. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI в.
Отцом хана Ахмата был хан Кичи — Мухаммед, сидевший на золотоордынском престоле дважды и кроваво боровшийся за него. В той междоусобице богатый жизненный опыт получили сыновья — наследники хана Кичи — Мухаммеда — Махмуд и Ахмат. Они в 1430 году помогли отцу изгнать из степей в Литву Гиас — эддина. Через два года в Крым бежал от них Хаджи — Гирей. В 1437 году удалился в Казань еще один претендент — Улу — Мухаммед. В западные земли Орды бежал Сеид — Ахмед.
Когда в 1443 году на месте Золотой Орды образовалась Большая Орда, то ее ханский престол оказался в руках Кичи — Мухаммеда, который правил до 1459 года. Затем власть перешла в руки его старшего сына Махмуда (в русских летописях — царевич Мазовша), правившего шесть лет. После него ханом Большой Орды в 1465 году стал его младший брат Ахмат.
Впервые Ахмат, еще не будучи ханом, появился на русской земле в 1460 году. Он пришел с большим конным войском в Рязанское княжество, простоял под его столицей Переяславлем — Рязанским шесть дней и с большими потерями ушел обратно в степи.
Большая Орда не смогла удержать под собой большую часть территории канувшей в лета Золотой Орды. Хана Ахмата заботило не только то, что его власть отказались признавать Казань и Крым, но и пустая сарайская казна. Основу ее составляли московская дань и военная добыча в набегах на соседей.
О том, что Русь уже больше не боялась ордынцев, свидетельствовали не только походы московских ратей на Казанское ханство, но и набеги вятских (как когда — то — новгородских) ушкуйников вниз по Волге. Так, в 1471 году вятчане судовой ратью спустились по Волге до Сарая, взяли его с боем и разграбили. Ордынцы не стали восстанавливать сожженный Сарай.
Ахмат решил нанести ответный удар по Руси. Летом 1472 года он во главе огромного войска двинулся в поход. По одной из версий, хан действовал по наущению польского короля Казимира IV. Ордынское войско подступило к порубежному городу Алексину.
Однако «перелезть» через Оку ордынцы не успели. «Берег» был уже прикрыт московскими полками. Хан решил взять Алексин приступом, который горожане отбили. Тогда ордынцы подожгли деревянные стены и сам городок, истребив в ходе пожара его жителей. Стоявшие на противоположном берегу Оки великокняжеские полки на помощь Алексину не пришли. Ахмат после содеянного поспешил уйти в степь.
После этого набега великий князь Иван III Васильевич повелел прекратить выплату регулярной дани Орде. Ахмат не сразу пошел с ответным карательным походом на Великое княжество Московское: в 1477–1478 годах хан Большой Орды был занят затянувшейся войной с узбеками и ходил в поход в Среднюю Азию.
Ахмат стал искать себе союзников в войне против Москвы. Им стал в 1479 году король польский и великий князь литовский Казимир IV. Однако реально скоординировать свои действия союзники так и не сумели.
Ахмат собрал в большой поход все наличные силы, сумев привлечь и других строптивых степных владык. Считается, что в набег на Москву шло конное войско численностью до 100 тысяч человек (по другим данным — около 40 тысяч всадников).
Ордынцы пришли в движение летом 1480 года. Когда ахматовские передовые отряды вышли к Оке, то оказалось, что русские полки уже заняли для защиты береговую линию рек Оки и Угры, которые тогда являлись пограничным рубежом собственно московских владений. На протяжении более 200 километров от Коломны до Тарусы на левобережье всюду на «перелазах» (бродах) стоял противник, готовый сразиться с пришельцами из степей. Для хана это было известием не самым приятным: он понял, что Орду на Руси уже не боялись.
Узнав, что «перелазы» перекрыты, хан Ахмат решил обойти московский «берег» с запада, по территории Великого княжества Литовского, владевшего тогда Вязьмой. Он со своим войском переправился через Оку южнее Калуги и вышел к пограничной литовско — русской реке Угре.
Московские «сторожи» отследили этот вражеский маневр. К Угре своевременно подошли полки великого князя и крепкими заставами перекрыли все удобные для перехода конницы «перелазы». «Рубеж» по Угре (русские называли его «Поясом Богоматери») был перекрыт еще до того, как конные тысячи Ахмата подошли к этой реке.
Подойдя к Угре с главными силами, Ахмат стал быстро передвигаться вдоль ее берега в поисках слабо защищенного, удобного для переправы конницы места. Русские заставы перекрывали даже самые малоудобные «перелазы» через реку. Наиболее удобные броды перекрывались частоколом и засеками.
На Угре золотоордынцев ожидало неприятное новшество в вооружении противной стороны. Русское войско имело многочисленные отряды «пищальников» (ратников, имевших пищали) и много пушек и «тюфяков», короткоствольных орудий, стрелявших «дробосечным железом» (картечью).
Ордынская конницы во всем своем устрашающем множестве в начале октября появилась в самом удобном для перехода реки месте — близ Угорского устья. «Стояние на Угре» продолжалось с октября по ноябрь 1480 года. Само сражение на переправах через реку длилось четыре дня, начавшись в час пополуночи 8 октября. В тот день противники сошлись лицом к лицу, не желая ни в чем уступать друг другу, прежде всего в решительности намерений.
Хан Ахмат четыре дня в ярости гнал и гнал через речные переправы свои конные тысячи под прикрытием лучников. Ордынские конники бросались в холодные воды неширокой реки, пытаясь выбраться на противоположный берег и завязать там рукопашный бой. Медленно плывущих к «русскому» берегу всадников расстреливали из пищалей и луков и разили «дробосечным железом» из «тюфяков». Оперенные стрелы с калеными наконечниками ордынских лучников не всегда долетали до противоположного берега, теряя убойную силу.
На четвертый день сражения Ахмат осознал, что прорваться через Угру в ее устье ему не удасться. Попытка перейти через нее в другом месте — у Опаковского городища — успеха тоже не имела. В ханском войске от неудач начался «ропот». Польский король Казимир IV так и не решился на войну с Москвой.
В конце октября неожиданно для сторон ударили жгучие морозы, и реки «встали». Сразу после ледостава московский государь отвел полки с «берега» Угры: держать на ней оборону уже не было смысла. Полки по его приказу стягивались воедино к Кременцу.
Такое решение было единственно разумным, поскольку река перестала быть преградой для многотысячной вражеской конницы. Русское войско изготовилось для битвы в поле, перейдя от Кременца к Боровску. Узнав об этом, хан Ахмат не стал переходить замерзшую Угру. Ордынцы вместо московских земель стали грабить южные окраины Великой Литвы, своего союзника.
Последним военным делом правителя Большой Орды стало разграбление и сожжение легендарного города Козельска. Узнав о том, что Иван III отправил в преследование степного войска своих братьев, хан Ахмат быстро увел войско на юг, где распустил его по кочевьям. Сам же стал зимовать в устье Дона.
Московский поход Ахмата стал предвестником его гибели: ордынская знать убедилась в его «слабости». Покончить с ним решили ногайские мурзы, взявшие себе в союзники сибирского хана Ивака. 16–тысячный отряд татарской конницы, переправившись через Волгу, совершил внезапное нападение на ханскую Ставку, которая охранялась из рук вон плохо. В дело пошел и подкуп Ахматовых вельмож и слуг.
Истории известны убийцы Чингизида — сибирский хан Ивак и мурза Ямгурчей, которые первыми ворвались в ханский шатер. С гибелью Ахмата Большая Орда, как государство, прекратила свое существование.
Герцог, в стремлении добыть независимость и величие для Бургундии поднявший оружие на короля Франции и своих соседей
Герцог бургундский Карл Смелый. Художник Р. Ван дер Вейден. XIV в.
В эпоху европейского феодального Средневековья герцог Бургундский Карл заслужил историческое прозвище Смелый не только за то, что обнажил свой меч против фрацузского короля Людовика XI. Чтобы добиться независимости и территориального величия Бургундии, воевал едва ли не со всеми своими соседями.
Когда король Людовик XI начал проводить в жизнь политику объединения Франции в единое целое государство, герцог оказался одним из наиболее опасных и могущественных его врагов. Карл Бургундский оказался одним из лидеров феодальной оппозиции королю, создавшей «Лигу общественного блага».
Впрочем, король Франции тоже не ограничивался желанием присоединить к своим владениям Бургундию, желая заполучить еще и Лотарингию с Нидерландами (в ее состав тогда входила современная Бельгия), часть которых являлась владением герцога Карла Смелого. Эти исторические области входили в состав лоскутной Германской империи.
Поскольку владения Карла Бургундского были разделены Лотарингией и Эльзасом, то он стремился завоевать их. В случае успеха между Французским королевством и Германской империей могло оказаться равное им по силе герцогство Бургундия. Король Людовик XI допустить такого не мог, но военных сил у него для разгрома бургундцев не хватало. Против герцога Карла в январе 1474 года создается «Вечный союз».
Военная удача сопутствовала Карлу Смелому: он заставил короля отдать ему города по реке Сомме. В Нидерландах к герцогству присоединяются земли в нижнем течении Рейна. Была захвачена часть Лотарингии с городом Нанси. В Эльзасе герцог получил в «залог» от Сигизмунда Тирольского Габсбурга города Брейзах, Кольмар, Мюльхаузен и другие.
Успехи бургундского оружия были налицо. Карл Смелый, стремясь найти поддержку у Англии, женился на сестре короля Эдуарда IV — Маргарите. В годы своего правления ему не раз приходилось подавлять восстания городов в Нидерландах.
Тем временем французский король Людовик XI с помощью дипломатии и подкупов стремился изолировать своего врага от союзников, прежде всего от герцога Савойского. Часть его земель была вскоре захвачена швейцарцами и эльзасцами.
Армия Карла Смелого в сентябре 1475 года захватывает значительную часть Лотарингии. После этого королю Франции наконец — то удается втянуть в Бургундские войны Швейцарский союз восьми кантонов. Он тайно поддерживал и лотарингского герцога Рене II.
Людовик XI надеялся руками швейцарцев разгромить враждебную ему Бургундию, а те, в свою очередь, желали овладеть пограничными бургундскими землями. Теперь упорному Карлу Смелому при его полководческом даровании приходилось воевать одновременно едва ли не со всеми своими соседями, а союзников у него становилось все меньше.
Швейцария, разорвав отношения с Бургундией, напала на него. Король Франции и германский император после этого поспешили заключить с герцогом Карлом Смелым, от которого терепели поражения, мир. Два крупнейших европейских монарха надеялись, что с их опасным соседом, военные силы которого таяли в походах, швейцарцы справятся без них.
В 1474–1475 годах главные силы бургундской армии действовали на Нижнем Рейне (в Нидерландах) и в Лотарингии, где его основными противниками были французские и имперские войска. Таким благоприятным обстоятельством не преминула воспользоваться враждебная ему коалиция. Первый удар бургундцы получили у Герикура.
Эта крепость была осаждена 18–тысячной армией швейцарцев, эльзасцев и австрийцев. Герцог Карл смог послать на выручку осажденному гарнизону небольшое числом войско, которое в битве 13 ноября 1474 года было разбито, с потерей убитыми около 600 человек. 18 наемников герцога из Ломбардии, попавших в плен, обвинили в осквернении церквей во время бургундского нашествия на Эльзас, и они были сожжены заживо. Союзники после этого договорились не брать в плен бургундцев, а убивать их немедленно, поскольку получить за них «приличный» выкуп не могли.
Пока Карл Смелый удачно для себя воевал в Лотарингии, швейцарцы несколько раз напали на приграничные земли Бургундии, подвергая их разграблению. Когда был взят город Штеффис, все его мужское население за оказанное сопротивление было истреблено: пленных сбросили в пропасть.
Карл Смелый смог с главными своими силами пойти войной на Швейцарский союз восьми кантонов только после заключения мира с Францией и Германской империей. В феврале 1476 года бургундцы после непродолжительной осады взяли штурмом город — крепость Грансон на берегу Нойенбургского озера. Его гарнизон, состоявший из 500 бернских солдат, был полностью перебит.
Швейцарская армия (около 19 тысяч человек) поспешила к Грансону, вблизи которого 2 марта состоялось большое для Бургундских войн сражение. Герцог имел от 14 до 16 тысяч войск, в том числе 2–3 тысячи конных рыцарей, 7–8 тысяч арбалетчиков и 3–5 тысяч пикинеров. Противники имели большое число бомбард. Бургундцы заняли замок Вомаркюс, который прикрывал горное дефиле на берегу Нойенбургского озера к северу от Грансона. Близ него расположился походный лагерь герцога.
Утром 2 марта Карл Смелый, решивший пойти в наступление, вышел к южному входу в дефиле. В те же часы швейцарская армия вышла к северному входу в дефиле. Стороны не вели разведку и потому не знали о действиях противной стороны.
Швейцарский авангард неожиданно для себя наткнулся на более слабый передовой отряд бургундцев, сбил его и стал преследовать. Герцог столкнулся с неприятелем у южного входа в дефиле и сразу же выслал в бой арбалетчиков. Швейцарцы под градом железных стрел отшли к главным своим силам. Карл Смелый, прикрывшись бомбардами и отрядом конных рыцарей, стал ждать подхода главных своих сил.
Герцог построил свои войска в три линии: в первой — конные жандармы в тяжелом вооружении, во второй — бомбарды, в третьей — пехота. Карл Смелый приказал жандармам на левом крыле атаковать неприятеля, а жандармам на правом крыле отойти назад, чтобы дать возможность бомбардам открыть огонь.
Швейцарцы отразили атаку конных жандармов, те отступили назад. Но бургундская пехота приняла их отход за начало отступления и обратилась в бегство. Пальба герцогской артиллерии не спасла дела. Бургундцы благополучно укрылись в укрепленном лагере, потеряв убитыми около 200 человек. Швейцарцы, собрав трофеи, ушли назад в свои кантоны.
Герцог Карл отступил в Савойю. Там он за счет наемников (среди них было много английских лучников) довел численность своей армии до 18–20 тысяч человек. В начале июня бургундцы вторглись в Швейцарию и осадили крепость Муртон в 25 километрах от Берна. Ее защищал гарнизон в 1580 воинов во главе с военачальником Бубенбергом. Первый штурм крепости ничего не дал: вражеский гарнизон получал по озеру подкрепления.
Вскоре к Муртону подступило пешее швейцарское ополчение, усиленное кавалерией герцогов Лотарингского и Австрийского. Карл Смелый не ожидал вражеского наступления по размытым дождями дорогам. Первую атаку бургундцы отразили огнем бомбард. Тогда швейцарская пехота атаковала вне сектора артиллерийского огня и добилась успеха. Одновременно в тыл бургундцам ударил вышедший на вылазку гарнизон Муртенской крепости. Герцогская армия, потеряв убитыми до 8 тысяч человек, отступила.
После этого поражения Карл Смелый сумел вновь пополнить ряды бургундской армии и начал вторжение в Лотарингию. Там ее герцог Рене II с помощью швейцарцев и эльзасцев с большим трудом вернул себе родовые владения и столицу город Нанси. Карл осадил Нанси и заставил Рене отступить.
Положение Рене Лотарингского выглядело плачевным: его наемники, не получавшие долгое время жалованья, взбунтовались и занялись мародерством. Положение герцога Рене II спасла денежная помощь от городов Эльзаса, прежде всего Страсбурга, сильно опасавшихся Карла Смелого. Лотарингская армия приняла прежний вид и значительно пополнилась новыми наемниками.
5 января 1477 года под стенами Нанси произошло большое сражение. Противник вдвое превосходил почти 10–тысячную бургундскую армию. Начавшая метель скрыла обходные движения швейцарской и лотарингской пехоты, состоявшей из пикинеров, стрелков из арбалетов и аркебуз. Герцог Карл Смелый погиб в сражении смертью храбрых. Почти вся его армия под Нанси была или перебита, или взята в плен.
Талантливый первый министр Бахманидского султаната, чьи победные завоевательные походы стали причиной его казни
Махмуд Гаван принимает ислам. Старинная миниатюра
Мусульманский Бахманидский султанат к моменту своего образования занимал лишь небольшую часть плато Декан в центральной части современной Индии. Бахманидские правители Фироз — шах, Ахмад — шах, Ала Ад — Дин шаг за шагом расширяли владения своей династии, постоянно воюя с соседями на все четыре стороны света.
Своего исторического зенита Бахманидский султанат достог во время правления Мухаммеда III. Однако этот султан за почти двадцатилетнее правление лично сам армиями не командовал и в завоевательные походы старался не ходить. То есть какое — либо военное дарование у правителя отсутствовало, хотя воевать султанату приходилось постоянно.
Династия Бахманидов была обязана своим расцветом, который был связан с территориальными приращениями и победными битвами, одному — единственному человеку. Им оказался первый министр султана Махмуд Гаван, одаренный полководец и крупный военный администратор индийского Средневековья.
Под его непосредственным руководством бахманидская армия претерпела серьезные изменения. Она стала «более» регулярной. Улучшилась ее организационная структура, и было налажено обучение воинов, а также многочисленных боевых слонов. Слоны, как «боевая тяжелая техника» той эпохи, в многочисленных войнах между индийскими государствами часто играли решающую, победную роль.
При Махмуде Гаване много военачальников стало назначаться не по знатному происхождению, а за воинскую доблесть и способность командовать людьми в походах и битвах. Особой заботой первого министра султана являлось вооружение воинов, создание его запасов. Все это довольно быстро сказалось на боеспособности многотысячной армии султана Мухаммеда III. И на его величии среди таких же, как и он, мусульманских правителей Северной Индии.
Сообразительный султан разрешил своему первому министру ходить в любые завоевательные походы, которые обещали династии Бахманидов приращение владений и богатую военную добычу. В самом начале своей блистательной полководческой карьеры Махмуд Гаван покорил для своего правителя индусские княжества на побережье Камбейского залива Аравийского моря — земли между Гуджаратом и Гоа.
Эти завоевания завершились в 1469 году. Так Бахманидский султанат «вышел» к Индийскому океану, значительно увеличившись территориально. Соответственно увеличивалась и его военная сила: воины покоренных княжеств и уцелевшие на войне боевые слоны традиционно для средневековой Индии пополнили армию завоевателя, то есть полководца Махмуда Гавана.
После этого воинственные бахманидцы большими силами совершили успешное вторжение в Виджаянаргар. Результатом хорошо продуманного похода стало присоединение к султанату портового города Гоа и одноименной прибрежной области. Завоевание в 1475 году Го а — одного из крупнейших торговых центров на западном побережье Индии давало победителям многое, прежде всего — большие регулярные приношения в султанскую казну.
В 1478 году полководец Махмуд Гаван в ранге первого министра султана Мухаммеда III двинулся в поход на северо — восток от государства Бахманидов. Он разгромил сильное индусское царство Ориссу — давнего противника султаната и завоевал большую часть побережья Бенгальского залива севернее реки Годавари. Теперь Бахманидский султанат становился одним из сильнейших государств Индостана второй половины XV столетия.
Между тем над головой удачливого в походах и прославленного многими победами полководца Махмуда Гавани стали собираться грозные тучи. При султанском дворе у него росло число завистников и недоброжелателей. Самым опасным было то, что в их числе оказалось немало членов большой семьи всевластного правителя.
Теперь султан Мухаммед III самым серьезным образом стал опасаться популярности своего первого министра среди подданных, и прежде всего среди воинов. И он поспешил «хирургическим путем» избавиться от «опасности», которая якобы грозила лично ему и его династии.
Думается, что знай Махмуд Гавани о той грозе, котороя грозила ему гибелью, он пошел бы на какой — то рискованный поступок. История средневековой Индии знает немало случаев, когда победоносные полководцы свергали с престола своих повелителей и основывали новые династии.
Когда гроза над головой первого министра окончательно вызрела, Махмуда Гавани в столице султаната не было. Полководец после победы над армией Ориссы отправился в новый поход против государства Виджаянгара. Он оказался в его биографии последним завоевательным деянием во славу династии Бахманидов.
После возвращения из удачного похода, в котором была взята богатая военная добыча и многие тысячи пленных, Махмуд Гаван окончательно превратился в смертельного врага правителя султаната. Очередная победа его армии переполнила чашу терпения завистливого и подозрительного султана Мухаммеда III. Завидуя успехам своего первого министра на поле брани, восточный властелин по надуманному обвинению приказал казнить своего победоносного полководца. Палачи поторопились исполнить волю повелителя.
Английский король из Йорков, взошедший на престол в ходе Войны Алой и Белой роз, нанеся немало поражений Ланкастерам
Эдуард IV. Картина неизвестного художника. XVI в.
История средневековой Англии, богатой кровавыми междоусобицами, не знает такой продолжительной феодальной войны, какой стала Война Алой и Белой роз. Это было столкновение двух крупнейших аристократических фамилий — Йорков и Ланкастеров, затянувшееся на три десятилетия. Ланкастеры были королевской династией Англии с 1399 по 1461 год. Йорки дали Англии правящую династию, которая властвовала на престоле с 1461 по 1485 год.
Война получила свое название потому, что в гербе герцогов Ланкастеров была алая роза, а в гербе герцогов Йорков — белая. Красная и белая роза стали символами воюющих сторон.
Родовым центром герцогов Ланкастеров был город Ланкастер. Их поддерживали в войне северо — западные графства, Уэльс и Ирландия. Йорки владели одним из крупнейших городов того времени — Йорком. На их стороне находился торговый юго — восток страны вместе со столичным Лондоном, их поддерживали многие жители городов этого региона.
Первопричиной войны стала слабость власти короля Генриха VI, страдавшего припадками безумия. Поводом же явилось устранение герцога Ричарда Йоркского от должности протектора, на которую он был избран парламентом. Королева Маргарита Анжуйская и герцог Сомерсет из рода Ланкастеров возложили на себя при больном монархе диктаторскую власть. Йорки были устранены из королевского дворца.
В ответ на это Йорки подняли мятеж. Его главой стал Ричард Йоркский, которого поддержал могущественный Ричард Невилль, граф Уоррик. Так Англия разделилась на два враждебных лагеря, которые боролись за высшую власть в стране.
Первая битва состоялась 22 мая 1455 года. Герцог Ричард Йоркский и граф Уорвик выступили в поход, имея 3–тысячное войско. Из Лондона навстречу им выступило войско Ланкастеров в 2 тысячи человек. Враги сразились у Сент — Олбанса: войско герцога Сомерсета Ланкастерского было разгромлено, а он сам убит.
Войско Йорков ступило в столицу. Герцог Ричард фактически пленил больного короля Генриха VI, добившись назначения себя протектором Англии. При этом он получил почти диктаторские полномочия. Однако в 1459 году королева Маргарита и Ланкастеры вернули власть Генриху VI, к которому разум возвращался лишь временами. В итоге Йорки были вторично отстранены от управления государством.
Ричард Йоркский вновь призвал своих многочисленных сторонников к мятежу. 3 сентября 1459 года состоялась битва при Блор Хит. Войском Йорков блестяще командовал граф Солсбери (тесть Ричарда и отец графа Уорвика). Войско Ланкастеров было практические истреблено: йоркисты атаковали ланкастерцев сразу же после их переправы через ручей, не дав им возможности построиться в боевой порядок.
Однако уже в сентябре того же года Ричарду Йоркскому и графу Уорвику пришлось бежать из Англии: первому — в Ирландию, второму — во французский город Кале. Королевская армия во главе с Генрихом VI и Маргаритой Анжуйской выступила в поход на замок Лудлоу, оплот Йорков. Ряд сторонников герцога Ричарда изменили ему и перешли на сторону короля.
Однако торжество Ланкастеров было недолгим. Ричард Невилль, граф Уорвик и второй сын герцога Йоркского — Эдуард (будущий король Эдуард IV), наняв небольшое войско, высадились на побережье Англии, в Сэндридже. Они с триумфом вошли в Лондон, большинство жителей которого поддерживало Йорк.
Королевская армия спешно двинулась на столицу. 18 июля у Норгемптона состоялось сражение, в котором ланкастерцы потерпели полное поражение. Уорвик и Эдуард победили благодаря предательству лорда Грэя Рутина и дождю, который подмочил все запасы пороха у противника, потерявшего 300 человек убитыми, в том числе герцога Эгремонта. Король Генрих вновь оказался в почетном плену у йоркцев.
Герцог Ричард Йоркский вернулся из Ирландии и объявил себя наследником английского престола. Это лишало малолетнего сына Генриха VI и Маргариты — Эдуарда, принца Уэльского, — отцовского престола. Королева бежала в Уэльс, а затем в Северную Англию, где собрала новую армию.
Тогда Ричард Йоркский и его старший сын Эдмунд выступили из Лондона в поход на север страны. В декабре 1460 года при Уэйкфилде состоялось сражение, в котором ланкастерцы, имея численное превосходство, разгромили йоркцев. Те, забыв о необходимости боевого охранения, при выходе из Уэйкфилда попали в искусно устроенную засаду, не успев построиться для битвы. Герцог Ричард пал в битве, был убит во время погони его сын Эдмунд.
Теперь во главе дома Йорков встал герцог Эдуард, обладавший способностями военного вождя. В битве у Мортимерс — Кросс 2 февраля 1461 года он взял реванш за гибель отца и старшего брата. Ланкастерцы были разбиты. Победители, преследуя, загнали их остатки в горы Уэльса. В той битве в плен к йоркцам попало несколько знатных аристократов из числа сторонников Ланкастеров, которые были казнены. Это положило начало взаимным кровавым зверствам, которыми отличалась Война Алой и Белой роз.
В начале того же года армия королевы Маргариты начала наступление на Лондон и в битве у Сент — Олбанса разгромила войско йоркцев, которым командовал граф Уорвик. Едва ли не самым главным плодом этой победы стало освобождение из плена короля Генриха VI, переходившего из рук в руки.
Пока ланкастерцы, чья бдительность оказалась усыпленной блистательной победой у Сент — Олбанса, медленно приближались к столице, в Лондон со всей поспешностью прибыл Эдуард Йоркский, который 4 марта объявил себя королем Англии под именем Эдуарда IV.
Встретившись с таким неожиданно серьезным препятствием, королева Маргарита Анжуйская и ланкастерцы отступили от столицы в Йоркшир, чтобы там собраться с силами. Войска новоиспеченного короля, основавшего династию Йорков, стали преследовать противника и нанесли ему ряд поражений.
29 марта 1461 года состоялось большое сражение у Тоутона. Король Эдуард IV имел 16–тысячную армию, король Генрих VI и королева Маргарита — 18–тысячную армию. Йоркцы решительно атаковали неприятеля, занимавшего позицию у Тоутона, несмотря на сильную снежную бурю.
Но погода все же оказалось на стороне войск «Белой розы» — ветер нес снежные заряды в лица ланкастерцам и слепил их. Битва шла целый день, и король Эдуард IV одержал победу во многом благодаря подошедшему войску своего приверженца герцога Норфолкского, который неожиданным ударом смял левый фланг ланкастерцев.
Сражение у Таутона считается смым кровавым на английской земле во все времена. Армия ланкастерцев — «Красной розы» — перестала существовать. Королю Генриху VI и королеве Маргарите Анжуйской удалось бежать на север страны.
После этой большой победы 28 июня того же года Эдуард IV был торжественно коронован в Вестминстере. Казалось, что Войне Алой и Белой роз пришел конец и что с могуществом дома Ланкастеров было покончено.
Но ланкастерцы, горя мщением, вновь собрали большую армию. 14 мая 1464 года произошла битва у Гексама, в которой йоркцы вновь праздновали победу. Королева Маргарита с сыном Эдуардом бежали во Францию. Король Генрих VI укрылся в одном из монастырей, где его через год нашли и заточили в столичный Тауэр.
В 1469 — начале 1470 года ланкастерцы подняли два мятежа против королевской власти Эдуарда IV. Главным следствием их стало то, что могущественный и богатый граф Уорвик, много лет сражавшийся за Йорков, перешел на сторону дома Ланкастеров. Благодаря посредничеству французского короля Людовика ХI он помирился с королевой Маргаритой Анжуйской.
Осенью 1470 года в Йоркшире вспыхнуло восстание, подготовленное графом Уорвиком. Король Эдуард во главе своей армии покинул Лондон и двинулся в поход на север. Этого только и ждал хитрый Уорвик: с воинским отрядом он высадился близ Лондона и захватил столицу. Король Генрих VI был освобожден из заключения в Тауэре и вновь посажен на трон.
Это известие ошеломило Эдуарда Йоркского. Он оказался между войском северных мятежников и Лондоном, в котором граф Уорвик быстро наращивал свои воинские силы. Признав сопротивление в такой ситуации бесполезным, низложенный монарх Англии бежал на континент во Фландрию в надежде получить помощь от могущественного шурина — герцога Бургундского Карла Смелого. Тот в помощи ему не отказал.
В марте 1471 года король IV возвратился в Англию во главе отряда из 1500 немецких и фламандских наемников. Умело маневрируя, он смог собрать под свои знамена немало бывших сторонников. К нему вернулся его брат герцог Кларенс Йоркский. Вскоре король — изгнанник командовал армией почти в 10 тысяч человек.
Навстречу ему выступил граф Уорвик, который имел войско примерно в 12–15 тысяч человек. Битва при Барнете 14 апреля 1471 года проходила в сильном тумане. Многочисленные отряды противных сторон блуждали по полю битвы, разыскивая своих и врага. Все же победу праздновали йоркцы. Самой большой потерей для ланкастерцев оказалась гибель графа Уорвика, по прозвищу «Делатель королей».
Король Эдуард IV вернул себе столичный Лондон. Но в день битвы при Барнете в Англию вернулась королева Маргарита Анжуйская с принцем Эдуардом. Соединившись с разбитой армией ланкастерцев, которой теперь командовал граф Сомерсет, они решили пробиваться в Уэльс, который поддерживал дом Ланкастеров.
Узнав об этом, Эдуард IV во главе войска примерно в 4,5 тысячи человек быстро выступил из столицы, чтобы помешать Сомерсету добраться до Уэльса. После изнурительных маршей он догнал противника у Тьюксбери. Тот имел численность не более 3 тысяч человек и занимал позицию на склоне небольшой горы, которую прикрывали два заболоченных ручья, изгороди и кустарники.
Яростная борьба долго не давала примущества ни одной из сторон. Все решилось в битве с прибытием на помощь королю его брата Ричарда Глостера с отрядом в 200 тяжеловооруженных кавалеристов, внезапно ударившим из леса по одному из флангов ланкастерцев. Упорные рукопашные схватки завершились полной победой войск Йорка. Его противник бежал, потеряв убитыми более 2 тысяч человек.
После битвы при Тьюксбери дело герцогов Ланкастеров практически было проиграно. Принц Эдуард Уэльский был убит во время бегства. Графа Сомерсета взяли в плен и казнили. Схваченной оказалась и королева Маргарита Анжуйская. В том же году Эдуард IV приказал казнить заключенного в Тауэре старого и совершенно больного короля Генриха VI. Теперь для дома Йорка соперников в борьбе за английскую корону не осталось.
Воинственный правитель африканской империи Сонгай, два десятилетия воевавший с племенами народа моси
Африканские войны. Иллюстрация XX в.
К середине XV века на африканском западе сложилось могущественное государство Сонгай, занимавшее территории современных Мали, большей части Нигера и часть земель их соседей. Главной водной артерией страны была полноводная и судоходная река Нигер. Северная граница Сонгая проходила по южной кромке пустыни Сахара. Сонгайцы исповедовали мусульманство и отличались воинственностью.
Сони Али стал африканским правителем в 1464 году. До этого его биография представляет собой почти сплошное белое пятно. Но известно, что он стал военным вождем благодаря своим героическим делам в многочисленных столкновениях с соседями сонгайцев, властности и способности начальствовать над войском. Став царем, Сони Али сразу позаботился о заметном увеличении сонгайского войска и его вооружении оружием из металла.
Через два года сонгайская армия была уже готова к большим завоевательным походам. В 1466 году Сони Али вторгся на территорию богатого торгового государства Женне (ныне малийский город Дженне). Оно существовало на реке Бани и ее притоках. К 1473 году сонгайцы покорили эту страну полностью.
Одним из самых богатых торговых городов того времени в Западной Африке был Томбукту. Однако к северу от его владений кочевали племена воинственных таурегов, которые не раз совершали нападения на Томбукту. Чтобы избавиться от постоянной опасности, городские власти пригласили сонгайского правителя к себе.
Сони Али торжественно прибыл в Томбукту с сильным войском. Когда племена таурегов в очередной раз отправились в грабительский набег на торговый город, то они совершенно неожиданно для себя встретили на подступах к нему многотысячную армию нового правителя Томбукту, готовую с ними сразиться. Кочевники не стали принимать битвы и ушли в саванны на окраине пустыни Сахары.
Вскоре Томбукту стал столицей государства Сонгай. Многие исследователи не без основания называют Сонгай африканской империей, настолько высоко стояла она над соседними странами. Свое могущество над ними в военной силе Сони Али демонстрировал не раз.
Последние два десятилетия жизни правителя Сони Али ушли на войны с племенами народа моси, столицей которого являлся город Уагадугу. К длительной войне двух африканских народов привели взаимные приграничные нападения, когда разграблялись десятки деревень, население которых избивалось, а хижины предавались огню.
Моси жили к югу от Сонгая. Полководец Сони Али провел несколько больших походов — в 1470 и 1478–1479 годах. Тогда ему сопутствовала большая военная удача. Моси ответили походом 1480 года, который правитель Томбукту успешно и своевременно отразил, не дав неприятелю разграбить селения долины реки Нигер и опустошить немалую часть своих владений.
Третий поход Сони Али на страну народа моси оказался наиболее впечатляющим. В 1483 году два многотысячных африканских войска сошлись в битве при Коби. Она началась с взаимного метания стрел, а завершилась яростной и кровопролитной рукопашной свалкой. Тут и сказалось то, что оружия из металла у моси имелось намного меньше, чем у сонгайцев. Победа оказалась на стороне чернокожих мусульманских воинов Сони Али.
В самом конце своей жизни томбукский правитель совершил еще один большой поход против народа моси. Но 1488 год оказался для него в военном отношении неудачен: мусульманские воины прошли по основательно разоренной ими же стране. Поэтому добычи было взято очень мало, отчего сонгайское войско зароптало. В том же году Сони Али не стало.
Африканскую империю сразу же охватила кровавая междоусобная война. За престол боролись сын Сони Али — Мони Бару и его способный военачальник Мухаммед ибн аби Бакир Туре. Последний выиграл в апреле 1493 года у сына своего недавнего повелителя решающую битву при Анфао. На том династия прославленного правителя Сонгайского государства и одного из героев военной истории Черной Африки прекратила существование.
Вождь афганского клана, захвативший власть в Дели, изменивший «лицо» индийских армий Средневековья и победивший Джаунпур
Мавзолей династии Лоди в Нью — Дели
Вторжение великого завоевателя Тимура (Тамерлана), правителя Самарканда, в Северную Индию привело к тому, что она долгое время оставалась раздробленной на постоянно враждующие между собой мусульманские государства. Одним из них был Делийский султанат, владения которого находились в среднем течении Ганга. Чисто номинально он являлся вассалом персидских тимуридов.
Постоянным соперником Дели являлось сильное в военном отношении мусульманское княжество Джаунпур. Его правители в истории индийского Средневековья были настолько воинственны, что умудрялись почти беспрерывно вести войны с двумя своими могущественными соседями — Делийским и Бенгальским султанатами.
В 1451 году в Дели произошла смена верховной власти. Вождь одного из влиятельных афганских кланов Лоди Бахлул, опираясь на племенное конное войско и действуя решительно, захватил город Дели. Последний делийский султан из династии Сайидов, не сумевший вооруженной рукой или тайной дипломатией той эпохи защитить свой престол, был свергнут.
Лоди Бахлул, опиравшийся на воинов — афганцев, объявил себя султаном Дели, благо никто у него трон не оспаривал. Едва устроив свои дела в столице, он отправился на войну, которая велась на пртяжении всего его царствования. Или, говоря иначе, с первого года своего правления новоиспеченному султану сразу же пришлось столкнуться с княжеством Джаунпур, которое не собиралось складывать оружие.
Войны делийцев против мусульманских правителей Джаунпура больше нпоминали разорительные набеги на вражескую территорию. Захваченные селения и города подвергались разграблению, а большое число плененных людей уводилось с собой. Больших сражений не случалось, но бои «местного значения» не поддавались никакому учету. И воинов в них гибло немало.
Султан Лоди Бахлул имел несомненные способности не только волевого и решительного полководцв, но и большие способности военного реформатора. При нем традиционно сильная делийская армия стала намного мощнее. В отличие от своих предшественников на делийском престоле, Лоди Бахлул сделал ставку в войнах против Джаунпура на пехоту.
Султан изменил организационную структуру своего пешего воинства. И постарался, не жалея казны, вооружить многие тысячи своих пеших воинов более разнообразно, а значит, и более устрашающе для любого противника. Однообразия в вооружении пехоты Лоди Бахлул не вводил. Это было чисто индийское оружие: всевозможные боевые топоры и секиры, звездные палицы, ударные палки, окованные железом, боевые цепи, стальные метательные койты и многое другое.
Если раньше индийские воины предпочитали на войне лук с легкими бамбуковыми стрелами, то теперь делийская пехота все чаще начинала сражения рукопашными схватками. Раньше битвы начинали конные и пешие лучники. Теперь же на поле брани конница и боевые слоны (счет которых порой шел на тысячи) доминировали все реже, часто отходя на вторые роли.
Постепенно становилось очевидным, что армия делийского султана — афганца превосходит немалое войско джаунпурцев своей организацией и разнообразием тактических действий. Лоди Бахлул изменил главное в стратегии войн Делийского султаната против княжества Джаунпур: от тактики грабительских набегов он перешел, говоря современным языком, к крупномасштабным операциям по захвату и закрплению за собой земель неприятеля.
Если раньше делийцы при взятии города неприятеля разграбляли его и уводили работоспособную часть населения к себе, то теперь они такое делали все реже и реже. Султан Лоди Бахлул после захвата джаунпурских городов оставлял в них сильные гарнизоны. То есть города противной стороной закреплялись за собой так, чтобы они не вернулись обратно к правителю Джаунпура, как то бывало раньше. Однако при этом султанская армия без военной добычи не оставалась.
История свидетельствует: военное противостояние Делийского султаната и княжества Джаунпур при афганском правителе Лоди Бахлуле продолжалось свыше 20 (!) лет. Война эта закончилось полной победой полководца Лоди Бахлула. В 1487 году последние джаунпурские земли были окончательно завоеваны делийскими мусульманами.
Воцарившийся в 1489 году сын воинственного султана — Сикандар — еще больше упрочил могущество и престиж государства, доставшегося ему в наследство. Но основа его силы была заложена в правление Лоди Бахлула, большого мастера ведения войн в эпоху индийского Средневековья.
Король, первый начал французские завоевания на Апеннинах и разбил наемную армию кондотьера Гонзаго
Карл VIII. Картина неизвестного художника. XV в.
В самом конце столетия раздробленная на небольшие государства Италия стала объектом «заинтересованного внимания» Франции и Испании. Их монархи стремились за счет итальянских территорий расширить собственные владения. Первым начал завоевания на Апеннинском полуострове французский король Карл VIII.
Как опытный дипломат, он заключил с испанским королем в 1493 году Барселонский договор, по которому Испания становилась нейтральной в предстоящих военных событиях. Своему завоевательному походу на Апеннины французский венценосец придал религиозную окраску.
Карл VIII объявил, что собирается осуществить крестовый поход на Восток, чтобы отвоевать христианский Константинополь у турок — османов, или Иерусалим у мусульман — арабов. Но чтобы осуществить такой поход, французским крестоносцам требовалась экспедиционная база не где — нибудь, а именно на юге Италии.
Король Франции сумел хорошо подготовиться к Итальянскому походу. Была собрана 25–тысячная армия, которая включала 8 тысяч наемной швейцарской пехоты. Имелась хорошо обученная тяжелая кавалерия и достаточное число артиллерии.
Война французского монарха в Италии началась в 1494 году. Его армия с огнем и мечом прошлась по всему Апеннинскому полуострову и захватила портовый город Неаполь в качестве «первого шага» к крестовому походу на Восток. Однако успешное завоевание Карлом VIII немалой части Южной Италии встревожило многих европейских государей, увидевших в правителе Парижа опасного конкурента. К тому же никто из них не желал усиления Франции.
Против короля — завоевателя создается военная коалиция, в которую вошли: папский Рим, Венецианская республика и герцогство Миланское. Это были крупнейшие итальянские государства, которые опасались за свою целостность и дальнейшее независимое существование. Антифранцузские воинские силы стали собираться в Северной Италии.
Искушенный в делах политических и военных, король Карл VIII сразу осознал всю опасность ситуации. Если противники соединят свои войска, то они могут отрезать французскую армию на неаполитанской земле от Франции, лишить ее подкреплений и возможности возвратиться на родину по суше.
Тогда монарх — полководец оставляет половину войск в Неаполе, а сам спешит в Северную Италию. Там, в Пьемонте, находились немногочисленные французские войска под командованием герцога Луи Орлеанского. Соединившись с ними, король Карл мог представлять для неприятельской коалиции серьезного противника.
Но итальянцы разгадали такой тактический ход французского монарха и решили помешать ему. Прославленный итальянский кондотьер Джованни Франческо Гонзаго, правитель города Мантуи, который командовал объединенной наемной армией Милана и Венеции, решил перехватить королевскую половину армии Карла VIII в Апеннинских горах. Операция была задумана блестяще. Теперь оставалось только ее осуществить.
Гонзаго вел под своим командованием 4 тысячи тяжеловооруженных кавалеристов, 2500 легковооруженных конников, 15 тысяч пехотинцев, в основном стрелков из арбалетов. Артиллерийских орудий наемники из Венеции и города Мантуи имели немного.
Кондотьер, найдя хороших местных проводников, выбрал удобную позицию, преграждавшую путь французам. Это была северная часть перевала Понтремоли в Апеннинах у Форново. Место удобно было тем, что позволяло Гонзаго маневрировать многотысячной конницей.
Карл VIII имел сил заметно меньше. Его «половина» армии состояла из 4200 кавалеристов, 200 лучников королевской гвардии, 950 французских и 100 итальянских копейщиков, 4300 французских пехотинцев и 3 тысяч пеших швейцарских наемников. Но, в отличие от неприятеля, король имел сильную полевую артиллерию с хорошо обученной орудийной прислугой.
Король Карл по своему опыту и сообщениям лазутчиков предвидел, что на одном из горных перевалов в Апеннинских горах ему обязательно перекроют путь. Поэтому, когда его армия стала подниматься на перевал Понтремоли, он приказал всем войскам находиться в полной готовности для отражения возможной вражеской атаки.
Когда французы вошли в горное дефиле, итальянцы попытались атаковать их с флангов. Однако осуществить внезапное нападение кондотьеру Гонзаго помешали крутые берега реки Таро и высокий уровень воды в ней после прошедших ливневых дождей. К тому же дожди сделали речные берега труднопроходимыми для людей и лошадей. Поэтому спешить с переправой через Таро не приходилось.
Бдительность французов в походе сыграла им самую хорошую службу. Как только появился атакующий неприятель, королевская артиллерия развернулась для боя. После первых, достаточно метких, залпов французы и швейцарцы пошли в контратаку.
Итальянцы, привыкшие к «апатичному» ведению рукопашного боя, пришли в смятение от ярости нападавших. Вскоре армия кондотьера Гонзаго побежала через перевал, частью рассеявшись в лесистых Апеннинских горах. Французы, сколько было возможно, преследовали и добивали неприятеля. В битве у Форново королевские войска потеряли убитыми всего 200 человек. Союзники — венецианцы и мантуанцы — лишились 2500 наемников, большинство которых было убито. И больше всего при бегстве.
Одержанная в день 6 июля 1495 года победа короля Карла VIII прославила его как полководца, большого тактика ведения войны в горах. После разгромного поражения итальянцев в Апеннинах на перевале Понтремоли королевская армия беспрепятственно прошла по Северной Италии до границ Франции.
Великий князь и государь, «герой всемирной истории», вооруженной рукой cобиравший в единую горсть вокруг Москвы землю Русскую
Великий московский князь Иван III. Иллюстрация из «Титулярника»
Великий князь московский Иван III из рода Рюриковичей правил с 1462 по 1505 год. Начинать военное поприще ему пришлось с противостояния осколкам Золотой Орды — Большой Орде и Казанскому ханству. В 1467–1468 годах московское войско предприняло первый поход на Казань. Второй поход возглавил брат Ивана III — Юрий Васильевич. В 1469 году хорошо укрепленную Казань осадили, и хан Ибрагим был вынужден подписать «мир», устрашенный неизбежным штурмом города.
Следующим важным шагом в собирании Руси вокруг Москвы стало присоединение к ней Великого Новгорода, средневековой боярской республики. К сильному в военном отношении Новгороду Иван III «подбирался» через Псков, защитив его от немецкого Ливонского ордена.
Ранее Псков обращался за военной помощью к старшему собрату — Новгороду. Но тот в 1463 году не оказал младшему собрату помощь в войне с Ливонией. Тогда великий князь Иван III Васильевич не замедлил прислать большое войско во главе с воеводой Федором Шуйским.
Москва стала готовиться к военному походу на Новгород. Его бояре во главе с вдовой боярина Борецкого Марфой сумели заручиться поддержкой польско — литовского короля Казимира IV, который обязывался «всести на коня» в случае военного конфликта Новгорода с Москвой. Но уже вскоре король о союзе «забыл».
В марте 1471 года великий князь Иван III отправил в Новгород грамоту, в которой горожане обвинялись в отступничестве от православия в латинскую веру. Слово «измена» в грамоте увязывалось с переходом русских людей в «латинство». Главные силы великого князя «не поспешая» двигались к озеру Ильмень через Тверь и Торжок. Вперед заранее были отправлены еще три рати. Первая должна была «воевать» восточные новгородские земли.
Вторая рать, под командованием воевод, в 10 тысяч человек, направилась к Руссе, откуда рукой было подать до литовского рубежа. На реке Шелони воеводе Холмскому предстояло соединиться с псковскими полками и наступать на Вольный город с запада. Еще один отряд пошел на Вышний Волочек и дальше на Новгород по берегу реки Мсты. По пути московские ратники безжалостно разоряли новгородскую землю.
С получением тревожных вестей в Новгороде стали собирать ополчение в 40 тысяч ратников. Во главе его встали посадники Василий Казимир и Дмитрий Борецкий. Поскольку московские рати наступали с разных сторон, то половина ополчения (20 тысяч человек) была послана на защиту восточного Заволочья.
Отборная «кованая рать» пошла к реке Шелони. Туда же отплыла по озеру Ильмень «судовая рать». Новгородцы решили не дать псковичам соединиться с москвичами и, дождавшись обещанной помощи от Литвы, обрушиться на войско Ивана III. Однако на реке Шелони новгородцы неожиданно для себя столкнулись с войском воеводы Холмского.
14 июля 1471 года на берегу реки Шелони произошла кровавая битва. Холмский переправил через реку свою рать, и москвичи «яко львы рыкающие» бросились на новгородцев. Среди новгородцев на поле брани не было единства. С места в битву не двинулся отборный архиепископский конный полк. Шелонская битва закончилась бегством новгородцев и их избиением. В сражении на реке Шелони не участвовали ни псковичи, ни «двор» великого князя.
Воевода Холмский имел всего 5 тысяч ратников. Новгородцев же было (по некоторым данным) до 40 тысяч человек. Из них погибло 12 тысяч, а две тысячи попали в плен, в том числе оба посадника. Победителям достались неприятельский обоз и речные суда «ладейной рати».
Новгородское войско, посланное в Заволочье, потерпело поражение на Северной Двине от московских полков. Теперь сам Вольный город защищать было некому. Новгородские послы запросили у Ивана III Васильевича мира «по всей воле его». По Коростынскому миру Москва признавалось «отчиной» Великого Новгорода, «мужей вольных».
В 1472 году к Великому княжеству Московскому присоединяется Великая Пермь с ее богатыми пушными промыслами и лесными угодьями. Так московские владения на севере перешагнули через Камень (Уральские горы).
В 1472 году большеордынский хан Ахмат сжег город — крепость Алексин. Однако попытка ордынской конницы перейти Оку была отбита.
Тем временем в Великом Новгороде началась усобица: бояре Неревского «конца» (одной из частей города), ориентировавшиеся на Литву, устроили погром Словенского «конца», тяготевшего к Москве. В октябре 1475 года Иван III Васильевич отправился в новый поход, на сей раз с «миром», но «с людьми многими». Новгородцы признали власть Москвы над собой, но расставаться со своей «волей» не хотели. В ответ Иван III в конце 1479 года совершил новый поход на Новгород. Его осаждали больше недели, днем и ночью обстреливая из «наряда» (артиллерии). Горожане были вынуждены отдать себя «на всю государеву волю».
К 1480 году оформилась враждебная коалиция против Русского государства: король Казимир IV, Ливонский орден в союзе с немецкими городами Лифляндии и Эстляндии и большеордынский хан Ахмат.
Летом 1480 года войско Большой Орды пришло в движение. Московские полки встали на защиту «берега» — пограничной линии по Оке и Угре. Одновременно Иван III послал вниз по Волге «судовую рать» под командованием воеводы Василия Звенигородского и татарского служилого царевича Удовлета (Нурдовлета).
Началось историческое стояние на Угре — с октября по ноябрь. Само сражение на переправах через Угру длилось четыре дня, начавшись в час пополудни 8 октября. Хану Ахмату пришлось уйти восвояси. Узнав о поражении ордынцев, король Казимир IV не стал вступать в войну с Москвой.
Вскоре началась война с Ливонским орденом. В «наказание» за нападение на земли Пскова в поход выступает 20–тысячное московское войско. В конце февраля 1481 года оно начало «воевать» Ливонию. Русские полки наступали по трем направлениям. 1 марта они впервые подступили к орденской столице крепостному Феллину. Верховный магистр Ливонского ордена бежал из него к Риге. Князь Василий Шуйский с конным полком гнался за ним 50 верст. Началась осада и бомбардировка Феллина. Когда разрушилась часть крепостной стены, рыцарский гарнизон запросил пощады и выдал выкуп.
Боевые действия против Немецкого ордена продолжались. Были взяты сильные крепости Тарваст и Вельяд. Русские полки, обремененные артиллерией, по глубокому снегу в разгар лютой зимы проходили по 20 верст в сутки. В итоге войны Ливонский орден поспешил заключить мир с Псковом и Новгородом.
С 1483 года осложнились отношения Ивана III с тверским князем Михаилом Борисовичем, который обратился за военной помощью к королю Казимиру IV. Московский государь совершил военный поход на Тверь, и местному удельному князю пришлось бежать. Великий князь утвердил на тверском княжении своего сына — наследника Ивана Ивановича Молодого.
После этого Иван III стал бороться с ордой «Ахматовых детей», которая появилась в Дикой степи после распада Большой Орды. Русские рати стали заходить далеко в степные просторы. Наиболее впечатляющим оказался военный поход 1491 года, в котором участвовало «рати 60 000» человек. В том походе участвовали воинские отряды из бывшего Казанского ханства.
При Иване III великокняжеские воеводы совершили, задолго до легендарного Ермака, в 1483 году поход в Западную Сибирь с целью ее присоединения к Московскому государству. Поход за Камень — Уральские горы — стал ответной мерой за нападения отрядов вогулов (манси) на русское Приуралье.
Вскоре начались пограничные споры с Великим княжеством Литовским: его русские православные удельные князья стали «отъезжать» к Москве. После подписания мира с Литвой Иван III Васильевич начал борьбу за возвращение выхода в Балтийское море, для чего был заключен союз с Данией против Литвы.
В конце 1496 года русские войска во главе с великим князем прибыли в Новгород, чтобы оттуда начать боевые действия против шведов. В лютую январскую стужу следующего года московские полки вошли в финские земли и разбили королевское войско, потерявшее 7 тысяч человек.
Летом в Карелии и Финляндии стали действовать конные и судовые рати русских. Их успех всерьез обеспокоил прибалтийские государства. Сразу 73 города торгового товарищества северонемецких городов — Ганзы, а также Колывань (Таллин), Рига и Дерпт (Тарту), прислали послов к великому князю с предложением мира, который был подписан.
Вскоре началась Русско — литовская война 1500–1503 годов. 14 июля 1500 года на Митьковом поле у реки Ведроши близ города Дорогобужа на Смоленщине великокняжеский воевода князь Даниил Щеня наголову разбивает литовскую армию гетмана Константина Острожского.
В той войне вернуть древний русский город на Днепре — крепостной Смоленск — Ивану III не удалось. Но по перемирию 1503 года на шесть лет к Москве отошла почти треть Великого княжества Литовского — 25 городов и 70 волостей: Стародубское и Новгород — Северское княжества, владения князей Трубецких и Мосальских, города Брянск, Дорогобуж, Торопец, Белый и другие.
Вскоре русским полкам пришлось отражать очередное вторжение Ливонского ордена на Псковщину. Туда был послан князь — воевода Даниил Щеня, который в конце 1501 года стал «воевать землю немецкую». После поражения в битве у Гельмеда и сражения у озера Смолино орденский магистр Плеттенберг прекратил разбойные нападения на псковские земли.
Великий князь московский Иван III Васильевич, который стал именовать себя самодержцем и сделал с 1497 года гербом российской великокняжеской монархии двуглавого орла павшей Византийской империи. Он оставил после себя огромное Русское государство.
Полководец по прозвищу Эль Гран Капитан. Он вооружил пехоту Испании аркебузами и разбил французов в Неаполитании
Фернандес Гонсало де Кордова. Фрагмент памятника Изабелле Кастильской в Мадриде. Испания
Свой первый боевой опыт выходец из знатной аристократической фамилии Испании получил в войне христиан против мусульманского Гранадского эмирата. Начинал же Фернандес Гонсало де Кордова с того, что в юности служил придворным пажом — оруженосцем.
Свой командирский опыт де Кордова получил в сражениях и осадах крепостей в войнах 1482–1492 годов против мавров, которые были окончательно изгнаны с Пиренейского полуострова. Уже тогда он смотрелся военным человекам, подающим большие надежды. Хорошо разбирался в тактике и проявлял личное мужество в сложных ситуациях боя.
Первую большую славу Гонсало де Кордова дала осада крепости Монтефрио. Во время приступа он лично повел вперед испанских солдат и, умело используя тяжелые штурмовые лестницы, захватил крепостные укрепления мавров, что и решило судьбу гарнизона Монтефрио.
В мае 1495 года королева Испании доверила уже достаточно зрелому 42–летнему военачальнику двухтысячное войско. Оно отправлялось морем на Апеннины в помощь неаполитанскому королю Фердинанду, который терпел одно за другим поражения от войск короля Карла VII Французского.
В том же году состоялось известное в истории Итальянских войн сражение при Семинаре. Шеститысячному войску испанцев и неаполитанцев во главе с Гонсало де Кордовой и королем Фердинандом противостояло более значительное числом французское войско, кото, рым командовал полководец д Обиньи. Для союзников битва сразу же стала складываться самым неблагоприятным образом.
С началом боя неаполитанцы бежали почти сразу, оставив союзников — испанцев одних на поле брани. Те держались стойко, но французы, используя свое заметное численное превосходство, в конце концов и их обратили в бегство. Только один Гонсало де Кордова во главе отряда из 400 кавалеристов смог организованно отступить от Семинара.
Поражение и отступление многому научило де Кордову. Он ввел жестокую систему обучения и реарганизовал свою маленькую армию, которая сражалась на земле Неаполитиании. Поскольку ему приходилось воевать с противником, имевшим превосходство в силах, то, отказавшись от больших столкновений, Гонсало повел против французов партизанскую войну, чтобы разрушить их систему снабжения.
Такая партизанская война уже скоро дала желаемые плоды. Теперь испанцы стали сами ввязываться в бои, а не избегать их. Но это происходило только тогда, когда они находились в очень благоприятных условиях. Через год действий на территории Неаполитанского королевства де Кордова сумел захватить в плен командующего неприятельской армией.
К 1498 году он вернул силой оружия королю Фердинанду Неаполитанскому все потерянные им в войне против короля Франции земли. Испанские войска, как победители, во главе с Фернандесом Гонсало де Кордовой с триумфом возвратились из Италии домой.
Вернувшись в Испанию, де Кордова принял деятельное участие в реорганизации королевской армии. Полученный в Неаполитании военный опыт он применил при совершенствовании боевых возможностей пехоты. Она теперь делилась на подразделения, которые были способны маневрировать на поле боя, а не действовать «одной людской массой».
В состав испанской пехоты было введено большое число солдат, вооруженных тяжелыми ружьями, стрелявших с подпорок, — то есть имевших аркебузы. Именно пехотинцы — аркебузеры способствовали утверждению военного господства Испании более чем на столетие.
Спустя несколько лет французские войска снова вторглись на юг Италии, в Неаполитанское королевство. Гонсало де Кордове вновь доверили шеститысячную армию и отправили морем на новый театр войны Испании с Францией. Случилось это в 1503 году. Полководцу представился прекрасный случай проверить на поле брани все свои тактические новшества. И увидеть в деле реорганизованную пехоту, вооруженную в большом числе аркебузами.
28 апреля испанские войска заняли позицию на холмах у Сериньолы. Едва они успели вырыть окопы, как были атакованы подошедшими французами. Аркебузеры открыли такой частый и меткий огонь, что неприятельские пехотинцы рядами валились на землю. Тех же французов, кто сумел достичь вершин холмов, встретили храбро сражавшиеся испанские копьеносцы. Испанцы успешно отразили и вторую вражескую атаку.
Сражение у Сериньолы в военной истории примечательно тем, что это была первая битва Средневековья, выигранная с помощью огнестрельного оружия. И эта знаковая победа была связана с именем испанского полководца Фернандеса Гонсало де Кордова, прозванного при жизни Эль Гран Капитан, то есть «Великим командиром».
Затем последовал успех в деле при Чериньоле. Французскими войсками командовал герцог Немур, который был убит в сражении. Испанцы заняли город Неаполь, заставив противника отступить за реку Гарильяно. После этого в войне на юге Италии наступило некоторое затишье.
28 декабря 1503 года Гонсало де Кордова решил перейти в наступление. Под покровом темноты испанцы навели через реку Чериньоле понтонные мосты, перешли на противоположный берег и начали наступать на французов, которые совсем не ожидали их. И опять исход сражения решила пехота, вооруженная аркебузами и копьями. Сокрушить на поле боя аркебузеров французы не смогли.
В январе следующего, 1504 года «Великий командир» де Кордова взял город Гаэту. Французы, так и не оправившиеся после декабрьского поражения, пошли на заключение мира с Испанией и отказались от всяких притязаний на Неаполь.
Это была последняя для Эль Гран Капитана война. Новый король Испании Фердинанд I, боясь растущей популярности полководца — аристократа, отстранил его от командования экспедиционной армией и отозвал его домой. Гонсало де Кордова исполнил королевский приказ, ушел в отставку и поселился в своем родовом поместье, где умер через одиннадцать лет от малярии.
Старший московский воевода Ивана III и Василия III, победитель битвы на Митьковом поле, вернувший Русскому государству Смоленск
Иван III получает известие о победе над Литвой на берегу реки Ведроши. Литография. «Живописный Карамзин, или Русская история в картинках». 1838 г.
Среди тех, кто водил полки великих князей московских Ивана III и Василия III для собирания земли Русской в походы на все четыре стороны света, звездой первой величины можно назвать воеводу князя Даниила Васильевича Щеню из рода бояр Патрикеевых, основателя рода князей Щенятевых. Род свой он вел от Гедиминовичей.
Впервые имя Даниила Щени упоминается в «Государевой разрядной книге» в 1475 году, как одного из бояр, которых Иван III взял с собой, когда отъехал из Москвы в Великий Новгород. В 1486 году еще одна запись: Щеня в числе трех послов участвует в переговорах с посланником германского императора.
Третье упоминание за 1489 год стало первым известием об участии князя в военных делах, причем на первых ролях! Речь шла о походе московского войска на город Хлынов, столицу Вятской земли: «Было на Вятке великого князя силы 60 тысяч и 4 тысячи». Войско по тем временам огромное.
Поход был вызван тем, что вятчане «отступили от великого князя» и в 1486 году совершили набег на богатый торговый город Великий Устюг. Взять его они не сумели, на зато пограбили три русские волости. Московская рать 16 августа 1489 года берет город Хлынов и окончательно присоединяет к Москве Вятскую и Арскую земли.
Затем воевода Даниил Щеня в 1493 году совершает быстрый рейд к городу — крепости Вязьме и «берет ее у Литвы». Вземские земли становятся частью Великого княжества Московского.
В 1496 году началась война Москвы со Швецией. В августе «большой воевода» Щеня повел на север, к крепости Выборг, великокняжеские полки. Штурм ее состоялся 30 ноября 1495 года, когда в заливе «встал» лед. К тому времени «огненным боем» были разрушены две крепостные башни, а в третьей проделан большой пролом. Когда русские воины взошли на крепостные стены, рукопашный бой на них длился в течение семи часов.
Штурм Выборгской крепости закончился самым неожиданным образом для той и другой стороны. Взовалась пороховая башня, и московские ратники, засевшие в ней, погибли. Этим воспользовались шведы и сбросили штурмовые лестницы со стен. Второй раз идти на приступ крепости воевода Щеня не стал: наступила зима и у его войска кончались припасы.
Началась война с Литвой за возвращение Смоленска. Иван III разбивает московскую рать на четыре рати. В поход на Литву отправляются только три из них. Четвертая часть — Большой полк под командованием князя Даниила Щени — оставляется в стратегическом резерве.
Смоленск являлся историческим ключом к Москве, поскольку закрывал собой Большую Московскую дорогу. Смоленск прикрывала с востока стоявшая на берегу Днепра деревянная крепость Дорогобуж. Она была взята ратью воеводы Юрия Кошкина.
Это сильно обеспокоило великого литовского князя Александра Казимировича. 40–тысячная польско — литовская армия, с большим обозом и артиллерией, двинулась на Дорогобуж. Вел ее опытный гетман князь Константин Острожский.
Когда об этом узнали в Москве, Иван III спешно отправил к Дорогобужу свою четвертую рать («тверскую силу») воеводы Щени. К Дорогобужу из Твери Даниил Щеня — пришел раньше, чем Острожский из Смоленска.
К Дорогобужу, помимо полка Юрия Кошкина и «тверской силы», пришли отряды воевод Якова Кошкина, князей Семена Стародубского и Василия Шемячича. Всего набралось около 40 тысяч ратников, во главе которых встал Даниил Щеня. Полководец не стал прятаться за полуразрушенные деревянные стены Дорогобужа, а решил дать неприятелю сражение на Митьковом поле, в пяти километрах от города в сторону Смоленска.
Место для битвы было выбрано удачно. Впереди протекала глубокая река Ведрошь с единственным мостом через нее. Правый фланг русской позиции упирался в топкий берег Днепра, левый — лесная чаща. Обходных путей не имелось.
Русские ратники перегородили Митьково поле «гуляй — городом» — полевой крепостицей из дощатых щитов с бойницами на колесах. В лесной чаще на левом фланге укрылся конный засадный полк. За Ведрошь был послан легкоконный передовой полк. Ему ставилась задача «задраться» с литовцами и заманить их через Ведрошь на Митьково поле.
Передовой полк со своей задачей справился. Гетманское войско, преследуя его, как конная лавина, вырвалось через мост на Митьково поле. И только тогда Острожский увидел, что оно перегорожено «гуляй — городом», за стены которого ушли русские всадники.
Когда вся польско — литовская армия перешла Ведрошь, гетман выстроил ее для битвы. Началась она с артиллерийской пальбы. Количество пушек и пищалей неизвестно. Князь Константин Острожский, не имея возможности где — либо обойти противника, начал общую атаку по фронту. У стены деревянной крепостицы начались ожесточенные схватки.
Когда большой московский воевода убедился, что все вражеские войска втянулись в сражение, он приказал засадному полку нанести удар. Полк вышел из лесной чащи в полном молчании, что усилило внезапный удар во фланг неприятелю.
Щеня нанес гетману в разгар битвы еще один чувствительный удар. Отряженный от засадного полка отряд пронесся по берегу Ведроши, прорвался к мосту, перебил стражу и сжег мост. Так польско — литовская армия лишилась единственного пути к отступлению или бегству с поля брани.
Одновременно с ударом засадного полка в контратаку пошел большой полк. Под таким двойным ударом гетманские войска всюду стали откатываться к берегу Ведроши, где за огромным обозным станом горел единственный мост через нее, а бродов здесь не было.
Битва на Митьковом поле у реки Ведроши 14 июля 1500 года, крупнейшая за несколько столетий противостояния Москвы с Литвой (и Польшей), завершилась полным разгромом гетманской армии. Сам Константин Острожский сдался на милость победителей. Вместе с ним «в полон ушли двенадцать больших вельмож польской и литовской земель».
Сражение было настолько ожесточенным, что гетманские войска потеряли убитыми свыше 8 тысяч человек (по другим источникам — около 30 тысяч). Все оставшиеся в живых попали в плен. Русской рати достались огромные трофеи: вся вражеская артиллерия, вооружение, обоз, несколько десятков тысяч боевых коней и обозных лошадей. Армия великого князя литовского Александра Казимировича перестала существовать.
Следствием победы стало присоединение к Москве Чернигово — Северских земель, части Смоленщины, многих городов. Однако древний Смоленск на Днепре остался за Литвой.
В августе следующего, 1501 года, началась война с Ливонским орденом. Орденские войска под командованием магистра Вальтера фон Плеттенберга подступили к небольшой порубежной крепости Изборску, но взять ее не смогли. Новый великий московский князь Василий III назначает Даниила Щеню большим воеводой и своим новгородским наместником. В октябре князь Щеня во главе больших сил идет в поход на Ливонию.
По пути разрушались рыцарские замки и разорялись орденские имения. В сражении у Гельменда ливонское войско, имевшее много пушек и ручного огнестрельного оружия, обращается в бегство. Московская рать вышла в свои пределы через реку Нарову и Иван — город. В следующем месяце Щеня повторяет поход по орденской территории. Опустошению подверглись земли епископов Рижского и Дерптского, области Мариенбурга и Нарвы, то есть треть Ливонии.
В 1502 году орденское войско подступило к Пскову. Но уже на третий день магистр снял осаду, поскольку получил известие о том, что к городу спешит с полками большой воевода Даниил Щеня. Русская рать нагнала отступавших ливонцев у озеро Смолино. Здесь 13 сентября произошел бой, после которого ливонцы ушли к себе.
В конце 1503 года немецкие рыцари Ливонии вновь большими силами вторгаются на Псковщину. Князь Даниил Щеня во главе великокняжеской рати идет к Пскову и в сражении отбрасывает от города орденское войско.
Прошло совсем немного времени, как в 1507 году польский король и великий князь литовский Сигизмунд I начинает войну с Московией, нарушив перемирие, заключенное на 14 лет. Князь Даниил Щеня принимает участие в первых приграничных боях, в осаде города Орши.
От Василия III полководец удостаивается звания «воеводы Московского». В этой высокой должности князь Даниил Васильевич совершает свой второй после битвы на Митьковом поле исторический подвиг — «смоленское взятие».
К Смоленску великокняжеское войско за 1513–1514 годы подступало трижды. Три военных похода за два года! И каждый раз со все большими силами. Первые две осады города — крепости результата не дали.
В феврале 1514 года государь Василий III в третий раз «приговорил» идти на Смоленск. На этот раз крепость отрезается от Орши, где стояло войско короля Сигизмунда I. Начались осадные работы, город стал подвергаться пушечному обстрелу. В результате бомбардировки «весь град в пламени и курении дыма» оказался.
Осажденные выкинули над воротной башней белый флаг. Смоленский гарнизон «Литвы» соглашался на капитуляцию, поскольку в городе с русским населением назревало вооруженное «возмущение мещан и черных людей». Большой воевода Даниил Щеня привел горожан к «крестному целованию» на верность Василию III.
После того дня 31 июля 1514 года ни в разрядах, ни в летописях имя боярина, «воеводы Московского» князя Даниила Васильевича Щени больше не упоминалось.
Воинственный султан Виджаянгара. Он завоевал Ориссу и Биджапур и считал лошадей драгоценностями для своей кавалерии
Султан Кришна Райя. Современная скульптура
Основателями сильного во всех отношениях государства средневековой Индии — Виджаянгара — стали два брата — военачальника, Харикара и Букка, построивших в труднодоступных горах на юге Декана город — крепость, который и дал название новой индуистской стране.
Тверской купец Афанасий Никитин, совершийший в 1469–1472 годах знаменитое путешествие в Индию, писал: «А индейской же султан Кадам велми силен, и рати у него много, а сидит он в горе в Биченегире (Виджаянгаре. — А.Ш.)».
Виджаянгарский султанат достиг вершин своего могущества при воинственном правителе Кришне Райя, который взошел на престол в 1509 году. Новый султан обладал полководческим опытом, поскольку участвовал в войнах против северной Бахманидской державы, расколовшейся на ряд самостоятельных государств. Однако в тех войнах Виджаянгара редко побеждала. После поражений ей приходилось либо откупаться, либо выплачивать военную контрибуцию, либо давать клятвенное обещание платить дань.
В год воцарения Кришны Райя Бахмани уже не существовало. Теперь виджаянгаре противостояли ее «осколки» — Биджапур, Берар, Ахмаднагар, Голконда, Бидар. Все они традиционно видели в виджаянгарцах традиционного врага, но теперь им было не до него. Бывшие бахманидцы начали междоусобные войны, стремясь захватить друг у друга пограничные области и города.
Этим воспользовался султан Кришна Райя. Серьезно не опасаясь за северные государственные границы, он пошел войной на соседнюю Ориссу. В первые годы своего царствования Кришны Райя сумел отвоевать у орисского првителя ряд крепостей и городов в Неллурской области.
Войны между индийскими монархами велись с применением в большом числе все тех же боевых слонов, которых теперь на поле брани дополняли пушки. Главной силой армий Виджаянгары и Ориссы продолжали оставаться пешие воины, вооруженные самым разнообразным холодным оружием.
В итоге виджаянгарский правитель нанес поражение Ориссе, которой пришлось уступить победителю немалую часть богатой своими доходами Неллурской области. Война между двумя соседями могла бы затянуться на многие годы, но султан — полководец сумел разорвать цепь пограничных крепостей противной стороны.
После войны с Ориссой Кришна Райя стал готовиться к войне с правителем Биджапура Адил — шахом, с которым враждовал с первых дней своего царствования. На эту войну султана подталкивали португальцы, недавно появившиеся на индийском побережье. Они отправили в город Виджаянгар посла с предложением военной помощи, в том числе поставок огнестрельного оружия, в борьбе с биджапурцами.
Кришна Райя знал, что португальцы воюют на морском побережье с Биджапуром. Однако он не стал заключать с европейцами военного союза. Как большой дипломат, он добился от них монопольного права на покупку ввозимых в Индию из — за моря лошадей, в которых так нуждались армии всех индуистских государей. Португальцы продали ему такое право за огромную сумму денег.
Все же именно в Виджаянгаре португальцы видели потенциального союзника в противостоянии с Биджапуром и, возможно, с Гуджаратом. Поэтому они и помогли виджаянгарскому правителю в освоении новой, гораздо более современной технологии литья пушек.
Несколько лет Кришна Райя настойчиво занимался усовершенствованием армейской артиллерии и обучением новых кавалерийских частей, не жалея на это дело сокровищ своей казны. Наконец, в 1520 году султан начал войну с Биджапуром за область Райчур, которая находилась в междуречье Кришны и Тунгабхадры.
О силе виджаянгарской армии, выступившей в завоевательный поход, свидетельствует португалец Паеш, оказавшийся в те дни по торговым делам в столице индийского государства. По его словам, армия Кришны Райя состояла из 703 (!) тысяч пеших воинов, 32 600 кавалеристов и 551 боевого слона. Португалец не говорит о полевой артиллерии, но пушек, вне всякого сомнения, было взято в поход очень много.
Адил — шах не стал отсиживаться в крепостях во время вторжения в его владения огромного вражеского войска. Он, собрав тоже немалую армию, решительно выступил навстречу виджаянгарцам. В ходе начавшихся боевых действий Кришны Райя, демонстрируя высокое искусство командования войсками и их вооружения, нанес шахской армии несколько тяжелых поражений. К сожалению, о состоявшихся битвах истории мало что известно.
В итоге той большой войны индийского Средневековья правителю Биджапура пришлось уступить победителю область Райчур. После этого военное противостояние между двумя государствами прекратилось, поскольку султан Виджаянгара добился поставленной цели похода.
Убедительные победы в войнах против Ориссы и Биджапура сделали Виджаянгару при правителе Кришна Райя не только самой сильной, но и самой богатой страной на территории Декана. Португальцы писали, что в ее столице было не менее 100 тысяч домов. В Виджаянгаре процветали торговля и ремесло, добывались железо, медь, золото и алмазы.
Прославивший себя двумя победными войнами, Кришна Райя оставил своим наследникам процветающее государство с сильной армией. В завещании он писал о многом, в том числе и о необходимости всяческой заботы в виджаяпурском войске, которое служило гарантом безопасности страны.
Среди прочего, воинственный правитель Виджаянгарского султаната наставлял всячески заботиться о процветании торговли и ввозе в страну «всякого рода драгоценностей», особенно лошадей, в которых всегда нуждалась его прекрасно обученная и организованная кавалерия, многим поражавшая европейцев.
Султан — полководец, взявший столицу Персии, завоевавший у мамлюков Сирию и Египет и мечтавший о захвате острова Родос
Султан Селим I
Селим был сыном султана Баязида II. Он начал службу у своего отца в должности правителя владений Турции на Балканах. Когда отец стал оказывать явное предпочтение своему второму сыну, Ахмеду, Селим испугался за свое будущее. Балканский наместник взбунтовался и во главе небольшого войска отважно двинулся на Стамбул. Скорее всего, Селим надеялся на мятеж в столице, однако его расчеты не оправдались.
В состоявшемся сражении его отец, Баязед II, стоявший во главе огромной армии, легко одолел Селима, и тому пришлось бежать в Крымское ханство, где султану было трудно его достать. Среди крымских татар беглец решил переждать трудное время и вновь начать борьбу за отцовское наследство.
Однако поражение в битве неожиданно обернулось для Селима полной победой. Престарелый отец не без оснований стал опасаться того, что его сын в борьбе за власть станет союзником врага Турции — Персии. В 1512 году султан Баязид II принял довольно редкое среди монархов мира решение: он добровольно отрекся от престола Блистательной Порты и ради спасения ее от военных потрясений передал власть сыну — мятежнику.
Возвращение беглеца из Крыма в Стамбул больше напоминало военный триумф. Новый султан Селим I сразу же приказал казнить всех родственников по мужской линии, претендентов на престол. За это он получил прозвище Явуза, что в переводе с турецкого означало «Мрачный».
Затем султан Селим I, как правоверный суннит, стал насильственно устанавливать единую мусульманскую религию в Оттоманской Порте. Прежде всего, он обрушился на мусульман — шиитов, которые составляли подавляющее большинство населения соседней Персии. По приказу султана в стране было убито 40 тысяч шиитов, а их имущество разграблено.
Преследование шиитов неизбежно повлекло за собой войну Оттоманской Порты с Персией. В этой войне Селим I стремился прежде всего расширить собственные владения. К тому же персы — шииты поддерживали его самого опасного врага, родного брата Ахмеда, законно претендовавшего на отцовский престол.
В июне 1515 года Селим I во главе 60–тысячной армии вторгся в пределы Персии. Ее основу составляла хорошо обученная янычарская пехота, вооруженная огнестрельным оружием. Тяжелая конница состояла из сипахов, а легкая — преимущественно из курдских и других полукочевых племен. Имелась многочисленная полевая и осадная артиллерия.
Вторжение в Персию началось из Сиваса. Турецкая армия через Эрзерум вышла к верховьям реки Евфрат. Персы применили против нее тактику «выжженной земли», которая не дала желаемых результатов, поскольку в армии Селима I была грамотно поставлена фуражирская служба. Турки беспрепятственно подошли к городу Хою, в окрестностях которого персидский шах собрал многотысячную, исключительно конную армию восточного типа.
22 августа на восточном берегу реки Евфрат у Халдирана турки — османы сошлись в сражении с 50–тысячной персидской армией, которой лично командовал шах Исмаил. Однако его армия уступала султанской в организованности и дисциплине, в артиллерии и числе ружей. Кроме того, в ней не было пехоты.
Султан Селим I выдвинул вперед заградительный барьер из пеших воинов — ополченцев. Далее, за наспех вырытым рвом, разместились пешие янычары — лучники и аркебузиры. С флангов турецкую позицию прикрывали скованные цепями повозки, а перед янычарами на флангах стояли пушки, скованные колесо к колесу. Еще дальше на флангах расположились конная гвардия султана и османское феодальное конное ополчение (тимариоты).
Персы атаковали первыми, опрокинув пешее ополчение турок и тимариотов. Сражение вначале не давало надежд на победу ни той ни другой стороне, поскольку на поле битвы столкнулись две большие массы вооруженных людей. Вначале персы на какое — то время даже стали одолевать турок, но потом картина измениялась. Янычары и гвардия султана устояли под натиском персидской конницы.
Персидская армия, понесшая в сражении у Халдирана большие потери, рассеялась по горам. Побежденный шах Исмаил спасся бегством. Султан Селим I двинул свою армию еще дальше на восток и в сентябре того же 1515 года захватил тогдашнюю столицу Персии город Тевриз.
Из Тебриза Селим I намеревался продолжить военный поход. Однако янычары подняли мятеж, отказались идти дальше и феодалы — тимариоты. Султану скрепя сердце пришлось подчиниться требованию взбунтовавшихся войск.
В 1515 году Селим I вновь оказался на берегах Евфрата в его среднем течении. Там турки впервые столкнулись с мамелюками и победили их. После этого султан двинулся на Курдистан и вытеснил оттуда персов.
Повторить свой победный персидский поход ему не пришлось. Узнав, что Египет и Сирия вступили в военный союз с персидским шахом, Селим I решил упредить противников Оттоманской Порты. Его армия насчитывала свыше 40 тысяч человек, из которых 15 тысяч составляли конные тимариоты, 8 тысяч — янычары, 3 тысячи — конная гвардия султана и 15 тысяч — пешие ополченцы.
Мамелюкский султан Гансу аль — Гаури готовился к вторжению в Турцию из города Алеппо (современный сирийский Халеб). Он собрал 30–тысячную конную армию, расположив ее в 16 километрах к северу от Алеппо у Мердж — Дабика. Ни артиллерией, ни пехотой султан Гансу аль — Гаури не располагал.
В июле 1516 года Селим I вторгся в Сирию, пройдя из долины Евфрата мимо гор Тавр. 24 августа на севере Сирии у Мерж — Дабика произошло большое сражение. Турецкий правитель построил свою армию так же, как в Халдиранской битве.
Мамелюки атаковали строем в виде полумесяца. Победа турок была вновь одержана благодаря лучшей организованности и дисциплинированности войск. Османская артиллерия господствовала на поле битвы. Легкая арабская конница оказалась бессильной против янычарской пехоты, которая встретила атакующих всадников стрелами и ружейными залпами. Султан Гансу аль — Гаури погиб, а мамелюки, оставив Сирию, ушли в Египет.
Селим I снова двинулся в завоевательный поход, на сей раз против Египта. В октябре 1516 года турки захватили город — крепость Газу и тем самым открыли себе путь к Нилу и египетской столице.
В январе 1517 года многотысячная султанская армия с тяжелой осадной артиллерией подступила к Каиру. Османам противостояли египетские мамелюки и остатки разгромленного сирийского войска. Мамелюками, египтянами и сирийцами командовал султан Ашраф Туман — бей.
22 января под стенами Каира произошло большое сражение, которое решило на несколько веков судьбу Египта. Сняв пушки с кораблей своего большого флота, турки заняли позицию в Эль — Канка на ближних подступах к столице. Селим I умело расположил свою артиллерию на высотах для действий против многотысячной легкой мамелюкской конницы: при каждом ее приближении открывался сильный огонь. Янычарская пехота, окопавшись у высот, надежно прикрывала орудийные позиции.
Ночью турецкая армия решительно атаковала противника, сила которого состояла в коннице мамелюков. Предыдущие столкновения показали ее полное бессилие в атаках против янычарской пехоты с ее огнестрельным оружием. Сражение закончилось полным поражением войск султана Ашрафа Туман — бея, который в тот день потерял 7 тысяч своих воинов (турки потеряли 6 тысяч человек) и прекратил сопротивление.
Султан Селим I торжественно вступил в Каир. Он приказал предать смерти оставшихся в живых защитников египетской столицы. Турки устроили в городе резню, перебив более 50 тысяч его мирных жителей. Последний из мамелюкских султанов — Ашраф Туман — бей — был повешен перед городскими воротами. Египет был присоединен к Оттоманской Порте. Так турецкие владения появились и на севере Африки.
Теперь Селима I величали не «Мрачным», а «Храбрым и Свирепым». При нем Блистательная Порта стала признанным военным лидером мусульманского Востока, и Турция здесь долгие годы не сталкивалась с сильным вооруженным противодействием.
В последние годы своей жизни султан Селим I больше всего мечтал о продвижении на запад, в Средиземноморье. В 1520 году он заключил военный союз с известным магрибским пиратским адмиралом Барбароссой. Пираты Магриба (современных Алжира, Марокко и Туниса) стали союзниками Османской державы.
В дальнейшем больше никто на Ближнем Востоке не бросал вызов султану Селиму I, если не считать, разумеется, религиозных мятежей в Сирии и Анатолии в 1518–1519 годах, с которыми султанские войска легко справились.
Селим Храбрый и Свирепый умер в 1520 году, в возрасте пятидесяти лет, готовя военную экспедицию на остров Родос. Он так и не сумел осуществить многие свои планы. Его дело продолжил сын и наследник султан Сулейман, получивший в истории прозвище Великолепный.
Великий конкистадор Испании. Он завоевал империю инков. Был убит собственными солдатами
Франсиско Писсаро. Картина неизвестного художника. XVI в.
Незаконнорожденный сын испанского военного, родившийся около 1475 года, Франсиско Писарро еще в юности поступил на королевскую службу. В Новом Свете (Америке) он появился в 1502 году, начав служить в военном отряде губернатора Эспаньолы (Санто — Доминго).
В 1513 году Франсиско Писарро принял участие в военной экспедиции Васко де Бальбоа в Панаму, в ходе которой испанцы открыли для себя Тихий океан. С 1519 по 1523 год он жил в Панаме как колонист, был избран магистром и мэром этого города.
Узнав о неизвестной индейской цивилизации и ее богатствах, предприимчивый Писарро начинает действовать. Взяв себе в сотоварищи таких же авантюристов, как и он — Диего де Альмагро и священника Эрнандо де Лука, — и навербовав отряд испанцев, Писарро организовал две военные экспедиции (в 1524–1525 и 1526–1528 годах) вдоль тихоокеанского побережья современных Колумбии и Эквадора.
Однако обе они желаемого успеха не имели. После второй такой военной экспедиции губернатор Панамы отказался поддерживать дорогостоящие предприятия Писарро. Губернатор приказал испанцам возвратиться в Панаму.
Согласно легенде, Писарро тогда провел мечом линию на песке и предложил всем участникам экспедиции, кто желает и дальше искать богатства и славу, переступить эту черту и следовать за ним в неизвестные земли. Под его командованием осталось всего двенадцать человек, в том числе и Диего де Альмагро.
С этими двенадцатью авантюристами Писарро удалось обнаружить империю инков. Великий авантюрист победно возвратился в Панаму. Однако там он не получил поддержки у местного губернатора. Тот наотрез отказался финансировать и поддерживать третью военную экспедицию на юг. Тогда настойчивый Писарро отплыл в Испанию, где добился аудиенции у короля Карла V. Ему удалось убедить монарха дать ему денег на организацию завоевательного похода.
Получив деньги, Франсиско Писарро в 1530 году возвратился в Панаму в чине генерал — капитана, имея родовой герб и право на губернаторство над всеми землями на шестьсот с лишним миль к югу от Панамы. Но эти земли ему еще предстояло завоевать для испанской короны.
В январе 1531 года генерал — капитан Франсиско Писарро отправился в свою третью экспедицию для завоевания империи инков. Он отплыл из Панамы на трех небольших парусных кораблях на юг, имея под своим командованием 180 пехотинцев, 37 кавалеристов (по другим данным, в отряде имелось 65 лошадей) и два небольших орудия.
В отряде было четверо его братьев, верные его соратники по второй экспедиции и католический священник — миссионер Эрнандо де Лука. Аркебузы имели лишь три солдата. Еще двадцать были вооружены дальнобойными арбалетами. Остальные испанцы были вооружены мечами и копьями и облачены в стальные шлемы и кирасы.
Встречные ветры заставили флотилию испанцев укрыться в бухте, получившую от них имя святого Матфея. Писарро не стал дожидаться улучшения погоды, и его отряд двинулся на юг вдоль берега Тихого океана по направлению к современному городу Тумбесу. Индейские селения по пути подвергались разграблению: испанцы в каждом из них находили золото.
Однако Писарро понимал, что сил у него очень мало. На награбленное в начале похода золото он решил навербовать еще испанских солдат и купить побольше аркебуз и зарядов к ним. Писарро отправил два корабля на север: один — в Панаму, другой — в Никарагуа.
Сам он с оставшимися людьми отправился на третьем паруснике на остров Пуно южнее Тумбеса. Так к июню 1552 года на территории Южной Америки появилась первая испанская база, получившая название Сан Мигель де Пиура. На корабле, посланном в Никарагуа, прибыло подкрепление численностью около сотни человек.
Теперь генерал — капитан Писарро мог продолжить завоевательную экспедицию. Оказавшись вновь на материке, испанцы столкнулись с плодами своих первых злодеяний на индейской земле. Теперь о гостеприимстве не было и речи.
Писарро уже многое знал о стране, которую он хотел завоевать. Инки называли себя «детьми Солнца», их огромное государство с населением около 10 миллионов человек простиралось вдоль тихоокеанского побережья Южной Америки.
Столицей инкского государства был хорошо укрепленный город Куско (на территории современного Перу), расположенный высоко в горах — Андах. Столицу инков защищала крепость в Саксо, которая имела внушительный оборонительный вал высотой 10 метров. Верховный инка имел огромную армию, насчитывавшую до 200 тысяч воинов.
Ко времени появления во владениях инков испанцев во главе с Франсиско Писарро там только — только закончилась кровопролитная междоусобная война, которая сильно ослабила страну. В начале столетия верховный вождь Гуаина Капак разделил империю инков между сыновьями — Атагуальпой и Гуаскарой. Первый из них пошел войной на брата и победил его благодаря хитрости и жестокости. В этот момент и появился на сцене конкистадор Франсиско Писарро.
Когда до Атагуальпы дошло известие о появлении в его владениях испанцев, творивших зло и сеявших смерть, он стал собирать многотысячное войско. Писарро, узнав об этом, не испугался и сам двинулся в труднодоступные Анды по горной тропе к Куско. Отряд, который вел за собой конкистадор, насчитывал всего 110 хорошо вооруженных пехотинцев и 67 кавалеристов и имел легкие пушки.
На удивление Писарро, индейцы не защищали горные тропы и перевалы. 15 ноября 1532 года испанцы, преодолев вершины Анд, беспрепятственно вступили в оставленный местными жителями город Каксамарка и укрепились в нем.
Перед городом уже стояло в походном лагере огромное войско Атагуальпы. Верховный вождь инков был совершенно уверен в своем превосходстве над немногочисленными пришельцами. Под стать своему правителю, в это верили и его воины, еще не видевшие и не слышавшие выстрелов аркебуз и пушек.
Франсиско Писарро по примеру многих испанских завоевателей действовал на редкость коварно и решительно. Он пригласил к себе на переговоры Атагуальпу, прекрасно зная о том, что инки считали своего верховного вождя полубогом, до которого нельзя было дотронуться даже пальцем. 16 ноября Атагуальпа в сопровождении нескольких тысяч легковооруженных воинов, лишенных защитных доспехов, торжественно прибыл в лагерь конкистадора. В тот день инки действительно не боялись испанцев.
Писарро до мелочей рассчитал свои действия. Конкистадор приказал солдатам неожиданно напасть на телохранителей верховного инки. Кавалерийская атака и стрельба из аркебуз привели к тому, что испанцы быстро перебили охрану Атагуальпы, а его самого взяли в плен. Единственным раненым среди испанцев в том бою оказался сам Франсиско Писарро.
Весть о захвате в плен полубога — верховного инки — привела индейское войско, стоявшее под Каксамаркой, в такой ужас, что оно разбежалось и больше уже никогда не собиралось в таком множестве.
Франсиско Писарро потребовал от верховного инки выкуп за освобождение из плена. Тот пообещал конкистадору наполнить золотом комнату площадью в 35 квадратных метров на высоту поднятой руки, а несколько меньшую комнату дважды наполнить серебром. Инки полностью внесли выкуп за своего вождя. Однако Писарро, получив баснословные сокровища, не сдержал данного слова и приказал казнить Атагуальпу.
Затем испанцы беспрепятственно вступили в столицу Куско. Генерал — капитан испанского короля действовал как опытный завоеватель. Он сразу же поставил во главе покоренной страны марионетку Манко — брата Гуаскары. Пройдет немного времени, и Манко, бежав в 1535 году в горы, начнет поднимать инков на вооруженную борьбу против завоевателей.
Небольшое по численности войско испанцев всего за несколько лет покорило огромную территорию, заселенную инками и подвластными им племенами. Франсиско Писарро стал королевским губернатором огромных владений в Южной Америке — большей части Перу и Эквадора, северной части Чили и части Боливии.
Огромная страна инков пришла до поры до времени в полное повиновение генерал — капитану короля Испании. В 1535 году Франсиско Писарро, оставив в инкской столице Куско управляющим своего брата Хуана, выступил с частью своего войска к берегу Тихого океана. Там он основал город Лиму — «город королей».
Однако завоевателей ожидало далеко не безоблачное правление в покоренной индейской державе. Манко действовал успешно. За несколько месяцев он собрал многотысячное войско и в феврале 1536 года осадил свою столицу. Осада Куско продолжалась шесть месяцев. Немногочисленный испанский гарнизон был изнурен борьбой с пожарами, которые инкские воины производили метанием раскаленных добела камней, обернутых просмоленной ватой.
Но войско индейцев, не привыкшее вести длительные осады, стало постепенно расходиться от Куско по домам. Великий инка был вынужден с последними воинами отойти в горы. Он продолжал совершать оттуда набеги на завоевателей. Франсиско Писарро с помощью индейцев — врагов инков — сумел убить Манко. Лишившись своего последнего вождя — полубога, инки прекратили организованное вооруженное сопротивление испанцам.
Вскоре открытое противостояние началось в самом лагере конкистадоров. Диего де Альмагро открыто обвинил Франсиско Писарро в том, что он обделил своих солдат при разделе огромных сокровищ инков. Скорее всего, так и было. Сторонники Альмагро подняли мятеж.
В 1537 году Писарро, получив подкрепления из Испании, в бою у Лас — Салинаса разбил отряд Альмагро, а его самого взял в плен. Победа была одержана во многом благодаря тому, что королевские солдаты получили на вооружение новые мушкеты, которые стреляли несколькими сцепленными одна с другой пулями. Диего де Альмагро был казнен именем короля Испании.
В отместку сторонники казненного мятежника в июне 1541 года ворвались в губернаторский дворец великого конкистадора и расправились с престарелым завоевателем империи инков. Волей судьбы Франсиско Писарро погиб не от рук индейских воинов, а от собственных солдат, которых он сделал богатыми.
Основатель династии Великих Моголов, изгнанный из Ферганы и Самарканда, но сумевший стать обладателем сокровищ Индии
Захиреддин Мухаммед Бабур. Миниатюра из Бабур — наме. Конец XVI века. ГМВ, Москва
Основатель индийской династии Великих Моголов Захиреддин Мухаммед являлся потомком великого завоевателя Тимура (Тамерлана). Его отцом был правитель Ферганы шейх Омар Эбуссид. Бабур — лев, прозвище, которое он получил в юности за храбрость и воинственность.
В 12 лет Бабур унаследовал отцовский султанский престол. Но в скором времени он был изгнан из Ферганской долины восставшим местным населением — кочевыми узбеками, которыми предводительствовал Шейбани — хан. Тот воевал против чагатайских татар (монгол) Туркестана и в 1497 году изгнал султана еще раз, из Самарканда.
Однако тимурид не «потерялся» в истории. Он сумел превратить оставшиеся ему верные войска в грозную, хорошо организованную силу. Он нашел себе прибежище на территории современного Афганистана и сумел отвоевать для себя престол кабульского правителя. Но перед этим Бабур в 1504 году покорил Кандагар. Затем он присоединил к своим владениям область и город Газни (Газну). И только после этого совершил победный поход на Кабул.
В 1512 году султан попытался отвоевать у узбеков Самарканд. Он пошел на них войной, надеясь на то, что они еще не оправились от поражения, нанесенного им персами в Хорасане. Однако узбекское войско в битве при Газдиване нанесло поражение кабульцам.
После этой неудачи Бабур много лет потратил на совершенствование своей небольшой по численности армии. Войска набирались из покоренных областей и кочевых племен. У Бабура были пушки нового типа — как в Европе. Заметно усилившись, кабульский султан решился на завоевание Северной Индии.
С 1515 по 1523 год кабульская конница совершает несколько набегов на Пенджаб. Но это была только разведка боем. Наиболее успешным был поход 1519 года с переходом через реку Инд, но его пришлось прекратить и спешно возвращаться в Кабул, так как во владениях султана начались крупные волнения.
Наведя должный порядок в стране, Захиреддин Мухаммед по прозвищу Лев вновь собирается в поход на земли сказочно богатой Индии. Однако первая попытка завоеваний ему не удалась.
Бабур с помощью многочисленных лазутчиков внимательно следил за ситуацией в соседней стране. Когда в 1524 году в Пенджабе поднялось народное восстание против местных князей, султан поспешил выступить в поход. Он захватил пенджабскую столицу Лахор, но удержаться в ней не смог. Вскоре пенджабский наместник правителя мусульманского Делийского султаната Ибрахима Лоди вытеснил кабульцев из Пенджаба.
Однако теперь остановить Бабура было уже невозможно. В следующем, 1525 году, он вновь вторгся в Пенджаб и покорил его, разбив войска всех пограничных князей. После этого, не давая индийским мусульманам опомниться, пошел на их столицу Дели.
Армия правителя Кабула насчитывала всего 10 тысяч человек отборных, с богатым боевым опытом конных воинов, умело владевших и холодным оружием, и луками. Считается, что в армии Бабура имелись мушкетеры и артиллерия, которая обслуживалась наемниками — турками, и пешие воины — копейщики (считается, что их было две тысячи). По пути к Дели к Бабуру присоединилось тысяч пять местных воинов — индусов и мусульман Делийский султан Ибрахим Лоди выступил навстречу неприятельскому войску. Он вел с собой (по разным оценкам) 10–40 тысяч воинов. Ударной силой делийских мусульман были 100 боевых слонов.
Сражение состоялось 21 апреля 1526 года на Панипатской равнине в 30 милях от города Дели. Бабур решил принять оборонительный бой. Обозные повозки образовали боевую линию. В разрывах между ними поставили пушки, которые по турецкому обычаю сковали друг с другом цепями. За повозками разместились копейщики и пешие воины. Были оставлены достаточно широкие проходы для выхода конницы.
Правитель Дели со своей армией несколько дней простоял перед вражеской полевой крепостью, не решаясь начать битву. Бабур тоже не торопился, выжидая действий Ибрахима Лоди. Наконец индийцы предприняли массированную атаку позиции кабульцев, но были остановлены перед линией повозок огнем артиллерии и пехотой. В той атаке делийским мусульманам не смогли помочь и отряды боевых слонов.
Бабур расчетливо выждал, пока почти вся неприятельская армия ввяжется в битву. После этого он нанес конницей два фланговых удара, парировать которые у султана Дели было уже нечем. Делийские мусульмане бились отчаянно, но когда опасность окружения стала реальной, они побежали к столице. Кабульская конница преследовала индийских воинов.
Сражение при Панипате завершилось блестящей победой Бабура. Делийская армия потеряла только убитыми 15 тысяч человек, среди которых оказался и правитель Ибрахим Лоди. Индийцы недосчитались и очень многих боевых слонов.
27 апреля 1526 года армия Захиреддина Мухаммеда Бабура вступила в город Дели, который открыл перед завоевателем свои крепостные ворота. Кабульский султан стал основателем афганской династии делийских правителей и «государства Великих Моголов» — так европейцы называли Могольскую державу. Могольской она называлась от имени прямых предков Бабура — монголов.
Бабур с присущей ему энергией не стал отсиживаться в султанском дворце. Уже в следующем, 1527 году, он продолжил завоевания в Северной Индии. И сразу же ему пришлось столкнуться с воинственными раджпутами, которые объединились против него в конфедерацию князей.
В том же году в 65 километрах западнее города Агры, при Сикре (Фатехпур — Сикаре), произошло сражение, заметно превосходившее по числу участвовавших в нем воинов Панипатскую битву. Предводитель раджапутских князей Рана Санга привел на поле брани почти 100–тысячную армию, имевшую немало боевых слонов.
У Захиреддина Бабура армия не превышала 20 тысяч человек. Но ее костяк составляли закаленные в боях конные бойцы из тюрков, афганцев, таджиков, много лет участвовавших в военных походах.
Бабур вновь, как и при Панипате, поставил боевую линию из скрепленных между собой повозок. За ними укрылись мушкетеры и пешие воины, а пушки опять были поставлены на удобных для стрельбы местах. Под таким достаточно надежным прикрытием могольская конница получала свободу маневрирования с фланга на фланг.
Раджпуты смело атаковали вражеское войско по всей линии повозок. События в битве развивались по палипутскому сценарию. Только на этот раз нападавших было больше в два раза, но прорвать неприятельскую позицию они все равно не смогли. Индийские воины под пулями и стрелами пытались растащить обозные повозки.
Благодаря сильной и стремительной контратаке конницы по флангам войска раджапутов Бабур одержал в тот день самую блестящую в своей полководческой биографии победу.
Скорее всего, раджпутские воины стояли бы более стойко, но они лишились своего предводителя. Санга получил тяжелое ранение и потому руководить битвой уже не мог. Никто из многочисленных раджпутских князей, окружавших его, так и не решился взять командование на себя.
Объединенное войско конфедерации раджпутских князей потерпело полное поражение и бежало от Сикры. Потери побежденных раджпутов были огромны. О дальнейшем сопротивлении никто из их князей больше не помышлял.
В последующие два года Бабур заметно расширил свои завоевания. Он присоединил к своей державе Бихар и Бенгалию в нижнем течении реки Ганг. В 1529 году близ города Пятна на берегах реки Гхагра состоялось последнее для Захиреддина Мухаммеда большое сражение, которое длилось три дня. Так правитель Кабула и Дели завершил завоевание Северной Индии.
Основатель государства Великих Моголов оставил своим наследникам огромную империю. Ее границы простирались с севера от берегов Амударьи и на юге до реки Брахмапутры, на западе от Мультана и до устья Ганга на востоке. На собственно индийской территории Бабуру принадлежало почти все междуречье Инда и Ганга. Первый Великий Могол не смог завершить последующих завоевательных планов, он умер в 1530 году.
Бенгальский наместник Бабура. Он поднял мятеж против принца — наследника и стал обладателем державы Великих Моголов
Индийские монеты периода правления Шер — хана
Первый Великий Могол Бабур перед смертью разделил созданную им империю между своими сыновьями. Большая часть Северной Индии досталась старшему сыну Хумаюну, которому, по желанию отца, должны были подчиняться младшие братья. Но те вскоре после смерти Бабура объявили себя независимыми правителями. Началась междоусобица.
Хумаюн решил продолжить отцовские завоевания. Но его война с Гуджаратом, успешно начавшаяся, закончилась поражением от Бахадуршаха Гуджаратского. Тот после ряда проигранных моголам битв сумел собрать новую армию и изгнать войска правителя Агры из своих владений.
Отправиться в новый поход на Гуджарат Хумаюну не пришлось. Против него поднял мятеж отцовский военачальник 65–летний бихарский наместник Шер — шах, выходец из афганского племени (рода) сур, давно обитавшего в Северной Индии. Благодаря своим несомненным военным и административным способностям он сумел присоединить к Бихару соседнюю Бенгалию.
В итоге этого завоевания бихарская армия получила значительное пополнение за счет бенгальских воинов. В ее состав входила многочисленная кавалерия, имелись, пусть и в небольшом числе, пушки и хорошо обученные артиллеристы.
Узнав, что бихарский наместник, ему подданный, стал врагом правителя Агры, Хумаюн во главе могольской армии отправился в поход на Бихар, рассчитывая в первой же битве разбить изменника. Но тот удачно избежал генерального столкновения, предпочитая успешно нарушать коммуникации Хумаюна, которые связывали войска Великого Могола со столицей и городом Дели. Такая тактика в войне уже вскоре дала Шер — хану желаемые результаты: противник изматывался и не получал подкреплений.
Пока шла такая маневренная борьба, под знамена Шер — хана встало большое число североиндийских мусульман, недовольных правлением пришельцев из Кабула. Теперь его армия ни в чем не уступала могольской. И только тогда опытный в военном деле бихарский наместник согласился на битву в открытом поле.
В 1538 году могольское войско осадило крепость Чуаншу (Чунар, Чауса) с шер — хановским гарнизоном. В ходе многомесячной осады, которая велась по всем правилам войны той эпохи, стороны применяли артиллерию. В конце концов начавшийся голод заставился защитников крепости сдаться. Шер — хан не успел оказать помощь своим воинам, подойдя с армией к Чуаншу тогда, когда ее гарнизон уже капитулировал.
Вблизи этой крепости и состоялось в 1539 году первое большое сражение Шер — хана с Хумаюном. Бихарцы и североиндийские мусульмане одержали уверенную победу. Разгромленным моголам пришлось начать отступление вверх по течению реки Ганг в направлении Дели, где они могли усилиться. Шер — хан понимал, что упускать противника ему нельзя, и начал безостановочное преследование.
При Канасудже произошла вторая большая битва сторон, в которой могольская армия потерпела новое, еще более жестокое поражение. Самому Хумаюну с небольшим конным отрядом верных воинов — кабульцев пришлось бежать в неблизкую Персию: многие военачальники изменили ему.
Так бихарский наместник стал обладателем империи Великих Моголов. Из Шер — хана он превратился в Шер — шаха. Самое короткое время ему понадобилось, чтобы установить твердый контроль над всей подвластной территорией, и даже в неспокойном Пенджабе. Любое противодействие новому правителю Агры каралось военной силой.
Шер — шах всего за два года сумел серьезно реорганизовать доставшуюся ему в наследство могольскую армию и соединил ее с бихарской армией. Его хорошо обученные регулярные войска, в которых все больше становилось огнестрельного оружия, оказались самыми боеспособными в Индостане, который в ту эпоху представлял собой мозаичное полотно, некрепко сшитое из многочисленных государств. Вскоре Шер — шах начал свои завоевательные походы.
По дошедшим до нас сведениям, Шер — шах, не считая его гвардию, имел армию из 150 тысяч конных воинов и 25 тысяч пехотинцев. Афганские феодалы Бихара и Бенгалии, владельцы земельных уделов — джагиров, по первому зову властелина приходили под его знамена со своими конными отрядами.
Шер — шах решил расширить могольские завоевания на юге. Первый поход в 1541 году полководец из Агры совершил против индийских правителей области Малва (Маива). Вскоре он начал завоевание области Марвар. Несколько княжеств раджпутов признали его власть над собой.
Однако слишком далеко продвинуться на индийский юг Шер — шаху, мечтавшему превзойти своего бывшего покровителя Бабура, помешал, в общем — то, рядовой случай на войне. При осаде раджпутского города — крепости Канинджара в 1545 году Шер — шах погиб при взрыве порохового запаса могольской армии. История умалчивает о том, был ли этот страшной силы взрыв случайностью или нет. Официальная же версия такова: шах погиб при взрыве бомб от попавшего в них рикошетом ядра своей же пушки.
Великий конкистадор Испании, завоевавший страну ацтеков
Памятник Кортесу, его жене Ла Малинче и их сыну Мартину Кортесу. Мехико. Мексика
Завоеватель Мексики родился в 1485 году в бедной семье мелкого испанского дворянина. В возрасте 19 лет он отправился через Атлантический океан искать богатства и славы в Новом Свете. В 1504 году Кортес оказался в Вест — Индии. Он стал землевладельцем и вскоре получил должность секретаря наместника острова Кубы Диего де Веласкеса. Кортес женился на его сестре и стал исполнял обязанности мэра города Сантьяго.
Диего де Веласкес уже дважды пытался покорить Ацтекскую империю (современную Мексику), но неудачно. Веласкес стал снаряжать третью военную экспедицию на материк. Он поставил во главе экспедиции мужа своей сестры. Но затем отменил свое решение, поскольку стал серьезно опасаться амбиций Кортеса.
Кортес не повиновался новому решению Веласкеса. В феврале 1519 года он на одиннадцати небольших кораблях вышел в Карибское море и взял курс на закат солнца. Экспедиционный отряд конкистадора состоял из 508 испанских солдат, 200 кубинских индейцев, 109 матросов, 16 кавалеристов и имел на вооружении 10 тяжелых орудий и 5 легких полевых пушек. Все эти люди мечтали лишь о богатстве. Официальной же целью экспедиции было объявлено спасение душ индейцев — язычников.
Флотилия обогнула полуостров Юкатан и вошла в устье Рио — Табаско. Высадившись на берег, испанцы без особого труда захватили город Табаско. От местных индейцев Кортес узнал о сказочно богатой Ацтекской империи, находившейся внутри материка. Корабли конкистадора пошли на север. Испанцы высадились на берег в том месте, где ныне стоит город Веракрус.
Местные индейцы снабдили испанцев продовольствием и дали проводников. Чтобы предотвратить возможное бегство своих солдат, Кортес приказал сжечь корабли. Теперь солдатам ничего не оставалось, как полностью повиноваться ему.
Небольшое испанское войско выступило в поход к ацтекской столице Теночтитлану. Мексиканский правитель Монтесума радушно встретил иноземцев. Он прислал Кортесу богатые подарки, надеясь, что после этого воинственно настроенные испанцы удалятся. Но получилось наоборот: золото лишь разожгло их алчность.
Завоевателей поразило вооружение индейских воинов: деревянные палицы, утыканные острыми кусками обсидиана, деревянные мечи с вделанными в них полосками обсидиана; такими же примитивными были длинные копья, дротики, которые метали с помощью дощечек (атл — атла), пращи. Для защиты служили плетеные из прутьев щиты, обтянутые кожей, и хлопчатобумажные панцири и штаны, пропитанные соляным раствором.
По пути к ацтекской столице Кортес легко одержал победы над местными индейскими племенами. Среди них были многочисленными тласкаланцы. Побежденные племена, недовольные правлением ацтеков, охотно присоединялись к конкистадору.
Жители города Чолулу оказали завоевателям сильное сопротивление, и Кортес приказал учинить над ними кровавую расправу. После такого урока города индейцев по пути к столице Монтесумы больше не оказывали сопротивления чужеземцам.
Успешному продвижению отряда завоевателей по территории огромной Ацтекской империи во многом способствовала легенда о белокожем, длиннобородом боге Кецалькоатлане, который некогда научил ацтеков земледелию и государственному правлению. Ацтеки ждали возвращения Кецалькоатлана и готовы были устроить ему торжественную встречу. Испанцы же своим видом как нельзя лучше походили на легендарного индейского бога и его помощников.
Кортес вошел в столичный город Теночтитлан и взял под стражу верховного жреца ацтеков Монтесуму, слишком поздно понявшего опасность, которая исходила от чужеземцев. Монтесума не смог помешать испанцам войти в Теночтитлан. К тому же индейские воины панически боялись огнестрельного оружия и лошадей, о которых до того не имели ни малейшего представления.
Монтесума признал над собой власть короля Испании и согласился выплачивать ежегодно огромную дань, в основном золотом. Ацтеки послушно подчинились такому решению своего верховного жреца. В руках у Кортеса и его солдат оказались огромные сокровища. Конкистадор приказал превратить дворец Монтесумы Асаякатль в крепость, укрепив его пушками на случай восстания и нападения ацтеков.
Тем временем королевский наместник Кубы де Веласкес послал к мексиканским берегам карательную экспедицию под начальством Панфило де Нарваэса для расправы над непокорным Кортесом. Экспедиция состояла из 800 солдат при 72 пушках. Эрнан Кортес был готов к такому повороту событий. Он оставил в Теночтитлане 150 солдат — испанцев под командованием одного из своих офицеров, де Альварадо, а с остальными 250 солдатами спешно выступил к Веракрусу.
Ночью конкистадор атаковал походный лагерь Панфило де Нарваэса и разбил противника. Нарваэс и большинство его солдат были захвачены в плен. Кортесу не стоило большого труда убедить пленников поступить к нему на службу.
Тем временем в стране ацтеков под руководством вождя Куаутемока вспыхнуло восстание против завоевателей. Жители Теночтитлана были крайне возмущены жестокостью де Альварадо и 20 июня 1520 года взались за оружие.
Узнав об этом, Кортес во главе испанского отряда и 800 воинов из союзного племени тласкаланцев поспешил к ацтекской столице. Верховный ацтекский жрец Монтесума был убит в схватке, много его воинов погибло при штурме дворца Асаякатля. Испанцам, чтобы избежать истребления, пришлось оставить дворец — крепость и сам огромный город.
Ночное отступление из дворца через восставший город дорого обошлось испанцам — они потеряли 860 человек, все пушки и много союзников — тласкаланцев. Ацтеки преследовали беглецов буквально по пятам.
У селения Отумба ацтеки преградили испанцам путь к морскому побережью. 8 июля 1520 года здесь произошло сражение отряда Кортеса с войском восставших ацтеков. Под командованием Эрнана Кортеса оставалось всего около 200 испанских солдат и несколько тысяч воинов — тласкаланцев. Армия ацтеков насчитывала (по явно преувеличенным данным испанских источников) 200 (!) тысяч человек. После многочасового сражения испанцы оказались на грани гибели.
Судьбу битвы у Отумбы решил сам конкистадор. Кортес во главе небольшого отряда кавалеристов атаковал ядро неприятельского войска, где находились военные вожди ацтеков. Ацтеки только от одного вида скачущих на них лошадей пришли в смятение и обратились в беспорядочное бегство. Испанцы беспрепятственно продолжили путь к берегу Карибского моря.
Через год Эрнан Кортес совершил свой второй поход на столицу Ацтекского государства. Он сумел заключить военный союз с индейскими племенами, враждовавшими с ацтеками, и получить военную помощь с Кубы. По пути к Теночтитлану конкистадор теперь сжигал ацтекские селения, штурмом взяв второй по величине город ацтеков Тескуко.
Во втором походе Кортес имел значительные силы: более тысячи человек, 86 лошадей, 12 орудий и значительное число мушкетов. Союзные индейские племена выставили на войну свои ополчения. Все снаряжение за войском несли носильщики.
Кортес извлек уроки из недавнего поражения от ацтеков. Их столица стояла на берегу озера Тескоко, на котором находилась многочисленная флотилия пирог. Во время восстания и боев в Теночтитлане на пирогах быстро перебрасывались в нужное место большие отряды индейских воинов. Кортес приказал построить несколько небольших галер и вооружил их пушками. Эти галеры в разобранном виде носильщики — индейцы несли за испанским отрядом.
Подступив к Теночтитлану, испанцы начали бомбардировку города из артиллерийских орудий. Первый штурм многочисленные защитники города успешно отбили. Осада ацтекской столицы длилась три месяца. Только разрушив большую ее часть, испанцы овладели городом.
Доставленные носильщиками галеры были собраны на берегу озера Тескоко и спущены на воду. С помощью пушек, установленных на галерах, испанцы разгромили флотилию индейских пирог и окончательно блокировали Теночтитлан.
Вскоре в осажденном городе начались голод и эпидемии. Кортес знал об этом и потому не спешил штурмовать Теночтитлан. В августе 1521 года главный военный вождь ацтеков Куатемок и другие вожди попытались бежать из столицы на пирогах, но были захвачены испанской галерой. Каутемока подвергли жестоким пыткам, но он не сказал, где скрыты сокровища его народа. Пленника заточили в тюрьму и вскоре умертвили. Сегодня Каутемок является национальным героем Мексики.
Ацтеки, деморализованные бегством вождей, прекратили сопротивление. Теночтитлан был разрушен и разграблен победителями.
Кортес переименовал Теночтитлан в Мехико. Захваченные ацтекские сокровища он отправил в Испанию. Король Карл V назначил Кортеса Эрнана Фернандо, бывшего государственного преступника, генерал — капитаном и губернатором Новой Испании. Тот начал свое правление с насаждения силой оружия христианства среди индейцев.
После победного 1521 года Кортес укрепил власть испанцев на завоеванных территориях и приступил к захвату новых земель. В 1524 году он организовал военную экспедицию на юг, в современный Гондурас. Испанскому оружию там сопутствовал успех.
В 1526 году великий конкистадор с триумфом прибыл в Испанию. Там он получил от короля титул маркиза дель Вале де Оахака. Но в результате придворных интриг монарх лишил Кортеса губернаторства в Новой Испании.
Завоеватель вернулся в Мехико без каких — либо полномочий. В 1536 году он возглавил новую военную экспедицию, открыв мексиканское тихоокеанское побережье и Калифорнию.
Еще через три года он попытался добиться королевского разрешения возглавить отряд для поиска легендарных Семи городов Сиболы. Но король отклонил эту просьбу, остановившись на кандидатуре Франсиско Васкеса де Коронадо. Обиженный маркиз навсегда покинул Новую Испанию и возвратился в Европу.
Он поселился в поместье под Севильей и до конца своих дней жил там в роскоши. В 1541 году Эрнан Кортес участвовал в алжирской военной экспедиции испанцев, но славы в Северной Африке не добыл. В 1547 году он заболел дизентерией и вскоре умер.
Сын шейха ордена сефевийе, вставший во главе войска шиитов — кызылбашей и создавший Сефевидскую державу
Шах Исмаил I. Картина неизвестного художника. XVI в.
Человек, который создал на территории современного Ирана государство воинствующего шиизма, был младшим сыном шейха Хайдара суфийско — дервишского ордена сефевийе. Семь тюркских кочевых племен признали себя муридами (воинами — учениками) сефевидского шейха. С середины XV века эти племена тюрков стали называть кызылбашами (красноголовыми, от носимой ими шапки с 12 пурпурными полосками).
Шейх Хайдар проповедовал воинственный шиизм и «священную войну с неверными». В нападениях на грузинские земли кызылбаши проходили по территории Ширвана. Это вызывало каждый раз опасения у ширваншахов, что привело их к войне против кызылбашей. В той войне в 1488 году шейх Хайдар был убит, а его сыновья были захвачены в Ардебиле султаном Якубом Ак Каюнлу. Только самого младшего из них — Исмаила (родившегося в 1487 году) преданные кызылбаши смогли укрыть в Гиляне.
Исмаил появился на политической арене в 12–летнем возрасте, чтобы стать во главе кызылбашских племен. Ситуация для их действий была исключительно благоприятной: государство Якуба Ак Каюнлу после его смерти разваливалось на множество малых феодальных владений, и не всеми ими правили сыновья султана. Начались междоусобные войны.
Юный Исмаил со своим воспитателем Хосейнбеком Шамлу покинул спасительный Гилян и прибыл на летние кочевья племени устаджлу. Тюрки — кызылбаши приняли сына прославленного шейха с большим энтузиазмом: племя дало ему 300 конных воинов.
С такими небольшими воинскими силами Исмаил, провозглашенный шиитским шейхом, подступил к городу Ардебилю, но овладеть им не смог. Тогда эмиры племени устаджлу уговорили его пойти в поход на запад — через Карабаг, Шурагель и Кагызман к городу Эрзинджан, то есть в Малую Азию, где кочевали другие племена кызылбашей.
Поход оказался удачен: к концу 1499 года под знаменами шейха Исмаила собралось войско в 7 тысяч кызылбашей. Оно двинулось на территорию современного Азербайджана (Северного Азербайджана), разгромило ширваншаха Фарроха Ясара и временно овладело городами Шемахой и Баку.
В 1501 году кызылбаши разгромили войско султана Альванда Ак Каюнлу, которому после смерти отца достались весь Азербайджан и Армения. Шейх Исмаил со своим тюркским войском вступил в султанскую столицу Тебриз. Вскоре кызылбаши потеряли город, но сумели вновь овладеть им, равно как и всем Азербайджаном (Северным и Южным, разделенным рекой Аракс).
В Тебризе юный Исмаил в 1502 году торжественно провозглашается шахиншахом (шаханшахом). Так он стал основателем Сефевидского государства под именем шах Исмаил I. И он во главе уже немалой по численности конной армии кызылбашей стал создавать шиитскую державу династии Сефевидов.
Исмаил I стал вооруженной рукой расширять пределы своих владений. Военные походы следовали один за другим, и его армии кызыл — башей в большинстве случаев сопутствовали убедительные победы. Они начались с того, что в 1503 году в большой битве было разгромлено войско султана Мурада ак Каюнлу (брата Альванда Ак Каюнлу). Побежденному пришлось с остатками своих воинов бежать в Багдад.
После этого большого успеха кызылбаши в 1503–1504 годах занимают на территории современного Ирана города (с областями) Казвин, Кум, Кашан, Исфаган, Шираз, Йезд и Керман. Так образовалась историческая «сердцевина» Сефевидской державы.
В 1506 году шах Исмаил I начал новую серию завоевательных походов, которая завершилась в 1510 году. Хорошо организованные, полные боевого духа тюрки — кызылбаши завоевывают Армению, Курдистан и арабский Ирак (Месопотамию) с древним городом Багдадом.
Тем временем над государством Сефевидов нависла большая угроза: в 1507 году Хорасанский султанат был завоеван кочевыми узбеками. Их правитель Мохаммед — хан Шейбани во главе воодушевленного последними победами конного войска узбеков вознамерился подчинить себе иранские земли. Кызылбаши вступили в войну с ним.
Шах Исмаил I, собрав большое войско, совершает поход в Хорасан (северо — восток современного Ирана). Близ древнего города Мерва (современный Мары, Туркмения) состоялось большое сражение двух многотысячных конных армий. В той битве Мохаммед — хан Шейбани был убит, а кочевые узбеки потерпели поражение и ушли на территорию нынешнего Узбекистана.
Следствием победы при Мерве стало присоединение к государству Сефевидов областей Хорасан и Систан. Прикаспийские области Гилян и Мазендеран подчинились шаху Исламу Iеще раньше. Так территориально сложилась Сефевидская (или Кызылбашская) держава.
После Мервской победы шах Исмаил I пошел войной на суннитские ханства узбеков в Средней Азии. Однако попытка завоевать их закончилась полной неудачей: в 1512 году кызылбаши понесли серьезное поражение от узбеков и были вынуждены возвратиться в свои пределы.
В государстве Сефевидов, созданном военными усилиями тюркских кочевых племен, при Исмаиле I языком шахского двора в Тебризе и войска был азербайджанский. Персидский язык употреблялся «в канцеляриях». Шиизм имамитского толка стал государственным исповеданием. Сунниты подвергались гонениям. Кызылбашская знать (военная знать тюркских кочевых племен) составляла окружение правителя.
Создав свою державу, Исмаил I, исповедовавший шиитский фанатизм, в последние годы своего властвования вел войны с соседними суннитскими государствами — османской Турцией и узбекскими ханствами Средней Азии. Основная военная угроза государству Сефевидов шла от Оттоманской Порты: суннит султан Баязид II с тревогой взирал на усиление своего восточного соседа, да еще к тому же шиита.
Однако умудренный жизнью Баязид II старался поддерживать мир на своих границах. Но в 1511 году в Малой Азии, в его владениях, вспыхнуло большое восстание шиитов — кочевников и местного крестьянства. Во главе восставших встал кызылбаш из племени текелю Хасан — оглы по прозвищу Шах — кули. Османскому султану пришлось собрать огромное ополчение и с трудом, кроваво, подавить это восстание. Шах Исмаил I военной помощи малоазиатским шиитам не оказал.
Когда Баязида II на султанском престоле сменил воинственный Селим I, в Турции начались широкие гонения на шиитов. В 1513 году 40 тысяч их было вырезано в Малой Азии. Их грабили, подвергали различным гонениям.
Селим I прислал Исмаилу I четыре письма, написанные в крайне высокомерном и оскорбительном тоне: из Стамбула грозили отнять у шаха «земли, захваченные им насилием». Так в апреле 1514 года началась большая война между двумя мусульманскими державами — суннитской и шиитской.
Турецкая армия оказалась и более многочисленной, и заметно лучше обученной, чем исмаильские конные ополчения. 23 августа того же 1514 года кызылбаши потерпели разгром в битве у Чалдарына. Султан Селим I привел на поле битвы 120–тысячную армию, шах Исмаил I — 60–тысячную армию.
Начало сражения не предвещало Исмаилу большой неудачи: в его присутствии кызылбашская конница стала одерживать верх, но турки взяли верх на левом вражеском фланге. Пытавшийся восстановить порядок в своих рядах шах был ранен, после чего его войско, охваченное внезапно возникшей паникой, обратилось в бегство.
Чалдарынское поражение дорого обошлось шаху Исмаилу I: турки временно занали Тебриз. Шах предложил Селиму I мир, но султан отказался и продолжил наступательную войну. Она шла и после того, как в 1524 году основатель династии Сефевидов, которому не было еще и 40 лет, ушел из жизни.
Генуэзский флотоводец, прославившийся не только в битвах на море, но и взятием десантными войсками турецких крепостей
Генуэзский флотоводец и государственный деятель Андреа Дориа
Судьба не готовила выходцу из аристократического рода города — государства Генуи профессию военного моряка. Сперва Андреа Дориа восемь лет прослужил в папской гвардии. Затем состоял на военной службе у различных итальянских правителей. За подвиги в Святой земле стал кавалером Мальтийского (Иерусалимского) ордена. То есть к 46 годам Андреа Дориа был уже вполне заслуженным и известным на Апеннинах военачальником.
Все изменилось в его судьбе летом 1512 года. Тогда дож, управлявший родной Генуей, предложил Андреа Дориа принять командование над генуэзскими морскими силами со званием «капитана галер и начальника порта». Предложение было принято.
Первым его боевым делом стала осада укрепленной башни, которая позволяла французам контролировать генуэзский порт. Перед этим Генуя была захвачена французскими войсками. Вскоре завоевателям пришлось оставить город.
После этого Андреа Дориа начал войну на море против североафриканских пиратов, находившихся под покровительством турецкого султана. В одном из походов по Средиземноморью его флотилии из шести галер с десантными отрядами на борту удалось захватить три галеры магрибских корсаров. Самой ценной частью добычи оказались сокровища купцов — турок. Эти деньги и положили начало «флоту Дориа».
Увеличив число своих галер и солдат — десантников, Андре Дориа разгромил известного пирата — мусульманина Гад — Али, который опустошал в набегах западное побережье Италии. Захваченные суда пиратов пополнили состав флота Дориа.
Андре Дориа стал деятельным участником так называемых Итальянских войн 1494–1559 годов, в которых отстаивалась независимость города — государства Генуи. Ряд лет генуэский флотоводец служил французскому королю Франциску I, который воевал против испанского короля Карла (Карлоса) V, являвшегося одновременно императором Священной Римской империи.
На службе у французского монарха Дориа прославился тем, что прорвал блокаду Марселя, доставив осажденным там французам суда с провиантом. А потом, в 1525 году, одержал победу у Генуи над испанской флотилией: из 15 ее галер 13 были взяты на абордаж.
Не получив от короля Франции обещанного вознаграждения, Андре Дориа, имея собственный флот из шести галер и двух бригантин, перешел на службу к римскому папе Клименту VII. Тот поручил генуэзцу борьбу с алжирским пиратским адмиралом Хайреддином Барбароссой, греком, принявшим ислам.
В морской баталии между островом Эльбой и мысом Пиомбино генуэзцы в атаке захватили 15 из 16 пиратских кораблей. На шестнадцатом — быстроходном флагманском галиоте — находился сам Хайретдин Барбаросса, которомц удалось бежать.
Когда испанские войска Карла V вступили на территорию Северной Италии, «флот Дориа» оказался частью союзных сил королевской Франции, папы римского, Венецианской республики и Миланского герцогства. Андре Дориа отличился в снятии блокады с Генуи и изгнании из нее испанцев и разгроме их флота.
После этого «флот Дориа» (23 галеры) оказывается вновь на службе у французского короля Франсиска I. Тот производит генуэзца в чин адмирала и награждает орденом Святого Михаила. Однако после этого отношения между Андре Дориа и монархом стали враждебными, и новоиспеченный адмирал Франции переходит на службу к королю Испании.
В 1528 году Андре Дориа участвовал в освобождении Генуи от французов и восстановлении независимости Генуэзской республики. Земляки предложили адмиралу пост постоянного дожа, но Дориа согласился стать только дожем — судьей. Ему был присвоен титул «Старший член совета, отец своей страны». В том же году Андре Дориа изгоняет французов из близкого к Генуе портового города Саванны и присоединяет его к республике.
После этого успеха он повел свой флот к берегам Алжира, где взял штурмом базу местных пиратов Черчел. Было освобождено много рабов — христиан и взята богатая добыча.
Когда огромная армия османского султана Сулеймана Великолепного в 1532 году захватила венгерскую столицу Буду и уже готовилась выступить в поход на Вену, испанский король Карл V решил отвлечь часть сил от берегов Дуная на юг. Эту задачу он поручил Дориа. Местом операции стал Патрасский залив на севере Пелопоннеса, откуда морские силы турок постоянно угрожали берегам Южной Италии и владениям Венеции.
Андре Дориа вместе с присоединившимся к нему венецианским адмиралом Винченцо Капелло подошел к крепости Корона, которая стерегла вход в Патрасский залив. Турецкий флот заблаговременно бежал отсюда. Десант итальянской пехоты сошел на берег и начал штурм Короны.
Дориа поставил несколько кораблей под самые стены крепости так, что их реи опустились на крепостные стены и башни. По этим импровизированным штурмовым мостикам десантники ворвались в Корону. После этого итальянцы взяли приступом два замка у входа в залив — Рио и Антирио — и разрушили их. В Короне Андре Дориа был оставлен сильный гарнизон.
За эту десантную операцию генуэзец получил от монарха Священной Римской империи и Испании титул князя Мелфи. Теперь испанский флот в Средиземном море подчинялся только адмиралу Андре Дориа. Считается, что отступление султанской армии от Вены в какой — то мере было связано с победами христианского оружия на берегах Греции.
В следующем, 1533 году султанский флот (60 галер и 30 других судов) под флагом Люфти Пасция подступил к Короне. Андре Дориа поспешил из Неаполя на помощь итальянскому гарнизону, имея 59 галер, 2 галеона и 30 вспомогательных судов. 2 августа у берегов Пелопоннеса состоялась морская баталия, в самом начале которой турецкий флот бежал. Блокада с Коронской крепости была снята.
Тогда турецкий султан пригласил на должность главнокомандующего флотом Оттоманской Порты адмирала алжирских пиратов Барбароссу. Тот, совершив весной 1535 года разбойный рейд вдоль берегов Италии, Сицилии и Корсики, ушел в Тунис. Огромный христианский флот под флагом Андре Дориа блокировал Тунис.
Но Барбаросса перехитрил его, бежав через пустыню в Бона, где у пиратов были спрятаны лучшие галеры. Алжирские корсары совершили набег на остров Менорка, взяли и разрушили его столицу Порт — Магон, увезя в рабство 5500 человек. Через три года флоты Андре Дориа и Барбароссы встретились у берегов Греции в заливе Арта. Но дело до решительного столкновения не дошло.
Популярность Андре Дориа в христианском мире заметно упала после неудачной десантной операции на берега Алжира. Столь же неудачно сложился поход к пиратскому «гнезду» — острову Джерба. Последним победным делом генуэзца стало освобождение острова Корсика, который Франция ранее отняла у Генуи. Адмирал ушел из жизни за пять дней до своего 94–летия. Перед этим он пережил три заговора против себя в родной для него Генуе.
Великий магистр ордена рыцарей — госпитальеров, сумевший защитить Мальту от армии султана Сулеймана I Великолепного
Великий магистр ордена рыцарей — госпитальеров Жан де ла Валетт
В начатой турецким султаном Сулейманом I Великолепным морской войне против христианского мира на просторах Средиземноморья турецкий флот неожиданно встретил серьезные препятствия. Османский флотоводец Хайреддин Барбаросса, совершавший удачные рейды против Венеции, Испании, Генуи и других противников, стал все чаще с опаской оглядываться на Мальту. Вскоре недавний адмирал алжирских пиратов предложил своему повелителю завоевать «ключ» к центральной части Средиземного моря.
Мальта принадлежала рыцарскому ордену госпитальеров. Ее столица представляла собой сильную старинную крепость с хорошо защищенной внутренней гаванью. Во главе ордена стоял действительно мужественный и героический человек — великий магистр Жан де ла Валетт. Его биография известна далеко не полностью, неизвестно, где и когда он родился и умер.
Под его командованием находилось 500 рыцарей — госпитальеров и вспомогательная армия из 8500 человек, в том числе 4 тысячи местных ополченцев. Остальные были наемниками — христианами из самых разных европейских стран. Имели мальтийцы и небольшой военный флот из малых быстроходных парусников.
Султан отправил для завоевания острова Мальта огромную десантную армию первоначальной численностью в 30 тысяч человек. Затем она постоянно пополнялась свежими войсками. Во главе армии был поставлен опытный Мустафа — паша, который поклялся Сулейману Великолепному овладеть крепостью рыцарей — госпитальеров.
Великому магистру Жану де ла Валетту до прибытия на остров турок удалось обратиться за помощью к христианским государям Европы и папе римскому. Действительно, за время осады, которая длилась с мая по сентябрь 1565 года, в осажденную крепость смогли проскользнуть сквозь блокадное кольцо 80 рыцарей и 500 солдат — пехотинцев.
Мустафа — паша сразу же после высадки на острове вверенной ему армии начал энергично вести осадную войну против госпитальеров. Турецкие батареи днем и ночью бомбардировали крепость, стремясь произвести в ней как можно больше разрушений. Штурмы следовали один за другим. Каждый раз турки, имея впереди янычарские отряды, устремлялись на приступ большими силами. Они старались измотать защитников столицы Мальты и принудить их к капитуляции.
Мальтийцы держались на удивление стойко, повторяя подвиг орденских братьев при обороне от тех же турок крепости Родос. Жан де ла Валетт проявлял редкое самообладание и распорядительность, появляясь в самых опасных местах. Порой великому магистру приходилось рисковать, оголяя большие участки крепостной ограды, для того чтобы на другом участке отразить яростный натиск штурмующих янычар.
Осада Мальты закончилась в сентябре. К острову подошел многочисленный испанский флот, на борту которого находились немалые десантные войска. Этими силами монарха Испании командовал неаполитанский вице — король Гарсия Толедский, настроенный самым решительным образом оказать помощь осажденному гарнизону христиан.
Султанский полководец Мустафа — паша оказался в безвыходном положении. Он с радостью воспользовался необычной любезностью испанцев: те разрешили мусульманскому войску погрузиться на свои корабли и беспрепятственно отплыть в восточном направлении.
Осада Мальты дорого обошлась экспедиционной турецкой армии, состоявшей из отборных войск. Ее потери, по всей вероятности, составили только одними убитыми 24 тысячи человек. Такой дорогой ценой обошлись Мустафе — паше многочисленные штурмы крепости ордена госпитальеров.
Велики оказались и потери в рядах защитников осажденной крепости. Из 500 рыцарей в боях погибло 240 госпитальеров, не считая 5 тысяч убитых во вспомогательных войсках. Столица орденского государства после тех событий стала называться по имени великого магистра Жана де ла Валетта, обессмертившего свое имя героической защитой крепости, — Ла — Валеттой.
Воинственный турецкий султан, после впечатляющих завоеваний которого Оттоманская Порта стала приходить в упадок
Сулейман I Великолепный. Картина приписываемая Тициану. XVI в.
Девятый по счету турецкий султан, сын Селима I, родился в 1494 году в городе Трабзоне. Военный опыт получил сперва в армии своего деда, а затем в отцовской. Вступив на престол, Сулейман I сразу же стал готовиться к завоевательным походам и расширению пределов Оттоманской державы.
Первую свою войну Сулейман I Великолепный объявил Венгрии. В 1521 году огромная турецкая армия оказалась на берегах Дуная и овладела там городом Белградом. За Дунай османы пока не двинулись.
Затем последовало завоевание острова Родос, населенного греками и принадлежавшего рыцарям — иоаннитам. Родос тогда служил главным препятствием для установления османского господства в Восточном Средиземноморье. Турки уже пробовали овладеть этим островом у берегов Малой Азии в 1480 году. Но тогда им пришлось после трех месяцев осады города — крепости Родоса и двух его штурмов уйти с острова.
Вторая осада крепости Родос началась 28 июля 1522 года. Сулейман I десантировал на остров свои лучшие войска, а город со стороны моря надежно блокировал своим флотом. Рыцари — иоанниты во главе с Вилье де Лилль Адамом упорно держались до 21 декабря, отразив большое число штурмов и подвергаясь сильным бомбардировкам. Исчерпав все запасы продовольствия, рыцари были вынуждены сдаться. По некоторым явно завышенным сведениям, турки потеряли во время осады Родосской крепости свыше 60 тысяч человек.
В 1526 году 80–тысячная (по другим сведениям — 100–тысячная) турецкая армия с 300 пушками вновь вторглась в Венгрию. Ей противостояла 25–30–тысячная венгерская армия во главе с королем Лайошом II, имевшая только 80 орудий. Королевская армия на треть состояла из чешских, итальянских, немецких и польских наемных рыцарей с их отрядами из оруженосцев и вооруженных слуг.
29 августа того же 1526 года южнее венгерского города Мохача произошло решающее сражение двух армий. Оно началось с атаки тяжелой рыцарской конницы венгров, которые сразу же попали под убийственный огонь султанской артиллерии. После этого турки превосходными силами атаковали королевскую армию, занимавшую позицию вблизи Мохача.
Армия короля Лайоша II потеряла в битве более половины своего состава — 16 тысяч человек, большинство военачальников — и была разгромлена. Было убито 7 католических епископов, 28 мадьярских магнатов и свыше 500 дворян. Сам король, спасаясь бегством, утонул в болоте (по другим сведениям, убит).
Поражение в Мохачской битве стало подлинной национальной катастрофой для Венгрии. После победы султан Сулейман I во главе своей огромной армии двинулся на венгерскую столицу Буду, захватил ее и посадил на трон этой страны своего ставленника трансильванского князя Яноша Запольяни. Венгрия отдалась под власть правителя Оттоманской державы. После этого султан с победой возвратился в Стамбул.
Через три года воинственный султан начал большую войну против Священной Римской империи (Австрии) династии Габсбургов. Причина этой войны состояла в следующем. Венгерские феодалы, выступавшие за союз с Веной, обратились за помощью к Габсбургам и избрали королем Венгрии австрийского эрцгерцога Фердинанда. После этого австрийские войска вступили в Буду и изгнали из столицы турецкого ставленника.
Оттоманская Порта была сильной военной державой. Ее регулярная армия насчитывала 50 тысяч человек (преимущественно янычарская пехота). Феодальное конное ополчение доходило до 120 тысяч человек. Сильный военный флот насчитывал до 300 парусных и гребных кораблей.
Турки вновь заняли столицу Буду и восстановили на королевском престоле трансильванского князя Яноша Запольяни. Только после этого Сулейман I повел свои войска на близкую Австрию.
Ее правители из династии Габсбургов не решились на полевое сражение с турками на границе, на берегах Дуная. В сентябре 1529 года почти 120–тысячная армия во главе с Сулейманом I осадила австрийскую столицу Вену. Ее оборонял 16–тысячный гарнизон под командованием графа де Сальма, решившего противостоять огромной мусульманской армии до конца.
Турки осаждали Вену с 27 сентября по 14 октября. Австрийский гарнизон стойко выдержал все артиллерийские бомбардировки и успешно отразил все вражеские приступы. Граф де Сальма был примером для подчиненных. Осажденным помогло то обстоятельство, что в городе оказались немалые запасы продовольствия и боевых припасов. Генеральный штурм хорошо укрепленной Вены для турок завершился полной неудачей и стоил им больших потерь.
После этого султан Сулейман I приказал своим военачальникам снять осаду и отвести уставшие войска за Дунай. Подписанный мирный договор подтверждал права Турции на Венгрию. Теперь границы Османской державы в Европе продвинулись далеко за Балканы.
В 1532 году султанская армия вновь вторглась в Австрию. Турки с боя захватили город Кесег. Однако эта австро — турецкая война оказалась непродолжительной. По условиям мирного договора, заключенного в 1533 году, Габсбурги получили территорию Западной и СевероЗападной Венгрии, но должны были платить за это Сулейману I ежегодную (до 1606 года) немалую дань.
После успешных войн на Европейском континенте с венграми и австрийцами Сулейман I Великолепный начал завоевательные походы на Восток. В 1534–1538 годах он успешно воевал с шахской Персией и отобрал у нее часть обширных владений. Персидская армия не смогла оказать туркам стойкого сопротивления. Те захватили такие важные центры, как города Тебриз и Багдад.
В 1540–1547 годах Сулейман I начал еще одну войну против Габсбургов, на сей раз в союзе с Французским королевством. Воспользовавшись тем, что основные силы французов были скованы войной в Северной Италии и на восточной границе Франции, турки начали успешное наступление. Они вторглись в Западную Венгрию и в 1541 году захватили Буду, а через два года — город Эстергом.
В июне 1547 года воюющие стороны подписали Адрианопольский мирный договор, подтвердивший разделение Венгрии и утрату ее государственной независимости. Западная и Северная Венгрия отходила к Австрии, центральная часть становилась вилайетом Оттоманской Порты. Правители Восточной Венгрии — вдова и сын князя Яноша Запольяни — стали султанскими вассалами.
Война с Персией продолжалась до 1555 года. В том году воюющие стороны подписали мирный договор, полностью отвечавший желаниям и требованиям Стамбула. Оттоманская Порта получала во владение огромные территории — Восточную и Западную Армению с городами Эривань (Ереван) и Ван, всю Грузию, город Эрзерум и ряд других областей.
В 1551–1562 годах состоялась очередная австро — турецкая война. Ее продолжительность свидетельствовала о том, что часть турецкой армии отправилась в поход против Персии. В 1552 году турки взяли город Темешвар и крепость Веспрем. Затем они осадили город — крепость Эгер. Туркам не помогла даже многочисленная тяжелая артиллерия. Эгер они не взяли.
Воюя на суше, султан Сулейман I одновременно вел частые войны на Средиземноморье. Там довольно успешно действовал турецкий флот под командованием адмирала магрибских пиратов Барбароссы. С его помощью Турция на 30 лет установила полный контроль над Средиземным морем.
В сентябре 1538 года флот удачливого пиратского адмирала Барбароссы одержал полную победу в битве при Превезе над соединенными флотами Венеции и Вены. Команды кораблей Барбароссы, укомплектованные магрибскими пиратами, греками с островов Эгейского моря и турками, сражались яростно, желая стать обладателями большой военной добычи.
Затем султанский флот и флотилии пиратов Магриба совершили немало грабительский рейдов в Средиземноморье. Захватывались тысячи невольников и уничтожались мореходные суда. Такие пиратские набеги продолжались на Средиземном море около двух десятилетий.
В 1560 году флот Сулеймана I одержал еще одну большую победу на море. Вблизи побережья Северной Африки, у острова Джерба, турецкая армада вступила в сражение с объединенными эскадрами Мальты, Венеции, Генуи и Флоренции. В итоге европейские моряки — христиане потерпели поражение.
В конце своей бранной жизни 72–летний султан Сулейман I Великолепный начал новую войну против Священной Римской империи. Он лично повел в поход против австрийцев 100–тысячную армию, собранную со всех концов его державы. Гордостью правителя была артиллерия с ее тяжелыми осадными орудиями.
3 августа 1566 года османская армия осадила небольшую венгерскую крепость Сигетвар. Ее мужественно защищал немногочисленный гарнизон под командованием графа М. Зриньи, ставшего одним из национальных героев Венгрии. Турки энергично вели осаду Сигетвара, которая задерживала их наступательный поход в австрийские пределы, на Вену. Однако крепостной гарнизон держался стойко больше месяца.
Осада венгерской крепости Сигетвар стала роковой и последней страницей не только в полководческой биографии Сулеймана I Великолепного, но и его полной военными успехами жизни. 5 сентября он неожиданно умер в походном лагере, так и не дождавшись взятия Сигетвара.
Хан Чингизид, прославивший себя сожжением Москвы, пленивший и продавший в рабство сотни тысяч людей из соседних с Крымом стран
Монеты времен правления Девлет — Гирея
О молодости Девлет — Гирея истории почти ничего не известно. Родственник крымского хана Сахиб — Гирея долгое время жил в Стамбуле при султанском дворе. Когда в 1551 году бахчисарайский престол освободился, султан отправил в Крым приглянувшегося ему Чингизида.
Утвердившись в Бахчисарае, Девлет — Гирей сразу же заявил о себе как злейший враг Русского царства, равно как и других соседей Крыма. При нем набеговая война приобрела большой размах, а общее число полоняников, проданных на невольничьих рынках Кафы (ныне Феодосии) и других городов Крыма, исчислялось не десятками, а сотнями тысяч человек.
Уже на второй год своего правления, летом 1552 года, Девлет — Гирей повел в набег на Русь свою 60–тысячную конную армию. В ее рядах находились турецкие янычары и пушкари. Более того, Крымское ханство в скором времени стало союзником противников Московского государства в Ливонской войне 1558–1583 годов.
Крымская конница в то лето, 21 июня, появилась под стенами города — крепости Тулы, гарнизоном которого командовал воевода Темкин. После обстрела города из пушек зажигательными снарядами крымчаки пошли на его штурм, который был отбит. Началась осада Тулы и разорение ее окрестностей.
Иван IV Васильевич отправил на выручку осажденным царскую рать. Ее передовой полк (15 тысяч конных воинов) атаковал войско Девлет — Гирея, а тульский гарнизон пошел на вылазку. Налетчики понесли большие потери и бежали, но преследователи настигли их в 40 километрах от Тулы на берегах реки Шиворонь, где произошла новая битва. После этой победы царь Иван Грозный отправился в Казанский поход.
В новый большой набег на московские пределы Чингизид собрался только летом 1555 года. Его 60–тысячная конная армия вновь двинулась на Тулу, однако в 150 километрах от нее, у деревни Судбищи, путь ей преградил полк поместного дворянства во главе с воеводой И.В. Шереметевым, который был послан царем в поход к Перекопу во главе 13–тысячной рати.
Шереметев разминулся с ханом. Узнав о движении вражеской конницы к Туле, воевода оставил 4 тысячи ратников охранять обоз, а сам с 9 тысячами конников стал преследовать врага. Двухдневная битва состоялась у деревни Судбищи. Полку раненого Шереметева пришлось держать круговую оборону в балке (овраге). Хан, узнав о подходе новых сил русских, ночью снялся с лагеря и ушел в степь.
Царь Иван Грозный решил предупредить новый вражеский набег. Весной 1556 года в низовья Днепра был послан отряд служилых людей во главе с воеводой дьяком М.И. Ржевским. Его войско на судах спустилось по Днепру и взяло у Очакова «крепостной острог», который был разрушен.
У турецкой днепровской крепости Ислам — Кермень русские ратники и украинские казаки шесть дней бились с конным войском крымских татар. Сражение закончилось тем, что крымчаки лишились отбитых у них конских табунов. Это было первое появление московской рати в низовьях Днепра.
Девлет — Гирей не оставлял своих помыслов относительно «поживы» за счет Московского царства. Летом 1569 года он со своей конницей стал союзником султанского полководца Касим — паши в походе на Астрахань. Поводом для похода стало то, что Астраханское ханство вошло в состав Русского государства.
Астраханский поход турок (20 тысяч) и крымских татар (50 тысяч) через южные задонские степи закончился полной неудачей. Подойдя к Астрахани, которую защищал небольшой русский гарнизон под начальством воеводы Карпова, османы не решились штурмовать крепость.
Султанская армия, простояв под Астраханью всего десять дней, начала отступление на Азов через степи Северного Кавказа. От болезней, голода и безводья, частых нападений закубанских черкесов османы потеряли до 70 процентов своего первоначального числа. До Азовской крепости дошло всего 16 тысяч человек.
Астраханская неудача сильно пошатнула ханское достоинство Девлет — Гирея. Тогда Девлет — Гирей решился утвердить свое властное положение среди подданных удачным набегом на русские пределы. Ему удалось осуществить задуманное с лихвой: набег конной армии крымского хана на Москву в 1571 году оказался на редкость удачен: город был сожжен. Такого страшного набега степняков Русь уже давно не знала.
В тот год в набег хан повел (по разным источникам) 100–120–тысячное конное войско, с огромной массой верховых лошадей и обозных верблюдов. Он знал, что южные рубежи Московского царства защищены слабо: шла Ливонская война, и основные силы русских находились далеко от берегов рек Оки и Угры.
Весной 1571 года «берега» занимала 50–тысячная рать воеводы И.В. Шереметева, которая отдельными полками и заставами занимала «перелазы» через Оку и Угру. Царь Иван Грозный, получив известие о начавшемся набеге, с отрядом опричников («опричным войском») подошел к Оке и занял позицию у Серпухова.
Хану удалось перехитрить противника: он двинулся по так называемому Свиному шляху, в стороне от позиций московского войска, и беспрепятственно «перелез» через Угру, оказавшись в тылу у полков воеводы Шереметева, защищавших берега Оки.
Такой вражеский маневр привел к «шаткости» в полках воеводы. Царь Иван Грозный со своим опричным войском оказался отрезанным от крепости Серпухов и отошел к Бронницам, и дальше — к Александровской слободе, имевшей крепостную ограду. Затем он «отъехал» в Кирилло — Белозерский монастырь.
Царские воеводы отступили от Оки к Москве. 23 мая они заняли оборонительные позиции в столичных предместьях. Вражеский удар ожидался по линии окраинной улицы Большая Ордынка. Здесь были поставлены две большие пушки, поразившие иностранцев своими размерами — «Кашпирева пушка» (вес — 19,3 тонны) и «Павлин» (вес — 16, 32 тонны).
Путь ханской коннице к Москве был открыт. 24 мая Девлет — Гирей подошел к городу, но штурмовать его не решился. Попытка прорваться к Московскому Кремлю по Большой Ордынке успеха не имела. Стоявший здесь большой полк воеводы князя Ивана Бельского отразил удар ханской конницы. Уличные бои не предвещали ничего хорошего незваным гостям из Крыма.
Крымчаки «разошлись» по окрестностям и пригородам Москвы и занялись привычным грабежом и «сбором» полоняников. Девлет — Гирей, среди прочего, приказал сжечь все хлеба, которые стояли еще не обмолоченными.
Столичные слободы были преданы огню в тот же день 24 мая. То есть, не сумев с налета взять огромный деревянный город, хан решил сжечь русскую столицу, используя для такого «зла» сильный ветер и сухую погоду. Москва выгорела за день полностью. От пожара уцелел только Московский Кремль благодаря своим не деревянным стенам. Но в нем взорвались погреба с «огненным зельем», то есть с порохом. От взрывов погибло много людей, а в двух местах обрушилась каменная крепостная стена. В огненном смерче погибли многие десятки тысяч горожан и ратников. Современники свидетельствовали, что Москву — реку в день 24 мая запрудили трупы людей, которые рискованно пытались найти в ней спасение от всепоглощающего огня.
Девлет — Гирей со своим войском, обременным военной добычей, ушел от горящей Москвы в тот же день 24 мая. Он получил известие, что к городу спешат от ливонской границы русские войска.
На обратном пути Девлет — Гирей разорил Рязанскую землю, превратив ее во многих местах в обезлюдевшую пустошь. Южнее Оки крымчаки разграбили 36 городов. Есть в истории сведения, что в набеге 1571 года Девлет — Гирей увел с собой в Крым, то есть в рабство, около 150 тысяч полона, по другим сведения — до 100 тысяч. Подавляющую их часть продали туркам.
В следующем году крымско — турецкое войско в 120 тысяч человек опять двинулось на Москву. Однако путь ему преградила 60–тысячная русская рать под командованием уже прославившего себя полководца воеводы Михаила Воротынского. Стороны сошлись в многодневной битве у села Молоди, в 60 километрах от Москвы (между Подольском и Столбовой).
Хан со своим войском сумел обойти вставшую на его пути полевую крепостицу русских («гуляй — город») и устремился было к Москве. Тогда воевода Воротынский снял полки с «берега» Оки и поспешил в преследование неприятеля. Вперед был послан полк конных ратников под командованием князя — воеводы Дмитрия Хворостинина. Он и настиг у села Молоди врага, смело атаковав ханскую конницу.
Подошедшие главные силы воеводы Воротынского преградили крымчакам и туркам путь к отступлению от Москвы. В состоявшейся битве войско Девлет — Гирея было разбито и бежало. По некоторым данным, хан Чингизид из своего 120–тысячного войска, уходившего в повторный набег на Москву, привел обратно в Крым всего 20 тысяч деморализованных воинов.
После этого страшного поражения Крымское ханство долгое время не могло восстановить свою военную силу. Чингизид умер в бесславии в 1577 году, терпя «срам от турского (султана)» и своих верноподданных, потерявших столь огромное число родных и близких.
Порубежный полководец Руси, победитель в битве при Молодях, перечеркнувшей планы Стамбула и Крыма на Восток Европы
Царю Ивану IV вручают трофеи, взятые у Девлет — Гирея князем Воротынским после сражения при Молодях
В первой половине XVI столетия конница крымских татар 48 раз совершала разбойные набеги на русские «украины». То есть на один мирный год на южных границах Московского государства приходилось три — четыре года войны. Для Русского царство это означало ежегодно держать сильную пограничную стражу на «крымской украине».
На южном порубежье и началось возмужание Михаила Воротынского, происходившего родом из «верховских князей». В молодости с братьями попал в «опалу» у царя Ивана Грозного, проведя несколько лет в темнице. Впервые разрядная книга упоминает о нем в 1543 году, как о воеводе пограничного города Белева. В следующем году Михаил Воротынский уже был воеводой большого полка и наместником в Калуге.
С 1545 года начинается его пограничная служба на восточной границе Московского государства — на «казанской украине». Воеводствовал в «Васильгороде» (Васильсурске). В Казанском походе 1547 года был воеводой полка правой руки, в походе 1549 года — воеводой полка левой руки. Затем был в Костроме царским наместником, «стерег приход крымского царевича», то есть набег, у Рязани.
В Казанском походе 1552 года Михаил Воротынский уже занимал второе место в военной иерархии царства Ивана IV Васильевича Грозного. В «приговоре», то есть высочайшем указе о походе на столицу Казанского ханства, было записано: «В большом полку воеводы боярин князь Иван Федорович Мстиславский да слуга князь Михаил Иванович Воротынский».
Тот поход начинался с того, что царские рати отразили под крепостью Тулой набег крымского хана Девлет — Гирея. Его войско было усилено турецкими янычарами и артиллерией. Однако при бегстве крымским татарам пришлось «телеги пометать и верблюдов много порезать, а иных живых бросить», «пушки некоторые и кули потопить, и порох», «коней бросить много».
Русские полки преследовали крымчаков далеко за Окой. Нет данных о том, кто командовал ими в погоне за войском хана Девлет — Гирея, но среди воевод в тех полках старшим чином являлся князь Михаил Воротынский. Подчиненность же тогда в царском войске была строгой.
После того как очередной набег ханской конной армии был отражен, Воротынский с полками, ходившими «под Тулу», принял участие в походе на город Казань и во взятии столицы Казанского царства. Осадой ее со стороны Арских и Царевых ворот руководил воевода Воротынский. Во время отражения ночной вылазки воевода, сражавшийся в первых рядах, получил несколько ранений.
Во время первого штурма Казани 30 сентября ратники Большого полка, засыпав крепостной ров хворостом и землей, захватили Арскую башню и завязали бой на городских улицах. Князь Михаил Воротынский посылал гонцов в ставку Ивана Грозного, настаивая на начале общего штурма, но другие царские воеводы оказались не готовыми пойти на приступ. Воины Воротынского ушли из города, но Арскую башню оставили в своих руках.
2 октября Казань берется приступом. Через проломы, проделанные взрывами подкопов, у Арских и Ногайских ворот большой полк воеводы Михаила Воротынского ворвался в город. Там он, усиленный половиной царского полка, победно завершил уличные бои. После «Казанского взятия» князь — воевода был включен в состав «ближней думы» самодержавного государя.
В 1557 году был «дворцовым воеводой» при особе царя. Когда в следующем году началась длительная Ливонская война, Иван Грозный оставил князя Михаила Воротынского старшим беречь южную границу от набегов конницы крымских татар. Война же на северной окраине Дикого поля утихала в ту эпоху только на самые короткие отрезки в десятилетиях.
В 1562 году был отбит набег 15–тысячной крымской орды хана Девлет — Гирея, совершивший нападения на ряд русских пограничных городов и сумевший сжечь посады Мценска. Этот набег едва не сорвал поход московского государя на Полоцк.
В том же году «большой воевода» Михаил Воротынский попал в царскую опалу и был сослан с семьей в Белоозеро. Это было связано с изменой князей Вишневецкого и Бельского. Опала с него была снята в 1565 году: Воротынский вновь был поставлен воеводой большого полка, стоявшего на «крымской украине»: через два года крымская конница «отбивается» от Северской земли.
На пограничном юге «полегчало» только в 1569 году, когда полным провалом закончился Астраханский поход турецких войск (17 тысяч при ста тяжелых пушках) и конной армии крымского хана Девлет — Гирея во всем ее множестве.
Весной 1570 года русские полки отбивают набег 50–тысячной крымской конницы, которая подступила к Рязани и Кашире. Налетчики были не просто прогнаны от русского порубежья: их долго преследовали и отбили людской полон.
В 1571 году государь в специальном «наказе» назначил боярина князя Михаила Воротынского руководителем обороны всей «крымской украины». Тем ему подчинялись все воеводы южной огнедышащей границы. Ее воевода за многие годы изучил основательно, и поэтому для него не виделось секретов в службе порубежных стражников — сторож и станиц.
Воротынский составляет свой знаменитый «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе» — первый в истории России устав пограничной службы. Он действовал более ста лет!
Весной 1571 года хан Девлет — Гирей во главе почти 40–тысячной конной орды сумел прорваться к Москве. Но ворваться в сам город налетчики не смогли: на Таганском лугу их встретил полк воеводы Михаила Воротынского и отбил все атаки крымской конницы. После этого князь со своими ратниками «провожал» хана до самого Дикого поля.
Летом следующего года Чингизид вновь привел свою 120–тысячную конную армию (по другим сведениям, она была числом несколько меньше) в русские пределы. О том «на Москве» стало известно заранее, и русские полки своевременно вышли на линию границы — «берег»
Оки и Угры. Воевода Михаил Воротынский с большим полком (более 8 тысяч воинов) и «нарядом» (артиллерией) встал в Коломне, закрыв прямую дорогу к Москве.
Конница Девлет — Гирея вышла к «берегу» 26 июля, обойдя стороной сильную крепость Тулу. Попытки крымчаков перейти «перелазы» — броды через Оку — успеха не имели. Однако в ночь на 28 июля ногайцы Теребердей — мурзы прорвались через Сенькин брод, который охраняли всего две сотни поместной дворянской конницы. Так врагом был прорван «берег».
Ханская армия вышла на Серпуховскую дорогу, ведущую к Москве. Девлет — Гирей, словно чувствуя опасность, прикрылся сильным арьергардом, поставив во главе его своих сыновей. Опасался он не зря: днем 28 июля у селения Молоди, в 45 верстах от Москвы, «хвост» крымского войска настиг полк воеводы Дмитрия Хворостинина. «Царевичи» были разгромлены и бежали к отцу.
Девлет — Гирей решил уничтожить своих преследователей, послав против полка Хворостинина свежие силы — 12 тысяч крымских и ногайских всадников. Но у Молодей ситуация уже изменилась: быстро подошедший сюда из Коломны князь Михаил Воротынский с большим полком поставил на дороге «гуляй — город» — полевую крепостицу из деревянных щитов на колесах. Воевода Дмитрий умело заманил противника под огонь пушек и пищалей из «гуляй — города». Ханская конница, понеся большие потери, отхлынула назад.
Хан Девлет — Гирей, перейдя реку Пахру, остановился в 30 верстах от Москвы. Весь день 29 июля он простоял там, не решаясь идти дальше на Москву. На следующий день крымская конница повернула назад и всей массой обрушилась на русские полки, стоявшие у Молодей под прикрытием «гуляй — города».
Первая атака крымчаков была отражена пальбой из «гуляй — города». Хан Девлет — Гирей вновь и вновь посылал свои конные тысячи в бой. На флангах «гуляй — города» их встречали конные «дети боярские», отряды которых стояли «вне града». В ходе одной из схваток суздальский дворянин Аталыкин пленил ханского главнокомандующего Дивей — мурзу. В плену оказался «астраханский царевич», был убит предводитель ногайской конницы Теребердей — мурза. Воевода князь Михаил Воротынский умело руководил битвой.
Видя огромные потери, хан Девлет — Гирей прекратил бесплодные атаки и два дня приводил в порядок свою конную армию, которая блокировала русскую позицию у «гуляй — города» со всех сторон. 2 августа Чингизид возобновил атаки противника, перекрывшего ему прямую дорогу в Крым.
Атаковал конницей и толпами спешенных всадников. Крымчаки засыпали ратников Воротынского стрелами, руками пытались расшатать и повалить дощатые стены «гуляй — города», из бойниц которого стрельцы били по ним в упор из пищалей. А «дети боярские» рубились саблями и «руки пообсекли бесчисленно много». Особенно неиствовали «царевичи» — сыновья Девлет — Гирея: отец приказал им любой ценой отбить Дивей — мурзу.
Девлет — Гирей спешил, поскольку получил ложную весть о том, что на помощь Михаилу Воротынскому «идет рать новгородская многая». Когда к концу дня вражеский натиск стал ослабевать, большой воевода пошел на военную хитрость. Он незаметно вывел по лощине часть войск из «гуляй — города» и зашел в тыл ханскому войску. Условным сигналом для внезапной атаки из деревянной крепости и из лощины стал дружный залп из пушек и пищалей защитников полевой крепостицы.
Ошеломленное таким поворотом битвы — ударом с двух сторон — ханское войско бросилось «бежать» от Молодей к Оке. Причем пример своим подданным подали сам Девлет — Гирей и его телохранители, ближние мурзы. Началось преследование бежавших, причем пало много знатных мурз, сын и внук хана. До самой Оки шло истребление гиреевских конников.
Все же хан сумел спасти остатки своей армии, прикрывшись при переправе через Оку 5–тысячным отрядом конников. Отряд был перебит, но 20 тысячам деморализованных ханских воинов удалось уйти в Крым. Такого разгрома правители Крыма, вассала Оттоманской Порты, в истории еще не знали. Молодинское сражение стало венцом полководческой биографии большого воеводы князя Дмитрия Воротынского.
Японский «серый кардинал», воссоединивший Страну восходящего солнца
Ода Набунага. Портрет XVI в.
Феодальная раздробленность государства на Японских островах, постоянные кровавые междоусобицы вели к ее упадку. В стране, однако, нашлись люди, которые понимали, что только сильная, централизованная власть может положить конец анархии в стране, установить в ней порядок и законопослушание, сделать Японию экономически процветающей.
Одним из таких людей оказался Ода Набунага, феодал средней руки, чьи владения находились в центральной части острова Хонсю. Он со своими самураями много и успешно воевал, сумев отстоять свои земли от не менее воинственных соседей.
Ода Набунага, что делало ему честь в японской истории, одним из первых среди феодальных правителей понял, что самурайские войска в своем первозданном виде отживают свой долгий век. Познакомившись с действием огнестрельного оружия, которое ввозилось на острова купцами — португальцами, Ода Набунага начал реорганизацию собственной небольшой армии на европейский лад.
Если раньше основу японских войск составляла самурайская кавалерия, вооруженная мечами и копьями, а пешие лучники лишь дополняли ее, то теперь, с легкой руки Оды Набунага, стала доминировать огнестрельная пехота. На ее вооружение поступали аркебузы и более современные мушкеты. Такие пехотинцы получили название асигару, что в переводе означает «легкие на ногу». Поскольку пехота была менее дорогостоящим видом войск, то ее численность в армиях феодалов стала заметно возрастать.
Устраивая по — европейски собственное войско, Набунага оказался одним из первых, кто стал набирать профессиональных воинов из крестьян. За отличия в междоусобных войнах они порой становились самураями, а иногда и крупными (в награду) землевладельцами. У Оду Набунага такими людьми стали Тоетоми Хидэеси и Токугава Изясу, способные военные вожди, принесшие ему немало побед.
Делая ставку на более совершенную армию, Набунаги начал успешно вести «маленькие» войны с такими же, как и он, феодалами центральной и северной части острова Хонсю. Большой государственник в истории средневековой Японии сумел в самый короткий срок значительно увеличить свои земельные владения. В их число вошла и столица империи город Киото. После этого Ода Набунага заставил силой признать его власть почти всех феодальных правителей на Хонсю.
Недавний правитель средней руки приобрел в Стране восходящего солнца такую силу и власть, что смог поставить сегуном Японии своего человека. Сегун Асигава Есиаки послушно исполнял указания своего повелителя, правда, только до поры до времени. Когда он вышел из послушания, то в 1573 году был свергнут с тайного на то согласия божественного императора.
Сломив сопротивление соседей — феодалов и подчинив их своей воле, Набунага столкнулся с новым серьезным противником. Это были многочисленные буддийские монастыри в окрестностях Киото. Каждый такой монастырь представлял собой спаянную общину воинов, имевших землю и крестьян. Отряды буддийских монахов принимали самое деятельное участие в феодальных междоусобицах.
Ода Набунага вовремя заметил, что буддийские монастыри стали чересчур могущественными и воинственными. Они были по очереди побеждены и разрушены, поскольку больше напоминали хорошо укрепленные замки, чем храмы. А жившие в них монахи владели оружием не хуже самураев.
Воссоединив, таким образом, большую часть страны, при этом даже в малом не покушаясь на власть императора, Ода Набунага стал укреплять центральную власть (разумеется, свою, диктаторскую). С 1576 года с его легкой руки на Японских островах начинается целая эпоха повсеместного строительства укрепленных замков. В них гарнизонами ставились только верные диктатору войска.
Вводя законность, он упразднил местные таможни, что заметно оживило внутреннюю торговлю, стал строго наказывать за разбой, творимый самураями. Самым жесточайшим образом подавлялись частые крестьянские восстания, а руководившие ими буддийские секты подвергались разгрому и гонениям.
Воинственный и целеустремленный герой японского Средневековья так и не успел завершить свои планы объединения империи на островах в действительно единое, монолитное государство. В 1582 году он был убит из мести одним из своих приближенных самураев.
Казачий атаман на службе пермских купцов Строгановых, покоривший для России Сибирское царство (ханство), осколок Золотой Орды
Казачий атаман Ермак Тимофеевич. Неизвестный художник. XVIII в.
По преданиям, происходил родом из донской казачьей станицы Качалинской. Считается, что фамилия его Тимофеев, хотя обычно казачий атаман зовется Ермаком Тимофеевичем, или просто Ермаком. В 1552 году Ермак командовал отдельным казачьм отрядом с Дона в войске царя Ивана Грозного в ходе покорения Казанского ханства. Отличился в Ливонской войне 1558–1583 годов, будучи лично известен королю Стефану Баторию.
Когда Ермак Тимофеевич вернулся из Ливонии в станицу Качалинскую, казаки избрали его станичным атаманом. Вскоре после избрания он с несколькими сотнями казаков ушел «вольничать» на Волгу, то есть разбойничать на ее берегах. Была разгромлена столица Ногайской орды степной городок Нагайчик. Случилось это около 1570 года.
Очистить Волгу от речных разбойников царь поручил казанскому воеводе — голове Ивану Мурашкину с несколькими стрелецкими полками, посаженными на речные суда. В 1577 году царский воевода Мурашкин очистил Среднюю и Нижнюю Волгу от разбойной казачьей вольницы. Было разбито и рассеяно немало больших и малых казачьих отрядов. Несколько плененных атаманов казнили.
Из Москвы на Дон был отправлен царский указ, чтобы Донское войско остановило «разбой» своих казаков, а виновников этого «воровства» схватить и отправить под крепкой стражей в столицу на суд. Посланные с Дона гонцы, имевшие при себе решение Войскового круга, нашли отряд Ермака и прочие уцелевшие отряды разбойных казаков на Яике (Урале). Большая часть донцов подчинилась приказу круга и разошлась по своим «юртам», то есть по станицам.
В отряде Ермака остались те донские и волжские казаки, которые «попали в царскую опалу». Они собрали свой «круг», чтобы решить, как им жить дальше. Принятое решение было таково: с Волги уйти на Каму и поступить на «казачью службу» к богатейшим купцам — солепромышленникам Строгановым. Тем требовалась охрана их огромных владений от набегов сибирских инородцев.
Отзимовав на Сыльве и построив достаточное число легких стругов, казаки (540 человек) весной 1759 года прибыли к Строгановым в городок Орел. Купцы — солепромышленники «расстарались», то есть сделали все для успеха похода против враждебного Сибирского царства и его правителя Кучума. Атаман Ермак Тимофеевич повел за собой не 540 казаков, а войско в 840 воинов. Строгановы дали три сотни своих ратников. Около трети казаков владели огнестрельным оружием.
Получив все необходимое, казаки 13 июня 1579 года двинулись судовой ратью вверх по Чусовой до Тагильского волока. Дальше путь лежал до реки Серебрянки. Волок от устья реки Серебрянки до истоков реки Тагил (Тагиль) — до речки Наровля тянулся почти на 25 верст полного бездорожья. Легкие суда казаки перетащили «на ту сторону Камня», то есть Уральских гор.
К 1580 году дружина атамана Ермака Тимофеевича вышла к Тагилу. В лесном урочище был построен походный лагерь для зимовки. Казаки всю зиму «воеваша владения Пелымского хана». В мае 1580 года на старых стругах и новопостроенных судах казаки вышли из Тагила на реку Туру и стали «воевать окрестные улусы». Улусный хан Епанча был разбит в первом же столкновении. Ермак занял городок Тюмень (Чинги — Тура). Там прошла новая зимовка.
Весной 1581 года, идя дальше по реке Туре, в самых ее низовьях одолели в бою ополчение сразу шести местных князьков. Когда казачья флотилия по реке Туре вышла на просторы гораздо более полноводного Тобола, здесь ее встретили главные силы хана Кучума. «Сибирцы» занимали урочище Бабасан (или Караульный Яр), где река суживалась в высоких, обрывистых берегах. По летописи, реку в этом месте преградили железной цепью.
Ханским войском командовал наследник Кучума царевич Маметкул. Когда казачьи струги подошли к речной узкости, на них с берега посыпались стрелы. Атаман Ермак принял бой, высадив часть своей дружины на берег. Другая часть осталась на стругах, обстреливая противника из пушек. Маметкул во главе татарской конницы атаковал высадившихся на берег казаков. Но те встретили кучумовцев «огненным боем».
Судовая рать Ермака двинулась дальше вниз по Тоболу. Вскоре произошло 5–дневное столкновение с войском царевича Маметкула. Вновь победа казаков была убедительна. По преданию, их воодушевило на бой видение Николая — угодника. Ханское войско во всем своем множестве заняло высокий обрыв на правом берегу Тобола, который назывался Долгим Яром. Течение реки было перегорожено сваленными деревьями. Когда казачья флотилия подошла к преграде, с берега ее встретили тучами стрел.
Атаман Ермак отвел струги назад и в течение трех дней готовился к предстоящему сражению. Он пошел на военную хитрость: часть ратников с чучелами, сделанными из хвороста и одетыми в казачье платье, оставалась на стругах, хорошо видимых с реки. Большая часть отряда сходила на берег, чтобы атаковать врага, по возможности, с тыла.
Судовой караван, на котором оставалось всего 200 человек, двинулся вновь по течению реки, обстреливая из «огненного боя» неприятеля на берегу. Тем временем основная часть казачьей дружины зашла ночью в тыл ханскому войску, внезапно обрушилась на него и обратила в бегство. Вскоре, 1 августа, у озера Тара было разбито войско хана Харачи.
Теперь на пути казаков стоял Искер. Хан Кучум сумел собрать для защиты своей столицы Искера все наличные воинские силы. Местом для битвы он умело выбрал излучину Иртыша, так называемый Чувашский мыс. Подходы к нему прикрывались засеками. В ханском войске имелось две пушки, привезенные из Бухары.
Сражение 23 октября началось с того, что конный татарский отряд приблизился к стоянке казачьей дружины и обстрелял ее из луков. Казаки разбили противника и, преследуя его, столкнулись с главными силами ханского войска, которым командовал царевич Маметкул. На победном поле брани пало 107 боевых товарищей Ермака, заметно умалив его и без того небольшую казачью рать.
Хан Кучум в ночь на 26 октября 1581 года бежал из Искера. В день 26 октября казаки заняли его, назвав городок Сибирью. Он стал главной ставкой атамана Ермака. Остяцкие, вогульские и другие князьки добровольно прибывали в Сибирь и там принимались в подданство русского царя.
Из Сибири (Искера) атаман известил купцов Строгановых о своих победах. Одновременно стало готовиться посольство («станица») в Москву во главе с атаманом Иваном Кольцо — «бить челом царю царством Сибирским». С ним отправлялось 50 «лучших» казаков. То есть речь шла о присоединении к Русскому государству еще одного (после Казани и Астрахани) «осколка» Золотой Орды.
Самодержец Иван Грозный сказал покорителям Сибири свое благодарственное слово: «Ермаку с его товарищи и всем казакам» прощались все их прежние вины. Атаману были пожалованы шуба с царского плеча, боевые доспехи, в том числе два панциря, и грамота, в которой царь жаловал Ермака титулом Сибирский князь.
В 1852 году казакам удалось утвердить власть московского государя «от Пелыма до реки Тобола», то есть во всех областях по течению этих двух больших рек Западной Сибири (в современной Тюменской области).
Однако вскоре гибель двух казачьих отрядов придала беглому хану Кучуму новые силы. Во главе мятежа стал хан Карача. Он со своими отрядами подступил под деревянные стены Сибири. С 12 марта 1854 года казаки выдержали настоящую вражескую осаду в целый месяц. Однако Ермак Тимофеевич нашел верный выход из действительно опасного положения.
В ночь на 9 мая, в канун святого покровителя казачества Николая — угодника, атаман Матвей Мещеряк с отрядом казаков незаметно пробрался через неприятельские караулы и напал на стан хана Карачи. Нападение отличалось и внезапностью, и дерзостью. Ханский стан подвергся разгрому.
Тогда хан Кучум пошел на хитрость, которая ему вполне удалась. Он подослал к Ермаку верных людей, которые сообщили атаману о том, что вверх по реке Вагай движется купеческий караван из Бухары, а хан Кучум их задерживает. Ермак во главе небольшого отряда всего в 50 казаков поплыл вверх по Вагаю. В ночь на 6 августа 1585 года отряд остановился на отдых в месте слияния Вагая с Иртышом. Уставшие от тяжелой работы на веслах казаки не выставили дозорных. Или, что более вероятно, те просто уснули в непогожую ночь.
Глубокой ночью конный ханский отряд переправился на островок. Воины Кучума, с саблями в руках, подкрались к ним незамеченными.
Нападение на спящих было внезапным: немногие успели схватиться за оружие и вступить в неравную схватку. Из всего казачьего отряда в 50 человек в той резне уцелело только двое. Первым был казак, который сумел — таки добраться до Сибири и сообщить печальную весть о гибели товарищей и атамана.
Вторым был сам Ермак Тимофеевич. Будучи раненным, одетый в подаренную царем тяжелую кольчугу (или панцирь?), он прикрывал отход немногих казаков к стругам. Не сумев взобраться на струг (видимо, он уже оставался в живых только один), атаман утонул в реке Вагай. По другой версии, Ермак погиб у самой кромки берега, отбиваясь от нападавших. Но тем не досталось его тело, унесенное в ночь сильным речным течением.
Предводитель католической партии в гражданской (Гугенотской) войне во Франции, последний полководец из дома Гизов
Гиз Генрих I Лотарингский
Происходил из могущественного рода герцогов Лотарингии, будучи принцем крови, которому суждено было сыграть в гражданской войне во Франции одну из знаковых ролей. Эта война, проходившая с перерывами. Франция раскололась на два враждующих лагеря — католиков и протестантов — гугенотов, сторонников учения Кальвина.
Во главе католического лагеря встали два брата Гиза — герцог Франсуа, главнокомандующий королевской армии, и Карл, кардинал Лотарингии. То есть отец и дядя Генриха II. Гизы стали знаменем той части Франции, которая исповедовала католицизм.
Генрих с 13 лет находился при отце в войсках и принимал участие в осаде города — крепости Орлеана. Он своими глазами видел гибель отца — герцога Франсуа Гиза. В тот день он был объявлен новым герцогом Лотарингским, главой дома Гизов в гражданской войне.
Гиз Генрих I Лотаринский становится непримиримым врагом французских гугенотов и любых протестантов. В 16 лет он отправляется в Венгрию, где в рядах императорской армии набирается военного опыта, сражаясь против турецких войск.
Он вернулся из Венгрии во Францию в 1569 году, когда было сорвано новое перемирие между враждующими сторонами. И сразу же окунулся в кровавую гущу гражданской войны. Считается, что его поступками руководила месть гугенотам за гибель отца.
Полководец католических войск начал с успеха. В сражении при Жарнаке армия гугентов была разбита, а ее командующий принц Конде попал в плен. Генрих Ги з приказал его расстрелять. В той войне военнопленные только в редких случаях могли рассчитывать на снисхождение к ним врагов.
Во главе гугенотов встал адмирал Гаспар де Колиньи, опытный и суровый воин, который начал действовать наступательно. Его войска подступили к городу Пуатье, но герцог Генрих Ги з сумел отстоять его.
В 1570 году король Карл IХ дал свое согласие на подписание мира в Сен — Жермене. Гугеноты получили право на богослужение, им разрешалось занимать государственные посты. Протестанты — кальвинисты получили в полное свое распоряжение четыре крепости — Монтобан, Коньяк, Ла — Рошель и Лашарите.
Гизы — герцог Генрих и его дядя, кардинал Лотарингский — были против этого. С согласия короля и при содействии королевы — матери Екатерины Медичи они со своими сторонниками 24 августа 1572 года устроили Варфоломеевскую ночь. Поводом для нее стала свадьба гугенота Генриха Наваррского с сестрой короля Маргаритой Валуа. По такому торжественному случаю в Париж съехалась протестантская аристократия и родовитое дворянство с гугенотского юга Франции.
Только в одном Париже было убито более 2 тысяч человек протестантов. Генрих Ги з лично убил адмирала Колиньи. Из столицы резня гугенотов перекинулась в провинции. Генрих Наваррский спасся благодаря тому, что перешел в католичество.
Однако истребить в ту кровавую ночь кальвинизм во Франции Гизам не удалось. Против католиков в 1575 году объединились кальвинисты и лютеране, создавшие Гугенотскую конфедерацию. Она стала настоящим «государством в государстве», имея свою армию, самоуправление и систему сбора налогов для ведения гражданской войны.
Эта война в стране не прекратилась и тогда, когда в 1574 году на престол вошел новый король Генрих III. Герцог Генрих Ги з являлся организатором и участником многих вооруженных столкновений. В 1575 году в деле при Дормансе он получает ранение в голову и прозвище «Имеющий рубец на голове».
В те годы герцог Генрих I Ги з достиг такого могущества, что он и его родственники начали открыто посягать на королевскую власть. В 1576 году создается Католическая лига: принадлежность к ней становится обязательной для всех католиков страны. В 1580 году враждующие стороны подписывают новый мир, неблагоприятный для гугенотов.
Но он продержался недолго. Гражданская война возобновляется. Генрих Гиз вступает в союз с испанским королем Филиппом II и римским папой Сикстом V. В 1585 году папа в специальной булле отлучает от церкви Генриха Наваррского, единственного законного претендента на королевский престол Франции.
Герцог Лотарингский повел на юг Франции войска Католической лиги, добившись ряда военных успехов. Он вынуждает короля подписать документ, по которому в стране единственной религией объявляется католицизм. И сразу во Франции вспыхивает новая война, известная в истории как «война трех Генрихов» (Генриха Гиза, Генриха III и Генриха Наваррского).
В том же 1585 году создается Парижская лига, которая вместе с Католической лигой стала представлять угрозу правящему монарху. В 1588 году герцог Лотарингский спровоцировал восстание в Париже. Королю Генриху III, осажденному в Лувре, удалось бежать из столицы. Генрих Гиз стал требовать для себя должность коннетабля Франции, то есть главнокомандующего ее армии. Это было апогеем его величия.
По приказу главы Католической лиги в августе 1588 года был убит король Генрих III, заключивший союз с Генрихом Наваррским и направлявшийся в Париж, чтобы свергнуть там герцога Генриха Гиза, прибравшего к своим рукам власть в столице. До вооруженной схватки за Париж дело не дошло: в декабре того же года насильственная смерть находит самого герцога Генриха. И сразу во Франции падает могущество дома Гизов.
Князь — воевода царя Ивана Грозного, прославивший Отечество и себя героической обороной Пскова
Взятие Казани Иваном Грозным в 1552 г.
Ливонская война длилась для Русского государства долго, с 1558 по 1583 год. Противниками Москвы в ней стали немецкий Ливонский орден, Польша и Литва, Швеция и Дания. Одна из самых драматических страниц той войны связана с обороной города — крепости древнего Пскова от армии Речи Посполитой.
Для похода на Псков королем Речи Стефаном Баторием была собрана огромная для Европы той эпохи наемная армия численностью около 100 тысяч человек. 40 тысяч из них составляла шляхетская конница из польских и литовских земель: в поход пошли со своими отрядами многие магнаты.
Остальные 60 тысяч являлись королевскими наемниками — иностранцами. Преимущественно венгры и немцы, а также шотландцы, французы, австрийцы, датчане, шведы, волохи (румыны). Это были профессиональные ландскнехты, хорошо вооруженные и обученные.
Численность же псковского гарнизона составляла не более 12–15 тысяч стрельцов, боярских детей и дворян и вооруженных горожан — ополченцев.
Порубежный русский город имел четыре оборонительные линии, которые выстраивались на протяжении нескольких веков. Это были: каменные крепостные стены Большого города, Среднего города, Довмонтова города и, наконец, псковская цитадель — кремль. Псковичи называли его кромом. В ходе обороны главную роль сыграла 10–километровая каменная стена Большого города. Она имела 37 многоярусных башен и 48 ворот, немало обустроенных подземных ходов.
Руководил защитой Пскова боярин князь — воевода Иван Петрович Шуйский. Именно ему, человеку опытному и испытанному, по воле царя Ивана Грозного был вручен «письменный наказ» и приказано «отвечать за всех воевод».
Следует заметить, что военачальниками в осажденной крепости были известные в Ливонской войне люди — князья Василий Скопин — Шуйский, Андрей Хворостинин, Владимир Бахтеяров — Ростовский и Василий Лобанов — Ростовский, воевода Никита Очин — Плещеев, псковские государевы дьяки Сульмен Булганов и Афанасий Викулин, другие «начальные люди».
Иван Шуйский деятельно готовился к приходу королевской армии (в том секрета для него не было) под стены Пскова. Были сожжены городские предместья, опустошены селения верст на 100–150 в округе, чтобы лишить врага фуража и продовольствия, чтобы он не мог найти в непогоду крыши над головой. В той ситуации Стефан Баторий мог надеяться только на собственные запасы. На большом удалении от города вражеские фуражиры оказывались под ударами конных отрядов из детей боярских, казаков и служилых татар.
Все псковичи, способные держать в руках оружие, были «расписаны по стенам и башням». Заранее расставили пушки и большие пищали. Самым опасным местом для защитников Пскова являлась юго — восточная часть стены Большого города между реками Великой и Псковой. Здесь поставили две «великие» пушки, имевшие собственные имена — «Барс» и «Трескотуха».
Авангард вражеской армии появился на подступах к городу 18 августа 1581 года. «Литовских первых людей» гетмана Яна Замойского отогнали от крепости вылазкой.
Главные силы королевской армии подступили к Пскову 25 августа. Стефан Баторий со свитой объехал город и приказал начать осадные работы. Однако походный лагерь ему пришлось устраивать подальше от псковских стен: меткий огонь русских пушкарей и пищальников за все время осады нанес вражескому войску большой урон.
Фортификационные работы «королевские люди» начали в первый день сентября. Рылись пять осадных траншей, которые вели к двум башням — Покровской и Свиной. Стефан Баторий решил штурмовать именно этот участок крепостной стены. Ставились туры, возводились осадные батареи из тяжелых орудий.
Земляные работы усиленно велись три дня. Со стен по работающим осаждавшим стреляли из пушек и пищалей — ручниц. Но поскольку ночная темень мешала вести стрельбу, то русские воеводы нашли выход: сперва со стен бросались горящие факелы, а затем за каменной стеной «зажгли деревянную башню», огонь которой осветил подступы к стене между Покровской и Свиной башнями.
Общая бомбардировка Псковской крепости началась 7 сентября. Огонь велся с трех осадных батарей (20 тяжелый орудий) — одной польской и двух венгерских. В стене образовались проломы, сильно пострадали и башни, из которых русские убрали пушки.
Первый генеральный штурм Пскова состоялся под вечер 8 сентября. Когда королевские наемники ворвались в проломы, то увидели перед собой то, чего никак не ожидали. Напротив проломов стояла деревянная стена со многими бойницами, за которыми стояли стрельцы с «ручницами». Приступ велся четыре часа и прекратился с наступлением полной темноты. Он дорого обошелся Стефану Баторию: его войска потеряли «побитыми градоемцами более пяти тысяч». Но и князь — воевода Иван Шуйский в тот день лишился тоже многих ратников — 863 убитыми и 1626 ранеными.
Больше всего штурмующих было «побито» в захваченной ими полуразрушенной Свиной башне, которую сперва обстреляли из «великой пищали» «Барс», а затем подорвали пороховым зарядом. Таким же взрывом очистили от королевских солдат Покровскую башню. Из проломов врага выбили общей контратакой. Так была «очищена каменная псковская стена от литовских ног».
Князь — воевода Иван Шуйский не ограничился «сбитием» со стены неприятеля. Защитники Пскова сами пошли на сильную вылазку. В крепостном рву было перебито немало «королевских людей», «далеко за ними, секуще, гнались». Было взято немало пленных, которых «к государевым боярам и воеводам привели». Трофеев — «изрядных нарочитых самопалов и ручниц разных бесчисленно много в город принесли».
После отражения штурма псковичи восстановили разрушенную часть крепостной ограды. В проломах были поставлены деревянные срубы и туры.
Уязвленный большой неудачей, король Стефан Баторий приказал начать минную войну против русской крепости. Осажденным удалось узнать, что враг ведет девять подкопов: в Псков бежал «прежде русский, полоцкий стрелец именем Игнашь».
Шуйский приказал рыть контрподкопы — «слухи». Когда они сошлись под землей с неприятельскими (перед Покровской и Свиной башнями), то их взорвали пороховыми минами. Остальные вражеские подкопы обрушились сами. Так полководец Стефан Баторий проиграл минную войну против осажденного им Пскова.
Осада продолжалась. В конце сентября начались холода, а 4 сентября выпал первый снег. Вражеский стан постоянно обстреливался из крепостных орудий. 11 октября князь — воевода Иван Шуйский вывел на вылазку около 3 тысяч пеших воинов и 500 конников. Вылазки за крепостную стену делались в самых разных местах, держа королевские войска в постоянном напряжении.
28 октября состоялся второй штурм Пскова. Наемная венгерская пехота перешла по льду реку Великую и стала, прикрывшись щитами, кирками и лопатами разбивать фундамент крепостной стены, чтобы ее обрушить в реку. Это был опасный момент в истории Псковской осады: «градоемцы и каменосечцы» оказались вне досягаемости стрельбы из ручных пищалей.
Тогда воеводы приказали в этом месте «частые окна провертеть сквозь стену, и из тех окон из ручниц стрелять и копьями колоть». Итогом того штурма стало то, что почти всех «приступивших перебили».
Тогда Стефан Баторий решил одолеть псковских «сидельцев» новыми атаками крепости, которые следовали одной за другой. «Из наряда по граду пять дней били, и во все те пять дней крепкими приступами к городу приступали». Король, штурмовавший Псков беспрерывно пять дней, постоянно посылал в бой свежие отряды. И все неудачно.
Особенно опасным оказался штурм в день 2 ноября, когда осадные орудия неприятеля обрушили — «сбили стену от Великой реки». Когда «королевские гайдуки и ротмистры» по речному льду устремились к свежему пролому, то их встретил убийственный огонь из «многих» пушек и ручниц.
После этих пяти штурмовых дней королю Стефану Баторию пришлось перейти к «тихому обложению» Псковской крепости. 1 декабря король Стефан Баторий уехал в Литву, оставив в осадном лагере за старшего гетмана Яна Замойского. Понимая, что вражеская армия долго не продержится в осаде, Иван Шуйский «участил» вылазки за крепостные стены. Продолжался обстрел осадного стана из дальнобойных пушек.
Последняя — «конечная» вылазка псковского гарнизона состоялась 4 января 1582 года. В ней участвовало несколько тысяч пеших и конных русских ратников. Под крепостными стенами произошла настоящая ожесточенная битва в поле. В тот же день королевская армия ушла из — под Пскова, а псковичи открыли, наконец — то, городские ворота.
Гетман Ян Замойский после такой неудачи своего монарха в ходе Ливонской войны покушался на жизнь князя — воеводы Ивана Шуйского. 9 января в город прибыл «русский полоняник» (отпущенный на волю пленник) с «великим ларцом» для «князя Ивана Петровича с казной, которую бы один посмотрел, а иным бы не давал смотреть».
Шуйский разгадал вражескую хитрость. Его мастера «отомкнули ларец далеко за воеводской избой». В «великом ларце» оказалась не «казна», а «двадцать четыре самопала, занаряженных на все четыре стороны, на верх же всыпано с пуд зелья». «Самопальный замок» адской машины Средневековья должен был сработать сразу, как только начнет открываться крышка «ларца с казной».
Псковская оборона стала вершиной славы в воеводской биографии боярина и князя Ивана Петровича Шуйского. У потомка суздальско — нижегородских князей была сложная судьба. Опричнина жестоко прошлась по «княжатам» Шуйским. Поэтому Иван Шуйский первое свое воеводское назначение «в Данков» получил только в 1570 году.
Долгое время воеводствовал на «крымской украине». Командовал сторожевыми полками в Коломне и Кашире, отличился в войне с ханом Девлет — Гиреем. Во главе сторожевого полка во время Ливонской войны «ходил на немецкие города». В 1580 году стал псковским наместником, то есть князем — воеводой, которому было поручено «бережение» Псковщины.
Царь Иван Грозный перед смертью включил боярина Ивана Шуйского, прославленного защитой Пскова, в состав регентского совета при царе Федоре Ивановиче. Однако князь — воевода не поладил с Борисом Годуновым, был отправлен в ссылку, а затем убит.
Полководец марокканской династии Шерифов, создавший армию европейских наемников для завоевания государства Сонгай
Ахмад аль — Мансур. Неизвестный художник. XVI в.
Утвердившаяся в середине XVI столетия у власти на территории современного Марокко арабская династия Шерифов была не прочь расширить свои владения на юге. Тем более, что каждый поход в земли африканцев обещал богатую добычу.
Но для того чтобы совершать походы, требовалась не только племенная легкая конница, но и регулярные войска, обученные на европейский лад. То есть арабскому государству на севере Африки требовалось в военном деле шагать в ногу со временем. Это прекрасно понимал шериф — правитель Ахмад аль — Мансур. Озаботившись такой первейшей государственной задачей, он создал сильное регулярное, хотя и немногочисленное войско.
Оно состояло из европейцев, принявших ислам, мавров, бежавших или изгнанных христианами из Испании. Обучение шерифской регулярной армии вели беглые солдаты и офицеры турецкого султана. После этого полководец Ахмад аль — Мансур стал совершать походы, которые далеко не всегда можно было назвать завоевательскими: династия Шерифов больше нуждалась в военной добыче, чем в новых территориях.
Наиболее значительный поход армия Ахмад аль — Мансура совершила в далекое африканское государство Сонгай. Время для похода было выбрано как нельзя самое удачное. Некогда могущественная страна Сонгай, расположенная на берегах реки Нигер, к концу столетия пришла в упадок благодаря участившимся внутренним беспорядкам и борьбе в правящей династии за царский престол. Династическая борьба часто выливалась в кровавую междоусобицу, в которой гибли тысячи воинов — сонгайцев.
О том, что происходит на земле Сонгай, правители — шерифы были хорошо осведомлены от арабских купцов, которым была хорошо известна немалая часть западного и восточного побережья Африканского континента. В ту эпоху купцы (разумеется, небезвозмездно) прекрасно играли роль хорошо осведомленных лазутчиков в сопредельные страны.
Перед началом похода, вернее — набега, за военной добычей, Ахмед аль — Мансур решил не собирать конное ополчение подвластных ему арабских племен. Полководец, взвесив все «за» и «против», решил ограничиться созданной им на европейский лад, пусть и небольшой по численности, но сильной армии.
По национальному составу армия состояла преимущественно из испанских (в том числе мавров) и португальских наемников, вооруженных мушкетами. Расчет успеха строился на том, что чернокожее население внутренних областей Африки не знало огнестрельного оружия. Не знало его еще и население государства Сонгай. Поэтому военный вождь династии Шерифов мог рассчитывать и на успех похода, и на богатую военную добычу.
Арабская (марокканская) армия прошла на африканский юг не через саму пустыню Сахару, а по ее западному краю, то есть по побережью Атлантического океана. В силу этого внезапного нападения на Сонгай не получилось, поскольку на пути постоянно попадались небольшие кочевые племена, которые, как правило, встречали чужеземцев не самым приветливым образом.
Последний для истории правитель Сонгая успел собрать значительное по числу войско. Оно совершило быстрый переход от столицы страны к ее северо — западным границам и там встретило неприятельскую армию. Состоялось большое приграничное сражение: сонгайцы сразу же, с ходу, бесстрашно атаковали шерифских европейцев, успевших принять боевой строй.
Европейские наемники встретили тысячные толпы атакующих полуголых воинов, размахивающих копьями и прикрывающихся плетеными из веток щитами, мушкетным залпом в упор. Грохот выстрелов, облако порохового дыма и сотни убитых и раненых на окровавленной земле привели сонгайцев в неописуемый ужас. Их охватило полное замешательство: с таким врагом они еще не сражались.
Второй мушкетный залп поверг огромное по сравнению с армией Ахмеда аль — Мансура войско правителя Сонгая, да и его самого, в паническое бегство. Бежавших африканских воинов, рассеивавшихся во все стороны, победители не преследовали — впереди их ждала гораздо более ценная добыча, чем военнопленные, проданные в рабство.
Европейцы — марокканцы больше не встретили на земле Сонгай организованного сопротивления, хотя при грабеже и сожжении встречных селений в них летели и копья, и стрелы. Пришельцами был захвачен, разграблен и предан огню самый большой тогда к югу от Сахары торговый город Томбукву. Эта же участь постигла и столицу сонгайского государства город Гао. Он был варварски разрушен завоевателями до основания.
Испанские и португальские солдаты — наемники арабского владыки Ахмеда аль — Мансура возвратились обратно с богатой добычей. Которая в золотом исчислении во много раз превышала расходы шерифской казны на организацию далекой от марокканской земли военной экспедиции.
Так в 1591 году прекратило свое существование древнее африканское государство Сонгай, имевшее богатую историю. И «виной» тому стал правитель — полководец Ахмед аль — Мансур, создатель армии европейских наемников, прославивший Сонгайским походом свое имя в летописи войн Средневековья.
Однако арабской династии Шерифов не удалось утвердиться на берегах реки Нигер. В Марокко вскоре начались внутренние неурядицы. О землях стертого с карты Африки царства Сонгай шерифам пришлось забыть.
Воевода, отличившийся в войнах с Крымом и Польшей, с именем которого связано возвращение России берегов Балтики от Наровы до Невы
Русский воевода, вооруженный саблей, с шестопером в руке. На втором плане древний замок Нейгаузен в Лифляндии
Московский воевода Дмитрий Хворостинин происходил из младшей ветви ярославского княжеского рода. «Захудалому» князю помогла подняться на самый верх военной иерархии России последней четверти XVI столетия не знатность родословной, а полководческий талант.
Начинал же Дмитрий Хворостинин свое военное поприще в составе опричного двора Ивана IV Васильевича. Четверо князей Хворостининых попали в него. Старший — Дмитрий — стал опричным воеводой, а трое его младших братьев — оруженосцами в государевой свите.
Долгожданную должность первого воеводы (в сторожевом полку) Дмитрий Хворостинин получил в 1578 году. Через шесть лет боярин назначается первым воеводой в большом полку на «крымской украине». И каждый раз знатные по родословной князья — воеводы оспаривали у него право начальствования над полками царской рати.
И всякий раз талантливого воеводу брали под защиту самодержцы всея Руси — сперва Иван Грозный, а затем его сын Федор Иванович, за которого фактически правил ближний боярин Борис Годунов, на сестре которого был женат царь. Уже одно это свидетельствовало о том, сколь значимы были полководческое дарование князя Дмитрия Хворостинина и его заслуги на полях брани.
Воеводствовать он стал уже в зрелом возрасте, когда ему было, по всей видимости, за тридцать лет. В разрядной книге упоминается впервые в 1559 году по случаю назначения воеводой в небольшой рязанский городок Шацк.
Когда началась Ливонская война, князь Дмитрий Хворостинин, тогда воевода в городе Юрьеве, «ходил в поход на ливонских немцев». Отличился при взятии Полоцка, командуя отрядом дворянской конницы: одним из первых ворвался в город, преследуя литовцев, вышедших на вылазку. Затем служил воеводой сторожевого полка в Великих Луках.
Когда в 1565 году крымский хан Девлет — Гирей пришел на русские земли «с пушками» и попытался взять город Болхов, Дмитрий Хворостинин с отрядом в 200 конных воинов участвовал в его защите. Был награжден царем «золотым». Отличился воеводой в Зарайске, сумев со своими ратниками перехватить крымцев, возвращавшихся из набега, и отбить у них полон.
В 1567 году, когда Иван Грозный ходил в поход «на литовского короля», Хворостинин был головой царского полка. Через два года начальствовал сторожевым полком в Туле, получив чин опричного окольничего.
Когда весной 1570 года хан Девлет — Гирей в который уже раз пошел в набег и стал «пустошить» Рязанскую землю, воевода Дмитрий Хворостинин, не ожидая подкреплений, перешел Оку и стал нападать на отряды крымских татар, разорявших порубежье. Его действия оказались настолько удачными, что ханское войско отступило.
Дмитрий Хворостинин стал одним из главных действующих лиц в битве при Молодях в 1572 году. Когда войско Девлет — Гирея прорвало «берег» у Сенькина брода, воевода был первым, кто задержал движение крымчаков на Москву, разбив их арьергард. В самом сражении Михаил Воротынский поручил опричному воеводе руководить обороной «гуляй — города».
С 1572 по 1579 год Дмитрий Хворостинин был вторым воеводой в полках, которые ходили «под немецкие города» и берегли «крымскую украину». Сражался с крымчаками, ливонцами, литовцами, шведами.
Ливонская война оказалась длительной. В 1579 году польский король — полководец Стефан Баторий взял Полоцк и осадил крепостной город Великие Луки на Псковщине. Хворостинин был послан воеводой в передовой полк. В следующем году возобновились нападения крымских татар: князь становится вторым воеводой передового полка в Калуге.
Когда польский монарх прибыл с королевской армией в Витебск, Хворостинин назначается вторым воеводой в большой полк. Под Шкловом он разгромил большие силы литовцев, за что удостоился второго наградного царского «золотого». В марте 1581 года русские войска «ходили в Литовскую землю», Дмитрий Хворостинин оказался фактическим руководителем похода. Были успешно опустошены окрестности Дубровны, Орши, Шклова, Могилева, нанесено ряд поражений литовцам.
Когда в эти дни король Стефан Баторий пошел на Псков, «окольничий князь» получил приказ «идти в Новгород». Псков тогда устоял под приступами королевской армии, и Баторию пришлось начать переговоры о перемирии.
Пока они шли, на северном порубежье активизировались шведы. В том 1582 году Дмитрий Хворостинин впервые назначается первым воеводой в передовом полку. Царским указом объявляется «зимний поход на свейские немцы». Русские войска вступают в новгородскую Водскую пятину (землю), захваченную шведами. Под Лялицами происходит большое столкновение, исход которого решил удар конницы Хворостинина. «Свеи» бежали с поля боя.
В последующие годы «окольничий князь» воеводствует на «крымской украине». В 1585 и 1586 годах его большой полк громит на Рязанщине многотысячные войска крымского хана. В 1587 году воевода решительными действиями прикрыл «берег» Оки и не позволил крымчакам прорваться через него.
В 1587 году новым самодержцем всея Руси Федором Ивановичем принимается решение послать на «свейского короля». С «крымской украины» в Новгород отзывается боярин Дмитрий Иванович Хворостинин. Но поход в тот год не состоялся.
Большая война со Швецией началась в 1589 году. Начал ее король Юхан III: его флот прибыл в Ревель (ныне Таллинн) и высадил на берег 10–тысячную армию. Вторжение шведов должны были поддержать войска нового польского короля Сигизмунда III.
Юхан III после демонстрации военной силы потребовал, чтобы русские «великие послы» прибыли к нему для переговоров на берега реки Наровы. Те по указу царя Федора Ивановича действительно прибыли к крепости Нарва, но король услышал от них совсем не то, что ожидал. Москва потребовала от Швеции возвращения ей русских городов Ивангорода, Яма, Копорья (были захвачены в ходе Ливонской войны) и… Нарвы».
По царскому указу началась подготовка к ведению боевых действий зимой. Войска с воеводами собрались в Новгороде и Пскове, Орешке и Ладоге, Гдове и Себеже, Опочке и Острове, Торопце и Великих Луках, Изборске и Ржеве. Боярин князь Дмитрий Иванович становится во главе передового полка, то есть возглавляет авангард русских войск, собранных на войну со Швецией.
Поход за возвращение исконно русских земель, захваченных «свеями», возглавил сам царь, который «пошел с Москвы в свою вотчину в Великий Новгород для своего дела и земского». Вместе с ним на театр военных действий прибыл «дворовый воевода, конюший и боярин Борис Федорович Годунов».
Война началась со взятия (26 января 1590 года) русскими каменной крепости Ям и блокады другой каменной крепости Копорье. У Нарвы и Ивангорода стоял 4–тысячный шведский корпус. Передовой полк воеводы Дмитрия Хворостинина навязал неприятелю сражение, которое длилось с двух часов дня до вечера. В итоге шведы отступили за реку Нарову. 2 февраля русские войска вышли к Ивангороду. Королевское командование отвело большую часть своих войск к Раковору, чтобы прикрыть дорогу на Ревель.
Началась осада Нарвы, мощной по тому времени крепости, в которой засел шведский гарнизон в 1600 человек, имевший большое число артиллерии и припасов. Поставленный «против Ивангорода на бугре» наряд (артиллерии) повела бомбардировку нарвских укреплений. Передовой полк боярина Дмитрия Хворостинина прикрыл осадный стан царского войска со стороны Раковора, то есть Ревеля.
Когда в крепостной ограде зазияли проломы, на рассвете 19 февраля начался штурм Нарвы. И хотя русские ратники в разных местах сумели ворваться в проломы и взойти по лестницам на стены, шведы отбили приступ. Но «свейский» гарнизон понес столь большие потери, что королевский главнокомандующий Горн обратился с просьбой о перемирии. Переговоры не раз прерывались, и тогда возобновлялась бомбардировка Нарвы.
Наконец, 25 февраля было заключено на один год перемирие. По его условиям «государевы люди» въехали в Ивангород и Копорье. Ям был занят ранее.
Война со Швецией стала последней строчкой в исключительно богатой на события воеводской биографии князя Дмитрия Ивановича Хворостинина. Он умер в 1591 году.
Корейский флотоводец, победами на море надежно защитивший свою страну от японского нашествия в ходе Имджинской войны
Ли Сун Син. Памятник в Сеуле, Южная Корея
Диктатор — полководец Тоетоми Хидэеси, которому удалось окончательно объединить Японию в единое государство, решил начать завоевания на материке. Ближайшим соседом была Корея, раздираемая внутренними междоусобицами. Начатая кораблестроительная программа за полтора года оказалась близкой к завершению. Число кораблей и малых судов прибрежного плавания позволяло перебросить через Корейский пролив более чем 100–тысячную армию вторжения.
Для того чтобы начать войну, требовался благовидный предлог. В апреле 1592 года Хидэеси потребовал от вана Сонджо — короля Кореи — беспрепятственно пропустить через его владения японскую армию для похода против Китая. Но тот отказался это сделать, поскольку был верным вассалом китайской династии Мин.
Так началась война между Японией и Кореей, которая в истории получила название Имджинской. Имджин означал наименование 1592 года в 60–летнем цикле календаря, которым пользовались в то время китайцы и корейцы.
Японская армия успешно высадилась на юг Корейского полуострова и стала продвигаться на север страны. Диктатор Тоетоми Хидэеси верно оценил возможности корейской сухопутной армии, чего было нельзя сказать об оценке флота противника, во главе которого стоял ванский адмирал Ли Сун Син (формально он командовал флотом провинции Чолла).
Ли Сун Син стал действовать на вражеских коммуникациях, лишив завоевателей немалого числа судов. Имджинская война подарила мировой истории корабли, которые носили название броненосцев, или «плавучих черепах». Это было изобретение адмирала Ли Сун Сина: большие низкопалубные галеры его собственной конструкции обшивались железными листами, за которыми, как за крепостными стенами, укрывались и воины, и гребцы. Броненосцы вооружались пушками и различными «зажигательными снарядами».
Считается, что флот адмирала провинции Чолла (Чолладо) имел как минимум две такие «плавучие черепахи». Исследователи считают, что в той войне добычей этих корейских броненосцев стало 59 неприятельских кораблей, которые были или сожжены, или потоплены. Война показала, что судовые экипажи корейцев обладали заметно лучшей морской выучкой.
Ли Сун Син впервые прославил себя, когда совершил успешный набег на остров Кочжедо, на котором находилась временная стоянка японских кораблей, перевозивших десант. Тогда атакующие потопили несколько больших кораблей и до десятка малых.
Новое морское сражение состоялось близ портового города Окпхо (Кенсандо). В ходе схваток флот провинции Чолла уничтожил 44 корабля японцев. «Плавучие черепахи» действовали в морских боях выше всяких похвал, оставаясь для неприятеля почти неуязвимыми.
В июле 1592 года в Желтом море у острова Хансандо произошла большая морская битва. Считается, что в ней адмирал Ли Сун Син командовал флотами нескольких провинций Кореи. В ходе ожесточенного сражения корейцы потопили и сожгли 59 японских кораблей всесте с их экипажами. После этой битвы господство на море перешло к корейскому флотоводцу. Он продолжал искать новых встреч с врагом, смело вступая с ним в бой.
В ноябре 1592 года корейский флот совершил нападение на порт Пусан, на который базировался флот Японии, состоявший из 470 различных судов. Японцы свезли экипажи на берег, решив огнем с него отразить нападение. Адмирал Ли Сун Син поставил в первую боевую линию «плавающие черепахи», которые «безболезненно» переносили пушечный огонь с берега.
Нападавшие сожгли около сотни судов, стоявшие на якоре и оказавшиеся без экипажей. После этого корейцы высадились на берег и повели там бой. Вернуться обратно на корабли их заставило появление на берегу большого кавалерийского отряда самураев. Флот Ли Сун Сина ушел от Пусана с большой победой.
Поражения на море обернулись для японской экспедиционной армии тяжелой ситуацией. Ей грозила опасность быть отрезанной от Японских островов. Снабжение войск заметно ухудшилось, почти перестали поступать подкрепления. Самураи потерпели ряд поражений на суше и отступили на юг полуострова, к Пусану.
Однако вскоре Стране восходящего солнца удалось изменить ситуацию для себя к лучшему. В Корею были переброшены новые войска. Японцы усилили свой военный флот, многое переняв у своего противника. У них появились собственные броненосцы — «кобуксоны». Однако выучка корабельных экипажей продолжала желать много лучшего. Да к тому же японские адмиралы отличались самостоятельностью в решениях, не желая подчиняться друг другу.
Появление новых значительных сил японцев на юге полуострова изменило ход войны. При дворе корейского вана стали искать виновного, и таковым оказался, на удивление, всем адмирал Ли Сун Син, подлинный великий герой Имджинской войны. Его обвинили в трусости, поскольку он не смог воспрепятствовать высадке нового вражеского десанта. Адмирала приговорили к смертной казни. Но затем король его помиловал за прежние боевые заслуги и разжаловал в рядовые матросы.
Во главе корейского флота был поставлен адмирал Во Гюн, который имел больше заслуг в придворной жизни, чем в войне на море. В июле 1597 года он попытался атаковать портовый Пусан, но его корабли попали в жестокий шторм и многие потонули. Несколько из них волны выбросили на берег острова Кадокто, где они стали трофеями неприятеля. В результате морской стихии флот Во Гюна перестал существовать.
Ободренные случившимся, японские войска на суше перешли в наступление. Корейская армия стала отступать к Сеулу, не в силах сдержать атакующий порыв самураев. При дворе вана переполошились, и во главе военно — морских сил страны вновь оказался испытанный и победоносный адмирал Ли Сун Син, которому возвратили прежний чин и почести. Но теперь в его распоряжении имелось всего 12 боевых кораблей.
Это не смутило бесстрашного флотоводца. С таким малыми силами он в сентябре 1597 года совершил дерзкое нападение у острова Чиндо на флот Японии, имевший в своем составе 200 различных судов (!). По другим данным, их было даже вдвое больше. В ходе морского сражения японцы понесли от бронированных «плавающих черепах» огромный урон — 50 потопленных кораблей. Остатки разгромленного вражеского флота бежали к острову Кюсю.
После этой блестящей победы адмирал Ли Сун Син смог восстановить недавнюю силу корейского военного флота, наладив постройку новых кораблей. Господство в войне на море вновь перешло в его руки.
Имджинская война на суше тоже изменилась. В Корею вошли китайские войска, которые соединились с армией вана. Японцы вновь откатились на юг полуострова. Объединенный корейско — китайский флот блокировал неприятельскую армию, сосредоточившуюся у Унчхона, со стороны моря.
Огромный японский флот — примерно 500 различных судов — попытался прорваться в бухту Норянджин, чтобы эвакуировать войска из осажденного Унчхона. Здесь в ноябре 1598 года состоялось последнее морское сражение в ходе Имджинской войны. Адмирал Ли Сун Син мог праздновать большую победу: большая часть вражеской армады была потоплена вместе с 10 тысячами членов экипажей. Но эта победа для адмирала оказалась и последней в жизни: в сражении он получил смертельное ранение.
Воинственный внук Бабура, восстановивший державы Великих Моголов и нашедший смерть от рук побежденного сына — мятежника
Падишах Индии Джелал — ад — Дин Акбар
Сын Бабура после смерти своего победителя Шер — хана, ставшего шахом, вернул себе отцовский престол, будучи афганским (кабульским) правителем. После этого Хумаюн объявил себя падишахом. Когда несчастный случай на войне оборвал его жизнь, в государстве Великих Моголов началась кровавая междоусобица, то есть борьба за престол.
Прямым наследником Хумаюна остался один из его незаконнорожденных сыновей, тринадцатилетний Акбар. Он в то время находился в Пенджабе и какой — то реальной военной силой не обладал. Но рядом с ним находился мудрый и практичный советник Байрам, который решил посадить воспитанника на делийский престол.
Акбар и Байрам в ожидавшейся войне за Дели не имели главного — войска. Из Афганистана получить воинов они не могли, поскольку там правил ставший их противником старший брат Акбара — Мицар Мохаммед Хаким. Вторым противником для них стал бывший отцовский военачальник индус Хему, захвативший власть в столичном Дели и опиравшийся на тюрков — афганцев, осевших в долине реки Ганг.
По совету Байрама юный Акбар, в воинственности которому отказать было трудно, объявил в Пенджабе о наборе армии. Желающих повоевать среди пенджабцев оказалось много, поскольку всем обещалась богатая военная добыча и разные почести. Уже в октябре 1556 года претендент на могольский престол выступил в поход на Дели.
5 ноября того же года при Панипате состоялась вторая решающая битва за индийскую столицу. Делийский правитель Хему уже собирался праздновать победу, видя, как его огромная числом 100–тысячная армия, составленная из войск индусских раджей (князей) одолевает 20–тысячное войско пенджабцев, сражавшихся яростно, но все же уступавших силе врага.
Но вдруг в рядах делийцев возникла заметная сумятица, когда Хему серьезно ранила метко пущенная стрела. Этим обстоятельством незамедлительно воспользовались Акбар и Байрам: они приказали стойко оборонявшимся пенджабцам контратаковать всеми силами. Атаковавшие их 1500 (цифра в источниках явно чрезмерно завышена!) вражеских боевых слонов обратились в бегство и смяли ряды делийцев. В итоге битва при Панипате была Акбаром выиграна. Раненый Хему попал в плен и был казнен.
Согласно дошедшему до нас преданию, победители — моголы из голов погибших в Панипатской битве врагов — индийских воинов — построили башню в назидание тем, кто готов был подняться на них с оружием в руках.
Победители вступили в Дели. Акбар объявил себя падишахом под именем Джелал — ад — Дина Акбара. Так государство Великих Моголов было восстановлено в своем первозданном виде.
Первые четыре года новый правитель потратил на то, чтобы восстановить прежнее правление в средневековой индийской империи, созданной завоевательными трудами своего деда. Советник Байрам был у падишаха во всех делах правой рукой. Но когда власть Джелал — ад — Дина Акбара упрочилась, он отстранил Байрама от управления страной и стал властвовать самостоятельно, приступив к завоеваниям.
Но перед тем как начать военные походы по полуострову Индостан, великий могольский правитель Акбар закончил военную реформу, начатую еще Шер — шахом, и заложил принципиальную схему армейской организации государства Великих Моголов. Суть ее состояла в следующем.
В горных крепостях ставились сильные, хорошо оплачиваемые гарнизоны, полностью лояльные правителю. Акбар заметно увеличил в могольской армии число воинов, вооруженных огнестрельным оружием. Теперь у него было до 12 тысяч мушкетов. Больше стало различных, преимущественно полевых, артиллерийских орудий. Основная часть регулярных войск состояла из легкой кавалерии, набранной большей частью из воинственных раджпутов. Основная часть пехоты на случай войны состояла из ополченцев.
Отстранив советника Байрама, падишах приблизил к себе другого способного государственника и полководца — индуса раджу Тодара Маллу. Он исполнял при дворе сразу две важнейшие должности — первого министра и советника делийского монарха по финансовым вопросам.
Акбар начал свои завоевания. В 1561–1562 годах огромная могольская армия покоряет область Малву, которую Шер — шах так и не смог завоевать до конца. Последующие пять лет ушли на завоевание Раджпутаны, расположенной в Декане. Война оказалась здесь длительной и упорной.
Особенно трудной для моголов стала осада сильной крепости Мерта, гарнизон которой состоял из воинов раджи Малвара. Осадные войска возглавил полководец падишаха — Шарф — уд — Дин Хуссейн. Крепость держалась в течение нескольких месяцев, но затем голод заставил ее защитников сдаться на милость победителей. Один из малварских военачальников во главе отряда в 500 воинов пробил себе через вражеские ряды путь к освобождению, потеряв при этом половину своих людей.
Раджпутана окончательно пала только после того, как завоеватели — моголы в 1567 году завладели хорошо укрепленным городом Читором, в котором затворилось большое войско раджпутов. Но их стойкость и мужество не устояло перед неприятельской силой.
После этого Акбар умиротворил раджпутских князей не оружием, а своими указами. Он упрочил их власть в собственных княжествах. Были отменены многие действующие законы Делийского султаната, а индусов уровняли в правах с мусульманами. Князья Раджпутаны быстро поняли все выгоды для себя сильной центральной власти и в последующем стали едва ли не самыми верными союзниками Великих Моголов.
Но был раджпутский правитель, который так и не покорился падишаху. Это был меварский герой Пратам, который до конца сопротивлялся завоевателям. Он и его воины стойко защищали крепости в горах и пустынях Раджпутаны, но так и не отбились от настойчивого и последовательного в действиях противника.
Пока падишах воевал в Раджпутане, его старший брат Мицар Мохаммед Хаким, афганский правитель, совершил набег на Пенджаб и стал опустошать его. Акбар выступил против брата с большой армией, но тот не стал испытывать судьбу в сражении и ушел обратно в Афганистан.
В 1573 году могольские войска вторглись в Гуджарат и в одну военную кампанию овладели огромной областью в современной Индии. Там правитель Могольской державы впервые столкнулся с европейцами — португальцами, которые стремились закрепиться на индийском побережье. Они строили торговые фактории, которые затем превращались в хорошо укрепленные форты.
После Гуджарата последовало завоевание моголами Бихара и Бенгалии, отложившихся после смерти Шер — шаха от государства Великих Моголов. Во всех походах на восток по долине реки Ганг армия падишаха сравнительно легко одолевала тех местных князей, которые пытались отстоять свою независимость.
Акбар совершил то, о чем мечтали его дед и отец. За свою жизнь, почти непрерывно воюя, он покорил почти весь Индостан. Но не все его походы венчались полным успехом и значительными территориальными приращениями. В 1576 году мусульманские султаны северного Декана, объединившись, отбили вторжение могольской армии.
Старшему брату падишаха Хакиму очень хотелось отвоевать у Акбара соседний Пенджаб. В 1581 году он вновь повел афганцев в пенджабские земли. Падишах выступил ему навстречу, но на этот раз он не ограничился только изгнанием противника из собственных пределов. Акбар вторгся во владения Хакима и завоевал их.
Последние годы жизни уже пожилой Великий Могол только тем и занимался, что ходил в завоевательные походы. Он присоединил к своей империи всего лишь за пять лет огромные территории — Кашмир, Синд, Ориссу, Белуджистан, Бир, Ахмаднагар и Кандеш.
Но не все давалось ему просто. Так, в 1593 году моголы во главе с полководцем падишаха Мирза — ханом осадили город Ахмаднагар. Оборону его держал гарнизон под начальством Чанд — Биби, бывшей правительницы Биджапура. После того как осаждавшие пробили брешь в крепостной стене, гарнизон стал было склоняться к капитуляции. Однако Чанд — Биби организовала восстановление стены, и защитники Ахмаднагара держались вплоть до подписания в 1596 году мира.
По условиям этого мирного договора, Акбар согласился оставить не покоренный им город в покое. В 1600 году, после смерти отважной правительницы Чанд — Биби (она была убита своими военачальниками — заговорщиками), падишах поспешил захватить Ахмаднагар приступом.
Возможно, что Джелал — ал — Дин Акбар мечтал о большем величии в военной истории. Однако в 1600 году ему пришлось всерьез заняться делами внутренними, семейными. Сын Селим поднял в долине реки Ганг мятеж против отца, который удалось подавить только в 1603 году.
Взятого в плен мятежного сына падишах великодушно простил, за что и, со всей вероятностью, поплатился жизнью через два года. Селим, отличавшийся известным коварством, отравил своего отца, правителя — полководца Акбара, «зеркало славы» завоеваний Великих Моголов.
Победитель османской армады в битве при Лепанто, мечтавший о своем королевстве в Тунисе и установивший жестокий террор в Нидерландах
Прославленный испанский военачальник и флотоводец дон Хуан Австрийский
Дон Хуан Австрийский был побочным сыном испанского короля Карла V, родившимся в 1547 году. Уже в молодости он подавал большие надежды на военном поприще: в 1569 году вверенные ему войска с большой жестокостью подавили восстание морисков в Альпухарре.
Вскоре дон Хуан в свои 24 года стал в мировой военной истории одним из самых прославленных победителей на море. Причем такую славу ему дало одно — единственное выигранное сражение. Дело обстояло так.
Во второй половине XVI столетия султан Селим II решил продвинуть турецкое владычество еще дальше на запад. Но здесь он столкнулся с противоборством единой Испании и раздробленной Италии. В 1570 году османы начали войну за обладание островом Кипр, который принадлежал тогда Венецианской республике.
Когда турки начали завоевание Кипра с его греческим христианским населением, папа римский Пий V сумел организовать Священную лигу, в которую вошли Испания и Венеция, Папская область и ряд итальянских государств. Союз был направлен против Блистательной Порты.
Главные события Кипрской войны развивались на море. Поэтому члены Священной лиги объединили свои флоты в единый флот под командованием брата испанского короля дона Хуана Австрийского. Во главе султанского флота стоял опытный флотоводец Али — паша (Муэзин — Заде — Али).
Решающая морская баталия в ходе Кипрской войны не заставила себя долго ждать. Утром 7 сентября 1571 года рядом с мысом Скрофа у входа в залив Патрос Ионического моря началось сражение, которое в истории известно под названием Лепантское (или при Лепанто).
Туркам сражение было нежелательно. Флот Али — паши уже шесть месяцев не выходил в море и был ослаблен в схватках за береговые укрепления венецианцев на Кипре. К тому же абордажные (десантные) войска турок нуждались после понесенных потерь в пополнении. Этого нельзя было сказать о союзниках: флот Священной лиги получил в качестве отрядов морских солдат испанцев, хорошо обученных и вооруженных мушкетами.
По этой веской причине Али — паше важно было не торопиться с генеральной морской баталией. Однако султан предписал ему вывести флот навстречу противнику и разгромить его. Турецкая армада стала курсировать в Эгейском море. Дон Хуан Австрийский знал обо всем этом, и потому стал активно искать встречи с Али — пашой.
Султанский флот состоял из 210 быстроходных галер и 65 парусных галиотов. Флот Священной лиги (Испании, Венеции и Папской области) насчитывал 203 галеры и 6 венецианских галеасов — высокобортных парусно — гребных кораблей.
Поскольку решающим фактором в предстоящей битве было противоборство галер, то здесь преимущество христиан виделось явным. Каждая галера союзников имела на борту не менее 150 испанских солдат — мушкетеров. На турецких же галерах находились отряды янычар всего по 30–40 человек, из которых только примерно треть имела аркебузы.
Дон Хуан выстроил для битвы свой флот следующим образом. Он лично командовал центром боевой линии (62 галеры). Левым флангом (53 галеры) начальствовал венецианский адмирал Барбариго. Правым (50 галер) — генуэзский флотоводец Дориа. Позади центра располагался резерв: 30 галер испанского маркиза Санта — Круса и 8 — сицилийского капитана Кардоны.
Впереди союзного флота в линию встали 6 венецианских галеасов. Их преимущество перед галерами состояло в том, что они имели пушки не только на носу и корме, но еще и по бортам. Галеасам предстояло принять на себя первый удар турецкой армады.
Али — паша при Лепанто командовал центром боевой позиции из 91 галеры и 5 галиотов. Правым крылом (53 галеры, 3 галиота) начальствовал александрийский паша Мегмет — Сирокко. Левым крылом (61 галера, 33 галиота) — алжирский паша Улуг — паша. Большими ошибками в таком построении султанского флота стали слабость правого фланга и откровенная слабость резерва (5 галер и 25 галиотов).
Битва началась около 12 часов дня, когда флот Священной лиги начал свое развертывание у входа в залив Патрос. Однако волнение на море и несвоевременность выполнения команд дона Хуана привели к слому боевой линии: корабли генеузского адмирала Дориа оторвались от центра и ушли вперед, а сицилийские галеры заметно отстали.
Когда ветер на море утих, турки, выстроившись в боевую линию заранее, первыми устремились в атаку на галеасы венецианцев. Пушечный огонь с них не причинил особого вреда галерам Али — паши, которые устремились на абордаж вражеских галер.
В одночасье в море перед Лепанто завязались многие десятки абордажных схваток. Преимущество в них оказалось на стороне европейцев: испанские мушкетеры расстреливали команды вражеских галер еще на подходе. Аркебузные пули и стрелы, пущенные янычарами из луков, оказались малоэффективным средством ведения морского боя. Да и численность абордажных команд оказалось на стороне союзников.
В центре битвы сошлись две флагманские галеры. Корабль дона Хуана Австрийского смело атаковал турецкую галеру, над которой развевалось знамя Али — паши. Она была взята испанцами на абордаж, а султанский флотоводец убит.
Лепантское морское сражение закончилось под вечер. Часть турецких галер выбросилась на берег, а их экипажи и янычары бежали. Остальные корабли султанского флота были или потоплены, или захвачены (20 судов) в качестве трофеев. Из 267 кораблей турки потеряли 205. Остальным удалось спастись бегством. Флот Священной лиги потерял всего 13 галер.
Потери турецкого флота в людях составили примерно 30 тысяч человек убитыми и пленными. Победители потеряли убитыми свыше 7 тысяч человек, в том числе 15 капитанов — венецианцев. В это число не входят подневольные галерные гребцы, которых только на кораблях Венеции насчитывалось около 2,5 тысяч человек.
В 1576 году энергичный дон Хуан получил назначение на пост наместника испанских Нидердандов, где началась освободительная буржуазная революция. Так победитель при Лепанто превратился по королевскому указу из флотоводца в полководца. Появившись в Нидерландах, он стал проводить политику жестокого, кровавого террора по отношению к противникам королевской власти.
Свое первое крупное сражение наместник Испании провел 31 января 1578 года у Жамблу. Он имел под своим командованием 20 тысяч испанцев. Примерно столько же имел нидерландский генерал Жоинье, отступавший от города Намюра. Дон Хуан Австрийский двинулся в преследование, выслав вперед отборный отряд в 1600 человек под командованием Гонзага и Мондрагона. Они атаковали арьергард нидерландцев, под командованием графа Филиппа д Эгмонта и рассеяли его.
После этого испанцы нанесли удар по главным силам противника и разгромили их наголову, нанеся им урон в 10 тысяч человек убитыми и ранеными. Победители же (если верить победным донесениям) потеряли всего несколько человек. В любом случае, полководец дон Хуан Австрийский под Жамблу одержал блестящую победу.
Во втором крупном сражении этого года на земле восставших Нидердандов праздновать победу ему не пришлось. Битва у Рюнемантса состоялась 31 августа. 30–тысячная испанская армия переправилась через реку Демер и атаковала противника в его полевых укреплениях. 20–тысячной нидерландской армией командовали граф Боссю и Франсуа де Лану. После ожесточенной схватки атакующие испанцы, потерявшие убитыми тысячу человек, были отброшены.
Неудача не смутила королевского наместника. Дон Хуан Австрийский рассчитывал на следующее утро возобновить сражение на открытой местности, то есть в поле. Но нидердандцы не стали покидать свои укрепления, и испанцам пришлось отступить с поля брани к городу — крепости Намюру.
Это было последнее боевое деяние в биографии победителя в Лепантском морском сражении. В тот год он ушел из жизни, так мало сделав мечом и огнем для «замирения» восставших против владычества Испании нидерландских провинций.
Князь — воевода времени Смуты, названный в истории «Русским Гектором», разорвавший блокадное кольцо тушинцев вокруг Москвы
Свидание князя Михаила Скопина — Шуйского со шведским полководцем Якобом Делагарди. 1609 г. Иллюстрация XIX в.
В скульптурной композиции памятника «Тысячелетие России» работы скульптора Михаила Микешина, украшающего древний Новгород, есть скульптурная фигура боярина князя — воеводы Михаила Скопина — Шуйского. Происходил он из знатного рода суздальско — нижегородских князей.
Царскую службу начал стольником. Воцарившийся самозванец Дмитрий I (он же Лжедмитрий I, «вор Гришка», Григорий Отрепьев) приблизил к себе юношу из знатного рода, дав ему чин боярина и почетное звание «великого мечника». Михаил Скопин — Шуйский не участвовал в боярском заговоре против Лжедмитрия I.
Воеводой племянник царя Василия Шуйского стал с началом гражданской Крестьянской войны под предводительством Ивана Болотникова. Боевое крещение получил 23 сентября 1606 года, когда войско царских братьев князей Дмитрия и Ивана Шуйских сразилось с повстанцами под Калугой. Та битва не остановила Болотникова, направлявшегося к Москве, куда отступило царское войско.
Когда восставшие подступили к Первопрестольной, князь Михаил Скопин — Шуйский был назначен воеводой «на вылазке». Во главе поместной дворянской конницы он от Данилова монастыря нанес по повстанцам сильный удар у деревни Котлы и заставил их отступить.
Затем разыгралось сражение у села Коломенского, где повстанцы соорудили «Коломенский острог». Боярин Скопин — Шуйский приказал поджечь его калеными ядрами: болотниковцы бежали из горящего укрепления прямо под сабли дворянской конницы. Восставшим крестьянам и холопам в том бою пощады не было. Разгромленная повстанческая армия частью отступила к Туле, укрывшись за ее крепостными стенами, а частью — к Калуге.
Под Калугу, в которой укрылся сам Иван Болотников, был направлен царский «особый полк», то есть целое войско. Одним из его воевод стал Михаил Скопин — Шуйский, который командовал и нарядом (артиллерией). Однако Болотников «переиграл» царских воевод, и сильной вылазкой на их осадный лагерь обратил противника в бегство. Царская рать не потерпела полного разгрома лишь потому, что ее отступление прикрыли ратники князя — воеводы Михаила Скопина — Шуйского и казаки атамана Истомы Павлова.
Видя всю опасность сложившейся ситуации, царь назначил своего племянника, которому шел всего лишь 21 год, воеводой Большого полка. Так тот стал фактическим главнокомандующим царской армии, которая двинулась на Тулу. 12 июня 1607 года началась ее осада. Велись осадные работы. Царские войска за месяц 22 раза ходили на приступ.
Город — крепость смогли взять только тогда, когда по предложению «муромского мелкого дворянина Ивана Кровкова» была устроена плотина на реке Упа. Работами руководил сам воевода Скопин — Шуйский. Вода затопила город. 10 октября Иван Болотников явился в стан царских войск и «сдался головой». Он был закован «в железо» и сослан на север, в Каргополь, где ему выкололи глаза и утопили.
Когда на сцене Смутного времени появился «второлживый самозванец» — Лжедмитрий II (он же Богданка), Михаил Скопин — Шуйский оказался в Москве, осажденной тушинцами (подмосковное село Тушино — «царская» ставка самозванца). Он был одним из тех воевод, которые занимались обороной стольного града.
Царь Василий Шуйский послал его в Новгород для переговоров со шведами об оказании военной помощи (такую помощь король Карл IX предлагал против поляков еще три года назад) и для сбора земского войска на Русском Севере.
Установив связи с земской властью от Перми до Соловецкого монастыря, боярин Михаил Скопин — Шуйский сумел собрать до 5 тысяч русских воинов из служилых дворян, посадских людей, военнообязанных крестьян, стрельцов. На службу к нему прибыли даже «вольные казаки» приказа Дмитрия Шарова, в прошлом сражавшиеся в армии Ивана Болотникова.
Союзный Выборгский договор со Швецией был подписан 28 февраля 1609 года. Иноземная военная помощь обошлась царю Василию Шуйскому «большой казной» и уступкой «свейскому» королю города Корелы с уездом.
Шведский король Карл IX отправил в Московию не полки природных «свеев» (как на то наделся царь Василий Шуйский), а своих иностранных наемников, среди которых шведов и финнов оказалось не самое большое число. Число наемников (немцев, французов, шотландцев, англичан и других), по одним сведениям, было 7 тысяч, по другим — даже 15 тысяч. Командовал ими французский граф Яков Делагарди (Яков Понтус де ла Гарди).
В мае 1609 года ополчение Скопина — Шуйского вместе со шведским наемным войском выступило из Новгорода к Москве. Заняв по пути город Старую Руссу, русско — шведское войско 17 июня под Торжком в упорной битве разгромило большие отряды поляков пана Зборовского и запорожцев Керзоницкого. Тушинцы бежали, бросив свои «тяжести».
Из Торжка начался поход для освобождения Твери. 11 июля под проливным дождем союзное войско атаковало на подступах к городу польские отряды Зборовского и тушинцев Шаховского. В первый день сражения, воспользовавшись тем, что русские и шведские наемники действуют порознь, поляки опрокинули конницу графа Делагарди. Союзники отошли за Волгу.
Воевода Скопин — Шуйский, перегруппировав свои силы, 13 июля под покровом ночи нанес внезапный удар по противнику. Яростное сражение закончилось тем, что тушинцы бежали, а победители заняли крепостные стены Твери, за исключением кремля.
Из Твери князь — воевода вознамерился начать поход на ставку Лжедмитрия II — Тушино. Но тут взбунтовались наемники Делагарди, требуя жалованья. Не получив денег, они ушли в Новгород. В войске Михаила Скопина — Шуйского остался тысячный отряд под командованием Христиера Зомме.
Скопину — Шуйскому пришлось увести свое войско по левому берегу Волги к Калязину. У стен местного монастыря был устроен походный лагерь, куда стали стекаться с разных мест отряды ополченцев. Лагерь имел треугольную форму, будучи прикрыт Волгой, речкой Жбаной с топкими берегами и валом с острогом со стороны поля.
В Калязинском городке ополчение пополнилось отрядами ратников из Ярославля, Костромы, других заволжских городов, Нижнего Новгорода. Из соседнего Кашина пришла дворянская рать воеводы Баклановского, снизу по Волге подошли отряды предводителя сибирских стрельцов Давыда Жеребцова. Из Москвы прорвался в Калязин отряд воеводы Валуева.
Неприятель — войска гетмана Яна Петра Сапеги, пана Зборовского и полковника Александра Лисовского — появился перед калязинским лагерем 18 августа. Литовские гусары лихо атаковали его со стороны поля, но были остановлены рогатками и обстреляны с вала. Неудачными оказались атаки и других отрядов тушинской конницы.
Потерпев неудачу, Сапега во втором часу ночи 19 августа послал свою пехоту через речку Жбанку. Князь — воевода выждал, пока тушинцы окажутся на лугу, а затем атаковал их конницей. После этого русские конники ворвались в лагерь тушинцев в селе Пирогово и разгромили его. Разбитый гетман Сапега бежал от Калязина.
Одержанная победа открыла ополчению Михаила Скопина — Шуйского путь на Александровскую слободу и изгнание врага из Переяславля — Залесского. К князю — воеводе вернулся граф Делагарди с большей частью своих людей. Конфликт с наемниками был улажен тем, что жалованье им заплатили не звонкой монетой, а «сибирской казной», то есть сибирскими ясачными мехами.
Популярность Михаила Скопина — Шуйского в народе была огромной. Не случайно рязанский воевода Прокопий Ляпунов, организатор и предводитель первого земского ополчения, именовал боярина — полководца «царем». Об этом было известно и в Москве.
Тушинцы были вынуждены снять многомесячную осаду с Троице — Сергиева монастыря, защитники которого держались исключительно мужественно. Гетман Ян Сапега стянул свои отряды к городу Дмитрову, но, не выдержав накала боев вокруг него, 27 февраля 1610 года с остатками войска бежал из города к Смоленску, который осаждала коронная армия короля Сигизмунда III. Перед этим поляки заклепали пушки, которые им пришлось бросить, и подожгли Дмитров. Тушинский лагерь распался и опустел.
12 марта 1610 года Москва под колокольный звон встречала ополчение князя — воеводы Михаила Васильевича Скопина — Шуйского. Он въезжал в столицу Русского государства в расцвете своего полководческого таланта, имея среди ратников непререкаемый авторитет. Поэтому его дяди — братья Шуйские — питали к племяннику ненависть и зависть. Это и решило судьбу 24–летнего боярина.
Во время пира одну из чаш с медом князю — воеводе преподнесла жена Дмитрия Шуйского княгиня Екатерина, дочь Малюты Скуратова. Скопин — Шуйский прямо на пиру впал в смертельный недуг. «И была болезнь его зла, — отмечает летописец, — беспрестанно шла кровь из носа». Народная молва прямо указывала на отравителей — царя Василия Шуйского и его братьев.
Гетман Запорожской Сечи, руководивший походами против Крыма, Турции и Москвы и защитивший корону Польши под Хотином
Гетман Запорожской Сечи Петр Сагайдачный
Родился на Львовщине, в селе Кульчицы близ города Самбора. По происхождению он был православным «гербовым шляхтичем». О молодых годах будущего гетмана истории известно мало. Считается, что неудачный брак заставил шляхтича податься в запорожцы.
Вступил Петр Конашевич в ряды «казацкого рыцарства» примерно 30 лет от роду. Ему в Сечи дали прозвище «Сагайдачный», которое и стало его именем. Время было бурное, запорожцы часто воевали, ходили в морские походы против крымских татар и турок. Личное мужество шляхтича позволило ему быстро выдвинуться, и он вскоре стал кошевым атаманом.
Петр Сагайдачный участвововал в походе, когда запорожцам удалось прорваться через Перекоп в Крым. Затем он отличился во время походов казаков на лодочных флотилиях в низовья Днестра и Дуная, в боях с турками и крымчаками у Аккермана (ныне Белгород — Днестровский) и Измаила. После этого последовал поход в княжество Молдову, подвластное Оттоманской Порте.
В ту эпоху запорожцы часто воевали на стороне польского короля, составляя часть его коронной армии. Сагайдачный во главе казачьего отряда удачно действовал в Ливонии (Прибалтике).
В 1605 году Петр Конашевич — Сагайдачный избирается гетманом Войска Запорожского. Начало своего гетманства он отмечает удачным морским походом флотилии казачьих «чаек» на черноморскую Варну. Турецкий город — крепость на болгарском берегу был взят с боя. Запорожцы с богатой добычей благополучно возвратились домой. В 1606 году казачьи флотилии и войска появляются перед Перекопом и турецкой крепостью Очаков.
Вскоре совершается нападение со стороны моря на крымскую портовую Кафу (ныне Феодосию), где находился самый большой невольничий рынок на Черном море. Тогда было сожжено большое число султанских кораблей, а в Кафе освобождена не одна тысяча невольников — христиан. Этот поход прославил гетмана.
В эпоху гетманства Сагайдачного флотилии мореходных казачьих лодок совершали походы не только вдоль черноморских берегов. В 1614 году запорожцы пересекли Черное море и напали на собственно турецкие берега, взяв крепостной город Синоп.
Не смогли султанские власти и крымский хан отразить походы запорожцев и в 1615, 1616 и 1620 годах. Кроме побед на суше и на море и взятия богатой военной добычи казаки всюду освобождали невольников — христиан не только из славянских земель. Считается, что тем самым Сагайдачный сознательно осложнял отношения между Польшей и Стамбулом.
В силу ряда причин запорожское казачество составляло в противостоянии с Османской империей и ее вассалом Крымом немалую часть военной силы Речи Посполитой. Запорожцы не раз воевали под знаменами польского короля. И не только с османами.
Если походы против врагов христианства — Турции и Крымского ханства — прославляли гетмана Петра Сагайдачного, то военный поход 1618 года против православного Русского царства славы ему не дал. Дело обстояло так.
Польский король Сигизмунд III не оставлял надежд посадить на московский престол своего сына королевича Владислава. В 1618 году польские коронные войска в больших силах совершают новый поход на столицу Русского царства. Основу польских сил составили запорожцы и «черкасы», то есть малороссийские реестровые казаки.
Если королевич Владислав двигался к Москве по прямой дороге от Смоленска, то гетман Сагайдачный вел свое войско, которое оценивается в разных источниках от 20 до 40 тысяч человек, шло быстрым конным маршем с юго — запада. По пути было разорено много городов — Путивль, Ливны, Елец, Данков, Лебедянь, Скопин, Ряжск и ряд других, множество селений.
Но взять рязанский город Михайлов, на защиту которого стало все население, гетманцы так и не смогли. Более того — вид православных священников на городских стенах внес разлад в ряды запорожцев. Они отказались от дальнейших попыток взять Михайлов, «севший в осаду».
Войско Сагайдачного, нанеся поражение царской рати, которая не смогла удержать речные переправы, перешло Оку и под осажденной Москвой соединилось с польскими отрядами королевича Владислава. Прибытие кошей запорожцев ускорило подготовку к штурму Москвы, оборону которой по поручению царя возглавил воевода князь Дмитрий Пожарский.
…В ночь на 1 октября 1618 года польские роты и отряды запорожцев двинулись на приступ. Под покровом ночи королевские солдаты взорвали ворота деревянного острога Земляного города и подошли к Арбатским и Тверским воротам Белого города. Там нападавших встретил град пищальных пуль. То есть внезапного нападения у королевича Владислава и гетмана Петра Сагайдачного не получилось.
Кровопролитный бой у Арбатских и Тверских ворот длился до рассвета. Утром защитники Москвы совершили удачную вылазку и отбросили отряды королевича и гетмана от городских стен. Коронному войску Польши взять столицу Русского царства не удалось, и ему пришлось уйти в свои пределы.
По пути назад Сагайдачный подступил к Калуге, но взять укрепленный город не смог. В рядах простых казаков зрело широкое недовольство против чуждой им войны, хотя при помощи казачьей старшины и гетмана король Сигизмунд III смог использовать малороссийское казачество в войне против Московского государства.
Но в ненадежности казаков — запорожцев польским властям пришлось убедиться уже в том же году. Сказалась кровная близость и единая православная вера русского и украинского народов. Так, на русскую службу с отрядом в 600 сабель перешел полковник Ждан Коншин.
Король Сигизмунд III очень высоко оценил роль гетмана Петра Сагайдачного в военном, пусть и неудачном, предприятии своего сына — наследника. Он был щедро награжден монархом Речи Посполитой. Из похода на Москву Сагайдачный вернулся не в Запорожскую Сечь, а в древний Киев, фактически взяв город под свою опеку.
В 1620 году гетман Сагайдачный, ставший фактическим главой украинского реестрового казачества, отправил в Москву делегацию запорожских казаков с просьбой о принятии в подданство России. Но та тогда не была готова к такому важному политическому решению.
Самым главным жизненным подвигом Петра Конашевича — Сагайдачного является знаменитая Хотинская битва между армиями Речи Посполитой и Оттоманской Порты. Сигизмунд III вновь призвал под свои знамена украинское казачество.
Сагайдачный привел к Хотину казачье войско в 40 тысяч человек. Польский король смог собрать только 30 тысяч войск. Турецкая армия оценивается историками в той битве обычно в 200 тысяч человек. Хотинская битва, «разорванная» на многочисленные столкновения, длилась долгих 39 дней, то есть протекала более месяца.
Султанским войскам в итоге пришлось отступить от Хотина в близкую Молдавию. Решающую роль в победе Польши под Хотином над турками сыграло войско казаков. В Хотинской битве Петр Сагайдачный был тяжело ранен. Рана оказалась для него смертельной. В следующем, в 1621 году гетман ушел из жизни.
Воинственный шах, победивший в двух войнах Оттоманскую Порту. При нем Персия достигла зенита своего военного могущества
Шах Персии Аббас I Великий. Старинный портрет
Родившийся в 1571 году будущий двукратный победитель Турции стал шахом в 16 лет. Следует заметить, что в наследство Аббасу I из династии Сефевидов досталось государство, раздираемое глубокими внутренними противоречиями, со слабой центральной властью и военной силой. Надо отдать должное молодому шаху: он за свое 40–летнее царствование сделал все, чтобы возвеличить в истории Персию.
Аббас I начал с того, что повел ожесточенную вооруженную борьбу с могущественными феодалами из тюркской кочевой знати. Укреплять центральную власть Аббасу I пришлось не сколько дипломатией, сколько военной силой или прямой угрозой ее применения к непослушной персидской аристократии. Борьба шла упорная, с неизбежными жертвами, но все же молодой шах одолел «непослушных» ему феодалов.
Шах Аббас I относился к числу правителей, которые в историю вошли как государственники. Он имел мудрого советника в лице визиря Хатимбека Ордубади и преемника на этом посту — его сына Абу Талиб — бека. Они и помогли правителю понять причины военных неудач Персии в столкновениях с Турцией: ее армия имела несравненно лучшую военную организацию.
Шах начал свое правление, обладая армией, состоявшей из феодальных ополчений кызылбашских кочевых племен. Если не считать, разумеется, шахской гвардии, которая состояла из шести тысяч конных лучников — курчиев. С такими военными силами, которых едва хватало на подавление внутренних мятежей, затевать войну против Турции было невозможно.
Так на смену кызылбашам пришли шахсеваны. В переводе с персидского слово «шахсеван» означает «любящий шаха». Наряду с феодальным ополчением, которое получало жалованье из персидской казны, создается регулярная армия. Ополчение кызылбашских племен сокращается до 30 тысяч воинов. Известное сокращение коснулось и племенных ополчений кочевников.
Основу регулярного войска составила пехота — 12 тысяч мушкетеров — туфангчиев. По специальным наборам среди собственно персов была создана артиллерия. Орудийная прислуга называлась топчиями.
Особой заботой Аббаса I стала регулярная кавалерия. Он взял за основу ее формирования принципиальную схему создания турецкой янычарской пехоты. Шахскими кавалеристами — гулямами становились православные армянские и грузинские юноши, которые проходили принудительное обучение в Персии и были обращены там в ислам.
Шах добился желаемого — Персия стала обладательницей почти 120–тысячной армии. 44 тысячи были регулярными войсками, а феодальное ополчение кызылбашей и кочевых племен составляло 75 тысяч конных воинов.
В мировую военную историю шах Аббас I вошел, прежде всего, как победитель в двух персидско — турецких войнах — 1603–1612 и 1616–1618 годов. Султанская Турция была для шахской Персии традиционным соперником за главенство и в мусульманском мире, и в собственном приграничье.
Между двумя соседними государствами проходили не только большие войны, но и часты были столкновения на границе полукочевых племен из — за пастбищ. Стороны вели интриги друг против друга, а местные феодалы подбивались на мятежи против своих правителей, против центральной власти Тегерана и Стамбула.
Взойдя на престол сильно ослабленной Персии, шах Аббас I в 1590 году был вынужден заключить с турецким султаном Стамбульский договор. Необходимость мира заключалась в том, что турецкие войска стояли на западной окраине иранских земель, в Восточной Армении, Азербайджане, Ширване. Одновременно для Персии начиналась война в Хорасане, занятом бухарцами.
По Стамбульскому договору к Оттоманской Порте отходили Восточная Грузия, Восточная Армения, Ширван, Азербайджан (кроме городов Ардебиль и Талыш), большая часть Луристана и часть земель, населенных собственно персами, области городов Хамадан и Зенджан. Турецким владением становился и иранский горный Курдистан.
Шах не смирился с утратой огромных территорий. Он стал искать сильных союзников в новом военном противостоянии с Оттоманской Портой. Его взоры обратились к далекому Русскому царству, которое владело на севере Каспия частью морского побережья. Но царь Федор Иванович и его первый боярин Борис Годунов не приняли такого предложения, ответив вежливым отказом. Причина крылась в том, что Московское государство находилось на грани новых войн с Польшей и Швецией.
Война с Турцией началась в 1603 году. Для мировой военной истории она стала особо примечательной. Все дело состояло в том, что впервые за последнее столетие Османская держава оборонялась, а ее давний противник в лице Персии наступал. В войне прославился шахский полководец Аллаверди — хан, армянин по происхождению.
В первый год войны состоялось сражение у Суфиана. Персидская армия вышла из него победителем: гулямы продемонстрировали свое превосходство над султанской конницей, а шахские мушкетеры довели битву до победного конца. Победа была значимой еще и в том, что персидская армия поверила в свои силы.
Последствия Суфианского сражения не заставили себя долго ждать. Турецкие войска были изгнаны из земель Южного Азербайджана (ныне часть современного Ирана), оставив города Тебриз, Джульфу и Нахичевань. Персия вернула себе Восточную Армению с городом — крепостью Эриванем (Ереваном).
К 1607 году персидская армия отвоевала у турок все территории, которые они захватили за период с 1578 по 1690 год. Это были Азербайджан (с Ширваном), Восточная Армения, Восточная Грузия (с Тифлисом) и Луристан. Для народов Закавказья это освобождение сопровождалось кровавыми бедами.
При этом султанским войскам пришлось столкнуться с восстаниями местного населения, как это случилось в городах Баку и Дербент. Большой успех в персидско — турецкой войне для шаха Аббаса I обернулся фактическим прекращением прежнего унизительного Стамбульского мира.
Война завершилась в 1612 году подписанием нового Стамбульского договора, по которому Персии возвращались все ранее отобранные у нее территории. Государственная граница теперь соответствовала границе, существовавшей до 1578 года.
Однако проигравший войну Стамбул запросил хоть какой — то компенсации, на что шахская Персия ответила согласием. Компенсация заключалась в ежегодных поставках в Турцию 200 харваров (около 60 тонн) шелка — сырца. То есть речь шла о значительной денежной сумме.
Стамбул заключенный мир никак не устраивал, и уже через четыре года он начал войну против своего восточного соседа, стремясь взять убедительный реванш. На помощь турецкой армии султан призвал крымского хана с его конницей. Турки и крымские татары начали боевые действия со вторжения в земли Восточного Закавказья.
Аббас I, вне всякого сомнения, ожидал новой войны и был готов отразить удар. Решающим событием очередной персидско — турецкой войны стало сражение 1618 года при Серабе. Шахская армия добилась убедительной победы, еще раз продемонстрировав высокую выучку персидских мушкетеров, силу артиллерийского огня и успешность атакующих действий конницы гулямов и кызылбашей.
В том же году воюющие стороны заключили между собой Серабский мирный договор. Он подтвердил условия Стамбульского мира 1612 года. Единственное, что менялось, так это величина персидской компенсации: она оказалась сниженной ровно вдвое, до 100 харваров шелка — сырца.
В ходе противостояния с османской Турцией шаху Аббасу I пришлось повоевать с португальцами. Те в 1507 году захватили остров Хормоз (современный Ормуз) у самого персидского побережья. Важность его заключалась в том, что через Хормоз шла основная торговля персидским шелком, главной экспортной статьей страны.
Шаху пришлось применить искусство дипломата. Поскольку для возвращения Хормоза требовался военный флот, которого у персов совсем не было, Аббас I использовал колониальные противоречия между Лондоном и Лиссабоном. С помощью английского флота (корабли Ост — Индской компании) остров в 1620 году был возвращен Персии, и португальцы больше на него не покушались.
Шах Аббас I восстановил персидское господство в Закавказье и Хорасане, присоединил в 1622 году к своим владениям принадлежавший султану Джахангиру из династии Великих Моголов Кандагар (на территории современного Афганистана) и Бахрейнские острова в Персидском заливе. Это был пик могущества династии Сефевидов.
Маньчжурский хан, повторивший судьбу Чингисхана. Он изгнал войска империи Мин из Маньчжурии и создал Маньчжурское государство
Маньчжурский хан Нурхаци
Чжурчжэньские племена к середине XVI века занимали обширную территорию к северо — востоку от Великой Китайской стены, «размножившись, как пчелы». Между ними шла жестокая борьба за власть над соседями, в которой все больше первенствовало племя маньчжур (маньчжу). Его вождь Гиачанг с сыном Тэкэши многое сделали для объединения чжурчжэней, одержав ряд побед над соплеменниками.
Императора династии Мин встревожило то, что на северных границах вот — вот должно было появиться сильный в военном отношении союз племен. Он послал войско на помощь одному из племенных вождей чжурчжэней Никану Вайлану, и тот разгромил ставку Гиачанга и Тэкэши. Вожди маньчжур были убиты.
Оставшемуся в живых 16–летнему сыну Тэкэши — Нурхаци — пришлось оставить родной очаг. Мачеха лишила его наследства, а люди Никана Вайлана преследовали его. Девять лет длились его скитания, и в 25 лет беглец, обладавший сильными качествами бойца — поединщика и полководческим дарованием, стал обладателем отряда из 30 прекрасно подготовленных воинов — латников.
С ними Нурхаци и начал войну против своего кровного врага вождя Никану Вайлана. Тот предложил сыну Тэкэши покориться и пойти к нему на службу, но получил твердый отказ. Отряд латников Нурхаци атаковал город — крепость Тулунь, в которой находился Никан Вайлан. Тот, понимая, что в его войске много недовольных его властью людей, бежал из Тулуня.
Усилившись в Тулуни перешедшими на его сторону воинами, Нурхаци начал преследование Никана Вайлана, занимая одну за другой крепости чжурчжэней. Так были взяты крепостные города Изябань и Фушунь.
Никан Вайлан бежал к китайцам, чьи крепости стояли на границе. Китайцы, не желая конфликтовать с набиравшим силу вождем племени маньчжур и желая его задобрить, выдали своего бывшего союзника. Тот был казнен, а Нурхаци получил от послов правителя империи Мин богатые дары: восемьсот лан серебра и пятнадцать кусков шелка.
Среди вождей племен чжурчжэней была сильная военная оппозиция власти Нурхаци. В 1593 году отряды девяти племен, объединившись, напали на племя маньчжур, но были разбиты благодаря военному таланту вождя Нурхаци, продолжившего объединение чжурчжэней в единое государство.
К 1601 году он создал систему управления страной, скопированную с монгольской системы, больше напоминавшую военную диктатуру. Нурхаци, отказавшись платить дань императору Мин, уже имел 40–тысячное войско.
Начиналась эпоха маньчжурских завоеваний. В 1607 году Нурхаци начал войну с племенами варка, взяв их главный город Фейю. Побежденные племена ушли в Китай и Корею. Через два года последовал новый поход на варков: маньчжуры дошли до берега Восточного моря.
До 1618 года Нурхаци военной силой покорил племена, проживавшие на территории современной китайской Маньчжурии. Сперва его сын Абахай захватил области Мулунь и Ургучэнь на побережье Восточного моря. Затем были разгромлены племена хурха. Яростным штурмом берется город — крепость Эхэколунь племени воцзи, которое было «разорено».
В 1616 году Нурхаци, хорошо знавший историю, объявил себя ханом государства династии Поздняя Цзинь. В столице китайской империи Мин всерьез встревожились. Их сосед становился все сильнее в военном отношении, и к тому же он строил сильную централизованную власть. В Китае хорошо помнили завоевательные походы Чингисхана и его потомков.
В 1618 году маньчжуры совершили удачный поход на Ляодун (Ляодунский полуостров), захватив там провинцию, принадлежавшую Китаю. Она стала для них базой будущих вторжений в империю Мин и Корею.
Поводом для первого похода Нурхаци на Китай послужило следующее событие. Вожди племени ехэ попросил у империи Мин помощи в борьбе против маньчжур. Император прислал им «полк» солдат с огнестрельным оружием, а от правителя государства династии Поздняя Цзинь потребовал прекратить войну против ехэ.
Прочитав такое грозное послание, Нурхаци посетил храм предков, встал на колени и произнес речь, которая заканчивалась словами: «…Я не в силах более переносить кровные обиды. Иду мстить империи оружием!»
Маньчжурская 20–тысячная армия в конце 1618 года отправилась в поход. На равнине Фахуньомо ее встретила «злая зима». Венценосный полководец Нурхаци собрал военный совет, сказав: «А не вернуться ли нам назад? Дождь мешает продолжать войну».
На это его сын Дайшань, выражая мнение участников совета, смело ответил отцу: «Как можно оскорблять армию, готовую к сражениям? А дождь — добрая примета, предвестник победы». Тогда Нурхаци издал приказ о начале войны до победного конца. Зимой войско маньчжуров «погуляло» по приграничью империи Мин и с богатой добычей вернулось домой.
Весной 1619 года 200–тысячная китайская армия начала ответный поход. Четырьмя походными колоннами она двинулась на столицу Маньчжурского государства крепость Синцзин. Нурхаци имел 20–тысячное войско. Будучи прекрасно осведомлен о действиях неприятеля, он решил разбить его по частям.
Одной из колонн китайской армии командовал полководец Дун Сун, имевший 50 тысяч воинов. Когда его войско подошло к реке Хуньхэ, китайцы, не проведя разведки противоположного берега, решили форсировать водную преграду с ходу. При этом не бралось во внимание то, что прошедшие ливни повысили уровень воды в реке.
Когда китайцы, огромной толпой войдя в реку, приблизились к другому берегу, на них из засады обрушился град стрел. Началась паника, и теперь струи «сильной» воды сбивали людей с ног и они тонули в Хуньхэ. Среди первых стрелой был сражен Дун Сун: почти все его солдаты погибли при той переправе.
После этого маньчжурское войско во главе с Нурхаци обрушилось на колонну, которую вел полководец Ма Лин. От беглецов он узнал о судьбе колонны Дун Суна и поспешил укрепиться на горе Сарху. Укрепленный лагерь был обнесен тройным валом, на котором установили пушки, которые китайцы покупали у португальцев. Рядом с главным лагерем (там стояла кавалерия) было устроено еще два малых для пехоты военачальников Пан Цзиняня и Гун Няньсуя. Лагеря были расположены так, чтобы стать ловушкой для неприятеля.
Нурхаци разгадал вражескую хитрость. Сперва лихим ударом конного отряда во главе со своим младшим сыном Абахаем он захватил лагерь Гун Няньсуя. После этого маньчжурское войско зашло в тыл китайцам, и «армия Ма Лина рассыпалась, как черепица и высохшая грязь».
После этой битвы поголовному избиению подверглась третья колонна китайской армии, которой командовал полководец Лю Тин. Он был обманут Нурхаци, который подослал к нему лазутчика под видом вестника от Дун Суна. Тот «сообщал» коллеге, что опережает его колонну километров на пять и сам возьмет столицу маньчжуров. Лю Тин такого стерпеть не мог: оставив обоз под охраной части своих солдат, он заспешил к крепости Синцзин, чтобы опередить своего соперника Дун Суна.
Этого только и надо было Нурхаци. Его конница из засады обрушилась на китайцев. Те стойко оборонялись. Но тут им в тыл ударил отряд пеших маньчжур, переодетых в форму солдат императорской армии. Лю Тин был убит стрелой, а его войско после этого сопротивлялось недолго.
Так империя Мин после неудачного похода потеряла десятки тысяч воинов. А полководец Нурхаци взял город Кайюань, оплот китайского владычества в Южной Маньчжурии. Маньчжуры три дня вывозили из него богатую военную добычу.
Маньчжуры продолжили войну против империи Мин. В 1619 году они захватывают города Шэньян и Ляоян, окончательно разбивают племена ехэ и совершают грабительский поход на племена хурха.
В 1621 году войско Нурхаци совершает двухмесячный поход на китайские земли западнее реки Ляо. В битве под крепостью Ляоян маньчжуры захватывают у разгромленных китайцев большое число огнестрельного оружия.
Успешно действовать маньчжурам против минских войск помогают крестьянские восстания в Китае, которые там вспыхивают одно за другим. В 1621 году в провинции Шаньдун началось большое восстание, организованное сектой «Белый лотос». Немалая часть императорской армии была брошена на его подавление, а не на защиту границы. Восстание в Шаньдуне удалось подавить только в 1625 году.
В том году маньчжуры перенесли свою столицу в город Мукден. В феврале 1626 года армия хана Нурхаци совершает поход в области западнее реки Ляохэ. Осаждается город — крепость Нинюань, на стенах которого стояло много португальских пушек. Два яростных, кровавых штурма Нинюаня не дали победы осаждавшим: гарнизон, которым командовал Юань Чунхуань, держался стойко.
Не помогли маньчжурам и техническая военная «новинка» — щит — колесницы, под прикрытием которых разрушались крепостные стены. Китайцы сбрасывали со стен на эти повозки связки горящего хвороста, пропитанного смолой и серой, разбивали их пушечными ядрами, поджигали руками смертников, которые выбегали из городских ворот.
Потерпев две неудачи, полководец Нурхаци оставил часть войск осаждать крепость, а сам отправился на остров Цзюхуадоа, где находились продовольственные склады противной стороны. С огромной добычей маньчжуры возвратились под стены Нинюаня.
Начался третий штурм китайской крепости. Но неожиданно Нурхаци приказал его прекратить, а войску возвращаться домой. Первый маньчжурский хан был тяжело болен. Он скончался в сентябре 1626 года в крепости Айцзибао, что в переводе означает «Черная курица».
Князь — воевода народного ополчения, вместе с Кузьмой Мининым освободивший Первопрестольную русскую столицу от поляков
Князь Дмитрий Пожарский
Пожарский принадлежал к древнему, но со временем «оскудневшему» княжескому роду. Царскую службу он начал рано. Первый боевой опыт получил на южной границе в схватках с крымскими татарами. «Худородность» его привела к тому, что в «малых» воеводах он стал ходить поздно — в 30 лет.
Во время Смуты князь Дмитрий Пожарский сражался против «тушинцев» — отрядов Лжедмитрия II. Свою первую серьезную победу над ними он одержал под Коломной осенью 1608 года. После этого царь Василий Шуйский назначил Пожарского воеводой в город Зарайск, который ему пришлось защищать от «тушинцев».
Затем князь Пожарский стал участником первого земского ополчения рязанского воеводы Прокопия Ляпунова, созданного для освобождения русской столицы от поляков. Те вошли в нее благодаря измене отечеству со стороны боярского правительства, так называемой Семибоярщины.
Во время антипольского восстания в Москве, начавшегося 16 марта 1611 года, Пожарский начальствовал над восставшими москвичами, которые, закрепившись, вели бой на Сретенке. Его ратники держались до последнего и покинули город только тогда, когда их выгнал из столицы пожар, испепеливший почти весь город. Москву зажгли немецкие наемники, ставшие факельщиками по приказу гетмана Гонсевского.
В последний день боев на Сретенке, 20 марта, Дмитрий Пожарский получил тяжелое ранение в ногу, став до конца жизни хромым. Из Москвы тяжелораненого воеводу увезли в его вотчину, село Мугреево Суздальского уезда.
Первое земское ополчение запоздало с подходом к Москве: на ее месте осталось только огромное пожарище. Поляки укрылись за крепкими стенами Кремля и Китай — города, сев в осаду и ожидая помощи от своего короля Сигизмунда III. Вскоре в ополчении начались раздоры между дворянами Прокопия Ляпунова и казаками атамана Ивана Заруцкого. Поляки подбросили «раздорную» грамоту с обвинениями против рязанского воеводы. Казаки вызвали властного рязанского воеводу в «круг» и «разнесли на саблях». После убийства Ляпунова первое земское ополчение распалось: под Москвой остались только казачьи «таборы»…
Знамя освободительной борьбы вновь поднял нижегородский купец «из молодших», посадский староста Кузьма Минин. Он призвал горожан создать новое земское (народное) ополчение для освобождения русской столицы от иноземцев. На содержание рати был объявлен добровольный, а затем принудительный сбор денег.
На пост первого воеводы был выбран князь Дмитрий Пожарский, известный нижегородцам своей воеводской доблестью и неподкупностью. Тот, лечившийся в недалеком селе Мугреево, дал свое согласие. Кузьма Минин получил должность «выборного всей землей человека» и стал при Пожарском ближайшим помощником.
В начале марта 1612 года нижегородское ополчение выступило в поход. По пути рассылались отряды, которые очищали поволжские города от разбойных отрядов «тушинцев». В Ярославле, где остановилось ополчение для сбора новых сил, был создан временный правительственный орган — «Совет всея земли».
За время «ярославского стояния» численность ополчения князя Пожарского и Кузьмы Минина заметно возросло: собралось более 10 тысяч служилых поместных людей (дворян и их ратников), до 3 тысяч казаков, не менее тысячи стрельцов и большое число «даточных людей» из военнообязанных крестьян. Немалая часть этих сил оказалась разбросанной по гарнизонам городов, была послана на север, откуда грозили шведы, захватившие Новгород.
Когда стало известно, что король Сигизмунд III отправил на выручку осажденномумосковскому гарнизону войско гетмана Кароля Ходкевича, князь Пожарский 27 июля выступил из Ярославля. Он отправил к столице два передовых отряда в 1100 всадников под командованием воеводы Михаила Дмитриева, арзамасского дворянина Федора Левашева и князя Дмитрия Лопаты — Пожарского. Главные силы ополчения подошли к Москве 20 августа.
Воевода приказал ополченцам строить среди городских развалин полевые укрепления на вероятном пути движения гетманских войск. Была усилена блокада осажденного польского гарнизона. Стать единым лагерем с казаками подмосковных «таборов», которыми начальствовал князь Дмитрий Трубецкой, Пожарский решительно отказался, памятуя о судьбе первого земского ополчения. Но с Трубецким была достигнута договоренность о совместных действиях.
Гетман Ходкевич привел к Москве 12–тысячное королевское войско. Большую часть его составляли конные украинские казаки (запорожцы и «черкасы»). Меньшую часть — конница польской шляхты и легкая венгерская кавалерия. Пехоты Ходкевич имел немного, и вся она состояла из наемников: немцев, венгров и прочих. Осажденный гарнизон насчитывал 3 тысячи человек. О наличии у сторон артиллерии летописные источники ничего не сообщают.
Князь Дмитрий Пожарский имел 6–7 тысяч ополченцев. У Трубецкого в «таборах» набиралось до 2,5 тысячи казаков, которые показали в предыдущих боях низкую дисциплину. Общая численность земской рати не превышала 8–10 тысяч человек.
Сражение под Москвой проходило в два дня — 22 и 24 августа. В первый день стороны начали «ратовать» с боя конных отрядов на Девичьем поле у Новодевичьего монастыря. Затем войско гетмана смогло продвинуться в черту городских развалин, но к вечеру его атакующий пыл иссяк, и оно отступило. Была отбита попытка осажденных поляков сделать вылазку из Кремля. Казаки князя Трубецкого участвовали в бою только силами четырех отрядов.
Через день сражение возобновилось. На этот раз гетман Ходкевич, прославившийся в войне в Нидерландах на стороне испанцев, изменил направление удара. Он решил пробиться к Кремлю через Замоскворечье. Битва возобновилась столкновением конницы. Под вечер королевскому войску удалось сбить ополченцев с вала Земляного города и ввести в отвоеванную часть Замоскворечья обоз из 400 возов с продовольствием для осажденного гарнизона. Большего успеха гетман добиться не смог.
Судьбу битвы под Москвой решил героический поступок Кузьмы Минина. Получив у князя — воеводы Пожарского в командование три конных дворянских сотни и отряд литовского перебежчика ротмистра Хмелевского, он в сумерках незаметно переправился через Москва — реку и внезапно атаковал у Крымского двора польскую заставу из двух рот — конной и пешей. Те, не принимая боя, обратились в бегство, увлекая за собой всех, кто оказывался по пути.
Этот удар отряда Кузьмы Минина послужил сигналом для общей атаки ополченцев — нижегородцев и казачьих «таборов». Войско гетмана стало отступать повсюду к Воробьевым горам, не везде оказывая сопротивление русским ратникам, которые «налегали со всею силою». Войско Ходкевича было выбито из Москвы с большими потерями. На рассвете 25 августа королевский полководец «с великим срамом побежал» с Воробьевых гор через Можайск в польские пределы.
Осада польского гарнизона продолжилась. Только 27 октября 1612 года он согласился на капитуляцию, а на следующий день вышел из Кремля и сложил оружие.
Москва была освобождена от поляков. В последующие годы князь Дмитрий Пожарский, получивший от родоначальника династии Романовых царя Михаила боярский титул, был воеводой в Новгороде. Начальствовал над Ямским, Разбойным, Судным приказами, исполнял другие должности. В сентябре 1618 года руководил защитой Москвы от войска польского королевича Владислава и запорожцев гетмана Сагайдачного.
В отечественной истории князь Дмитрий Пожарский вместе со своим боевым соратником Кузьмой Минином стали одними из самых популярных национальных героев во все времена. В одной из народных песен об «освободителях Москвы» есть такие слова, полные гордости за совершенный ими ратный подвиг:
Поднялися те добры молодцы,
Поднялися те Руси верные,
Что Пожарский князь с купцом Мининым,
Вот два сокола, вот два ясные,
Вот два голубя, вот два верные,
Поднялися вдруг, пустилися,
Пособиравши рать, рать последнюю…
Фельдмаршал Священной Римской империи и Католической лиги. В Тридцатилетней войне он был «палачом Магдебурга»
Фельдмаршал Иоганн фон Тилли. Гравюра с картины А. Ван Дейка
Иоганн фон Тилли родился в 1559 году в испанских Нидерландах, в родовом замке. Учился в Германии и школе иезуитов, которые сделали из него религиозного фанатика. Военную службу начал в 15 лет рядовым солдатом. Первые десять лет служил испанскому герцогу Пармскому, во время войны в Нидерландах.
В 1600 году он переходит в австрийскую императорскую армию, которая тогда воевала с турками в Венгрии. Волонтер быстро поднимался по служебной лестнице как талантливый начальник пехоты. Тилли создал свою систему построения пехоты, называвшуюся по — испански «терико», — в бою участвовали солдаты — копьеносцы и солдаты, вооруженные аркебузами.
Император Священной Римской империи Рудольф II высоко оценил заслуги нидерландского волонтера с немецкой родословной в Австро — турецкой войне. В 1605 году Иоганн фон Тилли назначается фельдмаршалом Австрии.
В 1610 году переходит на службу к баварскому герцогу Максимилиану. Тот назначил его главнокомандующим своей армии, предоставив неограниченную власть. В результате проведенной Тилли военной реформы все взрослое население Баварии в случае войны могло быть призвано к оружию.
В 1618 году, к началу Тридцатилетней войны, под командованием фельдмаршала Тилли была хорошо обученная и дисциплинированная армия. В 1620 году он во главе войск Католической лиги (главой ее был герцог Максимилиан Баварский) вторгся в Богемию. В сражении у Белой Горы его 25–тысячная армия разбивает 21–тысячное войско протестантов — чехов под командованием Христиана Ангальтского.
Оттесненная с Белой Горы чешская армия укрылась за стенами Праги. Ее командование решило не сопротивляться, а капитулировать. Войдя в Прагу, католики учинили расправу над участниками восстания против австрийской династии Габсбургов.
После этого фельдмаршал фон Тилли вторгся на территорию Германии, где одержал ряд побед над немецкими протестантами. Он провел наступление по левому берегу реки Везер, но не сумел овладеть городом Нинбург. Вскоре армия Тилли начала воевать против протестантов в союзе с испанцами. Был захвачен город Гейдельберг и одержана победа в напряженном сражении под Штадгольмом.
22 июня 1622 года близ Хехста произошло сражение между 33–тысячной армией Габсбуров и их союзников и 20–тысячной пфальцской армией герцога Христиана Брауншвейгского. Полки Тилли неожиданной и сильной атакой застали врасплох противника. Армия Пфальца, несмотря на 5–часовое мужественное сопротивление, не смогла удержать деревни у моста через реку Майн и была разбита. Она потеряла около 12 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. Урон католических войск оказался меньшим.
В 1623 году фельдмаршал Тилли одержал еще одну победу. 9 августа в сражении у Штадтлона он разбил объединенное войско германских протестантских монархов под командованием герцога Христиана Брауншвейгского, с которым встретился на поле брани во второй раз.
Тилли успешно воевал и против армии датского короля Христиана IV. Тот двинул часть своих войск в Вестфалию для занятия епископств Мюнстер и Оснабрюк и соединения с ландграфом Гессенским. Баварский полководец разгадал этот маневр и поспешил покинуть берега Везера.
Армия Католической лиги по пути овладела всеми укреплениями протестантов, захватила города Мюнден и Геттинген и вынудила короля Дании вступить в сражение.
26 августа 1626 года при деревне Луттер (Луттер — на — Баренберге) близ Баренберга произошла одна из крупных битв Тридцатилетней войны. Союзником фельдмаршала Баварии в ней стал австрийский полководец Валленштейн. Датская армия потерпела полное поражение и отступила с поля боя, оставив на нем около 4 тысяч убитых и 2 тысяч раненых пленными и очистив замок Луттер. Победителям достались 60 неприятельских знамен, вся артиллерия (22 пушки) и обоз с запасами солдатской амуниции. За эту победу Иоганн фон Тилли удостоился графского титула.
Победа при Луттере имела большое значение для Католической лиги. Войска Тилли и Валленштейна овладели Голштинией — Шлезвигом и Ютландией, вытеснив оттуда датчан — протестантов. Теперь у короля Христиана IV, потерявшего все крепости в своих немецких владениях, оставался только Глюкштадт.
В 1630 году в Регенсбурге состоялось собрание курфюрстов — монархов католических германских государств, входивших в Священную Римскую империю. Валленштейн был смещен с поста главнокомандующего имперской армией, а на его место по предложению императора Фердинанда II назначили фельдмаршала графа Иоганна фон Тилли. Вызвано это было тем, что в Тридцатилетнюю войну вступила протестантская Швеция. Для Католической лиги наступили трудные времена.
Первые же столкновения со шведами показали, что у военного вождя Католической лиги появился опасный соперник. 22 июля 1631 года граф Тилли, имея под своим командованием 25–тысячную армию, атаковал у Вербена укрепленный лагерь шведов, которыми командовал король Густав — Адольф. Но имперцы не выдержали огня шведских батарей и удара королевской кавалерии и отступили. Тилли после неудачи увел свою армию с поля боя.
Перед этим Тилли предпринял неудачный поход от Франкфуртана — Одере в Померанию, чтобы освободить от осады шведов гарнизоны католиков крепостей Кольберг (державшийся уже пять месяцев) и Демин. Однако имперский полководец не успел прийти им на помощь — крепости сдались королю Густаву — Адольфу. Тогда Тилли атаковал походный лагерь шведов у Шведта, но успеха не имел. После этой неудачи он повернул свою армию и двинулся по левому берегу реки Эльбы к Магдебургу.
Магдебургский гарнизон насчитывал всего 2 тысячи человек, не считая вооруженных горожан. Тилли начал осаду города по всем правилам военного искусства, подведя осадные траншеи к самому городскому валу. В ходе бомбардировки Магдебурга удалось обрушить одну из крепостных башен. Скоро у осажденных кончился порох и их артиллерия замолчала. Во время штурма в самом начале боя был убит комендант Фалькенберг, и гарнизон не устоял перед неприятелем.
Солдаты — католики фельдмаршала Тилли разрушили Магдебург и в порыве религиозного фанатизма истребили большую часть его защитников и горожан. Особенно зверствовали имперские наемники — хорваты и валлоны. Из 30 тысяч жителей в живых осталось только 5 тысяч. Полководец Священной Римской империи получил прозвище «палач Магдебурга». Это была его последняя победа в Тридцатилетней войне.
Фанатическая жестокость католика Иоганна фон Тилли не знала границ. Захватив в марте 1631 года город Нейбранденбург, католические войска учинили кровавую расправу над капитулировавшим шведским гарнизоном. В ответ на это король Густав — Адольф после взятия города Франкфурта — на — Одере, который оборонял 8–тысячный гарнизон, отдал город на трехчасовое разграбление своим солдатам, уступив их ярости и безумству.
Трагедия Магдебурга наполнила радостью всю католическую Германию и повергла в страх ее протестантскую часть. Один за другим из войны стали выходить выступавшие против Священной Римской империи курфюрсты — протестанты. Только курфюрст Саксонский и ландграф Гессенский не сложили оружия и решили действовать заодно с королем Швеции Густавом — Адольфом.
Тогда фельдмаршал фон Тилли совершил во главе 25–тысячной католической армии карательный поход по саксонской земле. Его войска опустошили Саксонию, но не успели разгромить ее армию — она соединилась с королевской армией Швеции. В начале сентября 1631 года Тилли под Лейпцигом на выгодной позиции устроил походный лагерь и хорошо укрепил его.
Густав — Адольф, получив сведения о том, что главные силы католической армии находятся под Лейпцигом, решительно повел туда свою армию. Узнав о ее приближении, Тилли не решился дать сражение в лагере, который мог оказаться для него западней. Он вывел свои войска на Брейтенфельдскую равнину и у подножия холмов построил для сражения в одну сплошную линию. Артиллерия была установлена на вершинах холмов.
Шведско — саксонская армия вступила на Брейтенфельдскую равнину двумя походными колоннами. Чтобы помешать им развернуться в боевой порядок, Тилли выслал вперед 2–тысячный отряд кирасир, который ввязался в бой со шведским авангардом, но был отбит. Тогда фельдмаршал приказал поджечь одну из деревень. И это препятствие не помешало шведам и саксонцам развернуться в боевой порядок.
17 сентября на Брейтенфельдской равнине близ Лейпцига в сражении сошлись два полководца, до этого не знавшие поражений. Битва началась с 2–часовой артиллерийской канонады. Изменившийся ветер гнал в лица шведам пыль и клубы порохового дыма. Фельдмаршал Тилли двинул в атаку свои полки и быстро опрокинул саксонцев.
Но шведы в центре и на флангах стойко отразили все многочисленные атаки пехоты и кавалерии Католической лиги. Ту позицию шведов, где находился сам король Густав — Адольф, тяжелая кирасирская кавалерия имперцев атаковала семь раз, но все безуспешно.
Тилли уверовал в свою победу тогда, когда на поле битвы возвратились войска, преследовавшие бежавших саксонцев. Но они оказались неожиданно атакованными шведами и вытеснены с поля битвы к лесу. Столкновение было настолько яростным, что только четыре полка католиков смогли удержать свои позиции в лесу. Этот наступательный порыв шведских войск изменил всю картину сражения.
Король Густав — Адольф в сражении при Брейтенфельде основательно переиграл фельдмаршала графа фон Тилли. Шведская армия под вечер охватила полукольцом армию Католической лиги. Имперцы потеряли 7 тысяч убитыми и 6 тысяч пленными. Остатки их бежали с поля битвы, с трудом пробившись сквозь ряды шведов.
Сам Тилли чудом избежал плена — настигавшего его королевского ротмистра сразила случайная пуля. Победители захватили всю неприятельскую артиллерию, потеряв в тот день 2700 человек, из которых собственно шведами было только 700.
После такого тяжелого поражения имперский главнокомандующий все же сумел пополнить ряды своей разгромленной армии. Он решил остановить наступление шведов, двинувшихся в Баварию, на реке Лех. Все мосты через нее были разрушены. Правитель Баварии привел в лагерь Тилли у крепости Рейна все свои наличные войска.
Подошедшая шведская армия под прикрытием огня 72 орудий, установленных на более высоком противоположном берегу Леха, стала наводить мост. Густав — Адольф приказал жечь сырые дрова и солому, чтобы за дымовой завесой скрыть от неприятеля строительные работы.
Тилли, забыв о собственной безопасности, стал воодушевлять баварских солдат. В это время фальконетный снаряд раздробил ему ногу, и он вскоре скончался. Так имперская армия и Католическая лига потеряли в Тридцатилетней войне незаменимого полководца, а католическая церковь — ревностнейшего из своих поборников.
Принц, завоевавший со своей наемной нидерландской армией независимость Республике Соединенных провинций и ставший ее статхаудером
Принц Мориц Оранский. Художник М.Я. Миревельт. XVII в.
Мориц Оранский родился в 1567 году в Дилленберге, в Германии. Его отец Вильгельм I Оранский по прозвищу Молчаливый руководил первым, хотя и неудачным, восстанием нидерландцев против испанского владычества и засилья католической церкви, действий инквизиции. Был признан Штатами Голландии и Зеландии статхаудером (наместником), получив диктаторские полномочия. Вильгельм был в 1854 году убит подосланным испанцами убийцей.
Принц Мориц получил в наследство обширные земельные владения, среди которых было и княжество Оранж во Франции. В силу наследственных традиций он становился статхаудером Соединенных провинций (Нидерландов), среди которых значились Голландия, Зеландия, Западная Фрисландия и ряд других.
Должность статхаудера давала Морицу Оранскому диктаторские возможности в управлении Соединенными провинциями. Помимо этого принц получил также звания генерал — капитана и генерал — адмирала. Официально главнокомандующим вооруженными силами республики принц Мориц Оранский стал в 1590 году. Молодой статхаудер провел ряд военных реформ, которые основательно изменили нидерландскую армию.
Принц Мориц стал размещать копьеносцев в центре боевого построения своих подразделений, а мушкетеров (аркебузитеров) — по их флангам. Раньше в европейских армиях господствовал строй для боя в несколько линий. В новой реорганизованной нидерландской армии пехотинцев строили так, чтобы с началом боя биться мог каждый.
Административной единицей в ней становился полк, небольшой по численности (800–1000 человек). Он состоял из 10–16 рот по 70– 100 человек в каждой. В полку находилось равное количество пикинеров и мушкетеров. В бою тактической единицей являлся полуполк (250 пикинеров и 250 мушкетеров).
Статхаудер, имея большие финансовые возможности, позаботился о перевооружении армии Соединенных провинций. Его солдаты получили легкие мушкеты, которые оказались значительно легче стрелкового оружия испанских войск. Теперь мушкеты (бывшие аркебузы) имели не прямое деревянное ложе, а искривленное, более удобное для прицельной стрельбы.
Нидерландская артиллерия получила орудия стандартных калибров — 48–, 24–, 13– и 6–фунтовые, что позволило избежать постоянной неразберихи с калибрами пушечных боеприпасов. Для крепостной артиллерии широко использовались мортиры и гаубицы.
Новые армейские подразделения батальонного типа получили легкие артиллерийские батареи, отличавшиеся подвижностью, и военных инженеров (саперов). Первое новшество позволяло заметно усилить огневую мощь, второе давало хорошие возможности маневрирования в местности, которая изобиловала всевозможными препятствиями — реками и каналами, лесными завалами.
В кавалерийское дело великий военный реформатор XVI столетия ввел принципиальное новшество. Он создал новый вид кавалерии — рейтаров (получивших впоследствии название кирасир). Рейтар вооружался мечом, длинным пистолетом и имел снаряжение в виде стального шлема и нагрудника.
Принц Мориц Оранский многое сделал и для того, чтобы поднять статус своих офицеров и солдат среди соотечественников. В отличие от отца Вильгельма I Молчаливого, он перестал делать ставку на вербовку наемников — ландскнехтов в протестантских странах, прежде всего в немецких землях. Статхаудер стал набирать в армию местных жителей. В ней вводилась строгая дисциплина и интенсивное обучение.
Своих офицеров, прежде всего младших, начинающих военную карьеру, Мориц Оранский заставлял посещать местные университеты. Более того, опережая время, он пошел еще дальше в деле профессиональной подготовки офицерских кадров. В начале 1590–х годов он основал первую в мире академию для подготовки офицеров.
Принц Мориц Оранский сумел создать в короткие сроки первоклассную по тому времени наемную армию. В мирное время она состояла примерно из 30 тысяч пехотинцев и 3 тысяч кавалеристов. Теперь главнокомандующий Республики мог возобновить освободительную войну против Испанского королевства.
Началу эскалации военных действий в нидерландских провинциях способствовало два фактора. Во — первых, гибель испанской Непобедимой армады короля Филиппа II позволила голландским мореходам установить полное господство в прибрежных водах Республики. И во — вторых, многочисленная испанская армия оказалась рассредоточенной в крепостных гарнизонах.
В 1590 году принц Мориц Оранский во главе наемной нидерландской армии успешно повел войну за независимость своего отечества против испанских войск. Он овладел целым рядом сильных крепостей: в первый год войны — Бредой и Штеенбергом, в 1591–м — Нимвегеном и Девентером, в 1592–м — Стенвиком и Кеверденом, в 1594–м — Гронингеном и рядом других.
При осаде Стенвика испанцы смеялись над солдатами принца Оранского, называя их «мужиками и землекопами». Однако те, привычно действуя лопатами, под пушечным огнем столь быстро возвели осадные укрепления и поставили артиллерийские батареи, что вражеский гарнизон пришел в смятение еще до начала бомбардировки крепости.
Под Гертрунденборгом нидерландская армия, несмотря на болотистую почву, возвела две линии осадных укреплений — циркумвалационную и контрвалационную. Подошедшие крупные силы испанских войск попытались было выручить осажденный королевский гарнизон, но потерпели неудачу.
Испанцы терпели поражения не только при защите укрепленных городов, но и в полевых сражениях, как это было при Торнгуте в 1597 году и Ньюпорте в 1560 году. У Торнгута Мориц Оранский, воспользовавшись непогодой, неожиданно напал на лагерь испанцев. Потери их составили 2,5 тысячи человек, что в три раза превышало потери атаковавших.
После одержанных побед в северных провинциях полководец перенес боевые действия на юг, во Фландрию. Здесь и произошло самое крупное сражение в его биографии. Под его командованием была почти 20–тысячная армия. Вдоль берега следовал нидерландский флот, оказавший неоценимые заслуги при осаде приморских крепостей. Летом 1600 года Мориц Оранский осадил город Ньюпорт.
Осада этой крепости началась по всем законам военно — инженерного искусства того времени. Однако на сей раз испанское командование решило во что бы то ни стало разблокировать крепость. Из Антверпена выступил королевский полководец австрийский эрцгерцог Альберт, имевший 10 тысяч пехоты и 1,5 тысячи кавалерии.
Нидерландцы имели небольшое численное превосходство и 8 орудий полевой артиллерии, которой неприятель не имел. Однако эрцгерцог застал нидердландцев врасплох в неудобной для полевого боя позиции. Более того, осажденный испанский гарнизон мог во время сражения выйти за крепостные ворота и ударить осаждавшим в тыл.
Сражение при Ньюпорте произошло 2 июля 1600 года. В тот день Мориц Оранский, узнав о приближении королевской армии, снял осаду с крепости и через гавань, имевшую вид канала, двинулся к городу Остенде, который находился в руках его войск. Рано утром он выслал навстречу противнику 19 рот пехоты (два полка), четыре корнета (кавалерийских отряда) и два орудия. Эти силы должны были задержать эрцгерцога Альберта на переправе у Лессингена. Однако испанцы разбили этот заслон.
Но таким образом Мориц Оранский выиграл время. В час отлива его армия переправилась через гавань и развернулась в боевой порядок на узкой прибрежной полосе, защищенной со стороны моря песчаными дюнами.
Эрцгерцог Альберт построил свою армию в три линии. Сражение началось с ружейной перестрелки. После этого испанцы попытались предпринять атаку, идя по песчаным дюнам, но здесь неожиданно для себя попали под орудийный огонь нидерландский кораблей, подошедших близко к берегу. Плотный строй отрядов (терций) пехоты оказался прекрасной мишенью.
После этого начался бой авангардных сил сторон. Мориц Оранский первым нанес удар, воспользовавшись отходом испанцев от морского берега на вершины песчаных дюн. Однако испанская кавалерия заставила нидерландцев отступить на противоположном, удаленном от моря фланге.
В битве наступили критические минуты, которые заставили принца Морица Оранского послать под прикрытием артиллерийского огня в атаку все свои немалые резервы. Такого удара испанцы не выдержали: они сперва начали отступать, а потом обратились в беспорядочное бегство. В сражении при Ньюпорте королевская армия потеряла 4 тысячи человек убитыми и одну тысячу человек ранеными. Потери победителей составили 2,5 тысячи человек.
После Ньюпортской битвы испанцы потерпели в Нидерландах еще ряд поражений на суше и на море. В итоге в 1609 году король Испании был вынужден заключить с Республикой Соединенных провинций перемирие на 12 лет. То есть он фактически признал независимость своего европейского владения. Однако Южные Нидерланды (современная Бельгия) оставались под испанским правлением.
В 1621 году статхаудер Мориц Оранский не пожелал продлить перемирие с Испанией и начал боевые действия. Однако на сей раз он не одержал крупных побед. Скончался великий военный реформатор и полководец Нидерландов в 1625 году в городе Гааге от болезни печени, находясь в расцвете сил.
Шведский король, создавший первую подлинно профессиональную армию, с которой блистал на полях сражений Тридцатилетней войны
Шведский король Густав II. Художник А. Ван Дейк. XVII в.
Его отец, король Швеции Карл IX, позаботился о том, чтобы дать сыну — наследнику самое блестящее военное образование и знание науки государственного управления. В 1610 году, когда принцу исполнилось шестнадцать лет, он был послан в Голландию, где командовал шведскими войсками, действовавшими против датчан. Это был его первый боевой опыт.
В 1611 году 17–летний Густав II Адольф занял отцовский престол. При этом парламент страны высказал ему полное доверие. Королю суждено было стать великим европейским полководцем XVII века, а государственное управление он вверил в надежные руки канцлера Акселя Оксенштерна.
Густав Адольф унаследовал вместе с отцовским троном не оконченные войны с соседями — Данией, Польшей и Московским государством. Самым опасным в то время противником являлось Датское королевство, владения которого находились на юге современной Швеции. Так называемая Кальмарская война 1611–1613 годов велась за господство на водах Балтики и за Норвегию, которая тогда принадлежала Дании.
Первым успехом короля стал ночной штурм со взрывом ворот крепости Кристианополь во главе отряда в 1500 человек, не потеряв при этом ни одного человека. В ходе войны датские войска взяли шведский город — крепость Кальмар. Швеции пришлось выплатить большую контрибуцию и отказаться от территориальных притязаний к своему соседу.
Затем шведы в 1613–1617 годах успешно воевали с Москвой, в итоге полностью отрезав русские земли от побережья Балтийского моря. То есть Швеция завладела древними новгородскими землями — пятинами — на берегах Финского залива и в устье Невы. Однако королю не удалось овладеть городом — крепостью Псковом, который он осаждал с августа по октябрь 1615 года.
Затем венценосный полководец с 1621 по 1629 год победно воевал с Польшей. В сентябре первого года войны Густав Адольф овладел городом Ригой, в которой больше месяца оборонялся гарнизон из 300 поляков. В 1627 году шведы осадили город Данциг, который защищали поляки, отбившие все штурмы. В одной из ночных атак король получил тяжелое ранение.
По заключенному миру к Швеции, «злейшему врагу поляков», отошли значительные территории на южном и восточном берегах Балтийского моря. После всех этих победных военных деяний Густава II Адольфа стали величать «Северным львом». С этим прозвищем он и вошел в мировую военную историю.
Но больше всего король протестантской страны прославил свое имя в ходе Тридцатилетней войны, в которую вступил в 1630 году, противодействуя экспансии католической Священной Римской империи. К тому же Густав Адольф стремился обезопасить границы своего королевства на южном балтийском побережье и сделать Балтийское море «внутренним озером» Швеции.
Заключив союз с Францией, венценосный полководец во главе шведской армии в 16 тысяч человек в июле высадился в Померании и начал активные и успешные боевые действия против сил католических правителей. Для начала с берегов Балтики были вытеснены имперские войска. Весной 1631 года к шведам присоединились войска саксонского курфюрста Иоганна Георга.
Густав Адольф воевал на деньги Франции, которая платила ему ежегодно миллион ливров. За это шведский монарх обязывался выставить армию в 30 тысяч пехоты и 6 тысяч кавалерии, с достаточным числом полевой артиллерии. В Париже не просчитались с выбором и финансированием союзника.
Его королевская армия стала образцовой наемной профессиональной армией своего времени. Густав II Адольф продемонстрировал высокое искусство военного реформатора. Он создал армию с четкой системой командования и взаимодействия родов войск: пехоты, кавалерии и артиллерии. Основу ее составляли, помимо «природных» шведов, наемники — протестанты. Это были немцы, англичане, шотландцы и голландцы. В Швеции была введена обязательная воинская повинность для каждого молодого человека.
Армия Густава Адольфа отличалась высоким уровнем полевой артиллерии. Здесь реформатором стал королевский инспектор артиллерии Леннерт Торстенссон. В 1631 году он произвел замену медных пушек, покрытых кожей, на легкие чугунные орудия, весившие около 180 килограммов. Такие орудия отличались высокой мобильностью на поле боя, а упряжка к ним могла состоять всего из двух лошадей.
Первым сражением, в котором Густав II Адольф одержал убедительную победу, стало взятие города Франкфурта — на — Одере, который находился в руках габсбургских войск императора Фердинанда II. 13 тысяч шведов взяли город штурмом 13 апреля 1631 года. При этом имперский гарнизон потерял убитыми 1600 человек, 800 — пленными. Трофеями победителей стали 30 знамен и 18 тяжелых орудий.
22 июля того же года 16–тысячная армия короля под Вербеном сразилась с 25–тысячными имперскими войсками под командованием фельдмаршала графа Тилли. Имперцы атаковали укрепленный лагерь шведов, но не выдержали огня их батарей. После этого последовал удар кавалерии Густава Адольфа, и противник был отброшен назад. Поскольку к королю подходили свежие подкрепления, имперцы отступили от Вербена с потерей 7 тысяч человек.
17 сентября 1631 года шведская и имперская армии сошлись на поле битвы в Саксонии, у деревни Брейтенфельд близ Лейпцига. У Густава II Адольфа было 34 тысячи человек, в том числе 15 тысяч союзников — саксонцев. Кавалерия шведов насчитывала 7 тысяч всадников, а саксонцев — 4 тысячи. Союзники имели 117 артиллерийских орудий.
Граф Тилли командовал армией Католической лиги в 32 тысячи человек, в том числе 11 тысяч кавалеристов. Его артиллерия состояла из 28 тяжелых крупнокалиберных орудий.
Битва у Лейпцига началась с артиллерийской канонады. После этого имперцы атаковали правый фланг противника, где находились саксонские войска. Те не выдержали удара вражеских мушкетеров и кавалерии, обратившись в бегство. Однако шведы на своей позиции отразили натиск войск графа Тилли, которые с дистанции в 300 метров были расстреляны артиллерией. Имперская пехота обратилась в бегство.
Король Густав II Адольф в тот день праздновал большую победу: его линейная тактика торжествовала. Имперцы потеряли 8 тысяч человек убитыми и ранеными, 5 тысяч — пленными (почти все они пополнили ряды шведской армии), всю артиллерию. Потери победителей составили всего 2700 человек, из которых 2 тысячи были саксонцами.
Победа под Лейпцигом позволила Густаву Адольфу занять всю Саксонию и двинуться на католический юг Германии, в Баварию. В сражении на реке Лех 5 апреля 1632 года он вторично разбил имперские войска, при этом был смертельно ранен их главнокомандующий Тилли.
В мае шведы заняли города Мюнхен и Аугсбург, а саксонцы заняли Прагу. Однако поборы и грабежи, чинимые королевскими солдатами, вызвали восстание баварцев. Летом король покинул опустошенную Баварию и увел свою армию на север Германии. Он получил известие о том, что католики во главе с новым главнокомандующим Валленштейном выбили саксонцев из Праги и вновь вторглись в союзную шведам протестантскую Саксонию.
Летценское сражение двух армий состоялось 16 ноября 1632 года. У Густава Адольфа было 18,5 тысячи человек, у генералиссимуса Валленштейна — 18 тысяч. Преимущество в артиллерии оказалось у шведов: 15 тяжелых орудий ви 45 легких против 21 тяжелого вражеского.
Атаке королевской армии предшествовала артиллерийская подготовка. Шведская пехота оттеснила фланги противника к лесу. Тогда Валленштейн приказал поджечь город Люцен, чтобы шведы, наступая, не прошли через него. Те действительно пошли в обход, но попали под огонь неприятельской батареи. Так разворачивались события в центре поля битвы.
Тем временем шведы обратили в бегство хорватские войска имперцев на левом фланге Валленштейна. Тот усилиями трех кирасирских полков вернул себе захваченную шведами 7–орудийную батарею. Но дальше кирасиры не прошли, попав под пушечный огонь.
Чтобы помочь своим войскам, сражавшимся в центре позиции, Густав II Адольф бесстрашно возглавил атаку Смаландского кирасирского полка. Кирасир с близкой дистанции обстреляли вражеские мушкетеры, и король, которому шел всего 39–й год, был выбит из седла и сражен пулей.
Шведская армия, командование которой принял на себя Бернгард Веймарский, довела Лютценское сражение, которое прекратилось с наступлением темноты, до победного конца. Армия, контратакуя, даровала своему монарху — полководцу последнюю в его биографии победу.
Главнокомандующий (генералиссимус) Священной Римской империи в Тридцатилетней войне
Генералиссимус Альбрехт фот Валленштейн. Художник А. Ван Дейк. XVII в.
Полководческая звезда Валленштейна (Вальдштейна), выходца из старинного чешского дворянского рода, сверкнула на закате Средневековья. Рано осиротевший, он в 10 лет был отдан в иезуитскую школу, где его возвратили в «лоно католической церкви». Затем он учился в протестантском университете в Альтдорфе.
Бедный чешский дворянин поступает на службу в австрийскую армию. Воевал против турок, в 21 год стал капитаном. Вскоре он неожиданно разбогател: патер — иезуит сосватал Валленштейну пожилую вдову, которая после смерти одарила молодого мужа обширными поместьями в Моравии. Оставил ему богатое наследство и один из бездетных дядей.
Получив такое огромное наследство, Альбрехт — Венцеслав — Евсевий Валленштейн выбирает карьеру кондотьера. Он формирует из 200 наемных солдат воинский отряд и поступает на службу к герцогу Штирийскому для ведения «разбойничьей войны» против Венеции. Вскоре он получает чин полковника и возводится в графское достоинство.
После отличия при снятии осады с крепостной Градиски ярый католик граф Валленштейн назначается командующим имперских войск в Моравии. 23 мая 1618 года в Чехии началось народное восстание. Король Фердинанд I Габсбург был низложен, а на чешский трон сел избранный курфюрст Фридрих V Пфальцский, глава Протестантской унии, получивший в истории прозвище «король на одну зиму».
Так началась Тридцатилетняя война 1618–1648 годов. Она стала первой в истории войной, которая охватила весь континент. Протестантская Европа сражалась с Европой католической. Войска Католической лиги во главе с Максимилианом I Баварским и полководцем Тилли вторглись в Чехию. Близ Праги у Белой Горы 8 ноября 1620 года состоялось сражение, в котором чехи и пфальцы были разгромлены.
Полковник Валленштейн остался без своего наемного отряда, который перешел на сторону протестантов. Но он, будучи верен императору Фердинанду II, набрал целый полк, отличившийся в сражении у Белой Горы, которое на 300 лет превратило Чехию в часть немецкой Австрийской империи.
После битвы Валленштейн ревностно «усмирял» своих соотечественников. Более того, он передал в руки Фердинанда II захваченную казну Моравии. Тот наградил графа Валленштейна землями, конфискованными у чехов — изгнанников. И тот стал крупнейшим землевладельцем Чехии. Его владения были объявлены княжеством, владелец которого стал герцогом Фридландским. Управлял же он своими владениями с помощью нидерландского банкира.
Когда в 1625 году начался так называемый «датский период» Тридцатилетней войны, Валленштейн на личные деньги создает 50–тысячную (по другим сведениям — 20–тысячную) наемную армию. Император назначает его командующим этой армией. Все дальнейшие расходы на тысячи своих наемников герцог покрывал за счет населения тех земель, где ему приходилось воевать. Он любил говорить: «Война живет войной».
Действовать ему пришлось с графом Тилли. Вместе с ним он вытеснил войска датчан — протестантов из Саксонии, и вскоре война пришла на территорию Дании. Свою первую самостоятельную большую победу Валленштейн одержал 25 февраля 1625 года над полководцем датского короля графом Мансфельдом, разбив его войска близ переправы через реку Лабау (Эльбу). Преследуемые датчане бежали через Силезию и Моравию в Венгрию, где их остатки рассеялись.
В августе 1626 года Валленштейн, соединившись с Тилли, разбил датчан под Луттером. А затем две соединенные армии разгромили и разграбили протестантские Мекленбург, Померанию, Шлезвиг, Голштинию и дошли до Ютландии. Датский король Христиан IV был принужден к миру и выходу из войны. Император за заслуги одарил Валленштейна Мекленбургским герцогством.
В Тридцатилетнюю войну решила вступить протестантская Швеция. Император назначает герцога Валленштейна «генералом Балтийского и Немецкого морей». Однако в 1628 году осада крепости Штральзунд закончилась для того неудачей, поскольку знаменитый союз германских торговых городов Ганза не дал императорскому полководцу обещанных кораблей для блокады крепостного гарнизона со стороны моря.
Вскоре, в 1629 году, у Валленштейна появилась натянутость в отношениях с императором Фердинандом II из — за того, что монарх издал Реституционный эдикт, согласно которому секуляризованные еще в 1552 году земельные владения католической церкви подлежали возврату. Не сложились у него и отношения с германской аристократией, прежде всего с курфюрстом Максимилианом I Баварским.
Когда в Тридцатилетнюю войну вступила Швеция, император сместил Валленштейна с поста главнокомандующего (генералиссимуса) Католический лиги, доверив этот пост Максимилиану Баварскому. Герцог Валленштейн стал «частным жителем» чешской столицы.
Венценосный полководец Швеции Густав II Адольф действовал удачно на всей территории Германии. Его союзниками становятся курфюрсты Саксонии и Бранденбурга, герцог Померании. Шведы занимают баварскую столицу Мюнхен и Нюрнберг. Саксонцы вступили в Прагу, из которой Валленштейн выехал заранее.
Взирая на победы шведского оружия, Валленштейн предложил свои услуги королю Швеции. Однако после некоторых раздумий Густав — Адольф отказал ему. Вскоре император Фердинанд II возвратил герцога на службу. Но тот согласился только набрать наемную армию, отказавшись быть ее главнокомандующим.
Католические монархи опустошили свою казну, сам Валленштейн издержался на 200 тысяч талеров, но через три месяца он набрал армию в 40 тысяч человек. В марте 1632 года герцог согласился стать главнокомандующим на условиях получения неограниченных полномочий до конца войны.
Первым делом Валленштейн выбил из Чехии саксонцев, которыми командовал его бывший генерал Арнхайм. После этого он подошел к Нюрнбергу, где в укрепленном лагере расположилась армия Густава — Адольфа. Король идет на Вену, в которой начинается паника. Но до нее он не доходит, поскольку шведам приходится поспешить в союзную Саксонию, которую начал опустошать Валленштейн.
Две армии сошлись в битве 16 ноября 1632 года под Люценом. Валленштейн ее проиграл, но в тот день король — полководец Густав II Адольф погиб от картечного выстрела. На этом кампания того года завершилась: противники разошлись на зимние квартиры.
В следующем году армия Католической лиги вытесняет шведов из Силезии. Император приказывает генералиссимусу идти на выручку курфюрсту Баварскому, самому большому недоброжелателю Валленштейна. Герцог не исполняет этот приказ под предлогом того, что зимний поход невозможен.
В январе 1634 года император Фердинанд II подписывает тайный приказ о смещении Валленштейна с поста главнокомандующего. Затем уже официально объявляется о том, что «состоящий в заговоре генералиссимус» отстраняется от командования армией, которая освобождается от повиновения ему.
Опальный полководец отправляется в город Эгер. Там против него составляется заговор. Во время банкета в замке заговорщики расправляются с приближенными герцога, который был убит во дворце наемником — ирландцем капитаном Девером и его шестью солдатами — алебардщиками.
К этому следует добавить, что Тридцатилетняя война завершилась там, где и начиналась, — в Чехии, из 3 миллионов населения которой осталось 800 тысяч человек. Была опустошена и Германия: значительная часть ее населения оказалась перебитой или вымерла во время эпидемий и голода. Валленштейн был в числе тех, кто наиболее деятельно приложил к этому свою руку.
Великий маньчжурский хан, объявивший себя императором династии Дай Цин и продолживший завоевание китайской империи Мин
Великий маньчжурский хан Абахай
В феврале 1627 года ханский род Маньчжурского государства избрал на престол ушедшего из жизни Нурхаци его младшего сына Абахая. Он выделялся среди своих братьев воинственностью, силой, упорством и коварством. Он и продолжил дело своего отца, окончательно покорив все племена, окружавшие земли маньчжур. Так, в 1629 и 1631 годах им были совершены два больших грабительских похода против племен варка.
Абахай не забывал, что главной целью жизни его великого отца было завоевание империи Мин. В 1628 году великий маньчжурский государь продолжил завоевания на Ляодуне, взяв и разрушив несколько китайских крепостей и 13 почтовых станций. После этого маньчжуры совершили поход на Пекин, но после ряда побед они понесли поражение, после чего повернули домой.
Правитель Маньчжурского государства заботился не только о поддержании военной силы и численности своей армии, но и о современном оружии для нее. В 1630 году маньчжуры сами стали отливать пушки, что стало для династии Мин «черной вестью».
Сын Нурхаци увеличивал свою армию не только за счет собственно маньчжур и покоренных ими племен. Он охотно принимал к себе на службу мятежных китайских военачальников с их воинскими отрядами, которые по разным причинам отказывались служить императору Мин. На сторону маньчжуров в начале 1630–х годов перешли минские «генералы» Кун Юдэ, Ген Чжунмин, Шан Кэси.
Готовясь к большому вторжению в Китай, Абахай в 1631 году обратился за помощью к соседней Корее, которая обладала большим военным флотом. Но ее ван (правитель) Инджо отказался помочь маньчжурам в морской войне против империи Мин, чем навлек на свою страну нашествие маньчжуров.
Абахай принял титул императора 5 мая 1636 года. Теперь он назывался Щедрым и Ласковым, Человеколюбивым и Священномудрым. Он стал основателем династии Дай Цин — Великая Чистота (Непорочность).
Пока шла подготовка большого похода на Корею, Абахай в 1635 году подчинил себе соседей — монголов. Их правителю Лигданхану пришлось покориться и стать союзником маньчжуров в войне против империи Мин.
Самым ценным трофеем в «монгольской операции» для Абахая стала печать императоров Юань. Когда печать оказалась в его руках, подданным было объявлено следующее: «Небо одарило нашего хана императорской печатью. Это символ господства на десять тысяч лет».
Корейский поход состоялся только в начале 1637 года, поскольку военных забот у Абахая хватало. Он исходил из того, что перед вторжением в минский Китай нельзя было оставлять у себя в тылу строптивых корейцев. 100–тысячная маньчжурская армия быстро продвигалась к столице вана городу Сеулу.
Приказ венценосного полководца Абахая своим воинам был суров. Он требовал от них на корейской земле не разрушать храмов, непокорных казнить, сдавшихся без борьбы не закабалять, семьи не разлучать, женщин не бесчестить…
Вступив на землю Кореи, Абахай пошел на военную хитрость. Он отправил впереди своей армии отряд из 300 смекалистых воинов, переодетых в купеческие одежды, которые везли свое оружие, припрятав его в повозках. Отрядом командовал Мафуту, который заведовал маньчжурской казной, человек хитрый и предприимчивый.
Две недели шел «купеческий караван» по дорогам Кореи, так и не вызвав ни у кого подозрения. Перед столичным Сеулом переодетые маньчжуры внезапным нападением истребили отряд воинов вана, позволив бежать только одному коннику. Он и принес в Сеул весть о том, что вражеский авангард уже под городскими стенами. В столице началась паника, на которую так рассчитывал Абахай.
Приближенный вана Цой начал переговоры с Мафутой. Пока они шли, правитель Кореи бежал из своей столицы в крепость Намахан, построенную на высокой скале, и укрылся там. Армия Абахая осадила Намахан. Начался штурм крепости, но взять ее маньчжуры не смогли даже с помощью многочисленной артиллерии и другой осадной техники. Тогда Абахай приказал разграбить Сеул и его окрестности.
Все же завоеватели нашли «ключ» к крепости Намахан. Они узнали, что семья вана укрылась на острове Канхвадо, который охраняла целая военная флотилия. Маньчжуры разбили много корейских кораблей огнем из пушек, высадили на остров десант и захватили семью корейского правителя. Инджо пришлось сдаться на условиях Абахая.
Корея отвергала союз с империей Мин и покорялась маньчжурам. Теперь корейские войска и флот становились частью военной силы завоевателей. Старшие сыновья Инджо увозились в Мукден как заложники.
Осенью 1636 года огромная маньчжурская армия перешла границу империи Мин — китайской Поднебесной империи. Китайцы к тому времени сумели основательно укрепить приграничье с Маньчжурским государством. Они могли нанести упреждающий удар по нему, поскольку войск было много, но внутренние смуты не позволили императору Мин сделать это.
Война разворачивалась в приграничье. В 1641 году Абахай во главе своей армии вышел в район Суньшань. Противник атаковал его авангард, но потерпел неудачу и отступил к горе Тайшань, бросив запасы провианта. Абахай приказал перекрыть китайскому войску все дороги на юг. Однако он взял в расчет то, что и китайцы могут умело нападать на врага.
Так оно и случилось. Китайские войска у горы Суньшань неожиданно для маньчжур напали на Ставку их императора. Тем пришлось податься назад, и Абахай оказался в смертельной опасности: китайцы окружили его Ставку. Лишь бешеная атака конного отряда ханских телохранителей спасла его от гибели.
Через четыре дня у горы Суньшань произошла большая битва. Полководцы императора Мин вознамерились прорваться к крепости Нинюань, но маньчжуры умело перекрыли им путь и в жарком столкновении обратили китайцев в бегство, погнав их на Гаоцяо. Там те оказались в «мешке», поскольку налетели на хорошо укрепленную позицию войск маньчжурского полководца Додо. План Абахая на битву был великолепен по исполнению и результатам.
Минские полководцы со своими телохранителями первыми бежали с поля брани. Маньчжурская конница рассекла китайские войска на части и принялась их уничтожать. Последние уцелевшие воины императора Мин пытались найти себе спасение в мелководном Ляодунском заливе. Победители расстреливали их из луков: убитые плавали в заливе, «как стаи диких уток и гусей».
В 1642 году Абахай после сорванных переговоров с императором Мин вновь вторгся на ее территорию. Было с боем взято несколько «застав» на Великой Китайской стене. В следующем году набеги на Поднебесную империю продолжились. В сентябре 1643 года воинственный маньчжурский хан с титулом императора ушел из жизни.
Маньчжуры завершили завоевание Китая. В 1664 году они заняли весь материковый Китай. В 1683 году ими был захвачен остров Тайвань, и теперь вся Поднебесная оказалась под властью маньчжуров.
Гетман Украины, руководитель восстания против Речи Посполитой, завершившегося воссоединением Гетманщины с Московским царством
Гетман Украины Богдан Хмельницкий. Старинная гравюра
Родился в городе Чигирине, ныне Черкасская область Украины, в семье казачьего сотника, в 1595 (или 1596) году. Отец, православный шляхтич, назвал сына на европейский манер двойным именем. Он решил дать своему наследнику хорошее образование: тот сперва обучался в одной из братских школ Киева, а затем в Львовском иезуитском коллегиуме. Возвратившись оттуда домой, Хмельницкий — младший вступил в конную сотню своего отца, то есть стал реестровым казаком на службе у короля Польши (Речи Посполитой).
Отец и сын вместе участвовали в Польско — турецкой войне. Трагическая для королевской армии битва при Церере стала последней для казачьего сотника, а Хмельницкий — младший попал в плен к туркам и пробыл два года в неволе, в Стамбуле (Константинополе).
Вернувшись из плена, Богдан Хмельницкий поселился в родовом поместье — хуторе Субботове, в 8 верстах от Чигирина. На какое — то время он зажил мирной жизнью богатого хуторянина. Но в скором времени стремление к военной карьере взяло верх. Он участвует в походах против османской Турции, на Крым, сблизившись в этих делах с запорожцами.
В 1637 году, уже в зрелом возрасте, становится войсковым писарем Запорожской Сечи. В скором времени назначается чигиринским сотником, будучи верен присяге, данной им польской короне. Эту должность он исполнял с 1638 по 1646 год.
…В 40–х годах во Франции, которая вела религиозные войны, заинтересовались организацией казацкой пехоты польской короны, которая требовала от казны совсем мало денег. По рекомендации французского посла в Варшаве кардинал Мазарини пригласил к себе Богдана Хмельницкого. Тот участвовал под знаменами принца Конде в осаде и штурме крепости Дюнкерк. Однако события 1645 года на родине заставили Хмельницкого поспешно туда вернуться.
Его давний враг шляхтич Чаплинский с помощью чигиринского старосты Конецпольского решил завладеть хутором Субботово. Он устроил там погром, забил до смерти одного из малолетних сыновей Хмельницкого, а жена Анна, опозоренная, умерла.
Сотник попытался найти защиту и законность у короля Владислава в Варшаве, на заступничества у него, естественно, не получил. Тогда Богдан Хмельницкий с отрядом казаков устроил ответный погром в имении Чаплинского. За этот поступок он был взят под стражу, но сумел со старшим сыном Тимофеем (Тимошем) бежать в Запорожскую Сечь.
С этого времени Богдан Хмельницкий становится врагом шляхетской Польши. В том же 1648 году он создает первый повстанческий отряд «голутвенных» казаков, заявив, что начинает вооруженную борьбу со «шляхетским самовластьем». Запорожцы избирают его своим гетманом, который становится во главе широкого народного восстания.
Так началась борьба украинского казачества и крестьянства против польского владычества. Это война, поводом для начала которой стала личная обида, завершилась историческим воссоединением Украины с Россией (Гетманщины с Московским царством).
Запорожский гетман, имевший немалый военный опыт, создает из разрозненных отрядов повстанческую армию. В поисках союзников он обращается к крымскому хану Ислам Гирею. Тот не решился открыто выступить против Польши, но дал Хмельницкому 4–тысячный отряд конницы. К концу апреля того же 1648 года тот имел в своем распоряжении 10–тысячное войско (запорожцы, крымские татары, беглые в Сечь люди), с которым можно было начать поход. К восстанию оказалась готовой большая часть Украины.
Первое крупное столкновение с королевской армией состоялось при Желтых Водах 5–6 мая 1648 года. В этой битве был разгромлен 6–тысячный авангард польской армии, которым командовал Стефан Потоцкий, сын коронного гетмана. Казачьи отряды в ходе умело организованной атаки отрезали неприятеля от источника питьевой воды, окружили его и на второй день полностью разгромили.
Через десять дней в засаду попали и основные силы королевской армии. Сражение под Корсунью завершилось полной победой войск Богдана Хмельницкого. Полякам пришлось принимать бой на невыгодных им позициях, а путь отступления им был перекрыт. В плен попали коронный гетман Потоцкий и польный гетман Калиновский. Знатные пленники были переданы начальнику крымской конницы Туган — бею, чтобы он смог взять за них большой выкуп.
Окончательный разгром польской армии состоялся в сентябре 1648 года в битве под Пилявцами на Волыни. Поляки, получив дезинформацию о подходе крупных сил татарской конницы, бежали с поля боя, бросив артиллерию и обозы. Соотношение сил тогда было не в пользу уже 70–тысячной повстанческой армии: король выставил на войну 120–тысячную армию.
К осени от поляков была освобождена вся Волынь и большая часть Подолии. Состоялись мирные переговоры. Богдана Хмельницкого торжественно приняли в Киеве. Освобожденная от поляков и католической церкви территория была поделена на полки и сотни, где административные функции выполняли полковники и сотники.
В апреле 1649 года военные действия возобновились. В июне 12–тысячная армия Речи Посполитой (польско — литовские войска) при нескольких сотнях орудий вторглась на гетманскую Украину. Однако армия Хмельницкого под Збаражем берет ее в кольцо. На помощь окруженным у Збаража из Люблина выступает 30–тысячная армия под знаменами короля Яна II Казимира.
Узнав об этом, Хмельницкий, оставив для несения блокады отряд под начальством полковника Черняты, с главными силами (около 60 тысяч человек) выступает навстречу королевской армии. В Прикарпатье происходит Зборовское сражение, в котором поляки терпят полное поражение.
Речь Посполитая 8 августа 1649 года подписывает с восставшими мирный договор. По нему Богдан Хмельницкий признается гетманом Украины. Число реестрового казачества увеличивается и устанавливается в 40 тысяч человек. По Зборовскому миру значительная часть православной Украины получает автономию.
Мир, подписанный в Зборове, позволял шляхтичам вернуться в свои поместья, и они сразу же стали восстанавливать прежние порядки. Крестьянство оказалось под прежним панским гнетом. Польские магнаты, многочисленное шляхетство и католическая церковь не смирились с поражением. Война разгорается вновь. Теперь войска Хмельницкого стали преследовать неудачи.
В начале 1651 года в тяжелом положении оказались белорусские повстанцы, которые терпели поражения от войск литовского гетмана Радзивилла. На помощь белорусам двинулся полк Тарасенко, который, с разрешения Москвы, прошел русскими рубежами и овладел городами Рославлем, Ельней, Дорогобужем.
В июне того же года королевская армия вновь вошла в пределы Украины и в сражении 20 июня при Берестечко нанесла поражение казакам Богдана Хмельницкого. 25 июля литовские войска, подавив восстание в Белоруссии, занимают Киев. Хмельнивский был вынужден подписать Белоцерковский мирный договор. По нему автономная часть Украины ограничивалась одним Киевским воеводством, а число реестрового казачества (лично вольного) уменьшалась до 20 тысяч человек. Польская шляхта опять возвращалась в свои поместья.
В 1652 году Богдан Хмельницкий совершил поход в Молдавию. По пути встретилось польское войско, которое было разгромлено в сражении при Батоге. Но в 1653 году король Речи Посполитой вновь двинул свою армию на Украину, истощенную 6–летними военными действиями.
В течение всей Освободительной войны гетман Богдан Хмельницкий вел переговоры с Москвой о воссоединении Украины с Россией. Он понимал, что только в этом случае Освободительная война против Речи Посполитой окажется победной. Русское царство было для украинского народа и единокровным, и единоверным.
Впервые вопрос о воссоединении был поднят в июле 1648 года, когда делегация гетманской Украины обратилась с такой просьбой к царю Алексею Михайловичу из династии Романовых. Переговоры о том происходили в последующие годы не раз. Учитывая такие неоднократные просьбы, собравшийся 1 октября 1653 года в Москве Земский собор постановил принять Украину в состав России и объявить войну Речи Посполитой.
8 января 1654 года в городе Переяславле на Киевщине (с 1943 года — Переяславль — Хмельницкий) собралась украинская Великая рада (совет), которая единодушно высказалась за воссоединение с Россией. Это был акт большого исторического значения.
Украине давались царская жалованная грамота, в которой признавалась выборность гетмана, и широкие права автономии, в том числе политические. Число реестровых казаков в Гетманщине определялось в 60 тысяч человек.
После поражения в Русско — польской войне 1654–1657 годов Речь Посполитая признала присоединение Левобережной Украины с городом Киевом к Русскому царству. Хмельницкий правил Гетманщиной еще три года. Он умер в июле 1657 года и был похоронен в Чигирине, гетманской ставке.
В 1888 году в Киеве Богдану Хмельницкому был воздвигнут красивый памятник работы известного скульптора М.О. Микешина.
В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов в Советском Союзе 10 октября 1943 года был учрежден орден Богдана Хмельницкого трех степеней для награждения за боевые заслуги офицерского состава и отдельных воинских частей и соединений, в том числе и партизанских.
Военный вождь английской буржуазной революции, разгромивший роялистов и потопивший в крови восстание в Ирландии
Первый лорд — протектор Англии, Шотландии и Ирландии Оливер Кромвель
Оливер Кромвель родился в 1599 году в городе Хангтинтоне в дворянской семье. Получил образование в Кембриджском университете. Затем изучал право в Лондоне. В 1628 году Кромвель был избран в Долгий парламент, где защищал интересы буржуазных слоев общества и нового дворянства и выступал против аристократии и абсолютной монархии. В 1629 году, после роспуска Долгого парламента королем Карлом I, возвратился домой.
Король вновь созвал парламент лишь в 1640 году, который вскоре выступил против монарха. Результатом этого конфликта стали две гражданские войны (1642–1646 и 1648 годов), в которых Оливер Кромвель снискал себе славу полководца и выдающегося политического деятеля.
Итак, непримиримые разногласия между английским парламентом и королем привели к тому, что Карл I Стюарт покинул Лондон и уехал на север страны в город Йорк, где роялисты имели сильные позиции. Там сторонники монарха попытались захватить запасы оружия близ города Гулля, но потерпели неудачу. Тогда Карл I отправился в графство Ноттингем, где начал собирать войско для борьбы с парламентом.
22 августа 1642 года в городе Ноттингеме в торжественной обстановке был поднят королевский штандарт. Это означало объявление войны парламенту под предлогом подавления «мятежа графа Эссекса», командовавшего недавно созданной парламентской армией.
В марте 1642 года парламент издал указ — ордонанс, согласно которому лорды — лейтенанты графств должны были собрать англичан, годных для военной службы. 4 июля был создан Комитет обороны, возглавивший военную деятельность парламента. Оливер Кромвель предложил сформировать армию «для защиты палат, истинной религии, свободы законов и мира».
4 июля парламент принял решение о наборе 10–тысячной армии, назначив ее главнокомандующим графа Эссекса. 42–летний Кромвель в чине капитана возглавил добровольческий кавалерийский отряд в 60 всадников, набранный из крестьян и ремесленников.
Кромвель по — своему воспитывал своих солдат и офицеров. Будучи ярым пуританином, он требовал от всех личной честности и железной дисциплины, запретил грабить местное население и сквернословить. Основой военной философии Оливера Кромвеля стало религиозное пуританское рвение. По его мнению, армия не может состоять «из негодяев, пьяниц и всякого рода общественных подонков».
Он заменил вооружение кавалериста. Все солдаты и офицеры конницы Кромвеля имели кремневый пистолет в кобуре. В начале атаки при сближении с врагом они стреляли из этих пистолетов, а затем обнажали свои обоюдоострые трехфутовые мечи и бросались в рукопашную схватку. Кромвеля и его солдат, одетых в стальные кирасы, прозвали «железнобокими».
Успешные действия его добровольческого кавалерийского отряда получили широкую огласку среди сторонников парламента, и он стал командиром полка в чине полковника. Кавалеристы Кромвеля победили роялистов в жестоких боях при Грантхэме и Бэрли — хаус Гейсборо в 1643 году. Полк, состоявший из 14 эскадронов (11 тысяч человек), был вдвое больше по численности обычного конного полка.
Кромвель стал инициатором реформы вооруженных сил парламентской Англии. 19 декабря 1644 года парламент принял «билль о самоотречении», согласно которому парламентарии не имели права занимать командные должности в армии. В армии устанавливается единоначалие. Новым главнокомандующим стал генерал Томас Ферфакс, а его заместителем — Оливер Кромвель, который одновременно командовал кавалерией парламентских сил.
Согласно «биллю о самоотречении», Кромвель не мог занимать командные должности. Но парламент сделал здесь исключение. По его предложению парламент решил сформировать армию нового образца численностью в 22 тысячи человек, состоявшую из 10 полков кавалерии, одного полка драгун (конных солдат — пехотинцев) и 12 полков пехоты.
Построенная на единоначалии парламентская армия отличалась строгостью дисциплины. Оливер Кромвель говорил: «Когда я приказываю, каждый повинуется или немедленно увольняется. Я не терплю возражений от кого бы то ни было».
В боевом уставе новой армии было записано: «Всякий покинувший свой знамя или бежавший с поля боя наказывается смертной казнью… Если часовой или дозорный будут найдены спящими или пьяными… они будут беспощадно наказаны смертью… Воровство или грабеж караются смертью».
В 1644 году парламентским войскам был дан «Солдатский катехизис», который разъяснял цели войны против короля. Солдатам внушалось, что их профессия благородна и что, поскольку война носит религиозный характер, на нее их благословляет сам Бог. Одним из главных средств воспитания парламентской армии считалось изучение солдатами Священного Писания.
Парламентская армия в ходе 1–й гражданской войны нанесла войскам английского короля несколько сильных поражений. 2 июня 1644 года произошло сражение при Марстон — Муре. Роялисты (18 тысяч человек) во главе с принцем Рупертом сразились с парламентской 27–тысячной армией и ее союзниками — шотландцами под командованием лорда Ферфакса. Сильная атака кавалерии роялистов была успешно отбита «желознобокими» солдатами Оливера Кромвеля, которые и решили исход битвы после того, как противник разгромил правое крыло армии парламента. В итоге роялисты потеряли контроль над Северной Англией.
Свои подлинные боевые возможности парламентская армия продемонстрировала в решающем сражении 1–й гражданской войны у Нейзби 14 июня 1645 года. Здесь столкнулись 13–тысячная армия парламента под командованием Томаса Ферфакса и 9 тысяч роялистов под личным предводительством короля Карла I (фактически его войсками командовал принц Руперт). В результате первого натиска конница роялистов отбросила левое крыло противника, но увлеклась, как обычно, преследованием отступавших.
В этот критический момент сражения кавалерия Кромвеля атаковала на правом фланге парламентской армии. Время атаки было выбрано очень удачно — королевская конница, увлекшись преследованием, не успевала вернуться к своим главным силам. Под ударом превосходящих сил Кромвеля пехота роялистов оказалась почти полностью уничтоженной. Победители захватили 5 тысяч пленных и всю артиллерию королевских войск. В плену оказался и сам король Карл I.
После пленения Карла I и победы английского буржуазного парламента внутриполитическая ситуация в стране резко изменилась. Начались крупные крестьянские волнения, вызванные правительственной политикой в защиту нового дворянства и промышленников. Эти волнения перекинулись и на парламентскую армию, которую значительно сократили без выплаты денежных задолженностей. Оливер Кромвель жестоко подавлял солдатские волнения и даже устраивал показательные казни бунтовщиков.
Став одним из самых влиятельных людей в парламентской Англии, Кромвель довольно скоро изменил свои взгляды на будущее страны. Участвуя в парламентском суде над Карлом I, он согласился на казнь монарха и уничтожение королевской власти в Англии и палаты лордов, поскольку аристократия в своем большинстве заняла сторону роялистов. Теперь Оливер Кромвель выступал за самые крайние меры при подавлении любого антиправительственного выступления.
30 января 1649 года король Карл I Стюарт был казнен как «тиран, изменник, убийца и враг государства». В феврале парламент объявил Англию республикой, что явилось провозглашением нового политического строя в Европе.
Армия Оливера Кромвеля подавила выступление клобменов (дубинщиков) — отрядов крестьянской самообороны, созданных для взаимной «защиты прав и собственности, против всех грабителей и всех беззаконий и насилий, от кого бы они ни исходили». Клобмены действовали небольшими вооруженными группами, и их общая численность доходила до 50 тысяч человек.
Когда вспыхнула 2–я гражданская война в Англии, Оливер Кромвель в ранге главнокомандующего возглавил армию парламента. Решающее столкновение с роялистами произошло в середине августа 1648 года близ Престона. В сражении участвовали 4 тысячи сторонников короля во главе с сэром Мармадьюком Лангдейлом и почти 9–тысячное войско Кромвеля. Он первым атаковал противника, и после четырех часов отчаянного сопротивления роялисты почти все были истреблены или взяты в плен. Это сражение и поражение осажденных сторонников монархии в городе Колчестере завершили 2–ю гражданскую войну.
Оливер Кромвель стал ключевой фигурой в политической жизни страны. В 1650 году парламент официально назначил его лордом — генералом — главнокомандующим всеми вооруженными силами Английской республики. Но им он был фактически уже несколько лет — парламентская армия находилась в его руках.
3 сентября 1651 года Кромвель одержал одну из самых больших своих побед. Под Вустером сошлись две армии: 12–тысячная шотландская под командованием сына казненного короля Карла I — Карла Стюарта и 28–тысячная парламентская.
Карл — младший первым атаковал Кромвеля с фланга, но был успешно отбит и отступил к Вустеру, где его встретила другая часть парламентских войск под командованием Флитвуда. Шотландцы — роялисты были рассеяны, они потеряли 3 тысячи человек убитыми и многие попали в плен. Карлу Стюарту удалось бежать во Францию.
В дальнейшем Кромвель вел вооруженную борьбу с демократическим движением в самой Англии и национально — освободительным движением в Ирландии (1649–1652 годов) и в Шотландии в 1652 году. Он продолжал и колониальную экспансию Великобритании.
С особой жестокостью главнокомандующий английской армии действовал в Ирландии, где местное католическое население с оружием в руках выступило против господства Англии. В августе 1649 года войска Оливера Кромвеля высадились в Дублине, столице Ирландии. В сентябре они ворвались в Дрогеду — оплот ирландских католиков. После штурма этого города оставшиеся в живых его защитники и местное население были уничтожены. После этого ирландцы прекратили вооруженное сопротивление.
В 1652 году Кромвель присоединил к Англии Шотландию. У Дунбара он разгромил армию шотландцев, почти вдвое превосходивших его войско. Воспользовавшись грозой и бурей, англичане внезапно напали на противника и выиграли битву. Через год при Уорчестере были разбиты остатки шотландских войск.
Стремясь к личной диктатуре, Оливер Кромвель в 1653 году разогнал парламент и, будучи провозглашенным лордом — протектором Англии, Ирландии и Шотландии, стал полновластным правителем страны. Однако его правление не было долгим. В 1658 году Кромвель умер от малярии и был похоронен в Вестминстерском аббатстве.
Еще при его жизни враги Кромвеля тайно готовили реставрацию монархии Стюартов. Своим откровенным антидемократическим правлением лорд — протектор только способствовал этому. В 1660 году королевская власть в Великобритании была восстановлена. 30 января 1661 года, в годовщину казни Карла I Стюарта, прах Оливера Кромвеля был извлечен из могилы и предан публичному поруганию.
Король Швеции, находившейся во вражеском окружении, правивший всего шесть лет, которые прошли в войнах на суше и на море
Король Швеции Карл X Густав. Художник С. Бурдон. XVII в.
Шведскую корону в 1654 году 32–летний пфальцграф Цвейбрюккенский получил в наследство от своей двоюродной сестры Христины, дочери короля Густава II Адольфа. Под знаменами прославленного дяди (его мать была сестрой Густава II Адольфа) получил солидный боевой опыт в Тридцатилетней войне. Участвовал в безуспешной осаде Праги. Карлу Х досталось государство, изнуренное непомерными военными расходами, и боеспособная армия. Он энергично занялся внутренними делами страны, прежде всего экономикой.
Но вскоре пришла «его» война, из которой он не вышел до самой своей смерти. Польский король Ян — Казимир не отказывался от своих прав на престол Швеции. На это Карл Х, имевший немалые владения на европейском севере — большую часть южного побережья Балтики, объявил сопернику войну. 17–тысячная шведская армия вторглась в Речь Посполитую.
Шведы высадились в Померании и двинулись на Познань и Калиш, города в Великой Польше. Почти без сопротивления поляков они были заняты вместе с Варшавой и Краковом. 6 сентября 1655 года войска короля Яна — Казимира были разбиты в сражении при Чернове. К концу года вся северная часть Польши, за исключением города Данцига, находилась в руках шведов.
Но тут Карл Х столкнулся с новыми для себя противниками. Для защиты Данцига в Балтику пришла голландская эскадра. А русский царь Алексей Михайлович, заключив мир с Речью Посполитой, осадил королевский город Ригу. Ян — Казимир бежал в Силезию. Польская аристократия, ранее в своем большинстве изменившая ему, вновь встала на его сторону. Шляхта на конференции в Тысковице решила подняться на шведов.
Узнав об этом, Карл Х Густав снял осаду с Данцига и через Торн повел свои войска в Галицию. У Варшавы ему преградила путь 10–тысячная польская армия под командованием гетмана Чернецкого. В начале февраля 1656 года шведы по льду перешли Вислу и нанесли полное поражение противнику. Затем они овладели укрепленным лагерем польского магната Сапеги и отошли к Варшаве.
Отсюда Карл Х двинулся к Данцигу, вновь осадив его. Не дождавшись подкреплений из Швеции, король вторично снял осаду и двинулся к Бромбергу, где находилась армия Чернецкого, восстановившая свои ряды. Там поляки вновь были разбиты и рассеяны.
Тем временем король Ян — Казимир собрал 40–тысячную армию, объявил о начале «священной войны» против Швеции и двинулся из Силезии в Польшу. 21 июня ему сдалась Варшава, в окрестностях которой польские войска стали походным лагерем.
Карл Х вместе со своим союзником великим курфюрстом Бранденбургским направился к Варшаве, имея 20–тысячную армию. 27–30 июня прошло сражение, в котором ни одна из сторон не добилась перевеса. Однако поляки отступили, бросив 50 орудий. Вскоре при Попове они потерпели поражение. После этого курфюрст Бранденбурга вернулся домой. Шведы, постоянно ведя мелкие стычки, были вынуждены очистить к концу 1656 года почти всю Польшу. Война в Ливонии и Ингерманландии с Московским царством велась вяло, хотя и изматывала стороны.
Ситуация для Швеции изменилась резко в худшую сторону в марте 1657 года. В войну против нее вступил император Священной Римской империи Леопольд I, и австрийские войска вступили в Польшу. Карлу Х изменил его союзник бранденбургский курфюрст, переметнувшийся на сторону врагов. Вскоре войну против Швеции начала Дания, которая вознамерилась вернуть ранее утраченные земли.
Карлу Х Густаву пришлось полагаться только на решительные действия. Оставив в Польше небольшую часть войск, он двинулся в поход на Данию. Датский король Фридрих III не верил в то, что шведы пройдут к границам его страны по северу германских земель, и потому не привел в боевое состояние крепости на Ютландском полуострове. Датская же армия оказалась разделенной на четыре самостоятельных корпуса.
Сам король Дании, возглавив главные флотские силы, прибыл к Данцигу с целью помешать здесь переброске шведских войск из Скандинавии в Померанию. 2 июля эскадра подошла к Данцигу, и только тогда датчане узнали, что армия короля Карла Х двинулась в поход на Данию, и поспешили на защиту своей столицы Копенгагена.
Тем временем 8–тысячная шведская армия, изнуренная длительной непрерывной войной, плохо одетая, но боготворившая своего воинственного короля, двигалась из Торна на Бромберг и Штеттин. 20 июля она вышла к границе Дании. Своей штаб — квартирой Карл Х Густав сделал город Висмар, который со стороны Балтики был блокирован датским флотом.
Датские войска в Бременском епископстве были разбиты. Затем шведы осадили крепость Фредериксодде (Фредериция). К тому же датские войска на юге современной Швеции и Норвегии действовали исключительно вяло.
12 сентября восточнее острова Мэн состоялось морское сражение между флотами Швеции (командующий — адмирал Бьелкеншер) и Дании. Столкновения продолжались целый день и утро следующего дня. После этого стороны разошлись. Поскольку шведский флот не сумел разгромить неприятеля, король Карл Х отказался от перспективного вторжения на острова Дании.
24 сентября сдался крепостной гарнизон Фредериксодде. Шведская кавалерия генерала Врангеля во время отлива прорвалась вдоль берега в тылы крепости: после непродолжительного боя датчане сложили оружие.
Военный совет поддержал короля Карла Х в намерении нанести удар по Копенгагену. Но когда шведы попытались переправиться на остров Фионию, то они натолкнулись на корабли противника. Однако с наступлением зимы и морозов проливы между островами покрылись крепким льдом. 30 января 9–тысячная шведская армия двинулась по льду через островок Брандзее на Ведельсборхефт. Не обошлось без потерь: под лед провалились кавалерийский эскадрон и королевская карета.
В области Фионии стояло всего 4 тысячи войск Датского королевства. После слабого сопротивления они сложили оружие. После этого шведы по льду через островок Таасингэ перешли на Лангеланд, а потом на Лоланд. Датский гарнизон крепости Насков тоже сложил оружие.
После этого шведы двинулись на Фальстер, затем переправились на Зеландию. Вскоре 5–тысячный отряд во главе с королем Карлом Х Густавом появился перед стенами Копенгагена. Столица Дании к обороне было не готова. Война со Швецией датчанами была разгромно проиграна.
Мир в Роскильде был подписан на условиях короля Карла Х. Дания отдавала ему свои владения на юге Швеции — Богуслен, Холланд и Блекинг, округ Дронтгейм в Норвегии, острова Борнгольм и Хвенд в проливе Зунд. Она обязывалась закрыть проливы Зунд и Бельты для «неприятельских Швеции флотов». В мае 1658 года шведские войска покинули Зеландию, оставив часть своих сил гарнизонами в Ютландии, Фионии и Шлезвиге.
Но вскоре Датское королевство отказалось от выполнения условий Роскильдского мира. Тогда шведские корабли неожиданно бросили якорь на рейде Копенгагена, а почти 10–тысячная армия Карла Х Густава подступила к городу с суши. С большим трудом датчане изготовились к обороне своей столицы, гарнизон которой состоял из 7,5 тысяч человек.
Шведы могли в той ситуации с успехом пойти на приступ Копенгагена. Но военный совет их армии принял решение начать «правильную осаду» столицы Дании и отправить 3–тысячный отряд для осады крепости Кронборн у северного входа в пролив Зунд.
Стремясь не допустить нового разгрома Дании, союзная армия под предводительством курфюрста Бранденбурга, императорского фельдмаршала Монтекукули и гетмана Чарнецкого (32 тысячи человек) в сентябре вторглась в Гольштинию, заняла весь Ютландский полуостров. Там в руках шведов осталась только крепость Фредериксодде.
Тем временем шведы взяли крепость Кронборн и теперь оба берега пролива Зунд находились в их руках. 29 октября в проливе Зунд состоялось сражение между флотами Швеции и Голландии. В итоге флот Карла Х, потерявший 5 кораблей (голландцы — один) оказался заблокированным в Ландскроне.
Карлу Х Густаву пришлось снять осаду Копенгагена и отойти в недалекий укрепленный лагерь Бродсхэй. Когда в конце января 1659 года шведы снова подступили к Копенгагену, его гарнизон насчитывал уже 13 тысяч человек. Поэтому штурм города в ночь на 12 февраля закончился полной неудачей и большими потерями в людях.
Вскоре на водах Балтики возобновились боевые действия. Теперь шведскому флоту удалось заблокировать вражеский флот в Фленсбургфиорде. Это позволило королю Карлу Х захватить датский остров Фальстер. Состоявшееся в Фемерт — Бельте морское сражение закончилось снятием блокады с Фленсбург — фиорда.
В датские воды вошел сильный английский флот, и казалось, что его столкновение с голландским флотом было неизбежно. Однако в Гааге состоялись переговоры, на которых два эти флота в войне Швеции и Голландии объявлялись нейтральными.
Казалось, что ситуация на берегах Балтики стала складываться в пользу Карла Х Густава, как неожиданно для него капитулировала крепость Фредериксодде, и союзная армия стала сосредотачиваться близ нее для последующих наступательных действий на датских островах.
Положение шведов в Фионии стало опасным, несмотря на то, что они нанесли поражение брандербургцам, пытавшимся провести десантную операцию. После этого отряд из девяти шведских кораблей под командованием майора Кокса одержал победу над десантом союзников у Эбельтофта, разгромив вражеский конвой (1 корабль взорвался, 3 сдались), предав огню все десантные суда и взяв около тысячи пленных. После этого Кокс потопил еще 30 транспортных судов в Оргусе и благополучно вернулся в Ландскрону.
В конце августа король Карл Х Густав отказался от всякого посредничества великих европейских держав в войне. Английский флот ушел к себе, что развязало руки голландскому флоту. Союзники провели большую десантную операцию, помешать которой шведы не смогли.
24 ноября под стенами города Нюборга состоялось кровопролитное сражение между 10–тысячной союзной армией с 5–тысячной шведской армией, которая оказалась разбитой. На следующий день королевский генерал Горн сложил оружие и отдал Фивонию неприятелю.
Карл Х Густав был вынужден начать переговоры о мире с Данией, за спиной которой стояла Голландия с ее сильным флотом. Но заканчивать их пришлось его сыну — наследнику Карлу XI: в феврале 1660 года монарх — полководец, заболевший лихорадкой, умер.
Воинственный падишах из династии Великих Моголов, чье правление отмечено чередой войн, мятежей знати и народных восстаний
Шах Джахан и его сын. Художник Рембрант Ван Рейн. XVII в.
После смерти Акбара падишахом государства Великих Моголов стал его сын Джахангир, известный своими «12 правилами» по устройству страны. Он имел много сыновей, из которых наиболее способным был шахзаде Хуррам.
Однако у наследника трона оказался серьезный соперник в лице любимой жены отца Нур Джахан, «выдающейся женщины своего времени». Молодой Джахангир, который «употреблял вино и опиум до потери сознания», увидел ее на базаре и влюбился в нее. Но отец, падишах Акбар, выдал красавицу за своего военачальника Шер Афген — хана. Взойдя на престол, Джахангир приказал убить мужа Нур. Через некоторое время вдова стала его женой.
Властолюбивая Нур Джахан скоро стала решать за мужа все важнейшие государственные дела. По словам падишаха, «он передал ей государство за чашу вина и похлебку». Нур стала официальной его соправительницей, ее имя чеканилось на монетах рядом с именем Джахангира.
Нур Джахан понимала, что после смерти мужа она не будет играть в империи Великих Моголов первой роли, которая достанется Хурраму. И она заранее стала создавать себе сильную опору при дворе и в войске, раздавая должности родственникам и возвеличивая брата Асаф — хана. Единственная дочь от первого мужа стала женой сына Джахангира, безвольного Шахриара.
Шахзаде Хуррам вышел из такой непростой для него придворной ситуации так. Он женился на дочери Асаф — хана и убедил отца отдать под его опеку популярного у сановников брата Хосру, который вскоре был задушен. Теперь у Хуррама не было достойных соперников в предстоящей схватке за престол.
Хуррам с юности ходил в завоевательные отцовские походы. Известность ему принесла война против раджапутского Мевара, которым правил Амар Сингх. Должность полководца могольского войска шахзаде впервые получил в 1614 году.
В стране противника он применил тактику «выжженной земли», опустошая Мевару, строя крепости с сильными гарнизонами на перекрестках путей. Раджапуты оказались запертыми в горах, у них кончились запасы продовольствия, а среди беженцев начались эпидемии. Через два года Амар Сингх, уставший от войны, сдался на милость победителей.
Участвовал шахзаде Хуррам и в окончательном покорении Великим Моголам Бенгалии. Он был хорошо знаком с тактикой могольской конницы, ведением крепостных войн, действиями речной флотилии на Ганге, способами применения на войне боевых слонов, искусством подавления народных возмущений.
Хуррам отличился и в войне против Ахмаднагара, одного из государств Декана, упорно сопротивлявшегося державе Великих Моголов. Полководец ахмаднагарцев Малик Акбар, бывший раб — эфиоп, ставший главным министром, умело вел партизанскую войну отрядами горцев — маратхов.
Обеспокоенный затянувшейся войной с Ахмаднагаром и большими потерями войск и казны, падишах в 1617 году послал в Декан сына Хуррама. Малик Акбар оказался в безвыходном положении и согласился заключить неравный мир с большими территориальными потерями. По случаю такой большой победы шахзаде Хуррам удостоился титула «Шах Джахан», то есть «Повелитель мира». Под этим именем он и вошел в мировую историю. Отец даровал ему должность наместника Гуджарата.
С Маликом Акбаром, начавшим в 1620 году новые военные действия против моголов, Шах Джахану пришлось воевать победно второй раз: он не только отразил поход ахмаднагарцев, но и победил их. И это несмотря на то, что на помощь Малику Акбару пришла два других деканских государства — Биджапур и Голконда. Военные действия велись почти десять лет. С побежденных взяли огромную контрибуцию.
Благодаря гуджаратской морской торговле Шах Джахан не бедствовал с казной, что позволило ему содержать большую армию. Он видел, как отец все сильнее попадает под влияние мачехи, которая прочила своего зятя Шахриара на престол. Это грозило Шах Джагану потерей наследственного трона, и в 1622 году он поднял мятеж против падишаха.
Предлогом для мятежа стало отвоевание Кандагара персами и назначение Шах Джахана главнокомандующим могольской армии для возвращения Кандагара. Наместник Гуджарата потребовал от больного отца поставить его во главе всех войск, собираемых на войну с Персией, и разрешения выступить в поход после того, как в Декане пройдет период дождей.
Открытый мятеж Шах Джахан начал с того, что захватил одно из земельных владений своего брата Шахрияра. В ответ падишах и Нур Джахан отправили на мятежника могольскую армию, состоявшую большей частью из раджпутов, во главе с другим сыном правителя — Парвизом — и полководцем Махабат — ханом.
Шах Джахан проиграл в самом начале войны — богатые купеческие города Гуджарата, для которых война была разорением, не поддержали его. Тогда он быстро повел свое 70–тысячное войско к городу Агре, чтобы захватить хранившуюся там казну. Однако тот форт, где находились ценности, мятежник взять не смог, и довольствовался только разграблением Агры.
После этого Шах Джахан повел своих воинов на тогдашнюю столицу Великих Моголов — Манду. Но ему уже навстречу двигалась огромная могольская армия во главе с самим падишахом. С другой стороны надвигались войска Махабат — хана. Именем отца у мятежного сына был отобран Гуджарат.
Тогда Шах Джахан с остатками своей армии (5 тысяч конников, 10 тысяч пеших воинов и 2 тысчи (!) боевых слонов) бежал в Голконду, а из нее в Ориссу и Бенгалию. Отцовский бенгальский наместник Ибрахим — хан встретил беглеца в апреле 1624 года в Акбарпуре вблизи Раджмахала, но битву проиграл, будучи сам убит.
Бенгальское купечество поддержало деньгами мятежного сына падишаха. Тот нанял к себе на службу отряд португальцев, вооруженных мушкетами. После этого Шах Джахан двинулся вверх по течению Ганга на город Аллахабад и осадил его. Гарнизон Аллахабада продержался до подхода армии Махабат — хана и Парвиза.
Разбитый в сражении и преследуемый Шах Джахан с остатками своих воинов, сохранявших ему верность, отступил из долины Ганга в Декан. Мятежному сыну пришлось просить отца о прощении. Тот простил его на условиях отсылки (в заложники) ко двору двух своих внуков — старших сыновей Шах Джахана и сдаче крепостей Асир и Рохтас. Ему были оставлено небольшое владение в Декане.
Последние годы правления Джахангира прошли в атмосфере ожесточенной борьбы при его дворе. Дело дошло до того, что падишах фактически оказался пленником у Махабат — хана. Нур Джахан во главе армии мужа сразилась с его раджпутами, но потерпела поражение.
Тогда Нур Джахан восстановила против Махабат — хана могольских военачальников. Дело кончилось тем, что моголы (кабульцы) в стычке из — за пастбищ для коней перебили две тысячи раджпутов. Махабат — хан, лишившись лучших своих воинов, перешел на сторону Шах Джахана.
В 1627 году умирают Парвиз и падишах. Шах Джахан легко восходит на отцовский престол и «на всякий случай» приказывает убить всех своих родных и двоюродных братьев. Нур Джахан, к которой не питал ненависти, он оставил крупное земельное владение.
Новый правитель династии Великих Моголов продолжил войны против индийских государств Декана, персов и узбеков в афганских горах. Но теперь не стало заботы о развитии артиллерии, крепости брались не штурмом, а голодом и подкупом.
Почти сразу же с восхождением на престол Шах Джахану пришлось столкнуться с серьезными мятежами против него. Первым взбунтовался в горах Виндхья Джуджхар Бундела, бежавший из столицы в крепость Орчха. Падишах послал против мятежника три многотысячные армии, и тому пришлось откупаться 10 тысячами золотых рупий, полутора миллионами рупий серебром и 40 слонами. За это ему оставили владение и даже две тысячи воинов.
Затем поднял мятеж против Шах Джагана отцовский любимец Хан Джахан Лоди. Ему пришлось бежать из столицы со своим войском из афганцев. Погоня настигла беглецов у реки Чамбал. В бою Хан Джахан Лоди был ранен, потерял двух сыновей и зятя, бросил гарем, но сумел укрыться в Ахмаднагаре.
Шах Джахан лично выступил на подавление этого мятежа во главе 50 тысяч всадников. Мятежник и ахмаднагарцы выставили 40 тысяч всадников. Начался период дождей, и две огромные армии стояли друг против друга, опустошая округу в поисках корма для коней. Когда период муссонов завершился, могольская армия перешла в наступление. Разгромленный Хан Джахан Лоди попытался пробиться на родину, в афганские горы, но был убит.
После этого падишаху пришлось пойти войной на португальцев, которые строили на берегах Индостана укрепленные пункты, откуда стали подчинять себе окрестное население. К тому же европейцы занимались прибрежным пиратством.
Могольские войска в 1632 году штурмом взяли портовый город Хугли, где в португальских тюрьмах освободили около 10 тысяч индийских крестьян, которые противились насильственному обращению в католичество. 4 тысячи пленных португальцев были отправлены в город Агру, где правитель предложил им принять ислам; отказавшиеся были публично казнены.
В 1633 году поднял мятеж раджа Бунделы — Джуджхара. Для начала тот напал на своего соседа раджу Чаурагарха, истребив его семью. Шах Джахан не мог оставить без наказания за такие действия своего подданного. Против ослушника было послана 22–тысячная конная армия. Раджа имел всего 5 тысяч всадников и 10 тысяч пеших воинов. Битву он проиграл и бежал, предварительно взорвав порохом свой дворец. Однако вскоре он лишился головы, которая была послана Шах — Джахану.
После этого падишах решил покончить с независимостью государств Декана, решив разгромить их поодиночке. Первой его жертвой стал Ахмаднагар, который после ряда поражений и сдачи многих крепостей отдался на милость победителя, лишившись всех боевых слонов и казенных драгоценностей.
Затем могольские войска вторглись в Биджапур. После ряда успехов армия падишаха осадила столичный город. Но длительная осада привела к голоду и эпидемиям в стане моголов, и им пришлось уйти из Биджапура.
Войны в Декане возобновились в 1636 году. Шах — Джахан выступил в поход во главе 58–тысячной армии. Правителю Голконды Кутб — хану пришлось покориться и, среди прочего, согласиться на ежегодную дань деньгами, слонами и драгоценностями в размере 700 тысяч рупий.
После этого могольские войска с трех сторон ворвались в Ахмаднагар, предавая все мечу и огню. Ахмаднагарцы выставили 12–тысячную армию, но потерпели полную неудачу. Падишах ушел из их земель, оставив там наместником своего сына Аурангзеба.
Затем началась борьба за возвращение Кандагара. Дело кончилось тем, что персидский наместник Али Мардар, опасаясь за свою жизнь со стороны шаха Сефи, сдал город моголам и перешел на службу к Шах Джахану. Персидская армия осадила Кандагар, который сдался через полтора месяца. Две попытки падишаха отвоевать Кандагар (в 1652 и 1652 годах) успеха не имели.
Затем Шах Джахан вмешался в борьбу за Балх, которая ему ничего не дала, кроме воинских потерь. Трижды ему пришлось посылать войска в Пенджаб для приведения в повиновение сикхов. Тем временем возмужал его сын Аурангзеб, который лишил отца — падишаха власти, сделав его почетным дворцовым узником.