Глава X

Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!

События в «советском блоке» во второй половине 80-х годов имели для Кубы не только огромное политическое, морально-психологическое, но и экономическое значение. Товарооборот острова со странами СЭВ достигал в эти годы 83–85 %. При этом его основная часть, до 75 %, приходилась на СССР. Естественно, что Фидель Кастро, видя разрушительные процессы, происходившие в них, тем не менее делал все возможное, чтобы сохранить партнерские отношения со всеми государствами — членами СЭВ.

Одновременно, в условиях нарастания кризисных явлений в «советском блоке», Фидель Кастро стремился укрепить отношения с остальными социалистическими государствами. По-прежнему большое значение он придавал поддержанию отношений солидарности с государствами — участниками движения неприсоединения.

Становилось очевидным, что та модель развития, которую в условиях членства в СЭВ и тесного сотрудничества с Советским Союзом Куба во многом переняла в конце 70-х — начале 80-х годов, нуждается в решительном изменении. Во время своих поездок в КНДР и Югославию, соответственно в марте и сентябре 1986 г., Фидель пытался глубже понять и оценить достоинства и недостатки альтернативных моделей социализма, избранных этими странами. Они оказались более приспособленными к их национальным особенностям и, соответственно, более жизнестойкими. Хорошими оставались отношения Кубы с Вьетнамом.

Наметившийся поворот событий подвигнул Кубу обратить свой взор и в сторону Китая. В январе 1989 г. состоялся официальный визит в КНР министра иностранных дел Кубы Исидоро Мальмиорки Пеоли. Это был первый визит такого рода за всю историю отношений между двумя государствами. 1 октября 1989 г. исполнялось 40 лет с момента провозглашения Китайской Народной Республики. Накануне, 28 сентября, под председательством члена Политбюро ЦК КП Кубы Арманда Харта состоялось торжественное заседание, посвященное этой юбилейной дате. 1 октября Фидель Кастро присутствовал на официальном приеме в Посольстве КНР по случаю годовщины народной республики. В связи с празднованием состоялся официальный визит в Пекин члена Секретариата ЦК Компартии Кубы Лионеля Сото. Тогда же была достигнута предварительная договоренность об официальном визите в Китай Фиделя Кастро. Однако в силу обстоятельств он состоялся лишь несколько лет спустя, в 1995 г.

Во второй половине 80-х годов Фидель Кастро усиливает акцент на отношения со странами «третьего мира». Все более активными становятся связи Кубы с другими государствами Латинской Америки. С большинством из них ей удалось восстановить дипломатические отношения. Фидель видел в них естественных союзников в противостоянии усиливавшему свою агрессивность и становившемуся все более наглым по мере «углубления» горбачевской перестройки американскому империализму.

И все же среди всех приоритетов самым главным для Кубы в те годы по-прежнему оставались отношения с Советским Союзом. Ф. Кастро делал все возможное, чтобы сохранить столь важные для Кубы связи со страной, являвшейся в течение трех десятилетий стратегическим партнером Кубы.

В марте 1986 г. Фидель Кастро приехал в СССР для участия в работе XXVII съезда КПСС. Во время визита состоялись встречи и беседы Ф. Кастро с М. С. Горбачевым. В ноябре того же года он вновь посетил Москву для участия в рабочей встрече руководителей правящих партий стран — членов СЭВ. Весьма примечательны его слова, произнесенные на XXVII съезде КПСС. «Мы живем в эпоху, которая требует стальных нервов, кристально ясной политики, гранитной твердости», — подчеркнул Фидель Кастро, обращаясь к делегатам. То, что М. С. Горбачев даже в самой малой степени не отвечал этим критериям, сегодня очевидно всем. Тогда же это понимали еще очень немногие.

Тем не менее Фидель стремился использовать любую возможность, чтобы поддержать слабеющий огонь дружеских отношений с СССР. В ноябре 1987 г. он вновь приезжает в Москву. В этот раз на празднование 70-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Незадолго до этого состоялся октябрьский пленум ЦК КПСС, где с критикой М. С. Горбачева выступил Б. Н. Ельцин. Любопытен факт, отмеченный самим Б. Н. Ельциным в его «Исповеди на заданную тему», что среди небольшого числа высших руководителей социалистических стран, решившихся пожать руку опальному первому секретарю МГК КПСС, был Фидель Кастро.

В мае 1988 г. в рамках усилий, предпринимавшихся для сохранения партнерских отношений, в Гаване были подписаны Концепция развития внешнеэкономических связей между СССР и Кубой на 15–20 лет и Соглашение об осуществлении прямых производственных и научно-технических связей между объединениями, предприятиями и организациями двух стран.

«Лебединой песней» советско-кубинских отношений стал визит на Кубу М. С. Горбачева. Согласно первоначально достигнутой договоренности советский руководитель должен был посетить Кубу в декабре 1988 г. Однако из-за землетрясения в Армении визит был отложен. Кубинцы, воспитанные в духе интернационализма, помня о десятилетиях искренней дружбы и солидарности, которую проявляли по отношению к Кубе советские люди, восприняли трагедию Армении как свою собственную беду. Тысячи из них сдавали кровь для пострадавших от землетрясения. Первым среди них был сам Фидель Кастро. В Армению направилась большая группа кубинских врачей, оснащенных новейшим уникальным медицинским оборудованием. Фидель взял под свой личный контроль организацию помощи для жертв землетрясения. Он напутствовал кубинских медиков, отправлявшихся в СССР, обратился с теплыми словами солидарности к пострадавшим. Наряду с массовым приемом на бесплатное лечение на Кубу тысяч чернобыльцев, помощь жертвам землетрясения явилась одной из ярчайших страниц солидарности между советским и кубинским народами, примеров которой за три десятилетия их поистине братского сотрудничества было немало.

Официальный дружественный визит М. С. Горбачева на Кубу, которого со смешанными чувствами ждали как друзья, так и недруги этой страны, состоялся 2–5 апреля 1989 г. Последние надеялись, что М. С. Горбачев сумеет «наставить» Ф. Кастро на путь либеральных истин, и развитие событий на острове пойдет по восточноевропейскому образцу.

Малочисленная группа кубинских диссидентов, в карманах которых уже лежали паспорта с визами для выезда в США, попытались организовать несанкционированный пикет у посольства СССР и передать М. С. Горбачеву свою петицию с просьбой содействовать установлению демократии на Кубе. Однако подавляющее большинство кубинцев по-прежнему поддерживали революцию. Упомянутая акция не получила никакого резонанса в стране.

Сторонники социализма связывали с визитом надежду, что он позволит продлить дружеские партнерские отношения между двумя странами и даст, может быть, последний шанс «достучаться» до завороженного идеями неолиберализма сознания высших советских руководителей, раскрыв им глаза на жестокие реалии мировой политики. Инициатором этого визита был Фидель Кастро.

М. С. Горбачев никогда до этого не бывал ни в Латинской Америке, ни на Кубе. Прибыв туда по приглашению Фиделя, он получил возможность своими глазами увидеть достижения кубинского народа, его энтузиазм, верность социалистическому выбору. Такое знакомство, если бы речь шла о человеке, искренне болевшем за судьбы социализма, могло укрепить веру в него, послужить хорошим стимулом для работы в защиту содружества.

Программа пребывания была составлена так, чтобы наряду с межгосударственными деловыми переговорами у гостей была возможность поближе познакомиться со страной, ее народом. Фидель и М. С. Горбачев побывали в ряде исторических мест Гаваны, связанных с революционной борьбой кубинского народа; посетили «Экспо-Куба» — выставку, дающую панораму достижений страны, встречались с рабочими-строителями, приняли участие в заседании торжественной сессии Национальной ассамблеи, созванной по случаю визита высокой советской делегации.

Фидель Кастро очень деликатно, но четко изложил М. С. Горбачеву свое видение ситуации в мире и в социалистическом содружестве. Много времени он потратил на обсуждение этих проблем в личных беседах с М. С. Горбачевым. Последний сам отметил это обстоятельство во время пресс-конференции во Дворце конгрессов. При этом выступления Ф. Кастро и М. С. Горбачева во время визита позволяют проследить как бы две линии политической мысли. Первая из них, отстаиваемая Ф. Кастро, построена на взвешенном анализе объективной реальности. Вторая же, провозглашаемая М. Горбачевым, не то что бы полностью игнорировала реальность. Она признавала ее существование, но эта реальность представлялась в ней чем-то довольно абстрактным и вчерашним. «Мы знаем, — спокойно замечает Фидель, — что думает Советский Союз и товарищ Горбачев. Знаем, что означает новое международное политическое мышление, новый подход к проблемам. Но у нас нет никакой уверенности, до сих пор нет, нет свидетельств того, что империализм усвоил это новое международное политическое мышление. Наоборот, у нас слишком много оснований не доверять его поведению». Чтобы не быть голословным, Ф. Кастро привел довольно внушительный список примеров, подтверждающих его слова.

Используя дипломатический язык, Фидель Кастро уже в ходе визита М. С. Горбачева дал достаточно жесткую отповедь его «сложной диалектике» «социалистических преобразований» и четко показал, куда она ведет, ее сверхзадачу. Порой в его словах слышится тонкая ирония. «Сегодня каждая социалистическая страна, — деликатно заметил Ф. Кастро, — старается совершенствовать социализм, исходя из своего понимания идей марксизма-ленинизма; каждая страна старается применять свои собственные формы и собственные формулы, и товарищ Горбачев стал знаменосцем этих принципов». И, чтобы уже ни у кого не оставалось сомнений, куда ведет «знаменосец», он пояснил: «Более того, если какая-либо социалистическая страна захочет строить капитализм, мы должны уважать ее право на строительство капитализма. Мы не можем вмешиваться, но равным образом требуем, чтобы никто не имел права вмешиваться в суверенное решение какой-либо капиталистической или полукапиталистической страны развитого или развивающегося мира строить социализм».

Главным результатом визита советского руководителя в Гавану формально явилось заключение Договора о дружбе и сотрудничестве между СССР и Республикой Куба, подписанного Ф. Кастро и М. С. Горбачевым 4 апреля 1989 г. сроком на 25 лет. В нем провозглашалась «братская и нерушимая дружба и солидарность, основанные на общности идеологии марксистско-ленинского учения и интернационализма, а также единстве целей построения социализма и коммунизма».

Таким образом, Договор о дружбе и сотрудничестве, подписанный на волне прежней инерции, но в условиях становившихся все более явными разногласий, оказался обращенным не в будущее, а в прошлое советско-кубинских отношений. В лучшем случае он лишь отдал дань уходившей эпохе двусторонних связей. После состоявшегося вскоре съезда народных депутатов СССР события довольно стремительно стали развиваться в противоположном направлении. Обозначился спад в межгосударственных отношениях.

В известном смысле 1989 год можно считать рубежом, за которым для Кубы начиналось новое «летосчисление». Разрушение европейского социализма, являвшегося в течение трех десятилетий главным союзником Кубы, вступило в свою критическую фазу. Летом 1989 г. состоялся «триумфальный» визит американского президента Дж. Буша в наиболее продвинувшиеся к тому моменту по пути либерализации Польшу и Венгрию. В СССР «зачарованные» граждане сутками просиживали у телевизоров и радиоприемников, ловя сообщения о баталиях между «демократами» из межрегиональной депутатской группы и «консерваторами» на съезде Советов. В конце того же года рухнула «Берлинская стена» и началась волна так называемых «бархатных» революций.

Наступил момент, когда необходимо было дать открыто четкую оценку происходящим процессам, объяснить кубинскому народу их неизбежные последствия для страны. Фидель Кастро выбрал для этой цели свое традиционное выступление по случаю Дня национального восстания. 26 июля 1989 г., выступая на митинге в Камагуэе, он охарактеризовал события, происходившие в странах содружества, как целенаправленный процесс реставрации капитализма. Анализ ситуации Фидель завершил призывом к кубинскому народу крепить свой революционный дух перед лицом опасности, грозившей Кубе. Его речь апеллировала к глубинным патриотическим чувствам народа. Он напомнил об октябрьском кризисе 1962 года, когда советское руководство в одностороннем порядке приняло решение о выводе ракет с острова, но у Кубы остались «моральные ракеты» — непреклонная воля к защите своей национальной независимости. Это оружие, доказывал Фидель, сохранилось у кубинского народа и до сих пор. Поэтому он выразил уверенность в прочности социализма на Кубе. «Мы должны предупредить империализм, — заявил Фидель Кастро, — чтобы он не питал особых иллюзий в отношении нашей революции и в отношении того, что наша революция не сможет защищаться, если произойдет разрушение социалистического содружества». Здесь же Фидель впервые поднял вопрос о возможности распада Советского Союза. «Если завтра или однажды нас разбудят новостью о том, что СССР распался... даже в этих условиях Куба и Кубинская революция продолжат борьбу и будут способны защищаться».

Семь лет спустя, 26 июля 1996 г., Ф. Кастро, выступая в Ольгине, вспомнил о той своей речи, где он впервые упомянул о возможности распада СССР. «Когда я сказал об этом в тот день, я понимал, что кто-то сочтет, что я фантазирую. Кто мог думать подобное об этой великой стране, которая разгромила фашизм, которая совершила первую социалистическую революцию, которая столько дала человечеству?!»

Через полгода после своего июльского выступления 1989 года, в январе 1990 г., на XVI съезде Профцентра трудящихся Кубы Фидель охарактеризовал механизм разрушения социализма в Восточной Европе: «Посмотрите, какой это урок: кое-кто хотел спасти социализм, идя на уступки. Как мало знают они прожорливую и чудовищную сущность империализма и реакции. Если дать им ноготок мизинца, они захотят фалангу этого пальца; если дать им фалангу, они попросят палец; если дать им палец, они попросят кисть руки; если дать им кисть, они попросят всю руку; если дать им руку, они оторвут голову. Что это за манера защищать социализм, начав с того, чтобы остаться одноруким и хромым?!»

Анализ разрушительных процессов в Восточной Европе и самом СССР позволил Ф. Кастро сделать вывод о том, что «если продолжится развитие некоторых очень негативных тенденций, мир превратится из двуполюсного в однополюсный под владычеством Соединенных Штатов». Впервые, как мы уже отмечали, Фидель высказал эту мысль в своем выступлении 7 декабря 1989 г.

Кризис номенклатурно-бюрократической модели социализма в СССР и Восточной Европе, обозначившийся еще в первой половине 80-х годов, пройдя через горнило перестройки, к концу десятилетия завершился демонтажем прежних политических и экономических структур и принятием правящими элитами этих государств ценностей неолиберализма.

Правительства восточноевропейских стран начали сворачивать свои отношения с Кубой. На это влияла внутриполитическая и экономическая конъюнктура, сложившаяся в них в ходе либерализации, переориентация на Запад и прямое давление США. Уже в 1989 г. некоторые из них начали пересматривать прежние договоренности или просто прекращали их выполнение. Например, в октябре 1989 г. в «Гранме» был опубликован материал, где с возмущением говорилось о навязанном Кубе Венгрией новом торговом контракте на первую половину 1990 г. Согласно ему предусматривалось, что стоимость комплектующих для сборки на Кубе автобусов «Хирон» ( «Икарус») увеличивалась на 20% по сравнению с 1989 г. и на 40 % по сравнению со стоимостью, предусмотренной контрактом в начале пятилетки. Аналогичные процессы происходили во взаимосвязях и с остальными государствами — членами СЭВ. Это осложняло экономическое положение Кубы.

Лишь СССР, благодаря позиции части советского руководства, предпринимал, по крайней мере до августа 1991 г., усилия для выполнения заключенных ранее соглашений. Но и у него это с каждым новым годом перестройки получалось все хуже.

В своем выступлении на XVI съезде Профцентра трудящихся Кубы 28 января 1990 г. Ф. Кастро констатировал факт распада социалистического содружества и его последствия для Кубы. «На протяжении десятилетий, — подчеркнул он, — наши планы, наши годовые и пятилетние программы развития основывались на существовании, кроме Советского Союза, ряда восточноевропейских социалистических стран, с которыми мы заключали договоры, соглашения и установили тесные экономические отношения. Мы имели надежные рынки для наших продуктов, источники снабжения важным оборудованием и разнообразными товарами, мы приложили усилия в этом направлении, чтобы скомпоновать и дополнить нашу экономику, а в настоящее время политически этот социалистический лагерь не существует. Неужели мы будем обманывать самих себя?.. Продолжив анализ, Фидель выразил надежду, что в 1990 году еще будут выполнены отдельные существующие торговые соглашения в силу предыдущих планов. При этом, будучи реалистом, он заметил, обращаясь к делегатам профсоюзного съезда, что «уверенности в этом у нас нет, и никакой уверенности быть не может... Это что касается 1990 года. А что касается 1991 года, то совершенно невозможно представить себе пятилетний план 1991–1995 гг. Неясно, на какой основе и с кем нам придется согласовывать эти планы...»

В 1990 г. ситуация в экономических связях Кубы с восточноевропейскими государствами резко ухудшилась, и Ф. Кастро резюмировал ее в интервью мексиканской газете «Соль де Мехико» в октябре 1990 г. Он отметил, что за последние 30 лет между Кубой, СССР и другими социалистическими странами установились «справедливые и взаимовыгодные отношения», благодаря которым республика достигла высокого уровня развития. Однако произошедшие в Восточной Европе изменения привели к тому, что Куба «лишилась основ экономического сотрудничества».

В 1989 г. кубинская экономика, несмотря на начавшийся кризис в отношениях с партнерами по СЭВ, уже дала почти 3 % прироста. Однако трудности стремительно нарастали, и Фидель уже на XVI съезде ПТК впервые призвал «подготовиться и даже создать планы на особый период в мирное время» (подч. авт.) Ф. Кастро здесь же пояснил, что подразумевается под этим периодом. Он, по мнению Фиделя, мог наступить, когда из-за резкого сокращения или даже полного прекращения экономических связей со странами Восточной Европы и СССР снабжение Кубы традиционными товарами, поступавшими оттуда, в первую очередь энергоносителями и сырьем для промышленности, станет исключительно трудным. «Нам надо предвидеть наихудшее положение, в котором может оказаться страна в особый период мирного времени, и что нам надо делать в этом случае, — подчеркнул Фидель. — Мы сейчас напряженно работаем в этом направлении». При этом Ф; Кастро не просто поставил задачу «бороться с этими трудностями, чтобы выжить, но бороться с этими трудностями и, кроме того, развиваться». Официально о введении в действие программы особого периода в мирное время Ф. Кастро объявил в августе 1990 г.

В течение 1990 г. политические и экономические отношения между Кубой и восточноевропейскими странами практически были свернуты. В этих условиях Куба стремилась адаптировать свои отношения с СССР к новым условиям, чтобы хотя бы частично смягчить удары углублявшегося кризиса внешнеэкономических связей со своими партнерами по СЭВ.

В 1990 г. по приглашению ЦК Компартии Кубы в Гавану приезжали секретарь ЦК КПСС О. Бакланов и член Политбюро, секретарь ЦК КПСС О. Шенин. Фидель Кастро провел с ними переговоры, которые имели важное значение для лучшего понимания ситуации в СССР и поиска мер, направленных на преодоление возникших трудностей. В результате этих усилий 28 декабря 1990 г. министрами внешнеэкономических связей СССР К. Катушевым и Кубы Р. Кабрисасом были подписаны соглашения о торговом и экономическом сотрудничестве на 1991 год и сопутствующие им документы. Они учитывали сложившиеся реалии и были ориентированы на качественное изменение советско-кубинских экономических и политических связей на основе идеологизации и перехода к сбалансированному экономическому сотрудничеству и расчетам в валюте по ценам мирового рынка. Одновременно соглашения были нацелены на придание управляемого, поэтапного характера начавшейся ломке прежней модели двустороннего сотрудничества. С учетом сложившейся ситуации Ф. Кастро охарактеризовал торговое соглашение на 1991 год как разумное. Цены на основной экспортный товар Кубы — сахар — были исчислены, исходя из средних цен оптовых межгосударственных закупок, осуществлявшихся по квотам Соединенными Штатами и странами Европейского Союза.

Однако начавшийся процесс распада плановой советской экономики, усиление роли союзных республик и самостоятельности предприятий вносили свои негативные коррективы в намеченные планы. В 1991 г. Куба относительно регулярно получала лишь нефть. Остальные поставки шли в основном за счет погашения задолженности за 1990 год. Старый механизм экономических связей начал разрушаться и давал серьезные сбои, а новый еще не был создан. В результате соглашение на 1991 г. с советской стороны было выполнено лишь на 50%, а если сравнить объем импорта из СССР на Кубу с 1989 годом, то в 1991 году он был ниже на 70 %.

Фидель Кастро в 1990–1991 гг. неоднократно подчеркивал, что стабильность СССР является для Кубы вопросом особой важности, и призывал кубинцев сделать все возможное для сохранения экономических связей с бывшими партнерами по СЭВ и, в первую очередь, с Советским Союзом и строго выполнять поставки в нашу страну.

В первой половине. 1991 г. были предприняты попытки оживить отношения с СССР. В мае на Кубе побывал член Секретариата ЦК КПСС И. Мельников. В конце мая остров посетил председатель КГБ СССР В. Крючков. Вокруг этой поездки, особенно после августа 1991 г., в прессе наплели кучу домыслов, в то время как речь шла о самом простом — о сахаре. К маю стало ясно, что запасы сахара в Советском Союзе катастрофически сокращаются. Обычно СССР производил сам 8 млн. тонн в год, 3,5–4 млн. тонн нам поставляла Куба, приходилось прикупать еще на свободно конвертируемую валюту 1,5 млн. тонн на мировом рынке. Оказалось, что под урожай 1991 г. в СССР не смогли засеять 30 % отведенных под сахарную свеклу площадей из-за общего бедлама. Валюты в казне уже не было. Да и кубинцы думали сократить поставки в СССР на 1 млн. тонн, поскольку наша страна катастрофически не выполняла свои торговые обязательства перед Кубой.

Чтобы предотвратить наступление сахарного кризиса, было принято решение о поездке Крючкова на Кубу. Ни о какой секретности речи быть не могло.

На Кубе Крючков встретился с Ф. Кастро, другими руководителями страны. В ходе переговоров советская сторона заверила, что постарается выполнить все намеченные поставки, а кубинцы пообещали, что сдержат слово и отгрузят в 1991 году не менее 3,5 млн. тонн сахара. Цель поездки была достигнута.

В июле Кубу посетила делегация Верховного Совета СССР во главе с членом Президиума Верховного Совета Г. Киселевым, которая также была принята Фиделем. В ходе беседы состоялся обмен информацией о положении дел в обеих странах.

В свою очередь Советский Союз посетила в феврале делегация Национальной ассамблеи народной власти Кубы во главе с ее тогдашним председателем X. Эскалоной, а в конце июня — начале июля, по приглашению ЦК КПСС, — член Секретариата ЦК КП Кубы Карлос Альдана. Визит К. Альданы явился первым после полуторагодичного перерыва визитом на столь высоком уровне с кубинской стороны и преследовал цель нормализовать связи между двумя странами в рамках новой концепции советско-кубинских отношений, зафиксированных декабрьскими соглашениями 1990 года. В ходе визита К. Альдана имел большое количество рабочих встреч с тогдашним партийным и государственным руководством Союза. Он был принят и провел обстоятельные беседы с М. С. Горбачевым, Г. Яна-евым, А. Бессмертных, заместителем Генерального секретаря В. Ивашко, членом Секретариата ЦК КПСС О. Ше-ниным, первым секретарем МГК КПСС Ю. Прокофьевым, министром внешнеэкономических связей К. Катушевым и другими.

В результате дипломатических усилий, предпринятых по поручению Фиделя Кастро кубинскими государственными и партийными деятелями, личных контактов Фиделя с советскими делегациями ему удалось заручиться гарантиями советского руководства в выполнении подписанных ранее соглашений и также начать отработку нового механизма их реализации.

Важной вехой в советско-кубинских отношениях стали известные события конца августа 1991 г. Фидель внимательно следил за происходившим в те дни в СССР. Строго придерживаясь принципа невмешательства во внутренние дела, он не высказывал во время событий поддержки или осуждения ни одной из противоборствующих сторон. Появившиеся после ареста членов ГКЧП в российских и западных СМИ сообщения о выражении официальной солидарности с ними со стороны Фиделя Кастро были не более чем домыслом и провокацией, направленной на разрыв двусторонних отношений. Единственное официальное заявление кубинского правительства по поводу событий было сделано 20 августа. «События, происходящие в Советском Союзе в последние два дня, вызывают у народа и правительства Кубы глубокое беспокойство, — говорилось в нем. — ...С самого начала процесса реформ и перемен в Советском Союзе правительство Кубы... воздерживалось от какого-либо публичного осуждения, которое могло бы содержать в себе вмешательство в его внутренние дела... Неопровержимым доказательством нашего образа действий в течение всего этого периода является тот факт, что на Кубе не было ни одного выступления против какого-либо политического деятеля СССР, независимо от его позиций или партийной принадлежности... Именно поэтому не правительству Кубы судить о событиях, происходящих в настоящий момент в Советском Союзе.

В нынешней ситуации единственное, чего мы горячо желаем, это чтобы народы Советского Союза могли мирно преодолеть все трудности и чтобы эта великая страна сохранила свое единство и то влияние, которое она по праву оказывала на международные дела, как необходимый противовес тем, кто желает навязать миру свое абсолютное господство и гегемонизм. Империализм янки, мировой жандарм и кандидат в хозяева мира, не имеет никакого права извлекать выгоду из этой тяжелейшей ситуации. Оставим же советским людям с высоким чувством патриотизма самим, с нужным самообладанием и мудростью преодолеть переживаемый ими глубокий кризис».

Из текста заявления видно, что в нем нет даже намека на поддержку какой-либо из сторон конфликта, а лишь высказана глубокая озабоченность за судьбу дружественного государства. При этом в заявлении видна четкая позиция кубинского руководства, сформировавшаяся в новых условиях, — это выход за рамки идеологических пристрастий и видение в нашей стране стратегического геополитического союзника в защите национальных интересов.

Изменения в расстановке сил на политической арене СССР в результате этих событий внесли существенные коррективы в характер советско-кубинских отношений. Приостановка деятельности КПСС на всей территории СССР 24 августа и ее запрет в Российской Федерации 6 ноября 1991 г. подрубили стержень, на котором держалось союзное государство. Был снят последний заслон на пути его дезинтеграции. Открылись шлюзы реставрации капитализма в его самых варварских и криминализированных формах.

После августа резко упала роль союзных органов власти и управления, на которые до того в основном замыкались межгосударственные двусторонние экономические связи. Пошел обвальный процесс распада федеративного союзного государства, вызванный центробежными и националистическими силами. Реальная власть стала смещаться в республики, которые одна за другой начали заявлять о своей независимости. М. С. Горбачев фактически лишился власти еще в конце августа. Реальная власть в Москве уже тогда сосредоточилась в руках у Б. Ельцина. Процесс ликвидации социализма и СССР завершился государственным переворотом 8 декабря 1991 г.

Почти за год до этого, в начале 1991 г., в одном из залов Национального музея изобразительного искусства в Гаване, отведенного под экспозицию авангардистских работ кубинских художников, в числе других было выставлено одно занимательное полотно. Сюжет картины был весьма символичен. Его в своем репортаже с Кубы описал соб. корр. «Комсомолки» Е. Умеренков: «Падают, наваливаясь друг на друга, костяшки домино, семь уже лежат. Стоит, заметно накренившись, только одна, последняя. На поверхности каждой из костяшек — изображение флага. Семь поверженных флагов бывших социалистических стран. Домино с советским то ли рухнет через мгновение, вслед за остальными, то ли все-таки удержится — каждый волен додумывать сам».

31 декабря 1991 г. был спущен красный флаг, развевавшийся над Кремлем более семи десятилетий. Советский Союз перестал существовать. Была поставлена последняя точка в истории социалистического содружества, сложившегося после победы СССР во второй мировой войне. Крушение европейского социализма сопровождалось практическим разрывом политических и экономических отношений Восточной Европы с Кубой и резким снижением уровня хозяйственных связей с ней нашей страны. К экономической блокаде Кубы со стороны США добавился обвал в отношениях с бывшими партнерами по СЭВ. Выступая 3 ноября 1991 г. на открытии IX Международной ярмарки в Гаване, Фидель Кастро определил подобное положение как «двойную блокаду».

Вызов, брошенный Кубе изменениями в мире, поставил перед ней задачу дать адекватный ответ на него. В этой ситуации очень многое зависело от того, кто стоял во главе кубинского государства и правящей партии. Либеральный американский журналист-международник Марк Купер, побывавший на острове в самый разгар «бархатных революций», отметил в своем очерке, что в тот момент каждого кубинца волновал Великий вопрос: «Каково, черт возьми, будущее Кубы в этом новом мире, где все ее союзники валятся один за другим, как костяшки домино?» М. Купер, которого, судя по его статьям, трудно заподозрить в симпатиях к Ф. Кастро, тем не менее после очередного живого общения с ним вынужден был признать: «Фидель, пробывший у власти 31 год, все еще находчив и быстр в суждениях, угрожающе непредсказуем в политической игре, и его ответ на Великий вопрос не так однозначен, как явствует из американских газет, изображающих его «последним сталинистом» — по большей части в карикатурном виде... Сводить личность Фиделя Кастро к тропическому варианту румынского диктатора — значит не понимать либо самого кубинского лидера, либо его революции. Потому что Фидель — это Кубинская революция».

Это же вынужден был признать в сентябре 1991 г. рупор правящих кругов США газета «Нью-Йорк Таймс». «Для многих кубинцев, — отмечалось в ней, — даже тех, кому не хватает продовольствия, Кастро по-прежнему остается «компаньеро Фиделем», тем же самым беззаветно преданным своему делу бойцом, который сверг диктатора Батисту и нашел в себе мужество не подчиниться США. Он по-прежнему является тем самым Фиделем, который, провозгласив Кубу «свободной территорией в Латинской Америке», получил поддержку латиноамериканских либералов. Каждое появление Кастро на публике сопровождается овацией... Фидель по-прежнему популярен среди своего народа. Во время недавних Панамериканских игр каждое появление Кастро на стадионе горячо приветствовали тысячи людей, что резко контрастирует с отношением к лидерам в других странах, где их освистывают каждый раз, когда они появляются на стадионах».

Огромный авторитет Ф. Кастро среди кубинского народа и за рубежом всегда являлся одним из важнейших, стержневых факторов силы революционного процесса в этой стране, гарантом устойчивости ее государственного механизма при всех крутых поворотах на ее сложном историческом пути. Поэтому не случайно, что главным объектом нападок недругов Кубинской революции всегда являлся Фидель Кастро. Ни один из лидеров других социалистических стран в последние десятилетия не вызывал такой личной неприязни и ненависти у правящих кругов США, как Ф. Кастро. Возможно это один из лучших критериев положительной оценки для настоящего революционера.

Когда в европейских социалистических странах во второй половине 80-х годов усилились и резко активизировались антикоммунистические проатлантические силы, лидеры правящих партий в большинстве из них отсиживались за глухими стенами своих кабинетов. Ожиревшая, оторвавшаяся от народа партийно-государственная номенклатура не только оказалась неспособной, но и не хотела выдвигать свежие вдохновляющие идеи по очищению социализма от бюрократической плесени, преодолению чуждых ему явлений и исправлению деформаций. Более того, не имея навыков прямого и откровенного общения с народом, она просто боялась выходить на улицу и апеллировать к нему в критические моменты, понимая, что если народ выступит за спасение социализма, то он начнет чистку именно с номенклатуры, поставит ее под свой контроль, лишит привилегий и заставит честно работать, а, может быть, и выгонит взашей.

Улица и митинговая стихия были отданы на откуп противникам социализма. При этом, занимая ключевые посты в партии и государстве, карьерные чинуши своим поведением тормозили работу тех, кто сохранил верность социалистическим идеалам. Позиция верхушки номенклатуры способствовала утрате веры в социализм в массах, вела к деморализации патриотических сил общества.

Ситуация на Кубе разительно отличалась от положения в европейских социалистических странах. Для этого были объективные причины, которые уже упоминались, — это присутствие постоянной смертельной опасности кубинской нации со стороны мощнейшей империалистической державы; неразрывность задач защиты независимости и социализма. Большое значение имел собственный столетний опыт революционной борьбы кубинского народа. Одновременно огромную роль играл и субъективный фактор. «Движение 26 июля» в известном смысле создавалось как революционная антиимпериалистическая и антикапиталистическая организация, для которой были чужды формы и методы казенного социализма, утвердившегося в государствах «советского блока». Не случайно Фидель называл тех, кто объединился в рядах созданного им движения, «новыми коммунистами». Определенную роль играл и тот фактор, что в критический момент командные высоты во властных структурах на Кубе занимали люди, осуществлявшие революцию, прошедшие проверку на излом, а не карьерные ловкачи-перевертыши из второго-третьего революционного поколения, как это было в СССР. И. конечно, среди важнейших компонентов субъективного фактора, обеспечивших силу кубинского революционного процесса, следует упомянуть деятельность руководителя Компартии и государства — Фиделя Кастро.

Фидель всегда был народным трибуном. Он никогда не боялся идти к народу, так как выражал его чаяния и именно поэтому находил в нем понимание, опору и поддержку. Во многом благодаря Фиделю между руководством революции и народом никогда не возникал непреодолимый барьер.

Ни одно политическое течение не может рассчитывать на успех и тем более будущее, если оно не ведет за собой молодежь. В бывших социалистических странах Европы компартии уже в 80-е годы потеряли молодежь, отдав ее на откуп антисоциалистическим силам и западной пропаганде. На Кубе молодое поколение составляет более двух третей населения, и здесь его позиция еще важнее для судеб страны.

Фидель всегда уделял огромное внимание проблемам молодежи, именно она больше всех получила от революции. Поэтому не удивительно, что всегда большинство молодых кубинцев поддерживали ее. В моменты трудных раздумий Ф. Кастро приходил в Гаванский университет, чтобы посоветоваться со студентами и получить у них моральную поддержку. Фидель всегда искал новые формы вовлечения молодых в политическую жизнь общества, стремился найти такие формы участия, которые бы были им интересны.

Вспомним, где была политически активная часть московской молодежи в 1991 году... На демократических тусовках и митингах, в аудиториях, где либералы вели дискуссии сами с собой. Естественно, ее не могли увлечь скучные официозные съезды комсомола, проводившиеся циничными приспособленцами из «вечно молодых». Или столь же скучные, выдержанные в худших традициях бюрократизма, молодежные мероприятия. На Кубе же картина была иной. Фидель всегда стремился услышать голос молодежи, старался дать ей возможность самой проявить свою инициативу. Он, как опытный строитель, «укатывал асфальт» там, где народ сам «протаптывал тропинки».

Фидель часто ездил по вечерней и ночной Гаване, наблюдая, как проводит время молодежь. Он постоянно встречался со своими молодыми соотечественниками и по душам беседовал с ними. Поэтому он знал их проблемы не понаслышке. В 1991 г., когда экономическое положение страны резко ухудшилось, стали возникать проблемы с молодежным досугом. И вот в этих сложных условиях Фидель изыскивает достаточно крупные средства, и по всей стране открываются сотни постоянно действующих дискотек для молодежи, которые дополнили систему созданных еще раньше молодежных клубов по интересам, библиотек, стадионов, спортивных школ, спортивных площадок и тренажерных залов, которые действовали как в столичных кварталах, так и в самых отдаленных горных деревушках.

Еще в начале 80-х годов СМК и другие молодежные организации по предложению Фиделя Кастро взяли шефство над «народным туризмом» ( «кампизмо популар»), который стал доступен каждому кубинцу, позволил отдыхать ежегодно во время отпуска или каникул в прибрежных районах или других экзотических местах страны миллионам жителей. Журналы и газеты, книжные издательства, театры, передачи на радио и телевидении, ориентированные на молодежь, учитывали ее потребности, чутко прислушивались к ее пульсу, интересам. Они никогда не избегали острых проблем ни в политической, ни в других областях. На Кубе не культивировалась вседозволенность в вопросе взаимоотношения полов, но одновременно там никогда не было глупых и ханжеских табу, которые лишь раздражают молодежь и создают нездоровый интерес вокруг «запретного плода». В кинотеатрах на Кубе демонстрировались самые свежие ленты из всех стран мира, и в первую очередь США и Европы. Одновременно в анонсах СМИ давали на них критические рецензии. Вообще трудно перечислить все, что сделала революция для молодого поколения Кубы. Поэтому в сложные моменты Фидель мог рассчитывать на его поддержку.

В переломном 1991 году организация празднования Дня национального восстания, 26 июля, была поручена Союзу молодых коммунистов. В это время из-за срыва поставок советской нефти на Кубе резко обострилась энергетическая проблема. Не хватало бензина. Сократилось число выходящих на маршруты автобусов... Фидель призвал там, где это возможно, искать альтернативные решения. В сельском хозяйстве стали активнее применять, в основном на вспомогательных работах и при транспортировке на небольшие расстояния, гужевой транспорт. В городах и сельской местности активнее начали использоваться велосипеды. Для этой цели, по распоряжению Фиделя, в 1991 г. были закуплены в КНР пятьсот тысяч велосипедов, началось строительство с китайской помощью двух велосипедных заводов на острове.

Тысячи велосипедов были переданы студентам университетов, начали распределяться по предприятиям и учреждениям. Пересели на велосипеды сотни журналистов. Фидель заметил по этому поводу с присущим ему чувством юмора и способностью находить рациональное зерно во всех трудностях: «После вступления в эру велосипеда, когда мы будем иметь их миллионы в своем распоряжении, разумно ли отказаться от них, даже если мы получим столь нужное нам горючее в большом объеме? Зачем бросать велосипед, если ездить на нем так полезно для здоровья». Надо было привлечь внимание молодежи к решению этой проблемы, найти формулу, которая бы позволила ей лучше понять ее. Для этого, в частности, было использовано празднование Дня национального восстания.

Кубинские комсомольцы нашли нестандартное решение. Накануне 26 июля они обратились к молодежи Гаваны с предложением пройти и проехать на велосипедах в рядах грандиозной уличной демонстрации под лозунгом «Куба идет!» Энтузиазм, царивший во время этого марша, был потрясающим. Сотни тысяч молодых людей в предвечерние часы с барабанами и маракасами в руках шли, танцуя под оглушительные звуки рок-музыки. Демонстрация затем переросла в грандиозный митинг, на котором выступил тогдашний комсомольский вожак Роберто Робайна. Фидель стоял рядом с ним, приветствуя молодежь. «Мы намерены строить социализм, — говорил Р. Робайна, — мы не собираемся его менять, мы будем его совершенствовать». Молодые ребята поднимали вверх велосипеды на сильных руках и митинг гремел: «Фиделидад пара сьемпре!» (В переводе с испанского — «Верность на век!»). Речи были немногословны. По их завершении прожекторы были отключены и внимание присутствующих привлекли к себе четыре огромных видеоэкрана. Красные и зеленые лучи плясали на стенах соседних домов; на экранах появились юноши и девушки, веселящиеся на вечеринках.

Митинг совершенно естественно перерос в четырехчасовой концерт, активным участником которого была присутствовавшая на нем миллионная аудитория. Одновременно он напрямую транслировался на всю страну. На нем выступили лучшие артисты. Здесь были кумиры кубинской молодежи — авторы и исполнители песен Пабло Миланьес и Сильвио Родригес. Выступил Карлос Варела со своими острыми сатирическими песнями, бичующими бюрократию, слова которых подхватывали сотни тысяч голосов. Это было потрясающее зрелище и одновременно мощная манифестация поддержки курса на очищение и защиту социализма. Как все это контрастировало с тем, что происходило в СССР и восточноевропейских странах!

Сплочение кубинского народа, и в том числе молодежи, в трудный момент вокруг руководства страны во многом обязано прозорливости Фиделя Кастро, его способности с первого взгляда распознать суть сложнейших явлений. Как только в европейских социалистических странах обозначились первые признаки кризиса, Фидель взялся за анализ его причин. Он искал новые формы и методы, с помощью которых можно было устранить недостатки, просматривавшиеся в их политических и экономических системах. По мере углубления кризиса в восточноевропейских государствах Ф. Кастро начал предпринимать усилия, чтобы успешно провести страну к намеченной цели через сложный лабиринт мировой политики. «Ректификация» и «особый период в мирное время» явились первыми шагами на этом пути.

Ректификация была призвана устранить приобретенные Кубой пороки европейской модели социализма. Фидель вовремя увидел опасность. Удар был направлен в первую очередь против тех недостатков модели, которые привели ее к номенклатурно-бюрократическому перерождению, а вернее сказать — вырождению. Что же касается «особого периода», то он уже представлял собой политику, непосредственно направленную на мобилизацию внутренних резервов и адаптацию политического и особенного хозяйственного механизма страны к резко ухудшившимся внешним условиям. Оба эти шага в совокупности положили начало изменению стратегии развития и обозначили линию на размежевание с европейской моделью номенклатурно-бюрократического социализма.

Основные задачи, поставленные Ф. Кастро еще в процессе «ректификации» и с наступлением «особого периода», благодаря целенаправленной разъяснительной работе партии, СМК, массовых общественных организаций к моменту распада СССР были осознаны всем обществом. Особую роль в их популяризации сыграли боевые, проникнутые несгибаемым революционным духом выступления Фиделя Кастро на десятках митингов, собраний, встреч с народом, совещаний, его интервью средствам массовой информации. Перед страной была поставлена триединая задача. Она состояла в следующем: приспособить экономику к новым условиям; помочь лучше вписаться в мировой рынок на новых основах; реорганизовать народное хозяйство в направлении повышения уровня его эффективности.

После августовских событий 1991 г. стало очевидным фактом, что Куба потеряла в лице СССР идеологического союзника, а отношения между двумя государствами, строившиеся в течение трех десятилетий на принципах «социалистического интернационализма», канули в Лету. 29 августа 1991 г. в «Гранме» появилась передовая статья под заголовком «Нашим священным долгом является спасти родину, революцию и социализм». В ней по существу был изложен взгляд кубинского руководства на глобальные изменения в мире и сформулирована стратегическая цель внутренней и внешней политики на новом этапе — всеми силами защитить национальную независимость и социализм.

«Что бы ни произошло в СССР, — говорилось в передовой, — мы не откажемся от пути, который был избран нами в качестве научно выверенного революционного ответа на историческую необходимость воплотить в жизнь мартианские идеи о национальной независимости, антиимпериализме, латиноамериканизме, социальной справедливости и солидарности, и продвигаться к самому справедливому, самому гуманному и наиболее разумному строю, который только знает человечество, — социализму. Осененные идеями Марти, руководствуясь универсальными законами, открытыми К. Марксом и Ф. Энгельсом, опираясь на гениальный вклад, сделанный В. И. Лениным в революционную теорию и практику, исходя из уроков собственного конкретного революционного опыта, мы и впредь будем отстаивать нашу независимую, кубинскую и социалистическую линию».

Характерно, что даже многие западные политологи, пытаясь объяснить причины прочности революционного режима на Кубе, его выпадения из той «партии домино», которая была разыграна с социалистическим содружеством, были вынуждены признать, что капитализм в «третьем мире», к которому принадлежит Куба, отнюдь не представляется столь привлекательным. Уже упомянутый М. Купер писал по этому поводу: «Некоторые кубинцы так недовольны жизнью, что хотели бы покончить с революцией. Но вряд ли таких большинство. Когда поляки или чехи смотрят на Запад, они видят процветающую Германию; взглянув же на Восток, они видят терпящий бедствие Советский Союз. А что лицезреют кубинцы? С одной стороны, несбыточную мечту Майами, с другой — запустение на Гаити, продовольственные бунты в более развитых Венесуэле или Аргентине. Они видят мексиканских туристов, которые прилетают на самолете, этим мексиканцам местные объясняют, что здесь они могут спокойно пить воду и ночью ходить по улицам, не опасаясь нападения».

В передовой «Гранмы» от 29 августа в концентрированной форме было показано, в чем кубинцы видят силу своей революции и почему для большинства из них неприемлем откат страны к капитализму: «Мы не обязаны нашей революцией никому, кроме самих себя. Мы ни у кого не просили разрешения осуществить ее. Мы слишком сильно любим свое творение, чтобы бесчестить его хотя бы малейшим отступничеством. Капитализм, рыночная экономика, система буржуазной демократии, включая Капитолий{23}, импортированные из Соединенных Штатов, — это наше позорное и унизительное неоколониальное прошлое со всей его болью, несправедливостью и серостью увечного существования в условиях материальной и моральной нищеты, неравенства, допускавшего концентрацию роскоши на одном полюсе и бедности на другом. Сколько талантов, интеллектов и душевных порывов, которые могли бы послужить родине и человечеству, было загублено из-за того, что отсталость и слаборазвитость общества не позволили им раскрыться. Именно социализм впервые и навсегда сделал нас свободными, независимыми и суверенными».

Мысли, содержавшиеся в этой статье, свидетельствовали о творческом подходе кубинского руководства к оценке складывавшейся новой расстановки сил на мировой арене и возможностей нового партнерства с Москвой. В ней было подчеркнуто, что какую бы общественную систему ни выбрала наша страна, Куба заинтересована, чтобы она оставалась великой мировой державой и фактором сдерживания американского экспансионизма. Высказывалось желание сохранить взаимовыгодное сотрудничество с Москвой в новый условиях. Тем самым в очередной раз было показано, что, невзирая на идеологический поворот и другие изменения в распадавшемся СССР, кубинское руководство, учитывая совпадение коренных национальных интересов двух государств, продолжало видеть в нашей стране своего стратегического геополитического партнера.

Фидель Кастро искал в быстро меняющейся обстановке пути совершенствования кубинской модели социализма, которые позволили бы ей вписаться в новый контекст мировой политики и экономики. Жизнь, к пульсу которой он всегда внимательно прислушивался, подсказывала: чтобы спасти революционные завоевания и независимость, необходимо устранить пороки, начавшие проникать на Кубу в предшествующий период и погубившие европейский социализм — проявления бюрократического маразма во всех сферах общественно-политической, культурной и хозяйственной жизни, жесткую централизацию, извращения в области директивного планирования развития народного хозяйства, подрыв стимулов к творческому производительному труду. Важная роль в решении этих задач, по замыслу Фиделя, отводилась IV съезду Компартии Кубы.

Подготовка к съезду началась заранее. 16 февраля 1990 г. состоялся пленум ЦК, на котором обсуждался вопрос о предстоящем партийном форуме. Была сформирована подготовительная комиссия съезда во главе с Ф. Кастро. Пленум принял решение обнародовать «Воззвание к IV съезду Коммунистической партии Кубы». Этот документ, над которым лично работал Фидель Кастро, был опубликован 16 марта того же года. Он положил начало предсъездовской дискуссии, растянувшейся на полтора года. Она проходила в условиях полной свободы выражения мысли в рамках социалистического конституционного поля. Коллективное обсуждение проблем само по себе явилось важнейшим каналом связи между массами и политическим руководством страны. Была обеспечена широкая гласность при освещении СМИ различных точек зрения. Мнения сотен тысяч политически активных граждан были аккумулированы в резолюциях, письмах, направленных в руководящие органы Компартии, СМК, общественных организаций. Они были обобщены, проанализированы и легли в основу документов, подготовленных съездом, а также конкретной программы реформ, последовавших за ним. Это был один из примеров прямого диалога руководства с народом, которым сильны Компартия и Кубинская революция.

В ходе дискуссии выявилось общее согласие во мнениях по узловым вопросам развития страны. В наиболее глобальном плане народ высказался за сохранение социализма, одной общенародной партии и исторического лидерства Фиделя Кастро в революционном процессе. При этом большинство одновременно склонялось в пользу перемен и придания большей гибкости экономической системе Кубы. Предлагалось расширить использование товарно-денежных отношений и хозрасчета, усовершенствовать планирование; открыть путь новым формам собственности в производственной сфере, создать условия для индивидуальной трудовой деятельности, осуществить децентрализацию управления хозяйством, провести санацию финансовой системы.

В области идеологии преобладали предложения, направленные на возрождение и восстановление в правах первоначальных идей революции, произраставших из исторических, политических и социальных условий страны. С этой целью предлагалось дать собственное определение социализма и выработать идеологию, которая бы опиралась на кубинскую национальную почву и была бы обогащена критически переосмысленным международным революционным наследием и современной революционной мыслью всех направлений.

Значительная часть предложений, высказанных в ходе дискуссии, касалась политической системы. Надо сказать, что уже в самом предсъездовском Воззвании были отмечены многочисленные недостатки в существовавшей политической системе и содержался призыв срочно начать их исправление. В ходе дискуссии политическая модель общества, сформировавшаяся после 1975 года, была подвергнута критическому анализу. Одновременно негативный опыт радикальных перемен в странах Восточной Европы способствовал более взвешенному подходу к данному вопросу на Кубе. В ходе обсуждения возобладало мнение о целесообразности сохранения существующей переходной политической модели с ее сложившейся структурной организацией, во главе с единственной авангардной партией. В то же время предлагалось провести серьезную работу по ее совершенствованию. Критические стрелы в первую очередь были направлены на устранение расхождений между декларированными конституционными нормами и их реальным воплощением в жизнь. Предлагалось в пределах, в которых позволяли обстоятельства, осуществить демократизацию механизма народного представительства, участия масс в контроле над всеми структурными элементами системы. Много было сказано о необходимости децентрализации механизма ее функционирования, в первую очередь процесса принятия решений.

Дискуссия коснулась также вопроса о совершенствовании работы Компартии Кубы, общественных организаций и государства. В большинстве предложений содержалась мысль о необходимости сохранить партию как политический авангард трудящихся и всей кубинской нации. В этой связи звучали голоса о правомерности открыть в нее доступ верующим. Отмечалась необходимость полностью освободить партию от несвойственных ей функций исполнительной власти. Было признано целесообразным поднять роль общественных организаций, особенно на местном уровне, и обеспечить их большую независимость от партии и государства. В отношении последнего говорилось о необходимости упростить его структуры, в первую очередь высшие ступени, используя для этого децентрализацию и делегирование части функций на места и т. д. Общественное мнение также склонялось в сторону усиления конституционно-правовых основ в деятельности государства, утверждения представительных органов народной власти в качестве высших инстанций на вверенной им территории от муниципальных ассамблей до Национальной.

Все перечисленные выше и многие другие предложения явились тем народным родником, из которого Фидель и возглавляемая им партия черпали свежие идеи. Его незамутненная поверхность как зеркало отражала сокровенные думы и чаяния самых широких народных масс, позволяла руководителям лучше понять направление дальнейшего движения, последовательность назревших шагов, найти ключ к решению общих и конкретных проблем.

Сотни политологов и журналистов, вторя официальному Вашингтону, на рубеже 80-х и 90-х годов доказывали, что Кубу ждет крах после прекращения советской помощи, что пока Фидель остается у власти, там невозможны спасительные реформы и экономическое возрождение. Но «угрожающе непредсказуемый» для западных догматиков Фидель в очередной раз не оправдал их надежд. Именно он оказался тем лидером, который, опираясь на диалог с народом и объективный научный анализ, отвечая на вызов нового этапа, повел страну по пути реформ, призванных не только защитить, но и укрепить национальную независимость и социализм.

IV съезд Компартии Кубы открылся 10 октября 1991 г. в святой для кубинского народа день, в Сантьяго-де-Куба, на востоке страны. Именно в этой части острова 10 октября 1868 г. началась десятилетняя освободительная война против испанского владычества. 123 года отделяли делегатов съезда от того дня, когда прозвучал «Клич из Яра»: «Независимость или смерть!» К этому лозунгу Фидель добавил в новых условиях другой: «Социализм или смерть!» Потребовалось почти целое столетие непрерывной борьбы, чтобы кубинский народ обрел, наконец, подлинную независимость. Ее обеспечил переход Кубы к социализму после победы революции в 1959 г. Поэтому Фидель неоднократно объяснял, что национальная независимость и социализм на Кубе неразрывны.

Съезд проходил в тот исторический момент, когда распалось социалистическое содружество, а СССР обреченно доживал последние дни. В этих условиях от кубинских коммунистов требовалась особая собранность и присутствие духа. Фидель Кастро уверенным и сбалансированным выступлением задал тон партийному форуму. Благодаря процессу исправления ошибок Компартия пришла к съезду окрепшей. Будучи здоровым организмом, в момент опасности она еще теснее сплотила ряды вокруг своего лидера, не оставив противнику ни малейшей бреши, которая могла быть использована для ее подрыва изнутри, как это произошло в европейских социалистических странах.

Фидель Кастро неоднократно подчеркивал, что отвечая на вызов, брошенный Кубе изменениями в мире, она не будет повторять восточноевропейский опыт разрушительных реформ. Выступая на съезде, он заявил: «Мы пойдем собственным путем. Мы не станем никого копировать. Здесь, в тропиках, на этом карибском острове все видится по-иному». Из анализа развития ситуации в бывших соцстранах стало очевидным, что экономический обвал, произошедший в большинстве из них, и последующая утрата всех социальных завоеваний были связаны с потерей государством регулирующих функций в народном хозяйстве. Это произошло по причине бездумного принятия неолиберальной модели, стержнем которой является упование на стихийное рыночное регулирование экономики. Из этого был сделан вывод, что реформы должны осуществляться в условиях управляемости, при сохранении командных высот за государством. Только в таких условиях можно осуществить преобразования, необходимые для повышения эффективности экономики, оздоровления финансов, осуществления планов развития при сохранении основных социальных завоеваний народа и в интересах его большинства.

Съезд внес изменения в Устав, которые открыли путь в партию верующим. Было решено значительно сократить партаппарат за счет ликвидации Секретариата ЦК и института кандидатов в члены выборных органов, включая Политбюро. В общей сложности в аппарате ЦК было сокращено более 100 должностей. В результате прошедших на съезде выборов помолодел состав ЦК и Политбюро. Более половины их членов составили вновь избранные люди. Съезд поручил ЦК приступить к работе над составлением проекта новой Программы партии. Партийный форум принял решение поставить в Национальной ассамблее вопрос о внесении изменений в Конституцию, устраняющих ссылки на атеизм как на государственную идеологию. Было предложено начать работу над изменением избирательных законов и ввести прямые альтернативные выборы депутатов всех уровней.

Обсуждение экономических вопросов на съезде завершилось принятием решений о предоставлении большей самостоятельности крупным государственным предприятиям, прежде всего в деле реализации своей продукции за рубежом в целях самофинансирования; продолжении линии на поддержку государственного, кооперативного и частного сектора в сельском хозяйстве; разрешении некоторых видов индивидуальной трудовой деятельности и формировании благоприятных условий для привлечения иностранного капитала и создания с ним совместных предприятий, в первую очередь в сфере туризма.

Ф. Кастро подчеркнул на IV съезде: «Все, осуществляемое в этой сфере, направлено на решение основных проблем народа, на поиски ресурсов, в которых он крайне нуждается, хотя надо поставить дело так, чтобы кое-что досталось непосредственно населению... Хорошо было бы, если бы все эти гостиницы могли быть нашими, однако откуда нам взять капитал? Кто его одолжит — СЭВ, социалистический лагерь? Поэтому мы вынуждены обращаться к иностранному капиталу... Сейчас капиталисты добиваются хорошей прибыли, наши партнеры, например, окупают инвестиции за три года, вместе с ними окупаются и наши вложения... Они дают нам опыт, т. е. технологию.., они обеспечивают нам выход на рынок — и в этих условиях абсолютно правильно вступать в ассоциацию с иностранным капиталом, ибо выигрывают обе стороны, в противном случае не используются ни пляжи, ни отели. Это нисколько не затрагивает ни марксизма-ленинизма, ни социализма, ни революции, возможно лишь ранит наши чувства...»

В связи с необходимостью принятия срочных оперативных решений в зависимости от быстро меняющейся ситуации съезд наделил ЦК Компартии Кубы чрезвычайными полномочиями, которые позволяли ему принимать любые необходимые решения по вопросам партийной и государственной жизни. Этим решением политическому руководству страны был предоставлен своеобразный карт-бланш для осуществления реформ, которые позволили бы дать адекватный ответ на вызов, брошенный стране. Карлос Лахе заметил в этой связи, что кубинская экономика «должна осуществить решительный поворот», а «ситуация столь трудная и сложная», что необходим постоянный анализ ситуации и «осуществление изменений, которых требует жизнь».

На съезде была дана оценка международной обстановки. По мнению делегатов съезда, самым значимым международным событием стала ликвидация социалистических государств в Восточной Европе и СССР. Съезд оценил это как политическую катастрофу, которая обусловила крупнейшие глобальные изменения в экономической, политической и военной областях после второй мировой войны) что привело к возникновению однополюсного мира с военной гегемонией США, чему «содействовал односторонний вывод советских войск из Восточной Европы и прекращение действия Варшавского Договора», в то время как нетронутыми остались структуры НАТО и доктрины США, «конечной целью которых является полное подчинение всего мира».

Выступая на массовом митинге в Сантьяго-де-Куба, посвященном завершению съезда, Фидель Кастро заявил: «Куба, защищающая в труднейших условиях социалистические завоевания, ни за что не капитулирует, никогда не будет мира с северной империей — США на условиях утраты нашего национального суверенитета».

Большое внимание уделено на съезде анализу событий, произошедших в Советском Союзе. В своем выступлении Фидель Кастро высказал чувства признательности за помощь, которую СССР оказывал Кубе в течение трех десятилетий. Одновременно он решительно осудил отход от социалистического выбора и запрет КПСС.

Намеченный IV съездом Компартии Кубы курс на осторожное управляемое политическим руководством реформирование общества постепенно начал набирать обороты. Уже состоявшаяся в конце декабря 1991 г. сессия Национальной ассамблеи одобрила предложения съезда о совершенствовании организационных структур и деятельности органов народной власти, положив тем самым начало осуществлению конституционной реформы и выработке нового избирательного закона.

В июле 1992 г. Национальная ассамблея внесла изменения в Конституцию 1976 г. В ней теперь были признаны право частной и смешанной собственности, регулируемые в соответствии с кубинским законодательством. Государственная собственность была ограничена преимущественно базовыми отраслями или тем, что у нас сегодня называют естественными монополиями. Концепция единого плана социально-экономического развития заменена «планом, который гарантирует программируемое развитие страны».

Достаточно серьезные изменения были внесены в разделы Конституции, посвященные политической системе. Из Основного закона было изъято положение о диктатуре пролетариата и классовом характере государства. За партией, идеология которой основывается на идеях Хосе Марти и марксизме-ленинизме, была признана руководящая роль в обществе и политической системе. Одновременно из текста были изъяты положения, которые вменяли в обязанности партии и массовым организациям осуществление государственных функций. Было закреплено положение о всеобщем прямом и тайном голосовании при выборах ассамблей народной власти всех уровней. Изъято положение о демократическом централизме. Введен пункт о разделении законодательной и исполнительной власти на всех уровнях. Подчеркнут светский характер государства и опущено всякое упоминание об атеизме как официальной идеологии. Изъято положение о марксизме-ленинизме как официальной идеологии общества и др. В дополнение к новой редакции Конституции в декабре 1992 г. Национальная ассамблея приняла новый Закон о выборах, подробно регламентирующий положение о всеобщем, тайном, альтернативном и прямом голосовании.

Чрезвычайные полномочия, предоставленные IV съездом Центральному комитету Компартии Кубы, были использованы им для выработки и принятия адекватных мер по выводу экономики из кризиса, в котором она оказалась в результате «двойной блокады». Ключевая роль в процессе реформирования страны принадлежала Фиделю Кастро как Первому секретарю ЦК КП Кубы, председателю Госсовета и Совета Министров. Статья 93 реформированной в июле 1992 г. Конституции наделила главу государства и правительства широкими полномочиями. Одними из важнейших среди них являются организация и руководство заседаниями Госсовета и Совета министров, инициатива по их созыву и издание законов-декретов, других постановлений и нормативных актов, одобренных Госсоветом, Советом Министров или его Исполнительным комитетом.

Такая практика позволила в сложнейших условиях более оперативно принимать и проводить в жизнь экономические нововведения, не дожидаясь принятия их Национальной ассамблеей, где процесс прохождения законов является более длительным. Что же касается ассамблеи, то ее комиссии работали над фундаментальными законами, требовавшими более основательной проработки. В результате огромной работы, проделанной всеми структурами законодательной и исполнительной власти страны в 1992–1996 гг., были заложены нормативно-правовые основы нового экономического курса.

Начало преобразованиям, как уже отмечалось, было положено решениями IV съезда и принятием новой редакции Конституции. За ними последовала серия законов и декретов-законов. Следует упомянуть самые важные среди них. В августе 1993 г. Ф. Кастро был подписан Закон-декрет № 140, который разрешил свободное обращение на всей территории страны свободноконвертируемой валюты, что в журналистских кругах получило название «долларизации» Кубы. В сентябре того же года увидел свет Закон-декрет No141, значительно расширивший разрешенную еще ранее индивидуальную трудовую деятельность, которой сегодня уже занимаются сотни тысяч кубинцев.

В апреле 1994 г., в соответствии с Законом-декретом № 147, была произведена реорганизация Совета министров, адаптировавшая его структуру к задачам экономической реформы. Одновременно она позволила Ф. Кастро продвинуть на ключевые посты руководителей нового поколения. Наряду с вице-председателем Госсовета и исполнительным секретарем Совета министров Карлосом Лахе в плеяду молодых реформаторов вошли Хосе Луис Родригес (вначале занявший пост министра финансов и цен, а затем министра экономики и планирования), Роберто Робайна (министр иностранных дел) и ряд других талантливых и преданных революции специалистов.

В мае того же года Национальная ассамблея приняла программу финансового оздоровления, которая среди прочих мер предусматривала введение новых цен на товары и услуги, внедрение системы налогообложения, распространявшейся как на предприятия, так и на физических лиц. Целью программы было изъятие из обращения инфляционных денег, приведение в соответствие спроса и предложения, сбалансирование бюджета и увеличение поступлений в государственный бюджет. В рамках этой программы в августе 1994 г. был принят Закон № 73, установивший новую комплексную налоговую систему, которая начала поэтапно вводиться в стране. Санация финансов была проведена блестяще и дала результаты, превзошедшие все ожидания.

Разрыв кооперационных связей с бывшим социалистическим содружеством нанес сильный удар по потребительскому рынку Кубы. И это немудрено. Куба вступила в 90-е годы в условиях резкого ужесточения экономического эмбарго со стороны США. В октябре 1992 г. в Соединенных Штатах был принят антикубинский закон Торричелли. Практически полностью прекратился товарообмен острова со своими бывшими восточноевропейскими партнерами. Произошел обвал в экономических связях с нашей страной. Если в 1990 г. товарооборот между Кубой и Советским Союзом достигал 9 млрд. долларов (при этом на Российскую Федерацию приходилось 85% этого товарооборота), то в 1993 г. он снизился до 0,549 млрд. Даже с учетом скромных объемов торговли с другими членами СНГ он едва достигал 8 % от прежнего. В результате разрыва существовавших в рамках бывшего СЭВ кооперационных связей в 1993 г. валовой национальный продукт Кубы сократился по сравнению с 1989 г. на 54%. В той сложнейшей обстановке, когда многим казалось, что все рушится и дни социалистической Кубы сочтены, Фидель Кастро твердо и невозмутимо заявил в интервью австрийской газете «Штандарт»: «Понадобится определенное время, чтобы страна приспособилась к новым условиям, однако мы найдем новых торговых партнеров и обеспечим достаточный товарооборот».

Когда в начале 90-х годов ухудшилось снабжение населения, государством сразу начали приниматься энергичные меры, чтобы поправить положение в этой сфере. Был задействован административный ресурс — ужесточен контроль за производством и распределением основных потребительских товаров. Началось осуществление государственной продовольственной программы, предусматривавшей расширение площадей под ряд продовольственных культур, ранее поставлявшихся из-за рубежа. Были открыты десятки валютных магазинов, торгующих по коммерческим ценам импортными товарами. Важную роль в снижении социальной напряженности в обществе, связанной с проблемой снабжения, сыграло открытие аграрных и индустриальных рынков. Указы об их учреждении (законы-декреты № 191 и № 192) были подписаны Фиделем Кастро соответственно в сентябре и октябре 1994 г. Ими была разрешена свободная торговля сельскохозяйственной и промышленной продукцией по ценам, регулируемым спросом и предложением. Право торговать на агрорынке получили крестьяне-единоличники (фермеры), кооперативы, госхозы. На индустриальных рынках разрешалось торговать лицам, занимающимся индивидуальной трудовой деятельностью, государственным промышленным предприятиям, выполнившим свои обязательства по госзаказу, здесь же торгуют люди, занимающиеся художественным промыслом, и т. д. В июне 1995 г. было разрешено создавать частные предприятия по производству и реализации продуктов питания и прохладительных напитков. В стране открылись сотни частных семейных ресторанчиков — «паладарес», где за умеренную цену можно хорошо поесть практически в любое время суток. Огромное значение имело принятие в сентябре 1995 г. Национальной ассамблеей Закона № 77 об иностранных инвестициях. Он заменил действовавший с 1982 г. с многочисленными поправками Указ № 50, сыгравший важную роль на начальном этапе сотрудничества с иностранным капиталом. Последний закон был разработан с учетом самого современного международного законодательства в данной сфере. С введением этого закона на Кубе был создан один из наиболее благоприятных инвестиционных режимов в Латинской Америке. Результаты не замедлили сказаться. На начало 1998 г. общий объем внешнего финансирования кубинской экономики достиг 2,5 млрд. долларов. Число совместных предприятий на середину 1998 г. приблизилось к 350. Это вполне сопоставимо с соответствующими показателями для России. Единственное, что несопоставимо, так это масштабы двух стран. Это лишний раз подтверждает эффективность как самого нынешнего кубинского руководства, так и избранного им курса реформ.

Одним из важных шагов, призванных способствовать наиболее адекватной реализации Закона об иностранных инвестициях, явился подписанный в июне 1996 г. Фиделем Кастро Закон-декрет № 1650 свободных зонах и промышленных парках. Причем подготовка к их созданию на практике началась значительно раньше. Первая из них начала формироваться в окрестностях Гаваны под административным управлением иностранной частной фирмы еще в декабре 1993 г. И к моменту издания закона-декрета там уже активно работали предприниматели из Мексики, Венесуэлы, Испании и некоторых других стран. Подобная ситуация достаточно типична для Кубы, власти которой принимают важные законы, предварительно «обкатав» содержащиеся в них идеи на практике.

Можно перечислить огромное количество законов и указов, которые позволили кубинцам запустить механизм реализации новой экономической стратегии, однако уже названного достаточно, чтобы представить себе масштаб и серьезность работы, проделанной на хозяйственном направлении кубинским руководством и лично Фиделем Кастро. О качестве работы принято судить по результатам. В 1994 г. кубинцам удалось остановить общий экономический спад и обеспечить, хоть небольшой, но рост в 0,7%. В 1995 г. ВВП Кубы вырос на 2.5%, а в 1996 г. — уже на 7,8 %. Еще более впечатляющими являются показатели по ряду наиболее важных качественных параметров. Так, производительность труда за 1996 год выросла на 8,5 %, инвестиции — на 54%, экспорт — на 33 %, а импорт — на 33,3%. Значительно окрепла национальная валюта. Если в 1993 г. на Кубе за один доллар давали 150 песо, то в 1996 их соотношение уже стало иным — 1 к 19. Впечатляющих успехов Куба добилась в ряде важнейших отраслей народного хозяйства, в первую очередь в индустрии туризма, сахарной и никелевой промышленности, производстве табака, цитрусовых, нефтедобыче. Поражают успехи острова в биофармацевтической промышленности, по экспорту продукции которой он вошел в число мировых лидеров.

Фидель сдержал свое слово — Куба «приспособилась к новым условиям» и «нашла новых торговых партнеров». К большому сожалению для нашей страны, Канада и государства Европейского Союза, ставшие сегодня основными контрагентами Кубы, достаточно быстро осваивают то экономическое пространство под кубинским солнцем, которое практически бросила Россия. В результате поставлены под вопрос наши стратегические интересы, омертвлены миллиардные капиталовложения, сделанные в кубинское народной хозяйство Советским Союзом. А ведь они могли бы сегодня с большой пользой служить нашему Отечеству.

Экономические успехи Кубы позволили несколько улучшить материальное положение большинства населения, хотя за столь короткий срок и при усилившейся враждебности США это сделать не так просто. Но и на этом направлении кубинцы шаг за шагом уверенно продвигаются вперед, что внушает оптимизм. Сегодня очевидно: задача, поставленная Фиделем в момент крушения СССР — «спасти родину, революцию и социализм», уже в ближайшие годы будет решена в полном объеме.

В начале 90-х годов Вашингтон лишился важнейших политических козырей, которые он использовал ранее в борьбе против Кубы. Перестал существовать «советский блок» и сам СССР, в сателлиты, к которому три десятилетия пытались записать остров. Гавана нормализовала межгосударственные отношения с большинством латиноамериканских стран, поддержала мирный процесс в Центральной Америке, вывела свои войска из Африки, где они помогали отстаивать суверенитет ангольскому и эфиопскому народам. Таким образом отпало обвинение Кубы в «экспорте революции». С начала перестройки в СССР все проамериканские средства массовой информации кричали о том, что на острове никогда не начнутся реформы, пока во главе страны стоит Фидель Кастро. И вот на Кубе под его руководством и при самом активном личном участии началось их успешное проведение. Это вызывало бешенство у правящих кругов США. Их планы в отношении Кубы рушились, как карточный домик.

Как заметил по этому поводу Фидель Кастро, выступая на Международном конгрессе педагогов в Гаване в феврале 1997 г., правящие круги США вначале рассчитывали, что после распада социалистического лагеря «Куба неизбежно рухнет, для них это был вопрос дней, в крайнем случае — недель; они были убеждены в этом, но здесь... не была закрыта ни одна школа, ни одна поликлиника, и в своем отчаянии они начали прибегать ко всевозможным мерам».

Одним из первых шагов в разворачивании Соединенными Штатами очередной антикубинской кампании стало принятие в октябре 1992 г. упоминавшегося закона Торричелли, ужесточившего блокаду острова. Активность Белого дома особенно возросла в 1994 г., когда стало очевидным, что кубинцам удалось остановить экономический спад. Это окончательно выбивало почву из-под ног у противников Кубы.

В очередной раз США решили использовать фактор нелегальной эмиграции с острова, связывая его с проблемой прав человека. Естественно, что главным арбитром в этой области они считали себя. С помощью всех доступных средств пропаганды Вашингтон усилил идеологическую обработку населения Кубы, подталкивая кубинцев к нелегальному выезду из страны. Тысячи людей, уставших от экономических трудностей и в надежде обрести в США «потерянный рай», поддались этой пропаганде. При этом США, открыв для них свои двери и встречая как героев, в нарушение соглашения от 1984 и 1987 гг., резко сократили число виз, выдаваемых кубинцам, желавшим покинуть свою родину легальным путем.

Американские власти, например, воздвигли целую систему заградительных сооружений на границе с Мексикой, чтобы остановить поток ее жителей, всеми правдами и неправдами пытавшихся проникнуть в богатые США в поисках лучшей доли. Тысячи из них погибли на этой границе от рук американских пограничников. Те же, кому удавалось попасть в Соединенные Штаты, как правило, подобно другим латиноамериканцам, довольствовались черновой работой и положением людей второго сорта. Десятки тысяч беженцев с Гаити были депортированы в 90-е годы американскими иммиграционными властями. Другое дело кубинцы. Для них были настежь открыты двери самой богатой страны, которая тянет соки из латиноамериканских и других народов мира. При этом «политических беженцев» с острова не тянуло направиться к берегам столь же близких к нему демократических стран региона — Мексики или Ямайки, не влекло на капиталистическую Гаити или в какую-нибудь другую страну Латинской Америки. Все они мечтали попасть лишь в сытые Соединенные Штаты. Здесь им сразу предоставлялся вид на жительство, без помех оформлялось гражданство, выплачивались всевозможные пособия, обеспечивалась профессиональная и языковая подготовка, трудоустройство. Естественно, все это делалось не бескорыстно. Сверхзадачей Вашингтона, начиная с 1959 г., была ликвидация независимого от США режима на острове. Фидель Кастро сумел дать достойный ответ и на этот очередной наскок Белого дома. Умение парировать удары противника, «смирять его пыл» своими решительными и часто ошеломляюще неожиданными действиями — характерная черта Фиделя. На это не раз обращали внимание многие из тех, кто наблюдал за его политической деятельностью. Кубинский журналист М. Гонсалес Бельо вспоминает один эпизод, свидетелем которого ему довелось быть в июле 1976 года. Ф. Кастро вместе с находившимся на Кубе с визитом первым президентом Анголы А. Нето посетил бывшую тюрьму на острове Пинос. Здесь Фидель рассказывал своему гостю о том, как во время заключения он вел борьбу с тюремным начальством и ставил его на место. В этом разговоре Фидель поведал А. Нето о своем философском кредо, которого он придерживался в противостоянии с противником. «Мы, революционеры, — подчеркнул он, — должны быть укротителями львов. Если лев нападает на дрессировщика и тот отступает, лев съедает его; но если укротитель поднимает хлыст и смело встречает льва, то он укрощает зверя».

Анализ политической жизни Ф. Кастро, в первую очередь решимость, с которой он встречал все атаки североамериканского хищника, подтверждает, что Фидель всегда строго следовал своему правилу. Одну из этих атак он парировал в 1994 г., в разгар развернутой Вашингтоном кампаний дестабилизации Кубы с помощью людей, пожелавших выехать из страны в США. Белый дом попытался использовать их в качестве «пятой колонны».

5 августа несколько сот «претендентов на американское гражданство» вышли группами на гаванские улицы и попытались спровоцировать беспорядки. Они начали бить камнями окна государственных учреждений, крушить витрины магазинов, выкрикивали антиправительственные лозунги. Была предпринята попытка разыграть сценарий «бархатной революции». В ответ моментально на улицы вышли тысячи сторонников революционной власти. Начались стычки между противостоящими сторонами, в ход пошли камни, доски, арматура.

Узнав о происходящем, Фидель отдал приказ полиции воздержаться от применения оружия. В сопровождении всего двух телохранителей, которым он приказал оставить в служебном помещении даже табельные пистолеты, Фидель ринулся в гущу событий. Самой горячей точкой Гаваны оказался участок столичной набережной у гостиницы Дювиль (на углу Малекона и Гальяно). Именно сюда прибыл Ф. Кастро. Когда он вышел из машины на гаванскую улицу и направился в сторону разъяренной толпы своих противников, те на мгновение остолбенели. Появление Фиделя деморализовало их, и в следующий момент они обратились в бегство.

Фиделя окружили жители ближайших кварталов, которые перед этим вели рукопашное сражение с погромщиками. Начался откровенный разговор. И Фидель, обращаясь к народу, стоявшему рядом с ним, вновь повторил слова, которые он говорил много раз раньше, но которые в этот момент прозвучали с новой силой: «Честных людей всегда больше и, когда мы вместе, нас никто не победит!» Народ все прибывал и прибывал. Вдохновленные присутствием Фиделя, охваченные патриотическим порывом, тысячи кубинцев обняли друг друга за плечи и запели национальный гимн. Контрреволюция не прошла.

Через несколько часов после этих событий Ф. Кастро выступил по национальному телевидению. Он задал вопрос: «Чего добиваются США? Они хотят создать кризис? Что ж, Куба не боится этого вызова». И как удар хлыста на арене в ответ на звериный рев империи прозвучали слова Фиделя: «Куба больше не будет охранять побережье Соединенных Штатов, наши пограничники не станут препятствовать нелегальному выезду из страны».

Ответный удар, нанесенный Фиделем, сразу напомнил Вашингтону о Мариэле, и тот был вынужден дать задний ход. Фидель меток в своих ударах. Как истинный мастер, он не суетится. Его ответ не звучит, когда еще рано или уже поздно. Он бьет в нужный момент и точно в цель.

4 сентября 1994 г. правительство США было вынуждено подписать новое эмиграционное соглашение с Кубой, которое отменило прежние преимущества по предоставлению политического убежища кубинским нелегальным эмигрантам в Соединенных Штатах и подтверждало свои обязательства ежегодно предоставлять кубинцам не менее 20 тысяч виз для законного въезда в страну. В апреле 1995 г. соглашение было расширено.

Ф. Кастро держит этот вопрос под жестким контролем, чтобы не дать США возможность использовать его против Кубы. Стоило американцам в августе 1996 г. принять у себя, в нарушение соглашения, маленькую группу нелегальных эмигрантов с Кубы, как тут же последовало строгое предупреждение. Кубинский МИД направил протест американским властям, попытавшимся создать новый прецедент. В нем, в частности, говорилось: «Правительство США должно принять энергичные меры, чтобы положить конец нелегальной транспортировке людей, если оно действительно, как заявляло об этом, желает эффективно выполнять миграционные соглашения, подписанные с Кубой». США были вынуждены отступить перед справедливыми требованиями кубинской стороны.

Правящие круги Соединенных Штатов озабочены в последние годы не только успехами Фиделя Кастро по выводу страны из кризиса и продемонстрированной на деле способностью «защитить независимость, родину и социализм». Их все больше волнует, что Куба весьма успешно наращивает сотрудничество с Канадой, государствами Европейского Союза и латиноамериканскими странами. Их беспокойство прежде всего связано с тем, что позиции, сданные на Кубе Москвой, быстро занимают основные конкуренты Соединенных Штатов по мировому рынку. При этом большинство среди них — это военно-политические союзники Вашингтона. Американские деловые круги с ужасом узнают, что все наиболее перспективные и прибыльные отрасли кубинского народного хозяйства на глазах осваиваются канадским, испанским, французским, немецким, британским, израильским, мексиканским и другим капиталом. Их страшит мысль, что, когда правящие круги США наконец снимут эмбарго, то все лучшие места в кубинской экономике уже будут заняты.

Белый дом загнал сам себя в угол в кубинском вопросе. Судорожно, как игрок, оказавшийся в цейтноте, Вашингтон совершает одну ошибку за другой. Грубым просчетом демократической администрации Б. Клинтона явилось одобрение принятого крайне правым республиканским большинством конгресса так называемого «Акта о кубинской свободе и демократической солидарности», получившего название закона Хелмса-Бертона по фамилиям его главных авторов. Конгресс США проголосовал за него в конце 1995 г., а Б. Клинтон подписал закон 12 марта 1996 г.

Закон не выдерживает никакой критики ни с юридической, ни с экономической точек зрения. Он носит экстерриториальный характер, попирает фундаментальные нормы международного права и соглашения о свободе торговли, подписанные самими США. Будучи формально направленным на ужесточение экономического эмбарго против Кубы, он с неменьшей силой бьет непосредственно по коммерческим интересам крупнейших индустриально развитых государств, осуществивших инвестиции в экономику острова. Закон сталкивает США со своими крупнейшими стратегическими союзниками.

«Акт о кубинской свободе и демократической солидарности» предусматривает многократно завышенные компенсационные выплаты американским гражданам, в том числе кубинского происхождения, эмигрировавшим с острова после революции. Общая сумма их исков оценивается фантастической суммой — 100 млрд. долларов. Один этот факт говорит об абсурдности документа.

Закон Хелмса-Бертона является прямым вмешательством во внутренние дела Кубы. В нем в ультимативной форме ставятся требования об изменении общественного строя суверенной страны, указывается, кто должен уйти со своих постов в кубинском правительстве, а кто может пока остаться. Одновременно этот закон содержит раздел, предусматривающий особые санкции против бывших республик СССР, если они не откажутся от сотрудничества с Кубой. Вообще всем, кто еще не избавился от иллюзий в отношении имперского мышления Вашингтона, можно посоветовать внимательно изучить этот документ, сравнив его с текстами основных международных договоров, регулирующих современные экономические и политические взаимоотношения цивилизованных государства на мировой арене.

Абсурдность закона была очевидна самому Б. Клинтону, который в течение нескольких месяцев отказывался его подписывать, констатируя невозможность его реализации на практике. Однако интересы предвыборной борьбы и желание заручиться голосами правой части электората, а также влиятельной кубино-американской колонии, сыграли свою неблаговидную роль. В качестве повода для одобрения закона Б. Клинтон использовал инцидент, когда после ряда предупреждений кубинцы 24 февраля 1996 г. сбили над своими территориальными водами два самолета, принадлежавшие одной из антикубинских организаций, базирующихся в США. Они в течение нескольких месяцев разбрасывали листовки над Гаваной, рассчитывая спровоцировать население кубинской столицы на беспорядки. Погибли четыре пилота. Провокационные полеты над кубинской территорией прекратились. Одновременно в США по этому поводу была развернута истерическая пропагандистская кампания, которая постепенно сошла на нет. Международные арбитражные органы признали правоту Гаваны.

Кубинское правительство сразу решительно осудило закон Хелмса-Бертона как неприемлемый и 23 марта 1996 г. направило официальный протест во Всемирную торговую организацию. Фидель Кастро в одном из своих выступлений охарактеризовал его авторов как интеллектуальных инвалидов, неспособных хотя бы внешне замаскировать свою ущербность.

Подписание Б. Клинтоном закона Хелмса-Бертона вызвало настоящую бурю протеста мирового сообщества. С его решительным осуждением выступила объединяющая 14 государств. Группа Рио (27 мая 1996 г.), которая также предложила изучить возможные контрмеры. Мексика и Канада заявили, что закон нарушает положения Договора о свободной торговле в Северной Америке (НАФТА) и пригрозили своему партнеру по Договору — Соединенным Штатам — ответными коммерческими санкциями. Члены Организации американских государств 4 июля 1996 г. одобрили при одном голосе против (он был подан Соединенными Штатами) резолюцию о свободе торговли и капиталовложений в Западном полушарии, в которой потребовали подвергнуть юридическому анализу экстерриториальные меры, предусмотренные законом Хелмса-Бертона. 26 апреля 1996 г. ЕС осудил экстерриториальные санкции, предусмотренные упомянутым законом, и обратился с протестом во Всемирную торговую организацию. Они были квалифицированы как односторонние, направленные против экономических связей ЕС с третьими странами.

Столь негативная реакция в мире на закон Хелмса — Бертона вынудила Б. Клинтона отложить введение в силу его третьего раздела, касающегося защиты американской собственности на Кубе и направленного в первую очередь против иностранных инвесторов, сотрудничающих с Гаваной сегодня.

Фидель Кастро не ограничил свои ответные действия на очередной выпад Вашингтона лишь правительственными заявлениями и жалобами Кубы в международные экономические организации. Он ответил на эту попытку США изолировать Кубу от ее новых деловых партнеров резкой активизацией своей внешнеполитической деятельности, направленной на укрепление и расширение международных связей своей страны.

В марте 1995 г., вскоре после того как законопроект Хелмса-Бертона был внесен в американский Конгресс, Ф. Кастро совершил европейское турне. Уже само по себе появление Ф. Кастро в Западной Европе было важным политическим событием, так как до этого он посещал лишь Испанию в 1984 и 1992 гг. 10 марта Фидель прибыл в Копенгаген, чтобы вместе с главами государств и правительств из 121 страны принять участие в форуме, посвященном проблемам нищеты в мире. Как сообщали западные информационные агентства, он сразу оказался в центре внимания. Ни кубинское правительство, ни пресс-служба ООН, под эгидой которой проходила конференция, не уведомили заранее о приезде Ф. Кастро. Фактор неожиданности в сочетании с масштабом и колоритом личности Фиделя придали его участию сенсационный характер.

Чилийская газета «Кларин» писала по поводу того внимания, которое неизменно привлекает к себе Ф. Кастро. «Как продемонстрировала последняя встреча в верхах представителей стран Западного полушария, проведенная в декабре 1994 г. в Майами, на которую Кастро не был приглашен, уже сама возможность его приезда вызвала огромный интерес во всем мире. Как присутствие, так и отсутствие Фиделя неоднократно фокусировали внимание на нем, как в тех случаях, когда речь шла о президентских инаугурациях или других событиях, которые собирают первых политических лиц планеты».

Накануне приезда Ф. Кастро в Копенгаген на конференции развернулась острая дискуссия между делегациями Кубы, поддержанной Группой 77, и США по тексту заключительной декларации форума. Неприсоединившиеся страны отстаивали идею о внесении в нее пункта, в котором содержался призыв «воздерживаться от односторонних репрессивных мер, нарушающих международное право и затрудняющих экономическое и социальное развитие государств». С участием Фиделя был выработан компромиссный по форме вариант резолюции, который по своей сути был совершенно четко направлен против имперского беспредела, к которому прибегали США. Ее текст гласил, что все государства должны «избегать каких-либо односторонних шагов, которые входят в противоречие с международным правом и Уставом ООН и затрудняют коммерческие связи между странами». Для всех было очевидным, что речь шла об осуждении очередных шагов по ужесточению экономического эмбарго Соединенных Штатов против неугодных ему режимов, среди которых самой раздражающей «занозой» для них оставалась Куба.

Ф. Кастро выступил на встрече в Копенгагене с глубоким анализом причин нищеты в современном мире. Он показал несправедливость экономической политики индустриально развитых государств, которые постоянно повышают цены на свою промышленную продукцию, увеличивают процентные ставки по кредитам, стимулируют бегство капиталов из развивающихся стран, утечку умов, сбивают цены на сырье, поступающее оттуда, консервируют в них отсталость и дешевизну рабочей силы, дискриминацию по расовому и половому признаку, затягивают долговую петлю. Задолженность стран «третьего мира» превысила фантастическую цифру — 1,5 триллиона долларов. В результате увеличивается разрыв между развитыми и развивающимися странами, богатые становятся еще богаче, а бедные — беднее.

Фидель направил обличительные стрелы против неолиберализма, который сегодня пытаются навязать миру в качестве модной доктрины. Он подчеркнул, что в жертву неолиберальной модели безжалостно приносятся в развивающихся странах расходы на здравоохранение, образование, культуру, спорт, социальное обеспечение, доступные народу государственные жилые фонды, коммунальное хозяйство, другие самые элементарные и необходимые для массы населения блага, без которых становится невозможным социальное развитие. «Где отсутствует гуманизм, там не может идти речь о правах человека, — отметил Ф. Кастро. — Где царит эгоизм, там не может быть солидарности. Если общество потребления и расточительства будет навязано в качестве модели всей планете, население которой уже превышает пять миллиардов семьсот миллионов человек, то не останется ни среды обитания, ни природных ресурсов, которые будут отравлены или исчерпаны, ни возможностей для социального развития».

Фидель Кастро отметил, что неолиберализм не в состоянии разрешить социальные проблемы даже развитых стран. Огромная безработица, нищета части населения в богатых государствах, рост наркомании и насилия, ксенофобии говорят о моральной деградации общества, бесперспективности господствующей в них системы. Неолиберализм ведет в тупик. Одновременно Фидель в своем выступлении показал, что у развивающихся стран есть альтернатива. Куба, которая 35 лет подвергается блокаде со стороны США, сумела выдержать разрыв экономических связей с бывшим социалистическим содружеством и сохранила все достижения в социальной сфере. Все это возможно только тогда, когда государство регулирует развитие общества и увязывает экономический рост с решением социальных задач, обеспечивая справедливое распределение доходов. Это позволяет, даже обладая скромными ресурсами, гарантировать достойное и здоровое существование всех граждан страны, обеспечивать программы развития. И это были не просто слова одного из государственных лидеров, а констатация реальных фактов. «Несмотря на то, что мы являемся бедной страной, — отметил Фидель в своем выступлении, — мы сегодня имеем самое большое на душу населения в мире количество учителей, врачей, работников культуры, спортивных инструкторов. Детская смертность в нашей стране меньше 10 на каждую тысячу родившихся. У нас нет неграмотных, а продолжительность жизни достигла 75 лет».

Вновь, как это уже не раз случалось на международных форумах, Ф. Кастро решительно и умело, наперекор «политической моде», отстаивал перед лицом руководителей развитых капиталистических государств интересы отверженного большинства человечества. Он говорил то, о чем думали, но не всегда решались сказать главы десятков других развивающихся стран. Выступление Фиделя было охарактеризовано многими из них как речь, наполненная «высоким поэтическим реализмом». Встреча в датской столице, благодаря активному участию в ней Ф. Кастро, способствовала утверждению в европейском общественном мнении идеи о необходимости более справедливого мирового порядка.

Большой резонанс вызвал в мире последовавший после саммита в Копенгагене визит Ф. Кастро во Францию. Особенно символично, что он прибыл туда по личному приглашению главы французского «Фонда Свободы» госпожи Даниэль Миттеран, жены тогдашнего президента Франции. Состоялись встречи Фиделя Кастро в фонде, в штаб-квартире ЮНЕСКО.

Фидель совершил поездку в Бургундию, где познакомился с сельскохозяйственным производством. Он был принят президентом Франсуа Миттераном. Состоялся обмен мнениями по актуальным проблемам современного мирового развития, обсуждались и вопросы двусторонних связей. Визит Фиделя во Францию показал, что, вопреки давлению Вашингтона, независимая позиция Кубы пользуется уважением в западноевропейских странах, и попытки изолировать ее обречены на провал. По существу, этим визитом было положено начало процессу налаживания системных экономических и коммерческих связей Кубы с Европейским Союзом.

Несомненной демонстрацией высоко поднятого кубинского флага перед лицом империи явилось личное участие Фиделя Кастро в торжествах, посвященных 50-летию ООН. В Латинской Америке и Европе Фиделя Кастро нередко называют «последним рыцарем нашего времени». Действительно, необходимо обладать подлинно рыцарскими качествами, чтобы не только посетить страну, власти которой крайне враждебно настроены к тебе, но и проделать там большую работу. Ф. Кастро тщательно подготовился к поездке сам и провел определенную работу по подготовке общественного мнения в США. Накануне своего визита он встретился с большой делегацией американских деловых, научных и общественных кругов. Обменявшись с ними информацией по вопросу о двусторонних отношениях, Ф. Кастро выразил готовность своей страны к самому широкому деловому и гуманитарному сотрудничеству с Соединенными Штатами.

Пятидневное, с 21 по 25 октября 1995 г., пребывание Фиделя в Нью-Йорке было встречено буквально «зубовным скрежетом» официальных американских кругов. Одновременно присутствие кубинского лидера в США, его выступления и интервью американским средствам массовой информации, где он напомнил об Уставе ООН и нормах международного права, крепко «подперчило» достаточно постно-провинциальную общественно-политическую жизнь в этой стране и способствовало укреплению международного престижа Кубы.

Когда 2 ноября, неделю спустя после визита Ф. Кастро в Нью-Йорк, Генеральная Ассамблея ООН, четвертый год подряд, осудила американское эмбарго против Кубы, за эту резолюцию проголосовало на 16 стран больше, чем в предшествующем году. Соединенные Штаты оказались почти в полной изоляции. Если в поддержку Кубы высказались 117 стран, то Вашингтон, помимо своего собственного голоса, был поддержан представителями лишь двух государств — Израиля и суверенного Узбекистана.

Особое место во внешнеполитической активности Кубы на современном этапе несомненно занимают ее связи с Китаем и Вьетнамом, успешно идущими по пути социалистических рыночных реформ. Учитывая определенное сходство избранных путей развития и идеологическую близость Кубы с этими странами, можно говорить даже об определенной стратегической проекции их отношений. Мысли о целесообразности визита Ф. Кастро в КНР зародились в кубинском руководстве еще на рубеже 90-х годов. По приглашению Ф. Кастро в 1993 г. Кубу посетил председатель КНР и Генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь. В октябре 1995 г. в Гаване состоялась встреча Ф. Кастро с китайским премьером Ли Пеном, который находился там проездом в Мексику. Эти встречи подготовили почву для поездки Ф. Кастро в Китай в конце 1995 года.

Мы уже отмечали, что Фидель обладает способностью определять наиболее удачный момент для того или иного шага. Его азиатское турне, 29 ноября — 14 декабря, явилось одним из подтверждений этому. В 1995 году стало очевидным, что Кубе удалось преодолеть кризис, вызванный распадом соцлагеря, навести порядок в экономике, осуществив некоторые осторожные рыночные реформы. Была проделана большая работа по перестройке структуры внешнеэкономических связей. Крупнейшими партнерами Кубы стали Европейское Сообщество (45 % товарооборота), Канада, государства Латинской Америки и Россия. В эти же годы выявилась взаимная заинтересованность в сохранении и развитии взаимовыгодных экономических связей между Кубой и Китаем.

Традиционно дружескими оставались отношения Гаваны с Ханоем. Куба была заинтересована в продолжении японских инвестиций. В течение многих лет Страна восходящего солнца являлась главным кредитором Кубы среди капиталистических государств. Одновременно в 1995 году обозначились признаки очередного антикубинского похода Вашингтона. В ответ на это Куба, активизировав свои внешние связи, заручилась моральной поддержкой мирового сообщества. Именно этот момент Фидель счел подходящим, чтобы совершить свой первый визит в КНР.

Фидель Кастро пробыл в Китае 10 дней, с 29 ноября по 8 декабря. Столь длительный срок пребывания объясняется стремлением Фиделя не только провести основательные переговоры, но и поглубже ознакомиться с опытом китайских рыночных реформ. Этим во многом объясняется и состав кубинской делегации, прибывшей вместе с Фиделем в Пекин. В нее входили заместитель Председателя Совета Министров, министр экономики и планирования, один из авторов кубинских реформ Хосе Луис Родригес, заместитель министра иностранных дел Исабель Альенде и члены Госсовета Фелипе Перес Роке и Хосе Р. Мияр Барруэкос.

Ф. Кастро провел переговоры с председателем КНР и Генеральным секретарем ЦК КПК Цзян Цзэминем и премьером правительства КНР Ли Пеном. Переговоры касались как двусторонних отношений, так и международных вопросов. Конечно, отношения между Кубой и Китаем сейчас строятся не на идеологической основе, а на почве широкого спектра общих интересов и взаимной выгоды. И, тем не менее, идеологическое родство и сегодня — пусть не главный, но и не последний фактор, способствующий сотрудничеству и солидарности между нынешними социалистическими странами.

Переговоры Фиделя с китайскими руководителями происходили в дружественной атмосфере. Обе стороны подчеркнули свое стремление к кооперации во всех областях, а также к сотрудничеству и взаимной поддержке в международных делах. Руководители двух стран продемонстрировали общий подход в оценке политических процессов, происходящих на международной арене. Они были единодушны и в вопросе о недопустимости установления однополюсного мира с гегемонией одной сверхдержавы. Во время визита был подписан пакет соглашений об экономическом и научно-техническом сотрудничестве между двумя странами.

Фидель использовал визит и для того, чтобы получше узнать Китай, понять его историю, культуру. Конечно, он не удержался от посещения Великой китайской стены, буддийских храмов, других достопримечательностей страны. Но главное, что интересовало кубинского лидера, — это китайские рыночные реформы, их воплощение на практике, а также социальные последствия преобразований. С этой целью он провел почти целую неделю в центральных, восточный и южных районах Китая, посетил предприятия в особой экономической зоне Шанхая, ознакомился с социальной инфраструктурой ряда китайских городов, вникал в малейшие детали нового хозяйственного механизма КНР. «Китай — это страна XXI века, гигант, который просыпается», — сказал Ф. Кастро в телевизионном интервью пекинскому телевидению. Успехи огромного Китая, решающего проблемы развития в рамках социализма, стали для Фиделя дополнительным аргументом, подтверждающим правоту отстаиваемых им идей.

Это же подтверждал и пример Социалистической Республики Вьетнам, куда прибыла кубинская делегация 8 декабря, по завершении визита в Китай. Это был второй визит Ф. Кастро во Вьетнам. Впервые он побывал там в сентябре 1973 г. во время войны вьетнамского народа против американских агрессоров. Вместе с тогдашним премьер-министром Вьетнама Фам Ван Донгом Фидель пересек 17-го параллель, по которой проходила граница между Северным и Южным Вьетнамом, побывал в освобожденных районах юга страны, познакомился с героями освободительной эпопеи. В то время посещение Фиделем освобожденных районов, по признанию вьетнамцев, явилось для них большой моральной поддержкой. Теперь на повестке дня в обеих странах стояли созидательные задачи. Ф. Кастро провел переговоры о перспективах сотрудничества с Генеральным секретарем Компартии Вьетнама До Муоем, президентом страны Ле Дук Алом и премьер-министром Во Ван Кьетом. В течение всего периода борьбы Вьетнама против американской агрессии Куба оказывала ему огромную для своих масштабов безвозмездную помощь в самых различных сферах. И сегодня во Вьетнаме работают сотни кубинских врачей, инженеров, техников. На Кубе получили высшее и среднее специальное образование многие тысячи вьетнамцев. Между двумя странами сложились поистине братские отношения.

Когда Вьетнам, развернувший с середины 80-х годов успешные рыночные реформы, прочно встал на ноги, он протянул руку помощи Кубе, оказавшейся в начале 90-х годов в трудном положении. В самый критический для себя момент Куба получила из СРВ десятки тысяч тонн риса, что помогло смягчить трудности со снабжением населения продовольствием. В последние годы Вьетнам превратился в главного поставщика риса на Кубу. Во время пребывания Ф. Кастро в СРВ была подтверждена линия на расширение сотрудничества двух стран в различных областях. Кроме того, перед лицом усиления экономической блокады Кубы со стороны США Вьетнам обязался поставить ей в качестве дара 100 тысяч тонн риса в 1996 г.

Визит Ф. Кастро в СРВ проходил под знаком революционной солидарности. Фидель посетил места боев периода освободительной войны, встречался с ветеранами. Сразу после официального приема, устроенного в его честь высшими вьетнамскими руководителями, Фидель посетил бывшего премьер-министра страны, ветерана революционной борьбы Фам Ван Донга, которому тогда уже перевалило за 90 лет. Им было что вспомнить. Оба не один десяток лет отдали борьбе в защиту независимости своих народов против самой могущественной империи.

Большой интерес представлял для Фиделя вьетнамский опыт рыночных реформ. Еще раньше он присылал в СРВ для ознакомления с ним Хосе Луиса Родригеса. Свое второе пребывание в этой стране Ф. Кастро активно использовал для того, чтобы на практике ознакомиться с рыночными наработками Вьетнама. Он посетил ряд промышленных предприятий и сельскохозяйственных кооперативов, стремился разобраться в вопросах организации труда, производственного цикла и сбыта готовой продукции на рынке. Фиделя интересовали достигнутый на вьетнамских предприятиях уровень производительности труда, методы стимулирования, организации быта и социальной инфраструктуры, уровень доходов различных категорий населения и другие вопросы. Вскоре все это, переосмысленное и пропущенное через призму кубинской специфики, начнет работать на Кубе.

Эти долгие поездки по Китаю и Вьетнаму имели большое значение. Они подвели определенную черту под прошлым и наметили путь в будущее, позволили Фиделю лучше понять опыт двух социалистических стран, сумевших найти адекватный ответ на вызов современного мира. Фидель уезжал из Китая и Вьетнама воодушевленный успехами, достигнутыми народами этих стран в экономическом и социальном развитии. Это позволило ему, выступая на приеме в Хошемине, заявить: «Сегодня в этот момент мы можем утверждать с большим убеждением, чем когда-либо: будущее за социализмом. Капитализм переживает кризис, он не позволяет решить ни одной проблемы человечества; только народы Вьетнама, Кубы и других стран, которые не отказались от принципов марксизма-ленинизма, народовластия и руководящей роли коммунистической партии, идут вперед и добиваются сегодня успехов, которые не по плечу ни одной другой стране мира».

Поездка по Азии завершилась кратким рабочим визитом Ф. Кастро в Японию, где он до этого никогда не бывал. В Пекине и Ханое Фидель вел деловые переговоры с единомышленниками. В Токио он прибыл как бизнесмен, давно поддерживающий деловые связи с Японией. И тем не менее все три визита имели одну общую основу — поиск партнеров, которые в силу своих национальных интересов были заинтересованы в сдерживании американского экспансионизма. Япония, ведущая конкурентную борьбу на мировом рынке с Соединенными Штатами, объективно является противником экономического эмбарго против Кубы, Фидель Кастро во время переговоров откровенно говорил о том ущербе, который может нанести свободе торговли новая попытка США ужесточить блокаду с помощью закона Хелмса-Бертона. «Восток — дело тонкое». Японские официальные лица стараются избегать широковещательных заявлений в адрес Вашингтона. Но, помимо их дипломатических заявлений в пользу свободы мировой торговли, об отношении Японии к эмбарго свидетельствовало выделение ею Кубе, в ходе визита Ф. Кастро, безвозмездной финансовой помощи на нужды развития. Другим очевидным результатом визита Фиделя в Токио и его переговоров с японским премьер-министром Томиити Мураямой явилось укрепление атмосферы доверия и взаимопонимания между Кубой и Японией и, пусть небольшое, изменение баланса в пользу развития отношений с индустриально развитыми странами.

В условиях усиливающегося экспансионизма США возрастает значение различных международных политических объединений, способных послужить заслоном на пути формирования однополюсного мира. Одной из таких сил может стать иберо-американское содружество, покоящееся на общности этнокультурных, социально-экономических и политических интересов. Начиная с первого совещания в Гвадалахаре, состоявшегося в 1991 г., встречи глав государств и правительств стран Латинской Америки, Испании и Португалии проводятся ежегодно. Фидель Кастро, выступивший в качестве одного из инициаторов этих совещаний, с самого начала принимает в них активное участие.

VI встреча глав иберо-американских государств состоялась в Чили в ноябре 1996 г., восемь месяцев спустя после подписания Б. Клинтоном «Акта о кубинской свободе и демократической солидарности». Естественно, что вопрос о нем был в числе других внесен в повестку дня. Совещание 23 высших руководителей иберо-американских стран прошло 10–11 ноября. В первый день его участники заседали в чилийской столице Сантьяго в специально построенном для этого Центре конгрессов, расположившемся в аристократическом квартале района Провиден-сия, практически у самого подножия Андийских Кордильер. Завершающие заседания второго дня прошли в знаменитом курортном городке Винья-дель-Мар, во дворце Сер-ро-Кастильо и отеле Мирамар. Король Испании Хуан Кар-лос 1, выступая на приеме, устроенном в честь участников форума президентом Чили Эдуардо Фреем во дворце Ла Монеда, подчеркнул, что «шестая встреча глав государств и правительств демонстрирует сплочение и единство ибе-ро-амери-канского сообщества наций».

Ф. Кастро прибыл в Чили 25 лет спустя после своего первого посещения этой страны в 1971 г. Как обычно происходит в подобных случаях, Фидель, на которого сразу обрушились проамериканские средства массовой информации, а в защиту выступила левая антиимпериалистическая часть политического спектра Чили, оказался в центре внимания. Жители Сантьяго вышли на улицы, чтобы встретить Ф. Кастро. Корреспондент Франс Пресс, сообщивший о приезде кубинского руководителя в Чили, увидев тысячи чилийцев, выстроившихся вдоль всего 30-километрового маршрута от аэропорта к его резиденции и скандировавших лозунги в его поддержку, поднимавших над головами кубинские и чилийские флаги, портреты Фиделя и Альенде, констатировал, что Ф. Кастро завоевал симпатию улицы. Это резко контрастировало с антикубинской акцией на площади Альмагро, организованной совместно крайне правыми организациями Чили и кубино-американским фондом, где собралось меньше сотни человек. Как сообщило мексиканское информационное агентство Нотимекс, там было «меньше манифестантов, чем журналистов».

Чтобы успокоить ажиотаж, который вызвало появление Ф. Кастро в чилийской столице, сам президент страны Э. Фрей был вынужден призвать средства массовой информации и политические круги к сдержанности и «не превращать Ф. Кастро в ось, вокруг которой вращается саммит».

Первое, что сделал Фидель, прибыв в Сантьяго, почтил память выдающегося сына чилийского народа Сальвадора Альенде. Еще перед началом утреннего заседания в первый день встречи он посетил в сопровождении его дочери Исабель кладбище, где в пантеоне покоится прах президента, погибшего на своем посту во время государственного переворота, совершенного Пиночетом. Фидель возложил венок из белых, красных и синих цветов, соответствующих трехцветному чилийскому флагу. «Сальвадору Альенде, заслужившему величайшую славу и честь, от Фиделя Кастро Рус» — было написано на ленте.

Одним из центральных вопросов на совещании было обсуждение проблемы демократии в иберо-американских странах. Попытка председателя правительства Испании Хосе Аскара, представлявшего правое крыло иберо-американского саммита, выступить с обвинениями Ф. Кастро в антидемократизме не получила поддержки у его участников. Президент Мексики Эрнесто Седильо отметил, что демократия не может трансплантироваться из одного общества в другое; она не может навязываться путем вторжений, вмешательства во внутренние дела или иностранного давления.

Фидель Кастро в своем выступлении дал отповедь одностороннему подходу к данному вопросу. Он высказался за подлинное воплощение демократии во имя всех граждан, что может быть обеспечено лишь в условиях социальной справедливости. Ф. Кастро показал на примере реальной действительности латиноамериканских стран, какие язвы необходимо излечить, чтобы демократия стала явью. Необходимо решить проблемы десятков миллионов беспризорных и неграмотных детей, живущих в нечеловеческих условиях и подвергающихся беспощадной эксплуатации; необходимо решить проблему безработицы и маргинализации населения, более 50 % которого живет за чертой бедности; необходимо решить проблемы наркомании и разгула преступности, которые захлестнули страны Латинской Америки. Президент Чили Э. Фрей по существу поддержал Фиделя Кастро, подчеркнув, что «демократия в Латинской Америке должна стать более полной, совершенной и теснее увязываться с решением повседневных жизненных проблем каждого гражданина».

Фидель Кастро обратил внимание участников форума на усиливающиеся претензии Вашингтона «навязывать экстерриториальные законы», осуществлять политику «преступной блокады». Позиция Фиделя по этому вопросу нашла единодушную поддержку глав иберо-американ-ских государств. Итоговый документ совещания, который получил название «Декларации Винья-дель-Мар», не только осудил закон Хелмса-Бертона как экстерриториальный, но и призвал правительство Соединенных Штатов пересмотреть вопрос о его применении, поскольку «он посягает на принципы международного сосуществования» и «игнорирует основополагающий принцип уважения государственного суверенитета». Включение этого раздела в итоговую декларацию явилось несомненным успехом кубинской дипломатии и лично Ф. Кастро.

На следующий день, 12 декабря 1996 г., на Генеральной Ассамблее ООН состоялось очередное обсуждение вопроса об экономическом эмбарго США против Кубы. И уже шестой год подряд мировое сообщество подавляющим большинством голосов высказалось за его отмену. Сколько еще таких и подобных ему голосований, деклараций и других актов мирового сообщества потребуется, чтобы твердолобые в американском руководстве наконец поняли, что претензии на мировое господство и беспардонный диктат не проходят в современном мире.

13 августа 1996 г. Фидель Кастро очень скромно, без всякой помпы отметил свое 70-летие. В этот день он посетил пионерский лагерь под Гаваной, где дети угостили его тортом собственного изготовления. В нескольких кубинских газетах были опубликованы небольшие воспоминания тех, кому посчастливилось в разные периоды быть с ним рядом. Очень коротенькие и очень простые человеческие воспоминания. Этим «торжества» были полностью исчерпаны. И вновь пошли обычные рабочие будни.

Наблюдая за кипучей деятельностью Фиделя, просто забываешь о его возрасте. Он как и прежде полон сил и энергии, молод духом. В этом ему помогает здоровый образ жизни. Фидель никогда не прекращал заниматься спортом. Баскетбол, бейсбол, подводное плавание и многие другие виды спорта — атрибуты его повседневной жизни, для которых он, несмотря на колоссальную загрузку работой, старается выкраивать время. В первые годы после революции образ Фиделя был неотделим от хорошей гаванской сигары, с которой он редко расставался. Однако не все знают, что в 1986 г., когда Ф. Кастро призвал страну начать борьбу за исправление ошибок и недостатков, он, подавая личный пример в борьбе за здоровый образ жизни, бросил курить. С тех пор нигде и никогда его не видели с сигарой.

В октябре 1996 г. на Кубу обрушился мощный тропический ураган «Лили». Это была очередная проверка Кубы на прочность, на этот раз стихией. Фидель работал день и ночь, чтобы организовать спасательные и восстановительные работы. Он объездил все наиболее пострадавшие от циклона районы страны. Вездеход, вертолет, катер были в те дни основным средством передвижения Фиделя. Он беседовал с людьми, выяснял сложность возникших проблем, принимал на месте оперативные решения. Своим примером он «заводил» руководителей, рядовых тружеников, и уже вскоре основные последствия стихийного бедствия были преодолены. Через несколько дней после этого он направился на упоминавшуюся встречу в Сантьяго. Дальний перелет, напряженная работа, эмоциональные дискуссии, в эпицентре которых Фидель отстаивал национальные интересы своей страны. Завершилась встреча в Чили, и снова, без всякой передышки, Фидель бросается в новую политическую битву. Он едет на организованный ООН в Риме Всемирный продовольственный саммит.

В этом форуме приняли участие представители 120 стран. Активную роль на нем играли различные международные организации, занимающиеся проблемами продовольствия, в первую очередь ФАО. Пять дней, насыщенных интенсивной работой, провел Ф. Кастро в Риме. Он отстаивал здесь интересы развивающихся государств, обездоленного большинства человечества, проживающего в них. В своем выступлении он вновь со всей скрупулезностью раскрыл истинное положение дел с обеспечением продовольствием в странах «третьего мира», указал на причины проблем и пути их решения, которые прежде всего проходят через обеспечение справедливого торгового обмена между развитыми и развивающимися странами и утверждение принципов социальной справедливости.

Эти дни были насыщены десятками важных встреч с высшими государственными деятелями Италии: президентом республики Луиджи Скальфаро, премьер-министром Романе Проди, представителями деловых кругов. Фидель провел переговоры с руководителями ряда других стран, приехавших на совещание.

Однако самым впечатляющим событием во время пребывания Ф. Кастро в Вечном Городе стала его встреча с папой римским Иоанном Павлом II. Средства массовой информации окрестили ее исторической. Конечно, каждый вкладывал в это свой смысл, часто с оттенком журналистской сенсационности. Но тем не менее важно, что все, как сторонники, так и противники Кубинской революции, увидели в ней незаурядное событие. Встреча намечалась уже давно, однако различные обстоятельства достаточно долго препятствовали ей. Одновременно она не была лишь протокольно-официальной. За ней, на наш взгляд, стояло нечто большее. Путь к встрече был не простым. И Фидель и папа прошли свою часть пути.

Никто не станет оспаривать, что Ф. Кастро и Иоанн Павел II являются крупными политическими личностями на мировой арене, которые в течение последних десятилетий играли на ней заметную роль. Мы уже останавливались на вопросе отношения Фиделя к религии. В этом смысле он — первый руководитель социалистической страны, который твердо и убежденно встал на позицию стратегического союза между коммунистами и христианами.

В свою очередь, папа римский, убежденный противник атеизма, с момента восхождения на Святой престол в Ватикане, соприкоснувшись с нуждами своей наиболее многочисленной паствы в Латинской Америке и Африке, с каждым годом все более решительно стал выступать с критикой капитализма. Ему как христианину претит преклонение перед дикими законами рынка, порождающими обман, алчность и стяжательство, коррупцию, моральную и физическую деградацию, ведущими к трагическому расслоению на богатых и нищих, превращающими обездоленное большинство в изгоев общества.

Показательно, что выступления Ф. Кастро и папы римского на Всемирном продовольственном форуме были очень близки по духу и содержали обличительную критику неолиберальной модели. Оба, обращаясь к его участникам, подчеркнули недопустимость любых экономических санкций, из-за которых страдают миллионы ни в чем не повинных людей.

Беседа Ф. Кастро и Иоанна Павла II в библиотеке Ватикана продолжалась всего 35 минут. Но их хватило, чтобы обменяться мнениями по наиболее животрепещущим для обоих вопросам: положению церкви на Кубе и борьбе против экономической блокады острова со стороны США. Папа сказал, что постоянно молится за Кубу. Личное общение Фиделя Кастро и папы римского позволило им подтвердить возникшее взаимопонимание и по основным проблемам мирового развития. Во время встречи Фидель Кастро вновь пригласил папу римского посетить Кубу, где он еще никогда не был. Иоанн Павел II с благодарностью принял приглашение{24}. Встреча Ф. Кастро и папы римского действительно имела историческое значение. Ее истинное величие в том, что впервые произошло братское рукопожатие социализма и христианства. Сегодня, когда человечество столкнулось с массой социальных проблем, которые не в состоянии решить навязываемый ему неолиберализм, встает задача предложить социальную перспективу, способную вывести мир из тупика. И возможно, что именно союз истинных коммунистов и христиан, столь близких по своим изначальным морально-этическим ценностям и целям — быть защитниками униженных и отверженных, создать для всех условия достойного и братского человеческого существования в гармонии с Высшей Совестью и природой, — окажется той могучей исцеляющей силой, которая остановит человечество на краю пропасти и спасет его от гибели.

Жизнь и борьба продолжаются. И мы надеемся, что Фидель сумеет вписать еще много новых интересных страниц в современную историю. Предприняв попытку написать книгу о Фиделе Кастро, авторы не ставили перед собой амбициозных целей — дать исчерпывающую картину его жизни и деятельности до настоящего времени. Сегодня и в будущем ему посвятят еще многие сотни и сотни исследований, но и они навряд ли смогут исчерпать тот огромный мир, который воплощает в себе этот незаурядный человек. Мы же хотели сделать лишь один из первых скромных шагов в этом направлении и очертить самыми беглыми штрихами отдельные, представляющиеся нам наиболее важными фрагменты его биографии.

Фидель Кастро родился 13 августа. По гороскопу это третья декада Льва. Людей, явившихся на свет под этим знаком Зодиака, если верить астрологии, отличают мужество, ответственность и способность к напряженной работе ради выбранной цели. Третья декада Льва символизирует развитие личности до того уровня, когда она — заметно или незаметно — воплощает волю истории. Третья декада Льва — это труд на невозделанном поле, и ее намерения порой забегают вперед истории. Не беремся утверждать, насколько астрология отражает истинное положение дел во Вселенной, но в нашем случае похоже, что звезды говорят правду.

Может быть, мы действительно не всегда до конца понимаем Ф. Кастро, устремленного в будущее, но ни один человек, который сопереживает боль ближнего и не может оставаться равнодушным, видя царящую в мире социальную несправедливость, не станет отрицать, что именно такие люди, как Фидель Кастро, призваны воплотить волю истории в жизнь.