Чкаловское эхо в народе

Жизнь и подвиги Валерия Чкалова сделали его любимым героем нашего народа, да и не только нашего. Имя Чкалова хорошо известно людям многих стран, оно стало символом мужества, бесстрашия и горячей любви к Родине.

Чкалов был прирожденным, талантливым летчиком, и его убеждения, мысли и мечты неразрывно были связаны с небом, с защитой Отечества.

«Я понял, что летчик — это концентрированная воля, характер, умение идти на риск», — писал он в своих заметках. А в письме из Брянска еще в 1929 году он утверждал:

«Как истребитель я был прав и буду впоследствии еще более прав. Я должен быть готов к будущим боям и к тому, чтобы только самому сбивать неприятеля, а не быть сбитым. Для этого нужно себя натренировать и закалить в себе уверенность, что я буду победителем. Победителем будет только тот, кто с уверенностью идет в бой. Я признаю только такого бойца бойцом, кто, не колеблясь ни секунды, для спасения других людей пожертвует своей жизнью. И если нужно будет Союзу, то я в любой момент могу это сделать».

Эти слова звучали как клятва своему народу. Они звучали страстным призывом видеть свою Родину могучей, свободной страной социализма и доходили до сердец многих наших летчиков. Еще при жизни Чкалова эти слова заронили неугасимый огонь дерзновенных боевых схваток в сердцах наших смелых летчиков в небе Испании. Летая на испытанных Чкаловым самолетах И-16, многие из них были удостоены высшего звания Героя Советского Союза. Образ легендарного летчика вдохновлял наших соколов и в жестоких схватках с фашизмом в Великую Отечественную войну.

Много ценных мыслей нам завещал Чкалов о работе летчика-испытателя, о той трудной, опасной и интересной работе, которую он в совершенстве изучил на собственном опыте:

«В работе испытателя я нашел себя, свою стихию. Через собственные ошибки нащупал правильный и единственный путь, по которому может и должен идти наш летчик — рисковать и собой, и машиной только тогда, [163] когда это действительно нужно в интересах дела.

Надо приучать себя к смелости, к храбрости, если надо, даже к риску, но в то же время надо беречь и себя, и машину. Ведь конструктор ждет от летчика-испытателя правильной оценки расчетов своей машины. Работа летчика-испытателя чрезвычайно сложна. Тут на «чутье» не положишься. Требуются большие знания. И законы механики, и физические основы авиации, и сопротивление материалов, и многое другое — все это должен знать летчик-испытатель.

Машина зарождается на глазах летчика-испытателя. Он видит весь процесс ее создания, Первый человек, который садится за рули, — летчик-испытатель. В воздухе он остается с машиной один на один, настороженно прислушивается, изучает ее поведение, экзаменует, критикует ее летно-тактические данные. Вот когда он пускает в ход все личное мужество, выдержку и спокойствие! Он ставит машину во всевозможные положения, чтобы еще и еще раз проверить ее качества. Слушается ли она рулей высоты, поворота, какова устойчивость, не «клюет» ли она носом? Мастерски он схватывает и фиксирует все нормы поведения машины: по мельчайшим, еле уловимым штрихам он создает в своем представлении ее технический образ».

Эти наставления стали содержательным «кредо» всех наших летчиков-испытателей, которых Валерий высоко ценил. Он видел в них людей, способных на величайшие подвиги.

Его помыслы были обращены ко всей огромной армии воздушных бойцов. На митинге в НИИ ВВС 10 августа 1936 года, посвященном нашему перелету Москва — Дальний Восток, Чкалов говорил: «Мне здесь хочется сказать, что нас не три человека, а нас тысячи человек, которые также могут выполнить любой маршрут». И летчики не оставались в моральном долгу перед любимым героем. Летчик-испытатель Герой Советского Союза Г. Мосолов так вспоминает о нашем друге: «Жизнь Чкалова — служение Родине и мужество этого, по-горьковски, Человека с большой буквы, влюбленного в авиацию, — тот благородный эталон, по которому оцениваешь свои поступки».

По-чкаловски сражались наши летчики с врагами в воздухе во время Великой Отечественной войны. У некоторых на самолетах были надписи: «Валерий Чкалов». [164]

Большое уважение к памяти героя проявили авиаторы ДОСААФ, где когда-то работал Валерий. По их ходатайству Центральному аэроклубу в Москве присвоено имя Чкалова. И в этом аэроклубе получили путевку в авиацию многие летчики и парашютисты. Некоторые из них тоже стали Героями Советского Союза.

Твердо хранит память о Чкалове наша авиационная промышленность. Одному из крупнейших самолетостроительных заводов по просьбе работников этого завода присвоено имя Чкалова. Дом культуры работников авиационной промышленности в Москве по улице Правды также носит имя легендарного сокола.

Летчики Борисоглебского авиационного училища, в котором когда-то учился Валерий, обратились к командованию с просьбой присвоить училищу имя Чкалова, и эта просьба была удовлетворена.

За прошедшие сорок лет многое изменилось в авиации. Она бурно совершенствуется. «За эрой самолетов поршневых последует эра самолетов реактивных», — пророчески предсказал наш конструктор и мыслитель Циолковский. И эта эра реактивных самолетов наступила. Резко возросли скорость полета, высота и дальность. Современные боевые самолеты развивают скорость в два-три раза выше скорости звука. Новые самолеты достигают в полете высоты 20 километров и более. От боевых самолетов не отстают и гражданские. Современные лайнеры могут перевозить до 350 пассажиров из Москвы до Нью-Йорка без посадки за 10–11 часов полета.

Чкалову не довелось полетать на реактивных самолетах, но и сегодня в сердцах военных и гражданских летчиков горит огонь желания летать смело, уверенно, не страшась никаких трудностей — по-чкаловски.

Память о Чкалове в народе была настолько велика, что в первые годы после его смерти многие родители давали новорожденным детям имя Валерий. Привлекательность мужественного образа Чкалова была богато отражена в нашей литературе и искусстве. Писатели и поэты с любовью изображали в своих произведениях яркую жизнь и героические подвиги Валерия Чкалова. Писатель Н. Н. Бобров написал о Чкалове большую повесть, выдержавшую не одно издание. [165]

Ярко изображен образ летчика нашими поэтами. В творчестве А. Т. Твардовского рассказано о доступности Чкалова народу и теплых чувствах к своему любимому герою:

Свои стихи Чкалову посвятили поэты Долматовский, Лебедев-Кумач, Светлов, Асеев, Майоров, Шамов, Антокольский и многие другие. Хорошо знавшая семью Чкаловых ленинградская поэтесса Л. М. Попова посвятила Чкалову поэму «Открытое небо».

Подвиги Чкалова вызвали живейший отклик и у работников советского кино. Полетам в 1936 и 1937 годах посвящены документальные фильмы. А затем был создан художественный фильм «Валерий Чкалов», который не сходит с экранов до сего времени.

...В городе Москве улица Земляной вал, на которой жил Валерий Павлович, давно переименована в улицу Чкалова. Это одна из наиболее оживленных улиц столицы. На доме, где жил Чкалов, установлена мемориальная доска.

Впрочем, улицы Чкалова пролегли через многие города нашей Родины. Мысленно представляю их себе, продолжающих одна другую. Это — нескончаемый торжественный путь благодарной памяти народной. И каких бы замечательных высот ни достигла наша авиация, у истоков ее дерзновенного взлета всегда будет во всей своей мощи и обаянии стоять исполинская фигура Чкалова — бесстрашного испытателя, Колумба межконтинентальных арктических трасс, настоящего советского человека.

Америка помнит Чкалова

Со времени полета экипажа Чкалова из Москвы в Америку через Северный полюс прошло много лет. За это время советский народ ценою огромных людских [166] и материальных потерь отстоял свою Родину от нашествия фашистских полчищ в Великой Отечественной войне. А после ее окончания еще 25 лет длилась «холодная война» западного империализма, оставшегося недовольным результатами второй мировой войны. И несмотря на все эти чрезвычайные глобальные события, рядовые американцы продолжали бережно хранить память о посадке краснокрылого самолета В. П. Чкалова на западном побережье США.

Первую весть об этом принес комментатор советского телевидения А. Дружинин в 1973 году. Побывав в городе Портленде, он встретил американцев, хорошо помнящих события 1937 года. Дружинин привез мне просьбу редакции газеты «Орегон Джорнал» прислать воспоминания о полете Чкалова, что я охотно выполнил. Вскоре эта газета посвятила полету Чкалова несколько полос, поместив ряд статей с фотоснимками того времени.

На следующий год наши журналисты В. Песков и Б. Стрельников побызали в городе Ванкувере на реке Колумбии и убедились, что американцы хорошо помнят Чкалова. И не только помнят, но и желают увековечить первый трансарктический полет советских летчиков сооружением монумента, для чего был организован общественный комитет под председательством Нормана Смолла. В состав комитета вошел уже престарелый механик Греко, обслуживавший самолет АНТ-25 в 1937 году, а также инженер-строитель Петр Белов, родители которого переселились из России в США в начале XX века. Кроме указанных лиц в состав комитета вошли: Ричард Боун, Алан Коул, Фред Нэт, Кеннет Путткамер, Ллойд Штромгрен, Томас Тэйлор и Гордон Вильямс. Комитет приступил к сбору пожертвований на сооружение монумента, имея целью открыть его в год 150-летия штата Вашингтон 20 июня 1975 года, т. е. в день посадки Чкалова на аэродроме в городе Ванкувер. Это мероприятие поддержали губернаторы западных штатов — Вашингтон и Орегон, которые и обратились к нашему правительству с приглашением Г. Ф. Байдукова, А. В. Белякова и сына Чкалова — Игоря Валериевича Чкалова — посетить США в июне 1975 года и принять участие в торжествах по поводу открытия монумента. Наше правительство положительно отнеслось к этому приглашению и предоставило нашей делегации отдельный [167] пассажирский лайнер Ил-62М, на котором мы и отправились в США 18 июня 1975 года. Все мероприятие рассматривалось как очередная и весьма действенная возможность дальнейшего укрепления дружественных отношений между СССР и США.

Министр Гражданской авиации СССР с вниманием отнесся к формированию экипажа Ил-62М. Руководителем всей экспедиции был назначен летчик с большим опытом, Герой Социалистического Труда, начальник эксплуатационного управления международных линий, заслуженный пилот СССР Александр Константинович Витковский. К практическому выполнению сложного рейса был привлечен старший штурман летного отряда.

Опытнейший экипаж в составе командира корабля Ю. И. Зеленкова, второго пилота И. И. Рязанова, штурмана В. К. Степаненко, бортинженера В. И. Кириллова и бортрадиста И. С. Клочко блестяще справился с выполнением огромного маршрута, создал для пассажиров комфорт и точное по времени прибытие в заданный пункт.

Маршрут для нас был установлен беспосадочный — из Москвы в США через Северный полюс, т. е. повторение маршрута 1937 года.

Мы запаслись сувенирами, которые рассчитывали преподнести американцам. Здесь были модели самолета АНТ-25, копии штурманского бортового журнала 1937 года, отлитый в бронзе бюст В. П. Чкалова и другие предметы.

16 июня мы участвовали в пресс-конференции, которую проводил Аэрофлот. Присутствовавшим здесь журналистам были сообщены задачи предстоящего рейса и подробности маршрута. Основная задача нашей делегации, которую возглавлял Г. Ф. Байдуков, — принять участие в торжествах по поводу открытия монумента в городе Ванкувере (штат Вашингтон) в память трансарктического рейса советских летчиков в 1937 году. По договоренности с американской стороной первую посадку мы должны были сделать в Сиэтле, а затем побывать в Ванкувере, Сан-Франциско и столице США Вашингтоне.

18 июня около 10 часов утра Ил-62М поднялся в воздух с аэродрома Шереметьево. В самолете нашу делегацию сопровождали врач, переводчик, три американских летчика-лоцмана и свыше двадцати журналистов, [168] репортеров, кинооператоров и работников радио и телевидения.

В 10 часов 52 минуты московского времени прошли г. Онегу. Высота 10000 метров, температура наружного воздуха минус 42°. В 14 часов 11 минут самолет достиг Северного полюса. Высота 10750 метров. Хорошо видна белоснежная ледовая поверхность с трещинами и темными разводьями. Витковский вышел из пилотской кабины и поздравил нас со вторичным в жизни достижением Северного полюса. Георгий Филиппович от нашего имени поздравил американских летчиков: «Пусть этот путь будет дорогой дружбы советского и американского народов», — с чувством провозгласил он.

Послали радиограмму на имя Генерального секретаря ЦК КПСС, а также на дрейфующую полярную станцию СП-22 и на летающую в космосе орбитальную станцию «Салют-4».

Ввиду неполучения разрешения на пролет территории Канады мы от Северного полюса изменили маршрут и вместо 122-го меридиана западной долготы свернули к берегам Аляски по 160-му меридиану, т. е. через центр «полюса недоступности». Именно здесь в 1937 году трагически погиб экипаж самолета С. А. Леваневского.

Но вот наконец и США. Первую посадку в соответствии с планом произвели в 21 час по московскому времени на аэродроме г. Сиэтл штата Вашингтон, где нас встречали члены комитета, губернатор штата Д. Эванс и толпа американцев. Мы были растроганы дружеской непринужденной обстановкой и отвечали на многочисленные вопросы корреспондентов. В пути мы пробыли 11 часов, а в баках нашего «ила» горючего оставалось еще на два часа. Пройденное расстояние — 9515 километров. Средняя путевая скорость порядка 860 километров в час.

Как все изменилось в авиации за эти 38 лет! По сравнению с АНТ-25 рейсовая скорость возросла почти в шесть раз, высота полета позволила идти выше всех облаков, а время с 63 часов уменьшилось до 11 часов, т. е. в шесть раз. Наши сердца были полны восторга за нашу Родину и за отечественную авиацию.

«Георгий Филиппович! Какой парадокс, — говорю я Байдукову. — Мы вылетели из Москвы в 10 часов, а в США сели в 11 часов того же дня (по американскому времени). Кто поверит, что мы летели всего один час».

«Это действительно похоже на парадокс, — ответил [169] Байдуков, — Надо, однако, уточнить, что сели мы в 21 час по московскому времени, что по местному времени в Сиэтле соответствовало 11 часам».

Большое восхищение вызвала комплексная навигационная автоматическая система на Ил-62М. Используя гироскопические и допплеровские устройства, она ведет счет пройденному расстоянию с учетом действия ветра, не требует наблюдения солнца и не боится близости магнитного полюса.

В Сиэтле сначала нас пригласили в аэровокзал, где состоялась пресс-конференция с участием большого числа корреспондентов, журналистов, работников радио и телевидения. В основном мы отвечали на вопросы. Сколько времени летели в 1937 году и сколько в 1975-м? Сколько горючего брал АНТ-25 (6 тонн) и сколько Ил-62М (80 тонн). Г. Ф. Байдуков старался подробно объяснить, почему мы в 1937 году сели в Ванкувере, а не в Портленде — дескать, Чкалов опасался, что на гражданском аэродроме в Портленде наш самолет АНТ-25 растащут «на куски» в качестве сувениров.

19 июня с утра мы уезжаем на осмотр завода фирмы «Боинг», который расположен примерно в 40 километрах от города. Собственно, осматривали мы огромный сборочный цех, площадью, видимо, несколько гектаров под одной крышей. Чтобы увидеть оборудование одного цеха, надо было передвигаться на электрокаре.

— На постройку этого завода ушло два с половиной года, — объяснил нам представитель фирмы. — А с 1969 года мы изготавливаем здесь огромные самолеты-лайнеры «Боинг-747» каждый на 350 пассажиров.

— А какова производительность такого завода? — поинтересовался я.

— При полной нагрузке завод выпускает десять самолетов в месяц, — ответил представитель фирмы. — Так что на многих линиях уже есть самолеты Б-747. Но ввиду большого веса самолета существовавшие бетонные полосы оказались недостаточно прочными. Поэтому их усиливают или строят новые. Вначале было мало аэродромов, которые могли принимать Б-747, но теперь положение исправляется — и не только в США, но и в других странах. Ну а что касается современной загрузки завода, то она невелика, — добавил он. — Сейчас мы выпускаем только два самолета в месяц. Нет заказов. На заводе было 25 тысяч рабочих и служащих, а теперь осталось [170] только 6 тысяч, — сокрушался представитель фирмы.

«Вот каковы последствия экономического кризиса в США», — подумал я.

В городе Сиэтле среди встречавших был наш консул в Сан-Франциско А. И. Зинчук и его сотрудники вместе с военным атташе В. С. Товма. Они полностью обеспечили нам общение со многими американцами, дружественно настроенными к советскому народу, ибо одной переводчицы, сопровождавшей нас, было недостаточно. В процессе осмотра нам показали цветной фильм об испытаниях «Боинга-747». Поразило устройство шасси — четыре ноги и по четыре колеса на каждой. Размах крыла — 67 метров.

После осмотра завода 19 июня мы направились к основному пункту нашей экспедиции — в город Ванкувер.

За прошедшие 38 лет аэродром в Ванкувере заметно изменился. Теперь он стал гражданским аэродромом с небольшой бетонной взлетно-посадочной полосой. Когда мы высадились из нашего самолета, то увидели большую толпу американцев, жителей города, пришедших вместе с членами комитета и мэром Джимом Галлагером встретить нас и оказать почести советским летчикам. Из состава комитета были Норман Смолл, Фред Нэт, механик Греко, обслуживавший АНТ-25 в 1937 году, инженер Петр Белов.

Появился и приветствовал нас летчик Смит, перевозивший экипаж Чкалова в 1937 году из Ванкувера в Сан-Франциско. Налет Смита 37 000 часов, и теперь он пенсионер.

Многие желали поближе протиснуться к нашей делегации, вспоминали полет Чкалова и даже показывали отдельные предметы, полученные от экипажа Чкалова на память.

— Мы подготовили вам размещение в мотеле на берегу реки Колумбии, — объявил внимательный, очень молодой мэр города Д. Галлагер. — Город у нас небольшой, — добавил он, — но ему уже 150 лет. Тогда, в 1825 году, здесь на берегу реки был форт Ванкувер, и мы бережно храним деревянный причал на берегу. Да вы сами увидите это.

Мотель оказался прекрасным. Разместившись, мы поступили в распоряжение комитета.

— Проведем небольшую пресс-конференцию и отправимся к домику Маршалла, — сказал Норман Смолл. — [171] Вы, наверно, помните этот дом. В 1937 году вы были там гостями Д. Маршалла. А сейчас в этом доме помещаются курсы медсестер и дом называется «Кэмп файр герлс» («Лагерь пламенных девиц»), — добавил он.

Слова Нормана Смолла всколыхнули в нашей памяти незабываемые часы далекого прошлого, и мы с большой радостью отправились в домик Маршалла. Это недалеко от аэродрома, деревянная двухэтажная дача. В большом холле на стенах фотографии экипажа Чкалова с Маршаллом и нашим послом Трояновским. Книга для посетителей, куда мы занесли наши теплые воспоминания. Трудно поверить, что со времени тех событий прошло уже почти 40 лет. Фред Нэт напомнил нам о намерении комитета организовать здесь музей в память о первом в истории трансарктическом полете советских летчиков из СССР в США. Затем член комитета Петр Белов объявил:

— Сейчас мы поедем на открытие новой улицы. Она будет названа именем Чкалова.

Петр Белов отлично говорит по-русски, хотя родился он в Америке. Будучи инженером-строителем, он приложил много усилий, чтобы спроектировать и организовать постройку монумента, который мы увидим завтра.

Честь открытия новой улицы имени Чкалова была предоставлена Игорю Чкалову, который при этом произнес прочувствованную речь. На него все наше путешествие в Америку произвело большое впечатление. Он переживал путь, совершенный его отцом в 1937 году, и был растроган теплотой и дружелюбной встречей.

— Я благодарю руководителей штата Вашингтон и города Ванкувер за теплые чувства и добрую память о моем отце, — говорил он на открытии улицы. — Пусть эта улица будет дорогой дружбы советского и американского народов.

Вечером в Ванкувер прилетел наш посол А. Ф. Добрынин и некоторые сотрудники посольства. В 9 часов вечера в ресторане мотеля в честь нашей делегации губернатор штата Вашингтон Даниэль Эванс организовал прием и ужин.

Но вот, наконец, наступил день 20 июня. Для меня и Г. Ф. Байдукова так ослепительно памятен день 20 июня 1937 года, когда краснокрылый АНТ-25 после 63 часов непрерывного полета приземлился на аэродроме Барракс города Ванкувера!

Это было блестящим достижением советского народа, [172] и, как мы убедились сегодня, через 38 лет, этот день прочно сохранен в памяти и американского народа, желающего жить в обстановке мира и согласия между нашими великими державами.

20 июня 1975 года мы стали участниками митинга в честь открытия памятного монумента, воздвигнутого недалеко от аэродрома. В торжестве приняли участие несколько тысяч жителей Ванкувера, а также американцы, приехавшие из других штатов.

Монумент представлял собой невысокую арку, две стороны которой, по замыслу строителей, знаменовали собой дружбу американского и советского народов. На арке надписи на русском и английском языках в память о полете В. П. Чкалова. На лицевой стороне барельеф, изображающий самолет АНТ-25, распростерший крылья над Арктикой. Этот барельеф был изготовлен в ЦАГИ и отослан в Америку. Вокруг монумента — небольшой цветник и площадка для нескольких тысяч зрителей.

Мы заняли места около монумента. Военный оркестр исполнил гимны Советского Союза и США. В своих выступлениях мы выразили глубокую признательность устроителям торжества и всем присутствующим американцам за добрую память о полете В. П. Чкалова, проложившего кратчайший путь из СССР в США через Арктику. Посол А. Ф. Добрынин заверил собравшихся, что воздвигнутый монумент послужит дальнейшему укреплению мира, дружбы и согласия между нашими странами. Каждый из нас передал мэру города Галлагеру сувениры. Георгий Филиппович вручил ему бронзовый бюст Чкалова и ленту художественного фильма «Чкалов».

Понедельник 23 июня 1975 года был для нашей делегации важным днем. У посла А. Ф. Добрынина была договоренность, что в этот день нас примет президент США Джеральд Форд.

Вместе с послом А. Ф. Добрыниным в первом часу дня мы прибыли в Белый дом, который я не видел с 1937 года. Мало что изменилось в нем с того времени, как нас принимал здесь президент Франклин Рузвельт, разве что посетителей стало меньше. В то время доступ в Белый дом был более свободным.

Наш прием был назначен на 12 часов 15 минут, но президент был занят и вышел к нам только в 13 часов. А. Ф. Добрынин представил ему каждого из нас.

Джеральд Форд — высокого роста, стройный, худощавый, [173] слегка седеющий человек, юрист по образованию. Как нам сказали, он занимается спортом и, в частности, игрой в гольф. Родился он в 1913 году и во время второй мировой войны служил в ВМФ США. После войны был избран в палату представителей и в ней восемь лет был лидером республиканцев.

Поздоровавшись, Форд пригласил всех нас к себе в кабинет. За нами внесли сувениры. Г. Ф. Байдуков, приветствуя президента, преподнес ему отлично изготовленную в ЦАГИ модель самолета АНТ-25 с выгравированной памятной надписью и только что вышедшую в издательстве «Молодая гвардия» свою книгу о Чкалове. Я, как штурман, подарил президенту на память копию нашего бортового журнала 1937 года, отпечатанную на русском и английском языках.

Игорь Чкалов подал Георгию Филипповичу деревянную с художественной хохломской росписью «братину» — продолговатый глубокий ковш с головой коня и к нему двенадцать деревянных ложек, подвешенных на правый и левый борт поровну. Вместе с Игорем они торжественно поднесли президенту эту старинную русскую посудину, которую Форд принял с большой благодарностью. При этом Г. Ф. Байдуков сказал:

— Мы надеемся, что будем пить мед мира и согласия наших народов из общей «братины»!

Тепло приветствуя делегацию, Дж. Форд вывел нас на террасу в саду Белого дома и представил собравшимся журналистам и репортерам. Наша газета «Правда» так описывала эту встречу:

«Вот они появляются на ступеньках. Стрекочут кинокамеры, наши летчики в парадной военной форме с орденами. Президент представляет их репортерам и кратко напоминает об историческом перелете советского самолета АНТ-25 через Северный полюс из Москвы в Америку в июне 1937 года, «Это было знаменательным событием нашего века, — говорит президент. — Весь мир был восхищен смелостью и мужеством советских авиаторов». В руках у президента копия бортового журнала АНТ-25... Дж. Форд читает репортерам отдельные записи...

— Да, им было тяжело, — говорит президент, — и мы склоняем головы перед их мужеством и стойкостью. Мы очень рады, что жители Ванкувера, где 38 лет тому назад приземлился АНТ-25, создали мемориал, посвященный [174] героическому полету, и пригласили на его открытие советских героев и сына Валерия Чкалова.

Президент говорит, что доброе дело, которое сделали простые граждане Ванкувера, и пребывание в США гостей из Советского Союза убедительно показывают стремление американского и советского народов к упрочению взаимного уважения и доверия».

Но вот прием окончен. Президент, несмотря на свою занятость, смог уделить советской делегации около получаса времени. Теперь мы можем немного осмотреть город. В нем почти нет фабрик и заводов, зато обилие правительственных зданий, садов и парков. Много красивых памятников государственным и политическим деятелям, в том числе и президентам.

В тот же день мы отбыли на нашем лайнере Ил-62М на Родину.

Мы были счастливы сознавать, что ответственное задание партии и правительства по дальнейшему укреплению дружественных отношений между советским и американским народами успешно выполнено. Встречи советской делегации с государственными и политическими деятелями США, представителями общественных организаций и гражданами США показали взаимопонимание, дружелюбие и сердечные отношения простых американцев к советскому народу и нашей миролюбивой политике. Они широко и объемно освещались печатью, радио и телевидением США.

Ответный визит в Советский Союз делегации комитета по сооружению в Ванкувере монумента в память первого беспосадочного трансарктического перелета советских летчиков в 1937 году состоялся в 1976 году. В составе делегации были Фрэд Нэт с супругой, Алан Коул с супругой и Ричард Боун. Делегацию принимал и обеспечивал Совет обществ дружбы с зарубежными странами.

Наши гости пробыли в СССР десять дней. Они присутствовали на трибунах Красной площади в Москве 1 Мая и смотрели демонстрацию. В последующие дни они посетили Кремль, квартиру семьи В. П. Чкалова и некоторые фабрики и заводы. Затем побывали в Ленинграде и Киеве.

Уезжая домой, гости благодарили за дружеский прием и выразили надежду встретиться еще раз в 1977 году на праздновании 40-летия беспосадочного полета экипажа В. П. Чкалова из Москвы в США.