Вступление в реактивный век
В конструр;торском бюро С. В. Ильюшина есть большой и светлый зал, где искусно выполненные модели самолетов запечатлели весь путь КВ. Стоят они, поблескивая металлом, и всем своим видом отражают движение конструкторской мысли от первого опытного образца к последующим, все более совершенным.
И еще рассказывают модели об особенностях творчества авиаконструктора. Сколько типов самолетов с гордой маркой ИЛ известно миру? Это, прежде всего, два штурмовика, два бомбардировщика, четыре пассажирских лайнера. Но конструкторское бюро разработало гораздо больше образцов крылатых машин. Дело в том, что под каждым прославленным именем ильюшинского самолета — будь то ИЛ-2 или ИЛ-28 — скрывается целый ряд модификаций. А на тех опытных машинах, которые не дошли до пассажирских трасс или не попали на военные аэродромы, С. В. Ильюшин и его творческий коллектив исследовали новые идеи, искали прообразы будущих самолетов.
...На подставке, слегка приподняв круглый стеклянный нос, легко опираясь на шасси с передним колесом, застыла модель реактивного самолета-бомбардировщика с четырьмя двигателями. Непосвященному человеку мало что говорит название на табличке: ИЛ-22. Тем более что и в авиационной литературе оно редко упоминается. [75]
Замысел создать экспериментальный реактивный бомбардировщик восходит к военным годам, когда все силы коллектив КБ направлял на совершенствование штурмовика и выпуск все более грозных «Ильюшиных» для фронта. Коллективный творческий подвиг КБ был высоко оценен Советским правительством: за выдающиеся успехи в области развития авиационной техники и создания новых типов боевых самолетов опытное конструкторское бюро, возглавляемое С. В. Ильюшиным, было награждено в 1942 г. орденом Ленина, а в 1944-м — орденом Красного Знамени.
И вот в самый разгар творческой работы для фронта Ильюшин и его ближайшие сотрудники находят время заглянуть в будущее. Разумеется, ими руководит не простое любопытство. Они понимали, что после победы над врагом развитие авиации не только не остановится, а пойдет еще стремительнее.
— Да, возможности поршневого двигателя скоро будут исчерпаны для бомбардировщиков, не говоря уж об истребителях, хотя он и служит пока нам верой и правдой, — говорил Сергей Владимирович в беседах с сотрудниками КБ о перспективах авиации. — Для скоростного истребителя на реактивной тяге тихоходные бомбардировщики с поршневыми двигателями станут легкой добычей.
Собеседники его — ведущие специалисты КБ — соглашались с этим. К концу войны стало известно: двигатели прямой реакции уже опробованы на истребителях, немцы даже применили их в боях. Поступило также сообщение о попытке германских конструкторов построить в 1944–1945 гг. реактивный бомбардировщик.
Первые реактивные двигатели требовали большого расхода топлива. Из-за этого у немецкого опытного [76] тяжелого самолета получилась небольшая дальность до 1600 км, а полезная нагрузка не превышала и 500 кг при скорости 700 км в час.
— Конечно, — комментировал эти результаты С. В. Ильюшин, — такие показатели слабы для серьезного фронтового бомбардировщика. Но тут явно что-то не найдено.
Сергей Владимирович еще с середины 30-х годов пристально следил за рождением и развитием реактивного двигателя. Труды К. Э. Циолковского, Б. С. Стечкина и других теоретиков в этой области вселяли уверенность в реальности и больших возможностях будущей реактивной силовой установки. Хорошо знаком был Сергей Владимирович и с проектом двухконтурного воздушно-реактивного двигателя, предложенного Архипом Михайловичем Люлькой в 1937 г. Этот проект развивал идеи, высказанные К. Э. Циолковским за пять лет до этого в известной работе «Стратоплан полуреактивный».
«Как идут дела у Архипа Михайловича?» — нередко ловил себя на мысли Сергей Владимирович и обязательно справлялся, что у конструктора двигателей новенького. 1944 год порадовал. Ильюшин узнал тогда: Архип Михайлович построил опытный воздушно-реактивный двигатель С-18. Сергей Владимирович осмотрел первенца с удовольствием: его длинное упругое тело дышало огнем и ревело на стенде. «Двигатель голосист!» — пошутил кто-то. Было приятно, что оправдывались идеи отечественных ученых, расчеты конструкторов. Во время огневых испытаний приборы отмечали: первенец дает значительную тягу, будет хорошо «тянуть» в полете. Но, разумеется, предстояло довести первенца до рабочего состояния. В окончательном виде двигатель получил новое имя: ТР-1. Четыре первых экземпляра [77] этого двигателя и поступили в распоряжение С. В. Ильюшина.
Как же думал применить их Сергей Владимирович? В то время обсуждались разные пути перехода на реактивную тягу. Были конструкторы, предлагавшие сделать это в два приема: сначала установить новые двигатели на самолете старого типа, а затем, приобретя опыт, строить уже специально реактивный самолет. Так поступили конструкторы, построившие первые реактивные истребители на базе собственных самолетов времен войны. Сергей Владимирович решил по-иному: сконструировать под новые двигатели новый самолет, то есть шагать сразу в реактивный век.
ИЛ-22 — первый реактивный бомбардировщик с отечественными двигателями, провозвестник современной бомбардировочной авиации. Постройка его была завершена в 1946 г. Испытывать ИЛ-22 взялся В. К. Коккинаки. Не без волнения сел он в кабину необычного самолета. Известно, что вступление в реактивную эру сопровождалось катастрофами, особенно за рубежом — в Германии, Англии, США. К реактивной технике зародилось некоторое недоверие. Владимир Константинович осторожно начал рулежку, подлеты, и 27 июля 1947 г. реактивный первенец С. В. Ильюшина был поднят в воздух.
На аэродроме, в КБ с напряжением ждали: как-то закончится этот полет? Сколько в нем могло быть неожиданностей! Но уже взлет, за которым неотрывно следил конструктор с группой своих ближайших помощников, развеял сомнения — машина «умела летать». А доклад Коккинаки после испытания в воздухе и вовсе обрадовал:
— Чувствовал себя спокойно, как в летной реактивной лаборатории. [78]
После первого подъема в воздух начались методичные полеты-исследования. Изучались особенности поведения новых двигателей в полете. Самолет набирал скорость, недоступную для прежних бомбардировщиков. Летчик и конструкторы искали, какие формы самолета нужны для такой большой скорости. И после каждого полета-исследования — отчеты, отчеты, отчеты...
Журнал «Флаинг» (США) писал по поводу создания ИЛ-22: «Первый советский бомбардировщик ИЛ-22, задуманный с самого начала как самолет с реактивной силовой установкой, был чисто экспериментальным самолетом с относительно недолгой карьерой, во время которой на его долю выпал «час славы» в Тушино». Этот час славы ИЛ-22 хорошо описан в «Правде» от 4 августа 1947 г., где рассказывалось о пролете реактивных самолетов над аэродромом в Тушино:
«Своего предела восторг зрителей достиг тогда, когда над полем быстро промелькнули реактивные самолеты конструкторов тт. Яковлева, Лавочкина, Микояна, Гуревича, Сухого, Туполева, Ильюшина. В числе этих машин — самолет, пилотируемый Героем Советского Союза генерал-майором авиации тов. В. К. Коккинаки.
Тысячеустые восклицания сливались с шумом и свистом проносящихся машин. Глаза едва поспевали за их молниеносным движением.
— Еще! Еще! И еще!
— Да сколько же их!
С небольшими промежутками самолеты мчались друг за другом. Восторженное изумление охватило всех присутствующих».
Вместе с В. К. Коккинаки в испытаниях ИЛ-22 участвовал его брат К. К. Коккинаки. В экипаж [79] этого самолета входило пять человек. На нем отрабатывались возможные варианты вооружения. Комплект его бомб весил три тонны. Бомбардировщик имел сдвоенную пушку впереди и две пушки в хвосте, все калибром 23 мм. Размах крыла составлял 23 м, длина — 21 м, максимальная скорость — 718 км в час, практический потолок — 11100 м и дальность — почти 2000 км.
Опыт испытаний ИЛ-22, научный анализ отчетов о полетах помогли определить основные контуры будущего реактивного бомбардировщика, получившего уже свое имя — ИЛ-28. Летные эксперименты с реактивным первенцем на многое открыли глаза конструкторам, и фронтовой бомбардировщик был спроектирован в очень короткий срок.
В одной из статей «Правды», посвященной успеху штурмовика ИЛ-2, было сказано очень точно: создание штурмовика представляло собой «замечательное тактическое (!) открытие». Так было и с ИЛ-28. Сергей Владимирович глубоко проник в суть изменений в тактике боевых действий авиации, вызванных началом реактивной эры.
Исходя из этого, он определил характер оборонительного вооружения самолета. Выбор вооружения Ильюшин сделал прежде, чем окончательно остановился на схеме самолета, его размерах, численности экипажа и весе машины.
Сергей Владимирович учел трактовку проблемы оборонительного вооружения бомбардировщика в мировой авиации тех лет. Стало очевидно для него, что единого подхода к этой проблеме к тому времени еще не выработалось. Английские конструкторы, например, создавая скоростной реактивный бомбардировщик, отказались вообще от защиты хвоста самолета. Они считали, что большая скорость позволит [80] уйти бомбардировщику от истребителей. Поначалу они даже пушки для стрельбы вперед не ставили, а вооружали самолет лишь бомбами.
Сергей Владимирович хорошо понимал, что обеспечить неуязвимость бомбардировщика за счет скорости можно лишь до поры до времени. Через какой-то срок истребители противника превзойдут скорость бомбардировщика, и от его неуязвимости не останется и следа.
Нельзя было, по мнению Сергея Владимировича, не учитывать и того, что родившаяся в годы войны радиоэлектроника в послевоенный период дала истребителям очень веское подкрепление: прицелы с использованием радиолокаторов. Они помогали летчикам-истребителям обнаруживать цель за много километров, вести огонь по невидимым визуально бомбардировщикам. Экипажи бомбардировщиков, на взгляд конструктора, должны были иметь возможность ответить ударом на удар, с какой бы стороны он ни последовал.
Так Сергей Владимирович обосновал для себя необходимость защиты задней полусферы будущего самолета. Было решено разработать кормовую (корма — задняя часть самолета) турельную (поворачивающуюся) установку с двумя пушками калибра 23 мм. Турель должна была приводиться в действие не вручную, а гидравлическими устройствами. Было признано также целесообразным защитить кабину, расположенную на корме самолета, металлической и прозрачной броней.
Для стрельбы вперед предназначались две неподвижные стрелковые установки с пушками того же калибра, что и для стрельбы назад. Экипаж спереди защищайся броней. Максимальная бомбовая нагрузка намечалась в три тонны. [81]
Из всего этого стали ясны и другие характеристики самолета. Экипаж — из трех человек: летчик, штурман, стрелок. Для каждого из них — надежные средства спасения: катапультируемые сиденья, у первых двух выстреливающиеся в случае опасности вверх, у третьего — вниз.
Для самолета предназначались реактивные двигатели конструкции В. Климова — ВК-1. Они обеспечили достижение скорости 900 км в час на высоте 10 000 м. Дальность полета составила 2400 км, потолок более 12 000 м. Вес на взлете достиг 21 т, полезный вес составил 40 процентов от всего веса.
Так в 1949 г., через четыре года после окончания Великой Отечественной войны против гитлеровской Германии, у нас появился реактивный бомбардировщик, несравненно более совершенный по своим летно-техническим данным, чем его фронтовые собратья. Скорость и рабочие высоты ИЛ-28 были вдвое больше, чем у аналогичных боевых машин недавнего прошлого. Возрос вес бомб, и усилилось стрелковое вооружение. В оборудовании самолета появились приборы для пилотирования, поиска и поражения целей в любое время суток, а также в сложных метеоусловиях.
Но каким бы новым и перспективным ни был предлагаемый конструкторами самолет, он не всегда и не сразу получает признание. При создании ИЛ-2 были скептики, не верившие в штурмовик. Были они и при постройке ИЛ-28. Тем более что одновременно с самолетом Ильюшина уже строились другие фронтовые реактивные бомбардировщики. Вот что вспоминает об этом С. В. Ильюшин:
«Дело, как и с ИЛ-2, дошло до правительства. При обсуждении плана опытного строительства самолетов докладывались данные предлагаемых конструкторами [82] бомбардировщиков. Как обычно, И. В. Сталин, покуривая трубку, расхаживал в задумчивости по кабинету. При упоминании об ИЛ-28 он подошел к столу, за которым сидели конструкторы, оперся руками на спинку свободного стула и, глядя в упор на меня, неожиданно предложил:
— А может, запустим ваш самолет прямо в серию?..
Видимо, Иосиф Виссарионович уже имел полную информацию об ИЛ-28 и замысел ему понравился. Я хоть и был польщен этим предложением, но присоединиться к нему не торопился, понимая, что сразу идти на серийный выпуск рискованно.
— Вы правильно решили, товарищ Сталин, — дипломатично ответил я, — поставить ИЛ-28 в план опытного строительства. Машина получится надежнее, крепче, да и в сроках выиграем.
— Ну так и быть. Утвердим ИЛ-28 для опытного строительства, — подытожил разговор И. В. Сталин».
Когда опытный самолет был готов, он показал на заводских испытаниях высокие летные характеристики и пилотажные свойства. При большой скорости ИЛ-28 был прост в управлении, отличался устойчивостью и маневренностью. Правда, собственный вес снаряженного самолета был значителен. Утяжеляла ИЛ-28 кормовая турель. Чтобы установить ее, пришлось усложнить схему хвостового оперения. Да и в отработке такая турель была сложна. Но конструктор шел на все, лишь бы обеспечить надежную защиту самолета от атак с задней полусферы.
Несмотря на высокие качества, показанные ИЛ-28, судьба его была не ясна, — к тому времени появились еще две машины. Когда решался вопрос о запуске в серию фронтового реактивного бомбардировщика, было высказано сомнение в отношении ИЛ-28: Кормовая [83] огневая установка не доведена. Это еще не боевая машина». Однако результаты испытаний рассеяли все сомнения. Но поскольку имелись и другие самолеты такого же назначения, К. А. Вершинину, бывшему тогда Главнокомандующим ВВС, поручили сформировать три экипажа по числу предлагаемых типов реактивных бомбардировщиков. Экипажи должны были последовательно облетать все машины и высказать свое мнение.
Так и сделали. Каждый экипаж облетел все три самолета. Когда были произведены все намеченные полеты, то экипажи единодушно высказались за ИЛ-28. Впоследствии этот самолет и был принят на вооружение.
Шел май 1949-го. Времени на внедрение самолета в серию было отведено в обрез. В том году заводы должны были построить не менее 25 бомбардировщиков ИЛ-28. Новым реактивным машинам предстояло участвовать в воздушном параде над Красной площадью 1 мая 1950 г.
Все работники ОКБ во главе с Сергеем Владимировичем без устали трудились над тем, чтобы ИЛ-28 вышел в срок из заводских ворот. Он запускался в серию на нескольких предприятиях. И творческий коллектив ОКБ искал пути ускорения производства созданного им самолета. В этих поисках родилось новое предложение С. В. Ильюшина в области технологии серийного производства ИЛ-28.
Идея была очень смелой. Сейчас она уже взята на вооружение производством. А тогда она поразила многих своей необычностью и оригинальностью. С. В. Ильюшин предложил собирать крыло, оперение, фюзеляж из двух одновременно подготавливаемых половин. Это, как говорят производственники, сразу вдвое расширяло фронт работ, открывало свободный [84] доступ к конструкциям, сокращало затраты труда. Резко ускорился темп производства, а издержки нового метода были незначительны — вес конструкции увеличился всего на полтора процента от веса пустого самолета.
Для упрощения технологии конструкторы во главе с Сергеем Владимировичем предложили применить для крыла, фюзеляжа и оперения крупногабаритные монолитные панели. Их обрабатывали на фрезерных станках. Улучшение технологии не только упрощало производство, но и облегчало конструкцию самолета.
Тесное содружество конструкторского бюро и заводов позволило выполнить задание правительства. 1 мая 1950 г. на воздушном параде над Красной площадью были показаны новые бомбардировщики.
Вот что писала «Правда» 2 мая 1950 г.: «Стремителен полет самолетов реактивной авиации. Из-за острых шпилей Исторического музея одна за другой вылетают эскадрильи самолетов...
В парадном строю летят самолеты конструкции Ильюшина. Их пилотируют славные летчики, отлично освоившие новую технику. На первом самолете — Герой Советского Союза подполковник А. А. Анпилов».
Много лет строили ИЛ-28 заводы и выпустили несколько тысяч машин. Существовал ИЛ-28 — разведчик и торпедоносец. Многие годы эти модификации также находились на вооружении. В летных училищах известен учебный вариант ИЛ-28. Он был основной машиной для подготовки летчиков бомбардировочной авиации.
Сергей Владимирович уже был поглощен новыми замыслами. Первую свою задачу он видел в постройке реактивного бомбардировщика со стреловидным [85] крылом — ИЛ-30. Это крыло к тому времени, как очень удачное для высоких скоростей полета, прочно прижилось на истребителях. А на бомбардировщике оно применялось впервые и с первого раза оказалось, как говорят, на месте. Этот самолет был первым советским бомбардировщиком, рассчитанным на высокую для того времени скорость — более 1000 км в час в горизонтальном полете.
Для самолета ИЛ-30 конструктор применил «велосипедное» шасси, названное так по сходству с расположением колес у велосипеда. Только у самолета колеса были сдвоены и очень широко разнесены друг от друга. На этом самолете двигатели были конструкции А. М. Люльки, весьма мощные для того времени (тяга 4600 кг). Неся такую же бомбовую нагрузку, как и ИЛ-28, новый бомбардировщик со стреловидным крылом мог бы преодолеть расстояние на 1000 км большее, чем его предшественник.
«Почему «мог бы»?» — спросит читатель. Да потому, что готовый самолет ИЛ-30 так и не поднялся в воздух. В разгар работы над этим самолетом перед Ильюшиным была поставлена задача: заменить двигатели ИЛ-28 на более мощные. И срок установлен очень жесткий. Как ни старались работники КБ, но в этот срок не уложились... И то, что параллельно шла работа над ИЛ-30, посчитали распылением сил. Последовало указание:
— Никаких отвлечений. Ориентироваться только на ИЛ-28.
Когда коллектив КБ выполнил срочный заказ, опытные разработки снова развернулись в полную силу. Реализовался второй замысел Ильюшина: построить более дальний, более мощный реактивный бомбардировщик, чем ИЛ-28. Эту задачу, которую ставил перед коллективом КБ Ильюшин, удалось решить [86] в 1951 г. Крыло было применено прямое, и весь этот новый самолет, названный ИЛ-46, выглядел как подросший в своих габаритах ИЛ-28. Конечно, возросли не только размеры бомбардировщика, но и его скорость (на 30 км в час), дальность и вес бомб удвоились (все это в сравнении с ИЛ-28).
Первый полет на ИЛ-46 15 августа 1952 г. произвел В. К. Коккинаки. Самолет, по его отзыву, был хорош в управлении, выдержал все экзамены, которые ему полагались. Но в серию он не пошел: было отдано предпочтение предложенному А. Н. Туполевым примерно в то же время бомбардировщику, ставшему известным впоследствии под маркой ТУ-16.
Тогда Сергей Владимирович решил продолжить линию средних бомбардировщиков со стреловидным крылом. Очень оригинальным получился продолжатель этой линии бомбардировщик ИЛ-54. По схеме ИЛ-54 был высокопланом, что означало расположение стрелы-крыла над фюзеляжем. Он напоминал орла, с поднятыми крыльями, выглядывающего добычу. Самолет имел велосипедное шасси и еще маленькие стойки с колесами на концах крыльев. В полете они убирались, как и основные стойки. Он был построен в 1954 г. и прошел всесторонние испытания. Во время испытаний ИЛ-54 показал наибольшую скорость — 1150 км в час. Дальность и потолок были примерно те же, что и у ИЛ-28.
ИЛ-54 был во многих отношениях передовым самолетом своего времени. Много в нем совместилось новаторского и смелого. В конструкции фюзеляжа, например, предусматривался разрез снизу по всей длине двумя отсеками шасси и большим бомбовым люком. В этот люк могли загружаться крупногабаритные бомбы и торпеды. В самолете воплощалось неизменное ильюшинское правило: наименьшие размеры [87] и тоннаж при обеспечении всех заданных летных и тактических данных.
К этому самолету подходит характеристика творчества С. В. Ильюшина, данная одним из авиационных журналов:
«Ильюшин, действительно, никогда не проявлял склонности к погоне за эффектом, но использование классических схем для его наиболее удачных самолетов нельзя считать показателем нежелания Ильюшина вводить новшества. Наоборот, многие самолеты, созданные в ОКБ Ильюшина, но оставшиеся практически неизвестными, были, несомненно, смелыми по замыслу, а некоторые представляли собой сочетание обычного с необычным».
В эру реактивной авиации Сергей Владимирович вернулся и к своей заветной идее штурмовика — самолета поля боя, известного под именем ИЛ-40. В качестве такого самолета он предложил низкоплан со стреловидным крылом и двумя реактивными двигателями, с кабинами летчика и стрелка. Двигатели расположили в центральной части фюзеляжа ниже сиденья стрелка. Вперед были нацелены четыре пушки калибром 37 мм. В кабине стрелка находилась сдвоенная пушка калибром 23 мм.
Реактивный штурмовик, как и его славные предшественники, был сильно бронирован. В 1953 г. КБ построило к испытало несколько образцов ИЛ-40. Все испытания, включая и государственные, ИЛ-40 прошел успешно. Он представлял собой качественный скачок в развитии штурмовой авиации. [88]